1 2 3 4 5 6 7 8 
– то  здесь получается нагромождение всяких quid pro quo.[398] 1) Все члены общества,  не принимающие прямого участия в воспроизводстве, т. е. не работающие в  сфере материального производства или вообще не работающие, могут получить свою  долю годового товарного продукта, т. е. предметы своего потребления,  прежде всего лишь из рук тех классов, которым в первую очередь достается  продукт: из рук производительных рабочих, промышленных капиталистов и землевладельцев.  Постольку их доходы materialiter[399]  происходят от заработной платы (производительных рабочих), прибыли и земельной  ренты и потому являются доходами производными по отношению к этим первичным  доходам. Но, с другой стороны, эти в указанном смысле производные доходы  приобретаются их получателями в силу их общественной функции как королей,  попов, профессоров, проституток, солдат и т. Д, вот это и позволяет им  рассматривать эти свои функции в качестве первоначальных источников своих  доходов.    

2) Именно  здесь грубая ошибка А. Смита и достигает своего кульминационного пункта: начав  с правильного определения составных частей стоимости товара и суммы тех вновь  создаваемых стоимостей, которые воплощены в этих частях, указав затем, как эти  составные части образуют такое же количество различных источников дохода,[400]  выведя таким образом доходы из стоимости, он действует потом в обратном порядке  и превращает доходы из «составных частей» («component parts») в "первоисточник  и всякой меновой стоимости», и это последнее представление стадо у него  господствующим; тем самым он широко раскрыл двери для вульгарной политической  экономии. (Смотри нашего Рошера.)    

     3) постоянная  часть капитала    

     

Посмотрим  теперь, путем какого колдовства А. Смит пытается изгнать из товарной стоимости  постоянную часть капитальной стоимости.    

«Из  цены, например, зерна, одна ее часть идет на выплату ренты землевладельцу».    

Происхождение  этой составной части стоимости не имеет никакого отношения к тому обстоятельству,  что она выплачивается землевладельцу и в форме ренты образует его доход; точно  так же происхождение других составных частей стоимости не имеет никакого отношения  к тому, что они в качестве прибыли и заработной платы тоже образуют источники  дохода.    

«Другая  часть идет на заработную плату или на содержание рабочих» и рабочего  скота! – добавляет он, «занятых в производстве этого верна, а третья часть  образует прибыль фермера. Эти три части, как кажется» «seem», –  действительно так кажется, "либо непосредственно, либо в конечном  счете составляют всю цену зерна».[401]    

Вся эта  цена, т. е. определение всей ее величины, совершенно не зависит от ее  распределения между указанными тремя категориями лиц.    

«Может  показаться, что необходима еще четвертая часть для возмещения капитала фермера,  т. е. для возмещения износа его рабочего скота и других его  сельскохозяйственных орудий. Но надо иметь в виду, что цена любого  сельскохозяйственного орудия, хотя бы, например, и рабочей лошади, в свою  очередь, состоит из таких же трех частей: из ренты за землю, на которой эта лошадь  была выращена, из труда, затраченного на ее содержание, и из прибыли фермера,  авансировавшего ренту за землю и заработную плату за труд. И потому, хотя цена  зерна, возможно, и возмещает как цену, так и издержки по содержанию лошади, тем  не менее вся цена зерна по-прежнему либо непосредственно, либо в конечном счете  целиком разлагается на те же три части: земельную ренту, труд» (под «трудом» он  подразумевает заработную плату) «а прибыль» (книга I, гл. VI, стр. 42).    

Вот  буквально и все, что приводит А. Смит для обоснования своей невероятной  доктрины. Его доказательство заключается просто в повторении одного и того же  утверждения. Приводя пример, он допускает, что цена зерна состоит не только из v  + т, но, кроме того, и из цены средств производства, употребленных на  производство зерна, следовательно, – из капитальной стоимости, которую  фермер затратил не на рабочую силу. Однако, говорит он, цены всех этих средств  производства, в свою очередь, распадаются, как и цена зерна, на v + т.  Адам Смит забывает только прибавить: кроме того, на цену средств производства,  потребленных на их собственное производство. От одной отрасли производства он  отсылает к другой, а от другой снова отсылает к третьей. Утверждение, что вся  цена товаров «непосредственно» или «в конечном счете» («ultimately») разлагается  на v + т, не было бы пустой уверткой лишь в том случае, если было  бы показано, что товарные продукты, цена которых непосредственно разлагается на  с (цена потребленных средств производства) + v + то, в конце концов  компенсируются товарными продуктами, возмещающими эти «потребленные средства  производства» во всем их объеме и произведенными в противоположность первым  товарным продуктам посредством затраты только переменного капитала, т. е.  капитала, затраченного на рабочую силу. В таком случае цена последних товарных  продуктов была бы непосредственно = v + т. Поэтому и цену первых  товарных продуктов, т. е. с + v + т, где с фигурирует как  постоянная часть капитала, в конце концов можно было бы разложить на v +  m. Адам Смит сам не думал, что он дает такого рода доказательство,  приводя свой пример со сборщиками «scotch pebbles»;[402] впрочем, согласно его  утверждению, эти сборщики 1) не доставляют никакой прибавочной стоимости, а  производят лишь свою собственную заработную плату; 2) не применяют никаких  средств производства (однако ведь и они тоже применяют средства производства в  виде корзин, мешков и другой тары для того, чтобы уносить эти камешки).    

Выше мы  уже видели, что А. Смит позже сам опрокидывает свою собственную теорию, не  сознавая, однако, своих противоречий. Но их источник следует искать как раз в  научных исходных пунктах А. Смита. Капитал, обмененный на труд, производит  большую стоимость, чем его собственная стоимость. Каким образом? Вследствие  того, говорит А. Смит, что рабочие во время процесса производства придают  предметам, которые они обрабатывают, такую стоимость, которая сверх эквивалента  их собственной покупной цены образует прибавочную стоимость (прибыль и ренту),  достающуюся не им, а тем, кто применяет их труд. Но это и все, что они  доставляют и могут доставить. То, что правильно в отношении промышленного труда  в течение одного дня, правильно и в отношении того труда, который весь класс  капиталистов приводит в движение в течение года. Поэтому общая масса вновь  созданной обществом годовой стоимости может быть разложена лишь на v + m,  т. е. на эквивалент, которым рабочие возмещают капитальную стоимость,  затраченную в виде их собственной покупной цены, и на добавочную стоимость,  которую они сверх того должны доставить тому, кто их применяет. Но оба эти  элемента стоимости товаров в то же время образуют источники дохода различных  классов, принимающих участие в воспроизводстве: первый – заработную плату,  доход рабочих; второй – прибавочную стоимость, из которой промышленный  капиталист удерживает для себя одну часть в форме прибыли, а другую уступает в  виде ренты, как доход земельного собственника. Итак, откуда же могла бы  появиться еще одна составная часть стоимости, если вновь созданная за год  стоимость не содержит никаких иных элементов, кроме v + т? Здесь  мы имеем в виду простое воспроизводство. Если вся годовая сумма труда  разлагается на труд, необходимый для воспроизводства капитальной стоимости,  затраченной на рабочую силу, и на труд, необходимый для создания прибавочной  стоимости, то откуда еще мог бы вообще взяться труд для производства  капитальной стоимости, затраченной не на рабочую силу?    

Дело  обстоит следующим образом:    

1) А.  Смит определяет стоимость товара тем количеством труда, которое наемный рабочий  «присоединяет» («adds») к предмету труда. Он говорит буквально: «к материалам»,  потому что у него речь идет о мануфактуре, которая сама уже перерабатывает  продукты труда; но это нисколько не меняет сути дела. Стоимость, которую  рабочий «присоединяет» (и это «adds» есть выражение Адама) к предмету,  совершенно не зависит от того обстоятельства, обладал ли до этого момента  стоимостью сам предмет, к которому присоединяется стоимость, или нет,  Следовательно, рабочий создает новую стоимость в товарной форме. Часть этой  вновь созданной стоимости, по А. Смиту, является эквивалентом заработной платы  рабочего; следовательно, эта часть определяется размером стоимости его  заработной платы. Чтобы произвести или воспроизвести стоимость, равную  стоимости его заработной платы, ему придется присоединить большее или меньшее  количество труда в зависимости от того, как велика его заработная плата. Но, с  другой стороны, рабочий сверх определяемой таким образом границы присоединяет  дальнейший труд, который образует прибавочную стоимость для нанявшего его  капиталиста. Остается ли эта прибавочная стоимость целиком в руках капиталиста  или часть ее приходится уступить третьим лицам, – это абсолютно ничего не  меняет ни в качественном (в том, что эта стоимость вообще является прибавочной  стоимостью), ни в количественном (в смысле величины) определении прибавочной  стоимости, присоединенной наемным рабочим. Это – стоимость, как и всякая другая  часть стоимости продукта, но она отличается тем, что рабочий не получил за нее  никакого эквивалента и впоследствии не получит его; напротив, капиталист  присваивает ее без эквивалента. Общая стоимость товара определяется количеством  труда, затраченного рабочим на его производство. Часть этой общей стоимости  определяется тем, что она равна стоимости заработной платы, т. е. является  ее эквивалентом. Поэтому другая часть, прибавочная стоимость, необходимо  определяется точно так же, а именно: она равна общей стоимости продукта минус  та часть стоимости этого последнего, которая представляет собой эквивалент  заработной платы; следовательно, она равна избытку новой стоимости, созданной  при производстве товара, над той частью этой новой стоимости, которая равна  эквиваленту заработной платы.    

2) То,  что верно в отношении товара, произведенного на отдельном промышленном предприятии  каждым отдельным рабочим, верно и в отношении годового продукта всех отраслей  производства в целом. То, что относится к однодневному труду индивидуального  производительного рабочего, относится и к совокупному годовому труду,  приведенному в движение всем производительным рабочим классом. Этот класс  «фиксирует» (выражение Смита) в годовом продукте совокупную стоимость,  определяемую количеством труда, затраченного в течение года, и эта совокупная  стоимость распадается на две части: одна часть определяется тем количеством  годового труда, посредством которого рабочий класс создает эквивалент своей  годовой заработной платы, т. е. в действительности саму эту заработную  плату; другая часть определяется добавочным годовым трудом, посредством  которого рабочий создает прибавочную стоимость для класса капиталистов.  Следовательно, заключающаяся в годовом продукте вновь созданная за год  стоимость состоит лишь из двух элементов: из эквивалента годовой заработной  платы, полученной рабочим классом, и годовой прибавочной стоимости,  доставленной классу капиталистов. Но годовая заработная плата составляет доход  рабочего класса, годовая сумма прибавочной стоимости – доход класса  капиталистов; следовательно, обе части стоимости представляют (и эта точка  зрения правильна, если речь идет о простои воспроизводстве) относительные доли  годового фонда потребления и реализуются в нем. Таким образом, совсем не  остается места для постоянной капитальной стоимости, для воспроизводства  капитала, функционирующего в форме средств производства. Но во введении к своей  работе А. Смит прямо говорит, что все части товарной стоимости, функционирующие  как доход, совпадают с годовым продуктом труда, предназначенным для  общественного фонда потребления:    

«В  задачу первых четырех книг входит выяснение того, в чем состоял доход нации,  или какова была природа тех фондов, которые… обеспечивали („supplied“) годовое  потребление наций» (стр. 12).    

И в  первом же предложении этого введения говорится:    

«Годовой  труд каждой нации представляет собой тот первоначальный фонд, который доставляет  ей все те жизненные средства…которые она потребляет в течение года и которые  всегда состоят или из непосредственного продукта этого труда, или из предметов,  купленных на этот продукт у других наций» (стр. 11),    

Первая  ошибка А. Смита заключается в том, что он отождествляет стоимость годового  продукта с вновь созданной за год стоимостью. Последняя является  продуктом только труда истекшего года; первая заключает в себе, кроме  того, все те элементы стоимости, которые были потреблены на производство  годового продукта, но произведены в предыдущий, а отчасти и в ранее истекшие  годы: средства производства, стоимость которых лишь снова появляется  и которые, что касается их стоимости, не были ни произведены, ни воспроизведены  трудом, израсходованным в течение последнего года. Посредством такого смешения  двух различных вещей А. Смит совершенно изгоняет постоянную часть стоимости  годового продукта. Само это смешение является следствием другой ошибки в его  основных взглядах: он не различает двойственного характера самого труда,  т. е. не различает труда, поскольку он в качестве затраты рабочей силы  создает стоимость, и труда, поскольку он в качестве конкретного, полезного  труда создает предметы потребления (потребительную стоимость). Общая сумма  произведенных за год товаров, т. е. весь годовой продукт, есть  продукт полезного труда, действовавшего в течение последнего года; все  эти товары существуют лишь вследствие того, что общественно примененный труд  был израсходован в многообразно разветвленной системе различных видов полезного  труда. Только поэтому в общей стоимости произведенных товаров сохранилась  стоимость средств производства, потребленных при их производстве, сохранилась,  опять появившись в новой натуральной форме. Следовательно, весь годовой  продукт есть результат полезного труда, затраченного в течение года.  Но в течение года вновь создается лишь часть стоимости годового продукта;  эта часть есть вновь созданная за год стоимость, в которой воплощена  сумма труда, приведенного в движение в течение данного года.    

Следовательно,  когда А. Смит в только что цитированном месте говорит:    

«Годовой  труд каждой нации представляет собой первоначальный фонд, который доставляет ей  все те жизненные средства, которые она потребляет в течение года и т. Д.»,    

то он  односторонне принимает во внимание просто полезный труд, который только и  придал всем этим жизненным средствам форму, пригодную для потребления. Но при  этом он забывает, что это было бы невозможно без содействия средств труда и  предметов труда, перешедших от прежних лет, и что поэтому «годовой труд»,  поскольку он участвовал в образовании стоимости, ни в коем случае не создал  всей стоимости продукта, изготовленного при его участии; он забывает, что вновь  созданная стоимость меньше, чем стоимость продукта.    

Если А.  Смиту и нельзя поставить в упрек, что в этом анализе он не оказался выше всех  своих последователей (хотя первая попытка правильного решения вопроса была уже  у физиократов), то в дальнейшем он, напротив, блуждает в хаосе и главным  образом именно потому, что его «эзотерическое» понимание товарной стоимости  вообще постоянно перечеркивается «экзотерическим» пониманием, изложение  которого у него занимает преобладающее место. Правда, его научный инстинкт  время от времени снова и снова вызывает появление эзотерической точки зрения.    

     4) капитал  и доход у А. Смита    

     

Часть  стоимости каждого товара (а потому и годового продукта), образующая только эквивалент  заработной платы, равна капиталу, авансированному капиталистом на заработную  плату, т. е. равна переменной составной части всего авансированного им  капитала. Эту составную часть авансированной капитальной стоимости капиталист  получает обратно при посредстве вновь произведенной составной части стоимости  товара, доставленного наемными рабочими. Авансируется ли переменный капитал в  том смысле, что капиталист выплачивает деньгами приходящуюся на долю рабочего  часть еще не готового к продаже продукта, или же хотя и готового, но еще не проданного  капиталистом, платит ли он рабочему деньгами, уже полученными от продажи произведенного  рабочим товара, или при помощи кредита предвосхищает получение этих  денег, – во всех этих случаях капиталист расходует переменный капитал,  который притекает к рабочим в виде денег, и, с другой стороны, во всех этих  случаях он владеет эквивалентом этой капитальной стоимости в виде той части  стоимости товаров, в которой рабочий вновь произвел приходящуюся на его долю  часть общей стоимости, или, иначе говоря, в которой он произвел стоимость своей  собственной заработной платы. Вместо того чтобы дать рабочему эту часть  стоимости в натуральной форме произведенного им же самим продукта, капиталист  выплачивает ему эту часть стоимости в форме денег. Таким образом, для  капиталиста переменная составная часть авансированной им капитальной стоимости  существует теперь в форме товаров, между тем как рабочий получил эквивалент за  проданную им рабочую силу в форме денег.    

Следовательно,  в то время как часть авансированного капиталистом капитала, превращенная путем  покупки рабочей силы в переменный капитал, функционирует в самом процессе  производства как проявляющаяся в действии рабочая сила, в то время как  посредством расходования этой рабочей силы переменная часть авансированного  капитала вновь производится в товарной форме как новая стоимость, т. е.  воспроизводится, – следовательно, происходит воспроизводство, т. е.  новое производство авансированной капитальной стоимости – в это же самое время  рабочий расходует стоимость, соответственно цену проданной им рабочей силы на  жизненные средства, на средства воспроизводства своей рабочей силы. Сумма  денег, равная переменному капиталу, составляет доход рабочего – такой доход,  поступление которого продолжается лишь до тех пор, пока рабочий в состоянии  продавать свою рабочую силу капиталисту.    

Товар  наемного рабочего – сама его рабочая сила – функционирует в качестве товара  лишь постольку, поскольку она включена в капитал капиталиста, поскольку она  функционирует в качестве капитала; с другой стороны, капитал капиталиста,  израсходованный в виде денежного капитала на покупку рабочей силы,  функционирует как доход в руках продавца рабочей силы, наемного рабочего.    

Здесь  переплетаются различные процессы обращения и производства, которых А. Смит не  разграничивает.    

Во-первых.  Акты с относящиеся к процессу обращения: рабочий продает капиталисту  свой товар – рабочую силу; деньги, на которые капиталист покупает ее, являются  для него деньгами, применяемыми с целью увеличения стоимости, т. е.  денежным капиталом; этот капитал не израсходован, а авансирован. (В этом  заключается истинный смысл «авансирования» – «avance» у физиократов, –  причем совершенно независимо от того, откуда сам капиталист берет эти деньги.  Для капиталиста авансированной является всякая стоимость, которую он  выплачивает с целью осуществления процесса производства, независимо от того,  происходит ли это до его завершения или post festum.[403] Она авансируется самому  процессу производства.) Здесь происходит лишь то же, что и при всякой продаже  товаров: продавец отдает потребительную стоимость (в данном случае – рабочую  силу) и получает ее стоимость (реализует ее цену) в форме денег; покупатель  отдает свои деньги и получает взамен самый товар, в данном случае – рабочую  силу.    

Во-вторых.  В процессе производства купленная рабочая сила образует часть функционирующего  капитала, а сам рабочий функционирует здесь лишь как особая натуральная форма  этого капитала, отличная от тех его элементов, которые существуют в натуральной  форме средств производства. Во время процесса производства рабочий к средствам  производства, которые он превращает в продукт, посредством расходования своей  рабочей силы присоединяет стоимость, равную стоимости его рабочей силы (прибавочную  стоимость мы оставляем в стороне); следовательно, он воспроизводит для  капиталиста в товарной форме ту часть капитала, которая авансирована или должна  быть авансирована ему капиталистом в виде заработной платы; рабочий производит  для капиталиста эквивалент этого капитала, т. е. он производит для  капиталиста капитал, который капиталист может снова «авансировать» на покупку  рабочей силы.    

В-третьих.  Поэтому при продаже товара часть его продажной цены возмещает капиталисту  авансированный им переменный капитал, и благодаря этому капиталист может снова  покупать рабочую силу, а рабочий – снова ее продавать.    

При всех  актах купли и продажи товаров – поскольку речь идет только о самих этих сделках  – совершенно безразлично, что сделает продавец с вырученными за свой товар  деньгами и что сделает покупатель с купленными им предметами потребления.  Следовательно, поскольку имеется в виду только процесс обращения, совершенно  безразлично также и то обстоятельство, что купленная капиталистом рабочая сила  воспроизводит для него капитальную стоимость и что, с другой стороны, деньги,  вырученные от продажи рабочей силы, образуют доход для рабочего. Величина  стоимости товара, которым торгует рабочий, его рабочей силы, нисколько не  зависит от того, что она образует его «доход», равно как и от того, что  потребление покупателем товара, которым торгует рабочий, воспроизводит для  этого покупателя капитальную стоимость.    

Заработная  плата становится доходом, на который должен существовать рабочий, потому что  стоимость рабочей силы»; – т. е. адекватная пена, по которой продается  этот товар, – определяется количеством труда, необходимым для ее  воспроизводства, а само это количество труда определяется здесь тем количеством  труда, которое требуется для производства необходимых жизненных средств  рабочего, т. е, количеством труда, необходимым для поддержания его жизни.    

Совершенно  неправильным является следующее утверждение А. Смита;    

«Часть  капитала, затраченная  на содержание производительного труда, выполнив свою функцию капитала для него»  (для предпринимателя), «…образует доход для этих последних» (для рабочих)  [книга II, гл. III. стр. 223).    

Деньги, которыми капиталист оплачивает  купленную им рабочую силу, выполняют зля него «функцию капитала» постольку,  поскольку он посредством этих денег присоединяет рабочую силу к вещным  составным частям своего капитала, а только это и делает вообще возможным функционирование  его капитала в качестве производительного капитала. Мы должны проводить следующее  различие: рабочая сила в руках рабочего является товаром, а не  капиталом; ею обусловливается доход для него лишь постольку, поскольку он может  постоянно повторять ее продажу; в качестве капитала она функционирует после  продажи, в руках капиталиста, во время самого процесса производства. Именно  рабочая сила выполняет при этом двойную службу: в руках рабочего она служит  товаром, который продается по его стоимости; в руках капиталиста, который купил  ее, она служит силой, производящей стоимость и потребительную стоимость. Но  деньги рабочий получает от капиталиста лишь после того, как он отдал  капиталисту потребление своей рабочей силы, лишь после того, как его рабочая  сила уже реализована в стоимости продукта труда. Капиталист владеет этой  стоимостью до того, как он ее оплачивает. Следовательно, не деньги функционируют  дважды: сначала как денежная форма переменного капитала, а потом как заработная  плата. Дважды функционирует рабочая сила:    

во-первых,  в качестве товара при продаже рабочей силы (при определении размера  заработной платы, которая должна быть выплачена, деньги играют роль просто  идеальной меры стоимости, причем их может еще и не быть в руках капиталиста);    

во-вторых,  в процессе производства, где рабочая сила функционирует в распоряжении капиталиста  как капитал, т. е. как элемент, создающий потребительную стоимость  и стоимость Она уже доставила в товарной форме тот эквивалент, который должен  быть выплачен рабочему, причем доставила этот эквивалент раньше, чем капиталист  выплатит его в денежной форме рабочему. Таким образом, рабочий сам создает тот  платежный фонд, из которого капиталист оплачивает рабочего. Но это еще не все.    

