1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 
Северный олень – довольно крупное  животное. Длина его доходит до 2 м, длина хвоста – 13 см, высота у  загривка – около 1 м. Шерсть – густая, длинная, волнистая, темно‑бурого  цвета у домашнего и серая (зимой – с сединой) у дикого. Встречается это  животное севернее 60° и только иногда спускается до 52°, как в Новом, так и в  Старом Свете (в Скандинавии, Гренландии, Сибири и т. п.). Подобно серне,  он водится только на обширных, покрытых мхом, ягелем (оленьим мхом) и скудной  альпийской травой площадям северных гор (в Норвегии – «фиельды»). В Сибири он  совершает регулярные путешествия, переходя весной из лесов, где он искал защиты  от холодов, в тундры. Здесь к тому времени начинает показываться полярная  растительность. Отощавшие за зиму животные жиреют на привольном корму, затем,  когда в тундрах летом развиваются тучи комаров, оводов и т. п. насекомых,  олени бегут от них в августе – сентябре опять в леса. Такие переселения  совершаются обыкновенно большими стадами, причем вся громадная движущаяся масса  имеет вид леса, только, понятно, леса без листьев. За оленями гоняются в это  время волки и другие хищники, чтобы питаться отставшими, усталыми  путешественниками. В горах олени летом, спасаясь от насекомых и жары,  поднимаются к глетчерам, а осенью спускаются в низины. Широкие копыта позволяют  этим животным так же хорошо ходить по болотистым и снежным местам, как и  удерживаться на крутых склонах. Только весной, когда талый снег покрывается  ледяной корой (настом), режущим до крови ноги оленей, последним приходится  плохо, чем обыкновенно и пользуются волки, легко скользящие по насту. При  каждом шаге оленя слышится своеобразный хряст, как бы от хрустения суставов,  что в массе производит довольно сильный, странный шум. Затем, олень хорошо  плавает и обладает совершенными органами внешних чувств. Но как ни чуток он,  как ни осторожен, ему не спастись от своего злейшего врага – человека, который всегда  находит тысячи способов убить это благородное животное или обратить его в  рабство. Пойманный олень, особенно молодой, быстро ручнеет, но зато, при  малейшем недосмотре со стороны хозяина, и быстро опять дичает, как и домашний.  Поэтому считать оленя вполне домашним животным нельзя: самые обычные операции,  как доение молока, возможны у них только при помощи аркана, которым держат  оленью самку.    

Домашние олени вообще меньше и не так  красивы, как дикие; в июле – августе они живут в горах или на морском берегу, а  в сентябре возвращаются оттуда, чтобы пастись на свободе. С первым снегом их  загоняют в загоны, оберегая от волков, и выпускают только весной. Тогда же они  и телятся. Маленькие олени – миловидные создания, нежно любимые матерью. Таким  образом лапландец и странствует всю свою жизнь, руководясь только соображением,  где лучше его оленям. Его сопровождают верные собаки, служащие пастухами. К  несчастью, повальные болезни год от году все более и более распространяются на  севере и сокращают число этих полезных животных. Бывали случаи, что падеж разом  захватывал стадо в несколько тысяч голов, и вчерашний богач и счастливый  человек сегодня просыпается буквально нищим, которому грозит смерть от голода.    

     

Рядом с северными оленями нужно поставить ланей   (Dama vulgaris), которые имеют круглые, состоящие из двух ветвей рога,  расширяющиеся кверху в длинную лопатку с отростками по краям, назад и вперед.  Они распространены по Европе и Африке на юг до Сахары и на север – до Южной  Скандинавии. Длина лани – 1,6 м, включая 16 см на хвост, высота –  90 см. По виду это животное напоминает козу. Шерсть летом красновато‑бурая,  на животе белая, зимой – буровато‑серая с черным. Органы внешних чувств развиты  хорошо. Подобно оленю, лань плавает, но бегает не так быстро. По характеру она  беспокойнее, живее оленя и не так осторожна. Пища ее та же. Детеныши,  появляющиеся по одному в июне, сначала совсем беспомощны и в это время сильно  страдают от хищников, но мать храбро оберегает их. Лань преследуется человеком,  подобно оленю, из‑за мяса и кожи.    

Благородный олень  (Cervus elaphus) отличается  круглыми стволами и ветвями своих рогов, которые бывают только у самцов. Это –  красивое, стройное, изящное животное, с широкой грудью и длинной головой, с  живыми глазами, имеющими овальные зрачки. Из слезных ямок их вытекает жирная,  кашицеобразная масса. Величина оленя – 1,85‑2,15 м, причем 15 см  занимает хвост, высота плеч 1,2–1,5; общий вес до 12 пуд. Самки меньше. Шерсть  состоит из ости, серовато‑бурой зимой и красновато‑бурой летом, и пепельно‑серого  подшерстка.    

Еще и в наше время благородные олени живут почти по всей  Европе, (до 65° к северу), а близкие им виды населяют Азию, от 55° с.ш. до  Манджурских гор. Больше всего в Европе их в Австро‑Венгрии. Олени предпочитают  гористые местности, покрытые лесом, и ходят небольшими стадами, во главе  которых стоит самка; старые же самцы живут в одиночку. Зимой животные  спускаются в долины, а летом поднимаются на крайние высоты. Все движения оленей  быстры и в то же время красивы. Он шутя делает огромные прыжки, преодолевает  всевозможные препятствия, переплывает реки. Все внешние чувства развиты у него  отлично. Но характер его – далеко не благородный: олень раздражителен,  эгоистичен, зол, так что даже с прирученными нужно держаться осторожно. Самка  родит летом 1–2 детенышей, к которым относится с нежностью. Молодые олени  становятся взрослыми только через несколько лет (самки раньше, на третьем  году); первые рога появляются на 7 месяце.    

Подобно северному собрату, и благородный олень страдает  главным образом, кроме человека, от волков, рысей и др. хищников, а летом – от  комаров и оводов.    

В прежнее время разным частям тела оленя приписывались  целебные свойства. Но теперь только одни китайцы платят бешеные деньги за  панты, мягкие молодые рога маралов (сибирская разновидность благородного  оленя).    

     

В Сев. – Зап. Америке водится калифорнийский  олень  (С. barbarus), похожий на благородного, а в Канаде – крупнейший из  всех оленей – канадский (С. canadensis).    

Из других видов укажем прежде всего на болотного  оленя , или барая  (С. duvaucelli), достигающего в длину 2 м,  из которых 20 см занимает хвост, при высоте 1,15 м. Этот стройный,  красивый олень покрыт летом золотистым, красновато‑бурым мехом, довольно  взъерошенным; на спине – темно‑бурая полоса, окаймленная светло‑желтыми пятнами;  голова – серая. Рога в общем отличаются шириной и многочисленными ветвями (до  17) и в среднем достигают 90 см высоты. Барая живет семьями и большими  стадами в лесистых областях Индии, от подножия Гималаев до дельты Ганга и  центральных провинций. Крик его – тонкое, отрывистое блеяние.    

В густых лесах, а также джунглях Индии  встречается и другой олень – пятнистый, бурия  (С. axis), длиной  140 см и 90 см высоты. Покрыт красивой серовато‑красно‑бурой шерстью  с пятнами; живот и горло – желто‑белые. Прекрасные лирообразные рога отогнуты  назад.    

Другие индийские олени имеют более  коренастое туловище, довольно толстые конечности, короткую шею и голову и  относительно длинный хвост; они покрыты грубыми, ломкими и редкими волосами.  Рога, только у самцов, никогда не имеют более 6 ветвей. Более красивый из них –  замбар (С. aristotelis), широко распространенный по Индостану и Индокитаю.  Длина его до 2,4 м, из которых 30 см занимает хвост, высота до  1,3 м. Окраска на спине черно‑бурая, переходящая на животе в светло‑бурую.  Предпочитает гористые и лесистые места.    

Немного уступает замбару по величине длинногривый  олень  (С. hippelaphus), с о‑ва Явы. Шерсть – бледной, серовато‑бурой  окраски. Рога имеют чрезвычайно толстые стволы. Животное держится красиво и  величественно. Далее, укажем на свиного оленя , или пару  индусов  (С. porcinus), 1,2 м длины, причем 20 см занимает хвост, и 70 см  высоты. Это – неуклюжее животное с толстым животом, на коротких ногах, покрытое  шерстью кофейного цвета. Живет в Британской Индии и Бирме, поодиночке, в лесах,  заросших травой и кустарником. Эти олени задорны, злы, но вместе с тем довольно  глупы.    

Американских оленей, за исключением 3  видов, причисляют к роду мазама  (Cariacus); распространены они от  50–60° с.ш. до Патагонии. В Сев. Америке и сев. части Южной живут самые  красивые, стройные мазамы, покрытые густыми, ярко окрашенными, мягкими  волосами, удлиненными у самца в виде гривы. Самый известный из них – виргинский  олень (Cariacus virginianus), сходный несколько с ланью, но более изящный, с  тонкими ногами. Летом он покрыт прекрасным равномерным желто‑бурым мехом,  темнеющим на спине; голова – серовато‑бурая; зимой весь мех принимает сверху  серо‑бурый цвет, снизу – красновато‑бурый. Длина его – 1,8 м, хвост –  30 см, высота – 1 м. Водится в лесах Сев. Америки до Мексики; по  образу жизни походит на благородного оленя. Питается зерном, травой, ветками и  корой деревьев.    

Несколько похожи на виргинского зачаточнорогие  олени  (Blastocervus) в Ю. Америке, рога которых разветвляются вилообразно.  Самый известный из них – пампасовый , или гвазуи (Bl.  campestris), длиной 1,1 м, хвост 10 см, высотой 70 см. Шерсть у  него толстая, грубая, ломкая, глянцевитая, сверху светло‑красновато‑бурая,  снизу и по бокам светлее. Рога не больше 25 см. Он предпочитает сухие  открытые поляны и не терпит болот; живет маленькими семьями; прекрасно бегает;  защищается отчаянно, но скоро делается ручным. В известное время от этого оленя  исходит такая вонь, что достаточно дотронуться до него чем‑нибудь, и эта вещь  будет пахнуть невыносимо в течение нескольких недель. Мясо молодых оленей  приятно на вкус.    

Наконец, нужно еще указать на группу  маленьких ю. – американских оленей с небольшими копьевидными рогами, т.  наз. копьерогих оленей  (Coassus), с клыками, впоследствии выпадающими.  Такова, напр., бразильская косуля, или гуазупита  (Coassus rufus), самый  крупный вид, до 1,1 м длины, при 60 см высоты, желтовато‑буро‑серой  окраски. Живет в тенистых, первобытных лесах поодиночке или парами. В декабре –  январе является теленок, который уже на третий день следует за матерью.  Животные эти бегают быстро, но невыносливы, поэтому нагнать их, с лассо в руке,  не составит большого труда. Мясо их очень вкусно. Приручаются легко, но в  старшем возрасте становятся очень злыми и непокорными.    

     

Настоящая косуля  является представителем особого  рода (Capreolus), который характеризуется закругленными, малоразветвленными,  вилообразными, шершавыми рогами, иногда покрытыми красивыми бугорками и без  надглазных ветвей. Зубов – 32, так как большей частью клыков нет.    

Косуля европейская  (С. capraea), или дикая коза  русских охотников, достигает 1,3 м длины и 75 см высоты, хвост – едва  2 см. Самец весит 11/2‑2 пуда, самка – меньше. Сравнительно с благородным  оленем косуля сложена плотнее, голова у нее короче и притупленная, туловище  спереди толще, нежели сзади, спина почти прямая; уши средней величины, глаза  большие, живые, опушенные длинными ресницами. Шерсть состоит из короткой,  упругой, жесткой и круглой ости и длинного, волнистого, мягкого и ломкого  подшерстка. Летняя окраска – темно‑ржавого цвета, зимой – буро‑серого.    

За исключением севера, косуля распространена по всей Европе  и большей части Азии, предпочитая лиственные леса на болотистой почве. Летом  она поднимается в горы, зимой же спускается в долины. В Сибири косуля, подобно  оленю, предпринимает ежегодные путешествия, чтобы провести зиму в лесах равнин.  Движения косули проворны и грациозны. Она без особенных усилий прыгает через  высокие заборы и кусты, плавает и лазает также хорошо; прекрасно слышит, чует и  видит; она хитра и осторожна. Ручнеет она быстро, но во взрослом состоянии  постоянно остается упрямым, капризным созданием, особенно самцы, которые ведут  себя подобно самым своенравным козлам. Ест косуля то же, что и олень, но  выбирает более нежную пищу, траву, молодые побеги деревьев и пр.    

     

Гораздо меньше косуль – мунджаки   (Cervulus), населяющие южные части Азии, начиная с Китая. Эти животные имеют  очень короткие, малоразвитые рога, зато поразительно длинные клыки и глубокие,  широкие слезные ямки. Самый известный мунджак  (С. muntjac), длиной до  120 см, причем хвост 15, и высотой 60–70 см. Это довольно стройное,  сильное животное с короткой головой, высокими ногами и коротким, гладким,  густым, лохматым мехом темно‑желто‑бурой окраски. Водятся на Зондских о‑вах, а  также в Индокитае и Индостане, предпочитая гористые местности. По словам  Ходжсона, мунджаки крадутся, как ласки, низко наклонив голову, и умеют  пробираться сквозь самую густую чащу. Крик мунджака, хриплый, резкий, звучный  лай, слышен днем и ночью. При преследовании этот олень не бежит, а старается  только спрятаться, зато, открытый в своем убежище, отчаянно защищается не  только рогами, но и зубами, главным образом клыками. В неволе, как настоящий  олень, он почти всегда остается вспыльчивым и даже злобным.    

     

Последние два семейства жвачных – кабарги  и  оленьки .    

     

Кабарги отличаются тем, что не имеют ни  рогов, ни слезных ямок; хвост у них короткий. У самцов – длинные, выступающие  наружу большие клыки в верхней челюсти, торчащие по бокам рта, несколько назад.  На верхней челюсти нет резцов, а в нижней их – 6; кроме того, вверху и внизу по  6 коренных зубов. Желудок, как у коровы, разделен на 4 части; у самца около  пупка находится железистый мешок, выделяющий мускус. Живут кабарги в горах  Китая и Тибета, среди скал. Жизнь их, как и большинства жвачных, начинается  лишь после заката солнца, днем же они лежат, спрятавшись, и спят. Они веселы,  проворны, легки и быстры в своих движениях, прекрасно прыгают, лазают и бегают,  подобно серне, по снежным полям. Основные черты их характеры – робость и  пугливость. Охотятся за ними ради мяса и мускуса.    

Единственный представитель семейства – кабарга   (Moschus moschiferus), до 1 м длины и 50 см высоты, причем зад  немного выше переда; ноги имеют маленькие, длинные, узкие копыта, которые,  однако, животное может широко расставлять при помощи находящейся между ними  складки кожи. Окраска – различна, от красно‑бурой до желто‑бурой и белой. Клыки  высовываются на 5–7 см изо рта, имея острые, режущие края. Мускус,  которого самцы имеют граммов 30, в сухом виде представляет зернистую или  порошкообразную массу, сначала красно‑бурую, а потом угольно‑черную. Кабарга  распространена от Амура до Алтая и от 60° с. ш. до Китая. Животное питается  лишаями и альпийскими травами. Оно проворно и пугливо, но не рассудительно,  потому легко попадается не только под пулю охотника, но и в силки, петли и  западни, причем прежде самок просто выбрасывали, даже не сдирая шкуры.    

Оленьки (Tragulidae)  представляют уже переход к свиньям. У них также есть клыки (у самцов), как у  кабарги, но желудка только 3. По наружности это – красивые животные, несколько  напоминающие косулю, с довольно толстым туловищем, стройной, красивой головой,  прекрасными, светлыми глазами, тонкими ножками, едва толще карандаша, маленьким  тупым хвостиком и мягкой, гладкой шерстью разнообразной окраски. Оленек‑кантшил   (Tragulus kanchil) – всего 45 см длины, причем 4 занимает хвост,  высота 20 см. Шерсть сверху красновато‑желто‑бурая с черным, внизу –  белая. Клыки на 3 см выступают из десен. Водятся кантшилы на Зондских о‑вах  и в Индии, в лесистых горах, поодиночке; выходят на пастьбу ночью. Все движения  этого животного легки, красивы и проворны. По характеру оно – достаточно  лукаво, чтобы прятаться от врагов, так как не может долго бежать. Недаром малайцы  говорят про самого хитрого лгуна: «Он так же лукав, как кантшил».    

     

Вторая группа непарнокопытных, не жвачные ,  разделяется на два семейства – свиней и бегемотов.     

Свиньи отличаются почти клинообразной головой,  оканчивающейся хрящеватым расширением в виде пятачка, в котором находятся 2  ноздри, довольно большими, обыкновенно прямо стоящими ушами, маленькими глазами  и покрытым более или менее густой щетиной туловищем на стройных, тонких ногах,  которое оканчивается длинным, тонким хвостом «колечком», копыта расположены  правильно, попарно, причем внутренняя пара, несущая на себе тяжесть животного,  гораздо больше наружной. Кости скелета тонки и изящны, напротив, зубы, именно  клыки, сильны и крепки; клыки эти трехгранные, сильно загнутые вверх. Желудок –  круглый, с слепым отростком. Кишечник раз в 10 длиннее тела. При усиленном  питании под кожей отлагается слой жира иногда в несколько сантиметров толщины.  Большая часть свиней живут обществами; образ жизни – ночной. Все довольно скоро  бегают и отлично плавают; отлично чуют и слышат, но плохо видят. Отличительная  черта их характера – храбрость, доходящая до самопожертвования, особенно когда  дело доходит до защиты самок или поросят. Последние, которых появляется иногда  разом до 24 штук, представляют веселых, живых существ; растут они быстро и  через год достигают полной зрелости. Поэтому свиньи размножаются очень быстро,  причем домашние свиньи, оставленные без призора человека, быстро дичают; зато  дикие свиньи, пойманные в молодом возрасте, быстро привыкают к неволе.    

Среди обширного царства животных едва ли найдешь такое  четвероногое, которое могло бы так прекрасно приспособляться к различному  климату, как неприхотливая, всеядная свинья. Защищенные толстым слоем жира от  всякой непогоды, хорошо вооруженные острыми, словно отточенными клыками,  нетребовательные к пище, эти толстокожие широко распространились по всем пяти  частям света. При этом, конечно, они не могли везде сохранить своего  первоначального типа и в некоторых странах более или менее заметно уклонились  от него. Причиной такого уклонения были частью естественные условия, к которым  должны были они приспособляться, частью же вмешательство человека, из‑за своих  выгод. Отсюда происходит такое разнообразие как диких, так и домашних пород  свиней.    

     

Между дикими свиньями резче всех,  пожалуй, выдается африканская бородавчатая свинья , или бородавочник   (Phacochoerus africanus), имеющая замечательно неказистую наружность. В самом  деле, представьте себе длинную широкую морду, покрытую большими бородавками и  украшенную длинными, беспорядочно торчащими вниз и вверх большими зубами;  прибавьте сюда толстое, неуклюжее, саженной длины тело, покрытое длинной черной  гривой, – и вы получите некоторое понятие об этой странной свинье.    

На острове Целебесе водится не менее  странная свинья, носящая название бабируссы, или свинообразного оленя   (Porcus babyrussa). Такое название дано ей благодаря своеобразной форме ее  кликов, выдающихся из верхней челюсти. Они необыкновенно длинны и остры,  прорезают кожу морды по обеим сторонам носа и, направляясь прямо вверх,  загибаются назад под глазами, достигая у старых самцов до 10 дюймов. Эти  странные зубы совершенно бесполезны для животного, которое и защищается, и  отыскивает себе пищу посредством нижних клыков.    

Гораздо красивее двух предыдущих видов кистеухая  , или гвинейская свинья  (Potamochoerus porcus), имеющая длинные пучки  волос на тонких острых ушах. Кожа ее на спине и боках покрыта мягкой, густой  щетиной прекрасного красновато‑бурого цвета с желтым отливом, лоб же, темя и  уши, а также ноги – резко черные. Наконец, грива, брови, полоса под глазами и  бакенбарды – белые. В общем, при виде этого животного у всякого наблюдателя  останется весьма приятное впечатление.    

