1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 
— Да? — осведомился Ваймс.
   
— Его светлость… то есть отец ее светлости… он любил, когда ему терли спинку, — объяснил Вилликинс.
   
— А ты пойдешь и поможешь старому гейзеру поддерживать температуру воды, — твердо сказал Ваймс.
   
Оставшись в одиночестве, он первым делом сорвал с себя нагрудник и зашвырнул далеко в угол. За ним последовала кольчуга, потом — шлем, кошелек и различные кожаные и матерчатые предметы, которые обычно отделяют стражника от окружающего мира.
   
После чего Сэмюель Ваймс с некоторой робостью погрузился в пену.
   
   
— Попробуйте мыло, мыло должно помочь, — посоветовал Детрит.
   
— Сиди смирно, понял? — сказал Моркоу.
   
— Вы же мне голову отвинчиваете!
   
— Намыльте ему голову.
   
— Намыль себе голову!
   
Наконец со странным звуком шлем был снят с головы Дуббинса.
   
Появилась голова, щурящаяся от яркого света. Потом глаза отыскали библиотекаря, и Дуббинс зарычал.
   
— Он ударил меня по башке!
   
— У-ук.
   
— Он говорит, что ты так внезапно выскочил из-под пола… — перевел Моркоу.
   
— И это что, причина, чтобы бить меня по башке?
   
— У некоторых существ, которые вылезают из-под пола в Незримом Университете, совсем нет головы, — заметил Моркоу.
   
— У-ук!
   
— Или этих голов сотни. Куда вы там копали?
   
— Не куда. А откуда. Мы пытались выкопаться, и все потому, что…
   
Моркоу откинулся на спинку стула и стал внимательно слушать.
   
— Выстрелил в вас? — переспросил он.
   
— Причем пять раз, — с довольным видом подтвердил Детрит. — Я обязан доложить о порче казенного нагрудника. Задник остался цел и невредим, его защитило мое тело и тем самым сберегло ценное для города имущество стоимостью в три доллара.
   
Моркоу стал слушать дальше.
   
— Канализация? — задал он еще один вопрос.
   
— Это похоже на целый город, только подземный. Мы видели высеченные на стенах короны и прочие таинственные рисунки.
   
Глаза Моркоу загорелись.
   
— Это значит, что канализация восходит к временам, когда у нас были короли! А потом мы постоянно надстраивали и надстраивали город, совершенно забыв, что находится там, внизу…
   
— Гм. Внизу находится не только это, — перебил его Дуббинс. — Мы… нашли там кое-что еще.
   
— И что же?
   
— Лучше бы мы его не находили, — вставил гном.
   
— Вам это не понравится, — сказал Детрит. — Это очень плохо, совсем плохо, даже хуже, чем плохо.
   
— Мы решили не трогать его, оставить все как есть, — продолжил Дуббинс. — А вдруг это улика? Вы должны сами все осмотреть.
   
— Начнется ужасный переполох, — сообщил тролль.
   
— И что же такое вы там нашли?
   
— Если мы вам скажем, вы обзовете нас глупыми этническими шутниками, — ответил Детрит.
   
— Так что лучше сами посмотрите, — закончил Дуббинс.
   
Сержант Колон оглядел собравшихся стражников.
   
— Что, мы все должны идти? — несколько встревожено спросил он. — Э-э… А может, оставить здесь нескольких старших офицеров? Вдруг что непредвиденное случится?
   
— На тот случай, если что-нибудь случится здесь? — уточнила Ангва. — Или на тот случай, если что-нибудь случится там?
   
— Со мной пойдут младший констебль Дуббинс и младший констебль Детрит, — объявил Моркоу. — Думаю, другим стоит остаться в штаб-квартире.
   
— Но это может быть опасно! — воскликнула Ангва.
   
— Это и будет опасно, — кивнул Моркоу. — Если мы найдем того, кто стрелял в стражников.
   
   
Сэмюель Ваймс вытянул ногу и открыл большим пальцем кран горячей воды.
   
Раздался почтительный стук в дверь, и в ванную прослужился Вилликинс.
   
— Не желает ли господин еще чего-нибудь?
   
Ваймс задумался.
   
— Госпожа Овнец сказала, что выпить господин не пожелает, — добавил Вилликинс, словно читая его мысли.
   
— Правда?
   
— Абсолютная, господин. Однако у меня есть превосходная сигара.
   
Он поморщился, когда Ваймс откусил сигарный кончик и выплюнул его на пол, но услужливо поднес спичку.
   
— Спасибо, Вилликинс. Кстати, как тебя зовут?
   
— Как зовут, господин?
   
— Я имею в виду, как тебя называют люди, когда узнают поближе?
   
— Вилликинс, господин.
   
— О. Ну, хорошо. Можешь идти, Вилликинс.
   
— Слушаюсь, господин.
   
Ваймс лежал в теплой воде. Внутренний голос все не унимался, но Ваймс упорно не обращал на него внимания. «Как раз сейчас, — бормотал голос, — ты следовал бы по улице Мелких Богов, мимо той части старой городской стены, у которой можно остановиться и спокойно выкурить самокрутку, спрятавшись от ветра…»
   
Чтобы заглушить эти мысли, он принялся во весь голос петь.
   
   
Впервые за многие тысячелетия похожие на вытянутые пещеры канализационные тоннели под городом отзывались эхом на человеческие и почти человеческие голоса.
   
— Хай-хо…
   
— …Хай-хо…
   
— У-ук, у-ук, у-ук…
   
— Дурость какая!
   
— Извини, не могу удержаться. А все потому, что я — почти гном. Мы любим петь под землей. Это у нас с рождения.
   
— Хорошо. А почему он поет? Он же примат.
   
— Он почти человеческая особь.
   
Они захватили с собой факелы. Тени прыгали по колоннам огромного зала и ныряли в многочисленные тоннели. Моркоу шел вперед бодрым, пружинящим шагом — несмотря на то что в темноте их могли поджидать страшные опасности.
   
— Поразительно! Виа Клоака упоминается в некоторых старых книгах, но все считали, что такой улицы не существует! Превосходное мастерство. Вам очень повезло, что уровень воды в реке упал так низко. Судя по виду, все тоннели обычно заполнены водой.
   
