1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 
– Хвастаться – недостойно мужчины.
    
– Ну тогда решено! – Паклус поднялся. – Собирайте вещички, все четверо…
    
Альби возмущенно тявкнул.
    
– И ты тоже собирай! – сурово посмотрел на него Паклус. – Собирайте вещички и айда на корабль.
    
– Постойте! – воскликнул Майхель. – Но мы еще не договорились!
    
– Разве? – удивился рыцарь.
    
– Я пойду с отважным рыцарем, – веско сказал Хорт. – Сражаться с тобой бок о бок – деяние, которое воспоют скальды!
    
– Куда мы отправимся и что надо делать? – поинтересовался Бамбура.
    
– Мы отправимся в погоню за кораблем витамантов… – начал Паклус.
    
Шараж вскочил. На лице его заиграли желваки:
    
– Витаманты сожгли родную деревню! Убили всех из моего рода. Я пойду с тобой!
    
– Мы должны спасти княгиню Тиану, которую увезли витаманты, – продолжил Паклус.
    
– Двоюродную кузину Тиану? – воскликнул Бамбура и осекся. – Маленькую девочку, попавшую в беду? Я пойду с тобой!
    
– Я смогу заплатить вам… – Паклус заглянул в кошелек, пошевелил губами. – Семь… нет, даже восемь золотых.
    
– Десять – и по рукам! – твердо сказал Майхель. – И половинная доля в трофеях!
    
    
Уже вечерело, когда на пристани возле маленькой двухмачтовой шхуны встретились четыре комедианта, Трикс с Паклусом с одной стороны и одноногий трактирщик – с другой. Чуть в сторонке остановилась подвода, груженная всеми необходимыми на неделю припасами – едой, водой и маслом для ламп.
    
– Вот она, красавица «Каракатица»! – воскликнул трактирщик, указывая на шхуну.
    
– Не больно-то она велика, – поморщился Паклус.
    
– Быстрее побежит по волнам!
    
– И парусов немного…
    
– Устойчивее будет в бурю!
    
– Вся изъедена древоточцем, – поковыряв ногтем корпус, сказал Хорт.
    
Трактирщик подозрительно посмотрел на варвара и ответил:
    
– Сразу видно, проверенная посудина!
    
Варвар, презрительно пренебрегая трапом, подпрыгнул, уцепился за палубу и подтянулся. Несколько минут он прохаживался по шхуне, потрогал штурвал, спустился в трюм – откуда поднялся с мокрыми ногами, заглянул в каюту. Потом вернулся на причал и сказал:
    
– Когда-то была хорошая стаксельная шхуна.
    
– А я что говорил! – обрадовался трактирщик.
    
– Теперь – груда досок. Если отправиться в плавание, то продержится на воде неделю-другую. Попадет в шторм – пойдет ко дну. Такелаж гнилой, паруса штопаные.
    
– Можно ли на ней вообще плавать? – испугался Трикс.
    
Варвар подумал и ответил:
    
– Можно. Если недолго. За неделю я ручаюсь. Сколько ты хочешь за нее?
    
Трактирщик зацокал языком, оглядывая шхуну.
    
– Сто золотых.
    
– Мы покупаем ее за двадцать, – ответил варвар. – Чтобы убрать эту рухлядь из порта, тебе самому пришлось бы платить, ее не купят даже на дрова.
    
Трактирщик воздел руки к небу.
    
– Что вы говорите, отважный воин! Это славный корабль! Пятьдесят!
    
– Двадцать, – повторил Хорт.
    
– Варвары не торгуются, – пояснил Майхель. – Если их пытаются втянуть в торговлю, они просто достают молот и…
    
– Из уважения к столь славной компании – я согласен! – Трактирщик махнул рукой. – Эх… моя щедрость меня и погубит… А вы точно не за сокровищами?
    
Ответа не последовало и трактирщик, вздыхая, пошел от причала. А навстречу ему двигались две маленькие фигурки, при виде которых Трикс насторожился.
    
И не зря.
    
– Трикс! – Иен замахал руками и припустил бегом. Следом спешила фигурка поменьше.
    
– Это еще кто? – удивился Паклус.
    
– Мой… мой оруженосец, – смущенно сказал Трикс.
    
– Разве ученики магов имеют оруженосцев? – поразился рыцарь.
    
Иен уже подбежал к ним и остановился, опасливо оглядывая собравшихся.
    
– Что ты тут делаешь? – спросил Трикс. – Почему ты не с Щавелем? Это он сказал, где я?
    
– Нет, – замотал головой Иен. – Он сказал, что ты взял отпуск. И что я могу дожидаться тебя в его доме или поискать, если хочу. А Халанбери тоже сказал, что хочет тебя найти. И мы попросили Аннет…
    
– Только не это… – прошептал Трикс.
    
Аннет сидела на плече у Халанбери, свесив ножки и обиженно глядя на Трикса. Поймав его взгляд, она надула губки и отвернулась.
    
– Она немного поколдовала и сказала, что ты на пристани… Вот. – Иен развел руками. – А Халанбери я не смог прогнать, он говорит, что тоже будет спасать сестру…
    
– Вы что, хотите с нами отправиться? – растерялся Трикс.
    
– Ага! – пискнул Халанбери.
    
Надо признать, что Триксу было приятно. Все-таки когда ты отправляешься в опасное путешествие, любая помощь друзей уместна. Даже трусливого оруженосца неблагородного происхождения и маленького бастарда… Но что скажут остальные? Как-то недостойно ученика волшебника тащить с собой в опасный поход всякую мелюзгу…
    
– Паклус? – Трикс посмотрел на рыцаря.
    
– Сам решай, – ответил тот. – Твои люди, ты и решай. Лишние руки всегда могут пригодиться.
    
– Ну уж Халанбери нам не помощник…
    
– Это как сказать. – Рыцарь покачал головой. – Если он сводный брат Тианы, пусть даже и бастард, то его присутствие придает нашим действиям некоторые основания.
    
– Легитимность! – подтвердил Майхель. – Это вроде как исполнение родственного долга.
    
– Если мужчина готов вступиться за честь сестры, – веско добавил Хорт, – то не важно, сколько ему лет – он уже мужчина. Иди-ка сюда, малыш!
    
Халанбери опасливо подошел к Хорту.
    
– Держи! – Варвар порылся в карманах плаща и достал маленький молоточек. – В моем племени такие маленькие боевые молоты вручают детям, когда они идут на свою первую войну.
    
– Ух ты… – восторженно произнес Халанбери. – Из метеоритной стали, рукоять из горного кипариса… такой десять золотых стоит, если в хорошем состоянии!
    
Майхель крякнул и посмотрел на Халанбери с уважением.
    
– В бою, если он случится, ты должен быстро ползать под ногами врагов и бить их по коленным чашечкам, – пояснил Хорт. – Ну или следовать за нами и бить упавших врагов по темечку, чтобы они уже никогда не поднялись.
    
Трикс схватился за голову:
    
– Да это не нужно! Мы обойдемся без боя…
    
– Надо быть готовыми ко всему, – пожал плечами Хорт. – Да, еще этим молоточком можно колоть орехи.
    
Трикс махнул рукой, сдаваясь:
    
– Ну и ладно. Как хотите. Я предупреждал…
    
Шараж наставительно произнес:
    
– У моего народа есть песня. Я не смогу спеть ее на вашем языке, но смысл передам… Вот послушай… Когда ты отправляешься в путь, веселее идти с другом. Когда ты один – ты один, а когда ты с друзьями – вас несколько человек. Тебе не страшны ревущие снежные бураны, тебя не пугает удушливый зной, тебя не смущает ливень – когда ты с друзьями. С друзьями легче работать и легче думать. Смертельно опасно одному идти на медведя, а если ты пойдешь с группой товарищей и вы нападете с разных сторон – медведь будет повержен, конечно, если не призовет на помощь другого медведя… Для того чтобы мудрость этой песни крепче отложилась в твоей голове, ее надо петь долго, повторяя слова несколько раз.
    
– Такие песни есть и у нашего народа, – одобрил Хорт. – И даже в жарком Самаршане акыны поют о том же.
    
– А ты? – мрачно спросил Трикс у Аннет.
    
– Я? – Голос феи задрожал от слез. – Как скажешь, милый. Хочешь – останусь. Буду ждать тебя на этом причале… пока хватит моих сил, пока злой ветер не сломает мои крылышки и не бросит в студеную воду…
    
Трикс молча протянул руку – и Аннет перепорхнула ему на ладонь.
    
