1 2 3 

  
   
    
Михаил Булгаков
    
Кабала святош (Мольер)
   
   Драма в четырех действиях
   
   
    
Rien ne manque a sa gloire, II manquait a la notre.
    
[Для его славы уже ничего не нужно. Но он нужен для нашей славы (фр.). ]
   
   
   
ДЕЙСТВУЮЩИЕ:
   
   
Жан-Батист Поклен де Мольер — знаменитый драматург и актер.
   
Мадлена Бежар — актрисы де Мольера
   
Арманда Бежар — актрисы де Мольера
   
Мариэтта Риваль — актрисы де Мольера
   
Шарль-Варле де Лагранж — актер, по прозвищу "Регистр".
   
Захария Муаррон — знаменитый актер-любовник.
   
Филибер дю Круази — актер.
   
Жан-Жак Бутон — тушильщик свечей и слуга Мольера.
   
Людовик Великий — король Франции.
   
Маркиз д'Орсиньи — дуэлянт, по кличке "Одноглазый, помолись!".
   
Маркиз де Шаррон — архиепископ города Парижа.
   
Маркиз де Лессак — игрок.
   
Справедливый сапожник — королевский шут.
   
Шарлатан с клавесином.
   
Незнакомка в маске.
   
Отец Варфоломей — бродячий проповедник.
   
Брат Сила — члены Кабалы Священного писания
   
Брат Верность — члены Кабалы Священного писания
   
Ренэ — дряхлая нянька Мольера.
   
Суфлер.
   
Монашка.
   
Члены Кабалы Священного писания в масках и черных плащах.
   
Придворные Мушкетеры и другие.
   
Действие в Париже в век Людовика XIV.
   
   ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
   
   
За занавесом слышен очень глухой раскат смеха тысячи людей. Занавес раскрывается — сцена представляет театр Пале-Рояль. Тяжелые занавесы. Зеленая афиша с гербами и орнаментом. На ней крупно:
   
"КОМЕДИАНТЫ ГОСПОДИНА…" и мелкие слова. Зеркало. Кресла. Костюмы. На стыке двух уборных, у занавеса, которым они разделены, громадных размеров клавесин. Во второй уборной — довольно больших размеров распятие, перед которым горит лампада. В первой уборной налево дверь, множество сальных свечей (свету, по-видимому, не пожалели). А во второй уборной на столе только фонарь с цветными стеклами. На всем решительно — и на вещах и на людях (кроме Лагранжа) — печать необыкновенного события, тревоги и волнения. Лагранж, не занятый в спектакле, сидит в уборной, погруженный в думу. Он в темном плаще. Он молод, красив и важен. Фонарь на его лицо бросает таинственный свет. В первой уборной Бутон, спиною к нам, припал к щели в занавесе. И даже по спине его видно, что зрелище вызывает в нем чувство жадного любопытства. Рожа Шарлатана торчит в дверях. Шарлатан приложил руку к уху — слушает. Слышны взрывы смеха, затем финальный раскат хохота. Бутон схватывается за какие-то веревки, и звуки исчезают. Через мгновение из разреза занавеса показывается Мольер и по ступенькам сбегает вниз в уборную. Шарлатан скромно исчезает. На Мольере преувеличенный парик и карикатурный шлем. В руках палаш. Мольер загримирован Сганарелем — нос лиловый с бородавкой. Смешон. Левой рукой Мольер держится за грудь, как человек, у которого неладно с сердцем. Грим плывет с его лица.
   
   
Мольер (сбрасывая шлем, переводя дух) Воды!
   
Бутон. Сейчас. (Подает стакан.)
   
Мольер Фу! (Пьет, прислушивается с испуганными глазами.)
   
   
Дверь распахивается, вбегает загримированный Полишинелем дю Круази, глаза опрокинуты.
   
   
Дю Круази Король аплодирует! (Исчезает.)
   
Суфлер (в разрезе занавеса). Король аплодирует!
   
Мольер (Бутону). Полотенце мне! (Вытирает лоб, волнуется.)
   
Мадлена (в гриме появляется в разрезе занавеса). Скорее! Король аплодирует!
   
Мольер (волнуясь). Да, да, слышу. Сейчас (У занавеса крестится.) Пречистая Дева, Пречистая Дева! (Бутону.) Раскрывай всю сцену!
   
   
Бутон опускает сначала занавес, отделяющий от нас сцену, а затем громадный главный, отделяющий сцену от зрительного зала. И вот она одна видна нам в профиль. Она приподнята над уборными, пуста. Ярко сияют восковые свечи в люстрах. Зала не видна, видна лишь крайняя золоченая ложа, но она пуста. Чувствуется только таинственная, насторожившаяся синь чуть затемненного зала. Шарлатанское лицо моментально появляется в дверях. Мольер поднимается на сцену так, что мы видим его в профиль. Он идет кошачьей походкой к рампе, как будто подкрадывается, сгибает шею, перьями шляпы метет пол. При его появлении один невидимый человек в зрительном зале начинает аплодировать, а за этим из зала громовые рукоплескания. Потом тишина.
   
   
Мольер Ваше… величество… ваше величество… Светлейший государь… (Первые слова он произносит чуть-чуть заикаясь — в жизни он немного заикается, — но потом его речь выравнивается, и с первых же слов становится понятно, что он на сцене первоклассен. Богатство его интонаций, гримас и движений неисчерпаемо. Улыбка его легко заражает.) Актеры труппы Господина, всевернейшие и всеподданнейшие слуги ваши, поручили мне благодарить вас за ту неслыханную честь, которую вы оказали нам, посетив наш театр… И вот, сир… я вам ничего не могу сказать.
   
   
В зале порхнул легкий смешок и пропал.
   