Деньги,  получаемые рабочим, расходуются им на поддержание своей рабочей силы, следовательно, –  если рассматривать класс капиталистов и класс рабочих в их совокупности, –  эти деньги расходуются рабочим, чтобы сохранить для капиталиста то орудие,  благодаря которому он только и может оставаться капиталистом.    

Таким  образом, постоянная купля и продажа рабочей силы с одной стороны, увековечивает  рабочую силу в качестве элемента капитала; вследствие этого капитал  представляете созидателем товаров, т. е. предметов, предназначенных для  потребления и обладающих стоимостью; далее, по той же причине часть капитала,  идущая на покупку рабочей силы, постоянно восстанавливается посредством продажи  продукта, созданного рабочей силой, и, следовательно, сам рабочий постоянно  создает тот фонд капитала, из которого ему платят. С другой стороны, постоянная  продажа рабочей силы становится постоянно возобновляющимся источником  сохранения жизни рабочего и, следовательно, его рабочая сила представляется  таким достоянием, посредством которого он получает доход, которым он живет.  Доход рабочего в этом случае означает не что иное, как присвоение стоимостей  посредством постоянно повторяющейся продажи товара (рабочей силы), причем сами  эти стоимости служат лишь для постоянного воспроизводства товара, который  рабочий вынужден постоянно продавать. И лишь постольку А. Смит прав, говоря,  что источником дохода для рабочего становится та часть стоимости созданного  самим рабочим продукта, за которую капиталист выплачивает ему эквивалент в  форме заработной платы. Но это обстоятельство ничего не меняет ни в природе, ни  в величине этой части стоимости товара; точно так же, как ничего не меняется в  природе стоимости средств производства от того, что они функционируют в  качестве капитальных стоимостей, как не меняется существо и длина прямой линии  от того, образует ли эта линия основание треугольника или же она служит осью  эллипса. Стоимость рабочей силы по-прежнему определяется так же независимо от  указанного обстоятельства, как и стоимость средств производства. Эта часть  стоимости товара не состоит из дохода рабочего, как одного из самостоятельных  факторов, образующих указанную стоимость, и не разлагается на его доход.  Хотя эта новая стоимость, постоянно воспроизводимая рабочим, образует для него  источник дохода, однако вследствие этого его доход, наоборот, не образует  составной части произведенной им повой стоимости. Величина выплачиваемой ему  доли в созданной им новой стоимости определяет лишь размер его дохода по  стоимости, но не наоборот. То обстоятельство, что эта часть вновь созданной  стоимости образует для него доход, указывает лишь на то, во что она  превращается, на характер ее применения, но точно так же не имеет никакого отношения  к ее происхождению, как и к происхождению всякой другой стоимости. Если я  еженедельно получаю десять талеров, то факт получения мною этого еженедельного  дохода ничего не меняет ни в природе стоимости десяти талеров, ни в величине  их стоимости. Как и стоимость всякого другого товара» стоимость рабочей силы  определяется количеством труда, необходимого для ее воспроизводства;  характерным для этого товара (рабочей силы) является то обстоятельство, что это  количество труда уже определено стоимостью необходимых жизненных средств  рабочего, т, е. равно труду, необходимому для воспроизводства самих условий  жизни рабочего. Но это обстоятельство для стоимости рабочей силы так же  характерно, как для стоимости рабочего скота характерно то, что она  определяется стоимостью средств существования, необходимых для содержания этого  скота, т. е. массой человеческого труда, необходимой для производства этих  средств существования.    

Однако  причиной всех бед постигающих А. Смита в этом вопросе, является категория «дохода».  Различные виды доходов образуют у Смита «component parts», т. е.  «составные части» ежегодно производимой, вновь создаваемой товарной стоимости,  тогда как те две части, на которые распадается эта товарная стоимость для  капиталиста, т. е. эквивалент его переменного капитала,  авансированного в денежной форме при покупке труда, и вторая часть этой  стоимости, которая также принадлежит ему, хотя ничего ему не стоила, т. е.  прибавочная стоимость, – образуют, наоборот, источники доходов. Эквивалент  переменного капитала снова авансируется на рабочую силу и постольку образует  доход для рабочего в форме его заработной платы. Другая часть, т. е.  прибавочная стоимость, не служит для возмещения капиталисту какой бы то ни было  части авансированного капитала, и потому он может израсходовать ее на предметы  потребления (на необходимые предметы потребления, а также на предметы роскоши),  он может целиком потребить ее как доход, не превращая ее в капитальную  стоимость того или иного рода. Предпосылкой получения этих доходов является  сама товарная стоимость, и ее составные части для капиталиста различаются лишь  постольку, поскольку они образуют или эквивалент за авансированную им  переменную капитальную стоимость, или избыток над авансированной им  переменной капитальной стоимостью. Обе части состоят не из чего иного, как из  рабочей силы, израсходованной во время производства товара, приведенной в  действие в процессе труда. Они состоят не из «прихода», или «дохода», а  представляют собой расход, расход труда.    

В  соответствии с этим quid pro quo,[404]  при котором доход становится источником товарной стоимости, а не товарная  стоимость является источником дохода, товарная стоимость оказывается у А. Смита  «составленной» из различного рода доходов. Они определены у него независимо  один от другого, и общая стоимость товара определяется посредством сложения  величин стоимости этих доходов. Но, спрашивается, как же определяется стоимость  каждого из этих доходов, из которых должна возникнуть товарная стоимость? Что  касается заработной платы, то ее можно определить, потому что она является  стоимостью соответствующего товара, рабочей силы, а эта стоимость определяется  (подобно стоимости всякого другого товара) трудом, необходимым для  воспроизводства этого товара. Но как можно определить прибавочную стоимость,  или, согласно А. Смиту, две ее формы: прибыль и земельную ренту? Здесь А. Смит  отделывается пустой болтовней. Он то представляет заработную плату и  прибавочную стоимость (соответственно – заработную плату и прибыль) как две  составные части, из которых «составляется» товарная стоимость, соответственно –  цена товара, то, причем часто почти не переводя дыхания, представляет их как  части, на которые «разлагается» («resolves itself») цена товара, а это значит  сказать противоположное первому, значит сказать, что товарная стоимость есть  наперед данное и что различные части этой уже данной стоимости в форме  различных доходов достаются различным лицам, принимающим участие в процессе  производства. Это последнее утверждение А. Смита ни в коем случае не  равнозначно тому, что стоимость товара состоит из указанных трех «составных  частей». Например, если я произвольно установлю длину трех различных прямых  линий, а затем, взяв эти три линии в качестве «составных частей», образую  четвертую прямую линию» по длине равную сумме первых трех линий, то это отнюдь  не та же самая процедура, если я, имея перед собой, наоборот, уже данную прямую  линию, с той или иной целью стал бы делить, некоторым образом «разлагать» ее на  три различные части. В первом случае длина всей линии неизбежно меняется вместе  с изменением длины трех линий, сумму которых она составляет; в последнем случае  длина каждой из трех частей линий заранее ограничена тем, что они составляют  части одной линии данной длины.    

Однако в  действительности, – если мы будем придерживаться того, что есть  правильного в изложении А. Смита, а именно: что вновь созданная годовым  трудом стоимость, заключающаяся в годовом товарном продукте общества (как и  во всяком отдельном товаре или в продукте труда за день, за неделю и т. Д.),  равна стоимости авансированного переменного капитала (т. е. части стоимости,  вновь предназначенной на покупку рабочей силы) плюс прибавочная стоимость,  которую капиталист может – при простом воспроизводстве и прочих неизменных  условиях – полностью реализовать в предметах своего индивидуального  потребления; далее, если помнить, что А. Смит смешивает труд, поскольку он  создает стоимость, т. е. является затратой рабочей силы, и труд, поскольку  он создает потребительную стоимость, т. е. затрачивается в полезной, целесообразной  форме, – то в действительности все представление А. Смита сводится к  следующему: стоимость всякого товара есть продукт труда, а следовательно,  таковым является и стоимость продукта годового труда или стоимость годового  общественного товарного продукта. Но всякий труд разлагается на 1) необходимое  рабочее время, в течение которого рабочий воспроизводит только эквивалент  капитала, авансированного на покупку его рабочей силы, и на 2) прибавочный  труд, посредством которого он доставляет капиталисту стоимость, за которую  последний не уплачивает никакого эквивалента, т. е. доставляет капиталисту  прибавочную стоимость. Таким образом, согласно представлению А. Смита, всякая  товарная стоимость может разлагаться лишь на эти две различные составные части и  в конечном счете образует в качестве заработной платы доход рабочего класса, а  в качестве прибавочной стоимости – доход класса капиталистов. Что же касается  постоянной капитальной стоимости, т. е. стоимости средств производства,  потребленных при производстве годового продукта, то хотя А. Смит и не может  сказать (за исключением фразы, что капиталист начисляет ее покупателю при  продаже своего товара), каким образом эта стоимость входит в стоимость нового  продукта, но так как сами средства производства представляют собой продукт  труда, то, согласно А. Смиту, эта часть стоимости нового продукта «в конечном  счете» («ultimately») опять-таки может состоять лишь из эквивалента переменного  капитала и из прибавочной стоимости: из продукта необходимого труда и прибавочного  труда. Если стоимости этих средств производства в руках тех, кто их применяет,  функционируют как капитальные стоимости, то это-де не помеха тому, что  «первоначально», т. е. если добраться до их происхождения, в других руках,  т. е. еще раньше, они распадались на те же две части стоимости,  следовательно, на два различных источника дохода.    

Правильно  во всем этом то, что в движении общественного капитала, т. е. в движении  совокупности индивидуальных капиталов, дело представляется иначе, чем оно  представляется для каждого индивидуального капитала, рассматриваемого в  отдельности, т. е. чем оно представляется с точки зрения каждого  отдельного капиталиста. Для последнего товарная стоимость разлагается 1) на  постоянный элемент («четвертый элемент», как называет его Смит) и 2) на сумму  заработной платы и прибавочной стоимости, соответственно – на сумму заработной  платы, прибыли и земельной ренты. Напротив, с общественной точки зрения  «четвертый элемент» Смита, постоянная капитальная стоимость, исчезает.    

     5) резюме    

     

Нелепая  формула, согласно которой три вида дохода, т. е. заработная плата, прибыль  и рента, образуют три «составные части» товарной стоимости, вытекает у А. Смита  из более правдоподобной формулы, согласно которой товарная стоимость  «разлагается» («resolves itself») на эти три составные части. Однако и это  неправильно, неправильно даже в том случае, если предположить, что товарная  стоимость может быть разделена на эквивалент потребленной рабочей силы и на созданную  последней прибавочную стоимость. Но это заблуждение А. Смита, в свою очередь,  покоится здесь на более глубокой, правильной основе. Капиталистическое  производство основано на том, что производительный рабочий продает капиталисту  свою собственную рабочую силу, как свой товар, и что в руках капиталиста она  функционирует потом только как элемент его производительного капитала. Эта  сделка, относящаяся к сфере обращения, т. е. продажа и купля рабочей силы,  не только служит введением к процессу производства, но и определяет implicite[405] его  специфический характер. Производство потребительной стоимости и даже  производство товара (так как оно может совершаться также и самостоятельными  производительными работниками) является здесь лишь средством производства  абсолютной и относительной прибавочной стоимости для капиталиста. Поэтому при  анализе процесса производства мы видели, каким образом производство абсолютной  и относительной прибавочной стоимости определяет: 1) продолжительность  ежедневного процесса труда, 2) весь общественный и технический строй капиталистического  процесса производства. В нем самом осуществляется разграничение между простым  сохранением стоимости (постоянной капитальной стоимости), действительным  воспроизводством авансированной стоимости (эквивалента рабочей силы) и  производством прибавочной стоимости, т. е. стоимости, на производство  которой капиталист не авансировал никакого эквивалента и не авансирует его post  festum.[406]    

Хотя  присвоение прибавочной стоимости, т. е. стоимости, представляющей собой  избыток над эквивалентом авансированной капиталистом стоимости, подготовляется  куплей и продажей рабочей силы, однако это присвоение есть акт, который  совершается в самом процессе производства и составляет существенный момент  последнего.    

Вступительный  акт, представляющий собой акт обращения, т. е. купля и продажа рабочей  силы, в свою очередь, основывается на распределении элементов производства,  которое предшествует распределению общественных продуктов и является  предпосылкой последнего, а именно: основывается на отделении рабочей силы как  товара рабочего от средств производства как собственности не рабочих.    

Но  вместе с тем это присвоение прибавочной стоимости или это разделение  производства стоимости на воспроизводство авансированной стоимости и  производство новой (прибавочной) стоимости, не возмещающей никакого  эквивалента, ничего не меняет ни в самой субстанции стоимости, ни в природе ее  производства. Субстанцией стоимости всегда является только израсходованная  рабочая сила, т. е. труд, независимо от особенного полезного характера  этого труда, а производство стоимости есть не что иное, как процесс этого  расходования рабочей силы. Так, например, крепостной крестьянин в течение шести  дней недели расходует свою рабочую силу, т. е. работает в течение шести  дней, и по отношению к самому факту этого расходования рабочей силы совершенно  безразлично, что из этих рабочих дней крепостной работает, например, три дня на  себя, на своем собственном поле, а три других дня на своего помещика на его  поле. Как добровольный труд на себя, так и принудительный труд на барина в  одинаковой мере представляют собой труд. Если мы будем рассматривать  шестидневный труд крепостного по отношению к созданным им стоимостям или по  отношению к созданным им полезным продуктам, то в этом труде мы не найдем  никаких различий. Различие касается лишь тех различных условий, которыми вызывается  расходование его рабочей силы в течение двух половин шестидневного рабочего  времени. Совершенно так же обстоит дело с необходимым и прибавочным трудом  наемного рабочего.    

Производственный  процесс угасает в товаре. Тот факт, что на производство товара израсходована  рабочая сила, представляется теперь как вещное свойство товара, – как  свойство товара обладать стоимостью; величина этой стоимости измеряется  величиной израсходованного труда; ни на что другое товарная стоимость не  разлагается и не состоит из чего-либо другого. Если я прямую линию определенной  длины начертил таким способом, который применяется согласно известным,  независимым от меня правилам (законам), то я прежде всего «произвел» прямую  линию (правда, «произвел» лишь символически, что мне известно заранее). Если я  эту линию затем разделю на три отрезка (длина которых, в свою очередь, должна  соответствовать условиям определенной задачи), то каждый из этих трех отрезков  остается по-прежнему прямой линией, а вся линия, части которой они составляют,  вследствие такого деления не превратится во что-то отличное от прямой линии,  например, в какую-нибудь кривую. Так же точно я не могу разделить линию данной  длины таким образом, чтобы сумма этих частей стала бы большей, чем сама эта  линия до ее деления; следовательно, длина всей линии не определяется  произвольно взятой длиной ее частей. Наоборот, относительные величины этих  последних с самого начала ограничены пределами всей линии, частями которой они  являются.    

В этом  отношении товар, произведенный капиталистом, ничем не отличается от товаров,  произведенных самостоятельным работником, общинами трудящихся  [Arbeitergemeindeni или рабами. Однако в рассматриваемом нами случае весь  продукт труда, как и вся его стоимость, принадлежит капиталисту. Как и всякий  другой производитель, он должен сначала посредством продажи превратить товар в  деньги, чтобы иметь возможность совершать дальнейшие операции; он должен  превратить товар в форму всеобщего эквивалента.    

Рассмотрим  товарный продукт до его превращения в деньги. Он целиком принадлежит капиталисту.  С другой стороны, как полезный продукт труда, как потребительная стоимость, он  всецело является продуктом прошлого процесса труда; не так обстоит дело с его  стоимостью. Часть этой стоимости есть лишь появившаяся в новой форме стоимость  средств производства, израсходованных при производстве товара; эта часть  стоимости не была произведена во время процесса производства данного товара;  средства производства обладали этой стоимостью еще до процесса производства,  независимо от него; они вошли в этот процесс как носители этой стоимости; обновилась  и изменилась лишь форма ее проявления. Эта часть товарной стоимости образует  для капиталиста эквивалент той части авансированной им постоянной капитальной  стоимости, которая была потреблена во время производства товара. Раньше она  существовала в форме средств производства; теперь она существует как составная  часть стоимости вновь произведенного товара. Как только последний превращен в  деньги, эта стоимость, существующая теперь в виде денег, должна быть снова  превращена в средства производства, в свою первоначальную форму, определяемую  процессом производства и функцией постоянной капитальной стоимости в этом последнем.  В характере стоимости товара ничего не изменяется вследствие функционирования  этой стоимости в качестве капитала.    

Вторая  часть стоимости товара есть стоимость рабочей силы, которую наемный рабочий  продает капиталисту. Она определяется, как и стоимость средств производства,  независимо от того процесса производства, в который должна войти рабочая сила,  и, раньше чем войти в него, эта стоимость фиксируется во время акта обращения,  при купле и продаже рабочей силы. Функционируя, расходуя свою рабочую силу,  наемный рабочий производит товарную стоимость, равную стоимости, которую  капиталист должен уплатить ему за использование его рабочей силы. Рабочий  отдает капиталисту эту стоимость в форме товара, капиталист выплачивает ее  рабочему в форме денег. То обстоятельство, что эта часть товарной стоимости  является для капиталиста лишь эквивалентом переменного капитала, который он  должен авансировать на заработную плату, это обстоятельство ровно ничего не  меняет в том факте, что данная стоимость есть товарная стоимость, вновь  созданная во время процесса производства, состоящая не из чего другого, как из  того же, из чего состоит и прибавочная стоимость, а именно из уже  совершившегося расходования рабочей силы. На этот факт не оказывает никакого  влияния и то обстоятельство, что стоимость рабочей силы, уплачиваемая  капиталистом рабочему в форме заработной платы, принимает для рабочего форму  дохода и что благодаря этому постоянно воспроизводится не только рабочая сила,  но и класс наемных рабочих как таковой, а вместе с тем воспроизводится и основа  всего капиталистического производства.    

Но сумма  этих двух частей стоимости еще не составляет всей товарной стоимости. Остается  избыток над суммой обеих частей, т. е. прибавочная стоимость. Эта  последняя, как и часть стоимости, возмещающая авансированный на заработную  плату переменный капитал, представляет собой стоимость, вновь созданную рабочим  во время процесса производства, представляет собой застывший труд. Отличие  состоит только в том, что собственнику всего продукта, капиталисту, прибавочная  стоимость ничего не стоит. Это обстоятельство действительно позволяет  капиталисту потребить ее целиком как доход, целиком в том случае, если ему не  приходится часть ее уступать другим соучастникам, например, земельную ренту –  земельным собственникам, причем в этом случае соответствующие части образуют  доход таких третьих лиц. Это же самое обстоятельство и было тем побудительным  мотивом, который вообще заставил нашего капиталиста заняться производством  товаров. Но ни первоначально руководившее им благое намерение получить прибавочную  стоимость, ни последующее расходование этой прибавочной стоимости им и другими  как дохода не оказывает никакого влияния на прибавочную стоимость как таковую.  Все это ничего не меняет в том, что она есть застывший неоплаченный труд, а  также нисколько не меняет и ее величины, которая определяется совершенно  другими условиями.    

Но  поскольку А. Смит уже при рассмотрении товарной стоимости пожелал заняться  выяснением роли различных частей стоимости во всем процессе воспроизводства, то  ему было ясно, что если отдельные части стоимости функционируют как доход, то  другие с таким же постоянством функционируют как капитал, а потому, согласно  его логике, последние следовало бы назвать частями, составляющими товарную  стоимость, или частями, на которые она разлагается.    

А. Смит  отождествляет товарное производство вообще с капиталистическим товарным производством;  у него средства производства с самого начала являются «капиталом», труд с  самого начала – наемным трудом, и потому у него:    

Глава двадцатая:  простое воспроизводство    

     I. Постановка вопроса    

     

Если мы  рассмотрим результат годового функционирования общественного капитала,  т. е. всего совокупного капитала, по отношению к которому индивидуальные  капиталы являются лишь дробными частями, причем движение этих частей, будучи их  индивидуальным движением, в то же время представляет собой необходимое  составное звено в движении всего капитала, т. е. если мы рассмотрим  товарный продукт, доставляемый обществом в течение года, то станет ясно, каким  образом совершается процесс воспроизводства общественного капитала, какие характерные  черты отличают этот процесс воспроизводства от процесса воспроизводства  индивидуального капитала и какие черты являются для них общими. Годовой продукт  заключает в себе как те части общественного продукта, которые возмещают  капитал, т. е. идут на воспроизводство общественного капитала, так и те  части, которые входят в фонд потребления, потребляются рабочими и капиталистами,  следовательно, годовой продукт входит как в производительное, так и в  индивидуальное потребление. Это потребление заключает в себе воспроизводство  (т. е. сохранение) как класса капиталистов, так и рабочего класса, а  потому заключает в себе также и воспроизводство капиталистического характера  всего процесса производства.    

Очевидно,  что нам следует анализировать фигуру обращения    

Т' – Д-Т…П…Т'    

Д-т    

, причем  потребление необходимо играет    

здесь  известную роль, так как исходный пункт Т' = Т + т, т. е.  товарный капитал, содержит как постоянную и переменную капитальную стоимость,  так и прибавочную стоимость. Поэтому его движение охватывает как  индивидуальное, так и производительное потребление. В кругооборотах Д –  Т…..П…Т' – Д' и П…Т' – Д' – Т…П исходным и конечным пунктом является  движение капитала. Конечно, тем самым это движение включает также и  потребление, так как товар, продукт, должен быть продан. Но если  предполагается, что товар продан, то для движения отдельного капитала будет  безразлично, что дальше сделается с этим товаром. Напротив, в движении Т'…Т'  условия общественного воспроизводства дают о себе знать как раз потому, что при  этом необходимо показать, что станет с каждой частью стоимости всего этого  совокупного продукта Т'. Весь процесс воспроизводства здесь включает  процесс потребления, опосредствованный обращением в такой же мере, как и самый  процесс воспроизводства капитала.    