В конце концов, он же читал сказания о детях-героях, которые во время войны с витамантами помогали взрослым. Разведывали количество и направление движения вражеских войск; поджигали скирды и стога, чтобы лишить противника фуража; травили колодцы и водопои; расклеивали призывы к витамантам сдаться, а к ожившим мертвецам – покаяться и добровольно зарыться в могилы…
    
Смущало Трикса только одно. Все сказания о детях-героях заканчивались тем, что витаманты ловили их, подвергали суровым пыткам и казнили.
    
Очень хотелось верить, что это условие не обязательное.
    
    
Мягкий вечерний бриз нес «Каракатицу» в открытое море. Они еще не вышли из эстуария, но чуть дальше по курсу уже мелькали над водой гибкие спины дельфинов, преследующих летучих рыбок, воздух пах солью, а прозрачная речная вода темнела, наливаясь глубокой синевой. Чайки медленно парили над шхуной, печально перекликаясь странными голосами: «Текели-ли… текели-ли…»
    
– Грот поднимай! – командовал Хорт.
    
К удивлению Трикса, артисты, коротко посовещавшись, выбрали один из канатов и принялись дружно его тянуть.
    
– Тяни стаксели! Дружно!
    
Паклус крякнул и принялся помогать артистам.
    
– Шкаторину крепите, рыбьи дети! Вяжи к уишбону!
    
Халанбери, восторженно наблюдающий за происходящим, даже засунул палец в рот. Это тут же заметил Хорт, рявкнувший:
    
– Юнга! Палец изо рта вынь! Марш в камбуз, поможешь Иену картошку чистить!
    
Трикс подавил невольное желание последовать за малышом, подальше от сурового капитана. Но в конце концов он был не какой-нибудь там сопливый мальчишка, он был юный маг…
    
– Волшебник, уснул? – Хорт обратил внимание и на него. – А ну, где там твой ветер? Я держу курс, а ты паруса надувай!
    
Трикс опасливо покосился на груду серых старых парусов, полощущуюся у него над головой. Хлопали плохо натянутые веревки и веревочки, трещали на ветру заплатки на гроте…
    
– Айпод… – пробормотал Трикс, открывая заклинательную книгу.
    
Так… это огненная стена… это призыв к Щавелю о помощи… замечательное заклинание, только немножко стыдно будет кричать «О великий волшебник, услышь нерадивого ученика…»
    
Ага. Вот оно.
    
Трикс откашлялся, привлекая внимание команды. Для мага главное – чтобы его слышали и верили ему…
    
– Первый робкий порыв ветра пронесся над землей, пригибая траву и срывая листья с деревьев. Ярко светило солнце и в свете его…
    
Трикс замолк. То ли Щавель не подумал о том, что время суток имеет обыкновение меняться, то ли забыл, что корабли ходят по морю, а не по суше.
    
Заклинание очень хорошо подходило для высокого холма, сидя на котором Щавель его сочинял. И не слишком-то годилось для моря.
    
– Сто якорей тебе за пазуху! – воскликнул Хорт. – Ты будешь заклинать ветер или нет? Ты вообще колдовать умеешь?
    
Из кармана у Трикса выглянула Аннет. Тревожно посмотрела на мальчика.
    
Трикс откашлялся снова. Пробежал глазами по тексту – и опустил руку с магической книгой.
    
– Над седой равниной моря ветер собирал тучи, – громко сказал он. – Подобный черной молнии буревестник реял между тучами и морем. Чайки стонали и метались над морем, пытаясь скрыть свой страх перед приближающейся бурей…
    
Ему казалось, что он делает что-то немножко не так. Что стоит чуть-чуть иначе переставить слова, и заклинание зазвучит на весь мир, встряхнет океан до дна, омоет самые высокие горы солеными пенными валами…
    
– Трикс! – завопил Паклус, в ужасе озираясь. В небе откуда-то и впрямь взялся буревестник, суматошно мечущийся вверх-вниз и явно не понимающий, зачем он это делает. Чайки истошно орали и непрерывно гадили. Со всех сторон наползали тяжелые свинцовые облака. – Трикс, не бурю! Не бурю, а ветер! Только ветер в корму!
    
– Синим пламенем пылали молнии, утопая в пучине моря…
    
Ударил громовой раскат. Синяя молния ударила в воду по правую борту от шхуны, вода зашипела, выплескиваясь клубами пара.
    
Трикс замотал головой, плохо соображая, что происходит. Торопливо продолжил:
    
– Ветер, ветер пришел вослед тучам и молниям! Ветер был могуч, он стаями гнал тучи в небесах! Он гулял по синему морю, веял на просторах океана! И наткнувшись на маленькую шхуну, ветер подхватил ее своей ласковой и сильной рукой – и погнал, погнал, погнал вперед! Вслед за кораблем коварных витамантов, что увозили княгиню Тиану в плен! Вслед за кораблем витамантов – но с удвоенной, с утроенной скоростью!
    
По корме будто хлопнуло что-то. Паруса с грохотом надулись. Каждый несчастный топсель, каждый, даже самый маленький тимсель, выгнулся, ловя ветер. Почти отрываясь от воды, шхуна понеслась вперед. А вслед за ней, клокоча и сверкая молниями, несся свирепый шторм.
    
– Волшебник, быстрее не надо! – крикнул Хорт. – Паруса не выдержат!
    
Трикс оглянулся, посмотрел на пронзенное молниями, клубящееся тучами небо за кормой. И решил, что будет смотреть только вперед.
    
– А ты и впрямь прирожденный волшебник! – сказал Паклус. Рыцарь одобрительно оскалился и ткнул Трикса кулаком в бок. – Пройдет лет сорок, может быть даже тридцать, и я без страха встану рядом с тобой в настоящем бою!
    
Трикс не был уверен, что это очень уж сильный комплимент. Но спорить не стал, а вместо того крикнул Хорту:
    
– Чем еще я могу помочь, капитан?
    
Хорт окинул взглядом палубу, на которую летели пенные брызги, чистый горизонт впереди, ревущую бурю за спиной и сказал:
    
– Ступай в камбуз, помоги чистить картошку. На свежем воздухе всегда хороший аппетит.
    
Может быть, Трикса бы утешило то, что сказал Хорт, когда он скрылся на камбузе. А Хорт сказал следующее:
    
– Он слишком силен для таких простых дел, как попутный ветер. Слишком силен и слишком юн. Пусть повременит с волшебством.
    
Но Трикс этого не слышал. Он спустился на грязноватый камбуз, где в свете масляной лампы Халанбери чистил картошку, а Иен помогал малышу своими рассказами:
    
– Вот, помнится, дежурил я на кухне в приюте. И надо было нам перечистить пять ведер картошки, а ножик был только один и тупой…
    
При появлении Трикса Иен вскочил и изобразил бурную деятельность: принялся собирать картофельную шелуху, наполнять водой кастрюлю и разжигать в печи огонь, причем все одновременно.
    
Но Трикс не стал ругать его за нерадивость. Он сел в уголке, достал Айпод и принялся внимательно читать заклинание, навевающее на врага глубокий сон.
    
Вроде бы все было в порядке. Тут было и про море, и про корабль. Тут Щавель не ошибся.
    
Открытым оставался один вопрос: в кого (или во что) ему превратить Тиану?
    
– Иен, если бы ты мог на время в кого-то превратиться, ты бы кем стал? – спросил он.
    
– Королем, – резонно ответил Иен. – И мага, который меня превратил, тут же казнил бы.
    
– А если выбирать из зверей?
    
– Драконом!
    
– Понятно, – пробормотал Трикс. – Халанбери, а ты кем бы хотел стать?
    
– Жабой, – сказал малыш. – Ага. Жабой!
    
– Почему? – растерялся Трикс.
    
– Ну она прыгает так смешно. А еще может и в воде жить, и на суше. Здорово, ага?
    
Трикс махнул рукой и глубоко задумался.
    
На этом мы его и оставим на время. Все-таки это очень сложная задача – придумать такое превращение, чтобы самая капризная девчонка не обиделась.
    
А шхуна тем временем мчалась на крыльях бури, неуклонно нагоняя корабль витамантов…
    
   
  
  
   
    
Часть третья
    
Трикс ищет справедливости
   
   
   
    
     
1
    
    
Ранним утром, когда солнышко только-только проглянуло сквозь тучи, в кубрик спустился Паклус и хорошенько потряс гамак, в котором спал Трикс.
    
– Вставайте, волшебник! Мы нагоняем витамантов!
    
Сон с Трикса как рукой сняло.
    
– Уже? – выпутываясь из гамака, спросил он. – Так быстро?
    
– Ты вызвал хороший ветер, – добродушно сказал Паклус, направляясь к выходу. – Их паруса уже на горизонте, не пройдет и часа, как мы их нагоним. Буди всех, умывайся и поднимайся на палубу.
    
Ночью корабль вели могучий варвар и закаленный боями рыцарь. Вся команда сладко похрапывала в гамаках.
    
