1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
С тех пор как джинн Мустафа стал сниматься в кино, в доме Селезневых наступил покой. Джинн возвращался со съемок поздно, уставший, хриплый, быстро проглатывал барашка или осетра, которого ему жарил домашний робот Поля, и тут же заваливался спать. Спал он в кувшине, так ему было спокойнее. Кувшин ставили в комнате робота, иначе никто бы не заснул, потому что из горлышка всю ночь вырывался богатырский храп. Роботу же было все равно — он выключал на ночь слух.
    
Утром, ожидая, когда за ним прилетит флаер, Мустафа завтракал и рассказывал Селезневым о том, что делал накануне. Искусство хорошо влияло на злобного джинна, с некоторыми коллегами он подружился, а девушка Оксана почти перестала его бояться.
    
Однажды Мустафа обмолвился, что, как только закончатся съемки, он улетит отдохнуть в свою древнюю Аравию, но обязательно вернется на Каннский фестиваль и на все остальные фестивали. И жить он будет в самом шикарном отеле, и ходить станет во фраке, потому что кинозвезды не живут в обыкновенных домах и не носят шаровар!
    
Так прошло недели две. Все уже привыкли к тому, что джинн трудится. И вдруг он утром объявил, что наступает последний съемочный день. Завтра — расставание. Он заплакал, и горючая слеза упала в манную кашу.
    
Все повздыхали и сказали, что не знают, как им теперь жить без Мустафы, но, честно говоря, никто особенно не расстроился. Мустафа был незваным джинном.
    
В тот день Мустафа, как всегда, улетел на студию. Алиса побежала на биостанцию, а остальные разошлись по своим делам.
    
Начиналось лето, у всех было много дел и планов.
    
Когда у Алисы выдалась свободная минутка, она позвонила на киностудию и позвала к видеофону Германа Шатрова.
    
— Здравствуй, Герман, — сказала она. — Мне Мустафа сказал, что вы кончаете съемки?
    
— Да, сегодня последний день, — ответил оператор. — Устали все смертельно, но очень надеемся, что получился эпохальный, нетленный фильм!
    
— А как наш джинн? Вы им довольны? Он ничего страшного не натворил?
    
— Как тебе сказать… были трудности! Но в целом мы довольны! Он создал запоминающийся образ чудовища. Зрители будут плакать и смеяться. Так что мы все тебе благодарны за помощь.
    
— Ты не знаешь, — спросила Алиса, — когда он сегодня вернется домой?
    
— А что?
    
— Мы с Полей хотели устроить Мустафе прощальный ужин.
    
— Одну минутку, — сказал Герман. — Тут как раз Мустафа идет! Мустафа, возьми трубочку!
    
На экране возникло лицо джинна. Лицо было задумчивым и очень важным.
    
— Ах, это ты, Алиса! — произнес джинн. — Я тебя с трудом узнал! У меня столько поклонниц, что я уж не знаю, что с ними делать. Целый гарем!
    
— Ты опять о женитьбе думаешь! — вздохнула Алиса. — Ну зачем тебе держать женщин в кувшине!
    
— Не вмешивайся в мою частную жизнь! — остановил Алису джинн. — И быстро говори, что тебе от меня нужно. А то через две минуты начинаются последние съемки, и мне некогда с тобой рассусоливать!
    
Алиса удержалась, чтобы не засмеяться, и сказала:
    
— Я только хотела спросить, когда тебя ждать домой? Мы с Полей собирались приготовить для тебя прощальный ужин.
    
— Не нужен мне ваш ужин, — отрезал джинн. — Оксаночка пригласила меня в ресторан, а оттуда я прямым ходом отправлюсь в машину времени. Так что обедайте без меня. Прощай!
    
И Мустафа бросил трубку.
    
Герман подхватил трубку и включил экран видеофона.
    
— Выражаю тебе сочувствие, — сказал он. — Но у джиннов свои понятия о вежливости. Боюсь, что этот господин уже вычеркнул тебя из памяти.
    
— Ну, что поделаешь…
    
Алиса улыбнулась, но, честно говоря, ей было неприятно. Все-таки почти месяц они заботились об этом злом волшебнике, кормили его, стирали его шаровары, выслушивали его глупости, его бесконечное хвастовство, а в благодарность… он уезжает, даже не попрощавшись.
    
Но потом Алиса пожала плечами и подумала: «Так ли уж это плохо? Теперь дома будет тихо и спокойно».
    
Алиса позвонила домой, сказала домашнему роботу Поле, что торжественный ужин отменяется, и занялась своими делами.
    
День стоял чудесный, не очень жаркий, облака медленно плыли по синему небу, возле дорожек уже розовела земляника, жираф Злодей нарвал ромашек и, осторожно сжав букетик мягкими губами, подарил его Алисе.
    
А когда Алиса возвратилась домой, ее ждал приятный сюрприз.
    
Только что приехал старый друг Селезневых, космический археолог, великий ученый и путешественник Громозека, ростом почти со слона, с глазами вокруг носа, щупальцами вместо пальцев. Кому-то он, может, и покажется не очень красивым, но Алиса обожала его с раннего детства. А Громозека считал Алису своей старшей дочкой и готов был ради нее пройти пешком через всю Галактику, в одиночку разгромить пиратский флот или победить тигрокрыса.
    
Громозека еле уместился в большой комнате. Мама принесла ему бокал валерьянки, и он выпил его за здоровье хозяев дома.
    
Потом он объяснил, что у него есть дело к Селезневым. Надо помочь одному хорошему человеку.
    
— Если надо, то поможем, — сказал папа. — При условии, что он — не ископаемый аравийский джинн.
    
— Что? — не понял Громозека. — Какой еще джинн?
    
И Алиса рассказала Громозеке о том, какого гостя они терпели целый месяц и как этот гость решил улететь, не попрощавшись.
    
— А вы пересчитали ложки и вилки? — спросил Громозека.
    
— Почему мы должны пересчитывать ложки? — удивился папа.
    
— Бывают такие гости, особенно среди древних волшебников. Поживет, поживет, а потом ложек не хватает.
    
Все засмеялись, а Громозека сказал:
    
— Мой знакомый, которого я привез с собой, немного задержался по дороге. Он увидел антикварный магазин и застрял в нем. Но как только он кончит там дела, он придет.
    
— Он коллекционер? — спросил папа.
    
— Сами увидите, — ответил Громозека. — Он большой оригинал.
    
Пока ждали нового гостя, Громозека рассказывал о своей последней экспедиции, о том, как растут его дети и толстеют его жены, об общих знакомых и друзьях. Время летело незаметно…
    
— Но совсем недавно попал я на отдаленную и почти необитаемую планету, — сказал Громозека. — Представьте себе, еду я по бездорожью в своем вездеходе и вижу, что у обочины стоит и ждет попутки странно одетый человек. Конечно, я его довез до дому. И оказалось, что та планета населена всего одной семьей переселенцев. Живет на ней Авдеев Корней, его сыновья Фаддей, Алексей, Бамлей, Кирей, их жены Валерия, Калерия, Фалерия и Домна, а также их дети числом двадцать шесть, разного возраста.
    
— Они сектанты? — спросила мама.
    
— Нет, они просто эмигранты.
    
— Откуда!
    
— С Земли.
    
— Но почему?
    
— Потому что… — начал Громозека, но в это время раздался звонок в дверь. — А вот и сам Авдеев Корней. Он вам все расскажет, — закончил археолог.
    
В квартиру быстро вошел невысокий мужчина.
    
Он поклонился всем присутствующим. Его редкие бесцветные волосы лежали поперек лысины. Маленькие подбритые усики топорщились над верхней губой.
    
— Прошу прощения за столь нежданный визит, — сказал он. — Разрешите представиться — Авдеев Корней, президент планеты Обиталище.
    
Домашний робот Поля подкатился к нему и протянул руки, чтобы принять его пальто.
    
— Простите, — обратился к нему гость, — но я принципиально не пользуюсь услугами роботов.
    
Он сам снял пальто и повесил его на вешалку в коридоре.
    
На президенте были черный костюм и белая рубашка с синим галстуком под жестким стоячим воротником.
    
— Куда прикажете садиться? — спросил он.
    
— Может, вы хотите чаю? — предложила мама.
    
— Не откажусь, — улыбнулся Авдеев Корней. — Но я не вижу самовара.
    
— Простите, — откликнулся обиженный робот Поля, — мы не держим музейных вещей.
    
— Тогда я так посижу, — сказал президент Авдеев.
    
Он сел на стул и положил ладони на коленки.
    
Всем стало неловко, будто они нарочно обижают хорошего человека.
    
— Может, вы бублик съедите? — спросила Алиса.
    
Но тут засмеялся Громозека.
    