Ввиду  стоящей перед нами цели мы должны рассмотреть процесс воспроизводства с точки  зрения возмещения как стоимости, так и натуральной формы отдельных составных  частей Т'. Теперь мы уже не можем довольствоваться, как при анализе  стоимости продукта отдельного капитала, тем предположением, что  отдельный капиталист, продавая свой товарный продукт, может превратить  составные части своего капитала сначала в деньги, а потом, вновь закупая на  товарном рынке элементы производства, превратить их снова в производительный  капитал. Поскольку эти элементы производства по природе своей являются вещами,  они точно так же образуют составную часть общественного капитала, как и тот  индивидуальный готовый продукт, который обменивается на них и возмещается ими.  С другой стороны, движение той части общественного товарного продукта, которая  потребляется рабочим при условии расходования заработной платы и потребляется  капиталистом при условии расходования прибавочной стоимости, движение этой  части общественного товарного продукта не только является необходимым составным  звеном в движении всего совокупного продукта, но и переплетается с движением  индивидуальных капиталов, и поэтому этот процесс нельзя объяснить просто путем  предположения, что он совершается.    

Вопрос,  который непосредственно встает перед нами, заключается в следующем: каким образом  капитал, потребленный в процессе производства, возмещается по своей  стоимости из годового, продукта, и каким образом процесс этого возмещения  переплетается с потреблением прибавочной стоимости капиталистами и заработной  платы рабочими? Следовательно, речь идет прежде всего о воспроизводстве в  неизменном масштабе. Далее предполагается не только то, что продукты  обмениваются по своей стоимости, но и то, что не происходит никаких революций в  величине стоимости составных частей производительного капитала. Что касается  отклонения цен от стоимостей, то это обстоятельство» конечно, не может оказать  какого-либо влияния на движение общественного капитала. В этом случае  по-прежнему обменивалась бы в общем итоге одна и та же масса продуктов, хотя  отдельным капиталистам при этом доставались бы доли стоимости, уже не  пропорциональные их соответствующим авансам капитала и тем массам прибавочной  стоимости, которые были произведены каждым из них в отдельности. Что же  касается революций в величине стоимости, то, если они имеют всеобщий характер и  равномерно затрагивают все отрасли производства, они не вызывают никаких  изменений в соотношении между составными частями стоимости всего годового  продукта. Напротив, если они имеют частичный характер и затрагивают все отрасли  производства не в равной мере, то они представляют собой такие нарушения,  которые, во-первых, могут быть поняты в качестве нарушений лишь при том  условии, если их рассматривать как отклонения от неизменных отношений  стоимости; но, во-вторых, если доказан закон, согласно которому одна  часть стоимости годового продукта возмещает постоянный, а другая часть – переменный  капитал, то в этом законе ничего не изменила бы любая революция в величине  стоимости, все равно, произойдет ли она в величине стоимости постоянного или  переменного капитала. Она изменила бы только относительную величину тех частей  стоимости, которые функционируют в качестве того или другого капитала, так как  на место первоначальных стоимостей выступили бы иные стоимости.    

Пока мы  рассматривали производство стоимости и стоимость продукта капитала с точки  зрения индивидуального капитала, для нашего анализа натуральная форма,  товарного продукта была совершенно безразлична, – безразлично, состоял ли  товарный продукт, например, из машин, или из хлеба, или же из зеркал. В каждом  случае мы брали эти натуральные формы только в качестве примера, и любая  отрасль производства одинаково могла служить в качестве иллюстрации. Нам  приходилось иметь дело с самим непосредственным процессом производства» который  в каждом отдельном случае представляет собой процесс индивидуального капитала.  Поскольку мы рассматривали воспроизводство капитала»; нам достаточно было лишь  предположить, что часть товарного продукта, представляющая собой капитальную  стоимость, находит в сфере обращения возможность совершить обратное превращение  в элементы ее производства и, следовательно, снова принять форму  производительного капитала; совершенно так же нам достаточно было предположить,  что рабочий и капиталист непременно находят на рынке товары, на которые они  расходуют заработную плату и прибавочную стоимость. Но этот чисто формальный  прием изложения уже недостаточен, если мы рассматриваем весь общественный  капитал и стоимость его продукта. Обратное превращение одной части стоимости  продукта в капитал, вступление другой части в индивидуальное потребление класса  капиталистов и класса рабочих составляет движение в пределах самой стоимости  продукта, в котором нашел свое выражение результат функционирования всего  совокупного капитала; и это движение есть не только возмещение стоимости, но и  возмещение натуральной формы продукта, а потому оно в одинаковой мере  обусловлено как взаимным соотношением составных частей стоимости общественного  продукта, так и их потребительной стоимостью, их натуральной формой.    

Простое  воспроизводство, т. е. воспроизводство в неизменном масштабе, является  абстракцией лишь постольку, поскольку, с одной стороны, на базисе  капиталистического производства отсутствие всякого накопления или  воспроизводства в расширенном масштабе является неправдоподобным  предположением, и поскольку, с другой стороны, условия, при которых совершается  производство, в различные годы не остаются абсолютно неизменными (а они  предполагаются неизменными). Наше предположение таково, что общественный  капитал данной стоимости как в прошлом, так и в текущем году снова доставляет  прежнюю массу товарных стоимостей и удовлетворяет прежнюю массу потребностей,  хотя бы формы товаров и изменились в процессе воспроизводства. Впрочем, если  даже и совершается накопление, то простое воспроизводство всегда составляет  часть накопления, следовательно, простое воспроизводство можно рассматривать  само по себе, оно есть реальный фактор накопления. Стоимость годового продукта  может уменьшиться, хотя масса потребительных стоимостей останется прежней;  стоимость может остаться прежней, хотя масса потребительных стоимостей  уменьшится; масса стоимости и масса воспроизведенных потребительных стоимостей  могут уменьшаться одновременно. И все это сводится к тому, что воспроизводство  совершается или при более благоприятных условиях, чем были раньше, или при  затруднительных условиях, причем результатом последних может явиться неполное  или недостаточное воспроизводство. Однако все это имеет отношение лишь к  количественной стороне различных элементов воспроизводства, а не к той роли,  которую они играют в общем процессе как воспроизводимый капитал или как  воспроизведенный доход.    

     II. Два  подразделения общественного производства    

     

Весь общественный  продукт, а следовательно и все производство общества, распадается на два  больших подразделения:    

I. Средства  производства, т. е. товары, имеющие такую форму, в которой они должны  войти или, по меньшей мере, могут войти в производительное потребление.    

II. Предметы  потребления, т. е. товары, имеющие такую форму, в которой они входят в  индивидуальное потребление класса капиталистов и рабочего класса.    

В каждом  из этих подразделений совокупность различных отраслей производства, относящихся  к этому подразделению, составляет одну-единственную большую отрасль  производства:    

в одном  случае – отрасль производства средств производства, в другом случае – предметов  потребления. Весь капитал, применяемый в каждой из этих двух отраслей  производства, образует особое крупное подразделение общественного капитала.    

В каждом  подразделении капитал распадается на две составные части:    

1) Переменный  капитал. Рассматриваемый со стороны стоимости этот капитал равен стоимости  общественной рабочей силы, примененной в этой отрасли производства,  следовательно, он равен сумме заработной платы, выплаченной за эту рабочую  силу. Рассматриваемый со стороны его натуральной формы, он состоит из самой  рабочей силы, проявляющей себя в действии, т. е. из живого труда,  приведенного в движение этой капитальной стоимостью.    

2) Постоянный  капитал, т. е. стоимость всех средств производства, примененных для производства  в этой отрасли. В свою очередь средства производства распадаются на основной  капитал: машины, орудия труда, постройки, рабочий скот и т. Д., и на оборотный  постоянный капитал: производственные материалы, как-то сырые и вспомогательные  материалы, полуфабрикаты и т. Д.    

Стоимость  всего годового продукта, произведенного в каждом из двух подразделений; с помощью  этого переменного и постоянного капитала, распадается на часть стоимости,  представляющую постоянный капитал с, потребленный в процессе производства и по  своей стоимости лишь перенесенный на продукт, и на часть стоимости,  присоединенную к продукту всем трудом в течение года. Эта последняя часть  стоимости годового продукта, в свою очередь, распадается на возмещение  авансированного переменного капитала v и на избыток над ним, образующий  прибавочную стоимость m. Следовательно, подобно стоимости всякого  отдельного товара, стоимость всего годового продукта в каждом подразделении  тоже распадается на с +v +m.    

Часть  стоимости, а именно c, представляющая постоянный капитал, потребленный в  процессе производства, по своей величине не совпадает со стоимостью постоянного  капитала, примененного в 'том процессе производства. Правда,  производственные материалы потребляются при этом целиком, и потому их стоимость  целиком переносится на продукт. Но лишь некоторая часть примененного основного  капитала потребляется целиком, и, следовательно, лишь стоимость этой части  переходит на продукт. Другая часть основного капитала, т. е. машины,  здания и т. Д., существует а продолжает функционировать по-прежнему,  хотя стоимость этого основного капитала и уменьшилась вследствие годового  износа. Если мы рассматриваем стоимость продукта, то этой продолжающей  функционировать части основного капитала для нас не существует. Она составляет  часть капитальной стоимости, независимую от этой вновь произведенной товарной  стоимости, существующую наряду с последний. Это обнаружилось уже при  рассмотрении стоимости продукта отдельного капитала («Капитал», книга I» гл.  VI, стр. 192 74. Но здесь мы должны временно отвлечься от примененного там  способа рассмотрения. Рассматривая стоимость продукта отдельного капитала, мы  говорили, что стоимость, утрачиваемая основным капиталом вследствие износа, переносится  на товарный продукт, произведенный в течение того времени, когда этот износ  происходил, причем безразлично, возмещается ли в течение этого времени часть  основного капитала in natura[411]  за счет этой перенесенной стоимости или же не возмещается. Напротив, здесь,  рассматривая совокупный общественный продукт и его стоимость, необходимо, по  крайней мере временно, оставить в стороне эту часть стоимости, в течение года  перенесенную на годовой продукт вследствие износа основного капитала. Мы должны  отвлечься от нее, поскольку этот основной капитал в точение данного года ни  возмещается in natura. В одном из следующих разделов этой главы мы специально  остановимся и на этом пункте*.    

В основу  нашего исследования простого воспроизводства мы положим нижеследующую схему, в  которой с = постоянному капиталу, v = переменному капиталу, т  = прибавочной стоимости, а степень увеличения стоимости, m /v,  принята равной 100 %. Числа могут означать миллионы марок, франков или  фунтов стерлингов.    

     

Если  товарный продукт обоих подразделений свести вместе, то весь совокупный годовой  товарный продукт составит:    

     

Стоимость  совокупного продукта равна 9 000, причем согласно нашему предположению, из этой  суммы исключена    

стоимость  основного капитала, продолжающего функционировать в своей натуральной форме.    

Если мы  исследуем теперь обмены, необходимые на основе простого воспроизводства, когда  вся прибавочная стоимость потребляется непроизводительно, и при этом сначала  оставим в стороне денежное обращение, опосредствующее эти обмены, то прежде  всего мы получим три существенных точки опоры    

1) 500v,  заработная плата рабочих, и 500 т, прибавочная стоимость  капиталистов подразделения II, должны быть израсходованы на предметы  потребления. Но их стоимость существует в виде тех предметов потребления  стоимостью в 1000, которые, находясь в руках капиталистов подразделения II,  возмещают авансированные ими 500v и представляют для них 500m. Следовательно,  заработная плата рабочих и прибавочная стоимость капиталистов подразделения II  обмениваются в пределах подразделения II на продукт этого подразделения. Вместе  с тем из совокупного продукта исчезает (500v +500m) II = == 1 000 в виде  предметов потребления.    

2) 1  000v +1 000 m подразделения I тоже должны быть израсходованы на предметы  потребления, т. е. на продукт подразделения II. Следовательно, они должны  быть обменены на остальную часть продукта подразделения II, по величине равную  постоянной части капитала 2 000с. За это подразделение II получает равную сумму  в виде средств производства, получает продукт подразделения I, воплощающий  стоимость 1000v +1 000m. подразделения I. Тем самым из счета исчезают 2 000 II  с и (1000v +1 000m) I.    

3) Остаются  еще 4 000 Ic. Они заключаются в тех средствах производства, которые могут быть  использованы лишь в подразделении I и служат для возмещения потребленного в нем  постоянного капитала; поэтому вопрос о них решается посредством взаимного  обмена между отдельными капиталистами подразделения I точно так же, как в отношении  (500v + 500m) II он решен посредством обмена между рабочими и капиталистами,  соответственно – между отдельными капиталистами подразделения II.    

Этого мы  коснулись пока лишь для лучшего понимания последующего.    

     III. Обмен между двумя  подразделениями: I (v+ т)на II с    

     

Мы  начинаем с крупного обмена между двумя подразделениями. (1 000v +1 000m.) I –  эти стоимости, которые в руках своих производителей существуют в натуральной  форме средств производства, обмениваются на 2 000 IIc, на стоимости,  существующие в натуральной форме предметов потребления. Благодаря этому обмену  капиталисты подразделения II превратили свой постоянный капитал = 2 000 из  формы предметов потребления в форму, средств производства предметов  потребления, в форму, в которой он снова может функционировать как фактор процесса  труда и – по отношению к процессу увеличения стоимости – как постоянная  капитальная стоимость. С другой стороны, благодаря этому обмену эквивалент  стоимости рабочей силы подразделения I (1 000 Iv) и прибавочная стоимость  капиталистов подразделения I (1 000 Im) реализовались в предметах  потребления; и то и другое из своей натуральной формы средств производства превратилось  в такую натуральную форму, в которой они могут быть потреблены как доход.    

Однако  такой взаимный обмен осуществляется благодаря обращению денег, которое опосредствует  его в такой же мере, в какой затрудняет его понимание, но которое играет  решающе важную роль, потому что переменная часть капитала снова и снова должна  выступать в денежной форме, выступать как денежный капитал, который из денежной  формы превращается в рабочую силу. Во всех отраслях производства, одновременно  действующих одна рядом с другой на всей территории данного общества,  безразлично, относятся ли они к подразделению I или II, переменный капитал  должен авансироваться в денежной форме. Капиталист покупает рабочую силу прежде,  чем она вступит в процесс производства, но он оплачивает ее лишь в  обусловленные по договору сроки, лишь после того, как она уже затрачена на  производство потребительной стоимости. Подобно остальной части стоимости  продукта, капиталисту принадлежит и та часть этого продукта, которая является  лишь эквивалентом денег, израсходованных им на оплату рабочей силы, т. е.  та часть стоимости продукта, которая представляет переменную капитальную  стоимость. В виде самой этой части стоимости продукта рабочий уже доставил  капиталисту эквивалент своей заработной платы. Но лишь обратное превращение  товара в деньги, его продажа восстанавливает капиталисту его переменный капитал  в виде денежного капитала, который он может вновь авансировать на покупку  рабочей силы.    

Итак, в  подразделении I капиталист, рассматриваемый как совокупный капиталист, уплатил  рабочим 1 000 ф. ст. (я. говорю «фунтов стерлингов» только для того, чтобы  отметить, что это – стоимость в денежной форме) == 1 000v за ту часть  стоимости продукта подразделения I, которая уже существует в виде v,  т. е. в виде произведенных рабочими средств производства. На эти 1 000 ф.  ст. рабочие покупают у капиталистов подразделения II предметы потребления такой  же стоимости и таким образом превращают половину постоянного капитала II в  деньги; капиталисты подразделения II, в свою очередь, покупают на эти 1 000 ф.  ст. средства производства стоимостью в 1 000 у капиталистов подразделения I; тем  самым переменная капитальная стоимость последних = 1000v, существовавшая как  часть их продукта в натуральной форме средств производства, опять превращена в  деньги, и теперь в руках капиталистов подразделения I снова может функционировать  как денежный капитал, который превращается в рабочую силу, следовательно, в  самый существенный элемент производительного капитала. Таким путем, вследствие  реализации части их товарного капитала» к капиталистам подразделения I  возвращается переменный капитал в денежной форме.    

Что же  касается денег, необходимых для обмена т, т. е. этой части  товарного капитала подразделения I, на вторую половину постоянной части  капитала подразделения II, то эти деньги могут быть авансированы различными  способами. В действительности это обращение охватывает бесчисленное количество  отдельных актов купли и продажи, совершаемых индивидуальными капиталистами  обоих подразделений, причем деньги при всех условиях должны исходить от этих  капиталистов, так как с тем количеством денег, которое брошено в обращение  рабочими, счет уже закончен. Или капиталист подразделения II может часть своего  денежного капитала, имеющегося у него в наличии наряду с его производительным  капиталом, употребить на то, чтобы купить средства производства у капиталистов  подразделения I; или же, наоборот, капиталист подразделения I может купить  предметы потребления у капиталистов подразделения II за счет денежного фонда,  предназначенного на личные расходы, а не на расходование в качестве капитала.  Как уже показано выше в отделах I и II, предполагается, что в руках  капиталистов при всех условиях наряду с производительным капиталом обязательно  имеются в наличии известные денежные запасы, причем безразлично, предназначены  ли они для авансирования в качестве капитала, или для расходования в качестве  дохода. Предположим – для наших целей пропорция здесь совершенно безразлична, –  что половина денег авансируется капиталистами подразделения II на закупку  средств производства для возмещения постоянного капитала, а другая половина  расходуется капиталистами подразделения I на потребление. В таком случае  подразделение II авансирует 500 ф. ст., покупает на них у подразделения I  средства производства и тем самым возмещает in natura (включая вышеупомянутые 1  000 ф. ст., поступившие от рабочих подразделения I) 3/4 своего постоянного  капитала; подразделение I на полученные таким образом 500 ф. ст. покупает у  подразделения II предметы потребления, и тем самым половина той части товарного  капитала подразделения I, которая состоит из т, совершила обращение т – д  – т, и эта часть продукта подразделения I, таким образом, реализована в  фонде потребления. Вследствие этого второго процесса 500 ф. ст. возвращаются в  руки капиталистов подразделения II как денежный капитал, которым капиталисты  этого подразделения обладают наряду со своим производительным капиталом. С  другой стороны, капиталисты подразделения I за счет той половины т своего  товарного капитала, которая все еще лежит у них на складах в виде продукта,  предвосхищают – раньше, чем эта часть их продукта продана – расходование денег  в количестве 500 ф. ст. на закупку предметов потребления у капиталистов  подразделения II. На эти самые 500 ф. ст. подразделение II покупает средства  производства у подразделения I и таким образом возмещает in natura весь свой  постоянный капитал (1 000 + + 500 + 500 == 2 000), между тем как подразделение  I реализовало в предметах потребления всю свою прибавочную стоимость. В общем  итоге обмен товаров на сумму 4 000 ф. ст. совершился бы при помощи обращения  денег на сумму 2 000 ф. ст., причем величина последней суммы обусловливается  лишь тем, что, согласно нашему изложению, весь годовой продукт обменивается  разом, несколькими крупными частями. Важно при этом лишь то обстоятельство, что  подразделение II не только снова превратило в форму средств производства свой  постоянный капитал, воспроизведенный в форме предметов потребления, но что к  нему, кроме того, возвратились 500 ф. ст., авансированные им для обращения, на  закупку средств производства; и что подразделение I точно так же не только  вновь получило свой воспроизведенный им в форме средств производства переменный  капитал в денежной форме, в качестве денежного капитала, который снова может  быть непосредственно превращен в рабочую силу, но что к нему, кроме того,  возвратились 500 ф. ст., которые оно, предвосхищая продажу прибавочной части  стоимости своего товарного капитала, еще до этой продажи израсходовало на  покупку предметов потребления. Но эти деньги возвратились к нему назад не  вследствие совершившегося израсходования, а вследствие последующей продажи  части его товарного продукта, несущей в себе половину его прибавочной  стоимости.    

В обоих  случаях не только постоянный капитал подразделения II из формы продукта снова  превращается в натуральную форму средств производства, в которой он лишь и  может функционировать как капитал; точно так же не только переменная часть  капитала подразделения I превращается в денежную форму, но и прибавочная  стоимость как часть товарного продукта, воплощенная в средствах производства  подразделения I, превращается в такую форму, в которой она пригодна для  потребления и может быть потреблена как доход. Кроме того, в подразделение II  притекают обратно 500 ф. ст. денежного капитала, которые оно авансировало на  покупку средств производства раньше, чем была продана соответствующая,  компенсирующая эти 500 ф. ст. часть стоимости постоянного капитала, имевшаяся в  наличии в форме предметов потребления; далее, в подразделение I возвращаются  500 ф. ст., которые оно anticipando[412]  израсходовало на покупку предметов потребления. Если в подразделение II  возвращаются назад деньги, авансированные им за счет постоянной части его  товарного продукта, а в подразделение I – деньги, авансированные за счет той  части его товарного продукта, которая содержит прибавочную стоимость, то  возвращаются они лишь потому, что та и другая категории капиталистов бросили в  обращение еще по 500 ф. ст. денег; одна – помимо существующего в товарной форме  II постоянного капитала, другая – помимо существующей в товарной форме I  прибавочной стоимости. В конечном счете они взаимно полностью расплатились друг  с другом посредством обмена своих соответствующих товарных эквивалентов. Те  деньги, которые в качестве средства этого обмена товаров были брошены ими в  обращение сверх общей суммы стоимости своих товаров, возвращаются к каждому из  них из обращения pro rata[413]  той доле, которая каждым из них была брошена в обращение. Они не стали от этого  ни на грош богаче. Подразделение II имело постоянный капитал = 2 000 в форме  предметов потребления + 500 в форме денег; теперь оно обладает 2 000 в  средствах производства и 500 в деньгах, т. е. обладает той же суммой, что  и раньше; точно так же подразделение I по-прежнему обладает прибавочной  стоимостью в 1 000 (в форме товаров, средств производства, превращенных теперь  в фонд потребления) + 500 в деньгах. – Общий вывод таков: из денег,  которые промышленные капиталисты бросают в обращение для обслуживания своего  собственного товарного обращения, – причем безразлично, происходит ли это  за счет постоянной части стоимости товара или за счет существующей в товарах  прибавочной стоимости, поскольку она расходуется как доход, – из этих  денег в руки соответствующих капиталистов возвращается столько, сколько они  авансировали на денежное обращение.    