Наконец, в лесах Южной Африки находится  особый вид маленьких свиней, известных под именем пекари  (Dicotyles).  Короткое туловище с заостренным рылом, отсутствие вывороченных кверху клыков,  далее, белые полосы на шее и плечах, малоразвитый хвост, 3‑копытные задние ноги  и присутствие на конце спины особой железы, выделяющей пахучее вещество, сразу  выделяют пекари от прочих свиней. Несмотря на свой небольшой рост (около 1  арш.), собственно пекари  (D. torquatus) темно‑бурого цвета, и 11/2 арш.  мускусный пекари  (D. labiatus) серовато‑черного цвета с яркими светлыми  пятнами на щеках и, по‑видимому, слабое вооружение, пекари являются страшными  противниками и для других зверей, и для человека. Сила их заключается в том,  что они постоянно ходят большими стадами и нападают без разбора на все, что ни  встретится им. Ни реки, ни чаща, ничто не задерживает их дружного, смелого  натиска. Все живое спешит обыкновенно спастись бегством от этих свирепых  свиней, иначе рискует быть растерзано короткими, но острыми, как бритва,  клыками пекари. Вообще, чувство общественности развито у пекари более, нежели у  других свиней.    

     

Значительно больше пекари обыкновенный кабан , или дикая  свинья  (Sus scrofa), длина которого доходит до сажени и больше.  Заостренные, стоячие уши, густая темно‑бурая у взрослых и полосатая у поросят  шерсть, наконец, огромные клыки – таковы отличительные признаки этой хорошо  известной на западе и востоке России свиньи.    

     

Прежде кабаны имели более широкую  область распространения и попадались у нас, в России, почти повсеместно. Теперь  их можно встретить только в юго‑западных наших провинциях, да еще на юго‑востоке,  в прибрежьях Каспия и на Кавказе. В Западной же Европе кабаны водятся (более  или менее в значительном количестве) лишь в некоторых лесистых местностях  Германии, на Балканском и Пиренейском полуостровах. В Азии кабан встречается на  Кавказе, в Туркестане, Семиреченской области и на Амуре.    

     

Местопребывание кабанов – болотистые или сырые и густые  леса, также камышовые заросли. Лесной кабан значительно крупнее камышового, и  бывали примеры, что первые весили до 20 пудов. Это, конечно, объясняется  качеством пищи зверя: в лесах он откармливается желудями, буковыми орехами,  корнями папоротников и молодыми побегами древесной поросли, в камышах же пищу  его составляют главным образом корни и молодые побеги камыша, а в прибрежьях  Каспия – чилим (водяные орехи). Носы кабанов так крепки, что они отворачивают  ими целые глыбы мерзлой земли в поисках кореньев. Впрочем, кабан – животное  всеядное и не брезгует лягушками, червями, гусеницами, трупами животных,  рыбами, нападает даже на своих собратьев и охотно преследует ланей, косуль и  других животных.    

Несмотря на свой неуклюжий вид, движения кабанов очень  быстры, так что, охотясь на них верхом, нужно иметь хорошую лошадь. Кроме того,  кабаны с поразительным искусством пробираются сквозь самые непролазные чащи и,  наконец, прекрасно плавают. Все это, в соединении с их страшным оружием,  которым они действуют мастерски, делает их опасными противниками, и охота на  них нелегка. Нужно обладать большой ловкостью и хладнокровием и запастись  добрым оружием, чтобы охотиться на кабана, который, несмотря на свое  добродушие, легко раздражается, а раненный – приходит в сильнейшую ярость, не  разбирая ничего перед собой. Дикие свиньи ходят стадами и сообща защищаются от  разных врагов. Напр., завидев волков, они выстраиваются клином или в круг,  прячут поросят в середину, а сами бесстрашно наступают на врагов, хрюкая и  ощетинившись. Если волку не удастся убежать, то он в одну минуту бывает  разорван на клочки рассвирепевшими животными.    

     

От дикого кабана, путем известного  подбора, произошла масса разновидностей домашних свиней, отличающихся теми или  другими, полезными для человека, особенностями. Таковы толстые йоркширы, жирные  гариссоновы свиньи, уродливые карликовые, морщинистые японские и многие др. По  своим нравам и привычкам, по характеру, по неразборчивости в пище домашние  свиньи очень походят на диких. Вошедшая в поговорку любовь свиней к грязи едва  ли справедлива. Вернее, что свинья валяется в луже просто потому, что ее мучит  жара, и там, где она находит вволю тени, грязь не требуется ей.    

     

Что касается умственных способностей свиньи, то они  находятся на довольно высокой степени. Многочисленные факты доказывают, что это  упрямое, неповоротливое животное тем не менее отличается большой понятливостью  и сообразительностью.    

С давних пор свиней дрессировали и добивались от них  замечательных успехов. Ученые свиньи поднимали щеколды, отодвигали засовы,  указывали часы, складывали из букв продиктованные им слова и т. п. Когда  французский король Людовик XI впадал в меланхолию, то к нему приводили  обыкновенно несколько штук дрессированных поросят, разодетых очень пестро,  которые плясали и играли под звуки волынки, вызывая веселые улыбки у короля.  Подобным же образом, как известно, развлекали иногда и скучающую императрицу  Анну Иоанновну. Во многих цирках свиньи, запряженные в экипаж, послушно ездили  рысью и галопом. В Петербурге особенной известностью в этом отношении  пользуется клоун Дуров, достигший в дрессировке свиней замечательных  результатов.    

Во Франции свиней специально дрессируют для отыскания  драгоценных трюфелей. Свинья, обладающая очень тонким чутьем, очень скоро  находит этот гриб, растущий, как известно, в земле, и делает стойку над ним,  пока не подойдет охотник. Впрочем, иногда бывает, что последний замедлит, и  тогда, отрыв сама трюфель, свинья‑охотница спокойно съедает его.    

С большим успехом свиней дрессируют и для охоты. У Ромэнса  рассказывается об одной английской свинье, которую выучили не только делать  стойку, но и подавать убитую дичь. Чутье у этой свиньи было гораздо тоньше  охотничьей собаки: она прекрасно открывала куропаток, фазанов, глухарей,  бекасов и кроликов, но, замечательно, никогда не делала стойки на зайцев,  почему – неизвестно; вероятно, считала их слишком ничтожной дичью.    

Да и сами по себе свиньи отличаются большой смышленостью и  сообразительностью.    

     

Тот же Ромэнс передает следующее об  одной свинье. Эта свинья опоросилась, и хозяева стали колоть поросят ее, одного  за другим, причем брали их вечером, когда свинья возвращалась с ними из лесу  ужинать. Вдруг однажды мать семейства возвращается одна, без детенышей.  Заинтересованные этим хозяева стали следить за ней и на следующий вечер  открыли, что перед возвращением домой свинья с энергическим хрюканьем загнала  своих поросят в дальнюю часть леса, где и оставила их, а сама пошла домой.  Ясно, что она заметила убыль в своем семействе и прибегла к этой мере  предосторожности, чтобы спасти остальных поросят.    

Некто г. Гардинг рассказывает, как одна  годовалая свинья прибежала в сад, подошла к молодой яблоне и стала сильно  трясти ее; после каждого встряхивания она настораживала уши и как бы  прислушивалась, не падают ли яблоки, и если они падали, то подбирала добычу.  Когда, наконец, вся яблоня была очищена, то смышленое животное еще раз  встряхнуло дерево, прислушалось и, уверившись в отсутствии яблок, пошла прочь.    

     

Несравненно неуклюжее всех других парнокопытных – бегемот  , или гиппопотам . Среди суеверных мусульман Судана существует  убеждение, что это – не существо, созданное Аллахом, а исчадие ада, сотворенное  дьяволом на горе правоверным.    

И действительно, трудно представить себе животное более  безобразное и неуклюжее, чем бегемот. Громадная четырехугольная голова,  похожая, как метко замечает Гартвиг, на вареную телячью голову гигантских  размеров, массивное туловище, короткие столбообразные ноги, – все это у  бегемота представляет полное нарушение законов пропорциональности. Поэтому его  трудно даже сравнить с каким‑нибудь другим представителем животного царства: с  лошадью он не имеет и тени сходства, хотя греки, а за ними немцы и окрестили  его именем водяной лошади  (Hippopotamus, Flusspferd); арабское название  бегемота джамус‑дэль‑баар  (речной буйвол) тоже нельзя назвать особенно  удачным; всего лучше сравнить его с колоссально откормленной свиньей, да и то  лишь отчасти.    

Чтобы видеть, насколько непропорционально сложен бегемот,  достаточно привести его размеры: его длина доходит до 15 футов (точнее  4,5 м), включая 45 см хвоста, окружность тела почти такова же, а  между тем рост у зашейка не превышает 51/2 футов (11/2 м); вес доходит до  120, даже до 180 пудов. В каждой половине челюсти находятся: 2 резца, 1 клык и  7 коренных зубов; всего 40 зубов. Громадные клыки, до 11 вершков и весом 10  фунт., трехгранной формы, изогнуты и на конце косо срезаны.    

     

В прежнее время бегемот водился во всей  Африке и в Передней Азии; по крайней мере, на основании Библии можно заключать,  что этот колоссальный зверь жил в тростниках священного Иордана. Но теперь во  всей Азии не найдешь ни одного бегемота, да и в Африке область его обитания с  каждым годом сужается: совершенно исчез он из Египта, где прежде встречался  весьма нередко, исчез и из рек Капланда, где его встречали еще в прошлом  столетии. Вообще бегемот – животное вымирающее, и недалеко, по‑видимому, то  время, когда его можно будет встретить лишь в зоологических музеях.    

В современную нам эпоху безобразный  гигант обитает еще в довольно большом количестве в Центральной Африке. В озерах  и реках этой страны он попадается целыми стадами. Вообще вода – родная стихия  для бегемота; он проводит в ней целый день, выставив на поверхности лишь часть  головы; самое строение бегемота благоприятствует такому образу жизни: его  жирная туша имеет почти одинаковый с водой вес, а расположенные на одном уровне  с теменем глаза, уши и ноздри позволяют плавающему животному и дышать, и видеть,  и слышать все, что кругом делается. Кроме того, огромные клыки нижней челюсти,  изогнутые полукругом, как нельзя лучше приспособлены у него для вырывания  корневищ водяных растений. Только с наступлением ночи великан вылезает из воды  и, сокрушая все на своем пути, отправляется на прибрежные луга или поля  туземцев, которые и опустошает немилосердно, не столько съедая, сколько  вытаптывая.    

     

Вся фигура бегемота на первый взгляд свидетельствует о его  крайней глупости, но на самом деле бегемот не лишен известного ума. У него  превосходная память, есть также известная доля и сообразительности; затем у  бегемота весьма развито чувство любви к своему потомству, доходящее до  самоотвержения.    

Что касается характера этого животного, то сам по себе  тучный гигант – животное довольно безобидное и опасное разве для полей. Иное  дело, когда бегемот чем‑нибудь раздражен, – тогда он становится страшен  для всего и всех, страшен настолько же, насколько ужасен его родственник,  разъяренный носорог. Рюппель передает, что однажды такой бегемот без всякого  повода кинулся на четырех упряжных быков, стоявших у колодезного колеса и в  минуту размозжил их. Особенно опасны бегемоты‑самки в то время когда при них  находится детеныш: заботливая мать видит опасность в каждой безделице и с бешенством  кидается на всякого неприятеля, действительного или мнимого.    

     

Будучи раз чем‑нибудь раздражен,  бегемот долго помнит обиду и старается отплатить обидчику. Однажды спутники  Ливингстона убили у бегемота‑самки ее детеныша; на другой день миссионер плыл по  реке в лодках, как вдруг одна из них была высоко поднята из воды. Когда  ошеломленные гребцы опомнились, они увидели около самого борта голову  вынырнувшего бегемота с широко раскрытой пастью… К счастью, им удалось  отбиться, и все дело ограничилось лишь холодной ванной, которую пришлось  принять одному из них. Гораздо дороже пришлось поплатиться за нанесенную  бегемоту обиду другому путешественнику, – лишь по счастливой случайности  естествоиспытатель избег неминуемой смерти.    

Благодаря страшной силе бегемота и  вооружению его широкой пасти, у него нет врагов среди других животных. Ни  крокодил, ни слон, ни лев, ни носорог не трогают исполина. Для последнего  страшны лишь люди, и то, главным образом, европейцы с их огнестрельным оружием.  Что касается африканских туземцев, то мусульмане, считая бегемотов за  оборотней, вышедших из ада, избегают нападать на них. Они защищают свои поля от  прожорливых чудовищ лишь криками, стуком, грохотом барабанов и – амулетами с  изречениями корана. Но, увы! – как настоящий сын дьявола, бегемот обращает  на последние очень мало внимания. «Для них, – с огорчением говорят  суданские арабы, – самое святое – дым и слово посланника Аллаха –  дуновение ветра; они топчут священные слова своими ногами…»    

Совсем иначе относятся к бегемоту  храбрые негры‑язычники. Они роют на пути бегемотов ямы, охотятся на них с  гарпунами, врывают на тропинках, по которым ходят чудовища, острые  серпообразные ножи, распарывающие бегемотам их волочащееся по земле брюхо, и  т. п. Но все эти способы охоты мало действительны, и только ружья белых  можно считать серьезно опасными для бегемота, несмотря на его дюймовую кожу.    

В последнее время бегемоты стали  довольно обыкновенными гостями зоологических садов; нередки даже случаи  рождения ими в неволе детенышей. Такой именно случай не раз был, между прочим,  и в Петербургском зоологическом саду. К сожалению, новорожденные бегемоты,  несмотря на тщательный уход, живут недолго и умирают обыкновенно уже на первом  году жизни.    

Описанное нами животное принадлежит к  виду Hippopotamus amphibius. Кроме того, в настоящее время существует еще  либерийский бегемот, или маленький бегемот  (Н. liberiensis), гораздо  меньших размеров (всего до 2 м, при высоте 75 см, весом 25 пуд.),  далее, на нижней челюсти у него не хватает 2 резцов. Любимым местопребыванием  его служат леса и болота; пищей – лесные плоды и трава. Водится поодиночке или  парами в В. Гвинее.    

     

 Отряд XII Травоядные  киты, или сирены    

     

По внутреннему строению тела эти животные скорее всего  походят на копытных, только приспособившихся к постоянной жизни в воде.  Отличительными признаками сирен являются: маленькая, ясно отделенная от  туловища голова, с щетинистыми, толстыми губами и расположенными на конце  ноздрями, своеобразно устроенное туловище, покрытое редкими щетинистыми  волосами, и, наконец, особое строение зубной системы. Передние конечности еще  имеют вид ластов, только суставы пальцев со следами ногтей не могут двигаться  отдельно. Задние конечности заменяются хвостом, оканчивающимся плесом, как у  китов.    

Весь отряд сирен заключает лишь 1 семейство, в свою  очередь состоящее из 3 родов, да и то один из них – морская корова , или  капустница , уже вымер. Остались два – ламантин  (Manatus) и дюгонь   (Halicore). Местожительством их служат болотистые берега и морские бухты жарких  стран, устья рек и отмели, причем животные встречаются парами или небольшими  обществами. Часто они предпринимают большие путешествия в глубь страны, но  плавают и ныряют хуже других водных млекопитающих. На суше же они двигаются и  совсем плохо. Пищей их служат морские и пресноводные растения, которые они  срывают толстыми губами. Забота о пище поглощает все их внимание, да разве еще  защита детенышей; ко всему же остальному миру эти ленивые, тупоумные существа  относятся вполне равнодушно. Голос их совсем не похож на чудное пение сказочных  русалок, от которых они получили свое название, а состоит из слабого, глухого  стона. Человек преследует сирен из‑за мяса и жира их, а также зубов. Но следует  заметить, что эти неуклюжие существа не только переносят неволю, но и могут  быть приручены.    

У ламантинов  (Manatus) хвостовой плавник округлен,  толстое туловище немного похоже на рыбье и покрыто очень редкими, короткими  волосами, принимающими на морде форму довольно длинных щетин. На пальцах  передних конечностей заметны 4 плоских ногтя. Резцы встречаются только у  молодых животных, у взрослых же – только коренные зубы, в числе от 7 до 50;  когда старые зубы стираются, позади их, как у слонов, вырастают новые.  Местожительством обоих американских видов этого рода служит берег  Атлантического океана от 25° с.ш. до 19° ю.ш., а также устья впадающих здесь  рек. Африканский вид (М. senegalenlis) живет в оз. Чад и реках, впадающих в  Атлантический океан между 20° с. и 10° ю.ш.    

Ламантин, бык‑рыба  португальцев, апиа   индийцев (М. latirostris), до 3 м длины и весом до 25 пуд. Все тело,  голубовато‑серого цвета, покрыто редкими желтоватыми щетинами (на 2 см  одна от другой). Легкие у него имеют более 11/2 длины, представляя огромные  запасы воздуха, а длинный, до 15 саж., кишечник указывает на исключительно растительную  пищу. Другой американский ламантин , узколобый  (М. inunguis), с  Верхней Амазонки и Ориноко, отличается более узким черепом.    

     

Ламантины живут вообще по  атлантическому побережью Америки, начиная от Флориды до Суринама и южнее,  держась такого же образа жизни, как и другие сирены. Наевшись вдоволь травы на  мелководье, они тут же обыкновенно и отдыхают, немного выставив из воды голову,  чтобы не задохнуться. Мясо их похоже на свинину; говорят, употребление его  вызывает у европейцев лихорадку.    

Уже старые писатели передают нам, что  ламантина можно сделать ручным. Так, один туземный вождь на о. С.‑Доминго имел  такого ламантина, который ел хлеб из его рук, отзывался на зов и даже перевозил  на своей спине людей с одного берега озера на другой. Но однажды наводнение  снесло эту интересную «рыбу», как называли ламантина, в море. Затем, в недавнее  время ламантина воспитывал Кеплер в Суринаме. Животное влезало к нему на  колени, обнюхивало ноги и руки, но скоро околело на пароходе, когда его хотели  увезти в Англию. В 70‑х годах видели 2 довольно ручных ламантинов в пруде  общественного сада в Рио‑де‑Жанейро. Один из них свел странную дружбу с  лебедем; он охотно брал из рук траву, которую ему предлагали, и высовывал  довольно далеко из воды свою голову со щетинистыми губами.    

     

Другой представитель семейства сирен, дюгонь   (Halicore dujong), достигает длины 11/2‑21/2 саж. Короткая, толстая шея его  непосредственно переходит в туловище, утолщенное в середине и суженное к концу.  Передние конечности, широкие и округленные, почти без пальцев; по крайней мере,  о присутствии последних можно узнать только на ощупь. Горизонтальный хвост – в  форме полумесяца. На короткой, толстой морде выдается отвислая по бокам,  плоская верхняя губа, из которой выдаются 2 длинных (до 25 см), при 2 см  толщины резца, в виде бивней, но 7/8 их длины покрыты мясистыми деснами. Клыков  нет, а коренных зубов 20. Нижняя губа образует мясистый валик. Ноздри  расположены очень близко одна от другой, в виде серпообразных щелей; черные  яйцевидные глаза очень выпуклы; век нет, а вместо них – мигательная перепонка;  кроме того, глаза могут быть закрыты сжатием окружающей их кожи. Верхняя часть  тела покрыта гладкой, блестящей кожей серовато‑синего, свинцового цвета, с  желтовато‑темным оттенком; на животе кожа морщиниста, покрыта рубцами и имеет  голубовато‑мясной цвет с редкими пятнами. По всему телу раскиданы короткие,  тонкие, но крепкие щетины, имеющие на верхней губе вид игл. Конечности – голые.  Встречается дюгонь во всех частях Индийского океана и соединенных с ним морях,  особенно вдоль южных берегов Китая, в Красном море и на Зондских о‑вах. Об  образе жизни его мало известно.    

По‑видимому, дюгони встречаются только в море, не заходя в  реки и на берег, предпочитая мелководье, где богатая водная растительность.  Внешние чувства у них развиты слабо, как и у других сирен; характера они  неподвижного, ленивого. Детеныш, длиной до 11/2 арш., является зимой и около  года сосет мать, причем последняя относится к нему очень нежно.    