— Я тоже сначала растерялся! — проговорил он. — Но потом мы поговорили, и оказалось, что все не так страшно. Авдеев Корней, расскажи моим друзьям о своих проблемах.
    
— Но им, наверное, неинтересно, — сказал президент.
    
— Ничего, потерпят, — успокоил его Громозека.
    
— Человечество зашло в тупик, — негромко, но внушительно произнес президент Авдеев Корней. — Я убедился в этом много лет назад. Мы все больше отдаемся во власть бессмысленных машин и пластиковых роботов! — Он указал пальцем на робота Полю, и тот испуганно отступил в угол комнаты. — Мы живем в пластиковом мире, но человеку так жить вредно. Все люди умрут, и останутся только роботы…
    
— Может, вы ошибаетесь?.. — неуверенно сказал дедушка. — Мне уже немало лет, но мне нравится жить.
    
— Вот именно! — воскликнул президент. — Именно! Вы ничего не чувствуете! Но враги беспощадны!
    
Дедушка молчал.
    
— Я понял, что единственное спасение — вернуться к нашему славному прошлому. Молоко должно быть парным, ботинки кожаными, а шляпы соломенными или валяными! Все должно быть естественным и настоящим. Долой комбайны и уборочные агрегаты! Долой фабрики-автоматы и летающие автобусы! Человек рожден свободным!
    
— А как насчет электричества? — спросил профессор Селезнев.
    
— Зачем свободному человеку электричество, — ответил вопросом на вопрос Авдеев, — если у него есть свечи и лампа? Зачем ему жевать какой-то «Орбит без сахара», если он может откусить кусок морковки?
    
Президент Авдеев Корней замолчал, переводя дух.
    
— Я у них на планете был, — поддержал его Громозека. — И даже позавидовал. Все Авдеевы полностью отказались от современной цивилизации. Они вернулись к экологической чистоте и демократической простоте. Ходят только пешком, пашут землю плугом и лопатой, сами доят коров и плетут корзины. Они сами строят себе дома с помощью топора, без единого гвоздя.
    
— Вот именно! — воскликнул Авдеев Корней.
    
— Они встают с петухами и ложатся с закатом солнца. Они не знают телевизора и даже не умеют читать и писать.
    
— Но у нас возникла проблема, — признался президент. — У нас подрастают дети — мои многочисленные внуки. Население нашей планеты увеличивается с каждым годом. Нам не хватает свечей и самоваров, домотканой материи и глиняных горшков, даже кастрюль нам уже мало. Ведь мы далеко не все можем сделать сами! И я воспользовался кораблем Громозеки, чтобы вновь посетить мою Землю и попросить помощи.
    
Все замолчали. Можно было смеяться над президентом Обиталища, можно было сочувствовать ему, но скажите, пожалуйста, где можно достать в конце XXI века на Земле не нужные никому самовары, горшки, швейные машины или калоши? Где купить топор или заступ? Куда проще взять садового робота, огородный автомат, электронного уборщика, микроволнового повара — на Земле есть множество предметов и приборов, придуманных для того, чтобы помогать людям. Но совсем не осталось предметов, которыми трудно управлять. Они сохранились только в музеях или в коллекциях.
    
— Надо будет спросить в Историческом музее, — сказал дедушка. — У них много всякого барахла скапливается. Может быть, им не все нужно?
    
— Ты не знаешь музеев, — возразила мама. — Даже если у них есть сто одинаковых ненужных вещей, они лучше создадут специальный отдел по хранению ненужных вещей, но никогда не расстанутся с пуговицей.
    
— На Обиталище все зависит от моей поездки, — сказал президент Авдеев Корней. — Я должен срочно научить моих детей и внуков жить простой жизнью. Иначе операция по спасению человечества от изобретений провалится. И что тогда со всеми нами станет лет через двести — я не берусь предсказать! Но я представляю себе людей будущего как откормленных свиней на пуховых подушках. А роботы и автоматы будут кормить их с ложечки сгущенным молоком.
    
— Стойте! — обрадовалась Алиса. — Я знаю!
    
— Что? — Все обернулись к ней.
    
— Я знаю, где можно достать ненужные старинные вещи!
    
— Где же? — спросил президент.
    
Алиса кинулась к видеофону и набрала номер Германа Шатрова. Герман был дома, он как раз собирался обедать.
    
— Герман, миленький, у меня проблема, и она зависит от того, кончили ли вы снимать свою картину!
    
— Сегодня кончили, — ответил Шатров. — И получилась гениальная нетленка!
    
— А не могли бы мы с тобой, — сказала Алиса, — помочь одной хорошей планете?
    
— Я очень люблю помогать планетам. И если ты мне объяснишь все в двух словах, чтобы суп не остыл, я рад тебе помочь.
    
И тогда Алиса в трех, а может, в десяти словах объяснила Шатрову, что президент Авдеев Корней ищет и не может найти старинные вещи для своей планеты, чтобы его внуки могли расти среди керосиновых ламп и хрустеть редиской, выращенной на своем огороде.
    
Шатров сдержанно улыбнулся и сказал:
    
— Хорошо, что ты позвонила сегодня. Завтра мы собирались разбирать наш склад. Что интересно — отдать в музеи, а что никому не нужно, собирались выкинуть. Так что я могу сейчас позвонить Оксане-реквизитору, которая пока дежурит на складе. Она откроет зал для твоего друга, и пускай он берет то, что ему пригодится.
    
Алиса поблагодарила Шатрова и обернулась к президенту. Она хотела сказать ему: «Теперь вы можете ехать по такому-то адресу», — но тут поняла, что гость смотрит на нее и ждет, что она сама ему все и покажет.
    
Алиса вздохнула и сказала:
    
— Уважаемый президент Авдеев Корней, давайте я провожу вас на студию и помогу вам.
    
Но Громозека пожалел Алису.
    
— Не надо, — сказал он громовым голосом. — Я в Москве все знаю, как в собственном доме. И дорогу на студию знаю. Так что отвезу президента куда нужно и помогу ему отобрать тряпки и коробки. Тем более у меня с собой есть специальная платформа, на которой я разъезжаю по Москве — ведь в такси или во флаере мне не поместиться.
    
Громозека поднялся и пошел к двери, возле которой уже стоял, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, президент планеты Обиталище Авдеев Корней, которому сказочно повезло, что именно сегодня кончились съемки исторического фильма о старике Хоттабыче.
   
   
    
     
Глава 6. Письмо из Аравии
    
    
Больше Алиса не видела президента Авдеева Корнея.
    
Громозека позвонил из космопорта и радостно сообщил, что президент набрал на студии целую платформу старых вещей и, счастливый, улетает к себе домой. Потом пришла космограмма: президент благодарил семью Селезневых, и в первую очередь Алису Селезневу, за исключительно важную помощь в освоении планеты Обиталище и приглашал в гости на ягоды, грибы и парное молоко.
    
За летними делами и заботами Алиса забыла о джинне Мустафе и даже о президенте Авдееве Корнее. Лето оказалось очень бурным — сначала Алиса с Пашкой Гераскиным попали на Тихий океан и пережили там подводные приключения: нашли то, что осталось от Атлантиды, и даже ее последних обитателей; и уже перед самым началом занятий слетали на Планету Без Памяти. Впрочем, это только со стороны кажется, что лето было очень бурным и занятым — Алиса-то считала, что это самое обыкновенное лето, бывает куда интересней.
    
Когда она вернулась после космических путешествий домой и приняла ванну, домашний робот Поля выложил ей на письменный стол посылки, бандероли, письма, кассеты и капсулы, которые накопились дома за последний месяц.
    
Среди этой корреспонденции Алиса обнаружила письмо от старого знакомого джинна по имени Хасан ибн-Хасан, с которым встречалась в эпохе легенд.
    
В письме говорилось вот что:
    
     
«Достопочтенная и мудрая девочка Алиса!
     
Шлю тебе привет из солнечной Аравии, где я провожу дни и годы в темной пещере, ожидая наступления ледникового периода. Надеюсь, что ты, светлоокая, здорова, а также здоровы твои уважаемые родители и почитаемые дедушки и бабушки. От имени всех джиннов древней Аравии выражаю тебе благодарность за заботу о нашем младшем брате, недостойном джинне Мустафе. Спроси его, пожалуйста, собирается ли он возвращаться в родные края. Может быть, он погиб или, что еще хуже, женился на чужбине? Если он погиб, беда невелика, но мы, его родственники должны знать об этом и поделить его имущество, а также занять его место в пещере. Ты его не жалей, потому что Мустафа был большим негодяем и эгоистом. Мы до сих пор подозреваем, что он убил свою бабушку. Не бойся, напиши всю правду, мстить не будем.
     Твой друг Хасан ибн-Хасан.
     Жду ответа, как соловей лета!»
    
