1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 
– В районе Таури эскадра выбросила в пространство какой-то кораблик. Разведзонд или дозорный катер.
    
– Точнее!
    
– Будь это земные корабли, я предположил бы сброс экспресс-капсулы. – Капитан стал выходить из себя. К его удивлению, Каль ответ устроил.
    
– Мы отправляемся обратно. Цель – Таури. Мне нужна эта капсула.
    
Ни одним словом она не выразила эмоций. Потеряно время? Пусть. Что поделаешь, если в гиперпространстве связь невозможна. Один шанс из тридцати двух тысяч? Не беда. Здесь, на Силаке, шансов нет вообще.
    
Каль частенько выручало то качество, которое иначе как нюхом не назовёшь. Она отдала слишком много сил и нервов погоне, чтобы Артур Кертис сгинул в лапах дарлоксиан или застенках силикоидов. Она схватит его – мальчика, который знает слишком много.
    
Ни подчинённые, ни десантники не выразили удивления, когда три корабля вновь ушли в гиперпрыжок. Они начинали привыкать к погоне ради погони.
    
    
Флаер опустился на поляне – прозрачный овал, подвешенный к диску гравитационного двигателя. Кей раскрыл кабину и спрыгнул на траву. В сотне шагов желтел сквозь деревья дом. Из бесконечных садов шёл нежный, сладкий запах. Было тепло, но в самую меру, без намёка на жару.
    
Если бы Кей Дач мог полюбить какую-то планету, то это была бы Таури. Может быть, поэтому он и покинул её двадцать лет назад.
    
В городе Кей посетил магазины и теперь был одет по местной моде. Он понимал, что ни цветастые шорты, ни свободная рубашка без воротника не сделают его похожим на аборигена – не тот тип лица, не то телосложение. Но по крайней мере он перестал обливаться потом в своём деловом костюме. А наплечная кобура со «Шмелём» прекрасно маскировалась покроем рубашки.
    
Фальшиво насвистывая мелодию, которую, однако, узнал бы уроженец Второй планеты Шедара, Кей пошёл к дому. Жизнерадостный гимн погибшей планеты был для него одной из последних ниточек памяти.
    
Родину он обычно вспоминал при крупных неприятностях.
    
Артур словно бы ждал его. Он сидел верхом на перилах веранды, и Кей отметил то, что он был босиком и без рубашки. Таури умела расслаблять людей, кем бы они ни были – торговцами рыбой с Маретты или совладельцами Империи «аТан».
    
– Привет! – крикнул Артур.
    
Кей невольно улыбнулся. Кертис-младший был сейчас ребёнком больше, чем когда-либо, однако этого мальчишку Кей Дач почти любил. Ещё не понимая за что – у него часто бывали сообразительные клиенты, – но уже осознавая своё чувство.
    
Его не пугала даже неизбежная потеря профессионализма.
    
– Кей, ты видел их каналы? – спросил Артур. Он был переполнен впечатлениями и жаждал общения.
    
– У нас проблемы, малыш. – Кей предпочитал не тянуть с неприятными известиями. Улыбка Артура увяла, но не до конца.
    
– Что случилось?
    
– Я нашёл в порту корабль… неплохой, и вполне сносная цена.
    
– Ну?
    
– Я не смог его купить. Мы потратили слишком много денег на Инцедиосе – одежда, оружие, моё лечение, билеты на Волантис…
    
Артур нахмурился.
    
– Карточка «аТана» не пополнена деньгами. Ни одного поступления с момента нашего… хм… отлёта с Терры. Мы, конечно, далеки от нищеты. Но купить приличный корабль не в состоянии.
    
– Деньги должны были…
    
– Не поступило ни креда. Можешь сам проверить карточку, если не веришь. Артур, у тебя с Ван Кертисом была обговорена такая ситуация, например, как сигнал к отступлению?
    
– Нет. – Артур легко спрыгнул с перил. – Сигнал к возвращению другой. Честное слово, Кей!
    
– Я в общем-то верю. Тогда встаёт вопрос: что это значит?
    
Кертис-младший смотрел под ноги, ковыряя носком траву. Потом поднял глаза:
    
– Это означает, что твой договор с Ван Кертисом прерван. Так?
    
– Так, – жёстко подтвердил Кей.
    
Артур посмотрел сквозь телохранителя. Спросил:
    
– Я могу претендовать на часть денег, чтобы добраться до Грааля рейсовыми кораблями?
    
– Подожди. – Кей положил руку ему на плечо. – Я заключал договор не только с Кертисом-старшим. Тебе я тоже кое-что обещал, верно?
    
Артур молчал.
    
– Мальчик, я доставлю тебя на Грааль. Но если Ван Кертис изменил свои планы, придётся обговорить новые условия договора. Это честное предложение.
    
– Что ты хочешь, Дач? – устало сказал Артур. – Что я могу тебе дать? У бессмертных не бывает наследников. Я никогда не буду владеть «аТаном». Я так и останусь вечным мальчиком, даже если отращу бороду.
    
– Я хочу три вещи, Арти, – Кей присел на корточки, посмотрел на Артура снизу вверх, – информацию, гарантию и обещание. Причём обещание ты выполнишь по возможности… если сможешь.
    
– Говори.
    
– Я хочу знать, что такое бог из машины и «Линия Грёз». Хотя бы в самых общих чертах. Я хочу быть уверенным, что если мы погибнем, то Ван Кертис сдержит обещание…
    
Артур покачал головой.
    
– …и оживит меня. Хотя бы для вечных пыток в своей резиденции. Сможешь описать моё поведение таким, чтобы он захотел мести?
    
– Ты что, мазохист?
    
– Я хочу, чтобы ты пообещал: как только представится возможность, ты поможешь мне бежать. Дальнейшее – моё дело. На этом твои обязательства кончаются.
    
– Кей, слова о пытках не были пустой угрозой. Двое моих провожатых уже имеют эту самую вечность.
    
– Верю. Тем проще для тебя.
    
– Кей, я не хочу, чтобы тебя мучили, – серьёзно сказал мальчик.
    
– Прекрасно. Значит, поможешь мне бежать. Награды я не получил бы ни в коем случае, верно?
    
Артур протянул Кею руку, сказал:
    
– Информация будет самой общей. Согласен?
    
Они обменялись рукопожатием.
    
– Говори.
    
Кертис-младший оглянулся. Сел на траву рядом с Кеем.
    
– На планете Грааль есть выход в иное пространство.
    
Кей ждал.
    
– Там находится то, что можно назвать богом.
    
– Почему «что»? – быстро спросил Кей.
    
– Это не живой организм. Я же говорил: бог из машины.
    
– Почему «бог»?
    
– Он… оно… создало наш мир.
    
– Конкретнее, Арти.
    
– Хватит, – отрезал Кертис-младший. – Я не обещал полной информации.
    
– Уже немало… Ладно. Что такое «Линия Грёз»? Почему силикоиды решили, что она навредит человечеству?
    
– Она не навредит. Направит развитие по иному пути.
    
– Что это такое?
    