   
Муза, муза моя, о лукавая Талия! Всякий вечер, услышав твой крик, При свечах в Пале-Рояле я… Надеваю Сганареля парик. Поклонившись по чину, пониже, Надо! Платит партнер тридцать су! — Я, о сир, для забавы Парижа (пауза) Околесину часто несу.
   
   
В зале прошел смех.
   
   
Но сегодня, о муза комедии, Ты на помощь ко мне спеши. Ах, легко ли, легко ль в интермедии Солнце Франции мне смешить?..
   
   
В зале грянул аплодисмент.
   
   
Бутон Ах, голова! Солнце придумал.
   
Шарлатан (с завистью). Когда он это сочинил?
   
Бутон (высокомерно). Никогда. Экспромт.
   
Шарлатан. Мыслимо ли это?
   
Бутон. Ты не сделаешь.
   
Мольер(резко меняет интонацию). Вы несете для нас королевское бремя. Я, комедиант, ничтожная роль. Но я славен уж тем, что играл в твое время, Людовик!.. Великий!!. (Повышает голос.) Французский!!! (Кричит.) Король!!! (Бросает шляпу в воздух.)
   
   
В зале начинается что-то невообразимое. Рев: "Да здравствует король!" Пламя свечей ложится. Бутон и Шарлатан машут шляпами, кричат, но слов их не слышно; В реве прорываются ломаные сигналы гвардейских труб. Лагранж стоит неподвижно у своего огня, сняв шляпу. Овация кончается, и настает тишина.
   
   
Голос Людовика (из тени). Благодарю вас, господин де Мольер!
   
Мольер. Всепослушнейшие слуги ваши просят вас посмотреть еще одну смешную интермедию, если только мы вам не надоели.
   
Голос Людовика. О, с удовольствием, господин де Мольер!
   
Мольер (кричит). Занавес!
   
   
Главный занавес закрывает зрительный зал, и за занавесом тотчас начинается музыка. Бутон закрывает и тот занавес, который отделяет сцену от нас, и она исчезает. Шарлатанское лицо скрывается.
   
   
Мольер (появившись в уборной, бормочет) Купил!.. Убью его и зарежу!
   
Бутон. Кого бы он хотел зарезать в час триумфа?
   
Мольер. (схватывает Бутона за глотку). Тебя!
   
Бутон (кричит). Меня душат на королевском спектакле!
   
   
Лагранж шевельнулся у огня, но опять застыл. На крик вбегают Мадлена и Риваль, почти совершенно голая, — она переодевалась. Обе актрисы схватывают Мольера за штаны, оттаскивая от Бутона, причем Мольер лягает их ногами. Наконец Мольера отрывают с куском Бутонова кафтана. Мольера удается повалить в кресло.
   
   
Мадлена. Вы с ума сошли! В зале слышно.
   
Мольер. Пустите!
   
Риваль Господин Мольер! (Зажимает рот Мольеру.)
   
   
Потрясенный Шарлатан заглядывает в дверь.
   
   
Бутон (глядя в зеркало, ощупывает разорванный кафтан). Превосходно сделано и проворно. (Мольеру.) В чем дело?
   
Мольер. Этот негодяй… Я не понимаю, зачем я держу при себе мучителя? Сорок раз играли, все было в порядке, а при короле свеча повалилась в люстре, воском каплет на паркет.
   
Бутон. Мэтр, вы сами выделывали смешные коленца и палашом повалили свечку.
   
Мольер. Врешь, бездельник!
   
   
Лагранж кладет голову на руки и тихо плачет.
   
   
Риваль. Он прав. Вы задели свечку шпагой.
   
Мольер. В зале смеются. Король удивлен…
   
Бутон. Король — самый воспитанный человек во Франции и не заметил никакой свечки.
   
Мольер. Так я повалил? Я? Гм… Почему же в таком случае я на тебя кричал?
   
Бутон. Затрудняюсь ответить, государь.
   
Мольер. Я, кажется, разорвал твой кафтан.
   
   
Бутон судорожно смеется.
   
   
Риваль. Боже, в каком я виде! (Схватывает кафтан и, закрывшись им, улетает.)
   
Дю Круази (появился в разрезе занавеса с фонарем). Госпожа Бежар, выход, выход, выход… (Исчез.)
   
Мадлена. Бегу! (Убегает.)
   
Мольер (Бутону). Возьми этот кафтан.
   
Бутон. Благодарю вас. (Снимает кафтан и штаны, проворно надевает одни из штанов Мольера, с кружевными канонами.)
   
Мольер. Э… э… э… А штаны почему?
   
Бутон. Мэтр, согласитесь сами, что верхом безвкусицы было бы соединить такой чудный кафтан с этими гнусными штанами. Извольте глянуть: ведь это срам — штаны. (Надевает и кафтан.) Мэтр, в кармане обнаружены мною две серебряные монеты незначительного достоинства. Как прикажете с ними поступить?
   
Мольер. В самом деле. Я полагаю, мошенник, что лучше всего их сдать в музей. (Поправляет грим.)
   
Бутон. Я — тоже. Я сдам. (Прячет деньги.) Ну, я пошел снимать нагар. (Вооружается свечными щипцами.)
   
Мольер. Попрошу со сцены не пялить глаз на короля.
   
Бутон. Кому вы это говорите, мэтр? Я тоже воспитан, потому что француз по происхождению.
   
Мольер. Ты француз по происхождению и болван по профессии.
   
Бутон. Вы по профессии — великий артист и грубиян по характеру. (Скрывается.)
   
Мольер. Совершил я какой-то грех, и послал мне его Господь в Лиможе.
   
Шарлатан. Господин директор! Господин директор!
   
Мольер. Ах да, с вами еще. Вот что, сударь. Это… вы простите меня за откровенность — фокус второго разряда. Но партерной публике он понравится. Я выпущу вас в антракте в течение недели. Но все-таки как вы это делаете?
   