Трикс прошелся по кубрику, поднимая артистов.
    
Майхель проснулся сразу, с возгласом: «Куда бежать?». Шараж открыл глаза раньше, чем Трикс коснулся его плеча, строго посмотрел на мальчика, кивнул и вскочил – будто и не спал. Бамбуру пришлось трясти и раскачивать в гамаке, он никак не хотел просыпаться и говорил: «Ну еще чуточку… братец, отстань… я только досмотрю сон…» Видимо, артисту снилось что-то давнее, из детства.
    
Иен, едва Трикс до него дотронулся, сел в гамаке, сказал: «Уже встал!», но едва Трикс отвернулся – заснул снова, причем сидя. Пришлось плеснуть на него водой из кувшина.
    
Маленький Халанбери спал так сладко, что у Трикса не хватило совести его будить. Поэтому он велел разбудить малыша недовольно бурчащему Иену, а сам пошел в камбуз.
    
Позавтракав остатками вареной картошки и твердой как камень копченой лосятиной, Трикс быстренько сбегал в гальюн. Опасливо поглядывая в дырку на бушующие за кормой волны, сделал свои дела. Потом поднялся на мостик, где шептались о чем-то Хорт и Паклус.
    
– Где витаманты? – спросил Трикс, зябко поежившись от свежего ветра. За кормой по-прежнему грохотала и сверкала буря.
    
– Смотри… – Паклус протянул руку.
    
Трикс всмотрелся – и с испугом понял, что корабль витамантов куда ближе, чем он думал, минут через пять они должны были сойтись. Это был двухмачтовый бриг, немного крупнее их «Каракатицы».
    
– Тебе надо будет остановить ветер, когда мы приблизимся, – сказал Паклус. – И сразу же погрузить их в сон.
    
– Ладно, – нервно поглаживая Айпод, сказал Трикс. – Заклинание хорошее, Щавель постарался. Я пока читал, сам чуть не заснул.
    
– А ветер?
    
– Ветер… – Трикс сглотнул. – Сейчас придумаю. Остановить-то проще.
    
– Ну не знаю. – Паклус с сомнением покачал головой. – Как-то видел я Щавеля, пытавшегося остановить огненный смерч, который он сам же и вызвал…
    
– Я бы посоветовал уже начинать, – сказал Хорт. Достал из кармана несколько ягод горного кофе, две бросил в рот, прожевал. Протянул ягоды Паклусу, тот с благодарным кивком их принял. – А то через пару минут витаманты откроют огонь из катапульт.
    
– Они нас заметили? – спросил Трикс.
    
Хорт захохотал.
    
– Заметили? Мальчик, трудно не заметить корабль, который несется за тобой на крыльях бури, со скоростью, которой не бывает в природе. Корабль, чьи спутники – молнии и смерчи! Корабль, который…
    
– Понял, понял. – Трикс оглянулся. Команда уже поднялась и с тревогой смотрела на него. Даже Иен и Халанбери – оба мокрые, понятно стало, как Иен будил малыша, выглядели напуганными. Трикс собрался с мыслями и начал: – Море уснуло… Ни зыби, ни волны – ничего окрест. Ветер стих… Его игривые порывы не будят больше тяжелую дрему вод… Сизые тучи рассеялись в небе, стихли раскаты грома, угасли молнии. На гладком как зеркало океане недвижимо застыли два корабля…
    
Он замолчал.
    
– М-да. – Хорт задумчиво огляделся. – Как-то… чересчур…
    
На палубу «Каракатицы» брякнулся огромный черный буревестник. Птица тяжело дышала, широко открыв клюв, и ошалело смотрела на людей. Потом укоризненно крякнула, глядя на Трикса, и вперевалку пошла на ют.
    
– Всю ночь, бедный, мчался в буре, – сказал Паклус. – То вверх, то вниз… То крылом волны касался. То стрелой вонзался в тучи. А уж как голосил! Сердце кровью обливалось…
    
– Между прочим, на корабле витамантов разворачивают катапульты… – меланхолично сказал варвар. – И судя по дымку, собираются стрелять горящей смолой…
    
Трикс торопливо открыл Айпод и принялся читать заклинание:
    
– Сон! О, сладкий сон, смежающий веки, радость усталого тела и утомленной души! Трудна работа моряка, краток миг отдыха. Как приятно опуститься на теплую палубу, упасть щекой на ладонь и почувствовать, как море ласково, будто заботливая мать – колыбель, качает корабль витамантов… Сон, сладкий сон приходит к каждой живой душе. Он избавляет от печалей и страданий, от усталости и горести. Крепко уснули все, кто был на корабле витамантов: так спит дитя на пахнущей молоком груди матери; так спят влюбленные, слыша дыхание друг друга; так спит усталый каменщик, отложив кайло; так спит прилежный школяр, уронив голову на свиток… Их сон будет длиться ровно трое суток, ни минутой больше, ни минутой меньше. Они уже спят… спят… спят…
    
Трикс замолчал. Паклус и Хорт напряженно вглядывались в корабль витамантов. Потом Паклус удовлетворенно кивнул:
    
– Что ж, катапульты замерли… Похоже, ты их усыпил, Трикс. Молодец! Хорошее заклинание. И для глаз есть слова, и для слуха, и для осязания, и для обоняния.
    
– Обоняния? – удивился Трикс.
    
– Ну, про молоко матери…
    
– А оно пахнет? – смутился Трикс. – Я думал так, фигура речи… Но это вообще-то Щавель заклинание сочинил.
    
– Все равно молодец. А теперь наколдуй-ка нам чуть-чуть ветра. Легонького. Чтобы приблизиться к их кораблю.
    
Пока Трикс сочинял простенькое заклинание (в голову лезла в основном какая-то дребедень вроде «А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер…»), Паклус достал алмазный брусочек и принялся подтачивать меч.
    
– Они же все спят, – заметил варвар. – Сам говоришь – заклинание хорошее.
    
– Знаешь ли, – невозмутимо сказал рыцарь, – мне с магами не раз доводилось в одном бою сражаться. И я давно понял – какое бы хорошее заклинание ни было, а всегда есть возможность чего-нибудь да не учесть.
    
Он подумал и добавил:
    
– Особенно если заклинание придумывал мой любимый друг Радион Щавель…
    
Варвар подумал, достал бархатную тряпицу и стал протирать боевой молот.
    
    
Под легкими порывами магического ветерка «Каракатица» приблизилась к кораблю витамантов вплотную, притерлась борт о борт и застыла. Теперь было видно и название шхуны – «Живодёр». Ветерок послушно стих.
    
Скрипели снасти. Взгромоздившийся на грот буревестник издал гортанный вопль и замолчал, словно испугавшись самого себя. Громыхая железом, Паклус подошел к борту и подозрительно осмотрел палубу вражеской шхуны, усыпанную неподвижными телами. Команда витамантов спала.
    
– Вот уж воистину мертвецкий сон, – пошутил рыцарь и сам посмеялся собственной шутке. – Помогите мне перебраться… мне в воду падать нельзя, на мне доспехи…
    
– Заржавеют? – понимающе пискнул Халанбери.
    
Рыцарь снисходительно посмотрел на него:
    
– Хуже, малец… На дно утянут!
    
На вражеское судно закинули широкий причальный мостик – благо фальшборты были почти на одном уровне, – и рыцарь отважно перебрался на палубу «Живодёра». Следом пошли варвар с молотом на изготовку, Шараж с длинным горским кинжалом и отважный капитан Бамбура в легкой кольчуге и с мечом-бастардом. Последним шел Трикс, сжимая в одной руке Айпод, а в другой – свой магический посох. Чудесным образом выученное в день прибытия в Дилон искусство боя на палках делало посох даже более полезным, чем заклинательная книга. На плече Трикса сидела фея Аннет – притихшая и настороженная.
    
– Остальные пусть ждут, – велел Паклус.
    
– Нет, Халанбери пусть идет рядом со мной! – скомандовал Трикс.
    
Малыш слегка побледнел, но, сжимая свой молоточек, двинулся за юным волшебником.
    
– Внимательно слушай все, что я буду говорить! – велел Трикс. – Очень внимательно! Это могучая магия и тебе полезно услышать настоящие заклинания.
    
– А-а-а, – понимающе протянул Паклус. – Да, волшебник прав. Слушай его внимательно, дружок!
    
На вражеской шхуне было тихо и покойно. Чадила в котлах разожженная смола, которой моряки собирались закидывать их корабль. Возбужденно кудахтали в клетках, закрепленных за шканцами, куры.
    
– Вот уже недочет, – весело сказал Паклус. – Гляньте-ка, на животных заклинание не подействовало!
    
