1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 
    
1990: взрывы в пяти книжных магазинов в Британии.
    
1990, лето: в Мюнхене, в журнале «Страна и мир», редактируемом Кронидом Любарским, впервые на русском языке была опубликована глава из романа Рушди. Через некоторое время на отдыхе в Индонезии Любарский погиб. Сообщалось, что он утонул, купаясь в океане.
    
1996: первая глава романа в русском переводе опубликована в Армяно-еврейском вестнике «Ной», Москва, 1996, № 18. Вскоре после этого журнал был закрыт.
    
1998: руководство Ирана заявило о том, что больше не поддерживает фетву.
    
1999: российское издательство «Лимбус Пресс» приобретает права на публикацию произведений Рушди, а также русский перевод романа некоего Владимира Вайля. Под давлением исламской общественности «Лимбус Пресс» отказывается от публикации «Сатанинских стихов».
    
14 февраля 2006: ИРНА в годовщину объявления фетвы издаёт заявление, что связанный с правительством Фонд Мучеников (англ. Martyrs Fondation) объявил, что фетва имама Хомейни относительно вероотступника Салмана Рушди будет действительна навеки, а один из иранских государственных фондов предлагает 2,8 миллионов долларов за его смерть.
    
16 июня 2007: по случаю дня рождения Королевы Великобритании Салману Рушди был присвоен рыцарский титул. В ответ на это Совет пакистанских религиозных авторитетов (улемов) в торжественной обстановке присудил Усаме бин Ладену звание «Меч Аллаха» (Сейфулла).
    
30 марта 2008: в Интернете появилась первая редакция русского перевода романа.
   
   
    
     
5. Стихи Таслимы Насрин
    
    
     История Матери
     
      1
      
Моей мамы глаза у последней черты
      
становились похожи на жёлтые пятна глазуньи,
      
а живот распухал, как готовая лопнуть в любую минуту
      
канистра студёной воды.
      
Неспособная больше стоять, ни сидеть, ни рукой шевельнуть,
      
мать лежала, недвижная, втуне.
      
Она даже уже не казалась похожей на Мать,
      
очутившись у этой последней черты.
      
А родня приходила, родня уходила,
      
и вечером — так же, как утром —
      
уверяла, что время готовиться к встрече
      
с реальностью этой священной,
      
и что в Пятницу, в праздник святой,
      
умирать для неё будет более мудро;
      
все иллах иляллах да Аллаху Акбар:
      
мол, лишь верь — и обрящешь спасенье.
     
     
      
Мункир и Накир.
      
Эти двое крылатых пришли, ожидая ответов;
      
призывая очистить от бренного дом и окрестность,
      
чтобы знать, что возляжет душа на их быстрые дроги,
      
когда смерть запоёт на пороге.
     
     
      
Здесь голодный недуг танцевал, приглашая в могилу,
      
пил устами кривыми последние мамины силы,
      
ослепляя глаза,
      
иссушая слова на излёте,
      
похищая дыханье из лёгких.
     
     
      
Когда силилась мама дышать,
      
лоб и брови кривились от этого ада,
      
а домашние стали кричать,
      
умоляя привет передать Мухаммаду.
      
Все уверены были: на небе седьмом будет мама ко сроку
      
и под ручку пройдется с Пророком
      
по залитому солнцем сияющим дивному саду.
      
И вино, и копчёная дичь будет маме наградой.
      
Об одном лишь мечтала она — чтобы сбылось когда-то:
      
чтоб пройтись с Мухаммадом по дивному Райскому Саду.
      
Но теперь, покидая земные чертоги — скажите на милость! —
      
к своему удивленью, в желаньях подобных она усомнилась.
      
Не прогулок за Гранью, не райских садов золотистых, —
      
захотела она приготовить мне рис по-индийски,
      
сделать рыбного карри, поджарить куриную ножку,
      
острый соус сварить с ароматнейшей красной картошкой,
      
Захотела она мне набрать самых спелых кокосов
      
в своем скромном — не райском — саду, где пригрелись фиалки.
      
Захотела она босиком прогуляться по росам,
      
молодой плод гуавы сбить с ветки бамбуковой палкой.
      
Захотела она отогреть меня ласковым словом,
      
непокорную прядку на лбу моем смуглом поправить.
      
Захотела она постелить мне перинок пуховых,
      
сшить мне платье и тонкую вышивку сделать по краю.
      
Захотела она петь в саду мелодичные песни:
      
«Никогда ещё в небе так ярко луна не блестела,
      
никогда ещё ночь не была столь нежна и чудесна…»
     
     
      
В общем, что говорить: очень жить моя мать захотела.
     
     
      2
      
Я знаю, что никто не возродится
      
и трубы в судный день не вострубят:
      
все гурии, сирени, вина, птицы —
      
ловушки, что религии таят.
     
     
      
Мать ни в какое не прорвется небо
      
и под руку ни с кем не ступит в сад.
      
Проникнут лисы сквозь прореху в склепе
      
и плоть, плутовки, мёртвую съедят.
     
