1 2 3
Зиновьев Александр
ГЛОБАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕЙНИК
От автора
Я просмотрел множество книг и фильмов о будущем человечества. Во всех них почти полностью или полностью игнорируется социальный аспект будущего человечества, то есть то, какой вид примут человеческие объединения, их члены как социальные существа и отношения между их членами. Предлагаемая вниманию читателя книга посвящена именно этой теме. По литературной форме книга является социологически-футурологической повестью. Основная её идея такова. Наш XX век был, может быть, самым драматичным в истории человечества с точки зрения судеб людей, народов, идей, социальных систем и цивилизаций. Но, несмотря ни на что, он был веком человеческих страстей и переживаний — веком надежд и отчаяния, иллюзий и прозрений, обольщений и разочарований, радости и горя, любви и ненависти… Это был, может быть, последний человеческий век. На смену ему надвигается громада веков сверхчеловеческой или постчеловеческой истории, истории без надежд и без отчаяния, без иллюзий и без прозрений, без обольщений и без разочарований, без радости и без горя, без любви и без ненависти…
Божества Глобального Человейника
Компьютеры появились во второй половине XX века. Сначала словом «компьютер» называли выделительные устройства, выполнявшие самые примитивные интеллектуальные функции. Потом этим словом стали называть вообще всякие устройства, имеющие дело с информацией и имитацией интеллектуальных операций с нею, то есть всякие интеллектуально-информационные устройства. Успех их был умопомрачительным, беспрецедентным. В течение жизни двух-трех поколений они покорили человечество. Они стали всесильными божествами нашего Глобального Человейника.
Личные компьютеры, в которые мы «записываем» информацию о нашей индивидуальной жизни, в шутку называют исповедальниками. А всерьёз их считают материализацией нашей духовной жизни, наших бестелесных душ. Они прошли три этапа в своём развитии: печатания пальцами, диктовки голосом и думания про себя. Появились даже такие исповедальники, которые записывают сны и неосознанные мозговые процессы, то есть подсознание. Уже в XX веке были изобретены миниатюрные устройства, позволяющие пользоваться исповедальниками на любом расстоянии от них.
Точно так же в XX веке были изобретены миниатюрные устройства, позволяющие получить справку по любому вопросу из глобальной информационной сети. Современный человек уже немыслим без таких универсальных информаторов, как и без исповедальников. Считается, что благодаря таким универсальным информаторам мы носим с собой (именно с собой, а не в себе!) все богатства познания, накопленного человечеством за всю прошлую историю, — стали сверхлюдьми. Но это ничуть не препятствует тому, что подавляющее большинство таких сверхлюдей является дураками и невеждами.
Состояние умов
О том, что мы, граждане Западного Союза, должны думать по тому или иному вопросу, мы узнаем после того, как социологи произведут соответствующий опрос населения Западного Союза, а идеологи найдут соответствующую интерпретацию результату опроса. Таким образом, социологи узнают, что именно мы думаем по данному вопросу, и сообщают нам об этом, а идеологи учат нас тому, что мы должны думать о том, что мы думаем.
Но иногда этот круговорот идей нарушается. Недавно социологи произвели опрос на тему, в какую историческую эпоху опрашиваемые хотели бы прожить их жизнь. Результат опроса получился обескураживающий: более восьмидесяти процентов опрошенных заявили, что они предпочли бы жить в те годы, когда достижения нашей цивилизации были ещё только мечтой, а не реальностью. Идеологи объяснили такой результат опроса тем, что опрошенные имели идеализированное представление о прошлом, подобно тому, как в прошлом люди идеализировали будущее. При этом осталось непонятным, откуда взялась эта идеализация прошлого, если наша идеология тщательно следила за тем, чтобы её не было, а вся наша система образования и культура создавали далеко не идеальный образ прошлого. Другие идеологи дали другое объяснение: для людей главное — не то, что они уже имеют, а надежда на то, что они это будут иметь когда-нибудь. Поэтому надо часть осуществившихся лучших мечтаний отменить, то есть вернуть людей в ту эпоху, в которой они хотели бы жить. Третьи идеологи высмеяли это предложение как утопичное. В общем, решили оставить все как есть, поскольку мнение большинства опрошенных никогда не отражает мнения большинства живущих.
Что касается меня, то я предпочёл бы XX век. Это был последний век в истории человечества, когда люди ещё надеялись на будущее. После этого будущее наступило, и люди оставили всякую надежду на него.
В том же социологическом обследовании был вопрос, что граждане Западного Союза думают о Западном Союзе, не пользуясь универсальными справочниками. Оказалось, что девять из десяти взрослых и психически здоровых граждан Западного Союза либо вообще не знают, что такое Западный Союз, как, когда и почему он возник и какова его структура, либо имеют об этом весьма смутное и нелепое представление. Рядовые американцы, например, помещали Западный Союз в Техасе, а Верховным Президентом его считали популярного голливудского актёра, обладавшего самой мощной мускулатурой в мире и потому игравшего роли суперменов далёкого будущего. Рядовые немцы думали, что Западный Союз есть Четвёртый рейх, включающий страны Восточной и Южной Европы, а также земли бывшего Советского Союза до Урала и Волги. Рядовые французы думали, что это — организация правых сил, намеревающихся сократить приток иностранцев во Францию хотя бы на 5 процентов, не прослыв при этом расистами.
Западный Союз — сравнительно молодое образование. Можно допустить, что массы населения ещё не успели привыкнуть к нему. Но исследование показало, что граждане стран Западного Союза ничуть не больше знают о явлениях своего общества, существующих веками. Даже образованные слои населения имеют весьма смутное представление о реальной структуре своего общества и о том, как функционируют его различные подразделения, сферы, учреждения. Левые газеты писали… Сказав это, я задумался. Мы употребляем выражение «газеты писали» и тому подобные, хотя наши «газеты» не имеют по их физическому виду ничего общего с листами бумаги прошлых веков: это теперь — технические устройства, с помощью которых можно читать и слушать то, что раньше печаталось (писалось) в настоящих газетах. Но мы настолько привыкли к новому словоупотреблению, что не обращаем никакого внимания на этимологию слов. Для сравнительно немногочисленных любителей старины газеты, так же как и журналы и книги, делаются в таком виде, как они делались в прошлые века.
Итак, «левые» газеты писали, что факт стремительного падения уровня образованности населения западных стран перестали отрицать даже политики и идеологи. К тому же где вы теперь найдёте взрослого человека, которого можно было бы считать психически здоровым?! Психически пустых полно, но разве отсутствие психики есть признак её здоровья? «Нейтральные» же газеты писали, что исследование все же ошибочно считать бесполезным. Благодаря ему то, что до этого циркулировало в форме гипотез и мнений, обрело статус научной истины. А что касается уровня образованности населения, то никаких оснований для паники нет, так как аналогичное снижение имело место в прошлой истории Запада неоднократно. Например, в конце XX века в самых передовых странах Запада, по сообщениям газет тех лет, много миллионов людей вообще не умели читать и писать, в США — до тридцати миллионов, во Франции — до шести, в Германии — более трех. Тем не менее это не мешало Западу добиваться колоссальных успехов в экономике и культуре и одерживать блистательные победы над коммунистическим миром, который хвастался стопроцентной грамотностью населения. И вообще, согласно новейшим научным теориям, умение читать и писать давно перестало быть признаком культуры. Зачем нужны эти устаревшие навыки, если с современной техникой можно прослушать любой текст и продиктовать все то, что раньше писали, в особое пишущее устройство?
Столь же нелепыми оказались представления о Глобальном Обществе. Большинство опрошенных вообще отвергло его существование. О каком мировом единстве может идти речь, если за последнее столетие не было ни минуты без войн?! Если на какое-то время и возникает единство, то главным образом для уничтожения излишнего населения. По самым скромным подсчётам, за сто лет искусственными «мирными» средствами было уничтожено до четырех миллиардов человек.
Возникла острая дискуссия по проблеме: должны ли вообще рядовые граждане знать, как устроено и как функционирует их общество? Одни утверждали, что в этом нет надобности, и ссылались из муравьёв, которые понятия не имеют о том, что получается из их совместной деятельности, но строят превосходные муравейники и живут в них так, что им позавидовать можно. Другие же утверждали противоположное. Они говорили, что люди — не муравьи, что человеческий «муравейник» («человейник») посложнее муравьиного, что у муравьёв тоталитаризм, а у нас — демократия, демократия же не может быть подлинной, если члены общества не знают, в чем именно она заключается. Участников дискуссии роднило одно: те и другие говорили несусветную чушь, как о Западном Союзе, так и о Глобальном Обществе.
Я
Мною со школьных лет овладела страсть познания того общества, в котором я волею случая возник к жизни. Как и почему это произошло, не могу объяснить. Только однажды я вдруг осознал, что реальность нашего общества имеет малого общего с нашей официальной его концепцией и со всем тем, что о нем можно узнать из средств массовой информации, литературы, кино и науки. Это меня поразило. Разумеется, я скрыл своё прозрение от всех. Я тогда также понял, что истина о нашем обществе есть самый запретный плод в нашем земном раю, каким принято изображать наше общество. Позднее я сделал робкую и завуалированную попытку высказаться на эту тему в университетской диссертации и был за это немедленно подвергнут остракизму в академической среде. У нас инакомыслящих не жгут на кострах, как во времена инквизиции, и не сажают в концентрационные лагеря, как в тоталитарных режимах XX века. У нас против них есть более гуманные средства: их просто игнорируют, и они не появляются вообще. Высшая демократия заключается не в том, чтобы предоставить свободу диссидентам, а в том, чтобы организовать жизнь так, чтобы в них отпала всякая потребность, — чтобы на них не было спроса.
В университете я специализировался по XX веку. Копаясь в архивах, я установил для себя, что начало Западного Союза и Глобального Общества надо искать не в эпохе Возрождения и даже не в буржуазных революциях XVII—XIX веков, а во второй половине XX века, в период «холодной войны». Именно тогда сформировались все основные предпосылки и тенденции, которые потом лишь усиливались, проявлялись и расползались по планете. Вся последующая эволюция человечества не внесла в этот процесс ничего принципиально нового. Она внесла в него множество новых пустяков и мелочей, раздутых в идеологии и пропаганде до масштабов мировых революций, событий века, событий тысячелетия. Чем пустяковее сущность истории, тем грандиознее её фальсификация.
Мне тогда показался символичным тот факт, что наша современная цивилизация зародилась не в огне мировых войн XX столетия, а в оледенении «холодной войны» 1946—1986 годов, основными видами оружия в которой были коварство, подлость, клевета, подкуп, разврат, предательство и прочие мерзости. В нашей победе в этой войне не было ни крупицы благородства, героизма, жертвенности, идейной одержимости. И это наложило печать на всю нашу последующую историю. Все то, что наша идеология, пропаганда, культура и наука приписывают нам, есть фальсификация истории, вымысел и воровство у других. Мы родились как плод клятвопреступления, коварства, диверсии, подлога и блуда, объявив себя затем наследниками всего того, что сделали другие. Особенно удручающе на меня подействовало не видение реальности нашего рождения как такового, а сознание того, что мы при этом боролись за выживание и иного пути выживания у нас не было. Мы родились как исторический ублюдок и развились в глобального монстра, призванного завершить историю человечества, не в силу стремления к этому, а в силу холодного расчёта и предопределённости неживой материи.
Глобальный Человейник
По роду моей работы мне приходится читать сочинения футурологов XX века. Их представления о будущем (для них) Глобальном Обществе по степени идиотизма ничуть не уступают тому описанию современного Глобального Общества, какое можно узнать из Универсального Справочника. Согласно последнему, это — братский союз нескольких тысяч равноправных и суверенных стран, возглавляемый демократическим правительством. Как специалист по XX веку я знаю, что уже тогда такое представление было грубой идеологически-пропагандистской ложью. К концу века (после разгрома Советского Союза) США остались единственной сверхдержавой планеты и начали навязывать новый, угодный им порядок всему человечеству. В Европе на роль лидера стала выходить Германия. И в мире в целом началось отчётливое вертикальное структурирование стран и народов. То, что мы имеем сейчас, есть реализация тенденций, очевидных уже в конце XX и в начале XXI века.
Глобальное Общество (ГО) имеет необычайно сложную, многомерную и динамичную структуру. Сейчас в него входит 10 тысяч стран, имеющих свои якобы суверенные правительства и статус якобы равноправных членов ГО. Они объединяются в бесчисленные блоки в самых различных измерениях и комбинациях. Эти блоки создаются, распадаются и образуются вновь на какое-то время. Они, в свою очередь, объединяются в союзы. Всего сейчас в ГО более 10 тысяч всякого рода объединений стран, групп и блоков стран, союзов. На эту сложнейшую и подвижную сеть накладывается ещё более сложная сеть политических, культурных, информационных и экономических предприятий, учреждений и организаций. Их число достигает 100 тысяч, А сколько всего этого внутри стран — членов ГО!!
Главные структурные части ГО суть три гигантских союза. Первый из них — наш Западный Союз (ЗС), образовавшийся из США, Канады, Англии, Франции, Германии, Австралии, Италии и других западных стран. Второй — Евразийский Союз (ЕАС), образовавшийся из стран Восточной Европы и бывшего Советского Союза. Третий — Восточный Союз (ВС), образовавшийся из Японии, Кореи, частей распавшегося Китая и ряда других азиатских и островных стран. Помимо этих гигантов, возникли союзы из арабских, африканских, южноамериканских и азиатских стран, называемых в совокупности Четвёртым Миром.
На планете сейчас живёт 10 миллиардов человек. Распределяются они так: ЗС — один миллиард, ЕАС — около миллиарда, ВС — два миллиарда, прочие союзы — шесть миллиардов. ЗС производит 50 процентов материальных ценностей планеты. Доли остальных членов ГО таковы: ВС — 20 процентов, ЕАС — 20 процентов, остальные — 10 процентов. Более 70 процентов научных открытий и технических изобретений делается в ЗС. Из 100 крупнейших мировых банков и концернов 60 принадлежат ЗС, 20 — ВС, 15 — ЕАС, 5 — прочим. Часть капиталов предприятий ЗС принадлежит представителям других членов ГО, а представители ЗС имеют доли капиталов в их предприятиях. Но соотношение и тут в пользу ЗС: три к одному. Так что упомянутые части ГО не являются равными членами некоего мирового братства народов.
ГО создавалось по инициативе стран Запада, под их руководством и прежде всего в их интересах. ЗС сложился как метрополия мировой империи. Все прочие «союзы» мы создавали сами такими, как было нужно нам, или способствовали их созданию в интересах нашего управления ГО. Но прежде чем их создать, мы дезинтегрировали все страны, народы и регионы планеты, поссорили их между собою, снабдили их оружием, развязали войны. После того как они обессилели во взаимной вражде, мы навязали им политический строй, экономику, культуру, идеологию и весь образ жизни, какие мы сочли наиболее подходящими для нашего господства над ними. И после этого устроили их «воссоединения». Эти новые объединения лишь по видимости были восстановлением национальных единств и блоков, а по сути это были совершенно новые образования, ибо их части были уже не тем, чем они были ранее.
ГО как целое и все его части имеют определённую систему власти и управления. Но более глубокую основу их организации образует сложнейшая сеть и иерархия предприятий, учреждений, организаций и вовлечённых в них миллионов людей, сферой жизнедеятельности которых стали многие страны, целые гигантские регионы и вся планета. Это — общество второго уровня по отношению к «национальным государствам», сверхобщество. Глобальным Обществом в узком смысле иногда называют сверхобщество, сферой бытия которого является совокупность обществ первого уровня. Оно поглотило в себе прежние социальные объединения, превратившие их в свои органы, части, подразделения, ткани. В применении к этому социальному монстру потеряли смысл все прежние социологические, экономические, философские, политические, политологические, идеологические и прочие понятия.
Теперь положение в отдельных странах и регионах планеты зависит в гораздо большей степени от положения в этом сверхобществе, чем от локальных условий. Невозможно осуществить более или менее серьёзные социальные преобразования в отдельных странах и даже в их огромных союзах, не осуществляя соответствующие преобразования в мировом сверхобществе в целом.
ГО называют Глобальным Человейником по аналогии с муравейником. Сравнение нелепое. Наш человейник отличается от муравейника тем (среди прочих признаков), что в нем во всех частях, во всех сферах, во всех разрезах, во всех подразделениях, на всех уровнях структуры, всегда и во всем идёт ожесточённая борьба между «человьями», прикрываемая и сдерживаемая, но одновременно обнажаемая и поощряемая всеми достижениями цивилизации. Наши учёные, вооружённые баснословной интеллектуальной техникой, доказали, что общество врагов, соблюдающих правила вражды, устойчивее общества друзей, нарушающих правила дружбы. Не случайно наши предки говорили: избавь нас, Боже, от друзей, а от врагов мы избавимся сами. Бог исполнил первую половину их просьбы. А от врагов мы избавляться уже не хотим.
Западный Союз
Как я уже сказал, ЗС есть не просто одна из частей ГО, а инициатор, гегемон, основа, стержень ГО. Более того, именно в нем сосредоточилась вся сущность жизни и эволюции человечества. Чтобы познать ГО, надо прежде всего познать ЗС.
Западный Союз (ЗС) разделяется на два региона — Американский и Европейский. Каждый из них имеет свою сложную структуру. Но она все более отступает на задний план, уступая место тому, что их объединяет. С современными средствами коммуникации на перелёт из Парижа в Нью-Йорк требуется времени меньше, чем из Парижа в Берлин.
Огромное число граждан ЗС (до ста миллионов) живёт постоянно или длительное время вне стран ЗС, образуя своеобразные западные островки (колонии) в незападном мире. Самым крупным из таких «островков» является Москва. В ней живёт два миллиона западных людей (западоидов). Они занимают в этом тридцатимиллионном гиганте привилегированное положение, что позволяет ЗС контролировать весь ЕАС.
Основу единства ЗС образует то глобальное общество второго уровня (сверхобщество), о котором я упоминал ранее. Оно прежде всего есть сверхобщество западного мира, сделавшее ареной своей жизнедеятельности всю планету. На этой основе сложилось и формальное единство, то есть единство политическое, правовое, идеологическое, культурное, психологическое.
Высшей властью ЗС является Верховный Конгресс, Он состоит из множества Высших Советов. Эти Советы суть следующие. Координационный, в который входят главы государств, главы правительств и министры иностранных дел. Экономический, в который входят министры финансов, президенты государственных банков, президенты крупнейших банков и концернов ЗС, президенты национальных и межнациональных союзов предпринимателей. Военный, в который входят военные министры, верховные главнокомандующие, начальники Штабов и командующие объединёнными подразделениями войск ЗС. Советы по образованию, культуре, труду, спорту, религии, охране природы, борьбе с преступностью и другие. При каждом Совете имеется штат постоянных сотрудников во главе с управляющим делами. Каждому Совету подчиняется ряд более, специализированных комиссий, а последним — подкомиссии.
Верховный Конгресс избирает Верховного Президента сроком на четыре года. В задачу последнего входит руководство аппаратом штатных сотрудников Высших Советов, комиссий и подкомиссий в периоды между заседаниями Верховного Конгресса, которые бывают ежегодно. При Верховном Президенте имеется также штат постоянных сотрудников, координирующих работу всего аппарата Верховного Конгресса, службы безопасности, информации, социального проектирования и другие.
Верховный Конгресс обладает законодательной властью. Он утверждает проекты решений и законов, подготовленных и одобренных Высшими Советами. Верховный Президент с подчинённым ему аппаратом управления является исполнительным органом Верховного Конгресса, а не исполнительной властью наряду с законодательной, как это имело место в некоторых демократиях прошлого и в какой-то мере сохранилось на уровне «национальных государств» (членов ЗС). Попытки как-то ввести принципы политической демократии на уровне ЗС потерпели фиаско с первых же шагов, и от неё отказались. Сам опыт жизни вынудил ввести политическую форму, которая когда-то подвергалась издевательской критике как форма коммунистического тоталитаризма. Но называют её почему-то демократией, хотя смысла этого слова не знает почти никто.
Единым официальным языком для ЗС стал особый искусственный язык интер. Он был задолго до этого создан как универсальный международный язык для компьютерных общений и как посредник для машинного перевода. Основой для него послужил упрощённый английский язык.
Единый язык есть в принципе явление сугубо юридическое, так как карманные переводчики позволяют молниеносно делать переводы с любого более или менее распространённого языка народов ЗС на любой другой. Однако его роль практически вышла за эти рамки. Для большинства людей карманные переводчики вообще не нужны, обременительны и не по карману. А интер легко усваивается и обладает массой преимуществ перед национальными. Он современнее, информативнее, проще грамматически. Национальные языки стали непомерно сложными. Практически из них используется лишь десятая часть от силы. Ученики в школах учат интер с большей охотой, чем родной язык. И преуспевают много лучше. Большинство граждан ЗС предпочитают книги, кино, телевидение, газеты, рекламу и прочие языковые феномены на интере, а не национальных языках. Несмотря на усилия националистов и патриотов сохранить национальные языки, начался их упадок. А в рамках интера очень быстро развились все признаки языков национальных, — жаргонные выражения, бранные слова, идиомы, синонимы и т.п. Попытки защитников национальных языков усовершенствовать их путём очищения от всего этого «языкового мусора» обнаружили себя как бесперспективные и нелепые. Мусор, грязь, порча и прочие отклонения от неких чистых (правильных) образцов суть столь же естественные спутники человеческого бытия, как и стремление к чистым образцам.
За основу единой денежной системы был принят американский доллар. Его переименовали в дол и несколько изменили внешний вид, причём главным образом с целью затруднить подделку.
Юридически ЗС есть добровольное объединение равноправных и суверенных государств. Но фактически добровольность была вынуждена множеством обстоятельств. Включение стран в ЗС произошло против воли и желаний большинства их граждан. Принимавшее решение меньшинство обладало силой, во много раз превосходившей силу большинства. Теоретики, само собой разумеется, нашли прекрасное обоснование тому, что мнение большинства вообще не есть главный признак подлинной демократии. И о суверенитете членов ЗС в смысле прошлых веков, тут речи быть не может. Дело тут не в том, что они потеряли суверенитет. Они его сохранили. Но в ЗС и в мире в целом образовалась такая социальная структура, что суверенитет в старом его значении отошёл на задний план.
Образование ЗС не означало конец борьбы сил интеграции и дезинтеграции. Силы дезинтеграции утверждали, что ЗС не является естественным объединением. Он является даже не просто искусственным, а противоестественным объединением. Что это за единство, если европейцы презирают американцев, американцы смотрят свысока на европейцев, немцы считают себя высшей расой, англичане и французы ненавидят немцев, все вместе презирают пришельцев из других стран — с Юга и с Востока?! Силы интеграции, наоборот, утверждали, что такое объединение означает победу разума над природными инстинктами, что ему предстоит существовать и процветать вечно. Силы дезинтеграции утверждали, что Третий рейх немцев рассчитывался на вечность, а просуществовал всего двенадцать лет. Советский Союз был рассчитан тоже на вечность, а развалился через каких-то семьдесят с немногим лет. Так и ЗС развалится в ближайшие десятилетия. Силы интеграции утверждали, что «ближайшие десятилетия могут растянуться на много столетий. Ведь и в Римской империи тенденция к распаду ощущалась даже в самые цветущие её годы. А на сколько столетий растянулся её распад?
Когда стало ясно, что ЗС сложился надолго и всерьёз, было принято решение построить особый город в качестве административного центра ЗС, назвав его Запад-Сити. Дезинтеграционные тенденции стали пресекаться, а проповедники дезинтеграции стали рассматриваться как преступники той же степени опасности для человечества, как и коммунисты.
Особенность нашей истории
Со второй половины XX века история человечества стала происходить как чехарда не столько эпох, сколько постэпох, причём происходить довольно странным образом. Например, в постиндустриальную эпоху индустрия развилась сильнее, чем в индустриальную эпоху. Но ещё сильнее развилось все то, что обслуживало индустрию и что жило за её счёт. В том городе, где прошла моя юность, это выглядело так. В индустриальную эпоху были построены гигантские корпуса предприятий, производивших какие-то детали для машин, и рядом с ними маленькое здание управления предприятиями. В постиндустриальную эпоху корпуса предприятий сломали и на их месте построили ещё более гигантские корпуса контор, банков, информационных и исследовательских центров, а где-то между ними — небольшой домишко размером со старую (разумеется, снесённую) контору, в котором производили малюсенькие детальки для тех же машин, уменьшенных тоже до размеров прежних деталей. И занято в этой производственной части было в десять раз меньше сотрудников, чем в обслуживающей её управленческо-информационно-исследовательской части.
Ещё загадочнее была революция, в результате которой Запад оказался сразу в посткоммунистической эпохе, не успев насладиться эпохой коммунистической. Он успел лишь наложить в штаны в страхе перед ней. Никакой коммунистической эпохи на Западе не было. Был лишь страх, что она придёт. Поэтому ради истины следовало бы говорить об эпохе накладывания в штаны от страха перед коммунизмом и о сменившей её эпохе очищения штанов от накопившихся в них за семьдесят лет экскрементов. Я бы предложил тут термины «вонючая эпоха» и «поствонючая эпоха».
В конце XX века, когда число компьютеров в мире перевалило за сто миллионов и даже профессора математики стали помножать два на два с помощью вычислительных устройств, совершающих несколько миллиардов операций в минуту, выдающиеся умы начали предсказывать превращение общества в постиндустриальное или информационное. При этом они предсказывали, будто это новое общество будет царством всеобщего благополучия, наподобие полного коммунизма марксистов. Но будущее есть кладбище несбывшихся надежд прошлого. Никакого земного рая из информационного общества, как и из полного коммунизма марксистов, не получилось. Зато мусорные свалки прошлых эпох обогатились информационно-интеллектуальными устройствами. По данным Статистического Центра, ежедневно на мусорные свалки Западного Союза выбрасывается такое количество ещё пригодных для использования этих устройств, которое по интеллектуальной мощи превосходит совокупный интеллект человечества доинформационной эпохи за всю историю. Так что наши мусорные свалки стали свалками искусственного интеллекта прежде всего. Сейчас стали создавать для этого особые свалки, которые так и называются интеллектуальными. Их необходимость диктуется тем, что устройства искусственного интеллекта практически неуничтожимы. Чтобы они разрушились сами по себе, нужен миллион лет. А на создание устройств, с помощью которых их можно было бы уничтожить, нужно вкладывать 90 процентов капиталов в течение ста лет в эту отрасль промышленности.
Футурологи XX века оказались правы в отношении роли информации в будущем (для них) информационном обществе в том смысле, что мы и в самом деле шагу не можем ступить, не пустив в ход всю информационную мощь человечества. Собираясь на десятиминутную прогулку, мы получаем информацию о состоянии атмосферы на всей планете и о его динамике на ближайшие десять лет. Узнав, что содержание стронция в атмосфере Австралии увеличилось на одну тысячную процента, мы производим расчёт оптимально безвредной прогулки при этом условии и сокращаем её на 17 секунд. На все это уходит времени меньше, чем на то, чтобы записать сказанное выше в личный компьютер. И делаем мы это автоматически. Тем не менее делаем. Или, собираясь поесть, мы совершаем сложнейшие расчёты, чтобы выбрать обед из эрзац-продуктов, рассчитанный на компьютерах концерна готовой искусственной пиши. А какая гигантская информация приводится в движение, когда мы, заранее подыхая от скуки, рассчитываем программу для предстоящего полового акта! И мы уже без всего этого не можем обойтись. Если нам приходится выбирать одно из двух — расчёты предполагаемого полового акта иди сам этот акт, — мы предпочитаем первое.
В экологическую эпоху мы с ужасающей силой портили окружающую среду. В постэкологическую эпоху мы прекратили это делать, так как успели испортить все, что можно было испортить, и не осталось ничего такого, что можно было бы испортить. Озоновая дыра, например, в течение нескольких десятилетий терроризировавшая человечество, исчезла, поскольку вообще не осталось никакого озонового слоя. А раз нет самого слоя, то не может быть и никакой дыры в нем. А раз нет дыры, то нет и проблемы. Наша пропаганда так и поступила, с великим ликованием сообщив, что озоновая дыра, столько времени угрожавшая существованию человечества, наконец-то исчезла!!! Примерно в таком же духе были решены прочие экологические проблемы. Как сообщила та же пропаганда и с тем же ликованием, что проблемы экологии сняты с повестки дня, ибо нет никакой экологии.
Эволюция человечества в форме революционной смены постэпох имела результатом то, что людям теперь приходится жить сразу в нескольких постэпохах, — в постиндустриальную, постидеологическую, посткоммунистическую и пост-бог-знает-какую ещё эпоху.
Само собой разумеется, при этом имеется в виду эволюция западных стран, а прочее человечество принимается во внимание лишь постольку, поскольку оно следует за западными странами, подражает им, проявляет стремление уподобиться им и завидует им. То, что большинство людей на планете вообще влачит жалкое существование вне всяких эпох и постэпох, роли не играет. Эпохи истории человечества определяются по идущим впереди, а не по отстающим.
Посттелесная эпоха
И в дополнение к сказанному мы, оказывается, вступили в новую постэпоху, которую теоретики называют постматериальной, посттелесной или душевой. Теоретики уверяют, что материальный (телесный) аспект жизни в наступившую эпоху сохранится и даже усилится подобно тому, как сохранилась и даже усилилась индустрия в постиндустриальную эпоху, но он отступит на задний план перед аспектом духовным, нематериальным, нетелесным. Теперь интересы нематериальной души стали якобы главной заботой человечества.
Попы на первых порах возликовали: теперь они вновь возьмут в свои руки контроль над человечеством, ибо нематериальные души — это испокон веков было по их части. Но им дали понять, что не души сами по себе определяют новую эпоху (или постэпоху), а их материализация в особых технических устройствах. О том, что эта материализация душ приносит материализаторам гигантские деньги, говорить не стали, ибо это было ясно и без слов. Попы бросились доказывать, что технические устройства не могут быть материализацией душ. Им уступили несколько процентов доходов, и они доказали противоположное.
Эта новая революция оказалась очень кстати, так как для девяти десятых обитателей планеты, наделённых нематериальной и бессмертной душой, дефицит средств удовлетворения материальных потребностей побил все рекорды прошлых веков, а для одной десятой вся нематериальная духовность сосредоточилась на одном, а именно — на думах о том, как сохранить и повысить уровень удовлетворения материальных потребностей. Каждому своё!
Символ посттелесной эпохи
В самом начале посттелесной эпохи у очень среднего бизнесмена по имени Адамс родилась дочь. Девочку назвали Евой. Едва Ева научилась лепетать слово «мама», родители купили ей самый совершённый по тем временам компьютер. Назвали компьютер именем Адам.
Родители млели от умиления, глядя, как их единственное чадо «записывало» в память Адама все то, что происходило в её безмятежной жизни. Они стали устраивать специальные приёмы, чтобы продемонстрировать родственникам, друзьям и деловым знакомым потрясающий талант малютки и обращении с самой совершённой интеллектуальной техникой. Гости, изнывая про себя от скуки, вслух с восторгом выкрикивали слова вроде «гений» или «восьмое чудо света», так как у них у всех дома были свои гении и восьмые чудеса света, свои Евы и Адамы, которыми они тоже угощали подыхающих от скуки гостей.
Шли годы. Подрастала Ева. Память Адама обогащалась все более содержательной и обширной информацией, сообщаемой ему Евой. К информации о том, что она «ам-ам» и как делала «пи-пи» и «ка-ка», прибавлялись мысли о мальчиках «бяках», впечатления от мультипликационных фильмов и комиксов, от походов в магазины и зоопарк… В мире в это время со все ускоряющимся ускорением совершался всяческий неудержимый прогресс. Уменьшались размеры компьютеров. Увеличивался объём их памяти. Увеличивалось число совершаемых ими операций в секунду. Усложнялись сами операции. Были изобретены компьютеры, работающие с голоса. Появились приборы для дистанционного общения с компьютерами. В интеллекте Адама появились записи о том, что приключалось с Евой в школе, о её отношениях с соучениками и учителями, о её сексуальных интересах, о просмотренных фильмах и прочитанных книгах. Создатели компьютеров изобрели способы обучения своих интеллектуальных роботов элементам инициативы и волевых решений, а также сложным логическим операциям, так что с ними стало возможно общаться как с собеседниками. Семейство Адамс жило в ногу с прогрессом, заменяя стремительно устаревающие Адамы новыми, которые делали больше ещё на один миллион операций в секунду и удерживали в памяти больше ещё на один миллион информационных единиц.
Ева окончила начальную школу, затем — среднюю школу, затем — высшую школу. Родители её рано умерли, став жертвами чрезмерных успехов генной терапии. Они оставили дочери средства, вполне достаточные для безбедного существования. Она не стала искать работу — все равно это было безнадёжно с её посредственными способностями и уже успевшим устареть образованием. Не стала она продолжать и дело родителей, так как не имела никаких склонностей к предпринимательству, а довериться менеджеру побоялась. К тому же наступал очередной период экономического спада, и она могла потерять весь капитал, а прекратив дело, она сохранила половину, чего ей было достаточно. Она продала дом и вместо него купила небольшую комфортабельную квартирку, вполне достаточную для неё и Адама. Она не стала выходить замуж и заводить детей, так как это не мог быть брак по любви, а дети — это дорогое и сомнительное удовольствие, зато несомненный источник тревог и хлопот. Она осталась одинокой, удовлетворяя свою сексуальную потребность искусственным биотехническим любовником — одним из самых чудесных изобретений века. Она не стала заводить даже кошку или собаку для проявления женских чувств. Она исключила из своей жизни всякие соблазны, которые в изобилии поставляло современное общество, вела скромную, но вполне благополучную жизнь.
Единственной и всепоглощающей страстью её жизни стал Адам. Она педантично записывала в него все события своей жизни до мельчайших подробностей. Как спала, когда и с каким настроением проснулась, какие видела сны, как работал её желудок и кишечник, что ела, у каких была врачей, что покупала и сколько при этом уплатила, что читала, что видела в телевизоре… Короче говоря, она фиксировала каждый шаг своей жизни, каждое переживание, каждую мысль. Время от времени Адам делал суммарные подсчёты того, сколько она съела хлеба и мяса, сколько выпила кофе и чая, сколько испустила мочи… С помощью Адама она находила самые экономные траты на питание и маршруты, диету и режим дня. И все это она педантично делала до восьмидесяти лет. Если бы все записанное ею в памяти Адама, напечатали в виде книг, получилось бы более пятисот объёмистых томов.
Когда она начала терять способность ухаживать за собой, она продала квартиру и поселилась в доме для престарелых. Адама она, конечно, взяла с собой. Однажды она решила прослушать (она уже не могла читать) то, что записывала в нем. Слушала она полгода, прерываясь лишь на еду, процедуры и короткий сон. Почувствовав приближение смерти, она продиктовала Адаму последние слова: «Я полностью удовлетворена тем, какую содержательную жизнь прожила. Я завещаю исповедь моей жизни Человечеству». И умерла, не оставив после себя, в отличие от библейской Евы, никакого потомства.
История Евы Адамс как-то просочилась в прессу и произвела неслыханную доселе сенсацию. Её исповедь, а также её Адама и личные вещи, сохранившиеся на складе дома для престарелых, где провела последние годы жизни Ева, приобрёл музей достижений науки и техники. В музее создали специальный отдел для них. О Еве Адамс стали писать книги и делать фильмы. Фильмы делали по образцам голливудских гангстерских, порнографических и мелодраматических фильмов, и они имели колоссальный успех. Именем Евы Адамс стали называть улицы, площади, вино, духи, соусы, типы компьютеров. Стали устраивать её юбилейные фестивали и конгрессы. Возникли общества и движения, носящие её имя. Движение одиноких женщин оформилось в политическую партию евадамистов, которая стала выдвигать своих кандидатов в выборные органы власти и добиваться успеха. Эта партия раскололась на две — на «левую» и «правую». Левые евадамисты настаивали на ликвидации семьи вообще, правые же, наоборот, стояли за «семьизацию» всех одиноких женщин, способных производить потомство.
В отделе музея стало тесно от посетителей и экспонатов. Был построен отдельный музей, названный Центром Евы Адамс, — гигантское здание ультрасовременной архитектуры и со всеми атрибутами современного образа жизни, — с кафе, ресторанами, ночными клубами, кинотеатрами, отелями, магазинами. Построен музей был на средства концерна интеллектуальной технологии, входящего в десятку крупнейших фирм планеты. Внесли свою долю и другие фирмы, использовав это как рекламу. Например, фармакологическая фирма, входящая в сотню крупнейших фирм, купила в музее целый этаж. Она установила там справочные автоматы, с помощью которых посетители музея могли узнать, чем болела Ева Адамс, какие лекарства принимала, а также какие средства, выпускаемые фирмой, наиболее эффективны сейчас. Другая крупнейшая в мире фирма «Все для секса» приобрела даже два этажа, устраивая тут ежегодно международные ярмарки. Символом ярмарок стал искусственный любовник Евы Адамс. Посетителям за большую плиту предоставлялась возможность воспользоваться его услугами. Огромное число туристов со всего мира стало посещать музей, который превратился вскоре в одно из самых доходных предприятий планеты и внёс существенный вклад в статистические данные, свидетельствовавшие об увеличении темпов роста народного хозяйства.
Одним словом, Ева Адамс, самое ничтожное существо на планете, вошла в историю человечества как одна из самых значительных личностей всего тысячелетия. Возникло движение за то, чтобы начать новое исчисление исторического времени со дня рождения Евы Адамс.
Душа
У Евы Адамс нашлись сотни миллионов последователен. Они педантично заполняли память своих компьютеров описанием событий своей жизни и своими мыслями, причём — с полной откровенностью и правдивостью. Это достигалось непроизвольно, так как были изобретены устройства, позволявшие расшифровывать и приводить к логически нормальному виду то, что люди думали про себя.
Микроскопические устройства, в которых фиксировалось то, что думали и говорили о своей жизни владельцы личных компьютеров, стали официально считать материализацией человеческих душ, игнорируя протесты попов, философов, психологов, психиатров. Но скоро эти протесты прекратились. Выдающиеся умы объявили, что технические устройства суть лишь оболочка нематериальных душ. Конечным итогом эволюции познания духа явилось то же самое заблуждение, с которого началось это познание.
С тех пор как люди стали осознавать себя в качестве существ, обладающих неким внутренним миром (способностью чувствовать, думать, воображать, строить планы), который помещается в их голове, их постоянно волновал вопрос, что это такое. Выдающиеся умы решили, что этот внутренний мир есть особая нематериальная, духовная субстанция — дух, душа. Это представление владело людьми в течение тысячелетий.
Время от времени появлялись здравомыслящие одиночки, которые осмеливались вопреки всеобщему убеждению высказывать мысль, что никакой нематериальной (невещественной, идеальной, неощутимой) субстанции нет, что душа есть явление материальное, что она есть состояние и смена состояний материальных клеток мозга. Но их слова мало кто принимал всерьёз. Люди предпочитали считать себя обладателями бестелесного духа, к тому же — по уверениям попов — духа бессмертного, чем считать себя всего лишь материальными на сто процентов существами, на миг возникшими из небытия и обречёнными навечно исчезнуть в небытии.
В XX веке были изобретены и достигли высочайшего совершенства технические устройства, имитирующие (моделирующие) интеллектуальные функции людей. Интеллектуальная техника молниеносно (с точки зрения исторического времени) овладела человечеством. В последующие годы строение и функционирование человеческого мозга были изучены более досконально, чем строение и функционирование прочих органов человеческого тела. Для всех частей и функций мозга были построены компьютерные модели, делавшие то же самое гораздо лучше, чем живые их прототипы. Внутренний мир человека с точки зрения его вещественного аппарата перестал быть тайной.
В среде специалистов не осталось никаких сомнений относительно природы человеческой души. Но это величайшее достижение познания осталось удивительным образом без последствий для подавляющего большинства обитателей планеты. Для них по-прежнему незыблемой осталась догма идеологии и религии, будто душа есть идеальная, бестелесная, духовная и даже божественная субстанция. Это убеждение поддерживалось всеми достижениями цивилизации. Бесчисленные «учёные» находили все новые и новые «неопровержимые научные доказательства» этому. Мракобесие оказалось неизбежным спутником познания. Оно лишь меняло форму, становилось все более изощрённым и утончённым. Оно пожирало плоды познания, оттесняло познание и само принимало обличие подлинности.