— Так я и говорил, — кивнул Дуббинс. — Заполнены водой.
   
Он настороженно взглянул на пляшущие тени, которые порождали на противоположной стене причудливых и кошмарных тварей — странных двуногих животных, сверхъестественных подземных существ…
   
Моркоу вздохнул.
   
— Детрит, убери руки от факела, — велел он.
   
— У-ук.
   
— Что он сказал?
   
— Он сказал: «Покажи мою самую любимую — уродского кролика», — перевел Моркоу.
   
Крысы шуршали в темноте. Дуббинс постоянно озирался. Ему все еще мерещились фигуры, наставляющие на него странного вида трубки…
   
Потом он пережил несколько тревожных моментов, когда потерял след на мокрых камнях, но вскоре нашел его у подернутой плесенью стены. А потом он увидел узкий тоннель и свою метку на камне.
   
— Уже близко, — сказал Дуббинс, передавая Моркоу факел.
   
Моркоу исчез.
   
Они слышали, как он шлепал по грязи, потом раздался удивленный присвист, а потом воцарилась тишина.
   
Моркоу появился опять.
   
— Подумать только! — воскликнул он. — Вы знаете, кто это?
   
— Он похож на… — начал было Дуббинс.
   
— На большие неприятности, — закончил за него Моркоу.
   
— Теперь понимаешь, почему мы оставили его здесь? — спросил Дуббинс. — Тащить по улицам человеческий труп, особенно в такое время… И особенно этот труп.
   
— Я тоже так подумал, — вставил Детрит.
   
— Правильно, — похвалил Моркоу. — Молодцы. Наверное, пусть он полежит тут еще немножко, а мы сходим за мешком. И… никому ни слова.
   
— Кроме сержанта и всех остальных, — сказал Дуббинс.
   
— Нет… Даже им не стоит ничего говорить. Они… будут сильно нервничать.
   
— Как скажешь, капрал.
   
— Ребята, мы имеем дело с очень больным человеком.
   
Некий подземный свет озарил сознание Дуббинса.
   
— А, — догадался он. — Ты подозреваешь капрала Шноббса, капрал?
   
— Все гораздо хуже. Пошли, пора выбираться отсюда. — Моркоу бросил взгляд в сторону огромного зала с колоннами. — Дуббинс, есть соображения, где мы находимся?
   
— Очень похоже, что под дворцом.
   
— Я тоже так подумал. Конечно, тоннели расходятся во все стороны…
   
Взволнованные мысли Моркоу неслись во весь опор, пока не затерялись, свернув на какую-то проселочную дорогу.
   
Даже во время такой сильной засухи в тоннелях оставалась вода. Она попадала сюда из подземных ключей или просачивалась с поверхности. Отовсюду слышались всплески и шум капель. И холодный, промозглый воздух…
   
Впрочем, здесь было бы очень даже мило — если бы не присутствие печального скрюченного трупа, в котором весь мир признал бы клоуна Бино.
   
   
Ваймс вытерся. Вилликинс приготовил ему халат с кружевными манжетами. Ваймс надел его и прошел в гардеробную.
   
С этим он тоже встречался впервые. Подумать только, у богатых имеются специальные комнаты для одевания! И одежда, которую следует носить, когда ты направляешься в комнату для одевания, чтобы одеться…
   
Там его уже ждал новый камзол. На сей раз — очень щегольский, красно-желтый…
   
…Примерно сейчас он патрулировал бы улицу Паточной Шахты…
   
…К камзолу прилагалась шляпа. С роскошным плюмажем.
   
Ваймс покорно облачился в камзол, даже шляпу надел. И движения его со стороны казались вполне уверенными — пока вы не понимали, что капитан всячески избегает встречаться глазами со своим отражением в зеркале.
   
   
Стражники по-прежнему сидели в штаб-квартире. Царило всеобщее уныние. Сейчас они были не на Службе. Такого никогда раньше не случалось — раньше они всегда были на Службе.
   
— Может, в картишки перекинемся? — весело спросил Шнобби и достал из потайных глубин вонючего мундира засаленную колоду.
   
— Ты еще вчера ободрал всех на месячное жалование, — ответил сержант Колон.
   
— Я даю вам шанс отыграться!
   
— Да, только у тебя на руках всегда пять королей, Шнобби.
   
Шнобби перетасовал карты.
   
— Забавно… — сказал он. — Короли… такое впечатление, они повсюду.
   
— А самое любимое их место — у тебя в рукаве.
   
— Да нет, я не о том. В Анке есть Королевский проезд, есть короли в картах, мы получаем Королевский Шиллинг, когда вступаем в Стражу. Кругом короли, кроме как на золотом троне во дворце. Я вот что хочу сказать… будь у нас король, такого бардака не приключилось бы.
   
Моркоу смотрел в потолок, сосредоточенно нахмурив брови. Детрит пересчитывал свои пальцы.
   
— О да! — хмыкнул сержант Колон. — И пиво стоило бы пенни за пинту, и деревья расцвели бы снова, а свиньи начали летать. Конечно. Стоит кому-нибудь в этом городе споткнуться, как все начинают твердить, что этого никогда не случилось бы, будь у нас король. Жаль, нет с нами капитана Ваймса, уж он бы тебя взгрел за подобные разговорчики.
   
— Люди слушались бы короля, — не унимался Шнобби.
   
— Ваймс сказал бы, что ни к чему хорошему это бы не привело, — продолжал Колон. — Он такого же мнения и о волшебстве. От подобных разговоров капитан просто бесится.
   
— А откуда вообще берутся короли? — вдруг спросил Детрит.
   
— По-моему, кто-то должен распилить какой-то камень, и тогда… — припомнил Колон.
   
— Ага! Опять антикремниенизм!
   
— Ты все перепутал, будущий король должен вытащить из камня меч, — сказал Шнобби.
   
— А как он узнает, есть в камне меч или нет? — недоверчиво спросил Колон.
   
— Ну, меч, он же… торчит из камня, верно?
   
— Значит, его может утащить первый встречный? В этом городе нельзя оставлять ценные вещи на виду у всех.
   
— Только законный король может вытащить меч из камня, понимаешь? — Шнобби постепенно начал раздражаться.
   