     
      
Но я хочу поверить в Небеса
      
над высшим небом или где-то выше:
      
прекрасные, святые небеса,
      
куда она — от мига к мигу ближе —
      
поднимется сквозь вечный Пульсират.
      
И сам Пророк, прекрасный Мухаммад,
      
введет её в свой дом, нальёт ей чаю,
      
потом обнимет, рая посреди,
      
и сердце утомленное растает
      
в непостижимой маминой груди.
      
Она захочет искупаться в росах,
      
Она захочет прыгать, танцевать
      
И все причуды разом сотворять.
      
И дичь внесут на золотых подносах,
      
И мама будет дивных яств вкушать.
      
И сам Аллах сойдёт её встречать,
      
вплетать свои цветы в седые косы
      
и прямо в губы страстно целовать.
     
     
      
Она уснёт на пуховóй перине,
      
ей гурий веера взлелеют сон,
      
пока в серебряном бокале стынет
      
нектар, что серафимом поднесён.
      
Её печаль коснуться не посмеет,
      
что на Земле туманила глаза…
     
     
      
Я — атеист —
      
так здорово умею
      
мечтать,
      
что есть на свете небеса!
     
    
    
    
     Мечети, церкви
     
      
Пусть храмы всех религий на Земле
      
рассыплются, как прах,
      
пусть кирпичи мечетей и церквей
      
сгорят в слепых кострах,
      
а на руинах этой пустоты
      
пусть вырастет цветов прелестных сад
      
и свежий источает аромат:
      
театров лес и детских школ цветы.
      
Во имя Гуманизма — пусть растут
      
музей, приют, больница, институт.
     
     
      
Там, где молитвы сыпались из уст —
      
пусть будет академия искусств.
      
Там, где цвели дворы монастырей —
      
пусть бьются волны рисовых полей.
      
В морях бескрайних пусть проснётся жизнь,
      
и пусть щеки коснётся лёгкий бриз:
      
Религия, чьё имя — Гуманизм.
     
    
    
     Беги! Беги!
     
      
Держись подальше от собак:
      
Подхватишь бешенство.
     
     
      
Держись подальше от мужчин:
      
Подхватишь сифилис.
     
    
    
     Ева, о Ева
     
      
Ах, почему бы Еве плод не съесть?
      
И руки, чтобы брать, у Евы есть,
      
И пальцы, чтобы спелый плод обвить…
      
Не для того ли Еве дан живот,
      
Чтоб чувствовать, когда желает плод?
      
Язык — для жажды? сердце — для любви?
     
     
      
Так почему бы Еве плод не съесть?
      
Зачем себе отказывать ей здесь
      
В невинных радостях, твердя всё время «нет»?
      
Зачем в Эдеме сотворён запрет?
      
Не для того ль, чтоб Ева и Адам
      
В плену вовеки оставались там?
     
     
      
Из-за того, что Ева съела плод,
      
У нас есть небеса, моря, земля.
      
Из-за того, что съела плод —
      
Луна, деревья, солнце и поля.
      
Из-за того, что съела плод —
      
Берёзы, розы, лозы, тополя.
     
    
    
     Мастурбация
     
      
(Женщина без мужчины — что рыба без велосипеда)
      
Без мужчины женщине не справиться?
      
Ха! Ни слова правды в этом мнении!
      
Поцелуй мужской обманом славится:
      
Лживы их объятья орхидейные.
      
Не ходите в джунгли, яда полные:
      
Сами не убогие, не сирые.
      
Есть у вас колчан и стрелы-молнии:
      
Девочки, давайте мастурбировать!
     
    
    
     Женщина ломает кирпичи
     
      
Женщина ломает кирпичи.
      
Она сидит на тротуаре
      
в красном сари,
      
когда ломает кирпичи
      
под жарким солнцем,
      
когда она ломает кирпичи,
      
бронзовокожая,
      
когда она ломает кирпичи.
      
Двадцать один?
      
Но дома — семеро детей,
      
как будто в сорок,
      
и десяти часов работы не хватает,
      
чтоб прокормить хотя бы одного,
      
не то что семерых.
      
Она ломает кирпичи,
      
весь божий день ломает кирпичи.
     
     
      
Вот рядом с нею, отдыхая
      
под зонтиком —
      
мужчина, что ломает кирпичи,
      
весь долгий день ломает кирпичи.
      
Мужчина, что в тени,
      
работает дней двадцать,
      
ломая кирпичи.
      
О чем мечтает он,
      
мужчина, что ломает кирпичи,
      
мужчина, что стоит
      
под зонтиком, ломая кирпичи?
     
     
      
О чем она мечтает —
      
она, та женщина,
      
которая ломает кирпичи?
      
Есть у неё мечта,
      
мечта о зонтике,
      
чтоб кирпичи ломать
      
не под палящим солнцем,
      
чтобы стоять с мужчиной рядом
      
дивным утром
      
и вдвое больше получать,
      
ломая кирпичи.
     
     
      
Её мечта — это её мечта,
      
но поутру
      
она все та же женщина,
      
которая ломает кирпичи:
      
без зонтика,
      
хотя бы даже драного;
      
ломает кирпичи
      
под жарким солнцем.
     