Что  касается обратного превращения в денежную форму переменного капитала подразделения  I, то для капиталистов этого подразделения I, после того как они затратили его  на заработную плату, он существует сначала в той товарной форме, в которой  рабочие доставили его капиталистам. Капиталисты выплатили его рабочим в  денежной форме, как цену рабочей силы последних. Постольку капиталисты оплатили  ту составную часть стоимости своего товарного продукта, которая равна этому  переменному капиталу, израсходованному ими в форме денег. Поэтому они являются  собственниками также и этой части товарного продукта. Но применяемая ими часть  рабочего класса отнюдь не является покупателем средств производства,  производимых этими рабочими. Эти рабочие являются покупателями предметов  потребления, производимых в подразделении II. Следовательно, переменный  капитал, авансированный в подразделении I на оплату рабочей силы деньгами, не  непосредственно возвращается к капиталистам подразделения I. Вследствие актов  купли, совершаемых рабочими, он переходит в руки капиталистических  производителей тех товаров, которые необходимы и вообще доступны для рабочих,  т. е. в руки капиталистов подразделения II, и лишь вследствие того, что  последние употребляют эти деньги на покупку средств производства, лишь таким  окольным путем они возвращаются назад в руки капиталистов подразделения I.    

Оказывается,  что при простом воспроизводстве сумма стоимостей v + m товарного  капитала подразделения I (а следовательно, и соответствующая пропорциональная  часть всего товарного продукта подразделения I) должна равняться постоянному  капиталу IIc, выделенному в качестве соответствующей, части всего  товарного продукта подразделения II; или I (v + т) = IIс.    

     IV. Обмен в пределах  подразделения II. Необходимые жизненные средства и предметы роскоши    

     

Из  стоимости товарного продукта подразделения II нам остается еще исследовать  составные части v + т. Рассмотрение их не имеет никакого  отношения к важнейшему вопросу, который нас здесь занимает, а именно к вопросу  о том, до какой степени распадение стоимости всякого индивидуального  капиталистически произведенного товарного продукта на с + v + т  сохраняет свою силу и по отношению к стоимости всего годового продукта, даже  если это распадение опосредствовано различными формами проявления. Этот вопрос  разрешается, с одной стороны, посредством обмена 1 (v + т) на IIc,  и, с другой стороны, – в исследовании того, каким образом Ic воспроизводится  в годовом товарном продукте подразделения I; это исследование будет предпринято  позже. Так как II (v + m существует в натуральной форме предметов  потребления, так как переменный капитал, авансированный капиталистами рабочим  при оплате рабочей силы, в общем и целом должен расходоваться рабочими на  предметы потребления и так как часть стоимости товара, представляющая то, при  предположении простого воспроизводства фактически полностью расходуется как  доход на предметы потребления, то prima facie[414] ясно, что на заработную  плату, полученную от капиталистов подразделения II, рабочие этого подразделения  выкупают часть своего собственного продукта, соответствующую размерам денежной  стоимости, полученной ими в качестве заработной платы. Таким образом  капиталисты подразделения II превращают обратно в денежную форму свой денежный  капитал, авансированный на оплату рабочей силы; дело обстоит совершенно так же,  как если бы эти капиталисты оплатили рабочих просто знаками стоимости  [Wertmarken]. Поскольку рабочие реализуют эти знаки стоимости, покупая часть  произведенного ими и принадлежащего капиталистам товарного продукта, эти знаки  стоимости возвратятся к капиталистам назад; различие заключается лишь в том,  что здесь знаки стоимости не только представляют стоимость, но и обладают ею в  золотом или серебряном воплощении. Позже мы подробнее исследуем этот способ  возвращения переменного капитала, авансированного в денежной форме,  возвращения, осуществляемого посредством процесса, в котором рабочий класс  является покупателем, а класс капиталистов – продавцом. Здесь же речь идет о  другом вопросе, который необходимо рассмотреть в связи с возвращением переменного  капитала к его исходному пункту.    

Подразделение  II годового производства товаров состоит из разнообразнейших отраслей  промышленности, которые, однако, – в зависимости от характера их продуктов  – можно разделить на два больших подотдела:    

а) Предметы  потребления, которые входят в потребление рабочего класса и, поскольку они  являются необходимыми жизненными средствами, составляют также часть потребления  класса капиталистов, хотя в этом случае они по качеству и по стоимости часто  отличаются от жизненных средств рабочих. Для цели нашего исследования мы можем  объединить весь этот подотдел под рубрикой: необходимые предметы  потребления, причем совершенно безразлично, является ли соответствующий  продукт, например, табак, предметом потребления, необходимым с физиологической  точки зрения или же не является таковым; достаточно того, что он – привычно  необходимый предмет потребления.    

b) Предметы  роскоши, которые входят лишь в потребление класса капиталистов, следовательно,  могут быть обменены лишь на расходуемую прибавочную стоимость, которая никогда  не достается рабочему. В первой рубрике ясно, что переменный капитал,  авансированный на производство разных товаров, относящихся к этой рубрике,  должен непосредственно возвращаться в денежной форме к той части капиталистов  подразделения II (следовательно, к капиталистам II а), которая производит эти  необходимые жизненные средства. Эти капиталисты продают их своим собственным  рабочим на сумму переменного капитала, выданного рабочим в качестве заработной  платы. По отношению ко всему этому подотделу а капиталистов  подразделения II такое возвращение является непосредственным, как бы  многочисленны ни были те сделки между капиталистами различных, входящих в этот  подотдел отраслей промышленности, посредством которых pro rata распределяется  этот возвращающийся переменный капитал. Это такие процессы обращения, для  совершения которых средства обращения непосредственно доставляют рабочие,  расходуя полученные ими деньги. Однако иначе обстоит дело в подотделе IIb.  Вся та часть вновь созданной стоимости, с которой нам приходится здесь иметь  дело, II b (v+m), существует в натуральной форме предметов роскоши,  т. е. в форме предметов, которые рабочий класс так же не может купить, как  и товарную стоимость Iv, существующую в форме средств производства, хотя и эти  предметы роскоши и те средства производства представляют собой продукты,  произведенные этими рабочими. Следовательно, тот обратный приток, посредством  которого переменный капитал, авансированный в этом подотделе, возвращается к  капиталистическим производителям в своей денежной форме, не может происходить  непосредственно, а должен быть опосредствован так же, как и в случае с Iv.    

Предположим,  например, как и выше для всего подразделения II, что v = 500 и т =  500; но пусть переменный капитал и соответствующая ему прибавочная стоимость  распределяются следующим образом:    

Подотдел  a, необходимые жизненные средства: v = 400, т = 400;  следовательно, товарная масса в виде необходимых предметов потребления  стоимостью в 400v + 400m = 800, или II(400v + 400m).    

Подотдел  b: предметы роскоши стоимостью в 100v + 100m == = 200, или II (100v  +100m).    

Рабочие  подотдела IIb в оплату за свою рабочую силу получили 100 в форме денег,  скажем, в форме 100 фунтов стерлингов; эти рабочие на полученные деньги  покупают у капиталистов подотдела Па предметы потребления на сумму 100.  Затем эта категория капиталистов покупает товары IIb, тоже на сумму 100,  благодаря чему к капиталистам подотдела IIb притекает обратно в денежной  форме их переменный капитал.    

В руках  капиталистов подотдела IIа, вследствие обмена с их собственными  рабочими, уже опять имеются 400v в денежной форме; кроме того, четвертая доля  той части их продукта, которая представляет прибавочную стоимость, отошла к  рабочим подотдела IIb, и за нее получено в товарах роскоши IIb (  100v).    

Если  теперь мы предположим, что капиталисты подотделов IIa и IIb в одинаковой  пропорции расходуют доход на необходимые жизненные средства и на предметы  роскоши, – например, предположим, что те и другие расходуют по 3/5 на  необходимые жизненные средства, по 2/5 на предметы роскоши, – то  капиталисты подотдела IIа затрачивают 3/5 своей прибавочной стоимости  или своего дохода в 400m, т. е. 240, на свои собственные продукты, на  необходимые жизненные средства, и 2/5 = 160 они затрачивают на предметы  роскоши. Капиталисты подотдела IIb будут распределять свою прибавочную  стоимость == 100m таким же способом: 3/5 = 60 на необходимые жизненные  средства и 2/5 = 40 на предметы роскоши; последние производятся и обмениваются  в пределах своего собственного подотдела.    

Сумма  160 в виде предметов роскоши, которые получают капиталисты подотдела IIa  за соответствующую сумму из ( IIa)m, притекает к капиталистам IIа  следующим образом:    

из (  IIа) 400m, как мы уже видели, сумма 100 в форме необходимых жизненных средств  была обменена на равную сумму ( IIb)v, существующую в виде  предметов роскоши, а остальная сумма 60 в виде необходимых жизненных средств  была обменена на сумму ( IIb) 60 т в виде предметов  роскоши.    

Общий  подсчет всех обменов при указанных предпосылках представляется в таком виде:    

IIa:  400v + 400m; IIb: 100v+100m.    

1) 400v (а)  потребляются рабочими подотдела Па, частью продукта которых (необходимые  жизненные средства) являются эти 400v (а); рабочие покупают их у  капиталистических производителей своего подотдела. Таким образом к этим  производителям возвращаются 400 ф. ст. деньгами, т. е. возвращается их  переменная капитальная стоимость = 400, выданная в качестве заработной платы  этим самым рабочим; на эту стоимость капиталисты могут вновь купить рабочую силу.    

2) Часть  суммы 400 т (а), равная сумме 100v (b), т. е. равная 1,  прибавочной стоимости (а), реализуется в предметах роскоши следующим образом:  рабочие (b) получают от капиталистов своего подотдела (b) 100 ф.  ст. в виде заработной платы; на эту сумму они покупают четвертую часть т,  т. е. покупают товары, состоящие из необходимых жизненных средств;  капиталисты подотдела а покупают на эти деньги предметы роскоши на такую  же сумму стоимости = 100v(b), т. е. покупают половину всех произведенных  предметов рос-коши, Таким образом к капиталистам подотдела b возвращается  в денежной форме их переменный капитал, и они посредством возобновления покупки  рабочей силы могут снова начать свое воспроизводство, так как весь постоянный  капитал всего подразделения II уже возмещен благодаря обмену I (v + т)  на IIc. Следовательно, рабочая сила рабочих, занятых в подотделе производства  предметов роскоши, только потому может быть продана вновь, что часть их  собственного продукта, созданная как эквивалент их заработной платы, взята  капиталистами подотдела IIa в свой фонд потребления, превращена в деньги.  (То же самое относится и к продаже рабочей силы в подразделении I, потому что Пс,  на которое обменивается I (v + т), состоит как из предметов  роскоши, так и из необходимых жизненных средств, а то, что возобновляется  посредством обмена на I (v + т) состоит из средств производства  для производства как предметов роскоши, так и необходимых жизненных средств.)    

3) Переходим  к обмену между подотделами а и Ь, поскольку он является теперь  обменом лишь между капиталистами обоих. подотделов. В предыдущем изложении  решен вопрос о переменном капитале (400v) и о части прибавочной стоимости (  100m) в подотделе а; решен вопрос также о переменном капитале (  100m) в подотделе b. Мы предполагали далее, что среднее соотношение в  расходовании капиталистического дохода в обоих подотделах составляет 2/5 на  предметы роскоши и 3/5 на необходимые жизненные потребности. Поэтому кроме 100,  уже израсходованных на предметы роскоши, во всем подотделе а на такие предметы  остается еще 60 и у подотдела b, при той же самой пропорции, – 40.    

Итак,  сумма (IIa)m. распределяется следующим образом: 240 на жизненные  средства и 160 на предметы роскоши = 240 + + 160 = 400m, (IIа).    

Сумма (  IIb)m распределяется следующим образом: 60 на жизненные средства и 40 на  предметы роскоши: 60 + 40 == == 100m (IIb). Последние 40 этот подотдел берет  для потребления из своего собственного продукта (2/5 своей прибавочной  стоимости); 60 в форме жизненных средств он получает, обменивая 60 из своего  прибавочного продукта на 60 т (а).    

Итак,  для всех капиталистов подразделения II мы имеем (причем v + т в  подотделе а заключаются в необходимых жизненных средствах, а в подотделе  b – в предметах роскоши):    

На (400v  + 400m) + IIb (100v + 100m) = 1 000; благодаря обращению реализация совершается  так: 500v (а+ b) реализуются в 400v (а) и в 100m (а) + 500m (а + b)  реализуются в 300m (а) + 100v (b) +100m (b) = 1 000.    

Для  подотделов а и b, рассматриваемых по отдельности, реализация  приобретает у нас такой вид:    

     

Если мы  ради упрощения изложения сохраним предположенное выше отношение между переменным  и постоянным капиталом (что, кстати сказать, вовсе не представляет  необходимости), то на 400v (а) придется взять постоянный капитал ==s = 1 600, а  на 100v (b) – постоянный капитал = 400, и в подразделении II у нас  получатся следующие два подотдела а и b:    

     

или, в  сумме    

     

В  соответствии с этим из 2 000 Нс в виде предметов потребления, обмениваемых на 2  000 I (v + m), 1 600 обмениваются на средства производства для  производства необходимых жизненных средств и 400 – на средства производства для  производства предметов роскоши.    

Таким  образом эти 2 000 I (v + m), в свою очередь, распались бы на (  800v + 800 т) I, для подотдела а = 1 600 в виде  средств производства необходимых жизненных средств и на (200v + 200m) I, для  подотдела b == 400 в виде средств производства предметов роскоши.    

Значительная  часть не только собственно средств труда, но также сырых и вспомогательных  материалов и т. Д. однородна для обоих подотделов. Что же касается  обмена различных частей стоимости всего продукта I (v + m), то  наличие указанного деления не имело бы никакого значения. Как упомянутые выше  800 Iv, так и 200 Iv реализуются благодаря тому, что заработная плата  рабочих подразделения I расходуется на предметы потребления 1 000 Но,  следовательно, денежный капитал, авансированный на нее, при возвращении  распределяется соответствующим образом между капиталистическими производителями  подразделения I, вновь pro rata возмещая в деньгах авансированный ими переменный  капитал. С другой стороны,    

что  касается реализации 1 000 Im, то и в этом случае капиталисты подразделения I  равномерно (пропорционально величине их т) извлекут свои доли из всей  второй половины IIc == = 1 000, т. е. они извлекут 600 IIa и 400 IIb в  виде предметов потребления; следовательно, те из них, которые возмещают  постоянный капитал для подотдела IIa, извлекут:    

480(3/5)  из 600с (IIa) и 320(2/5) из 400с (IIb) = 800,    

а те,  которые возмещают постоянный капитал для подотдела IIb, извлекут:    

120(3/5)  из 600с (IIa) и 80(2/5) из 400с (116) = 200. Сумма = 1 000.    

Что  здесь произвольно взято и для подразделения I и для подразделения II, так это  отношение переменного капитала к постоянному, а также то, что это отношение  тождественно и в подразделении I и в подразделении II и в их подотделах. Что  касается этой тождественности, то она принята здесь лишь ради упрощения  изложения, и, если бы мы предположили различные пропорции, это абсолютно ничего  не изменило бы в условиях проблемы и в ее решении. Но во всяком случае,  предполагая простое воспроизводство, мы необходимо приходим к следующему  результату:    

1) Новая  стоимость, созданная годовым трудом в натуральной форме средств производства  (которая распадается на v + m), равна воспроизведенной в форме  предметов потребления постоянной капитальной стоимости с, содержащейся в  стоимости продукта, произведенного другой частью годового труда. Если бы эта  новая стоимость была меньше IIс, то подразделение II не могло бы полностью  возместить свой постоянный капитал; если бы она была больше, то излишек остался  бы неиспользованным. В обоих случаях было бы нарушено предположение, что  совершается простое воспроизводство.    

2) Если  рассматривать годовой продукт, воспроизведенный в форме предметов потребления,  то переменный капитал v, авансированный на его производство в денежной  форме, может быть реализован его получателями – поскольку ими являются рабочие,  производящие предметы роскоши, – лишь в той части необходимых жизненных  средств, в которой prima facie воплощена прибавочная стоимость  капиталистических производителей последних; следовательно, v,  затраченное, на производство предметов роскоши, по величине своей стоимости  равно соответствующей части m, произведенной в форме необходимых  жизненных средств, а потому должно быть меньше всего этого те, т. е.  должно быть меньше (IIa)m., причем только посредством реализации  указанного v, посредством обмена на эту часть т к  капиталистическим производителям предметов роскоши возвращается в денежной  форме авансированный ими переменный капитал. Это явление совершенно аналогично  реализации I v + т) посредством обмена на IIс; различие  заключается лишь в том, что в рассматриваемом случае (IIb)v реализуется  путем обмена на часть (IIa)m., которая по величине стоимости  равна (iib)v. Эти количественные пропорции сохраняют качественно  определяющее значение при всяком распределении всего годового продукта,  поскольку он действительно входит в процесс годового воспроизводства,  опосредствуемый обращением. I (v + m) может быть реализовано  только посредством обмена на IIс, а IIс, в свою очередь, для функционирования в  качестве составной части производительного капитала может быть возобновлено  лишь посредством этой реализации; точно так же (iib)v может быть  реализовано лишь посредством обмена на (IIa)m., и лишь таким способом (  IIb)v может опять превратиться в свою форму денежного капитала. Само  собой разумеется, сказанное сохраняет свою силу лишь постольку, поскольку все  это действительно является результатом самого процесса воспроизводства,  следовательно, поскольку, например, капиталисты IIb не получают денежного  капитала для авансирования в качестве v при посредстве кредита из  каких-либо иных источников. Напротив, что касается количественной стороны, то  обмены различных частей годового продукта могут совершаться с такой пропорциональностью,  как это изложено выше, лишь постольку, поскольку масштаб и стоимостные отношения  в процессе производства остаются неизменными и поскольку эти прочно сложившиеся  отношения не изменяются под влиянием внешней торговли.    

Если бы  теперь кто-нибудь вслед за А. Смитом сказал, что I (v + т) «разлагаются»  на IIс, а IIс «разлагается» на I (v + m), или, как А. Смит еще  чаще и еще нелепее говорит, что I (v + т) образуют «составные  части» цены (соответственно – стоимости, он говорит «value in exchange»[415])  IIс, а стоимость IIс образует всю «составную часть» стоимости I (v +  то), то он равным образом мог и должен был бы сказать, что (IIb) «разлагается»  на (IIa)m, или что (IIа)m «разлагается» на (IIb)v, или что  (IIb)v образует одну-единственвую «составную часть» прибавочной  стоимости IIа, a vice versa;[416]  таким образом вся прибавочная стоимость «разлагалась» бы на заработную плату,  соответственно – на переменный капитал, а переменный капитал образовал бы  единственную «составную часть» прибавочной стоимости. Такая нелепость  действительно встречается у А. Смита, действительно постольку, поскольку у него  заработная плата определяется стоимостью необходимых жизненных средств, а эти  товарные стоимости, в свою очередь, определяются стоимостью заключающейся в них  заработной платы (переменного капитала) и прибавочной стоимостью. Внимание А.  Смита настолько поглощено рассмотрением тех частей стоимости, на которые при  капиталистическом производстве может распадаться вновь созданная за один  рабочий день стоимость, а именно на v + m, что он совсем забывает  о том обстоятельстве, что при простом товарном обмене совершенно безразлично,  состоят ли эквиваленты, существующие в различных натуральных формах, из  оплаченного или неоплаченного труда: ведь в обоих случаях они стоят одинакового  количества труда, затраченного на их производство; и что при этом обмене так же  безразлично, является ли товар какого-нибудь лица А средством  производства, а товар какого-нибудь лица В – предметом потребления,  будет ли один товар после продажи функционировать как составная часть капитала,  а другой, напротив, войдет в фонд потребления и, secundum Adam,[417]  будет потреблен как доход. Применение товара индивидуальным покупателем  совершается не при товарообмене, не в сфере обращения и не касается стоимости  товара. Это нисколько не меняется от того, что при анализе обращения  совокупного годового продукта общества необходимо принять во внимание  определенный характер применения, момент потребления различных составных частей  этого продукта.    

При рассмотренном  выше обмене IIbv на равную по стоимости часть (IIa)m и при дальнейших  обменах между (IIa)m b (IIb)т отнюдь не предполагается, что  капиталисты – безразлично, будут ли то отдельные капиталисты подотделов IIa и  IIb или соответствующие совокупности этих капиталистов – в одинаковой пропорции  делят свою прибавочную стоимость между необходимыми предметами потребления и  предметами роскоши. Один может больше расходовать на один вид потребления,  другой – на другой. На основе простого воспроизводства предполагается, что  сумма стоимости, равная всей прибавочной стоимости, полностью реализуется в  фонде потребления. Таким образом, общие границы даны. В пределах же каждого  подотдела один капиталист может больше затрачивать на продукты подотдела a,  другой – на продукты подотдела b; но здесь возможна взаимная компенсация, так  что капиталисты подотделов a и b, взятые в целом, будут в одинаковой пропорции  принимать участие в потреблении продуктов подотделов a и b. Но отношения  стоимостей – пропорциональная доля в общей стоимости продукта подразделения II,  приходящаяся на каждую из двух категорий производителей продуктов а и b, а  следовательно, и определенное количественное отношение между отраслями  производства, доставляющими указанные продукты – эти отношения стоимостей  необходимо представляют в каждом конкретном случае величину данную;  гипотетическим является лишь то отношение, которое фигурирует в качестве  примера; если предположить иное отношение, то это ничего не изменит в  качественных моментах; изменятся только количественные определения. Однако,  если вследствие тех или иных обстоятельств совершилось бы действительное  изменение в относительной величине стоимости продуктов а и b, то  соответствующим образом изменились бы и условия простого воспроизводства.    