    
— Погляди, Поля, что ты думаешь? — сказала Алиса и протянула письмо роботу.
    
Робот прочел письмо, потом понюхал его и сказал:
    
— Пахнет сандаловым деревом, Аравийской пустыней, слезами верблюда и невероятной древностью.
    
— Все правильно, — согласилась Алиса. — Но скажи мне, что означают вопросы о Мустафе? Неужели он пропал без вести?
    
— Не исключено, — ответил робот. — Я до сих пор не доверяю путешествиям во времени. Один знакомый робот рассказывал мне, что каждый третий путешественник во времени прилетает подмененный.
    
— Как так — подмененный? — удивилась Алиса. Она знала, что робот Поля свободное время проводит на завалинке в мастерской по починке роботов в Кратове и там набирается глупых слухов и сплетен, которыми обмениваются старые роботы.
    
— Из себя он точно такой, как прежде, — сказал робот. — Даже родная мама не узнает. Но на самом деле от него остается одна оболочка. Все внутренности перехватываются на полпути заговорщиками, которые подстерегают его и отправляют воевать в армию Серой Дыры.
    
— Ясно, — вздохнула Алиса, — от тебя мне толку не добиться. Но я на самом деле волнуюсь, что же могло произойти с джинном! Где мне узнать…
    
— В Институте времени, где же еще, — сказал робот. — Но правды не знают и они.
    
— Помолчи, Поля, — рассердилась Алиса. — Разговор о серьезных вещах, а ты придумываешь неизвестно что!
    
— Я придумываю гипотезы, — возразил домашний робот. — Я — настоящий ученый. Не исключено, что я уйду от вас и поступлю в университет!
    
Алиса отмахнулась от робота и набрала номер справочной Института времени.
    
На экране появилась девушка, остриженная почти наголо — так стригутся все сотрудники Института времени, чтобы легче было надевать парики и маскироваться.
    
— Чем я могу вам помочь? — спросила девушка у Алисы.
    
— Один знакомый, — сказала Алиса, — прилетел ко мне в гости из эпохи легенд, пожил у меня месяц и отправился обратно. А его родственники прислали мне письмо, в котором утверждают, что он не вернулся домой.
    
— Наверняка по дороге его перехватили, — вмешался в разговор робот Поля. — Украли, это точно! И теперь он воюет в армии Серой Дыры.
    
— Такого быть не может! — возмутилась девушка. — Случалось, что наши сотрудники пропадали без вести в прошлом. Некоторые даже оставались там добровольно… впрочем, вам все это знать не обязательно.
    
— А куда Мустафа делся? — строго спросил Поля.
    
— Мустафа — это имя вашего гостя? — спросила девушка.
    
— Да, — сказала Алиса. — Он джинн, из древней Аравии.
    
— Одну минутку! — попросила девушка, и видно было, что она смотрит на экран своего компьютера.
    
— Подождите, — попросила ее Алиса. — Не ищите, пожалуйста, Мустафу в списке гостей из прошлого. Его там нет.
    
— Почему же? Имена всех гостей обязательно вводятся в наш компьютер.
    
— Но он прибыл к нам в кувшине, — сказала Алиса. — Он был запечатанный.
    
— Откуда такая жестокость? — удивилась девушка.
    
— У древних джиннов так принято путешествовать, — сказала Алиса. — Они предпочитают жить в кувшинах или бутылках. Вот и Мустафа приехал к нам в кувшине. А кувшин был в ящике. В посылке. И если вы проверите, то увидите, что в июне вы получали из эпохи легенд посылку на имя Алисы Селезневой.
    
Девушка снова обратилась к экрану и через минуту сказала:
    
— Вы совершенно правы, девочка. В июне сего года поступала посылка на имя Алисы Селезневой из эпохи легенд с обратным адресом: «Древняя Аравия. Пещера джиннов, джинну Хасану ибн-Хасану». Правильно?
    
— Правильно, — сказала Алиса. — И теперь скажите, пожалуйста, когда джинн Мустафа улетел от нас обратно в эпоху легенд?
    
— Не путайте меня! — воскликнула девушка. — Вы сказали, что получили из эпохи легенд посылку, а теперь спрашиваете, когда вернулся Мустафа. Вы же не получили Мустафу?
    
— А кто тогда был в посылке?
    
— Это вам лучше знать, — сказала девушка.
    
— В посылке был джинн Мустафа. Вернее, в посылке был кувшин, а в кувшине путешествовал джинн Мустафа. И мне хочется узнать, когда он вернулся обратно.
    
— В кувшине? В посылке? Или просто так?
    
— Мне все равно как! — сказала Алиса. — Мне только хочется узнать, когда это случилось.
    
Девушка поняла и долго смотрела на экран своего компьютера. Потом вздохнула и сказала:
    
— Простите, Алиса, но, к сожалению, за все лето от нас в эпоху легенд не было никаких отправлений!
    
— Но, может быть…
    
— Что может быть?
    
— Может быть, он по ошибке куда-то еще полетел?
    
— Послушайте! Какая может быть ошибка? Если мы отправляем кого-то в прошлое, то мы делаем это в соответствии с законом и всеми правилами. Никто не может просто так, без разрешения, кинуться в прошлое, тем более в эпоху легенд.
    
— А он полетел в другую эпоху! — крикнул робот Поля. — Ищите его в самой безобразной эпохе. В самой жуткой и варварской эпохе. В армии Серой Дыры! Там ему и место.
    
— Да поймите же! — совсем расстроилась девушка. — Если вы не верите мне, я могу позвать директора института. Если бы в машину времени забрался кто-то неучтенный, то компьютеры сразу бы определили его вес и размеры. После того как один мальчик из двадцатого века попал к нам, а потом одна девочка убежала от нас в двадцатый век, у нас очень строго по этой части. Очень строго.
    
— Знаю, знаю, — сказала Алиса, — я и была этой девочкой.
    
— Тогда вы тем более должны понимать, что никакой джинн у нас не проскочит без разрешения. Даже в коробке.
    
Алиса отключила видеофон и пригорюнилась.
    
Как сообщить теперь джиннам в древней Аравии, что не знаешь, куда делся их родственник Мустафа!
    
— Кто мог его видеть последним? — задала себе вопрос Алиса.
    
— Кто-то на киностудии, — отозвался умный робот Поля. — Наверняка ему дали флаер, чтобы он долетел… только вот вопрос: куда он долетел?
    
Алиса уже кинулась к видеофону.
    
К счастью, Герман Шатров был в Москве.
    
— Герман, — спросила она, — ты помнишь последний день съемок вашей картины?
    
— Конечно, помню.
    
— Когда съемки кончились, что делал джинн Мустафа? — спросила она.
    
— Совершенно не представляю. Я его в суматохе и не разглядел.
    
— Кто мог его видеть?
    
— А что случилось?
    
— Пропал Мустафа. Не вернулся в Аравию. Родственники волнуются.
    
— Но не мог же он остаться в Москве! Мы бы об этом узнали.
    
— Мы бы узнали… но есть одна ужасная возможность… мне даже страшно подумать…
    
— Алиса, что ты думаешь? Чего ты боишься?
    
— Скажи, куда делись все декорации вашей картины, все предметы и вещи?
    
— Они, наверное, на складе, а может, их вернули в музеи.
    
— Где склад?
    
— Я сейчас позвоню Оксане-реквизитору. Она должна знать.
    
— Срочно звони! Я не отхожу от экрана!
    
Герман стал звонить девушке с золотой косой, а робот Поля спросил Алису:
    
— Ты чего боишься? Мне-то можешь сказать?
    
— Я боюсь… я боюсь, что Мустафу могли забыть!
    
— Как забыть? Где забыть?
    
— На складе забыть, — сказала Алиса. — Он же в кувшине! А что, если он лег отдохнуть и кто-то заткнул кувшин пробкой? А потом все ушли, и наш несчастный Мустафа до сих пор сидит в кувшине на складе?
    
Такая мысль перепугала и Полю.
    
— Это слишком жестоко! — сказал он.
    
Тут позвонила Оксана.
    
Алиса сказала ей, что боится, не забыли ли на складе кувшин. Оксана сказала, что, конечно, этого быть не должно, но мало ли, что может случиться с таким противным и приставучим джинном, как Мустафа. Она согласилась тут же поехать на склад, открыть его и поглядеть, нет ли там кувшина.
    
Алиса с Полей помчались на флаере туда же.
    
Вместе с Оксаной и прилетевшим Германом они открыли большой склад, где хранится реквизит от разных картин, и начали искать кувшин с джинном. Они переворачивали вещи, они звали Мустафу, надеясь, что джинн отзовется из кувшина… но все напрасно!
    