     
      
Дороги новые, высокие дома
      
построит кто-нибудь из кирпича,
      
который женщина ломает,
      
но крышу её дома
      
сдул прошлогодний шторм,
      
вода течёт сквозь тент, а у неё,
      
есть у неё мечта
      
о крыше жестяной.
     
     
      
Её мечта — это её мечта,
      
но поутру
      
водой пропитан её скудный дом.
      
И потому она кричит соседям,
      
на весь мир:
      
Есть у меня мечта,
      
есть у меня мечта.
      
Но нету ни зонта,
      
ни крыши жестяной.
     
     
      
«Взгляните, — говорят соседи,
      
плюясь ей вслед, —
      
ведь семеро её детей —
      
голодные,
      
а ей же подавай
      
и масло для волос,
      
и пудру для лица!»
      
Цвет кожи у неё —
      
день ото дня темнее,
      
а пальцы у неё твердеют,
      
как кирпичи,
      
которые она ломает.
     
     
      
Поэтому, сжав молоток,
      
она продолжает,
      
она продолжает ломать кирпичи,
      
сама становясь как кирпич:
      
кирпич, что не может быть сломан
      
пылающим солнцем,
      
голодным желудком,
      
мечтательным сердцем.
     
    
    
     Ядовитые
     
      
Куда опасней человек двулицый
      
Опаснейшей змеи о двух клыках.
     
     
      
Укушенный змеёй
      
способен исцелиться.
      
Укушенный лжецом
      
погиб наверняка.
     
    
    
     Женщина и стихи
     
      
Сколькой болью с рождения женское сердце отмечено,
      
Что чуть более боли — с Поэзией будет повенчано.
      
Слово требует срока — пока не сомкнулись глаза.
     
     
      
Если пишет стихи, значит, полною мерою женщина,
      
Ибо зрела довольно — и знает страдания вечные;
      
Ибо знает всю цену словам и всю цену слезам.
     
     
      
Чтоб родились стихи — надо быть, без сомнения, женщиной,
      
Ибо слово без боли — хромое, слепое, увечное.
      
Кто уверенней женщин о боли сумеет сказать!
     
     Пер. с бенгали Анны Нэнси Оуэн-2
    
   
   
    
     
6. Субтитры фильма «Покорность»
    
    
Текст: Айян Хирси Али
    
Режиссер: Тео ван Гог
    
    
Аллах велик!
    
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
    
Хвала — Аллаху, Господу миров,
    
милостивому, милосердному, царю в день суда!
    
Тебе мы поклоняемся и просим помочь!
    
Веди нас по дороге прямой,
    
по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал,
    
не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших.
    
Аминь.
    
О Аллах, когда я лежу здесь избитой, с душою израненной, услышь, как судия, голос в моей голове, ибо я согрешила. Мой приговор уже назван Тобою.
    
Прелюбодея и прелюбодейку —
    
побивайте каждого из них сотней ударов.
    
Пусть не овладевает вами жалость к ним
    
в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день.
    
И пусть присутствует при их наказании группа верующих.
    
Два года страданий назад, солнечным днем на базаре, мой взгляд пересёкся со взглядом Рахмана, самого замечательного из всех мужчин, что я когда-либо встречала. После этого чудесного дня я всегда приходила на базар, когда там был он. Я стала виться за ним как тень, а потом узнала, что и он приходит туда не случайно. Затем он захотел тайно встречаться со мною. Я согласилась.
    
Проходило время, и наши отношения крепли. Кроме того, из нашей любви рождалась новая жизнь. Наше счастье не осталось незамеченным, и последствия не заставят себя долго ждать, когда ревнивые толпы начинают клеветать. «Давай не будем обращать на них внимания, — сказали мы с Рахманом друг другу, — и доверимся милости Аллаха». Наивные, юные и, наверное, влюбленные. Но мы думали, что Твоя святость всегда с нами. Рахман и я множили любовь и веру, и тёплые отношения друг к другу. Как Аллах может осуждать такое? Зачем это Ему?
    
Когда мне исполнилось шестнадцать, отец сообщил мне новость на кухне. «Ты должна выйти за Азиза, — сказал он. — Он происходит из набожной семьи и хорошо о тебе позаботится». Моя свадьба была праздником скорее для наших семей, чем для меня.
    
Мое счастье закончилось, когда мой муж приблизился ко мне. Меня трясёт от его прикосновений. Его запах вызывает у меня отвращение, даже если он только что принял ванну. И всё же, о Аллах, я безропотно выполняю его требования, как это предписано Твоим словом, и позволяю ему овладевать мною, ведь когда я отстраняю его, он цитирует мне Тебя:
    
     
      
Они спрашивают тебя о менструациях.
      
Скажи: «Это — страдание».
      
Отдаляйтесь же от женщин при менструациях и не приближайтесь к ним,
      
пока они не очистятся.
      
А когда они очистятся, то приходите к ним так, как приказал вам Аллах.
      
Поистине, Аллах любит обращающихся
      
и любит очищающихся!
     
