1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 
   
— Сволочь!!! — Антон с лихорадочностью нажимает на курок, посылая злобный рой из пуль в страшного монстра. Тот опешил от боли, отпрянул, но злость вновь толкает вперёд, но на помощь Антону приходят товарищи и ураган из пуль перебивает лапы, вспарывает безобразный живот. Чудовище съёживается, пытается поджать под себя лапы, но заваливается набок и испускает дух.
   
— Неужели всё? — нервно смеётся Идар.
   
— Это только начало, — Виктор толкает мужчин вперёд и вовремя, земля вновь приходит в движение, в непосредственной близости появляются огромные пальцы, словно ковшом экскаватора захватывают землю и с пылью и грохотом уносятся на поверхность.
   
Преодолевая омерзение и страх, люди перебираются через волосатые лапы и устремляются вперёд, а сзади вновь шарят чудовищные пальцы, захватывают мёртвого паука и на некоторое время приходит затишье.
   
— Где же «окно», — не выдерживает напряжения Идар, полосует из автомата грязные клочья паутины.
   
— Патроны не трать, — с укором произносит Викентий Петрович. — А это не то, что мы ищем? — он указывает на слабо светящееся пятно, зажатое в узкой щели.
   
Виктор медленно приблизился и с уверенностью кивает.
   
— В него надо… нырять? — Антон приседает на корточки, опираясь на горячий автомат.
   
— Можно просто пройти, — пожимает плечами Виктор.
   
— Я первый, — отстраняет его Идар. Он уверенно подходит к пятну, вытягивает руки, и они погружаются в непонятную субстанцию и через мгновение Идар исчезает.
   
— Вот он и дома, — нервно смеётся Антон, он резко встаёт и словно ныряет в пульсирующее пятно.
   
— Что друг, теперь ты, — с теплотой во взоре глядя на Виктора, произносит Викентий Петрович.
   
— Нет, давай ты… я пойду последним, — вздыхает Виктор.
   
— Там встретимся, — Викентий Петрович уверенно шагает в «окно».
   
Виктор остался один, и внезапно вновь сотрясаются стены, толстые пальцы, облепленные глиной и песком, прорываются в паучий лаз и со скрежетом загребают землю в направлении человека, ещё миг и его зацепят, но Виктор успевает запрыгнуть вовнутрь пульсирующего пятна. Мир мгновенно становится другим, грохот, пыль меняется на тишину и стерильную чистоту, крутятся стенки гигантской воронки, в прорехах виднеются россыпи из звёзд, но через секунду всё сливается в радужные полосы, затем они исчезают и пространство светится как размытое северное сияние.
   
В прошлый раз Виктор не слишком рассматривал эти чудеса, ужас не давал воспринимать эту божественную красоту, но сейчас он восхищён невероятными проявлениями космоса. Но всё когда-то кончается, воронка захлопывается и Виктора выбрасывает на траву, подсвеченную серебристым светом луны, его быстро поднимают, Викентий Петрович срывающимся голосом произносит:- Слава богу, это наша Земля, Антон говорит, нас выбросило в окрестности Чёрного монастыря.
   
Виктор вдыхает воздух полной грудью, запах трав пьянит, он не удерживается и широко улыбается:- А здесь лучше, чем там.
   
— Ты, верно, шутишь, — съязвил Идар и внезапно становится настороженным, глаза враждебно сверкнули:- Пока мы здесь, нам надо расставить точки над «i».
   
— Какие точки? — настораживается Антон.
   
— Мы заключили союз, ведь так? — осторожно произносит Идар.
   
— Без сомнения, — так же осторожно отвечает Виктор, пытаясь понять, что имеет в виду Идар.
   
— Значит союзнические обязательства в силе?
   
— Не тяни кота за хвост… союзник, — сплёвывает Антон.
   
— У нас была совместная операция? — Идар игнорирует Антона, пристально смотрит на Виктора.
   
— Что ты хочешь? — Виктор сбрасывает с плеча рюкзак с патронами. Идар скользнул по нему взглядом:- Оружие и патроны надо поделить поровну — два калаша и пол мешка патронов мне.
   
— А харя не треснет! — взъярился Антон, рывком снимая с плеча автомат.
   
— О, как всё запущенно, — криво ухмыльнулся Идар.
   
— Я думал над этим, — неожиданно говорит Виктор, — Идар прав, у нас совместная операция и его требования справедливы.
   
Антон опешил, теряет дар речи, растерянно смотрит на Викентия Петровича, ища в его глазах поддержки, но тот со вздохом произносит:- Идар, в своём лице, представляет наших союзников и его требования правомочны.
   
— Вы с ума сошли, он же наш враг! — округляет глаза Антон и внезапно берёт на прицел Идара.
   
— Не дури, — сверкнул глазами Виктор, — брось автомат!
   
— Да пошли вы все! — Антон швыряет оружие к ногам Идара. Тот, ухмыляясь, поднимает его с земли:- Теперь патроны надо поделить.
  
  
   
    
Гл.29
   
   
Старец Харитон долго крестился и падал ниц перед намалёванным на скале глазом, каждую секунду ожидая, что его настигнет жуткая смерть за то, что был миг колебания перед всесильным Хримусом, но уже который день, а он безмолвствует. Старец понимает, великий Хримус ждёт жертву, много жертв, необходимо срочно омыть камень кровью. Не отдавая отчёта, что делает, старец Харитон режет ножом себе руку и тянется в страстном порыве к алтарю, но из раны показывается розоватая сукровица и застывает на кромках глубокого разреза. Старец в ужасе трясёт рукой, но кровь не показывается. Как же так, он невольно вновь обманывает всесильного бога! Но почему не течёт кровь? Старец Харитон пытается облизнуть губы, но лишь оцарапал их высохшим языком. Внезапно он вспоминает, что не пил уже более недели дней. Инстинкт самосохранения заставляет старца подняться на ноги, он понимает, если не сделает хоть одного глотка воды, то умрёт от обезвоживания. Неуверенно шагая, старец Харитон направляется к выходу, но свет меркнет, старец проводит ладонью по глазам, но они закрыты, словно уже умерли, он силится приподнять веки, но не в состоянии этого сделать. Тогда старец идёт на ощупь, широко расставляя руки, так и вышел из грота. Он вдыхает свежий воздух, крутит по сторонам головой и не может понять сейчас день или ночь.
   
— Смотри, старец Харитон, — Аня в испуге прижимается к Игнату. — Что это с ним? Он словно спит… у него глаза закрыты!
   
— Действительно, — вздрагивает Игнат и оборачивается на свою охрану.
   
Вооружённые люди с недоумением взирают за неуверенными движениями жуткого старца, они знают, стоит тому устремить на них свой жгучий взгляд и воля будет парализована, но старец беспомощно топчется на одном месте.
   
Старец почувствовал присутствие людей, замирает и хрипло говорит:- Это ты, Игнат?
   
— Ты забыл добавить: «Ваше величество», — неожиданно резко произносит Игнат.
   
Старец усмехается, с трудом вдыхает воздух, хищно раздувая ноздри:- Ты бы не мог… Ваше Величество… дать мне воды.
   
— Просто воды? — удивляется Игнат и начинает понимать, что происходит со старцем. Да он просто умирает от жажды! Как не вовремя… хотя, а ведь можно использовать этот момент себе на пользу. Игнат обернулся к своей охране, кто-то мигом достаёт флягу с водой, Игнат отрицательно качает головой и тянет руку к автомату, затем, передёргивает затвором.
   
— Я просил воды, а не свинца в живот, — всё понимает старец и почти приподнимает свои веки, но звучит громкая очередь и грудь старца разлетается как пустая картонная коробка.
   