Потом они обзвонили все музеи и школьные исторические кабинеты, куда могли передать вещи со съемок. Но и там не было ни одного подходящего кувшина.
    
Так что пришлось смириться с мыслью, что джинн Мустафа пропал без вести. Осталось только послать телеграмму в эпоху легенд, чтобы родственники-джинны начинали делить его имущество и место в пещере, но Алиса все откладывала этот момент. Как будто еще на что-то надеялась.
   
   
    
     
Глава 7. Алиса летит на планету Обиталище
    
    
Светлые идеи приходят в любое время суток. Захочет такая идея тебя посетить — вот и пришла. И ей все равно — ночь это или разгар дня.
    
Так случилось и с Алисой.
    
Она проснулась среди ночи и совершенно явственно подумала: «Я знаю, где сейчас бедный Мустафа. Он попал на планету Обиталище к президенту Авдееву Корнею вместе со старинными предметами со съемок».
    
Алиса была настолько уверена в своей догадке, что тут же прошла босиком в папин кабинет и включила там галактическую связь. Археолог Громозека копал затерянный город на какой-то отдаленной планете, но его межпланетный телефон у папы был записан в компьютерную книжку. Так что Алиса тут же набрала код и номер. К счастью, в месте, где происходили раскопки, была середина дня. Громозека тут же подошел к телефону и узнал Алису.
    
— Что случилось? — переполошился он. — Ты попала под флаер? Мама утонула? Дедушка сломал ногу?
    
— Погоди, Громозека, — остановила его Алиса. — Все куда проще. Постарайся вспомнить, какие вещи брал президент Авдеев Корней со склада на киностудии.
    
— Ну как теперь вспомнишь! Несколько месяцев прошло!
    
— Постарайся, это очень важно.
    
— Он брал стол, самовар, сундук, валенки… он брал массу вещей.
    
— А среди вещей был большой восточный медный кувшин?
    
— Может быть, — сказал Громозека, — я за ним специально не наблюдал.
    
— Вспомни, миленький! От этого зависит жизнь одного… существа.
    
— Какого?
    
— Джинна Мустафы! Может быть, вы нечаянно забрали со съемок кувшин, в котором он спал, и никто этого не заметил.
    
— Как же не заметил? А разве джинн не снимался в кино?
    
— Вы попали туда как раз в конце съемок. Была суматоха, все собирались, разъезжались. И никто не хватился несчастного Мустафы.
    
Громозека горько вздохнул и сказал:
    
— Нет, не помню. С одной стороны, мне кажется, что вроде бы я видел какой-то кувшин, но с другой стороны, я ничего не видел…
    
— Тогда, — решительно произнесла Алиса, — у меня нет выбора. Я лечу на планету Обиталище. Туда ходят рейсовые?
    
— Какие рейсовые! — удивился Громозека. — Туда ничего не ходит. Только раз в году привозят почту, новые ботинки, соль и спички…
    
— Дай координаты!
    
— Координаты есть в справочнике. Но, Алиса, это же неразумно!
    
— Разумно, — возразила Алиса. — Я виновата и должна это дело распутать.
    
— Ты туда не попадешь, — сказал Громозека. — Представь себе — это же самая отсталая и первобытная планета во всей Галактике. Они отказались от всего, даже от электричества. К ним никто не летает, они никуда не летают…
    
— Тем лучше. До встречи, Громозека! — попрощалась Алиса. — У меня как раз осталось два дня до конца каникул.
    
— Но кто тебя повезет?
    
— Мой друг, — ответила Алиса.
    
И она говорила правду.
    
У Алисы на самом деле есть добрый друг — это маленький, разумный космический корабль Гай-до. Он живет под Вроцлавом в семье Ирии Гай, воспитывает ее малышку. Алиса с Гай-до побывали во многих переделках. Алиса надеялась, что Ирия разрешит взять кораблик на два дня поискать на первобытной планете кувшин с потерявшимся джинном.
    
Ирия отпустила Гай-до на выходные, папа и мама согласились с Алисой, что ей необходимо поискать Мустафу, и вот через два дня они отправились на Гай-до в поисках планеты Обиталище.
    
Дорога была нелегкой, но Гай-до промчал Алису как на гонках, и к вечеру следующего дня они подлетали к планете Обиталище.
    
— Учти, кораблик, — сказала Алиса, стоя у пульта управления, — что нас никто не встретит. У них даже нет электричества… Такие они все принципиальные.
    
— Вытерпим, — ответил Гай-до.
    
Сделав круг, Гай-до снизился над небольшой, поросшей лесами планетой Обиталище.
    
Алиса стояла у иллюминатора, стараясь отыскать поле, на краю которого должна стоять избушка поселенцев.
    
Но вместо нее она увидела, как навстречу им с планеты поднялся гравитолет, небольшой, но вполне современный.
    
Сделав круг, он приблизился к Гай-до.
    
— Кто к нам в гости? — спросили с корабля. — С какой целью?
    
— Это я, Алиса Селезнева.
    
Алиса подумала, что ошиблась и попала на другую планету.
    
— Сверяю с компьютером, — сказали с гравитолета, — есть ли в списке наших друзей Алиса Селезнева.
    
И через минуту Алиса услышала:
    
— Добро пожаловать, Алиса! Наша планета ждет тебя. Ты у нас желанный гость. Следуйте за мной.
    
Гай-до полетел за гравитолетом и вскоре опустился на пластиковую посадочную площадку неподалеку от небольшого, но странного города. В том городе не было домов, магазинов и улиц. Только несколько высоких дворцов и замков, каждый из которых был окружен садом. Но самое удивительное заключалось в том, что эти дворцы не были придуманы архитекторами, а повторяли какое-нибудь всем известное здание. Там стояли в окружении клумб и цветников, пальм и магнолий Эйфелева башня, пирамида Хеопса, дворец Мамакарда Четвертого Паталикутры, Эмпайр-стейтс-билдинг из Нью-Йорка, московская Останкинская телевизионная башня, собор Парижской Богоматери, индийский мавзолей Тадж-Махал, дворец императора планеты Прохладные Струи, известный тем, что был выпилен из гигантского изумруда…
    
— Какое странное у них представление о простоте и древности, — сказала Алиса. — Я-то была уверена, что мы выйдем на лужайку, где пасется стадо коров, что мы будем пить чай из самовара в маленькой избушке…
    
— Не делай выводов раньше времени, — сказал Гай-до. — Вылезай, осмотрись. Тем более что тебя здесь знают и даже, кажется, ждут.
    
С этими словами Гай-до открыл люк, и Алиса вышла на пластиковое покрытие.
    
И тут она увидела, что от дворцов и башен к ней летит несколько флаеров самых разнообразных моделей, размеров и раскраски. Но все это были современные машины, скоростные, автоматические, чудо техники.
    
Из флаеров выскакивали молодые люди и дети, одетые легко и ярко, все чем-то похожие друг на друга.
    
Они кидались к Алисе, обнимали ее, целовали, дети называли ее сестренкой, взрослые — дочкой.
    
Первый из мужчин, знакомясь с Алисой, представился:
    
— Авдеев Фаддей. Жду в гости!
    
Второй сказал:
    
— Авдеев Алексей. Я вам так благодарен за подарок! А вот моя жена Валерия.
    
Третий мужчина назвался:
    
— А я Авдеев Кирей, жену мою зовут Калерией.
    
Алиса уже догадалась, что она встретилась с семейством Авдеева Корнея, президента планеты Обиталище.
    
Поэтому она спросила:
    
— А где же ваш папа, президент планеты?
    
— К сожалению, — ответил Алексей, — папа не сможет вас приветствовать. И я не знаю даже, захочет ли он вас увидеть.
    
— Я к вам ненадолго, — сказала тогда Алиса. — Мне только хотелось у вас спросить, не знаете ли вы о судьбе… может быть, вы видели кувшин… Я ищу… — Ну никак Алиса не могла задать вопрос о джинне, потому что дети и взрослые тянули ее к себе, приглашали в гости в свои дворцы и замки, которые, оказывается, и были их домами.
    
— Подождите! — раздался сверху голос. — Выслушайте Алису. Не кричите все сразу!
    
Авдеевы замолчали. И посмотрели вверх.
    
— Извините, — сказала Алиса, — это говорил мой кораблик.
    
— Правильно, — громким голосом произнес Гай-до. — Мы прилетели узнать, не попал ли к вам на планету случайно кувшин с джинном Мустафой. Он пропал без вести, и его родственники беспокоятся, не погиб ли он?
    
— Ничего подобного! — послышался голос джинна Мустафы, который опускался с неба на ковре-самолете. — Я жив, здоров, счастлив. И отлично понимаю, что мои родственники-джинны ждут не дождутся, чтобы я помер, тогда они поделят все мои драгоценности и вещи, займут мое место в пещере и тут же забудут обо мне.
   