    
    
O Аллах, Всевышний. Ты говоришь, что мужья стоят над жёнами, ибо для этого Ты дал им силу. По крайней мере раз в неделю я чувствую силу кулака моего мужа на моём лице.
    
O Аллах, Всевышний. Жизнь с моим мужем тяжела, но я предаю себя в Твои руки. Мой муж заботится обо мне, и за это я послушна ему, и я блюду свою чистоту, раз Ты хочешь, чтобы я блюла. Но мой муж, моя опора и защита, боится моей неверности и неправедности. Он обвиняет меня в неблагодарности. Он все равно всегда находит повод усомниться в моей верности. После всевозможных угроз и увещеваний он начинает бить меня.
    
О Аллах, самый милостивый, самый милосердный. Как Ты заповедал женщинам, я опускаю глаза и закрываюсь. Я никогда не показываю свою красоту, даже лицо и руки. Я никогда не обнажаю свои ноги. Даже на праздники. И я выхожу из дома только тогда, когда это действительно необходимо. И только с позволения отца. Когда я выхожу, я укрываюсь под паранджой. Как Ты этого хочешь.
    
Иногда я совершаю грех. Я мечтаю почувствовать ветер в моих волосах или солнце на моей коже. Я мечтаю о путешествиях по свету, представляю разные страны, разные народы. Я никогда не увижу тех стран и никогда не встречу многих людей, ибо так я смогу доставить тебе удовольствие, о Аллах. Поэтому сделай меня сильной для исполнения Твоей воли и скрой моё тело с головы до пальцев на ноге. Кроме как в моём родном доме.
    
Обычно я довольна своей жизнью. Всё изменилось, когда Хаким, брат моего отца, гостил у нас. Он ждал, когда я останусь одна в доме — а потом приходил в мою комнату. Потом он начинал меня домогаться. Он заставлял меня трогать его в самых интимных местах. Когда он был здесь, мне даже дома приходилось укутываться под паранджой, чтобы отвадить его. Но это его не останавливало. Два раза он срывал с меня всю одежду и принуждал к греху. Тогда я рассказала обо всем матери и отцу, но мой родной отец не мог даже усомниться в чести своего брата. Я чувствовала боль сякий раз, когда мой дядя приходил ко мне.
    
Я чувствую себя животным, запертым в клетку. Меня переполняет чувство вины и стыда. И я чувствую себя покинутой, теперь даже в кругу семьи и друзей.
    
О Аллах. Хаким теперь не приходит, он знает, что я беременна.
    
Приговор, убивший мою веру в любовь, я нашла в Твоей священной книге. Вера в Тебя, покорность тебе воспринимается как измена самой себе.
    
О Аллах, Творец и Податель жизни, Ты требуешь возносить хвалу Тебе, чтобы Ты обратился к нам и подарил удачу. Долгое время служение Тебе было единственной целью моей жизни. И теперь я молю Тебя о спасении, но Ты молчишь, как могила, которой я жажду.
    
Мира вам и милости Аллаховой!
    
Мира вам и милости Аллаховой!
    
Пер. с нидерландского Алека Нормана Оуэна
   
   
    
     
7. Манифест «Вместе против нового тоталитаризма — исламизма»
    
    
Победив фашизм, нацизм и сталинизм, мир столкнулся сейчас с новой глобальной тоталитарной угрозой: исламизмом. Мы, писатели, журналисты, интеллектуалы, призываем к сопротивлению религиозному тоталитаризму, к утверждению свободы, равных возможностей и вечных ценностей для всех.
    
Последние события, произошедшие после публикации карикатур на Мухаммеда в европейских газетах, продемонстрировали необходимость борьбы за эти всеобщие ценности. Победа в этой борьбе будет достигнута не оружием, но идеями. Мы утверждаем, что она — не столкновение цивилизаций и не противоборство запада и востока, но глобальное противостояние демократии и теократии.
    
Как всякий тоталитаризм, исламизм взлелеян страхами и разочарованиями. Проповедники ненависти взращивают эти чувства, чтоб создавать батальоны обреченных, чтоб навязать нам мир неравноправия и свободоубийства. Но мы заявляем ясно и твердо: ничто, даже отчаяние, не может оправдать выбора в пользу мракобесия, тоталитаризма и ненависти.
    
Исламизм — реакционная идеология, убивающая равенство, свободу и здравый смысл, где бы она ни появилась. Торжество её может привести только к миру господства: мужчина господствует над женщиной, исламисты господствуют над всеми остальными. Поэтому мы должны гарантировать универсальные права угнетённым и тем, кто отличен от нас.
    
Мы отвергаем «культурный релятивизм», зиждущийся на том, что мусульманские мужчины и женщины лишены права на равенство, свободу и вечные ценности во имя следования культуре и традициям. Мы отказываемся отрекаться от нашего критического мышления из страха быть обвинёнными в «исламофобии»: неудачное понятие, смешивающее критику ислама как религии с нападками её верующих.
    
Мы требуем повсеместности свободы самовыражения, чтобы критический разум мог проявляться на всех континентах, противостоя любым оскорблениям и любым догмам.
    