Дюгоней ловят или сетями, или при помощи остроги. Но кожа их  мало ценится, так как вбирает сырость, а мясо приторно и нездорово, и только  малайцы и абиссинцы едят его после долгого вяленья на солнце, соления и  варения; гораздо ценнее жир, которого каждый дюгонь дает до 2 пудов.    

Третий, исчезнувший почти на наших глазах, вероятно, в  1854 г. род сирен – морская корова  (Rhitina stelleri) –  известен теперь только из описания Стеллера, имевшего много случаев для  наблюдения над этим животным за время своего 10‑месячного невольного пребывания  на неизвестном тогда Беринговом о‑ве в 1741 г.    

     

«Самые большие из этих животных, –  говорит Стеллер, – имели 4–5 саж. длины и 31/2 саж. в обхвате. Передняя  часть их туловища напоминает тюленя, а задняя – рыбу. Череп похож на лошадиный,  а когда покрыт кожей и мясом – на буйволовый. Во рту вместо зубов на каждой  стороне по 2 широких роговых пластинки, из которых одна прикреплена наверху на  нёбе, а другая к нижней челюсти. Ими животное разжевывает свою пищу – морские  водоросли. Губы покрыты щетинами толщиной с стержень куриного пера, внутри  пустыми. Глаза без век, ушей нельзя заметить из‑за складок кожи. Конечности  состоят из 2 суставов, и конец их несколько похож на копыто лошади; на нижней  стороне их как бы замечается грубая щетка из коротких, густых щетин. Под  конечностями находятся млечные железы, из которых вытекает много сладкого,  жирного молока.    

Эти животные живут, как рогатый скот,  целыми стадами на море; самцы и самки плывут рядом, подгоняя детеныша. Они  отрывают морскую траву ластами и постоянно жуют, причем двигают головой, как  быки, а через несколько минут высовывают голову из воды и вдыхают свежий  воздух, храпя и фыркая, как лошади. Когда они желают отдохнуть, то  перевертываются на спину и несутся по волнам, как колоды.    

Сало их крепко, зернисто и бело, как  снег, а полежав на солнце, приобретает приятный желтый цвет голландского масла.  Топленое, оно по вкусу похоже на миндальное масло. Мясо точно пропитано  селитрой и не портится в самые жаркие месяцы; по‑видимому, оно очень здорово и  полезно при цинге».    

     

 Отряд XIII Китообразные  (Cetacea)    

     

Киты представляют настоящих водных животных, проводящих всю  свою жизнь в море. Однако теплая кровь, присутствие легких и кормление  детенышей молоком указывают на принадлежность их к классу млекопитающих. Во  многих отношениях они более похожи на рыб.    

Тело их массивно и неуклюже, без всякого разделения на  части. Голова, часто безобразно большая, постепенно переходит в туловище,  оканчивающееся горизонтальным хвостовым плавником (плесом). Передние конечности  также представляют из себя настоящие плавники, где нельзя различить пальцев.  Далее, характерны: сильно расщепленный рот, не окаймленный губами, в котором мы  замечаем или необыкновенно большое количество зубов, или особые небные роговые  пластинки; отсутствие мигательной перепонки на глазах, положение сосков назади  тела, тонкая, гладкая на ощупь темная кожа, жирная и бархатистая, лишь с крайне  редкими щетинообразными волосами. Под кожей отлагается необычайно толстый слой  жира. Последним пропитаны и все кости, отчего они всегда имеют желтый вид.  Позвоночник – крайне простой, причем многие позвонки срастаются между собой.  Настоящих ребер мало (от 1 пары до 6), зато ложных – гораздо больше. Зубы в  зародыше существуют у всех китов, но развиваются только у зубастых китов; у  беззубых же вместо них развиваются в верхней челюсти и небе своеобразные  органы, в виде роговых пластин (китовый ус), которые свешиваются далеко вниз,  причем наружные, прикрепленные к верхней челюсти, гораздо длиннее внутренних,  небных. Язык большой, слюнных желез нет, желудок разделен на 4–7 частей,  соединенных между собой несколькими отверстиями в виде воронок. Желчного пузыря  нет.    

Нос совершенно потерял значение органа дыхания и служит  только для прохода воздуха. Ноздри («дыхала») находятся на самой выдающейся  части головы; дыхательное горло широкое, легкие объемистые. Глаза малы, уши  едва заметны, впрочем, киты хорошо видят и слышат. Мозг китов крайне  незначительный: у кита весом в 300 пуд., длиной в 3 саж., мозг весил лишь 5  фунт., т. е. не более, чем у человека весом в 6 пуд.    

     

Описанная организация китов как нельзя  лучше приспособлена для их жизни в воде. Горизонтальный хвост, позволяющий  животному подниматься и опускаться в воде, дает возможность получать пищу на  разных глубинах; гладкость кожи облегчает движение чудовища, а толстый  подкожный слой жира уменьшает его относительный вес; огромные легкие позволяют  долго (до 30, 50, а по наблюдениям Пехуэль‑Леше, даже 80 мин) оставаться  под водой, а расширения артерий, замечающиеся у китов, сохраняют значительное  количество очищенной крови, необходимой в тех случаях, когда животное по какой‑либо  причине долго лишено возможности набрать в легкие воздуха, нужного для  окисления крови. Вследствие всего этого киты могут считаться настоящими  обитателями моря. Большинство их избегает даже близости берегов, а в пресной  воде живут только некоторые дельфины. Остальные киты живут в соленой воде,  предпринимая более или менее регулярные, короткие или дальние, путешествия по  морям. При этом замечательно, что, несмотря на ежегодное жестокое преследование,  они постоянно возвращаются в излюбленные места. «Береговые жители  Исландии, – говорит Стенструп, – дают китам, постоянно приплывающим в  известные заливы для рождения детенышей, собственные имена, и отдельные  экземпляры их знакомы им, как известные им лица». Рыбаки одной шотландской  деревушки лет 20 кряду наблюдали одного полосатика, узнаваемого по дырке в  спинном плавнике, пока, наконец, не убили его. Беннет рассказывает то же про  одного кашалота, известного под названием «новозеландского Тома», которого  узнавали по огромному росту, свирепости и белой окраске горба. Плавают киты  почти всегда большими стадами, состоящими преимущественно из самок с  детенышами, под предводительством каких‑нибудь старых самцов.    

     

В воде киты двигаются мастерски, причем, несмотря на свою  тяжесть, выскакивают из воды и делают над поверхностью ее большие прыжки. Дышат  они таким образом: прежде всего кит с большим шумом выбрасывает воду, попавшую  в неплотно закрытые ноздри, и это выбрасывание дает фонтаны до 3 саж. высоты, Эти  фонтаны всего удобнее сравнить со струей пара, выходящего сквозь узкое  отверстие из котла, а сопение животного напоминает шум, производимый этим  паром. Фонтаны состоят не исключительно из воды, а и из насыщенного парами  воздуха, принимающего в северных морях вид струи. Тотчас после выдыхания кит  быстро втягивает в себя воздух, производя при этом заметный стонущий звук;  вдыхается часто 3–5 раз в минуту.    

Относительно голоса китов было много споров. Теперь  удостоверено, что от сильной боли или во время опасности киты издают крик,  похожий на рев, тем более ужасный, чем больше сам кит.    

Пища китов состоит из животных, причем самые крупные виды  питаются мелкими моллюсками, рыбешками, медузами и пр., а самые мелкие – более  крупными морскими животными. Беззубые киты, вероятно, в один день поглощают  миллиарды мелких животных.    

О размножении китов – мало сведений. Достоверно одно, что  детеныши (по одному) являются довольно развитыми, летом, причем имеют 1/3‑1/4  длины тела матери; большие киты питаются молоком матери около года, небольшие –  меньше. Полного развития кит достигает, вероятно, лет в 20, а сколько живет  вообще – неизвестно.    

Из врагов китов самые алчные – акулы и косатки, затем  человек, уже в течение нескольких столетий ведущий ожесточенное преследование  морских гигантов. Ловля кита происходит обыкновенно следующим образом.    

     

«Когда корабль прибудет в море, –  говорит Пехуэль‑Леше, – где можно найти китов, то он начинает крейсировать  в разных направлениях, пока поставленные на мачте матросы не дадут знать, что открыт  кит, охота за которым прибыльна. А это узнается по фонтанам, по форме спинного  и хвостового плавников. Когда это решено, спускают лодки, обыкновенно 4, длиной  до 41/2 саж. и шириной в 1 саж., без киля и с заостренными концами, чтобы они  одинаково могли поворачиваться во все стороны и идти вперед и назад. На носу  около гарпунщика приготовлены необходимые орудия: 4 гарпуна, копья, ружье с  разрывными пулями, топор и нож. В корме прячут компас, съестные припасы и  фонарь со свечой. Важнейшей частью снаряжения лодки нужно считать еще веревку,  по крайней мере в 350 саж. длины и палец толщины, из лучшей пеньки. Ее,  тщательно осмотрев, укладывают в 2 чана между скамьями для гребцов. Экипаж  лодки состоит из гарпунщика, рулевого с длинным кормовым веслом и 4 гребцов.  Все это должны быть опытные, смелые люди. Хороший гарпунщик должен кидать  гарпун на расстояние 4–5 саж., но большей частью, хотя это и опасно, к киту  подплывают гораздо ближе и даже просто втыкают оружие в его тело. Как только  это сделано, лодку сильно гонят назад, так как раненый гигант может одним  ударом хвоста разбить ее в щепки или опрокинуть. В глубоком море кит с гарпуном  ныряет отвесно вниз, в мелком же плывет вперед на небольшой глубине. В обоих  случаях веревка, к которой прикреплен гарпун, быстро «травится», как говорят;  иногда ее выходит 100–150 саж. в минуту. Тогда нужно быть осторожными. Если кит  ныряет слишком глубоко, подзывают другую лодку и как можно скорее привязывают  новую веревку к той, которая уже спущена; если этого не успели сделать, то киту  дозволяют вытянуть всю веревку и свободно плавать с нею. Но ее уже редко можно  найти опять.    

В большинстве случаев хватает одной  веревки. Кит, нырнув в глубину и пролежав там несколько минут, иногда, как выше  сказано, более получаса, необходимо должен, наконец, появиться на поверхности  воды, чтобы вдохнуть свежего воздуха; тогда веревку наматывают и бросают второй  гарпун. Если это сделано, добыча может считаться верной. Вторично раненный кит  или самка нападает на преследователей или быстро плывет по поверхности воды,  так как недостаток воздуха не позволяет ему нырнуть. Затем начинается бешеная  гоньба. Пыхтя и фыркая, несется темное чудовище по волнам, с пеной рассекая их  и поднимая вверх водопады брызг от неистовых ударов хвостом по воде. За ним смело  несутся 2–3 лодки, которые часто исчезают в пене и брызгах, часто как бы  опускаются вглубь, но все‑таки бесстрашно несутся вперед среди безграничного  океана, не обращая внимания на наступающую ночь. Наконец, усталый кит  останавливается и в слепой ярости начинает бить во все стороны своим страшным  хвостом. Тогда лодки осторожно приближаются, и люди стараются убить гиганта из  ружья или втыкая тонкие копья позади плавников, причем оружие погружается в  тело животного на целую сажень. Если кит снова нырнет или спасается вплавь,  гоньба возобновляется, пока, наконец, не покончат с ним или не отрежут веревки,  если борьба окажется людям не под силу. Если же разрывная пуля или копье  достигли легких, то кит через ноздри выдувает кровь или «выкидывает красный флаг»,  по выражению китобоев. В этом случае он умирает довольно скоро, но в агонии  страшно бьется, так что лодки держатся в некотором отдалении».    

От первого удара гарпуном до смерти  кита проходит обыкновенно 1–2 часа; редко дело оканчивается в 15 минут, зато, бывало,  охота затягивалась и на несколько часов, причем часто дело не обходилось без  беды. Когда, наконец, кита убили, его подтягивают на буксире к кораблю,  привязывают цепью и начинают «работать» – отделять жир и китовый ус, а у  кашалотов – зубы. «Работа» продолжается 4–8 часов; жир тут же растапливается,  из него вываривают ворвань, а костяк кита бросают на произвол волн.    

Однако с конца 60‑х годов XIX ст.,  когда изобрели пушку, стреляющую гарпуном, стали перерабатывать и кости на  удобрение. Пушка эта обыкновенно сразу убивает кита, так как, когда гарпун  вонзится в тело животного, разбивается находящийся в рукоятке его пузырек с  взрывчатым составом. Конечно, такое усовершенствованное орудие стало сильно  уменьшать число китов (в 1887 г. их было убито у берегов Норвегии и России  854, а в 1888‑м – 717): поэтому норвежское и русское правительства издали  закон, запрещающий ловлю китов в продолжение нескольких месяцев в году, кроме  того, дозволяется убивать китов только не более 2 миль от берега. На  нарушителей закона наложен штраф в 3000 крон. От одного животного, ворванью и  усом, получается 800‑5000 марок (400‑2500 р.) чистого барыша.    

     

Мы уже говорили, что всех китов можно разделить на 2 группы  – беззубые киты  и зубастые .    

Беззубые киты , у которых вместо зубов находится во  рту 250–400 роговых пластинок китового уса, представляют собой громадных  животных с очень большой головой, широко расщепленным ртом, двойными дыхалами,  скрытым ушным отверстием и очень маленькими глазами. Позвоночник их состоит из  7 шейных, 14–15 грудных, 11–15 крестцовых и 21 и более хвостовых позвонков. Из  ребер лишь одна пара соединяется с грудной костью, все прочие нужно считать  ложными. Челюсти громадной величины, согнуты дугами и вытянуты в виде клюва.  Огромный язык по краям прирос к коже рта и неподвижен. Отверстие пищевода узко,  а желудок разделен на 3 части. Длина китов 10–15 саж., вес 1250–9500 пуд. Масса  тела большого кита приблизительно равняется 30–35 слонам или 150–170 быкам; из  жира этого чудовища получается до 300 гектол. ворвани (более 600 сорокаведерных  бочек). Беззубые киты встречаются большей частью поодиночке; пища их состоит из  мелких рыб, моллюсков, медуз и червей, из которых многие едва заметны простым  глазом; кит разом проглатывает миллион этих существ. Для этого, широко раскрыв  свою громадную пасть, он наполняет полость рта водой и животными, в ней  живущими; когда чувствительный язык покажет ему присутствие достаточного  количества пищи, он закрывает ловушку и выпускает воду через «китовый ус», как  через сито, между тем как животные задерживаются. Затем пища проталкивается  незначительным движением языка через пищевод в желудок. Понятно, что  проглатываются при этом и случайно попавшие водоросли.    

Из внешних чувств у беззубых китов развиты зрение, слух и  осязание; душевные же способности невысоки: эти киты робки, пугливы и легко  обращаются в бегство. Впрочем, иногда в них пробуждается мужество, и тогда они  начинают отчаянно бить по воде своим страшным плесом. Детеныши являются по  одному, редко по 2; величиной они с 1/3‑1/4 тела матери. Последняя относится к  своему произведению очень нежно, ласкает его и защищает с большим мужеством.    

Группа беззубых китов  заключает в себе, по Грею, два  семейства – полосатиков и настоящих китов.    

Полосатики  (Balaenopteridae) получили свое название от  глубоких продольных бороздок на горле, шее, груди и части живота. Кроме того, у  них всегда заметен спинной плавник, ласты – длинные, ланцетовидные, а роговые  пластинки во рту короткие, но широкие. Сюда относятся: длиннорукий полосатик,  или горбач, большой полосатик, полярный кит, желтобрюхий кит, малый полосатик и  остроголовый кит. Настоящие киты – неуклюжие и массивные; у них нет спинного  плавника и бороздок на животе, ласты – широкие, пластинки во рту узкие и  длинные, Представителем их считается гигант морей – гренландский кит.    

     

Длиннорукий полосатик , или горбач   (Megaptera longimana). отличается длинными ластами, достигающими при общей  длине кита в 71/2 саж. (15 м) – 11/2 арш. шир. и 11/2‑2 саж. (3–4 м)  длины. Ширина плеса – до 2 саж. Толстое, неуклюжее туловище принимает еще более  некрасивый вид от привычки животного горбить спину и плыть боком. Нижняя часть  тела у него выпуклая; нижняя челюсть длиннее верхней. На последней четверти  спины находится жирный плавник, «горб». Окраска гладкой кожи чаще черная, а  снизу беловатая с мраморным рисунком, другие киты сверху черные, снизу – чисто  белые.    

Немногие киты встречаются морякам и  китоловам чаще горбача в большом числе и во всех широтах, начиная с экватора и  до Ледовитого океана; его можно встретить и в открытом море, и вблизи берегов.  Появление его, впрочем, неправильно. Только у берегов В. Калифорнии они  появляются в октябре – ноябре, затем переселяются к северу и снова возвращаются  в конце сентября. У Гренландии, по Броуну, его находят лишь летом, а на западных  берегах Америки и Африки во всякое время. Впрочем, такая распространенность его  объясняется тем, что его стали преследовать сравнительно недавно; горбач дает  меньше выгоды, чем кашалот или гренландский кит, так как из его жира получается  меньше ворвани, чем можно ожидать по объему. Охотятся за ним с гарпунами. Но  убитый кит часто идет ко дну. Ценность его, по Кюкенталю, равняется 2500 мар.  (1250 руб.).    

Большой полосатик  (Phyealus  antiguorum) – более стройного вида и достигает 121/2 саж, длины (25 м),  причем длина ластов равняется 1/10, а ширина – 1/50 длины тела. В хвостовой  части тело сильно сжато с боков (высота вдвое больше толщины). На передней  части головы есть несколько коротких щетинистых волос. Прочая часть тела голая,  сверху густо черного, снизу белого цвета. Этот вид главным образом встречается  у берегов Новой Земли, Шпицбергена, Медвежьих о‑вов и т. п., у Гренландии  же его нет. Это – один из самых быстрых и ловких китов: питается он рыбешками,  которых целыми стаями гонит к берегу или же льдине, ловя своей широкой пастью,  причем в охотничьем азарте забывается до того, что наплывает на мель или входит  в узкие фиорды, откуда ему нет выхода. Охота за ним вследствие его ловкости  труднее, а между тем менее выгодна, чем за гренландским китом. Поэтому часто  китобои не обращают на него внимания. Теперь большой полосатик ценится около  2500 мар. (1250 р.).    

Большого полосатика часто смешивают с полярным   (Sibbaldus borealis). Между тем последний гораздо крупнее: до 31 м длины;  сверху черного, снизу блестяще‑белого цвета; плес очень широкий. Похож на него  – желтобрюхий кит  (S. sulfureus), до 29 м длины и окружностью  около 12 м, названный так по серо‑желтому цвету живота. Этот кит  встречается в большей части Тихого океана и притом во все времена года, держась  недалеко от берегов; он в мае – сентябре соединяется в большие стада. Часто они  упорно следуют за кораблем; плавают быстро и отлично ныряют. Ценность – до  5 тыс. мар. (2500 р.).    

В морях, окружающих Северный полюс,  водятся малые полосатики  (Balaenoptera), позвоночник которых состоит  лишь из 48–50 позвонков. Самый известный – полосатик‑карлик (В. rostrata),  всего 10 м длины (а самка – 8). Туловище несколько напоминает щучье:  спинная линия немного выпукла, брюшная – круче, голова сужена около морды, рот большой;  дыхала – между глазами, окраска сверху – темно‑серая, снизу – красновато‑белая.  К этому же виду, вероятно, относится и описанный Скаммоном остроголовый кит.    

Малые полосатики зимой путешествуют к  югу, появляясь у берегов Европы, Америки и В. Азии, причем также иногда  выбрасываются на берег. Все они довольно трусливы и пугаются даже крика людей.    

     

Семейство настоящих китов  заключает в себе самых  неуклюжих и массивных животных среди рассмотренной нами группы. У них нет  спинного плавника и бороздок на животе, ласты – широкие, на конце как бы  обрубленные, китовый ус длинный и узкий. Наиболее известный представитель – гренландский  кит .    