— Замечательно, — кивнул Колон. — Теперь я все понимаю. Конечно. Стало быть, законного короля определяют заранее, до того как тот вытащит меч? По-моему, слегка нечестная игра. Кто-то там подготавливает фальшивый полый булдыган, сажает туда гнома, который держит конец меча щипцами, пока не подойдет нужный парень…
   
Муха побилась в оконное стекло, полетала по комнате и села на балку, где и была разрублена пополам небрежно брошенным топором Дуббинса.
   
— У тебя нет души, Фред, — покачал головой Шнобби. — А лично я бы не возражал стать рыцарем в сверкающих доспехах. Так поступает король, если ты оказал ему важную услугу, — он производит тебя в рыцари.
   
— Ночной стражник в дрянных доспехах — вот предел твоего амплюя, — ввернул чужеземное словечко Колон и гордо огляделся. — Нет, чтобы я уважал какого-то типа только за то, что он вытащил из камня меч?! Да какой он король! А вот тот, кто сумел этот меч засунуть в камень, причем без подделки, по-настоящему засунуть, такой человек… он мог бы быть настоящим королем.
   
— Такой человек был бы уже тузом, — парировал Шнобби.
   
Ангва зевнула.
   
Динь-динь-дилинь…
   
— А это что такое? — удивился Колон.
   
Моркоу качнулся вперед вместе со стулом, порылся в кармане и достал бархатный мешочек, который перевернул над столом. Из мешочка выскользнул золотой диск примерно три дюйма в диаметре. Моркоу нажал кнопку сбоку, и диск, подобно ракушке, раскрылся.
   
Расформированная Стража дружно уставилась на диковинку.
   
— Это часы? — спросила Ангва.
   
— Карманные, — кивнул Моркоу.
   
— Большие…
   
— Это из-за часового механизма. Должно быть место для всяких колесиков. В маленьких часах сидят маленькие демоны, которые работают недолго и вечно то отстают, то спешат…
   
Динъ-динь-дилинь-динь-динь-дилинь-динь-динь…
   
— Надо же, музыка! — воскликнула Ангва.
   
— Каждый час, — подтвердил Моркоу.
   
Динь. Динь. Динь.
   
— А после этого они отбивают часы, — сказал Моркоу.
   
— Мой кузен Йорген делает такие, — сообщил Дуббинс. — Они точнее показывают время, чем демоны, водяные часы или свечи. Или эти здоровые штуковины с маятниками…
   
— В них есть пружина и колесики, — сказал Моркоу.
   
— Самая важная часть тут, — продолжал Дуббинс, доставая откуда-то из бороды лупу и внимательно рассматривая часы, — это такая маленькая качающаяся штучка, которая не дает колесику вращаться слишком быстро.
   
— А как она узнает, что колесико вращается слишком быстро? — спросила Ангва.
   
— Ей так положено, — сказал Дуббинс. — Сам не до конца понимаю. А что это на них за надпись?…
   
— «Часы От Старых Друзей На Часах», — прочитал он вслух.
   
— Игра слов, — объяснил Моркоу.
   
Все смущенно замолчали.
   
— Гм. Я внес за новобранцев по нескольку долларов. — Моркоу разом покраснел. — Я имею в виду… отдадите когда сможете. Если захотите. Ну, то есть… вы бы стали друзьями. Если бы узнали его получше.
   
Остальные члены Стражи переглянулись.
   
«Он мог бы вести за собой армии, — подумала Ангва. — Действительно мог бы. Некоторые люди шутя поднимали целые страны на подвиг. И это он тоже смог бы. Не потому, что мечтает о бесчисленных полчищах, о власти над миром или тысячелетней империи. Просто он верит, что каждый человек в душе порядочен и способен на благородные поступки, стоит ему только захотеть, и вера эта настолько сильна, что горит пламенем, рядом с которым даже сам Моркоу выглядит маленьким и незначительным. У него есть мечта, и все мы — часть этой мечты, она изменяет мир вокруг него. И что самое странное, все боятся разочаровать, подвести его, ведь это словно пнуть самого большего щенка во вселенной. Да, настоящее волшебство».
   
— Золото стирается, — покачал головой Дуббинс. — Но часы очень хорошие, — добавил он быстро.
   
— Я надеялся подарить их ему сегодня вечером, — сказал Моркоу. — А потом всем пойти… выпить.
   
— Не слишком удачная мысль, — откликнулась Ангва.
   
— Отложим до завтра, — посоветовал Колон. — Мы будем почетным караулом на свадьбе. Это традиция. Все поднимут мечи и будут держать их в виде арки.
   
— Правда, у нас на всех только один меч, — мрачно промолвил Моркоу.
   
Все уставились на пол.
   
— Это несправедливо, — наконец произнесла Ангва. — Мне наплевать, кто пробрался в Гильдию Наемных Убийц, что он там украл, но Ваймс пытался выяснить, кто убил господина Крюкомолота. А на Леттицию Ниббс всем просто наплевать.
   
— А я хотел бы найти того, кто стрелял в меня, — перебил ее Детрит.
   
— Никак не пойму… Нужно ведь совсем рехнуться, чтобы совершить кражу из Гильдии Наемных Убийц, — медленно промолвил Моркоу. — Капитан тоже так сказал. Он сказал, что только полный дурак мог полезть в эту Гильдию.
   
Все снова уставились в пол.
   
— Типа шута или клоуна? — вдруг спросил Детрит.
   
— Детрит, он не имел в виду человека, который ходит в колпаке с бубенчиками и корчит из себя дурака, — вежливо объяснил Моркоу. — Он подразумевал, что человек, решившийся на такое, должен быть абсолютным идио…
   
Он неожиданно замолчал и поднял глаза к потолку.
   
— Подумать только… Все так просто…
   
— Как просто? — спросила Ангва.
   
Кто-то постучал в дверь. Стук этот не был вежливым. Либо ты на такой стук открываешь, либо незваный гость вышибает твою дверь.
   
В комнату ввалился стражник. Он был без доспехов, с синяком под глазом, но в нем еще можно было узнать Скалли Малдуна из Дневной Стражи.
   
Колон помог ему подняться.
   
— Участвовал в какой-то битве, Скалли?
   
Скалли увидел Детрита и завизжал:
   
— Эти скоты напали на штаб-квартиру!
   