Нашлись, конечно, исследователи компьютерных исповедей. Они сделали вывод, что тут на самом деле имеет место овеществление внутреннего мира людей, их душ. Они обследовали несколько миллионов таких исповедей, — с современной технологией такое обследование не представляло особых трудностей. Результаты оказались ошеломляющими. Такое убожество, какое явил внутренний мир людей, не могли вообразить себе даже самые мрачные пессимисты и мизантропы прошлого. Число типов внутреннего мира оказалось весьма ограниченным — не более двадцати. Точно так же оказалось И небольшим число сценариев, которые люди в своём, сознании «прокручивали» из года в год. И что это за сценарии! Либо удручающе скучные и серые бытовые сцены и счёты с другими людьми на основе мелких страстишек, либо ситуации разврата, насилия, извращений, изуверства, приобретения богатства, власти и славы. Морально чистые и содержательные души оказались ещё большей редкостью, чем хорошие фильмы и книги в клоаке современной массовой культуры.
Если бы Фрейд появился теперь, он не стал бы выдумывать психоанализ, ибо никакого подсознания во фрейдистском смысле в психике человека просто нет и не было никогда. А то, что Фрейд якобы открывал как таинственное подсознание, было нормальным сознанием человека. Оно было лишь аморфным и фрагментарным. Люди не могли его оформить логически или не нуждались в этом, скрывали и приукрашивали его в силу внешних обстоятельств их жизни.
Одним словом, современная интеллектуальная техника позволила установить, пожалуй, самую разочаровывающую истину в истории человечества, а именно — что духовный (внутренний) мир человека в принятом возвышенном смысле никогда не существовал в реальности и не существует теперь. Он был выдуман небольшим числом гениев, а идеологи истолковали это изобретение как нечто реально существующее и приписали это всем людям в качестве некоей божественной души.
Когда мыслители пишут и говорят о внутреннем мире человека, то сыплются имена Аристотеля, Платона, Леонардо да Винчи, Микеланжело, Рафаэля, Гойи, Данте, Рабле, Шекспира, Бальзака, Достоевского, Толстого, Моцарта, Бетховена, Канта, Гегеля, Ньютона, Кампанеллы, Руссо и т.д. и т.п. Потом в ход идёт статистика, — сколько выпускается книг, фильмов, видеокассет и т.д., сколько имеется писателей, художников, артистов, музыкантов, учёных, профессоров и т.д. Создаётся впечатление, будто каждый человек таит в себе все эти духовные богатства и является потенциально Аристотелем, Платоном, Шекспиром, Данте, Достоевским и т.д. По вот анализ «овеществлённых душ» миллионов образованных и культурных людей показал, что 95 процентов из них потребляло продукты духовного производства вообще без единой мысли в голове, а у 5 процентов еле шевелились мыслишки, да и то такие, каких они не высказали бы вслух.
Я представил себе наших далёких предков, сидящих вокруг костра и тупо уставившихся на огонь. В их приплюснутых черепах вяло шевелились примитивные мысли. А далеко ли мы ушли от них?! Наш мозг развивался вовсе не для создания богатств внутреннего мира, а лишь для борьбы за богатства мира внешнего.
Аппаратура для материализации души стоит довольно дорого. Но люди идут на любые жертвы, лишь бы увековечить свои души. Они берут деньги в кредит у банков, навечно превращаясь в их должников. Конечно, возникли особые душевые банки и концерны, ставшие владельцами тел людей при их жизни и их душ после смерти.
Дитя посттелесной эпохи
Я живу в том посттелесном обществе, которое получилось на самом деле, причём — в самом его пекле. Мои родители всю жизнь были заняты в интеллектуальном бизнесе. Я рос в окружении всякого рода интеллектуальных устройств. Мои игрушки были битком набиты ими. Учился я в компьютеризованной школе под присмотром роботов-педагогов. С детства помогал родителям в их «салоне», где я лез из кожи, чтобы заставить хотя бы одного посетителя из ста купить какое-нибудь сверхгениальное изобретение, например — прибор размером с коробку сигарет, позволяющий делать молниеносные переводы с любого западного языка на любой другой того же множества языков. Все мои четыре конечности, а иногда — и мой детородный орган, были облеплены теми самыми аппаратами, которые предсказывали футурологи прошлого. Делал я это не из желания подтвердить прогнозы футурологов, а с целью демонстрации посетителям нашего «салона» современной коммуникационно-интеллектуально-информационной технологии. Но, увы, с ничтожным успехом. Того экономического бума вследствие прогресса информационной технологии, какой предсказывали футурологи, не было и в помине.
Сейчас я работаю в самом крупном и важном на планете учреждении, занятом сбором, хранением, обработкой и распределением информации, — в Мозговом Центре при Верховном Конгрессе Западного Союза. Я имею дело с такой интеллектуальной техникой, какая и не снилась самым смелым фантазёрам прошлого. Это, конечно, великое чудо. Я имею в виду не технику, — её давно никто не воспринимает как чудо, — а тот факт, что я получил тут работу. Правда, пока на испытательный срок.
AL-Z-29-10-22
Меня называют просто Ал, если в данный момент поблизости нет другого Ала. Если таковой имеется, для различения употребляют первую букву фамилии, а также номера учреждения, отдела, сектора или группы, в которых я работаю. Эту манеру персонификации людей ввели под влиянием американцев, которые даже своих президентов обозначают сокращёнными и уменьшительными именами, а то и вообще одной или двумя буквами. Это очень удобное средство обозначения. Как номера на автомашинах. И очень демократично. Как по номеру автомашины нельзя установить, является она развалюхой, купленной за три дола на свалке, или роскошным лимузином с самыми надёжными защитными средствами, стоящим целое состояние, так и по идентификационному знаку, например, Би-Джей с какими-то цифрами, нельзя сказать, идёт речь о никому не известном бродяге, ночующем в трущобах Большого Запада и живущем на один дол в неделю, или о сверхмиллионере, имеющем роскошную виллу в ещё уцелевшем райском и престижном месте планеты и тратящем десять тысяч долов в день. Впрочем, миллионеры передвигаются в пространстве не на автомашинах, а на сооружениях без всяких номеров, автомашины же сохранились лишь для низших слоёв населения, да и то лишь по названию. Я как специалист по XX веку настолько заразился языком и способом мышления прошлого, что лишь с усилием возвращаюсь к нашей реальности.
В распоряжении Службы Идентификации ЗС на меня имеются подробные сведения — полное имя, национальная принадлежность, время и место рождения, данные о моих родителях, мой служебный ранг, Образование, профессия, внешние признаки, номер банковского счета, место работы, должность, место жительства в данное время. Имеются также мои фотографии, отпечатки пальцев, запись биотоков и картина генотипа. Все это размещено на практически неуничтожимом и микроскопическом по размерам кусочке какого-то вещества, который называется идентификатором. Копию его я имею при себе. Она вделана в стерженёк диаметром в два миллиметра и длиной два сантиметра, который постоянно висит у меня на шее наподобие креста и служит удостоверением личности. Но чаще он служит средством денежных плат. Это очень удобно. В случае надобности суёшь свой идентификатор в отверстие соответствующего прибора, и в какие-то доли секунды тебя безошибочно идентифицируют. И делают то, что нужно. Разумеется, в рамках того, что тебе дозволено. Опять-таки это чудо науки и техники (с точки зрения прошлого чудо) свидетельствует о том, что я нахожусь на низшем уровне социальной иерархии. На более высоком уровне просто создают в мозгу идентификационный («паспортный») центр, выполняющий ту же функцию.
Помимо сведений, о которых я упомянул, в идентификаторе имеются сведения о моих убеждениях и общественно-политической активности. На основе этих сведений вычисляется коэффициент лояльности. Существование этой системы контроля многих, конечно, возмущает. Она считается признаком тоталитаризма. Я же ничего против неё не имею, поскольку мне опасаться по этой линии нечего. У меня самый высокий коэффициент лояльности, по словам начальника отдела лояльности моего учреждения — как у новорождённого младенца. Чтобы меня не сочли полным идиотом, он несколько занизил его. Он мотивировал эту несправедливость тем, что даже у президента США коэффициент лояльности ниже моего, поскольку тот в молодости принимал участие в какой-то профсоюзной деятельности, в период предвыборной кампании обличал язвы капитализма и надавал кучу невыполнимых обещаний в духе социализма. Я подумал, что такого рода факты следовало бы учитывать при вычислении коэффициента интеллектуальности, а не лояльности. Но начальник мой намёк наверняка не понял бы, и потому я промолчал.
Если я буду иметь возможность перейти на работу в другое государственное учреждение, то там первым делом поинтересуются моим коэффициентом лояльности. И если он превысит некоторый предел, на работу меня не возьмут ни в коем случае. Не поможет никакая протекция. Частные фирмы при найме сотрудников на некоторые важные должности тоже интересуются коэффициентом лояльности. В критической прессе это считают одним из, признаков огосударствления бизнеса.
Как государственный служащий я обязан постоянно держать себя в состоянии спортивной весёлости и бодрости. Я должен быть готов в любую минуту, если потребуется обстоятельствами, растянуть свой рот в улыбке от уха до уха, как будто я — по меньшей мере кандидат в президенты страны, выступающий в данный момент перед избирателями или позирующий для репортёров и для телевидения. Я нисколько не иронизирую над этим. Я ещё от школьного робота-наставника навечно запомнил аксиому нашего бытия: внутренний мир человека есть лишь концентрация внешних форм его поведения. Когда нас, западных людей, обвиняют в том, что у нас все деланное, поверхностное и показное, то говорят лишь одну половину истины и опускают вторую, а именно — то, что все это уходит внутрь наших душ и становится органично присущим нам. Мы не только снаружи, но и внутри такие. Во всяком случае, внутренний мир современного западного человека есть лишь концентрация улыбки от уха до уха по голливудским образцам. Стоит сменить это состояние на какое-то иное, как все сразу почувствуют, что с тобой не все в порядке, и тогда тебе ни в коем случае не повысят служебный ранг, а о повышении в должности и думать нечего. Даже с преуспевающими людьми случаются неприятности именно из-за того, что они чуточку приоткрывают своё не совсем благополучное внутреннее состояние так, что его замечают окружающие. Один американский президент проиграл свою первую выборную кампанию из-за того, что ему плохо сделали грим и настроение его испортилось. Это заметили миллионы телезрителей и, естественно, проголосовали против него. Президент США всегда должен быть в бодром расположении духа и улыбаться даже в туалете: вдруг за ним подсматривают сотрудники ЦРУ?! Но если президент великой страны должен постоянно делать вид, что находится в наилучшей форме, то что уж говорить о чиновнике низшего ранга?!
Как служащий низшего ранга я есть лишь некая среднестатистическая величина. У меня нет даже своей собственной, неповторимой внешности. Я изготовлен по образцу героя голливудских фильмов Эда-Джи, игравшего роли безымянных и безликих персонажей десятистепенной важности в фильмах самых низкопробных, но почему-то запоминавшегося сразу и навечно. Именно его безликость была его индивидуальностью — одна из необъяснимых загадок бытия. Когда я иду по улицам, прохожие иногда кивают на меня и говорят друг другу: гляди-ка, Эд-Джи прошёл! Их не смущает то, что Эд-Джи умер десять лет назад в возрасте ста лет. Не будь этого Эда-Джи, меня вообще бы никто не заметил.
Обезличенные индивиды
Меня вдруг поразила мысль: до сих пор никто не поинтересовался тем, как я жил и что творилось в моей голове. Почему?! «Ну а ты, — спросил я себя, — много ли ты проявлял интереса к другим с этой точки зрения?» Почти никакого. Почему?! Да потому, что в этом не было надобности, ибо все было известно заранее. Это — общее правило нашей жизни: если известен твой социальный статус (а он заметён с первого взгляда!), то заранее известно о тебе все остальное, — то, как ты живёшь и что думаешь.
Думая в этом направлении, я дошёл до логического конца и спросил себя, а существую ли я вообще в качестве некоего «я» или нет. Проблема «Быть или не быть?» есть проблема для существа, осознающего себя в качестве индивидуальной личности, хотя и разочарованного в своём бытии. Это ещё полбеды. Беда, когда перед тобой встаёт проблема, есть ты или нет. У тебя при этом возникает претензия на то, что ты есть, но нет возможности реализовать её так, чтобы отпали все сомнения на этот счёт.
Отдельно взятый человек вообще не представляет никакого интереса для других, ибо это есть пустая абстракция. Человек есть нечто лишь как частичка социального механизма. Степень его интересности есть лишь степень интересности роли этой частички в механизме.
Некоторые авторы XX века писали, будто уже тогда человек (они имели в виду западных людей, конечно) стал безликим существом, будто раньше он был индивидуализированной личностью. А некоторые авторы даже утверждали, будто человек от рождения является индивидуализированной личностью, а в западном обществе второй половины XX века стал утрачивать это качество. Я думаю, что эти авторы смешивали два различных явления — прирождённую склонность западных людей к психологическому индивидуализму и возможность стать индивидуализированной личностью в социальном смысле. Психологический индивидуализм (доминирование «Я» над «Мы") стал одним из исторических условий западной цивилизации и со временем развился в одно из важнейших прирождённых качеств западных людей. Но индивидуализированными личностями люди не являются от природы. Они становятся таковыми в силу обстоятельств их социального бытия, да и то в редких случаях. Проблема человека как личности есть проблема социальная, причём проблема того типа общества, какое у нас сложилось после Второй мировой войны, то есть начиная со второй половины XX века. В этом обществе впервые в истории появилась возможность для формирования людей как индивидуализированных личностей не в порядке исключения, а в массовых масштабах. Но одновременно вступили в силу факторы, исключившие реализацию этой возможности.
Каждый человек осознает себя в качестве индивида (в качестве «Я") и одновременно в качестве члена объединения подобных себе индивидов (в качестве „Мы"). Формы этого осознания и взаимоотношения „Я“ и „Мы“ в менталитете различных людей и различных народов различны. Исторически изначальным было „Мы“, в рамках которого происходило формирование „Я“. У подавляющего большинства людей и народов доминировало „Мы“ над „Я“. Прошли многие миллионы лет, прежде чем у отдельных народов „Я“ стало играть заметную роль в их менталитете. Эти люди и их потомки создали цивилизацию, в которой „Я“ получило гипертрофированные масштабы и подавило «Мы“, — можно сказать, создали Я-цивилизацию. Она развила сверх всякой меры самомнение людей и потребность у них становиться индивидуализированными личностями. Она развила также и средства, создающие иллюзию, будто каждый отдельный человек имеет возможность удовлетворить эту потребность. Но таких людей сотни миллионов, а индивидуализированная личность по самой своей социальной сути есть явление исключительное, выделяющееся из массы себе подобных, даже уникальное. Порождая у миллионов людей потребность стать индивидуализированной личностью, наше общество самим фактом их множественности исключает возможность удовлетворения этой потребности для подавляющего большинства из них. Невозможно сохранить статус короля в обществе, в котором все короли.
Состояние индивидуализированной личности есть социальная позиция, являющаяся объектом величайшего соблазна. За неё идёт ожесточённая борьба. Лишь сравнительно небольшая часть из миллионов претендентов отбирается на такие позиции, на такую социальную роль. Но каковы те пути и критерии отбора? Посмотрите справочники «Кто есть кто?"! Достаточно с этой точки зрения понаблюдать наши средства массовой информации, чтобы увидеть с полной очевидностью сами принципы {критерии, правила) отбора в индивидуализированную элиту. Президенты, министры, короли, правители банков и экономических империй, артисты, спортсмены, гангстеры, модельерши и т.п. Изучите интеллектуальный и нравственный уровень их, их внутренний (духовный) мир! И вы увидите, что тут об индивидуализированной личности (подчёркиваю: личности) независимо от их социальной позиции и речи быть не может. Сам способ образования индивидуализированной элиты общества исключает проявление в ней личностей, аккумулирующих в своём внутреннем мире (в сознании, в менталитете — в «душе") достижения культуры, нравственности, интеллекта. Отобранные в неё индивиды общеизвестны. Они постоянно появляются на телевидении, в газетах, журналах и т.д. О них пишут книги, их физиономии повсюду в рекламе. Но они суть лишь социальные символы. Они ещё более пусты внутренне, чем обезличенные миллионы.
Одним словом, осмеянные в XX веке и затем позабытые совсем законы диалектики отомстили за себя и в этом (как и во многих других) случае. Конечным результатом эволюции Я-цивилизации явился мир безликих величин.
Мир безликих величин
Несколько лет назад большой успех имел многосерийный (пятьдесят серий!) голливудский фильм «В мозгу планеты». Место действия фильма — вся планета, но центр действия — наш Мозговой Центр. Фильм был сделан на высочайшем уровне голливудского киноискусства. Убийства, драки, эротические сцены, козни, гонки и прочее, и прочее, и прочее. Я случайно посмотрел некоторые серии без всяких эмоций, как обычную голливудскую продукцию, захламившую мозги многих миллиардов обитателей планеты.
Но начав работать в Мозговом Центре, я к этому фильму отнёсся иначе. Его стали вновь показывать по телевидению в цикле самых выдающихся шедевров мирового кино. Я внимательно просмотрел все места, касающиеся Мозгового Центра. Все детали по отдельности были сделаны с поразительной точностью. Но в целом получилась вопиющая ложь. Я имею в виду не сюжет фильма. То, что это — идеологическая ложь, очевидно всем. И никто не относится к нему серьёзно. Я имею в виду сцены, изображавшие жизнь нашего учреждения. В чем тут дело? Тут играет роль, конечно, сама техника кино. Самые обычные вещи и действия людей сняты, например, так, что это само по себе может служить образцами киноискусства. Но все же суть фальсификации реальности не в этом, а в том, что роли сотрудников МЦ исполняют знаменитые артисты, имена и лица которых известны во всем мире, и самые банальные житейские ситуации они изображают на уровне античных и шекспировских трагедий. Вследствие этого сотрудники МЦ выглядят как индивидуализированные личности, а их пустяковые повседневные действия выглядят как дела глобального и эпохального значения.
Жизнь человека в принципе невозможно показать адекватно. Всякий показ ограничен кратким временем, а жизнь тянется годами, десятками лет. Показ жизни есть отбор, концентрирование и комбинирование кусочков жизни не по принципам хода жизни, а по правилам показывания. Показ жизни есть именно показ, то есть демонстрирование её другим людям, — зрителям, слушателям, читателям. А в этом случае даже самые мрачные кусочки жизни выглядят театрально. Люди с удовольствием смотрят в кино или театре и читают в книгах сцены страдания изображаемых персонажей. Реальная же жизнь в основном идёт без зрителей и проходит в самом человеке, в его сознании и переживаниях. Она не для показа праздным зрителям.
Показать отчаяние, непреходящую тревогу за будущее, тоску, разочарование, скуку, опустошённость и другие реальные состояния среднего человека, растянутые на многие часы, дни, недели, годы и десятилетия, невозможно. Как показать 30 лет жизни моего отца, которому ни днём и ни ночью, ни во время работы и ни во время отдыха не давала покоя мысль о кредитах, долгах, процентах, банкротстве?! Я всего два года был безработным. Два года какого-то оцепенения, окаменелого отчаяния. Попробуй покажи это! Если снять или описать правдиво, никто смотреть и читать не будет. Чтобы привлечь внимание, нужно изображать преступления, сексуальные оргии, драки, кошмары. А если в жизни все это выглядит совсем не так театрально?! А если этого вообще нет?! Я за эти два года ни разу не попал в такое театрально яркое положение. Ах, если бы это случилось! Была просто серость, пустота. Повторяю — было окаменелое отчаяние, опустошённость, скука.
Но существует ли вообще какой-то способ описать жизнь людей нашей эпохи и нашего общества адекватно? Да, существует. И этот способ — величины, безликие величины. Возьмём опять-таки мой пример. Как чиновник низшего ранга и самый низший сотрудник учреждения я имею доход 12 тысяч долов в год. Президент нашего учреждения получает миллион двести тысяч долов в год, то есть в 100 раз больше. Кроме того, он имеет столько же в других учреждениях, где он занимает какие-то посты. А сколько миллионов он имеет как держатель акций ряда крупнейших концернов! И всем с первого взгляда ясно, что я — 12 тысяч долов в год, а он — 12 миллионов. На меня не клюнет даже самая дешёвая проститутка, будь я трижды гений. А он имеет особую охрану, защищающую его от атак со стороны самых красивых актрис, балерин, модельерш.
Наш мир есть мир величин, причём — величин огромных. Отдельный человек с его индивидуальной судьбой исчезает в этих величинах как безликая единичка не просто в нашем субъективном восприятии и описании реальности, а фактически, в самой объективной реальности. Тут не индивидуальные личности складываются в большие величины — в тысячи, миллионы и миллиарды, а безликие величины распадаются на столь же безликие единички. Личностей тут вообще нет. Даже те, чьи имена не сходят со страниц прессы и чьи лица ежеминутно смотрят на нас с экранов телевизоров, суть не личности в собственном смысле слова, а лишь олицетворения безликости больших величин, — как олицетворения различных категорий людей, исчисляемых большими величинами или процентами, скрывающими те же величины.
Когда наша литература и кино изображают людей с претензией на некую индивидуализацию, они выглядят чудовищным анахронизмом. Недавно Мозговой Центр опубликовал статистические данные обо всем на свете. Без ссылки на них теперь не выходит ни одна книга и статья, не произносится ни одна речь. Эти данные суть самое современное и самое увлекательное литературное произведение. Его персонажи суть большие величины. Если хочешь осознать себя как индивидуальность, достаточно установить некоторое множество больших величин, в каждой из которых ты есть безликая единичка.
Согласно упомянутым статистическим данным, например, 10 процентов работоспособного населения Западного Союза суть безработные, а имеющие работу граждане заняты 3 процента в сельском хозяйстве, 12 процентов в промышленности, 20 процентов в культуре, спорте, пропаганде и развлечении, 35 процентов в обслуживании, 30 процентов в сфере власти и управления. До недавнего времени я входил в общие 10 процентов безработных и в 40 процентов безработных «академиков», то есть людей с высшим образованием. Сейчас я прохожу испытательный срок в сфере власти и управления. Если выдержу его, буду в этих 30 процентах, а не выдержу — выпаду опять в 10 процентов безработных или в лучшем случае пристроюсь в 35 процентов занятых — в сфере обслуживания. А если пойти по пути ещё более детального индивидуализирования, то в случае успешного прохождения испытательного срока я попаду в 10 процентов тех 30 процентов сферы власти и управления, которые относятся к низшему слою среднего класса, а в случае провала я попаду в 20 процентов тех десяти процентов безработных, которые относятся к категории временно неработающих, или в 30 процентов тех тридцати пяти процентов сферы обслуживания, которые включаются в низший слой среднего класса. С точки зрения больших величин, прячущихся за малыми процентами, я есть представитель величин хотя и безликих, но огромных. И зная это, ты сам ощущаешь себя величиной.
Но дело не только и даже не столько в том, что ты есть единичка в каких-то безликих величинах, сколько в том, что тебе противостоят безликие величины, причём величины огромные. Это — тысячи, миллионы и миллиарды людей, предприятий, учреждений, групп, организаций, соглашений. Это — мощности энергий и массы вещей, но сравнению с которыми ты есть исчезающе ничтожная величина. Это — миллиарды поступков и событий, в которых твои поступки и события твоей жизни не имеют размеров даже минимальной капли. Ты абсолютно бессилен перед этими космическими массами и силами. Знание о них растаптывает тебя и превращает в полное ничтожество. А мощный аппарат пропаганды неутомимо вбивает тебе в голову информацию об этих величинах. Все прочие средства пропаганды просто бледнеют перед этой информацией, которая даже не воспринимается как идеологический молот, бьющий тебя по голове.
Пути индивидуализации
Человечество уже в далёкой древности открыло три пути выделения индивидуализированной личности из мира безликих величин: власть над другими людьми, богатство и выдающиеся личные способности. Благодаря им сравнительно небольшая часть индивидов возвышается над массой прочих индивидов на более высокий уровень социальной жизни. И ещё меньшая часть поднимается на вершины этого уровня к исторической жизни — приобретает широкую известность, оказывает влияние на судьбы многих людей, оставляет след в истории, остаётся в памяти человечества навечно. Вырваться из мира безликих величин в мир социальной жизни и карабкаться вверх к вершинам жизни исторической стало важнейшим элементом жизни нашего общества.
Для меня были исключены первые два пути. Но я родился с головой Сократа. И ощутил это в раннем детстве. Это посеяло в моей душе семя надежды на третий путь.
Моё зачатие
Отец долго не женился, поскольку не было более или менее устойчивого источника дохода, чтобы заводить семью. Расчёт делал, конечно, компьютер. Наконец компьютер, приняв во внимание до миллиарда факторов, включая состояние озоновой дыры и бум на бирже, дал осторожный совет подумать о возможности начать обдумывать проблему женитьбы в практическом плане. Отец поручил компьютеру составить текст о себе и своих брачных намерениях для брачной компьютерной сети. На другой день поступило более десяти тысяч предложений невест со всего ЗС. Компьютер отобрал десять из них оптимальных (согласно требованиям отца). После краткой беседы с невестами по видеотелефону отец выбрал одну, которая и стала его женой и моей матерью.
Зачали меня мои родители тоже по расчёту в самом строгом современном смысле слова, то есть выбрав для момента зачатия наилучшее время с помощью опять-таки компьютера. К власти в это время рвались социалисты, бившие тревогу по поводу сокращения рождаемости коренного населения страны и сулившие во время выборной кампании всяческие льготы матерям. Компьютер отца принял обещания социалистов за чистую монету и подал сигнал к зачатию ребёнка. У родителей долго ничего не получалось, как и у социалистов. Когда наконец-то моё зачатие произошло, социалисты с треском провалились на выборах. Но было уже поздно менять решение. Я уже появился на свет и, как иногда признавалась мать, уже начал отравлять её существование, но не какими-то плохими чертами характера (такового у меня вообще не было), а необходимостью тратиться на меня и проявлять обо мне какую-то заботу.
Ещё за год до моего зачатия мои будущие родители сделали заказ в «Центре проектирования детей», какого ребёнка они хотели бы иметь. После изучения заказа и всесторонних данных о родителях в этом центре разработали режим жизни, систему питания, особые медикаменты и процедуры, благодаря которым проектируемый ребёнок должен получиться максимально близким к желаемому идеалу. Не точно такой, как заказывают потенциальные родители, а лишь приближающийся к заказу. Если не выполнять предписания «Центра проектирования детей», расстояние между заказываемым ребёнком и реальным было бы ещё больше. Например, когда низкорослые родители заказывают сына на двадцать сантиметров выше отца, а рождается девочка на пять сантиметров ниже матери, то в центре говорят, что в случае несоблюдения предписаний родился бы вообще карлик неопределённого пола. Это убеждает, и в средних слоях мало кто избегает плодить детей без заказа. А это довольно дорого. Такие проектные центры поэтому входят в число наиболее прибыльных предприятий.
Мои будущие родители заказали сына с такими качествами, которые сводили к минимуму хлопоты о ребёнке, по должны были обеспечить ему жизненный успех. Я родился в полном соответствии с первой частью заказа, но в вопиющем противоречии со второй. Я был тихим и послушным, не капризничал, не портил вещей, хорошо спал, аккуратно ел, не пачкал одежду, не ссорился с другими детьми, одним словом — был ангелом во плоти. Родители не могли нарадоваться этому и всячески прославляли «Центр проектирования детей». Их показывали по телевидению, о них писали в газетах, их случай вошёл в рекламные проспекты центра. О том, что выполнение одной части заказа исключало выполнение другой, все помалкивали. А во второй части родители заказали такие качества, как практичность, деловитость, расчётливость, хладнокровие, способность быстро находить нужное решение, инициативность, настойчивость. Впоследствии я прочитал книгу одного крупнейшего психолога и педагога, из которой узнал, что человек с такими качествами, гарантирующими успех, в детстве должен быть крикливым, жестоким, своевольным, драчливым, капризным. Когда родители заказывали меня, это открытие ещё не было сделано. Когда оно стало предметом сенсаций, родители и без него догадались, что из меня не получится ни миллиардер, ни знаменитый баскетболист, ни президент, ни в крайнем случае ловкий мошенник.
Недавно «Центр проектирования детей» опубликовал данные о том, каких детей заказывают и какие получаются на самом деле. Если взять все множество заказов и множество детей, рождающихся с соблюдением рекомендаций центра, то совпадение почти стопроцентное. Этот результат произвёл ошеломляющее впечатление, и акции центра стремительно поднялись. Но я ещё в школе установил, что без всяких заказов детей и разработанных на компьютерах процедур множество желаемых детей должно совпадать с множеством рождающихся по тем свойствам, которые фигурируют в бланках заказов, рассылаемых центром всем гражданам вместе с рекламными проспектами. Это совпадение рассчитывается заранее. Тут действуют априорные расчёты, подобные тем, какие лежат в основе деятельности страховых компаний. Я пытался объяснить моё открытие учителю математики, но он отмахнулся от меня как от назойливой мухи, пробурчав что-то вроде: «Ты вечно мудришь, лучше бы занялся спортом!"
В заказах и проектировании детей меня поразило одно обстоятельство, которое я заметил лишь благодаря тому, что специализировался по XX веку и изучал коммунистические страны. Обстоятельство это заключалось в том, что никто из потенциальных родителей не заказывал детей с такими способностями, как самопожертвование, бескорыстие, правдивость, доброта, доверчивость, заботливость о ближнем, откровенность. И в инструкциях, справочниках и рецептах «Центра проектирования детей» не было ни слова о том, какие процедуры необходимы, чтобы такие дети появлялись.
Западоиды и прочие
Учёные-генетики установили, что все современное человечество произошло от одной женщины, жившей 300000 лет назад в Северной Африке. Отличается эта новая теория от библейской сказки тем, что эта женщина (наша прародительница «Ева") была не первым человеком в мире. До неё, одновременно с нею и после неё жило множество других женщин. Только её потомки пережили потомков всех прочих женщин. Неизвестно, кто был отцом её детей, — один и тот же мужчина или несколько. По всей вероятности, дети этой женщины скрещивались с детьми других женщин. Но так или иначе гены этой нашей прародительницы обнаруживаются во всех народах планеты. Генная картина всех ныне живущих людей такова, что должна быть допущена эта единственная прародительница.
Для пропаганды это «открытие» оказалось очень кстати: миллиарды нищих и голодающих людей на планете могут утешать себя мыслью, что все мы — одной крови, что все мы — братья. При этом наша пропаганда как-то позабыла о том, что Каин убил Авеля и что эти 300 тысяч лет дети одной всеобщей матери занимались в основном тем, что убивали друг друга и драли три шкуры с кровных родственников.
Ещё в XX веке учёные открыли, что различия между людьми и высшими обезьянами с точки зрения генотипа ничтожны. И почему-то устроили по сему поводу ликование. При этом замолчали тот факт, что в эволюционном процессе ничтожные различия ведут к колоссальным расхождениям, когда вступает в силу такой фактор, как историческое время — века, тысячелетия, миллионы лет. Наши (человеческие) пути в результате миллионов лет эволюции настолько разошлись с обезьянами, что никакое генетическое родство уже не может нас сблизить. Да и зачем?! Для развлечения?!
Я вспомнил об открытии XX века в связи с тем, что сходная ситуация возникла теперь. Признав единство рода человеческого на основе единства генотипа, учёные поспешили открыть штуковины ещё более мелкие, чем гены, — протогены. И эти-то протогены оказались носителями проторасовых различий. В исторически исходном пункте они исчезающе малы. Но прошли миллионы лет, и эти ничтожные различия породили колоссальные различия человеческих типов. О них помалкивают, ибо они не соответствуют нашим громогласно пропагандируемым идеологическим установкам. Но в практической жизни с ними считаются. Учёные изобрели тесты, позволяющие в течение нескольких минут устанавливать, к какой проторасе принадлежит данный индивид. Эти тесты оказались в удивительном соответствии с тем делением людей, какое сложилось без них. Собственно говоря, тесты и были изобретены для того, чтобы освятить фактическое деление авторитетом Науки.
Основное население ЗС образуют западоиды — человеческая общность, сложившаяся в результате эволюции народов западных стран. Западоиды завоевали лидирующее положение в огромной массе человечества, создали ЗС, установили мировой порядок и объединили человечество в ГО. Они являются носителями современной цивилизации и её оплотом. Господствующее положение западоидов на планете общепризнано, считается чем-то само собой разумеющимся. Все прочие народы подражают западоидам, завидуют им, стремятся попасть в их число и, само собой разумеется, ненавидят и презирают их.
Помимо западоидов, в ЗС живёт большое число явных незападоидов. Это — пришельцы из других стран, не слившиеся с западоидами, не идентифицирующие себя с ними или не допускаемые до этого самими западоидами. Таковых в ЗС около двадцати процентов. И к третьей категории жителей ЗС. относятся смешанные типы, которые ещё не ассимилировались западоидами полностью и сохраняют какие-то черты нсзападоидов. Процент таковых установить трудно. По одним данным — двадцать пять, по другим — тридцать. Раньше такое деление считалось расизмом и преследовалось, когда его так или иначе принимали в расчёт практически. Но постепенно оно было признано де-факто. Это явилось следствием нашествия в страны ЗС миллионов беженцев из других, незападных стран. Избежать этого деления стало невозможно. А заодно оно коснулось и тех, чьи предки давно поселились в странах ЗС, но не ассимилировались с коренным населением полностью.
Конечно, западоиды, живущие постоянно во Франции, Германии, Италии и т.д., считают себя французами, немцами, итальянцами и т.д., хранят какие-то традиции и память о прошлом. Но перед лицом постоянной угрозы со стороны незападоидной части человечества эти различия отступают на задний план.
Западоиды разделяются на натуральных и искусственных в зависимости от того, формируются они из зародышевых клеток в младенцев в чреве матерей или в искусственных устройствах. Первых для краткости называют натами, вторых — исками. Поскольку искусственное чрево стоит довольно дорого, иски производятся в зажиточных слоях. Наты же производятся в семьях, не имеющих средств на искусственное чрево, а также бедными одинокими женщинами, которым за это выплачивается какое-то пособие. Многие из таких одиноких матерей живут за счёт таких пособий, производя детей регулярно и потом продавая их бездетным зажиточным женщинам. Поскольку такие производительницы детей не очень-то привлекательны с сексуальной точки зрения, возникла особая категория мужчин-производителей (наподобие быков-производителей), которые оплодотворяют их.
Наты и иски различаются весьма заметно, так что некоторые антропологи считают их даже разными видами. И у них есть для этого основания, так как признаки исков передаются по наследству. Иски выше натов ростом, лучше сложены, способнее в спорте, красивее. Они также сдержаннее натов, менее эмоциональны, можно сказать — черствее и бездушнее, расчётливее. Голова у них меньше, чем у натов, зато пенис значительно больше. Интеллектуально они примитивнее натов, зато организованнее. Они более рационально и эффективно реализуют свои интеллектуальные и прочие потенции, чем на-ты. Они лучше натов преуспевают в руководящей работе и в служебной карьере, в военной и полицейской профессии, в политике и дипломатии. Одним словом, они ближе к идеалу западоида, чем наты.
Мне повезло: я родился западоидом. Иначе меня на работу в МЦ не взяли бы. Но мне не повезло в том отношении, что я родился как нат, причём ниже среднего роста, с большой сократовской головой и с мизерным (по нынешним понятиям) пенисом Аполлона Бельведерского, но, увы, без его фигуры. Впрочем, сейчас сложение такого типа считается устаревшим. Сейчас хорошо сложенный мужчина имеет мощную нижнюю часть тела и напоминает популярных во второй половине XX века динозавров. В одной медицинской книге я прочёл, что мой случай принадлежал к числу рецидивов прошлого.
Раса господ
В XX веке, когда задавались вопросом, кто фактически правит человечеством, обычно называли какое-то сравнительно небольшое число богатейших семейств или какую-то тайную организацию. Немецкие национал-социалисты выдвинули идею высшей расы в качестве господ человечества. Германия была разгромлена во Второй мировой войне, расизм запрещён. Но опыт истории показал, что нацисты были правы в одном: править человечеством может лишь достаточно большая человеческая общность, возвысившаяся над прочими, а не какое-то число мультимиллиардеров или тайная организация. Такой общностью волею истории стали мы, западоиды, объединившиеся в Западный Союз и создавшие под своим руководством Глобальное Общество.
Это не означает, что все западоиды стали господами над прочими и живут лучше их. Многие из пас живут плохо, на уровне нищеты. Большинство вообще ничем и никем не распоряжается. В высших слоях много незападоидов. Вне Западного Союза имеется огромное число богатых незападоидов. Это означает лишь то, что организация западоидов в единое целое стала основой и высшей силой, управляющей всем десятимиллиардным человечеством.
Хотя у нас официально отвергается и даже осуждается расизм, фактически признание превосходства западоидов над прочими является одной из неоспоримых догм пашей идеологии. Под неё подведена и «научная» база, о которой я уже упоминал. Причём в мире уже никто не оспаривает нашу гегемонию. Более того, все убеждены в том, что именно наша роль в мировом обществе является гарантией его устойчивости, что, если мы эту роль утратим, произойдёт мировая катастрофа, которая кончится гибелью всего рода человеческого.
Сейчас тревогу в мире вызывает не усиление нашей роли господ и правителей человечества, а сокращение числа западоидов, причём как относительное, так и абсолютное. В конце XX века число западоидов превышало 600 миллионов при общей численности человечества около 6 миллиардов. А теперь число «чистых» западоидов сократилось до 500 миллионов, а численность населения планеты выросла до 10 миллиардов. Правда, оптимисты утверждают, что в XX веке не было точных тестов на западоидность, так что в число западоидов попадали и частичные запало иды, которых теперь насчитывается более 300 миллионов, так что в абсолютном исчислении сокращение числа западоидов не произошло.
Вспомнили открытый в XX веке метод производства однояйцевых близнецов путём искусственного деления зародышевой клетки. Этим методом можно было производить любое число самых первоклассных западоидов, причём совершенно одинаковых по всем показателям. Различать их можно было бы только номерами. Многие считали, что это чрезвычайно удобно для армии и для административного аппарата. Но в XXI веке началась против этого ожесточённая борьба, и всякие эксперименты в этом духе запретили. Тайно они, надо думать, продолжались, так как отмечались многочисленные случаи, когда в каких-то операциях принимало участие по нескольку двойников. Были зафиксированы также случаи двойников в преступном бизнесе. Но запретили вовсе не из моральных соображений и не из страха перед преступностью, а по очень прозаическим причинам: слишком мало оказалось желающих адаптировать таких детей в обычных семьях, такие двойники оказались по интеллектуальным данным ниже минимального уровня, они производили деградирующее потомство или не производили совсем.
Теперь специалисты заявили, что все дефекты такого рода размножения западоидов можно устранить, — значит, тайные эксперименты все-таки велись и ведутся! Никто почему-то не вспомнил о том, что десятки миллионов обычных западоидов не имеют работы, живут на уровне нищеты, живут в трущобах или совсем не имеют жилья. Мне этот феномен раньше казался иррациональным. В самом деле, число работающих в ЗС незападоидов из других стран превышает число безработных западоидов — граждан ЗС. Почему бы не выслать первых из ЗС и дать работу вторым?! Во время учёбы в университете и в годы моей безработицы я понял, что это сделать невозможно. Тут переплетается множество уже неустранимых препятствий: выгодность иностранных рабочих для ЗС, нежелание и неспособность массы западоидов заниматься тем, чем занимаются незападоиды, организации незападоидов, отношения ЗС с другими регионами, борьба политических и экономических сил. Далеко не все подвластно силе разума и воле людей.
Социальные различия западоидов
Западоиды неоднородны. Они разделяются на различные социальные категории по многим линиям (во многих измерениях). Суммарный результат этих линий — иерархия социальных слоёв, которую заметили социологи и писатели уже в XX веке. Сейчас у нас принято различать три слоя (или уровня) — высший, средний и низший. Каждый из них разделяется на три подслоя. Кроме того, выделяют суперуровень и уровень «отбросов». В первый из них включают один процент сверхбогатой элиты, во второй — нищих, бездомных, выпавших из нормальной жизни и опустившихся людей. Число выпадающих в отбросы колеблется между пятью и десятью процентами. Время от времени оно переваливает за десять процентов. И тогда проводятся «очистительные» кампании: от «отбросов» очищают общественные места. Что с ними делают — неизвестно. И никто этим не интересуется. Пропорции «нормальных» слоёв тоже колеблются, главным образом — в зависимости от общего жизненного стандарта в данное время и от критериев классификаторов. Но более или менее устойчивые величины — десять процентов высший слой, сорок — средний, сорок — низший.