Гренландского кита  (Balaena mysticetus) можно  считать за самое огромное из всех животных, ныне обитающих на земном шаре.  Правда, некоторые полосатики часто превосходят его длиной, – гренландский  кит имеет в длину не более 10 сажен, – зато последний гораздо массивнее и  толще своих соперников; толщина гренландского кита позади грудных плавников  равняется 40 футам, а вес – около 8000 пудов. Добрую треть этой огромной массы,  в 30 раз превышающей массу слона, в 40 – носорога и в 200 – быка, занимает  чудовищная голова с огромной пастью такой величины, что в ней смело может  поместиться целая лодка (длина почти до 3 саж., а ширина 11/2 саж.). Какой ужас  внушила бы всему живому эта страшная пасть, если бы она была вооружена  соответственной величины зубами! Но вместо последних мы находим у кита  несколько сот роговых «усов», треугольных пластин, длина которых достигает 21/2  сажен, а ширина – 15 дюймов. За этой роговой оградой лежит, неподвижно  прикрепленный снизу, огромный мягкий язык в 10 футов ширины и 18 футов длины.  Вблизи от углов рта расположены два маленьких глаза, не превышающих глаз быка,  а выше их – два отверстия, через которые кит с шумом выбрасывает воду, попавшую  в ноздри, в виде столбов до 40 футов вышиной.    

Громадная голова морского исполина без малейшего признака  шеи переходит в массивное туловище, сверху окрашенное в темно‑синий цвет, а  снизу – в ярко‑белый. Мягкая, как бархат, тонкая кожа имеет в толщину один  дюйм. Под ней лежит толстый слой жира (20–45 см), служащий главной  приманкой для китоловов. На конце туловище оканчивается громадным хвостом,  поверхность которого нередко превосходит 200 квадратных футов. Это – главный  орган передвижения кита и главное его оружие. При помощи хвоста неуклюжий  исполин с быстротой стрелы мчит свое громадное тело, ловко ныряет, становится  на голову, словом, выказывает необыкновенное проворство. Одного удара этого  грозного оружия достаточно, чтобы разбить в щепки самую крепкую лодку и убить  самое сильное из животных. «Будь у китов, – говорит один немецкий  натуралист, – ум, соответствующий их росту и силе, не только лодки, но  даже ни один корабль не мог бы устоять против их ударов; они сделались бы  исключительными и единственными хозяевами океана».    

     

Но кит – тупое, слабоумное животное.  Мозг у него развит крайне слабо. Внешние чувства, кроме осязания, также развиты  у громадного животного очень слабо. Из всех душевных способностей только любовь  к детям проявляется очень ярко. Знаменитый китолов Скоресби описывает следующий  пример этой любви.    

«В 1811 году, – говорит он, –  один из моих гарпунщиков захватил гарпуном молодого кита‑сосуна, в надежде  овладеть его матерью. Последняя выплыла возле самой лодки, схватила раненого  детеныша и поплыла с ним прочь, с замечательной быстротой и силой вымотав из  лодки до 600 футов каната. Потом она снова выплыла на поверхность и стала  яростно метаться, то останавливаясь, то внезапно меняя направление со всеми признаками  крайнего отчаяния. Лодки преследовали ее по пятам, но, поглощенный своей  тревогой за детеныша, кит, казалось, не замечал окружавшей его опасности.    

Наконец, одна из лодок подошла близко к  громадному животному. В последнее бросили гарпун, который попал, но  соскользнул. Второй гарпун также соскользнул, но третий засел крепко. Но и тут  кит не хотел оставить детеныша и дал приблизиться другим лодкам. Через  несколько минут его захватили еще тремя гарпунами, а спустя час он был убит».    

Видя опасность, грозящую детенышу, кит  становится чрезвычайно отважным, яростным и опасным. С мужеством отчаяния  кидается он в самую середину врагов выручать свое детище и сыплет при этом  направо и налево ужасные удары хвостом, разбивая все встречающееся на пути. Но  при обыкновенных условиях гигантский обитатель ледовитых морей – животное  крайне мирное и трусливое: даже птицы, садящиеся на его спину, способны  привести кита в ужас и заставить его нырнуть.    

Этой трусостью пользуются враги  морского исполина, смело нападающие на кита и нередко одерживающие над ним  верх, несмотря на всю его силу. Среди рыб таких врагов кит имеет в мече‑рыбе и  акулах. Первая прокалывает его своим страшным оружием, вторые, собравшись целой  шайкой, бьют бедное животное своими хвостами и вырывают зубами огромные куски  мяса из его тела. Иногда оба хищника заключают между собой союз и сообща  преследуют кита.    

«Когда мы были близ Гебридских  островов, – рассказывает капитан Арн, – то раз утром, во время штиля,  всю команду корабля вызвали наверх смотреть битву между несколькими  экземплярами акулы‑лисицы и меча‑рыбы с одной стороны и громадным китом – с  другой. Была середина лета, и так как день был ясный, а рыбы толпились у самого  корабля, то мы могли прекрасно следить за борьбой. Лишь только спина кита  показывалась над водой, акулы подпрыгивали в воздухе на несколько ярдов и всей  тяжестью падали на предмет своей злобы, нанося ему своими длинными хвостами  жестокие удары, звук которых напоминал отдаленные ружейные выстрелы. С своей  стороны и мечи‑рыбы нападали на несчастного кита и кололи его снизу, так что  когда бедное животное, осаждаемое со всех сторон, страшно израненное, вышло на  поверхность, то вся вода вокруг него окрасилась кровью. Так мучили хищники свою  жертву в течение нескольких часов, пока, наконец, мы не потеряли их из вида. Я  не сомневаюсь, что в конце концов они добились‑таки своего».    

Другой наблюдатель также передает, что  он видел, как акулы выскакивали из воды до высоты верхушки мачты и затем падали  на кита, а мечи‑рыбы в то же время наносили удары снизу. Атакованный этими  врагами, трусливый гигант однажды спрятался под корабль, на палубе которого  находился наблюдатель, и пролежал там полтора часа совершенно неподвижно.    

Еще более опасного врага имеет кит в  своем родственнике косатке, самом крупном и вместе самом хищном, храбром и  кровожадном из всей зубастой семьи дельфинов. Недаром в Новой Англии косатку  называют не иначе, как «убийцей китов». Страшные разбойники, косатки собираются  стаей и неотступно преследуют морского гиганта. Одни впиваются в бока кита,  другие вырывают огромные куски мяса из его губ и языка, третьи бьют его  хвостами. Напрасно громадное животное оглашает воздух жалобным ревом, напрасно  сыплет во все стороны ужасные удары хвостом, волнуя море, которое на месте  битвы кипит, как котел. Горе неосторожному дельфину, на которого упадет это  могучее оружие, – он убит наповал. Но на место погибшего являются новые  враги, с остервенением кидающиеся в бой. В конце концов отчаянная борьба  кончается обыкновенно гибелью гиганта. Замечательно при этом, что косатки  никогда не едят своей жертвы, – они нападают на кита просто из какой‑то  врожденной ненависти.    

Но самым страшным врагом кита является  все‑таки человек. Привлекаемый надеждой на добычу, он ежегодно снаряжает целые  флоты для ловли гигантских обитателей морской бездны. Благодаря истребительной  деятельности китоловов, гренландский кит, прежде во множестве водившийся во  всех северных морях, теперь встречается лишь в самых недоступных частях  Ледовитого океана. Но и там не оставляет его в покое отважный китолов.    

Есть у кита и другие враги, более  мелкие. Киамы сотнями тысяч впиваются в его тело и до того разъедают спину, что  словно какой хищный зверь сдирает кожу с бедного великана. В этом отношении  дружескую услугу оказывают последнему морские чайки, целыми тучами опускающиеся  на спину плывущего кита и с жадностью истребляющие паразитов. Морские желуди  также сильно мучат громадное животное, покрывая сплошь все его тело. Иногда кит  носит на себе целый мир животно‑растений и представляет нечто вроде плавучего  острова.    

Водится гренландский кит в северных  частях Атлантического и Тихого океанов, а также в Ледовитом, не имея  определенного местопребывания. По наблюдениям Пехуэль‑Леше, этот вид китов дает  12–15 тыс. л ворвани и 700‑1000 килограммов китового уса, – всего на  10 000 руб., а иногда и вдвое больше.    

     

Группа зубастых китов  заключает в себе 4 семейства: дельфинов,  единорогов, клюворылов и кашалотов.     

Дельфины (Delphinidae) отличаются присутствием на  обеих челюстях конусообразных зубов, одним дыхалом, в виде полулуния, вытянутым  туловищем со спинным плавником и часто заостренной мордой. Пищевод у них  широкий, а кишки в 12 раз длиннее тела. Живут они во всех морях и даже реках,  обыкновенно целыми обществами; питаются моллюсками, ракообразными и лучистыми  животными, не брезгуя, однако, и собственным братом. Вообще эти киты выдаются  по своей кровожадности, прожорливости и жестокости. Единственное нежное чувство  их – материнская любовь. Человек преследует их меньше, чем других китов, хотя и  мясо и жир многих из них идут в дело. По образу жизни все дельфины очень  сходны.    

     

Один из известных видов –  вышеупомянутая страшная косатка (Orcagladiator), с очень длинным и узким  спинным плавником, довольно справедливо сравниваемым с саблей или косой.  Средняя длина – 5–6 м, ласты – 60 см длины и 15 шир., плес –  1,5 м шир. Голова маленькая, с плоским лбом; маленькие также глаза и уши;  гладкая, блестящая кожа сверху большей частью черная, снизу – ярко‑белая.  Водится в сев. частях Атлант. и Тихого океанов, а также в Ледовитом, однако  заходит летом, в противоположность другим китам, к югу, к берегам Англии и  Франции; плавают обыкновенно небольшими стаями (не более 10 голов), грациозно  двигаясь по воде и время от времени пуская низкие фонтаны. Кровожадность этого  кита была отмечена уже древними. Плиний называет его прямо разбойником.  Знаменитый Линней также подтверждает это мнение, считая косатку «тираном китов  и тюленей». Даже близкие родственники – белухи сильно страдают от него. Как  настоящий разбойник, косатка убивает жертв больше, чем в состоянии съесть.  Неудивительно, что даже такие гиганты, как гренландский кит, позорно бегут от  нее, к неудовольствию китоловов. Между тем за самим разбойником нигде правильно  не охотятся, так как, хотя, по замечанию Стеллера. «у них почти нет мяса, а все  тело наполнено жидким жиром», но жир этот – плохого достоинства и дает мало  ворвани; к тому же косатка – чересчур быстрое, неуловимое для остроги животное.  Больше ее убивают, когда это животное выбросит на берег. Кровожадный разбойник  громко хрипит и стонет, даже, по уверению некоторых, плачет.    

Самым обыкновенным дельфином  европейских морей, начиная от Гренландии до Сев. Африки, включая и Балтийское  море, нужно считать морскую свинью  (Phocaena communis); у нее короткое,  толстое, веретенообразное туловище, треугольный плавник на середине спины и  прямые, сжатые с боков, острые зубы, в числе 80‑100. Длина – до 2 м.  Голова небольшая, с широкой мордой и желто‑бурыми глазами. Мягкая, гладкая,  блестящая кожа – сверху темно‑бурая или черная с зеленоватым или фиолетовым  отливом, снизу – белая. Летом эти дельфины уходят к северу, зимой же к югу,  причем в погоне за пищей (рыбой) не только плавают вблизи берегов, но заходят и  в реки, разрывая тонкие рыбачьи сети и пожирая всю рыбу из них. Плавая, морская  свинья любит «кувыркаться», опускаясь головой вниз, валяется на воде (перед  бурей) и вообще держит себя игриво. Ночью она целыми стаями шныряет около  кораблей. Летом появляются детеныши (1–2) всего до 50 см длины и 12 фунт.  веса. Целый год они кормятся молоком матери, пока не возмужают. Обильное молоко  самок – соленого вкуса и пахнет рыбой. Кроме сельдей эти дельфины едят также  макрелей, лососей и др. рыб, а также водоросли. Морская свинья так вредит  рыболовству, что ее везде жестоко преследуют, тем более что жир ее имеет  некоторую ценность, да и мясо (особенно молодых).    

Белухи  (Beluga leucas)  отличаются отсутствием спинного плавника, очень выпуклым ртом, почти отвесно  спускающимся к короткой, широкой и тупой морде, и короткими, тупыми ластами.  Многие зубы в старости часто выпадают. Тело длиной до 4–6 м, ласты  60 см длины и 30 шир., плес – 1 м ширины. Кожа – желтовато‑белая.  Водится белуха во всех морях кругом Северного полюса, спускаясь летом до 63° и  изредка – до берегов Средней Европы. Подобно морской свинье, она не уходит  далеко в глубь моря, а держится ближе к берегу, попадая даже в реки. Питается  рыбами, раками и головоногими, захватывая много песку, что дало повод  гренландцам, в виде шутки, утверждать, что она не может плавать без балласта.    

Плавают белухи целым обществом,  представляя красивую картину, причем слышатся, от их дыхания, звуки вроде  мычания быка; иногда эти звуки переходят в настоящий свист, похожий на пение  птицы, так что моряки прозвали в шутку белуху «морской канарейкой».    

Китоловы с радостью приветствуют  появление белухи, так как она предвещает близость гренландских китов, но за нею  не охотятся, хотя и мясо ее, и жир довольно ценны: это животное слишком быстро  и ловко. Напротив, северные инородцы отчаянно преследуют белух.    

Гораздо более полезным для человека  дельфином является гринда , или черный дельфин  (Globiocephalus  melas), принадлежащий к роду круглоголовых китов, с шарообразной головой,  серповидными ластами, сжатым с боков туловищем, прямой спиной и 24–28 толстыми,  конусообразными зубами, увеличивающимися по длине и ширине спереди назад и в  старости часто выпадающими. Длина тела до 6 м, окружность – до 3 м,  длина ласты – 1,6 м, а ширина 50 см. Об образе жизни гринды мало  известно. Водится она в сев. части Тихого и Сев. Ледовитого о., спускаясь  иногда к югу до Гибралтара; водится стадами штук в 100, а иногда и 1000, причем  все стадо следует за своими вожаками с таким же равнодушием и тупоумием, как  овцы. По словам Пехуэль‑Леше, гринды также кувыркаются при плавании, выпуская  фонтан до 11/2 арш. высоты. Часто они любят играть около кораблей. Питаются  каракатицами, а также рыбой и моллюсками. Детеныши, длиной до 11/2 арш.,  родятся, вероятно, летом. Никакое китообразное не выбрасывается на берег так  часто и в таком большом числе, как гринды. В Исландии, на Шотландских о‑вах, в  Бретани бывали годы, когда их сотнями выкидывало на берег. Многие рыбачьи  деревушки живут за счет этой добычи, хотя и ловля, при пугливости и глупости  животного, нетрудна: рыбаки просто загоняют их, криками и шумом, в какую‑нибудь  узкую бухту и здесь начинают избиение.    

Собственно дельфин  (Delphinus  delphis) отличается клювовидной мордой, с очень многочисленными (до 212)  конусообразными, остающимися на всю жизнь зубами. Длиной он в среднем около 1  саж., спинной плавник 30 см, а ласты 50–60 см длины и 15–18 шир.  Зеркально гладкая кожа сверху зеленовато‑бурая, снизу – чисто‑белая. Водится во  всех морях северного полушария, забавляя наблюдателя своей игрой. Плавают  иногда очень большими стадами, обыкновенно же в количестве 10‑100 голов; пища –  рыбы, раки, моллюски. Злейшим врагом дельфина является косатка, хотя и человек  не отказывается от него, когда нельзя добыть свежего мяса. Любопытно, что перед  охотой весь экипаж, по словам Пехуэль‑Леше, собирается на носу корабля и начинает  свистеть на разные лады, что образует страшную какофонию. Но говорят, что  дельфин любит музыку и из‑за этого свиста еще более приближается к судну.  Тогда, влезши на рею, гарпунщик кидает свое оружие. Мясо дельфина употребляют,  впрочем, только в случае нужды.    

Наконец, в заключение укажем еще на  пресноводных, длинноклювых дельфинов: 1) иния , или ю. – американский  речной дельфин  (Inia amazonica) с узкой, круглой, тупой и покрытой  щетинами мордой, усаженной 132–134 зубами; длина его – 2–3 м; кожа сверху  – бледно‑голубоватая, снизу – красновато‑розовая. Живет в пресных водах Ю.  Америки от 10° до 17° ю. ш.; плавает стаями, держась больше поверхности воды;  движения инии не так быстры, как у морских дельфинов. Туземцы оставляют ее  совсем в покое, так как мясо ее очень твердо, а жира нет; 2) сусук гангский   (Platanista gangetica) в водах Инда, Брамапутры и Ганга; на челюстях его 30–32  больших конических зуба; кожа сверху серовато‑черная, снизу – серовато‑седая.  Мясо и жир сусука идут в дело у индусов.    

     

Что касается представителей семейства единорогов , то  они принадлежат к числу тех животных, о которых в доброе старое время ходили  самые невероятные рассказы. Одни из старинных авторов отождествляли единорога с  библейским единорогом, т. е. с носорогом, животным сухопутным; другие, как  Альберт Великий, признавали, правда, единорога морским обитателем, но считали  его рыбой и сочиняли небылицы о кораблях, пробитых страшным рогом чудовища. Единорог  , или нарвал  (Monodon monoceros), живет в северных полярных морях (между  70–80° с. ш.), где достигает трехсаженной длины. Цилиндрическое тело, пестрая  кожа и, главное, колоссальный (до 11/2 сажен длиной), пустотелый, винтообразный  бивень, развивающийся из одного, большей частью левого, резца, составляют  характерные его особенности; самки, впрочем, очень часто лишены этого  последнего украшения.    

Несмотря на свое страшное оружие, нарвал – животное крайне  мирное, безобидное, флегматичное. Питаясь мелкой рыбой и моллюсками, он не  только никогда не нападает на человека, но сам часто служит легкой добычей  последнего. Хищная косатка и прожорливая акула также часто избирают нарвала  целью своих нападений. Только раз в году единорог изменяет своему обычному  миролюбию: это случается весной, когда между самцами нередки ожесточенные схватки  из‑за самок; единоборство обыкновенно кончается тем, что рассвирепевший  победитель пронзает своим бивнем соперника в самое сердце. Во все остальное  время года нет животных миролюбивее единорогов. Они часто соединяются в дружные  стаи и, построившись в ряды, как солдаты на смотру, предпринимают далекие  путешествия.    

     

В старину человек деятельно охотился на  единорогов ради их бивней, которым приписывались чудесные свойства и за которые  платились невероятные цены. По словам Фицивгера, трости из этого рога, украшенные  великолепной резьбой, обыкновенно носили за королями и императорами;  драгоценные посохи епископов делались также из бивней нарвала. В XVI веке  четыре зуба, принадлежавших императору Карлу V и хранившихся в Плассенбургском  архиве, считались редкими сокровищами. Два из них пошли в уплату за очень  крупный долг императора. Третий венецианцы предлагали купить за огромную сумму  в 30 000 червонцев, но получили отказ. Наконец, четвертый употреблялся в  качестве лекарства исключительно для членов императорского дома; лекарство это  считалось такой драгоценностью, что при отпиливании каждой пластинки зуба  присутствовали особые чиновники.    

Теперь все переменилось. Бивни нарвала  можно приобрести по 10–30 рублей за штуку, и одни только китайцы продолжают  верить в их целебную силу. Вместе с тем прекратилась и охота за нарвалами,  которых человек преследует теперь далеко не с той настойчивостью, как их  ближайших родственников, китов и кашалотов.    

Наконец, прежде чем перейти к  кашалотам, упомянем, для полноты описания, о третьем семействе зубастых китов, клюворылых  китах , водящихся в северных морях, в числе нескольких видов. Они  отличаются от дельфинов вытянутым в виде клюва рылом и зубами: на нижней  челюсти с каждой стороны у них по 1–2 зуба, а иногда еще несколько неразвитых  зубов, коронки которых не выдаются из десен. Наиболее известный вид – доглинг,  или высоколобый клюворыл  (Hyperodon bidens), до 4 саж. длины, с мордой  в 30–60 см. Гладкая, блестящая кожа почти везде одноцветно‑черная. Водится  в Ледовитом океане и сев. ч. Атлантического, спускаясь до Фарерских о‑вов и  даже до Франции, точно так же и до других берегов Европы. Его часто выкидывает  бурей на берег.    