Из того  обстоятельства, что (IIb)v реализуется в эквивалентной части (IIa)m,  вытекает следующее: в той мере, в какой возрастает часть годового продукта,  состоящая из предметов роскоши, следовательно, в той мере, в какой  увеличивается количество рабочей силы, поглощаемое производством предметов  роскоши, в той же самой мере обратное превращение авансированного на (IIb)v  переменного капитала в денежный капитал, который снова будет функционировать  как денежная форма переменного капитала, а тем самым существование и воспроизводство  части рабочего класса, занятой в подотделе IIb, т. е. возможность для этой  части рабочих получить необходимые предметы потребления, обусловливается  расточительностью класса капиталистов, превращением значительной части их  прибавочной стоимости в предметы роскоши.    

Каждый  кризис сразу уменьшает потребление предметов роскоши; он замедляет, задерживает  обратное превращение IIbv в денежный капитал, делает возможным лишь  частичное превращение и тем самым выбрасывает на мостовую часть рабочих, производящих  предметы роскоши, и в то же время, с другой стороны, именно этим самым кризис  тормозит и сокращает продажу необходимых предметов потребления. Мы уже не  говорим об одновременном увольнении непроизводительных рабочих, которые за свои  услуги получают от капиталистов часть затрат последних на предметы роскоши (pro  tanto[418]  сами эти рабочие являются предметом роскоши) и которые принимают очень большое  участие в потреблении как раз необходимых жизненных средств. Противоположное  явление имеет место в период процветания и особенно во время расцвета  спекуляции в этот периоду когда относительная, выраженная в товарах стоимость  денег падает уже по другим причинам (не по причине действительной революции в  стоимости), а потому цена товаров, независимо от их собственной стоимости,  повышается. В этот период возрастает не только потребление необходимых  жизненных средств; рабочий класс (в который теперь активно вступает вся его  резервная армия) на время принимает участие и в потреблении обычно недоступных  для него предметов роскоши, а также той категории необходимых предметов  потребления, большая часть которых обычно составляет «необходимые» предметы  потребления лишь для класса капиталистов; это, в свою очередь, вызывает  повышение цен.    

Было бы  просто тавтологией сказать, что кризисы происходят по причине недостатка платежеспособного  потребления или платежеспособных потребителей. Капиталистическая система не  знает иных видов потребления, кроме потребления оплачиваемого, за исключением  потребления sub forina pauperis[419]  или потребления «мошенника». То, что товары не могут быть проданы, означает  лишь одно: для этих товаров не находится платежеспособных покупателей,  т. е. потребителей (поскольку в конечном счете товары покупаются для  производительного или индивидуального потребления). Когда же этой тавтологии  пытаются придать вид более глубокого обоснования, утверждая, что рабочий класс  получает слишком малую часть своего собственного продукта и что, следовательно,  беде можно помочь, если он будет получать более крупную долю продукта,  т. е. если его заработная плата возрастет, то в ответ достаточно только  заметить, что кризисы каждый раз подготовляются как раз таким периодом, когда  происходит общее повышение заработной платы и рабочий класс действительно  получает более крупную долю той части годового продукта, которая предназначена  для потребления. Такой период – с точки зрения этих рыцарей здравого и  «простого» (!) человеческого смысла – должен был бы, напротив, отдалить кризис.  Итак, видно, что капиталистическое производство заключает в себе условия,  которые не зависят от доброй или злой воли и которые допускают относительное  благополучие рабочего класса только на короткое время, да и то всегда лишь в  качестве буревестника очередного кризиса.[420]    

Выше мы  видели, как пропорциональное отношение между производством необходимых  предметов потребления и производством предметов роскоши обусловливает  соответствующее деление величины II (v + m) между подотделами IIа  и IIb, – а следовательно, и соответствующее деление величины IIс между  (IIа)с и (IIb)с. Таким образом это деление имеет решающее значение для  характера и количественных отношений производства и является моментом, который  существенным образом определяет весь его строй.    

Простое  воспроизводство по существу имеет своей целью потребление, хотя получение прибавочной  стоимости и здесь является побудительным мотивом индивидуальных капиталистов;  но прибавочная стоимость, какова бы ни была ее относительная величина, в  конечном счете должна служить здесь только для индивидуального потребления капиталиста.    

Поскольку  простое воспроизводство составляет часть, притом самую значительную часть,  также и всякого годового воспроизводства в расширенном масштабе, то этот мотив,  т. е. личное потребление, сохраняет свое значение, выступая в  сопровождении мотива обогащения и в противоположность ему как таковому. В  действительности дело обстоит сложнее, потому что участники («partners») дележа  добычи, т. е. прибавочной стоимости капиталиста, выступают как потребители,  независимые от капиталиста.    

     V. Опосредствование  обмена денежным обращением    

     

Согласно  предыдущему исследованию, обращение между различными подразделениями  производителей происходило по следующей схеме:    

1) Между  подразделением I и подразделением II:    

I. 4  000с +1000v +1000m    

II………………..  2000с……… +500v+500m.    

Обращение  IIс = 2 000 закончено, оно уже обменено на I (1 000v + 1 000m).    

Так как  4 000 Ic мы оставляем пока в стороне, то остается еще обращение v + т  в пределах подразделения II. Эти II (v + m) делятся между  подотделами IIа и II b следующим образом:    

2) II.  500v + 500m, = а (400v + 400m) + b (100v + 100m).    

400v(а)  совершают обращение в пределах своего собственного подотдела; рабочие, оплаченные  этими 400v (а), покупают на них произведенные ими самими необходимые жизненные  средства у своих нанимателей, у капиталистов подотдела IIа.    

Так как  капиталисты обоих подотделов расходуют свою прибавочную стоимость в размере 3/5  на продукты подотдела IIа (на необходимые жизненные средства) и в размере 2/5  на продукты подотдела IIb (на предметы роскоши), то 3/5 прибавочной стоимости  капиталистов подотдела а, т. е. 240, потребляются в пределах самого  подотдела На; точно так же 2/5 прибавочной стоимости капиталистов подотдела b  (которая произведена и существует в виде предметов роскоши) – в пределах  подотдела IIb.    

Следовательно,  между подотделами IIа и IIb остается еще обменять:    

на  стороне подотдела IIa: 160 т,    

на  стороне подотдела IIb: 100v + 60m.    

Эти  суммы обмениваются без остатка. Рабочие подотдела IIb на свои 100 деньгами, полученными  в форме заработной платы, покупают у капиталистов подотдела IIа необходимые жизненные  средства в сумме на 100. В свою очередь, капиталисты подотдела IIb на  сумму в 3/5 своей прибавочной стоимости, т. е. на сумму, равную 60m,  покупают необходимые жизненные средства у капиталистов подотдела IIа. Благодаря  этим двум обменам капиталисты подотдела IIа получают деньги, необходимые  для того, чтобы, как предположено выше, 2/5 своей прибавочной стоимости,  т. е. сумму == 160m, затратить на предметы роскоши, произведенные в  подотделе IIb (на 100v, которые находятся в руках у капиталистов подотдела IIb  как продукт, возмещающий выплаченную ими заработную плату, и на 60m). Итак,  получается следующая схема:    

3) IIa.  [400v]+[240m]+160m____    

b…………………………………….  100v + 60m + [40m],    

причем в  скобки заключены те величины, которые совершают обращение и потребляются лишь в  пределах своего собственного подотдела.    

Тот  факт, что денежный капитал, авансированный в качестве переменного капитала, непосредственно  возвращается только к капиталистам подотдела IIa, производящим необходимые  жизненные средства, – этот факт представляет собой лишь модифицированное  особыми условиями проявление того вышеупомянутого общего закона, согласно  которому к товаро-производителям, авансирующим деньги на обращение, эти деньги  при нормальном ходе товарного обращения возвращаются назад. Кстати, отсюда  следует, что если за спиной товаропроизводителя вообще стоит денежный  капиталист, который, в свою очередь, авансирует промышленному капиталисту  денежный капитал (в самом точном значении этого понятия, т. е. капитальную  стоимость в денежной форме), то действительным пунктом возврата этих денег  является карман этого денежного капиталиста. Таким образом, хотя деньги в своем  обращении и проходят в большей или меньшей мере через всякие руки, масса обращающихся  денег принадлежит денежным капиталистам, т. е. подразделению денежного  капитала, организованному и сконцентрированному в форме банков и т. Д,  тот способ, каким это подразделение авансирует свой капитал, в конечном счете  обусловливает постоянный обратный приток к нему этого капитала в денежной  форме, хотя посредствующим звеном при этом является опять-таки обратное  превращение промышленного капитала в денежный капитал.    

Для  товарного обращения всегда необходимы вещи двоякого рода: товары, которые бросают  в обращение, и деньги, которые тоже бросают в обращение. «Процесс обращения не  заканчивается, как непосредственный обмен продуктами, после того как  потребительные стоимости поменялись местами и владельцами. Деньги не исчезают  оттого, что они в конце выпадают из ряда метаморфозов данного товара. Они снова  и снова осаждаются в тех пунктах процесса обращения, которые очищаются тем или  другим товаром», и т. Д. («Капитал», книга I, глава III, стр. 92).    

Например,  рассматривая обращение между IIс и I (v + m.), мы предположили,  что подразделение II авансировало для этого обращения 500 ф. ст. деньгами. При  бесконечном количестве тех процессов обращения, на которые распадается  обращение между крупными общественными группами производителей, представитель  то одной, то другой группы выступает в роли покупателя первым, следовательно,  первым и бросает деньги в обращение. Совершенно оставляя в стороне  индивидуальные обстоятельства, это обусловливается уже различием  продолжительности периодов производства и, следовательно, продолжительности  оборотов различных товарных капиталов. Итак, подразделение II на 500 ф. ст.  покупает у подразделения I средства производства на такую же сумму стоимости, а  подразделение I покупает у подразделения II предметы потребления на 500 ф. ст,  следовательно, деньги притекают обратно в подразделение II; последнее нисколько  не стало богаче вследствие этого обратного притока. Сначала оно бросило в  обращение 500 ф. ст. деньгами и извлекло из него товары на ту же сумму  стоимости, потом оно продает товары на 500 ф. ст. и извлекает из обращения  такую же сумму стоимости в деньгах; таким образом 500 ф. ст. притекают обратно.  Следовательно, фактически подразделение II бросило в обращение на 500 ф. ст.  денег и на 500 ф. ст. товаров, т. е. в сумме 1 000 ф. ст, оно извлекает из  обращения на 500 ф. ст. товаров и 500 ф. ст. деньгами. Для обмена 500 ф. ст.  товарами (подразделения I) и 500 ф. ст. товарами (подразделения II) обращение  требует лишь 500 ф. ст. деньгами, следовательно, кто при покупке чужого товара  авансировал деньги, тот получает их обратно при продаже собственного товара.  Поэтому, если бы подразделение I первым купило в подразделении II товара на 500  ф. ст., а потом продало бы подразделению II товара на 500 ф. ст., то 500 ф. ст.  возвратились бы не в подразделение II, а в подразделение I.    

В  подразделении I деньги, затраченные капиталистами на заработную плату,  т. е. переменный капитал, авансированный в денежной форме, возвращаются к  ним в этой форме не непосредственно, а косвенно, окольным путем. Напротив, в  подразделении II 500 ф. ст. заработной платы возвращаются непосредственно от  рабочих к капиталистам этого подразделения, как и вообще это возвращение  является прямым во всех случаях, когда купля и продажа между одними и теми же  лицами постоянно повторяются таким образом, что эти лица попеременно  противостоят друг другу то как покупатели, то как продавцы товаров. Капиталист  подразделения II оплачивает рабочую силу деньгами; таким образом он включает  рабочую силу в свой капитал и только вследствие этого акта обращения, который  для него представляет собой лишь превращение денежного капитала в  производительный капитал, он как промышленный капиталист противостоит рабочему  как своему наемному рабочему. Но рабочий, который на первой стадии был  продавцом, торговцем собственной рабочей силой, на второй стадии как  покупатель, как владелец денег, противостоит капиталисту как продавцу товаров;  таким образом деньги, затраченные капиталистом на заработную плату, притекают к  нему обратно. Поскольку продажа этих товаров не связана с надувательством и т. Д.,  поскольку при этом в виде товаров и денег обмениваются эквиваленты, постольку  такая продажа не представляет собой процесса, посредством которого обогащается  капиталист. Он не оплачивает рабочего дважды: сначала деньгами, а потом  товарами; деньги капиталиста возвращаются к нему, когда рабочий обменивает  деньги на товар этого капиталиста.    

Но  денежный капитал, превращенный в переменный капитал, т. е. деньги,  авансированные на заработную плату, играет главную роль в самом денежном  обращении; так как рабочему классу приходится жить, перебиваясь со дня на день,  а потому он не может кредитовать промышленных капиталистов на какой-либо  продолжительный срок, то – как бы различна ни была продолжительность периодов  оборота капиталов в различных отраслях промышленности – в бесчисленных территориально  различных пунктах данного общества переменный капитал должен одновременно  авансироваться в денежной форме на известные короткие сроки, например,  еженедельно и т. Д., на сравнительно быстро повторяющиеся промежутки  времени (чем короче эти промежутки, тем относительно меньше может быть общая  сумма денег, разом выбрасываемая в обращение через этот канал). Во всех странах  капиталистического производства авансируемый таким образом денежный капитал,  взятый по отношению ко всему обращению денег, составляет преобладающую часть этого  обращения, тем более, что эти же самые деньги, прежде чем возвратиться к  исходному пункту, проникают в самые разнообразные каналы и функционируют как  средство обращения в бесчисленном множестве других сделок.    

Рассмотрим  теперь обращение между I (v +m) и IIc с иной точки зрения.    

Капиталисты  подразделения I авансируют на выдачу заработной платы 1 000 ф. ст., и рабочие  на эти 1 000 ф. ст. покупают жизненные средства у капиталистов подразделения  II, а эти капиталисты, в свою очередь, покупают на те же самые деньги средства  производства у капиталистов подразделения I. Теперь к последним возвратился в  денежной форме их переменный капитал, между тем как капиталисты подразделения  II превратили половину своего постоянного капитала из формы товарного капитала  обратно в производительный капитал. Капиталисты подразделения II авансируют еще  500 ф. ст. деньгами, чтобы приобрести средства производства у капиталистов  подразделения I; капиталисты подразделения I расходуют эти деньги на предметы  потребления подразделения II; таким образом эти 500 ф. ст. возвращаются к  капиталистам подразделения II; они снова авансируют эти деньги, чтобы  превратить в производительную натуральную форму остальную четверть своего  постоянного капитала, превращенного в товар. Эти деньги опять возвращаются к  капиталистам подразделения I, а последние снова приобретают у капиталистов подразделения  II предметы потребления на такую же сумму; тем самым 500 ф. ст. притекают назад  в подразделение II; теперь капиталисты этого подразделения по-прежнему  располагают 500 ф. ст. в деньгах и 2 000 ф. ст. в постоянном капитале, который,  однако, вновь превращен из формы товарного капитала в производительный капитал.  Обращение товарной массы в 5 000 ф. ст. совершилось при помощи 1 500 ф. ст.  денег, а именно: 1) капиталисты подразделения I уплачивают рабочим 1 000 ф. ст.  за рабочую силу соответствующей стоимости; 2) эти рабочие на те же самые 1 000  ф. ст. покупают у капиталистов подразделения II жизненные средства; 3)  капиталисты подразделения II на те же самые деньги покупают средства  производства у капиталистов подразделения I, у которых, таким образом, снова  восстанавливается в денежной форме переменный капитал в 1 000 ф. ст. 4) капиталисты  подразделения II покупают на 500 ф. ст. средства производства у капиталистов  подразделения I; 5) капиталисты подразделения I покупают на эти же 500 ф. ст.  предметы потребления у капиталистов подразделения II; 6) капиталисты  подразделения II покупают на те же 500 ф. ст. средства производства у  капиталистов подразделения I; 7) капиталисты подразделения I покупают на те же  самые 500 ф. ст. жизненные средства у капиталистов подразделения II. К капиталистам  подразделения II возвратились назад 500 ф. ст., которые они бросили в обращение  сверх своих 2 000 ф. ст. в форме товаров и за которые они не извлекли из  обращения никакого эквивалента в товарной форме.[421] Итак, обмен совершается  следующим образом:    

1) Капиталисты  подразделения I платят 1 000 ф. ст. деньгами за рабочую силу, т. е. платят  за товар == 1 000 ф. ст.    

2) Рабочие  на свою заработную плату суммой в 1 000 ф. ст. деньгами покупают предметы  потребления у капиталистов подразделения II, т. е. покупают товар = 1 000  ф. ст.    

3) Капиталисты  подразделения II на полученные от рабочих 1 000 ф. ст. покупают у капиталистов  подразделения I средства производства такой же стоимости, т. е. покупают  товар = = 1 000 ф. ст.    

Тем  самым к капиталистам подразделения I возвратились 1 000 ф. ст. в деньгах как  денежная форма переменного капитала.    

4) Капиталисты  подразделения II покупают у капиталистов подразделения I на 500 ф. ст. средства  производства, т. е. покупают товар = 500 ф. ст.    

5) Капиталисты  подразделения I покупают на эти самые 500 ф. ст. предметы потребления у капиталистов  подразделения II, т. е. покупают товар = 500 ф. ст.    

6) Капиталисты  подразделения II покупают на эти самые 500 ф. ст. средства производства у  капиталистов подразделения I, т. е. покупают товар = 500 ф. ст.    

7) Капиталисты  подразделения I покупают на те же 500 ф. ст. предметы потребления у капиталистов  подразделения II, т. е. покупают товар = 500 ф. ст.    

Сумма  обмененных товарных стоимостей = 5 000 ф. ст. 500 ф. ст., которые капиталисты  подразделения II авансировали на покупку средств производства, возвратились к  ним назад.    

Результат  таков:    

1) Капиталисты  подразделения I располагают переменным капиталом в денежной форме величиной в 1  000 ф. ст., первоначально авансированных ими для обращения; кроме того,    

они  израсходовали на свое индивидуальное потребление 1 000 ф. ст. в виде части  стоимости своего собственного товарного продукта, т. е. они израсходовали  деньги, которые получили от продажи средств производства стоимостью в 1 000 ф.  ст.    

С другой  стороны, рабочая сила, т. е. та натуральная форма, в которую снова должен  превратиться переменный капитал, существующий теперь в денежной форме,  благодаря потреблению сохранилась, воспроизведена и опять имеется в наличии как  единственный товар ее владельцев, который они должны продавать, если хотят  жить. Таким образом, воспроизведено и отношение между наемными рабочими и  капиталистами.    

2) Постоянный  капитал подразделения II возмещен in natura, и 500 ф. ст., авансированные  капиталистами того же подразделения II для обращения, возвратились к ним назад.    

Для  рабочих подразделения I указанное обращение есть простое обращение Т – Д –  Т:    

1 2    

T  (рабочая сила) – Д (1 000 ф. ст., денежная форма переменного  капитала подразделения I) – T (необходимые жизненные средства в сумме на 1 000  ф. ст.); эти 1 000 ф. ст. на такую же сумму стоимости превращают в деньги  постоянный капитал подразделения II, существующий в форме товара, в форме  жизненных средств.    

Для  капиталистов подразделения II этот процесс представляет собой Т – Д,  превращение части их товарного продукта в денежную форму, из которой он  превращается обратно в составные части производительного капитала, а именно в  часть необходимых для этих капиталистов средств производства.    

Когда  капиталисты подразделения II авансируют Д (500 ф. ст.) на покупку  остальной части необходимых им средств производства, то этим они предвосхищают  превращение в денежную форму той части Нс, которая существует еще в товарной  форме (в форме предметов потребления); в акте Д – T, при совершении  которого капиталисты подразделения II покупают на Д, а капиталисты  подразделения I продают T, деньги (капиталистов подразделения II) превращаются  в часть производительного капитала, между тем как Т (капиталистов  подразделения I) проделывает акт Т – Д, превращается в деньги; но эти  деньги представляют для капиталистов подразделения Т не составную часть  капитальной стоимости, а превращенную в деньги прибавочную стоимость, которая  расходуется ими исключительно на предметы потребления.    

В  обращении Д – T…П…T' – Д' первый акт, Д – Т, представляет  собой акт одного капиталиста, последний, Т' – Д', это акт (или часть  акта) другого капиталиста. Представляет ли это T, посредством которого Д  превращается в производительный капитал, для его продавца (который таким  образом превращает это Т в деньги) постоянную составную часть капитала,  переменную составную часть капитала или прибавочную стоимость, – это не  имеет никакого значения для самого товарного обращения.    

Что  касается подразделения I, то по отношению к составной части v + т его  товарного продукта, это подразделение извлекло из обращения больше денег, чем  бросило в него. Во-первых, к капиталистам этого подразделения 1 возвращаются 1  000 ф. ст. их переменного капитала; во-вторых, они продают (см. выше, обмен под  № 4) средства производства на 500 ф. ст, таким образом превращается в деньги  половина их прибавочной стоимости; потом (обмен под № 6) они продают  средства производства еще на 500 ф. ст., т. е. вторую половину своей  прибавочной стоимости, и, тем самым, вся их прибавочная стоимость оказывается  извлеченной из обращения в денежной форме. Итак, в последовательном порядке: 1)  переменный капитал превращается обратно в деньги = 1 000 ф. ст, 2) половина  прибавочной стоимости превращается в деньги = = 500 ф. ст, 3) превращается в  деньги и другая половина прибавочной стоимости = 500 ф. ст, таким образом в  деньги превращена сумма 1000v + 1000m = 2 000 ф. ст. Хотя капиталисты  подразделения I (оставляя в стороне обмены, которые будут рассмотрены  впоследствии и которыми опосредствуется воспроизводство 1с) первоначально  бросили в обращение только 1000 ф. ст. переменного капитала, они извлекли из  обращения вдвое больше. Конечно, превращенное в деньги т капиталистов  подразделения I (т, превратившееся в Д) тотчас же переходит в  другие руки (в руки капиталистов подразделения II) вследствие того, что эти  деньги расходуются на предметы потребления. При превращении т в деньги  капиталисты подразделения I извлекли в форме денег лишь столько, сколько  по стоимости они бросили в обращение в форме товаров; тот факт, что эта  стоимость есть прибавочная стоимость, т. е. что она ничего не стоит  капиталистам, абсолютно ничего не изменяет в самой стоимости этих товаров;  следовательно, этот факт не имеет никакого значения, поскольку речь идет о  превращении стоимости в товарном обращении. Пребывание прибавочной стоимости в  денежной форме, разумеется, мимолетно, как мимолетны и все другие формы,  которые авансированный капитал принимает и сбрасывает в процессе своих  превращений. Оно длится лишь в течение того промежутка времени, который  проходит от превращения товара подразделения I в деньги до следующего за ним  превращения денег подразделения I в товар подразделения II.    