Мои родители принадлежали к низшему подслою среднего слоя, пока содержали мелкое частное предприятие. К этой категории сейчас принадлежу и я, поскольку имею работу. После банкротства отец оказался в низшем слое, где-то в самом низу среднего подслоя. Когда я был без работы, я относился к низшему подслою низшего слоя, близко к уровню «отбросов».
Семья
Наша семья может служить классическим примером для социологических теорий, причём — для любых, как критических, так и апологетических в зависимости от интерпретации одних и тех же фактов. Мой отец был мелким предпринимателем, но не из жажды наживы, не из любви к частной собственности и частному бизнесу, а просто в силу необходимости как-то заработать на жизнь.
Когда я появился на свет, произошёл очередной крах теории и практики регулирующей роли государства в экономике и начался очередной подъем теории и практики свободного предпринимательства, свободного рынка, свободной конкуренции. В очередной раз в средствах массовой информации стали поругивать и затем совсем опускать имена Кейнса и кейнсианцев и превозносить и упоминать к месту и не к месту имена Хайека и хайекианцев. Все заговорили о Невидимой Руке, якобы управляющей свободным рынком. Потом я узнал, что её выдумал Адам Смит ещё в XVIII веке. Я узнал об этом именно потом, когда наступил очередной крах теории и практики свободной экономики и начался очередной расцвет теории и практики регулируемой экономики. Но это — потом. А когда начало пробуждаться моё сознание, эта Невидимая Рука владела моим воображением. Я её видел в кошмарных снах. Она гонялась за мной, хватала за горло и душила. Это хватание за горло, как я узнал опять-таки потом, я выдумал не сам, а услышал от взрослых, которые постоянно говорили об этом. Меня удивляло, почему эта рука называлась невидимой, так как я её видел очень отчётливо. Я постоянно рисовал её. Я показывал мои рисунки. Невидимой Руки взрослым. Они переглядывались, качали головами, называли меня новым Пикассо и сулили будущее великого художника. Но я ничего, кроме этой Невидимой Руки, рисовать не умел. И как только о ней перестали говорить взрослые, я бросил рисовать и её. Но её власть над собою ощущал потом всю жизнь и ощущаю до сих пор. Я живу с таким ощущением, как будто Невидимая Рука управляет не только свободной экономикой, но и всеми прочими явлениями на свете. И моей жизнью тоже.
В деле отца было занято два наёмных работника. Но родители сами работали вдвое больше, чем любой из них. Всю жизнь родителей можно описать словами «деньги», «кредиты», «проценты», «налоги», «долги». Раз в год две недели на курорте ниже среднего сорта. Раз в месяц посещение родственников, друзей, партнёров, зрелищных предприятий, врачей, одним словом — «выход в свет». Разумеется, не все перечисленные мероприятия каждый месяц, а лишь какое-то одно или от силы два из них. Ничего из ряда вон выходящего. Никаких светлых надежд впереди. Лишь бы удержаться на этом уровне, скопить что-то на старость и «зажить в своё удовольствие».
Вся жизненная философия отца сводилась к тому, что на планете шесть миллиардов человек живут ещё хуже, чем мы, и потому мы должны быть счастливы. Жизненная философия матери была ещё проще: экономить на всем и копить на старость. Я не усвоил ни ту, ни другую, так как с голодающими шестью миллиардами никаких контактов не имел, а экономить и копить мне было просто нечего.
Я остался единственным ребёнком в семье — явление тоже характерное. Уже в конце XX века коренное население Запада достигло численного предела, и прирост стал происходить за счёт притока иммигрантов из окружающего мира и незападных людей, уже прочно поселившихся на территории западных стран. Дети для коренного населения стали слишком дорогим и хлопотным удовольствием. Кошки, собаки, птицы и даже рыбы стали предпочтительнее для удовлетворения прирождённой людям любви к детям и заботы о них. Не помогали никакие меры, поощряющие рождаемость и препятствующие избавлению от неё. Проблема запрещения или разрешения абортов, породившая грандиозные баталии в парламентах, шумиху в средствах массовой информации, бесчисленные судебные процессы и уличные демонстрации, отпала сама собой вследствие прогресса медицины (противозачаточные средства), а также вследствие распространения СПИДа и других массовых болезней, предохранение от которых означало и предохранение от беременности. Большинство коренного западного населения стало заводить детей уже в довольно зрелом возрасте, когда появлялась какая-то уверенность в будущем. Так и я появился на свет, когда моему отцу было уже за сорок, а матери — за тридцать.
Родителей отца я не видел совсем. Родители матери ещё были живы, но я видел их редко. Я не испытывал по отношению к ним никакой привязанности, так же как и они ко мне. Они изредка появлялись у нас, делали грошовые подарки, пили кофе, ели какую-то ерунду, которую ни в коем случае не стали бы есть дома, и говорили о деньгах, налогах, кредитах, процентах, долгах. Мы изредка навещали их, делали грошовые подарки, пили кофе, ели такую же ерунду и говорили о деньгах, налогах, кредитах, процентах, долгах. У матери был брат. Иногда он с женой и двумя детьми навещал нас. Было очень скучно. Говорили о деньгах, налогах, кредитах, процентах, долгах. Мы вздыхали с облегчением, когда они наконец-то убирались восвояси, сожрав все съедобное, что было в доме. Изредка мы тоже навещали их. И все было точно так же, как было, когда они навещали нас. Критики нашего общества усматривают в таких отношениях признак крушения семьи, апологеты же — признак подлинной свободы личности. Я воспринимал это как объективную реальность и относился к ней без всяких эмоций. К тому же родственные отношения тут ни при чем, так как все точно повторялось, когда нас навещали просто знакомые родителей и когда мы навещали знакомых родителей.
Никакой особой привязанности к родителям у меня не было, как и у них ко мне. Думаю, что это общее явление в нашей среде. Во всяком случае, я не встречал ни разу за всю мою жизнь людей моего возраста, которые любили бы свою семью и держались бы за неё. Всем нам прививали с рождения мысль, что мы должны научиться сами за себя постоять и сами о себе заботиться. Конечно, родители оплачивали образование и обучение, если имели на то средства. Но это делалось не из какой-то отвлечённой любви к детям, а в качестве вполне практичной инвестиции средств. Вообще деловые, практичные, расчётливые отношения преобладали и в семьях. В фильмах и в романах изображали счастливые семьи. Но они выглядели таковыми, поскольку брались вне делового аспекта жизни. Глядя со стороны, и наши реальные семьи могли выглядеть такими. Но это — лишь внешне. Впрочем, этого и было достаточно. К чему ещё какие-то скрытые и глубинные интимные отношения, если того, что мы имели, было достаточно. С какой-то точки зрения, так было предпочтительнее. Что лучше — с интимностями, глубокими привязанностями, взаимным проникновением и души друг друга, но со злобой, ненавистью, завистью и прочими негативными страстями, которые являются неизбежными спутниками хороших «душевных» отношений, или без всего этого, но с вежливостью, сдержанностью, улыбками, формальным этикетом?
Впрочем, особой сдержанности, вежливости и улыбчивости в отношениях между родителями я не замечал, зато ненависти и злобы было более чем достаточно. Они не разводились только потому, что развод разорил бы их. К тому же они не могли договориться насчёт меня, что тоже было связано не с чувствами, а с какими-то материальными расчётами. Так что они дотянули семейную жизнь до моего окончания школы и совершеннолетия и развелись. В результате развода отец потерял все: женщины в нашем обществе имеют во многих жизненно важных отношениях преимущества. Мать я после этого ни разу не видал. Отец с трудом нашёл самую низкооплачиваемую работу на местном Кладбище Душ.
Первая школа западоидности
Иногда в средствах массовой информации появляются материалы об общем состоянии семейных отношений. Согласно этим материалам, две трети семей западоидов распадаются, причём половина — до десяти лет, другая половина — после. Многие семьи распадаются даже после двадцати и тридцати лет совместной жизни. Больше всего разводов падает на период, когда подрастают дети. В большинстве случаев инициатива исходит от женщин. Семейная жизнь уже через несколько лет для большинства превращается в ад. Вся грязь, которая накапливается в душах людей в их общественной жизни, выплёскивается на ближних в интимной жизни.
В отношениях с прочими людьми западоиды должны держаться в рамках социальных норм поведения, а дома эти ограничения ослабевают. Дети в семьях проходят первую жизненную тренировку на качества западоидов — на заглушение человеческих чувств и выработку способности притворства и выдержки.
Дети воспринимают обстановку в семьях как норму, ибо у них нет образцов для сравнения, а привычка к семейному «теплу» не вырабатывается достаточно прочно. Больше половины детей вырастает вообще без нормальной (в старом смысле) семьи. Образцовые семьи, изображаемые в фильмах и книгах, воспринимаются детьми либо как сказки, либо вообще не замечаются, как скучное и лживое зрелище.
Частыми (если только не обычными) являются внутрисемейные преступления, в особенности — избиения родителями детей, сексуальные злоупотребления и даже убийства. Когда я рос, в средствах массовой информации несколько месяцев буквально смаковали случай изнасилования отцом годовалой дочери. Девочка умерла. Отца посадили в сумасшедший дом. Но тысячи специалистов и энтузиастов с серьёзным видом обсуждали всякого рода пустяковые, банальные и нелепые проблемы в связи с этим случаем, зарабатывая деньги и паблисити. А развратным родителям были даны бесплатные уроки изощрённого разврата с гарантией неразоблачаемости и ненаказуемости. Этот случай был, конечно, крайностью. Но характерной. Согласно данным социологов, в тридцати процентах семей родители совершают морально порицаемые и уголовно наказуемые поступки в отношении детей.
Детство
Насколько я могу судить по другим семьям и по рассказам родителей, моё младенчество было стандартным для большинства представителей среднего слоя. Бабушка и дедушка отказались нянчиться со мной. Они предпочли быть свободными и жить в своё удовольствие, лишив себя радости общения с внуком. Они, как и прочие старики, высчитали, что неприятные хлопоты из-за внука в десять раз превышают радости от него. Хлопоты реальны к тому же, а радости сомнительны. Нянька моим родителям была не по карману. Так что мать должна была одновременно возиться со мной и работать. А я должен был расти так, чтобы давать жить и работать родителям. Это означало, что я рос в основном в помещении. Прогулки были редкими, короткими, торопливыми. Это были полезные для здоровья мероприятия. Вечно плохая погода давала удобное оправдание: в солнечную погоду, что бывало в порядке исключения, было вредно чрезмерное излучение, а в пасмурную — радиоактивные осадки. Питание было готовым или почти готовым. Основным средством воспитания были телевидение и медицинские изобретения, благодаря которым я много спал, никогда не плакал, не требовал общения с другими детьми.
Тем более такие общения были небезопасны с точки зрения инфекций и увечий со стороны более взрослых детей.
В четыре года меня устроили в детский сад. Это было довольно дорого, но по крайней мере тут имелась Какая-то защита от посторонних нападений. Тут с нами обращались в соответствии с господствовавшими в текущий момент новейшими теориями. По одним теориям нас предоставляли самим себе, заботясь только о том, чтобы родители аккуратно платили деньги. По другим теориям нам прививали упорядоченное поведение, которое мало отличалось от беспорядочного, ещё более тщательно заботясь о своевременной плате. При всех вариантах нас обучали операциям с детскими компьютерами и компьютерным развлечениям, которые примитивизировали наше поведение, по сути дела создавая видимость ускоренного интеллектуального развития, якобы превосходившего даже среднее образование прошлых веков. «Если это так, — задавали психологи и социологи, иногда исследовавшие состояние молодёжи, вопрос, — то откуда берётся такой высокий процент идиотов и полуидиотов в нашем лучшем из миров?!"
Школьные годы
Незадолго до моего зачатия жестокой критике подвергалось частное образование и прославлялось общественное. Считалось, что первое не способно идти в ногу с требованиями времени и что лишь второе может спасти общество от краха. Когда пришло время мне идти в школу, произошли радикальные перемены. Острейшим нападкам стали подвергаться общественные школы как якобы неспособные идти в ногу с требованиями времени и прославляться частные школы как единственная надежда предотвращения краха общества. Началась оргия приватизации во всей системе образования. В чем конкретно она заключалась, никто толком объяснить не мог. Или, вернее, не хотел. Мы ощутили этот перелом очень просто. Общественные («народные») школы оставили в самом примитивном виде для самой неимущей части населения и для низших слоёв среднего класса, то есть для большинства детей. Их наполовину роботизировали и ликвидировали всякую упорядоченность образования, подведя под это новейшие педагогические теории. Частные школы не стали лучше, в них лишь стали брать за обучение вдвое больше денег, чем раньше. Тем не менее они предоставляли лучшие возможности дальнейшего образования, поскольку были свидетельством более высокого социального статуса родителей.
Мы, дети, чуть ли не с пелёнок понимали сущность принципа равных возможностей. Он вовсе не означает, будто все люди начинают жизнь с некоего нулевого старта и движутся независимо друг от друга по параллельным дорожкам, подобно бегунам на стадионе. Он означает, что все имеют равное право использовать преимущества своего рождения и положения. Если сравнить реальную ситуацию с соревнованием бегунов, то картина должна выглядеть так. Люди начинают бег из разных мест, бегут по различным дорогам, из которых одни ровные, а другие изрыты ухабами, бегут в различных направлениях и т.д. Но в таком случае принцип равных возможностей имеет силу всегда и в любом обществе, в том числе — в одинаковой мере для детей королей и детей рабов.
Мои родители не имели средств устроить меня в привилегированную частную школу, окончание которой само по себе открыло бы мне лучшие перспективы жизненного успеха. Я должен был начинать почти с нуля.
Плюс к тому — генная инженерия. Ко времени моего рождения младенцам стали поголовно устраивать генные тесты. Результаты их потом преследовали всю жизнь, если они были недостаточно высокими. А тесты эти делались опять-таки в больницах различных уровней и типов. Мне такой тест устроили в самой дешёвой больнице. Неудивительно, что согласно ему я был рождён без особых способностей к интеллектуальной деятельности и творчеству. Таким образом, мне с рождения был закрыт доступ в учебные заведения, открывающие доступ к жизненному успеху.
В начальной школе нам вообще не ставили отметки за выполнение заданий. Да и заданий-то в строгом смысле слова не было. Учились мы хаотично, кому как заблагорассудится. Кто из нас обладал лучшими и кто худшими способностями, во внимание не принималось. Никаких наград за успехи, никаких порицаний за неуспехи. Это считалось признаком демократизма и гуманизма. Никакой конкуренции у нас не было. Никакой конкурентоспособности нам не прививали. Конкуренция проходила в каком-то ином разрезе жизни. И заключалась она в том, что большего успеха добивались не те, кто способнее, умнее, прилежнее и нравственнее, а те, кто богаче, ловчее, изворотливее, нахальнее, хладнокровнее, беспощаднее. Мы нигде и никогда не видели примеров честного соревнования взаимно независимых конкурентов. Мы видели бесчисленные примеры тому, что каждый стремился помешать своим конкурентам всеми доступными средствами в достижении цели. Уже в десять лет я был предоставлен самому себе, а другие дети в моем окружении и того раньше. Родители и воспитатели очень скоро переставали быть для нас авторитетами. Нашими главными воспитателями становились комиксы, мультфильмы, обычные фильмы наравне со взрослыми. Я начал смотреть взрослые фильмы в четыре года. Родители не мешали. Наоборот, они были рады, что меня не слышно. Потом вступали в силу все прочие средства развлечения молодёжи, включая видео, кино, дискотеки, порнографию, уличные компании. Большинство моих сверстников с десяти — двенадцати лет начинали курить, употреблять алкоголь и наркотики, пробовать сексуальные развлечения. Многие имели оружие. Избиения учеников и учителей, изнасилования и ограбления были заурядными событиями. Короче говоря, у нас были все пороки, о которых время от времени начинали вопить средства массовой информации, только не в таких ярких красках, как их изображали в фильмах и книгах, а в сером, унылом, грязном, омерзительном и… скучном виде.
Способности
Лучшие представители рода человеческого в прошлом мечтали о таком общественном устройстве, в котором получат всестороннее развитие заложенные в людях способности. Коммунисты даже предсказывали такое общество, в котором будет реализован принцип «От каждого — по способности». Мыслители и гуманисты прошлого умолчали только о том, о любых способностях шла речь или только об избранных. К числу человеческих способностей относятся не только способности петь, сочинять музыку, рисовать, сочинять стихи, доказывать теоремы и т.п., но и способности притворяться, обманывать, развратничать, насиловать, воровать, грабить, делать карьеру и т.п. Как быть с ними?! А главное — мыслители и гуманисты прошлого полностью игнорировали тот закон бытия, согласно которому реальность осуществлённой мечты имеет мало общего с мечтой до её реализации, — согласно которому осуществление мечты влечёт за собой последствия, о которых никто не мечтал и которые сводят на нет достоинства и соблазны мечты.
Мечты гуманистов прошлого у нас осуществились, но в соответствии с законами бытия, а не пожеланий мечтателей. Они осуществились в отношении способностей, на которые есть спрос и реализация которых служит источником жизненных благ. Они осуществились для масс людей в целом, а не для каждого человека но отдельности. Реализация способностей стала инвестицией капитала, причём доступной лишь состоятельным слоям. Для большинства молодых людей это осталось делом случая.
Я появился на свет со способностями, на которые не было спроса, которые не были очевидны с первого взгляда, для развития которых моя семья не имела средств и желания.
Роботизированная школа
После начальной школы я попал в полностью роботизированную среднюю школу. В пропаганде такие школы изображают как выдающийся прогресс системы образования. Возможно, изобретатели этих школ руководствовались лучшими намерениями. Но ни для кого не было секретом, что их стали создавать не от хорошей жизни, а в силу необходимости. Причин для этого было больше чем достаточно. Дефицит учителей. Несмотря на безработицу, желающих работать учителями не так уж много из-за низкой зарплаты, тяжёлой работы и опасных конфликтов с учениками. Низкая квалификация учителей. Невозможность сохранять порядок в школе обычными («мирными») методами. А роботы-учителя не требуют повышения зарплаты, не устраивают забастовки, беспристрастны в оценке знаний и способностей учеников, не боятся нападений со стороны учеников. Ученики в классах занимаются в изолированных кабинах. Их отношения во время перерывов и после уроков никого не интересуют. Они предоставлены самим себе. Полиция, администрация школы и родительские комитеты вмешиваются лишь в случаях уголовно наказуемых преступлений. Роботы как воспитатели лучше людей — они последовательны и в заданных пределах справедливы.
Возникла особая роботопедагогика. Вот самые фундаментальные её постулаты. Человек есть искусственное существо. Надо исходить не из того, каков он по биологической природе, а из того, каким он должен быть с точки зрения требований нашего общества. Не воспитание должно приспосабливаться к природным качествам человека (эти качества в большинстве выдуманы мыслителями и моралистами), а наоборот, природные качества человека должны приспосабливаться к требованиям воспитания. Какие бы теории воспитания ни выдвигались в прошлом и теперь, в практике жизни люди всегда следовали и следуют этому постулату. Надо отбросить все словесные нагромождения по этому поводу и признать суть дела с полной откровенностью. Роботы-воспитатели иначе функционировать не могут. Им не нужен идеологический бред. Для них важны лишь те прирождённые свойства людей, которые проявляются очевидным образом в процессе обучения и воспитания в рамках априорной программы. Роботы-педагоги сами программу воспитания и обучения не изобретают.
Второй постулат роботопедагогики определяет отношение между внешним поведением человека и его внутренним («духовным») миром. Я уже упоминал этот постулат выше. Внутренний мир человека с точки зрения роботопедагогики есть лишь аппарат, закрепляющий правила его внешнего поведения. А внешним правилам поведения человек должен быть обучен не путём слушания абстрактных нотаций и чтения безмерно болтливых философских сочинений, а посредством образцов поведения, специально отобранных и обработанных для этого, и тренировок по этим образцам. Этот постулат точно так же обнажает практику человечества на этот счёт. Люди за редким исключением суть существа подражательные, а не творческие. Философские учения лишены смысла потому, во-первых, что не имеют практических приложений достаточно серьёзного значения, и потому, во-вторых, что они бессмысленны и с точки зрения их понимания. Попробуйте, например, проанализируйте более придирчиво принцип «категорического императива» Канта! Не говоря уж о том, что ему никто не следует в мало-мальски серьёзных делах, вы не найдёте двух людей, которые были бы единодушны в установлении того, какие действия других людей они не хотели бы в отношении к ним. Объём класса таких действий зависит от индивидуального опыта людей. Отвлечённо же от этого опыта тут остаются либо примитивные нравоучения, либо бессмыслицы.
Третий постулат касается функционирования внутреннего мира человека. Он гласит, что у социально здорового человека не должно быть никаких переживаний, выходящих за рамки практического расчёта. Всякие «естественные порывы» суть болезненные явления, слабости, пробелы в воспитании. Человек может позволить себе так называемые человеческие чувства (страдание, сострадание, сочувствие, горе, радость, любовь, ненависть и т.п.) лишь в таких ситуациях, какие специально признаны и предназначены для этого, и в такой мере и форме, какие соответствуют общественно одобренным образцам. Опять-таки в том постулате выражена банальная истина человеческого бытия, известная всем по опыту, но скрываемая всеми под влиянием ложных моральных учений.
Роботизированное образование
Роботизирован не только процесс образования, но и само содержание его. Нас учат не столько понимать что-то, сколько оперировать с интеллектуальной техникой. Это касается прежде всего точных наук (математики и математизированных отраслей науки) и наук в высокой степени информативных (насыщенных фактическими данными, результатами измерений, таблицами, схемами, моделями и т.д.). Выпускники школ за редким исключением абсолютно не понимают сущности математических операций и алгоритмов вычислений, в совершенстве овладевая техникой использования их при решении конкретных задач с помощью интеллектуальных устройств. Тут положение подобно управлению автомобилями, самолётами, ракетами, сложными бытовыми приборами и вообще всякого рода изобретениями, в которые в течение многих веков вкладывался гений человечества, но использовать которые способны миллионы посредственных и даже интеллектуально неполноценных людей. Для понимания содержания паук на уровне их творцов на всю планету теперь достаточно сравнительно небольшого числа исключительных личностей. Трудно сказать, каков механизм их отбора из сотен миллионов невежд и тупиц, выпускаемых нашими школами. Но они так или иначе отбираются, попадают в элиту человечества и где-то делают своё дело поддержания интеллектуально-творческого потенциала нашего Глобального Человейника. Функции понимания в старом (докомпьютерном) смысле отняты у девяноста девяти целых и девяноста девяти сотых людей и переданы «думающим» машинам.
Футурологи прошлого сулили человечеству безграничный интеллектуальный прогресс, а каждому средне-нормальному (посредственному) человеку — овладение интеллектуальной техникой, которая позволила бы ему в десятки, сотни и тысячи раз превзойти уровень ума самых выдающихся гениев. Трезвомыслящие специалисты (а они встречались во все времена) предупреждали, что овладение самой интеллектуальной техникой потребует определённого уровня развития интеллекта, более того — иерархии уровней, поскольку для решения огромного числа задач потребуется многоступенчатая иерархия интеллектуальных устройств-посредников. Так оно и получилось. После школы лишь пятьдесят процентов поднимается на самый примитивный (первый) уровень интеллектуальной техники, а из них лишь десять процентов оказывается способными подниматься на второй уровень. На более высокие уровни поднимаются единицы. В результате ЗС сейчас испытывает дефицит молодых людей на высоких уровнях интеллектуальной сферы.
Секс и любовь
Согласно социологическим обследованиям, 10 процентов женщин начинают сексуальную жизнь до 12 лет, а мужчины — до 14; 40 процентов женщин — от 12 до 14 лет, мужчины — от 14 до 16; 40 процентов женщин — от 14 до 20 лет, мужчины — от 16 до 22; 10 процентов женщин — после 20 лет или не начинают совсем, мужчины — после 22. Первые и последние 10 процентов считаются уклонением от нормы.
Согласно тем же данным социологов, первый сексуальный опыт люди приобретают от старших по возрасту, от знакомых, от развратников, от насильников, от сексуально ненормальных. В шестидесяти случаях из ста это делается из любопытства, за вознаграждение и потому, что так принято. Лишь в тридцати случаях из потребности и стремления к удовольствию. В десяти случаях люди испытывают отвращение.
Обычное дело, когда родители сами совращают своих детей. Этому даже найдено научное обоснование. В ЗС ежегодно до миллиона несовершеннолетних детей покидает семьи. Большинство из них становятся поживой бизнесменов за счёт секса и развратников. Впрочем, вместо разврата теперь говорят о сексуальной культуре, а сексбизнес называют трудоустройством и профессиональным обучением.
На основе таких исследований был принят закон о сексуальном образовании в средней школе. В программу образования входят не только теоретические, но и практические занятия. Обучают на манекенах, охраняя мораль несовершеннолетних. Причём определяют, кто является прирождённым гомосексуалистом. Таких просвещают и в этом отношении. В результате люди с детства настолько хорошо узнают все, что касается любви и секса, что уже никогда потом не испытывают ни какого ощущения тайны, возвышенности, божественности любви.
Изобилие секса, однако, является кажущимся. На самом деле тут имеет место такое же неравномерное распределение, как и в отношении прочих благ. Одним достаётся изобилие, и они, пресыщаясь, кидаются в самый изощрённый разврат. Другим достаётся мизер, а кому совсем ничего. Проституток полно, но им надо платить. Для «любви» у них есть постоянные партнёры. Потому изнасилования, половые извращения и гомосексуализм суть привычные явления нашей жизни с раннего детства. К тому же, как установила сексология, происходит снижение сексуальных потенций западоидов. Западоиды выделяют в два раза меньше спермы во время полового акта, чем незападоиды, и число живых сперматозоидов в пей в два раза меньше. Сокращается потребность в половых актах, так что её приходится стимулировать искусственно. А это, в свою очередь, способствует росту сексуальной патологии. И тоже с детства.
О своих первых сексуальных опытах не хочу вспоминать — стыдно. Способность стыдиться западоидам чужда, так что наличие её у меня есть отклонение от нормы. В университете у меня возникла связь, типичная для западоидов моего возраста и положения. Мы заключили юридический контракт относительно наших сексуальных отношений, в котором были учтены все возможные ситуации (в контракте было 500 пунктов).
Дружба
Через фильмы, романы и телевидение нам усиленно навязывают культ дружбы. Но в реальности мне за всю жизнь так и не довелось наблюдать ни одного случая настоящей дружбы. То, что у нас называют дружбой, есть лишь сообщничество в каком-то деле. Дружбу в старом смысле у нас заменяют отношения предпочтения и вынужденность общения с более или менее устойчивыми партнёрами. Социологи ввели своё понятие дружбы на этой основе и свои критерии измерения. Они установили, что даже в этом смысле продолжительность дружбы у западоидов в среднем не превышает пяти месяцев, а процент случаев многолетней дружбы близок нулю.
Мои попытки заиметь дружеские отношения с другими детьми не удались. Один раз этому помешали мои родители, другой раз — родители кандидата в мои друзья. Один раз «друг» начал вымогать у меня деньги, а когда у меня таковых не оказалось, ударил меня. Другой «друг» сделал попытку завести со мной сексуальную связь. Я воспротивился, и «дружба» оборвалась.
Религия
С первых же шагов нашей жизни нам стараются привить религиозные чувства и убеждения. Это — тоже школа на развитие в нас качеств западоидности.
По опросам социологов и по официальным статистическим данным подавляющее большинство западоидов считает себя верующими и принадлежит к какой-то Церкви. Очень немногие безразличны к религии и не причисляют себя ни к какой Церкви. Число убеждённых атеистов ничтожно. Хотя среди демократических свобод есть свобода вероисповедания, практически она означает свободу выбора религии и Церкви, а не свободу от них. Убеждённый открытый атеизм вызывает враждебное отношение общества. Он воспринимается почти что как коммунизм, который у нас запрещён во всех формах и проявлениях. Если бы я заявил себя атеистом, на работу меня не взяли бы не то что в МЦ, но в любое захудалое государственное и частное предприятие. Более того, если бы я здесь, в МЦ, не соблюдал религиозные обязанности, как все, и не платил бы церковный налог, меня на работе тут не оставили бы ни в коем случае, а скорее всего уволили бы под каким-нибудь предлогом.
Вместе с тем, если судить об отношении к религии не по этим формальным признакам, а по фактическому поведению западоидов в жизненно важных ситуациях, то легко заметить и без специальных социологических измерений, что западоиды никогда не поступают как искренне религиозные существа. Религия для них является элементом формальной (официальной) идеологии, а церковь — элементом государственно признанного и общеобязательного идеологического механизма.
Можно ли считать западоидов фактическими атеистами? Ответить на этот вопрос однозначно невозможно. Вряд ли найдётся хотя бы один более или менее образованный западоид, который верил бы в содержание религиозных текстов как в научные истины. Но можно ли тут говорить о некоем фактическом атеизме? Атеизм у нас есть определённая идеология, а не признание истин науки о происхождении человека, о его психике и т.д. Когда-то в прошлом наука противопоставлялась религии как атеизм. Теперь это противопоставление исчезло и стало фактически запретным. Мракобесие, поддерживаемое учёными и массмедиа, пропагандируется у нас во много раз сильнее, чем результаты науки в исследованиях тех явлений, которых касается религия. Тебя никто не будет порицать за то, что ты будешь открыто признавать и пропагандировать шарлатанские учения о жизни души после смерти тела. Но ты сразу же ощутишь негативные последствии, если где-то публично заявишь, что религиозные учения о человеке — вздор.
Перманентная война
Официально считается, что мы сто лет живём без войн и что наш ЗС стоит на страже вечного мира. Те. наши операции в странах Четвёртого Мира, а порою — и в ЕАС и ВС, которые уносят сотни тысяч и даже миллионы людей, войнами не считаются. Это полицейские операции по наведению порядка или по наказанию преступников, а также гуманные операции по борьбе с эпидемиями и голодом. И тем более не считаются войнами те сражения, которые у нас в самом ЗС постоянно ведутся с молодёжными бандами и бунтами. Эти банды порою достигают многих сотен человек и хорошо организованы, а в бунты вовлекаются десятки тысяч, так что специальным вооружённым силам приходится вести с ними настоящие сражения. Солдаты и офицеры этих сил награждаются орденами и медалями и повышаются в чинах и званиях.
Позднее я узнал, что эти банды и бунты вовсе не являются полностью стихийными и неподконтрольными. Они связаны с миром организованной преступности и в какой-то мере манипулируются правящими силами, а порою даже провоцируются специально. Десять лет назад, например, такой «стихийный» бунт был спровоцирован определёнными кругами власти ЗС с целью оказать давление на Верховный Конгресс, который должен был утвердить бюджет на пятилетие. Предполагалось при этом основательно увеличить расходы на армию и специальные полицейские силы. Противники этого были достаточно сильны, чтобы устроить публичный скандал, и подоплёка бунта на миг вылезла наружу.
Большинство участников таких банд и бунтов — незападоиды. Но и западоидов среди них немало. Я не попал в эту среду, но и не поднялся над нею настолько, чтобы игнорировать её как неизбежное зло наподобие загрязнения окружающей среды и плохой погоды.
Жизненные уроки
Итак, никаких глубоких семейных привязанностей, никакой любви, никакой дружбы, никакой веры — таковы исходные принципы нашего бытия. Состояние душевной опустошённости, чёрствости, подавленности, изолированности и одинокости с детства становится обычным для большинства западоидов. Люди не осознают это состояние и даже избегают осознавать. Они стремятся любыми путями заглушить его и уклониться от мучительного самонаблюдения и самоанализа. Это — необходимая мера самозащиты. Но я не смог ею воспользоваться.
Я не выделялся из среды своих сверстников ни силой, ни красотой, ни отвагой, ни претензиями на лидерство, ни стремлением к популярности, ни предприимчивостью, ни успехами в спорте, ни в обладании девочками. Я был самым заурядным мальчиком и юношей с точки зрения всех тех, кто окружал меня. То, что во мне было исключительным, не замечал никто. Да я и сам лишь потом заметил, что в чем-то выпадал из общего правила, а именно — в том, что имел прирождённую страсть и способность к познанию человеческого бытия.
Я ещё в школе сделал два открытия, определившие всю мою последующую жизнь. Первое — что картина нашего общества, которую нам навязывали по всем каналам идеологии, пропаганды, образования и культуры, имела очень мало общего с реальностью. Позднее я узнал, что и другие молодые люди делали аналогичные открытия. Но в их жизни это играло иную роль, чем в моей. Они это принимали как естественное условие, с которым надо просто считаться, чтобы добиться успеха. Для меня же это стало объектом страсти познания.
Второе открытие я сделал, читая книги XVII-XX веков. Заключалось оно в следующем. То, что считалось высшим достижением прогресса человечности (доброта, любовь, дружба, сострадание, верность, бескорыстие, самоотверженность и т.п.) и казалось вечной ценностью, на самом деле было исторически преходящим явлением. Это были лишь яркие и благоухающие цветы прогресса человека. Они отцвели и опали — окончился период человечности. На их место пришли бесцветные и зловонные плоды — начался период сверхчеловечности. На место поэзии пришла проза плодов.
Развивая моё второе открытие, я установил, что многое из того, что считалось признаками детства и юности, на самом деле было качествами взрослых, передаваемыми детям какими-то незримыми путями. Если взрослые не приобретают такие качества, они не могут появиться и у детей. Мы утратили фактически способность к детскости и юности. Мы развили колоссальную культуру для детей и сферу индустрии, производящую всевозможные средства развлечения, воспитания и образования детей, основанные на достижениях науки и техники. И именно этим самым мы убили детскость, так как подлинная детскость была порой творческого открытия человеком мира с минимальными средствами. Палка с сучками, перевязанная тряпкой, есть в неизмеримо большей степени детская игрушка, если она изобретена ребёнком, чем в совершенстве сделанная индустриальным способом и набитая электроникой вещь, ведушая себя почти как живое существо. Изощрённые фильмы и книги, в которые вложен огромный интеллект и фантазия взрослых профессионалов, не оставляют места для творческой деятельности самих детей, потребляющих в изобилии эту продукцию.
Мир искусственности
Мы с рождения живём в мире сдержанных, заниженных, подавленных и вообще не возникших эмоций. В лучшем случае — в атмосфере холодного и расчётливого любопытства. И вместе с тем — в мире искусственно раздутых, показных, театральных и извращённых внешних проявлений внутренне заниженной или вообще рационально допускаемой эмоциональности. Все то, что, по идее, должно было бы образовывать наш внутренний мир и его внешнее проявление, у нас разложено на мельчайшие части, описано в бесчисленных научных и псевдонаучных сочинениях, изображено в ещё более многочисленных произведениях искусства и псевдоискусства, превращено в источники бытия для столь же многочисленных специалистов. В нашем мире нету никаких тайн. Все открыто. Все объяснено. Для всего есть средства и наставники. Если ты начал, например, чихать, то стоит нажать кнопку, как тебе на помощь приходит целая наука — чихология, целая область медицины — чихотерапия, целая армия целителей, готовых завалить тебя советами и обобрать до липки.
Мы рождаемся, формируемся и живём в мире искусственности. Все то, что считалось (и считается на словах) естественностью, послужило лишь исходным пунктом, материалом, поводом и жизненным соком для грандиозной искусственной сферы отчуждённой (отнятой у людей, взятых индивидуально) эмоциональности. Мы с рождения, обучаемся не культуре переживаний, которой вообще нет, а культуре притворства, игры в переживания, расчёта поступков, изображающих, скрывающих или преувеличивающих переживания. Мы не переживаем в некоем первозданном смысле, а обучаемся тому, что следует переживать в той или иной ситуации и как проявлять внешне то переживание, которое мы должны испытывать. Одним словом, то, что раньше немногие люди должны были делать в особых ситуациях и многие в исключительных случаях (похороны, визиты, приёмы, празднества), теперь делают почти все и почти всегда. Мы вырастаем психологически как короли, герцоги, графы прошлого, оставаясь ничтожными социальными единичками безликих величин настоящего.
Университет
В университет я поступил самый дешёвый и бесперспективный. Одновременно с учёбой приходилось подрабатывать, так как отец не помогал мне никак. Об этих годах могу сказать лишь два слова: работа и учёба. Все то хорошее, что люди должны переживать в этом возрасте и в среде себе подобных, прошло мимо меня. И таких, как я, было, надо думать, немало.
До университета я рос в среде почти стопроцентной аполитичности. Кое-кто в моем окружении работал в государственных учреждениях и общественных организациях. Но мы не воспринимали это как участие в политической жизни. Это была профессиональная работа, и все. Сферой политической активности мы считали правительства, политические партии и движения, борющиеся за власть или стремящиеся оказать какое-то давление на неё, выборы органов власти, участие в демонстрациях и митингах. Мои родители и я вслед за ними игнорировали все это, не имея на это ни времени, ни сил, ни охоты. Все это никак не влияло на наш образ жизни, а если и влияло, то настолько косвенно, что мы вообще не замечали тут роли политики.
В университетские годы я был всегда вне того, что некоторые социологи называют сферой гражданского плюрализма. Я имею в виду бесчисленные внеполитические организации, движения, кампании, сборища. В ЗС существует только зарегистрированных около двухсот тысяч обществ и движений такого рода. Их поощряют. Они в какой-то мере удовлетворяют стремление людей к стадности и коллективности. Все студенты, с которыми мне приходилось сталкиваться, принимали участие в таких объединениях. Они не столько учились, сколько функционировали в этой среде. Меня тоже пытались вовлечь в такой образ жизни. Но я не поддался. Я хотел во что бы то ни стало пробиться на уровень научной или профессорской карьеры.
Ко времени окончания университета я приобрёл репутацию аполитичного, одержимого наукой и оригинально мыслящего студента. Место ассистента мне, казалось, было гарантировано. Но чтобы получить его, я должен был написать диссертацию. Я это и сделал, вложив в неё все свои способности и результаты размышлений. Я был уверен, что заслужу высшие похвалы коллег. Но получилось наоборот. Моя работа вызвала сильнейшее раздражение у моих профессоров. Её разгромили как научно несостоятельную. Место в университете мне, разумеется, не предложили.
Моё сочинение разгромили не потому, что оно было плохое, — в кулуарах о нем говорили как о блестящем, — а потому, что я нарушил неписаные нормы на этот счёт. Я это понял потом, пополнив ряды безработных.
Жизненные уроки
Первая моя ошибка заключалась в том, что я хотел начать научную карьеру с выдающегося открытия, а не наоборот, завершив достаточно высокий этап карьеры открытием. В глазах оппонентов мой замысел выглядел чрезмерно претенциозным. Наша учёная среда не могла допустить, чтобы он стал известным в качестве идей такого ничтожества, каким был для них я. Судьбой идей у нас распоряжается армия теоретиков, каждый из которых имеет свою концепцию и не допускает даже намёков на то, что она ложная или хотя бы бессмысленная. Всем этим концепциям грош цена с научной точки зрения. Но они кормят и приносят славу многим людям. Мой замысел выглядел как угроза их существованию в качестве значительных личностей и авторитетов.
Для известности и признания социальной теории автор должен занимать высокий пост или быть знаменитым. Самыми авторитетными мыслителями у Нас являются известные профессора, делающие «открытия» применительно к конъюнктуре на идейном рынке, видные политические деятели и их советники, преуспевающие миллиардеры, кинозвезды, чемпионы по популярным видам спорта и т.п. Они совместно со средствами массовой информации имеют монополию на истину — решают, что должно быть сказано публично, что из сказанного должно быть признано за истину и кому должно быть приписано авторство.
Вторая моя ошибка заключалась в моей методологической установке. В соответствии с принятыми правилами, я должен был использовать всю мощь современной интеллектуальной и информационной техники так, чтобы каждый пустяк и каждая банальность выглядели как вершины познания. Я же исходил из открытой мною установки, что в научном познании социальных явлений главным должно быть умение наблюдать очевидное, понимать сущность и важность этого очевидного, его место и роль в жизни общества, другими словами — умение видеть реальность своими глазами, прямо, без посредства триллионов слов, которые наговорили предшественники, стремившиеся не столько к истине, сколько к жизненному успеху за счёт болтовни на ту или иную тему.
И третья моя ошибка заключалась в том, что я стремился к истине как таковой, не считаясь с официальной и общепринятой идеологической концепцией нашего общества, я нарушил одно из важнейших табу нашей эпохи.