   
    
     
Глава 8. Одинокий президент
    
    
Ковер-самолет повис над землей, как диван. Мустафа величественно сошел с него, и все жители планеты Обиталище поклонились ему. А маленькие дети, которых там было видимо-невидимо, подбежали к нему, чтобы он взял их на руки и подбросил к небу. Через полчаса все Авдеевы, Алиса, джинн Мустафа и даже кораблик Гай-до собрались на верхней площадке Эйфелевой башни.
    
Всем известно, что Эйфелева башня уже много лет стоит посреди города Парижа, и туристы со всего мира съезжаются туда, чтобы ею полюбоваться.
    
И вот, оказывается, на планете Обиталище недавно построена точная копия французской башни, такая же высокая, как в Париже. Ее вершина часто скрывается в облаках.
    
На вершине Эйфелевой башни есть площадка. На площадке стоит большой стол, окруженный креслами. Кресла там разные. Есть обыкновенные для взрослых Авдеевых, есть широкое кресло для джинна Мустафы, есть маленькие кресла на высоких ножках для авдеевских детей. Только, разумеется, для Гай-до кресла не нашлось, и он повис в воздухе над перилами площадки.
    
С шумом, смехом, разговорами Авдеевы заняли места за столом.
    
Рядом с Алисой кресло пустовало.
    
— А тут кто должен сидеть? — спросила она.
    
Авдеевы грустно замолчали. Потом Алексей сказал:
    
— Это кресло ждет нашего папу, Авдеева Корнея, президента нашей планеты.
    
— А где же он?
    
— Он там, за рекой, в тени деревьев, — сказал Кирей. И грустно вздохнул.
    
Существовала какая-то тайна, но Алиса понимала, что, когда нужно, эту тайну раскроют. Самой же лучше не вмешиваться в чужие дела.
    
Валерия и Калерия принесли большой самовар, и все принялись пить чай. Алиса заметила, что самовар был единственной старинной вещью на столе — все остальное было совершенно современным, даже гренки саморазогревались, стоило до них дотронуться, сахар сам пересыпался из сахарницы в чашку, стоило тебе этого захотеть. Кроме чая, конфет и торта, на столе стояли блюда с киви, ананасами, бананами, виноградом и другими фруктами.
    
День клонился к закату, но солнце еще пригревало. Поэтому было очень приятно пить чай на вершине Эйфелевой башни, где веял свежий ветерок. Авдеевы расспрашивали Алису о новостях на Земле и в Галактическом центре. Оказывается, они были в курсе многих событий и поддерживали с Землей связь. По системе ноль-транспортировки им пересылали кассеты с новыми фильмами и компьютерными играми. Кстати, дети, которым надоело слушать, как разговаривают с Алисой взрослые, стали играть, а другие принялись летать вокруг, надев крылья или сапоги-самолеты.
    
— Расскажи, Мустафа, — попросила Алиса джинна, который подошел к ней с бокалом апельсинового сока. — Как случилось, что ты сюда попал? Правильно ли я догадалась, что тебя увезли по ошибке?
    
— О мудрая из мудрейших девочек Вселенной, — сказал Мустафа, — я счастлив тем, что могу считать себя в числе твоих ближайших друзей. Ты права, о, как ты права! Три месяца назад, в день окончания съемок, я утомился и залез в свой кувшин, чтобы немного отдохнуть. Девушка Оксана, да продлит небо ее жизнь и золотую косу, обещала мне, что за мной пришлют флаер. Но, конечно же, коварное создание, она об этом позабыла. Только заткнула кувшин пробкой, чтобы актеры и режиссеры не отвлекали меня от отдыха. Когда же я очнулся, то понял, что меня куда-то везут. Но и это меня не встревожило, я думал, что меня везут на флаере домой. И я снова заснул и проспал до тех пор, пока очнулся в космосе, куда меня нечаянно увез уважаемый президент Авдеев Корней, да продлит небо его жизнь!
    
— И что же случилось потом? — спросила Алиса.
    
Авдеевы собрались вокруг и внимали рассказу джинна, словно услышали его впервые.
    
— А потом я стал стучаться, потому что проголодался. И можешь представить мой гнев, когда кувшин открыли, и вместо тебя и робота Поли я увидел незнакомое мне лицо президента Авдеева Корнея. О ужас, я был готов растерзать его на части! Но не мог.
    
— Почему же? — спросил Гай-до, который с интересом слушал рассказ, повиснув над перилами площадки.
    
— Да потому, невежественная железка, — ответил джинн, — что по правилам судьбы я становлюсь слугой тому человеку, который выпустил меня из кувшина. А таким человеком стал Корней.
    
— И что же ты делал?
    
— Первые три дня, — сказал джинн Мустафа, — я помогал этому человеку строить новую избу для его детей, затем он заставил меня пасти стадо, плести лапти, доить коров и отгонять медведей, которые зачастили на пасеку. Ты представляешь, как унизительно было великому из великих, первой кинозвезде среди джиннов Мустафе заниматься этими делами?
    
— Да, я могу представить, — улыбнулась Алиса.
    
— На ночь Корней сажал меня в кувшин и затыкал пробкой. И я был обязан его слушаться. И если бы не доброта моих друзей, — джинн обвел когтистой рукой вокруг, показывая на семейство Авдеевых, — мне бы пришлось вечно оставаться в грязных рабах на скотном дворе.
    
— И что же случилось? — спросила Алиса у Авдеева Алексея.
    
Алексей посмотрел на Валерию, Валерия на Калерию, Калерия на Фаддея, а Кирей сказал:
    
— Чего уж таить от тебя, Алиса! Расскажем тебе всю правду! Конечно, мы уважаем нашего папу Корнея. Конечно, мы послушно отправились следом за ним, чтобы жить на дикой планете первобытной жизнью, пахать землю, жить без электричества и телевизора и радоваться простой жизни… Но поставь себя на наше место: неужели ты бы не устала от такой хорошей жизни?
    
— Устала бы, — призналась Алиса. — И сбежала бы с этой планеты.
    
— А мы придумали другое. В одно прекрасное утро, когда папа уехал косить траву на речку, мы открыли кувшин и выпустили джинна.
    
— Так и было! — подтвердил Мустафа.
    
— Мы объяснили джинну, что сил у нас больше нет жить такой же простой жизнью, как жили пещерные люди!
    
— А я им сказал, — продолжил джинн, — что тоже больше не в силах доить коров, отпугивать медведей! Хватит! Мы живем в цивилизованном веке! У Алисы Селезневой я каждый день смотрел телевизор, а уж что я делал, когда снимался в кино, — этого вам никогда не понять! — И тут джинн Мустафа почему-то громко расхохотался.
    
— Мы попросили джинна: вылезайте, пожалуйста, из кувшина и давайте вместе переводить планету на рельсы прогресса, — сказал Кирей.
    
— Как так? — удивилась Алиса.
    
— А так, — засмеялась Калерия, — когда президент Корней вернулся с сенокоса, у нас уже было проведено электричество, работал телевизор и водопровод с канализацией. Ты бы посмотрела, как он кричал. А мы говорим: что делать, мы выпустили джинна из бутылки, а где он теперь, никто не знает. И пока он не изменит всю планету, он не остановится.
    
— Так и случилось, — сказал Мустафа. — Я заказал книгу по имени Энциклопедия, посмотрел там картинки и каждому из Авдеевых построил по дворцу, а чтобы им было интереснее и детям для образования полезнее, наши дворцы — копии дворцов из других времен и мест. Мы снова изобрели воздушное сообщение и сделали автоматы, чтобы они работали в садах и на огородах… мы многого добились, но это еще не все!
    
— Не все! — хором откликнулись Авдеевы. — У нас немало интересных планов. Приезжайте через год — Обиталище станет самой передовой планетой в Галактике.
    
— Да здравствует содружество джиннов и людей! — закричал мальчик Боря, сын Алексея.
    
Наступил вечер, солнце клонилось к закату. Гай-до реял над перилами башни.
    
Допив чай, Алиса спросила:
    
— А где же президент Корней?
    
— Он отказался участвовать в наших планах, — сообщила Валерия. — Он сказал, что будет и дальше гнуть свою линию.
    
— И что же?
    
— Гнет и гнет.
    
— А можно с ним повидаться?
    
— Конечно, можно, если он этого захочет, — сказал Алексей. — Но он ложится спать с заходом солнца, так что придется подождать до завтра.
    
— Но солнце еще не село, — сказал Гай-до, — я успею домчать Алису до дворца президента.
    