Игнат смотрит на опешивших и потрясённых людей, отдаёт автомат и, грозно сверкнув очами, твёрдым голосом произносит:- Грот замуровать, чтобы не было даже намёка о фальшивом боге, построить христианскую церковь, а этого деда повесьте за ноги и напишите: «Богоотступник и государственный изменник». Всем ясно? — Игнат властно посмотрел на людей и те склоняют головы, звучат почтительные голоса:- Будет сделано, Ваше Величество.
   
Аня с ужасом смотрит на всесильного старца, который сейчас лежит на сырой земле как ворон сбитый камнем. Как она боялась его, но думала, что только благодаря ему Игнат держится на такой высоте… но вот старец убит, а люди всё так же склоняют головы перед Игнатом и считают своим царём, как странно. Аня с восхищением и страхом глянула на Игната, а он сейчас как бог, лицо гладковыбритое и на нём печать власти и силы. Игнат усмехается, обнимает женщину, он понимает её взгляд и шепчет на ушко:- Это новый уровень, моя любимая, при старце я бы не смог подняться выше, как славненько всё получилось.
   
— А что дальше? — с надеждой шепчет Аня, преданно заглядывая ему в глаза.
   
Игнат пожимает плечами и неожиданно широко улыбается:- Буду «закручивать гайки» и раздавать привилегии, слабые станут ещё слабее, сильные получат ещё большую власть.
   
— Умно, — шепнула Аня и добавляет:- А вдруг «сильные» попытаются оспорить твою власть?
   
— А я им всем дам равное положение, пусть спорят друг с другом, а я буду над ними, но каждый будет считать, что к нему у меня большее расположение, чем к соперникам.
   
— Разделяй и властвуй, — понимающе кивнула Аня.
   
— Ты у меня умная девочка, — Игнат целует её в губы и она со страстью откликается.
   
— А что с Виктором будем делать? — Аня отрывается от его губ и во взгляде появляется нетерпение.
   
— А причём тут Виктор? — Игнат морщится.
   
— Я бы хотела, чтобы Нина мне ноги мыла, — с вызовом произносит Аня.
   
— О, как она тебя достала, — улыбается Игнат. — Нет, дорогая, сейчас в эту авантюру ввязываться не буду, окрепнуть надо.
   
— У нас столько оружия, — пытается настоять на своём Аня.
   
— Ты прекрасно знаешь, дорогая, Виктор очень не прост и я уверен, мы можем подавиться, заглатывая столь жирный кусок, а если я, хоть чуть-чуть ослабну, меня мгновенно будут рвать и свои и чужие. Нет, сейчас не время для войны… но она будет когда я буду к ней готов, а Нина от нас никуда не денется, — глаза у Игната загадочно блеснули и Аня нахмурилась, прочитав в его взгляде плохо скрываемое желание.
   
— Впрочем, не нужно мне мыть ноги, я бы её акулам скормила, — со злостью произносит она.
   
Игнат широко улыбнулся, развязно хлопает её по упругому заду:- А ты, девочка, ревнивая.
   
Аня вздёрнулась как боевая лошадь, когда услышала сзади негромкое ржание охраны:- Ты это… при всех так не надо, — прошипела она.
   
— А мне плевать на всех, — с пренебрежением заявляет Игнат, грозно повёл очами и смех мгновенно обрывается.
   
Аня с любопытством смотрит на мёртвого старика и ловит себя на мысли, что чужая смерть теперь её не тревожит, словно она поднялась над всеми и способна теперь сама даровать жизнь или смерть. Странное чувство радости захлестнуло её сознание, нечто напоминающее экстаз, она спокойно подходит к старцу, долго вглядывается в застывшие черты лица и задумчиво говорит:- Странно как-то, такой тщедушный старикашка, а ужас наводил. У нас сосед был, тоже худой и лысый, жил один, дети его не навещали, голодал, я ему иногда супчик приносила, котлетки… жалела его.
   
— А как же родственники, дети? — с равнодушием в голосе, вяло интересуется Игнат.
   
— Внук иногда за пенсией приходил. О, как радовался тогда старикашка, всё рассказывал мне, какие у него хорошие дети. А потом и внук перестал ходить, вероятно, стариковская пенсия его уже не впечатляла. Как-то раз, сосед засобирался, галстук одел и спускается по лестнице, опирается о трость, ноги дрожат. Я его спрашиваю: «Куда идёте, дедушка?», а он мне: «Внук что-то не приходит, наверное, болеет, надо навестить его». Но сосед не дошёл до своего любимого внука, когда садился на троллейбус, трость обломилась, и он головой влетел под переднее колесо, а водитель его и не заметил, только лопнуло что-то, под колесом, и женщина, какая-та истерично заорала. А хоронить его пришлось мне, никто из родни этого деда не пришёл, — Аня задумалась, неожиданно что-то кольнуло её душу, она вздохнула:- А давай, Игнатушка, мы его просто похороним.
   
— Дикий случай, — кивает Игнат, — у себя такого не допущу… а вот старца Харитона к земле предавать не позволю, подвесим за ноги… это политика, дорогая, проявлять жалость опасно.
   
— И всё-таки жалко его, — Аня даже всхлипнула.
   
— Какая ты у меня добрая, — Игнат обнял её за вздрагивающие плечи и оглянулся на свою охрану:- Чтоб к утру старик висел на площади… а так же, этот день я делаю выходным… пусть люди порадуются избавлению от этого упыря. Отныне, все жертвоприношения отменены, и все секты я запрещаю, одна религия будет законной — христианская, — Игнат широко перекрестился.
   
……………
   
Идар с удовольствием взваливает на себя рюкзак с патронами, второй автомат перекидывает через левое плечо, по-приятельски подмигивает Антону:- Ты не гоношись, договор дороже денег. Представь, а если б ты был на моём месте?
   
— На твоём? — Антон приподнимает брови. — Да от тебя трупами смердит!
   
— О, как! — скривился Идар.
   
— Хватит собачиться! — не выдерживает Виктор.
   
— А мне то что, — пожимает плечами Идар, — это у мальчика гормоны бурлят. У меня лейтенант такой же был, мы в одной спецоперации девку снайпера из Прибалтики взяли, эта сучка нашим ребятам, ради смеха, яйца отстреливала. Её в сарае хотели по кругу пустить и затем замочить. Но наш лейтенант не поверил, что это она стреляла, не позволил над ней надругаться, даже сопли ей вытер. А ночью она каким-то образом освободилась от верёвок, завладела оружием и, будете сейчас ржать как лошади, лейтенанту яйца отстрелила. Ей, конечно, горло сразу перерезали, но лейтенант уже никогда не имел детей, более того, — Идар весело рассмеялся, — всех баб суками стал считать.
   
— А причём тут Марина? Она не снайпер из Прибалтики, — нахмурился Антон.
   
— Далась тебе эта женщина, — мрачнеет Идар, — не хочу перед тобой отчитываться, но не я её убил. Её к дереву привязали, утром хотел показательную порку провести, да был у нас один озабоченный дебил, ночью на неё напал, хотел снасильничать, она не далась, тогда он её зарезал ножом, а затем всю изувечил. Мы от этого маньяка сразу избавились, акулам сбросили, ну… а Марину вам подсунули, типа для устрашения, но не очень хорошо получилось, — сознаётся Идар.
   
— Весьма глупо, — укоризненно покачал головой Викентий Петрович, — но её смерть на твоей совести.
   
— Много раз уже покаялся, — неожиданно серьёзно говорит Идар.
   
— Так это не ты её убил? — с растерянностью смотрит на него Антон.
   
— Да я и сечь её сильно не хотел, так, для острастки, — вздыхает Идар.
   
Виктор с интересом слушает разговоры и по его выражению лица непонятно, верит он или нет. Затем он осмотрелся по сторонам:- Судя по ощущениям, сейчас часа два ночи, самое время в твой лагерь наведаться, — внимательно глянул он на Идара, — хорошо бы старца Харитона врасплох взять, решим с ним, проблем сразу меньше станет.
   