Если бы  мы предположили более короткие обороты или, рассматривая вопрос с точки зрения  простого товарного обращения, более быстрое обращение денег, то для обращения  обмениваемых товарных стоимостей была бы достаточна еще меньшая сумма денег;  эта сумма денег, при данном количестве последовательных обменов, постоянно  определяется суммой цен, соответственно – суммой стоимостей обращающихся  товаров. При этом совершенно безразлично, в какой пропорции эта сумма товарных  стоимостей составляется из прибавочной стоимости, с одной стороны, и из  капитальной стоимости – с другой стороны.    

Если бы  в нашем примере заработная плата рабочим подразделения I выдавалась четыре раза  в год, то 250 X 4 == 1 000. Следовательно, 250 ф. ст. деньгами было бы  достаточно для обращения стоимости Iv минус 1/2, IIc, а также для  обращения между переменным капиталом Iv и рабочей силой подразделения I.  Точно так же, если бы обращение между I т и IIс совершалось за  четыре оборота, то для этого было бы необходимо всего лишь 250 ф. ст, значит, в  общей сложности была бы необходима денежная сумма, соответственно – денежный  капитал в 500 ф. ст. для обращения товаров на сумму в 5 000 ф. ст. Тогда прибавочная  стоимость превращалась бы в деньги не за два раза последовательными половинами,  а за четыре раза последовательными четвертями.    

Если в  обмене под № 4 покупателем выступают не капиталисты подразделения II, а  капиталисты подразделения I и, следовательно, последние затрачивают 500 ф. ст.  деньгами на предметы потребления такой же стоимости, то капиталисты  подразделения II в обмене под № 5 покупают на те же самые 500 ф. ст.  средства производства; в обмене под № 6 капиталисты подразделения I на те  же 500 ф. ст. покупают предметы потребления; в обмене под № 7 капиталисты  подразделения II на эти 500 ф. ст. покупают средства производства;  следовательно, в конечном счете 500 ф. ст. возвращаются к капиталистам  подразделения I, как раньше они возвращались к капиталистам подразделения II.  Прибавочная стоимость превращается здесь в деньги при помощи денег, которые сам  капиталистический производитель расходует на свое индивидуальное потребление и  которые представляют собой предвосхищенный доход, предвосхищенную выручку из  прибавочной стоимости, заключающейся в товаре, еще подлежащем продаже.  Превращение прибавочной стоимости в деньги совершается не посредством обратного  притока 500 ф. ст.: ведь капиталисты подразделения I, кроме 1 000 ф. ст. в виде  товара Iv, в конце обмена под № 4 бросили в обращение 500 ф. ст. деньгами,  причем, как нам уже известно, эти деньги представляют собой добавочные деньги,  а не выручку от проданного товара. Когда эти деньги притекают назад к  капиталистам подразделения I, то последние тем самым лишь возвращают себе свои  добавочные деньги, а не превращают в деньги свою прибавочную стоимость.  Превращение в деньги прибавочной стоимости капиталистов подразделения I  совершается лишь посредством продажи товаров I т, в которых  заключается эта прибавочная стоимость, и ее пребывание в виде денег  продолжается каждый раз лишь до тех пор, пока деньги, вырученные от продажи  товара, не будут снова израсходованы на предметы потребления.    

Капиталисты  подразделения I на добавочные деньги (500 ф. ст.) покупают у капиталистов  подразделения II предметы потребления: эти деньги капиталисты подразделения I  израсходовали и получили за них эквивалент в форме товара подразделения II; в  первый раз деньги притекают назад вследствие того, что капиталисты  подразделения II покупают у капиталистов подразделения I товар на 500 ф. ст,  следовательно, они возвращаются как эквивалент товара, который продали  капиталисты подразделения I, но товар этот ничего не стоит капиталистам  подразделения I, т. е. он составляет прибавочную стоимость капиталистов  подразделения I, и, таким образом, деньги, брошенные ими самими в обращение,  превращают в деньги их собственную прибавочную стоимость; точно так же при  второй купле (обмен № 6) капиталисты подразделения I получают эквивалент в  товаре капиталистов подразделения II. Если предположить, что капиталисты  подразделения II не покупают у капиталистов подразделения I средства  производства (обмен № 7), то капиталисты подразделения I действительно  заплатили бы за предметы потребления на 1 000 ф. ст., т. е. потребили бы  всю прибавочную стоимость как доход, а именно, они заплатили бы 500 своими  товарами I (средствами производства) и 500 – деньгами; напротив, у них на  складах осталось бы еще на 500 ф. ст. товаров I (средств производства), и ими  было бы безвозвратно затрачено 500 ф. ст. деньгами.    

В  противоположность этому капиталисты подразделения II превратили бы лишь три  четверти своего постоянного капитала из формы товарного капитала в  производительный капитал; остальная четверть превратилась бы в форму денежного  капитала (500 ф. ст.), фактически – в праздно лежащие деньги, или в деньги,  прервавшие свое функционирование и находящиеся в выжидательном состоянии. Если  бы такое состояние затянулось, то капиталисты подразделения II были бы  вынуждены сократить на одну четверть масштаб воспроизводства. – Однако,  что касается тех 500 в виде средств производства, которые остались на шее у  капиталистов подразделения I, то они представляют собой не прибавочную  стоимость, пребывающую в товарной форме; они остались вместо авансированных 500  ф. ст. деньгами, которые были у капиталистов подразделения I наряду с их 1 000  ф. ст. прибавочной стоимости в товарной форме. Как деньги они находятся в такой  форме, в которой они всегда могут быть реализованы; пребывая в форме товара,  они не могут быть проданы тотчас же. Отсюда ясно, что простое  воспроизводство, – при котором должен быть возмещен каждый элемент  производительного капитала как в подразделении II, так и в подразделении  I, – остается возможным здесь лишь при том условии, если 500 золотых птиц  возвратятся в подразделение I, которое вначале выпустило их.    

Если  капиталист (здесь мы все еще имеем в виду только промышленных капиталистов, являющихся  в то же время представителями всех других потребителей прибавочной стоимости) израсходует  деньги на предметы потребления, то это значит, что для него с этими деньгами  все покончено, что они пошли стезею всего земного. Если они возвратятся к нему  обратно, то это может произойти лишь в том случае, если он выудит их из  обращения при помощи товаров, т. е. посредством своего товарного капитала.  Подобно стоимости всего его годового товарного продукта (который для него = его  товарному капиталу), стоимость каждого элемента последнего, т. е. стоимость  каждого отдельного товара, для капиталиста может быть разложена на постоянную  капитальную стоимость, переменную капитальную стоимость и прибавочную  стоимость. Следовательно, превращение в деньги каждой единицы товара (которые в  качестве элементов образуют весь совокупный товарный продукт) является в то же  время превращением в деньги известной доли прибавочной стоимости, заключающейся  во всем товарном продукте. Таким образом, для данного случая в буквальном  смысле правильно, что капиталист сам бросил в обращение те деньги, –  бросил именно при расходовании их на предметы потребления, – посредством  которых превращается в деньги или реализуется его прибавочная стоимость.  Разумеется, при этом речь идет не об одних и тех же единицах денег, а об  известной сумме в форме звонкой монеты, равной той сумме (или равной части той  суммы), которую он бросил в обращение в целях удовлетворения своих личных  потребностей.    

На  практике это совершается двояким способом: если предприятие открыто лишь в  текущем году, то пройдет порядочный срок, в лучшем случае несколько месяцев,  прежде чем у капиталиста явится возможность затрачивать на свое личное  потребление деньги из доходов самого предприятия. Но из-за этого он ни на  минуту не приостанавливает своего потребления. Он сам себе авансирует деньги  под прибавочную стоимость, которую еще только предстоит получить (причем совершенно  безразлично, авансирует ли он эти деньги из своего собственного кармана или из  чужого при посредстве кредита), но тем самым он авансирует и средства на  реализацию прибавочной стоимости, которая должна быть реализована лишь позднее.  Напротив, если предприятие нормально работает уже сравнительно долгое время, то  платежи и поступления распределяются на различные сроки в течение года. Но что  при этом происходит непрерывно, так это потребление капиталиста, которое  предвосхищает доход и размер которого исчисляется в известной пропорции к  обычному или предположительному доходу. При продаже каждой партии товара  реализуется и часть прибавочной стоимости, которая будет произведена в течение  года. Но если бы за целый год было продано лишь столько произведенного товара,  сколько необходимо для возмещения содержащихся в нем постоянной и переменной  капитальных стоимостей, или если бы цены упали до такой степени, что при  продаже всего годового товарного продукта удалось бы реализовать лишь  заключающуюся в нем авансированную капитальную стоимость, то в указанном  расходовании денег ясно обнаружилось бы предвосхищение дохода, расчет на  будущую прибавочную стоимость. Если наш капиталист обанкротится, то его  кредиторы и суд станут расследовать, находились ли его личные расходы,  сделанные в расчете на будущий доход, в надлежащем отношении к размерам его  предприятия и к доходу, т. е. к прибавочной стоимости, обычно или  нормально соответствующему размерам его предприятия.    

Однако  по отношению ко всему классу капиталистов то положение, что он сам должен бросить  в обращение деньги для реализации своей прибавочной стоимости (соответственно  также и для обращения своего капитала, постоянного и переменного), не только не  представляется парадоксальным, но является необходимым условием всего  механизма; ведь здесь имеются только два класса: рабочий класс, у которого  только и есть, что его рабочая сила, и класс капиталистов, в монопольном  владении которого находятся общественные средства производства и деньги. Парадоксом  было бы, если бы рабочий класс первым авансировал из собственных средств  деньги, необходимые для реализации заключающейся в товарах прибавочной  стоимости. Отдельный же капиталист всегда совершает это авансирование лишь в  такой форме, что он действует как покупатель, расходует деньги на  покупку предметов потребления или авансирует деньги на покупку элементов  своего производительного капитала, причем безразлично, будет ли то рабочая сила  или средства производства. Он всегда отдает деньги только за эквивалент. Он  авансирует деньги, бросая их в обращение лишь таким же способом, как он  авансирует и свой товар, также бросая его в обращение. И в том и в другом  случае он действует как исходный пункт обращения.    

Действительный  же ход дела затемняется обстоятельствами двоякого рода:    

1) Появлением  в процессе обращения промышленного капитала торгового капитала (первой  формой которого всегда являются деньги, потому что купец как таковой не  производит никакого «продукта» или «товара») и денежного капитала как  предмета манипуляций особой категории капиталистов.    

2) Распадением  прибавочной стоимости – которая в первую очередь всегда необходимо попадает в  руки промышленного капиталиста – на различные категории, представителями  которых наряду с промышленным капиталистом являются землевладелец (для  земельной ренты), ростовщик (для процента) и т. Д., а также еще и  правительство со своими чиновниками, рантье и т. Д. Все эти молодчики  являются по отношению к промышленному капиталисту покупателями, и постольку они  превращают его товары в деньги; они pro parte[422] тоже бросают деньги в  обращение, а капиталист получает эти деньги от них. При этом постоянно  забывают, из какого источника эти молодчики первоначально получили деньги и  откуда они постоянно все снова и снова их получают    

     VI. Постоянный капитал  подразделения I    

     

Нам  остается еще исследовать постоянный капитал подразделения I == 4 000 Iс.  Эта стоимость равна снова появляющейся в товарном продукте I стоимости средств  производства, потребленных при производстве этой товарной массы. Эта снова  появляющаяся стоимость, которая не была произведена в данном процессе  производства подразделения 1, а годом раньше вступила в него как постоянная  стоимость, как определенная стоимость средств производства этого подразделения,  существует теперь в виде всей той части товарной массы подразделения I, которая  не поглощена капиталистами подразделения II; стоимость этой товарной массы,  оставшейся таким образом в руках капиталистов подразделения I, равна 2/3  стоимости всего их годового товарного продукта. Об отдельном капиталисте,  который производит какой-либо особый вид средств производства, мы могли бы  сказать: он продает свой товарный продукт, превращает его в деньги. Превращая  его в деньги, он превращает обратно в деньги и постоянную часть стоимости  своего продукта. На эту часть стоимости, превращенную в деньги, он потом вновь  покупает себе средства производства у других продавцов товаров, или превращает  постоянную часть стоимости своего продукта в ту натуральную форму, в которой  она может снова функционировать как производительный постоянный капитал.  Напротив, в нашем случае такое предположение невозможно. Категория капиталистов  подразделения I охватывает всю совокупность капиталистов, производящих средства  производства. Кроме того, товарный продукт в 4000, оставшийся в их руках после  рассмотренных нами обменов, представляет собой ту часть общественного продукта,  которую нельзя обменять ни на какую другую, потому что для такого обмена уже не  существует никакой другой части годового продукта. За исключением этих 4000, весь  остаток годового продукта уже нашел себе место: часть его поглощена  общественным фондом потребления, а другая часть должна возместить постоянный  капитал подразделения II, которое уже обменяло все, чем могло оно располагать  для обмена с подразделением I.    

Затруднение  разрешается очень просто, если мы примем во внимание тот факт, что весь товарный  продукт подразделения I по своей натуральной форме состоит из средств  произ-водства, т. е. из вещественных элементов самого постоянного  капитала. Здесь обнаруживается то же самое явление, которое мы уже видели в  подразделении II только в ином виде. В подразделении II весь товарный продукт  состоял из предметов потребления, поэтому часть его, измеряемая заключающейся в  этом товарном продукте заработной платой плюс прибавочная стоимость, могла быть  потреблена самими производителями этой части продукта. Здесь, в подразделении  I, весь товарный продукт состоит из средств производства; построек, машин,  вместилищ, сырых и вспомогательных материалов и т. Д. Поэтому часть их,  возмещающая постоянный капитал, применяемый в данной сфере производства, может  в своей натуральной форме немедленно начать функционировать в качестве  составной части производительного капитала. Поскольку она вступает в обращение,  она обращается в пределах подразделения I. В подразделении II часть товарного  продукта in natura потребляется его собственными производителями индивидуально,  напротив, в подразделении I часть продукта in natura потребляется  капиталистическими производителями этого продукта производительно.    

В  рассматриваемой нами части товарного продукта подразделения I = 4000с  постоянная капитальная стоимость, потребленная в этом подразделении, появляется  вновь, и притом появляется в такой натуральной форме, в которой она немедленно  может начать функционирование в качестве производительного постоянного  капитала. В подразделении II та часть всего товарного продукта в 3000,  стоимость которой равна заработной плате плюс прибавочная стоимость (в сумме =  1000), непосредственно входит в индивидуальное потребление капиталистов и  рабочих подразделения II; между тем постоянная капитальная стоимость этого  товарного продукта (= 2 000), напротив, не может вновь войти в производительное  потребление капиталистов подразделения Ид а должна быть возмещена посредством  обмена с подразделением I.    

В  противоположность этому в подразделении I та часть всего товарного продукта  стоимостью в 6000, стоимость которой равна заработной плате плюс прибавочная  стоимость (в сумме == 2 000), не входит, да и не может по своей натуральной  форме войти в индивидуальное потребление производителей этого продукта. Сначала  должен совершиться обмен этой части на продукт подразделения II. Напротив,  постоянная часть стоимости продукта подразделения I, равная 4 000, находится в  такой натуральной форме, в которой она, если рассматривать капиталистов подразделения  I в их совокупности, непосредственно может вновь функционировать как постоянный  капитал подразделения I. Другими словами: весь продукт подразделения I состоит  из таких потребительных стоимостей, которые по своей натуральной форме могут  служить – при капиталистическом способе производства – только в качестве  элементов постоянного капитала. Следовательно, из этого продукта общей  стоимостью в 6 000 одна треть (2 000) возмещает постоянный капитал  подразделения II и остальные 2/3 – постоянный капитал подразделения I.    

Постоянный  капитал подразделения I состоит из совокупной массы различных групп капитала,  вложенных в различные отрасли производства средств производства: столько-то в  доменные печи, столько-то в каменноугольные шахты и т. Д. Каждая из этих  групп капитала или каждый из этих общественных групповых капиталов, в свою  очередь, слагается из большего или меньшего количества самостоятельно  функционирующих отдельных капиталов. Во-первых, весь капитал общества, по  стоимости равный, например, 7 500 (что может означать миллионы и т. Д.),  распадается на различные группы капитала; общественный капитал стоимостью в 7  500 распался на особые части, каждая из которых вложена в особую отрасль  производства; вложенная в каждую особую отрасль производства часть общественной  капитальной стоимости по своей натуральной форме состоит отчасти из средств  производства каждой особой производственной сферы, отчасти из рабочей силы,  необходимой для эксплуатации средств производства в этой сфере и соответствующим  образом квалифицированной, по-различному модифицирующейся вследствие разделения  труда, в зависимости от специфического характера работы, которую она должна  выполнять в каждой отдельной сфере производства. Часть общественного капитала,  вложенная в каждую особую отрасль производства, в свою очередь, состоит из  суммы вложенных в нее, самостоятельно функционирующих отдельных капиталов. Само  собой разумеется, это одинаково относится к обоим подразделениям – как к I, так  и к II.    

Что  касается постоянной капитальной стоимости подразделения I, снова появляющейся в  форме его товарного продукта, то она отчасти вновь входит в качестве средств  производства в ту особую сферу производства (или даже в то индивидуальное  предприятие), из которой вышла как продукт, например, зерно вновь входит в  производство зерна, уголь – в процесс добычи угля, железо в виде машин – в  производство железа и т. Д.    

Поскольку  же отдельные продукты, из которых состоит постоянная капитальная стоимость  подразделения I, непосредственно не входят снова в свою особую или в свою  индивидуальную сферу производства, постольку они лишь меняют свое место. Они  входят в натуральной форме в другую сферу производства подразделения I, между  тем как продукт других производственных сфер подразделения I возмещает их in  natura. Это – лишь перемещение данных продуктов с одного места на другое. Все  они вновь входят в процесс производства в качестве факторов, возмещающих  постоянный капитал подразделения I, но вместо одной группы предприятий  подразделения I они входят в другую его группу, и только. Поскольку здесь имеет  место обмен между отдельными капиталистами подразделения I, постольку он  представляет собой обмен одной натуральной формы постоянного капитала на другую  натуральную форму постоянного капитала, одного вида средств производства на  другой вид средств производства. Это – взаимный обмен различных индивидуальных  постоянных частей капитала подразделения I. Продукты, поскольку они не служат  непосредственно как средства производства в своей собственной отрасли  производства, перемещаются с того места, где они были произведены, в другое  место производства и, таким образом, взаимно возмещают друг друга. Другими  словами (подобно тому, как это происходит в подразделении II с распределением  прибавочной стоимости): каждый капиталист подразделения I соответственно той  мере, в какой он является совладельцем этого постоянного капитала в 4 000,  извлекает из этой товарной массы необходимые ему средства производства. Если бы  производство было общественным, а не капиталистическим, то ясно, что эти  продукты подразделения I в целях воспроизводства не менее постоянно  распределялись бы вновь как средства производства между отраслями производства  этого подразделения: одна часть непосредственно оставалась бы в той отрасли  производства, из которой она вышла как продукт, напротив, другая переходила бы  в другие отрасли, и таким образом между различными отраслями производства этого  подразделения установилось бы постоянное движение в противоположных  направлениях.    

     VII. Переменный капитал  и прибавочная стоимость в обоих подразделениях    

     

Итак,  вся стоимость произведенных за год предметов потребления равна воспроизведенной  в течение года переменной капитальной стоимости подразделения II плюс вновь  произведенная прибавочная стоимость подразделения II (т. е. равна  стоимости, произведенной в течение года в подразделении II) плюс переменная  капитальная стоимость подразделения I, воспроизведенная в течение года, и вновь  произведенная прибавочная стоимость подразделения I (следовательно, плюс  стоимость, произведенная в течение года в подразделении I).    

Если  предположить простое воспроизводство, то вся стоимость произведенных за год предметов  потребления будет равна годовой вновь созданной стоимости, т. е. равна  всей стоимости, произведенной общественным трудом в течение данного года, –  и должна быть равна ей, так как при простом воспроизводстве потребляется вся  эта стоимость.    

Весь  общественный рабочий день распадается на две части:    

1) на  необходимый труд; в течение года этот труд создает стоимость в 1 500v; 2) на  прибавочный труд; он создает добавочную стоимость, или прибавочную стоимость в  1 500/71. Сумма этих стоимостей:= 3 000, равна стоимости (3 000) произведенных  за год предметов потребления. Итак, вся стоимость произведенных за год  предметов потребления равна всей стоимости, которую произвел совокупный  общественный рабочий день в течение года, равна стоимости общественного  переменного капитала плюс общественная прибавочная стоимость, т. е. равна  всему годовому новому продукту.    

Но мы  знаем, что хотя эти две величины стоимости при обмене взаимно покрываются, тем  не менее отнюдь не вся стоимость товаров подразделения II, т. е. предметов  потребления, произведена в этом подразделении общественного производства. Они  взаимно покрываются потому, что постоянная капитальная стоимость, снова  появляющаяся в стоимости продукта подразделения II, равна стоимости (переменной  капитальной стоимости плюс прибавочная стоимость), вновь произведенной в  подразделении I; поэтому I (v + т) может купить ту часть продукта  подразделения II, которая для производителей последнего (в подразделении II)  представляет постоянную капитальную стоимость. Отсюда видно, почему, хотя для  капиталистов подразделения II стоимость их продукта и распадается на с +  v + m тем не менее рассматриваемая с точки зрения всего общества  стоимость этого продукта может быть разложена на v + т. Дело обстоит так  лишь потому, что здесь IIс равно I (v + т) и что эти две  составные части общественного продукта посредством обмена взаимно обмениваются  своими натуральными формами, так что после такого обмена стоимость IIс опять  существует в виде средств производства, а стоимость I (v + т), напротив,  существует в виде предметов потребления.    