     

Представителем последнего семейства зубастых китов служит кашалот   (Catodon macrocephalus), бесспорно, самый неуклюжий и безобразный из всех  китообразных. Его массивная, в виде огромной колоды, голова, с сильно раздутой  и как бы обрубленной мордой, занимает целую треть всего тела; длина доходит до  15 саж., обыкновенно же 10–12, окружность – 41/2‑6 саж., а ширина огромного,  без большой вырезки, как у других китов, плеса – 21/2 саж.; напротив, ласты  сравнительно маленькие: 1 саж. длины и 11/2 арш. ширины. Огромная пасть с более  узкой и короткой, чем верхняя, нижней челюстью усажена на нижней челюсти рядом  конусообразных, острых зубов, в числе 39–52, на верхней же – только  недоразвитыми зубами. Дыхало одно, в виде буквы S. На последней трети тела  возвышается низкий, горбовидный и как бы раздутый жировой неподвижный плавник.    

Водится кашалот во всех морях за исключением ледовитых  океанов, но истинным его отечеством надо считать море между 40° с. ш. и 40° ю.  ш., откуда он заходит градусов на 10 к северу и югу.    

Обыкновенно кашалоты держатся на большой глубине, вдали от  берегов, плавая стройными стадами в 20–30 голов, под предводительством опытных  самцов. Мелководье гибельно для них, так как, попав на мель, кашалот не в  состоянии сдвинуться с места и неминуемо погибает, становясь добычей мелких  хищников воды, воздуха и суши. Зато на просторе открытого моря он выказывает такое  проворство, какого трудно ожидать от этой громадной туши: он то несется по  поверхности воды со скоростью самого быстроходного корабля, то глубоко ныряет в  глубину, то становится в воде совершенно вертикально головой вниз и с силой  бьет по волнам своим могучим хвостом. Все эти эволюции сопровождаются громким,  характерным пыхтеньем и выбрасыванием целых фонтанов воды. Под водой громадный  зверь может оставаться около 20 минут, но затем должен подниматься на  поверхность, чтобы запастись свежим воздухом.    

Питается кашалот главным образом различными видами  головоногих, также рыбой и растительными веществами. Прежние наблюдатели  утверждали, что он зачастую охотится и за крупными морскими животными,  дельфинами и акулами, но исследователи последнего времени отрицают этот факт.    

Подобно самкам китов, самки‑кашалоты отличаются замечательно  развитым материнским чувством. Они ни на шаг не отпускают от себя детенышей,  которые уже при самом рождении имеют до двух сажен длины, – оберегают их  от всяких опасностей, кормят молоком и т. п.    

Обладая страшной мускульной силой, снабженный такими  грозными орудиями защиты, как мощный хвост и усаженная зубами пасть, кашалот  почти не имеет врагов. Ему опасны лишь прибрежные волны, нередко разбивающие  его об острые скалы и выбрасывающие на берег; главным же врагом является  человек. Надобно заметить, что прибыль от убитого кашалота весьма велика: под  кожей его находится толстый, в несколько дюймов толщиной, слой сала, дающего  отличную ворвань; далее, кашалот дает массу ценного спермацета; наконец, в его  мочевом пузыре нередко находят куски амбры, которая представляет собой  патологическое образование, аналогичное мочевым камням человека, и находит себе  значительное применение в парфюмерии.    

Всего этого достаточно, чтобы возбудить алчность человека и  заставить китоловов ревностно охотиться за громадным млекопитающим. Но охота на  кашалота – далеко не то, что охота на кита. Кашалот вовсе не отличается  миролюбивым характером последнего, он мстителен и храбр, да к тому же вооружен  гораздо лучше, отчего несчастья при охоте за ним встречаются сплошь и рядом.  Приведем наудачу несколько примеров.    

     

Однажды матросы китоловного корабля  «Эссекс» ранили кашалота с лодки. Животное сильно ударило лодку хвостом и  настолько повредило ее, что матросы принуждены были бросить охоту и скорее  плыть к кораблю. Пока экипаж хлопотал около испорченной шлюпки, вблизи корабля  показался другой кашалот, внимательно посмотрел на судно, нырнул, потом снова  выплыл и с быстротой стрелы ринулся на корабль, ударив его головой. Затем  разъяренный кашалот снова нырнул и бросился на носовую часть «Эссекса». Удар  был настолько силен, что корпус не выдержал, образовалась пробоина, и через  несколько минут корабль пошел ко дну, причем лишь очень немногим из экипажа  удалось спастись.    

Другое китоловное судно, «Александр»,  также погибло из‑за кашалота. Его матросы сильно ранили могучего зверя двумя  гарпунами. Кашалот, вместо того чтобы бежать, начал с такой яростью бросаться  на лодку, что ловцы принуждены были спасаться на корабль. Но животное не  оставило их там: налетев на судно с разбега, оно так ударило его головой, что  образовалась течь, и корабль со всеми людьми пошел ко дну. Вскоре после этой  катастрофы китоловное судно «Ревекка» убило громадного кашалота; когда матросы  стали осматривать добычу, то нашли в теле убитою зверя два гарпуна с надписью  «Александр», а на голове кашалота зияла огромная рана, из которой торчали  обломки корабельных досок.    

Бывали случаи, когда кашалот,  раздраженный чем‑нибудь, даже без всякого повода нападал на проходившее судно и  топил его. Так, например, случилось с купеческим английским бригом «Ватерлоо»,  который шел с грузом плодов и имел несчастье подвергнуться нападению  гигантского кашалота.    

Но все подобные случаи не страшат  смелых китобоев, и англичане, а особенно североамериканцы, ежегодно снаряжают  для ловли кашалотов десятки судов, так как выгода от этих животных очень  значительна: одной ворвани кашалот дает 80‑120 бочек, а все животное оценивают  в 5‑10 тыс. руб.    

     

 Отряд XIV Сумчатые  (Marsupialia)    

     

В классе млекопитающих, после обезьян, китообразных и  птицезверей, отряд сумчатых более других может привлечь наше внимание. Он  соединяет в себе самых разнообразных по виду животных, часто очень сходных с  представителями уже рассмотренных нами отрядов. Так, сумчатый волк похож на  собаку, сумчатая куница – на виверру, вомбат – на грызуна и пр. Но все они  отличаются такой несовершенной организацией, которая сразу указывает в них  менее развитых животных. И действительно, нынешние сумчатые представляют из  себя лишь немного измененных потомков млекопитающих прошедших геологических  эпох, жалкие следы тех времен, когда на земле еще жили огромные, неуклюжие  амфибии, летучие ящерицы и морские чудовища вроде ихтиозавра. Несовершенство  этих животных сказывается и в характере, и в умственных способностях. Сумчатые  – существа глупые, не способные ни к развитию, ни к облагорожению, не  поддающиеся воспитанию. Никогда нельзя надеяться сделать из сумчатого волка  такое животное, как собака. Глаз их, хотя большой и ясный, выражает тупость и  бессмысленность; эти животные ко всему равнодушны, исключая разве пищи; даже  материнская любовь носит какой‑то механический характер: ни одна мать не играет  с детенышами, не учит и не воспитывает их.    

Что касается общих черт внешней организации сумчатых, то  сказать что‑нибудь о целом отряде трудно: слишком различные животные входят в  него. Тут есть и хищные, и растительноядные, скачущие и лазающие, водяные и  наземные. Сообразно с образом жизни различна и организация. Все сумчатые сходны  между собой лишь в одном: все имеют около задних ног, в полости живота более  или менее развитой кожаный мешок или сумку, куда они прячут детенышей, В сумке  находятся соски молочных желез. Дело в том, что детеныши сумчатых являются на  свет Божий самыми беспомощными существами, голыми, слепыми, недоразвитыми. Мать  берет их тогда ртом и прикладывает к одному из сосков. В сумке они и остаются,  пока у них не разовьются органы чувств и конечности. У видов же, снабженных  более развитой сумкой, последняя служит молодому поколению не только гнездом и  местом убежища, но как бы второй утробой матери. Отсюда молодое животное делает  потом все более и более значительные прогулки, но все детство проводит,  присосавшись к соску, а некоторые – 6–8 месяцев.    

Сумчатые населяют Австралию и некоторые близлежащие острова,  а также Южную и Северную Америку. Больше всего их – в Австралии. Всех их – до  151 вида, разделенных Томасом на шесть следующих семейств: прыгающие   (кенгуровые), лазающие, вомбатовые, сумчатые барсуки , хищные  и двуутробки  . Первые три семейства образуют группу растительноядных , так как  питаются растениями (и только отчасти, некоторые, насекомыми), и последние три  – плотоядных.     

     

Представители сем. прыгающих ,  или длинноногих (Macropodidae), характеризуются главным образом зубами и  своеобразным видом. В верхней челюсти находится обыкновенно 3 резца, из которых  первый больше других, клыки встречаются лишь в виде исключения, в нижней  челюсти – один широкий долотообразный резец, а клыков нет; кроме того, в обеих  челюстях – 2 ложнокоренных и 4 истинных коренных зуба. Двигаются эти животные  прыжками, вследствие того, что задние ноги значительно длиннее передних. На  последних – 5 пальцев, на задних же 4, за исключением одного вида; четвертый  палец задних ног отличается величиной и вооружен большим когтем, у собственно  кенгуру – в виде копыта, несколько слабее – пятый, а второй и третий – очень  тонки и срослись между собой. Длинный хвост лишь у одного Hypsiprymnodon  moschatus голый, у остальных же – волосатый, иногда служащий животному для схватывания  и обвивания вокруг ветвей. Желудок в виде мешка; слепая кишка есть; сумка  большая, открытая вперед.    

     

Кенгуровых делят обыкновенно на три группы: собственно  кенгуру, потору, или кенгуровых крыс, и цепконогих.     

Группа кенгуру заключает, наряду с гигантами отряда,  животных не больше кролика, но все они имеют странный вид. У всех голова и  грудь маленькие, задняя же часть тела – большая, задние ноги отличаются сильной  мускулатурой, на них животное и передвигается, передняя же, развитая более  слабо, служит лишь для схватывания. Толстый, мясистый хвост служит как точка  опоры для животного.    

Родина кенгуру – Австралия и прилежащие острова; любимое  местопребывание – обширные равнины, богатые травой и кустарником. Впрочем,  некоторые виды любят густые леса, другие – горы, третьи живут на деревьях.  Большая часть их – дневные животные, только мелкие виды ведут ночной образ  жизни. Летом кенгуру предпочитают влажные местности, зимой – сухие, причем  могут долго обходиться без воды. Водятся стадами, под предводительством старых  самцов.    

Обыкновенная походка животного – неуклюжее ковылянье:  кенгуру опирается на ладони передних ног и подвигает вперед задние, опираясь на  хвост. Но при малейшей опасности оно, вытянув хвост прямо назад и прижав  передние ноги к груди, с силой отталкивается задними ногами и делает гигантские  прыжки, до 3–5 саж. в длину и 1‑11/2 саж. в высоту у крупных видов, мелкие же  виды прыгают сажени на 11/2 в длину. Понятно, нужна отличная собака, чтобы  угнаться за такой дичью, так как кенгуру легко перепрыгивает через кустарники,  собака же должна огибать их. Из внешних чувств у кенгуру на первом месте нужно  поставить слух, зрение же и обоняние, вероятно, плохи. С умственной стороны это  – крайне бестолковое животное, глупее овцы: каждый незнакомый предмет  возбуждает его страх, кенгуру бьется и колотится, тряся головой и испуская  слюну, наносит себе серьезные раны. Оттого много пленников погибает. От страха  многие кенгуру даже умирают.    

Размножение этих животных незначительно. Большие виды редко  мечут более одного детеныша. Последний не более 3 см и похож больше на  червя, чем на млекопитающее: слепой, без ушей, без ног, он не может даже  сосать, и мать сама, кладя его к себе в сумку, прикладывает к одному из сосков;  молоко льется само собой. В течение 8 месяцев детеныш проводит все время своем  убежище и только под конец время от времени начинает выглядывать оттуда, но еще  не способен двигаться. Потом понемногу он приучается покидать сумку и выходить  на пастбище, но все‑таки долго еще при малейшей опасности прячется в сумку.  Вейнланд наблюдал невероятный с первого взгляда факт, что кенгуру прятался в  материнской сумке, сам уже питая в своей – собственного детеныша. Бабушка  кормила не только дочку, но, при ее посредстве, и внучку! Любовь матери бывает  обыкновенно более или менее сильная лишь в начале жизни детеныша, потом же,  когда детеныш начнет сам двигаться, мать относится довольно равнодушно к своему  произведению, а при бегстве, желая освободиться от лишней тяжести, просто  выбрасывает свое сокровище и спокойно убегает одна.    

Пищу кенгуру составляют травы (особенно так называемая  «кенгуровая трава»), затем листья деревьев, кора, корни, плоды. Сами же  животные потребляются разве только нетребовательными дикарями, так как мясо их,  темного, кровяного цвета, сухо и безвкусно. Тем не менее за кенгуру усердно  охотятся и черные и белые; последние, впрочем, больше ради развлечения,  оставляя убитую дичь гнить в лесу. Эти «развлечения» ведутся обыкновенно с  такой ненасытной кровожадностью, что в большей части Австралии, в местностях,  заселенных европейцами, эти интересные животные уже совершенно истреблены.  Губительное оружие белых и здесь сделало свое дело, как в Америке – с бизонами,  хотя кенгуру также не беззащитен и может наносить своими задними ногами  смертельные раны.    

Между тем все виды, несмотря на свою пугливость, хорошо  переносят неволю и даже размножаются; кормят их сеном, зеленой листвой, репой,  хлебом и пр. Несколько лет тому назад барон Безелагер сделал опыт размножения  кенгуру даже в лесу (в Рейнской провинции Германии). Опыт, по‑видимому,  удался, – и кенгуру стали быстро размножаться на свободе.    

     

Самый крупный вид из всего семейства – исполинский  кенгуру  (Macropus giganteus), до 11/2 саж. длины, из которых 90 см  приходится на толстый, постепенно суживающийся, покрытый гладкой шерстью хвост.  Вес 6–9 пуд., самки на треть меньше. Мех плотный, густой, гладкий, мягкий,  неопределенного буро‑серого цвета; передние ноги белые, на боках черные пятна.  Теперь водится лишь в самых глухих уголках Австралии и Тасмании. Голос в гневе  – сердитое, хриплое ворчание. В Европе некоторые исполинские кенгуру выживали  10–25 лет.    

Из более мелких видов того же рода,  называемых валлаби,  красивее всех, пожалуй, падемелон  (М.  thetidis), длиной всего 1 м, причем 45 см занимает хвост. Длинная,  мягкая шерсть сверху – буро‑серая, снизу – белая, бока рыжеватые. Водится  поодиночке или маленькими стадами в кустарниках Ю. Квинсленда, Н. Ю. Валлиса и  Виктории; нежное мясо его похоже на заячье. При прыганье он размахивает своими  передними ногами, почему и узнается сразу.    

В горах Австралии живут 6 видов горных  кенгуру  (Petrogale); они средней величины, когти задних ног у них короче,  а хвост не утончается и оканчивается костью. Сюда относятся между прочими: 1) ю. –  австралийский каменный кенгуру  (Р. penicillata), проворное, ночное  животное 1,25 м длины, темно‑пурпурно‑серого с черным сверху и бурого или  желтоватого цвета снизу, живет в скалах; 2) таких же размеров в. –  австралийский желтоногий к.  (Р. xanthopus), бледно‑рыжевато‑бурого, снизу  – белого цвета; на хвосте желтые и буро‑черные кольца. Оба вида прекрасно  переносят неволю.    

Далее, укажем на зайцеобразного  кенгуру  (Lagorchectes leporoides), названного так потому, что по характеру  и окраске он сильно напоминает зайца. Длина его – 60 см, причем 35  занимает хвост. Живет во внутренней Австралии, прячась днем, подобно зайцу, в  глубоком логовище и, подобно же зайцу, в случае нападения собак также делает  неожиданные прыжки в разные стороны. Гульд, охотившийся на него, рассказывает,  что этот кенгуру, настигаемый собаками, вдруг поворотил назад и, совершенно  неожиданно перескочив через голову охотника, удачно спасся.    

Некоторые виды кенгуру отлично лазают  по деревьям; таковы древолазы  (Dendrolagus) H. Гвинеи и Квинсленда. У  них большие и сильные передние ноги лишь немного короче задних, когти на  пальцах согнутые, а не прямые, как у остальных членов первой группы. Укажем  лишь на медведеобразного кенгуру  (D. ursinus), довольно большое  животное, длиной в 1,25 м, причем хвост занимает более половины. Тело у него  толстое, короткое, короткая и голова. Мех – жесткий, черный, щеки желтоватые.  Этот кенгуру проворно движется по ветвям; в неволе также уживается хорошо.    

Маленькие прыгающие сумчатые, потору,  или кенгуровые крысы, отличаются длинными когтями на средних пальцах ног и  присутствием хорошо развитых клыков на верхней челюсти. Один из крупнейших  видов – косматый кенгуру  (Bettongia penicillata), величиной с кролика,  с очень круглыми короткими ушами и довольно длинным мехом, сверху серо‑бурым с  черными и белыми крапинками, снизу – грязно‑белым. Длина – 67 см, из  которых 31 – хвост. Подобно остальным животным того же рода, этот кенгуру  вырывает в земле углубление, подходящее под цвет окружающей местности, так что  его не сразу и заметишь, причем таскает траву для гнезда при помощи своего  цепкого хвоста. Водится почти во всей Австралии, кроме севера, целыми  обществами, ведя ночной образ жизни. Также ночное животное – крысиный  кенгуру  (Potorous tridactylus) длиной 40 см, хвост – 25, отличается  вытянутой головой, короткими ногами и крысиным хвостом. Длинный, рыхлый мех  сверху темно‑бурый, снизу – грязно‑белый. Живет в логовищах, в Н. Ю. Валлисе,  Виктории, Ю. Австралии и Тасмании. Бегает короткими шагами, но очень проворно,  передвигая, подобно тушканчикам, сначала одну ногу, потом другую. Ест главным  образом корни и клубни. Хорошо переносит неволю. Мясо его напоминает по вкусу  кроличье.    

Третья группа, цепконогие сумчатые  , состоит из одного только вида – цепконога  (Hypsiprymnodon moschatus),  похожего на крысу, длиной 41 см., из которых 16 занимает голый чешуйчатый  хвост. Задние ноги, немного лишь длиннее передних, снабжены настоящим  хватательным пальцем (большой палец), но без когтя, остальные же пальцы – с  когтями. Густой, бархатистый мех покрыт на темном фоне ржаво‑оранжево‑серыми  крапинками, ноги – бурые. Водится в сырых местностях Квинсленда, питаясь  насекомыми, червями и корнями растений; образ жизни этих своеобразных  австралийских животных – дневной.    

     

Лазающие сумчатые  (Phalangeridae) живут на деревьях,  питаясь растениями, редко – мясом и насекомыми. У них 5 пальцев на всех ногах и  хорошо развитая, открывающаяся спереди сумка. На задних ногах 2‑й и 3‑й пальцы  срослись, 4‑й длиннее других, а лишенный когтя большой может противополагаться  прочим пальцам. Различают 3 группы лазающих.    

     

К первой группе относится лишь одно  животное – коала , или сумчатый медведь  (Phascolarctus  cinereus), до 60 см длины и 30 вышины. Бесхвостое тело плотно, голова  толстая, с короткой мордой и густо волосатыми ушами, рот с защечными мешками;  все ноги – настоящий хватательный орган; зубы всех сортов, но из верхних резцов  один толще и больше других, а на нижней челюсти нет клыков. По общему виду,  походке и всей осанке коала очень сходен с молодым медведем. Мех – длинный,  густой, но тонкий, мягкий, сверху рыжевато‑пепельно‑серый, снизу – желтовато‑белый.  Водится в В. Австралии. Лазает медленно, лениво, но зато уверенно; днем спит на  своем любимом каучуковом дереве, а к вечеру начинает есть. Голос его, глухой  лай, переходит в раздражении в резкий, пронзительный крик. В неволе и он  уживается хорошо.    