Шарлатан. Секрет, господин директор.
   
Мольер. Ну, я узнаю. Возьмите несколько аккордов, только тихонько.
   
Шарлатан, загадочно улыбаясь, подходит к клавесину, садится на табуретку в некотором расстоянии от клавесина, делает такие движения в воздухе, как будто играет, и клавиши в клавесине вжимаются, клавесин играет нежно.
   
Черт! (Бросается к клавесину, стараясь поймать невидимые нити.)
   
Шарлатан загадочно улыбается.
   
Ну хорошо! Получайте задаток. Где-то пружина, не правда ли?
   
Шарлатан. Клавесин останется на ночь в театре?
   
Мольер. Ну конечно. Не тащить же его вам домой.
   
Шарлатан кланяется и уходит.
   
Дю Круази (выглянул с фонарем и книгой). Господин де Мольер! (Скрывается.)
   
Мольер. Да. (Скрывается, и немедленно за его исчезновением доносится гул смеха.)
   
   
Портьера, ведущая в уборную с зеленым фонарем, отодвигается, и возникает Арманда. Черты лица ее прелестны и напоминают Маддену. Ей лет семнадцать. Хочет проскользнуть мимо Лагранжа.
   
   
Лагранж. Стоп!
   
Арманда. Ах, это вы, милый Регистр! Почему вы, притаились здесь, как мышь? А я глядела на короля. Но я спешу.
   
Лагранж. Успеете. Он на сцене. Почему вы называете меня Регистр? Быть может, прозвище мне неприятно.
   
Арманда. Милый господин Лагранж! Вся труппа очень уважает вас и вашу летопись. Но, если угодно, я перестану вас так называть.
   
Лагранж. Я жду вас.
   
Арманда. А зачем?
   
Лагранж. Сегодня семнадцатое, и вот, я поставил черный крестик в регистре.
   
Арманда. Разве случилось что-нибудь или кто-нибудь в труппе умер?
   
Лагранж. Нехороший, черный вечер отмечен мною. Откажитесь от него.
   
Арманда. Господин де Лагранж, у кого вы получили право вмешиваться в мои дела?
   
Лагранж. Злые языки. Я умоляю вас, не выходите за него!
   
Арманда. Ах, вы влюблены в меня?
   
За занавесами глухо слышна музыка.
   
Лагранж. Нет. Вы мне не нравитесь.
   
Арманда. Пропустите, сударь.
   
Лагранж. Нет. Вы не имеете права выйти за него. Вы так молоды! Взываю к лучшим вашим чувствам!
   
Арманда. У всех в труппе помутился ум, честное слово. Какое вам дело до этого?
   
Лагранж. Сказать вам не могу, но большой грех.
   
Арманда. А, сплетня о сестре? Слышала. Вздор! Да если бы у них и был роман, что мне до этого! (Делает. попытку отстранить Лагранжа и пройти.)
   
Лагранж. Стоп! Откажитесь от него. Нет? Ну так я вас заколю! (Вынимает шпагу.)
   
Арманда. Вы сумасшедший убийца! Я…
   
Лагранж. Что гонит вас к несчастью? Вы ведь не любите его. Вы — девочка, а он…
   
Арманда. Нет, я люблю.
   
Лагранж. Откажитесь.
   
Арманда. Регистр, я не могу. Я с ним в связи и… (Шепчет Лагранжу на ухо.)
   
Лагранж (вкладывает шпагу). Идите, больше не держу вас.
   
Арманда (пройдя). Вы — насильник. За то, что вы угрожали мне, вы будете противны мне.
   
Лагранж (волнуясь). Простите меня, я хотел вас спасти. Простите. (Закутывается в плащ и уходит, взяв свой фонарь.)
   
Арманда (в уборной Мольера). Чудовищно, чудовищно…
   
Мольер (появляется). А!..
   
Арманда. Мэтр, весь мир ополчился на меня!
   
Мольер (обнимает ее, и в то же мгновение появляется Бутон). А, черт возьми! (Бутону.) Вот что: пойди осмотри свечи в партере.
   
Бутон. Я только что оттуда.
   
Мольер. Тогда вот что: пойди к буфетчице и принеси мне графин вина.
   
Бутон Я принес уже. Вот оно.
   
Мольер (тихо). Тогда вот что: пойди отсюда просто ко всем чертям, куда-нибудь.
   
Бутон. С этого прямо и нужно было начинать. (Идет.) Э-хе-хе… (От двери.) Мэтр, скажите, пожалуйста, сколько вам лет?
   
Мольер. Что это значит?
   
Бутон. Конные гвардейцы меня спрашивали.
   
Мольер. Пошел вон!
   
   
Бутон уходит.
   
   
(Закрыв за ним двери на ключ.) Целуй меня.
   
Арманда (повисает у него на шее). Вот нос, так уж нос. Под него не подлезешь.
   
   
Мольер снимает нос и парик, целует Арманду.
   
   
(Шепчет ему.) Ты знаешь, я… (Шепчет ему что-то на ухо.) -
   
Мольер. Моя девочка… (Думает.) Теперь это не страшно. Я решился. (Подводит ее к распятию.) Поклянись, что любишь меня.
   
Арманда. Люблю, люблю, люблю…
   
Мольер. Ты не обманываешь меня? Видишь ли, у меня уже появились морщины, я начинаю седеть. Я окружен врагами, и позор убьет меня…
   
Арманда. Нет, нет! Как можно это сделать!..
   
Мольер. Я хочу жить еще один век! С тобой! Но не беспокойся, я за это заплачу, заплачу. Я тебя создам! Ты станешь первой, будешь великой актрисой! Это мое мечтанье, и, стало быть, это так и будет. Но помни: если ты не сдержишь клятву, ты отнимешь у меня все.
   