– Техническое устройство… – Артур замолчал, закусив губу. – Кей, ты хочешь это знать из простого любопытства?
    
– Конечно, нет. Я не слишком люблю людей, Арти. Но чужих люблю ещё меньше. Если «Линия Грёз» ослабит Империю, то я рву наш контракт.
    
– И убиваешь меня.
    
– Я обещал этого не делать. Да убийство и не поможет, верно? Что такое «Линия Грёз»?
    
Мальчик прикрыл глаза. Попросил:
    
– Кей, давай по-другому сделаем. Если нам удастся достичь Грааля, я расскажу тебе всё. Ты решишь…
    
– Что это изменит?
    
– Я освобождаю тебя от обещания. Узнав правду, ты сможешь меня убить.
    
– Не люблю неизвестность, – серьёзно сказал Кей. – Защищать тебя и не знать, стоит ли это делать, – не самое приятное занятие.
    
– А жизнь вообще сплошная неизвестность.
    
Кей Дач кивнул:
    
– Ладно. Давай считать, что мы договорились. Если мне придётся это сделать…
    
– То ты сделаешь всё безболезненно. – Артур улыбнулся.
    
– Как получится, малыш. Но в любом случае мне будет тебя не хватать.
    
– Серьёзно?
    
Кей встал, поднял с травы Артура. Они стояли, глядя друг на друга, – супер с убитой планеты и клон с древней родины человечества. Мужчина, привыкший убивать, и мальчик, рождённый для смерти.
    
– Пойдём, покажешь мне каналы, – сказал Кей. – Похвастаешься, как научился нырять.
    
– Ты тоже в них купался, когда жил здесь?
    
– Других водоёмов на Таури нет. Вся планета перестроена. Сады, компенсаторы, каналы… четыре города…
    
– Вначале страшно, правда? И вода ледяная…
    
– Вначале всё страшно.
    
…Из окна своей комнаты Генриетта Фискалоччи долго смотрела им вслед. Ей нравились сильные люди – а эти двое были очень сильны. Такие мужчины не торгуют рыбой с промороженных планет, а такие мальчики не воспитываются в патриархально-клановых обществах.
    
Легенда должна в первую очередь соответствовать личности, а лишь потом внешнему правдоподобию. Её учили так… много, много лет назад…
   
  
  
   
    
Часть пятая
    
Доводы и шансы
   
   
    
     
1
    
    
Следующее утро было ясным и тёплым, как любое утро на Таури. Артур проснулся с лёгкой болью в спине – даже мягкое здешнее солнце умело обжигать незагоревших мальчишек. Но настроение от этого не испортилось.
    
Завтрак им приготовила Генриетта. Настоящий таурийский завтрак – сладкая фруктовая каша, тосты с джемом, яйцо всмятку и тонизирующий чай.
    
– Они вегетарианцы? – спросил Артур у Кея.
    
– Нет, просто мясо традиционно потребляется два раза в неделю. К тому же оно дорого.
    
– Мы ещё долго здесь пробудем?
    
– Трое суток. Сегодня я возьму билеты на Каилис.
    
Артур отставил стакан с чаем:
    
– Куда?
    
– Каилис.
    
– Планета, где тебя убили?
    
Кей кивнул.
    
– Мне это не нравится. – Артур покачал головой. – Если ты решил по дороге свести счёты…
    
– На Каилисе остался мой корабль.
    
Артур Кертис скептически смотрел на Кея.
    
– Это корабль Альтоса, а тот мёртв. Как ты его заполучишь?
    
– Я никогда не оставлял корабль на именной стоянке. Порой приходится улетать под другим именем, понимаешь? Чтобы войти в корабль, достаточно ввести код.
    
– Кей, ты хочешь сказать, что не будешь мстить своему убийце?
    
– Да.
    
Артур колебался.
    
– Тебе тоже полезно побывать на Каилисе, – обронил Кей. – Вот увидишь.
    
– Ладно, – сдался мальчик. – Только проверь счёт, когда будешь в городе. Если деньги поступили, то Каилис отменяется.
    
– Проверю. – Кей поднялся из-за стола. – Как твои предчувствия? Местная Служба нами не интересуется?
    
– Я уже не знаю, подозревали нас на Инцедиосе или нет, Кей, а вот Генриетта…
    
– Старушка умна, – согласился он. – Но ей плевать на Службу. Все её догадки – разминка для ума.
    
– Она знает, что такое «Игла»!
    
– Я тоже знаю, хоть и не входил в террор-группы. Арти, если человек вёл бурную жизнь, а потом обосновался на Таури – значит его достали интриги и перестрелки. Не бойся. Генриетта нас ничем не удивит.
    
Кею оставалось заблуждаться ещё три часа. Артуру – значительно меньше.
    
– Тебе нужен пистолет? – спросил Дач уже от самой двери.
    
Артур помотал головой.
    
– Оттягивайся на всю катушку, – посоветовал Кей, выходя. – Таури для этого идеальна.
    
Почти час Кертис-младший тренировался на «своей» веранде. Просто так, никаких предчувствий у него не было. Он выполнял чётные комплексы синтез-йодо, те, которые были ориентированы на оборону. Йодо не требовала большой физической силы и была идеальным боевым стилем для подростка.
    
– Мареттянин!
    
Артур высунулся в окно. Рашель с перекинутым через плечо диском «поводка» стояла у крыльца. Увидев Артура, она просияла и махнула рукой.
    
– Пойдём гулять!
    
– Куда?
    
– Тебе понравится!
    
Прикрыв окно, Артур натянул кроссовки. Он не привык ходить босиком и вчера изрядно сбил ноги.
    
…В пяти метрах от него, если по прямой, Рашель почувствовала, как на её плечо легла тяжёлая рука. Она обернулась.
    
Серебристая маска с хрустальными линзами глаз улыбнулась девочке. Розовые человеческие губы шевельнулись:
    
– Тихо, детка.
    
Холодная пластиковая ладонь задушила крик. Маржан Мухаммади знала реакцию на свою внешность. В два шага она оттащила-отнесла Рашель к ближайшей яблоне. Не убирая ладони, нацелила на девочку станнер.
    
В общем-то сотрудникам СИБ не рекомендовалось применять оружие против детей. Но Каль дала понять, что на сегодня все законы отменяются.
    
– Бай-бай, – сказала Маржан, направляясь к крыльцу. Кадар уже открывал дверь, и его «Довод-36» слегка повёл стволом, заглядывая в узкую щель.
    
«Чисто», – решил Кадар, входя в дом. Маржан поспешила за ним – сзади уже доносилось частое дыхание булрати. Ей не хотелось опоздать к началу заварушки.
    
В этот миг Артур Кертис начал спускаться по лестнице со второго этажа, а Генриетта Фискалоччи, дремавшая в холле, подняла взгляд от журнала «Женщины Таури». Она увидела тощего высокого мужчину с интеллектуальным полизарядником последней модификации, девушку-механистку и маячившего за их спиной булрати.
    
– Какого дьявола! – громко воскликнула Фискалоччи.
    
Ствол «Довода» уставился ей в лоб.
    