— Ну что ж, рискните, — сказал Алексей. — Калерия покажет дорогу. С остальными родственниками папа, к сожалению, не желает разговаривать.
    
— А меня он ненавидит, — вздохнул джинн. — Хотя, казалось бы, что плохого я сделал — доил коров, гонял медведей, а потом изобрел электричество и радио…
    
Калерия и Алиса залезли в Гай-до, и через несколько минут он домчал их до лесного озерка, на берегу которого стояла избушка. Возле избушки на завалинке сидел бывший президент планеты Авдеев Корней и вырезал из деревяшки столовую ложку.
    
Калерия осталась возле Гай-до, а Алиса подошла к Авдееву и, поздоровавшись, спросила:
    
— Вы помните меня?
    
— Почему же не помнить? Ты Алиса Селезнева, я у тебя с Громозекой был в гостях. И ты показала мне, где лежат старые вещи. Поэтому ты и есть мой главный враг!
    
— Но почему?
    
— Это ты подсунула мне кувшин с джинном! И оттуда пошли все мои неприятности.
    
— Да я до последней минуты не знала, куда делся джинн Мустафа. Я и к вам приехала, потому что искала его.
    
— Уходи! — закричал печальный и даже злой президент и запустил в Алису недоструганной деревянной ложкой.
    
— Может, вам чего-нибудь нужно? — спросила Алиса.
    
— Мне все дает природа, — ответил Авдеев.
    
В сарайчике возле дома замычала корова.
    
Не прощаясь, президент поднял с земли мятое ведро и пошел в сарай доить.
    
Пришлось улетать не попрощавшись.
    
На посадочную площадку Алису пришли провожать все Авдеевы. Они дали ей миллион поручений.
    
— Какое послание отправить твоим родственникам в Аравию? — спросила Алиса.
    
Джинн вытащил из кармана шаровар ловко вылепленную из глины человеческую кисть. Ее пальцы были сложены так, что большой палец находился между указательным и средним.
    
— Это у нас, джиннов, — сказал он, — называется фигой или шишом.
    
— А у нас тоже, — улыбнулась Алиса.
    
— И у нас, — сказали Авдеевы.
    
— Это означает, что ничего они не получат, — решительно произнес Мустафа. — Ни вещей моих, ни драгоценностей, ни портретов моих бывших жен, ни моего места в пещере. Вот поживу здесь в свое удовольствие, лет через сто вернусь и наведу там порядок!
    
Он обнял за плечи старшую дочку Калерии, милую крепкую веселую девушку, а свободной рукой махал Алисе до тех пор, пока Гай-до не скрылся в облаках.
    
Алиса смотрела в иллюминатор на удаляющуюся планету. А Гай-до сказал:
    
— Надо же было так случиться, чтобы древний и первобытный джинн разрушил мечту Авдеева о древней жизни!
   
  
  
Опасные сказки [1997]
   
   
    
     
Глава 1. Кто муж Шехерезады?
    
    
У Алисы было плохое настроение.
    
Она не пошла на каток с Пашкой и даже не стала смотреть свой любимый мультик. Она бродила по дому и места себе не находила. Все у нее валилось из рук.
    
За Алисой бродил домашний робот Поля. Он страшно по ней соскучился и поэтому приставал с глупыми разговорами.
    
— Вчера, — говорил он, — на последней минуте второго периода Лукьяненко такую шайбу вколотил в правый верхний угол… зашатаешься! Я записал на пленку. Хочешь, прокручу?
    
— Нет, не хочется.
    
— Вчера звонил Аркашка Сапожков и просил тебе передать, что у жирафа Злодея родились близнецы. Спрашивал, что делать?
    
— Скажи ему, пускай переименует жирафа в Злодейку, — ответила Алиса.
    
— А в школу ты завтра пойдешь?
    
— Нет, не пойду.
    
Вот тут робот замер в ужасе. Конечно, Алиса не была круглой отличницей, но учиться она любила.
    
От двери в кухню Алиса обернулась и добавила:
    
— Кроме того, я прекращаю есть, пить, гулять и играть в пинг-понг.
    
Если бы робот мог, он бы в этом месте зарыдал. Но роботы не плачут. Поэтому он только воскликнул:
    
— О, скажи, моя Алисочка, кто тебя так обидел? Ведь все в твоей жизни складывается замечательно. Ты только что возвратила детям планеты Уксу железную дорогу и одолела целую толпу тиранов на планете Тишина. Ну откуда у тебя плохое настроение?
    
— Прости, что я не сказала тебе сразу, — ответила Алиса. — Но пропал без следа мой хороший друг, спаситель козлика Ивана Ивановича, самый знаменитый путешественник эпохи легенд Синдбад Мореход.
    
— Как же, как же, слышал о таком, — сказал робот. — Но как он мог пропасть, если жил тысячу лет назад?
    
— Ты же знаешь, Поля, — ответила Алиса, — что я не раз бывала в эпохе легенд, у меня там есть друзья и враги. А любимая жена Синдбада Шехерезада приехала к нам просить помощи и скрывается в штабе комиссара Милодара.
    
— Тот самый Милодар? — спросил робот.
    
— Да, представитель ИнтерГалактической полиции на Земле, один из самых влиятельных и умных людей во Вселенной. И даже он не в состоянии помочь моей несчастной подруге Шехерезаде.
    
— Алисочка, — ласковым голосом спросил робот, — а если я налью тебе чашечку вишневого компота, который я сам готовил, может, ты мне расскажешь обо всем подробнее?
    
— Ну, Поля, совсем неинтересно рассказывать, если сам знаешь. Но специально для тебя я все расскажу. Неси компот.
    
Отхлебнув компоту, Алиса отошла к окну, где медленно кружились, опускаясь, желтые листья, и заговорила:
    
— На днях в кабинете комиссара Милодара я встретила свою старую знакомую принцессу Шехерезаду. Что ты знаешь о ней?
    
— Я? Я все знаю, — ответил Поля. — Я знаю, что Шехерезаду жестоко угнетал один шах. Он сказал, что если она расскажет ему сказку, то он отрубит ей голову. Нет, не так. Если она расскажет скучную сказку, то отрубит, а если интересную, то не отрубит… — Тут Поля задумался и сам себя спросил: — Так он ей отрубил голову?
    
— Нет, — ответила Алиса. — Шехерезада вот что придумала: она рассказывала сказку до самого интересного места, потом зевала, потягивалась и произносила сонным голосом: «Ах, как я устала, язык заплетается. Я должна чуть-чуть поспать. Завтра вечером ждите окончание». И так продолжалось тысячу и одну ночь, то есть почти три года подряд. За эти годы шах привык к Шехерезаде, забыл, что намеревался ее убить, можно сказать, даже полюбил несчастную девушку. Но главное — шах стал наркоманом. Да-да, наркоманом по части сказок. Он не мог без сказки заснуть. И врачи сказали, что эта болезнь безнадежна и не поддается лечению. Так что шах решил жениться на Шехерезаде.
    
— Я об этом слышал, — сказал Поля.
    
— Погоди, это еще не конец истории. Дело в том, что у шаха было двести тридцать жен. И эти жены ненавидели Шехерезаду. Жены шаха собрались на собрание и приняли решение: если шах посмеет жениться на этой Шехерезаде, то они зацарапают новую жену до смерти, а самого шаха защекочут. Пускай тогда ищут виноватых — все равно не найдут, потому что нет закона, который запрещает щекотаться.
    
Шах понял, что жены не шутят. Он собрал совет, советники развели руками. Он позвал Шехерезаду, и та сказала ему:
    
— Я давно хотела сообщить вам, ваше величество, что я полюбила одного простого человека. Мне очень хочется выйти замуж именно за него.
    
— Кто такой, почему не знаю? — возмутился шах. — Отрубить ему голову!
    
— Я училась с ним в школе, — призналась Шехерезада, — к тому же мы жили с ним на одной улице. А ваше поведение, шах, меня удивляет. Другой бы на вашем месте обрадовался, а вы грозитесь.
    
— Чему же я должен радоваться? — удивился шах.
    
— Я останусь вашей сказительницей, — объяснила Шехерезада, — а мой муж, моряк, который путешествует по всему свету и знает миллион сказок, будет меня снабжать новыми историями.
    
— А придворную должность он не потребует? — спросили визири.
    
— Морякам у вас нечего делать.
    
— И кормить, одевать, ублажать жену будет за свой счет?
    
— Вот именно. Мой Синдбад — богатый и щедрый человек.
    
Визири склонили свои мудрые головы и стали ждать окончательного решения шаха.
    
— С одной стороны, — сказал шах и поскреб наманикюренными ногтями полоску живота между шароварами и бархатной жилеткой, — я люблю новые сказки, а жен у меня и без Шехерезады больше, чем нужно. Не успеваю их навещать. С другой стороны, насколько мне известно, весь мир знает, что после тысяча первой сказки я женился на Шехерезаде.
    