Арманда. Я не вижу морщин на твоем лице. Ты так смел и так велик, что у тебя не может быть морщин. Ты — Жан…
   
Мольер. Я — Батист…
   
Арманда. Ты — Мольер! (Целует его.)
   
Мольер (смеется, потом говорит торжественно). Завтра мы с тобой обвенчаемся. Правда, мне много придется перенести из-за этого…
   
   
Послышался далекий гул рукоплесканий. В двери стучат.
   
   
Ах, что за жизнь!
   
   
Стук повторяется.
   
   
Дома, у Мадлены, нам сегодня нельзя будет встретиться. Поэтому сделаем вот как: когда театр погаснет, приходи к боковой двери, в саду, и жди меня, я проведу тебя сюда. Луны нет.
   
   
Стук превращается в грохот.
   
   
Бутон (вопит за дверью). Мэтр… Мэтр…
   
   
Мольер открывает, и входят Бутон, Лагранж и Одноглазый, в костюме Компании Черных Мушкетеров и с косой черной повязкой на лице.
   
   
Одноглазый. Господин де Мольер?
   
Мольер. Ваш покорнейший слуга.
   
Одноглазый. Король приказал мне вручить вам его плату за место в театре — тридцать су. (Подает монеты на подушке.)
   
   
Мольер целует монеты.
   
   
Но ввиду того, что вы трудились для короля сверх программы, он приказал мне передать вам и доплату к биле ту за то стихотворение, которое вы сочинили и прочитали королю, — здесь пять тысяч ливров. (Подает мешок.)
   
Мольер. О король! (Лагранжу.) Мне пятьсот ливров, а остальное раздели поровну между актерами театра и раздай на руки.
   
Лагранж. Благодарю вас от имени актеров. (Берет мешок и уходит.)
   
   
Вдали полетел победоносный гвардейский марш.
   
   
Мольер. Простите, сударь, король уезжает.(Убегает.)
   
Одноглазый (Арманде). Сударыня, я очень счастлив, что случай… кх… кх… дал мне возможность… Капитан Компании Черных Мушкетеров, д'0рсиньи.
   
Арманда (приседая). Арманда Бежар. Вы — знаменитый фехтовальщик, который может каждого заколоть?
   
Одноглазый. Кх… кх… Вы, сударыня, без сомнения, играете в этой труппе?
   
Бутон. Началось. О мой легкомысленный мэтр.
   
Одноглазый (с удивлением глядя на кружева на штанах Бутона). Вы мне что-то сказали, почтеннейший?
   
Бутон. Нет, сударь.
   
Одноглазый. Стало быть, у вас привычка разговаривать с самим собой?
   
Бутон. Именно так, сударь. Вы знаете, одно время я разговаривал во сне.
   
Одноглазый. Что вы говорите?
   
Бутон. Ей-богу. И — какой курьез, вообразите…
   
Одноглазый. Что за черт такой! Помолись… (Арманде.) Ваше лицо, сударыня…
   
Бутон (втираясь)…дико кричал во сне. Восемь лучших врачей в Лиможе лечили меня…
   
Одноглазый. И они помогли вам, надеюсь?
   
Бутон. Нет, сударь. В три дня они сделали мне восемь кровопусканий, после чего я лег и остался неподвижен, ежеминутно приобщаясь святых тайн.
   
Одноглазый (тоскливо). Вы оригинал, любезнейший. Помолись. (Арманде.) Я льщу себя, сударыня… Кто это такой?
   
Арманда. Ах, сударь, это тушилыцик свечей — Жан-Жак Бутон.
   
Одноглазый (с укором). Милейший, в другой раз как-нибудь я с наслаждением прослушаю о том, как вы орали во сне.
   
   
Мольер входит.
   
   
Честь имею кланяться. Бегу догонять короля. Мольер. Всего лучшего.
   
   
Одноглазый уходит.
   
   
Арманда. До свидания, мэтр.
   
Мольер (провожая ее) Луны нет, я буду ждать. (Бутону.) Попроси ко мне госпожу Мадлену Бежар. Гаси огни. Ступай домой.
   
   
Бутон уходит. Мольер переодевается. Мадлена, разгримированная, входит.
   
   
Мольер. Мадлена, есть очень важное дело.
   
   
Мадлена берется за сердце, садится.
   
   
Я хочу жениться.
   
Мадлена (мертвым голосом). На ком?
   
Мольер. На твоей сестре.
   
Мадлена. Умоляю, скажи, что ты шутишь.
   
Мольер. Бог с тобой.
   
   
Огни в театре начинают гаснуть.
   
   
Мадлена. А я?
   
Мольер. Что же, Мадлена, мы связаны прочнейшей дружбой, ты верный товарищ, но ведь любви между нами давно нет.
   
Мадлена. Ты помнишь, как двадцать лет назад ты сидел в тюрьме. Кто приносил тебе пищу?
   
Мольер. Ты.
   
Мадлена. А кто ухаживал за тобой в течение двадцати лет?
   
Мольер. Ты, ты.
   
Мадлена. Собаку, которая всю жизнь стерегла дом, никто не выгонит. Ну, а ты, Мольер, можешь выгнать. Страшный ты человек, Мольер, я тебя боюсь.
   
Мольер. Не терзай меня. Страсть охватила меня.
   
Мадлена (вдруг становится на колени, подползает к Мольеру). А? А все же… измени свое решение, Мольер. Сделаем так, как будто этого разговора не было. А? Пойдем домой, ты зажжешь свечи, я приду к тебе… Ты почитаешь мне третий акт «Тартюфа». А? (Заискивающе.) По-моему, это вещь гениальная. А если тебе понадобится посоветоваться, с кем посоветуешься, Мольер? Ведь она девчонка… Ты, знаешь ли, постарел, Жан-Батист, вон у тебя висок седой… Ты любишь грелку. Я тебе все устрою… Вообрази, свеча горит… Камин зажжем, и все будет славно. А если… если уж ты не можешь… о я знаю тебя… Посмотри на Риваль… Разве она плоха? Какое тело!.. А? Я ни слова не скажу…
   
Мольер. Одумайся. Что ты говоришь? Какую роль на себя берешь? (Вытирает тоскливо пот.)
   