На всякий случай он больно пнул окованным железом сапогом одного из моряков. Но тот действительно спал.
    
– Если даже у них тут есть пара сторожевых барсов, нам это не помешает, – свирепо сказал Шараж. – Ну что, ищем девочку?
    
Трикс кивнул. Что-то его тревожило… что-то все-таки было неправильно в заклинании, составленном Щавелем… какая-то маленькая неточность… Сон, сладкий сон, приходит…
    
– Стойте! – завопил он. – Я понял, в чем ошибка!
    
Громогласный хохот разнесся над палубой – и из открывшейся двери юта вышел рыцарь-маг Гавар. Черные доспехи зловеще блистали на солнце, в одной руке витамант легко сжимал длинный двуручный меч, в другой – магический посох.
    
– Поздно, самоуверенный мальчишка! – проревел он. – Поздно! А ну-ка, мои верные слуги… вперед!
    
Из дверей за спиной Гавара с рычанием выскочили зомби – с раздутыми синими лицами, опухшими руками и ногами, мертвыми слепыми глазами и оскаленными поломанными зубами. Защищали их доспехи из гнилой рваной кожи, а вооружены они были тупыми ржавыми мечами.
    
– Сонное заклинание действует лишь на живых! – продолжал витамант. – Узнаю глупость Щавеля!
    
– Твоя мертвая рать нас не страшит! – крикнул в ответ Паклус и сильным ударом перерубил ближайшего зомби на две половины. Верхняя поползла к Паклусу, цепляясь руками за палубу и оглашая воздух зловещими криками. Нижняя принялась слепо бродить между воинами, пытаясь тем не менее пнуть противника.
    
– Но ты же должен был уснуть! – не выдержал Трикс.
    
К его удивлению, Гавар не только его услышал, но и ответил. Он поднял забрало шлема и уставился на Трикса белыми бельмами мертвых глаз.
    
«Никогда не буду есть вареные яйца…» – обморочно подумал Трикс.
    
Синие губы витаманта шевельнулись и он сказал:
    
– Если бы я был жив – я бы уснул. Но я уже давно мертв… и все из-за этого гнусного Щавеля!
    
При каждом слове изо рта витаманта вываливалась какая-то труха.
    
– Это лич, колдун-мертвец! – выкрикнул Хорт, и Трикс с ужасом увидел, что даже бесстрашный варвар побелел от страха. – Как страшно жить! Мы все умрем!
    
– Колдуй, Трикс! – рубя очередного зомби, проревел Паклус. – Ты маг или сопля собачья?
    
Простые и веские слова рыцаря помогли Триксу собраться с духом.
    
– Кровь воинственных предков бурлила в жилах рыцаря! – закричал он. – Меч, будто пушинка, порхал в его руках, одним прикосновением рассекая мертвую плоть! И… – в приступе вдохновения добавил он, – так велика была отвага рыцаря и его ненависть к витамантам, что после его ударов зомби умирали окончательной смертью и превращались в лужи отвратительной слизи!
    
Зомби, которому Паклус только что отсек руку, обиженно посмотрел на Трикса. И – растекся зловонной лужей.
    
– А ты силен, мальчик, – зловеще произнес Гавар. – Что ж, когда я убью вас всех, тебя я оживлю и сделаю своим рабом! – Витамант нахмурился и громогласно произнес: – Страшное заклятие превращало мертвых воинов в зловещую слизь, но даже она продолжала бороться, ползла на врага, жгла живых едкими брызгами и отравляла ядовитыми испарениями!
    
Лужи слизи, в которую под ударами Паклуса и присоединившегося к нему Хорта превращались зомби, задрожали – и поползли вперед, шипя и брызгаясь. Хорт, которому на лицо попала капля отравы, взвыл от боли.
    
– Но яркое солнце светило с небес! – закричал Трикс. – И его животворные лучи сжигали отвратительную мерзость, превращая ее в безобидный серый прах, уже неспособный причинить никому вреда, что бы там ни говорил подлый лич!
    
– Ах, так! – взвыл Гавар, обнаружив, что ряды его мертвых бойцов тают, а ядовитая слизь превращается в безвредный серый порошок. – Ну, погоди! Могучий лич не испугался заносчивых слов юного колдуна! Он нахмурился и произнес самое страшное из известных ему заклятий, призывая со дна моря неслыханное чудовище, истлевшее еще в доисторические эпохи! Вставай же, проклятием заклейменный! Твой возмущенный разум кипит, ты готов идти в смертный бой!
    
Шхуна начала раскачиваться. Вода за бортом забурлила. Что-то огромное и страшное готовилось подняться на поверхность – в глубине уже угадывался неимоверных размеров силуэт, похожий на исполинского спрута.
    
Трикс задрожал. Попробовать наколдовать еще большее чудовище? Какого-нибудь кита? Или гигантскую белую акулу-убийцу?
    
– Любимый! – дрожащим голоском прошептала ему в ухо Аннет. – Не стремись состязаться с ним в гигантомании! Поверь, не размер важен!
    
– Да? – поразился Трикс.
    
– Конечно! Могучий медведь в панике убегает от стаи отважных пчел!
    
– Понял! – просиял Трикс. И громко, вдохновенно произнес: – Но прежде чем мертвое чудовище, очнувшись от векового сна, всплыло на поверхность, навстречу ему ринулись тысячи и тысячи живых обитателей моря! Крошечные рачки отщипывали частицы мертвой плоти, маленькие рыбки пожирали мертвечину, ядовитые медузы жалили монстра своими щупальцами. Не успев подняться на поверхность, навстречу убийственному для него солнечному свету, монстр развалился на части – и вновь окончательно умер!
    
Вода будто вскипела – косяки рыбы носились вокруг кораблей, раскачивая их ударами плавников. Бурая муть и зеленая кровь монстра окрасила воду. Всплыл обрывок щупальца длиной с корабль – и тут же был растерзан разноцветными рыбками.
    
Рыцарь-маг Гавар подбежал к борту и растерянно посмотрел вниз. Потом повернулся к Триксу. Все его мертвые прислужники были повержены, Паклус и Хорт угрожающе наступали, высоко занеся свое оружие.
    
– Что ж… – произнес лич. – Если магия бессильна, то честный меч и подлые финты решат наш спор!
    
Он вытащил из ножен свой длинный черный меч с зазубренным лезвием. Потом зловеще оскалился:
    
– Ну и, конечно же, старый верный огненный шар! Простое и смертоносное оружие колдунов, сжигающее людей колдовским пламенем!
    
Гавар взмахнул рукой и метнул в Трикса комок огня, вспыхнувший в его руке.
    
Трикс так растерялся, что даже не успел уклониться.
    
Спас его Паклус. Отважный рыцарь шагнул навстречу огненному шару – и тот вонзился в его доспехи.
    
Трикс закричал от ужаса. На «Каракатице» завопили комедианты и Иен, затаив дыхание, наблюдавшие за боем.
    
Паклус стоял неподвижно и, опустив голову, смотрел на почерневший от огня нагрудник. Его борода слегка дымилась.
    
– Ты чего не падаешь? – растерялся Гавар.
    
– Все-таки надо честно признаться, – печально сказал Паклус, – хотя бы самому себе… Наверное, я не совсем человек… Наверное, я в большей степени гном… – Он тряхнул тлеющей бородой и испустил древний боевой клич гномов: – Киркой по голове!
    
– Молотом по… – воинственный клич варвара утонул в радостных криках команды.
    
И началась битва. Черный меч Гавара с неимоверной ловкостью отбивал удары варвара и рыцаря. За спинами двух сильнейших бойцов суетился Шараж, ловкими ударами кинжала держащий лича в постоянном напряжении, и Бамбура, потрясающий мечом и оскорбительными выкриками выводящий витаманта из равновесия.
    
Очень медленно живые теснили мертвеца к борту. В какой-то момент Гавар, едва не оступившийся на теле крепко спящего моряка, приставил к его груди меч и выкрикнул:
    
– Бросайте оружие, или он – покойник!
    
Паклус и Хорт остановились и недоуменно переглянулись.
    
– Ну и что? – спросил Паклус.
    
– Он нас с кем-то путает, – решил Хорт и вновь взмахнул молотом.
    
Гавар с проклятиями отпихнул сонное тело и вновь принялся обороняться.
    
Надо признать, что мастерство витаманта было так велико, что нападающим тоже досталось. Хорт был ранен в плечо и в ногу. Доспехи Паклуса покрылись вмятинами. Но они не снижали свой натиск и прижали витаманта к фальшборту.
    
Гавар рассвирепел. Подпрыгнув, он ловко встал на планшир и выкрикнул, размахивая мечом:
    
– Ну что ж! Если вы хотели увидать витаманта в гневе – вы добились своего! Сейчас вы узрите подлинную магию!
    