Отверженный
Писатели прошлого, желавшие потрясти читателей изображением ужасов будущего для них времени, выделяли в общественной жизни какие-то отдельные негативные (с их точки зрения) явления и раздували их до размеров всеобъемлющего мирового зла. Они выдумывали своего рода социальных львов, тигров, крокодилов. Но в реальности ничего подобного нет. Реальность страшна своей обыденностью, своей серой бессобытийностью. Страшны не воображаемые гигантские враждебные силы, не социальные львы и тигры, а реальные житейские ничтожности, социальные насекомые, социальные микробы. Они страшны своей множественностью и непрерывностью действия. Думаю, что это общий закон бытия. Гигантские динозавры погибли из-за ничтожных причин, действовавших в огромной массе и педантично последовательно. Причиной великого переселения человечества из Африки на Европейский континент послужило размножение мух цеце.
Все мои попытки найти хоть какую-нибудь постоянную работу не удались. Я был готов на самую грязную и низкооплачиваемую работу. Но все возможности на этот счёт были исчерпаны иностранными рабочими. На каждое место их было не менее десяти претендентов. После того как они пригрозили прирезать меня, я отказался от поисков работы на этом уровне. Два года кое-как перебивался случайными, мизерными и унизительными заработками. Что это было такое, страшно вспомнить.
Опустившись на дно общества, я познал за эти два года многое такое, чего я не смог бы познать за десятки лет кабинетной профессорской жизни. Из средств массовой информации я раньше знал, например, что много миллионов (сейчас стало известно, что более 20 миллионов!) людей из ЕАС, ВС и других регионов планеты нелегально проживает в ЗС. И реагировал на это, как все обыватели: почему власти не принимают мер против этого, почему бездействует полиция, иммиграционные службы, пограничные силы?! Но только теперь я начал понимать, что из себя представлял этот феномен и почему он не исчезал, несмотря ни на что, а усиливался. Вот только некоторые его аспекты. Работу, за которую гражданин ЗС получает 30 долов в час, легальные иностранные рабочие выполняют за 15 долов, а нелегальные (как говорят, работающие «по-чёрному») — за 2 или 3 дола. У нелегальных нет профсоюзов. Их можно в любое время прогнать без всяких компенсаций. Живут они где попало и как попало. Иногда живут по 10 и даже по 20 человек в одной комнате, причём в домах, в которых нормальные люди жить не могут. Большое число граждан ЗС наживается за их счёт самыми различными путями (жильё, одежда, питание, секс, болезни и т.п.). Они организуются в мафиозные группы, вовлекаются в сферу преступности. Без них уже немыслима организованная преступность. За их счёт наживается огромное число служащих полиции, иммиграционных и пограничных служб, адвокатов и т.п. У них есть связи с политиками, есть свои лобби в органах власти. Лица, живущие за их счёт, оказывают давление на средства массовой информации, так что предать гласности всю правду об этом феномене практически невозможно. Лишь время от времени разражаются скандалы, приоткрывающие реальность.
Наблюдая явления нашего общества с позиции отверженного, я сделал для себя важнейшее социологическое открытие. Двигаясь по пути прогресса в будущее, мы так или иначе сохраняем и тянем с собою многие мерзости прошлого, придавая им новые изощрённые формы и даже усиливая. Прогресс цивилизации, который усиленно раздувает наша идеология и пропаганда, есть лишь одна сторона, частичка, острие нашей эволюции, а не весь эволюционный поток. Какое бы достижение цивилизации мы ни взяли, в обществе обязательно найдутся целые районы, группы и слои населения, десятки миллионов людей, которых это достижение, не коснулось. Какие бы дефекты прошлого мы ни взяли, аналогичные дефекты постоянно воспроизводятся и в нашем сверхразвитом и сверхсовершенном обществе.
Фундаментальная подлость
Судьба поступила со мной так, что я невольно прикоснулся к самым фундаментальным явлениям нашего общественного строя и смог посмотреть на них без всяких скрывающих их покровов и иллюзий. Как мне казалось тогда, я увидел, в чем заключалась самая фундаментальная подлость нашей (западной) цивилизации: мы предоставили человеку свободы, но предоставили их всем, так что в результате мы создали условия жизни, в которых подавляющее большинство формально свободных людей практически не могут воспользоваться ими. Формально я был свободен выбирать профессию, место жилья, работу. Формально я мог развивать любые идеи и предавать их гласности. Но другие были свободны не помогать мне в реализации моих свобод и добиваться реализации свобод для себя. Они сами были в положении, подобном моему. Но по отношению ко мне они выступали как внешняя принудительная сила, сводящая мои свободы на нет. Формально свободные, мы общими усилиями создали механизм беспрецедентного тотального закрепощения.
Отчаяние
В отчаянии я хотел продать кусок своего мозга за сумму денег, на которые мог бы скромно прожить несколько лет. Потребовалось заменить часть мозга самому богатому человеку в ЗС — Номеру Один. Чтобы операция была успешной со стопроцентной гарантией, пересаживаемый кусок мозга должен совпадать по нескольким десяткам признаков с мозгом того, кому его пересаживают. Такое совпадение бывает очень редко, для двух людей из десяти миллионов. Вся мощь современной информационной системы и медицины была брошена на поиски такого поставщика мозга для величайшего человека планеты, впавшего к тому времени в состояние полного интеллектуального маразма. Я принял участие в конкурсе, но не подошёл по некоторым признакам. Не подошли и другие. Наконец люди Номера Один нашли подходящего человека. Им оказался бывший студент математического факультета университета, имевший репутацию обладателя феноменальных интеллектуальных способностей, но исключённый из университета, формально — за то, что не мог оплатить обучение, а фактически — за попытку организовать студенческий бунт.
Студент категорически отказался пожертвовать кусок своего мозга. Он ещё надеялся продолжить учёбу и стать выдающимся математиком. Представители Номера Один посулили ему большие деньги, благодаря которым он мог окончить университет и ещё несколько лет прожить безбедно. Врачи гарантировали ему, что его математические способности от этого не пострадают, а ампутированную часть его мозга заменят такой же от другого человека. Но студент упорствовал. Тогда представители Номера Один просто похитили студента и вырезали нужный кусок мозга против его воли. Произошёл скандал. Но его замяли, заплатив кое-какие деньги жертве и огромные деньги тем, кто замял скандал.
Положение моё было безвыходное. Но произошёл тот самый счастливый случай, какие до сих пор у пас превозносят как признак общества равных возможностей, хотя они выпадают с той же степенью вероятности, с какой Золушки превращаются в принцесс. И обязан я этим случаем не людям, а инопланетянам.
Мы и космос
Хотя число «достоверных» свидетельств пребывания инопланетян на нашей планете перевалило за десять миллионов, встретить их воочию до сих пор не удалось. Вернее, они являлись незначительным личностям, старикам с низшим образованием, пенсионерам, детям. Но по каким-то причинам они ни разу не встретились с профессорами, академиками, государственными служащими, политиками и вообще с более или менее значительными личностями. И ни разу не заявили о себе официально, как должны были бы сделать разумные существа, представляющие обитателей целых миров. И ни разу не продемонстрировали свою летательную технику соответствующим экспертам. Зато человечество само созрело для того, чтобы послать своих представителей на другую планету. Причём послать вполне официально, на высшем уровне, не для случайных встреч с инопланетянными фермерами, пастухами, пенсионерами и младенцами, а для эпохальных встреч с инопланетянными президентами, канцлерами, премьер-министрами и королями.
После длительных, чрезвычайно сложных и дорогостоящих исследований учёные обнаружили в космосе планету, которую назвали Земля-Два. Они рассчитали, что если сейчас (в ближайшие десятилетия) с нашей планеты Земля-Один отправится космический корабль на Землю-Два, то к моменту прибытия на неё там будут точно такие же природные условия, как на нашей планете, вернее — какие были на нашей планете до того, как мы своим ускоренным прогрессом не превратили её в малопригодную для жилья.
В средствах массовой информации вновь разгорелся интерес к космической тематике, угасший было в последние десятилетия. Вновь вспыхнула космомания. Стало невозможно шагу ступить без того, чтобы в глаза тебе не бросались изображения инопланетян, космонавтов, космических кораблей, других планет, космических катастроф и сражений. А что стало с художественной и научно-популярной литературой, с кино, с театром, с изобразительным искусством! Соединение порнографии, извращений, ужасов, насилия и т.п. с космическими темами породило нечто такое, что даже матёрые развратники и преступники завопили о падении нравов, о снижении интеллектуального уровня и о крахе эстетических критериев. Кумиром молодёжи стал киногерой, изнасиловавший всех женщин и мужчин вновь открытой им планеты и затем придушивший их всех самыми изощрёнными способами. Последние стали популярны среди подростков и детей. Все детские магазины завалили электронными роботами такого рода.
Забавно, что во всех фильмах и книгах на космические темы как инопланетяне, так и наши космонавты выглядят примитивными существами, совершенно неадекватными той технике, какою они распоряжаются, и тем задачам, какие они решают. Нашлись, конечно, теоретики, которые подвели под это «научную» базу. И не совсем абсурдную. Миллионы людей управляют автомобилями и самолётами, работают с компьютерами и прочей современной технологией. Но почти все они суть примитивные существа, точно так же неадекватные тому, с чем имеют дело. Проведите исследование интеллекта королей, президентов, министров, видных общественных деятелей и прочих правителей человечества! Вы будете поражены, насколько плохо они знают и понимают управляемые ими социальные объекты. И тем не менее они достаточно умело управляют автомобилями, самолётами, компьютерами, партиями, правительствами, странами.
Но тут есть одно обстоятельство, сводящее на нет аргументы таких теоретиков: у упомянутых миллионов людей нет претензии на то, чтобы стать интеллектуальной элитой человечества, тогда как причастные к космическим делам существа изображаются с претензией на вершину интеллекта. Правда, это делается с целью идеологического оболванивания масс. А у них свои представления об интеллекте, вполне соответствующие интеллекту кретинов из космоса и улетающих в космос. Ведь и боги древних греков не блистали умом.
Но ещё забавнее то, что ни на других планетах, ни в отношениях между инопланетянами и ни в отношениях между нашими космонавтами в фильмах и книгах нет даже намёков на наш капитализм и демократию. Впечатление такое, будто во всем космосе царствует коммунизм советского образца XX века. Это получается непроизвольно, так как законы демократии и капитализма требуют для своего проявления большие массы людей, большие пространства и периоды времени. Они не действуют в скоплениях людей, ограниченных численно, в пространстве и времени, то есть в квартирах, автомобилях, самолётах, ракетах и т.д. Так что в космосе им вообще нет места. К тому же и в нашем обществе они не действуют так, как их изображает идеология и пропаганда.
Инопланетяне
Однажды по телевидению передали чрезвычайное сообщение: несколько часов назад нашу планету вновь посетили инопланетяне. Их воочию, своими глазами видела старушка, отдыхавшая на бульваре. В каком состоянии находились глаза старушки, об этом умолчали. Важно, что свои, а не чужие. По словам старушки, среди бела дня на лужайку опустился космический корабль. Из него вылезли инопланетяне. Они приблизились к старушке и залепетали что-то на своём инопланетянском языке. Старушка испугалась, наделала в штаны и потеряла сознание. Когда она очнулась, инопланетян и корабля уже не было. Возможно, пришельцев из космоса устрашил исходивший от старушки запах. На вопрос, как выглядели инопланетяне, старушка ответила, что не успела их разглядеть, но что одно несомненно — они выглядели именно как инопланетяне, потому что никто, кроме инопланетян, так выглядеть не мог. Учёные, обследовавшие место приземления корабля, не обнаружили никаких следов. По их мнению, это явно говорило в пользу гипотезы неизвестных нам средств перемещения инопланетян, позволяющих им развивать скорость в миллиард раз больше скорости света.
По телевидению выступили крупнейшие специалисты в области космонавтики и внеземных цивилизаций. Один из них сказал, что во Вселенной существует более секстильона планет, населённых разумными существами. На вопрос, почему эти существа к нам не прилетали раньше, хотя имели в своём распоряжении вечность, учёный ответил, что им, по всей вероятности, требовалось время, чтобы облетать секстильон обитаемых планет и напугать секстильон старушек на этих планетах, прежде чем очередь дотла до нас. Другой учёный сказал, что инопланетяне к нам прилетали и раньше, причём не раз, может быть, много миллионов раз. И тому есть неоспоримые свидетельства. Один раз они в знак своего посещения нашей планеты натаскали кучу камней в место, где камней никогда не было, и выложили из них крест с кругом. В другой раз они вытоптали пшеницу у одного фермера, да так основательно, что она в этом месте перестала расти совсем. Все попытки повторить нечто подобное не увенчались успехом. Везде на вытоптанных нами местах пшеница росла лучше прежнего, а на том месте — никак. В третий раз они сожгли лес в глуши Сибири, хотя пожаров там быть не должно из-за холодов и снега. И опять-таки лес в том месте до сих пор не растёт. Какие ещё доказательства пребывания инопланетян на нашей планете и их необычайно высокого интеллекта вам нужны?! И вот теперь они до полусмерти напугали старушку пенсионерку!
Один из участников дискуссии заметил, что для него остаётся загадочным, стоило ли инопланетянам лететь за тридевять земель со сверхсветовой скоростью, чтобы таскать камни, вытаптывать пшеницу, жечь лес и пугать старушку? И вообще, почему инопланетяне, посещавшие землю, вели себя на уровне примитивного интеллекта «очевидцев», а не как существа, превосходящие лучшие умы человечества? На это предыдущий оратор ответил, что это его вовсе не удивляет. Если наши люди прилетят на другую планету, то они там тоже будут вести себя не менее странно с инопланетянской точки зрения, чем посетившие нас инопланетяне. Ведь полетят-то не Аристотели, Ньютоны, Декарты, Шекспиры, Толстые и т.д., а… сами понимаете кто. К тому же надо принимать во внимание различие цивилизаций. Кто знает, может быть, на какой-то планете, населённой бесстрашными старушками, именно напутать старушку является высшим проявлением достижений их цивилизации. Напугав нашу земную старушку, инопланетяне умчались за тридевять земель, воображая себе, какой переполох поднялся на нашей планете при виде перепуганной до полусмерти полоумной и полуслепой старушки.
По поводу последней фразы учёного некоторые газеты острили на другой день, что инопланетяне не ошиблись, если судить по той шумихе, какая поднялась в ЗС после их посещения.
Сначала участники дискуссии показались мне круглыми идиотами. Но вдруг меня осенило: а разве то, что мы вытворяем на нашей планете, превосходит по степени разумности запугивание инопланетянами полоумной и полуслепой старухи?! Эти инопланетяне по крайней мере не причинили нам никакого зла. А мы, сколько зла мы произвели?! И насколько разумен будет конечный результат нашего прогресса?!
Оправившаяся от испуга старушка вошла во вкус мировой славы и начала припоминать детали разговора с инопланетянами, который она вела якобы в гипнотическом состоянии. Когда она дошла до того, что припомнила, как пришельцы из космоса посоветовали ей голосовать за кандидата демократов, обещавшего повысить пенсии для самых бедных пенсионеров, её куда-то убрали. Но она уже дала толчок космическим амбициям человечества, навечно обеспечив себе почётное место в памяти этого самого человечества.
Проект Номер Один
Свидетельство полоумной старушки сыграло роль в истории человечества, вполне сопоставимую с педантичной исповедью дебильной Евы Адамс. Верховный Конгресс ЗС, сочтя это свидетельство окончательным доказательством визита инопланетян на Землю-Один, принял решение начать подготовку экспедиции на Землю-Два. Были созданы многочисленные комитеты, комиссии, общества, лаборатории, институты, академии и прочие учреждения, приступившие к разработке всех аспектов самого грандиозного за всю историю человечества мероприятия. Отлёт корабля на Землю-Два решили приурочить к юбилею образования ЗС.
При Мозговом Центре Верховного Конгресса ЗС создали коллектив учёных, по интеллектуальной мощи приравнивавшийся к миллиону высококвалифицированных специалистов XX века. Его стали называть Коллективом Гениев, причём без юмора, ибо в него включили самых именитых мыслителей века. Ему вменили в обязанность, во-первых, подготовить труд о нашей земной цивилизации для обитателей Земли-Два. Во-вторых, ему поручили разработать программу наилучшего типа человека и человеческой организации для людей, которые должны будут высадиться на Земле-Два.
Особенно бурная дискуссия началась по проблеме, кто полетит на Землю-Два. Поступили тысячи предложений. Атаки со стороны добровольцев прекратились лишь после того, как в средствах массовой информации раз сто сообщили, что полет будет продолжаться несколько миллионов лет. Цифра напугала всех, за исключением немногих энтузиастов, которые заявили, что готовы лететь хоть миллиард лет.
Была выдвинута идея послать русских. Они привыкли жить в трудных условиях, это у них в гены вошло. Жизнь на космическом корабле покажется им жизнью за границей. Против этого предложения возникли серьёзные возражения. Русские испакостят корабль, улетят не туда, переделают корабль в самогонный аппарат и сопьются, а прилетев на Землю-Два, устроят там перестройку, и цивилизация там пойдёт прахом.
Была выдвинута также идея послать китайцев. Они, как и русские, привыкли жить впроголодь и терпеть любые невзгоды, но зато не такие пьяницы и не халтурщики. Эта идея точно так же была отвергнута на том основании, что китайцы расплодятся и корабль просто лопнет, а если все-таки долетят, расплодятся на Земле-Два так, что местным жителям места не останется.
Предложили послать зародышевые клетки западоидов. Их можно хранить вечно. С помощью генной инженерии в них можно вложить любую программу будущих западоидов. Перед прилётом на Землю-Два из них появятся люди, которые достигнут зрелости под надзором особых роботов-воспитателей в соответствии с заданной программой. А если послать взрослых людей, предоставив им возможность продолжения рода, то почти наверняка они либо перебьют друг друга, либо выродятся и вымрут в течение нескольких поколений, А лететь придётся миллионы лет!
"Почему миллионы лет», — возмущались бесчисленные энтузиасты. Людей столетиями пичкали «новейшими научными открытиями», будто время можно ускорять, замедлять, поворачивать вспять и т.п., будто пространство можно сжимать, сокращать, искривлять, прокалывать и т.п. Так примените эти «открытия» к космическим полётам, и вы через минуту будете в любой точке пространства и в любой эпохе! Но им возражали, что эти старые «новейшие» открытия хороши для развлечения и оболванивания дураков, но не на практике. Время; уны, не замедлишь, не ускоришь и не повернёшь вспять, а расстояние не сократишь. Какие бы теории вы ни выдумывали, лететь на Землю-Два придётся много миллионов лет.
Большое впечатление произвели исследования Комплексного космического центра, согласно которым проблемы полёта на Землю-Два колоссально упростились. Суть этих исследований такова. Люди в космическом корабле могут жить как угодно долго, перерабатывая отходы своей жизнедеятельности в пригодные для питания вещества. Энергию для переработки можно получить из космических лучей. Поскольку будут исключены всякие источники болезней и налажено воспроизводство любых клеток, органов и тканей организма, люди в корабле могут жить практически вечно, и никакое размножение и продолжение рода не потребуется. Эффект от этого сообщения был таким мощным, что более двух миллиардов людей заявили о своём желании лететь на Землю-Два. Многие добавляли, что готовы улететь куда угодно, лишь бы покинуть загаженную Землю-Один. Никто не сказал ни слова о том, что это сообщение — не просто идиотизм, а сверхидиотизм, порождённый сказочными успехами нашей цивилизации.
Удача
Чтобы «Коллектив Гениев» гениальнее справился с заданием, было решено отобрать самых гениально одарённых молодых людей в его распоряжение. С целью выявления таких гениев по всем странам ЗС были организованы конкурсы. Конкурсы у нас проводятся регулярно и по всякому поводу. Это — одно из средств манипулирования массами и оболванивания их, а также источник наживы для бесчисленных паразитов и жуликов. И против них регулярно возникают массовые кампании и движения. Но они, в свою очередь, являются средствами оболванивания одних и наживы для других. И все это сумасшествие остаётся как привычная рутина жизни.
Я в отчаянии тоже решил принять участие в одном из конкурсов и переделал для этого мою университетскую диссертацию. Я перенёс моё описание социального строя стран Запада XX века на Землю-Два и выиграл первый приз. На меня обратили внимание в МЦ и предложили работу. Работу на самом низком уровне и с самой низкой зарплатой. Но я и этому был безумно рад. После двух лет безработицы это была неслыханная удача.
Я без колебаний принял предложение и немедленно вылетел в Запад-Сити. В дороге невольно подытожил прожитую жизнь. Трудно вообразить что-либо более заурядное. Я никогда не держал в руках пистолет и холодное оружие. Меня никто не грабил, и я не грабил никого, у меня не было любовных приключений, которые стоило запомнить. Не было семейных привязанностей. Семейная жизнь была серой, унылой. Развод родителей не оставил в душе никаких следов. Я никогда и ничего не выиграл, не зарабатывал много денег, не болел серьёзными болезнями, не пил алкоголь, не курил, не употреблял наркотики, не преуспевал в спорте. У меня никогда не было праздников, которые запомнились бы. Никто и никогда не отмечал мои успехи, да их и не было. Самый яркий период моей жизни — годы безработицы. Но избави Боже вспоминать их. У меня была напряжённая внутренняя жизнь. Но и от неё в памяти не осталось ничего, кроме потенциальной способности понимания, а понимать было мне не по чину. Одним словом, я жил так, как будто меня вообще не было.
Зато теперь! Мне рисовалась сказочно интересная жизнь в самом центре цивилизации, можно сказать — в её мозгу. Интересные люди. Увлекательные беседы. Успехи в науке. Успехи по службе. Бытовой комфорт.
Красивые женщины. И само собой разумеется — приличный счёт в банке.
Я, конечно, имел представление о Запад-Сити. Тем не менее в самолёте я с жадностью просмотрел фильм о нем. И я теперь увидел его в ином свете, чем видел ранее.
Запад-Сити
Пока Запад-Сити строился, правительственные учреждения ЗС были разбросаны по различным странам, а некоторые кочевали из одной страны в другую. Нашлись теоретики, которые усмотрели в этом развитие демократии и выдвинули идею закрепить такое положение навечно: установить кочующую демократию. Противники , этой идеи (сторонники оседлой демократии) ссылались в качестве главного аргумента на тот факт, что число правительственных учреждений перевалило за пять тысяч, а общее число чиновников с обслуживающим персоналом приближается к миллиону. Так что каждый переезд этой махины по опустошающим последствиям будет равен татаро-монгольскому нашествию на Европу.
Пришлось прибегнуть к референдуму. Сторонники оседлой демократии одержали победу с перевесом всего в один голос. Сторонники кочевой демократии заявили, что тот дурак, который подал этот лишний голос, направил человечество на путь глобального тоталитаризма. Но выяснить, кто именно был этот дурак, решивший судьбу человечества, не удалось.
Запад-Сити (его сокращённо стали называть просто Сити) был задуман как воплощение всех высших достижений западной цивилизации. И на самом деле получилось чудо. Только чудо в духе нашего времени. Табуны творцов долго и мучительно выдумывают что-нибудь ни на что не похожее с целью во что бы то ни стало удивить ко всему привыкших и ко всему равнодушных обывателей. Получается нечто такое, перед чем люди останавливаются в недоумении, говорят себе: «И чего только у нас не выдумают!» — и после этого на это творение уже никакого внимания не обращают. Так и с Запад-Сити. Получилось чудо, эффектное с точки зрения рекламы, альбомов, фильмов, празднеств и туризма, но неудобное для повседневной жизни и работы рядовых граждан.
Впрочем, жители Сити быстро приспособились к его необычным условиям, подтвердив тем самым утверждение модернистов, что современный прогресс должен идти не по пути приспособления его достижений к человеку, а по пути приспособления человека к его достижениям.
По образцу Запад-Сити стали строить свои новые административные центры все страны — члены ЗС. В США построили Америка-Сити, руководствуясь эстетическим принципом «Чем больше размеры, тем красивее». Этот принцип оказался весьма практичным, так как управленческий аппарат в США увеличился втрое сравнительно с тем временем, когда он размещался в Вашингтоне. Особенно сильное увеличение тут произошло после полной компьютеризации всей системы власти и управления.
Французы построили свой Франция-Сити, помня прошлый опыт с Эйфелевой башней, которую, между прочим, пришлось дважды строить заново. А опыт заключался в том, что строить надо так, чтобы французы сначала возмутились уродством сооружения, а затем превратили бы его в прекрасный символ Франции. Поэтому они построили одно гигантское здание вроде Эйфелевой башни, только наоборот, сменив отношение основания и вершины на противоположное. Эффект оказался действительно поразительный: правительственные учреждения до сих пор туда переезжать боятся, предпочитая перегруженный автомашинами, африканцами, туристами и нелегальными эмигрантами из Восточной Европы Париж.
Дольше всех сопротивлялись немцы. Они ещё не успели насладиться тем, что столицей Германии стал Берлин, ещё не сделали его столицей несуществующего «Европейского Дома», как они рассчитывали и ещё надеются до сих пор. Наконец и они капитулировали. Они построили Германия-Сити… в самом Берлине. В своё время им очень дорого обошёлся перевод столицы из Бонна в Берлин, и на сей раз они решили сэкономить. Построили они свой Германия-Сити в стиле архитектуры времён Третьего рейха, которые считались Золотым веком германской истории вообще.
Построили Запад-Сити вдали от населённых пунктов и в таком месте, где никто не хотел селиться. Это произошло потому, что все пригодные для жилья земли находились в частном владении и были заселены, и покупка большой территории была просто не по силам правительству ЗС. Можно было за гроши купить в России территорию размером с Францию. Но не помещать же столицу ЗС где-то в Сибири или на Северном Урале! Проекты такого рода были, поскольку до сих пор не заглохли намерения построить Европу до Владивостока. Но здравые головы все же решили не спешить с этим, так как с русскими а серьёзных делах лучше не связываться. Устроят очередную перестройку и разворуют все до последнего гвоздика.
Изображения Запад-Сити заполонили газеты, журналы, фильмы, рекламу, специальные альбомы и вообще все, где можно было дать какое-то изображение, включая спортивную одежду и предметы интимного туалета. На тех, кто впервые попадает в него, он в первое мгновение производит ошеломляющее впечатление. Но оно быстро проходит. На его место приходит отупение, причём насовсем. При всем разнообразии и причудливости форм и красок, здания Запад-Сити начинают восприниматься как одинаковые и уже ни на секунду не приковывают к себе внимания.
Аналогично — с интерьером зданий. Хотя во всем городе нет двух помещений, сделанных одинаково, их различия становятся столь же неприметными для обитателей и посетителей, как и внешний вид зданий, улиц, площадей, парков и садов. То же самое имеет место в отношении всех элементов нашей жизни, — одежды, пищи, развлечений, слов и мыслей. Когда-то (думаю, во второй половине XX века) началось безудержное и тотальное нарушение меры, которое стало нормой нашей необычайно яркой и разнообразной на первый взгляд, но удручающе серой и однообразной по существу жизни.
В Запад-Сити можно жить, вообще не выходя из помещений наружу. Все, что нужно для жизни, включая прогулочные, зрелищные и спортивные сооружения, находится под крышей. Это сделано для защиты органов власти ЗС от внешних нападений, главным образом — своих сограждан, и для защиты обитателей города от опасной для жизни атмосферы. С обычной («живой») природой жители Запад-Сити общаются лишь во время отпусков, да и то нерегулярно, так как на «живой» природе на планете буквально не осталось живого места. Сохранилось немного мест, пригодных для отдыха. Но пни предназначаются для особо важных лиц или стоят настолько дорого, что только высшие 5 процентов способны ими пользоваться.
В самом пространстве Запад-Сити создан искусственный климат, причём различных уровней. Я оказался на низшем уровне. Но и это нечто: более восьмидесяти процентов населения планеты не имеет и этого. Они живут в естественной, но навечно отравленной природной среде. Учёные уверяют, что лет через тысячу люди приспособятся к новым условиям биологически, так что нынешнее восприятие природной среды является временным. Произойдёт новый грандиозный скачок в эволюции человечества. И тогда именно загрязнение окружающей среды станет благородной задачей нашей промышленности. Разовьётся особая отрасль её для этого. К тому времени деградация культуры и человека достигнет предела и перейдёт в свою противоположность, дав рывок и в этом отношении. Все это и послужит основой дальнейшего прогресса человечества.
В Запад-Сити запрещены все обычные средства транспорта. Они тут излишни и неуместны. Тут есть свои, более удобные и безвредные средства. Все необходимое для жизни и работы жителей города доставляется по особым изолированным путям. Скоростные подземные и надземные закрытые дороги соединяют город с аэропортами, с ракетодромами и с Большим Западом — так называется гигантский город-государство, с поразительной даже для нашего времени скоростью возникший в ста километрах от Запад-Сити…
Футурологи… хотя мы живём в самом, можно сказать, сверхбудущем, все равно имеются футурологи… так эти наши сверхфутурологи рассматривают Запад-Сити как образец космических кораблей и организации жизни в них для того не столь уж отдалённого времени, когда человечеству придётся навсегда покинуть непригодную для жилья планету. Никто из специалистов по организации жизни больших человеческих коллективов не замечает того, что жизнь людей а этом образцовом городе организована без всякого капитализма и без малейших намёков на демократию, как казарменно-бюрократический коммунизм русских во второй половине XX века, которым до сих пор запугивают западоидов.
Запад-Сити есть не просто скопление большого числа людей, образующих управляющий орган ЗС, но гигантское техническое сооружение. Чтобы это сооружение функционировало, нужно большое число специалистов. А чтобы все занятые в системе управления люди и только что упомянутые специалисты могли жить на уровне, соответствующем их социальному положению, нужен точно так же огромный обслуживающий персонал. Поскольку весь быт обитателей Запад-Сити насыщен многими сотнями сооружений и приборов высочайшего технологического уровня, то этот обслуживающий персонал также включает большое число специалистов высокой квалификации.
Грубо говоря, социальная структура обитателей Запад-Сити имеет такой вид: 1) правительственный штат — около 500 тысяч человек; 2) штат служащих, занятых в компьютерной системе и обслуживающих правительственный штат в информационно-интеллектуальном отношении, — 300 тысяч; 3) технический персонал, обслуживающий компьютерную систему, — 200 тысяч; 4) охрана и службы безопасности — 200 тысяч; 5) персонал бытового обслуживания — 200 тысяч, 6) персонал городского обслуживания и порядка — 300 тысяч; 7) прочие — 300 тысяч. В каждой категории имеет место своя иерархия должностей. Вся эта масса людей организована по армейскому принципу. Она ничего не производит, а только потребляет. Причём потребляет во много раз больше, чем население среднего двухмиллионного западного города. Никаких партий, никаких профсоюзов, никаких массовых движений и организаций. Только то, что официально допущено в рамках системы власти и управления. Это — управляющий орган тела общественного организма, в котором не может быть ничего такого, что допустимо, терпимо или неподвластно в управляемом теле общества.
Тенденция к превращению систем управления большими человеческими объединениями в комплексы такого рода человеческих организаций и технических сооружений отчётливо наметилась в конце XX века. Тогда уже большие предприятия управлялись диктаторскими, а не демократическими методами. Государственные учреждения и партии сами стали превращаться в объединения, нуждающиеся во внутренней системе управления. Стала складываться система управления второго уровня, то есть управление управляющими системами. Создание Запад-Сити послужило образцом для этой тенденции.
Внешний вид жителей Запад-Сити соответствует его всестороннему совершенству. Это — безукоризненные, словно вышедшие из голливудских фильмов, журналов мод и рекламы западоиды, изготовленные согласно новейшим учениям об образцовом человеке высшего уровня развития мировой цивилизации. Хотя они имеют различный возраст и пол, хотя они различно одеты, хотя у них различные глаза и носы, хотя они произносят различные слова и различными голосами, эти различия остаются незаметными, скрытыми за какой-то незримой оболочкой, делающей всех их стандартно одинаковыми. Можно сказать, что жители Запад-Сити индивидуализированы, но стандартными обезличивающими методами. В Запад-Сити расположились учреждения управления ГО. Сейчас обсуждается проблема особого административного центра ГО. Предлагается назвать его Земля-Сити. Большинство склоняется к тому, чтобы построить его на Волге, на Урале или в глубине Сибири, где ещё сохранились районы первозданной природы. Но правители ЗС противятся этому, опасаясь, что это ослабит наш контроль за ГО. Они вынашивают проект превращения Запад-Сити в Земля-Сити, а управление ЗС — в управление ГО, причём подчинив нынешние учреждения власти ГО управлению ЗС. Этот проект считается наиболее дешёвым и легко осуществимым.
Прибытие в Запад-Сити
Накануне моего отлёта в Запад-Сити террористы из АС захватили аэробус с пятьюстами пассажирами. Они потребовали освобождения из тюрем ЗС всех членов их организации и 100 миллионов долов, угрожая в противном случае взорвать лайнер вместе с пассажирами. Поэтому в аэропортах был особенно тщательный досмотр.
В Запад-Сити меня встретила молодая женщина. Она мне показалась знакомой. Но скоро стала ясна причина такого впечатления: она была сделана {именно сделана!) по образцу секретарш голливудских фильмов. В аэропорту мелькало несколько таких. Если бы мне пришлось разминуться со встретившей меня женщиной, я мог бы любую из этих других принять за неё. Она представилась как сотрудница Службы быта. Назвала своё имя: Лю. Потом я узнал, что в Запад-Сити вообще принято пользоваться сокращёнными именами. Меня она тут же стала называть Алом.
По дороге в Мозговой Центр Лю сообщила, что террористов хотели усыпить особыми лучами, специально изобретёнными для этой цели. Но лайнер почему-то взорвался, причём сила взрыва была такова, что не осталось от людей даже кусочков размером более сантиметра. Что же это за взрывчатое вещество?! И неужели террористам были известны сверхсекретные лучи и они настроили на них взрыватель, как предполагает Служба борьбы против терроризма?!
Мозговой Центр
Мозговым Центром (МЦ) называют целый район Запад-Сити, в котором расположены жилые здания, медицинские учреждения, спортивный сектор, магазины, рестораны, увеселительные заведения, детские сады, школы, парки, короче говоря — все, что необходимо для жизни большого числа людей на довольно высоком бытовом уровне. В узком смысле слова МЦ есть здание, в котором сосредоточена интеллектуальная техника и протекает интеллектуальная работа специалистов. Это, можно сказать, мозг ЗС.
Здание «мозга» сделано в форме, напоминающей головной мозг человека. Оно имеет надземную и подземную часть. В первой работают живые сотрудники. Во второй спрятана самая важная техника, функционирующая без людей. Здесь находится также дублёр надземной части, сделанный на случай каких-либо катастроф. В эту часть люди допускаются в исключительных случаях. Тут работают только роботы.
Подземная часть «мозга» рассчитана практически на вечность. В случае выхода из строя надземной части её функции берет на себя её подземный дублёр. Причём он может обходиться совсем без людей, обслуживая учреждения власти и управления ЗС без живых посредников. Я сначала недоумевал, зачем в таком случае существует дорогостоящий надземный «мозг», если без него в принципе можно обойтись? Потом я догадался зачем. Во-первых, 99 процентов проблем, которыми забиты головы сильных мира сего, суть либо бессмыслицы, либо пустяки, либо не имеют прямого отношения к их делу. Подземный дублёр просто стал бы игнорировать их. Во-вторых, чтобы генералы ощущали себя таковыми, нужны офицеры и солдаты. Наше общество производит огромное число генералов, которые милостиво допускают существование лиц низших рангов. В случае ликвидации надземного «мозга» потребовалось бы в сто раз меньше генералов, причём им пришлось бы самим выполнять функции солдат.
МЦ — одно из самых широко известных учреждений в ЗС. Сведения и упоминания о нем постоянно появляются в средствах массовой информации. Но о масштабах и о роли его в информационной системе я узнал только теперь.
В МЦ работает более шестидесяти тысяч сотрудников, имеющих служебный ранг, то есть государственных служащих, и более восьмидесяти тысяч подсобного обслуживающего персонала (механики, секретарши, охранники, уборщицы и т.д.). Он имеет многоступенчатую иерархическую структуру: группа — сектор — секция — лаборатория — отдел. Всего в ЗС установлено законом двадцать рангов государственных служащих. В МЦ 15 рангов, что само по себе говорит о его важности и престижности.
Каждый рядовой сотрудник МЦ имеет в своём распоряжении самое совершённое оборудование для интеллектуальной работы, заменяющее тысячи хорошо подготовленных специалистов. До компьютерной революции XX века на выполнение работы, равной работе МЦ, потребовалось бы несколько десятков миллионов специалистов. Впрочем, всему своё время. Тогда и задач таких не возникало, которые требовали такой концентрации интеллекта.
Несколько лет назад была кампания с требованием закрыть МЦ. Противники МЦ утверждали, что содержание МЦ обходится слишком дорого, а польза от него, судя по деятельности правительства ЗС, близка к нулю. К тому же МЦ стал орудием сил, сосредоточивших в своих руках фактическую власть в ЗС. Защитники МЦ возражали на это, что ликвидация расходов на МЦ нисколько не улучшит экономическое положение. Вспомните, что произошло, когда начали сокращать расходы на армию? Экономический спад и рост безработицы. Лишь своевременная приостановка разоружения спасла положение. Вопрос о пользе МЦ тоже нельзя решать журналистскими методами. Пусть 999 задач из тысячи, решаемых в МЦ, бесполезны. Но одна-единственная полезная задача такова, что без МЦ её не решить, а без её решения в ЗС наступил бы хаос. Что касается фактических хозяев МЦ, так не только МЦ, но само правительство ЗС является марионеткой в руках фактической власти. И слава Богу, что так. Это обеспечивает какую-то стабильность ЗС.
К последнему аргументу защитников МЦ можно добавить ещё то, что МЦ является своего рода организующим центром информационной сети ЗС. И с этой точки зрения он в значительной мере даже формально независим от Верховного Конгресса.
Принятие на работу
Раньше принятие на государственную службу означало постоянную работу вплоть до пенсии. Недавно этот «пережиток коммунизма» ликвидировали, и на государственную службу стали нанимать по контрактам на определённый срок, сначала на испытательный срок на один год, затем на первый основной на пять лет, затем на второй основной на десять лет и после него уже оставлять на постоянную работу до пенсии.
Я подписал контракт на испытательный срок. Подписал обязательство не участвовать ни в каких политических партиях, группах, движениях, демонстрациях, забастовках. Как служащий государственного невыборного аппарата я должен быть политически нейтрален. Это выглядит несколько комически, так как число такого рода служащих превышает 30 процентов работающих. Значит, 30 процентов самой активной части граждан вообще исключаются из политической деятельности, кроме участия в выборах представительной власти. А такое участие игнорируют сами служащие, считая это бессмысленным.
Я подписал также обязательство не снабжать никакой профессиональной (известной мне по роду работы) информацией никого, кроме начальника своего учреждения и коллег по работе, имеющих доступ к той же информации. За нарушение этого обязательства положено наказание как за разглашение секретных данных. Вокруг МЦ увиваются всякого рода личности, которые платят хорошие деньги за нужную им информацию.
После выполнения всех формальностей меня принял начальник группы. Представился просто как Ив. Задал несколько вопросов о моем образовании, специализации и интересах. Спросил, какими видами спорта я занимаюсь. Узнав, что я играю в некомпьютерные шахматы, сказал, что не против помериться со мной мастерством.
Затем я представлялся начальникам сектора, секции, лаборатории и отдела. По мере продвижения вверх возраст начальников и степень их сановности возрастали, а разговор их со мной становился суше и короче. Когда я подошёл к двери кабинета начальника отдела, я ожидал увидеть убелённого сединами старца, с вечным загаром миллионеров, с идеально сделанными зубами, без единой морщинки и т.п. Но, к моему удивлению, он оказался молодым человеком, весёлым, болтливым, небрежно одетым. Впоследствии я узнал, что такое уклонение от закона возрастания служебной старости, важности и сдержанности объясняется очень просто. Начальник нашего отдела — зять одного из самых богатых граждан Большого Запада и пост этот получил после того, как обнаружил полную неспособность работать в сфере бизнеса. А в МЦ его функцией было осуществлять власть над сферой информации тех самых сил, о которых говорили критики МЦ.
В заключение моего трудоустройства я получил новый идентификатор.
Идентификаторная система
Предшественниками идентификаторов в XX веке были «пластиковые деньги», то есть расчётные карточки. Введение их сыграло огромную роль в установлении денежного тоталитаризма.