Мадлена (поднимаясь, в исступлении). На ком угодно, только не на Арманде! О проклятый день, когда я привезла ее в Париж!
   
Мольер. Тише, Мадлена, тише, прошу тебя. (Шепотом.) Я должен жениться на ней… Поздно. Обязан. Поняла?
   
Мадлена. Ах вот что. Мой Бог, Бог! (Пауза.) Больше не борюсь, сил нет. Я отпускаю тебя. (Пауза.) Мольер, мне тебя жаль.
   
Мольер. Ты не лишишь меня дружбы?
   
Мадлена. Не подходи ко мне, умоляю! (Пауза.) Ну, так — из труппы я ухожу.
   
Мольер. Ты мстишь?
   
Мадлена. Бог видит, нет. Сегодня был мой последний спектакль. Я устала… (Улыбается.) Я буду ходить в церковь.
   
Мольер. Ты непреклонна. Театр даст тебе пенсию, Ты заслужила.
   
Мадлена. Да…
   
Мольер. Когда твое горе уляжется, я верю, что ты вернешь мне расположение и будешь видеться со мной.
   
Мадлена. Нет.
   
Мольер. Ты и Арманду не хочешь видеть?
   
Мадлена. Арманду буду видеть. Арманда ничего не должна знать. Понял? Ничего.
   
Мольер. Да…
   
   
Огни всюду погасли.
   
   
(Зажигает фонарь.) Поздно, пойдем, я доведу тебя до твоего дома.
   
Мадлена. Нет, благодарю, не надо. Позволь мне несколько минут посидеть у тебя…
   
Мольер. Но ты…
   
Мадлена. Скоро уйду, не беспокойся. Уйди.
   
Мольер (закутывается в плащ). Прощай. (Уходит.) Мадлена сидит у лампады, думает, бормочет. Сквозь занавес показывается свет фонаря, идет Лагранж.
   
Лагранж (важным голосом). Кто остался в театре после спектакля? Кто здесь? Это вы, госпожа Бежар? Случилось, да? Я знаю.
   
Мадлена. Я думаю, Регистр.
   
   
Пауза.
   
   
Лагранж. А у вас не хватило сил сознаться ему?
   
Мадлена. Поздно. Теперь уже нельзя сказать. Пусть буду несчастна одна я, а не трое. (Пауза.) Вы — рыцарь, Варле, и вам одному я сказала тайну.
   
Лагранж. Госпожа Бежар, я горжусь вашим доверием. Я пытался остановить ее, но мне это не удалось. Никто никогда не узнает. Пойдемте, я провожу вас.
   
Мадлена. Нет, благодарю, я хочу думать одна. (Поднимается.) Варле (улыбается), я покинула сегодня сцену. Прощайте. (Идет.)
   
Лагранж. А все же я провожу?
   
Мадлена. Нет. Продолжайте ваш обход. (Скрывается.)
   
Лагранж (приходит к тому месту, где сидел вначале, ставит на стол фонарь, освещается зеленым светом, раскрывает книги, говорит и пишет). "Семнадцатое февраля. Был королевский спектакль. В знак чести рисую лилию. После спектакля во тьме я застал госпожу Мадлену Бежар в мучениях. Она сцену покинула…" (Кладет перо.) Причина? В театре ужасное событие: Жан-Батист Поклен де Мольер, не зная, что Арманда не сестра, а дочь госпожи Мадлены Бежар, женился на ней… Этого писать нельзя, но в знак ужаса ставлю черный крест. И никто из потомков никогда не догадается. Семнадцатому — конец. (Берет фонарь и уходит, как темный рыцарь.)
   
   
Некоторое время мрак и тишина, затем в щелях клавесина появляется свет, слышен музыкальный звон в замках. Крышка приподымается, и из клавесина выходит, воровски оглядываясь, Муаррон. Это мальчишка лет пятнадцати, с необыкновенно красивым, порочным и измученным лицом. Оборван, грязен.
   
   
Муаррон. Ушли. Ушли. Чтоб вас черти унесли, дьяволы, черти… (Хнычет.) Я несчастный мальчик, грязный… не спал два дня… Я никогда не сплю… (Всхлипывает, ставит фонарь, падает, засыпает.)
   
   
Пауза. Потом плывет свет фонарика, и, крадучись, Мольер ведет Арманду. Она в темном плаще. Арманда взвизгивает. Муаррон мгновенно просыпается, на лице у него ужас, трясется.
   
   
Мольер (грозно). Сознавайся, кто ты такой?
   
Муаррон. Господин директор, не колите меня, я не вор, я Захария, несчастный Муаррон…
   
Мольер (расхохотавшись). Понял! Ах, шарлатан окаянный!..
   
   
Занавес
   
   
   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
   
   
Приемная короля. Множество огней повсюду. Белая лестница, уходящая неизвестно куда. За карточным столом маркиз де Лессак играет в карты с Людовиком. Толпа придворных, одетых с необыкновенной пышностью, следит за де Лессаком. Перед тем груда золота, золотые монеты валяются и на ковре. Пот течет с лица у де Лессака. Сидит один Людовик, все остальные стоят. Все без шляп. На Людовике костюм белого мушкетера, лихо заломленная шляпа с пером, на груди орденский крест, золотые шпоры, меч. За креслом стоит Одноглазый, ведет игру короля. Тут же неподвижно стоит Мушкетер с мушкетом, не спуская с Людовика глаз.
   
   
Де Лессак. Три валета, три короля.
   
Людовик. Скажите пожалуйста.
   