— Кто?
   
— Вон они!
   
Моркоу похлопал его по плечу.
   
— Это сейчас не тролль, — сказал он, — а младший констебль Детрит — честь не отдавать! Что, тролли напали на вашу штаб-квартиру?
   
— Булдыганы неотесанные!
   
— Им нельзя доверять, — сказал Детрит.
   
— Кому? — не понял Скалли.
   
— Троллям. Скверные типы, — произнес Детрит со всей убедительностью тролля, носящего значок Городской Стражи. — За ними глаз да глаз нужен.
   
— А что с Квирком? — спросил Моркоу.
   
— Понятия не имею! Но вы должны что-то сделать!
   
— Мы расформированы, — пожал плечами Колон. — Официально.
   
— Это что, по-твоему, объяснение!
   
— Ага, — кивнул вдруг повеселевший Моркоу, достал из кармана огрызок карандаша и поставил птичку в своей черной книжечке. — Малдун, у тебя все еще есть тот маленький домик на Легкой улице?
   
— Что? Что? Да! А к чему ты это спрашиваешь?
   
— И доход с него вряд ли составляет больше фартинга в месяц?
   
Малдун уставился на него единственным функционирующим глазом:
   
— Ты дурак или как?
   
Моркоу широко улыбнулся:
   
— Все в порядке, сержант Малдун. Ну так что? Больше фартинга или нет?
   
— Кругом бегают гномы, у которых чешутся кулаки, а тебя интересуют цены на недвижимость?
   
— Фартинг или больше?
   
— Не будь идиотом! Он мне приносит не меньше пяти долларов в месяц!
   
— Ага. — Моркоу поставил еще одну галочку в книжке. — С учетом инфляции, конечно. Наверное, и хороший котел у тебя есть… И ты владеешь по крайней мере двумя и одной третью акра земли и больше чем половиной коровы?
   
— Хорошо, хорошо, — махнул рукой Малдун. — Это шутка такая, да?
   
— Что ж, требования к собственности с натяжкой, но проходят, — промолвил Моркоу. — Тут сказано, что для граждан, занимающих государственную должность, допускаются поблажки. И еще, как ты думаешь, за последнее время в городе было совершено какое-нибудь особо злостное нарушение закона и порядка?
   
— Они перевернули тележку Себя-Режу Достабля и заставили его съесть две сосиски!
   
— Ого! — воскликнул Колон.
   
— Без горчицы!
   
— Это вполне можно считать положительным ответом, — сказал Моркоу, сделал очередную пометку в книжке и громко захлопнул ее.
   
— Что ж, пора выступать, — возвестил он.
   
— Но нам сказали… — начал было Колон.
   
— В соответствии с «Законами и Постановлениями Городов Анка и Морпорка», — торжественно заявил Моркоу, — в случае выявления особо злостного нарушения закона и порядка жители Анк-Морпорка по первой просьбе городского служащего с хорошим социальным положением — дальше перечислена куча всего, касающегося имущества и прочего, — обязаны сформировать из себя отряд милиции для защиты города.
   
— И что это значит? — спросила Ангва.
   
— Милиция… — задумчиво пробормотал сержант Колон.
   
— Погоди! — закричал Малдун. — Так нельзя! Это полная чепуха!
   
— Это закон. И никто его не отменял, — парировал Моркоу.
   
— У нас никогда не было милиции! Она нам была не нужна!
   
— До настоящего момента.
   
— Послушай, — взмолился Малдун, — пойдемте со мной во дворец. Вы же стражники…
   
— И несмотря ни на что, мы будем защищать наш город, — закончил Моркоу.
   
   
Мимо штаб-квартиры непрерывным потоком шли люди. Моркоу остановил пару горожан, просто выставив вперед руку.
   
— Господин Попли, если не ошибаюсь? — осведомился он. — Как идет бакалейная торговля? Добрый день, госпожа Попли.
   
— Вы что, ничего не слышали? — спросил взволнованный бакалейщик. — Тролли подожгли дворец!
   
Моркоу повернул голову и посмотрел вдоль Брод-авеню. На фоне вечернего неба мрачно темнела громада дворца, и никаких тебе языков необузданного пламени, вырывающегося из всех окон…
   
— Ничего себе, — удивился Моркоу.
   
— А гномы бьют стекла и все крушат! — не унимался бакалейщик. — Нам всем конец!
   
— Этим мелким пакостникам нельзя доверять, — встрял Дуббинс.
   
Бакалейщик с изумлением уставился на него.
   
— Ты — гном?
   
— Поразительно! И как люди об этом догадываются?
   
— Все, с меня хватит! Я не хочу, чтобы госпожу Попли изнасиловали эти дьяволята! Сами знаете, что люди говорят о гномах!
   
Бакалейная пара быстро затерялась в толпе.
   
— А я не знаю, — сказал Дуббинс, ни к кому особо не обращаясь. — И что люди говорят о гномах?
   
Моркоу остановил следующего горожанина — человека с тележкой.
   
— Не мог бы ты сказать, что происходит, господин?
   
— И не знаешь ли ты случаем, что люди говорят о гномах? — раздался голос из-за спины Моркоу.
   
— Это не господин, а Себя-Режу, — поправил Колон. — И вы только посмотрите, какого он цвета!
   
— По-моему, сегодня он слишком блистает. В смысле блестит, — заявил Детрит.
   
— Чудесно себя чувствую, просто чудесно! — закричал Достабль. — Никогда не думал, что столько людей недовольны качеством моих товаров!
   
— Что происходит, Себя-Режу? — перебил Колон.
   
— Они говорят… — начал было зеленый лицом Достабль.
   
— Кто говорит? — спросил Моркоу.
   
— Они, — пояснил Достабль. — Понимаете. Они. Все. Так вот, они говорят, что тролли убили кого-то в «Сестрах Долли», а гномы разнесли круглосуточную гончарную лавку тролля Мела, разрушили Бронзовый мост и…
   
Моркоу посмотрел вверх по улице.
   
— Ты же только что пересек Бронзовый мост, — заметил он.
   
— Ну… так ведь говорят, — объяснил Достабль.
   
— Понятно. — Моркоу выпрямился.
   