— Будем надеяться, что он сейчас спит, если откроет глаза, автоматы нам не помогут, — по своему обыкновению ухмыльнулся Идар. — Я знаю одну лазейку, там охраны не будет, через неё пойдём, — Идар глянул на Антона и кидает ему автомат, — пока можешь попользоваться.
   
Антон ловко ловит оружие, что-то вроде признательности скользнуло во взгляде. Сейчас в его душе бушуют противоречивые эмоции, но он несказанно обрадовался, когда узнал, что Идар не причастен к изуверскому убийству той женщины, в некотором смысле, отношение к Идару у него меняется в положительную сторону.
   
Луна прячется за сопки, небо затягивается мощной облачностью и ночь густеет, словно гудрон в цистерне, даже дышать стало тяжело, деревья замерли, листья застыли, ни малейшего дуновения ветра — полный штиль.
   
Виктор с тревогой оглядывается, ему не нравится такая резкая перемена погоды:- Вероятно к шквалу, не находишь? — обращается он к Викентию Петровичу.
   
— Похоже на то, — он потянул носом воздух, — скоро здесь будут плясать молнии, как кавказцы лезгинку в центре Москвы.
   
— Бардак! — не по делу зло сплёвывает Антон. — Надо переждать в укрытии, если ливень начнётся, по откосам не пройдём, да и в понор может затянуть. Действительно, надвигается такая буря, на открытом месте оставаться — самоубийство, вы уж поверьте моему опыту, в горах я большую часть жизни провёл.
   
— Ты знаешь, куда можно спрятаться? — с полуулыбкой спрашивает Идар.
   
— Есть одно место, — Антон бросает взгляд в кромешную тьму, — добежать бы.
   
— Тогда чего ждём, — в досаде морщится Виктор.
   
— За мной, — Антон скользнул в расщелину, заросшую колючим кустарником, затем, лезет на откос, лишённый всякой растительности, через некоторое время прыгает вниз и группа оказывается на небольшой опушке, окружённой скалами и деревьями. — Здесь есть пещера, ход у неё горизонтальный, а не вертикальный, как у большинства здешних пещер, так что можно в ней укрыться.
   
— А что за пещера? — Виктор настораживается, он неожиданно чувствует опасность.
   
— В своё время мы её открыли, но она не интересная, проникнуть в её глубину крайне сложно, лишь через шкуродёры. Мало кто рисковал, так как почти все они заканчиваются тупиками, но остановиться в непогоду здесь можно, — Антон непринуждённо идёт к пещере.
   
— Стой! — резким выкриком останавливает его Виктор и скидывает с плеча автомат, он что-то заметил в траве.
   
Антон как вкопанный останавливается, в недоумении озирается по сторонам:- Что случилось, вроде тихо? — но вот он замечает в траве бесформенный предмет, тычет в него стволом и смеётся:- Дохлая собака, мужчины, всё в порядке.
   
— Подожди, — Викентий Петрович присаживается рядом, с лёгкостью переворачивает труп собаки:- Что скажите? — оборачивается он к Виктору и Идару.
   
— Труп свежий, — в размышлении произносит Идар, — но лёгкий.
   
— Именно, — размышляет Викентий Петрович, — он обескровлен.
   
— Это вампиры, — уверенно произносит Виктор.
   
— Но ведь «окна» им перекрыли?! — в великом возмущении, едва не выкрикнул Антон.
   
— А Грач, он уже местный, — Виктор вскидывает автомат, не сводя взгляда с тёмного хода пещеры.
   
Темень сгущается, Антон делает несколько шагов в направлении пещеры, включает фонарик и едва не стреляет, луч фонаря выхватывает из темноты женскую фигуру.
   
— Блин, я чуть не выстрелил! — руки у Антона трясутся. — Ты кто такая, что здесь делаешь! — в потрясении выкрикнул он.
   
— Антоша, отойди в сторону, ты на линии огня, — сквозь зубы цедит Идар.
   
— С ума сошли, это же женщина! Тебе что, Марины мало? — неожиданно взъярился Антон.
   
— Антон, пригнись, — на этот раз говорит Викентий Петрович.
   
— Иди назад, но медленно, — не выдерживает Виктор.
   
Антон внимательно оглядывает женщину, но не видит на лице, ни тени угрозы — обычная туристка в туго облегающих джинсах и в штормовке, небрежно накинутой на плечи.
   
— Приве-ет, — растянуто здоровается женщина. — Что ты всё жуёшь?
   
— Я ничего не жую, — удивляется Антон, — растерянно поглядывая на товарищей, которые залегли в траве, в любой момент готовых открыть стрельбу. — А ты что тут делаешь? — вылупив от удивления глаза, спрашивает он.
   
— Живу здесь, — улыбается женщина. — От тебя вкусно пахнет, — она приоткрывает изящный ротик и в свете фонаря блеснули кинжаловидные клыки.
   
Неожиданно за её спиной появляется Грач, увидев у людей автоматы, он с дикой ненавистью смотрит на Идара, трогает за плечо женщину:- Пойдём отсюда, я Идара знаю, тот ещё отморозок, — но она взбрыкивает плечами:- Я голодна, — её голос журчит как родник, но волосы у Антона поднимаются дыбом, непроизвольно давит на курок, гулко звучат выстрелы, но вампиры резко бросаются в разные стороны, мгновенно отзываются другие автоматы и одна очередь настигает женщину вампира, разрезая плоский живот и вбивая во внутренности жгучие пули. Она исторгает крик полный боли и страдания, Грач кидается к ней на помощь, но она с усилием выкрикивает:- Уходи, я обречена!
   
— Твари!!! — рычит Грач, с непостижимой ловкостью увёртываясь от смертоносных очередей. Он хватает свою женщину и волочёт в пещеру, но в его бок с визгом впивается целый рой из пуль, он её роняет, сам падает, ловко откатывается под защиту камней и исчезает в темноте пещеры, напоследок выкрикнув с нечеловеческой злобой:- Идар, ты за всё ответишь, тварь поганая!!!
   
Идар опускает дымящийся ствол:- И чего он на меня так взъелся? Совсем голову от баб потерял.
   
— Ты шутишь? — дико глянул на него Антон.
   
— Хотелось бы, — хмыкает Идар. — Грач всегда странным был, вот и сейчас, стреляли все, а виноват лишь я один.
   
— Он от тебя не отстанет, — серьёзно произносит Викентий Петрович, — видно начертано на твоей судьбе вновь с ним схлестнутся. Впрочем, это справедливо, косяк твой.
   
— Схлестнёмся, я же ещё тот отморозок, — губы Идара кривит язвительная улыбочка, он переворачивает вампиршу. Её лицо пулями не задето и на нём застыло выражение недоумения и боли, глаза открыты, а в них угольная чернота.
   
— Красивая, — вздыхает Антон, но натыкается взглядом на узкие клыки, отводит глаза.
   
— То, что самку убили, эта великая удача, — серьёзно говорит Виктор, — осталось Грача выследить.
   
— Он по шкуродёрам уполз, сейчас его не взять, Антон светит фонарём в пещеру.
   
— Тогда что стоим, вампиршу закидаем камнями и переночуем в пещере, скоро хлынет ливень, — Виктор с опаской смотрит в темноту пещеры.
   
— Не хочется мне туда лезть, — вздрагивает Антон и с неприязнью глянул на Идара, ожидая от него насмешки, но тот не стал язвить по поводу его трусости, лишь заметил:- Грач спецназовец разумный, на рожон не полезет, так что можно спокойно здесь отсидеться.
   