– Заткнись, перечница. – Механистка сделала шаг в её сторону. – СИБ. Где мужчина и мальчик?
    
Генриетта Фискалоччи посмотрела на лестницу, где, невидимый для Маржан, оцепенел Артур. Её взгляд был чист и безмятежен.
    
– Девочка, кто старший в вашей бригаде?
    
– Я. – Отстранив булрати, в дом вошла светловолосая женщина в силовой броне.
    
– Вон! – сказала Генриетта Фискалоччи. – Я полковник СИБ в отставке. Мой дом экстерриториален.
    
Артур Кертис с трудом поборол желание присесть на ступеньку.
    
Изабелла долю секунды колебалась:
    
– Ахар, придержи старуху, у неё бред.
    
Булрати положил когтистую лапу на лицо Генриетты и старательно изобразил человеческую улыбку.
    
– Проверить всё, – приказала Каль. Её голос дрогнул – она почувствовала, что побеждает.
    
Маржан скользнула по холлу. Бросила быстрый взгляд на лестницу, ведущую вверх, – там никого не было. Едва слышный, даже для механистки, звук заставил её поменять планы.
    
– Второй этаж, Кадар. – Маржан повернулась к лестнице спиной и уставилась на дверь из цветного стекла, ведущую из холла. Звук повторился. Маржан Мухаммади прошла сквозь дверь, не потрудившись её открыть.
    
Это была длинная светлая комната. Вдоль стен тянулись стеллажи с книгами, в прозрачной стойке-вертушке переливались оптические диски. На экране проигрывателя беззвучно сменялись пейзажи Терры – шла учебная программа. В глубоком кресле, глядя в экран, сидел большой чёрный кот.
    
Маржан навела на него станнер.
    
Кот зашипел и выпрыгнул в открытое окно, похожий на негатив молнии. При этом он ухитрился ударить лапкой по выключателю проигрывателя, и экран погас.
    
Мухаммади захохотала. Старая карга развлекается нейростимуляцией животных? Что ж, законы Империи в этом вопросе не ведали снисхождения. Вряд ли бывшая сотрудница Службы рискнёт подать жалобу на действия своих коллег.
    
Она пошла через комнату ещё к одной двери. Осколки цветного стекла сыпались с её плеч на пол.
    
В дом вошёл Луис Номачи. Удивлённо уставился на булрати, зажимавшего рот сидящей в кресле старухе.
    
– Смени Ахара, – приказала Каль. – Хозяйка бредит. Ей кажется, что она полковник СИБ в отставке.
    
Луис поморщился. Он не любил вступать в конфликты с сослуживцами – пусть даже с других планет, пусть даже отставниками. Но спорить с Каль ему хотелось ещё меньше. Он подошёл к старухе.
    
Ахар, отпустив Генриетту, двинулся к лестнице.
    
– Вам это даром не пройдёт, – холодно сообщила старуха.
    
    
Кадар поднялся на второй этаж. «Довод» в его руках нервно подёргивал ребристым стволом. Кадар заглянул в одну комнату, в другую… Ни Кея, ни Артура там не было.
    
Может быть, они на третьем этаже? Сквозь открытую дверь он видел веранду – пустую, тихую. Поколебавшись, Кадар решил проверить этаж до конца. Он прошёл мимо стола с неубранной посудой на двоих (здесь, здесь они, паршивцы), вышел на веранду. И сразу же увидел на кровати, под одеялом, очертания маленькой фигурки. «Довод-36», обнаружив мишень, опустил ствол.
    
Артур Овальд. Одним меньше. Кадар навёл полизарядник на голову мальчишки. «Довод» протестующе дёрнулся. Какие-то блокирующие цепи, встроенные яйцеголовыми гуманистами? Кадар не знал, ему ещё не приходилось стрелять в детей. Двумя движениями он отключил интеллектуальный блок и перевёл «Довод» на станнер-излучение. Полизарядник отвердел, мгновенно утратив иллюзию жизни.
    
Кадар спустил курок. Повёл подбородком, включая нагрудный переговорник.
    
– Вышестоящая, один взят.
    
– Кто?
    
– Мальчик. То ли спал, то ли решил, что под одеялом ему ничего не грозит.
    
– Проверь, в каком он состоянии. – В голосе Каль звучало торжество.
    
Кадар нагнулся над кроватью, стягивая одеяло. Он увидел скатанную в рулон куртку, хрустальную вазу и десяток крупных оранжевых яблок. Зрелище незатейливого натюрморта оказало на Кадара странное воздействие – он оцепенел. Так просто его ещё никто и никогда не проводил.
    
Удар в коленную чашечку убедил Кадара, что его неприятности ещё не закончились. Он упал, и выскользнувший из-под кровати Артур провёл несложный болевой приём. Прежде чем Кадар смог оторвать руки от паха, мальчик вырвал у него полизарядник.
    
Самым трагичным для Кадара было то, что он отключил интеллектуальный блок «Довода-36». Теперь оружие подчинялось любому – словно заурядный пистолет.
    
– Я вам нужен живым, – сказал Артур, с неприятной сноровкой переключая полизарядник на плазменный вариант. – А вы мне – нет.
    
Кадар взвизгнул. Ему даже не было страшно – только стыдно. И словно отзываясь на этот визг, стекло позади мальчишки лопнуло. Т/сан, перекувырнувшись, влетел на веранду. Его огромное тело мгновенно сделало помещение тесным и хрупким. Гибкая многосуставчатая конечность вырвала у Артура «Довод», другая прочно обхватила за пояс, прижимая к металлическому телу.
    
– Сопляк, – прошептал Кадар, поднимаясь. От пережитого унижения его била дрожь. Он даже не подумал поблагодарить меклонца. Размахнулся и с силой ударил мальчишку по лицу.
    
– Зря, Кадар, – холодно сказала Изабелла у него за спиной. Рядом с ней стоял Ахар, скалясь в жуткой улыбке хищника. – Не надо быть ротозеем.
    
Артур, закусив губу, смотрел на них. Щека у него горела, но в глазах не было ни слезинки.
    
– Где Кей? – с совершенно другой интонацией сказала Изабелла.
    
Мальчишка молчал.
    
– Допросить? – с готовностью спросил Кадар, поднимая полизарядник.
    
– Ты уже потрудился, – отрезала Каль. – Т/сан, обездвижь мальчика.
    
Меклонцу не требовалось внешнее оружие. Чешуйки брони на груди киборга разошлись, блеснул голубой свет. Артур обмяк.
    
– Ищите взрослого, – принимая у него мальчишку, сказала Изабелла. В силовой броне она почти сравнялась габаритами с меклонцем, и Артур в её руках казался хрупким и невесомым. – Это касается всех.
   
   
    
     
2
    
    
Города на Таури были маленькими и патриархальными. Кей провёл несколько часов в тихом кафе, которое любил много лет назад. Оно совсем не изменилось. Здесь по-прежнему подавали отличный кофе, великолепных цыплят-гриль, два десятка сортов фруктового мороженого. Кею даже показалось, что он узнал нескольких завсегдатаев.
    