— Ну и пускай все так думают, — сказал самый старый и мудрый визирь.
    
Из-за занавеса, который отделял гостиную шаха от гарема, где жили жены, раздались бурные аплодисменты.
    
После этого Шехерезада вышла замуж за Синдбада Морехода, причем они сыграли свадьбу на острове Сокотра, куда нормальный человек добровольно не заберется. Там бывают только потерпевшие кораблекрушение и пираты, которые грабят потерпевших кораблекрушение. К счастью, у Синдбада и среди пиратов есть приятели, потому что он человек общительный, веселый и никому не делает зла.
    
Три раза Синдбад уходил в большие плавания и привозил оттуда удивительные истории. Причем его сказки были не только арабские, какие прежде рассказывала Шехерезада, а самые разные — сказки Австралии, которая тогда еще не была открыта, сказки Америки, которая тоже еще не была открыта, и даже сказки чукчей, о которых тогда никто не подозревал.
    
На четвертый раз Синдбад, как всегда, собрал товары, запаковал их и караваном доставил до реки Тигр. По реке Тигр лодки с грузом добрались до порта Басра, где их Синдбад перегрузил на большой корабль «Слава Багдада» с тремя мачтами и четырьмя палубами. Кроме Синдбада, на этом корабле ехали еще три известных и богатых купца, которые не в первый раз выходили в океан.
    
Через два месяца корабли добрались до острова Занзибар, оттуда взяли курс на остров Мадагаскар, а вот после острова Мадагаскар следы корабля «Слава Багдада» пропали бесследно.
    
Конечно, может быть, бездонная пучина поглотила корабль во время страшной бури, а может быть, острая скала, что как акулий зуб поднимается над волнами, распорола бок судна? А может быть, «Славу Багдада» задушил в объятиях, сломал и утащил в глубину гигантский осьминог, какие еще встречаются порой в Индийском океане? А может, наконец, на «Славу Багдада» напали безжалостные пираты и, растащив добро, утопили, привязав к ногам камни, всех купцов и матросов?
    
Алиса закончила рассказ и горько вздохнула. Она даже не допила свой компот, а поставила чашку на подоконник. Робот Поля был так расстроен рассказом, что потерял дар речи и несколько раз пытался заговорить, но дыхание его прерывалось, и получался только кашель.
    
— Но ведь… — произнес наконец робот, — но ведь все это только сказка, да?
    
— Понимаешь, — объяснила Алиса, — когда-то все это было правдой. Очень давно, в эпоху легенд. Потом на Земле начался ледниковый период, который заморозил всех сказочных существ, обитавших в эпоху легенд. Погибли ведьмы, богатыри и волшебники, драконы и морские змеи. И когда лед сошел с Земли, то на Земле остались только обыкновенные люди и обыкновенные животные. Люди остались живы, потому что прятались в пещерах и разводили там огонь, а звери — потому что разбежались по лесам. Но в сказках осталась память об эпохе легенд.
    
Сначала сказки рассказывали у костра взрослые, а потом взрослым стало не до сказок, они принялись изобретать железную дорогу, лук, стрелы и автомат Калашникова. Так что сказки остались детям. Вот дети и верят в сказки, а взрослые отмахиваются и делают вид, что это — пустые выдумки. Нет, сказки не пустые выдумки — это воспоминание о древних-предревних временах.
    
— Но откуда в нашем времени появилась эта самая Шехерезада, — спросил робот Поля, — если она вымерла сто тысяч лет назад?
    
— Ты же смотрел кассеты моего фильма о приключениях в эпохе легенд. Разве ты забыл?
    
— Наверное, — признался робот. — Я тогда как раз собирался на подзарядку.
    
— Когда люди придумали машину времени и даже создали специальный Институт времени, то научные сотрудники стали путешествовать в прошлое. И вот однажды они добрались до эпохи легенд. Туда иногда летают экспедиции. Да и в Москве можно встретить какое-нибудь сказочное существо. Ты же знаешь, что под Москвой есть специальный Заповедник сказок.
    
— Это любому роботу известно. Ты мне лучше расскажи что-нибудь новенькое.
    
— А новенькое, — сказала Алиса, — заключается в том, что знаменитый комиссар Милодар из ИнтерГалактической полиции просит меня сегодня прибыть к нему в штаб, который расположен подо льдами Антарктиды, там он будет обсуждать со мной операцию «Синдбад».
    
— Зачем?
    
— Принято решение помочь Шехерезаде отыскать ее мужа.
    
— А зачем тебя зовут?
    
— Меня зовут как консультанта, — сказала Алиса. — Потому что я уже бывала в эпохе легенд и умею работать сыщиком.
    
— Не надо преувеличивать, — возразил робот. — Во-первых, ты девочка, во-вторых, у тебя не сделаны уроки на завтра, а в-третьих, если твоя мама узнает, что в такую погоду ты собираешься в новые авантюры, она тут же отправит тебя на перевоспитание к бабушке в Симферополь!
   
   
    
     
Глава 2. Совещание подо льдом
    
    
Как известно, комиссар Милодар, лицо важное в масштабах всей Галактики, по мановению руки которого поднимаются в космос патрульные крейсеры и отправляются в погоню за нечестивцами спецотряды спецроботов, знал, какую цену представляет его безопасность, и очень себя берег. Поэтому только на командном посту, который был спрятан в двух километрах под поверхностью льда в Антарктиде, он появлялся в своем обычном состоянии, а так вы могли увидеть только его голограмму, то есть объемную копию, которую ни за что не отличить от настоящего Милодара. Кстати, у комиссара Милодара на родине возле болгарского города Пловдива живет старушка мама. Милодар так боится свою маму, что даже перед ней появляется лишь в виде голограммы, и если мама начинает лупить его кулачками за какой-нибудь проступок и мамины кулачки проваливаются сквозь воздух, она кричит:
    
— Нет, он не сын мне, а призрак, вурдалак, хуже Дракулы!
    
Вот такой человек ждал Алису у себя под Антарктидой.
    
Алиса сошла с флаера посреди снежной пустыни, по которой неслась поземка. Холод проникал даже сквозь меховую шубу. Рядом в ледяном торосе раскрылся люк, из которого пахнуло теплом и вкусным запахом печеных булочек, потому что на тайной базе ИнтерГпола была своя пекарня, прачечная и даже заводик по производству ветчины.
    
У лифта Алису встретила ее старая приятельница Кора Орват, агент номер три. Кора Орват — молодая женщина, сирота, бесконечно преданная комиссару. Ей приходилось сражаться и разыскивать преступников на сорока разных планетах, и она, несмотря на свою молодость, считается одним из самых опытных сыщиков Галактического центра. Комиссар Милодар в ней души не чает и потому относится к ней строже, чем к другим агентам.
    
— Алисочка, — обрадовалась Кора, увидев свою подругу. Ведь разница в возрасте в десять с небольшим лет не столь велика, если подруги побывали уже в самых отдаленных и одичавших уголках Вселенной и известны там настолько, что где-нибудь на Паталипутре можно услышать, как трехногий аистифан кричит через дорогу: «Алисочка, какими судьбами! Скорее ко мне, у нас сегодня на обед сказочные прыгающие улитки!»
    
Они обнялись, и Кора повела Алису к кабинету Милодара.
    
— Совещание надолго? — спросила Алиса. — Бабушка просила сегодня вернуться домой пораньше, она жарит пирожки с грибами!
    
— Боюсь, что ты не успеешь домой к вечеру, — сказала Кора. — Но Милодар сам поговорит с твоей бабушкой.
    
— Синдбада нашли?
    
Отвечать было поздно, дверь в кабинет Милодара, вырубленная из голубого льда, сама отъехала в сторону, встречая гостей. Милодар встал из-за стола и поспешил навстречу Алисе:
    
— Проходи, садись, моя девочка. Нам понадобится твоя помощь.
    
— Речь идет о Синдбаде Мореходе? — спросила Алиса.
    
Милодар нахмурил густые черные брови и нервным движением запустил пальцы в жесткую курчавую шевелюру.
    
— Настоящий агент, — сказал он, — никогда не торопится показать начальнику, какой он информированный. Агент всегда молчит.
    
Милодар нажал на кнопку, и в кабинет вошла Шехерезада с подносом в руках. На подносе стояли чашки с чаем и горячее какао для комиссара.
    
Глаза Шехерезады были распухшими и красными. Еще бы, подумала Алиса, это такое горе, если у тебя пропал без вести любимый муж!
    
— Шехерезада, ставь поднос на столик, садись вместе с нами. У нас здесь все равны.
    