Вот это  обстоятельство и дало А. Смиту повод утверждать, что стоимость всего годового  продукта якобы разлагается на v + т. Это правильно: 1) лишь для  той части годового продукта, которая состоит из предметов потребления; 2)  правильно не в том смысле, что эта стоимость целиком произведена в  подразделении II и что, следовательно, стоимость продукта подразделения II  равна стоимости переменного капитала, авансированного в этом подразделении II,  плюс прибавочная стоимость, произведенная в том же подразделении. Это правильно  лишь в том смысле, что II (с + v + т) = II (v + т) +  + I (v + т), или потому, что IIс = I (v + т).    

Из этого  следует далее:    

Годовой  общественный рабочий день (т. е. труд, затраченный всем рабочим классом в  течение всего года), подобно каждому индивидуальному рабочему дню, распадается  только на две части, а именно на необходимый труд и прибавочный труд; поэтому и  стоимость, произведенная этим рабочим днем, тоже распадается только на две  части, а именно на переменную капитальную стоимость, т. е. ту часть  стоимости, на которую рабочий покупает средства своего собственного  воспроизводства, и прибавочную стоимость, которую капиталист может  израсходовать на свое собственное индивидуальное потребление. Однако с точки  зрения всего общества часть общественного рабочего дня затрачивается  исключительно на производство нового постоянного капитала, т. е. на  производство продуктов, которые предназначены исключительно для того, чтобы  функционировать в процессе труда в качестве средств производства, и,  следовательно, в сопровождающем его процессе увеличения стоимости – в качестве  постоянного капитала. Согласно нашему предположению, весь общественный рабочий  день выражается в денежной стоимости в 3 000, из которых только 1/3, равная  стоимости в 1 000, произведена в подразделении II, производящем предметы  потребления, т. е. товары, в которых в конечном счете реализуются вся  переменная капитальная стоимость и вся прибавочная стоимость общества. Итак,  согласно этому предположению, 2/3 общественного рабочего дня употребляются на  производство нового постоянного капитала. Хотя с точки зрения индивидуальных  капиталистов и рабочих подразделения I эти 2/3 общественного рабочего дня  служат для производства лишь переменной капитальной стоимости плюс прибавочная  стоимость, – совершенно так же, как и остальная треть общественного  рабочего дня в подразделении II, – тем не менее, рассматривая дело с точки  зрения всего общества, а также принимая во внимание потребительную стоимость  продукта подразделения I, эти 2/3, общественного рабочего дня производят лишь  возмещение постоянного капитала, находящегося в процессе производительного  потребления или уже целиком потребленного. Да и с индивидуальной точки зрения,  хотя вся стоимость, произведенная в эти 2/3 рабочего дня, равняется только  переменной капитальной стоимости плюс прибавочная стоимость для ее  производителей, однако в эти 2/3 рабочего дня вовсе не производится  потребительных стоимостей такого рода, чтобы на них можно было расходовать  заработную плату или прибавочную стоимость; продукт этих 2/3 рабочего дня – это  средства производства.    

Прежде  всего необходимо отметить, что никакая часть общественного рабочего дня ни в  подразделении I, ни в подразделении II не служит для производства стоимости  того постоянного капитала, который уже применяется в этих двух крупных сферах  производства и функционирует в них. Рабочие обеих этих подразделений производят  только добавочную стоимость 2 000 I (v + т) + 1 000 II (v +  т), добавочную к постоянной капитальной стоимости, равной 4 000 Iс  + 2 000 IIс. Новая стоимость, которая производится в форме средств  производства, еще не есть постоянный капитал. Она лишь предназначена к тому,  чтобы в качестве такового функционировать в будущем.    

Весь  продукт подразделения II, т. е. предметы потребления, рассматриваемый со  стороны его потребительной стоимости, конкретно, в его натуральной форме, есть  продукт одной трети общественного рабочего дня, затраченного в подразделении  II; это продукт труда в конкретной форме труда ткача, пекаря и т. Д.,  которые были заняты в этом подразделении, т. е. продукт труда, поскольку  он функционирует как субъективный элемент процесса труда. Напротив, что  касается постоянной части стоимости всего продукта подразделения II, то она  только снова проявляется в новой потребительной стоимости, в новой натуральной  форме, в форме предметов потребления, между тем как раньше она существовала в  форме средств производства. Благодаря процессу труда стоимость этой части  перенесена с прежней натуральной формы на новую натуральную форму. Но стоимость  этих 2/3 стоимости годового продукта, равная 2 000, произведена не в процессе  увеличения стоимости капитала подразделения II, происходившем в текущем году.    

Подобно  тому как рассматриваемый с точки зрения процесса труда продукт подразделения II  есть результат вновь функционирующего живого труда и данных, обусловливающих  этот труд средств производства, в которых этот труд осуществляется как в своих  предметных условиях, точно так же с точки зрения процесса увеличения стоимости  стоимость всего продукта подразделения II, равная 3 000, складывается из новой  стоимости, которая произведена вновь присоединенной 1/3 общественного рабочего  дня (500v + 500 т = 1 000), и из постоянной стоимости, в которой овеществлены  2/3 прошлого общественного рабочего дня, истекшего до начала рассматриваемого  здесь процесса производства в подразделении II. Эта часть стоимости продукта  подразделения II выражается в одной части самого продукта. Она существует в  известном количестве предметов потребления общей стоимостью в 2 000 = 2/3  общественного рабочего дня. Это– та новая потребительная форма, в которой снова  появляется постоянная часть стоимости. Таким образом обмен части предметов  потребления, по стоимости равной 2 000 IIс, на средства производства подразделения  I, по стоимости равные I (1000v + 1000m), является по существу обменом, 2/3  всего рабочего дня, не содержащих ни малейшей части труда текущего года и  истекших до начала этого года, на 2/3 рабочего дня, присоединенного вновь в  текущем году. 2/3 общественного рабочего дня текущего года не могли бы быть  применены в производстве постоянного капитала и в то же время составлять  переменную капитальную стоимость плюс прибавочная стоимость для своих производителей,  если бы они не были обменены на ту часть стоимости ежегодно потребляемых предметов  потребления, в которой заключается 2/3 рабочего дня, затраченного и  реализованного до текущего года, не в течение этого года. Это – обмен 2/3  рабочего дня текущего года на 2/3 рабочего дня, затраченные до этого года,  обмен между рабочим временем текущего года и прошлогодним рабочим временем.  Следовательно, это объясняет нам загадку, почему стоимость, вновь созданная за  весь общественный рабочий день, может распадаться на переменную капитальную  стоимость плюс прибавочная стоимость, хотя 2/з этого рабочего дня  затрачиваются не на производство предметов, в которых могут реализоваться  переменный капитал или прибавочная стоимость, а, напротив, на производство  средств производства, служащих для возмещения капитала, потребленного в течение  года. Это объясняется просто тем, что те 2/3 стоимости продукта подразделения  II, в которых капиталисты и рабочие подразделения I реализуют произведенную ими  переменную капитальную стоимость плюс прибавочная стоимость (и которые  составляют 2/9 стоимости всего общественного годового продукта), представляют  собой по своей стоимости продукт 2/3 общественного рабочего дня, истекшего до  настоящего года.    

Хотя  сумма общественного продукта подразделений I и Ид средства производства и предметы  потребления, рассматриваемые по своей потребительной стоимости, рассматриваемые  конкретно в их натуральной форме, являются продуктом труда текущего года,  однако лишь постольку, поскольку сам этот труд рассматривается как полезный  конкретный труд, а не как затрата рабочей силы, не как труд, создающий  стоимость. При этом первое правильно лишь в том смысле, что средства  производства только посредством присоединенного к ним, оперировавшего с ними  живого труда превратились в новый продукт, в продукт текущего года. Наоборот,  без средств производства, существующих независимо от труда в данном году, без  средств труда и материалов производства труд текущего года не мог бы  превратиться в продукт.    

     VIII. Постоянный  капитал в обоих подразделениях    

     

Что  касается всей стоимости совокупного продукта в 9 000 и тех категорий, на  которые она распадается, то их анализ не представляет больших затруднений, чем  анализ стоимости продукта отдельного капитала, и, напротив, тождествен с  последним.    

Согласно  нашему предположению, во всем годовом продукте общества содержится три одногодичных  общественных рабочих дня. Выражение стоимости каждого из этих рабочих дней == 3  000; поэтому выражение стоимости всего продукта = 3 000 X 3 = 9 000.    

Далее, до  начала того одногодичного процесса производства, продукт которого мы анализируем,  из всего этого рабочего времени истекло: в подразделении I – 4/3 рабочего дня  (вновь созданная стоимость в 4 000) и в подразделении II – 2/3 рабочего дня  (вновь созданная стоимость в 2 000). Итого 2 общественных рабочих дня, которые  дали новую стоимость = 6 000. Поэтому 4 000 Iс + 2 000 IIc = 6 000с  фигурируют как стоимость средств производства, или стоимость постоянного  капитала, снова появляющаяся во всей стоимости общественного продукта.    

Далее, в  подразделении I 1/3 вновь присоединенного общественного годового рабочего дня  представляет собой необходимый труд, или труд, возмещающий стоимость  переменного капитала, 1 000 Iv и оплачивающий цену труда, нашедшего применение  в подразделении I. Точно так же в подразделении II 1/6 общественного рабочего  дня представляет собой необходимый труд, дающий в сумме стоимость в 500. Итак,  1 000 Iv + 500 IIv = = 1 500v, т. е. выражение стоимости половины  общественного рабочего дня является выражением стоимости той первой половины  всего присоединенного в текущем году рабочего дня, которая состоит из  необходимого труда.    

Наконец,  в подразделении I 1/3 всего рабочего дня, вновь созданная стоимость = 1 000,  представляет собой прибавочный труд; в подразделении II 1/6 рабочего дня, вновь  созданная стоимость = 500, представляет собой прибавочный труд; в сумме они  дают вторую половину всего вновь присоединенного рабочего дня. Поэтому вся  произведенная прибавочная стоимость = 1 000 I т + 500 IIm, 1500m.  Итак:    

Постоянная  капитальная часть стоимости общественного продукта (с): 2 рабочих дня, затраченных  до рассматриваемого процесса производства; выражение стоимости = 6 000.  Необходимый труд (v), затраченный в течение года: половина рабочего дня,  затраченного на годовое производство; выражение стоимости = 1 500. Прибавочный  труд (т), затраченный в течение года; половина рабочего дня,  затраченного на годовое производство; выражение стоимости = 1 500.    

Вновь  созданная годовым трудом стоимость (v + т) = 3 000. Вся стоимость  продукта (с + v + т) = 9 000. Следовательно, затруднение  заключается не в анализе стоимости самого общественного продукта. Оно возникает  при сопоставлении составных частей стоимости общественного продукта с  его вещными составными частями.    

Постоянная,  лишь снова появляющаяся часть стоимости равна стоимости той части общественного  продукта, которая состоит из средств производства; она воплощается в  этой части общественного продукта.    

Вновь  созданная в течение года стоимость, т. е. сумма v + т, равна  стоимости той части продукта, которая состоит из предметов потребления; она  воплощается в этой части общественного продукта.    

Но если  оставить в стороне исключения, которые здесь не имеют значения, то средства производства  и предметы потребления представляют собой совершенно различные виды товаров,  продукты совершенно различной натуральной или потребительной формы,  следовательно, продукты совершенно различных конкретных видов труда. Труд,  применяющий машины для производства жизненных средств, совершенно отличен от  труда, производящего машины. Кажется, будто весь годовой совокупный рабочий день,  стоимостное выражение которого = 3000, затрачен на производство предметов  потребления = 3 000, в которых не появляется вновь никакой постоянной части  стоимости, так как эти 3 000, равные сумме 1 500 v + + 1 500 m,  разлагаются лишь на переменную капитальную стоимость + прибавочная стоимость. С  другой стороны, постоянная капитальная стоимость, равная 6 000, снова  появляется в виде продуктов, совершенно отличных от предметов  потребления, – в виде средств производства. Между тем кажется, будто на  производство этих новых продуктов не затрачено ни малейшей доли общественного  рабочего дня; напротив, кажется, будто весь этот рабочий день состоит лишь из  таких видов труда, результатом которых являются не средства производства, а  предметы потребления. Тайна уже раскрыта. Вновь созданная годовым трудом  стоимость равна стоимости продукта подразделения II, всей стоимости вновь  произведенных предметов потребления. Но стоимость этого продукта на 2/3 больше,  чем та часть годового труда, которая затрачена на производство предметов  потребления (в подразделении II). На их производство затрачена лишь 1/3  годового труда; 2/3 этого годового труда затрачены на производство средств  производства, следовательно, затрачены в подразделении I. Произведенная за это  время в подразделении I новая стоимость, равная сумме произведенных в нем  переменной капитальной стоимости и прибавочной стоимости, равна постоянной  капитальной стоимости подразделения II, снова появляющейся в виде предметов  потребления, произведенных в этом подразделении. Следовательно, они могут быть  обменены одна на другую, могут in natura возместить одна другую. Поэтому вся  стоимость предметов потребления, произведенных в подразделении II, равна сумме  вновь произведенной стоимости подразделений I и II, пли II (с + v + m)  = I (v +m) + II (v + т), следовательно, равна сумме  новой стоимости в форме v + m, произведенной годичным трудом.    

С другой  стороны, вся стоимость средств производства (I) равна сумме постоянной капитальной  стоимости, снова появляющейся в форме средств производства (I) и в форме  предметов потребления (II), следовательно, равна сумме постоянной капитальной  стоимости, снова появляющейся во всем продукте общества. Вся эта стоимость  равна стоимостному выражению прошлого рабочего дня, затраченных в подразделении  I до начала процесса производства, и 2/3 прошлого рабочего дня, затраченных в  подразделении II до начала процесса производства в текущем году, т. е. в  сумме равна стоимостному выражению двух совокупных рабочих дней.    

Итак,  трудность при анализе всего общественного годового продукта возникает потому,  что постоянная часть стоимости представлена в средствах производства – в  продуктах совсем иного рода, чем присоединенная к этой постоянной части  стоимости новая стоимость v + m, которая представлена в предметах  потребления. Это выглядит так, как будто 2/3 потребленной массы продуктов –  если рассматривать их со стороны стоимости – снова имеются в новой форме,  появляются как новый продукт, хотя общество не затратило никакого труда на его  производство. С отдельным капиталом этого не происходит. Каждый индивидуальный  капиталист применяет определенный конкретный вид труда, который превращает  соответствующие этому труду средства производства в какой-нибудь известный  продукт. Например, пусть капиталист будет машиностроителем, затраченный в  течение года постоянный капитал == 6 000с, переменный = 1 500v, прибавочная  стоимость = 1 500m; продукт = 9000; допустим, что этот продукт представляет  собой 18 машин, стоимость каждой из которых равна 500. Весь продукт существует  здесь в одной и той же форме, в форме машин. (Если машиностроитель производит  несколько видов машин, то для каждого вида счет ведется самостоятельно.) Весь  товарный продукт представляет собой продукт труда, затраченного в течение года  в машиностроении, представляет собой плод соединения одного и того же  конкретного вида труда с одними и теми же средствами производства. Поэтому различные  части стоимости продукта представлены в одной и той же натуральной форме: в 12  машинах заключаются 6 000с, в 3 машинах – 1 500v, в остальных 3 машинах – 1  500m. Здесь ясно, что стоимость 12 машин = 6 000с не потому, что в этих 12  машинах воплощен только труд, затраченный до начала производства машин, и не  воплощен труд, затраченный на само производство машин в текущем году. Стоимость  средств производства, необходимых для производства 18 машин, сама по себе не  превратилась в стоимость 12 машин, но стоимость этих 12 машин (состоящая в свою  очередь из 4 000с + 1 000v + 1000m) просто равна всей постоянной капитальной  стоимости, заключающейся в стоимости 18 машин. Поэтому машиностроитель из 18  машин должен продать 12 чтобы возместить затраченный им постоянный капитал,  необходимый ему для воспроизводства 18 новых машин. Напротив, дело было бы  необъяснимо, если бы результатом применяемого труда, заключенного только в  машиностроении, оказались, с одной стороны, 6 машин == 1 500v + + 1 500m, с  другой стороны – железо, медь, винты, ремни и т. Д. общей стоимостью в  6000c, т. е. средства производства машин в их натуральной форме, которых,  как известно, отдельный капиталист-машиностроитель сам не производит, но  которые он должен возмещать при посредстве процесса обращения. И, однако, на  первый взгляд кажется, будто воспроизводство общественного годового продукта  совершается именно таким абсурдным способом.    

Продукт  индивидуального капитала, т. е. любой части общественного капитала,  самостоятельно функционирующей, наделенной собственной жизнью, может иметь  какую угодно натуральную форму. Единственное условие состоит в том, чтобы он  действительно имел потребительную форму, потребительную стоимость, которая  наложила бы на него печать члена товарного мира, способного к обращению. При  этом совершенно безразличным и случайным является то обстоятельство, может ли  он как средство производства снова войти в тот самый процесс производства, из  которого вышел как продукт, следовательно, обладает ли та часть стоимости этого  продукта, в которой представлена постоянная часть капитала, такой натуральной  формой, в которой она фактически может снова функционировать в качестве  постоянного капитала. Если этого нет, то указанная часть стоимости продукта  посредством продажи и купли вновь превращается в форму вещных элементов  производства этого продукта, а постоянный капитал при посредстве такого обмена  воспроизводится в той натуральной форме, в которой он может функционировать как  таковой.    

Иначе  обстоит дело с продуктом всего общественного капитала. Все вещные элементы воспроизводства  должны в своей натуральной форме составлять части самого этого продукта. Потребленная  постоянная часть капитала может быть возмещена при посредстве всего  производства лишь при том условии, если вся снова появляющаяся в годовом  продукте постоянная часть капитала появляется в натуральной форме новых средств  производства, которые действительно могут функционировать как постоянный  капитал. Поэтому, поскольку предполагается простое воспроизводство, стоимость  той части продукта, которая состоит из средств производства, должна быть равна  постоянной части стоимости общественного капитала.    

Далее,  если рассматривать дело с индивидуальной точки зрения, то посредством вновь присоединяемого  труда капиталист производит лишь свой переменный капитал плюс прибавочную  стоимость, входящие в общую стоимость его продукта, между тем как постоянная  часть стоимости переносится на продукт благодаря конкретному характеру вновь  присоединяемого труда.    

Если  рассматривать дело с точки зрения всего общества, то та часть общественного  рабочего дня, которая производит средства производства, следовательно,  присоединяет к ним новую стоимость и переносит на них стоимость средств  производства, потребленных при их производстве, – то эта часть  общественного рабочего дня не производит ничего иного, кроме нового постоянного  капитала, предназначенного возместить как в подразделении I, так и в  подразделении II постоянный капитал, потребленный в форме старых средств  производства. Эта часть общественного рабочего дня производит только про-дукту  предназначенный для производительного потребления. Следовательно, вся стоимость  этого продукта представляет собой стоимость, которая может вновь  функционировать только как постоянный капитал, на которую можно вновь купить  только постоянный капитал в его натуральной форме и которая, следовательно,  если рассматривать дело с точки зрения всего общества, не разлагается ни на  переменный капитал, ни на прибавочную стоимость. – С другой стороны, та  часть общественного рабочего дня, которая производит предметы потреб-ления,  ничего не производит для возмещения постоянного общественного капитала. Она  производит лишь продукты, которые в своей натуральной форме предназначены для  того, чтобы реализовать в них стоимость переменного капитала и прибавочную  стоимость подразделений I и II.    

Рассматривая  вопрос с точки зрения всего общества, следовательно, рассматривая весь общественный  продукт, который включает как элементы воспроизводства общественного капитала,  так и элементы индивидуального потребления, не следует впадать в манеру,  заимствованную Прудоном у буржуазной политической экономии, и смотреть на дело  таким образом, как будто общество с капиталистическим способом производства,  взятое en bloc, т. е. в целом, утрачивает этот свой специфический  исторически-экономический характер. Напротив. В таком случае приходится иметь  дело с совокупным капиталистом. Весь капитал общества представляется как бы  акционерным капиталом всей совокупности отдельных капиталистов. И такое  акционерное общество имеет то общее со многими другими акционерными обществами,  что каждый знает, что он вложил, но не знает, что он получит обратно.    

     IX. Ретроспективный  взгляд на А. Смита, Шторха и Рамсея    

     

Вся  стоимость общественного продукта составляет 9 000 = = 6 000с + 1 500v + 1 500m,  другими словами: 6 000 воспроизводят стоимость средств производства, а 3 000 –  стоимость предметов потребления. Следовательно, стоимость общественного дохода (v  + m) составляет только 1/3 стоимости всего продукта, и совокупность  потребителей – рабочие и капиталисты – лишь на сумму стоимости этой трети может  брать из всего общественного продукта товары, продукты, и включать их в фонд  своего потребления. Напротив, 6 000, равные 2/3 стоимости продукта, представляют  собой стоимость постоянного капитала, который должен быть возмещен in natura.  Следовательно, средства производства на такую сумму должны быть снова включены  в производственный фонд. Необходимость этого видел уже Шторх хотя он и не смог  доказать эту необходимость:    

«Ясно,  что стоимость годового продукта делится частью на капитал и частью на прибыль и  что каждая из этих частей стоимости годового продукта регулярно покупает  продукты, которые необходимы нации как для восстановления своего капитала, так  и для возмещения своего потребительного фонда… Продукты, составляющие капитал  нации, не подлежат потреблению, (Storch. «Considerations sur la nature  du revenu national». Paris, 1824, p. 134–135, 150).    