Первые капли дождя тяжело шмякнулись о землю, порыв ветра мощно ударил по поляне, в мгновение, разметав ветки, листья и прочий мусор и, как залп корабельных пушек, громыхнул гром, а в следующую секунду проскакивает зигзаг молнии и задевает ближайшие сопки. Небо словно лопается и низвергается водопадом, с яростью вгоняя влагу в землю и заполняя водой все ложбины.
   
Виктор с командой укрываются в пещере, с недоумением глядя, за набирающей мощь, стихией. Молнии впиваются в поверхность плато, как десятки тысяч огненных столбов, кажется, всё пылает и даже вода вскипает. Вдали вспыхивают деревья, но быстро гасятся льющимися сверху потоками.
   
— Вся скверна вычищается, — с торжеством в голосе, говорит Викентий Петрович и крестит пространство.
   
— Вода и огонь — жуткое сочетание… и необыкновенно красивое, — задумчиво произносит Антон.
   
— А ты поэт, — усмехается Идар и отодвигается от ручейка, ворвавшегося в пещеру. — Скоро здесь весь пол зальёт, надо повыше перебираться.
   
— Ливень утихает, — в буйстве молний Виктор замечает некоторое торможение. — А как ты планируешь жить после окончания нашей операции? — глянул он на Идара.
   
— Интенсивно буду жить, — шутит тот. — Ты что имеешь ввиду? — сбрасывает он шутливый тон.
   
— С кем останешься, с нами или попытаешься свергнуть Игната, и наши пути вновь разойдутся?
   
— Там видно будет, — пожевал губы Идар, — но в любом случае уважение к вам у меня останется, а это дорогого стоит.
   
— Откровенно, — прищуривает глаза Виктор.
   
— Мы разные, у нас различные подходы к жизни, — вздыхает Идар, — нам дружить необходимо на расстоянии, может, я вообще уйду с Караби яйлы.
   
— И куда именно? — остро глянул Виктор.
   
— Островов много, где-нибудь обоснуюсь, а здесь нам тесно будет.
   
— Хочешь строить свой Рим?
   
— Есть такая мечта, — улыбается Идар.
   
— Что ж, неволить не буду, со стариком-экстрасенсом разберёмся и мы тебе построим большую лодку.
   
— Даже так? — усмехается Идар и в глазах промелькнуло странное выражение.
   
— Что-то другое хочешь предложить? — уловив иронию, спрашивает Виктор.
   
— Да нет, в принципе я согласен… лодка, конечно здорово, — Идар криво ухмыляется. — Ты смотри, а ливень действительно заканчивается, — он решительно встаёт, профессиональным движением закидывает на плечо автомат, — я схожу на разведку, а вы ждите меня здесь.
   
— Считаешь это правильно? — спрашивает Виктор.
   
— Вполне. Зачем всеми рисковать, а я там все потайные ходы знаю, одному легче проскользнуть.
   
— Хорошо, но если через три часа тебя не будет, мы выдвигаемся к тебе.
   
— Отлично, — Идар наблюдает, как ливень гаснет, переходит в слабый дождь, последний раз громыхнуло, и шквал из молний удаляется за горизонт. — Ладно, бывайте, — Идар прыгает в темноту и растворяется во мраке.
   
— Не верю я ему, — Антон судорожно держит автомат и от того, что придётся с ним расстаться, из глаз лезут жгучие слёзы. Как это неправильно, потенциальному врагу отдавать такое сокровище. Вот бы где-нибудь Идар засветился в непотребных действиях, да так, чтобы можно было разорвать союзнические договорённости. Антон ловит себя на мысли, что мечтает как последний негодяй и от этих мыслей даже пробивает в пот. Он украдкой вытирает лоб и выдавливает из себя:- Когда вернётся, этот автомат пусть сам тащит, а мне и ножа будет достаточно.
   
Виктор с жалостью глянул на Антона, прекрасно понимает его состояние, но в душе согласен с ним, Идар что-то задумал, это будет предательство или нечто другое, в любом случае, сюрприз неприятный. Виктор с задумчивым видом кивает:- Я ему тоже не верю. Он прав, нам будет тесно на этой земле, и мне кажется, — Виктор делает многозначительную паузу, — с Игнатом проще будет, чем с Идаром.
   
— Сделаем ему лодку, и пускай сваливает со своими бойцами, — зло произносит Антон.
   
— Мне кажется, я уже знаю, куда он хочет направиться, — входит в разговор Викентий Петрович, — на Карадаг.
   
— А вот это уже пересечение наших интересов, — мрачнеет Виктор и с уверенностью добавляет:- Нет, на Карадаг он не поплывёт, на лодке не получится, слишком далеко, Идар обоснуется где-нибудь на ближайшем острове… но в перспективе Карадаг у него на прицеле, поэтому нам первыми туда необходимо попасть. Наш корабль почти готов, когда уходили, там уже оснасткой занимались. Вот только, пока не утрясли дела с Игнатом, покидать Караби яйлу не следует.
   
Томительно идёт время, от нечего делать Антон уже в сотый раз проверяет пещеру, а подозрительные лазы пытается заделать, что бы Грач, не смог без шума выбраться. Женщину вампира завалили камнями, Викентий Петрович по привычке хотел прочитать молитву, но осекся на полпути, так и не перекрестив убиенную нежить.
   
Постепенно светлеет, Виктор с беспокойством встаёт, вглядывается вдаль:- Больше трёх часов прошло, — произносит он, держа автомат стволом вниз.
   
— Ещё час ждём и выходим, — решительно говорит Викентий Петрович.
   
— Вы не меня высматриваете, — раздаётся весёлый голос, — Идар словно выныривает из зарослей, от неожиданности Антон вздрагивает, недовольно поджимает губы:- Вот чумной, как кошка.
   
— Тогда уж кот, — смеётся Идар. — А у меня новость, не знаю хорошая или нет, — он подходит к мужчинам:- Советую сесть, — ухмыляется он и присаживается на замшелый камень, достаёт флягу с водой, жадно пьёт, остатками поливает голову, встряхивает волосами, платком вытирает лицо, ещё раз ухмыляется, видя напряжённое внимание в лицах товарищей, — ладно, тянуть не буду, Игнат повесил старика на дереве и табличку прицепил: «Богоотступник и государственный изменник».
   
— Как повесил?! — у Антона вырывается удивлённый возглас.
   
— Как именно, не знаю, может, молча, а может с гневными воплями, но как факт, старец мёртв, а Игнат, судя по всему, не растерял своё влияние, а напротив, укрепил… он сейчас настоящий царь.
   
— Неплохо для плотника, — испытывая неприятное удивление, произносит Виктор. — Но как ему удалось убить старца?
   
— Может, во сне его замочил или другой подходящий момент нашёл, в любом случае, этим он укрепил своё положение. И вот ещё, я слышал его разговор со своими людьми, он не собирается идти на твой лагерь, — Идар изучающее посмотрел на Виктора.
   
— Весьма разумно, — не удивился Виктор, — он пойдёт тогда, когда силы накопит, а сейчас, я думаю, надо ждать от него гонцов с предложением о дружбе.
   
— И как ты поступишь? — без насмешки спрашивает Идар.
   
— «Лучше плохой мир, чем хорошая война», вроде так говорят, — у Виктора темнеют глаза, и он добавляет, — хотя, с какой стороны смотреть.
   
— Да, мужчины, интересная вас жизнь ждёт.
   
— Каждому своё, — кивает Виктор.
   
— Это верно, но «своё» я буду делать на другом острове, — многозначительно говорит Идар.
   
— Как и договаривались, лодку для тебя и твоих людей мы построим, — с некоторым сожалением произносит Виктор.
   
— Лодка… это хорошо, — вновь задумчиво изрекает Идар. — Скоро Солнце появится, — поднимается с камня Идар, — пора в лагерь.
  