— А они, ну, те самые, не упоминали… хотя бы вскользь… что-нибудь этакое о гномах? — поинтересовался Дуббинс.
   
— Думаю, нам следует попытаться поговорить с Дневной Стражей по поводу ареста Углеморда, — подытожил Моркоу.
   
— У нас нет оружия, — напомнил Колон.
   
— Лично я абсолютно уверен, что к убийству Крюкомолота Углеморд не имеет никакого отношения, — заявил Моркоу. — Мы вооружены истиной. А значит, неуязвимы.
   
— Ты скажи это стреле, которая влетит в твой глаз и выйдет через затылок, — посоветовал сержант Колон.
   
— Хорошо, сержант, — согласился Моркоу, — тогда мы пойдем и вооружимся еще чем-нибудь.
   
   
Громада Арсенала зловеще возвышалась на фоне предзакатного неба.
   
Странно видеть арсенал в городе, который в качестве средства победы над врагами целиком полагается на обман, подкуп и ассимиляцию, но, как сказал однажды сержант Колон, после разоружения противника нужно же где-то хранить то, что у него отобрали.
   
Моркоу постучал в дверь. Через некоторое время послышались шаги и открылось маленькое окошко.
   
— Да? — произнес чей-то полный недоверия голос.
   
— Капрал Моркоу, городская милиция.
   
— Никогда не слышал о такой. Проваливай.
   
Окошко захлопнулось. Моркоу услышал, как захихикал Шнобби.
   
Он постучался снова.
   
— Да?
   
— Капрал Моркоу… — Окошко попыталось захлопнуться, но наткнулось на дубинку Моркоу, просунутую в отверстие. — …Пришел взять оружие для своих людей.
   
— Да? А где документ?
   
— Что? Но я…
   
Дубинку выпихнули, и окошко с треском захлопнулось.
   
— Простите-ка, — сказал капрал Шноббс, отодвигая Моркоу в сторону. — Дай я попробую. Я ведь бывал здесь раньше — в некотором роде.
   
Бух.
   
— Я же сказал…
   
— Ревизоры, — ответил Шнобби.
   
Минутное молчание.
   
— Что?
   
— В целях инвентаризации.
   
— А где ваши доку…
   
— Что-что? Он спросил, где мои документы? — Взгляд Шноббса стал хитрым и злобным. — Наверное, ты собираешься держать меня здесь, пока твои дружки не слетают в ближайший ломбард и не вернут все то, что вы сдали туда под залог?
   
— Я нико…
   
— А потом провернешь старый трюк с тысячью мечей? Пятьдесят ящиков в штабеле, а в нижних сорока — камни?
   
— Я…
   
— Твое имя, господин?
   
— Я…
   
— А ну, открывай немедленно!
   
Окошко закрылось. Залязгали засовы, отодвигаемые человеком, который явно не был уверен в том, что поступает правильно, и потому собирался задать гостям несколько неприятных вопросов.
   
— Фред, у тебя есть какая-нибудь бумажка? Быстро!
   
— Да, но… — попытался возразить сержант Колон.
   
— Любая бумажка! Быстрей!
   
Колон порылся в кармане и передал Шнобби счет на продукты буквально за мгновение до того, как открылась дверь. Шнобби с молниеносной быстротой замахал счетом, заставив человека в дверях попятиться.
   
— Не убегать! — рявкнул он. — Я пока ничего дурного не обнаружил, но…
   
— Я и не убе…
   
— …Но это только пока!
   
Моркоу успел разглядеть похожее на пещеру помещение, по которому плясали замысловатые тени. Кроме человека, который был толще даже сержанта Колона, тут еще находилась пара троллей, сосредоточенно крутящих нечто похожее на точило. Очевидно, последние новости не успели проникнуть сквозь толстые стены.
   
— Так, никому не паниковать, просто прекратить работу. Прекратить работу, я сказал! Я — капрал Шноббс, Городская Анк-Морпоркская Артиллерийская… — Бумажка замелькала перед глазами интенданта с поразительной скоростью, а Шнобби стал немного запинаться, лихорадочно придумывая конец фразы. — Специальная… Ревизионная… Испекция… Бюро. Сколько людей тут работает?
   
— Я один.
   
Шнобби указал на троллей:
   
— А они?
   
Интендант сплюнул на пол:
   
— Я думал, ты о людях говоришь.
   
Моркоу машинально выставил руку, и она уперлась в нагрудник Детрита.
   
— Так, хорошо, — продолжал Шнобби. — Посмотрим, что у нас тут имеется… — Он быстро зашагал между стеллажами. Остальным пришлось перейти на бег, чтобы не отстать. — Это что такое?
   
— Э-э…
   
— Не знаешь, да?
   
— Конечно знаю, это… это…
   
— Двухсотфунтовый осадный арбалет, три тетивы, лафет с лебедкой двойного действия прилагается?
   
— Ага, он самый.
   
— О, а это клатчский усиленный арбалет со спусковым механизмом типа «козья нога» и подкрученным штыком?
   
— Э… да?
   
Шнобби осмотрел оружие и отбросил в сторону.
   
Остальные стражники смотрели на него в полном изумлении. Все они раньше считали, что Шнобби искусно управляется только с ножом.
   
— А у вас есть гершебский двенадцатизарядный арбалет с гравитационной подачей?
   
— Э-э? Все, что у нас есть, — все перед тобой, господин.
   
Шнобби взял со стеллажа один из охотничьих арбалетов. Его тощие руки загудели от напряжения, когда он натянул тетиву.
   
— А стрелы для этой штуки ты уже небось загнал?
   
— Что ты, господин, они здесь!
   
Шнобби взял одну стрелу с полки и вложил в паз. Потом приник к арбалету щекой и повернулся к интенданту:
   
— Такая инвентаризация мне нравится. Мы забираем все.
   
Интендант взглянул вдоль стрелы в глаз Шнобби, но, к величайшему восхищению Ангвы, самообладания не потерял.
   
— Этим маленьким арбалетом меня не напугаешь.
   
— Этот маленький арбалет тебя не пугает? — переспросил Шнобби. — Да? Что ж, это маленький арбалет. Столь маленький арбалет не может напугать такого мужчину, как ты, потому что он — маленький. Для того чтобы испугать такого мужчину, как ты, мне понадобится арбалет побольше.
   