Другую, обширную группу лазающих  составляют кускусовые , размером не более крупной куницы; у них –  длинный хватательный хвост, короткая, широкая морда, простой желудок с очень  длинной слепой кишкой и хорошо развитые зубы. Живут на деревьях, редко  спускаются на землю; образ жизни – ночной; некоторые едят мясо и насекомых,  другие – только растения. Детенышей 2–4. По характеру это – кроткие, безобидные  существа, легко уживающиеся в неволе, хотя совершенно равнодушные к хозяину.    

Собственно кускусы  (Phalanger)  живут в лесах Целебеса, Молуккских о‑вов, Н. Гвинеи и Сев. Квинсленда; хвост у  них только у корня наполовину волосатый, а дальше – голый, бородавчатый. Один  из красивейших видов – пятнистый кускус  (Ph. maculatus), до 1,1 м  длины, причем хвост занимает 48 см. Тело его одето густым, волнистым,  мягким, как шелк, мехом; цвет большей частью сверху белый с ярко‑ржаво‑рыжими,  темно‑бурыми или черными пятнами, снизу – белый. Глаза – карминно‑красные,  ночью светятся; зрачок щелевидный. По характеру это – тупое, глупое, даже злое  животное, которое сильно кусается. Питается растениями; цепляется своим хвостом  за ветви, так что его и не оторвать. Подобно ленивцу, отличается замечательной  живучестью: даже с переломленным позвоночником живет несколько часов. В Европе  редок. Гораздо чаще к нам попадают кузу  (Trichosurus), похожие на  кускусов, но с круглыми зрачками, довольно большими глазами, гладкой шерстью и  волосатым хвостом.    

Один из наиболее известных видов и  вместе самых распространенных сумчатых в Австралии – кузу‑лиса  (Т.  vulpecula), 60 см длины, с хвостом в 45 см, животное, соединяющее, по‑видимому,  изящное строение нашей белки с внешним видом лисы. У них неполная, состоящая  лишь из невысокой складки кожи сумка и мягкий, густой мех, сверху буровато‑чалый  с рыжеватым оттенком, снизу – охристо‑желтый. Кузу‑лиса, подобно родичам, живет  на деревьях, ведя ночной образ жизни; двигается даже на деревьях медленно и  лениво; питается растениями, не брезгуя, однако, и животными, которых сначала  мучит, как куница, и выедает мозг, а потом и остальное. Детеныши рождаются по 2  и, подросши в сумке, переходят потом на спину матери. Приручается без труда.  Кузу‑лиса издает противный запах, которым пахнет и мех; тем не менее последний  входит все в большее употребление. В торговле он известен под названием  «австралийского опоссума».    

Сумчатые белки  (Petauroides) по  внешности очень похожи на наших летяг и отличаются от них только зубами.  Единственный вид – летун (Р. volans), до 50 см длины; хвост голый.  Очень длинный и мягкий мех сверху буровато‑черный, летательная перепонка с  белыми крапинками, живот белый, хвост черный. Впрочем, бывают летуны и другого  цвета. Живет в лесах Квинсленда, ведя ночной образ жизни и скрываясь днем в  дуплах. По привычкам – быстрое, ловкое животное; в неволе редок. Пойманное  животное отчаянно защищается своими крепкими когтями и зубами. Дает вкусное  мясо.    

К сумчатым белкам примыкают и сахарные  белки  (Petaurus), похожие на белок, с длинными, стоячими ушами и большими  глазами. Густой, тонкий и мягкий мех пепельно‑серый, снизу – белый; летательная  перепонка окаймлена темным орехово‑бурым и белым цветом. Это также ночное  животное, распространенное от Квинсленда до Виктории. Сахарная белка –  безобидное, веселое, хорошенькое создание, только несколько боязливое. Сильный  свет так ослепляет ее привыкшие к ночной темноте глаза, что ее легко схватить.  Питается она растениями, медом, эвкалиптом и насекомыми. В неволе она сначала  плюется, ворчит, фыркает, кусается, но потом мало‑помалу делается ручной.    

Карлик между лазающими сумчатыми – сумчатая  мышь  (Acrobates pygmaeus), с перистым хвостом, похожая на нашу домашнюю  мышь. Длина ее 14 см, причем половину занимает хвост. Короткий, мягкий мех  сверху серо‑бурый, снизу – желтовато‑белый, глаза окружены черными кольцами.  При сидении летательная перепонка прилегает складками к телу, служа  своеобразным сиденьем. Водится в В. Австралии; по живости, ловкости не уступает  белкам. Говорят, туземцы любят держать у себя в клетках этого изящного зверька.    

Последнюю группу лазающих сумчатых, пяткоходов  , составляет одно животное – пяткоход  (Tarsipes rostratus), до  16 см длины, причем 9 из них приходятся на покрытый редкой шерстью цепкий  хвост. Оно отличается очень длинным и тонким хоботом, длинным, вытягивающимся  языком, которым оно достает мед из растений, отсутствием слепой кишки: когти  недоразвиты, за исключением когтей 2 сросшихся между собой пальцев, следующих  за большим пальцем задних ног; шерсть короткая, грубая и жесткая, сверху серого  с черными продольными полосами, снизу – желтовато‑белого цвета. Живет в Зап.  Австралии. Питается, как уже упомянуто, медом, а также насекомыми.    

     

Представители третьего семейства сумчатых, вомбаты ,  похожи на грызунов. У них неуклюжее, тяжелое, толстое тело, неуклюжая голова,  хвост в виде придатка, ноги короткие, кривые, с 5 пальцами, вооруженными  длинными, крепкими, серповидными когтями, которых нет лишь на больших пальцах  задних ног; ступни широкие, голые. Передние резцы (по 2 в челюсти)  соответствуют резцам грызунов; кроме них – по 1 ложнокоренному и по 4 длинных,  кривых истинных коренных зуба. Слепая кишка есть.    

     

Вомбатов  – 3 вида, сходных по  внешности и характеру, именно: 1) тасманский вомбат  (Phascolomys  ursinus), 95 см длины, с короткими круглыми ушами, крапчатого, темно‑серо‑бурого  цвета, 2) митчелев вомбат  (Ph. mitchelii), похожий на него, но больше  ростом, и 3) широколобый вомбат  (Ph. latitrons), до 1 м длины,  светло‑мышино‑серый, с рыжеватым отливом; уши острые. Первый вид водится в  Тасмании, второй – в Н. Ю. Валлисе, третий – в Ю. Австралии. Все любят густые  леса, где выкапывают широкие норы и там проводят день. Питаются одной жесткой  травой, корнями и т. п. Движения вомбата медленны, но тверды. Такое тупое  и равнодушное существо, как он, нелегко вывести из себя. Туземцы передают, что  он идет, не останавливаясь ни перед каким препятствием: случится ему скатиться  в канаву, он идет по ее сухому дну, держась все одного направления. По  характеру он миролюбив, но если в его упрямую голову придет раз мысль об  обороне, то он защищается бешено, кусая направо и налево. Самка рождает 3–4  детенышей и относится к ним с любовью, пока те малы. В неволе вомбаты смирны и  равнодушны. Мясо их считается в Австралии вкусным, а шкура ценной, но  европейцам не нравится.    

     

Плотоядные  (Polyprotodontia) сумчатые отличаются  большим числом резцов, которых наверху 8‑10, внизу – 6–8. Но резцы гораздо  меньше длинных, остроконечных клыков. Различают три семейства: язвичных,  или сумчатых, барсуков, хищных  и двуутробок .    

Семейство язвичных, сумчатых барсуков , или бандикут  (Peramelidae), имеет значительно удлиненные задние ноги; второй и третий пальцы  срощены до когтей, четвертый палец очень длинный, а большого нет или он  недоразвит. На передних ногах лишь 2–3 средних пальца, которые велики и  свободны. Тело плотное, с заостренной мордой, хвост короткий, покрытый редкими  волосами; сумка открыта сзади. Живут в норах в Австралии и Новой Гвинее, ведя  ночной образ жизни. Движения их довольно быстры. Пища – растения, а иногда и  насекомые. По характеру все сумчатые барсуки – робкие, пугливые, добродушные и  безобидные создания, которые в неволе в короткое время становятся ручными. Ни  мех, ни мясо их не идут в дело.    

     

Из относящихся сюда животных укажем на  след.: 1) Остроносая язвица  (Perameles nasuta), до 50 см, причем  хвост – 12; похожа на кролика и землеройку, с длинной мордой и большими ушами;  покрыта жесткой шерстью, испещренной сверху буровато‑чало‑желтыми и черными  крапинками, снизу – грязновато‑белой. 2) Полосатая язвица  (Р. bougainvillei),  длиной в 42 см, включая 10 см – хвост. Мех представляет смесь черного  с желтым. Живет в З., Ю. и Ю.‑В. Австралии, а остроносая язвица в Н. Ю.  Валлисе. Голос их – вроде писка крыс. Оба вида питаются клубнями, корнями,  червями и насекомыми. В неволе смирны и безобидны. 3) Хероп  (Choeropus  castanotis), до 35 см, причем 10 занимает хвост; сильно напоминает  слоноземлеройку, только задние ноги длиннее; на них лишь по 1 развитому,  длинному пальцу, на передних же по 2 развитых, коротких. Рыхлый, мягкий мех  сверху буро‑серый, снизу – белый. Живет по всей Австралии, питаясь растениями и  насекомыми.    

     

В семействе хищных сумчатых  (Dasyuridae) ноги  одинаковой длины, пятипалые; хвост длинный, не приспособленный для хватания.  Желудок простой; слепой кишки нет; у некоторых нет и сумки. Сюда относятся  прежде всего 25 видов сумчатых куниц, живущих в австралийской области от Новой  Гвинеи до Тасмании. Все это – ночные животные, по образу жизни разнообразные,  так как живут и в норах, и на деревьях, и в лесах, и по берегу. Более крупные  виды – дики и неприручимы; мелкие же – смирны и легко привыкают к неволе.  Человек усердно преследует всех их, как вредных зверей.    

Самый крупный из сумчатых хищников – сумчатый волк ,  или мешкопес  (Thylacinus cynocephalus). Имея в длину 31/2 фута и 11/2‑футовый  хвост, он по величине весьма близко подходит к шакалу.    

Что касается наружности, то в этом отношении сумчатый волк  более всего похож на собаку: то же длинное туловище, то же тупое рыло, те же  стоячие уши, та же форма головы; лишь более короткие ноги, иное расположение  зубов (их – 46), полосатая спина, большие темно‑бурые глаза, снабженные  мигательными перепонками, и сумка несколько нарушают это сходство. Мех  короткий, несколько курчавый, серо‑бурого цвета; поперечные полосы – черные.    

Живет сумчатый волк исключительно в Тасмании, или  Вандименовой земле, где прежде он встречался в огромном числе, к величайшему  вреду для стад колонистов. В настоящее время, однако, ружья фермеров сделали  свое дело, и сумчатый хищник попадается лишь в горах внутренней части острова.    

     

По образу жизни мешкопес – ночное  животное. Его глаза не выносят дневного света, и днем он укрывается в  расщелинах скал, в темных недоступных теснинах, в ущельях и норах. Подобно  нашей сове, днем – это неповоротливое, неловкое существо. Зато ночью он  совершенно изменяется и становится чрезвычайно ловким, проворным хищником,  опасным для всех небольших животных. С замечательным искусством подкрадывается  мешкопес к стаду черных лебедей и одним скачком настигает неосторожную жертву.  Иногда он пускается и на более трудную охоту: преследует быстрого кенгуру в  кустарниках или ловит в болотах и реках утконоса. Одним словом, ни одно из  животных Вандименовой земли, кроме лишь исполинского кенгуру, не может считать  себя в безопасности от зубов дерзкого, проворного хищника. Даже австралийского  ежа, ехидну, не спасают его острые, как иглы, колючки. Мучимый голодом,  мешкопес или спускается на берег моря, где довольствуется ракушками и  слизняками, или забирается в хлевы и птичники поселенцев. Последние справедливо  ненавидят сумчатого волка и стараются истреблять его всеми средствами: стреляют  из ружей, ловят в западни, травят собаками. Как ни хитер, как ни яростно  отбивается он от собак, однако истребление его идет своим чередом, и, может  быть, скоро сумчатый волк сделается, подобно своим предкам, достоянием лишь  зоологических и палеонтологических музеев. К неволе он совершенно непригоден и  постоянно зол и дик.    

Еще злее ближайший родич мешкопеса – дьявол  колонистов  (Sarcophilus ursinus), бешеный зверь, неуклюжий, толстый,  производящий отталкивающее впечатление своей злостью и в то же время глупый.  Короткий мягкий мех его черный, как сажа, только на груди – белый ошейник и 2  белых пятна. Длина до 11/2 арш., причем 1/2 арш. занимает пушистый хвост. Вначале  дьявол доставлял колонистам Тасмании много хлопот, препятствуя разведению  домашней птицы и свирепствуя в курятниках с кровожадностью куницы. Поэтому его  везде ожесточенно преследовали, тем более что мясо его очень вкусно. Теперь он  встречается крайне редко. Подобно мешкопесу, это ночное животное. Осанка его  напоминает медведя, а голос нечто среднее между звучным лаем и ворчаньем. Его  прожорливость часто бывает причиной смерти, так как он безрассудно идет на  всякую приманку. Пищу его составляет все живое, что попадается по пути. При  обороне это животное бешено защищается, наводя страх на собак.    

     

Собственно сумчатые куницы  (Dasyurus) занимают по  общему виду среднее место между лисицами и куницами; тело у них тонкое,  вытянутое, голова на длинной шее, заостренная, хвост длинный, повислый, ноги  низкие, задние немного длиннее передних и без большого пальца; пальцы с  крепкими, серповидными когтями. Один из наиболее известных видов – пятнистая  куница  (D. viverrinus), чало‑бурого цвета, снизу белого; длиной до  40 см, с хвостом в 30 см. Водится в Н. Ю. Валлисе, Виктории, Ю.  Австралии и Тасмании, в лесах по берегу моря; днем прячется под корнями  деревьев или камнями; питается мертвыми животными, выброшенными морем, но не  отказывается и от живой добычи, посещает также курятники. Походка ее  крадущаяся, осторожная, но движения быстры и ловки. Детенышей 4–6. В неволе она  и скучна и зла. На родине ее всячески преследуют.    

     

Еще вреднее для домашней птицы  маленькая, кровожадная тафа , или сумчатая соня  (Phascologale  penicillata), по внешности красивый зверек с нашу белку (24 см тело и 22 –  хвост), покрытый длинным, мягким, волнистым мехом, сверху серого, снизу белого  цвета. По кровожадности и смелости редкий хищник поспорит с тафой: от нее не  защитит ни стена, ни ров, ни изгородь. Кровожадный зверек, пользуясь своей  незначительной величиной, всюду пролезает, производя страшные опустошения среди  домашней птицы; к счастью еще, у него нет таких резцов, как у крыс, и хорошая  дверь преграждает ему путь. Второй вид – желтоногая сумчатая мышь  (Ph.  flavipes), всего 13 см длины с хвостом в 13 см. Мех черноватый с  крапинками, снизу – белый.    

Далее, укажем на сумчатого  тушканчика  (Antechinomys laniger), маленькое, стройное животное, длиной в  20 см, причем хвост занимает 13, с очень большими ушами, длинным носом с  кистью и очень длинными задними ногами. Длинная, тонкая, мягкая шерсть сверху –  серая, снизу – светлая. Живет в лесах Ю. Валлиса и Квинсленда, питаясь  насекомыми.    

     

Последний из хищных сумчатых, на кого мы обратим внимание,  муравьед  (Myrmecobius fasciatus), величиной с белку (длиной до 25 см,  хвост 18). Тело его длинное, голова заостренная, 4‑палые задние ноги несколько  длиннее передних 5‑палых, хвост длинный, косматый. Сумки нет, так что название  «сумчатого» не совсем подходит к нему. Зубов по 54. Язык – тонкий, длинный,  гладкий. Густой мех – своеобразной окраски: охрово‑желтый цвет передней и  верхней части тела постепенно переходит сзади в густо‑черный, прерываясь белыми  или рыжеватыми поперечными полосами. Бегает не особенно скоро, мелкими  прыжками, но умеет зато хорошо скрываться от преследователя в дуплах, под  корнями, в щелях скал и пр.; если его поймают, не пытается защищаться, а только  слабо хрюкает. Неволю не переносит, хотя без сопротивления подчиняется ей.  Детенышей 5–8. Пища – главным образом муравьи; говорят, однако, что он ест и  других насекомых, а также траву и смолу эвкалиптов.    

Последнее семейство сумчатых, двуутробки  (Didelphidae), заключает животных величиной часто с мышь, а иногда с домашнюю  кошку. Тело у них плотное, с более или менее заостренной головой, хвост или  длинный, и тогда голый на конце и приспособлен для хватания, или короткий,  волосатый. Лапы пятипалые. Задние ноги несколько длиннее передних, у одного  рода – с плавательными перепонками. Зубы как у настоящих хищников.    

В прошедшие геологические периоды двуутробки были  распространены в Европе, теперь же населяют, в числе 2 родов и 24 видов, только  Америку, притом больше Южную. Все живут в лесах, поселяясь в дуплах, в  подземных норах, в траве. Один вид превосходно плавает. Все – ночные животные и  ведут одиночную, бродячую жизнь; походка и медленна и нетверда; из внешних  чувств лучше всего развито обоняние. Душевные способности незначительны, хотя в  хитрости им нельзя отказать: они очень искусно избегают ловушек. Питаются  двуутробки мясом, насекомыми, червями, рыбой, а некоторые производят большие  опустошения среди домашних животных. В случае преследования они не защищаются,  а предпочитают притворяться мертвыми или спрятаться. В страхе издают противный  запах, вроде чесночного. Голос их, – шипящие звуки, – слышен лишь,  когда их бьют. Детеныши рождаются довольно беспомощными существами в числе от 1  до 14. К неволе двуутробки скоро привыкают, но их не стоит держать: внешность у  них безобразная, запах отвратительный; к тому же и в неволе они опасны для  домашней птицы. В Бразилии их ловят подставляя сосуды с водкой. Говорят, что  животные эти страстно любят ее.    

Из двуутробок наиболее известны опоссум (Didelphis  marsupimlis), длиной до 45 см, с цепким хвостом в 42 см. Цвет его  колеблется от белого до черного. Живет в кустарниках и лесах Сев. и Ю. Америки.    

По внешнему виду опоссум крайне напоминает собой крысу.  Особенно помогает сходству узкая, усаженная усами морда этого животного и его  голый, покрытый чешуйками хвост. Этот последний орган служит для опоссума  настоящей пятой лапой: живя на деревьях, опоссум постоянно пускает его в ход,  обвивая его цепкими кольцами то ту, то другую ветвь.    

Из других органов опоссума наибольший интерес представляет  сумка женских особей, где доканчивают свое развитие новорожденные детеныши. Это  – складка кожи живота, образующая настоящий мешок и расположенная как раз в том  месте, где находятся соски. Обыкновенно беременность у опоссума‑самки длится  всего две недели; очень естественно, что детеныши рождаются на свет совершенно  неразвитыми; они похожи на студенистые комочки, величиной с горошину и весом  всего в 5 граммов; поэтому мать немедленно после рождения переносит их в сумку,  где они и остаются в течение 50–60 дней, достигая за это время полного  развития. Но и после того маленькие опоссумы остаются некоторое время в сумке  матери; лишь достигнув величины крысы, они покидают это безопасное убежище и  ходят вместе с матерью на свободе.    

Характер опоссума столь же непригляден, как и его фигура.  Это – одно из самых кровожадных животных Северной Америки. Ни одно из более  слабых животных небезопасно от его нападения. Но особенно любит он врываться в  птичники, где убивает сразу массу птицы, не прикасаясь к мясу жертв, а только  выпивая их кровь. За это американские фермеры ненавидят опоссума и преследуют  его, как только можно, хотя убитое животное не приносит никакой другой пользы,  кроме того, что перестает разбойничать.    