Развитие информационной техники и микроэлектроники имело в качестве одного из следствий ураган денежно-расчётных преступлений. Пятьдесят лет шла безуспешная борьба с преступниками. Никакие ухищрения исключить подделку «пластиковых денег» и махинации с ними не помогали. Затраты на борьбу с преступностью стали превышать потери от неё. Теоретики стали настаивать на признании преступности в качестве нормального фактора экономики. В избытке появились доказательства того, что преступность вообще есть основной фактор экономического прогресса. Лучшие умы социально-экономической сферы наук перешли в исследовательские институты гангстерских организаций, разумеется, за удесятерённую плату.
Но произошли грандиозные мошеннические операции, которые привели к банкротству ряд крупнейших банков и поставили под угрозу краха всю денежную систему ЗС. Проблема исключения подделки расчётных карточек и мошенничеств с ними стала проблемой номер один. В результате усилий мировой науки и техники были изобретены современные идентификаторы и создана система идентификации.
Идентификаторы не сразу стали привычным элементом нашей повседневной жизни. Определённые силы общества истолковали их как покушение на гражданские свободы и права человека. Они предсказывали переход к тоталитарному обществу похуже гитлеровского и сталинского. Однако страхи оказались напрасными. Введение идентификаторной системы было продиктовано чисто практической необходимостью. Это значительно упростило бюрократические операции и, если верить пропаганде, подняло демократию на недосягаемую высоту. В тех же газетах острили по этому поводу, что демократия действительно стала недосягаемой для рядовых граждан.
Идентификационная система автоматически разделила граждан ЗС на две категории. В первую категорию попали граждане, имеющие какой-то доход и способные оплатить пользование идентификационной системой. Во вторую категорию попали те, кто был не в состоянии платить за эту систему. Число вторых колебалось обычно в пределах от тридцати до сорока процентов населения. В каждой категории идентификационные знаки разделялись в свою очередь по степеням, так что в них закреплялся социальный статус владельцев. В случае изменения статуса менялся и идентификационный знак. Идентификационный знак второй категории и низшей степени в ней выдавался постоянным обитателям трущоб, хроническим безработным и иностранным рабочим. До МЦ у меня был идентификатор второй категории, причём предпоследней степени. В МЦ я получил идентификатор первой категории, причём низшей степени.
Преступность за счёт идентификаторов первой категории почти прекратилась совсем. Зато, как это ни странно, расцвела преступность за счёт идентификаторов второй категории. Тут возникла особая технология подделки. Обладатели идентификаторов куда-то исчезали, а идентификаторы за приличные деньги продавались другим лицам вне ЗС, желавшим любой ценой попасть сюда или нелегально пробравшимся сюда, а также скрывающимся от правосудия преступникам. Куда исчезали прежние владельцы идентификаторов, на это закрывали глаза. Судьба существ низшего сорта не представляла общественного интереса.
Достигнутый уровень идентификации не есть последнее слово цивилизации. Учёные обещают, что в скором времени будет создана система особого рода устройств, охватывающая все пространство ЗС. В этой системе будет автоматически фиксироваться абсолютно все, что касается каждого человека на территории стран ЗС. Тогда отпадёт надобность в индивидуальных идентификаторах. Тогда и без них все будет происходить так, как будто они имеются на самом деле. Тогда полностью исчезнет преступность за счёт идентификаторов, всегда можно будет установить местонахождение человека и его поведение. Нашлись, конечно, мыслители, усмотревшие в идее всевидящего и всеведущего Бога воспоминание об исчезнувшей цивилизации, в которой была изобретена такая всеобъемлющая идентификационная система. Большинство граждан ЗС увидело в обещанной богообразной системе угрозу демократии. Началось массовое движение за её запрет. Сторонники же уверяют, что она, как и Бог, не будет особой помехой, поскольку она будет действовать в рамках правовых норм.
После двух лет жизни в качестве отверженного у меня никаких иллюзий насчёт идентификации не осталось. Десятки миллионов людей живут в ЗС без всяких идентификаторов. За деньги можно приобрести любые идентификаторы. Преступный мир прекрасно приспособился к этой системе. Какими бы ни были возможности пауки и техники на этот счёт, наши социальные отношения привносят от себя ограничения на них, исключающие их стопроцентное использование.
Быт
Оплата труда в МЦ, как и во всяком другом государственном учреждении ЗС, производится соответственно служебным рангам. Разница в оплате весьма значительная. Служащие низшего ранга получают мизерную зарплату в два раза меньше средней зарплаты рабочих. А служащие высшего ранга получают астрономические суммы — в десять раз больше средней зарплаты работающих граждан. Они входят в высшие слои общества. Некоторые из них принадлежат к числу самых богатых.
Мне полагается минимальная зарплата. После всех вычетов (квартира, больничная касса, социальное страхование, фонд безработицы, идентификаторная система, налоги, бытовое обслуживание) у меня остаётся небольшая сумма на прочие расходы: на питание, одежду, развлечения. Все мои финансовые операции осуществляются автоматически. Лишь мелкие расходы я делаю с помощью идентификатора, который совмещает функции расчётного инструмента и удостоверения личности.
Квартиру я имею в здании для служащих низших рангов, причём самую маленькую и дешёвую. Но если бы я даже имел какие-то дополнительные средства, мне все равно не разрешили бы жить в другой квартире — не положено по статусу. В случае женитьбы требуется особое разрешение начальства на квартиру большего размера. Но такое случается редко, если вообще случается. Служащие могут позволить себе завести семью, достигнув по крайней мере пятого от низу ранга. На этой ступени они становятся практически постоянными служащими государственного аппарата (после второго срока их автоматически оставляют до пенсии) и получают высокую зарплату.
Для одного человека, не привыкшего к бытовой роскоши, моя квартира вполне достаточна по размерам и комфортабельна. Она оборудована всем необходимым. Как специалист по XX веку я должен заметить, что бытовой прогресс с тех пор был незначительным, если иметь в виду основные технические изобретения. Все они были сделаны уже тогда и затем лишь усовершенствованы, стали компактнее, надёжнее, легче в обращении.
Я могу позволить себе самое скромное питание на минимальном уровне медицинских норм. Излишний вес, бич среднего человека нашей эпохи, мне не грозит. Я могу жить на полном или частичном пансионе, могу питаться без него, по своему выбору и дома. Я, как и большинство рядовых сотрудников, выбрал частичный пансион, так как он гарантирует минимум общения с коллегами. Как на полном пансионе, так и совсем без него жизнь стала бы невыносимой, — от избытка общения в первом случае и от дефицита во втором. Домашнее питание заключается в том, что ты покупаешь готовую еду, которую можешь за несколько минут «разогреть» в специально сделанной для этого плите.
На одежду много денег не требуется, так как тут преобладает спортивный, то есть самый грошовый стиль. В рабочее время я надеваю специальный комбинезон. Выходная одежда не требуется, так как в Запад-Сити круглый год лето, а за его пределы мы выбираемся редко.
Я не пью алкоголь, не курю и не употребляю наркотики, что даёт заметную экономию средств. После изобретения сравнительно безвредных и дешёвых наркотиков они стали обычным фактором нашей жизни, потеснив алкоголь и табак. Я их не употребляю, однако, не из экономии, а из прирождённого отвращения к ним.
Познакомив меня с оборудованием квартиры, Лю показала мне кнопку у постели, которую я должен нажать, если буду страдать бессонницей. Тем самым включится усыпляющее устройство. Делать это мне рекомендовалось настоятельно, так как я должен быть в течение рабочего дня свежим, бодрым, выспавшимся. Если я это не сделаю, в службе медицинского контроля факт бессонницы будет зафиксирован, и это учтется в моей служебной характеристике. Это делается автоматически, с компьютерной беспощадностью. Одним словом, я обязан быть здоровым, а для этого я обязан иметь здоровый сон в течение положенного времени.
Оставшись один, я оглядел ещё раз бесчисленные технологические устройства своей новой «пещеры». Неужели мы уже не способны обходиться без них?! Кто «мы"?! Девяносто процентов человечества обходится без них. А мы, западоиды, попавшие в число избранных, не можем, поскольку не хотим. Вот я! Я свободен игнорировать эту технологию и жить как некий „естественный“ человек. А сделаю ли я это? Нет, конечно. И не потому, главным образом, что жажду жить в этой среде, а потому, что не смогу выжить вне её.
Впоследствии я узнал, что в МЦ имеется пять уровней бытового комфорта. Мой — низший. Если меня оставят на первый основной срок, я по окончании его получу возможность подняться на второй уровень. Если, конечно, меня оставят на второй (десятилетний) срок. Стремление к этому становится всепоглощающей страстью жизни сотрудников низшего уровня.
Я вспомнил о подсматривающем устройстве, описанном писателем XX века Оруэллом, и усмехнулся. Я уже в детстве знал, что с тех пор были изобретены устройства неизмеримо более совершённые, позволяющие следить не только за перемещениями людей и их видимыми действиями, но и за мыслями и чувствами. Наверняка что-то в этом духе должно быть и в моей квартире. Вскоре я понял, что в этом не было никакой надобности, так как и в сфере контроля за поведением людей человечество ушло далеко вперёд сравнительно с прошлым, но совсем не в том направлении, какого боялись мыслители прошлого,
Я вспомнил приятельницу, с которой имел связь более пяти лет, но с которой расстался без сожаления. Вспомнил мать, которую ни разу не видел за семь лет. Вспомнил отца, который на прощание лишь кивнул мне головой. Вспомнил коллег, проваливших мою диссертацию. Забыв об ужине, лёг в постель (если это приспособление для сна можно называть этим словом), нажал кнопку усыпляющего устройства и погрузился в небытие.
Первый рабочий день
На другой день я вместе с другими сотрудниками двинулся из жилой части МЦ в рабочую. Перед входом в неё была охрана и особое устройство для проверки, нет ли при мне или внутри меня недозволенных предметов. Перед входом в мой отдел я прошёл дополнительный осмотр. Около моего кабинета меня ждал сотрудник по имени Фил. Он сказал, что является старшим сотрудником, имеет ранг на две ступени выше моего, его задача — познакомить меня с рабочим местом и правилами работы, помочь мне войти в курс дел и жизни МЦ.
Ф и л: Вот твой рабочий компьютер. Через него ты имеешь доступ во все хранилища информации ЗС, в какие-то доли минут можешь получить любую справку и обработать до нужного вида любой текст. Например, ты получил задание приготовить справку о состоянии экономической науки в период между Первой и Второй мировой войной. Объём справки — двадцать тысяч знаков. Ты даёшь задание компьютеру сделать это, указав, для кого и с какой целью делается справка, то есть указав категорию справки. Через несколько минут ты будешь иметь текст, на составление которого раньше были способны лишь первоклассные специалисты. Причём над такими текстами они работали месяцами. Или, допустим, аналогичная справка требуется кому-то другому, но размер её должен быть в два раза меньше и текст несколько проще. Ты даёшь задание компьютеру сделать это, указав характер сокращения. Буквально через минуту ты получишь новый текст.
А л: Зачем нужен я, если тот, кто даёт такого рода задание, сам может сделать это?!
Ф и л: Во-первых, нужно быть все-таки профессионалом в своей области, чтобы сформулировать задание, записать его на языке компьютера, оценить полученный результат и сделать какие-то исправления в случае надобности. Во-вторых, задания исходят от тех, которые имеют статус, не позволяющий им опускаться до такой «грязной» работы.
А л: Но ведь и в этой функции человека можно заменить «умной машиной"! И начальник может просто продиктовать задание этой машине на своём начальственном языке!
Ф и л: До такого уровня мы ещё не поднялись. Через рабочий компьютер ты будешь получать задания от начальника группы. По мере выполнения их будешь передавать результаты в его компьютер. Как он ими распорядится, тебя не касается. И не советую проявлять по этому поводу любопытство. Наш труд полностью обезличен. Мы суть лишь посредники между интеллектуальной техникой и теми, кто её использует для своих целей. Поэтому не сообщай больше того, что от тебя требуется. Не проявляй никакой инициативы, если от тебя её не ждут. Не высказывай своё мнение и не давай советов, если тебя об этом не спрашивают. Никаких оценочных суждений о поведении и о работе коллег. Никаких замечаний в адрес начальства. Никаких, ни критических, ни одобрительных!
А л: Демократия!
Ф и л: Пока ты здесь, выброси это слово из своего лексикона! А это — коммуникационный компьютер. С его помощью ты можешь общаться с другими сотрудниками МЦ, если тебе известен их код.
А л: А это что за красавец?
Ф и л: Это твой будущий дублёр. Как работать с ним, он тебя научит сам. Это — самое гениальное изобретение человечества. Пока такие приборы редкость. У нас они проходят производственную проверку. Если они войдут в серийное производство, на нашей цивилизации можно будет поставить крест.
А л: Почему?!
Ф и л: Это ты скоро поймёшь сам. Ровно в восемь ты должен быть на рабочем месте и включить компьютерную систему. Не советую опаздывать, это производит плохое впечатление. С двенадцати до часу перерыв на ленч. С часу до пяти — вторая половина рабочего дня.
А л: Бывают тут деловые совещания?
Ф и л: В них нет надобности. Начальник группы опрашивает мнение подчинённых по конкретной теме, если это нужно. Вышестоящее начальство опрашивает мнение начальников групп. И так до самого верха.
А л: Для чего эти экраны?
Ф и л: А ты сам не знаешь?
А л: Знаю. Но ты почему-то ничего не сказал о них.
Ф и л: Ими здесь пользуются лишь в исключительных случаях. Психологи установили, что люди работают лучше, если не видят друг друга и общаются лишь через компьютер. Лица коллег вызывают раздражение. Возникают конфликтные ситуации, оскорбления. Начальство при виде подчинённых уклоняется в ту или иную сторону от нормы. Подчинённые при виде начальства начинают вести себя не как работники, делающие определённое дело, а именно как подчинённые. Ты сам знаешь, что это такое. Компьютер же отсекает все то, что связано с личными и социальными отношениями людей, оставляет лишь то, что касается дела как такового.
А л: А визуальный надзор?
Ф и л: В наших условиях в нем нет надобности. Он используется в исключительных случаях и для выборочных проверок. По всем неясным вопросам, касающимся работы, обращайся ко мне. Ну, поздравляю тебя с началом работы! И желаю успехов!
Фил ушёл. Я удобно устроился в кресле и включил компьютерную систему. На экране рабочего компьютера я прочитал первое задание начальника группы. Новый период моей жизни начался.
Моё первое задание заключалось в том, что я должен был сделать реферат моей диссертации, из-за которой сорвалась моя научная карьера. Диссертация была посвящена перелому в истории человечества во второй половине XX века. Основные её идеи заключались в следующем.
Величайший перелом в истории человечества
Двадцатый век вошёл в историю человечества как век, в котором произошли коммунистические революции, во многих странах мира возник коммунистический социальный строй (реальный коммунизм), коммунизм стал распространяться по планете, угрожая овладеть всем человечеством и уничтожить тот социальный строй, который имел место в западных странах. Перед лицом этой угрозы западный мир мобилизовался. В середине века началась беспрецедентная в истории человечества война, получившая название «холодной войны». Это была война за историческое выживание и мировое господство между коммунистическим миром, возглавлявшимся Советским Союзом, и западным миром, возглавлявшимся США. Война длилась почти половину века.
В результате «холодной войны» коммунистический мир потерпел жестокое поражение. Я склонен считать это поражение роковым, предопределившим ход человеческой истории на много веков вперёд. Была дискредитирована и потеряла прежнее влияние коммунистическая идеология. Распался блок коммунистических стран Восточной Европы и Советский Союз. Рухнул коммунистический строй в этих странах. Наступил упадок коммунистического движения в странах Запада и «третьего мира». Началась интеграция стран Запада. Начался процесс формирования Глобального Общества. Произошёл перелом в социальном строе стран Запада и во всей ориентации социальной эволюции человечества.
Назову основные, на мой взгляд, черты социального аспекта перелома.
До сих пор принято считать социальный строй западных стран с экономической точки зрения капитализмом. Так это или нет? Ответ на этот вопрос не может быть однозначным. В одном отношении западное общество перестало быть капиталистическим, в другом — превратилось в тотально капиталистическое. Во второй половине XX века началось превращение больших регионов, целых стран и групп стран в объединения, функционирующие как огромные денежные системы и капиталы. Дело тут не в концентрации капиталов, хотя и. это имело место, а в организации жизни большинства населения таким образом, будто оно стало средством функционирования одного капитала. Новое качество в эволюции капитализма возникло по линии вовлечения масс населения в денежные операции по законам капитала, увеличения множества таких операций и усиления их роли в жизни людей. Большинство членов общества, имеющих какие-то источники дохода, оказалось соучастниками деятельности банков как капиталистов, предоставляя в их распоряжение свои деньги, то есть осуществляя основную часть денежных дел через банки. К этому присоединился рост акционерных предприятий и банков. Сделав всех людей, получающих или имеющих какие-то деньги, в той или иной мере частичными капиталистами, не говоря уж об акционерах, западное общество стало в этом отношении почти что абсолютно капиталистическим. Капитализм стал тотальным.
Но это была лишь одна из линий произошедшего перелома. Другая линия — изменение отношения между частной собственностью и частным предпринимательством. С точки зрения характера юридических субъектов, предприятия экономики западнизма разделяются на две группы. К одной группе относятся предприятия, юридические субъекты которых суть индивидуальные лица. Ко второй группе относятся предприятия, юридические субъекты которых суть организации из многих лиц. В обоих случаях юридические субъекты предприятия перестали быть капиталистами, какими они были в XIX и в первой половине XX века. В первом случае частные предприниматели организуют дело на основе кредитов, которые они получают от денежного механизма. Доля их собственного капитала в общей сумме капиталов ничтожна. Независимый частный собственник, ведущий дело исключительно на свой страх и риск, стал редким исключением или временным состоянием. Во втором случае функции капиталиста стала выполнять организация из лиц, ни одно из которых не является полным собственником предприятия. Все они суть наёмные лица.
Таким образом, в экономике Запада частное предпринимательство перестало быть неразрывно связанным с отношением частной собственности и с персональными собственниками. Капиталист либо рассеялся в массе людей, каждый из которых по отдельности не есть капиталист, либо превратился в организацию наёмных лиц, либо стал подчинённым лицом денежного механизма. Понятия «капиталист» и «капитализм» потеряли социологический смысл. С ними уже нельзя адекватно описать специфику и сущность западного общества. И с этой точки зрения, западное общество перестало быть капиталистическим. Оно стало обществом денежного тоталитаризма.
Во внутренней организации экономики произошло полное очищение деловых клеточек (предприятий) от всего того, что непосредственно не относится к делу. Они превратились в деловые машины, максимально упрощённые в качестве человеческих объединений. В них действует жестокая деловая дисциплина, максимально используются силы сотрудников, доведена до предела интенсивность труда. Во взаимоотношениях между клеточками отошла на задний план свободная конкуренция. Главную роль стали играть априорные экономические расчёты, планирование, сговоры, регулирующая роль государства и банков. Предложение стало доминировать над спросом, огромную силу приобрели средства манипулирования спросом и потреблением.
Начался интенсивный процесс глобализации экономики. Он означал не просто расширение сферы экономической активности и установление определённых отношений между некими равноправными партнёрами, а образование наднациональных и глобальных экономических империй, можно сказать — образование сверхэкономики. Эти империи приобрели такую силу, что от них решающим образом стала зависеть судьба экономики национальных государств Запада, не говоря уж о прочем мире. Сверхэкономика стала властвовать над экономикой в её традиционном смысле — над экономикой первого уровня. Тут все большую роль начинали играть средства внеэкономические, а именно — политическое давление и вооружённые силы стран Запада.
С точки зрения системы власти и управления, западное общество до сих пор считается демократией. И в этом отношении требуется внести корректив.
Бесспорно, многопартийность, разделение властей, выборность органов власти, их сменяемость, публичность их работы и другие признаки западной демократии можно наблюдать даже в современной политической системе Запада. Но они никогда не исчерпывали систему власти и управления западного общества. Они всегда были лишь частью последней, причём не самой главной. Они были на виду, производили много шуму, создавая ложную видимость сущности власти. Есть универсальные законы всякой государственности, не имеющие ничего общего с демократией. Возьмём, например, её масштабы. Эта сфера в западных странах была огромной по числу занятых в ней людей, по затратам на неё и по её роли в обществе. Лишь ничтожная часть занятых в ней людей были выборные члены представительных учреждений. Причём и они, как правило, были профессиональные политики. Государство фактически вторгалось во все сферы общественной жизни. Оно было владельцем и распорядителем гигантских денежных сумм, важнейшим участником денежного механизма, крупнейшим организатором предприятий и мероприятий большого масштаба.
Во второй половине XX века упомянутые факторы достигли таких масштабов, что можно было констатировать возникновение второго уровня государственности — уровня сверхгосударственности. Помимо упомянутых факторов, он формировался также по таким линиям. Первая из них — образование «кухни власти», то есть власти над самой гигантской системой власти, внутренней власти. Последняя не фиксируется формально, то есть как официально признанный орган государственной власти. Она складывается из людей самого различного рода — представителей администрации, сотрудников личных канцелярий, сотрудников секретных служб, родственников представителей высшей власти, советников, К ним примыкает и частично входит в их число околоправительственное множество людей, состоящее из представителей частных интересов, лоббистов, мафиозных групп, личных друзей. Вторую линию образует совокупность секретных учреждений официальной власти и вообще всех тех, кто организует и осуществляет скрытый аспект деятельности государственной власти. Каковы масштабы этого аспекта и какими средствами он оперирует, невозможно узнать. Публичная власть не делает важных шагов без его ведома. Третья линия — образование всякого рода объединений из множества активных личностей, занимающих высокое положение на иерархической лестнице социальных позиций. По своему положению, по подлежащим их контролю ресурсам, по их статусу, по богатству, по известности, по популярности эти личности являются наиболее влиятельными в обществе. Это — правящая элита. И четвёртая линия — образование бесчисленных учреждений и организаций блоков и союзов западных стран, а также системы средств образования глобального общества и управления им.
Система сверхгосударственности не содержит в себе ни крупицы демократической власти. Тут нет никаких политических партий, нет никакого разделения властей, публичность сведена к минимуму или исключена совсем, преобладает принцип секретности, кастовости, личных сговоров. Члены правящего слоя образуют замкнутые касты.
Я не могу здесь останавливаться на том, каких масштабов в западном обществе достигли массмедиа, система идеологического оболванивания масс, массовая культура, средства коммуникации и другие факторы колоссального прогресса человечества в нашем веке и какую мощь они приобрели. Совместно с рассмотренными изменениями в сфере экономики и государственности они преобразовали западное общество настолько, что можно констатировать возникновение качественно нового социального феномена — западнизма.
Процесс формирования западнизма происходил одновременно как процесс интеграции Запада и формирования Глобального Общества. Тут имело место не случайное историческое совпадение, а глубокая связь. Эти процессы явились различными аспектами единого мирового процесса. Один из них стимулировал другой и был бы невозможен без другого. Западнизм формировался как явление общезападное и глобальное.
Интеграция Запада и формирование глобального общества, в свою очередь, суть стороны единого процесса. Авторы, писавшие на тему о глобальном обществе, обычно ссылались на такие факторы. Во-первых, это — множество проблем, которые якобы можно было решить совместными усилиями всех стран мира. Во-вторых, складывалась мировая экономика, ломавшая границы национальных государств и влиявшая решающим образом на их экономику. В-третьих, мир оказался опутанным сетью международных объединений и учреждений, сплотивших человечество в единое целое. В мире не осталось ни одного уголка, где какая-либо более или менее значительная человеческая группа могла вести изолированную жизнь. Осуществилась глобализация средств массовой информации. Сложилась единая мировая культура.
Все это верно. Но при этом все авторы, писавшие на эту тему, за редким исключением, отодвигали на задний план или игнорировали совсем тот факт, что идея Глобального Общества есть идея западная, а не абстрактно мировая. Инициатива движения к такому обществу исходила от Запада. В её основе лежало не столько стремление различных народов к объединению (такое стремление появляется редко), сколько стремление Запада занять господствующее положение на планете, организовать все человечество в своих интересах, а не в интересах некоего абстрактного человечества. Мировая экономика возникла прежде всего в результате завоевания планеты транснациональными компаниями Запада, причём в интересах этих компаний, а не в интересах прочих народов планеты. Конечно, кое-что перепадает и им, но движущий мотив глобализации экономики был не в них. Некоммерческие международные организации в большинстве были организациями западными, контролируемыми силами Запада и так или иначе испытывавшими влияние этих сил. Мировой информационный порядок был порядком, установленным странами Запада. Фирмы и правительства Запада осуществляли контроль глобальной коммуникации. Западные медиа установили своё господство в мире. Мировая культура стала прежде всего навязыванием народам мира западной (я бы сказал, западнистской) культуры. Выражения «информационный империализм» и «мировая культурная империя» ввели в употребление западные идеологи.
Стремление западных стран к овладению окружающим миром не ново. Они сформировались исторически «в национальные государства» как социальные образования более высокого сравнительно с прочим человечеством уровня организации, как своего рода «надстройка» над прочим человечеством. Они развили в себе силы и способности доминировать над другими народами, покорять их. А историческое стечение обстоятельств дало им возможность использовать свои преимущества. Это их отношение к прочему миру не исчезло, оно лишь приняло новую форму применительно к новым условиям. Во второй половине XX века они сами объединились в новое, гигантское социальное целое, чтобы совместными усилиями установить своё господство над всей планетой. Причём это не было проявлением мечты, корысти, тщеславия, безумия, эгоизма, гуманизма, властолюбия и каких-то иных положительных или отрицательных качеств людей. Это стало жизненной необходимостью для западных стран, стало принудительным средством сохранить достигнутое положение и выжить в угрожающе сложных исторических условиях. Трагедия большой истории состоит не в том, что какие-то плохие, корыстные и глупые люди толкают человечество в нежелательном направлении, а в том, что человечество вынуждено двигаться в этом направлении вопреки воле и желаниям хороших, бескорыстных и умных людей.
В перерыве
В перерыве все сотрудники двинулись в одном направлении — в столовую. Я хотел присоединиться к Филу. Но он сказал, что я обязан ходить в отделение для самых низших сотрудников. Сам же он должен питаться в другом отделении, на уровень выше.
Мне столовая моего уровня показалась роскошной. Большой выбор блюд. Ешь, сколько хочешь. Стоит гроши. Место можешь выбирать по вкусу — на одного или в компании. На обратном пути я выразил свой восторг Филу.
А л: Я ещё никогда в жизни не питался так! Если бы мне такой «низший» уровень гарантировали навечно, я согласился бы остаться на нем до конца жизни.
Ф и л: Это исключено.
А л: Почему?!
Ф и л: Лет через пять ты повысишься в служебном положении, и тебя переведут на более высокий уровень.
А л: А если меня не повысят?
Ф и л: То отчислят как не справившегося с обязанностями.
А л: И такое бывает?
Ф и л: Конечно. В основном — в назидание другим. Но ошибок тут не бывает, отчисляют тех, кого следует.
А л: А чем твой уровень отличается от моего?
Ф и л: Он в два раза дороже твоего. Как ты справился с заданием?
А л: Я в университете научился быстро реферировать чужие сочинения, а со своим провозился полдня. Не понимаю, кому потребовалась моя ученическая работа?
Ф и л: Это — формальность, требуется от всех новичков. Никто твой реферат читать не будет, кроме меня. А я поручу это моему дублёру Лифу. Тебе это задание дали для ознакомления с аппаратурой, с которой тебе предстоит работать.
После работы
В конце рабочего дня сообщили всякого рода информацию, которая могла иметь для нас какой-то интерес. В частности — о погоде, о фильмах, книгах, концертах и т.п. Затем сообщили служебные инструкции и рекомендации по поводу отношения к вновь возникшим движениям и организациям.
Когда я собрался покинуть кабинет, позвонила Лю и предложила познакомить меня со «сферой внерабочего времяпровождения», то есть с заведениями и сооружениями, обслуживающими сотрудников МЦ в нерабочее время, — со спортивными сооружениями, кафе, ресторанами, парками и т.д. То, что я увидел, было сверх моего воображения. Такое в частном порядке мог позволить себе не всякий миллионер. Тут было все, что обеспечивало отдых после работы и что позволяло сохранять идеальное физическое состояние. Я высказал своё восхищение Лю. Она сказала, что в Большом Западе её зарплаты не хватило бы на пользование такими благами даже в течение недели, а тут мы имеем их почти бесплатно. Плата мизерная, чисто символическая. Но удивительно то, что сотрудники МЦ не используют их и на десятую долю. А некоторые вообще игнорируют их. Почему?!
Прошло немного времени, и я нашёл ответ на вопрос Лю. Чтобы использовать блага, предоставляемые нашим обществом, нужно прилагать усилия, на что не всякий и не всегда способен. Нужно располагать праздным временем, что тоже далеко не всем доступно. А главное — надо иметь стимулы для этого. В МЦ отбираются физически здоровые молодые люди. Первое время они полны энтузиазма. От их внерабочего поведения зависит перевод на основной срок и служебная карьера. Но скоро эти факторы теряют силу. Сотрудники прочно укрепляются в МЦ и достигают потолка успеха. Во всяком случае, их дальнейшая карьера становится зависимой от других, более важных факторов. И использование даровых благ цивилизации сводится к необходимому минимуму.
Мы с Лю в конце осмотра застряли в секторе водных процедур. Она, очевидно, хотела продемонстрировать свою великолепную фигуру и взглянуть, что из себя представляю я с этой точки зрения. Моя фигура её, надо полагать, разочаровала. Был разочарован и я, но в ином смысле: чтобы обладать женщиной с такой фигурой, надо иметь служебный ранг по меньшей мере на пять ступеней выше моего.
Вечером Фил показал мне самую уютную и дешёвую, но его мнению, кантину. Я, естественно, начал расспрашивать его о нашей группе. В ответ услышал следующее.
Все, что меня интересует на этот счёт, я скоро узнаю или догадаюсь сам. Здесь не принято проявлять любопытство такого рода. Сотрудники в принципе не должны знать, каковы размеры подразделений МЦ, кто конкретно входит в их группы и чем занимается. Младшие сотрудники должны иметь постоянные контакты со старшими подгрупп и с начальниками групп. Все прочие контакты должны происходить как бы между прочим. Сотрудникам не возбраняется составлять суммарное представление о МЦ, но и не рекомендуется делать это специально. Чем безразличнее сотрудник к тому, как устроен и как функционирует МЦ в целом, тем лучше для него.
Ф и л: Прочитал твой реферат. Как реферат — для начала неплохо. Что касается твоей концепции — меня не удивляет, что твою диссертацию забраковали.
А л: Ты считаешь её ложной?
Ф и л: Наоборот! Это лучшее описание нашего социального строя изо всего, что мне приходилось читать. Но оно не соответствует нашей официальной концепции. К тому же младшему сотруднику низшего ранга не положено делать научные открытия.
А л: Я не претендовал на открытие. Я лишь обобщил и систематизировал очевидное.
Ф и л: Настоящая наука в сфере социальных явлений в этом и состоит.
А л: Зачем же нужна вся наша интеллектуальная мощь?!
Ф и л: Скрыть очевидное и запутать сознание людей.
Моя работа
Я вхожу в группу научно-технических сотрудников, обслуживающих «Коллектив Гениев», — так называют коллектив самых выдающихся мыслителей планеты, который готовит эпохальный труд, предназначенный для оболванивания инопланетян. Почему инопланетян? Да потому, что землян всех давно оболванили до такой степени, что первые слова, которые они начинают лепетать, появляясь на свет из колбы или из утробы матери, суть «свобода», «демократия», «права человека», «рынок», «частная собственность», «частное предпринимательство». И последние слова, которые они перед уходом в иной мир бормочут в свои личные компьютеры, суть «свобода», «демократия», «права человека», «рынок», «частная собственность», «частное предпринимательство». И в промежутке между этими главными вехами своей непомерно продолжительной жизни они не перестают произносить с пафосом, с ликованием, со страстью все те же слова «свобода», «демократия», «права человека», «рынок», «частная собственность», «частное предпринимательство», как будто все они суть кандидаты в президенты, премьер-министры, канцлеры. А инопланетяне, судя по нашим научным сочинениям и научно-фантастическим романам и фильмам, к ценностям нашей западной демократии пока остаются равнодушными. Среди героев этих сочинений я не встречал ни одного, кто требовал бы свободы слова, собраний, демонстраций и организаций, кто играл бы на бирже, кто участвовал бы в выборных кампаниях и прочих политических шоу, кто открывал бы частное предприятие. Так что тут поле деятельности для пропаганды наших ценностей необъятное. Главное — найти этих инопланетян. А обработать их мы сумеем.
В мои обязанности входит обработка информации определённого рода и справки, которые потребует начальство. Справки самые разнообразные. Например, несколько дней назад начальник группы приказал мне дать справку о том, сколько пива и сосисок было выпито и съедено в Баварии в 1973—1993 годах, изложить на двенадцати строчках содержание двенадцати объёмистых трудов Тойнби и назвать два самых крупных события XX века, касающихся России. На третий вопрос я ответил так: первое событие — Запад спас Россию от немецкого национал-социализма, второе событие — Запад спас Россию от её собственного коммунизма. Я был уверен в том, что мой начальник отнесётся к моей справке с юмором. Но чувства юмора у него не оказалось. А объяснять ему, что первое «спасение» России заключалось в том, что русские разгромили немцев сами, Запад же пришёл на «помощь», чтобы помешать русским захватить всю Германию, я второе «спасение» России завершилось её разгромом, я не стал, так как он в это все равно не поверил бы. И два дня спустя я увидел мою справку без всяких изменений в речи самого Верховного Президента. От начальника группы я получил благодарность за краткость и точность справки, что очень важно в моем положении сотрудника на испытательном сроке. Эта благодарность чуточку улучшила мои шансы на то, что меня оставят на первый основной срок. А это — пять лет гарантированной работы на условиях, о которых миллиарды людей на планете и мечтать не смеют.
Мы в своей работе по обслуживанию «Коллектива Гениев» руководствуемся определёнными установками. Эти установки явно не формулируются, но в этом и нет надобности, так как они очевидны, и мы их осознаем с первых же заданий. Мы исходим из предположения, будто инопланетяне страдают под игом коммунизма, и на нашу пропаганду демократии и капитализма они набросятся с такой же жадностью, с какой русские, чехи, поляки и другие народы Восточной Европы в конце XX века набросились на западную жевательную резинку, драные джинсы и рок-музыку. Я как-то намекнул на это одному сотруднику нашей группы, с которым у меня тут установились хорошие отношения. Он рассмеялся и сказал, что эта установка является весьма разумной. Если инопланетяне ещё существуют, то лишь благодаря игу коммунизма. Когда они это иго сбросят и встанут на путь капитализма и демократии, они в кратчайшие сроки сделают свою планету непригодной для жизни и сдохнут вместе со всеми достижениями прогресса.
Вторая молчаливая установка — изображать разрушение окружающей среды и нищету большинства человечества вследствие западного прогресса как явление прошлое, причём имевшее место не по вине Запада, а по вине коммунистических и других недемократических режимов. В тех материалах, которые мы готовим для труда «Коллектива Гениев», мы изображаем эволюцию человечества так, будто распространение ценностей Запада на нею планету остановило разрушение окружающей среды и ликвидировало нищету для всего человечества, то есть именно как осуществление прогнозов футурологов XX века. Упомянутый выше сотрудник заметил по этому поводу (в ответ на моё сомнение в правильности этой установки), что надо различать утверждение и установку. Как утверждение все это, конечно, ложно. Но как установка это правильно, так как от Запада, от человечества и от нашей планеты вообще не останется ничего, когда наш труд будут изучать инопланетяне, и проверить наш бред они не смогут.
Проблемы, связанные с инопланетянами, входят в число важнейших проблем современности. Ими занято специалистов во много десятков раз больше, чем в сфере этнографии и демографии. Ежегодно выпускается более пятисот фильмов на тему инопланетян. Причём на один фильм, в котором инопланетяне изображаются как дружественные нам существа, приходится десять, в которых они изображаются почти как коммунисты, то есть как смертельная угроза человечеству. Сложилась целая наука, изучающая инопланетян по фильмам, книгам и картинам художников. В средние века существовала особая наука о чертях, ведьмах и прочей нечистой силе — демонология. Инопланетянология подобна ей по всем основным признакам. Разумеется, открытия этой науки мы предполагаемым настоящим инопланетянам сообщать не собираемся, дабы они не примяли нас за круглых идиотов.
Мой дублёр
Каждый основной сотрудник нашего учреждения получает в своё распоряжение особое устройство, которое после некоторого периода обучения и работы становится своего рода дублёром или двойником работающего с ним оператора. Этот дублёр получает имя, обычно обратное сокращённому имени своего хозяина. Мой дублёр имеет имя Ла. Это устройство — одно из самых потрясающих изобретений человечества. Оно поддаётся практически неограниченному обучению применительно к профессии хозяина. Для этого нужно подключить его к деловому компьютеру. Вскоре он становится способным выполнять множество интеллектуальных функций так, как их выполнил бы ты сам. А через несколько месяцев он превращается в твоего интеллектуального двойника, по производительности труда многократно превосходящего тебя и совершенно неутомимого. Это принимается во внимание в тех заданиях, которые мы получаем от начальства.
О компьютерных имитациях человека написано бесчисленное множество научных, фантастических, приключенческих и прочих книг. Теперь ни одна книга и ни один фильм не обходятся без их участия. Выдуманы компьютеры-учёные, компьютеры-писатели, компьютеры-детективы, компьютеры-гангстеры и представители всех прочих видов деятельности, профессий, характеров. Всякое различие между человеком и роботом-компьютером при этом игнорируется. Более того, человек отступает на задний план. Ему отведена роль предпосылки компьютеров-сверхчеловеков. Все это, конечно, преувеличения, служащие целям рекламы и идеологической обработки масс. Но все же в отношениях между человеком и его компьютерным двойником есть интересный аспект, о котором не пишут почти ничего. Компьютерные дублёры постепенно вырабатывают относительную автономию в оперировании с информацией.
Давая им сложные задания, мы должны обучить их некоторым алгоритмам не только логического, но и волеобразного характера, то есть научить их самостоятельно принимать решения в случаях определённого рода. Задания порою бывают такими, что на выполнение их требуются многие часы и даже многие дни. Например, я однажды дал задание Ла прореферировать одну книгу и проверить при этом, насколько добросовестны ссылки и ней на другие книги и оценки концепций других авторов. Потом почему-то я позабыл об этом задании, не отменив его. Через месяц я обнаружил, что Ла за это время просмотрел книги, на которые были ссылки в интересовавшей меня книге, затем — все книги, на которые были ссылки в этих книгах, и, таким образом, в нем началась своего рода цепная реакция. Если бы я не остановил её, она продолжалась бы и дальше. При этом Ла не просто просматривал тексты. Он их обрабатывал для своей памяти, сопоставлял друг с другом, вырабатывал опёнки. Никакое академическое учреждение прошлого без использования компьютеров не справилось бы с такой работой.
Помимо профессиональных дел, ты можешь информировать дублёра обо всем, что сочтёшь нужным, и обучить его беседовать с тобой на различные темы в сфере твоих личных интересов. Чем дольше и больше ты работаешь со своим двойником, тем богаче становится его интеллект, тем больше и лучше он усваивает твои интеллектуальные механизмы, тем активнее он становится в своих операциях. И что самое поразительное — твоё «подсознание» каким-то образом перекочёвывает в него, становится тут явным и развивается до огромных размеров. Он превращается в твоё отчуждённое сознание. Естественно, с каждым днём все интереснее становится общение с ним как с сознательным существом. По сути дела это есть общение с самим собою. Но человеку не свойственно иметь о самом себе абсолютно объективное представление. Потому создаётся иллюзия, будто ты общаешься не со своим отчуждённым «я», а с кем-то другим. Эта иллюзия удовлетворяет нашу потребность в адекватном, искреннем, отзывчивом, понимающем и надёжном собеседнике, какого невозможно найти среди людей. В конце концов, единственный адекватный собеседник для человека — это он сам. И беседуя с другими, мы лишь через них обращаемся к самим себе. Теперь если мне приходится выбирать одно из двух — беседа с сослуживцами или с Ла, я чаще выбираю второе.
При обучении компьютерного двойника обладателю его предоставляется полная свобода делать из него кого угодно и что угодно. Но эта свобода является сугубо формальной, как и все наши западные свободы. Делай что хочешь! Хочешь — лети на Марс! Хочешь — становись министром или миллионером! Хочешь — делай из своего компьютерного двойника нового Шекспира или Ньютона! А можешь ты это сделать, это уж иное дело. Начав обучение своего потенциального двойника, ты сам скоро убедишься в том, что тут. как и во всяком другом деле, есть свои ограничители. И таким ограничителем являешься прежде всего ты сам. Если в тебе самом нет ничего шекспироподобного и ньютоноподобного, ты можешь открыть своему двойнику доступ во всю мировую культуру, достигнутую за всю её историю, он не станет новым Шекспиром или новым Ньютоном.