Одноглазый (внезапно). Виноват, сир. Крапленые карты, помолись!
   
Придворные оцепенели. Пауза.
   
Людовик. Вы пришли ко мне играть краплеными картами?
   
Де Лессак. Так точно, ваше величество. Обнищание моего имения…
   
Людовик (Одноглазому). Скажите, маркиз, как я должен поступить по карточным правилам в таком странном случае?
   
Одноглазый. Сир, вам надлежит ударить его по физиономии подсвечником. Это во-первых…
   
Людовик. Какое неприятное правило! (Берясь за канделябр.) В этом подсвечнике фунтов пятнадцать… Я полагаю, легкие бы надо ставить.
   
Одноглазый. Разрешите мне.
   
Людовик. Нет, не затрудняйтесь. А во-вторых, вы говорите…
   
Придворные (хором, их взорвало). Обругать его, как собаку.
   
Людовик. А, отлично. Будьте любезны, пошлите за ним, где он?
   
   
Придворные бросаются в разные стороны. Голоса: "Сапожника! Справедливого сапожника требует король!"
   
   
(Де Лессаку.) А скажите, как это делается?
   
Де Лессак. Ногтем, ваше величество. На дамах, например, я нулики поставил.
   
Людовик (с любопытством). А на валетах?
   
Де Лессак. Косые крестики, сир.
   
Людовик. Чрезвычайно любопытно. А как закон смотрит на эти действия?
   
Де Лессак (подумав). Отрицательно, ваше величество.
   
Людовик (участливо). И что же вам могут сделать за это?
   
Де Лессак (подумав). В тюрьму могут посадить.
   
Справедливы и сапожник (входит с шумом). Иду, бегу, лечу, вошел. Вот я. Ваше величество, здравствуйте. Великий монарх, что произошло? Кого надо обругать?
   
Людовик. Справедливый сапожник, вот маркиз сел играть со мной краплеными картами.
   
Справедливый сапожник (подавлен, де Лессаку). Да ты… Да ты что?.. Да ты… спятил, что ли?.. Да за это, при игре в три листика, на рынке морду бьют. Хорошо я его отделал, государь?
   
Людовик. Спасибо.
   
Справедливый сапожник. Я яблочко возьму?
   
Людовик. Пожалуйста, возьми. Маркиз де Лессак, берите ваш выигрыш.
   
Де Лессак набивает золотом карманы.
   
Справедливый сапожник (расстроен). Ваше величество, да что же это… Да вы смеетесь?!
   
Людовик (в пространство). Герцог, если вам не трудно, посадите маркиза де Лессака на один месяц в тюрьму. Дать ему туда свечку и колоду карт — пусть рисует на ней крестики и нулики. Затем отправить его в имение — вместе с деньгами. (Де Лессаку.) Приведите его в порядок. И еще в карты больше не садитесь играть, у меня предчувствие, что вам не повезет в следующий раз.
   
Де Лессак. О сир…
   
Голос: "Стража!" Де Лессака уводят.
   
Справедливый сапожник. Вылетай из дворца.
   
Одноглазый. К-каналья!
   
   
Камердинеры засуетились, и перед Людовиком, словно из-под земли, появился стол с одним прибором.
   
   
Шаррон (возник у камина). Ваше величество, разрешите мне представить вам бродячего проповедника, отца Варфоломея.
   
Людовик (начиная есть). Люблю всех моих подданных, в том числе и бродячих. Представьте мне его, архиепископ.
   
   
Еще за дверью слышится странное пение. Дверь открывается, и появляется отец Варфоломей. Во-первых, он босой, во-вторых, лохмат, подпоясан веревкой, глаза безумные.
   
   
Варфоломей (приплясывая, поет). Мы полоумны во Христе.
   
   
Удивлены все, кроме Людовика.
   
Брат Верность — постная физиономия с длинным носом, в темном кафтане — выделяется из толпы придворных и прокрадывается к Шаррону.
   
   
Одноглазый (глядя на Варфоломея, тихо). Жуткий мальчик, помолись.
   
Варфоломей. Славнейший царь мира. Я пришел к тебе, чтобы сообщить, что у тебя в государстве появился антихрист.
   
   
У придворных на лицах отупение.
   
   
Безбожник, ядовитый червь, грызущий подножие твоего трона, носит имя Жан-Батист Мольер. Сожги его вместе с его богомерзким творением «Тартюф» на площади. Весь мир верных сынов церкви требует этого.
   
   
Брат Верность при слове «требует» схватился за голову. Шаррон изменился в лице.
   
   
Людовик. Требует? У кого же он требует?
   
Варфоломей. У тебя, государь.
   
Людовик. У меня? Архиепископ, у меня тут что-то, требуют.
   
Шаррон. Простите, государь. Он, очевидно, помешался сегодня. А я не знал. Это моя вина.
   
Людовик (в пространство). Герцог, если не трудно, посадите отца Варфоломея на три месяца в тюрьму.
   
Варфоломей (кричит). Из-за антихриста страдаю!
   
   
Движение — и отец Варфоломей исчезает так, что его как будто и не было. Людовик ест.
   
   
Людовик. Архиепископ, подойдите ко мне. Я хочу с вами говорить интимно.
   
   
Придворные всей толпой отступают на лестницу. Отступает мушкетер, и Людовик — наедине с Шарроном.
   
   
Он — полоумный?
   
Шаррон (твердо). Да, государь, он — полоумный, но у него сердце истинного служителя Бога.
   
Людовик. Архиепископ, вы находите этого Мольера опасным?
   
Шаррон (твердо). Государь, это сатана.
   
Людовик. Гм. Вы, значит, разделяете мнение Варфоломея?
   
Шаррон. Да, государь, разделяю. Сир, выслушайте меня. Безоблачное и победоносное царствование ваше не омрачено и ничем не будет омрачено, пока вы будете любить…
   
Людовик. Кого?
   