– Зачем он хвастается? – удивленно спросила Аннет.
    
– Это необходимый элемент волшебства, – признался Трикс, у которого зуб на зуб не попадал от страха. – Чтобы заклинание сработало, в него должны поверить… и сам волшебник, и слушатели…
    
Паклус и Хорт в ужасе застыли перед размахивающим мечом витамантом. А тот, оскалившись в злобной ухмылке, произнес:
    
– Я придумал такое страшное заклинание, что даже мое мертвое тело сотрясает озноб! Итак… сама основа материи, мертвая от сотворения мира…
    
– Не хочу слушать! – закричал Халанбери тонким голоском. – Не хочу!
    
И запустил в витаманта своим маленьким боевым молотом.
    
Кувыркающийся молоточек пролетел в опасной близости от макушки варвара и тюкнул витаманта в грудь. Не ожидающий такого подвоха Гавар, как раз в этот момент занесший меч опасно далеко назад, пошатнулся от удара – и полетел вниз, в щель между бортами кораблей. Молоточек отлетел назад, под ноги варвару.
    
Раздался громкий «буль» и наступила тишина.
    
Все кинулись к борту и долго стояли, глядя, как исчезает в глубине блеск черных доспехов.
    
– Он умер, да? – спросил Халанбери дрожащим голосом. Поскольку он был слишком мал, чтобы заглянуть за фальшборт, то ему приходилось непрерывно подпрыгивать, опасливо поглядывая в пучину моря.
    
– Как же он может умереть? – успокоил его Трикс. – Он давно уже мертвый…
    
– Ему и дышать не надо, и кушать не обязательно, – подтвердил Паклус.
    
– До ближайшего берега – миль пятьсот, – сказал Хорт. – Если идти со скоростью пять миль в час…
    
– Четыре дня, – подсказал Трикс, не без оснований гордившийся своими знаниями арифметики.
    
– Там ила, небось, слой метров десять, – злорадно сказал Бамбура. – А на нем доспехи тяжелые. Хорошо, если он за день пять миль пройдет.
    
– Рыбий корм, – подытожил Паклус и плюнул за борт.
    
– Я что-то неправильно сделал? – чуть не плача, спросил Халанбери. – Надо было бить молоточком по ногам?
    
Хорт легко поднял его, посадил себе на плечо и сказал:
    
– Ты? Да ты всех нас спас! Ты героический воин! В тебе, наверное, есть кровь варваров!
    
Халанбери мигом повеселел и гордо посмотрел на Трикса.
    
– Между прочим, вначале нас всех спас Трикс! – обиделась за своего любимого Аннет. – Причем несколько раз!
    
Варвар подумал и кивнул:
    
– Да. Мы все проявили себя в этом поединке. Мы все герои!
    
– Это я подсказала Триксу, как победить чудовище! – решила закрепить успех фея.
    
– И ты героиня, – признал Хорт. – Но я думаю, нам стоит поскорее найти княгиню и возвращаться домой.
    
Трикс кивнул, со стыдом осознав, что совсем позабыл о целях их дерзкой экспедиции.
    
– Как тебе твой первый магический поединок? – настороженно ощупывая подпаленную бороду, спросил Паклус.
    
Трикс подумал и ответил:
    
– Знаешь… вот если честно… Это очень похоже на то, как ты мерялся оружием с Хортом.
    
    
Поскольку никто не мог дать гарантии, что в бою погибли все мертвые воины некромантов, то в каюты Трикс отправился в сопровождении Паклуса и Шаража. Высокий варвар, прикинув высоту потолков на корабле, с сожалением признал, что от него в тесных помещениях будет больше вреда, чем пользы. Он вместе с Бамбурой принялся стаскивать спящих моряков в трюм – иначе за трое суток на жарком солнце они рисковали обгореть до костей.
    
Первым шел Паклус, угрожающе ворча и держа перед собой меч. Следом Трикс, который после некоторых усилий смог зажечь на своем посохе волшебный огонек, освещающий дорогу. Ну а Бамбура прикрывал их с тылу.
    
Каюты на корабле витамантов, к легкому огорчению (и одновременно к облегчению) Трикса, вовсе не выглядели устрашающе. Ну, разве что одна, совершенно пустая, темная, с грубыми лавками вдоль стен – там, наверное, Гавар держал своих боевых зомби. А так, обычные каюты, с маленькими круглыми окошками, привинченной к полу мебелью и грязноватыми коврами. И пахло тут не мертвечиной, а обычным корабельным букетом – сыростью, немытыми телами, клопомором, горелым маслом и благовониями.
    
В капитанской каюте они нашли капитана, которого сон сразил в момент надевания доспехов. Как ни странно, было это на корабле, но доспехи ему помогали надеть две молодые, хоть и некрасивые девицы в весьма вольной одежде. Разумеется, они тоже не бодрствовали.
    
На камбузе обнаружился спящий юнга, ровесник Трикса, уснувший за чисткой картошки, и толстый старый кок, отошедший ко сну с бутылкой вина в руках. Паклус досадливо крякнул, обнаружив разлившееся вино, вынул бутылку из цепких даже во сне пальцев и сделал маленький глоток. Прополоскав рот вином, он сплюнул его в кастрюлю, где варился суп, и на миг задумался. Потом произнес:
    
– Северный Жмальц, предгорья, сбор позапрошлого года… Винограды Рель и Каша. Терпкий вкус с нотками лаванды и мускатного ореха, послевкусие с ароматом сандалового дерева и кедра… Любопытно. Неплохо живут витаманты, если кок хлещет такое вино…
    
Трикс, открыв рот, с удивлением смотрел на рыцаря.
    
– Ну… – смутился Паклус. – Был у меня такой жизненный эпизод… работал дегустатором. Считаешь, зазорно?
    
Трикс и Шараж замотали головами.
    
– У меня папа тоже любил хорошее вино, – признался Трикс и погрустнел. – Только он не выплевывал, когда пил. И больше не про вкус и послевкусие говорил, а забирает оно или нет.
    
Паклус вздохнул и похлопал его по плечу.
    
– Не грусти. Твой доблестный отец с гордостью смотрит на тебя с небес… Ну, или из горных недр, если придерживаться точки зрения гномов… Идем дальше.
    
Минут через пять, обшарив еще несколько кают, Трикс начал терять терпение. Его посетила ужасающая мысль: а что, если Гавар переправил княгиню на Хрустальные острова с помощью телепортационной магии? Или заколдовал на время пути, и теперь бедная Тиана лежит в трюме в виде резной статуэтки или тюка с хлопком? Или, предвидя поражение, выбросил за борт, в набежавшую волну? От витаманта можно было ожидать любой подлости…
    
– Если ее и здесь не будет, – сказал Паклус, подходя к последней двери, – то мы в чем-то просчитались…
    
– А что здесь? – глядя на большой замок, спросил Трикс.
    
– Карцер. Для провинившихся моряков и пленников. – Паклус примерился и ударом меча сшиб замок. – По совести говоря, самое место, где плененную княгиню держать…
    
Трикс прошмыгнул мимо рыцаря в карцер – маленькую тесную каморку без окон. Под потолком болталась потухшая лампа, на полу стоял ночной горшок.
    
Тианы не было. Вообще никого тут не было.
    
– В чем-то мы просчитались… – мрачно сказал Паклус. – Что ж, пошли, волшебник…
    
– Куда? – спросил убитый горем Трикс.
    
– Кладовую пограбим, – пожимая плечами, ответил Паклус.
    
– Как же без этого, – поддержал его Шараж. – Золото, серебро… Оружие…
    
– Пойдем, пойдем, милый, – поддержала их Аннет. И фальшивым голоском добавила: – Ужасно жаль, что мы не нашли твою подружку!
    
Трикс пребывал в такой печали, что не стал спорить. В общем-то он вовсе не был против легкого послевоенного грабежа. Когда отец приходил из похода – это случалось нечасто, Солье не отличались воинственностью, но все-таки случалось, – маленький Трикс всегда первым бежал ему навстречу. Отец смеялся, подхватывая сына на руки, сажал перед собой на коня… «Папа, папа, что ты мне привез?» – спрашивал Трикс. «Вот, играйся!» – отвечал отец, вручая ему красивую маленькую саблю, или книгу с изукрашенной финифтью обложкой, или вкусный печатный пряник… «Откуда это, папа?» – любопытствовал Трикс. «От зайчика!» – со смехом говорил отец. «А зайчику не жалко было?» – спрашивал Трикс, любуясь расшитым бисером плащиком или мастерски сделанной игрушечной мельницей. «Нет, ничуть!» – хохотал отец.
    