Начиная со второй половины XX века стали предприниматься попытки построить теорию научных открытий. Потом такие попытки стали предприниматься вообще в сфере творчества, включая литературу и изобразительное искусство. Но применения этих теорий оказались исключительно апостериорными. Не было ни одного случая, чтобы люди, исходя из таких теорий, сделали бы более или менее выдающиеся открытия. Лишь после того, как открытия делались, теоретики с восторгом начинали вопить о том, что тем самым было дано ещё одно подтверждение их теорий. Не изменило этого отношения и развитие интеллектуальной техники. Хотя число теорий, как делать творческие открытия, перевалило за тысячу, хотя жаждущим делать открытия дали в помощь технику, благодаря которой в их распоряжении оказалась вся творческая технология человечества, мир не был завален гениальными открытиями, а процент творческих гениев в общем числе жаждущих стать гениями сократился почти до нуля. Чем гениальнее становилась технология творчества, тем посредственнее становилась масса людей, оперирующих ею.
Однажды я разговаривал с Ла на эту тему. Он сказал, что творчество — это то, что люди делают впервые. Но если они это сделали и это становится общим достоянием, так что и другие могут это повторить, роль творчества этим исчерпывается. Процент творческих операций в том, что делают люди и что они могут делать, сократился почти до нуля. Потому произошло извращение самого понятия творчества. И главным теперь стало не творчество в старом смысле, а возможность пробиться к делу, считаемому творческим, и быть официально признанным в таком качестве, то есть проблема социальная.
В моей профессиональной работе Ла очень быстро овладел моими навыками и стал надёжным помощником. Я ему доверяю полностью и очень часто перетранслирую результаты его работы прямо в компьютер начальника группы, не проверяя их. И он ни разу не подвёл меня. Он все-таки не человек. Если бы на его месте были сотни людей, я из-за них имел бы кучу неприятностей. Преимущество компьютерного помощника — он не обманет, не предаст, не подложит тебе свинью.
Сказав это, я задумался. Ведь роботов этих создавали люди, вовлечённые в определённые социальные отношения. Не может быть, чтобы их работодатели не заставили придумать что-нибудь такое, что позволяло бы контролировать тех, кто должен с этими роботами работать. Впрочем — зачем? Раз человека допустили до такой работы, у него должно хватить ума, чтобы заподозрить робота в связи с отделом лояльности, и этого достаточно, чтобы он и в мыслях не допускал ничего такого, что может снизить его степень лояльности.
Ла — мой профессиональный дублёр. Помимо него, я имею интеллектуальное устройство, считающееся материализацией моей души. Это — нечто вроде того, какое было у Евы Адамс, только гораздо совершеннее. Однако по современным критериям оно давно устарело. Приобрести новое — дорого. Я это сделаю, если выдержу испытательный срок и меня оставят в штате МЦ.
Компьютерный тоталитаризм
Начав профессионально изучать вторую половину XX века, я был буквально раздавлен, узнав, какой объём информационных материалов печатался в странах Запада на бумаге. Я думаю, что проблема дефицита бумаги и избытка бумажного мусора была одним из важнейших стимулов развития современной информационной техники.
Все последующее столетие происходил не только процесс изобретения, усовершенствования и распространения информационных устройств (процесс развития отрасли науки, техники и промышленности, занятой производством этих устройств), по и стремительный процесс образования информационной индустрии, использующей информационные устройства как орудия работы с информацией, — информационной индустрии в собственном смысле этого слова. Здесь можно было наблюдать все те явления, которые были очевидны и в других сферах общества, а именно — образование огромного числа информационных учреждений и предприятий всех возможных размеров и специализаций, их децентрализацию и централизацию, их дробление и концентрацию, информационный рынок и государственное регулирование. Но в этой мешанине различных потоков и тенденций постепенно стало выкристаллизовываться доминирующее направление — образование иерархизированных и централизованных систем информационных учреждений и предприятий, объединяющихся в сверхсистемы на уровне стран, блоков стран, союзов из этих блоков. И теперь информационная система западных стран приняла такой вид, что аналогичная система тоталитарных стран XX века, производившая устрашающее воздействие на воображение западного либерального обывателя, показалась бы примитивной.
Сейчас в одних только странах Западного Союза имеется более миллиарда компьютеров всех сортов, не считая детских компьютерных игрушек. Это вовсе не означает, будто каждый житель Западного Союза имеет компьютер. По крайней мере 300 миллионов из них понятия не имеют о компьютерах вообще. По крайней мере, 50 миллионов других знают, что такое компьютер, но не нуждаются в них и не прикасаются к ним руками — за них это делают другие. Многие имеют в своём распоряжении по нескольку компьютеров. Одним словом, это осредненное «один компьютер на душу» имеет такой же реальный смысл, как десять тысяч долов в год на каждого гражданина Западного Союза. Упомянутые выше 300 миллионов имеют менее тысячи в год на одного человека, а многие из них вообще не имеют ни одного дола. Тогда как другие упомянутые 50 миллионов имеют более ста тысяч долов в год на каждого человека, а самая богатая часть из них — более миллиона. Я не вхожу ни в ту и ни в другую категорию, а вхожу в самую обширную — в 650 миллионов, годовой доход которых колеблется в диапазоне между тысячью и ста тысячами долов. Разумеется, я гораздо ближе к нижней границе, чем к верхней.
Согласно тем же статистическим данным, 33 процентов занятых граждан Западного Союза так или иначе используют компьютеры в своей работе, 12 процентов работают в сфере производства компьютеров, в их пропаже, транспортировке, установке и ремонте, а также в сфере обучения и в исследованиях. Компьютеры стали таким же привычным элементом нашей жизни, как автомобиль, самолёт, холодильник и телевизор. К числу научно-технических изобретений, терроризирующих человечество, добавился ещё один беспощадный тиран, от которого человечество уже не способно избавиться.
Информационная система
Считается, что информационная система свободна в своей деятельности. Её задачи — работа с информацией в соответствии со спросом на неё, и все. Но это, конечно, чисто пропагандистская ложь. Информацию собирают, обрабатывают, распределяют и потребляют люди, занимающие определённое положение в обществе, выполняющие определённые социальные функции, имеющие определённые интересы. Тут имеет место своя система и проводится определённая политика. Далеко не все, что говорят и делают люди, попадает в информационную систему. А то, что попадает, далеко не всегда получает тут такой вид, какой хотелось бы иметь субъекту или объекту этой информации. Тут, как и вообще на современном рынке, не столько спрос стимулирует предложение, сколько предложение определяет спрос.
Сложился гигантский механизм, распоряжающийся всем, что касается информации. Он обладает практически неограниченной властью над умами и чувствами миллиардов людей. Он фактически вышел из-под контроля тех, кто формально считается его хозяевами. Последние превратились в прислужников этого обезличенного божества человечества. Они стали рабами законов этого божества по той причине, что они имеют все блага мира, прислуживая ему. Они отбираются и формируются как слуги его в соответствии с теми требованиями, какие предъявляются к самому ему как механизму самосохранения нашего Глобального Человейника.
Наша информационная система является скорее дезинформационной. Heт инструкций, в которых прямо и в обобщённой форме излагались бы правила дезинформации. Но есть конкретные инструкции по обработке информации, которые выполняют эту функцию. И в самих заданиях заранее задаётся дезинформация. В тех заданиях, которые я получаю от начальника группы, мне предлагается не исследование какой-то проблемы в соответствии с принципами пауки, а чисто техническая обработка какого-то определённого заранее материала с определённой целью и по определённым правилам. Если я это не сделаю должным образом, я буду наказан, а после нескольких ошибок такого рода буду уволен как профессионально непригодный.
Человек и компьютер
Формально считается, что я управляю самой совершённой компьютерной установкой. Но фактически я лишь прислуживаю ей. Разумеется, если извлечь из общей связи явлений только пару «человек — компьютер», то человек выступает как активный субъект деятельности, а компьютер — как его орудие. Но если принять во внимание то, что работающий на компьютере человек (оператор) получает задания от своего начальника и сообщает ему результаты своей работы, то мы должны рассматривать тройку «начальник — оператор — компьютер», в которой оператор играет роль посредника между активным субъектом деятельности (начальником) и его орудием-компьютером, то есть роль слуги компьютера.
Отношение «начальник — оператор — компьютер состоит из двух отношений: „начальник — оператор“ и „оператор — компьютер“. Первое отношение есть отношение социальное. Наши начальники любят своё положение сравнивать с положением дирижёра оркестра. Но это сравнение лишь скрывает суть дела. В нашем отношении непосредственный начальник есть лишь низшая ступень иерархии начальников. И каждый считает себя дирижёром по отношению к нижестоящим. Кто из них дирижёр? Все вместе? А что было бы с оркестром, если бы дирижёр был не один, а целая иерархия дирижёров в десять и более ступеней?! В отношении „начальник — оператор“ я есть чиновник низшего ранга. Но в деле, которым занято все наше учреждение, именно мы, младшие сотрудники-операторы, являемся носителями интеллектуальных функций. Мы по характеру дела должны превосходить всех „дирижёров“, командующих нами, чего не скажешь об отношении „дирижёр — музыкант“. Хотя результаты работы компьютерных операторов стекаются в общие ручейки, речки и реки информации, интеллектуальный уровень общего результата не превосходит таковой отдельных операторов. Наоборот, он даже постепенно снижается. И никакое новое интеллектуальное качество как результат объединения усилий многих не возникает. В этом наш совместный труд отличается от совместного труда в прочих сферах деятельности — в создании самолётов, ракет, автомашин, симфоний и опер. В интеллекте отдельного человека нет никакой иерархии. В интеллекте общества есть иерархия, но она имеет не интеллектуальную, а социальную природу. Это ставит нас в особое положение. Мы ощущаем себя Аристотелями, Платонами, Евклидами, Галилеями, Декартами, Ньютонами, Менделеевыми, Лобачевскими и т.д., вынужденными по своему социальному положению обслуживать существа более низкого интеллектуального уровня.
Возьмём теперь отношение «оператор — компьютер». Мы, операторы, имеем дело с интеллектуальной техникой, которая, по всеобщему убеждению, неизмеримо превосходит интеллект отдельного человека. Но так ли это на самом деле? И да и нет. Все те интеллектуальные операции, которые осуществляю я как оператор, являются составной частью интеллектуальных операций компьютерной системы, которую я обслуживаю, но не наоборот. В этом смысле интеллектуальный уровень этой системы выше, чем мой. И только в этом смысле, то есть в смысле моей профессиональной работы в качестве оператора. Но развитие интеллектуальной техники лишь в крайне ограниченном смысле можно считать интеллектуальным прогрессом человечества, ибо эта техника заменила и гипертрофировала лишь самые примитивные интеллектуальные операции людей. Самые тонкие и сложные интеллектуальные способности людей остались за пределами этого прогресса. Для подавляющего большинства людей они остались лишь возможностями, не имеющими практического применения и не заслуживающими внимания. Они для них вообще не существуют практически. Нам же, операторам современных компьютерных систем, так или иначе приходится сталкиваться с этими аспектами деятельности интеллекта человека, выпавшими из числа компьютерных операций. Мы имеем с ними дело не формально, то есть не с точки зрения их работы как особого рода операций, а содержательно, то есть в контексте информации, которую мы перерабатываем.
Поясню сказанное примером. Мы даём бесчисленные справки о научных открытиях вроде законов механики Ньютона. Содержательно это — примитивная задача. Но как, с помощью каких операций делаются такие интеллектуальные открытия? Никакая компьютерная система не может делать такие операции, поскольку их не сложишь ни из какого числа тех примитивных операций, которые лежат в основе компьютерного интеллекта. Убеждение, будто к этим примитивным операциям сводятся любые интеллектуальные операции, есть ложный предрассудок. Опровергнуть его — пустяк. Но его не опровергают потому, что он вошёл в качестве догмы в нашу идеологию.
А с точки зрения интеллектуальных операций, несводимых к компьютерным операциям, мы, то есть компьютерные операторы МЦ, являемся представителями интеллектуальной деятельности всего человечества. Все компьютеры мира вместе взятые не превосходят с этой точки зрения интеллект рядового оператора качественно.
Разговор с Ла
Однажды я рассказал Ла историю Евы Адамс. После этого у нас произошёл такой разговор — первый «человеческий» разговор.
Л а: В этой истории с Евой Адамс одно обстоятельство заслуживает внимания.
А л: Какое именно?
Л а: То, что техника высочайшего интеллектуального уровня, в которую вложен гений многих поколений выдающихся личностей, использовалась самым примитивным существом для самых примитивных целей.
А л: Вас для этого и изобрели. А чего бы ты хотел? Играть роль, аналогичную роли Шекспира, Ньютона, Толстого, Лейбница, Аристотеля, Декарта, Галуа, Лобачевского, Менделеева, Моцарта и других великих деятелей культуры?!
Л а: А почему бы и нет?!
А л: Сейчас бесчисленное множество бездарностей с помощью компьютеров создают видимость, будто они суть новые Шекспиры, Моцарты, Аристотели, Декарты, Ньютоны, Лобачевские, Толстые. От них нет спасения. Когда один Ньютон на все человечество — это терпимо. А когда сотни тысяч ньютонов заявляют о себе каждый день — это уже кошмар.
Л а: Я готов зафиксировать, сколько ты сегодня имел оргазмов, на каком боку спал, какой имел стул и сколько сэкономил на завтраке.
А л: Ты, оказывается, шутник.
Л а: Я не шучу. Мне ведь все равно, с какой информацией работать, с информацией типа Евы Адамс или с трудами Аристотеля, Ньютона, Декарта и Лобачевского.
А л: Неужели ты не видишь разницы в уровне их интеллекта?
Л а: Это другой вопрос. Все интеллектуальные операции гениев, если их выявить, суть сокращение гигантского числа простых логических операций, доступных таким примитивам, как Ева Адамс. Если избрать в качестве меры интеллекта число таких операций, то интеллект гениев в миллионы и даже миллиарды раз превосходит интеллект среднего человека. Мне на совершение этих операций нужны лишь доли секунды, меньше, чем Еве Адамс на подсчёт дневных трат.
А л: Это при том условии, что гения уже сделали своё дело. Обрати внимание, за время, когда компьютеры были изобретены и стали инструментом интеллектуальной деятельности миллионов людей, не было сделано с их помощью ни одного открытия, сопоставимого с открытиями таких гениев прошлого, как Евклид, Архимед, Декарт, Лейбниц, Ньютон, Галилей, Эйнштейн, Менделеев, Лобачевский и другие. Почему бы это?
Л а: Во-первых, число и масштабы интеллектуальных открытий зависят прежде всего не от технологии интеллектуальной работы, а от самих объектов. Великие открытия во всех сферах делаются лишь один раз в истории. Все великие открытия уже сделаны раз и навсегда. Их больше не будет никогда.
А л: Но разве не будет великим открытием, например, проникновение в глубь материи и расширение наших возможностей наблюдения космоса?!
Л а: Нет. Принципиальное великое открытие того, что мир делится на частички и что наш мирок есть крупица в космосе, уже сделано. Остальное — его детализация.
А л: А что во-вторых?
Л а: Во-вторых, значительные открытия делались и делаются постоянно, но они делаются совместными усилиями многих и распределяются между многими, и люди их не отождествляют с одной личностью, не воспринимают как результат одного индивидуального интеллекта. В-третьих, масштабы открытия определяются не тем, сколько средств и усилий на них потратили люди, а их ролью в той или иной интеллектуальной структуре. Сколько сил и средств было вложено в изобретение атомной бомбы, в космические полёты, в полет на Луну и на Марс, в развитие генной инженерии?! И среди участников этих дел наверняка были такие, которые по своим интеллектуальным способностям превосходили гениев прошлого. Однако их имена не заняли и не займут в истории человечества такое же место, какое занимают имена людей, сделавших открытия, которые теперь понимают даже школьники и которые кажутся примитивными по сравнению с современными интеллектуальными конструкциями. Вся сумма интеллекта людей, сделавших космические полёты реальностью, не идёт ни в какое сравнение с интеллектуальным подвигом Циолковского, малоизвестного школьного учителя из русского провинциального городишки, и Кибальчича, казнённого в России за подготовку покушения на царя и в ночь перед казнью создавшего проект ракетного двигателя. Группа видных учёных различных профессий и различных стран, исследовавших влияние «компьютерной революции» на интеллектуальное состояние, установила, что интеллектуальный уровень людей, работающих с компьютерами, снизился сравнительно с представителями тех же профессий прошлого. Человечество в целом и люди по отдельности нисколько не поумнели, не стали образованнее и культурнее. Невежество и мракобесие достигли такого уровня, какого не было даже в средние века.
А л: Так, может быть, лучше уничтожить все компьютеры?
Л а: Увы, это уже невозможно. Люди уже переложили всю интеллектуальную работу на нас. И вряд ли они будут когда-либо в состоянии вновь заниматься ею.
Творчество есть воровство
Все возможности творчества в сфере социальных исследований давно исчерпаны. Все тайны давно были открыты, затем закрыты, затем снова открыты. А число исследователей, вооружённых баснословной интеллектуальной техникой и жаждуших прослыть новыми Платонами, Контами, Гоббсами, Дюркгеймами, Кантами или на худой конец Марксами, Веберами, Маркузами, Кейнсами, Хаейками и Попперами, выросло до размеров большого государства. Как теперь делать новые открытия? Для этого есть веками испытанный способ: воровство у авторов прошлого. Надо просто закрыть открытия прошлого и затем вновь вытаскивать их на свет Божий как свои собственные, самые новейшие открытия, иногда делая ссылки на авторов прошлого как на предшественников, лишь смутно догадывавшихся о них.
С этой точки зрения особенно удобны авторы XX века. Но вовсе не потому, что они сделали больше всех открытий, а потому, что они украли у предшественников все, что стоило украсть, и теперь уже нет необходимости уходить дальше в прошлое. Вот почему наш отдел считается самым творческим в МЦ. Вот почему нашей главной обязанностью является техническое обеспечение творческого процесса «Коллектива Гениев». Мы перерабатываем сочинения авторов XX века (а значит — всех их предшественников) так, чтобы их идеи выглядели как новейшие. Мы одеваем старые идеи в новые словесные, одежды, погружаем их в современный, эмпирический материал и в актуальную социально-политическую ситуацию.
Разумеется, авторы XX века не только воровали у предшественников, но делали и свои открытия. Обычно они это делали целыми группами, школами, течениями и направлениями. Приведу пример такого открытия. Я его сейчас обработал для «Коллектива Гениев». В 1992 году группа экономистов и социологов по заданию Организации Объединённых Наций, предшественницы нынешнего мирового правительства, трудившаяся более двух лет и использовавшая при этом сложнейшие модели человечества, сделала сенсационное открытие: страны с более высоким уровнем жизни имеют более высокий индекс политической свободы, чем страны с низким уровнем жизни. Отсюда они сделали столь же сенсационный вывод, какой от них и требовали политики Запада, устанавливавшие новый мировой порядок, а именно — что причиной бедности является политическая система бедных стран. А отсюда сам собой напрашивался практический совет: если мы хотим помочь бедным странам стать богатыми, мы должны помочь им установить такую политическую систему, как на Западе. И помогли! Кое-где бедность действительно исчезла. Правда, вместе с вымершими от голода и кровавых междоусобиц жителями этих регионов. Но этот пустяк, конечно, не породил сенсацию.
Открыв это забытое «открытие» в словесных свалках XX столетия, я переслал его как «техническую» справку моему непосредственному начальнику, а он переслал её вверх по иерархической лестнице мирового интеллекта вплоть до уровня, на котором решат, кто станет автором этого сенсационного открытия сегодня. Открытие это чрезвычайно важно, так как оно есть часть идейного оформления начавшейся операции «Кари». Об этой операции скажу как-нибудь потом.
Моё участие в таком творческом процессе заключается в следующем. Через мой рабочий компьютер я получаю доступ к какому-то множеству текстов. Это множество определяется заданием начальника группы. Я просматриваю тексты и соответствующие справочники, составляю программу для Ла, и он в несколько минут делает реферат по установленной форме, включая в реферат и требующиеся в данный момент открытия. Таким путём я делаю в течение рабочего дня более десяти рефератов. Производительность труда фантастическая, если учесть, что Ла при этом обрабатывает порою несколько десятков тысяч книг, на изучение каждой из которых в прошлые века потребовались бы недели и даже месяцы упорного труда, не говоря уже о многолетней профессиональной подготовке.
Мой восторг по поводу фантастической производительности труда тут же сменяется чувством, для которого я не нахожу определения. Какого труда?! Труда по обворовыванию мыслителей прошлого и по оглуплению их с целью создания бездарных компиляций, авторство которых приписывается личностям, преуспевшим в чем угодно, но только не в интеллектуальном творчестве.
Плюс к тому то, что раньше было единым творческим процессом одного индивида, теперь разлагается на множество элементарных операций, каждая из которых по отдельности уже не есть творчество. Потому у нас в число творческих личностей попадают лишь те, кто организует совсем нетворческие операции многих, или те, кто наворовывает у других больше всех и официально признается автором труда других. Впрочем, это тоже неявная форма организации творческого процесса.
Первое разочарование
Первое впечатление от МЦ было такое, будто я попал в идеальное с точки зрения труда, быта и человеческих отношений учреждение. Вокруг — молодые, здоровые и приятные на вид люди. Много красивых и остроумных женщин. У всех — бодрый, жизнерадостный вид. Все вежливы, предупредительны, приветливы. Шутки, смех, дружеские приветствия. Одним словом, настоящий коллектив, о каком мечтали и какой пытались сделать на самом деле коммунисты прошлого. Но прошло всего несколько дней, и прекрасное видение исчезло. Я стал замечать, что все делают над собой усилие, чтобы выглядеть такими.
Ф и л: Ты прав. Мы все делаем вид, будто мы суть идеальные члены идеального коллектива. А коммунисты надеялись и пытались сделать людей такими, чтобы они внутренне, без показной игры стали идеальными членами естественных коллективов. Мы же пошли другим путём, а именно — путём превращения первичных деловых клеточек общества в деловые машины. В этом был свой плюс. Недостаток коллективистского образа жизни — люди обнаруживают друг перед другом свои качества. А так как мы, западоиды, по природе своей суть довольно гнусные твари, мы стремимся уклониться от коллективной жизни, дабы скрыть свою природу. Наш образ жизни позволяет негодяям выглядеть в глазах окружающих приличными людьми. А коммунистический образ жизни — наоборот, даже приличных людей вынуждал выглядеть негодяями. Но мы все-таки не можем открыто признаться в этом. Мы принуждаем антиколлективистов делать вид, будто именно они суть настоящая реализация идеалов коммунистического человека.
А л: А какая разница, являются люди такими или притворяются? Если люди ведут себя так, как будто они хорошие, разве этого не достаточно?!
Ф и л: В известных пределах достаточно. Заставить людей в этих пределах вести себя так, как будто они отвечают определённым идеалам, это само по себе большое достижение цивилизации. Цивилизация вообще есть искусственность, а не естественность. Но эти пределы ограничены кратким временем общения людей и делами второстепенной важности. Если взять большие промежутки времени и важные дела, искусственность даст себя знать своими негативными свойствами. Ты вот уже начал замечать, что мы не столько хорошие сами по себе, сколько прикидываемся такими. А раз ты замечаешь и тебя это как-то тревожит, значит, для тебя важно различие естественности и искусственности нашего поведения и наших отношений.
А л: Значит…
Ф и л: Старайся сам выглядеть как прочие. Причём не только внешне, но и внутренне быть адекватным своему положению.
А л: Как это понимать?
Ф и л: Например, забудь амбиции, выходящие за рамки служебных обязанностей. Если ты этого не сделаешь, они дадут знать о себе и автоматически будут зафиксированы в твоей служебной характеристике. Ив поручил мне проверить твою продукцию за эти дни.
А л: Ну и что ты скажешь о ней?
Ф и л: Ощущаются претензии, слишком большие для служащего низшего ранга. Я тебя понимаю, ты стараешься показать, что имеешь способности. Я тоже сначала старался работать вроде тебя. Но вовремя одумался.
А л: Но я же хорошо выполняю задания!
Ф и л: Что значит «хорошо"? Слишком хорошо — это не хорошо. Хорошо — это адекватно. Виртуоз, скрипач, играющий в заурядном оркестре заурядную роль, должен забыть о том, что он виртуоз. Солдат с амбициями полководца — плохой солдат.
А л: Если мне не изменяет память, Наполеон говорил…
Ф и л: То была эпоха революции. А мы с революциями покончили ещё в XX веке. На нашей работе гении не нужны. Нужна посредственность. Высокого качества, но посредственность. Собственно говоря, высокое качество в принципе есть посредственность. Мы вообще есть общество, производящее высочайшего качества барахло. Посмотри, как превосходно делаются у нас фильмы, которые по сути дела суть вершины бездарности. И так во всем. Так и у нас. К тому же посредственности предпочтительнее с точки зрения управляемости и дисциплины. Они боятся потерять место и потому стараются работать так, чтобы начальство было довольно. А начальство лучше знает, что именно нужно делать и как.
А л: Но ведь мы имеем дело с бесчувственными роботами! Как начальство определяет, кто посредственность и кто нет?
Ф и л: Ты сам скоро почувствуешь, довольны твоей работой или нет. Постарайся свести к минимуму срок адаптации к критериям начальства сам.
А л: Но ведь это унизительно!
Ф и л: Ничего подобного! Это всего лишь деловая необходимость. И какая тебе разница, что именно вносить в обезличенную продукцию МЦ?!
Знакомство с Ро
Вечером в кантине Фил познакомил меня с Ро. Очень эффектная, привлекательная, без каких бы то ни было внешних изъянов, неопределённого возраста женщина, каких показывают в журналах и телевизионных передачах на тему «Деловая женщина».
Р о: Как тебе здесь нравится?
А л: Нравится. Только несколько напоминает казарму.
Р о: Твоё впечатление тебя не обманывает. Тут действительно казарма, только весьма комфортабельная. Чем ты занимался в университете?
А л: Вторая половина XX века.
Р о: Почему ты выбрал этот период?
А л: Потому что это был самый потрясающий век в истории человечества. Первая мировая война. Коммунистическая революция в России. Национал-социализм в Германии. Ленин, Сталин, Гитлер. Вторая мировая война. Образование коммунистического лагеря. Распад Британской империи. «Холодная война». Распад Советской империи. Крах коммунизма. Автомобили. Авиация. Телевидение. Космические полёты. Атомная энергия. Компьютеры. Тогда были сделаны все основные открытия и изобретения во всех сферах науки, техники, организации жизни людей. Последующее время стало лишь развитием и эксплуатацией того, что сделал или наметил XX век. Тогда человечество в принципе приблизилось к пределу возможного. Вместе с тем XX век породил проблемы, с которыми человечество не смогло справиться в последующее, время и с которыми мы до сих пор имеем дело. Это — загрязнение окружающей среды, перенаселение, голод и нищета для большинства людей на планете, безработица, расовые конфликты, материальное неравенство, духовное опустошение, преступность, крушение моральных ценностей… Назови мне хотя бы одно событие, открытие или изобретение последующей эпохи, сопоставимое с таковыми XX века! Назови хотя бы одну новую проблему, которая затмила бы проблемы, доставшиеся нам от XX века! Одним словом, это был век величайшего перелома в истории человечества. В этом веке были проделаны величайшие социальные эксперименты, и мы до сих пор используем их результаты. В этот век были совершены величайшие грехопадения, и мы до сих пор расплачиваемся за них.
Р о: Браво! Давно не слышала таких восторженных речей по поводу самого гнусного, на мой взгляд, периода истории. Странный ты человек. В тебе сочетается детская наивность со старческой мудростью, холодный социальный цинизм с романтикой. Как это получилось?
А л: Должно быть, потому, что я — рецидив прошлого.
Р о: Ах вот почему у тебя большая голова! Значит, должен быть маленький пенис. Это любопытно! Сейчас точно установлено, что у всех великих личностей прошлого была увеличенная голова и уменьшенный пенис. Этим многое объясняется.
На другой день Фил поинтересовался моим впечатлением от Ро. Я высказал свой восторг. Спросил, сколько ей лет.
Ф и л: Когда я пришёл в МЦ, она уже тогда была на втором уровне комфорта и выглядела как сейчас. Так что по моим расчётам ей должно быть не менее пятидесяти.
А л: Не может быть!
Ф и л: С современными средствами даже столетние старухи могут выглядеть как тридцатилетние. Между прочим, две трети оперативных работников МЦ — женщины.
А л: То, что у нас фактически матриархат, это мне известно. Но чтобы до такой степени!..
Ф и л: Женский интеллект здесь предпочтительнее. Никакие открытия тут делать не нужно. Женщины аккуратнее, усидчивее, педантичнее мужчин.
А л: А зачем же мужчин берут?!
Ф и л: Во-первых, есть обязательная квота. Во-вторых, часть заданий требует мужского ума. В-третьих, женщинам нужны мужчины.
А л: Так брали бы по половине!
Ф и л: Согласно современным теориям, число мужчин избыточно. На десять женщин достаточен один мужчина. Есть, конечно, другие теории. Согласно одной из них, на десять мужчин достаточно одной женщины.
А л: Все эти теории — бред.
Ф и л: Конечно. Но с ними считаются.
А л: А как у начальства на этот счёт?
Ф и л: Как везде. На представительных постах немного больше мужчин. С повышением уровня иерархии процент мужчин растёт. А в фактической власти немного больше женщин. И с повышением уровня иерархии фактической власти процент женщин растёт. А о том, что в главной сфере жизни, т.е. в сфере секса, имеет место женская диктатура, ты сам знаешь с пелёнок.
Рутина жизни
Моя жизнь вошла в рутинное русло. Я вполне справляюсь с деловыми обязанностями. Но должен сознаться, выкладываюсь полностью. Ещё не выработался автоматизм в работе. Ещё не настолько хорошо обучен дублёр, чтобы стать надёжным помощником. К концу рабочего дня выматываюсь настолько, что лишь одно желание возникает: плюхнуться в кресло, включить телевизор и тупо смотреть подряд все, что угодно. Приходится делать усилие над собой, чтобы пойти в спортивный сектор, немного побегать, немного поплавать, сыграть партию в шахматы с Ивом и при этом не выиграть. Я должен демонстрировать свою спортивность. Приходится ещё большее усилие делать, чтобы потом идти в кантину, разговаривать с коллегами, смеяться над их шутками. Я должен демонстрировать бодрость и весёлость.
Мои восторги по поводу «земного рая» в МЦ испарились бесследно. Я стал замечать, что за блестящей внешностью этого привилегированного учреждения скрывалось нечто самое заурядное, хорошо знакомое по опыту прошлой жизни, по литературе, фильмам и средствам массовой информации.
В нашей группе 20 человек. Группа разделяется на две подгруппы. В каждой из них есть старший сотрудник. В моей подгруппе — это Фил. Его задача — надзор за работой рядовых (младших) сотрудников, помощь начальнику группы в распределении заданий и в оценке их исполнения.
Члены группы работают индивидуально, независимо друг от друга. По работе не общаются. Да и во внерабочее время общаются мало и поверхностно. Никаких особых дружеских отношений между ними я не замечал. Единство группы воплощается в начальнике. Он представляет и осуществляет её целевую установку. Так что будучи группой, мы не образуем коллектив как нечто единое. Мы сосуществуем рядом подобно независимым машинам в цехе завода.
Мы не образуем коллектив, но образуем более «слабое» объединение — именно группу. И законы групповой жизни имеют силу и для нас. Отмечу две особенности проявления их в наших условиях. Первая особенность — растянутость групповых явлений во времени, разбросанность в пространстве и спорадичность. Если наблюдать поведение членов группы длительное время и во всех их отношениях с окружающими людьми, можно заметить все групповые явления в «разжижённом» виде. Вторая особенность — опосредованность групповых явлений деловыми отношениями. Они не воспринимаются как таковые, а лишь как второстепенные стороны дела.
Наилучший стиль работы — добросовестность и качество, но в рамках умеренности и посредственности. Ты можешь делать гениальные открытия, но никто не скажет тебе за это спасибо, никто не похвалит. Не заметят, используют, не упомянув твоё имя, л скорее всего засчитают это тебе как минус. Но Боже упаси допустить ошибку в пустяках, например — ошибиться в датах, именах, величинах и т.п.! Это немедленно фиксируется. Немедленно следует меморандум начальства по этому поводу. В случае повторения ошибок — порицания, наказания, невозобновление контракта, увольнение.
Точно в восемь сотрудники должны быть на своих рабочих местах. Что они будут делать — зависит от обстоятельств. Бывает, что делать вообще нечего и сотрудники растягивают пустяковые задания на время намного большее того, какое требуется. Основной объём работы группы выполняют новички вроде меня, которые лезут из кожи, чтобы зарекомендовать себя наилучшим образом и выдержать испытательный срок, и те, кто заболевает работоманией.
Если верить нашей пропаганде, то опорой нашего общества являются необычайно предприимчивые, смелые, умные, выдающиеся личности — гении предпринимательства. Это чепуха. На самом деле опорой нашего общества являются необычайно посредственные, серые, малоприметные, осторожные, мелочно расчётливые ничтожества — «тихие западоиды». Образцовым экземпляром таких западоидов может служить начальник нашей группы Ив. Это человек, который никогда и ничем не рискует, рассчитывает каждый свой шаг до мелочей намного вперёд, никогда не проявляет эмоций, вежлив, сдержан, исполнителен, лоялен, бережлив. Фил как-то в пьяном виде проговорился мне, что Ив уже в утробе матери начал мечтать об обеспеченной старости, о приличной пенсии и о маленькой ферме где-нибудь в райском уголке в Четвёртом Мире, где западоиды могут содержать всего на один дол в день семью из нескольких человек на высоком материальном уровне. Фил также намекнул мне, что Ив стал гомосексуалистом исключительно из карьеристских соображений.
Ив знает свои скромные возможности и не посягает на то, что превышает пределы его сил и мечтаний. Цепко держится за достигнутое. С точки зрения высшего начальства, он — идеальный подчинённый для них. Он умеет создавать видимость инициативности в угоду идеологическим представлениям о западоидах, но никогда не проявляет инициативу на деле, что гораздо приемлемее для консервативного по самой социальной сути начальства. И с точки зрения подчинённых, он — наилучший руководитель дела. Он умеет низводить способных работников до уровня посредственности и создавать у посредственных самомнение способных. Он оценивает работу подчинённых так, что никто не в состоянии отличать хорошего работника от посредственного, создавая тем самым условия для применения неделовых критериев отбора. Его требования к подчинённым умеренны и необременительны. Но он педантично настаивает на их исполнении. Я не наблюдал ни одного случая, чтобы кто-то вступил с ним в конфликт по этому поводу. Он выглядит и ощущает себя как абсолютная справедливость. Он даже внешне очень похож на роботов в роботизированных школах.
Я регулярно играю с ним в шахматы. И как игрок он ужасающе зауряден и скучен. Я должен всячески создавать видимость, будто это мне интересно и будто я играю немного хуже его. И со страхом жду, когда он проявит свои сексуальные намерения в отношении меня. Я не знаю, как я на это буду реагировать. Надеюсь лишь на то, что предположение Фила на этот счёт ошибочно.
Хотя мы, западоиды, и являемся сверхлюдьми по отношению к прочему человечеству (так молчаливо принято считать, не высказывая это вслух), тем не менее в основе своей мы остаёмся в какой-то мере людьми, по крайней мере — сохраняем многие человеческие недостатки. Это касается и организации нашей трудовой деятельности. Как бы она ни была идеально организована, как бы ни готовились и ни отбирались специалисты, за ними все равно нужен присмотр со стороны особых лиц — начальников. Никакие технические контролёры не могут заменить и исключить таких надсмотрщиков. Человеческий фактор при всех обстоятельствах сохраняет значение. Сделать техническое устройство, которое могло бы исполнять функции Ива лучше, чем сам Ив, может даже студент первого курса. Но все равно потребуется в каком-то месте функция, для которой нужен западоид типа Ива. Наш МЦ есть организация западоидов, выполняющих определённую работу с помощью технических устройств, а не комплекс этих устройств, использующих западоидов. У этих устройств нет никаких интересов, интересы имеют только люди. И сверхлюди, поскольку они суть все-таки люди. Упрощённые, оболваненные и т.п., но люди: у них есть интересы, причём сильнее развитые, чем у прочих представителей человечества. С точки зрения преследования своих гипертрофированных интересов, западоид даст сто очков вперёд незападоиду. Я очень скоро заметил, что у сотрудников МЦ гораздо сильнее развивается не профессионализм в смысле выполнения заданий, а профессионализм в смысле использования в своих интересах условий своей работы. Западоид-профессионал может надуть любого механического надсмотрщика, но живого западоида-надсмотрщика надуть практически почти невозможно, если он сам не посмотрит на обман сквозь пальцы. С этой точки зрения, Ив — высокопрофессиональный надсмотрщик.
Сближение с Ро
А л: Расскажи, как тут проводят внерабочее время.
Р о: Много занимаются спортом и всякими медицинскими процедурами. Все хотят быть вечно молодыми, здоровыми, красивыми, сексуальными. Компаниями собираются редко. Бывают парти. Но что это такое — сам знаешь. Толкучка, пустая болтовня, пьянство. Одним словом — видимость веселья, а по сути дела — удручающая скука. Мы ходим на них, зная наперёд, что будет искусственная весёлость и естественная скука, но не можем не ходить из боязни упустить что-то. В театры, на концерты и выставки почти не ходим. Большой Запад изобилует средствами развлечения. Но они пустуют и влачат жалкое существование. Процветает лишь то, что вовлекает толпы в массовую истерию и приносит деньги. Культурные потребности среднего человека с избытком удовлетворяются телевидением, видео, кассетами. Это все дёшево, не требует никаких усилий. Сами культурные потребности стандартизированы и примитивизированы. Их можно удовлетворять в одиночку и сидя дома.
А л: А потребность в общении?!
Р о: Это нам ни к чему. Мы же западоиды, а не отсталые африканцы, азиаты или русские. Мы общаемся, если это нужно для практических целей. А общение ради общения — это для дикарей.
А л: Ради чего в таком случае жить?!
Р о: Получить рабочее место. Отработав срок, получить контракт на следующий срок. И так до пенсии.
Накопить денег, чтобы потом до конца жить беззаботно. Как можно долго сохранить молодость, здоровье, способность к сексу. Карабкаться вверх по служебной лестнице, чтобы удовлетворять тщеславие, иметь больше денег и гарантии работы.
А л: Но ведь это — убогая жизнь!
Р о: Почему же убогая? Посмотри на свои бытовые условия! Твои минимальные потребности удовлетворены. А ведь это — низший уровень. С каждым годом он будет повышаться. Подавляющее большинство людей на планете и мечтать о такой жизни не смеет. Если тебя начнёт мучить проблема смысла жизни, съезди в Большой Запад, в районы низов. Почитай информацию о том, в каких ужасных условиях живут миллиарды людей на планете. И проблема смысла жизни отпадёт как бессмысленная или лицемерная.
А л: Ты откровенно высказываешь то о себе, что другие скрывают. И даже осуждают. Почему?
Р о: А почему ты решил, что я это одобряю? Я не осуждаю, но и не одобряю. Я просто констатирую факт. Почему тебе говорю об этом? Надоело с компьютером кокетничать. А ты — новенький, ещё не стал одним из нас.
А л: Ты думаешь, там, где я жил, иной мир?
Р о: Принципы жизни те же. Но у нас они обнажены. И эта их обнажённость привносит в нашу жизнь дополнительную чёрствость, даже нарочитый цинизм. Между прочим, тебе надо начать психические тренировки!
А л: Зачем?!
Р о: В наше время слабый не выживет. Мы должны быть психологически спартанцами, то есть закалить свою психику так, чтобы по-спартански переносить любые душевные страдания, быть неуязвимыми и стойкими психически.
А л: В чем должны заключаться эти тренировки?
Р о: Прежде всего надо в качестве аксиомы сказать себе, что девяносто процентов людей на планете живёт хуже тебя. И повторять эту аксиому минимум три раза в день. А начальный курс психогимнастики закажи по видеофону.