Ангва отдала бы месячное жалованье, чтобы увидеть лицо интенданта. На ее глазах Детрит взял огромный осадный арбалет, одной рукой, едва слышно крякнув, взвел его и шагнул вперед. Она могла себе представить, как завращались глаза, когда интендант ощутил на своей толстой красной шее холодный металл наконечника.
   
— А вот тот, что сзади тебя, большой арбалет, — сказал Шнобби.
   
Шестифутовая железная стрела не могла похвастаться остротой. Она предназначалась не для хирургических операций, а для того, чтобы проламывать двери.
   
— Мне спускать курок? — проворчал Детрит прямо в ухо интенданту.
   
— Ты не посмеешь выстрелить из него здесь! Это же осадное оружие! Оно пробьет стену.
   
— Да, потом оно пробьет стену, — согласился Шнобби.
   
— А эта штучка для чего? — спросил Детрит.
   
— Послушайте…
   
— Надеюсь, ты хранил его должным образом, — сказал Шнобби. — Усталость металла — мерзкая штука. Спусковой механизм первым начинает барахлить.
   
— А что такое спусковой механизм? — спросил Детрит.
   
Все замолчали.
   
Первым отыскал свой голос Моркоу:
   
— Капрал Шноббс?
   
— Да, сэр?
   
— Я продолжу сам, если не возражаешь.
   
Он осторожно опустил осадный арбалет, но Детрит, которому очень не понравилось замечание интенданта о «людях», упрямо поднял его опять.
   
— Мне не нравится элемент принуждения, — сказал Моркоу. — Мы здесь не для того, чтобы запугивать этого беднягу. Он такой же городской служащий, как и мы. Ты поступил неправильно, заставив его испугаться. Неужели нельзя просто попросить?
   
— Прошу прощения, сэр, — откликнулся Шнобби.
   
Моркоу похлопал интенданта по плечу.
   
— Можно мы возьмем оружие?
   
— Что?
   
— Оружие. Для выполнения официального задания.
   
Этого интендант понять не смог.
   
— Ты хочешь сказать, у меня есть выбор?
   
— Конечно. Мы предпочитаем действовать по обоюдному согласию. Если ты не можешь разрешить нам это, просто скажи.
   
Наконечник с легким стуком опять вошел в контакт с черепом интенданта. Интендант тщетно пытался подыскать нужные слова, но в голову упрямо лезло только то, что вот-вот могла раздаться команда «Огонь!».
   
— Э, — наконец изрек он. — Э. Да. Конечно, берите что хотите.
   
— Чудесно, просто чудесно. Сержант Колон выпишет тебе расписку, где укажет, что ты отпустил нам оружие по собственной воле.
   
— По собственной воле?
   
— У тебя же был выбор.
   
Лицо интенданта исказилось от мучительного мыслительного процесса.
   
— Я полагаю…
   
— Да?
   
— Полагаю, что вы можете взять оружие. Забирайте и убирайтесь.
   
— Отлично. У тебя тележки не найдется?
   
— И кстати, ты случаем не знаешь, что люди говорят о гномах? — встрял Дуббинс.
   
Ангва еще раз убедилась, что понятие «ирония» Моркоу неизвестно. Когда он говорил, то отвечал за каждое сказанное слово. Если бы интендант настоял на своем, Моркоу, вероятно, не стал бы возражать. Хотя «вероятно» и «определенно» разделяет большая пропасть.
   
Шнобби почти добрался до конца ряда, периодически восхищенно вскрикивая при виде очередного боевого молота или палаша особо устрашающего вида. Будь его воля, он бы забрал отсюда все.
   
Вдруг Шнобби, увидев что-то, бросил кучу оружия на пол и устремился вперед.
   
— Ого! Клатчская пожарная машина! Вот это действительно мое амплюя!
   
Они услышали, как он возится в темноте. Потом Шнобби снова появился, толкая перед собой нечто похожее на мусорный бак, водруженный на маленькие скрипучие колесики. Машину усеивали какие-то рычаги, с ее боков свисали толстые кожистые мешки, а впереди торчал носик. В целом она смахивала на очень большой чайник.
   
— И кожа смазана!
   
— Что это? — спросил Моркоу.
   
— И масло в баке есть! — Шнобби начал энергично качать рукоять. — Насколько мне известно, эта штука запрещена в восьми странах, а три религиозных культа объявили, что отлучат от церкви любого солдата, ее применившего![24] Огоньку ни у кого не найдется?
   
— На, — протянул коробок Моркоу, — но что это…
   
— Смотрите!
   
Шнобби зажег спичку, приложил ее к трубке в передней части устройства и нажал на рычаг.
   
Наконец, всеобщими усилиями пламя погасили.
   
— Нужно лишь немножко поднастроить, — бодро заявил измазанный сажей Шнобби.
   
— Нет, — наотрез отказался Моркоу.
   
Всю оставшуюся жизнь он будет помнить струю пламени, опалившую его лицо по пути к противоположной стене.
   
— Но это…
   
— Нет. Слишком опасно.
   
— Она предназначена…
   
— Она предназначена причинять людям боль.
   
— А, — догадался Шнобби. — Понятно. Ты бы сразу предупредил, что мы пришли сюда за оружием, которое не причиняет боль людям.
   
— Капрал Шноббс! — рявкнул сержант Колон, который оказался ближе к струе пламени, чем Моркоу.
   
— Да, сержант?
   
— Ты слышал капрала Моркоу. Никакого языческого оружия. Кстати, откуда ты столько о нем знаешь?
   
— Военная служба.
   
— Правда? — удивился Моркоу.
   
— У меня была особая работа. Очень ответственная.
   
— Какая именно?
   
— Я был интендантом, сэр. — Шнобби лихо отдал честь.
   
— Ты был интендантом? — изумленно спросил Моркоу. — В чьей же армии?
   
— Герцога Псевдополиса, сэр.
   
— Но Псевдополис не выиграл ни одной войны!
   
— А… ну…
   
— Кому ты продавал оружие?
   
— Это злобная клевета! Это все солдаты! Они слишком много времени тратили на полировку и заточку!
   
— Шнобби, это Моркоу, с тобой говорит Моркоу, слышишь? И сколько же времени они тратили?
   