  
   
    
Гл.30
   
   
Грач почувствовал, что люди уходят, обдирая тело до самых костей, выбирается из тесной щели и, орошая густую траву кровью, подвывая от лютой ненависти, побежал следом. Его мучает нестерпимый голод и злоба, особенно к Идару, Грач поклялся себе, что за смерть подруги, он за всё ответит. Никуда Идар от него не денется, если понадобится, последует за ним на край света и обязательно найдёт момент для мести.
   * * * *
   
Нина, бережно придерживая свой живот, осторожно взбирается по лестнице на площадку забора. Она так делает каждое утро, в надежде встретить Виктора. Яна с укором качает головой:- Тебе не стоит так напрягаться, подруга, скоро рожать будешь, — она помогает ей взобраться.
   
— Если Виктор не придёт, у меня смысла не будет рожать, — сдувая со лба пушистую чёлку, решительно говорит она.
   
— Это ты зря так, — с беспокойством произносит Яна, отпихивает в сторону Семёна и Виталия, чтобы удобнее посадить на скамеечку свою подругу. Яна с трудом сдерживает горестный вздох и старается непринуждённо улыбнуться:- Наши мужчины вернутся, я в этом уверена, иначе быть не может. Если бы с ними что-то произошло, Игнат давно нагрянул на наш лагерь.
   
Нина долго смотрит в прорезь забора:- Опять никого, — слезы сверкнули на ресницах.
   
— Придут, вот увидишь, — Яна присаживается рядом, — они не так просты, чтобы погибнуть, утри слёзы, подруга.
   
— Ты права, я совсем расклеилась, чуть что, сразу слёзы капают. Представляешь, ничего с собой не могу поделать, какое-то настроение плаксивое, — кивает Нина.
   
— Так при беременности такое часто бывает, — улыбается Яна, — ты ещё хорошо держишься. А знаешь, — чтобы отвлечь Нину от горьких дум, Яна резко переводит разговор на другую тему, — ребята выловили несколько бочек с керосином.
   
— Зачем нам они, — Нина пожимает плечами, — дров и так достаточно.
   
— Мирослав и Тимур говорят, что оно подходит для заправки вертолёта.
   
— Какого вертолёта? — Нина в удивлении округляет глаза.
   
— Ты что, забыла? У них на острове разбитый вертолёт, Тимур говорит, что есть шанс его починить.
   
— Ах, тот вертолёт, — Нина задумалась, прищурила глаза, выражение лица становится жёстким, она с расстановкой произносит:- А случайно люди Идара о нём не знают?
   
— В их присутствии не говорили, — Яна внимательно посмотрела на Нину, у которой мигом высохли слёзы, и она вновь стала как прежде решительной и уверенной в себе.
   
— Это хорошо… ты поговори с нашими людьми, чтобы эту информацию держали в тайне. Не следует, чтобы чужаки об этом знали, мало ли что может случиться, а я им не доверяю, особенно Идару, — Нина решительно встаёт, собирается ступить на лестницу, но напоследок бросает взгляд за забор и видит выходящих из леса людей. Она моментально узнаёт Виктора, дыхание сводит от счастья, Яна перехватывает её взгляд и с радостью восклицает:- Я знала, они придут… Антон! — выкрикивает она и машет рукой.
   
Семён и Виталий встрепенулись, некоторое время высматривают людей, на всякий случай, вытащив стрелы, затем улыбаются и спихивают верёвочную лестницу.
   
— Виктор! — выкрикивает Нина, примкнув к брёвнам, у неё вновь текут слёзы. Внезапно она хватается за живот, охает и сползает на пол.
   
— Что с тобой, подруга? — всполошилась Яна и с возбуждением выкрикивает:- Неужели схватки?
   
— Я боюсь! — стонет Нина.
   
— Ребята, спускайте её и Виолетту Степановну зовите. Что рты разинули, вы что, ни разу не видели как женщина рожает? — возмущается Яна.
   
— Ни разу, — испуганно пролепетали Семён и Виталий.
   
— Я Виктора дождусь, — закатывает глаза от боли Нина.
   
— У тебя сейчас воды пойдут, ребёнка потеряешь. Спускайте её вниз! — рявкнула на оторопевших парней Яна, а сама энергично замахала руками.
   
— Что за суета? — Виктор замечает прыгающую за забором женщину.
   
— Это Яна, — расплывается в улыбке Антон.
   
— Чего это она так скачет? — удивляется Идар.
   
— У них что-то происходит, — настораживается Викентий Петрович.
   
— Бегом! — Виктор сбрасывает с плеча автомат и первым бежит к болтающейся верёвочной лестнице, прыгает, лихорадочно лезет наверх, с удивлением оглядывает площадку:- Ты здесь одна, где пост?
   
— Жену твою поволокли рожать, — со смешком произносит Яна.
   
— Как это? — обомлел Виктор, даже губы затряслись.
   
— Молча, а может уже с криками, — шутит Яна. — Ты поторопись, её уже по тропе ведут.
   
— А-а-а! — Виктор бросается следом.
   
— Вроде мужчина разумный, а голову вмиг снесло, — хмыкает Идар и прыгает на площадку.
   
— Надо бы подсобить, — оказавшись рядом с Идаром, с живейшим участием чешет отрастающую бороду Викентий Петрович.
   
— Здорово! — сияет Антон и влипает в Янины объятия.
   
— Антон, любимый, как я тебя долго ждала!
   
— Мексиканский сериал, — веселится Идар. — Вот что, мужчины, вы там разбирайтесь со своими жёнами, а я пока здесь подежурю. Антон, автомат оставь, не твой уже, — внимательно глянул он на счастливого парня, — и моим людям скажите, пусть подойдут, — непринуждённым тоном продолжает говорить он.
   
Лагерь бурлит, почти всё население собралось у дома, где уже третий час старается Нина. От её криков едва не разлетаются стены, жалобно скулят прирученные собаки, а Виктор бледный и несчастный, переминается с ноги на ногу, Яна бегает за водой, собирает чистые тряпки, Виолетта Степановна ни на шаг не отходит от роженицы. Внезапно Нина затихает и звучит крик младенца, а ещё через некоторое время… ещё один.
   
— Двойня, — улыбается Викентий Петрович и обнимает ошалевшего от счастья Виктора.
   
На пороге появляется Виолетта Степановна, раскрасневшаяся и мокрая от пота, в руках держит два свёртка:- Что стоишь, папаша, бери детей… мальчики, — она устало смеётся.
   
— Виктор с трепетом берёт своих детей, долго всматривается в их лица и счастливо улыбается.
   
— Они первые дети этого мира, — с какой-тот грустью произносит Викентий Петрович.
   
— Как там Нина? — всполошился Виктор.
   
— Она молодец, с отдачей постаралась, сейчас отдыхает. Можешь зайти, папаша, — глубоко вдыхает грудью Виолетта Степановна и прижимается к Павлу Сергеевичу.
   
— Ви, — Павел Сергеевич целует Виолетту Степановну в щёку, — а давай и мы заведём ребёнка.
   
— Не знаю как ты, — усмехается она, — а я уже завожу.
   
— Не понял? — отстраняется он от неё.
   
— От тебя, глупый… с месяц уже.
   
Антон слышит разговор, вздыхает, Яна загадочно глянула на него, лёгкая улыбка пробежала по губам.
   
— Ты чего такая загадочная, — насторожился Антон.
   
— А ты догадайся, — с победным видом Яна вздёргивает нос.
   
— Ты тоже? — Антон едва удерживается на ногах.
   
— Так мы… каждую ночь старались, — хмыкает Яна.
   
Виктор останавливается на пороге, с обожанием смотрит на жену:- Как себя чувствуешь, любимая?
   
— Словно в стиральной машине побывала, затем в мясорубке, после — как по булыжникам возили, затем отжали и повесили сушиться… в общем, вполне сносно, — слабым голосом говорит она.
   