Потом он заказал два билета первого класса на Каилис. Сейчас ему не требовалось изображать торгаша-скупердяя. Ему оставалось ещё купить «Конвой» для Артура – Кею не нравилась мысль, что мальчик безоружен.
    
    
– Вам грозят неприятности, – сказала Изабелла. – Вы укрывали опасных преступников.
    
– А вы нарушили границы частного владения, девочка, – холодно сообщила Генриетта.
    
– Я не младше тебя, сука! – взорвалась Каль.
    
– Зато тебе возраст не прибавил ума.
    
Изабелла и Мухаммади переглянулись.
    
– А как насчёт котика? – вкрадчиво спросила Каль. – Чёрного котика, который любит смотреть учебные программы?
    
– Чушь, – сухо ответила старуха.
    
– Неужели? А если я попрошу меклонца отыскать кота? И отпрепарировать – чтобы мы увидели его мозг?
    
– Грязная подлая стерва! Гоняться за детьми и животными – невелика доблесть!
    
– Т/сан!
    
– Не надо. – Голос Генриетты дрогнул. – Я снимаю свои претензии.
    
Каль торжествующе оглядела подчинённых. Кадар подобострастно улыбался. Луис, державший неподвижное тело Артура, одобрительно кивнул.
    
– Где Кей Овальд? – Изабелла вновь повернулась к старухе.
    
Генриетта молчала.
    
– Ай-ай-ай. Так дело не пойдёт.
    
– Он в городе. Когда вернётся – не знаю. – Старуха отвела глаза.
    
Каль размышляла недолго:
    
– Уходим. Кей нам не столь нужен… ему повезло.
    
– Изабелла! – Луис был единственным, кто остался недоволен решением. – Всего несколько часов… это ничего не изменит… операция должна быть завершена!
    
Каль приготовилась осадить зарвавшегося помощника, когда её посетила прекрасная мысль.
    
– Возможно, ты прав. Ахар и Кадар! Вы дожидаетесь Кея Овальда. Взять живым, а если не получится – мёртвым.
    
Морда булрати не выразила никаких эмоций. Кадар казался удивлённым.
    
– Это твой шанс реабилитироваться, – любезно сообщила Каль. – Ахар проконтролирует твои действия, он за старшего.
    
Теперь булрати не удержался от довольной улыбки. В Тукайском конфликте, где когда-то отличился Кадар, его раса понесла страшные потери. Миг торжества был сладок, словно ломоть подгнившего мяса.
    
– Мы ждём на корабле одни стандартные сутки, – бросила Каль, выходя. Старуху она не удостоила даже взглядом – её не интересовали обломки чужого самолюбия. Следом потянулись остальные.
    
Когда они проходили мимо Рашель, парализованной, облепленной суетливыми муравьями, Маржан сказала:
    
– Стоит ли рисковать? Кей Альтос в отличие от Кея Овальда – профессионал.
    
– Кадар – дешёвка. Но булрати справится… с Кеем Овальдом.
    
Маржан остановилась:
    
– Надо убрать девочку от дома…
    
– Сами догадаются, – не допускающим пререканий голосом ответила Каль. Настало время сокращать число помощников.
    
Метров через сто они вышли на цепочку десантников Лемака, блокирующих дом по периметру. Десантники тоже были проблемой, но Изабелла предпочитала пока о ней не думать.
    
    
Они ждали молча – Ахар у окна, Генриетта в своём кресле, Кадар – нервно расхаживая по комнате.
    
– Ты, трус! – неожиданно позвала старуха.
    
Кадар в ярости повернулся к ней:
    
– Кого ты назвала трусом?
    
– Того, кто откликнулся. Ты трус и дешёвка. Кей скоро прикончит тебя, готовься.
    
Ахар издал хрюкающий звук. Не отрываясь от окна, спросил:
    
– А меня, старая женщина?
    
– Тебя – нет, – безмятежно ответила Генриетта.
   
   
    
     
3
    
    
Остроносенькая смуглая девочка сидела под деревом. Со стороны казалось, что она отдыхает. Вот только неуверенные движения рук, которые никак не могли дотянуться до лица, выдавали истину.
    
Кей склонился над девочкой. Ему повезло – он снова предпочёл приземлить флаер на поляне. На Таури редко стреляли в детей из станнера, и выводы сделать было несложно.
    
– Не пытайся говорить, – сказал он. – Высшие функции восстановятся позднее.
    
Одной рукой он поправил девочке юбку, другой – сбросил с лица пару крупных муравьёв. Его движение было почти нежным.
    
– Ты подружка Арти?
    
Девочка кивнула.
    
– Его забрали?
    
Снова слабый кивок.
    
– В доме засада?
    
Неуверенный жест – то ли «да», то ли «нет». Кей снял с плеча девочки металлический диск. Безынерционный силовой «поводок»…
    
– Хочешь помочь мне?
    
Девочка часто закивала.
    
– Когда я войду в дом, медленно досчитай до десяти и включай «поводок». Поняла?
    
Кей положил руку девочки на кнопку, снял устройство с предохранителя и защёлкнул на поясе карабинчик «поводка». Оставалось надеяться, что ремень действительно сделан из натуральной кожи и сможет выдержать рывок.
    
– Ты не бойся, – сказал он девочке, поднимаясь. – К тебе они ничего не имеют. Только нажми кнопку, хорошо?
    
В тишине бесконечных садов Кей Дач пошёл к дому – убивать.
    
    
– Готовность, – сказал Ахар. Его металлизированная юбка зазвенела, когда он занял позицию у двери. Кадар стал напротив входа. По «Доводу», почувствовавшему волнение хозяина, прокатилась дрожь.
    
– Интеллектуальное оружие нужно лишь дуракам, – сказала Генриетта Фискалоччи.
    
Дверь открылась, и Кей вошёл в холл. Он увидел сухопарого мужчину с полизарядником, нацеленным ему в лоб, хозяйку дома, мирно сидящую в кресле, и булрати, замершего сбоку.
    
– Не двигайся, – сказал мужчина с полизарядником.
    
– Я сдаюсь, – сказал Кей. – Не бейте меня.
    
Генриетта удивлённо подняла брови. Кадар ухмыльнулся. Булрати издал разочарованное ворчание.
    
– Где твоё оружие, человек? – спросил булрати.
    
– За поясом, сзади.
    
Ахар плавно обошёл Кея. Провёл лапой по его пояснице:
    
– Здесь нет оружия.
    
– Есть, есть, – успокаивающе сказал Кей. Булрати, почувствовав подвох, замер.
    
– У него что-то в кармане шорт и под мышкой, – глянув на экранчик «Довода», произнёс Кадар. Но булрати медлил.
    
– На твоём поясе металлическое крепление, – сказал он наконец. – Что это?
    
– Сейчас поймёшь. – Кей жизнерадостно улыбнулся мужчине с полизарядником. У того явно шалили нервы, и это могло стать роковым. Так же как непонятная заминка девочки.
    
Он зря доверился ребёнку.
    