Мы обращаемся к демократам и свободным людям всех стран с надеждой, что наше столетие должно стать веком Просвещения, а не мракобесия.
    
12 подписей:
    
Ааян Хирси Али (нидерландский депутат сомалийского происхождения, сценаристка фильма «Покорность»),
    
Шахла Шафик (писательница иранского происхождения, эмигрировавшая во Францию),
    
Каролин Фуре (французская эссеистка),
    
Бернар-Анри Леви (французский философ),
    
Иршад Манджи (живущий в Канаде эссеист, семья которого бежала из Уганды),
    
Межди Мозаффари (профессор иранского происхождения, эмигрировавший в Данию),
    
Марьям Намази (писательница иранского происхождения, эмигрировавшая в Великобританию),
    
Таслима Насрин (врач и писательница, бежавшая из Бангладеш после угроз исламистов расправиться с нею),
    
Салман Рушди (британский писатель, приговоренный к смерти фетвой иранского имама Хомейни в 1989 году за роман «Сатанинские стихи»),
    
Антуан Сфейр (главный редактор журнала «Les Cahiers de l'Orient»),
    
Филипп Валь (редактор «Charlie Hebdo»),
    
Ибн Варрак (американский учёный индо-пакистанского происхождения, автор книги «Почему я не мусульманин»).
    
Пер. с английского Анны Нэнси Оуэн
    
К сожалению, то же самое происходит не только в исламских странах и не только под прикрытием исламской идеологии…
   
   
    
     
8. Отзывы читателей перевода
    
    
Поскольку отзывы на мой перевод, приходящие на мой почтовый адрес, на форум, в гостевую книгу сайта, публикующиеся на других сайтах, форумах, блогах, отличаются большим разнообразием, представляющим почти весь спектр возможных мнений, я привожу здесь практически все обнаруженные мною мнения, отличные от односложного «спасибо» или «отстой!», дабы потенциальный читатель мог составить максимально полное мнение о том, с чем ему предстоит столкнуться.
    
Большую же часть конструктивной критики, содержащей указания на конкретные ляпы, ошибки, опечатки, неточности, я постаралась по возможности учесть и включить в новую редакцию романа, которая, надеюсь, выйдет к годовщине первой. И, судя по количеству людей, помогавших мне в моей «работе над ошибками», я могу смело сказать, что задачу свою я выполнила и что Анна Нэнси Оуэн стала ещё более многоликой:)
    
Анна Нэнси Оуэн № 1
    
    
Уважаемая Анна, нет смысла выискивать неточности. Вы умудрились полностью запороть перевод прекрасного произведения. Ошибки у вас через слово (фактические, лексические, стилистические). Завязывали бы ерундой заниматься, перевод — явно не ваше.
    
А
    
    
Респект за перевод, одно время сам хотел заняться, но потом забил. Этому народцу перевод таких книг не нужен:-((Все норовят только хаять, но не обращайте внимания, делайте что должны и будь что будит. Касаемо недочётов, не слушайте Вы разных ананимусов, да, можно, конечно, стибатца и писать, мол, «бе», Джебраил это Габриель, Габриель это Гавриил и т. д. Но это бред. А вот художественную составляющую можно, конечно, было и разнообразить. Но это не упрёк, так, совет.
    
Вот, например, что у меня осталось с 2006 года:
    
«Из Японии туфли, — Габриель пел старую песню в полусознательном состоянии, — И английские штаны. В русской шляпе большой; И с индийскою душой». Облака были благосклонны к ним. Возможно, из-за их великой мистификации. Или из-за их храброго полёта сквозь грозовые тучи, стоящие, подобно молотам в рассвете, или, возможно, это было пением (одно — занятное дрессированное, другое — освистывающее исполнение). А может, это был их взрыв-бред, даровавший им полную неизбежность неминуемого… В любом случае, независимо от того, какая это была причина, два мужчины: Габриельсаладин Фариштачамчи, осуждённые на это бесконечное, но уже заканчивающееся ангельско-дьявольское падение. Обратного пути уже нет, процессы их превращения начинались.
    
Дело в том, что эта песня Раджа Капура, и я воспроизвёл её так.
    
Да, и чуть не забыл, английский намного богаче русского, что бы там массе народонаселения не говорили в детстве разного рода учительницы с синдромом вечного недо*ба или перее*а. Всегда приходится выбирать, или передать суть, или смысл, или красоту конструкции мысли.
    