— Ты ещё можешь шутить? — Виктор улыбается и с нежностью прижимает к себе завозившихся мальчиков, которые безошибочно почувствовали свою мать.
   
— Как я тебя ждала, — влюбленным взглядом смотрит Нина, — столько мыслей разных было… ты положи ко мне детей, — услышав, что мальчики начинают хныкать, протягивает она руки. — А я знала, что у меня будет двойня, — подвигая к себе малышей, — слабым голосом произносит она.
   
— И не говорила, — укоризненно качает головой Виктор, — он присаживается рядом и осторожно целует жену.
   
— А ты рад? — отвечает на поцелуй она.
   
— Мне кажется, это какой-то чудесный сон… такое счастье. Теперь я горы сверну, чтобы у нас всё было хорошо.
   
— Виктор, выйди, — неожиданно слышится голос Викентия Петровича.
   
— Что случилось? — с неудовольствием отрывается от жены Виктор.
   
— Ничего особенного… так… текущие дела.
   
В комнату заходит Яна и Виоллета Степановна:- Мы присмотрим… там уже, все мужчины собрались, — как-то натянуто говорят они.
   
Виктор встречается с понимающим взглядом жены, она грустно улыбается:- Опять проблемы, иди, тебя ждут.
   
— Сейчас выясню, что там и сразу приду обратно, — Виктор быстро выходит во двор, настороженно смотрит в озабоченное лицо Викентия Петровича.
   
— Проблема у нас, — он с досадой кашлянул, потёр отрастающую бороду, — Идар со своими людьми угнал наш корабль.
   
— Как?! — вскричал Виктор.
   
— Воспользовались моментом, когда почти все были в лагере, связали охрану и спустили корабль на воду… а ведь через неделю собирались проводить швартовые испытания, на сегодняшний день, корабль, в принципе, был уже готов… даже паруса почти все закрепили на реях. Они смогли их поднять и сейчас в хорошем темпе уходят в море.
   
— На Карадаг пойдут, — скрипнул зубами Виктор.
   
— В ближайшие две недели не смогут, — ухмыльнулся Викентий Петрович, — сейчас образовался циклон и ветер, минимум, дней десять будет дуть в противоположную сторону, они даже галсами не смогут двигаться в ту сторону, у них ещё нет опыта в навигации, пока её освоят, — как-то мстительно произнёс он.
   
— Освоят, — мрачнеет Виктор, — у них есть всё, а главное — время, а мы не сможем им помешать, на плотах к ним не сможем подобраться. Как же я упустил этот момент! — Виктор в великом сокрушении разводит руками.
   
— Не всё потеряно, — Викентий Петрович неожиданно широко улыбается и подзывает Мирослава и Тимура:- Значит, две бочки с керосином на берегу нашли?
   
— Для заправки вертолёта подойдёт, — кивают они.
   
— Какого вертолёта, того что на вашем острове остался? — Виктор едва не подскакивает на месте. — Но он разбит!
   
— Нет, там небольшие поломки, за пару дней справимся, надо только до острова добраться, — улыбаются лётчики.
   
……………
   
Грач видит, как спецназ Идара расправляется с охраной, обнажая узкие клыки, понимающе ухмыльнулся. Прячась за неровности и скальные образования, он подполз ближе к берегу и затаился, наблюдая, как выбивают стопора, и корабль легко сползает на воду. Пользуясь тем, что люди Идара занимаются парусами, пытаясь их правильно расставить, чтобы поймать ветер, Грач скользнул в воду и незаметно подплыл к борту, долго искал как забраться на палубу, но на счастье нашёл конец троса и быстро залез наверх, прыгнул в недостроенный трюм и затаился среди различного хлама. Радость и ненависть бушует в крови, теперь он знает, Идару от него не спастись, но надо соблюдать осторожность, пули от АКМА могут железнодорожную рельсу пробить и не спасёт приобретённая запредельная регенерация. Грач с удовольствием пощупал стянувшиеся раны, жутко улыбнулся, но вспомнив смерть своей женщины, которая могла принести ему наследников, жутко зарычал и в дикой злобе процарапал обшивку корабля, выдвинувшимися из пальцев смертоносными когтями.
   
Идар и доволен и озабочен одновременно, корабль угнали, продуктов дней на десять, впору идти к Карадагу, но образовавшийся циклон, будь он не ладен, не даёт этого сделать. По опыту Идар знает, дуть ветер будет недели две. Ну, да ладно, время есть, можно потренироваться идти галсами, глядишь, и за неделю можно будет управиться. Идар прошёлся мимо открытого трюма, поскользнулся на мокрых досках, с удивлением хмыкнул, разглядывая мокрые следы, но шальная волна перескакивает через борт и всё смывает. Нерешительно постояв с минуту, Идар решает, что это следы от прошлых волн, но в душе остаётся нехороший осадок. Надо бы обыскать корабль, вдруг какой-то незамеченный плотник остался здесь, впрочем, это беда его. Идар с удовольствием глянул на свою команду, которая начинает понимать, как управляться с корабельным оборудованием, крикнул, чтобы отпустили перетянутый конец паруса, вновь глянул в трюм и пошёл на ходовой мостик сменить рулевого.
   
Грач чувствовал близость своего заклятого врага, было желание, вцепится ему в горло, но запах оружейной смазки, заставил его ещё сильнее забиться в щель. Когда Идар ушёл, Грач понял, это убежище, в скором времени, обыщут. Подхватив кусок верёвки, он выскользнул из трюма, прячась за ящиками и бухтами из тросов, подкрался к борту, перевалился через него и, держась за леера, перебирая руками, ловко добрался до носа корабля. Там связал из верёвки, что-то вроде беседки и повис, словно паук на паутине. Место, конечно, поганое, нос корабля часто зарывается в воду, но Грач вполне сносно переносит эти неудобства.
   
Под вечер ветер стихает, небо очищается от туч, и загораются бесчисленные россыпи из звёзд. Идар приказал опустить паруса и распорядился обыскать корабль, а в первую очередь трюм, где он видел подозрительные следы.
   
Несколько спецназовцев, с факелами, спрыгнули вниз, перерыли весь хлам и уже собирались уходить, внезапно огонь от факела осветил глубокие борозды на стенках.
   
— Идар, в трюме чисто… но тут странные следы, словно медведь точил когти.
   
— Вы ничего не путаете? — Идар спускается вниз, держа палец на спусковом крючке, подходит к стене, на них отчётливо виднеются свежие следы от когтей. — А ведь это произошло совсем недавно, — Идар мрачнеет, озирается по сторонам, неожиданно ему становится страшно, хотя ещё не может понять происхождение этих следов.
   
— Что скажешь, Идар? — невпопад хохотнул один из спецназовцев.
   
— Это не зверь, — Идар выпрямляется, нехорошее подозрение врывается в мозг.
   
— Да нет же, это следы от когтей, — не соглашаются с ним.
   
……………
   
Грач освобождается от верёвок, подтягивается на руках, осторожно выглядывает на палубу. От голода сводит желудок, во рту липкая слюна, узкие клыки ранят губы. У штурвала мирно замер его старый знакомый, в прошлом они не раз ходили на спецзадания, рисковали жизнью, как говорится, ели из одного котелка. Но сейчас он стал врагом и… пищей. И всё же жалость колыхнулась в душе, Грач едва не застонал от безысходности, но всёпоглощающая жажда крови мутит рассудок и заставляет действовать. Вампир незаметно появляется на палубе, неслышно скользнул со стороны спины и замер, рассматривая макушку человека:- Здравствуй, Серый, — с жалостью произносит Грач.
   
Человек резко разворачивается и обмирает:- Это ты, Грач? А говорят… ты вампир, — спецназовец старается незаметно достать нож.
   