Трикс вздохнул и поплелся за Паклусом.
    
Кладовая располагалась рядом с капитанской каютой и оружейной. Как ни странно, но первым делом Паклус с Шаражем вскрыли оружейную и стали изучать мечи, сабли и пики, закрепленные в стойках у стен.
    
Трикс подошел к двери кладовой и осмотрел замок. Потом откашлялся и как можно увереннее сказал:
    
– Горе придало юному магу такие силы, что он без труда вырвал замок вместе с петлями…
    
Аннет, сидя на его плече, зааплодировала и воскликнула:
    
– Ты такой замечательный!
    
Трикс схватился за замок и дернул. Заклинание явно получилось не ахти какое, но одна из петель все же выскочила, вытянув за собой гнутые гвозди. Трикс открыл освободившуюся дверь – и ахнул.
    
В кладовой не оказалось ни мешков с золотом, ни драгоценностей, ни даже колбас и окороков. В кладовой горела яркая лампа, на полу лежал яркий самаршанский ковер, а у стены стояла заправленная кровать. На кровати сидела княгиня Тиана – в красивом длинном платье из розовой парчи, с перевязанными белой ленточкой волосами и с пяльцами в руках. Княгиня тревожно смотрела на дверь.
    
– Тиана! – завопил Трикс.
    
    
Лицо девочки просветлело. Отбросив пяльцы (вышивала она палача, отрубающего кому-то голову, что наводило на определенные размышления), Тиана вскочила, ловко задвинула ногой под кровать ночной горшок и закричала:
    
– Трикс!
    
Не помня себя от радости, Трикс обнял Тиану и несколько секунд они молча стояли, прижавшись друг к другу.
    
Потом сверху донесся возмущенный голос феи:
    
– Вообще-то тебе положено пасть на колено и сказать…
    
Голос и стрекот крылышек прекратился, будто кто-то ловко сгреб фею в кулак. И Шараж ласково произнес:
    
– Какая трогательная встреча… Да вы не смущайтесь, не смущайтесь…
    
Трикс и Тиана, покраснев, отшатнулись друг от друга. Паклус и Шараж с умилением смотрели на них из коридора.
    
– Старина Гавар был не лишен определенного стиля, – изрек Паклус. – Посадить княгиню под замок в сокровищницу – очень символично!
    
– А где он? Гавар? – побледнев, спросила Тиана.
    
– На дне морском, – гордо ответил Трикс. – Мы пришли тебя спасти. Это друзья… благородный рыцарь Паклус и… благородный горец Шараж.
    
Паклус и Шараж склонили головы. Паклус даже сделал такое движение, будто собирался упасть на колено, но Тиана вовремя махнула рукой, освобождая его от церемоний.
    
– Отпустите! Отпустите меня! – задушенно выкрикнула из кулака Шаража Аннет. Горец разжал кулак, фея вспорхнула, окинула всех оскорбленным взглядом и полетела прочь.
    
– Этот проклятый витамант… – Глаза Тианы наполнились слезами. – Этот гнусный Гавар… Он… он заставлял меня… он лишил меня…
    
– Княгиня, вам вовсе не обязательно говорить об этом… – сказал Шараж.
    
– Нет, я скажу! – Тиана топнула ногой. – Я все скажу! Он заставлял меня саму убираться в этой каморке! Он лишил меня служанок!
    
Паклус и Шараж переглянулись.
    
– Неслыханно, – сказал Шараж. – Это просто за гранью добра и зла.
    
– А где служанки? – спросил Трикс, который за последнее время стал относиться к физическому труду более философски, зато к тем, кто занят физическим трудом, – с большим уважением.
    
– Он их отдал капитану, – печально сказала Тиана. – И вы представляете себе… они смеялись! Пили с капитаном вино и смеялись, я сама слышала!
    
– Ну, учитывая внешность тех дамочек, – пробормотал Паклус, – их можно и простить. Только на корабле, полном зомби и неотесанных матросов, они могли обрести хоть какое-то женское счастье…
    
– Тиана, нам надо уходить отсюда, – твердо сказал Трикс, решив не вдаваться в столь деликатные вопросы. – Я нашел верных людей, но все-таки тебя надо спасать тайно. Ты понимаешь… это ведь наш король приказал отдать тебя витамантам.
    
Тиана кивнула и глаза ее опять опасно увлажнились:
    
– Я знаю. Это все их проклятая дипломатия! Ненавижу политику!
    
– Тиана, я должен тебя замаскировать… – признался Трикс. – Понимаешь… мой учи… один волшебник очень советовал. Я должен тебя превратить. В кого-то или во что-то. Чтобы когда мы вернулись, тебя не смогли найти. Это ненадолго, не бойся! Ну на несколько дней, на неделю…
    
– В кого-то или во что-то? – заинтересовалась Тиана.
    
– Ну да. В мальчика, например. Или в бабушку. Или в белочку. Или… или в драгоценный перстень… – Трикс вздохнул. – Нет, в перстень не смогу. В металлическое не получится. Во что-то живое, деревянное… керамическое…
    
– Керамическое?
    
– Ну, в вазу, наверное… – Трикс пожал плечами. – Но лучше не надо, вдруг разобьется… Ты кем хочешь быть? Или чем?
    
– Бабушкой не хочу! – сразу ответила Тиана. – И мальчишкой не хочу, и белочкой! А это вообще обязательно?
    
Трикс печально кивнул. Ему вовсе не хотелось, чтобы Тиана в кого-то или во что-то превращалась. Но ослушаться Щавеля он не смел.
    
– А какого размера может быть превращенный предмет? – поинтересовался Паклус. – Я слыхал, что нельзя превращать более легкое в более тяжелое. Но как волшебник способен превратить толстого грубияна в маленькую изящную ящерицу?
    
– Точно не знаю, – признался Трикс. – Кажется, при этом лишнее рассеивается, а потом берется из окружающей среды… Тиана?
    
Девочка задумчиво смотрела на него. Потом отважно сказала:
    
– Знаешь что… А преврати меня в какой-нибудь музыкальный инструмент. В дудочку или во флейту… Я музыку люблю. А тебе будет нетрудно меня носить.
    
Трикс представил себе, как он подносит к губам флейту-Тиану и начинает наигрывать тихую нежную мелодию, и задрожал от волнения.
    
– Я попробую, – сказал он. – Сейчас… чтобы не ошибиться… Айпод!
    
Он открыл верную заклинательную книгу, достал карандашик, на миг задумался. И принялся строчить:
    
«Юный волшебник произнес слова заклинания и красивая восхитительная прекрасная девушка преобразилась. Что развеет одиночество мага? Что может говорить, хоть и не имеет человеческого голоса? Что лучший собеседник в час раздумий, что развлечет и даст повод задуматься, что позволит передать все чувства, обуревающие человека, что позволит понять чужую душу? Вместо молодой юной нежной красавицы перед ними оказалось творение искусного мастера, созданное из благоухающего сандалового дерева…»
    
Трикс задумался. Что там еще есть во флейте? Обязательные для благородного юноши музыкальные уроки он проходил давно и многое успел подзабыть. Вроде как на новых флейтах делают клапаны из меди. Это не годится. А вот на старых – из кости и кожи. Очень даже хорошо!
    
«…из благоухающего сандалового дерева, драгоценной слоновой кости и нежной телячьей кожи».
    
– Кхм, – заглянувший через его плечо Паклус, шевеля губами, читал текст. – Ты знаешь, Трикс… я, конечно, не волшебник… и вообще узнаю стиль Щавеля…
    
– Что-то не так? – обиженно спросил Трикс.
    
– Ну… – Паклус пошел на попятной. – Тебе видней, конечно.
    
Трикс перечитал написанное и остался доволен.
    
– Ты готова, Тиана? – спросил он.
    
– Да, Трикс, – храбро ответила девочка. – Я готова.
    
– Юный волшебник произнес слова заклинания и прекрасная девушка преобразилась, – начал Трикс. – Что развеет одиночество мага? Что может говорить, хоть и не имеет голоса? Что лучший собеседник в час раздумий, что развлечет и даст повод задуматься, что позволит передать все чувства, обуревающие человека, что позволит понять чужую душу? Вместо нежной красавицы перед ними оказалось творение искусного мастера, созданное из благоухающего сандалового дерева, драгоценной слоновой кости и нежной телячьей кожи…
    
Тиану окутало мерцающее розовое свечение. В воздухе возник странный нежный запах. Потом сияние померкло – и розовое платье из парчи осело на пол. На нем что-то лежало. Трикс наклонился – и охнул от удивления.
    
– Не переживай. – Паклус положил руку ему на плечо. – Я не раз убеждался, что излишне цветастые заклинания могут не достигать цели. Ты очень красиво все говорил…
    
– Ты только ни разу не сказал, что хочешь превратить Тиану именно во флейту, – вставил Шараж.
    