…Рашель третий раз пыталась нажать на кнопку. Мышцы слушались плохо, палец скользил по гладкой поверхности. Она до крови закусила губу, и резкая боль встряхнула оглушённые нервы.
    
«Поводок» задрожал, генерируя тонкую нить силового поля.
    
– Стреляй, – приказал булрати. Кадар нажал на спуск.
    
В это мгновение невидимый канат достиг Кея. Рвануло так, что он согнулся пополам. Крепить «поводок» к поясному ремню было, конечно же, рискованно.
    
Но игра стоила свеч. Альпинистский «поводок» не только подтягивал сорвавшегося человека, но и генерировал силовой щит, способный выдержать приличный камнепад. Булрати, стоявший за спиной Кея, почувствовал удар – словно на бегу врезался в бетонную стену. Его потащило перед Кеем, прикладывая к каждому углу, встретившемуся по дороге. Оглушающий луч, пущенный из полизарядника, пропал бесцельно.
    
Генриетта Фискалоччи, полковник СИБ в отставке, хохотала, глядя на исчезновение Кея и чужого. Кадар окинул её безумным взглядом и бросился к двери.
    
– Не… не бейте меня… – повторила старуха слова Кея. Её снова охватил смех. Но она встала и засеменила к окну.
    
«Поводок» исправно доставил Кея и булрати к ногам Рашель. Девочка дёрнулась, пытаясь отползти, когда мохнатая туша, пробороздив землю, уткнулась в дерево. Кей, которого в пути прикрывал щит, вскочил первым. «Шмель» вывалился из кобуры где-то на пороге дома, но «Конвой», купленный для Артура, как ни странно, уцелел. Он навёл пистолет на булрати.
    
Ахар, даже полуоглушенный, оставался булрати – самым страшным бойцом из всех органических форм жизни. Прежде чем Кей успел выстрелить, Ахар выбросил лапу, подцепляя Рашель за талию. Там, где когти задели тело, выступила кровь. Булрати держал девочку перед собой, прикрывая самые уязвимые части тела.
    
Кей, сжимая «Конвой» в вытянутых руках, быстро водил стволом, пытаясь нацелиться на те органы, поражение которых вызвало бы немедленную смерть.
    
Булрати, не отрывая от него ромбовидных зрачков, синхронно перемещал безвольное тело девочки. Эта странная дуэль продолжалась не более трёх секунд, сказав противникам друг о друге всё, что только можно было сказать.
    
– Хаей, буул, – произнёс Кей. – Уронх-а, буул? Мат Кей.
    
По лицу булрати скользнула тень удивления.
    
– Сич, кхомо? Аххар мит, кхомо.
    
– Аххар? Жет? Дорт Аххар, Вёл Аххар, Шивуким Аххар? Мит Кей Дач, Шедар-нек.
    
Булрати поднялся с земли, по-прежнему не выпуская девочку.
    
– Шивуким Аххар, Урса. Кхаа нит.
    
– Отпусти ребёнка, – сказал Кей. – Я брошу пистолет, и мы продолжим.
    
– Бросай, – согласился булрати.
    
– Шивуким Аххар, дин Урса.
    
– Клянусь, – сказал булрати.
    
– Хур?
    
– Мит дин Урса, кхомо. – В тонком голосе булрати зазвенела ярость. Кей размахнулся, выкидывая «Конвой» в траву. Булрати, с такой же лёгкостью, швырнул девочку на землю.
    
– А это – зря, – сказал Кей.
    
    
Кадар не поверил своим глазам. Кей Альтос и Ахар шли рядышком между деревьями. Вышли на крошечную полянку, разошлись на пару метров…
    
– Единая Воля, – прошептал Кадар. – Ему лишь бы подраться!
    
Он поднял «Довод». Полизарядник начал нацеливаться на полускрытую деревьями фигуру.
    
– Я тебя кончу, – пообещал Кадар Кею. – Я тебя, а не ты меня.
    
– Да, я ошиблась, – отозвалась от окна старуха. – Кей убьёт булрати, не тебя. А хочешь увидеть, как погибнешь ты?
    
Её тон был убедительнее слов. Кадар повернулся, пытаясь направить полизарядник на Генриетту. Увы, интеллектуальный блок, едва успевший нацелиться на Кея, его не понял. «Довод» упрямо выгнул ствол, отслеживая прежнюю мишень.
    
– Вот так, – заключила старуха. Что-то сжатое в её пальцах, похожее на короткий карандаш, тихо щёлкнуло. Тонкая струя пламени ударила в лицо Кадара.
    
Он кричал, пока у него ещё оставалась гортань. Но это длилось недолго.
    
– Не должно оружию быть умнее человека, – задумчиво сказала Генриетта, крутя в руках горячий пиропатрон – древний инструмент террор-групп Империи. – Впрочем, быть умнее его – несложно.
    
Она бросила пиропатрон на обезглавленное тело Кадара, к истерически дёргающемуся «Доводу-36». В одноразовом огнемёте не было ничего ценного – тонкий керамический корпус, пирогель, фокусирующая форсунка и запал. Когда-то их выпускали даже на макаронных фабриках – если для Империи оружие становилось важнее макарон.
    
    
– Прежде чем я тебя убью, – сказал булрати, – кто ты, Кей Дач со Второй планеты Шедара?
    
– Супер.
    
Булрати оскалился:
    
– Это осложняет…
    
Не договорив, он двинулся вперёд. Просто, без всяких обманных движений и выпадов – четверть тонны мышц, жёсткой шерсти и отточенных эволюцией инстинктов.
    
Так же легко и незатейливо Кей провёл короткую серию ударов в корпус, беспокоясь в первую очередь не об эффективности, а о скорости. Два удара достигли цели – булрати не обратил на них внимания.
    
Но Кей на это и не рассчитывал.
    
– Ктар, – сказал булрати. Он медленно теснил человека с поляны. Среди деревьев, несмотря на внушительные габариты, он обрёл бы решающее преимущество – его предки жили в лесах.
    
Кей Дач остановился. Похоже было, что предельное оскорбление вывело его из равновесия. Булрати оскалился и перешёл на бег. Те предсмертные удары, что мог нанести самоуверенный человек, его не страшили.
    
Удар был один-единственный, в стык рёберной пластины и левой опорной мышцы живота. Булрати сделал ещё шаг и остановился. Распахнутые для смертельного объятия лапы начали мелко подрагивать.
    
– О-о-о-о… – простонал-пропел булрати.
    
Кей секунду смотрел на него. Потом легонько толкнул в грудь. Булрати тяжело повалился на спину. Тело его били судороги.
    
– Хорошо? – присев над поверженным противником, поинтересовался Кей.
    
– Лим… – прошептал булрати.
    
– На кого ты работаешь?
    
– Нрап-по.
    
Кей не знал, кто такие «Бдящие днём», но догадаться было несложно. На всякий случай он уточнил:
    
– Кто взял Артура?
    
– Изабелла Каль… СИБ Инцедиоса…
    
Кей присвистнул. Белокурая стерва отыскала их след за полсотни парсеков, через дарлоксианский плен и десант силикоидов.
    