— Ничего личного, Серый, — вздыхает Грач. — А помнишь как мы в Чечне… Серый, не тянись за ножом, всё равно не успеешь, — вновь вздыхает Грач, неожиданно на глазах наворачиваются слёзы, но в этот миг он взмахивает когтистой рукой и ломает шею несчастному человеку. Из артерии вырывается струя крови:- Прости, Серый, — Грач впивается в шею и с жадностью глотает. Напившись, волочёт человека к борту и выкидывает в море, а сам вновь прячется под наклонной мачтой, теперь ему хорошо и тепло, даже ненависть к Идару отползает на второй план.
   
………………….
   
— Всем на палубу, эти следы оставил Грач, — едва шепчет Идар, но его слышат все.
   
Спецназовцы поспешно выбираются из трюма, выхватывают ножи, Идар и его заместитель Геннадий держат на прицеле весь корабль.
   
— Серый исчез! — приглушенно выкрикнул один из людей.
   
— Чтоб его! — выругался Идар, сплёвывает липкую слюну и посылает двух человек к баку.
   
— Здесь кровь, — слышится тревожный возглас.
   
— Этого ещё не хватало! — Идар теперь полностью уверен, что на судно прокрался Грач.
   
— Надо кубрики проверить и отсек с якорным устройством, — напряжённым голосом произносит Геннадий.
   
— Что ж, проверим, — без особого энтузиазма соглашается Идар, он уверен, Грача там не найти. Но где он прячется?
   
Более часа спецназовцы обыскивают корабль, даже доски от палубы отрывали, но следов вампира нет.
   
— Послушай, Идар, — Геннадий смахивает с лица пот, опускает ствол автомата вниз, — может, того, Грач подкрепился и слинял?
   
— Именно, того! — передразнивает его Идар. — Да нет же, здесь он, но куда он залез… нежить проклятая!
   
— Разве что, за бортом висит, — Геннадий пожимает плечами.
   
— Смотрели, — вздыхает Идар, — там нет ни единого выступа, чтобы зацепиться.
   
— У него когти.
   
— Всё равно волной бы смыло.
   
— Тогда мне непонятно, — разводит руками Геннадий, — мы всё проверили, Грача на судне нет.
   
— Может, действительно, сожрал Серого и в море выпрыгнул, — поджимает губы Идар, — кто сейчас может просчитать психику вампира. В любом случае всем держаться вместе, — распоряжается он.
   
Проходит неделя, нападений нет, люди успокоились, они думают, Грач всё же тогда ушёл. К сожалению, они не знают, что вампиры долго переваривают кровь. А Грач вновь начинает страдать от голода. По ночам он начал выбираться на палубу, но люди всегда вместе и два АКМА с ними, Грач злобно кривится, обнажая страшные клыки: «Ничего, вы успокоитесь, потеряете бдительность, отложите в стороны автоматы и вы будете обречены».
   
Идар доволен, наконец-то, получается, идти галсами и корабль упорно ползёт к Карадагу, а в один из дней на горизонте появляются далёкие скалы. Грач их более не беспокоит, значит, точно, тогда слинял с корабля.
   
— День перехода и мы на месте, — улыбается Геннадий, тяжёлый автомат лежит рядом с ним.
   
— На месте, — повторяет Идар и меняется в лице. — Ты слышишь или мне это кажется? — оборачивается он к Геннадию.
   
— А что надо услышать? — напрягается он.
   
— Словно вертолёт летит.
   
Геннадий округляет от удивления глаза, начинает вслушиваться, вроде различил какой-то рокот, но настолько далёкий и невнятный, что неуверенно качает головой:- Откуда тут вертолётам взяться, Идар, может, гром или прибой?
   
— Далеко, — соглашается Идар, — сложно классифицировать, но как мне это не нравится.
   
Ближе к вечеру, корабль подходит к Карадагу. Идар с напряжённым вниманием осматривает берег, замечает множество хижин и дым от костров, людёй много и это радует, с таким потенциалом можно строить свою империю.
   
— Судя по кострам, людей не менее тысячи, — с некоторой озабоченностью произносит Геннадий.
   
— Что тысяча, против двух АКМОВ в умелых руках, — с презрением произносит Идар. — Если начнётся смута, с сотню замочим, остальные на пузе приползут, всё будет как по нотам, — самоуверенно заявляет он.
   
— А мёртвые человечки не будут сниться? — со смешком произносит Геннадий.
   
— А тебе снятся? — с удивлением глянул на него Идар. — В прошлом мы столько людей на тот свет отправили.
   
— Тогда были спецоперации, — с неловкостью говорит Геннадий.
   
— Это тоже… спецоперация, — Идар внимательно глянул ему в глаза.
   
— Ты не сомневайся… я с тобой, это просто шутка, — смущается Геннадий.
   
— В последнее время я шутки плохо воспринимаю, — Идар ищет глазами, где можно пришвартоваться.
   
Корабль легко скользит вдоль берега, заходит за мыс и выходит к пологому берегу, а на нём… стоит вертолёт.
   
— Что за чёрт! — отпрянул от борта Идар.
   
— Там люди, — Геннадий вскидывает автомат.
   
— Не дёргайся, — рыкнул Идар и всматривается в вооружённых автоматами людей. Внезапно один из них машет рукой. — Что за… — у Идара перемыкает в горле, и он с усилием выговаривает, едва удержавшись на ногах, — это Виктор. Но как он здесь оказался. Откуда вертолёт? Срочно уходим! — он зло клацнул зубами. — Переиграл он нас, мать его! — Сейчас поднимутся на вертолёте, и корабль подожгут, — с озабоченным видом произносит Геннадий.
   
— Не станут они своё детище уничтожать, — со злой насмешкой говорит Идар. — Попробуем высадиться за теми скалами, мы ещё повоюем, — с угрозой заявляет он.
   
…………..
   
— Что-то он суетиться начал, — Викентий Петрович подходит к Виктору, — надо подымать вертолёт.
   
— Они у скал идут, к ним не подобраться. Берегом надо идти, возьмём человек пятьдесят мужчин, Идар и его люди не прорвутся, — уверенно произносит Виктор.
   
— Зря он так, могли быть вместе, — морщится Викентий Петрович.
   
— Нет, не могли. У него заветная идея, Новый Рим хочет строить… а надо быть проще… к таким люди тянутся, — с грустью улыбается Виктор. — Жаль, конечно, но Идара придётся ликвидировать, не даст он нам покоя, да и корабль надо забрать.
   
— Да он просто больной, — поигрывает топором Антон.
   
— Больной, не больной, а проблема нездоровая, — кивает Виктор, — но сгоряча может многих положить, в его группе настоящие профи. Надо объяснить людям об опасности и попытаться подойти к тому берегу быстрее, чем они высадятся.
   
— На тот берег есть проход через скалы, — выходит вперёд крепкий мужчина, — к рассвету доберёмся.
   
— Долго, — мрачнеет Виктор.
   
— Образовался штиль, они едва ползут, — замечает Викентий Петрович, — вероятно, тоже только к утру подойдут… нам необходимо раньше их там появиться.
   
— Тогда вперёд, — Виктор окидывает взглядом выходящих из укрытия людей.
   
В бешеном темпе отряд перебирается через скалы, вулканическая пыль, сползает вниз, делая маршрут смертельно опасным, но опасность больше там, где в просветах между скал иногда виднеется корабль со спецназовцами Идара. Они медленно, но уверенно идут к своей цели и, похоже, успевают раньше, а это для них сильное преимущество.
   
— Ветер на их стороне, — сквозь зубы говорит Виктор, — так некстати поднялся.
   
— С местностью они не знакомы, а это наше преимущество, — глянул на проводника Викентий Петрович.
   
— Будем надеяться, — вздыхает Виктор, поправляет автомат, рывком преодолевает покатый склон, помогает Антону и быстро сбегает вниз.
   