– Проще надо быть, – кивнул Паклус. – Четче формулировать. Вот я простой человек… но мне как-то сразу показалось, что ты говоришь не о флейте.
    
– Я вообще вначале подумал, что речь идет о боевом барабане, – признался Шараж. – Но их из сандалового дерева не делают.
    
– Но ведь это тоже неплохой вариант, верно? – ободрил Паклус лишившегося дара речи Трикса. – И все верно… и развлечет, и чувства передаст, и одиночество развеет… и может говорить, хоть не имеет голоса… Размер небольшой. В общем, все вполне удачно получилось.
    
Трикс, бережно державший в руках небольшую, переплетенную в светлую кожу книгу с инкрустацией из слоновой кости, складывающейся в название «ТИАНА», вздохнул и открыл ее на первой странице. Прочитал: «Княжна Тиана появилась на свет в половине четвертого утра, чем доставила изрядные неудобства своей матери, до полуночи танцевавшей на балу. Повитуха, обтерев младенца чистой тряпицей, поднесла его поближе к лампе, всмотрелась и громко сказала: „Простите, ваша светлость, но это девочка!“ Князь Дилон, ожидавший под дверью опочивальни вместе с собутыльниками, услышал эти слова и издал горестный вопль…»
    
Трикс покраснел и захлопнул книжку. Бережно засунул ее под мантию и прижал к боку локтем. Книжка была увесистая и теплая.
    
– Что ни делается, все к лучшему, – философски сказал Паклус. – Поможешь собрать трофеи?
    
– Нет… я лучше пошлю кого-нибудь… – неловко отводя глаза, сказал Трикс. – Я… я наверх пойду. Я попрошу кого-нибудь спуститься.
    
– Пусть Майхель придет, – попросил Шараж. – Он лучше всех отсортирует ценные вещи от барахла.
    
    
На палубе «Живодера» было тихо и спокойно. Похрапывающие моряки лежали кружком вокруг грота, головами к мачте, ногами наружу. Рядом бродил Халанбери с молоточком и кровожадно поглядывал на беспомощных врагов. При виде Трикса он оживился:
    
– Ага! Тиану нашли?
    
– Нашли, нашли, – кивнул Трикс. – Все в порядке.
    
– И в кого ты ее превратил?
    
– Это тайна, – отрезал Трикс. – Ты чего здесь бродишь-то?
    
– Ну… вот… – Халанбери развел руками. – Лежат…
    
– Даже не думай! – погрозил ему пальцем Трикс.
    
– Ага… – печально сказал Халанбери, пряча молоточек за спину. Отошел к борту – и тут же утешился, обнаружив в планшире плохо забитые гвозди. Принялся увлеченно тюкать по ним, вколачивая заподлицо.
    
Трикс вздохнул и пошел к команде. Отправил вниз Майхеля, а сам перебрался на «Каракатицу» и пошел в капитанскую каюту. Подумал немного, запер дверь на щеколду и, отерев рукавом стол, положил на него книгу-Тиану. Погладил пальцем переплет. Смутился, отдернул руку. Сходил к умывальнику, вымыл руки. Снова вернулся к столу. Бережно открыл книгу где-то ближе к началу.
    
«Тиана бежала по лужайке, путаясь ножками в высокой траве. Она увидела прекрасную ромашку, понюхала ее и сорвала. Побежала дальше. Увидела еще одну чудесную ромашку. Понюхала ее и сорвала. Оглянулась. Мама с фрейлинами была далеко – шагов десять. Тиана побежала назад. Увидела замечательную ромашку, понюхала ее…»
    
Трикс на всякий случай заглянул на соседнюю страницу, вздохнул и пролистал сразу страниц двадцать.
    
Похоже было, что книга все-таки рассказывает не всю жизнь Тианы минуту за минутой, тогда это был бы уж очень толстый том, а самые важные события. Вот только Трикс не всегда был готов согласиться с критериями отбора.
    
«Гадкая, гадкая, гадкая няня! Я княгиня и не должна стоять в углу! Вот вырасту – посажу няню в башню, пусть там сидит и плачет!»
    
«Почитай еще минуточку, милая нянюшка! – взмолилась Тиана. – Я хочу узнать, спас ли принц прекрасную принцессу, или его съел дракон!»
    
«Этот неловкий мальчишка сразу понравился Тиане. Было очень обидно, что он на нее совсем не обращал внимания, а предпочитал играть с оруженосцами во дворе или рыться в библиотеке. Поэтому Тиана то и дело подходила к нему, закатывала глазки, как взрослые фрейлины, и говорила: „Мне скучно, благородный юноша, развлеките меня!“ У мальчишки сразу делались тоскливые и обиженные глаза, но он, печально поглядывая в окно, начинал что-нибудь рассказывать или покорно играл с красивыми куклами Тианы. Так ему и надо, подумаешь, со-герцог…»
    
Трикс покраснел. Это же про него! Это про их поездку в Дилон! Тиана его помнила, и он даже ей понравился! Вот это да!
    
Он пригладил волосы, вытер вспотевшие руки о мантию. И перелистнул книгу на самую последнюю страницу.
    
«Тиане было очень страшно, но она даже не подала виду. „Преврати меня в дудочку или флейту“, – сказала она и с замиранием сердца представила, как этот смешной, влюбленный в нее мальчишка будет прикасаться к флейте пухлыми губами.
    
Но все пошло не так! Юный маг оказался таким недотепой, что превратил ее не в дудочку, а в книгу. В волшебную книгу, описывающую всю ее жизнь! Он прижал книгу к груди, напротив бешено стучащего сердца, притащил на свой корабль и принялся читать. Ему даже в голову не пришло, что это очень нехороший поступок, что это даже хуже, чем насильно выдать княгиню замуж за витаманта! А особенно Тиана боялась, что Трикс заглянет на двести шестую или триста восьмую страницу…»
    
Трикс захлопнул книжку. Сердце у него и впрямь колотилось как бешеное.
    
– Я не буду туда заглядывать, – пообещал он.
    
И тут же почувствовал, как сильно ему хочется прочитать эти две страницы!
    
Ну просто ужасно хочется!
    
В дверь легонько постучали. Трикс засуетился, спрятал книгу под мантию и открыл дверь. На пороге стоял Иен.
    
– А чего ты закрылся? – спросил он.
    
– Да… так…
    
– А что в капитанской каюте?
    
– Хорт все равно трофеи собирает, а тут светло и стол большой.
    
Иен уселся за стол и хитро посмотрел на Трикса:
    
– Ну как, Тиану нашли?
    
– Угу.
    
– И во что ты ее превратил?
    
– Не твое дело!
    
Иен надулся.
    
– В книжку, – смилостивился Трикс, решив не уточнять, что это получилось случайно. – В книжку под названием «Тиана». Там вся ее жизнь описана!
    
– Ух ты! – восхитился Иен. – Покажь?
    
Трикс положил книгу на стол, сказал:
    
– Только не лапать!
    
– Ладно… – Иен с любопытством рассматривал книгу. – С картинками?
    
– Нет.
    
– Жалко…
    
– Иен… вот послушай, – не удержался Трикс. – Я ее полистал… ну, чуток… Такое дело…
    
Он коротко рассказал Иену то, что прочел в книжке.
    
– Ну и что было на тех страницах? – заинтересовался Иен.
    
– Ты что! Я не заглядывал!
    
– Ну и дурак.
    
– Это же нечестно! Она же сама сказала, что не хочет этого!
    
– Она как сказала? Не хочет или боится?
    
– Ну… боится.
    
– Это две большие разницы, – веско сказал Иен. – Если женщина говорит, что не хочет – значит, она боится. А если она говорит, что боится…
    
– Значит, не хочет?
    
– Нет! Наоборот! Если женщина говорит, что боится, значит, хочет!
    
Трикс задумался.
    
– А ты уверен?
    
– А то! – фыркнул Иен. – У меня папаша всегда так говорил. А он у меня не дурак был. Только воду пил сырую, думал, она здоровее…
    
– Если женщина говорит, что не хочет, значит, боится, если говорит, что боится, значит, хочет… – повторил Трикс. – Странно как-то. Но убедительно.
    
– Да и вообще, чего ты ее слушаешь! – нагло сказал Иен. – Ты же в нее влюбился, верно? И хочешь на ней жениться?
    
– Ты что мелешь! – завопил перепуганный Трикс. – Я просто выполняю свой рыцарский долг!
    
– Да ладно, – пренебрежительно сказал Иен. – Это всякому видно, что ты в нее втюрился. А что такого? Она сирота, ты сирота. Оба благородных кровей. Тем более ты ради нее подвиг совершил!
    