Шаррон. Бога.
   
Людовик (сняв шляпу). Я люблю его.
   
Шаррон (подняв руку). Он — там, вы — на земле, и больше нет никого.
   
Людовик. Да.
   
Шаррон. Государь, нет пределов твоей мощи и никогда не будет, пока свет религии почиет над твоим государством.
   
Людовик. Люблю религию.
   
Шаррон. Так, государь, я вместе с блаженным Варфоломеем прошу тебя — заступись за нее.
   
Людовик. Вы находите, что он оскорбил религию?
   
Шаррон. Так, государь.
   
Людовик. Дерзкий актер талантлив. Хорошо, архиепископ, я заступлюсь… Но… (понизив голос) я попробую исправить его, он может служить к славе царствования. Но если он совершит еще одну дерзость, я накажу. (Пауза.) Этот — блаженный ваш, — он любит короля?
   
Шаррон. Да, государь.
   
Людовик. Архиепископ, выпустите монаха через три дня, но внушите ему, что, разговаривая с королем Франции, нельзя произносить слово "требует".
   
Шаррон. Да благословит тебя Бог, государь, и да опустит он свою карающую руку на безбожника.
   
Голос: "Слуга вашего величества господин де Мольер".
   
Людовик. Пригласить.
   
Мольер (входит, издали кланяется Людовику, проходит при величайшем внимании придворных. Он очень постарел, лицо больное, серое). Сир!
   
Людовик. Господин де Мольер, я ужинаю, вы не в претензии?
   
Мольер. О сир!
   
Людовик. А вы со мной? (В пространство.) Стул, прибор.
   
Мольер (бледнея). Ваше величество, этой чести я принять не могу. Увольте.
   
   
Стул появляется, и Мольер садится на краешек его.
   
   
Людовик. Как относитесь к цыпленку?
   
Мольер. Любимое мое блюдо, государь. (Умоляюще.) Разрешите встать.
   
Людовик. Кушайте. Как поживает мой крестник?
   
Мольер. К великому горю моему, государь, ребенок умер.
   
Людовик. Как, и второй?
   
Мольер. Не живут мои дети, государь.
   
Людовик. Не следует унывать.
   
Мольер. Ваше величество, во Франции не было случая, чтобы кто-нибудь ужинал с вами. Я беспокоюсь.
   
Людовик. Франция, господин де Мольер, перед вами в кресле. Она ест цыпленка и не беспокоится.
   
Мольер. О сир, только вы один в мире можете сказать так.
   
Людовик. Скажите, чем подарит короля в ближайшее время ваше талантливое перо?
   
Мольер. Государь… то, что может… послужить… (Волнуется.)
   
Людовик. Остро пишете. Но следует знать, что есть темы, которых надо касаться с осторожностью. А в вашем «Тартюфе» вы были, согласитесь, неосторожны. Духовных лиц надлежит уважать. Я надеюсь, что мой писатель не может быть безбожником?
   
Мольер (испуганно). Помилуйте… ваше величество…
   
Людовик. Твердо веря в то, что в дальнейшем ваше творчество пойдет по правильному пути, я вам разрешаю играть в Пале-Рояле вашу пьесу "Тартюф".
   
Мольер (приходит в, странное состояние). Люблю тебя, король! (В волнении.) Где архиепископ де Шаррон? Вы слышите? Вы слышите?
   
Людовик встает. Голос: "Королевский ужин окончен!"
   
Людовик (Мольеру). Сегодня вы будете стелить мне постель.
   
Мольер схватывает со стола два канделябра и идет впереди. За ним пошел Людовик, и — как будто ветер подул — все перед ними расступаются.
   
Мольер (кричит монотонно). Дорогу королю! Дорогу королю! (Поднявшись на лестницу, кричит в пустоту.) Смотрите, архиепископ, вы меня не тронете! Дорогу королю!
   
   
Наверху загремели трубы.
   
   
Разрешен «Тартюф»! (Скрывается с Людовиком.)
   
   
Исчезают все придворные, и на сцене остаются только Шаррон и Брат Верность, оба черны.
   
   
Шаррон (у лестницы). Нет. Не исправит тебя король. Всемогущий Бог, вооружи меня и поведи по стопам безбожника, чтобы я его настиг! (Пауза.) И упадет с этой лестницы! (Пауза.) Подойдите ко мне, Брат Верность.
   
   
Брат Верность подходит к Шаррону.
   
   
Брат Верность, вы что же это? Полоумного прислали? Я вам поверил, что он произведет впечатление на государя.
   
Брат Верность. Кто же знал, что он произнесет слово "требует"?
   
Шаррон. Требует!
   
Брат Верность. Требует!!
   
   
Пауза.
   
   
Шаррон. Вы нашли женщину?
   
Брат Верность. Да, архиепископ, все готово. Она послала записку и привезет его.
   
Шаррон. Поедет ли он?
   
Брат Верность. За женщиной? О, будьте уверены!
   
   
На верху лестницы показывается Одноглазый, Шаррон и Брат Верность исчезают.
   
   
Одноглазый (веселится в одиночестве). Ловил поп антихриста, поймал… три месяца тюрьмы! Истинный Бог, помо…
   
Справедливый сапожник (появившись из-под лестницы). Ты, Помолись?
   
Одноглазый. Ну, скажем, я. Ты можешь называть меня просто маркиз д'Орсиньи. Что тебе надо?
   
Справедливый сапожник. Тебе записка.
   
Одноглазый. От кого?
   
Справедливый сапожник. Кто ж ее знает, я ее в парке встретил, а сама она в маске.
   
Одноглазый (читая записку). Гм… какая же это женщина?
   
Справедливый сапожник (изучая записку). Я думаю, легкого поведения.
   