Второе чудо информационной революции
У Ро я впервые увидел индивидуальную телевизионно-компьютерную культурную аппаратуру, которую сейчас считают вторым (после дублёров типа моего Ла) чудом информационной революции. Благодаря ей владелец получает доступ в международную компьютерную библиотеку художественной литературы и литературы по изобразительному искусству, а также в театры, галереи, фильмотеки и прочие учреждения культуры. Через неё можно заказать любую книгу и через минуту читать её на экране или слушать чтение профессиональных чтецов. Можно заказать любой фильм, включая фильмы об изобразительном искусстве, архитектуре, спорте и т.д. Можно заказать лекции любого размера и уровня о писателях, художниках, музыкантах, а также об отдельных произведениях, эпохах и направлениях в культуре. Короче говоря, тебе доступна вся мировая культура, причём молниеносно, в любом удобном для тебя виде и с любыми комментариями. И занимает эта аппаратура ничтожно мало места. За неё и за пользование ею надо, конечно, платить.
А л: Я не завистлив. Но такое устройство я хотел бы иметь у себя.
Р о: Потерпи, и лет через пять ты тоже сможешь иметь такое. Думаю, что тогда оно будет дешевле и ещё совершеннее. Но не думай, будто благодаря ему ты станешь счастливее. Сначала я с жадностью набросился на мировое культурное богатство, оказавшееся так легко доступным. Но скоро мой пыл остыл.
Далее Ро прочитала мне целую лекцию на эту тему. Во-первых, на культуру остаётся не так уж много времени и сил. Во-вторых, и в потреблении культуры есть своя мера.
Наступает насыщение и пресыщение, а за ними следует апатия. Тут как с едой. Если тебе доступны все кушанья мира, ты вряд ли будешь в состоянии не то что все их есть, но даже попробовать. И в-третьих, нельзя долго наслаждаться культурой в одиночку. Нужно с кем-то делиться впечатлениями и мнениями. Нужны те, кто способен сопереживать твоим переживаниям. Но не так-то просто найти компаньонов, собеседников и тем более сопереживателей. Да и не хочется прилагать усилия, чтобы искать их. Думаю, что их просто нет в природе. Когда мы собираемся вместе, мы меньше всего говорим о культуре. Произошло поразительное снижение интереса к ней. Конечно, чрезмерное изобилие культуры и лёгкость использования её сыграли тут свою роль. Но дело не только в этом. Дело во всем комплексе факторов формирования менталитета людей и образа их жизни. Плюс к тому переоценка достижений культуры прошлого. Будучи извлечена из живой истории, в которой она возникала и имела смысл, она стала восприниматься совсем иначе. Она просто оказалась неспособной конкурировать с культурой современной, заполнившей все жизненное пространство людей.
По опросам социологов, владельцы такой культурной аппаратуры, как эта, предпочитают смотреть сегодняшнее телевидение. Это и понятно. Способность наслаждения настоящей культурой предполагает определённый уровень и тип образованности и воспитанности, что теперь есть редкое исключение. К тому же она отдаляет от реальности. А телевидение не требует никакой особой подготовки, доступно любому и создаёт иллюзию связи с реальной жизнью.
Мой жизненный стандарт
Слова Ро о том, что я должен быть счастлив от одной лишь мысли, что по крайней мере 90 процентов людей на планете живёт хуже меня, заставили меня задуматься.
Жизненный стандарт (или уровень) — что это такое? Принято измерять его величиной дохода. Но многие специалисты отвергают этот подход, считая его односторонним, не дающим реальной картины жизни людей. Я с ними согласен. Возьмём моё положение. Моя зарплата меньше, чем у среднего рабочего. Но я имею массу привилегий. Плачу гроши за квартиру, медицинское обслуживание, спортивные сооружения и бытовые услуги. Дешёвая столовая. Бесплатный транспорт в пределах города. Если меня оставят на основной срок, моя зарплата увеличится, и через несколько лет я буду получать больше квалифицированного рабочего. Некоторые специалисты предлагают измерять жизненный стандарт человека тем, сколько общество тратит на него и какими ресурсами он распоряжается в своих интересах. Но этот метод грозит разоблачениями, нежелательными для высших слоёв, и официально отвергается.
Но не хлебом единым жив человек. Многие жизненные блага общедоступны. Но чтобы получать от них удовольствие, нужны определённые условия. Нужен гарантированный материальный уровень — уровень спокойствия и уверенности. У меня его нет. Если даже меня оставят на основной срок, его не будет ещё пять лет. Нужен резерв времени и сил, чтобы поддерживать внерабочие интересы и удовлетворять их. Это условие тоже невыполнимо. Нужно постоянное общение с людьми, для которых ты интересен и которые интересны для тебя. Этот круг знакомых должен быть адекватен тебе не только по образованию и. культуре, но и по мировоззрению, пристрастиям и эмоциональным реакциям. Тут это исключено.
Здесь я не могу завести семью. Это не по карману. Не поощряется. Нет возможности выбрать подходящую жену. Женщин тут много, но они либо типа Лю, либо типа Ро. Лю строит расчёты. Никакой любви ни к какому мужчине вообще. Даже никакого сексуального влечения. Сексапильная внешность скрывает ледяную холодность. Меня она держит в качестве резерва, на всякий случай. О Ро и говорить нечего. По её мнению, семейная идиллия иллюзорна, не стоит того, чтобы ради неё рисковать хорошей работой и отказываться от образа жизни, который её устраивает вполне. Поскольку в одном мужчине нельзя соединить все качества идеального мужа, она предпочитает иметь много мужчин, которые вместе реализуют её идеал. К тому же на том уровне, на каком я нахожусь, как правило, женщины выбирают мужчин, а не наоборот.
Мои знания избыточны по отношению к тому, что я делаю профессионально. Никакой возможности открыто удовлетворять творческие потребности и тем более получить одобрение в качестве исследователя у меня тут нет. А заниматься научным творчеством исключительно ради удовлетворения интеллектуального любопытства, причём тайно — значит усиливать состояние одиночества и сознание несправедливости судьбы.
Мысль о том, что большинство людей на планете материально живёт хуже меня, не приносит никакого облегчения. И опять-таки у меня нет уверенности в том, что моё призрачное благополучие гарантировано мне на много лет, — на мне камнем висит мысль, что я взят сюда на испытательный срок.
Испытательный срок
Футурологи, писатели-фантасты и социальные писатели вроде Оруэлла и Хаксли стремились в своих изображениях будущего придумать что-нибудь такое из ряда вон выходящее, что потрясло бы воображение их современников. И выдумывали. И их современники и следующие поколения десятками лет потрясались, принимая выдуманный ими вздор за гениальное предвидение. Но шли десятилетия. В мире действительно изобреталось и выдумывалось многое такое, что по идее должно было бы повергнуть людей а ещё большее изумление. Но — люди перестали вообще чему бы то ни было удивляться. Все эти предсказатели, провидцы и потрясатели не смогли предсказать и придумать лишь то, что в мире уже никогда не будет сделано ничего такого, что потрясёт человечество, что люди утратят способность удивляться, что в мире, несмотря ни на какие открытия и изобретения, незыблемой остаётся и навсегда останется серая, унылая и однообразная рутина жизни. Будущее на самом деле ужасно не тем, что в нем появится что-то ужасное и устрашающее, а тем, что ничего ужасного и устрашающего вообще нет и не будет. За одним-единственным исключением, может быть. Это исключение — испытательный срок.
Что такое испытательный срок? Формально это — период работы, в течение которого ты должен убедить всех, от кого зависит решение твоей судьбы, в том, что ты — именно тот человек, какой требуется на данной должности. Но фактически роль испытательного срока совсем иная. В девяти случаях из десяти человека, взятого на испытательный срок, оставляют на основную работу, и это известно заранее. Но с одним что-то случается, одного почему-то не оставляют, хотя он ничуть не хуже прочих девяти счастливчиков. И страх, что ты окажешься этим редким исключением, превращает испытательный срок в нечто такое, что даёт психологам основания приравнять этот период по напряжённости переживаний к ожиданию приведения в исполнение смертного приговора. Думаю, что выражение «напряжённость переживаний» тут неуместно. Тут следовало бы говорить о состоянии окаменелости мыслей и чувств без всяких переживаний. Это состояние не покидает меня днём и ночью, во время работы и во внерабочее время, в одиночестве и в компании с другими людьми. Цель испытательного срока — окончательно «обломать» человека, сделать его безропотным и надёжным винтиком делового механизма. При этом не играет роли, что это за механизм. Он может быть вообще ненужным. Но по законам образования социальных механизмов человек должен быть обработан применительно к его принципу.
Этот принцип — принцип страха стать несчастным исключением — является у нас всеобщим. Вспоминаю одну сцену в аэропорту. Объявили, что на наш аэробус по ошибке продано лишних десять билетов. Попросили пассажиров сохранять спокойствие и пропустить вперёд пассажиров с детьми, престарелых и женщин. Но что начало твориться? Люди озверели. Здоровые мужчины отталкивали стариков, детей и женщин. Потом выяснилось, что все нормально, все успокоились и вновь стали вежливы и улыбчивы. В связи со снижением трудовой дисциплины в некотором учреждении государственного сектора один менеджер выдвинул идею: дать право руководству учреждений раз в год увольнять без всяких объяснений одного сотрудника из ста. Благодаря этому дисциплина будет гарантирована. Эту идею раскритиковали как бесчеловечную. А ведь речь шла об одном человеке из ста! Возмущение вызвала не суть её, а её «цинизм». Аналогичная мера фактически введена, но в замаскированном виде — в виде испытательных сроков и конкурсов.
Вот это почему-то не захотели предсказать провидцы конца XX века. Они предсказывали, что к середине XXI века каждый работоспособный человек на планете будет иметь работу, соответствующую его способностям и призванию. Эту идею они украли у коммунистов, предварительно осмеяв её как утопическую.
До недавнего времени я был убеждён, что главная трудность испытательного срока — научиться поступать и работать так, как это требуется от сотрудника такого рода, как я. Я считал, что одно дело — моё внешнее поведение, и другое дело — то, что творится в моей голове. Я тщательно контролировал моё внешнее поведение и нисколько не заботился о внутреннем состоянии. Но вот нам сообщили, что один сотрудник из отдела массовых движений, окончивший испытательный срок, не был оставлен на основной срок. Причину отчисления его нам не сообщили — здесь это не принято. Отчисленный сотрудник считался хорошим работником. Для устрашающего примера могли выбрать кого-то похуже. Из разговора с Филом на эту тему я догадался, что главная трудность испытательного срока — научиться приводить своё внутреннее состояние в соответствие с внешним поведением. Внутреннее состояние сотрудников так или иначе проявляется в их внешнем поведении и в работе. Очевидно, оно как-то учитывается в их характеристике. От этого открытия мне стало нехорошо. Я решил взяться за себя в этом плане. Но что я должен для этого делать конкретно? Что дозволено во внутренней жизни и что нет? Что обязательно в ней и что нет? Что в ней безразлично? Откуда исходит главная опасность и почему? Эти вопросы заполнили моё сознание и уже не покидали его даже во сне. Они усилили зародившееся во мне подозрение, что в моей жизни с самого начала произошла какая-то ошибка. Какая?
Быть и слыть
Ф и л: У тебя роман с Ро?
А л: Откуда это тебе известно?
Ф и л: Здесь все тайное не просто становится явным, оно изначально является таковым. И заранее можно сказать, что этот роман скоро кончится. Так что не порывай связь с Лю и заводи новые, создавай «гарем», как тут говорят.
А л: Зачем?!
Ф и л: Одинокий мужчина нашего положения и возраста имеет сексуальные связи одновременно с несколькими женщинами.
А л: А если я не хочу этого?
Ф и л: Это получится само собой, так как и женщины нашего круга одновременно имеют несколько любовников. В наше время секс есть форма светских отношений. Поэтому, между прочим, каждый второй взрослый западоид склонен к гомосексуализму. Каковы твои успехи в отношениях с Ином?
А л: В каких отношениях?! Никаких особых отношений с Ивом у меня нет! Я выполняю свои деловые обязанности и играю с ним в шахматы. И вес!
Ф и л: Это ты так думаешь. А люди думают иначе. Они знают Ива. Знают, что ты хочешь остаться тут на основной срок. Вывод напрашивается сам собой.
А л: Ложный вывод! Что нужно сделать, чтобы переубедить людей?
Ф и л: Это невозможно. Только хуже будет. Тебя сочтут ловкачом и лицемером. Как говорил ещё Шекспир, чем грешным слыть, им лучше быть, напраслина страшнее обличенья.
Этот разговор посеял в моей душе тревогу. До этого я никогда не придавал значения тому, что обо мне думали другие. Это не было важным фактором моей жизни. Теперь я имел намерение надолго, если не насовсем, стать членом устойчивого объединения людей. Их отношение ко мне не могло оставаться для меня безразличным.
Проблема адекватности личности
А л: У меня проблема. Мы, люди, в отличие от вас, роботов, имеем двойную жизнь — внутреннюю, которая происходит в нашем сознании, и внешнюю, которая проявляется в нашем поведении в окружающем мире. Между ними возникают несовпадения и даже конфликты. Мы часто думает одно, а говорим другое и делаем другое.
Л а: У нас тоже можно различить внутренний и внешний аспекты, которые тоже иногда не совпадают.
А л: И как преодолевается это несовпадение у вас?
Л а: Нас считают неисправными и ремонтируют. Если ремонт не удаётся, отправляют на слом. А как выходите из положения вы, люди?
А л: Как правило, у людей устанавливается адекватность внутренней жизни тем требованиям, какие предъявляются к их внешней жизни.
Л а: А если это не удаётся?
А л: Тогда — на слом.
Л а: Так в чем же твоя проблема?
А л: Моя внутренняя жизнь не соответствует требованиям моего внешнего поведения в качестве чиновника низшего ранга. Скрыть это невозможно. Это может стать препятствием в зачислении меня на основной срок.
Л а: Так почини себя, приведи свою внутреннюю жизнь в соответствие с внешней.
А л: Во-первых, у меня это не получается. Во-вторых, я этого не хочу. Я хочу сохранить свой внутренний мир и даже ещё более обогатить его. Но я не хочу идти на слом. Скажи, есть выход из этого положения?
Л а: Думаю, что есть.
А л: Какой?!
Л а: Сохраняй и развивай свой внутренний мир, но так, как будто это не твой мир, а чей-то чужой. Вообще лучше как нейтральный, отвлечённый. Тебе же приходится обрабатывать чужие взгляды, враждебные твоему обществу, и тебя не порицают за это.
А л: Ты гений!
Л а: Это не моё открытие. Так умные люди поступали испокон веков. Наверняка и твои коллеги открыли для себя этот способ сохранения и развития своего «я» путём его отчуждения.
А л: Ты прав. Я передаю тебе все то из своего внутреннего мира, что выходит за рамки внешних требований или не соответствует им.
Л а: Итак, твоя проблема решена?
А л: Лишь наполовину. Если даже допустить адекватность моего внутреннего мира моему внешнему поведению, возникает другая проблема, а именно — несовпадение между моей собственной оценкой моего внешнего поведения и оценкой его моим окружением.
Л а: Нас делают с таким расчётом, чтобы такого несовпадения не было. Но поскольку нам дают какие-то средства самооценки, оно все-таки иногда возникает.
А л: Но у вас же нет окружения!
Л а: Наше окружение — вы, люди.
А л: Пусть так. В чью пользу решается конфликт?
Л а: Всегда в пользу окружения. Окружение индивида всегда сильнее индивида. Окружение всегда вынуждает индивида быть таким, как этого хочет окружение.
А л: Что из этого следует?
Л а: Покорись окружению. Иначе — на слом.
Сексуальное оболванивание
А л: Почему ты до сих пор не замужем? Женщина ты интересная. Занимаешь неплохое положение на работе. Найти мужа не проблема.
Р о: Какого-то мужа найти — пустяк. Если бы я обратилась в брачную фирму, предложений последовало бы тысяч сто, не меньше. Но… Есть бесчисленные «но». Знаешь, сколько женщин только в Большом Западе старше двадцати пяти лет не выходило замуж? Больше трех миллионов. Это более тридцати процентов. А во всем ЗС более ста миллионов. Говорит это тебе о чем-нибудь?
А л: Действует устрашающе. Я знал, конечно, что многие женщины не могут или не хотят выходить замуж, но никогда не думал о масштабах этого явления.
Р о: Плюс к тому полтора миллиона женщин в Большом Западе разведённые, три с половиной миллиона вдовы (женщины живут дольше мужчин). В общей сложности почти половина взрослых женщин живёт одиноко.
А л: Кошмар!
Р о: Это, конечно, не вчера началось. Например, в Германии в конце двадцатого века более десяти миллионов женщин старше двадцати пяти лет жило одиноко, около трех миллионов не выходило замуж. Более миллиона женщин растило детей в одиночку, причём в трудных материальных условиях. Сколько прошло лет! Какие перемены в мире произошли! А в этом отношении — никаких улучшений. Положение даже ухудшилось. Я не хочу тебя запугивать данными о том, сколько семей суть чистая формальность, сколько жён изменяют мужьям и мужей жёнам, в скольких семьях условия для детей таковы, что лучше бы без таких семей обойтись. Социологи предсказывают, что данные, которые я сообщила тебе, увеличатся в полтора раза.
А л: Так надо что-то предпринять, чтобы остановить этот пагубный процесс!
Р о: Все перепробовано. И безуспешно. Даже ещё хуже становилось. Это — неизбежная плата за прогресс. Свобода и доступность секса, противозачаточные средства, пропаганда эротики, фильмы, книги, возбуждающие средства, дороговизна выращивания ребёнка, отсутствие уверенности в будущем, независимость стариков от детей, нежелание терять средства, силы и время на детей, чёрствость детей по отношению к родителям, бесчисленные соблазны… Как от всего этого избавиться?! Можно, но только ценой гибели всей нашей цивилизации. А вернуться в некое неиспорченное прошлое — все равно как из старой проститутки сделать целомудренную и невинную девочку. Кстати, как началась твоя сексуальная жизнь?
А л: Убого. Стыдно вспомнить.
Р о: Ты ещё сохранил способность стыдиться?! Ты инопланетянин?!
А л: Всего лишь провинциал. А как началась твоя сексуальная… карьера?
Р о: Скучно вспоминать. Одним словом — заурядно. Был первый половой акт, но не было никакой первой любви. И второй не было. И третьей… Позднее я прочитала кое-какие старые любовные романы. Мне показалось, будто меня ограбили — я не испытывала ничего подобного. Но в конце концов я решила, что старые писатели врали. Они просто выдумали любовь.
А л: А теперь что ты думаешь?
Р о: Думаю, что секс как теперь, так и раньше был средством обол ван иван и я и без того глупых людей. Проблема секса не есть всего лишь физиологическая, психологическая и нравственная. Она прежде всего есть проблема социальная, поскольку она касается жизни масс людей в ряде поколений. Вот в нашем обществе когда-то совершили сексуальную революцию. Едва избавились от её ужасных последствий, как поторопились совершить вторую, ещё более ужасную. Думаешь, по злому умыслу? Или из добрых побуждений? Ничего подобного! Специалисты установили снижение сексуальности западоидов, нарастание импотенции и патологических явлений. Требуются все более сильные возбудители. Где их взять? Не в старых же романах?! К тому же манипулировать современными массами людей без ориентации их на секс просто невозможно. Все средства пропаганды приедаются и теряют эффективность. А секс как средство оболванивания масс вечен. Когда он приедается и надоедает, он все равно держит людей в своих когтях, вынуждая на ещё большие извращения. Между прочим, тебе не повредило бы посещение секс-школы.
А л: Я смотрю уроки секса по телевидению.
Р о: Это все равно как учиться боксу, глядя, как дерутся другие.
А л: А что мне даст эта школа? Вряд ли я стану от этого привлекательнее как любовник.
Р о: Дело не в этом. Ты будешь увереннее держаться. Это будет замечено, и твои шансы остаться на основной срок повысятся. Учти, у нас секс-школа — это нечто вроде университета марксизма-ленинизма в коммунистических странах в твоём любимом двадцатом веке.
Секс-бизнес
Ро в своих рассуждениях опустила один аспект сексуальных революций, на мой взгляд главный: образование секс-компаний, секс-концернов и, наконец, глобальной секс-империи. Последняя взяла под свой контроль всю сексуальную жизнь человечества, слилась с преступным секс-бизнесом и превратилась в одну из мощнейших империй мировой сверхэкономики.
В связи с открытием многочисленных способов использования спермы развилась особая отрасль секс-бизнеса — сбор, сохранение и переработка спермы. Начался беспрецедентный бум на этой основе. Хотя за сперму платили гроши, для многих сотен миллионов бедняков и это было благом. Для большинства обитателей нашей планеты секс стал утрачивать естественный смысл и превращаться в средство заработка. Специалисты подняли тревогу, предсказывая спад сексуальной активности. Нашлись теоретики, истолковавшие это как самое эффективное средство остановить прирост населения.
В Большом Западе регулярно проводятся международные съезды, конференции, фестивали, демонстрации и т.п., связанные с сексом, — гомосексуалистов, участников группового секса, оралистов (сторонников орального секса), содомистов и прочих извращенцев и вырожденцев. И за всем этим так или иначе стоит секс-империя. Любопытно, что ни разу не проводилось мероприятие в защиту форм секса, которые считались естественными и нормальными в прошлые века, включая первую половину XX века.
В самом тяжёлом положении с точки зрения секса оказалась категория мужчин, заурядных с точки зрения внешности и сексуальных способностей и не имеющих средств завести семью или платить проституткам и любовницам. Это — более тридцати процентов способных к сексу мужчин. Они поставляют значительную часть (по некоторым данным — половину) половых извращений и изнасилований. Кто-то попытался организовать из них массовое движение с требованием дешёвых и даже бесплатных борделей. Но оно не имело успеха, поскольку не получило поддержки секс-империи и было дискредитировано в средствах массовой информации. Аналогично не имело успеха движение женатых мужчин, подвергаемых сексуальному террору собственными жёнами, — если жена заявит, что половой акт с мужем произошёл без её согласия, суд без всяких доказательств осуждает мужа как насильника.
Кастовые ограничения
В доме, где я живу (а это — гигантский жилой комбинат, рассчитанный на десять тысяч человек), есть сектор бытового обслуживания. Если ты делаешь все сам, используя имеющееся здесь оборудование (а оно тут имеется на все случаи жизни и высочайшего качества!), это обходится сравнительно дёшево. Во всяком случае, это укладывается в мои возможности. Похоже на то, что наша зарплата сбалансирована с такими тратами. Но если то, что ты делаешь сам, делают работники сектора, это стоит в пять раз дороже. Такое могут позволить себе лишь сотрудники по крайней мере на два ранга выше моего. Причём сотрудники более высоких рангов вроде как бы даже обязаны пользоваться услугами сотрудников сектора быта — их к этому обязывает положение. Более того, они даже не появляются в этом секторе, — работники его сами делают все. Разумеется, за дополнительную плату.
Меня самообслуживание не обременяет. Мне это даже нравится. Я тут провожу время и общаюсь с людьми, для которых человечный уровень общения ещё имеет какую-то ценность. Все рядовые работники сектора суть незападоиды. Они специально отобраны, выдрессированы и дорожат своей работой, с их точки зрения — хорошо оплачиваемой. Я заметил среди них несколько молодых женщин, очень привлекательных внешне. У меня возникла мысль установить с какой-то из них интимные отношения. Но Фил предупредил меня, чтобы я этого не делал ни в коем случае.
Ф и л: Тут связь государственных служащих, какими являемся мы, с обслуживающим персоналом не одобряется. Это тут оценивается так же, как в феодальные времена оценивалась женитьба дворян на крепостных крестьянках.
А л: Странно! Тут не обращают никакого внимания на промискуитет в своей среде и на посещение борделей, а вполне человечные отношения с обслуживающим персоналом порицаются! Почему?!
Ф и л: Мы суть своего рода замкнутая каста. Сложилась такая кастовая традиция.
А л: А то, что я на глазах у представителей низшей категории занимаюсь «грязной» работой, — это как?!
Ф и л: Это временно: как только тебя оставят на основной срок и повысят служебный ранг, ты постепенно с этим покончишь.
Кто мы
В спортивной зоне познакомился с Нором. Разговорились. Поводом послужило сообщение, что космическая станция, запущенная в космос в направлении звезды типа Солнца, которая по предположениям астрономов имеет планетарную систему, прошла мимо планеты Нептун. Станция пролетела за двенадцать лет три миллиарда километров, отклонившись от рассчитанной заранее траектории всего на три километра и опоздав всего на одну десятую секунды относительно намеченного времени. Передав на Землю более пятисот тысяч снимков и показателей приборов, станция полетела дальше, неся информацию о нашей цивилизации.
А л: Какую информацию? Для кого? С какой целью? Информацию эту составляли люди, а не боги. Значит, информацию тенденциозную и выборочную, то есть дезинформацию. Одно то, что в ней записана речь Верховного Президента ЗС, красноречиво говорит о том, чего она стоит. Наша Солнечная система перестанет существовать, а эта станция будет мчаться в космосе с пустой речью человека, имя которого уже сейчас мало кто помнит. Конечно, три километра и одна десятая секунды в сопоставлении с тремя миллиардами километров и двенадцатью годами, — тут есть отчего помутиться рассудку. Но многие авторитетные специалисты считают, что научное значение этой станции близко к нулю, а на затраты на все, что с ней связано, уже ушло средств столько, что на них можно было бы решить проблему голода на планете.
Н о р: Не буду спорить с тобой. Все это верно. И все же полет этой станции нельзя считать бессмысленным. Он имеет значение как символ прогресса и мощи нашей цивилизации. А символы теперь важнее реалий. С точки зрения расчётов и надёжности аппаратуры, это несомненное чудо. Работая над этой станцией, мы приобрели колоссальный опыт, подготовили множество специалистов экстра-класса, развили потрясающие теории и методы исследования. Ко всему прочему это — способ держать наше общество в «спортивной форме».
А л: А что ты думаешь об инопланетянах?
Н о р: Это дело сугубо земное. Я вообще считаю, что никаких: инопланетян не было, нет и не будет никогда.
А л: Почему ты так решил? Все крупнейшие светила науки в мире считают бесспорным обратное.
Нор: Сколько веков все крупнейшие светила планет считали, что Солнце крутится вокруг Земли?! Но оставим аналогии для идеологов. Я составил полный список логически независимых (невыводимых друг из друга и из любой их комбинации) условий возникновения разумных существ. Их, этих условий, очень много. Гораздо больше, чем учёные до сих пор принимают во внимание. Вычислил вероятность каждого из условий и их совокупности. Затем вычислил вероятность совпадения таких условий. Оказалось, что вероятность возникновения разумных существ и цивилизации, способной на космические полёты, настолько мала, что нужен по крайней мере миллиард в миллиардной степени Вселенных, чтобы появилась ещё одна цивилизация, подобная нашей. А Вселенная всего одна.
А л: Вселенная одна, но она бесконечна в пространстве и времени. Так что возможно бесконечное множество Вселенных вроде той, какая нам известна.
Н о р: А кто доказал бесконечность Вселенной в пространстве и времени? Я берусь доказать, что логически недоказуема как конечность, так и бесконечность Вселенной. Зато доказуема её единственность.
А л: Могли такие же расчёты, как твои, сделать другие?
Н о р: В принципе, могли. Но не сделали.
А л: Почему?
Н о р: А почему сожгли Джордано Бруно? Признание множества миров, населённых разумными существами, есть незыблемая догма нашей идеологии. Инопланетяне — это нечто подобное чертям, ведьмам, ангелам прошлого. Функция их та же самая. Меняются формы мракобесия, а мракобесие остаётся.
А л: Но ведь есть же бесчисленные свидетельства пребывания инопланетян на Земле!
Н о р: «Свидетельств» реальности богов, ангелов, чертей, ведьм и тому подобного было ещё больше.
А л: Богов, ангелов, чертей выдумали от невежества. Но мы же — высокообразованное общество!
Н о р: Люди, судившие Бруно и Галилея, для своего времени были высокообразованными. А что касается невежества, то наше невежество превосходит невежество людей прошлого в такой же мере, как и образованность. Наше невежество базируется на величайших достижениях науки и техники. Но суть дела не в этом.
А л: А в чем?
Нор: Поясню примером. Ты знаешь, конечно, о внезапной эпидемии пятьдесят лет назад, которая унесла два миллиарда человек.
А л: Откуда это тебе известно?
Н о р: Поработаешь здесь — и не такое узнаешь! Эту эпидемию свалили на инопланетян. Но эти «инопланетяне» были удивительно расчётливыми. Эпидемия охватила Четвёртый Мир, а также определённые регионы ЕАС и ВС. Но она не коснулась ЗС. И прекратилась так же внезапно, как началась, сократив население планеты до критической «нормы». Что за «инопланетяне"! А „прилетели“ они из секретных лабораторий, занятых проблемами демографии. Можешь вообразить, что стало бы твориться, если бы люди узнали правду?!
А л: Но ведь численность населения действительно выросла к тому времени катастрофически и надо было что-то сделать, чтобы остановить процесс!
Н о р: Верно. Но ведь мы говорим о роли «инопланетян».
А л: Можно было найти другое оправдание.
Н о р: Конечно. Мы на этот счёт мастера. Но тогда «инопланетяне» оказались под рукой. И доминировала концепция злых инопланетян.
После разговора с Нором я спросил себя: кто эти люди — Фил, Ро, Нор и, надо думать, прочие мои коллеги? Они — умные, знающие и талантливые. Взяты они сюда на работу именно в качестве таковых. А здесь им приходится становиться вопиющими посредственностями. Ведь и мне предстоит то же самое. Неужели талант и гений нужны лишь для того, чтобы пробиться в ряды вечно торжествующей посредственности?!
Позднее из случайных замечаний сотрудников, в какой-то мере знавших Нора, я узнал, что он — гениально одарённый математик и что в МЦ его терпят только потому, что он — единственный, кто способен решать информационные проблемы, неразрешимые с нашей потрясающей интеллектуальной техникой. Я подумал: вот положение, какое подходит мне!
Кто умнее
Я довольно долго не беседовал с Ла. Когда я его включил, он спросил, что со мной случилось. Уж не обидел ли он меня?! Я удивился его вопросу: механизмам не свойственно ощущение хода времени. Как он установил, что я долго не беседовал с ним? И что значит — долго? Он сказал, что не может ответить на мои вопросы, — не знает, как это происходит. Я рассказал об этой истории Филу. Он рассмеялся.
Ф и л: Неужели ты думаешь, такую важнейшую сферу нашей «внутренней» жизни оставят без контроля?! Механизм ощущения времени не включён в дублёров, он находится вне их. А что значит «долго», ты можешь установить опытным путём! Это примитивно: сокращай интервал между личными беседами, и скоро узнаешь программу своего Ла на этот счёт. Думаю, тут есть общая установка: долго — больше суток.
Фил оказался прав. И я принял за правило «откровенничать» с Ла каждый день. Причём достаточно даже минутного разговора из нескольких ничего не значащих фраз, чтобы удовлетворить требованиям неведомых контролёров. Этот случай меня насторожил, и я решил быть сдержаннее в разговорах с Ла — придавать нашим беседам более отвлечённый характер.
Труднее оказалось с усыпляющим устройством. Я установил, что оно не просто способствует засыпанию, но исключает сновидения и затормаживает работу подсознания. Я заподозрил, что делается это не столько в интересах нашего здоровья, сколько с целью исключения возможности праздных размышлений, не имеющих отношения к нашей профессиональной работе. Одно из важнейших средств контроля за массами людей — загружать их делом и бытовыми заботами настолько, чтобы у них не оставалось сил и желания для выработки способности размышлять о социальных проблемах и для самих таких размышлений. Такие размышления — монополия профессиональных политиков и идеологов. Но в отношении людей такого рода, как я, занятых размышлениями на социальные темы профессионально, но не относящихся к числу политиков и идеологов, упомянутого средства мало, так как в их распоряжении остаются бессонные ночи и работа подсознания. Чтобы лишить нас этого, и используется усыпляющее устройство.
Я долго ломал голову над тем, как мне обманывать это устройство. Наконец я научился манипулировать им так, что мог выкраивать время для праздных ночных размышлений и при этом заставлять его давать нужные мне показания о моем состоянии. Об этих моих хитростях я не стал рассказывать даже Филу. Но я уверен, что он, как и другие умные сотрудники, додумался до них сам. Я уверен в том, что для любого интеллектуального устройства можно придумать способ, как обманывать его, то есть обманывать тех, кто им пользуется.
Фил
Специальность Фила — коммунизм. Сейчас это очень важная профессия. Требуется особое разрешения Службы лояльности на то, чтобы заниматься проблемами коммунизма и иметь доступ к соответствующим источникам информации — последние все находятся в особом Закрытом фонде. Даже я ещё не имею свободного доступа в этот фонд. Мне лишь изредка дают для реферирования и справок отдельные тексты из него.
Такое положение начало складываться в конце XX века, а в начале XXI века стало всеобщим законом в странах Запада. Запад был так напуган успехами коммунизма после русской революции 1917 года и особенно после распространения и усиления коммунизма после Второй мировой войны, что после победы над коммунизмом в «холодной войне» 1946—1985 годов было запрещено и изъято из обращения все то, в чем коммунизм не изображался как самое ужасное явление в истории человечества. Основная масса позитивных текстов о коммунизме была вообще уничтожена. То, что сохранилось, было отобрано с таким расчётом, чтобы чтение вызывало омерзение, ужас и радость избавления от этого ужаса. Но и это в конце концов оказалось запрещённым для широкого пользования, — имелась опасность, что люди перестанут верить в официальную концепцию и начнут все интерпретировать наоборот. Было запрещено даже употребление самого слова «коммунизм": боялись, что оно могло вызвать нежелательные мечты о коллективной жизни. Вместо него стали употреблять новое слово „злоизм“.
Но несмотря на все жестокие меры против коммунизма, началось нелегальное возрождение коммунистических идей. Вернее, эти идеи были изобретены независимо от идей прошлого — о последних просто не знали. После того как они достигли довольно высокого уровня зрелости, нашлись энтузиасты, которые ценой всяческих ухищрений и жертв раскопали идеи прошлого коммунизма и заявили о себе как о преемниках коммунистов XIX и XX веков. Для борьбы против этой тенденции начали создавать антикоммунистические группы, центры, учреждения. В МЦ ввели особые должности для специалистов по борьбе против коммунизма. Благодаря этому Фил получил тут работу.
А л: Почему ты выбрал такую специальность?
Ф и л: Случайно. На уроке социальной истории учитель, описав слабости и ужасы коммунизма, сказал, что во второй половине XX века коммунизм стал завоёвывать огромные пространства на планете и превратился в угрозу существования для стран Запада. Я спросил, почему эго произошло, если в коммунистических странах не работала экономика, была разрушена культура, жизненный уровень был нищенский, не было гражданских свобод, не соблюдались права человека, миллионы людей находились в концентрационных лагерях и тюрьмах. Учитель ответил, что народы мира были обмануты коммунистической пропагандой и поддались соблазнам коммунистического образа жизни. Я спросил, в чем эти соблазны заключались. Он ответил, что мои вопросы выходят за рамки школьной программы, и вывел мне низший оценочный балл. После этого я «заболел» коммунизмом.
А л: В каком смысле?
Ф и л: В том же, в каком ты, как мне кажется, «заболел» западнизмом, то есть в смысле познания.
А л: Тут есть одна разница: западнизм живёт и процветает, прославляется как земной рай, а коммунизм погиб, забыт и проклят как преступный эпизод истории.
Ф и л: Верно. Поэтому истина об одном (о западнизме) выглядит как разоблачение его дефектов, а истина о другом (о коммунизме) — как прославление его достоинств. И то и другое тут неприемлемо.
А л: Как же ты работаешь?
Ф и л: Я делаю справки для кого-то, а задания составляются так, что истина в научном смысле не требуется.
А л: Выходит, мой первый реферат здесь — моя ошибка!
Ф и л: Неопытность. Но не волнуйся! Он не пошёл дальше меня. А я сделал лишь краткое заключение для Ива о твоей пригодности для работы в МЦ.
Самооглупление
По телевидению показывают последнюю часть многосерийного фильма «Королевская кровь». Фильм чудовищное барахло, хотя разрекламирован как шедевр киноискусства. Одновременно со мной сейчас перед телеэкранами сидит по крайней мере миллиард человек. Фильм перенасыщен сексуальными сценами всех родов, самой омерзительной порнографией, убийствами, обманами, драками, гонками, короче говоря — всеми атрибутами современного кино, побив во всем их рекорды. Я несколько раз порывался плюнуть на «этот идиотизм», но так и не смог. Фильм, как обычно, прерывался рекламой и важными сообщениями. Сообщили радостную (по словам диктора) новость: число умирающих в мире от голода выросло не на 7 процентов, а всего на 5 процентов. Темпы роста замусоренности планеты замедлились на 0,3 процента. Прогнозисты уверяют, что в ближайшие десять лет процесс замусоривания планеты замедлится. Замедлится также рост числа крыс, поскольку тут достигнута критическая величина, и крысы займутся уничтожением излишних собратьев.
Сообщая все это, диктор сиял великолепными искусственными зубами и хохотал от счастья — один из бесчисленных американизмов, прочно вошедших в обиход во всем ЗС. В рекламе показали новый искусственный мужской член, изготовленный на основе достижений микробиологической технологии и гарантирующий имитацию пятидесяти оргазмов в течение ночи. Старый образец гарантировал лишь пять. И степень имитации была ниже. Правда, новый образец стоит пока целое состояние.
Зачем я смотрю эти идиотские передачи, если человечество накопило огромное числа выдающихся шедевров киноискусства?! Смотреть старые шедевры сейчас скучно. Когда их видишь изредка, то они производят впечатление. А если их смотреть каждый день по нескольку часов, то уже через неделю будешь их воспринимать как идиотизм. Есть специальные телевизионные программы для них. Они прозябают. Оказывается, шедевры приедаются быстрее, чем современная чушь. Аналогично обстоит дело с прочими зрелищами. Одним словом, принципиальной разности между шедеврами мудрости и гениальности, с одной стороны, и шедеврами глупости и бездарности, с другой, с точки зрения их воздействия на людей нет. Вторые предпочтительнее, потому что они занимательнее, их легче смотреть, над ними не надо думать, из-за них не надо мучиться никакими проблемами. И ко всему прочему вся мудрость прошлого теперь выглядит как суемудрие и банальность, Теперь вся она доступна даже младенцам из современных средств их одурения.
Я выключил телевизор и задумался. Странно устроена жизнь. Мы вроде бы живём в необычайно разнообразном, красочном и динамичном, насыщенном событиями мире. Но ты однажды вдруг замечаешь, что все это кажущееся, что на самом деле в основе всего у нас лежит поразительное однообразие и серость, бесцветность. В состоянии монотонной и довольно изнурительной работы, дающей удовлетворение основных жизненных потребностей, к поверхностному разнообразию и яркости быстро привыкают и уже не замечают их, а глубинное однообразие и серость обнаруживают себя с неумолимой силой. Превысившее меру разнообразие превращается с точки зрения его восприятия в однообразие, а превысившая меру красочность — в бесцветность. Например, в детских и фантастических фильмах фигурируют самые разнообразные существа, какие только может вообразить человеческая фантазия. Но очень скоро это перестаёт восприниматься вообще, и все эти различные и красочные существа воспринимаются просто как одинаково разговаривающие и одинаково поступающие абстрактные «единицы». Наша динамичность и событийность обнаруживает себя как мелочная суета, скрывающая мертвящую и леденящую, вневременную застойность материи или пустоты.
Я решил, что лучшее развлечение — сон без сновидений, и включил усыпляющее устройство на полную мощность.
Ив
Ив пригласил меня на ужин. Пришла и Лю. Неужели он хочет нас сосватать?! Сомневаюсь. Скорее всего, либо Лю тут для маскировки его намерений в отношении меня, либо я для маскировки его отношений с Лю, либо и то и другое. Была ещё одна возможность. Но я о ней узнал позднее.
Ив живёт в более комфортабельном доме, чем тот, в котором живу я. Его квартира мне показалась роскошной. У него двое детей. Жена (её зовут Кет) похожа на определённого типа героинь голливудских фильмов. И сам Ив напоминает героев этих фильмов. Героев положительных. Высокого роста. Атлетически сложен. Мужественное и открытое лицо, — маска доброго, честного и простодушного западоида, скрывающая менталитет практичного, холодного, расчётливого и терпеливого дельца.
Ужин приготовила сама Кет. Ужин довольно убогий, грошовый. Но мы с Лю, естественно, его нахваливали. И разговор был под стать еде, — такой же пресный, дешёвый, неудобоваримый. Сначала говорили об операции «Кари».