– Ну, вообще-то в летописях после этого положено жениться, – признался Трикс. – Так обычно и пишут. «И победив дракона, герой поднялся в покои прекрасной дамы. После чего, как честный человек, был обязан на ней жениться…»
    
– Вот! – махнул рукой Иен. – Читай!
    
Трикс колебался. Потом сказал:
    
– Все-таки хорошо бы еще проверить. У какой-нибудь женщины спросить.
    
– Где ты здесь найдешь женщину? Те две страшные фрейлины и на женщин-то не похожи, да к тому же спят как сурки.
    
– А фея? Она ведь не мальчик. Где Аннет?
    
– Сидела на плече у Бамбуры и тебя ругала. Тоже влюбилась, – непоследовательно, но как-то убедительно сказал Иен.
    
Трикс нахмурился и громко позвал:
    
– Аннет! Фея Аннет, твой повелитель вызывает тебя!
    
Раздался шелест крыльев и в открытое окошко влетела фея. Обиженно сказала:
    
– И вовсе незачем так орать.
    
– Аннет, хочешь, я тебя поцелую? – спросил Трикс.
    
Фея затрепетала в воздухе. Покраснела как маков цвет. И тихонько ответила:
    
– Я боюсь…
    
– Значит, хочешь, – задумчиво сказал Трикс. – А ты хочешь, чтобы я дружил с Тианой?
    
– Не хочу!
    
– Значит, боишься… – хмыкнул Трикс. – Да, как-то все верно получается. Аннет, милая, пожалуйста, слетай к Паклусу. Поторопи их. Надо возвращаться.
    
– Для тебя все, что угодно! – просияла фея и выпорхнула из каюты.
    
– Вот! – гордо сказал Иен. – Говорю же, мой папенька не дурак был, только…
    
– Только воду во время горячки не кипятил, – кивнул Трикс. – Ладно, сиди и молчи!
    
Он осторожно раскрыл книгу на двести шестой странице. И принялся читать:
    
«Весь день, с раннего утра до позднего вечера, княжна провела за пяльцами. Она вышила сорок семь маргариток, четыре лилии и три незабудки. С незабудками было труднее всего…»
    
– Ерунда какая-то! – дочитав страницу, воскликнул Трикс. – Она тут сидит и вышивает!
    
– Что вышивает?
    
– Цветочки!
    
На всякий случай Трикс прочитал и соседние страницы, но ничего хоть сколько-нибудь интересного или относящегося к нему не увидел. На двести седьмой странице, правда, княжна умылась и отошла ко сну, но описано это было так кратко и целомудренно, что вряд ли могло кого-то смутить.
    
Для верности Трикс открыл и триста восьмую страницу. Здесь его ожидало долгое и скучное описание придворного бала, на котором Тиана даже не танцевала, поскольку, лазая по деревьям за орехами, подвернула ногу и просто сидела на стульчике, обмахиваясь веером.
    
– Фигня какая-то! – сказал огорченный Трикс. – Сидит на балу, веером машет как дура!
    
– Девчонкам веры нет! – согласился Иен.
    
Трикс вздохнул и открыл книгу на последней странице.
    
Удивительное дело – текста стало больше.
    
«Конечно, если бы Трикс не заглянул на эти страницы – Тиана бы обиделась. Ведь если Трикс по-настоящему в нее влюблен, то никакие уговоры не должны были ему помешать узнать побольше о прекрасной княгине! Но вот если Трикс всерьез вздумал прочитать всю книжку и узнать про Тиану все-все-все – это будет очень большой ошибкой! Всякой женщине лестно, когда мужчина старается узнать о ней как можно больше. Но ни одной женщине не понравится, если мужчина узнает про нее все!»
    
– Как сложно-то, – задумчиво сказал Трикс, откладывая книгу. – Колдовать куда легче…
    
– Вредничает? – мудро спросил Иен. – Это ничего. Главное, что она у тебя благородная, значит, драться не станет…
    
Трикс вздохнул, спрятал книгу и пошел на палубу, где Паклус с Шаражем честно делили на всех принесенное с «Живодера» добро.
    
   
   
    
     
2
    
    
Поздним вечером, тремя днями позже, глубоко сидящая в воде «Каракатица» пришвартовалась в гавани Дилона.
    
На обратном пути Трикс не рискнул вызывать сильный ветер. В этом вроде как не было нужды, да и Хорт, озабоченный количеством воды в трюме, попросил спешить помедленнее. Так что Трикс после нескольких попыток сколдовал умеренный ветер, временами до порывистого, который и погнал «Каракатицу» домой.
    
Трикса немного тревожило, что весь экипаж каким-то образом узнал, во что именно была превращена княгиня. То ли разболтал Иен, то ли Шаражу отказала прославленная горская сдержанность, то ли Паклус, празднуя с командой победу, выпил слишком много пива. Но стоило кому-то увидеть в руках у Трикса книжку, как все начинали вести себя крайне вежливо и едва ли не раскланиваться. Последним узнал про новый облик Тианы малыш Халанбери – ему рассказал сам Трикс, плюнув на бессмысленную секретность. Он отреагировал на удивление спокойно – вздохнул и сказал: «А все-таки в жабу было бы интереснее, ага…»
    
Немного утешало Трикса то, что комедианты собирались покинуть Дилон и отправиться с «гастрольным чёсом», как непонятно выразился Майхель. Триксу показалось, что немалую роль в этом решении сыграло желание актеров оказаться подальше от берега, куда временами приплывали витаманты. Что до Паклуса, то за него Трикс был спокоен. И вовсе не потому, что верил в его молчание. Просто для рыцаря спасение Тианы было рядовым событием, одним из многих в богатой приключениями жизни. Трикс подозревал, что через неделю Паклус и не сразу вспомнит про их великую битву с Гаваром.
    
На пирсе корабль встречал одноногий трактирщик. Трикс заподозрил, что тот вовсе не так прост, как хочет казаться – его явно оповестили о возвращении корабля, который принадлежал, как начал догадываться Трикс, не мифическому запившему капитану, а самому трактирщику. Видимо, пьянство капитана кончилось тем, что старая шхуна перешла в уплату долгов и была быстренько сдана в аренду без всякой надежды на возвращение.
    
Судя по реакции трактирщика, так оно и было.
    
– Вы вернулись! – завопил он, едва Паклус сошел на берег. – Лопни мой желчный пузырь, вы вернулись! Это корыто не пото… Эта крепкая посудина еще послужит отважным морякам!
    
Паклус, которому, как самому сильному, пришлось чаще всех стоять на помпе, откачивая воду из трюма, мрачно посмотрел на трактирщика и не проронил ни слова. Тот, оценив ситуацию, отошел в сторонку.
    
Нагруженная тюками, на которые портовое отребье бросало жадные взгляды, отважная команда добрела до ближайшего приличного трактира, где оккупировала стол в отдельном зале. Все взяли пива, даже Халанбери заказали маленькую кружку грушевого сидра.
    
– Плавать с вами было удовольствием для меня, – первым сказал Хорт. – Приятно было вспомнить молодость.
    
Все дружно выпили.
    
– Сражаться с вами бок о бок было наслаждением, – выступил с ответной речью Паклус.
    
Все снова сдвинули кружки и посмотрели на Трикса.
    
– Колдовать рядом с вами – это счастье! – пылко сказал Трикс и заслужил одобрительные взгляды.
    
Когда закончили свои благодарственные речи комедианты, все взоры обратились к Иену. Тот уже несколько минут, наморщив лоб, что-то обдумывал.
    
– Чистить для вас картошку и варить кашу было радостью всей моей жизни! – отчеканил Иен.
    
Он тоже удостоился одобрительных кивков.
    
– Мыть палубу, по которой вы ходили, – это великолепно! – пискнул Халанбери. – Ага. Но вот чистить картошку мне не очень понравилось…
    
Суровый варвар с улыбкой потрепал его по голове:
    
– Ты хорошо справлялся. Скажи, а не хочешь ли ты присоединиться к нашей труппе?
    
– Убираться в театре? – загрустил Халанбери.
    
– Нет, мы возьмем тебя актером. Ты мне нравишься, маленький отважный воин. Ты будешь мне сводным братом!
    
Несколько секунд Халанбери обдумывал соблазнительную перспективу. Но помотал головой:
    
– Спасибо. Но я не могу бросить сестру! Я буду рядом с Триксом.
    
Трикс вздохнул, представив, что скажет по этому поводу Щавель. Но спорить не стал.
    
– Летать рядом с вами – феерично! – внезапно выкрикнула Аннет, сидевшая на спинке свободного стула.
    
Паклус молча протянул ей полную кружку и Аннет отпила каплю пива.