— Приблизительно? Около ста процентов, если мы говорим приблизительно, сэр.
   
— Шнобби?
   
— Сэр?
   
— Ты вовсе не обязан называть меня сэром.
   
— Слушаюсь, сэр.
   
В итоге Дуббинс сохранил верность своему топору, но, хорошенько подумав, прихватил еще пару топориков поменьше. Сержант Колон выбрал пику, поскольку ее отличительной особенностью было то, что все действие происходило на ее другом конце, то есть на определенном расстоянии. Младший констебль Ангва, не проявив особого энтузиазма, вооружилась коротким мечом, а капрал Шноббс…
   
…Капрал Шноббс превратился в механического дикобраза, ощетинившегося клинками, луками, наконечниками и шишковатыми шарами.
   
— Ты, случаем, не перебрал, а, Шнобби? — спросил Моркоу. — Ничего не хочешь оставить?
   
— Очень трудно выбрать, сэр.
   
Детрит наотрез отказался расставаться со своим огромным арбалетом.
   
— Уверен, что тебе больше ничего не нужно, Детрит?
   
— Так точно, сэр! Разве что Галенита и Морену, сэр.
   
Оба тролля, работавших в арсенале, построились за спиной Детрита.
   
— Привел их к присяге, сэр, — сообщил Детрит. — Использовал старую троллью клятву.
   
Галенит неловко отдал честь.
   
— Он сказал, что вобьет наши гухулугские головы в плечи, если мы не присоединимся к вам и не будем делать то, что прикажут, господин.
   
— Очень старая троллья клятва, — пояснил Детрит. — Очень знаменитая и традиционная.
   
— Один из них мог бы нести клатчскую пожарную машину, — с надеждой подал голос Шнобби.
   
— Шнобби, нет. Что ж… добро пожаловать в Стражу, ребята.
   
— Капрал Моркоу?
   
— Да, Дуббинс?
   
— Это нечестно. Они — тролли.
   
— У нас на счету сейчас каждый человек, Дуббинс. Или гном. Или тролль.
   
Моркоу сделал шаг назад.
   
— Не хотелось бы, чтобы народ решил, будто бы мы ищем неприятностей, — сказал он.
   
— О, наши поиски будут очень недолгими, — подавленно ответил сержант Колон.
   
— Вопрос, сэр? — вскинула руку Ангва.
   
— Да, младший констебль Ангва.
   
— А кто наш враг?
   
— В таком виде нам нетрудно будет его найти, — не успокаивался сержант Колон.
   
— Мы не ищем врага, мы ищем информацию, — возразил Моркоу. — Наиболее важным из всех доступных нам видов оружия является истина, и для начала мы отправимся в Гильдию Шутовских Дел и Баламутства, чтобы выяснить, зачем брат Бино украл ружие.
   
— А это он украл ружие?
   
— Мне кажется, это вполне возможно.
   
— Но он же умер до того, как ружие было украдено! — воскликнул Колон.
   
— Да, — кивнул Моркоу. — И я это знаю.
   
— Такие вещи, — глубокомысленно изрек сержант Колон, — я называю алиби.
   
Отряд построился и после короткого обсуждения троллями, какая нога у них левая, а какая правая, зашагал прочь. Шнобби постоянно оглядывался и с тоской смотрел на пожарную машину.
   
Как говорят клатчцы, без огня да в полымя… Нелегко им придется.
   * * *
   
Через десять минут стражникам наконец удалось пробиться сквозь толпу и подойти к зданиям Гильдий.
   
— Видите? — спросил Моркоу.
   
— Они примыкают друг к другу, — сказал Шнобби. — Ну и что? Между ними надежная стена.
   
— Не уверен, — покачал головой Моркоу. — Это нам и предстоит выяснить.
   
— А у нас есть время? — в ответ спросила Ангва. — Я думала, мы отправимся на выручку Дневной Страже.
   
— Сначала я хочу кое-что выяснить, — ответил Моркоу. — Эти шуты не сказали всей правды.
   
— Погоди, погоди минуту, — перебил его сержант Колон. — Все зашло слишком далеко. Послушайте, я не хочу, чтобы мы кого-нибудь убили, понятно? Случилось так, что я здесь единственный сержант, если кого-нибудь из вас это волнует. Понятно, Моркоу? Шнобби? Никакой стрельбы, никакого фехтования на мечах. Уже то, что мы врываемся на территорию Гильдии, — одно это достаточно скверно, но если мы еще подстрелим кого-нибудь, нас ждут серьезные неприятности. Лорд Витинари не ограничится обычным сарказмом. Он может прибегнуть, — Колон судорожно сглотнул, — к иронии. Это приказ. Кстати, Моркоу, что ты замыслил?
   
— Просто хочу, чтобы эти люди кое-что мне рассказали, — пожал плечами Моркоу.
   
— Хорошо, но если они откажутся разговаривать с тобой, пожалуйста, не причиняй им вреда, — попросил Колон. — Ты можешь задать им вопросы, в этом ничего плохого я не вижу. Но если доктор Пьеро начнет упираться, мы просто уйдем, ладно? У меня от этих клоунов мурашки по спине бегают. А он самый жуткий из них. Если он не станет отвечать, мы просто поднимаемся и мирно уходим. И… не знаю, придумываем что-нибудь еще. В общем, это приказ. Всем понятно? Это приказ.
   
— Если он не станет отвечать на наши вопросы, — повторил Моркоу, — мы поднимаемся и уходим. Все понятно.
   
— Ну, раз все понятно…
   
Моркоу постучал, вытянул руку, поймал торт с заварным кремом, когда тот вылетел из потайного окошечка, и с силой швырнул его обратно. Потом пнул дверь так сильно, что та на несколько дюймов ушла внутрь.
   
— Ой, — сказал кто-то за дверью.
   
Дверь приоткрылась, и в щели показался маленький клоун, с ног до головы заляпанный кремом и побелкой.
   
— Зачем так грубо-то? — обиженно поинтересовался он.
   
— Просто хотел настроиться на нужный лад, — откликнулся Моркоу. — Я — капрал Моркоу, а это — представители гражданской милиции, и все мы очень любим посмеяться.
   