Сбежавших из-под пассивного наблюдения так энергично не ловят.
    
– Браво, Кей, браво.
    
Он обернулся. Старушка одобрительно кивнула:
    
– Давно не видела такого милого обращения с чужими. А про шоковые точки ты знаешь?
    
– Знаю. – Кей встал, потому что подёргивания булрати стали уж слишком размашистыми. – Где второй?
    
– В «аТане»… или нигде. Почему-то мне кажется, что нигде.
    
Булрати перестал биться.
    
– Это не я их привела, Кей, – сказала Генриетта. – Я не веду дел с чужими… и теми, кто берёт их в свою команду.
    
– Был ещё кто-то?
    
– Меклонец. Девушка-механистка, изрядно трансформированная. Твердолобый толстячок. И светловолосая девица в роли командира… Ты будешь отрезать уши?
    
– Что? – растерялся Кей.
    
– Уши. Ушки медвежьи. Законный трофей… ценный талисман. Говорят, у мужчин потенцию увеличивает.
    
– Мне хватает. Чёрт!
    
Кей пнул булрати и побежал туда, где лежала Рашель.
   
   
    
     
4
    
    
– Терпи, – сказал Кей девочке. Он держал её голову на коленях, а Генриетта суетилась, стягивая одежду и накладывая на раны повязки. Диван, где уложили девочку, покрылся бурыми пятнами.
    
– Вот ведь зверь, зверь чужой… – бормотала Генриетта. – Ребёнка изодрал… не стесняйся, маленькая. И не бойся ничего. Булрати сдох, совсем сдох. Дяденька Кей его убил, неповадно будет.
    
– Тётенька тоже не дремала, – глядя на обугленный косяк двери, заметил Кей. Они вытащили труп и сбросили в яму с компостом, но запах ещё оставался.
    
– Ничего, ничего, – продолжала ворковать Генриетта. – Ранки-то неглубокие, даром что на вид страшные. За неделю затянем, а потом будем шрамики рассасывать. Тётя Фискалоччи умеет лечить, будешь красавицей, как раньше.
    
– Это обязательно? – спросил Кей. – Сюсюканье? Я замечал за вами и другой лексикон.
    
– Дядя Кей грубый, – сообщила Генриетта. – Грубый, хоть и хороший. У нас планета тихая, мы таких людей пугаемся. Мы здесь мирные… старички, детишки…
    
– Да, потому что молодёжь обычно служит в Имперских силах, – уточнил Кей. Подмигнул девочке, терпеливо сносившей как перевязку, так и болтовню старухи. Та подмигнула в ответ – довольно-таки свободно. Оглушение проходило.
    
– И последний пластырь… – вздохнула Генриетта. – Травкой бы лучше, целебной, да хрен она поможет при таких ранах.
    
Кей лишь покачал головой. Спросил у девочки:
    
– Говорить не пробовала?
    
Та облизнула губы. Прошептала:
    
– Рашель.
    
– Что?
    
– Рашель. Меня зовут так.
    
– Я Кей. Спасибо за «поводок».
    
– Вы Артура выручите?.. Ой!
    
Генриетта виновато отдёрнула руку. Покачала головой:
    
– А ведь рёбрышко сломано. Терпишь небось?
    
– Терплю, – призналась Рашель. – Вы не спешите с врачами, если надо время потянуть. Я понимаю.
    
Кей и Фискалоччи обменялись взглядами.
    
– Вот такие у нас рожали между рейдами, – сказала Генриетта. – Потому что Империи нужны были солдаты. А потом лезли под выстрелы.
    
Маленькие сучки вечно лезут под дюзы…
    
Кей Дач тряхнул головой, словно пытался вытрясти память. Сказал:
    
– Мне надо идти. А вам – вызывать врачей.
    
Генриетта заколебалась:
    
– Рашель, девочка моя, ты потерпишь пятнадцать минут?
    
– Хоть час.
    
– Только четверть. Кей, тебе нужно выпить кофе.
    
– Ну, если нужно. – Кей опустил голову девочки на подушку и сказал: – Артура я спасу. Будь уверена.
    
– Там есть такая… с серебряным лицом.
    
– Я сделаю из него серёжки и пришлю тебе.
    
– Лучше колечко, – подумав, ответила девочка. – Мне мама запрещает уши прокалывать. И… так интереснее. А вы к нам ещё прилетите?
    
– Конечно. Зализывать ссадины. Или вербовать головорезов для небольшой войны.
    
– Я первая, – без тени иронии сказала Рашель.
    * * *
    
Кофе был, по местным традициям, из ледяных сливок, с кубиками льда и почти несладкий. Генриетта щедро плеснула в чашки какой-то остропахнущей настойки – Кей с такой вольностью раньше не сталкивался, но спорить не стал.
    
Честно говоря, он не отказался бы от полстакана коньяку. Но Фискалоччи не предлагала, хотя бар в её комнате был полон. Комната скорее подошла бы наёмнику-террористу, чем старушке садовнице.
    
– Воспоминания о трудных родах? – Кей кивнул на развешанное по стенам оружие. Здесь был даже «Ультиматум», и Дач улыбнулся ему как старому знакомому.
    
– Зря иронизируете. – Генриетта отставила чашечку. Погладила чёрного кота, примостившегося у неё на коленях. – Я была и акушеркой в десанте.
    
– Поработали и на жизнь, и на смерть?
    
– Успеть было нетрудно. Война длилась семьдесят лет, если вы помните.
    
– Я тогда ещё не родился.
    
– Неужели? Так легко попали в сигмовидку…
    
– Учитель был хороший.
    
– Почему был?
    
– Умер. И уши я тоже не отрезал.
    
– Кей, Кей. – Фискалоччи покачала головой. – Грубый мальчик.
    
– Почему вы мне помогли? – в упор спросил Кей.
    
– Я была полковником террор-групп при СИБ. Мой дом неприкасаем для Службы. Это привилегия, подаренная Императором, и ни одна омолодившаяся дурочка не вправе её нарушать.
    
Кей знал, как звали единственную женщину-полковника в короткой и мрачной истории террористических отрядов. Но он предпочёл оставить это знание при себе. Женщина, отправившая на тот свет полтораста тысяч чужих и пару сотен людей, имела право жить под каким угодно именем.
    
Более того, под своим именем она прожила бы недолго. Заключая Тройственный Альянс, Меклон и Булрати особо оговорили список людей, с которыми они остаются в состоянии войны. Старушка, называющая себя ныне Фискалоччи, в этом списке была.
    
А сказанное ею становилось признаком немалого доверия… или порции яда в кофе.
    
– Когда на людей охотятся с чужими, мне это не нравится, – невозмутимо продолжала старушка. – Ко всему прочему вы и мальчик, который называется вашим сыном, мне чем-то симпатичны.
    
– Мне пора, – сказал Кей.
    