E
    
    
Претензии к переводчице. Язык самого романа довольно сложный, и перевод соответствующий. В этом плане всё нормально. Но сложность прочтения усугубляется и излишним количеством ссылок, порой совсем необязательных. Отвлекаюсь на них и теряю много времени и внимания. Уж поверьте, если кто-то не знает, что такое, например, велюр, тот не только этот роман не прочитает, а вряд ли и «Муму» с «Анной Карениной» осилит.
    
m
    
    
Ну вот, прочёл. Общее впечатление — восторг. Теперь чуть подробнее. Прежде всего, если вас начнут уверять, что книга Рушди абсолютно невинна и что бородатые дядьки в чалмах, тюрбанах, фесках и тюбетейках на него незнамо за что взъелись — не верьте. Очень даже есть за что. Там один Пророк Махунд (о прототипе догадайтесь с трёх раз) чего стоит! Ну сами судите — диктует это он персу-писцу свою нетленку, а тот от скуки начинает вносить всякую отсебятину, а Пророк, ежевечерне заслушивая записанный текст, благостно кивает. И вообще, по словам одного персонажа сие учение представляет собой руководство, какой рукой… э-э… следует это самое место подтирать. А еще Пророк явился в обращенный в ислам город вместе со своим гаремом из 12 жен возрастного спектра от почти девочки до старухи, коих никому не показывал, тем распаляя похоть мужской части населения города. Так хозяйка местного борделя удумала дать своим барышням, коих тоже было 12 и тоже всех возрастов, имена жен Пророка, после чего народ попер в заведение косяком. Ну и т. п. вольности — сплошь и рядом.
    
А вообще это памфлет, в котором всем по первое число достается — и Востоку, и Западу. По форме несколько напоминает «Сто лет одиночества» — тоже сборник историй, весьма условно связанных сюжетно. Даже есть параллели, например притча о юной мистической красавице.
    
А по сути — как я понял, основная мысль — выродились все цивилизации, и кругом один сплошной шoy-бизнec. Не зря два сквозных персонажа — индийские актеры, причем один из них, по совместительству, киномагнат, а второй поскромнее — так, звукоподражатель и имитатор на радио. А начинается всё с того, что оба выпадают из взорванного террористами самолета и умудряются мягко приземлиться в Англии, а дальше идет полная фантасмагория. Впрочем, как я уже упоминал, сюжета там практически нет.
    
По стилю — не знаю с чем и сравнить. Очень отдаленно напоминает «Хождения Джоэниса» Р. Шекли, но порезче. Язык очень свободный, раскованный, вплоть до постоянного употребления «ненормативной лексики», которая здесь, поверьте, сугубо на месте и в строку.
    
В конце, правда, возникают и реальные, не бутафорские, ценности (уход из жизни отца Саладдина Чамчи). Тоже блестяще написанный эпизод.
    
В общем — рекомендую. Но, как говорится, «на любителя». Может быть, даже стоит читать с перерывами, небольшими порциями. Впрочем, индивидуально. Всё, пожалуй.
    
BC
    
    
Давно хотел найти перевод этой книги Рушди.
    
Что касается многочисленных сносок — по-моему, это совершенно не мешает чтению романа, делая перевод более академическим и глубоким.
    
Вы проделали очень большую работу.
    
Спасибо.
    
Е
    
    
Поколение, на чьи головы пришлось самое начало рекламы романа — те, чья молодость пришлась на конец 80-х годов, — частично сохранило ещё те языковые предпочтения… И между: кредит-доверие, трансмутация-преврашение, — проходит некая их временная граница.
    
Начал было сравнивать тексты, споткнулся на «трансмутации»… Как ни печально, но то, что «считается художественным» — оказывается консервативным, как, впрочем, обычно и бывает организована т. н. «культура» — покопайтесь в переводе слова «классический» (как и «грех»)… Вот «творцам» и приходится быть более живыми, чем эти культурные слои.
    
Надеюсь, не будете слишком возражать о куске отзыва на первой странице… Скандал привлекает внимание к проблеме.
    
МВ
    
    
Огромное спасибо! И за подробные ссылки тоже. Дети русскоязычной публики, выросшие за границей, тоже смогут прочитать роман. А ещё преклоняюсь перед Вашим мужеством.
    
X
    
    
Лишь недавно (в марте 2008 г.) появился перевод неизвестного мастера, скрывшегося (что, впрочем, было сделано разумно) под псевдонимом Анна Нэнси Оуэн (ссылка на сайт с текстом романа — среди рекомендуемых сайтов), благодаря чему теперь мы можем прочесть этот роман и на русском языке тоже. Огромная ей благодарность за этот труд. Среди оценок перевода, которые я видел на её сайте, есть и отрицательные. На это можно сказать — не нравится — сделайте лучше.
    
Y
    
    
Отвратительнейший перевод. Смысловые, стилистические и фактические ошибки на каждой строчке. Непонятно, почему эта барышня возомнила себя переводчиком.
    
Первая отмазка дилетанта «Не нравится — сделай лучше». Девушка взяла на себя ответственность ознакомить общественность с книгой, а выдала откровенную халтуру. Если врач берётся делать сложнейшую операцию, то он не будет заявлять родственникам пациента в случае неудачи «Не нравится, могли бы и сами сделать». Так почему в этом случае должно быть иначе?
    
N
    
    
К сожалению, я не знаю английского и не могу сравнить, насколько перевод точен. Но с точки зрения русского языка мне книга понравилась.
    
Н
    
    
Перевод, конечно… жаргонно-размахаистый, какбе «в первом приближении»… и на этом спасибо.
    