Одноглазый. Почему?
   
Справедливый сапожник. Потому, что записки пишет.
   
Одноглазый. Дурак.
   
Справедливый сапожник. Чего ж ты лаешься?
   
Одноглазый. Сложена хорошо?
   
Справедливый сапожник. Ну, это ты сам узнаешь.
   
Одноглазый. Ты прав. (Уходит задумчиво.)
   
   
Огни начинают гаснуть, и у дверей, как видения, появляются темные мушкетеры. Голос в верху лестницы, протяжно: "Король спит!" Другой голос, в отдалении: "Король спит!" Третий голос в подземелье, таинственно: "Король спит!"
   
   
Справедливый сапожник. Усну и я. (Ложится на карточный стол, закутывается в портьеру с гербами так, что торчат только его чудовищные башмаки.)
   
   
Дворец расплывается в темноте и исчезает… и возникает квартира Мольера. День. Клавесин открыт. Муаррон, пышно разодетый, очень красивый человек лет двадцати двух, играет нежно. Арманда в кресле слушает, не спуская с него глаз. Муаррон кончил играть.
   
   
Муаррон. Что вы, маменька, скажете по поводу моей игры?
   
Арманда. Господин Муаррон, я просила уже вас не называть меня маменькой.
   
Муаррон. Во-первых, сударыня, я не Муаррон, а господин де Муаррон. Вон как! Хе-хе. Хо-хо.
   
Арманда. Уж не в клавесине ли сидя, вы получили титул?
   
Муаррон. Забудем клавесин. Он покрылся пылью забвения. Это было давно. Ныне же я знаменитый актер, коему рукоплещет Париж. Хе-хе. Хо-хо.
   
Арманда. И я вам советую не забывать, что этим вы обязаны моему мужу. Он вытащил вас за грязное ухо из клавесина.
   
Муаррон. Не за ухо, а за не менее грязные ноги. Отец — пристойная личность, нет слов, но ревнив, как сатана, и характера ужасного.
   
Арманда. Могу поздравить моего мужа. Изумительного наглеца он усыновил.
   
Муаррон. Нагловат я, верно, это правильно… Такой характер у меня… Но актер! Нет равного актера в Париже. (Излишне веселится, как человек, накликающий на себя беду.)
   
Арманда. Ах нахал! А Мольер?
   
Муаррон. Ну чего же говорить… Трое и есть: мэтр да я.
   
Арманда. А третий кто?
   
Муаррон. Вы, мама. Вы, моя знаменитая актриса. Вы. Психея. (Тихо аккомпанирует себе, декламирует.) Весной в лесах… летает Бог…
   
Арманда (глухо). Отодвинься от меня.
   
Муаррон (левой рукой обнимает Арманду, правой аккомпанирует) Так строен стан… Амур-герой.
   
Арманда. Несет колчан… Грозит стрелой… (Тревожно.) Где Бутон?
   
Муаррон. Не бойся, верный слуга на рынке.
   
Арманда (декламирует). Богиня Венера послала любовь. Прильни, мой любовник, вспени мою кровь.
   
Муаррон поднимает край ее платья, целует ногу.
   
(Вздрагивает, закрывает глаза.) Негодяй! (Тревожно.) Где Ренэ?
   
Муаррон. Старуха в кухне. (Целует другое колено.) Мама, пойдем ко мне в комнату.
   
Арманда Ни за что, Девой Пречистой клянусь!
   
Муаррон. Пройдем ко мне.
   
Арманда. Ты самый опасный человек в Париже. Будь неладен час, когда тебя откопали в клавесине.
   
Муаррон. Мама, идем…
   
Арманда. Девой клянусь, нет… (Встает.) Не пойду. (Идет, скрывается с Муарроном за дверью.)
   
   
Муаррон закрывает дверь на ключ.
   
   
Зачем, зачем ты закрываешь дверь? (Глухо.) Ты меня погубишь!..
   
   
Пауза. Входит Бутон с корзиной овощей, торчат хвосты моркови.
   
   
Бутон (прислушивается, ставит корзину на пол). Странно. (Снимает башмаки, крадется к двери, слушает.) Ах, разбойник!.. Но, господа, я здесь ни при чем… ничего не видел, не слышал и не знаю… Царь небесный, он идет! (Скрывается, вставив на полу корзину и башмаки.)
   
   
Входит Мольер, кладет трость и шляпу, недоуменно смотрит на башмаки.
   
   
Мольер. Арманда!
   
   
Ключ в замке мгновенно поворачивается. Мольер устремляется в дверь. Арманда вскрикивает за дверью, шум за дверью, затем выбегает Муаррон, держит свой парик в руке.
   
   
Муаррон. Да как вы смеете?!
   
Мольер (выбегает за ним). Мерзавец! (Задыхаясь.) Не верю, не верю глазам!.. (Опускается в кресло. Ключ в замке поворачивается.)
   
Арманда (за дверью). Жан-Батист, опомнись!
   
   
Бутон заглянул в дверь и пропал.
   
   
Мольер (погрозил кулаком двери). Так ты, значит, ел мой хлеб и за это меня обесчестил?
   
Муаррон. Вы смели меня ударить! Берегитесь! (Берется за рукоятку шпаги.)
   
Мольер. Брось сейчас же рукоятку, гадина!
   
Муаррон. Вызываю вас!
   
Мольер. Меня? (Пауза.) Вон из моего дома!
   
Муаррон. Вы безумный, вот что, отец. Прямо Сганарель.
   
Мольер. Бесчестный бродяга! Я тебя отогрел, но я же тебя и ввергну в пучину. Будешь ты играть на ярмарках. Захария Муаррон, с сегодняшнего числа ты в труппе Пале-Рояля не служишь. Иди.
   
Муаррон. Как, вы гоните меня из труппы?
   
Мольер. Уходи, усыновленный вор.