     

Вот что говорит о привычках этого  животного Одюбон:    

«Я живо представляю себе, как опоссум  тихо и осторожно пробирается по тающему снегу, обнюхивая землю, – не  попадется ли что‑нибудь вкусное. Вот он напал на свежий след тетерева или  зайца, поднял рыло кверху и фыркает, наконец, решился и спешит по избранному  пути с быстротой скорохода. Вот он остановился, ищет и, очевидно, находится в  нерешимости, куда идти, потому что предмет его преследования сделал  значительный прыжок или задал колено, прежде чем опоссум напал на его свежий  след. Он выпрямляется, на минуту приподнимается на задние лапы, оглядывается,  нюхает и рысцой пускается дальше. Вот он остановился у большого дерева. Он  обходит вокруг огромного ствола по покрытым снегом корням и, заметив между ними  отверстие, мгновенно проскальзывает в него.    

Проходит несколько минут. Наконец, он  является, таща в зубах убитую белку, и лезет на дерево. Тихонько поднимается  он, не останавливаясь на первой ветке: он рассчитывает, что здесь будет слишком  на юру, и поэтому лезет выше, чтобы спрятаться в густых кустах, переплетенных  диким плющом. Здесь он усаживается на покой, цепляется хвостом за ветку и  раздирает острыми зубами несчастную белку, придерживая ее передними лапами…    

Наконец, наступили веселые весенние  дни; пробивается могучая растительность; но бедный опоссум голодает и  изнемогает от истощения. Он ходит на берега заливов и счастлив, если поймает  лягушку, которая доставляет ему нероскошную трапезу. Мало‑помалу пробивается  клюква и крапива, и он с удовольствием пожирает молодые стебли. Утренний крик  тетерева восхищает слух алчного хищника: он знает, что скоро откликнется  тетерка, по голосу которой можно будет выследить ее гнездо и с наслаждением  выпить яйца.    

Проходя лесом то по земле, то  пробираясь с дерева на дерево, он слышит пение петуха, и сердце его трепещет  при воспоминании о роскошном пире прошлого лета, когда он забрался в курятник  соседней фермы. Осторожно идет он дальше, и вот, наконец, он в птичнике. Зачем,  честный поселянин, настрелял ты прошлой зимой столько ворон и воронов? Ты  повеселился и потешил себя; спеши же теперь в ближайшую деревню, добывай  пороху, чисти свое ржавое ружье, ставь западни и учи своих ленивых дворняжек  караулить опоссума. Он идет! Солнце только что село, но голод хищника не спит.  Слышишь ли голос лучшей твоей курицы, которую он схватил? Хитрое животное  утащило ее. Делать нечего, остается только заготавливать западни и подстерегать  лисиц и сов, которые торжествуют, видя, что ты погубил бедную ворону, их врага  и твоего друга… А что дорогая курица, под которую ты подложил дюжину яиц? Как‑то  она отделалась? Несмотря на ее боязливый крик, на ее растопыренные перья,  опоссум съел одно за другим все ее яйца. Взгляни, как бедная птица бегает по  двору и, обезумев от страха, еще зовет своих детей! А все стрелянье ворон! Будь  ты добрее и предусмотрительнее, опоссум остался бы в лесу и удовольствовался бы  белкой или зайцем, яйцами тетерева или виноградом, так роскошно покрывающим  ветви наших деревьев. Впрочем, слова мои не пойдут тебе впрок…    

Но предположим даже, что поселянин  поймает опоссума на месте преступления. Ярость побуждает его кинуться и топтать  животное ногами. Опоссум, чувствуя свое бессилие, свертывается клубком. Чем  более свирепствует поселянин, тем меньше признаков жизни подает животное.  Наконец оно лежит, хотя не мертвое, но совершенно истощенное, открыв пасть, высунув  язык, с помутившимися глазами… «Ну, должно быть, тварь издохла», – говорит  поселянин. Но берегись: она не издохла, а только «опоссумствует» и, едва уйдет  враг, вскакивает и убегает в лес…»    

В неволе, напротив, опоссум сонлив, вял  и страшно глуп. Шкура этого животного поступает в торговлю под именем  «кенгуру».    

Самый крупный вид из двуутробок – ракоедная  двуутробка  (Didelphis philander), тело которой 24 см длины, а хвост –  32 см. Густая, мягкая шерсть грязно‑желтовато – или рыжевато‑серая вверху  и желтая внизу. Сумка неполная и состоит лишь из 2 складок кожи. Живет в лесах  жаркого пояса Америки, особенно в Бразилии; все время проводит на деревьях,  спускаясь только для охоты вниз. Цепкий хвост ее ловко обвивается кругом  ветвей. На земле ходит медленно, тем не менее ловко справляется с мелкими  млекопитающими, земноводными, насекомыми и раками, составляющими ее пищу; на  деревьях она охотится за птицами и их яйцами, нападает также на домашнюю птицу.    

Наконец, двуутробка‑плавун   (Chironectes minimus) до 40 см длины, с таким же хвостом, отличается  своими пятипалыми ногами, с плавательной перепонкой и серповидными когтями на  задних, более длинных ногах. Большой палец передних ног удлинен, возле него  находится как‑бы шестой палец, представляющий удлинение гороховидной кости.  Морда длинная, заостренная. У самки – полная сумка. По виду это животное похоже  на крысу; уши яйцевидные, кожистые, голые. Во рту – защечные мешки, что как  будто указывает на растительную пищу, хотя плавун питается главным образом  рыбой. Мех сверху пепельно‑серый с черными полями, снизу – белый. Живет в реках  Ю. Америки. Самка рождает до 5 детенышей, вынашивает их в сумке, потом ведет их  в воду и там обучает плаванью и охоте.    

     

 Отряд XV Птицезвери  (Monotremata)    

     

Последний отряд млекопитающих заключает в себе в высшей  степени странных животных, живущих только в Австралии и на прилежащих островах.  С одной стороны, они покрыты мехом, кормят детенышей молоком, имеют четыре  ноги, с другой, подобно настоящим птицам, несут яйца (с большим желтком и пергаментовидной  оболочкой), кишечник и мочеполовые протоки открываются в одну общую клоаку,  далее, роговой клюв напоминает клюв плавающих птиц, наконец, у них двойные  ключицы, наружной ушной раковины нет, желудок простой, с очень короткой слепой  кишкой.    

Весь отряд разделяют на 2 семейства – ехидн  и утконосов  , из которых первое заключает два рода, а второе – один.    

Ехидны (Echidnidae) отличаются неуклюжим,  приплюснутым телом, покрытым мехом, перемешанным с острыми иглами; клюв –  цилиндрический, совершенно беззубый; зубы заменены мелкими, жесткими, острыми  роговыми иглами, усеивающими небо, язык длинный, тонкий, червеобразный. Он  далеко вытягивается из маленькой, узкой ротовой щели, как у муравьедов.  Маленькие глаза снабжены, кроме век, мигательными перепонками. Короткие,  сильные, толстые ноги, вооруженные длинными, крепкими и широкими когтями,  приспособлены для рытья, особенно передние. На пятках задних ног у самца  находятся крепкие, острые, полые внутри, роговые шпоры, имеющие связь с особой  железой, что подало повод к ошибочному мнению, будто через них, как через зубы  змеи, изливается яд. Хвост маленький, тупой. Снесенное яйцо помещается в  складках так называемой высиживательной сумки, похожей на неполную сумку  сумчатых, но отличающейся тем, что после периода размножения она совершенно  исчезает и снова образуется при новой кладке яиц. Относительно числа детенышей  достоверных сведений еще не имеется. Но, кажется, ехидны несут только одно  яйцо. Детеныш вылупляется маленьким, голым и слепым и донашивается в сумке же.    

     

Ехидн различают 2 рода – иглистая  ехидна  (Echidna aculcata), с пятипалыми ногами и когтистыми пальцами, и шерстистая  ехидна  (Proechidna), трехпалая. Из последних ехидн известен лишь один вид,  недавно открытый в Н. Гвинее, именно, шерстистая ехидна  (Proechidna  bruijnii), до 50 см длины, покрытая грубой шерстью темно‑бурого или  черного цвета с немногочисленными короткими белыми иглами. Иглистой ехидны 2  вида: 1) австралийская ехидна  (Ech. acul. typica), до 40 см длины,  причем хвост не больше 1 см, с более длинным клювом и длинными (до  6 см) жесткими иглами, при основании бледно‑желтыми, в середине оранжево‑желтыми  и на конце черными. Иглы так часты на спине, что между ними не видно и волос.  Цвет меха темно‑бурый или черный. Папуасская разновидность этой ехидны (с Н.  Гвинеи) – меньше размерами, имеет более короткие иглы, зато много их на  голове, ногах и животе; 2) тасманская иглистая ехидна  (Ech. setosa)  достигает 50 см длины; иглы у нее на спине толстые, короче шерсти,  прикрывающей их, но на плечах и боках – длиннее волос. Цвет шерсти темно‑бурый,  на груди обыкновенно белое пятно.    

     

Иглистая ехидна предпочитает гористые, сухие леса равнинам.  Днем она прячется в своем логовище под корнями деревьев, а ночью выходит, нюхая  по сторонам и роясь в поисках добычи. Движения ее очень живы, особенно при  рытье, в котором это животное так искусно, что на глазах зрителя почти  мгновенно погружается в землю. А раз она погрузилась туда хотя бы наполовину,  ее уже очень трудно вытащить, так как ехидна как бы прилипает ко дну ямки  своими ногами. Если ее схватить во время прогулки, то она мгновенно  свертывается в колючий шар и до нее нельзя дотронуться: колючие иглы ее  причиняют чувствительную боль при малейшем прикосновении. Главную пищу этого  животного составляют черви и насекомые, особенно муравьи, которых она ловит,  подобно муравьеду, высовывая длинный, липкий язык и быстро убирая его обратно,  когда он покроется приставшими к нему муравьями. Сильные когти помогают ей при  этом раскапывать даже плотные постройки термитов. Голос этого странного  существа состоит из слабого хрюканья. Из внешних чувств выше всего стоит слух и  зрение, остальные очень тупы. Туземцы часто охотятся за ехидной ради ее мяса;  говорят, что, изжаренная в собственной шкуре, она представляет превосходное кушанье.  Что касается поведения ехидны в неволе, то, по наблюдениям Гааке, Куа, Гемара и  др., она держит себя кротко и ласково; днем лежит в темном месте и спит, иногда  по 50–70 часов кряду, ночью же любит рыться в земле. Кормят ее растертым мясом,  яичными желтками, конопляным семенем, морковью, муравьиными яйцами и мучными  червями. В Европу ехидн еще не удавалось привозить живыми.    

Единственным представителем сем. утконосовых является  утконос  (Ornithorhynchus anatinus), описанный Беннетом‑старшим.    

Приплюснутое тело его похоже на тело выдры или бобра, но  значительно меньше: оно имеет в длину около 60 см, из которых 14  приходятся на плоский широкий хвост. Ноги очень короткие, оканчиваются пятью  пальцами и снабжены длинными плавательными перепонками, которые на передних  ногах могут отодвигаться назад, когда животное роет; пальцы вооружены крепкими  когтями, а на задних ногах у самца имеются, кроме того, острые подвижные шпоры.  Голова мала и спереди переходит в широкий, совершенно утиный клюв. Челюсти  покрыты роговой кожей и снабжены четырьмя роговыми зубами; роговые зубы имеются  также на коже языка. По бокам головы находятся защечные мешки, служащие для  временного сохранения набранной пищи. Ноздри расположены на верхней поверхности  клюва: маленькие глаза лежат высоко на голове; ушных раковин нет, но остальные  части слухового органа существуют. Мех утконоса – гладкий, блестящий,  шелковистый, темно‑бурого цвета; весьма любопытна та особенность, что отдельные  волоски меха тоньше к корню и толще на концах.    

Область распространения утконоса в настоящее время весьма  необширна: он встречается лишь на восточной окраине и в центральных областях  Австралийского материка. Любимые места его – тихие заводи рек, осененные  густыми деревьями и заросшие водяными растениями. Здесь, в крутом берегу,  утконос вырывает себе нору с двумя ходами: один ведет прямо в воду, другой  открывается над ее поверхностью. Эти ходы имеют в длину нередко до 50 футов и  отличаются извилистостью; внутри они, как и само логовище, выстланы сухой  травой.    

По образу жизни утконос – животное сумеречное; обыкновенно  днем он сидит в норе, а в сумерки выходит и принимается за свою охоту за  слизняками и водяными насекомыми. Плавает и ныряет он превосходно, но долго в  воде оставаться не может.    

Находясь в неволе, утконосы довольно быстро ручнеют. Два  молодых утконоса, жившие у Беннета, были крайне игривые, веселые и забавные  животные. К сожалению, они очень недолго живут в неволе, и все попытки этого  натуралиста привезти утконосов живыми в Европу оказались тщетными.    

Важное дополнение к естественной истории низших  млекопитающих могло бы доставить единственное наземное млекопитающее Новой  Зеландии, похожее на выдру и водящееся в горных озерах. К сожалению, его еще не  удалось поймать. Возможно, что оно стоит еще ниже птицезверей, как последние –  ниже сумчатых. С исследованием его, быть может, осветился бы чрезвычайно важный  вопрос о первоначальном происхождении самого высшего класса позвоночных.    

     

 Комментарии    

     

САМЫЕ РЕДКИЕ  ПРЕДСТАВИТЕЛИ СЕМЕЙСТВА КОШАЧЬИХ    

     

1 Амурский леопард    

2 Анталийский леопард    

3 Азиатский гепард    

4 Восточная пума    

5 Флоридская пума    

6 Северо‑африканский леопард    

7 Сибирский тигр    

8 Южно‑арабский леопард    

9 Южно‑китайский тигр    

1 Суматрский тигр    

     

ОБЕЗЬЯНЫ    

     

Черная коата – Ateles paniscus.    

Длинношерстная коата – Ateles belzebuth.    

Рекордный срок жизни в неволе у черной коаты – 20 лет.    

Мирики, еще одно название паукообразных шерстистых обезьян,  род представлен одним видом – бурым брахителесом – Brachyteles arachnoides.    

Исключительно редкий примат, занесен в Красную книгу.    

74. стр. 100.    

У паукообразных обезьян отмечен редкий среди приматов  альтруизм – делятся пищей даже в неволе, и вообще очень привязаны друг к другу.    

75. стр. 101.    

Род шерстистые обезьяны – Lagothrix – включает два вида:    

желтохвостая шерстистая обезьяна – Lagothrix flavicauda,  гумбольдтова шерстистая обезьяна – Lagothrix lagothricha. В XIX веке был  известен только второй вид, который Брем назвает барригудо.    

Обитают в основном в бассейне Верхней Амазонки.    

76. стр. 102.    

Род капуцины (Cebus) относится к подсемейству (Cebinae)  семейства капуцинообразные (Cebidae). Еще 20 лет назад нельзя было найти двух  авторов, которые бы классифицировали капуцинов («сапажу» – устаревшее название)  одинаково. Одна из причин – огромное разнообразие форм капуцинов, различающихся  в основном по окраске. Сейчас род включает четыре вида.    

Капуцины названы так за сходство темного хохолка на голове с  капюшоном монахов.    

Обезьяны передвигаются на всех четырех конечностях, хорошо  бегают по земле. Отдыхают на ветвях, лежа на животе и свесив конечности, но  уцепившись за ветви хвостом.    

77. стр. 102.    

Обыкновенный капуцин – Cebus capucinus.    

78. стр. 103.    

Живут капуцины большими группами: до 30–40 особей.    

Известна у капуцинов любопытная особенность: обезьяны  втирают в кожу по всему телу душистые растения. Попадая в неволю они натираются  апельсинами, луком, лавандовым маслом и даже раздавленными насекомыми. У  обыкновенного капуцина отмечено, что взрослые самцы втирают мочу в оголенные  части конечностей.    

В 1976 году в зоопарке Мескера в США скончался от рака  капуцин Джерри. Ему было 47 лет и 11 месяцев.    

79. стр. 103.    

Брем перечисляет виды капуцинов, которые сейчас не  выделяются. Кроме обыкновенного капуцина современные систематики выделяют три  вида: капуцин‑плакса (Cebus nigrivittatus), белолобый капуцин (Cebus albifrons)  и бурый капуцин (Cebus apella).    

Апелла – это бурый капуцин, его же называют фавном.    

80. стр. 104.    

Брем считает фавна и бурого капуцина разными видами, сейчас  это один вид.    

81. стр. 104.    

В современной систематике саки (Pithecinae) – это подсемейство  в семействе капуцинообразные (Cebidae). В подсемейство входят три рода.    

Род саки – Pithecia. Иногда их называют «обыкновенные  чертовы обезьяны». Одно из описаний этих обезьян (вышедшее в 1976 году)  называется «Бесенята влажного леса».    

Эти обезьяны более широконосы, если можно так выразиться.  чем все остальные широконосые обезьяны.    

82. стр. 105.    

Брем имеет в виду черного хиропота или сатану (Chiropotes  satanas), который относится к другому роду (Chiropotes) этого же подсемейства.  Хиропоты очень плохо переносят неволю, поэтому их редко можно увидеть в  зоопарках. Численность второго вида хиропотов: белоносого хиропота (Chiropotes  albinasus) сокращается и он внесен в Красную книгу.    

83. стр. 105.    

Белоголовый саки – Pithecia pithecia.    

84. стр. 105.    

Брем имеет в виду саки‑монаха – Pithecia monachus. Его  густой хохол не только спадает на лоб, но и закрывает уши и плечи.    

85. стр. 105.    

Это в современной систематике третий род подсемейства саки  (Pithecinae) – уакари (Cacajao). Это единственные короткохвостые обезьяны  Америки – хвост у них составляет одну треть длины тела.    

86. стр. 105.    

Черноголовый уакари – Cacajao melanocephalus.    

Обезьяна, которую Брем называет краснолицый уакари в  современной систематике называется лысый уакари – Cacajao calvus.    

Лицо и верхняя часть головы у этих обезьян почти лишена  волос. Кожа лица розоватая, красная или черная. На щеках у некоторых форм  бакенбарды. Лицо, как правило, выражает печаль. В состоянии волнения лицо  уакари краснеет.    

Очень редкие приматы. Все три вида внесены в Красную книгу.    

87. стр. 106.    

Род Callithrix (игрунки) относится к другому семейству  широконосых обезьян, а прыгуны – Callicebus относится к подсемейству безухих –  Aotinae, семейства Cebidae (капуцинообразные).    

Прыгуны, или тити – обезьяны небольших размеров, с длинным  хвостом (туловище 29–39 см, хвост до 50 см). Уши не видны, они скрыты  в длинном и густом меху.    

Специфическая особенность поведения этих обезьян – пары  часто сидят рядом, переплетая опущенные хвосты. Очень пугливы. В неволе живут  недолго – рекорд – 4 года и 2 месяца.    

88. стр. 106.    

Сейчас выделяют три вида прыгунов:    

воротничковый прыгун или тити‑вдовушка (Callicebus  torquatus),    

черный прыгун (Callicebus personatus),    

прыгун‑молох  (Callicebus moloch).    

89. стр. 106.    

Род саймири (Saimiri) относится к подсемейству капуциновых  (Cebinae) семейства капуцинообразные (Cebidae). Сейчас в род включают два вида,  а некоторые систематики объединяют их в один: беличьи саймири (Saimiri  sciureus) и саймири с рыжей спиной (Saimiri oerstedii).    

Обитают саймири в лесах. Интересно, что в зависимости от  густоты и дремучести леса меняется и величина групп этих обезьян. В лесах  Панамы и Колумбии число животных в стаде от 10 до 30, а в густых дождевых лесах  Амазонки от 120 до 300.    

Во время отдыха саймири забрасывают хвост поперек спины. Как  и некоторые другие обезьяны они при встрече соприкасаются ртами – «целуются».    

Экспериментально установлено, что беличьи саймири обладают  очень тонким и точным чувством времени – 12 и 24‑часового ритма и даже 30  дневным циклом.    

90. стр. 106.    

Ночные обезьяны – род Aotus, относится к подсемейству  безухих – Aotinae, называют их еще и дурукули, и мирикины, и совиные обезьяны.  Это единственная на Земле ночная обезьяна. Ближайшие родственники ночной  обезьяны – прыгуны. Сейчас этих обезьян не считают переходной формой между  обезьянами и лемурами.    

Обращают на себя внимание огромные глаза дурукули – глазницы  составляют большую часть лицевого отдела черепа.    