О
    
    
Я не хочу Вас ругать, говорить, что Вы вечно будете гореть в Аду, просто не забывайте, что Вы своим переводом оскорбляете 1,5 млрд. людей, которые верят и любят Ислам.
    
Вам это нужно?
    
s
    
    
Боже, как деградировала Европа, раз позволяет муслимам указывать, что ей читать и писать, а что нет!
    
G
    
    
Какая-то тарабарская культура. Не интересно.
    
a
    
    
Перевод очень плохой, неумелый. Поэтому такие комментарии, как выше («какая-то тарабарская культура») не удивляют, и, я думаю, их будет много.
    
o
    
    
А не жалко отдавать перевод за просто так, ведь сейчас ЛитРес перешёл на коммерческую основу? Труд-то титанический! Одни примечания чего стоят! — чисто академическое издание. С ними можно заключить договор как переводчику. Во что это реально выльется, я не в курсе, но попытка — не пытка, а почему бы и не попробовать.
    
J
    
    
Вы уверены, что в таком виде, с эпиграфами от Земфиры, этот перевод донесёт до русского читателя что-то, кроме скандальности оригинала?
    
p
    
    
Да вообще, можно было в качестве «небольшого литературного хулиганства» накатать под именем Рудши полностью свой текст.
    
Кстати, думаю, такое литературное хулиганство может оценить законодательство по авторскому праву. В круглую сумму.
    
ni
    
    
Я очень ждал появления этого текста на русском языке. Но, пожалуй, более чем факту его — наконец-то — доступности — рад тому, как именно данный текст входит в русский язык; горд — что среди моих соотечественников по-прежнему есть люди, для которых слово «свобода» имеет первородные смысл и вес, вне «контекста», вне зависимости от «высших» интересов — социальных, государственных и пр.; люди, способные не только иметь личные убеждения, но и действовать в соответствии с ними.
    
S
    
    
Неграмотный, бездарный перевод. Учите матчасть!
    
И
    
    
Спасибо Вам! Не только за сам текст, но и за предисловие, за этот сайт. Удачи Вам! Здоровья и долгой-долгой жизни.
    
DZ
    
    
Большое спасибо Вам за перевод!
    
Спасибо Вам за Ваш титанический труд, терпение и целеустремлённость. Но прежде всего спасибо за Вашу позицию. Так же, как и Вы, я считаю, что человек вправе ознакомиться с любыми источниками, чтобы составить собственное мнение. Перевод понравился, читается легко. Немного не понравилось слишком сильная русификация некоторых частей романа, в частности эпиграфов, и использование производных слова «ебать», в частности, их можно было заменить, например «трахать». Но разумеется, Вам виднее…
    
l
    
    
Ознакомился с русским переводом. Вывод один: переводить человек не умеет вообще.
    
А
    
    
Меня всегда привлекали люди, умеющие вызвать лихорадку и ненависть прогнившего общества, самыми, казалось бы, невинными действиями. Ну, подумаешь, книжку написал человек. Если бы вокруг неё не было такого скандала, возможно, на неё никто бы и не обратил внимания…
    
L
    
    
О, Прекрасная Незнакомка с псевдонимом Анна Нэнси Оуэн! Выражаю свою глубокую благодарность вам и всем, кто оказывал вам хоть какую помощь при переводе это весьма трудной для перевода и рискованной для жизни и здоровья книги! Спасибо! Давно хотел почитать «Сатанинские стихи», но не удавалось из-за моего недостаточного English и отсутствия у наших (азербайджанских!) профессиональных переводчиков желания и мужества перевести эту бесподобную книгу Рушди на азербайджанский. Получил массу удовольствия от чтения и по ходу чтения постоянно благодарил вас мысленно.
    
Однако! Однако и увы, у меня к вам одна претензия. Вы продолжили неосмотрительную ошибку автора, назвав в примечании фамилии, заканчивающиеся на «оглы», «мусульманскими». Это — не верно. Фамилии, заканчивающиеся на оглы, — тюркские и не имеют никакого отношения к мусульманству. Арабы и персы тоже, к примеру, мусульмане, но у них же нет подобных фамилий. «Оглы» означает «чей-то сын» и присущ только тюркам, а в СССР у нас, у азербайджанцев, «оглы» добавляли не к фамилии, а к отчеству. А фамилии наши после оккупации большевистской Россией Азербайджана в 1920 году подвергли русификации: стали заканчиваться на «ов», «ев», «ова», «ева». Кстати, «ов» на русском означает то же самое, что и наше «оглы». Аналогично западному «son». Так что ничего в этом смешного нет! Неэтично было с вашей стороны прикалываться к этому. С таким же успехом можно было поиздеваться над русским окончанием фамилии «ов» или армянскими фамилиями, заканчивающимися на персидский манер — на «ян». Салман Рушди, великий писатель, мог допустить оплошность, но вы, как русский человек, веками соседствующий с нами, не могли не знать этого, или же могли уточнить информацию для окончательного определения своей позиции по этому эпизоду.
    