— Прошу прощения…
   
— За исключением младшего констебля Дуббинса. А младший констебль Детрит тоже любит посмеяться — только через несколько минут после всех. Мы пришли поговорить с доктором Пьеро.
   
Волосы клоуна встали дыбом. Из цветка в петлице брызнула вода.
   
— А у вас есть… предварительная договоренность?
   
— Не знаю, — честно признался Моркоу. — У нас есть предварительная договоренность?
   
— У меня есть железный шар с шипами, — сообщил Шноббс.
   
— Это называется «моргенштерн», Шнобби.
   
— Да?
   
— Да, — сказал Моркоу. — Предварительная договоренность — это обязательство с кем-либо встретиться, а «моргенштерн» — это большой кусок металла, используемый для того, чтобы злонамеренно проламывать чьи-либо черепа. Тут очень важно не перепутать, не правда ли, господин?… — Он вопросительно поднял бровь.
   
— Боффо, но…
   
— Может, ты соблаговолишь сообщить доктору Пьеро, что мы пришли с железным шаром с ши… Что я говорю? Без предварительной договоренности. Будь любезен. Спасибо.
   
Клоун умчался.
   
— Итак, — сказал Моркоу, — мы все правильно сделали, а, сержант?
   
— Возможно, патриций даже прибегнет к сатире, — мрачно произнес Колон.
   
Они стали ждать. Младший констебль Дуббинс достал из кармана отвертку и принялся изучать устройство тортометательной машины, установленной на двери. Остальные переминались с ноги на ногу — все, кроме капрала Шноббса, который постоянно ронял себе на ногу что-то железное.
   
Вскоре появился Боффо в сопровождении двух мускулистых шутов, у которых, судя по их виду, чувство юмора напрочь отсутствовало.
   
— Доктор Пьеро говорит, что гражданской милиции не существует, — сказал Боффо. — Но… Гм… Доктор Пьеро говорит, что может принять кого-нибудь из вас, если дело действительно важное. Только никаких троллей. И никаких гномов. Насколько мы слышали, как раз сейчас город терроризируют банды троллей и гномов…
   
— Слухи быстро распространяются, — кивнул Детрит.
   
— А ты, случайно, не знаешь, что говорят о… — начал было Дуббинс, но замолчал, когда Шнобби сильно ткнул его в бок.
   
— Мы с тобой, сержант, — сказал Моркоу. — Я и младший констебль Ангва.
   
Сержант Колон только вздохнул.
   
Они последовали вслед за Моркоу в унылое здание и прошли по мрачным коридорам в кабинет доктора Пьеро. Глава всех клоунов, дураков и шутов стоял в центре помещения, а какой-то паяц пытался пришить к его плащу дополнительные блестки.
   
— Итак?
   
— Добрый вечер, доктор, — поздоровался Моркоу.
   
— Хочу, чтобы было понятно с самого начала. Лорд Витинари будет немедленно поставлен в известность, — предупредил доктор Пьеро.
   
— Да, конечно, я ему лично сообщу, — успокоил главного шута Моркоу.
   
— Не могу понять, почему вы решили побеспокоить меня, когда на улицах творятся такие бесчинства?
   
— Знаю, знаю… Но мы займемся ими позже. Капитан Ваймс всегда говорил мне, что существуют большие преступления и маленькие преступления. Иногда маленькие преступления выглядят большими, а большие преступления едва можно заметить. Самое главное — определить, что есть что.
   
Они внимательно смотрели друг на друга.
   
— Итак? — повторил главный шут.
   
— Мне очень хотелось бы услышать подробный рассказ о событиях, произошедших в здании Гильдии позапрошлой ночью.
   
Доктор Пьеро не спускал с Моркоу глаз, долгое время не произносящий слова.
   
— А если я ничего не расскажу? — наконец спросил он.
   
— Тогда, — сказал Моркоу, — боюсь, мне придется — уверяю, я сам этого не хочу — выполнить приказ, который я получил, перед тем как прийти сюда.
   
Он перевел взгляд на сержанта.
   
— Все в порядке, сержант?
   
— Что? А? Да, конечно…
   
— Я бы предпочел этого не делать, но у меня нет выбора, — продолжил Моркоу.
   
Доктор Пьеро свирепо оглядел стражников.
   
— Вы находитесь на территории Гильдии и не имеете права…
   
— О, я всего лишь капрал и плохо разбираюсь в законах, — перебил Моркоу, — но еще не было случая, чтобы я не подчинился отданному мне приказу, поэтому должен с величайшим сожалением сообщить, что этот приказ я выполню в точности.
   
— Послушай…
   
Моркоу подошел чуть ближе.
   
— Вряд ли, конечно, это успокоит тебя, — тихо промолвил он, — но потом, наверное, мне будет стыдно. Очень стыдно.
   
Шут посмотрел в его честные глаза и увидел в них лишь то, что видели все другие, то есть чистую правду.
   
— Предупреждаю, — воскликнул доктор Пьеро, густо покраснев под гримом, — если я закричу, сюда сбегутся все мои люди!
   
— Что ж, — пожал плечами Моркоу, — тогда мне будет еще легче подчиниться приказу.
   
Доктор Пьеро всегда гордился своим умением разбираться в людях. На полном решимости лице Моркоу он не увидел ничего, кроме абсолютной честности. Он покрутил в руках гусиное перо и вдруг резким движением отбросил его.
   
— Будь все проклято! — закричал он. — Как вы узнали? Кто вам сказал?
   
— На этот вопрос я не могу ответить, — признался Моркоу. — Но если подумать… У обеих Гильдий только по одному входу, однако они граничат с друг другом и имеют общую стену. Нужно было только пробить ее…
   
— Уверяю, мы ничего об этом не знали, — сказал доктор Пьеро.
   
От восхищения сержант Колон потерял дар речи. Он видел, как люди блефовали с плохими картами на руках, но никогда не видел, чтобы человек блефовал совсем без карт.
   
— Мы посчитали это обычной проказой, — продолжал доктор Пьеро. — Подумали, что молодой Бино глупо пошутил, а потом его нашли мертвым, и мы не…
   
— Я бы предпочел осмотреть дыру, — перебил его Моркоу.
   
   
Другие стражники находились в различных вариациях стойки «вольно» во внутреннем дворе Гильдии.
   
— Капрал Шноббс?