Генриетта опустила кота на пол, кивнула:
    
– Да, к сожалению… Я была бы не прочь поболтать с вами пару вечерков, но… Кей, запоминайте то, что я скажу…
    
Он слушал семь минут. Краткие, предельно выверенные характеристики каждого налётчика, появившегося в доме Фискалоччи. …Вязкий, прямолинейный, из стандартной ситуации выжмет всё, но ей был нужен только мальчик, когда его взяли… меклонец новейших модификаций, он бы стёр тебя в пыль, но в походной трансформации его конечности движутся асинхронно. Верный признак неполного сращения органической и механической частей, решай сам, чем это поможет… Если не брать физической силы, то она опаснее меклонца. У неё честолюбие внутри…
    
– Повторить? – спросила Генриетта.
    
– У меня абсолютная память.
    
– Понятно. В направлении я уверена, ушли они на юго-восток, расстояние сам узнаешь. Твой «Шмель» на клумбе с незабудками, подбери. Что ещё-то, дай Бог памяти… Тяжёлое вооружение?
    
Кей взглядом указал на стену.
    
– Всё заряжено и исправно. Но – только старые модели. Ностальгия.
    
– «Довод» оказался не слишком убедительным, – разглядывая оружие, заметил Кей.
    
– «Эскалибур» хорошо бы. Увы, не имею… И бронюшка моя тебе не поможет – больно плечи отрастил. Не бери «Ультиматум»! Даже ты с ним выдохнешься!
    
– Я возьму «Шанс», – решил Кей, отстёгивая крепления.
    
Генриетта умиротворённо кивнула и произнесла:
    
– Приятно, что не вся молодёжь впала в маразм. Бери. Это хороший «Шанс».
    
– Да, – согласился Кей. – Один из ста.
   
   
    
     
5
    
    
Артур не помнил, как его принесли в корабль Службы. Меклонец то ли не рассчитал, то ли сознательно всадил ему оглушающую мощность заряда. Очнулся он от боли в груди.
    
Крошечная квадратная комнатка – копия дарлоксианской клетки, только непрозрачная… изнутри. Унитаз, умывальник, поролоновый матрас на полу. Он лежал, обнажённый, а мужчина в силовой броне наклеивал ему на грудь электроды.
    
– Очнулся? – спросил Номачи, не прерывая работы. Ввёл под кожу мальчика очередную платиновую иголочку, наложил поверх фиксирующую плёнку. – Интересно, что я делаю?
    
Артур кивнул.
    
– Очень просто, дружок. Это реанимационный комплекс. Если ты остановишь сердце или перестанешь дышать, то комплекс возьмёт на себя управление этими функциями. Ясно?
    
Дверь в камеру открылась. На пороге стояла Изабелла Каль, женщина, допрашивавшая Артура на Инцедиосе. В той же свободной синей юбке и белой блузке с широкими рукавами. Кертис не узнал её в доме под силовой бронёй, но сейчас почувствовал странную гордость. Его интуиция не соврала. Они вовремя бежали с Инцедиоса, но Служба смогла их догнать.
    
– Закончил, Луис?
    
– Сейчас.
    
– Заканчивай и иди в рубку. Здесь слишком тесно.
    
– Я лучше попотею в броне, но не дам мальчишке уйти, – с лёгкой обидой сказал Номачи.
    
– Молодец.
    
Луис приклеил к коже мальчика управляющую микросхему. Вынул баллончик с фиксатором и аккуратно покрыл грудь Артура прозрачной плёнкой.
    
– Готово.
    
– Иди!
    
Номачи поднялся, бросил на Артура последний довольный взгляд и неуклюже вышел. Кертис-младший и Изабелла Каль остались вдвоём.
    
– Вот мы и снова встретились, – сказала Каль почти ласково, садясь на корточки рядом с Артуром. – Знаешь, что мне нужно?
    
– Хороший психотерапевт.
    
Изабелла засмеялась. Голос её был звонким, счастливым.
    
– Нет, теперь это ни к чему. Ты Артур Ван Кертис. Скажешь, что это не так?
    
– Я не буду отвечать на вопросы.
    
– Мы умеем их задавать, Артур. Вы проиграли, и выбора у тебя нет.
    
– Где Кей?
    
– Значит, задавать вопросы ты хочешь? Ладно, я отвечу. Кея скоро приведут.
    
– Ха-ха, – самым противным голосом, который смог изобразить, сказал Артур.
    
– Веришь в его силы? Не буду спорить. При толике удачи хорошо тренированный человек может спастись от булрати… или убить его. Но Кей мне особо не нужен. Это пешка, прикрывавшая короля. А король… – Изабелла протянула руку, похлопала Артура по бедру, – …король получил пат.
    
– Знаете, – задумчиво сказал Артур, – я вас совсем не стесняюсь.
    
На лице Каль мелькнуло странное выражение, сменившееся улыбкой.
    
– Тебе же не двенадцать, дружок. Твой хитрый папа прогнал тебя через аТан, чтобы всех обмануть. Но тебе шестнадцать лет, думаю, ты имел достаточно девчонок, чтобы привыкнуть…
    
– Нет. – Артур улыбнулся, и улыбка Каль не понравилась. – Я стеснительный. Но на вас мне наплевать. Вы уже мертвы. С того момента, как натравили на нас с Кеем свою банду, – мертвы. Я не комплексую перед трупами.
    
– Придётся доказать тебе, что я живая. – Голос Каль не обещал ничего хорошего. Но её руки, казалось, жили своей жизнью.
    
– У вас не будет аТана, у вас не будет работы, у вас не будет родины, – продолжал Артур. – Вас сошлют в такую дыру, что для неё даже нет названия. По личному распоряжению Императора… он… согласится… с Ван Кертисом…
    
– Ну как, я ещё живая? – Каль засмеялась.
    
– Вам и вправду нужен психиатр, – сказал Артур.
    
– Нет, мальчик. Мне нужен аТан, и ты расскажешь, как твой отец проводит последнюю фазу сборки. Мне нужна инструкция, как убивать людей с нейронной сетью. И последнее, что мне нужно… – Каль нагнулась над мальчиком, прошептала: – Это – правда о том, куда ты летишь. Что за дела у Кертиса, если он отправляет по ним своего сына?
    
– У вас воняет изо рта, – сказал Артур.
    
– Ты мне надоел, – сообщила Каль. Дверь в камеру открылась, и она поднялась с коленей. Маржан Мухаммади бесстрастно смотрела на них. – Хорошо, что пришла. Поработай с мальчиком.
    
– До какой степени?
    
– До три «а». – Каль подмигнула Артуру: – Тебе понравится.
    
    
«Шанс» был не слишком тяжёлым. Шестиствольная автоматическая ненацеливаемая система лазерного огня, иначе – веерный лазер конструкции Мартызенски, в просторечии «лесопилка», больше всего походила на старинный многоствольный пулемёт. Шесть стволов были собраны в пакет на вертящейся оси. Каждый ствол был слегка отклонён в сторону. При работе вращающиеся лазеры включались на неопределённое время в случайном порядке, что давало им время на охлаждение и обеспечивало широкую зону поражения. Это было оружие одного плана с «Ультиматумом», оружие Смутной Войны, рассчитанное на плохо обученного пользователя или на бой одиночки с группой.
    