Также! Урди, как Вы пишете, смесь арабского и фарси. Опять не могу согласиться. По крайней мере, все слова на урди, приведенные в этой книге, тюркские и мне, как азербайджанцу, азербайджанскому тюрку, понятны без перевода. Алтайские тюрки, переселившиеся в Индию, Иран, Пакистан еще до нашей эры, сыграли огромную роль в формировании культуры и языка местного населения. Это были истинные арии. Советую вам почитать книги Мурада Аджи.
    
Тем не менее я выражаю вам свою признательность, спасибо за ваш бескорыстный труд.
    
А.Э.
    
    
На самом деле, ошибок и неточностей хватает. Как профессиональный переводчик немецкого и английского языка я это вполне хорошо вижу. Но сама по себе работа уже вызывает уважение.
    
VB
    
    
Давно интересовался и начал читать — вещь и правда неожиданная и, судя по всему, непростая (я от восточной культуры вообще далёк как не знаю что).
    
Но я в данном случае не об этом, ознакомился с сопроводительными материалами и предисловием — и захотелось выразить вам (и всем, кто помогал, если есть такие) респект и всяческое уважение. Спасибо, жму руки и всё такое. Молодцы!
    
Очень импонирует ваша позиция.
    
С уважением, приветом и поддержкой,
    
ИМ
    
    
Присоединяюсь к поносящим неграмотность перевода. Английский, конечно, знать хорошо, но зачем же русский забывать? Неплохой язык-то…
    
T
    
    
Огромное спасибо за перевод «Стихов». Не ожидал, что найду где-либо русский перевод. Ваш труд потрясает, как объёмом, так и качеством!
    
M
    
    
Бывают же придурки на свете. Эта книга — всего лишь нелепая выдумка одержимого.
    
Если кому-то закрыть глаза и сказать, что мир чёрного цвета, он поверит.
    
А Рушди ещё познает мучения в могиле.
    
П
    
    
Позвольте сперва поблагодарить Вас за высококачественный перевод, выполненный Вами, за огромную и тяжёлую работу и за великое мужество, которым Вы, несомненно, обладаете. Дело в том, что я тоже в прошлом году, не найдя изданного русского перевода книги, решил тоже заняться работой её донесения до русскоязычных читателей. Лишь сегодня я обнаружил, что Вы успели это сделать раньше меня. Я выложил начало моей попытки в свой блог: http://verses666.blogspot.com. Естественно, теперь это не имеет смысла, но я рад, что перевод, предложенный Вами, гораздо качественней и способен лучше достичь своей аудитории. Рад также, что есть, кроме меня, люди, для которых засилие догм и клериков разных мастей — не препятствие распространению свободы мысли.
    
Так что ещё раз, спасибо! Желаю удачи и счастья!
    
Л
    
    
Вот все кидали линк на перевод сатанинских стихов заживо репрессированного Рушди.
    
А кто-нибудь прочитал это?
    
Я честно осилил страниц 50.
    
Правы были Аятоллы с вот таким вот Хомейни.
    
D
    
    
Молодец. Опередила. Я вчера, как узнал, расстроился совсем.
    
Твой перевод скопировал, заглядывать туда не буду — решил пока сам продолжать, хотя есть ли ещё смысл, не знаю. Обычно самый первый перевод считается самым лучшим, потому как привычный он, не хочется потом спотыкаться о сердцебиение другого переводчика.
    
Но мне ещё долго, только заканчиваю массированную подготовку. Честно, опустились руки.
    
Да, транскрипция некоторых имён в оглавлении резанула глаз.
    
ES
    
    
Большое спасибо за гигантскую работу и за смелость!
    
O
    
    
Читаю, и волосы дыбом встают от обилия матерных слов в «Сатанинских стихах» Рушди. Переводчица перестаралась, конечно… перебор какой-то. Ненавижу мат в литературе.
    
Т
    
    
Уважаемый и Уважаемая А. Н. Оуэн! О деятельности Клуба я узнал сегодня утром, когда писал рецензию на книгу Салмана Рушди «Клоун Шалимар». Я полностью разделяю ценности Клуба, и мне симпатичен подход к переводу, предложенный вами.
    
Я хотел бы сотрудничать с Клубом. Занимаясь различными переводами, я хотел бы иметь возможность обсуждать с Вами связанные с этим проблемы, а также предлагаю публиковать возможные будущие переводы в качестве публикаций Клуба.
    
Я отдаю себе отчёт в обязательствах, которые при этом принимаю на себя, и в политических последствиях этого заявления. Я думаю, что в том деле, которое Вы делаете, лишние руки не помешают.
    
МН
    
    
Опять масонским духом пахнет…
    
Кто у нас любит шифроваться и покрываться тайными знаками?
    
Правильно. И не удивляюсь уже, что именно сейчас, а не 4 или, скажем, 8 лет назад… Просто офигеваю…
    
b
    
    
Интересная мысль — джихад современной инквизиции (исламистам, клирикам, разным «Конкретным», «антифа»…:)), и пусть оружием — только Слово, ребята создали хорошо законсперированную организацию…:) Хотя тут не до шуток — людей действительно убивают за распространение книги… (только за это! КНИГИ боятся!? Люди боятся за свою власть!) — издателей, авторов, переводчиков…