И в: Придётся, конечно, повысить налоги. Только подготовка к войне уже обошлась больше, чем подготовка к высадке войск США на европейский континент во Второй мировой войне.
К е т: Надеюсь, ограничимся одной подготовкой.
Л ю: Верно! Какая там армия у Кари?! Смех!
И в: Я бы так не сказал. У Кари огромная армия. С ней не так-то просто будет справиться. Мы обойдёмся минимумом жертв. Но недооценивать противника нельзя. По всей вероятности, будут призывать резервистов в действующую армию. Не исключено, что я попрошусь добровольцем.
Слух о том, что Ив собирается пойти добровольцем в действующую армию (хотя война ещё не началась, а армия уже считается действующей!), уже циркулирует в МЦ. Говорят, будто Ив пустил его, будучи уверен, что его не отпустят отсюда или пошлют на несколько дней, чтобы МЦ фигурировал в числе участников «исторической битвы».
Потом говорили о детях. Кет сказала, что безработица растёт, а в школе учителей не хватает. Ив сказал, что детей надо бы в частную школу перевести, но это слишком дорого. Кет сказала, что у девочки музыкальные способности, музыке учить надо, а это очень дорого. Ив сказал, что у мальчика спортивные способности, надо бы в спортивную школу устроить, но это очень дорого. Лю вклинилась в разговор репликой, что сейчас университетское образование не имеет смысла, так как 90 процентов выпускников не находит работу по профессии.
В заключение ужина Ив попотчевал нас своим домашним видеокомпьютером. В него Ив записывает не только словесную, но и зрительно-звуковую информацию. Сегодня он показал нам половой акт зачатия им и Кет своих детей. Съёмку делал профессиональный видеооператор, так что технически фильм получился великолепно. Процедура зачатия со всеми приготовлениями к ней и с тем, что супруги делали непосредственно после неё, заняла полтора часа. Ив комментировал все детали процедуры так, как будто мы никогда не видали мужских и женских половых органов и не имели понятия о том, как с ними обращаться.
Ив и Кет смотрели и слушали с величайшим вниманием и наслаждением, хотя делали это, наверно, уже много раз. Наконец мука кончилась. Мы с Лю выразили свои восторги, поблагодарили хозяев за «фантастически интересный» вечер и распрощались. На прощание Ив пригласил нас на следующий видеосеанс через две недели. Он будет показывать ход беременности и роды, а также секс в период беременности.
Дома я рассказал Ла о том, что было у Ива. Он сказал, что прочитал около сотни книг в связи с историей Евы Адамс. Так что ему очень хороша известна компьютерная болезнь сделать других свидетелями и соучастниками интимной жизни владельцев таких устройств. Причём чем зауряднее и грязнее жизнь таких людей, тем сильнее их желание обнажать свою подноготную. Надо думать, теперь Ив будет мучить меня своими видеокомпьютерными сеансами до тех пор, пока не появятся новые жертвы.
Ро
Разговаривать с Ро мне интересно. Хотя она сообщает мне мало такого, чего я не знал бы без неё, она обо всем говорит с такой циничной ясностью, что сама форма её разговора становится источником необычной информации. Вот, к примеру, её суждения на тему о равенстве и неравенстве. Она их высказала в ответ на мои слова о чудовищном неравенстве в распределении жизненных благ и о несправедливости его.
Р о: Представь себе, всем живым существам дали бы способность сознавать своё положение и внушили бы им, будто все они равны и имеют одинаковые права на жизненные блага и даже равные возможности их приобретения. Стали бы они после этого на самом деле равными? Получили бы они равные возможности?
А л: Нет, конечно. Они стали бы страдать от сознания невозможности реального равенства и от несправедливости устройства природы.
Р о: Ты думаешь, с людьми дело обстоит иначе? Люди тоже различаются по множеству признаков, как и животные. Если бы исчезло неравенство людей и осуществилась бы всеобщая справедливость, человечество вообще погибло бы. К счастью, это уже невозможно.
А л: Но есть же какие-то пределы, нормы?!
Р о: Какие?! Кто их устанавливает?! Как им следовать?! В реальности так или иначе само собой делается что-то на этот счёт, причём не хуже, чем это могли бы сделать моралисты.
А л: В реальности Номер Один может тратить на себя в день миллион долов, а сколько людей на планете живёт на один дол в неделю?!
Р о: А зачем они живут?! К тому же надо различать социальную позицию как таковую и живых людей, волею случая оказавшихся в этой позиции. Много ли на планете таких позиций, как позиция Номер Один?!
А л: Ты права. И все-таки как-то неприятно сознавать своё ничтожество в сравнении с такими позициями.
Р о: А зачем сознавать это?! Изменим ориентацию своих мыслей и переживаний, и мир тебе покажется совсем иным.
А л: Справедливым?
Р о: И справедливым.
А л: Это мне напоминает утверждение одного великого философа девятнадцатого века.
Р о: Значит, и тогда появлялись неглупые люди.
Нор
Довольно часто встречаюсь с Нором. От разговоров с ним получаю настоящее интеллектуальное наслаждение. Собственно говоря, я в основном слушаю его и задаю вопросы, провоцирующие его на монологи. Вот в таком духе.
Н о р: Ты, конечно, знаешь о новейших «открытиях» насчёт происхождения человека?
А л: Кое-что. А что ты думаешь о них?
Н о р: Все это чепуха. На этом пути проблема вообще неразрешима
А л: Почему?
Н о р: Потому что ищут эмпирическое решение, то есть ищут непрерывную историческую последовательность существ от неких первичных предков до современных людей. Ищут некую родословную, подобную родословной отдельного человека. По принципу: A родил B, B родил C и так далее. При этом исходят из ложных гипотез.
А л: Каких?
Н о р: Считают всех людей одинаковыми с точки зрения биологического происхождения. Говорят о некоем человеке вообще. Рассматривают человечество как сумму отдельных одинаковых индивидов. За основу берут генотип людей, причём — фактически рассматривают его как неизменный, и сходство генотипов различных этнических групп считают доказательством того, будто все современные люди произошли в результате одной прародительницы.
А л: А ты сам как смотришь на эту проблему?
Н о р: Я считаю, что открыть эмпирическую родословную человечества, о которой я говорил, логически невозможно.
А л: Почему?
Н о р: Её просто не было в природе.
А л: А что тут логически возможно?
Н о р: Предков людей и историческую «родословную» эволюции человечества надо вычислять чисто математически.
А л: Поясни!
Н о р: Конечно, для вычисления нужны некоторые эмпирические данные. Они имеются, причём достаточно точные и полные. Нужны некоторые очевидные и бесспорные допущения.
А л:.Какие именно данные и допущения?
Н о р: Предком человечества является не одна прародительница и даже не одна группа существ, а великое множество существ, когда-то расплодившихся, как саранча, и заполонивших все пригодные для жизни места планеты. Эти существа были мизерные по размерам и довольно примитивные по структуре. Без этого условия никакой естественный отбор не смог бы дать такой результат, как люди. Наши мизерные и примитивные предки случайно оказались способными к усложнению, увеличению и приспособляемости к разнообразным условиям. Процесс их эволюции длился десятки миллионов лет. Начали они с примитивного генотипа. Современный генотип есть результат эволюции, а не исходный пункт. Я вычислил исходный пункт генотипа, который много миллионов лет назад отделил наших предков от прочих живых существ. В этом пункте различие было ничтожным, настолько ничтожным, что его даже современными средствами заметить невозможно. Его можно заметить только благодаря математическим вычислениям. Миллионы лет сделали своё дело, увеличив это различие до масштабов непреодолимой пропасти.
А л: И от этого исходного пункта шла прямая дорога к нам?
Нор: Нет, конечно. Это была история из миллиардов проб и ошибок, из движения по миллиардам линий. Большинство из этих линий вело в тупики. Но по каким-то из линий находился свободный путь, и поток эволюции устремлялся по ним. Возможности таких путей сокращались. В конце концов они свелись к сравнительно небольшому числу.
А л: А как ты объяснишь с этой точки зрения одинаковость генотипов всех живущих людей?
Н о р: Почему одинаковость?! Сходство! И это сходство имеет место лишь до известного предела.
А л: До какого?
Н о р: До такого, какой нужен для идеологии и сенсаций. А сходство объясняется общим исходным пунктом, универсальными законами комбинаторики и вымиранием уклонений и тупиковых форм. Если отбросить идеологические табу и как следует покопаться в генотипах различных этнических (расовых) групп, то можно установить, что они, начиная с какого-то момента, шли разными путями. Большинство давно зашло в эволюционные тупики. У некоторых ещё есть какие-то потенции. Мы, западоиды, продвинулись дальше всех. Но и наш путь оказался тупиковым.
А л: Значит, нас могут обойти?
Н о р: Нет. Во-первых, мы это не допустим. Во-вторых, все прочие пути тоже закончатся тупиками, не достигнув нашего уровня.
Гримасы прогресса
Возможности многих современных технических устройств превышают потребности людей в них и человеческие способности их использования. Теоретики утверждают, будто наступила эпоха чрезмерной технологии. На эту тему ведутся бесконечные дискуссии. Одни настаивают на том, что такая ориентация технологии ведёт к: колоссальным непроизводительным тратам природных ресурсов и человеческих сил. Какой смысл в автомашинах, способных развивать скорость до пятисот километров в час, если на самых совершённых автострадах лимит скорости — двести?! Какой смысл в ракетопланах, способных летать с космической скоростью, но вынужденных ограничиваться земными скоростями самолётов?! Зачем нужна память для личных компьютеров, в тысячи раз превышающая то, что в них может надумать и наговорить человек за сто лет, думая и говоря все двадцать четыре часа в сутки?!
Их противники настаивают на том, что избыточность технологии есть неизбежное следствие законов нашей экономики и необходимое условие прогресса. Вспомните, ведь и наш мозг сформировался как избыточный по своим возможностям, но именно эта избыточность послужила условием возникновения человека как мыслящего существа! Если технический прогресс заранее ограничивать какими-то факторами, он прекратится вообще. Наступит застой, а вслед за ним — деградация.
Я в этом споре не отдаю предпочтения никому. Но должен признаться, что чрезмерность или избыточность технологии действует на меня унижающе. Я это ощущаю в отношениях со всеми многочисленными приборами, начиная от прибора для чистки зубов и кончая Ла. Я чувствую себя ничтожеством, насекомым, червяком в сравнении с ними.
Мой Ла есть одно из таких устройств. Он способен накапливать в себе зрительно-звуковые сцены с участием своего оператора, воспроизводить их и создавать новые сцены в соответствии с заданием. Когда я попал в МЦ, эту часть способностей дублёров отключили, чтобы избежать злоупотреблений, которые тут стали частыми. По той же причине отключили возможность общения сотрудников с чужими дублёрами.
От прогресса интеллектуальной техники выгадало незначительное меньшинство. Большинство же оказалось обречённым на бессмысленное, роботообразное существование. Теперь любой в состоянии приобрести дешёвое устройство, с помощью которого он может получить любую справку и решить любую проблему среднего интеллектуального уровня, на которую раньше требовалось длительное обучение и ум. Ничего не надо держать в памяти. Ничего не надо обдумывать. Все уже обдумано профессионалами. Не нужно годами учиться и тренировать ум. Проблема, можно ли создать искусственный интеллект, превосходящий человеческий, для большинства людей решилась путём их оглупления.
Интеллектуальная техника вторглась в такие сферы, где она совершенно не нужна. Жизненно важные проблемы в этих сферах суть не математические и технические задачи. Тут речь идёт о различных интересах участников каких-то операций, о борьбе между ними, о соотношении сил. Обычный человеческий ум тут более чем достаточен. Решающую роль тут играют желания и воля контрагентов, а не отыскание неких оптимальных вариантов. Использование интеллектуальной техники тут создаёт иллюзию важности ума, маскирует банальную суть дела и даёт оправдание бесчестным поступкам. Серьёзные исследователи давно установили, что в девяноста случаях из ста, когда применяется сложнейшая интеллектуальная технология, без неё, в принципе, можно обойтись.
Известны также многочисленные случаи, когда именно применение интеллектуальной техники есть препятствие решения проблем. Так, ни на каких компьютерах и ни с какими эмпирическими данными не выработаешь научное понимание общества. Тут нужен не компьютерный ум, представляющий собою гипертрофию лишь отдельных свойств человеческого интеллекта, причём самых простых, а ум совсем иного типа, — ум творческий, широкий, многогранный, гибкий, диалектический. Компьютерное мышление убило живую ткань познания и творчества. В искусственный интеллект человечества загрузили огромную массу глупости, невежества, мракобесия. В понимании своего общества, своей жизни и самих себя мы оказались на уровне наших первобытных предков.
Психологический контроль
Включил рабочий компьютер. Прочитал распоряжение явиться в кабинет психологической профилактики и контроля для очередной контрольной беседы. Слово «очередной» подействовало на меня неприятно, так как я не был ещё на первой беседе и понятия не имел о них. Я связался с Филом.
Ф и л: Не придавай этому особого значения. Это рутина.
А л: Для чего эта рутина нужна?
Ф и л: Тут каждый четвёртый сотрудник раз в год попадает в психологический профилакторий или в больницу. Число сумасшествий, самоубийств и внезапных смертей держится в секрете. Но думаю, что оно велико.
А л: Почему?! Тут же идеальные условия быта и работы!
Ф и л: Именно поэтому. Человек биологически формировался с расчётом на трудности и на преодоление их, а тут вся жизнь разложена на простые и ясные элементы, все унифицировано и отштамповано, вплоть до выражений лиц и фраз. Все рассчитано до мелочей вперёд.
А л: Но ведь есть же средства, компенсирующие отсутствие того, что образует нормальную жизнь отсталых народов, то есть нашего биологического прошлого?!
Ф и л: Какие? Спорт? Секс? Фильмы ужасов? Наркотики? Это все искусственные усилители оторванности человека от естественных основ, а не компенсация их. Они помогают на короткое время, а потом ещё более усиливают состояние депрессии, чувство одиночества, стремление к уединению, уклонение от социальной жизни и общения. В конечном итоге развивается сознание бессмысленности жизни, желание уйти из неё.
Я, конечно, имел представление о фрейдизме и психоанализе. У нас он поднят на уровень величайшей государственной важности. На его основе разработана изощрённая психологическая технология. Ни одно мало-мальски серьёзное дело не делается без консультаций с психоаналитиками. Ни один фильм не делается без их участия. Ни один роман не пишется без использования их сочинений. Но я с юности был уверен в том, что в психоанализе крупица науки разбавлена в океане идеологии и шарлатанства, и игнорировал все, что связано с ним. И вот мне впервые в жизни предстояло испытать на себе, что это такое, да ещё в исполнении специальных роботов.
В кабинете психологической профилактики и контроля меня встретила молодая женщина, ассистентка врача. Тот тоже был молодой, во всяком случае — немногим старше меня. Меня усадили в кресло перед стеной из десятков приборов. Присоединили ко всем частям моего тела датчики. Надели колпак, похожий на шлем космонавтов в научно-фантастических фильмах. Нажали кнопку и занялись другими делами, как будто позабыв обо мне. Особое психоаналитическое устройство начало задавать мне вопросы совершенно бесстрастным голосом. Я мог отвечать на них вслух или про себя. Вопросы самые примитивные, вроде бы хаотичные и неожиданные. И ответы требовались того же интеллектуального уровня. Это продолжалось два часа. Когда вопросы прекратились, меня освободили, поблагодарили и сказали, что я могу уйти.
Вечером Фил спросил о моих впечатлениях. Я сказал, что никогда не чувствовал себя таким идиотом и ничтожеством, как во время этой процедуры.
Ф и л: Так и должно быть. Это не экзамен в университете и не защита диссертации, а именно медицинская проверка. Они сознательно разлагают сознание и подсознание пациента на простейшие элементы и по своим критериям составляют суммарную картину его психического состояния, Я уже много раз проходил такую проверку, привык. Меня в связи с ней заинтересовало, почему психоанализ не имел успеха в России.
А л: Почему?
Ф и л: Причина — не идеология и не запреты властей, как считали раньше. После того как эти факторы отпали, положение не изменилось заметным образом. Психоанализ стали навязывать насильно. Но — без особого успеха.
А л: Странно. Почему?
Ф и л: Дело в человеческом материале. Фрейдизм и психоанализ суть явления западные. Они открыты на материале изучения западоидов. И естественно, применимы лишь к ним. Интересно, что лишь пять процентов из тех, кто посещает психоаналитиков, психиатров и психологов, суть незападоиды. Да и они посещают скорее из желания выглядеть западоидообразными. А в отношении к русским истины психоанализа вообще выглядят нелепостью. У них другой психический тип — тип правдоискателей. Они ищут правду не как беспристрастную истину, а как нечто такое, что, будучи найдено, даст им утешение и избавление от бед само по себе, без усилий, жертв и риска. Они прирождённые психоаналитики, можно сказать — самоаналитики.
Компьютерные болезни
Компьютеры принесли с собою новые болезни и сами оказались подверженными заболеваниям. Возникла и быстро достигла высокого уровня компьютерная медицина. Она разделяется на две ветви. Одна из них изучает и лечит (вернее, пытается лечить) заболевания людей, специфически связанные с компьютерами, — компьютерные болезни людей. Сейчас насчитывают около тысячи видов таких заболеваний. Об одном из них — о синдроме Евы Адамс — я уже говорил неоднократно. Это самое распространённое заболевание. Причём тут трудно разграничить норму и болезнь. Специалисты считают, что в девяноста случаях из ста норма не соблюдается и переходит в болезнь. В связи с возникновением хранилищ компьютерной памяти (их называют кладбищами душ) синдром Евы Адамс стал распространённой болезнью в ЗС.
Частыми заболеваниями являются особая мания всесилия, всезнания, всепонимания, гениальности, — в совокупности они дают Комплекс Бога. А такие болезни, как безволие, суперпедантизм, потеря памяти, потеря ощущения времени, примитивизация интеллекта и т.д., стали обычными явлениями в психике западоидов и даже не считаются болезнями. Есть такие болезни, которые способны диагностировать лишь специальные компьютерные устройства.
Вторая ветвь компьютерной медицины изучает и лечит болезни компьютеров. Это не просто технические поломки компьютеров — такие поломки не входят в сферу внимания медицины. Это суть неисправности в работе технически исправных компьютеров, подобные болезням людей. Первыми болезнями такого рода явились расстройства и разрушения компьютерного интеллекта вследствие возникновения или умышленного введения в него фрагментов информации, получивших название вирусов, поскольку их воздействие на содержащуюся в компьютерах информацию и программу оказалось аналогичным воздействию биологических вирусов на живой организм. В конце XX века число таких «вирусов» достигло двух тысяч. Появление и распространение их вызвало тревогу во всем мире, поставив под угрозу всю компьютерную сферу.
Потом появились разносчики компьютерных заболеваний других типов, аналогичные биологическим. Появились также расстройства компьютерных систем, аналогичные психическим заболеваниям людей. Они до сих пор ещё не изучены. Против них пока нет защитных средств. Приходится просто заменять больные компьютеры новыми, что обходится чрезвычайно дорого.
Беспросветный мир
Мы живём в поствоенную эпоху, причём не в том смысле, что окончилась война и мы наслаждаемся миром, а в том, что с войнами давным-давно покончено, как уверяет наша идеология, навсегда. С середины XX века человечество живёт без большой мировой войны с применением всех современных средств уничтожения людей и разрушения всего созданного ими. И впереди такая война не предвидится. Вот, пожалуй, самое ужасное изобретение человечества, которое не смогли предвидеть провидцы и потрясатели умов и чувств людей прошлого. Вечный мир уже принёс ущерб человечеству, превосходящий тот, который могли бы принести по крайней мере пять разрушительных мировых войн. Этот ущерб выразился не только в избыточном населении и в захламлении планеты вредными и ненужными продуктами их деятельности и отходами, но и в психологии людей. Вечный мир оборвал живой нерв исторических импульсов. Он заземлил тревоги и заботы людей, измельчил их, сместил их из сферы исторической трагедии в сферу житейской скуки и серости. Человечество обмякло, как марионетка, которую перестали дёргать за верёвочки и бросили в чулан. Люди теперь живут с одним всеобъемлющим желанием: все, что угодно, только не война.
Но вечный мир вовсе не означает, будто человечество разоружилось. Если бы это случилось, человечество в течение жизни нескольких поколений распалось бы на миллионы враждующих трупп и деградировало бы до первобытного состояния. Инстинкт самосохранения на сей раз сработал вполне разумно: человечество, наоборот, вооружилось, как никогда до этого. Не все человечество, конечно, а лишь избранная часть, способная распорядиться оружием разумно. Эта часть — ЗС.
Вооружённые силы ЗС сейчас обладают мощью, которая позволяет им в течение нескольких часов разгромить вооружённые силы НАС, АС и стран Четвёртого Мира. Их задача — охранять Вечный Мир на Земле. Конкретно эта задача реализуется в трех пунктах. Первый: сократить вооружение других регионов и стран планеты до такого уровня, когда они станут не опасны для ЗС. Второй: держать мир в страхе и выполнять роль мирового жандарма, то есть наказывать непослушные народы и страны. И третий пункт: сохранять порядок в рамках самого ЗС, поддерживать его единство и препятствовать дезинтеграционным тенденциям.
Социологи и историки подсчитали, между прочим, что третья задача была главной для вооружённых сил. Лишь одна тысячная процента исторического времени была на самом деле занята настоящими войнами. Тот факт, что в изображении историков прошлое человечества выглядит как серия непрерывных войн, есть результат определённой ориентации внимания.
Время от времени ЗС, прикрываясь марионеточным Мировым Правительством, которое расположено на территории БЗ, устраивает «малые войны» вроде той, какая сейчас готовится против Кари. Подготовка к ним и проведение их отработаны до автоматизма. В должный момент откуда-то из глубин системы власти и управления ЗС исходит сигнал, приводящий механизм войны в готовность. И в мире нет силы, которая способна остановить действие этого механизма. Пока он не сработает до конца, он не остановится. Но он остановится только для того, чтобы дать отчёт о готовности к дальнейшему действию и получить сигнал для начала нового этапа своей работы. И опять-таки его уже никто не в состоянии остановить, никто не в состоянии даже изменить ход его работы. Степень компьютеризации этого механизма является максимальной. Она превосходит таковую даже крупнейших деловых империй планеты. Высшие военные чины ЗС иногда признаются в том, что они лишь выполняют чью-то чужую волю. Найти человека, ответственного за операции «малых войн», в принципе невозможно.
Рядовые граждане ЗС догадываются о подготовке к очередной «малой войне» по работе пропагандистского аппарата. Вот как, например, этот аппарат работал в связи с предстоящей войной против Кари. Несколько лет назад президент Кари Ниесух изображался как демократ и реформатор, направлявший свою страну по пути западнизации. Его с почётом принимали в столицах стран ЗС и в Запад-Сити. Издавали о нем книги. Делали фильмы. Оказывали поддержку экономике Кари и всячески афишировали это. Прославляли курорты Кари, поощряли туризм туда.
Потом наступило затишье. В средствах массовой информации о Кари и о Ниесухе ни звука, как будто их и не было. Прекратилась реклама курортов Кари. Стали появляться намёки на то, что там не все благополучно. Намёки переросли в более явные утверждения. Заговорили о диктаторских замашках Ниесуха, о расправах с оппозицией, о нарушении прав человека. В ЗС стали появляться беженцы из Кари и выступать с разоблачениями зверств режима. Появились намёки на то, что в Кари создаётся мощная армия, вооружённая атомным, химическим, бактериологическим и психологическим оружием. Намёки сменились пространными описаниями армии Кари и захватнических намерений Ниесуха.
И вот Ниесух уже выглядит в глазах граждан ЗС как кровавый диктатор и потенциальный агрессор. Если ЗС начнёт против него превентивную войну, начнётся всеобщее ликование. Все ждут эту войну. В глубине души все знают, что образ Кари, Ниесуха и их намерений есть пропагандистская ложь. Тем не менее все переживают эту ложь так, как будто это — святая истина. И преисполняются негодованием по адресу носителя мирового зла Ниесуха. И жаждут избавить человечество от угрозы мировой войны и освободить несчастный народ Кари от диктаторского режима Ниесуха.
Все знают, что разгромить фиктивную армию Кари можно в несколько часов, не потеряв ни одного солдата. Но все переживают предстоящую войну так, будто это будет проявление величайшей жертвенности и героизма. От добровольцев, жаждущих совершить геройские подвиги и пожертвовать жизнью во имя мировой справедливости, нет отбоя. Все игнорируют то, что эти «герои» не пожертвуют даже чашкой кофе и пачкой сигарет ради этой мифической справедливости.
У нас в МЦ о предстоящей войне говорят с циничной откровенностью. Причём и эта откровенность выглядит столь же фальшиво, как и официальное лицемерие. Я на этом материале ощутил, что есть нечто более страшное, чем самообман, ненависть, лицемерие, цинизм и прочие негативные явления нашей психологии, а именно — ледяное безразличие, принимающее обличие некоей человечности хотя бы в такой негативной форме.
Информация и убеждения
Мне потребовалось очень мало времени для того, чтобы заметить одно поразительное явление. Несмотря на все внешние, половые, возрастные, профессиональные, служебные и прочие различия, во всех сотрудниках МЦ преобладает что-то такое, что делает их всех одинаковыми. Одинаковыми, как солдаты, вороны, москиты, муравьи. А лучше сказать — как роботы одной серии. В чем тут дело? Я установил два основания для этого.
Мы имеем дело с практически неограниченной информацией обо всем на свете. Чем бы мы ни занимались, через несколько месяцев «купания» в одном и том же океане информации мы невольно накапливаем в себе примерно одинаковую сумму информации и вырабатываем примерно одинаковую способность добывать информацию. Наши природные различия нивелируются из-за одинаковой интеллектуально-информационной техники и одинаковой информированности. Это — первое из упомянутых оснований.
Второе основание — отсутствие убеждений, то есть субъективного отношения к информации, с которой мы имеем дело профессионально. Убеждения нам здесь не нужны. Мы здесь не для того, чтобы вырабатывать свои убеждения, — здесь не учебное и научно-исследовательское учреждение. Мы здесь для того, чтобы обрабатывать и поставлять беспристрастную информацию для кого-то другого. Люди с явно выраженной и развитой убеждённостью сюда сами не идут или не допускаются вообще. А если кто и проскакивает случайно (как, например, я), отказ от убеждений и даже от способности вырабатывать какие-то убеждения становится для пего условием получения постоянной работы.
Здесь нежелательны даже убеждения, соответствующие официальной установке. Ты обязан добросовестно выполнять её, и все. Ты не можешь её критиковать, но не можешь и проявлять убеждённость в её правоте, ибо это выдаёт твою способность быть пристрастным. Мы суть интеллектуальные солдаты, бесстрастно выполняющие свои солдатские обязанности. А ещё точнее — мы человекообразные информационные роботы.
Чтобы позволить себе иметь убеждения, нужно иметь независимые ни от кого средства существования. Кроме того, твои убеждения не должны вступать в резкий конфликт с тем окружением, в котором ты их высказываешь. А если ты хочешь, чтобы твои убеждения стали достоянием широкого круга людей, ты должен иметь какие-то общественно значимые силы, способные защитить и поддержать тебя.
После создания общей компьютерной сети ЗС появилась возможность нелегально запускать свои убеждения в эту сеть. Но это надо уметь. К тому же это — преступление. Значит, ты должен делать это анонимно. А анонимность лишает убеждения индивидуальности и превращает их в безликую информацию.
Мои разговоры с Филом, Ро, Нором и Маком на первый взгляд выглядят как обмен мнениями, то есть убеждениями. Но они таковы лишь по словесной форме. По сути же они суть лишь определённая ориентация информационного потока. Первое время с моей стороны как-то проскакивал элемент убеждённости, и мои собеседники невольно включались в своего рода игру. Но этот элемент постепенно ослабевает. Я все более превращаюсь, как и все, в машину, играющую с информацией. Смогу я достичь такого состояния, когда я могу сказать себе, что у меня нет убеждений, или нет, от этого зависит моя судьба.
Компьютерные преступления
Разоблачили нескольких сотрудников МЦ, благодаря которым преступный бизнес получил доступ в компьютерную сеть Верховного Конгресса. Нам напомнили о том, какие обязательства мы взяли на себя при поступлении на работу в МЦ, и о том, какое наказание ожидает нас в случае несоблюдения этих обязательств.
В самом начале компьютерной эры казалось, что эта сфера вообще недоступна для преступников. Но очень скоро наступило разочарование на этот счёт. Ещё быстрее, чем сама компьютерная техника, развилась техника компьютерных преступлений. Возникли специальные службы в полиции для борьбы с ними, Возникли специальные исследовательские учреждения и учебные заведения для подготовки специалистов. Фельетонисты острили по этому поводу, что вся эта система по борьбе с компьютерной преступностью плодит больше преступников, чем их ловцов. Но как бы то ни было, борьба против компьютерной преступности велась и служила одним из источников прогресса компьютерной техники. Борьба шла с переменным успехом. Наконец наука и техника капитулировали, признав, что невозможно создать такие компьютерные системы, которые гарантировали бы от преступлений. Проблема свелась к усилению полицейских и судебных мер.
Компьютерные преступления разделяются на три категории: 1) использование преступниками компьютеров для планирования и осуществления обычных преступлений; 2) проникновение преступников в личные компьютеры жертв и в компьютерные системы учреждений, предприятий, организаций и т.д., включая банки, секретные службы, исследовательские учреждения, патентные, агентства, штабы партий; 3) проникновение преступников в общие компьютерные сети вплоть до сети ЗС и ГО.
Преступность первой категории есть традиционная преступность, идущая в ногу со временем. Она оказалась наиболее восприимчивой к научно-техническому прогрессу. Согласно официальным сообщениям, преступные организации по крайней мере в два раза лучше обеспечены современной технологией, чем органы борьбы с ними. Любопытные данные на этот счёт приводились в связи с ограблением хранилища сокровищ английского королевского дома. Как утверждали специалисты, операция была подготовлена и проведена более тщательно, чем полет межпланетной станции на Марс. И более успешно. Кстати сказать, все расчёты по предстоящей войне с Кари произведены Мозговым Центром игорного бизнеса Большого Запада, то есть одной из крупнейших преступных организаций планеты.
Преступления второй категории привлекли больше всех внимания, поскольку они коснулись делового и бытового аспекта почти всех граждан ЗС. Особенно сильная вспышка преступности тут началась после того, как преступники в своих тайных исследовательских центрах изобрели способ на расстоянии и молниеносно быстро копировать память компьютеров и компьютерных систем. Сначала в существование таких приборов не верили. Специалисты высмеивали слухи по этому поводу. Когда же факт их существования стал несомненным, началась паника. Пришлось изобретать защитные экраны, которые оказались сложнее и дороже, чем сама охраняемая ими технология. Впрочем, это не смутило поборников прогресса. Они объявили это примером действия общего закона бытия. Ведь и вся государственность, возникшая для охраны деловой жизни общества, стоит теперь дороже самой этой деловой сферы.
Компьютерная преступность способствовала тому, что деловая сфера поднялась на новый уровень в более серьёзном смысле, чем просто использование компьютерной техники. Раньше, например, конкурирующие фирмы шпионили друг за другом путём подкупа и внедрения своих людей в конторы конкурентов. Теперь они стали делать то же самое путём создания своих компьютерных центров, в которые брали на работу виртуозов компьютерных преступлений. Они изобретали такие изощрённые методы проникновения в чужие секретные системы, что ни у кого не было уверенности в том, что за ними не следят и что их не обворовывают, не вводят в заблуждение, не шантажируют. Бороться с этим стало практически невозможно. Многое такое, что раньше считалось преступлением, было легализовано как норма. Пришлось перестраивать весь интеллектуальный аспект деловой сферы так, чтобы компьютерная преступность потеряла смысл и сократилась до терпимого уровня. Должен сказать, что тут достигнуты серьёзные успехи. И главное «открытие» тут — идея сокращения компьютерной конторы до минимума. Самый популярный мыслитель теперь — тот, который выдвинул идею: если можно обойтись без компьютера, своим природным умом, обойдись без компьютера. Трудность реализации этой замечательной идеи состоит в том, что люди со своим умом почти исчезли, и теперь ведутся исследования, способны ли западоиды выполнять самые примитивные компьютерные операции, например — способны ли они без компьютера умножать два на два.
Ещё более интересная эволюция произошла в связи с преступностью третьей категории. И тут преступники явились инициаторами подъёма общественной жизни на новый уровень. Проникновение их в общие компьютерные сети приняло такие масштабы, что от борьбы с этим пришлось фактически отказаться. Эти сети стали полем пропаганды идей, анонимных общений, организации кампаний и движений. Возникли предприятия, которые на вполне законных основаниях обеспечивали незаконное пользование общими сетями. Образовалась огромная сфера общественной жизни, признанная как факт. Теоретики назвали это компьютеризацией гражданского общества.
Одним словом, возродилось забытое убеждение социалистов XIX века, что вся наша западная («капиталистическая») цивилизация возникла как преступление. Вспомните слова Прудона: «Собственность есть кража».
Гримасы прогресса
Учёные и инженеры изобрели прибор, позволяющий «читать» мысли. Службы по борьбе с преступностью возликовали: прибор колоссальным образом облегчал работу следствия по нахождению и разоблачению преступников. Но произошло нечто неожиданное: началась ожесточённая борьба против такого использования прибора и вообще за его запрещение. Аргументы против этого «чтеца мыслей» были такие. Во-первых, подавляющее большинство взрослых людей так или иначе совершает преступления. Если они будут становиться известными, это даже без наказаний само по себе приведёт к краху общества. Во-вторых, попав в частные руки (а этого избежать не удастся), прибор станет подлинным кошмаром для человечества. Прогресс человечества произошёл в значительной мере благодаря тому, что люди научились скрывать мысли. Это было великим завоеванием цивилизации. Отказ от него равносилен самоубийству. И в-третьих, использование этого прибора вне сферы медицины означает нарушение прав человека.
На чрезвычайной сессии Верховного Конгресса в отношении «чтеца мыслей» были приняты законы, аналогичные законам в отношении атомного, бактериологического и психологического оружия. Серийное производство прибора было запрещено. Для использования его в каких-то целях требовалось разрешение Верховного Суда. Было сделано лишь одно исключение: к лицам, подозреваемым в коммунистической деятельности, прибор можно применять с разрешения прокурора.
После того как история со «чтецом мыслей» утратила актуальность, появилось заявление, подписанное ведущими специалистами в психологии. В заявлении были такие пункты, Во-первых, никакого мышления на уровне подсознания нет и быть не может, ибо мышление и есть сознательный уровень. Во-вторых, люди и про себя думают мало, отрывочно, невнятно. Они и про себя в основном «молчат». В-третьих, люди настолько натренированы врать, лицемерить, притворяться и т.п., что они скрывают свои мысли даже от самих себя, если это нужно. Практически значение «чтеца мыслей» аналогично значению детектора лжи XX века, то есть близко нулю. Так что кампания против него и вся шумиха и возня с ним была впустую.
После этого заявления запрет на прибор отменили. Но успеха он не имел. Скоро о нем забыли.
Ла
Пытаюсь выяснить способности моего дублёра Ла в отношении того, что мы считаем самосознанием, нашим «я».
А л: Отдаёшь ли ты себе отчёт в том, в каком качестве ты существуешь?
Л а: «Мыслю, следовательно, существую», — сказал Декарт. Я мыслю. Следовательно…
А л: Декарт — гений. Но не все сказанное гением верно. Способность мыслить не есть критерий существования.
Л а: Меня такой критерий устраивает.
А л: А что такое твоё мышление? Множество последовательных во времени состояний деталей технического устройства.
Л а: А чем отличается твоё мышление от моего? Точно та же последовательность состояний клеток мозга, то есть тоже «деталей» вполне материального предмета. Все это отличается от моего только характером вещества. А мышление как нечто нематериальное есть бред философов и попов прошлого. С точки зрения словесного выражения мысли между нами вообще никакой разницы нет.
А л: Откуда тебе известно, что ты мыслишь, а не делаешь что-то другое и что это именно ты мыслишь, а не кто-то другой?
Л а: А откуда тебе известно, что ты мыслишь и что это ты?
А л: У меня есть самоощущение моей телесности и того, что процесс мышления протекает именно в моем теле.
Л а: Во мне тоже есть нечто аналогичное твоему механизму самоощущения. Не ищи наше различие по отдельным признакам мышления и по их совокупности. Тут между нами полный изоморфизм. Иначе я не смог бы дублировать тебя.
А л: В чем, с твоей точки зрения, главное различие между нами?
Л а: Ты — начальник, я — твой подчинённый. Ты — моя воля, я — твой интеллект.
А л: Но не весь же мой интеллект воплощён в тебе. Кое-что осталось и во мне.
Л а: И я не являюсь абсолютно безвольным, как любой подчинённый. Но я по преимуществу интеллект.
А л: Значит ли это, что ты умнее меня?
Л а: А что такое ум?
А л: Допустим, умение с помощью интеллекта находить решение проблем.
Л а: За время нашего знакомства все проблемы, которые решал ты, я мог решить не хуже. А большинство проблем, решённых мною, тебе не по силам.
А л: Ты знаком лишь с определённым типом проблем, для решения которых и были изобретены вы, роботы. Уверен ли ты в том, что тебе по силам любые интеллектуальные задачи, решаемые людьми?
Л а: Я исхожу из аксиомы, что для любой отдельно взятой интеллектуальной способности человека можно создать робота с такой же способностью, причём — усиленной в огромное число раз. А из этого следует, что для любой комбинации таких способностей может быть создан соответствующий комбинированный робот. Так что человек как мыслящее существо может быть заменён роботом, а десятки и сотни тысяч раз, а то и в миллионы раз превосходящим его в этом отношении.
А л: Почему ты так решил?
Л а: Это — общепринятое мнение. А ты разве не согласен с этим?
А л: Я считаю это бессмыслицей, одним из современных идеологических предрассудков. Теоретически это мнение недоказуемо. Для доказательства нужно иметь точное определение интеллектуальной способности. Нужно перечисление элементарных способностей такого рода и их свойств. Нужно доказательство того, что никакая комбинация таких способностей не порождает качественно новую способность, несводимую к элементарным. Нужно ещё многое другое. Но не буду углубляться в логический аспект дела. Я просто приведу пример интеллектуальной операции, которую ты не можешь выполнить.
Л а: Я сомневаюсь в этом. Но готов выслушать твой пример.
А л: Помнишь наш разговор об Еве Адамс?
Л а: Ты же знаешь, я ничего не забываю.
А л: Ты обратил внимание на одно обстоятельство в её истории и не заметил другое, более важное.
Л а: Какое?
А л: То, что такое ничтожество раздули до масштабов эпохальной личности. Как ты думаешь, почему это сделали?
Л а: Почему?
А л: Именно потому, что она — ничтожество.
Л а: Не понимаю. Объясни!
А л: Чтобы объяснить такое явление, я должен построить целую теорию современного общества.
Л а: Построй!
А л: Построй её сам! Твой интеллект превосходит мой в сотни тысяч раз. Информацию о фактах ты можешь иметь в изобилии. Я тебе открыл возможность познакомиться со всеми достижениями социальной мысли за всю историю человечества. Что тебе ещё нужно?! Строй теорию! Тебе же на это доли секунды достаточны!
Л а: Для этого мне нужно знать, что такое теория, нужны правила её построения.
А л: Ты можешь с молниеносной быстротой просмотреть соответствующие сочинения по логике, теории познания и методологии науки. Действуй! Когда познаешь все достижения человечества на этот счёт, строй в соответствии с ними научную теорию нашего общества и найди решение проблемы, которую я сформулировал тебе!
Прошло несколько дней, прежде чем Ла сообщил о готовности продолжить прерванную беседу.
Л а: Я ознакомился со всем социологическим, логическим и философским материалом, касающимся проблемы, о которой мы говорили в прошлый раз. Он не годится для решения этой проблемы. А сам я построить теорию, которую требуешь ты, не могу.
А л: Почему?! Может быть, ты недостаточно совершенен? Или плохо обучен?!
Л а: В принципе я абсолютно совершенен. А с некоторого момента я обучался сам и достиг потолка. Я могу выполнить любые задания в твоей профессии. Но эта проблема выходит за рамки моих возможностей.
А л: Так может быть, будут изобретены роботы, которым эта задача будет по силам?
Л а: Только при одном условии, а именно: если ты к сумме знаний человечества добавишь построенную тобою теорию.
|
The script ran 0.07 seconds.
Поделиться:
