1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 
Так называемый дворец бывшего правителя Идара Сергеевича, состоящий из двух просторных комнат и огороженной по периметру крепкой оградой и охраной вооружённой автоматами, по праву достаётся Игнату. Он заводит в дом Аню, на губах играет довольная улыбка:- Это лучше нашего шалашика? Видишь, как оно славненько вышло, всё и сразу. Ты довольна? — он испытующе смотрит на её бледное лицо.
   
— Ты меня пугаешь, Ваше Величество, — склонив голову, говорит она.
   
— Тю, не разочаровывай меня, ты же царица, — Игнат со скрипом чешет заросшую шею.
   
— Но от того что мне страшно… мне становится так сладко, — добавляет Аня, — скорее снимай штаны… я изнемогаю.
   
— Подожди, я хочу тебе сделать сюрприз, подожди меня в этой комнате, — загадочно улыбается Игнат.
   
— Ты куда, Игнатушка? — Аня уже оголила огромную грудь и в нетерпении покусывает губы.
   
Игнат нерешительно останавливается, бросая жадный взгляд нам круглые пятна цвета кофе с молоком и торчащие по центру напряжённые соски, но сурово сдвигает брови:- Жди, — уходит в другую комнату и решительно закрывает за собой дверь.
   
Аня в раздражении натягивает на себя кофту, на губах появляется язвительная ухмылка и она шепчет:- Козёл бородатый… ничего, найду момент и я наставлю тебе рога… большие, ветвистые, как у лося, — Аню так проняло, что она даже всплакнула.
   
Тем временем Игнат достаёт самую настоящую бритву, долго смотрит на неё и наконец-то решается, начинает с усердием бриться, поглядывая на себя в осколок зеркальца. Через некоторое время он уже рассматривает себя и не узнаёт. Лицо бледное, но достаточно мужественное, квадратный подбородок с ямочкой в центре, ярко выраженные скулы, а зеленоватые глаза на фоне не загоревшей кожи и вовсе позеленели.
   
— Теперь пора, — улыбается он, отворяет дверь. Аня едва удерживается на ногах, разум мутнеет, а сердце срывается в бешеный галоп.
   
— Ты ли это? — едва не со страхом выговаривает она.
   
— А вот теперь иди ко мне, — Игнат резко разворачивает её к себе спиной и решительно сдёргивает её потёртые джинсы, оголяя белоснежные ягодицы.
   
— Ты настоящий царь, Ваше Величество! — стонет Аня, поминутно теряя сознание от дикого наслаждения.
   
— Любовь моя! — рычит Игнат, налегая на неё всем телом:- Ты родишь мне наследника!
   
— Я согласна, мой государь, — Аня уплывает в сказочные дали. Как не странно, но сейчас она искренне этого желает и внезапно по-настоящему в него влюбляется.
   
………………
   
Существо выползает из-под земли, жмурится от яркого света, кашляет до рвоты, затем садится на корточки и тонко скулит, размазывая жгучие слёзы. Внезапно оно видит кол, а на нём корчится человек. Некоторое время оно наблюдает, принюхивается, приподнимается, вытянув в трубочку губы, взгляд принимает осмысленное выражение и встаёт. Выбрасывая непонятным образом вперёд ноги, шлёпает к умирающему человеку. Остановившись, смотрит на густую кровь, лужицей скопившейся у основания кола, осторожно тычет длинным, как спица пальчиком, высовывает язычок, слизывает и чуть ли не мурлычет от восторга. Некоторое время словно собирается с духом и, внезапно срывается с места, давясь и откашливаясь, начинает судорожно заглатывать кровь. Но вот оно насыщается, отползает в сторону и изгибается в конвульсиях, катается по земле, иссекая свою плоть острыми камнями, вдруг затихает, сворачивается в калачик и начинает преображаться. Непонятные формы тела, принимают округлость, конечности вытягиваются, появляются аккуратные пальчики и вот, скрючившись, на земле лежит худощавая женщина. Она глубоко вздыхает, открывает глаза и те, наливаются синевой, готовые соперничать с самим небом, улыбается, губки открываются и в уголках рта обозначаются два острых клыка.
   
…………….
   
— Репа, гляди, тёлка… голая! — Бурый от неожиданности едва не роняет нож, которым он хотел вспороть грудь несчастного человека.
   
— Действительно… голая, — Репа гнусно улыбнулся и женщина в ответ тоже улыбается. — А она хочет! — Репа радуется как ребёнок.
   
— Ты откуда здесь… такая? — Бурый присаживается рядом и водит по её плоскому животу острым лезвием ножа.
   
— Откуда… здесь такая? — женщина хихикнула.
   
— А ты смазливая, — Бурый с бесцеремонностью пощупал её груди и женщина выгнулась в восторге.
   
— Однако… какая сексуальная, — пустил слюну Бурый. — Репа, я первый, — тоном, не терпящим возражения, произносит он. — Сейчас… только брюхо мужику разрежем. А ты можешь отвернуться, — внезапно жалеет он женщину, но она с огромным интересом продолжает смотреть и Бурого это буквально заводит, он кромсает бьющегося в агонии человека и выдирает сердце. — Однако… впервые с таким сталкиваюсь, — он с удивлением смотрит на женщину, которая не выказывает никакого ужаса. — Репа… я её повёл… а ты печень достань и костерок запали… сегодня мы оторвёмся на славу.
   
Он поднимает женщину с земли, с бесцеремонностью её лапает, она стыдливо посмеивается и дышит ему на ухо, при этом легонько покусывая за шею и быстро касаясь язычком кожи. Бурый взвывает от восторга и волочёт её в ближайшие кусты.
   
Репа завистливо глянул на своего подельника и принялся разводить костёр. Уже полчаса он пылает, а Бурый всё развлекается. Вначале слышались плоские шуточки, довольное сопение и даже животное рычание, затем всё стихло, словно они уснули. Репа недовольно ворошит горящие головешки, человеческие органы уже подгорели и испускают сладковатый запах, Репа облизнулся:- Эй, вы что, заснули?
   
— Вы что, заснули? — как эхо раздаётся голос женщины. Она появляется из кустов, синие глаза сияют, хорошенький ротик измазан кровью, она что-то жуёт, смеющимся взглядом смотрит на Репу. Она быстро подходит к зеку, обнимает за шею.
   
— Что ты всё жуёшь? — нехорошее предчувствие внезапно перерастает в ужас, Репа дёргается, пытаясь вырваться с её объятий, но они оказались у неё невероятно сильными. Женщина, как зверёк, наклоняет голову, с насмешкой смотрит, улыбается и произносит:- Что ты всё жуёшь? — и в этот миг Репа замечает у неё два узких клыка. Она потянулась к нему, он в ужасе забился, она ласково лизнула в горло и быстро припала ртом, клыки с хрустом вонзаются в горло и последнее, что увидел Репа, синие как далёкое небо глаза.
   
Старец Харитон крайне недоволен, его ученики не несут на алтарь жертву. Что-то они долго возятся у кола, как бы всего человека не съели, а это плохо. Старец выходит из грота, смотрит воспалённым взглядом, вдали видит изувеченного человека, он всё так же покоится на колу. Зеков поблизости нет, странно. Старец Харитон со стоном, опираясь на посох, побрёл туда, в душе проклиная нерадивых учеников. Он с трудом дошёл до места казни и неожиданно спотыкается обо что-то мягкое, взгляд скользнул вниз. Старец видит одного из своих учеников, жившего под кличкой — Репа. Репа лежит, раскинув в стороны руки, его горло разорвано, а уши объедены. Старец осторожно огляделся, что-то ему подсказывает, это не хищный зверь, что-то иное и странно, ужас полыхнул в его груди, давно забытое чувство. Чуть дальше он находит Бурого, с теми же признаками. Старец Харитон, промокнул тряпкой свой вспотевший череп, натягивает по самый нос капюшон и, семенящей походкой спешит к своему гроту, под защиту своего бога.
   
Внезапно старец слышит мягкий голос:- Что ты всё жуёшь? — на него смотрит полностью обнажённая женщина, а глаза пронзительно синие.
   
— Бесстыжая! — в гневе замахнулся он посохом и внезапно во рту пересыхает, старец понимает, его смертоносный взгляд абсолютно на неё не действует.
   
Женщина сидит на краю раздавшейся трещины, округлый животик выпирает из рёбер, словно она на седьмом месяце беременности.
   
— Бесстыжая! — звонко смеётся женщина, демонстрируя узкие клыки.
   
— Прочь, бестия! — старец усиленно крестится и бросается к своему гроту.
   
— Бесстыжая! Прочь, бестия! Что ты всё жуёшь? — догоняет его журчащий как родник голос.
   
Старец Харитон влетает в грот, с усилием закрывает тяжёлую дверь и примыкает к смотровому отверстию, пытаясь рассмотреть страшное существо. Словно вихрь проносится по лужайке и напротив двери присаживается женщина, наклоняет голову то в одну сторону, то в другую, забавно нюхает воздух, морща аккуратный носик и, быстро подползает к смотровому отверстию, тянется пальчиком, надавливает ладошкой и дверь содрогается, словно её ткнули тараном. Старец в ужасе отшатывается, лихорадочно крестится по диагонали, постепенно выпрямляя крестное знамение. Может совпадение, а быть может, что-то иное, но существо отпрянуло от двери, становится на четвереньки и, сверкая округлыми ягодицами, бежит к разлому в земле, прыгает вниз.
   
Старца трясёт, ряса промокла от пота, глаза выпучены, он всё крестится и внезапно замечает, что неправильно, не по диагонали. Ещё больший ужас пронзает сердце, он бросает взгляд на нарисованный на камне глаз Хримуса, но тот словно прикрыт веком, пыль залепила весь зрачок. Спотыкаясь и постанывая, старец ковыляет к алтарю, усердно трёт тряпкой глаз Хримуса и склоняет голову, ждёт, когда на него обрушится гнев всесильного бога. Но идёт время, а ничего не происходит, старец Харитон смущён, что-то кольнуло его душу… может, закралось сомнение?
   
Караби яйла не слишком большая территория, но сплошь в скальных образованиях, множество карстовых воронок, путаница из ущелий и долин — настоящий лабиринт. Не зная местности, можно несколько часов идти и пройти не более километра, а то и серьёзно заблудится. Но сейчас Идар знает путь к лагерю своего врага, с которым собирается заключить перемирие.
   
Он и его небольшой отряд останавливается на кромке леса, впереди виднеется мощный забор, а перед ним дымится сожженный участок леса.
   
— Неужели это тот парень, что собирал у нас огрызки? — задумчиво произносит Идар и не ждёт ответа.
   
— Ему не огрызки были нужны, а косточки, — охотно говорит Дима.
   
— Зачем? А… понятно, — кивает Идар, — деревья решил вырастить, а здесь лес сжёг… стратегически правильное решение. А где он столько брёвен взял?
   
— Наверное, море выбросило, — Дима со страхом смотрит на забор, где в бойницах виднеются лучники.
   
— Хорошо укрепился, — благожелательно произносит Идар и добавляет:- Нам бы пришлось повозиться, чтобы сломить их оборону… разве, что по секретному ходу… с тылу ударить?
   
— К чему такие мысли? — хмуро улыбается Грач.
   
— Так… по привычке. Теперь, если нас сразу не утыкают стрелами, будем вместе держать оборону. Третья сила появилась.
   
— А вдруг ещё четвёртая появится? — совсем некстати произносит Дима.
   
— Всякое может быть, — кивает Идар. — У кого-нибудь есть белая тряпка? — оглядывается он на свой отряд.
   
— У меня трусы белые… почти белые, — внезапно краснеет Дима.
   
— Что ж, для белого флага пойдёт, — невозмутимо произносит Идар, а в отряде негромко заржали.
   
Мужчины выломали длинную ветку, Дима, под нарастающий хохот снимает трусы, стыдливо прикрывая ладонью переднее место. Идар тоже посмеивается, но вскоре ему это надоедает, и он резко обрывает смешки. Импровизированный флаг гордо развернулся на древке. Идар суёт его Диме:- Твои трусы, вот и будешь парламентёром. Давай… вперёд! — выталкивает он его на открытое пространство.
   
Дима, суетливо затянул ремень на своих штанах, неуверенно выбирается наружу и взмахивает белым флагом.
   
— Ближе подойди, тебя не видят! — требует Идар.
   
Со свистом проносится стрела, втыкается в опасной близости, Дима отчаянно закричал и лихорадочно машет флагом.
   
— Стой! — Виктор удерживает Антона, который собирается выпустить ещё одну стрелу. — Не иначе… белый флаг… это парламентёр. Странно, через подземный ход не пошли… дай отмашку, — приказывает он.
   
Антон подвязывает к копью цветастую тряпку и взмахивает над забором. Некоторое время человек с белым флагом стоит, сжавшись от страха, косится назад, но вот выходит ещё один человек. Виктор обомлел — это Идар.
   
— Что за… — Виктор озирается и не может понять ситуации.
   
Викентий Петрович снимает стрелу с тетивы, опускает лук:- Что-то произошло, не нравится мне это.
   
Алик судорожно сдёргивает белую панаму:- Так может воспользоваться моментом и… — внезапно он устыдился своих мыслей и густо краснеет.
   
— Нет, стрелять в высшей степени непорядочно, — понимает его Викентий Петрович, — они парламентёры. Антон, ещё раз взмахни тряпкой, — приказывает он и ногой скидывает верёвочную лестницу.
   
Идар махнул рукой, вышло ещё десять человек, Виктор напрягается, рука тянется к луку, но больше людей не появляется. Они медленно приблизились к забору и тут, Виктор разглядел, что за флаг у парламентёра и, не выдержав, захохотал, затем, и все на заборе.
   
Идар кисло улыбнулся:- Спешили очень, не подготовились! Так нам можно подниматься?
   
Виктор обрывает смех:- Сначала ты.
   
— Это правильно, — хмыкает Идар, прыгает на лестницу, легко взбирается, перескакивает через остро заточенные концы брёвен, доброжелательно смотрит на Виктора:- Здравствуй, Виктор… как тебя по батюшки?
   
— Николаевич… но можешь называть меня просто по имени.
   
— Демократично, — хмыкает Идар. — Зёрнышки от яблок посадил?
   
— Ты для этого пришёл, чтобы спросить? — с иронией спрашивает Виктор.
   
— М-да… много времени прошло. А ты здорово изменился, — Идар смотрит прямо в глаза и чувствует в них силу и власть. — Короче, ты прав, не прошлое меня интересует… появилась третья сила, пришлось бросить всё. Я готов заключить с тобой союз.
   
— Неуместное заявление, — Виктор также смотрит прямо в его глаза. — Какой союз? Это, что, все твои люди?
   
— Они профессионалы, — Идар старается говорить непринуждённо, но внутренне напрягается.
   
— Согласен. Но их мало, — Виктор равнодушно глянул через забор, но про себя отметил, люди непростые, могут пригодиться.
   
— В свете новых событий, это лучшее, что я могу предложить.
   
— Ты поделись секретом, что за третья сила появилась?
   
Идар облокачивается о забор, на волевом лице мелькает кривая улыбка:- Секта, а при ней четыре-пять калашей.
   
— Дед-экстрасенс власть захватил? — понимает Виктор.
   
— Как-то мутно получилось. Всё с прибытием Игната произошло. Проникся к нему дед… царём сделал.
   
— Кем? — едва не поперхнулся Виктор.
   
— Ты не ослышался, — хмурится Идар.
   
— Он же плотник, — удивляется Антон.
   
— Плотник, ни плотник, но человеком он оказался непростым. Кстати, предал он вас, секретный ход выдал.
   
— Это для меня не является неожиданностью, — сверлит его взглядом Виктор. — Про ход знаем.
   
— Я не сомневался, — ухмыляется Идар. — Это ты продумал комбинацию?
   
— Нет, просто вычислили негодяев, заодно, решили воспользоваться сложившейся ситуацией, — просто отвечает Виктор.
   
Идар внимательно смотрит, кивает, показывая, что верит, затем произносит:- Они на вас пойдут, это точно, вопрос лишь во времени. Против их калашей ваш один не потянет. Кстати, не вижу его, — Идар стрельнул взглядом по платформе.
   
— На другом объекте, — уклончиво проговорил Виктор.
   
— Калаш понадобится… и мы тоже. Я повторяюсь, давай заключим союз, но, с существенной поправкой, — Идар замолкает.
   
— Продолжай, — в глазах Виктора появляется интерес.
   
— Так как моя команда действительно небольшая, я готов пойти под твоё командование.
   
— А не сложно понижать себя в должности, — слегка улыбнулся Виктор.
   
— Я человек военный, мне не привыкать. К тому же, это условие будет действовать на время союза. Затем, мы разойдёмся, но думаю, у нас будут уже другие отношения друг с другом. Может не дружеские, но, уважительные… составим договор о ненападении.
   
Виктор глянул на Викентия Петровича, тот поскрёб гладковыбритый подбородок:- Тема интересная, профессионалы нам нужны, а вот договор о ненападении составит надо сейчас, а не потом.
   
— Можно и сейчас, — не слишком охотно соглашается Идар.
   
— Что есть этот договор, фикция, нарушить можно, — нервно хмыкает Алик.
   
— Как сказать, — внимательно смотрит на него Викентий Петрович, — для предателей… да, а для офицеров, — он быстро глянул на Идара, — нарушить честь, хуже смерти.
   
Идар неожиданно грустно улыбается:- Ты прав, мы офицеры, а честь превыше всего.
   
— Что ж, — Виктор протягивает руку, — теперь вы в нашей команде.
  
  
   
    
Гл.23
   
   
Бойцы Идара ловко перемахнули через забор, ловят его взгляд, тот успокаивающе кивает. После знакомства с новой командой, Виктор и Викентий Петрович ведут их в город. У верфи Идар останавливается, с удивлением смотрит на Виктора:- Настоящий корабль делаете?
   
— Пробуем. Думаю, получится. Даже сейчас уже на плаву держаться будет, осталось палубу настелить, надстройки… мачты уже готовы к креплению, паруса делаем из брезента, у вертолётчиков разжились.
   
— Решил организовать экспедицию на ближайшие острова? — догадывается Идар.
   
— Народа маловато, без него империю не построить, думаю на других землях людей поискать, — спокойно произносит Виктор.
   
— Меня те же мысли посещали, — невольно вздыхает Идар, он оглядывает свою команду. Все как на подбор, крепкие, уверенные в себе люди, вооружённые луками, ножами и короткими копьями. Невольно шевельнулась мысль, а ведь только стоит намекнуть и его люди быстро захватят поселение Виктора, но Идар оттолкнул дурные мысли и встречается с понимающим взглядом Викентия Петровича. Бывший батюшка как бы невзначай глянул на ближайшие кручи, заросшие бархатистым лесом и там, качнулись ветки, указывая, что там затаился пост. Затем, из ближайшего укрытия показались двое мужчин, вооружённые топорами и копьями, доложили обстановку и словно растворились в густых зарослях.
   
— Неплохо посты расставлены, — со странным облегчением проговорил Идар, внимательно осматриваясь по сторонам.
   
— Единственное уязвимое место было, тот ход, — кивает Викентий Петрович. — Ещё забор чуть выше сделать надо и дальше в море выдвинуть и можно несколько передохнуть. Весь упор на это поставили, поэтому с жильём пока проблемы, придётся вам самим его строить.
   
— А что, рабов у вас нет? — простодушно спрашивает Грач.
   
Виктор вздрагивает, с неудовольствием оборачивается:- Мы как-то сами справляемся.
   
Грач хотел было ещё что-то сказать, но Идар нахмурился и Грач решил разговор на эту тему не продолжать.
   
Крутая тропа выводит отряд к долине, на которой виднеются уже законченные строения, но большей частью строящиеся. Идар с пренебрежением поджимает губы, но внезапно видит несколько тренажёров и людей тренирующихся на них.
   
На верёвках со свистом летают топоры, качаются тяжёлые мешки с камнями, крутятся волчки с брёвнами и цепями. Рядом лучники пускают стрелы по мишеням, другие бойцы схватились в рукопашном бою.
   
— Серьёзно! — не удержавшись, выдохнул Идар.
   
— Приходится форму поддерживать, а то лишний жирок начал завязываться, — простодушно улыбается Викентий Петрович, польщённый такой реакцией со стороны бывших врагов.
   
Ноги сами ведут тренажёрам, люди Идара улыбаются словно дети, увидевшие крутящуюся карусель со слониками, жирафами и прочими игрушками. Только здесь режут воздух острые лезвия и стремятся раздробить рёбра двигающиеся брёвна, а цепи — вырвать мясо из плоти.
   
В настоящий момент на тренажёрах работают недавно прибывшие мужчины: Юрий, Остап и Артём, а их боевые подруги: Инга и Наташа — вбивают стрелы прямо в яблочко мишеней.
   
— А это наши новички, — с гордостью произносит Викентий Петрович, — такие же ненормальные, как и мы, всё свободное время на них упражняются.
   
Юрий ловко увёртывается от лезвия сверху, подпрыгивает, уклоняясь от топора, несущегося на нижнем уровне и, вываливается в сторону, отряхивается, вытирает пот с лица, простодушно улыбается:- Товарищ подполковник, новенькие? — с интересом оглядывает группу Идар, те, в свою очередь, бесцеремонно пялятся на него.
   
— Не совсем. Это благодаря их стараниям я тренажёры изготовил.
   
— Не догоняю ваших мыслей, Петрович, — Юрий косит под простачка, но глаза цепкие, изучающие.
   
— Вот так и понимай, это наши бывшие враги. Мы заключили с ними союз.
   
— Против кого? — Юрий быстро скользнул взглядом на Виктора.
   
— Появилась третья сила, и они вооружены автоматами, — мрачнеет Виктор.
   
— Серьёзно, — соглашается Юрий.
   
Глубоко отдуваясь, подходят Остап и Артём. Остап сильно надавливает пальцем на рассечение на скуле, а у Артёма наливается жизнерадостным цветом синяк на плече.
   
Викентий Петрович неодобрительно качнул головой:- Придержите темп, касатики, при таком энтузиазме когда-нибудь убьёте друг друга.
   
— Так это… для яркости, чтоб жизнь мёдом не казалась, — Остап размазал кровь. — Новенькие?
   
— Старенькие, — хмыкает Идар и взглядом цепляет Ингу. Женщина с такой же бесцеремонностью отвечает в ответ. Её взгляд холоден, словно она собирается стрелять из снайперской винтовки. Затем Идар видит Наташу, щурит глаза, поджимает губы:- А у вас тут неплохо, пожалуй, я у вас задержусь.
   
— На что намекаешь, браток? Может, как-нибудь поспаррингуем? — без злости спрашивает Артём, видя нескрываемый интерес новичка к их женщинам и, решив слегка убавить его прыть.
   
— Зачем тянуть, можно прямо сейчас, — загадочно улыбается Идар.
   
— А с дороги не устал? — оживляется Артём, оглядывая несколько худощавую фигуру, но про себя оценивая замаскированный потенциал его мышц.
   
— Есть немного, но это разные ощущения.
   
— Знакомые чувства, — соглашается Артём и жестом приглашает пройти на небольшую площадку.
   
Грач оживляется, толкает Диму, желая заключить с ним пари, но тот отнекивается. Наташа с Ингой спокойно садятся под деревьями, рядом расположилась и вся группа бойцов Идара и тихо посмеиваются.
   
— Что, новичок, становись в стойку, — Артём слегка сгибает ноги и как кошка отходит в сторону, не сводя насмешливого взгляда со своего противника.
   
— Да я как-то забыл об всяких стойках, — спокойно произносит Идар и мгновенно уходит от проверочного выпада Артёма. — Явно не каратэ, — с одобрением констатирует он.
   
— Каратэ для самураев, а мы же русские люди, — ухмыляется Артём.
   
— Что верно, то верно, — русский стиль… однако, — кивает Идар. — Мне тоже он нравится, но только я ввёл некоторые коррективы, — Идар внезапно преображается, взгляд холодеет, едва заметная дрожь пробегает по телу и он легко отводит новую атаку, не касаясь человека ладонями, но Артём теряет координацию и заваливается на спину. Вскакивает, ошарашено смотрит, пытается сделать подсечку, но на полдороги распластывается, словно по нему проехал каток.
   
Зрители рассмеялись, Грач дурашливо выкрикивает:- Вставай, браток! — Артём трясёт головой, шатаясь, встаёт, очумелым взглядом глядя на Идара. — Я думал это выдумки, — он сплёвывает кровью. — Бесконтактный стиль?
   
— Будем продолжать? — улыбается Идар.
   
— Да у меня кости словно переломаны, — с недоумением произносит Артём, щупая тело.
   
— Ещё желающие есть? — со спокойной уверенностью спрашивает Идар.
   
Инга оглянулась и хмурится, не видя среди своих мужчин достойных противостоять этому наглому новичку.
   
Викентий Петрович, оглядывает всех просветлённым взглядом и останавливается на Идаре.
   
— Ты хочешь попробовать? — Идар внимательно смотрит ему в глаза и что-то в них видит, хмурится.
   
— Придётся, — просто отвечает Викентий Петрович и выходит на импровизированный ринг.
   
На этот раз Идар первый производит необычную атаку, плавно взмахивая руками и, вдавливает ладонями воздух, но Викентий Петрович также производит мягкие движения и словно делает рывок на себя и внезапно Идар качнулся, с трудом держит равновесие и с раздражением бьёт открытыми ладонями от себя. Викентий Петрович гасит невидимый поток энергии, укоризненно качает головой:- Идар, негоже сбивать энергетику, это запрещённый приём, люди от этого умирают… но на меня это не действует… и всё равно, за это надо наказывать. После этих слов он непонятным образом подскакивает к противнику и как-то обыденно и поэтому обидно, бьёт кулаком в челюсть, посылая Идара в нокаут.
   
Немая сцена, Грач, собирающийся отпустить язвительную шуточку, остаётся с открытым ртом, Дима заёрзал, с суеверным страхом смотрит на Викентия Петровича, бойцы Идара хмурятся, Инга ухмыляется, посылает воздушный поцелуй растерянно хлопающему глазами Идару.
   
— На любую хитрую гайку, найдётся ещё более хитроумный болт, — несколько цинично, произносит Викентий Петрович и помогает подняться своему сопернику.
   
— Тоже бесконтактная борьба? — Идар пытается улыбнуться.
   
— Да. Но только я её слегка усовершенствовал, — по-доброму произносит Викентий Петрович, а его взгляд смирен и высок.
   
Виктор неодобрительно смотрит:- Право, как дети. Ну что, выяснили отношения? Надеюсь, непонятностей больше не будет?
   
— Надеюсь… не будет, — Идар едва сдерживает злость и обиду. — Мы союзники, нам придётся прикрывать друг другу спины.
   
— Хорошо сказано, — Викентий Петрович протягивает руку. Идар, хмурясь, отвечает на рукопожатие.
   
— А ты кто? — с бесцеремонностью интересуется Идар.
   
— Я то? — Викентий Петрович некоторое время размышляет, — раньше священником был, а ещё раньше — служил в той же системе, что и ты.
   
— Странно, а почему наши дороги не пересекались?
   
— Почему… не пересекались, я знал о тебе, — загадочно произносит Викентий Петрович.
   
— А ты случайно не Вик? — осторожно спрашивает Идар.
   
— И так меня называли, — улыбается Викентий Петрович и добавляет, — друзья.
   
— Знал бы, что это ты, не стал спаринговать, — у Идара впервые во взгляде появилось что-то подобия уважения.
   
— Стал, — мягко улыбается Викентий Петрович.
   
Идар отводит взгляд, жёсткая складочка обозначается у плотно сжатых губ, ему сейчас одновременно и всё нравится и не нравится. Обстановка знакомая, люди понятные, но как-то он теряется среди них, а это не может вызывать беспокойства. Он сильный лидер, а положение, в которое он попал, сильно покачнули его амбиции.
   
— Знакомьтесь, моя жена, Нина, — Виктор притянул к себе великолепную женщину, которая незаметно приблизилась во время поединка.
   
Идар встрепенулся, глаза вспыхнули, оценив про себя её безупречную фигуру, которую совсем не портит беременность, без изъянов лицо и независимый взгляд, вероятно, такой бывает лишь у цариц.
   
— Право… я потрясён, — он в поклоне целует ей руку. — Меня звать Идаром, — отступает он на шаг, откровенно ею любуясь.
   
— Так вот какой вы… наш враг, — шевельнула губами Нина.
   
— Это в прошлом, — склоняется в поклоне Идар.
   
— Мы заключили союз, дорогая, — слегка улыбаясь, произносит Виктор.
   
— Зачем? — искренне спрашивает женщина. — Я бы не стала, — она холодным взглядом окинула Идара и его бойцов.
   
Идар пожимает плечами, в глазах искрится веселье:- Настоящая валькирия, я восхищён вами, сударыня.
   
Нина фыркнула, требовательно смотрит на мужа. Виктор, слегка раздражаясь бесцеремонностью Идара, сухо отвечает:- Общий враг появился.
   
— Кто? — удивляется Нина.
   
— Секта сумасшедшего деда… а при ней четыре автомата. А Игнат наш, царём стал, — Виктор брезгливо кривит губы.
   
— Этот плотник? — Нина округляет в удивлении глаза.
   
— Именно, царём. А Анька, соответственно — царицей, — с некоторой брезгливостью произносит Виктор.
   
— Эта… драная курица?
   
— Ну, может и драная, но не курица, — ухмыляется Идар. — Она знает, что делает. Уверен, не без её участия Игнат такую комбинацию провернул. Надо было тогда Аньку при себе держать, — сузил глаза Идар.
   
— Разбрасываетесь кадрами, сударь. Так значит, вы низложены? — с ехидством произносит Нина.
   
— Временное отступление. Как известно, и Москву французам отдавали, а затем Наполеона на остров сослали. Так что… ещё не вечер, будет и на моей улице праздник.
   
— И вновь будем друг с другом воевать, — с иронией произносит Нина.
   
— Не будем, — неожиданно серьёзно говорит Идар.
   
— Ну-ну, — с бесцеремонностью оглядывает его Нина, затем, с деланным безразличием отворачивается, устремляет ясный взор на Виктора:- Какая-та ерунда происходит, женщины боятся в долину выходить, говорят из некоторых щелей, что образовались после землетрясения, звуки доносятся, даже крики и стоны. В подземных полостях что-то происходит. Может, люди провалились и им помощь нужна?
   
— Помощь? — Юрий вздрагивает. — И у вас начинается, — с обречённостью говорит он.
   
— Что начинается? — пугается Нина.
   
— Мы от этого бежали со своего острова, — Юрий и вовсе мрачнеет. — Скоро такие твари полезут.
   
— Почти все трещины обвалились и засыпаны, — Викентий Петрович невольно крестится.
   
— О чём это вы? — опешил Идар.
   
— О живых мертвецах, вампирах и прочей нечисти, — Инга останавливает на Идаре холодный взгляд.
   
— Ты, подруга, несколько преувеличиваешь, насчёт потусторонних тварей, — неуверенно произносит Юрий, — но к человеческой крови тянутся, это верно.
   
— Вы это серьёзно? — произносит Идар под негромкий хохот Грача.
   
— Ещё скажите, черти существуют, — веселится Грач.
   
— Насчёт чертей не знаю, а то, что под землёй есть непонятная жизнь, это правда, — стрельнул взглядом Юрий.
   
— Балабол, — скалит зубы Грач.
   
— Хватит ржать! — резко обрывает смех Идар. — Надо бы на разведку туда спуститься. Грач, ты первый кандидат, — устремляет он взор на спецназовца.
   
— Нема базару, — разводит тот руки и незаметно пинает в бок Диму:- Ты ещё не обмочился со страху? — шепчет он, видя на его лице откровенный ужас. — С нами пойдёшь. Понял?
   
Дима поник душой и телом, как он сейчас не похож на того бизнесмена Дмитрия Леонидовича, что ржал как лошадь над Виктором, когда тот ползал по земле, собирая огрызки от яблок. И вроде не так давно этот было, всего каких-то месяцев восемь назад. Но изменилось многое, а главное… Нина уже не может скрывать под свободной рубашкой тяжёлый живот.
   
— Дима ты чего задумался? Медитируешь или приспичило? — видя его откровенный ужас, усмехается Идар.
   
— Его в Нирвану снесло, — хохотнул Грач.
   
— А пошёл ты! — внезапно очнулся Дима и этой реакцией вызывает всеобщее ржание.
   
Нина с брезгливостью глянула на бывшего бизнесмена, отметила про себя его потухший взгляд, горестные складки под губами и в душе даже пожалела. Человек, когда-то обладавший большим состоянием и властью, вынужден с отчаянной обречённостью отбиваться от насмешек суровых мужчин, которые одинаково комфортно себя чувствуют и среди женщин и роскоши, и где-нибудь на задании, рискуя получить пулю от таких же отмороженных на голову авантюристов, как и они сами. Нине не нравятся вновь прибывшие, от них веет скрытой угрозой, которую не могут скрыть их добродушные улыбки и подшучивания. Достаточно часто она ловит на себе их оценивающие взгляды, и холодок скользнул между лопаток. Она интуитивно прижимается к Виктору, заглядывает в глаза и неожиданно видит такую мощь во взгляде, что все страхи мгновенно испаряются, как роса под жгучим солнцем.
   
Виктор едва заметно улыбается ей и вновь останавливается на Идаре:- Свой лагерь разобьёте в долине у пещеры, место вам покажет Викентий Петрович. Только в пещеру не суйтесь, там поселились амфибии размерами с хороших бычков. Чуть позже мы их убьём, но, а сейчас… пусть пока поживут. Прочешите скалы на наличие тайных троп. Вашим командиром будет Викентий Петрович. И главное, у нас выработались определённые законы и положения, нарушение некоторых из них будет караться смертью. Надеюсь, вы не будете это оспаривать?
   
Идар улыбнулся, ничто не изменилось в его лице:- Вполне нормально, — пожимает он плечами. — А уже кого-то казнили… за нарушения? — с плохо скрываемой насмешкой спрашивает он.
   
— Пока бог миловал, — Виктор горит настолько спокойно, что Идару невольно становится не по себе.
   
Дни спешат, пытаясь, перегнать друг друга, пока всё спокойно. Викентий Петрович с Идаром занимаются укреплением лагеря с тыла, а у моря забор поднимается выше, площадки доверху заполнены крупными булыжниками, у бойниц закреплены арбалеты на подвижных рычагах — изобретение Викентия Петровича, теперь прицел можно держать не усилием в руках, а рычагом, поворачивая его в разных направлениях. Не имея автоматов, это скудное преимущество, хотя, брёвна задержат любые пули. Но, пока всё тихо, единственно, ожидание приближающихся событий нервирует. Почему старец Харитон и его протеже, новоиспечённый царь Игнат Первый, не спешат нападать? И Виктор и Идар несколько озадачены, на их месте они давно, пользуясь моментом, разгромили бы неприятеля. Но раз есть отсрочка, её надо использовать в полной мере.
   
На случай осады, усиленно заготавливаются продукты. Рыба и мясо морских котиков коптится и вялится, искусственные водоёмы заполняются родниковой водой, изготовили инкубатор для куриных яиц и теперь в изобилии появляются цыплята, радуя Яну многоголосым писком. Подрастают деревья и плодовые кустарники. Благотворный климат творит чудеса, ростки из яблоневых косточек превратились в крепкие саженцы, глядишь, первые яблоки будут уже через год. Плодородная земля долины превращает каждый посаженный глазок от картофеля в два ведра полноценных клубней. Как-то нашли подсолнух уже со зрелыми семечками, наверное, кто-то из людей вытряхнул карманы и, завалявшееся семечко попало в подходящее место. Теперь есть надежда на будущие урожаи и, соответственно, на подсолнечное масло.
   
В море всё также выходить опасно, никто не может объяснить такого агрессивного поведения белых акул. Почти в каждом случае, они нападают, вероятно, они привыкли к человеческому мясу, всеобщая катастрофа погубила большую часть человечества и акулы взяли на себя роль чистильщиков. Вероятно это так, у них поменялись приоритеты, человек для них стал пищевым звеном. Четырёх-шести метровые хищницы легко переворачивают любые плоты и лодки, нужен корабль, чтобы успешно заниматься ловлей рыбы, а строится он в хорошем темпе, уже мачты стоят, настраивается такелаж, палуба грубоватая, но прочная.
   
Щенки подросли и, становятся серьёзными собаками, а дрессурой занимается Антон. Когда ходили к Голубянке, охотится на птицу, натолкнулись на медведицу с двумя медвежатами, если бы не псы, были бы большие проблемы. Хотя, проблемы могут появиться оттуда, откуда их не ждут. Опасения вызывают разломы в земле, образовавшиеся после необычно скоротечного землетрясения. Изредка, в основном в тихие безлунные ночи, можно услышать неясные звуки, словно кто-то пытается выбраться на поверхность, но почти все трещины обвалились и слишком узкие. К сожалению, а быть может к счастью, экспедиция в мир пещер провалилась, спецназ Идара не смог протиснутся в них глубже, чем на пять метров. Но твари, кем бы они небыли, усилено возятся под землёй, стонами и скрежетом наводят ужас на людей. Один Грач веселится, он думает, что это кроты и любит мочиться туда. Этот странный мужчина многое видел на своём веку и пришёл к выводу, что даже необъяснимое с человеческой точки зрения, оказывается банальным и обыденным. Он отвык удивляться и поставил своей целью развенчать миф о якобы потусторонних монстрах.
   
Втайне от всех он расширяет одну из трещин, с усмешкой прислушиваясь, как животное с маниакальной настойчивостью стремится выбраться на поверхность. Для себя Грач решил, что землетрясение засыпало кротовое поселение, сдвинув его глубоко под землю и несчастные зверюшки, беснуются под толстыми пластами земли. Раньше, на спецоперациях, когда не было пищи, Грач иногда выкапывал кротов и запекал на углях и, если их хорошо пропечь, они получались весьма, вкусными.
   
Осторожно работая ножом, чтобы не спугнуть пугливое животное, Грач аккуратно откидывает землю, расширяя трещину. Он уже спустился на глубину десяти метров и приходится пользоваться верёвками, чтобы спускаться и подниматься наверх, упираясь об осыпающиеся склоны локтями и ногами. Трещина расширяется, из неё струится холодный освежающий воздух, к которому примешиваются непонятные запахи.
   
Грач недоумевает, он начинает осознавать, под землёй не крот, а что-то более крупное. На всякий случай берёт с собой копьё со стальным наконечником и острый топорик. Кидая горящие лучины, он стремится разглядеть в темноте животное, оказавшееся не столь боязливым, как предполагалось.
   
Скользнув ещё на пару метров, Грач прислушивается, выставил копьё, до боли в глазах всматривается в темноту. Что-то неясных очертаний колыхнулось в глубине, слышится почти человеческий вздох и кашель. Грач оторопел, с неприятностью для себя обнаруживает, что становится страшно, но гонит от себя мысль об всяких потусторонних существах. Кто бы это ни был, является животным, которого можно убить и съесть. Неожиданно трещина раздваивается и Грач, не удержавшись на локтях, сползает в другой ход, верёвка чиркает об острую кромку и с противным звуком лопается. Он умело гасит опасное падение, уходя в распор ногами и спиной, но удержаться не в состоянии и сползает вниз, оставив животное в параллельном ходе.
   
Оказавшись внизу, Грач прислушался, фильтруя все звуки, затем нехотя зажигает лучину, поднимает над собой, освещая подземную полость. Обычная пещера, таких много на Караби яйле: сталактиты и сталагмиты, сверху капает вода, сыро и холодно, сквозь щели пробивается тусклый свет.
   
Животное почуяло человека и начинает лихорадочно спускаться. Грач усмехается: «А ведь хищник. Ничего, я тоже хищник», — думает он и берёт копьё наизготовку.
   
Нечто бледного цвета шлёпается на сырой пол, стонет от боли, приподнимается на костлявых ногах, с шумом втягивает воздух в ноздри, делает шаг, непонятным образом ставя ноги.
   
— Ты кто? — опешил Грач, увидев существо, напоминающее давно умершего человека. В мыслях мгновенно проносятся сюжеты из фильмов ужасов, где из могил встают мертвецы. Существо, что стоит перед ним, странным образом походит на труп, в своей жизни Грач много их видел, но этот… живой, а ещё страдает от боли, его бок разорван и белеют сломанные рёбра, а одна из рук безвольно висит вдоль тела. В то же время, оно собирается напасть и непонятно на что надеется, Грач, испытывая ужас, но, не теряя самообладания, сгибает ноги и делает мягкий уход в сторону, готовясь метнуть копьё.
   
Существо недовольно забормотало, шепелявя как младенец, смотрит тусклым взглядом умирающего старика, и, неожиданно делает резкий рывок в сторону человека. Рефлексы спецназовца мгновенно отвечают на эту реакцию, копьё со свистом несётся прямо в живот кошмарного существа. Но оно, словно отгоняя назойливую муху, делает ленивую отмашку целой рукой, сбивая копьё в сторону и, скалится, обнажая узкие клыки.
   
— Вампир? — отшатывается Грач, но уже держит топорик. Дурнота подкатывает к горлу, давно забытое чувство дикого ужаса наполняет ноги тяжестью, он не может отвести глаз от гипнотического взгляда. Мужчина пятится и упирается в стену, рукоятка топорика становится скользкой от пота и он едва не роняет оружие.
   
— Не смотри ему в глаза! — звучит чей-то голос и Грач сбрасывает оцепенение и вмиг броска вампира, успевает отмахнуться топориком. На этот раз удар достигает цели, лезвие вспарывает живот и скользкие внутренности вываливаются наружу как клубок белых червей.
   
— Прыгай в сторону! — вновь звучит голос. Грач ныряет под скрюченные руки, делает кувырок и откатывается на безопасное расстояние, затем взглядом пытается отыскать неожиданного союзника.
   
Он как призрак появляется из темноты, и вампир начинает скулить, словно побитая собака, отползая в сторону, волоча за собой вывалившиеся внутренности. Прямо в пространстве набухает размытое пятно, принимает форму конуса, вампир из последних сил прыгает и исчезает в крутящейся воронке, но вскоре и она словно растаяла и наступает тишина.
   
— Ещё один ход перекрыл! — раздаётся звонкий смех. — Я поменял его координаты, теперь они нас не найдут.
   
— Ты кто? — Грач наконец-то увидел человека, но испытывает к нему ещё больший ужас, чем перед вампиром.
   
— Не узнаёшь? Грач, это же я, Илья, — и смеётся:- Смотри, в рифму получилось.
   
Илья приблизился к спецназовцу, на его щеках играет румянец, а юношеский взгляд чист и спокоен:- Он тебя не зацепил? Лучше сразу скажи, иначе инфекцию подхватишь и станешь как он. Но ты не бойся, если что, Зуруг тебя вылечит, он со своим отрядом, сейчас у озера, икру уничтожает.
   
Грач смотрит на юношу и начинает смеяться. Илья хмурится, затем и сам смеётся:- Я понял, у тебя истерика.
   
— У меня? — спецназовец приходит в себя и щупает штаны. — Ты смотри… сухие, а ты говоришь… истерика. Илья, я чего-то не догоняю, что происходит и откуда ты здесь взялся?
   
— Меняю координаты червоточин, закрываю пути из низших миров, их существа безумно агрессивные и опасные. Отдельные особи могут получать информацию от ДНК человека и принимать наш облик.
   
— Ты бредишь? — ухмыляется Грач.
   
— Хотел бы, — с грустью говорит Илья, — но, к сожалению, действительность бредовая, а я здоров.
   
— Насколько мне известно, ты слегка полоумный, — Грач изучает Илью и неожиданно хочет его убить.
   
— Зачем тебе это нужно? — Илья с лёгкостью читает его мысли.
   
— То, что я не понимаю, во мне всегда вызывает такую реакцию, — искренне произносит спецназовец и в удивлении округляет глаз:- Ты читаешь мысли?
   
— Наверное, — пожимает плечами Илья. — После того как Зуруг удалил опухоль с моего мозга, у меня многое что появилось… и появляется. Может ты и прав, когда-нибудь я стану опасен для людей.
   
— Кто такой Зуруг? — насторожился Грач.
   
— Местный… живёт здесь, то есть значительно ниже. У них там многоярусная страна и жители делятся на касты, как в Индии… или как в муравейнике. Зуруг воин — ранг не высок, но и не низкий.
   
— Какие страны, ты в своём уме? — Грач озабоченно смотрит на Илью.
   
— Нет, ты просто тупой, — внезапно вспылил Илья и это так неожиданно звучит из уст слабого юноши, что Грач лишь ухмыльнулся, а Илья быстро успокаивается, вновь улыбается:- А ты знаешь, меня люди начинают раздражать. Например, ты, только минуту назад столкнулся с вампиром из нижних зон пекельных пространств, что само по себе должно заставить задуматься о многообразии мира, а в подземные города не веришь. Неужели не слышал о подземном городе Каппадокии в Турции?
   
— Что-то мелькало в прессе, якобы отрыли восемь этажей. Ну и что? — пожимает плечами Грач.
   
— Это только верхний уровень, а далее вглубь уходят ещё тысяча шестьсот этажей, затем всё расходится в стороны и переплетается с подземными странами, — уверенно произносит Илья.
   
Грач демонстративно вздыхает:- Пойдём что ли, а то у тебя от длительного пребывания в пещере совсем с головой ай-ай.
   
— Да нет, — разочарованно говорит Илья, — я остаюсь, здесь лучше, подземные люди добрее, да и дел много, вот, разгребём их… тогда и выйдем на поверхность.
   
Грач развёл руки в стороны:- Как знаешь, а я, пожалуй, полезу наверх.
   
— Мы ещё встретимся, Грач, — говорит Илья, и Грач с удивлением фыркает, в голосе юнца он услышал явную угрозу.
   
— Ну-ну, — недовольно процедил спецназовец и ловко лезет по трещине вверх.
  
  
   
    
Гл.24
   
   
Идар с интересом смотрит на Грача, выделяя взглядом порванный камуфляж, ободранные локти и пальцы:- Спустился всё же, — догадывается он. — Что там?
   
— Каюсь, — усмехается Грач, — решил на кротов поохотиться, раскопал трещину, не удержался, свалился в пещеру.
   
— Зачем тебе кроты, еды хватает? — удивляется Идар.
   
— Развлекался, — искренне произносит Грач.
   
— Ну… что видел? — Идар плохо скрывает нетерпение.
   
— Бред какой-то, на меня вампир напал.
   
— Вампир? — Идар удивляется, но не очень.
   
— По крайней мере, походит на него, словно из сюжета комиксов. Я чуть в штаны не навалил.
   
— Убил его? — склоняет голову Идар, стараясь понять, Грач шутит или говорит правду.
   
— Живот топориком распорол, все внутренности вывалились.
   
— Значит, не вампир, раз простым топором можно убить, — усмехается Идар.
   
— Так не убил я его, он всё ещё пытался на меня напасть, клыки высунул… точно вампир, — совсем уверенно произносит Грач. — Меня наш полоумный спас… Илья.
   
— Кто?!
   
— Я Илью встретил, он совсем плохой, заговаривается, о каких-то подземных жителях рассказывал, что координаты меняет, чтобы вампиры в наш мир не проникли. Бред! Хотя, — Грач задумывается, с недоуменным видом пожимает плечами, — он таки отправил того вампира неизвестно куда, в какую-то крутящуюся воронку. Блин, что-то у меня самого мозги плывут, — сознаётся спецназовец.
   
— Вот тебе и четвёртая сила, — кривится Идар, — а там, глядишь, и пятая появится. А жизнь всё интереснее становится. Ты не находишь, Грач?
   
— Ты что, во всё это поверил? — удивляется спецназовец. — Мне кажется, всему этому есть разумное объяснение.
   
— Вот найдёшь его, скажешь. А сейчас против вампиров защиту надо искать. Все трещины засыпать и сушняка рядом положить и если что, поджечь. Думаю, вампиры хорошо горят.
   
— Может, ещё серебряными пулями запастись? — фыркает Грач.
   
— Вернее всего, серебро на них не действует… да и нет его у нас. Сдаётся мне, это некие формы низшей жизни, которые начали проникать на планету после всеобщей катастрофы. Они живые, значит, и бороться с ними можно с помощью огня и железа.
   
— А вдруг они потусторонние? — внезапно засомневался Грач.
   
— Не сходи с ума, — Идар внимательно смотрит на него, — тебе необходимо отдохнуть. Такое чувство, что ты на гране истерики.
   
— Илья это тоже говорил, — поник Грач и внезапно чувствует себя таким уставшим и опустошённым. — Мне действительно надо выспаться, — он машинально трогает кровоточащую рану на плече.
   
— Вампир зацепил? — осторожно спрашивает Идар.
   
— Клыком задел… или когтями, кивает Грач.
   
— Хорошо… иди, выспись, сегодня у тебя отпуск, — Идар пристально смотрит на Грача: — Рану обработай.
   
Грач с трудом поднимается, как-то неуверенно бредёт к палатке, дёргает плечом, щупает рану и с неудовольствием ворчит что-то под нос.
   
— Жаль его, — тусклым голосом произносит Идар, — похоже, мочить его скоро будем.
   
— Считаешь, заразу подцепил? — один из бойцов смотрит стеклянным взглядом.
   
— Уверен. Быстро спекается.
   
— Пару ампул с антибиотиками остались.
   
— Ему это не поможет. Чую что-то непотребное, с ним бы сейчас решить, — Идар вздыхает. — Ладно, подождём, может, я ошибаюсь, спец он хороший.
   
— Вик идёт, — Дима приподнимается, с опаской глядя на Викентия Петровича, который показался в просветах густой травы.
   
— Совсем некстати, — темнеет лицом Идар, но через силу улыбается, когда тот выходит к ним.
   
— Что такие смурные? — Викентий Петрович мгновенно оценивает обстановку.
   
— Как бы это объяснить, — Идар некоторое время колеблется, но он связан союзническим долгом, поэтому нехотя произносит:- Грач был в пещере, встретился с иной жизнью, наверное, из других измерений прибывает, — Идар качает головой, понимая абсурдность своих слов, но Викентий Петрович каменеет, его слова воспринимает в полной мере. Идар хмыкает, кривит губы:- Грач схлестнулся с одним из них, если бы не Илья…
   
— Какой Илья?
   
— Был у нас полоумный, сейчас в пещере обосновался, с вампирами воюет.
   
— Бред, — невольно вырывается у Викентия Петровича.
   
— Именно, бред, но факт остаётся фактом. Илья в пещере и он спас Грача. Вот только проблема у нас, вампир Грача зацепил, похоже, инфекцию занёс. Я в размышлении, что с Грачом делать?
   
— Его убить надо, — откровенно произносит Викентий Петрович.
   
— Конечно, ты можешь так говорить, он не твой человек, — в сомнениях произносит Идар, — хотя ты прав, он сейчас потенциально опасен. Пусть отсыпается, к вечеру решим, что с ним делать.
   
— Смотри, чтобы не поздно было, как бы он к этому времени в вампира не превратился.
   
— Ты ли это говоришь? — в удивлении вскидывает голову Идар, — я заразу имею в виду, а не вампиров.
   
— А я вампиров, — серьёзно произносит Викентий Петрович.
   
— Я не верю в эти сказки, — с некоторым разочарованием произносит Идар.
   
— Ты сам это произносишь, — не смущается Викентий Петрович.
   
— Я условно их так называю. Могу признать факт проникновения этих существ из других измерений, раз такие теории существуют. Но это живые существа, а не потусторонние.
   
— А случаем те измерения не потусторонние миры? — без насмешки говорит Викентий Петрович.
   
— Вик, ты, верно, пересидел в священниках, — неучтиво и с некоторой долей панибратства заявляет Идар. — Если бы я не знал, каким ты был…
   
— Я не поменялся, Идар, — перебивает его Викентий Петрович. — А по поводу Грача… к ночи с ним надо решать. Людей выставь, что бы следили за его поведением, если психика начнёт кардинально меняться, не задумываясь, убивайте.
   
— Как скажешь, — Идар демонстративно сплёвывает.
   
К вечеру прямо у палатки, где спит Грач, развели костёр, на прутьях пекутся дикие голуби, распространяя дивный аромат. Виктор уже в курсе и полностью поддерживает Викентия Петровича, что с Грачом надо решать радикальными методами. И Идар это понимает, видит, что сон подчинённого необычен, Грач лежит как мертвец и почти не дышит, но Идар выжидает, на что-то надеясь.
   
Внезапно Грач дёрнулся, бойцы напряглись, приподнимают копья. Грач садится, трёт глаза, сладко зевает и восклицает:- Какой запах! Я едва что-то не упустил, — он выбирается из палатки, с удивлением смотрит на застывших людей:- Что с вами? Какие-то вы не родные? Голубей пережрали? — он спокойно подходит к костру, пнул Диму, который испуганно шарахнулся в сторону, садится на корточки, снимает прут с дымящимся голубем и на его зубах хрустят нежные косточки.
   
Идар с облегчением улыбается:- Отдохнул? Как спалось?
   
— Да ну тебя, — отмахивается Грач.
   
— Что с раной?
   
— Представляешь, затянулась, — улыбается Грач. — Мужчины, вы какие-то не такие, — Грач вертит головой, встречается взглядом с Виктором, пожимает плечами:- Что-то не так?
   
— Кто его знает, — Виктор не отводит взгляд. Грач усмехается:- Ну, как знаете и, с жадностью ест голубя.
   
— Как себя чувствуешь? — в упор спрашивает Викентий Петрович.
   
— Очевидно, вы думаете, что я заразился от вампира? — Грач весело смеётся. — Да я никогда так хорошо себя не чувствовал!
   
— Славу богу, — невольно выдыхает Идар и дружески хлопает Грача по спине. — Хотели тебя замочить.
   
— Меня, за что? — Грач отрывается от мяса.
   
— Вик говорит, что ты должен был в вампира превратиться, — смеётся Идар, с иронией поглядывая на Викентия Петровича.
   
— Спасибо вам всем! — Грач отвешивает шутовской поклон. — Ещё бы во сне меня замочили, друзья называется.
   
— Ладно, Грач, проехали, — полностью успокаивается Идар. — Но раз уже выспался, тебе на пост заступать.
   
— И это правильно, — соглашается Грач, хрустя голубиными косточками:- Мрак, как же я проголодался!
   
   
Над сопками медленно поднимается Луна, серебря верхушки скал и отбрасывая призрачные тени на застывшую долину. Полное безветрие, не шевелится ни один стебелёк травы, можжевельники стоят, словно красные кораллы, а у их узловатых корней испускают слепящие огоньки большие светляки. Лагерь тоже спит, и почти нет звуков, только прирученные псы возятся во дворах, поскуливая и поджав хвосты.
   
Грач прошёлся мимо поселения людей, с удивлением принимая факт того, что видит в темноте с невероятной остротой. Зрение усилилось до небывалой силы и обоняние принимает такие запахи, что сознание стонет от восторга. Мышцы на теле гудят и вздрагивают, словно принимают энергию извне, хочется бежать, прыгать через скалы… и сводит с ума запах свежей крови и… словно кто-то его зовёт.
   
Грач проводит языком по зубам и цепляется за клыки, невероятно удивляется, засовывает в рот палец, щупает острые кончики и всё понимает, но это открытие не вызывает ужас, а лишь восторг. Он ещё раз обводит взглядом спящий лагерь. Кое-где уже стоят полностью выстроенные дома, обнесённые аккуратными оградами, темнеют временные постройки из брёвен, веток и травы, рядом притаились палатки. Грач смотрит на всё это со странным чувством как на чужой мир, где его ничто не держит. Человеческие чувства уплывают вдаль и тают как дымка на горизонте, он неожиданно начинает воспринимать людей как пищу и облизывается, хочется ворваться в какой-нибудь дом и вцепиться спящему человеку в горло. Судорога пробегает по телу, он представляет вкус крови и едва не теряет сознание, но Грач знает, люди вооружены и, не задумываясь, пустят в ход ножи, копья, топоры. Нет, нахрапом нельзя, надо найти жертву где-нибудь вдали от поселения.
   
Грач сворачивает к морю, его окликают с поста, он вяло отвечает, сбегает вниз, останавливается у моря, вздыхает полной грудью воздух. Море пахнет кровью, это сильно будоражит, Грач зачёрпывает ладонями морскую воду, делает большой глоток, жжение в желудке стихает, возникает некоторое облегчение. Он заходит в воду и бесшумно плывёт от берега. Грач знает, в глубине рыскают акулы, да и касатки могут приплыть, но оставаться с людьми он больше не может.
   
Проплывая мимо забора, уходящего прямо в море, Грач слегка тормознул, посмотрел на костёр, у которого замечает Виктора и почему-то Идара. Два врага спокойно разговаривают, подбрасывая веточки в огонь. На сторожевых площадках у бойниц засели лучники. Грач ухмыляется, обнажая узкие клыки, не оттуда они ждут опасность.
   
Грач чувствует акул, но хищницы не торопятся на него нападать, они медленно двигаются на глубине, но не поднимаются на поверхность, хотя и заметили спокойно плывущего брассом человека. Вероятно, запах тела у него уже несколько иной и не возбуждает акул.
   
Он плывёт долго, но не мёрзнет в ледяной воде, это даже приятно. Но вот Грач выбирается на противоположной стороне от забора, бесшумно скользнул в густую траву, замер, прислушивается. Полная тишина, даже ночные кузнечики молчат, разве что мышь возится в листве. Рывок, и мышь бьётся в его руке. Грач быстро откусывает голову и выдавливает кровь в рот, затем и всю её съедает, в душе удивляясь дикости поступка, но сейчас инстинкты работают сильнее разума.
   
Внезапно он чувствует запах, мощный, волнующий, пахнет самкой. Грач вздрагивает, делает шаг, вновь замирает. Она приближается, легко ступая на листву и вот, на открытое пространство выходит девушка, в плотно облегающих джинсах и в лёгкой куртке. Грач обомлел от неожиданности, почему-то становится неловко, он боится её напугать своим видом. Но девушка, увидев его, улыбается, обнажая узкие клыки:- Прив-вет, — как-то растянуто говорит она.
   
— Откуда ты, такая чудная, — с трудом выговорил Грач.
   
— Что ты всё жуёшь? — спрашивает она.
   
Грач смущается и выплёвывает кусочки мышиной шкурки, с обожанием смотрит на девушку, от которой так пахнет.
   
— У тебя глаза как небо, — краснеет Грач, он давно не говорил комплименты.
   
Девушка улыбается, как зверёк наклонят голову то в одну сторону, то в другую:- Ты тоже ч-чудной, — трогательно заикаясь, произносит она. — Пойдём со мной.
   
— Куда? — удивляется Грач.
   
— Со мной, — она подходит, обнимает его за шею, легонько кусает, но не протыкает клыками кожу и это так возбуждает. Грач дрожит от острого желания её овладеть, обхватывает её тело, а она не сопротивляется:- Какой ты чудной, — уже без какого либо акцента произносит она, ты так похож на человека, это так возбуждает!
   
— Почему похож? — отстраняется от неё Грач.
   
— Потому что ты как и я — вампир.
   
— Вампир? — Грач остолбенел от её слов, затем пожимает плечами. — А почему бы и нет?
   
Грач прижимает её к себе, словно от разряда тока, сильнейшее влечение пронзает тело, он целует её в губы и ощущает солёный вкус крови, не её крови:- Кто это был? — сатанея, шепчет он.
   
— Эльза. Мне нравится это имя, называй меня также.
   
— Я знал её. Это её джинсы и курточка? — что-то вроде жалости шевельнулось под сердцем и внезапно Грач ощущает сильный голод.
   
— По ночам холодно, — кивает вампирша, — быть в человеческом обличии не всегда удобно, но легче добыть пропитание.
   
— Дорогая Эльза, я готов с тобой даже в ад спуститься, — Грач смотрит в насыщенно голубые глаза и понимает, что утонул в них безвозвратно.
   
— Спустимся… будь уверен, — вампирша отвечает на его поцелуй со страстью изголодавшейся волчицы. — Но нам нельзя здесь задерживаться, на нас охотятся, — она тянет его за собой и они как тени уходят вглубь Караби — в страну пещер и скал.
   
Ночь медленно растворяется, по сопкам пробегают призрачные тени, ночная птица делает последний вылет, когтями цепляет пискнувшую в ужасе мышь и запрыгивает в гнездо, где её ждут изголодавшиеся птенцы. Завозились на лёжках одичавшие собаки, огромный кавказец, сбрасывая сон, выгибает спину, скребёт когтями каменистую землю, благожелательно принимает ласки сучек, грозно рыкает на молодых кабелей. Вдруг он что-то чует, ведёт носом, мгновенно щетинится, с угрозой рычит, но пятится и быстро уводит стаю со своих насиженных мест. Мустанги всхрапнули и понеслись прочь, лишь жеребёнок в ужасе заржал и вновь тишина.
   
Небо светлеет, звёзды становятся ярче, утренний ветер приносит в спящий лагерь прохладу. Нина прижалась к Виктору, а он уже проснулся, но не торопится подниматься, с трепетом прислушивается к ударам её сердца, к которому уже примешиваются едва различимые толчки ещё одного сердца. Неужели у него будет сын? Это радует и страшит одновременно. Окружающий мир жесток и непредсказуем, как в нём выживет ребёнок? Но быть может ему будет легче его принять, нежели людям, которых оторвали от привычной жизни и швырнули сюда.
   
Часто появляется мысль, что словно кто-то сверху наблюдает за людьми как за муравьями, подбрасывая им проблемы несовместимые с жизнью. Но Виктор знает, стоит перебраться на следующий уровень, и старые проблемы покажутся смешными, откроются новые горизонты, которые одновременно будут манить перспективой и пугать неизвестностью.
   
Пахнуло дымом, кто-то разводит костёр. Виктор осторожно освобождается из объятий жены и выходит во двор. Свежий ветерок с бесцеремонностью врывается под рубашку, выгоняя сон и принося бодрость. У костра негромко разговаривают Викентий Петрович и Идар, Антон и Юрий развешивают на прутьях мясо, чуть в отдалении, опираясь на копья, стоят два человека из группы Идара. Викентий Петрович поднимается навстречу Виктору, Идар благожелательно улыбается, но Виктор не стал отвечать взаимностью, окинул всех хмурым взглядом, сухо поздоровался, испытующе смотрит на Викентия Петровича.
   
— Грача видели, как он в море ушёл, зря мы его не ликвидировали, — обыденным тоном произносит Викентий Петрович.
   
— Может, купаться пошёл, — не к месту шутит Идар.
   
— А как же акулы? — игнорируя реплику, недоумевает Виктор.
   
— Антон видел, как он выбирался с противоположной стороны забора и сразу рванул в лес, словно знал куда бежать, — Викентий Петрович мрачнеет. — Послали группу, судя по следам, он с женщиной какой-то встретился. Затем они ушли вглубь Караби, собаки от них дёрнули как от прокажённых. У Голубянки жеребёнка мёртвого нашли, полностью обескровленного.
   
— Значит они вампиры, — Виктор с насмешкой глянул на Идара. — Как будешь решать проблему?
   
— Так может это и не проблема вовсе. Ушли… и бог с ними, — пожимает он плечами.
   
— Твой человек, вот и займись им.
   
— Да как скажешь, — недовольно поджимает губы Идар.
   
— Это опасно, — встревает в разговор Викентий Петрович. — С Ильёй надо встретиться.
   
— Придётся в пещеру спускаться? — наклоняет голову Виктор.
   
— Вероятно.
   
— Это ещё опаснее, — не соглашается Виктор.
   
— Другого пути нет, — настаивает Викентий Петрович.
   
— Что вас в пещеры так тянет? Это уже не наш мир и лезть туда не следует, — решительно произносит Виктор. — Хватит с нас одного вампира.
   
— Двух, — поправляет Антон. — Он мужчина, а она женщина.
   
— Что ты этим хочешь сказать? — напрягается Виктор.
   
— Он правильно думает, — вздыхает Викентий Петрович. — Он самец, она самка, у них могут появиться детёныши-вампиры.
   
— Дела, — вздрагивает Виктор.
   
— Нам бы АКМ, — мечтает Юрий.
   
— Нет у нас АКМА, арбалеты есть, копья, — Виктор смотрит на Идара. — У Игната четыре автомата имеются.
   
— Что ты этим хочешь сказать? — понимая его мысль, ухмыляется Идар.
   
— Так и понимай. Необходимо организовать спецгруппу по захвату оружия.
   
— Я думал над этим, — кивает Идар, вмиг становясь серьёзным. Он, обжигая пальцы, сдёргивает с прута мясо, с аппетитом ест, затем отшвыривает недоеденный кусок в огонь. — Одна проблема — старик, на расстоянии людей обездвиживает… экстрасенс хренов. С ним справимся, а дальше больших проблем не будет. Игната акулам скормлю, Аньку мужикам отдам. Ты не против? — Идар с насмешкой смотрит на Виктора.
   
— Мне то что, — Виктор пожимает плечами, — со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Ты сначала с дедом справься, а там развлекайся, как считаешь нужным. Главное наш договор не нарушай. А специальная группа нам не нужна, чем меньше людей, тем лучше. Вдвоём пойдём.
   
Идар поперхнулся, с нескрываемым удивлением смотрит в глаза Виктору:- Вдвоём? — переспрашивает он. — И как ты это представляешь?
   
— Друг другу иголки под ногти загонять не будем, — криво усмехается Виктор.
   
— А ты злопамятный, — широко улыбается Идар.
   
— Да нет, это я к слову… так сказать, — не смущаясь, произносит Виктор.
   
— Кто старое помянет… дальше сам знаешь, — гасит улыбку Идар.
   
— Ладно, проехали, — Виктор снимает прут с дымящимся мясом. — Когда я… гостил у тебя, весь грот обследовал. По некоторым признакам, внизу пещера.
   
— Без признаков есть. После землетрясения появилась, — Идар с интересом смотрит на Виктора.
   
— В пещеры всё же придётся лезть. Нам необходимо найти выход в грот, а там используем эффект неожиданности. Это единственный шанс справиться с твоим дедом.
   
— Вдвоём не пойдёте, — вмешивается в разговор Викентий Петрович и внимательно смотрит на Антона, — вам нужен спелеолог профессионал, Антон подойдёт и… я.
   
— Понятно, вы мне не доверяете и это правильно, но будете смеяться, я честь свою терять не желаю, надо привыкать жить без предательства. Впрочем, всё меня устраивает, — Идар вытирает пальцы о траву. Когда выходим?
   
— Сегодня. Через Чёрный монастырь пойдём, — произнеся эти слова, Виктор невольно вздрагивает и Идар мгновенно улавливает его эмоции:- Побывал уже там?
   
— Через сифоны придётся нырять. Как дыхалка?
   
— Не жалуюсь, — Идар с жадностью глотает из фляги, а в глазах зажигается странный огонёк, свойственный авантюристам и людям сложных профессий.
   
Из дома выползает Нина, стараясь не зевать, поддерживая рукой живот, она подходит к мужу, с подозрением оглядывает мужчин. Виктор целует ей запястье руки, вопросительно смотрит:- Пяти ещё нет. Тебе чего не спиться?
   
— Да сон неприятный снился, — она, вздрагивая плечами, присаживается рядом, ладонью отмахивает дым.
   
— Смотри не застудись, — как-то необычно глянул на неё Идар.
   
Нина хотела в ответ что-то сказать резкое, но лишь поморщилась, внимательно смотрит на Викентия Петровича:- А вы, почему так рано заседаете, случилось чего?
   
— Так что тебе снилось, милая, — Виктор сдунул лёгкую прядь волос с её щеки.
   
— Даже смешно говорить. Этот, из группы Идара… Грач, кажется…
   
— Что… Грач? — перебивает её Виктор и брови сходятся у переносицы.
   
— Почему ты так волнуешься? — удивляется Нина, вновь обводит взглядом мгновенно посуровевших мужчин, даже Идар встрепенулся и не сводит с неё взгляда. — Странные, однако, вы все. Да ерунда всякая снилась. Вроде как Грач давно умер, но неожиданно выкапывается из земли, и в этом ему помогает какая-та женщина. Внезапно он оборачивается, а во рту у него длинные клыки и у той женщины тоже, словно не люди они, а вампиры. Правда, чушь какая-та? Но после этого сна мне почему-то не спится, — со смешком произносит она. — Кстати, а Грач где? — Нина с насмешкой оглядывается.
   
— Грач? — Виктор провёл ладонью по небритой щеке. — Ушёл.
   
— Куда? — Нина округляет глаза.
   
— Тебе не следует волноваться, дорогая. Иди спать. Никакой Грач к тебе не придёт, — мягко толкает её Виктор.
   
— Вы что-то не договариваете, — хмурится Нина.
   
— Нам сегодня придётся уйти, ненадолго… наверное. Пусть Яна с Алёнкой с тобой побудут.
   
— Ты меня пугаешь.
   
— Да нет, обычная разведка… к Чёрному монастырю спустимся и обратно. Иди в дом… нам ещё поговорить надо, — с нажимом говорит Виктор.
   
— Ладно… не буду мешать, — поддерживая живот, она встаёт:- Не наигрались ещё в войну, мальчики? — резко произносит она.
   
— Что делать, прекрасная валькирия, — неожиданно грустно улыбается Идар, — женщины рожают, а мужчины воюют.
   
— Это из-за таких как ты мы теряем своих детей, — гневно произносит Нина. В последнее время она часто не в силах совладать с эмоциями, срок беременности подходит к концу и страхи усиливаются.
   
Нина уходит в дом, слёзы так некстати скатываются по щекам, опять глаза будут опухшими. А правильно она делает, что решила родить? Что ждёт её ребёнка? Нина упала в постель и навзрыд плачет, так и заснула. На этот раз ей снятся сочные луга и яблоневые деревья, сплошь увешенные наливными яблоками. Нина набрала целый подол и ни одного червивого.
  
  
   
    
Гл.25
   
   
Воронка Чёрного монастыря окружена сочными зарослями и скрывает влажные природные плиты, уходящие в чёрный зев пещеры. Сейчас она и вовсе опасна, можно совершенно случайно ступить на скользкие камни, скрытые широкими листьями и как по льду скользнуть к отверстию, которое переходит в вертикальный ход и… почти сто метров падения.
   
Старый след от костра изрядно побелел от многочисленных ливней, что так часто проливаются над Караби, но останки от страшных пиршеств зеков-людоедов всё ещё полностью не растащили одичавшие собаки. Проломленный череп злорадно скалится среди обглоданных фаланг пальцев, через нижнюю челюсть пророс ярко красный горный пион и качается под тихим ветром, словно язык чудовища.
   
Идар бесцеремонно ткнул копьём в золу, вороша её, раздвигая обгоревшие кости, выкатывая мелкие косточки на изумрудную траву:- Сколько людей зря сгинуло. А ведь из них получились бы прекрасные рабы.
   
— Ты, верно, шутишь? — темнея лицом, вскидывает голову Антон и встречается с ясным взглядом Идара:- Может, и шучу, — неопределенно произносит тот, тщательно вытирает копьё о траву.
   
— Шутки у тебя… не очень, — Антон скидывает с плеча рюкзак-станок, снимает верёвку, достаёт четыре беседки с накрольниками, дельты, жумары разных назначений, спусковые устройства, муфтованные карабины и прочее спелеожелезо, а также, пару динамо-фонарей.
   
— Весьма неплохо, — одобрительно кивнул Идар. — Фонарей только мало.
   
— На остальных аккумуляторы сдохли, — спокойно отвечает Антон, поглядывая за стрелкой на компасе, который он носит на руке вместо часов.
   
— Хорошо хоть эти остались, — Виктор выбирает беседку по размеру, натягивает на ноги, стягивает на поясе, умело навешивается железом.
   
— Да уж, дымить факелами в пещере было бы совсем плохо, — Викентий Петрович не торопясь разматывает верёвку, привязывает к дереву и ловко закидывает её конец в пещеру. Верёвка со свистом юркнула вниз и через некоторое время натягивается как струна.
   
Антон первый прыгает в пещеру, отталкиваясь ногами от скользких стенок и, вскоре дёргает верёвку несколько раз.
   
— Он на дне, — Виктор прислушивается. — Вроде спокойно, теперь ныряем мы.
   
Мужчины застыли на дне пещеры, прислушиваясь к звукам, оглядываясь по сторонам, подсвечивая фонарями стены в причудливых каменных наростах.
   
Идар держит руку у пояса, где пристёгнут острый нож без ножен. На лице нет испуга, лишь азарт как у игрока в казино, желающего сорвать банк. Он внимательно следит за лучом фонаря, черты лица разглаживаются:- Здесь понятно, пещера необитаема, не вижу ни одного следа. Я, так понимаю, нам спускаться в другую полость.
   
— Правильно мыслишь, — Антон направил свет на компас, с удовлетворением улыбается:- Работает… по крайней мере сейчас. Сифон пронырнём, там поглядим. Лагерь твой там, — Антон взглядом указывает вдаль, затем, прищурившись, смотрит на Идара, — а на другом уровне пещера обитаема.
   
— Будет где пищу добыть, — ухмыляется Идар, но в глазах скользнула тревога.
   
— Надо идти, — Виктор решительно направляется к застывшему пещерному органу, величественно возвышающемуся над идеально ровным полом.
   
— Невероятная красота, — не сдерживается в эмоциях Викентий Петрович. Он оглядывает сталагмиты, напоминающие огромных гномов, которые выросли в разных местах пещерного зала, как шампиньоны сквозь асфальт.
   
— Это не наш мир, здесь необходимо проявлять уважение, — Антон медленно двинулся за Виктором, который уже нашёл пробой в пещерном органе и светит внутрь.
   
— Что там? — Антон направляет луч света в полость в органе, но и сам видит, вода вышла из сифона, и заполняет весь пол.
   
— Дожди сильные прошли, — Виктор передёргивает плечами, — подтопило немного.
   
— Так… на пару метров вода вышла, может больше… гипервентиляцию сделаем… мужики у нас все крепкие, — осторожно произносит Антон.
   
— Будем сюда нырять? — недоверчиво спрашивает Идар.
   
— Нет, рыбу ловить, — огрызнулся Антон. — А ты что, уже обделался?
   
Идар криво улыбнулся:- Да нет, просто промокнем, одежду не просушить, а там и насморк можно заработать.
   
— Нет, у нас больше шансов схватить переохлаждение, а потом незаметно подкрадётся сонливость и неожиданно настигнет приятная смерть, — хохотнул Антон и вытягивает четыре резиновых мешка. — Одежду сложим сюда, потом оденемся в сухое.
   
Он первый начинает раздеваться, аккуратно укладывает одежду в мешок, зашвыривает туда увесистый булыжник и стягивает верёвкой.
   
— Я иду первый, Виктор замыкающим. Мешки толкать перед собой и следить за световым пятном и лучше не отставайте, иначе в другую полость заплывёте.
   
— Авантюрист, — фыркает Идар и выбирает увесистый камень, запихивает в мешок, то же самое делают и остальные.
   
Мужчины начинают усиленно дышать, пытаясь под завязку наполнить кислородом кровь. Спустя три минуты Антон оборачивается, взгляд слегка заторможенный, он улыбается, смотрит на таких же осоловелых, словно от алкоголя, товарищёй, делает последний глубокий вдох и бросается в воду.
   
Вода обжигает, ощущение, что она сейчас закипит, но это обманчивое чувство, просто организм ошарашен таким леденящим холодом и подаёт неверные сигналы. Но вскоре жуткий холод даёт о себе знать, проходит вторая минута смертельного заплыва. Энергии расходуется невероятно много и поэтому воздуха в крови уже нет, счёт идёт на секунды, но световое пятно, впереди упрямо двигается и это вселяет надежду, вспыхивает злость и отбрасывает отчаянье на задворки сознания. Знали бы в этот момент мужчины, что Антон… заблудился в этом лабиринте, но, ни жестом, ни лихорадочными движениями это не показывает, он плывёт уверенно, стиснув зубы, поглядывая на стены сквозь кровавый туман, застилающий мозг. Но невероятное чутьё, близкое к запредельному, находит верный путь, и Антон выныривает на поверхность, с усилием выбрасывает вещи, вползает на ровную площадку, не ощущая, ни холода, ни радости.
   
Выныривают и остальные члены группы, выползают как бледные слизняки, не могут отдышаться, кашляют, стараются быстрее обтереться и натянуть тёплые вещи.
   
— В прошлый раз как-то легче было, — Виктор застёгивается на все пуговицы, зубы неприятно простучали дробь.
   
— В прошлый раз я сразу выход нашёл, а сейчас слегка заблудился, — хрипло произносит Антон.
   
— Заблудился? — едва ни с восхищением переспрашивает Идар.
   
— Чему так обрадовался? — с подозрением глянул на него Викентий Петрович.
   
— Да мне гопака охота сплясать! Сам авантюрист, но с таким ещё не встречался!
   
— У тебя есть ко мне претензии? — вяло спрашивает Антон.
   
— Да нет, я восхищён, думал я один такой.
   
— Какое счастье, — фыркает Антон.
   
— Да мы, я погляжу, родственные души, — улыбается Идар.
   
— Нет уж, уволь, — с неприязнью покосился на Идара Антон, — души у нас разные.
   
— Как скажешь, — Идар крепит к поясу топор, берёт в руки короткое копьё. — Ну, веди нас дальше… Сусанин хренов.
   
Антон прогоняет реплику мимо ушей, смотрит на компас:- Нам туда, — показывает взглядом в чёрный провал, в который ведут природные, а быть может и нет, ступени.
   
— Внизу озеро… и много икры, — вспоминает Виктор.
   
— Это из которой наши амфибии вылупились? — Викентий Петрович пытается пригладить несуществующую бороду.
   
— Они, родимые. Как бы нам не попасть в царство динозавров.
   
— Примитивный сюжет, как из дешёвого американского боевика, — ухмыляется Идар.
   
— Зато как по мозгам бьёт, — сплёвывает Антон.
   
— А вам не кажется, внизу свет? — Виктор застывает на первой ступени и выключает фонарик. — Действительно, там свет, на огонь похоже.
   
— Интересно-интересно, — Викений Петрович становится рядом, всматривается вниз, кивает головой, — что-то горит. Непонятно, что в пещере может гореть?
   
— Чувствуете запах? — настораживается Идар. — Так трупы горят.
   
— Откуда знаешь, часто сам сжигал? — стрельнул взглядом Антон.
   
— Приходилось. Мне многое чего приходилось делать, — Идар с трудом скрывает раздражение, в глазах появляется нечто волчье. — Ты, Антоша, ещё пацан, пиписка как следует, не выросла, а стараешься дерзить… не стоит. Ты же хочешь настоящим мужчиной стать, а не тявкающей шестёркой, держи себя в руках и даже если ты меня считаешь врагом, не опускайся ниже плинтуса, это тебя не красит, парень ты, вроде не глупый и не трус.
   
— Что?! — Антон дёргается, но стискивает зубы, неохотно признавая правоту своего врага.
   
— Мы союзники, — спокойно произносит Виктор.
   
— Помню, — Антон криво улыбается.
   
— Вот и славненько, — Викентий Петрович дружески хлопает его по плечу.
   
— Ершистый, сам таким был, — улыбается Идар и протягивает руку, — предлагаю не дружбу, а перемирие.
   
Антон, слегка поколебавшись, жмёт ему ладонь:- Пусть будет перемирие, но Маринку я тебе не забуду.
   
— Какую Маринку? — удивляется Идар. — Ах эту… строптивая была, согласен, погорячился я тогда.
   
— Погорячился! — Антон выдёргивает руку и вытирает об одежду, отворачивается, стараясь скрыть ненависть в глазах.
   
— Вот и помирились, — выдавливает смешок Идар.
   
— Перемирие у нас, — уточняет Антон и добавляет, — но будь уверен, как только оно закончится, я тебе уши обрежу и кол всажу в живот.
   
— Вполне допускаю, — простодушно говорит Идар.
   
— Хватит! — обрывает их Виктор. — Неизвестно что нас ждёт, а вы сцепились как пауки в банке.
   
— Всё, — разводит руки Антон, — забыто. Нам вниз, держитесь этой стены и натёчности не трогайте, могут сползти вниз вместе с нами.
   
Странное зрелище предстаёт перед глазами, подземное озеро горит, словно спирт полупрозрачным огнём. Икра, когда-то лежащая горками на берегу, превратилась в безобразные чёрные комки и дымится, источая неприятный трупный запах.
   
— Зачистку Илья и его новые родственники производят, — уверенно произносит Виктор. Он с бесстрашием подходит к горящей воде, окунает копьё и с удивлением смотрит, как поднятая из глубины вода вспыхивает. — Это не на ней что-то горит, это сама вода пылает, но этого не может быть! — отступает он.
   
— Говорят, вода может менять структуры и одна из форм — горючая, — Викентий Петрович неожиданно крестится, — лишь Создатель может разрешить это делать.
   
— Вероятно, опасность для Земли столь велика, что он дал искомую команду, — Виктор оглядывается по сторонам. В свете пылающего озера виден весь подземный зал, а он обширный, своды теряются на огромной высоте и плавно уходят вниз, соединяясь с горящей водой.
   
— Жар от воды только вблизи, — замечает Идар, — но жар сильный, — он отдёргивает руку от пламени, — необычно как-то.
   
— А икра не вся сгорела, — Антон замечает на берегу пульсирующий янтарный комок величиной с куриное яйцо. Нечто непонятное проклёвывается, рвёт маленькими лапками упругую поверхность и протискивается наружу, шлёпается вниз и неуверенно становится на задние лапы, покачиваясь взад-вперёд, поворачивая голову в разные стороны.
   
— Тираннозавр в миниатюре! — ахнул Антон и в восторге забывает закрыть рот.
   
Свистнула стрела и пронзает маленькое существо как обычную муху. Антон с возмущением оборачивается на опускающего лук Виктора:- Зачем?
   
— Ты считаешь, их просто так сжигают? Это захватчики… или пища для захватчиков, — Виктор находит ещё одну икринку принявшую форму яйца и безжалостно давит ногой, не давая выбраться наружу ещё одному динозавроподобному существу.
   
— Что-то чистильщиков невидно, — зябко поддёрнул плечами Идар.
   
— Я бы не желал с ними сталкиваться, — тихо произносит Виктор, — может, мы для них тоже не нужны.
   
— Илья там, где они, — задумчиво произносит Идар.
   
Антон глянул на компас:- Нам туда, — и уверенно идёт вперёд, уводя товарищей от маленького существа с длиной шеей и таким же хвостом, благоразумно забившегося в щель между камнями. Антон его видел, но жалость кольнула сердце, маленький динозавр напомнил ему игрушку в детстве, с которой он любил играть: «Травоядный, пусть живёт», — с безрассудством подумал он.
   
Озеро светится призрачным огнём, икра с потрескиванием съёживается, миллионы существ, ждущие своего часа, сгорают в горящей воде, а в пространстве виднеются, словно закопчённые тени и людям невдомёк, что это запечатанные ходы в иные измерения.
   
— Странно всё, — Виктор ногой отшвыривает скелет человекоподобного существа, череп которого скалится острыми зубами, — такое ощущение, что словно некто пытается заполнить освободившуюся от людей нишу.
   
— Свято место не бывает, — с горечью ухмыляется Идар, со скрытым страхом и явным восторгом глядя на пылающее озеро. — А что есть человек — набор из мяса, костей и дерьма, — с цинизмом произносит он. — Пора подумать о более совершенных людях.
   
— О, да! — Антон ткнул зубастый череп. — О таких?
   
— А что мы знаем о них, — улыбается Идар.
   
— Они питаются кровью, — сурово сдвигает брови Виктор, — это вампиры, уж явно они не люди, а нечто потустороннее.
   
— Как сказать, — кривляется Идар, — а вдруг мы для них потусторонние?
   
— Мы не пьём кровь, — с омерзением сплёвывает Викентий Петрович и крестится.
   
— А кровяная колбаса с гречкой и салом? — глумится Идар.
   
— Дурак ты, — неожиданно говорит Викентий Петрович.
   
— Тише, — громким шёпотом произносит Виктор и пригибается. — Начинается, какая-та движуха.
   
Мужчины мгновенно скользнули за гномоподобный сталагмит и всматриваются вдаль. Там, у чёрных входов в подземные полости, возникает свечение, затем раздаётся громкий хлопок, яростное шипение, содрогнулась поверхность и костлявая фигура несётся в их сторону с ужасающей быстротой. Извилистая молния разрывает пространство и настигает существо, выжигая внутренности, швыряет его в непосредственной близости от людей. Существо, волоча за собой белые кишки, пытается залезть за сталагмит и натыкается на мужчин, в ярости скалится, обнажая узкие клыки. Виктор, не размышляя, всаживает в него копьё и с трудом увёртывается от выплеснувшей крови. Затем Идар с размаху опускает топор на череп вампира, раскраивая его на две части.
   
— Ещё один! — в ужасе выкрикивает Антон, стреляет из лука, но стрела вязнет в теле бегущего вампира, но тот даже не замечает её, стремительно несётся, оскалив страшную пасть.
   
Сразу несколько молний впиваются в вампира, но живучесть запредельная, его бросает на землю, но он вновь вскакивает и старается спрятаться за сталагмит, но на его пути поднимаются мужчины.
   
Антон запоздало замахивается копьём и словно вихрь проносится у лица когти, едва не касаются кожи, но со свистом опускается топор, отсекая конечность у вампира. Идар отдёргивает в сторону Антона и снова поднимает топор и неожиданно для себя видит раскрытую пасть, и клыки вампира, которые уже смыкаются на горле. Идар в ужасе закрывает глаза, но звучит противный хруст и звериный вой. Вампир, поднятый вверх копьями, пытается сам себя сдёрнуть с них, но Виктор и Викентий Петрович успевают швырнуть его в горящее озеро, звериный вой сменяется на жалобный скулёж и всхлипывания, булькнула вода и, смрад горящей плоти вырывается на поверхность, выворачивая желудки людей наизнанку.
   
Идар нервно смеётся, похлопывая по плечу Антона, Викентий Петрович тоже улыбается, а Виктор с напряжённым вниманием наблюдает за человеком, который вышел из-за укрытия и неподвижно стоит, словно размышляя, что предпринять.
   
— Это Илья? — Виктор тронул за плечо Идара.
   
Идар обрывает смех, выпрямляется, пристально смотрит на застывшего в неподвижности человека:- Да, это наш полоумный дурак.
   
— Я бы не стал так говорить, это достаточно опрометчиво, — с неодобрением произносит Виктор.
   
— Понимаю, так… вырвалось… по привычке, — без смущения говорит Идар.
   
Виктор, опираясь на копьё как на посох, медленно выходит вперёд. Викентий Петрович пытается его удержать, но Виктор, улыбнувшись, произносит:- Смысла нет, сидим мы здесь или идём, захотят, нас везде достанут.