Классификация ночных обезьян еще не твердо установлена. Еще  недавно считалось, что в роде 15 видов, сейчас некоторые специалисты читают,  что только один. Многие систематики придерживаются мнения, что род ночных  обезьян включает в себя три вида.    

Обыкновенную ночную обезьяну называют дурукули трехполосая –  Aotus trivirgatus.    

Ночных обезьян очень сложно содержать в неволе, но людям  пришлось преодолеть все трудности акклиматизации, так как только ночные  обезьяны оказались единственными животными, которых можно использовать для  изучения злокачественной малярии. На них были испытаны тысячи препаратов, разработаны  схемы лечения. Они оказались очень ценными и для изучения рака крови, атеромы,  разных вирусных инфекций.    

Рекорд жизни в неволе – 23 года.    

91. стр. 107.    

Другое семейству широконосых обезьян – игрункообразные  (Callithricidae). Самые маленькие обезьяны размером с мышь, крысу, белку.  Игрунки наиболее примитивные животные в подотряде обезьян. Глаза редкого для  приматов голубого цвета.    

92. стр. 107.    

Сейчас рекорд жизни игрунок в неволе – 12 лет.    

93. стр. 108.    

Систематика этого семейства до сих пор не устоявшаяся и  хаотичная. Неразбериха даже в названиях. Представителей этого семейства  называют мармозетами, игрунками, даже мартышками, тамаринами, пинче, сагуинами.    

Сейчас в основном принято, что семейство включает одно  подсемейство с четырьмя родами:    

род игрунки (Callithrix)    

род карликовая игрунка (Cebuella), иногда включаемая в  первый род,    

сагуины (Saguinus)    

и львинохвостые игрунки, или львинохвостые тамарины  (Leontideus)    

Обыкновенная игрунка, она же уистити – Callithrix jacchus.    

Серебристая игрунка – Callithrix argentata    

Темная уистити сейчас называется черноухой игрункой –  Callithrix penicillata.    

94. стр. 108.    

Карликовая игрунка – Cebuella pygmaea. Обезьянка размером с  мышь. Живет в основном в верховьях Амазонки. Образ жизни дневной, древесный.  Прекрасно прыгает. Может совершать прыжки до двух метров. Живут небольшими  семейными группами: две‑четыре взрослых обезьяны, три подростка, два малыша.    

95. стр. 108.    

Род львинохвостые тамарины (Leontideus) находится под  угрозой исчезновения. Разные исследователи выделяют в роде три вида, либо один.    

Золотистоголовый львиный тамарин – Leontideus chrysomelas,  близкий вид золотисноспинный львиный тамарин – Leontideus chrysopygus.    

96. стр. 108.    

Золотистый львиный тамарин – Leontideus rosalia.    

Все львиные тамарины внесены в Красную книгу.    

97. стр. 109.    

Род сагуины (Saguinus), в род входит не менее 18 видов, в  систематике очень много разночтений.    

Пинче (Saguinus oedipus) – эдипов хохлатый тамарин.    

     

Отряд II.    

98. стр. 109.    

В настоящее время отряд приматов делится на два подотряда:  полуобезьян (Prosimii) или низших приматов, и человекоподобных (Anthropoidea)  или высших приматов.    

В подотряд полуобезьяны входят наиболее примитивные  представители приматов: тупайи, лемуры, долгопяты.    

Сейчас предполагают, что предками приматов были примитивные  насекомоядные млекопитающие, сходные с современными тупайями.    

99. стр. 110.    

В современной систематике в подотряд полуобезьян входит  шесть семейств:    

тупайеобразные (Tupaiidae)    

лемурообразные или лемуриды (Lemuridae)    

индриобразные или индрииды (Indriidae)    

руконожки (Daubentoniidae)    

лориобразные или лоризиды (Lorisidae)    

тарзииобразные или долгопяты (Tarsiidae)    

100. стр. 110.    

Огромное разнообразие видов, подвидов и форм приматов  Мадагаскара иногда объясняют выходом радиоактивных пород и повышенным радиоактивным  фоном многих районов острова. что ведет к большей частоте генных мутаций.  Другим фактором формообразования на острове считается инбридинг –  близкородственное скрещивание в условиях изолированных областей обитания. Но  это все только гипотезы. Чтобы понять удивительное разнообразие приматов на  острове требуется еще немало исследований.    

101. стр. 111.    

Вместо робких и трусливых, лемуров можно назвать  осторожными. Это определение менее эмоционально окрашено и больше соответствует  действительности.    

102. стр. 112.    

Род индри (Indri) относится к семейству индриобразные  (Indriidae), к которому относятся еще два рода: лиханотус (Lichanotus) и  пропитеки (Propithecus)    

Род индри представлен единственным видом – короткохвостый  индри – Indri indri.    

103. стр. 112.    

У индри позади трахеи расположен горловой мешок, это  позволяет ему издавать очень громкие звуки, из‑за этого местные жители считают  его лесной собакой. Однако, индри способен и хрюкать.    

На Мадагаскаре индри считается священным животным, которого  нельзя убивать. Но несмотря на это, индри – исчезающий вид и занесен в Красную  книгу.    

Название «индри» основано на недоразумении. Французский  исследователь XXVIII века Пьер Соннер, путешествуя по Мадагаскару, однажды  услышал от проводника крики «Индри! Индри!» Посмотрев в сторону, куда указывал  туземец, Соннер увидел неизвестное животное. Он записал его название, добавив,  что «индри» обозначает «человек лесов». В действительности «индри» значит  «посмотри на это», а «человек лесов» – бабакато. Местное население именно так  называет это животное. Ошибка, однако, укоренилась, и теперь слово «индри»  вошло в название вида, рода и даже семейства.    

104. стр. 112.    

Род лемуры, или маки (Lemur) относится к семейству  лемурообразные (Lemuridae).    

Лемуры нередко содержатся в неволе. Рекордный случай –  черный лемур (Lemur macaco) прожил в лондонском зоопарке более 27 лет.    

105. стр. 112.    

Совсем недавно вари, или лемур с воротником, выделен в  отдельный род – Varecia, с одним видом Varecia variegates. Вари довольно  крупное животное, иногда достигает размеров большой собаки. Хвост у него  несколько короче туловища.    

106. стр. 112.    

Кошачий или кольцехвостый лемур – Lemur catta. Относится к  роду лемуров. Первое название этот лемур приобрел за умение мяукать и  мурлыкать.    

Для кошачьего лемура очень характерна поза, которую он  принимает, чтобы погреться на солнце: поднимается вертикально, запрокидывает  голову, расставляет широко лапы, подставляя теплу свое белое брюшко.    

107. стр. 112.    

Монгоц – Lemur mongoz.    

Черный лемур – Lemur macaco. Этот вид насчитывает восемь  подвидов.    

108. стр. 113.    

Впервые в неволе вари размножился в зоопарке Сан‑Диего в  1973 году.    

109. стр. 113.    

Лори относятся к семейству лориобразные (Lorisidae),  подсемейству лориевые (Lorisinae), которое включает в себя 4 рода.    

Это, как правило, ночные, древесные приматы. Передвигаются  по деревьям медленно, осторожно, последовательно переставляя конечности. Живут  в одиночку, парами или небольшими группами.    

110. стр. 113.    

Род тонкий лори с одним видом – Loris tardigradus. Весит  тонкий лори от 80 до 350 граммов. Второй палец на стопе сильно редуцирован и  несет острый коготь, называемый «туалетным».    

111. стр. 114.    

Днем лори спит в дупле или в развилке дерева, свернувшись  клубком и пряча голову между коленями. Задними ногами при этом он крепко держится  за ветки. С заходом солнца они просыпаются, распушают шерсть с помощью «зубной  гребенки» и туалетного коготка и отправляются на поиски пищи.    

112. стр. 114.    

В природе тонкий лори питается в основном насекомыми,  ящерицами, древесными лягушками, поедает птиц и их яйца. Уцепившись задними  конечностями за ветку, лори освобождает передние конечности и туловище для  охоты и ловко хватает мелких животных, убивая их ударом о дерево.    

113. стр. 114.    

Второй вид лориевых – толстый лори (Nycticebus) с двумя  видами: куканг или медленный толстый лори (Nycticebus coucang) и маленький  толстый лори (Nycticebus pygmaeus). Латинское наименование рода по смыслу  неверно: оно означает «ночная хвостатая обезьяна». Малайское название куканг  довольно точно характеризует толстого лори: оно означает медленный или  застенчивый.    

114. стр. 115.    

Наблюдая за толстыми лори в неволе калифорнийские зоологи  отметили, что самцы более активно двигаются, зато самки тратят на 57 %  больше времени на туалет (на вылизывание и расчесывание меха).    

115. стр. 115.    

Род галаго (Galago) относится к подсемейству галаговых  (Galaginae) в семействе лориобразные (Lorisidae). Иногда его выделяют в  отдельное семейство. Родина галаговых – экваториальная Африка.    

116. стр. 116.    

Уши у галаго способны двигаться порознь. При ночной  активности это приспособление, усиливающее слух, очень полезно.    

117. стр. 116.    

Галаго не подкрадываются медленно к добыче, а настигают ее в  прыжке, длина которого достигает 2–3 метров. Скачут они, наподобие кенгуру и на  земле.    

118. стр. 116.    

Сейчас в род галаго включено шесть видов.    

Три вида относятся к подроду обыкновенного галаго:  сенегальский (Galago senegalensis), толстохвостый (Galago crassicaudatus) и  алленов (Galago alleni).    

119. стр. 116.    

Сейчас известно, что галаго строят шарообразные гнезда, в  которых спят семейными группами.    

120. стр. 117.    

Ушастыми маки называют всех галаго. Брем, скорее всего,  имеет в виду толстохвостого галаго – Galago crassicaudatus. Он самый крупный из  всех галаго, правда хвост у него длиннее тела, встречается на Занзибаре.    

Известен случай, когда толстохвостый галаго жил в неволе 14  лет.    

121. стр. 118.    

Род полумаки или гапалемуры (Hapalemur) относится к  подсемейству лемуровых. Сейчас известно два вида полулемуров: серый (Hapalemur  griseus) и широконосый или широколицый (Hapalemur simus).    

Род хирогале (Cheirogaleus) относится к подсемейству  хирогалиновых, к семейству лемурообразных.    

Род потто (Perodicticus), с единственным видом обыкновенный  потто (Perodicticus potto), относится к подсемейству лориевых, к семейству лориобразные.    

Медвежий маки (название очень неудачное, так как ничего  медвежьего в его облике нет, а маки называют настоящих мадагаскарских лемуров).  Другие его названия – калабарский арктоцебус, или ангвантибо, или калабарский  потто (Arctocebus calabarensis). Так же как и потто относится к подсемейству  лориевых.    

122. стр. 118.    

Семейство долгопяты или тарзииобразные (Tarsiidae) включает  один род долгопятов (Tarsius).    

Долгопяты жили еще в эпоху эоцена, то есть 65–70 миллионов  лет назад. Их можно считать живыми ископаемыми среди приматов.    

Сейчас выделяют три вида долгопятов.    

123. стр. 118.    

Долгопят привидение (Tarsius spectrum). Передвигаются  долгопяты прыжками, а хвост используют как балансир.    

Долгопяты способны поворачивать голову на 1800    

124. 119    

Руконожка мадагаскарская (Daubentonia madagascariensis)  относится к монотипическому роду руконожек (Daubentonia), к семейству руконожек  (Daubentoniidae).    

Руконожки – наименее изученные представители отряда. Очень  малочисленный вид, внесен в Красную книгу.    

На третьем пальце передних конечностей коготь особенно  тонкий и вытянутый – с его помощью руконожка делает надрез на дереве и  извлекает насекомых. Любят руконожки и птичьи яйца, а также сердцевину  некоторых растений (бамбук, сахарный тростник).    

Отряд III.    

1. стр. 121.    

Рукокрылые – животные, о которых с древнейших времен  существовало много легенд, суеверных вымыслов. Этому способствовал их необычный  внешний вид, перепончатые крылья вместо передних лап, бесшумный полет, ночной  образ жизни. Французский натуралист Туссенель более ста лет назад писал:  «Вопрос о летучих мышах, это вопрос того света, пахнущий ересью. Все в этих  двусмысленных созданиях, являющих собой высшую степень противоестественности,  отмечено печатью нереальности и незнания. Летучая мышь – это химера, ужасное,  невозможное существо, символ сновидений, бреда, призраков, болезненных видений,  душевного смятения и безумия». Чертей часто изображали с перепончатыми  крыльями, похожими на крылья летучих мышей, на старинных гравюрах ведьмы всегда  окружены летучими мышами. Для инквизиции находка летучих мышей на чердаке дома  была достаточна, чтобы обвинить хозяев в колдовстве.    

2. стр. 121.    

Летучие мыши, которых насчитывается до 1000 видов,  распространены почти по всему земному шару. до полярных границ древесной растительности.  Их нет только в Арктике, Антарктике и на некоторых океанических островах.    

3. стр. 123.    

Только в XX веке ученые выяснили. что в пространстве летучие  мыши ориентируются с помощью эхолокации. Зверьки воспринимают не только  ультразвуковой сигнал от другого источника, но и отражение (эхо) собственного  сигнала. По скорости возвращения сигнала зверьки определяют расстояние до  предмета (не только до крупных, таких как стена пещеры или ствол дерева, но и  до летящих насекомых). Летучие мыши издают ультразвуки очень высокой частоты  (30000‑70000 герц) в виде прерывистых импульсов длительностью от 0,01 до 0,02  секунды. Своим воспринимающим слуховым аппаратом они «видят» предметы с не  меньшей точностью, чем мы их воспринимаем органами зрения.    

Проволоку диаметром 2 мм остроухая ночница обнаруживала на  расстоянии до 3,7 м, а диаметром 0,2 мм на расстоянии 1,1 м.  Подковонос Мегели в 76,8 % пролетов обнаруживал проволоку диаметром 0,08  мм.    

4. стр. 123.    

Наибольшего совершенства летательный аппарат и полет  достигли у бульдоговых. Крылья их очень узкие, серповидно изогнутые и  остроконечные. Ушные раковины расположены в одной плоскости с крышей черепа.  При таком положении уши не тормозят, а рассекают воздух в горизонтальной  плоскости.    

5. стр. 124.    

Брем имеет в виду подковоносов и кожанов.    

Хуже всего летательный аппарат развит у крыланов. У них  полет медленный и маломаневренный.    

6. стр. 124.    

Некоторые американские виды рукокрылых регулярно, каждую  осень, появляются на Бермудских островах, удаленных от ближайшего материка не  менее чем на 1000 км. Известны случаи, когда эти виды летучих мышей  залетают даже в Исландию, пролетев над морем 4000 километров.    

7. стр. 125.    

Убежищ вроде нор или гнезд рукокрылые сами не строят.  Поселяются они в естественных укрытиях или сооруженных другими животными и  человеком: пещеры, штольни, чердаки, дупла деревьев и прочее.    

В Средней Азии есть Бахарденская пещера, где обитает до 40  тысяч летучих мышей, а в Бракенской пещере на юге США – свыше 20 миллионов.    

Польский ученый Адам Кшановский, посетивший ее,  рассказывает. что на расстоянии нескольких метров от входа уже было слышно  громкое шипение, происходившее от трения многих тысяч крыльев. Ученый пишет.  что им пришлось надеть специальные маски, так как воздух был пропитан  испарениями аммиака, гуано, разлагающихся трупов мышей, было очень влажно, а  температура достигала 40 °C. Вылет мышей из пещеры начинается около  четырех дня и продолжается до десяти вечера. Если они попытаются вылететь за  более короткое время. то просто передавят друг друга.    

В дуплах температура воздуха устойчива, что особенно важно  для летучих мышей, не обладающих постоянной терморегуляцией. Летучие мыши очень  привязаны к своим убежищам. Много лет окольцованных зверьков отлавливают в  одних и тех же дуплах.    

8. стр. 125.    

В Южной Америке встречается семейство десмодовых  (Desmodontidae), представители которого являются единственными настоящими  паразитами среди теплокровных позвоночных. Питаются десмоды только кровью  других животных и изредка человека. Часто они поселяются вместе с рукокрылыми  других видов. Скорее всего, соседи оказываются случайными жертвами, так как  основные жертвы десмодов – это лошади, мулы, коровы, свиньи. И уж во всяком  случае нельзя сказать, что вампиры сосут кровь у ушанов, да и у других животных  из ненависти, просо они хотят есть.    

Два сомкнутых верхних резца имеют форму, очень удобную для  надреза даже толстой кожи. Слюна десмодов обезболивает место надреза кожи и  задерживает свертывание крови, вытекающей из ранки. Вампир может выпить за один  прием около 60 граммов крови. Описан случай, когда в неволе вампир за 20 минут  опустошил полную миску крови. За ночь у одной коровы было обнаружено 30 ранок  от укусов кровососов.    

Американские ученые установили, что за один год вампир  выпивает более семи литров крови, а живет он до 12–13 лет. Следовательно, один  зверек за свою жизнь может выпить более 100 литров крови.    

9. стр. 125.    

Вес проглоченных летучими мышами насекомых достигает одной  трети веса тела самого зверька, а иногда и больше.    

Известен случай, когда вечерница в течение получаса съела  115 мучных червей, увеличив свой вес с 35 до 46 граммов. Усатая ночница,  содержащаяся в неволе, ежедневно съедала по 50 мух. Водяная ночница за вечерний  вылет поедает до 500 комаров. За лето она может уничтожить более 60000 комаров.    

10. стр. 126.    

Очень многие летучие мыши совершают сезонные перелеты. См.  примечание 6 на стр. 124.    

11. стр. 126.    

В пещерах, где зимуют летучие мыши, должна быть постоянно  высокая влажность и температура 3–8 °C без резких колебаний.    

Во время зимовки, кроме понижения температуры тела у летучих  мышей сильно замедляется дыхание, они совершают по 5–6 вдохов в минуту.  Сердечные сокращения также замедляются до 8,5 сокращений сердца в минуту, в то  время, как у активных зверьков сердце сокращается 420 раз в минуту.    

Температура тела в активном состоянии у летучих мышей  38 °C, а во время спячки может опускаться до 0,1 °C.    

12. стр. 126.    

Дней десять после родов самки летают на охоту с детенышами,  которые крепкими коготками прицепляются к телу матери. Позже детеныши на время  охоты матери остаются в убежище. По возвращении в укрытие самка среди  нескольких сотен детенышей находит своего, чтобы покормить. Ученые считают, что  матери находят своих детей с помощью обоняния.    

13. стр. 127.    

Наиболее древние остатки принадлежат к подотряду летучих  мышей и могут быть отнесены к среднему миоцену. Сейчас известно около 1000  видов рукокрылых.    

14. стр. 127.    

Отряд рукокрылых (Chiroptera) делится на два подотряда:  крыланов (Megachiroptera) и летучих мышей (Microchiroptera).    

Подотряд крыланов включает единственное семейство крыланов  (Pteropidae). В семействе сейчас выделяют 41 род.    

Летучие собаки и летучие лисицы – разные роды: Pousettus и  Pteropus соответственно.    

15. стр. 127.    

Калонг – Pteropus vampyrus – большая летучая лисица, самый  крупный из настоящих крыланов.    

16. стр. 127.    

Скорее всего Брем имел в виду индийскую летучую лисицу –  Pteropus giganteus, которая встречается на Цейлоне. Надо отметить, что  систематика рода летучих лисиц до сих пор недостаточно выяснена. Большинство  авторов выделяют 48 видов, некоторые насчитывают до 65.    

17. стр. 128.    

Систематика рукокрылых со времен Брема изменилась особенно  сильно. Только число вдов величилось более чем в три раза. Род ночные крыланы –  Alionycteris, включает всего один вид. Род Synonycteris – цветочные  длинноязыкие крыланы. Пальмовый крылан (Eidolon helvum) относится к роду  соломенноцветных (Eidolon).    

18. стр. 128.    

Второй подотряд рукокрылых – летучие мыши (Microchiroptera).  В подотряде 16 семейств, 107 родов. Гладконосых в отдельную группу не выделяют.  Семейств, которые упоминает Брем (короткохвостые, скрытохвостые и равнохвостые)  сейчас также нет.    

Семейство равнохвостые ближе всего к современному семейству  обыкновенных летучих мышей – Vespertilionidae. В семействе 23 рода.