Помолчали, выпили по чашечке горячего крепкого чая. Потом Милодар сказал:
    
— Ну что ж, мои драгоценные, пора посылать агента в эпоху легенд.
    
— Вы думаете, сам Синдбад не найдется? — спросила Кора Орват.
    
— Прошло больше месяца, как он пропал. Такого с ним раньше не бывало, — вздохнула Шехерезада.
    
— Наверное, Институт времени пошлет своего сотрудника?
    
Милодар допил какао и возразил:
    
— Случай у нас особенный. Сотрудники Института времени с полицейской работой незнакомы, воевать со злодеями не приучены и, чуть что, несутся домой жаловаться, что их обижают. С другой стороны… — Комиссар Милодар раскурил длинную старинную трубку-кальян и вытянул ноги, — с другой стороны, посылать на поиски Синдбада обыкновенного нашего агента, даже такого хорошего, как Кора Орват, нельзя. Потому что этот агент не продержится и получаса между драконами, волшебниками, птицами Рукх и другими чудесами, для нас совершенно невероятными, а для жителей тех мест такими же привычными, как тараканы.
    
— Что я, драконов не видела? — возразила Кора Орват.
    
Милодар затянулся и отрицательно покачал головой.
    
— Погибнешь ни за грош, — сказал он. — Ничего ты не знаешь в эпохе легенд, и никто тебя там не знает.
    
— Так это лучше!
    
— Скажи, Кора, когда ты в последний раз читала сказку с доверием?
    
— Как так с доверием?
    
— Читала и верила, что все в ней — правда!
    
— Не помню.
    
— Вот поэтому я тебя и не отпущу в эпоху легенд. Там нужен свой человек, который все понимает.
    
— Вы хотите, чтобы полетела я? — спросила Алиса.
    
— Не перебивай старших! Я еще ничего не решил.
    
— Вы уже почти решили, комиссар, — сказала Алиса. — И надо сказать, что я ваше решение одобряю и поддерживаю.
    
— Нет, тебя тоже посылать опасно! Что я скажу твоей бабушке, когда тебя кто-нибудь растерзает? Или продаст в рабство? Девочки, да еще беленькие, очень высоко ценились на невольничьих рынках.
    
— Я сама пойду, — сказала Шехерезада.
    
— И через полчаса погибнешь, — сказал Милодар. — Ты чудесная женщина и отлично готовишь чай. Но скажи мне, ты какую высоту берешь?
    
— Я не беру высоты! — возмутилась Шехерезада. — Я же девушка из благородной семьи.
    
— Вот именно. А за сколько ты пробегаешь стометровку?
    
— Я не пробегаю стометровку, потому что это неприлично. Я шествую медленным шагом. Я же красавица!
    
— Вот поэтому ты и останешься здесь.
    
— Но я умею шить, вышивать, петь задумчивые песни, играть на зурне, а также в шахматы, целоваться…
    
— Хватит! Мне все ясно, — оборвал ее Милодар. — Вернем тебе мужа, будешь с ним целоваться, а пока потерпи.
    
— Я хочу целоваться с Синдбадом немедленно!
    
— Все! — закричал Милодар. — Довольно! Женщина, отойди в сторону и не мешай спасать твоего мужа!
    
Шехерезада хотела выцарапать комиссару глаза, но, к счастью, в комнате была Кора Орват, которая смогла так крепко обнять Шехерезаду, что той пришлось успокоиться и сесть в обнимку с Корой на широкий диван.
    
— Итак, — сказал Милодар, — необходимо существо, знакомое с образом жизни в эпохе легенд, незаметное, тихое, но в то же время отважное и сообразительное.
    
— Это я, — сказала Алиса. — Лучше вам никого не найти.
    
— Это почти ты. Но не совсем.
    
— Почему? — вежливо спросила Алиса. Не надо ссориться с взрослыми, не надо казаться упрямой и даже глупой. Агент должен быть незаметным, как почтальон. Недаром в каждом втором английском детективном романе убийцей оказывается почтальон или дворецкий, потому что на этих людей никто, даже самый великий сыщик, не обращает внимания.
    
— А потому, — ответил Милодар, — что ты девочка, и, значит, по закону Древнего Востока тебе положено сидеть дома и не высовывать носа, а твоя задача заключается именно в том, чтобы высовывать нос как можно дальше.
    
— Значит, вам самому придется ехать в ту эпоху, — вздохнула Кора Орват.
    
— Еще чего не хватало! — возмутился комиссар. — Да ты понимаешь, какая я ценность для Галактики? Меня надо охранять и еще раз охранять! Иногда мне так хочется махнуть на все рукой и удариться в отчаянное приключение! Но нельзя! Не будет меня — рухнет вся организация. Да знаете ли вы, мои дорогие девочки, что я даже сейчас не уверен, человек я или голограмма? А когда я ложусь спать, то не могу сказать, где я сплю на самом деле. Нет, к сожалению, я, как всегда, остаюсь на командном пункте и осуществляю общее руководство операцией.
    
Все вздохнули и согласились с комиссаром Милодаром. Таким человеком рисковать нельзя.
    
И все снова повернулись к Алисе, потому что именно на нее указывал перст комиссара.
    
— Ты пойдешь в эпоху легенд под видом мальчишки. Юнги… нет, скорее просто бродяги и бездельника.
    
— Вы меня сделаете Аладдином? — обрадовалась Алиса.
    
— Шшшшш! Молчать! Неужели ты не понимаешь, что некоторые вещи мы с тобой не имеем права разглашать. А кто тебе сказал про Аладдина?
    
— Я сама догадалась.
    
— Слишком догадливая.
    
— С вами станешь догадливой.
    
Комиссар задумался и понял, что ему сделали комплимент, он покраснел, потупился и произнес:
    
— Ну уж, скажешь такое…
    
Потом включил пульт охраны и спросил:
    
— Вы гарантируете мне, что ни одна муха не пролетит мимо в ближайшие пять минут?
    
— В Антарктиде нет мух, господин комиссар, — ответил охранник.
    
— Я лучше тебя знаю, где они есть, а где нет. Но надеюсь, вы отогнали пингвинов на двести километров от моей базы?
    
— Вокруг все тихо, пусто и свободно.
    
— Тогда слушай, Алиса. Мы тебя запускаем в эпоху легенд под видом мальчика Аладдина. Одежду и внешний вид тебе создадут в моем центре камуфляжа.
    
— Но потом это все отмоется? — спросила Алиса.
    
— Не все ли равно! — удивился Милодар.
    
— Хорошо, — согласилась Алиса. — Тогда я скажу маме, что вы заставили меня выполнять опасное задание, а для этого покрасили мне волосы и брови. Что еще вы хотите со мной сделать?
    
Милодар поскреб ногтями в проволочной шевелюре и сказал:
    
— Я ошибся. Я ошибся, когда предложил Алисе заняться этим делом. Алиса, ты свободна. Вместо тебя в прошлое отправится Кора Орват, и, вернее всего, ей не удастся вернуться живой. Корочка, попрощайся с Алисой, которая спешит домой к мамочке.
    
Такого оскорбления Алиса не могла снести. Она кинулась на комиссара с кулаками, а так как ни в одной разведке или контрразведке мира не положено кидаться с кулаками на шефа, Алисе пришлось удержаться в самый последний момент и замереть в сантиметре от комиссара.
    
— Простите, комиссар, — сказала она, переведя дух. — Я не права. Я ничего не скажу маме.
    
— Тогда отправляйся, — сказал сердито комиссар. — И не возвращайся, пока не будешь готова к работе.
   
   
    
     
Глава 3. Вишня на голове
    
    
Подготовка к путешествию на поиски Синдбада Морехода заняла немного времени, потому что Милодар многое подготовил заранее. Он ведь только кажется вспыльчивым, неуравновешенным и даже бестолковым. На самом деле комиссар все помнит, всех знает и никогда не повторяет ошибок дважды.
    
Волосы Алисе покрасили в черный цвет и связали сзади шнурком, так причесывались мальчишки в эпоху легенд.
    
Кожу ей загримировали, и Алиса стала смуглой, как будто провела две недели на берегу Черного моря. Эта краска была рассчитана на двадцать дней, но на всякий случай главный гример ИнтерГалактической полиции посоветовал Алисе не злоупотреблять мытьем и купанием.
    
Одели Алису так: сверху широкие синие шаровары, ткань их была тонкая и мягкая на ощупь, а на самом деле она была плотная, ее было трудно разрезать ножом или пробить копьем. В шароварах были сделаны карманы, хотя обычно их там не бывает. В одном кармане лежала маленькая, но отлично пристрелянная рогатка и камешки.
    
Поверх белой рубашки Алиса надела красную куртку с короткими рукавами.