Всех прозорливей тот,
И тот исполнен радопи и силы,
Кто смертность не клянет
И в злоключенье — в заключенье — может
Подняться над собой, как море в бездне,
Которое, стремясь освободиться,
Сражается, но в берегах оставшись,
В смирении своем
Спасает свой объем.