Луна прячется за скалы, но небо светлеет, скоро утро. Корабль давно зашёл за скалы, вероятно, спецназовцы Идара уже заняли удобные позиции и теперь их выбить будет невероятно сложно.
   
Решив не рисковать, Виктор посылает разведку. Спустя час ему докладывают: — Корабль на рейде, никто с борта на берег не сошёл.
   
— Это точно? — не верит Виктор.
   
— Более того, — с озабоченным видом произносит бородатый мужчина, — корабль дрейфует, словно им никто не управляет.
   
— Тогда они на берегу.
   
— На берегу вулканический пепел, любой след будет виден, — уверенно говорит бородач.
   
— Что скажите? — спрашивает Виктор у Викентия Петровича и Антона.
   
— Какую-то хитрость Идар замыслил, — уверенно заявляет Антон.
   
— Может и так, но сдаётся мне, у них что-то произошло непредвиденное, — Викентий Петрович пытается рассмотреть корабль сквозь просветы скал.
   
— Там незакреплённые блоки болтаются, и паруса не закреплены, — добавляет бородач.
   
— Более чем странно, — недоумевает Виктор. — Сколько от берега до корабля?
   
Бородач словно ждал этого вопроса:- Его несёт к скалам, в любой момент на них наскочит.
   
— Акулы здесь есть? — Виктор уже принял решение.
   
— Вы хотите добраться до него вплавь?
   
— Корабль жалко, — кивает Викто.
   
— Акулы есть, впрочем, — он на миг запнулся, — вроде касатки подходят, они быстро акул разгонят, но хрен редьки не слаще, — усмехается он.
   
— Касатки? — насторожился Виктор. — В этом районе промышляет одно стадо, будем надеяться, что это наши знакомые. Антон, поплывёшь со мной, а ты держи под прицелом берег, вдруг они каким-то образом всё же высадились, — обращается он к Викентию Петровичу.
   
— Я бы не делал этого, — мягко произносит он.
   
— А я делаю, — дружески хлопает по его плечам Виктор.
   
Ещё один марш-бросок и группа из полсотни человек рассредоточивается на берегу. Действительно, следов нет, с корабля никто не сошёл. Виктор глянул на Антона, который с напряжённым вниманием наблюдает за касатками:- Антон, если в чём-то сомневаешься, я сам поплыву.
   
— Обижаешь, — вспыхивает он и быстро скидывает одежду.
   
— Тогда вперёд! — Виктор до странности весёлый.
   
Мужчины скользнули в воду, и она обожгла холодом, Виктор взглядом оценил расстояние до дрейфующего судна, метров триста, туда доплыть можно, но если придётся сразу плыть обратно, можно переохлаждение схватить, а это смерть. Он вновь спрашивает Антона:- Ты точно уверен? На борт мы можем и не подняться, а обратно мы не доплывём.
   
— Я всё сказал, — оскалился Антон и быстро поплыл кролем.
   
— Какое безрассудство, — сам себе говорит Виктор и бросается вдогонку.
   
Невероятно холодно и от этого становится страшно, кожа теряет чувствительность, а сознание меркнет, Виктор ищет взглядом Антона, тот перешёл на брасс и упорно гребёт к кораблю. Осталось метров сто, дай бог конец какой-то найти, иначе на борт не влезть.
   
Поблизости булькнула вода, и чёрный плавник режет поверхность, огромная касатка возникает как призрак.
   
— Привет, — Виктор замечает у неё знакомый шрам и тянет к ней руку, хотя сердце сжимается от страха, но его вытисняет восторг.
   
Касатка подплывает, а где-то вдали появляются другие огромные животные. Виктор с сожалением качает головой:- Нет, нам к кораблю надо и смело плывёт к Антону, который почти приблизился к борту и высматривает, как можно забраться наверх.
   
— Ты как? — кричит Виктор.
   
— Маленько подмёрз! На носу верёвка болтается, — Антон быстро плывёт и разочарованно выкрикивает:- Высоко, не допрыгнуть!
   
Виктор подплывает к нему, действительно, к наклонной мачте привязана верёвка, но дотянуться до неё не реально, скрипнул в бессилии зубами, оглянулся по сторонам. Старая знакомая касатка выныривает совсем рядом, касаясь мощным телом борта корабля, словно понимает, что человек нуждается в её помощи. А может, действительно понимает? Виктор бросается к ней:- Моя хорошая, — шепчет он, — не отплывай от борта, — лезет на неё, а она словно улыбается как обычный дельфин. Виктор влезает на спину, держится за серповидный плавник, тянется к верёвке:- Чуть вперёд! — в отчаянье кричит он. Неожиданно касатка легко перемещается к носу корабля, и Виктор цепляется за верёвку, на которой навязано множество узлов:- Антон, лезь на касатку!
   
— Да здесь я уже, — слышится возбуждённый возглас, — Антон виснет рядом, а касатка отваливает в сторону и присоединяется к стаду.
   
— Спасибо, — шепчет ей в след Виктор.
   
Мужчины, подстраховывая друг друга, добираются до верхнего бака и осторожно высовываются, шаря по сторонам взглядами. То, что они увидели, вызвало оторопь и ужас, по палубе разбросаны разодранные тела людей.
   
— Что это? — в страхе дёргается Антон.
   
— Да кто ж его знает, — сквозь зубы произносит Виктор. — Похоже все мертвы… а вон автоматы валяются… давай наверх, — Виктор с усилием переваливается через борт и прячется за бухтой, вскоре и Антон присоединяется к нему:- Как страшно, — сознаётся он.
   
— Похоже, живых нет, — Виктор медленно встаёт.
   
— Подожди, дёргает его Антон, — их, ведь, кто-то убил.
   
— Убил, — криво улыбается Виктор, он замечает Идара, который застыл в объятиях, почти перерезанного автоматной очередью, вампира. — Наш старый знакомый, это Грач орудовал, пусть упокоится его душа, если она у него имеется, — Виктор рывком отбрасывает вампира, склоняется над Идаром, с сожалением качает головой, — горло разорвано… он погиб, а ведь как сражался, с жалостью произносит он.
   
Антон подходит, долго смотрит:- Что делать с ними будем, за борт выкинем?
   
— Он был нашим товарищем… хотя и предал… завернём в брезент, похороним на берегу, а этого, можно и за борт — с гадливостью произносит Виктор, указывая на вампира.
   
Викентий Петрович с нескрываемой тревогой смотрит на ползущий к скалам корабль, но вот плюхается в воду якорь и на мачте взвивается флаг.
   
— Готовьте плоты, корабль наш! — с радостью выкрикивает он.
   
Через некоторое время все встречаются на палубе, Виктор обнимается с друзьями, а с души, словно камень упал. Как всё здорово получилось, и корабль остался, и вертолёт, люди встретили с радостью и пониманием. На Карадаге скопилось много народа, а зверья нет, котики сюда не заплывают, лишь рыбой питались и то не часто, изголодались и дичать начали. Виктор обрисовал положение дел на Караби яйле и многие пожелали немедленно переселиться туда. И вот, корабль, полностью загруженный людьми, отправляется в обратный путь. Как хорошо, что циклон ещё не прошёл, паруса надулись, едва не лопаются, корабль несётся как ласточка.
   
На следующее утро появляются знакомые утёсы и вскоре, корабль становится на якорь, а на берегу уже встречает ликующий народ, на море спускают лодки и плоты.
   
Виктор взглядом отыскивает Нину, она стоит рядом с Яной и держит в руках его сыновей. Гордость и счастье поднимается в душе, теперь Виктор знает, всё будет хорошо.
   
— Вот мы и дома, — улыбается Антон. — Правда, здесь здорово?
   
— Этот мир нас принял, теперь нас ничто не остановит, мы выжили, — шепчет Виктор, но его услышали все.