Кею было приятнее считать себя одиночкой. Он не знал, сколько людей и нелюдей ему противостоят. Генриетта видела четверых, но это ещё ничего не значило. Впрочем, меклонца можно было смело считать за десяток, так же как и девушку-механистку.
    
Он шёл по саду, тщетно пытаясь заметить хоть какие-то следы. Против него действовали такие же профессионалы. Было вполне вероятно, что корабль Службы уже на орбите и всё, что ему останется – полюбоваться на стартовую проплешину.
    
Потом Кей почувствовал запах гари. Ветерок нёс его с запада. Он едва не прошёл мимо своей цели. Корабль приземлился совсем близко от дома.
    
– Надеюсь, ваш сад застрахован… Ванда Каховски, – сказал Кей, снимая «Шанс» с предохранителя. Стволы лучемета тихо запели, начиная вращаться. Вибрации не было, веерник оказался отлично сбалансирован, и Дач удовлетворённо кивнул.
   
   
    
     
6
    
    
Чен Чамри стоял шагах в двадцати от корабля – там, где выжженная двигателями земля переходила в ряд обугленных деревьев. Каль не требовала постановки охранения, но сержанту Имперского десанта претила мысль о такой расхлябанности. Он выгнал из корабля шесть рядовых, расставил посты и теперь просто отдыхал, разглядывая окрестности.
    
Сам Чен родился на Ментаре, планете жаркой, засушливой, хоть и не лишённой странного очарования бескрайней пустыни. Сейчас Чен пытался решить, нравится ему на Таури или нет. Пока минусов было больше – избыток деревьев, слишком тёмное небо, прохладный (для ментарца) климат.
    
Нравилось Чену лишь изобилие фруктов. Он сорвал с дерева странный плод, выглядевший как яблоко, но со вкусом клубники, и пошёл к серебристому конусу корабля.
    
– Хей! – сказали из-за спины. Чен повернулся.
    
Кея Овальда он узнал сразу. Оружие в его руках – лазерный многоствольник – тоже. В десанте умели пользоваться старинной техникой.
    
– Не сходите с ума, – попросил Чен. – Бросьте оружие, и вам сохранят жизнь.
    
Человек, за которым так упорно гонялась Каль, молчал. Чена прошиб пот. Шесть стволов «Шанса» вращались на холостом ходу, глядя ему в живот.
    
– С вашим сыном всё в порядке. – Чен сделал шаг к Овальду. – У Службы Инцедиоса есть вопросы к вам. Опустите оружие, вы же просто коммерсант!
    
Кей Овальд рассмеялся. Лёгкость, с которой он держал многоствольник, заставила Чена осознать нелепость собственных слов.
    
– Вы же не собираетесь штурмовать корабль в одиночку?! – крикнул Чен. До ближайшего поста было полсотни метров – его должны были услышать.
    
– Нет, не собираюсь, – включая веерник, отозвался Кей.
    
    
Корабли Службы не предназначались для боя, тем более планетарного. Из рубки можно было прослушать телефоны на другой стороне планеты, но не прозондировать окрестности.
    
– Что происходит? – Изабелла ворвалась в рубку, где уже были Т/сан и сержант Ральф Гордон.
    
– Избиение. – Т/сан повернул голову. – Заместитель Командующего Каль, полагаю, что у Кея Овальда есть тяжёлое вооружение. Разрешите выйти из корабля?
    
Каль молчала, глядя на экраны. Сады Таури горели плохо, только плазменные заряды табельных «Кобр» заставляли отдельные деревья полыхать. Зато поваленных, посечённых яблонь хватило бы заполнить приличный дровяной склад.
    
– Ты видел у старухи «Шанс»? – спросила Каль.
    
– В коллекции, на третьем этаже. Полагаю, что Кадар и булрати мертвы. – Т/сан двинулся к выходу.
    
– Отставить.
    
Ральф непонимающе смотрел на Изабеллу. Его тёмная кожа посерела.
    
– Я вывожу своих людей, – сказал он.
    
– Не надо, – не то попросила, не то потребовала Каль.
    
– Вам я не подчинён. – Гордон и не пытался скрыть презрения в голосе. – Мы своих не бросаем.
    
Изабелла подняла руку. Из-под манжеты блеснул металл.
    
– Передай привет Ломаку, – сказала она. – Мы скоро будем.
    
Плазменный заряд «Стража» бросил Ральфа на пол. Его ладонь сомкнулась на рукояти пистолета, но так и не смогла достать оружие.
    
– Ххруз, – сказал меклонец. У него тоже был предел невозмутимости.
    
– Т/сан, возьми Мухаммади, и займитесь остальными, – приказала Изабелла.
    
– Я имею право не подчиняться, – холодно сказал меклонец. – Как ассоциированный работник Империи я протестую против попытки мятежа.
    
– Это не мятеж. – Каль опустила руку: тягаться с меклонцем, имея из оружия лишь маломощный «Страж», было глупо. – Я представлю все объяснения. Наши действия пойдут на пользу Терры и Меклона.
    
Т/сан колебался.
    
– Я поднимаю корабль, а вы займитесь солдатами, – повторила Изабелла. – Они все имеют аТан, это даже не убийство. Нам нужна свобода рук, Т/сан.
    
Меклонец молча вышел.
    
    
Кей лежал в оросительной канаве, в чёрной от пепла воде, и глядел на взлетающий корабль. Метрах в пятидесяти над землёй маленький конус завис, раскачиваясь на оранжевом венчике пламени.
    
– Будешь утюжить? – спросил Кей невидимого пилота. Вода могла спасти его от плазменного выхлопа и даже от гравитационного удара… при чьей-то большой небрежности. Конус начал стремительно уменьшаться. Кей Дач пролежал в канаве ещё несколько минут. Он не рассчитывал в одиночку захватить корабль – это было наивно. Прежде всего Кея интересовала реакция Каль на атаку.
    
Реакция была самая неприятная – бегство. Ему дали понять, что он Службу уже не интересует. Ему позволили остаться в живых. Даже семь трупов, не считая булрати и мужчину с полизарядником, списали со счётов.
    
Белокурая женщина с Инцедиоса просто наблюдала за его реакцией.
    
– Тебе действительно важен процесс, а не результат, – усаживаясь на берегу, сказал Кей. – В этом мы сходимся.
    
«Шанс» оттянул ему руки, и он положил веерник на землю. Его найдут работники местной Службы, снимут номер и вернут Генриетте. У Кея не было ни времени, ни причин дожидаться их появления.
   
   
    
     
7
    
    
Каилис встретил Кея дождливым, сумрачным утром. Он почти забыл, что на свете бывает осень, но немногие планеты были так богаты, как Таури или Терра, чтобы позволить себе полную климатизацию. Пассажиры – неполных три десятка человек – стояли под брюхом лайнера в ожидании транспорта. Метрах в сорока, из грузового трюма, уже вовсю выгружали контейнеры.
    
– На нас разве что не плюют, – пробормотал стоящий рядом с Кеем мужчина. – Не находите?