Однако  А. Смит выдвинул свою поразительную догму – которая до сих пор слепо перенимается  у него – не только в уже упомянутой форме, будто бы вся стоимость общественного  продукта разлагается на доход – на заработную плату плюс прибавочная  стоимость, – или, как он выражает это, на заработную плату плюс прибыль  (процент), плюс земельная рента. Он выдвинул ее и в той еще более популярной  форме, будто потребители «в конечном счете» («ultimately») должны оплатить  производителям всю стоимость продукта. Это положение до сих пор остается  одним из непререкаемых общих мест или даже одной из вечных истин для так  называемой науки политической экономии. Такое представление стараются сделать  наглядным при помощи следующего приема, имеющего видимость правдоподобия.  Возьмем какое-нибудь изделие, например, полотняные рубашки. Прежде всего,  прядильщик льняной пряжи должен оплатить льноводу всю стоимость льна,  т. е. стоимость затраченных семян, удобрений, корма для рабочего скота и  т. Д., а также ту часть стоимости, которую основной капитал льновода,  как-то постройки, сельскохозяйственный инвентарь и т. Д., передает  продукту; кроме того, он должен возместить заработную плату, выданную при  производстве льна; оплатить прибавочную стоимость (прибыль, земельную ренту), заключающуюся  в льне; наконец, возместить издержки по перевозке льна от места его  производства к прядильне. Потом ткач, в свою оче-редь, должен возвратить  льнопрядильщику не только эту цену льна, но и ту часть стоимости машин,  построек и т. Д., короче, основного капитала, которая перенесена на лен;  далее, ткач должен оплатить все потребленные в процессе прядения вспомогательные  материалы, заработную плату прядильщиков, прибавочную стоимость и т. Д., –  и точно так же дело обстоит с белилыциком произведенного полотна» с возмещением  издержек по транспорту готового полотна, наконец, – с фабрикантом рубашек,  который оплачивает всю цену всех предыдущих производителей, доставивших ему  лишь сырой материал. На фабрике последнего совершается дальнейшее присоединение  стоимости: частью за счет стоимости постоянного капитала, потребленного в форме  средств труда, вспомогательных материалов и т. Д. при фабрикации  рубашек, и частью посредством затраченного при этом труда, который присоединяет  стоимость заработной платы рабочих, изготовляющих эти рубашки, плюс прибавочная  стоимость фабриканта рубашек. Пусть весь этот продукт, т. е. рубашки, в  конечном счете стоит 100 ф. ст., и этим числом пусть выражается та доля всей  стоимости годового продукта, которую общество затрачивает на рубашки.  Потребители рубашек оплачивают 100 ф. ст., следовательно, они оплачивают стоимость  всех средств производства, заключающихся в рубашках, а также заработную плату и  прибавочную стоимость льновода, прядильщика, ткача, белилыцика, фабриканта  рубашек, равно как и соответствующих предпринимателей в сфере транспорта. Это  совершенно верно. Это действительно понятно всякому ребенку. Но потом говорят:  так обстоит дело и со стоимостью всех других товаров. Следовало бы сказать: так  обстоит дело со стоимостью всех предметов потребления; со стоимостью той  части общественного продукта, которая входит в фонд потребления, следовательно,  с той частью стоимости общественного продукта, которая может быть израсходована  как доход. Сумма стоимости всех этих товаров, конечно у равна стоимости всех  потребленных на них средств производства (потребленных частей постоянного  капитала) плюс стоимость, созданная трудом, присоединенным в последний раз  (заработная плата плюс прибавочная стоимость). Следовательно, вся масса  потребителей может оплатить всю эту сумму стоимости, так как хотя стоимость  каждого отдельного товара и состоит из с + v + т, но сумма  стоимости всех товаров, входящих в фонд потребления, взятая в своей  совокупности, максимально может быть равна лишь той части стоимости  общественного продукта, которая разлагается на v + та, т. е. может  быть равна лишь той стоимости, которую труд, затраченный в течение года,  присоединил к уже имевшимся в наличии средствам производства, к стоимости  постоянного капитала. Что же касается постоянной капитальной стоимости, То, как  мы видели, она возмещается из массы общественного продукта двояким образом.  Во-первых, посредством обмена капиталистов подразделения И, производящих  предметы потребления, с капиталистами подразделения I, производящими средства  производства. Здесь и находится источник фразы, будто бы то, что для одних  является капиталом, для других представляет собой доход. В действительности  дело обстоит совсем не так. Те 2 000 IIс, которые существуют в виде предметов  потребления стоимостью в 2 000, составляют для капиталистов подразделения II  постоянную капитальную стоимость. Следовательно, сами капиталисты подразделения  II не могут потребить эту стоимость, хотя их продукт по своей натуральной форме  и предназначен для потребления. С другой стороны, 2 000 I (v + т) представляют  собой заработную плату и прибавочную стоимость, произведенные капиталистами и  рабочими подразделения I. Эта стоимость существует в натуральной форме средств  производства, вещей, в которых их собственная стоимость не может быть  потреблена. Следовательно, в целом здесь перед нами сумма стоимости в 4 000, из  которой – как до обмена, так и после обмена – половина служит лишь для  возмещения постоянного капитала, а другая половина составляет только доход. –  Но, во-вторых, постоянный капитал подразделения I возмещается in natura отчасти  посредством обмена между капиталистами подразделения I, отчасти посредством  возмещения in natura на каждом отдельном предприятии.    

Фраза,  будто вся стоимость годового продукта в конечном счете должна оплачиваться потребителями,  была бы верна лишь при том условии, если бы под потребителями разумели два их  совершенно различных вида: индивидуальных потребителей и производительных  потребителей. Но коль скоро часть продукта должна быть потреблена производительно,  то это означает лишь одно: она должна функционировать как капитал и не  может быть потреблена как доход.    

Если  стоимость всего продукта, равную 9 000, мы разделим на 6 000с + 1 500v + 1 500m  и станем рассматривать 3 000 (v+т) лишь в качестве дохода, то  получается, наоборот, такое впе-чатление, как будто переменный капитал исчез и  как будто капитал, рассматриваемый с точки зрения всего общества, состоит  исключительно из постоянного капитала. Ведь то, что первоначально выступило как  1 000v теперь свелось к части общественного дохода – к заработной плате, к  доходу класса, а вместе с тем исчез характер этой части как Рамсей  действительно пришел к такому заключению. Согласно Рамсею, капитал,  рассматриваемый с точки зрения всего общества, состоит только из основного  капитала, но под основным капиталом он разумеет постоянный капитал, ту массу  стоимости, которая заключается в средствах производства, причем для него  безразлично, будут ли эти средства производства средствами труда или материалом  труда, как сырье, полуфабрикат, вспомогательный материал и т. Д.  Переменный капитал он называет оборотным:    

«Оборотный  капитал состоит исключительно из средств существования и других необходимых  предметов, авансируемых для рабочих, пока не будет закончен продукт их труда…  Только основной капитал, а не оборотный, является, строго говоря, источником  национального богатства… Оборотный капитал не является непосредственным агентом  производства и вообще не имеет для него существенного значения; это – лишь  условие, ставшее необходимым вследствие плачевной бедности массы народа… С  национальной точки зрения лишь основной капитал составляет элемент издержек  производства» (Ramsay, 1. о., р. 23–26 passim).    

Основной  капитал, под которым Рамсей разумеет постоянный, он детальнее определяет так:    

«Продолжительность  времени, в течение которого какая-нибудь часть продукта этого труда» (а именно  труда, направленного на производство какого-либо товара) «существовала в виде основного  капитала, т. е. в такой форме, в которой эта часть продукта хотя и  содействует производству будущего товара, но не идет на содержание рабочих…*  (там же, стр. 59).    

Здесь мы  снова встречаемся с той бедой, которую причинил А. Смит, потопив различие постоянного  и переменного капитала в различии основного и оборотного капитала. Согласно Рамсею,  постоянный капитал состоит из средств труда, а оборотный капитал – из жизненных  средств; оба суть товары данной стоимости; и те и другие одинаково не могут  производить какую-либо прибавочную стоимость.    

     X. Капитал и доход:  переменный капитал и заработная плата    

     

Все  годовое воспроизводство, весь продукт данного года представляет собой продукт  полезного труда за этот год. Но стоимость всего этого продукта больше, чем та  часть его стоимости, в которой воплощается годовой труд, т. е. рабочая  сила, затраченная в текущем году. Новая годовая стоимость, стоимость,  вновь созданная в течение этого года в товарной форме, меньше, чем стоимость  продукта, чем вся стоимость товарной массы, произведенной за весь год.  Разность, которая получится, если из всей стоимости годового продукта вычесть  стоимость, присоединенную к нему трудом текущего года, представляет собой не  действительно воспроизведенную стоимость, а стоимость, лишь снова появившуюся в  новой форме бытия, стоимость, перенесенную на годовой продукт со стоимости,  которая существовала раньше этого продукта и которая – в зависимости от  долговечности составных частей постоянного капитала, принимавших участие в  процессе общественного труда текущего года, – возможно, была произведена в  более или менее отдаленное время, которая происходит от стоимости средств  производства, появившихся на свет, быть может, в прошлом году или в течение  ряда предыдущих лет. Во всяком случае это – стоимость, перенесенная на продукт  текущего года со средств производства, произведенных в прошлые годы.    

Если мы  обратимся к нашей схеме, то после обмена рассмотренных до сих пор элементов  между подразделениями I и II и в пределах подразделения II мы получаем:    

I) 4  000с + 1 000v + 1 000m (последние 2 000 реализуются в предметах потребления  IIс) == 6 000.    

II)2  000с (воспроизводятся посредством обмена на I (v + т)) + + 500v +  500m = 3 000.    

Сумма  стоимости =9000.    

Стоимость,  вновь произведенная в течение года, заключается только в стоимостях v и т.  Следовательно, сумма вновь созданной за данный год стоимости равна сумме v  + т == 2 000 I (v + т) + 1 000 II (v+m) = 3 000.  Все остальные части стоимости продукта этого года представляют собой стоимость,  лишь перенесенную со стоимости прежних средств производства, потребленных в  годовом производстве. Кроме стоимости в 3 000, труд текущего года не произвел  никакой иной стоимости; это – вся вновь созданная им за год стоимость.    

Но, как  мы видели, 2 000 I (v + т) возмещают для II подразделения 2 000  IIс в натуральной форме средств производства. Следовательно, две трети годового  труда, затраченные в подразделении I, вновь произвели постоянный капитал  подразделения II, произвели как всю его стоимость, так и его натуральную форму.  Таким образом, если рассматривать это с точки зрения всего общества, две трети  труда, затраченного в течение года, произвели новую постоянную капитальную  стоимость, реализованную в натуральной форме, соответствующей подразделению II.  Следовательно, большая часть годового общественного труда затрачена на  производство нового постоянного капитала (капитальной стоимости, существующей в  виде средств производства) для возмещения постоянной капитальной стоимости,  израсходованной на производство предметов потребления. В этом отношении  капиталистическое общество отличается от дикаря вовсе не тем, в чем видит это  отличие Сениор,[423]  полагающий, что дикарь имеет особенную привилегию расходовать свой труд иногда  таким образом, что он не дает ему никаких продуктов, обращающихся в доход,  т. е. в предметы потребления. Различие состоит на самом деле в следующем:    

a) Капиталистическое  общество употребляет большую часть находящегося в его распоряжении годичного  труда на производство средств производства (следовательно, постоянного капитала),  которые не могут быть разложены на доход ни в форме заработной платы, ни в  форме прибавочной стоимости и могут функционировать только в качестве капитала.    

b) Если  дикарь изготовляет лук, стрелы, каменные молотки, топоры, корзины и  т. п. – то он совершенно отчетливо сознает, что израсходованное на  это время он употребил не на производство предметов потребления, т. е. что  он удовлетворил свою потребность в средствах производства и ничего более. Кроме  того, дикарь впадает в тяжкое экономическое прегрешение вследствие полного  равнодушия к тому, сколько времени он на это затрачивает; например, как  рассказывает Тэйлор,[424]  зачастую целый месяц уходит у него на изготовление одной стрелы.    

Ходячее  представление, с помощью которого часть политико-экономов старается обойти  теоретическое затруднение, т. е. понимание реальных связей, представление,  будто то, что является для одного капиталом, для другого есть доход, и  наоборот, – это представление отчасти правильно, но становится совершенно  ложным (следовательно, связано с полным непониманием всего процесса обмена,  совершающегося при годовом воспроизводстве, т. е. с непониманием  фактической основы того, что есть частично верного в указанном представлении),  как только ему придают общий характер.    

Теперь  мы подытожим те фактические отношения, на которых основывается частичная правильность  этого представления, причем тут сразу же обнаружится ошибочность в понимании  этих отношений.    

1) Переменный  капитал функционирует как капитал в руках капиталиста и функционирует как доход  в руках наемного рабочего.    

Переменный  капитал существует сначала в руках капиталиста как денежный капитал; он  функционирует как денежный капитал, когда капиталист покупает на него  рабочую силу. Пока он остается в его руках в денежной форме, он представляет  собой не что иное, как данную стоимость существующую в денежной форме,  следовательно, представляет собой постоянную, но отнюдь не переменную величину.  Это – лишь потенциально переменный капитал именно вследствие того, что он может  быть превращен в рабочую силу. Действительным переменным капиталом он становится  лишь после сбрасывания своей денежной формы, лишь после того, как он превращен  в рабочую силу, а последняя начинает функционировать в капиталистическом  процессе как составная часть производительного капитала.    

Деньги, которые сначала функционировали  для капиталиста как денежная форма переменного капитал ад теперь функционируют  в руках рабочего как денежная форма его заработной платы, которую он превращает  в жизненные средства, следовательно, функционируют как денежная форма дохода,  который он получает за счет постоянно повторяющейся продажи своей рабочей силы.    

Здесь  перед нами лишь тот простой факт, что деньги поку-пателя, в данном  случае капиталиста, из его рук переходят в руки продавца, в данном случае  продавца рабочей силы, рабочего. То, что здесь дважды функционирует – как  капитал для капиталиста и как доход для рабочего – это не переменный капитал,  а одни и те же деньги, которые сначала существовали в руках капиталиста  как денежная форма его переменного капитала, следовательно, как потенциальный  переменный капитал, и которые, когда капиталист превратит их в рабочую силу,  служат в руках рабочего эквивалентом проданной рабочей силы. Но то, что одни и  те же деньги в руках продавца получают иное употребление, чем в руках  покупателя, это явление свойственно всякой купле и продаже товаров.    

Апологеты-экономисты  извращают суть дела. Это видно лучше всего, если мы все внимание, не заботясь  пока что о последующем изложении, обратим только на акт обращения Д – Р (=  Д – Т), на превращение денег в рабочую силу на стороне  капиталистического покупателя, и на Р–Д (= Т – Д), превращение  товара рабочей силы в деньги на стороне продавца, рабочего. Эти экономисты  говорят: одни и те же деньги реализуют здесь два капитала; покупатель –  капиталист – превращает свой денежный капитал в живую рабочую силу, которую он  присоединяет к своему производительному капиталу; с другой стороны, продавец –  рабочий – превращает свой товар – рабочую силу – в деньги, которые он расходует  как доход, благодаря чему он как раз и оказывается в состоянии снова и снова  продавать свою рабочую силу и таким образом сохранять ее; следовательно, сама  его рабочая сила и есть его капитал в товарной форме, являющийся постоянным  источником его дохода. В действительности же рабочая сила есть его достояние  (постоянно возобновляющееся» воспроизводящееся), а не капитал. Она –  единственный товар, который он постоянно может и должен продавать для того,  чтобы жить, и который действует как капитал (переменный) лишь в руках  покупателя, капиталиста. То обстоятельство, что человек постоянно вынужден  снова и снова продавать третьему лицу свою рабочую силу, т. е. самого  себя, доказывает, согласно упомянутым экономистам, что он является  капиталистом, потому что ему постоянно приходится продавать «товар» (себя самого).  В этом смысле и раб становится капиталистом, хотя третье лицо раз навсегда  продает его как товар, потому что природа этого товара – рабочего-раба –  такова, что покупатель не только заставляет его каждый день снова работать, но  и дает ему те средства к жизни, благодаря которым он снова и снова может  работать. – (Сравни об этом Сисмонди и Сэя в письмах к Мальтусу 77.)    

2) Итак,  то, что в обмене 1 000 Iv +1 000 I т на 2 000 IIc является  постоянным капиталом для одних (2 000 IIс), становится переменным капиталом и  прибавочной стоимостью, следовательно, становится вообще доходом для других; а  что является переменным капиталом и прибавочной стоимостью (2 000 I (v + т)),  следовательно, является вообще доходом для одних, становится постоянным  капиталом для других.    

Рассмотрим  сначала обмен Iv на IIc, и притом прежде всего с точки зрения рабочего.    

Совокупный  рабочий подразделения I продал свою рабочую силу совокупному капиталисту этого  же подразделения за 1 000; эта стоимость уплачена ему деньгами в форме  заработной платы. На эти деньги он покупает у капиталиста подразделения II  предметы потребления на ту же сумму стоимости. Капиталист подразделения II  противостоит рабочему только как продавец товаров, и не больше, хотя бы рабочий  покупал у своего собственного капиталиста, как, например, выше, в обмене 500  IIv. Форма обращения, которую совершает товар рабочего, рабочая сила, есть  форма простого обращения товаров, направленного только на удовлетворение  потребностей, на потребление: Т (рабочая сила) – Д – Т (предметы  потребления, товар капиталиста подразделения II). Результат этого акта  обращения таков: рабочий сохранил себя в качестве рабочей силы для капиталиста  подразделения I и, чтобы сохранять себя впредь в качестве таковой, рабочий  постоянно снова и снова должен повторять процесс Р (Т) – Д – Т. Его  заработная плата реализуется в предметах потребления, она расходуется как доход  и, если взять рабочий класс в целом, расходуется как доход постоянно снова и  снова.    

Рассмотрим  теперь тот же самый обмен Iv на IIс с точки зрения капиталиста. Весь товарный  продукт подразделения II состоит из предметов потребления, следовательно,  состоит из вещей, предназначенных для того, чтобы войти в годовое потребление,  т. е. послужить кому-либо – в рассматриваемом здесь случае совокупному рабочему  подразделения I – для реализации дохода. Но для совокупного капиталиста  подразделения II часть его товарного продукта, равная 2 000, теперь  представляет собой превратившуюся в товар форму постоянной капитальной  стоимости его производительного капитала, который из этой товарной формы  необходимо снова превратить обратно в ту натуральную форму, в которой он опять  может функционировать как постоянная часть производительного капитала. До сих  пор капиталист подразделения II достиг того, что половину (=1 000) своей  постоянной капитальной стоимости, воспроизведенной в товарной форме (в  предметах потребления), он опять превратил в денежную форму посредством продажи  рабочему подразделения I. Таким образом в эту первую половину постоянной  капитальной стоимости IIс превратился не переменный капитал Iv, а деньги,  которые в обмене на рабочую силу функционировали для капиталиста подразделения  I как денежный капитал и таким образом попали во владение продавца рабочей  силы, причем они представляют для последнего отнюдь не капитал, а доход в  денежной форме, т. е. они расходуются им как покупательное средство для  покупки предметов потребления. С другой стороны, деньги = = 1 000, которые  притекли от рабочих подразделения I к капиталистам подразделения II, не могут  функционировать как постоянный элемент производительного капитала подразделения  II. Это – пока лишь денежная форма его товарного капитала, которой еще предстоит  превращение в основные или в оборотные составные части постоянного капитала.  Итак, капиталист подразделения II на деньги, вырученные от рабочих  подразделения I, покупателей его товара, покупает у капиталиста подразделения I  средства производства на 1 000. Таким образом постоянная капитальная стоимость  подразделения II на половину всей своей величины возобновляется в той  натуральной форме, в которой она снова может функционировать как элемент производительного  капитала в этом подразделении. Формой обращения было при этом Т – Д – Т:  предметы потребления стоимостью в 1 000 – деньги = 1 000 – средства производства  стоимостью в 1 000.    

Но Т –  Д – Т в данном случае представляет собой движение капитала. Т, проданное  рабочему, превращается в Д, а это Д превращается в средства  производства; это – обратное превращение из товара в вещественные элементы,  образующие этот товар. С другой стороны, подобно тому как капиталист  подразделения II по отношению к капиталисту подразделения I является лишь покупателем  товара, так и капиталист подразделения I по отношению к капиталисту  подразделения II функционирует здесь лишь как продавец товара. Сначала  подразделение I на 1 000 в деньгах, предназначенных функционировать в качестве  переменного капитала, купило рабочую силу стоимостью в 1 000; следовательно,  оно получило эквивалент за свои 1 000v, отданные в денежной форме; теперь деньги  принадлежат рабочему, который расходует их, покупая предметы потребления у  капиталистов подразделения II; эти деньги, попавшие таким образом в кассу  подразделения II, подразделение I может получить обратно, лишь вылавливая их  обратно посредством продажи товаров на такую же сумму стоимости.    

Сначала  у совокупного капиталиста подразделения I была определенная денежная сумма = 1  000, предназначенная функционировать в качестве переменной части капитала;  затем она функционирует как переменный капитал вследствие ее превращения в  рабочую силу такой же стоимости. Рабочий же доставил ему в качестве результата  процесса производства известное количество товаров (средств производства)  стоимостью в 6 000, из которых 1/6 или 1 000, по своей стоимости представляет  собой эквивалент авансированной в деньгах переменной части капитала. Как раньше,  в своей денежной форме, так и теперь, в своей товарной форме, переменная  капитальная стоимость не функционирует как переменный капитал; она может  функционировать в таком качестве лишь после того, как совершится ее превращение  в живую рабочую силу, и лишь в течение того времени, пока последняя  функционирует в процессе производства. Оставаясь в форме денег, переменная  капитальная стоимость лишь потенциально была переменным капиталом. Но эта стоимость  существовала в такой форме, в которой она могла быть непосредственно превращена  в рабочую силу. Оставаясь в форме товара, та же самая переменная капитальная  стоимость является пока только потенциальной денежной стоимостью; она может  быть снова восстановлена в первоначальной денежной форме лишь посредством  продажи товара, т. е. в данном случае таким способом, что капиталист  подразделения II на 1 000 покупает товар у капиталиста подразделения I.  Движение обращения здесь таково: 1 000 (деньги) – рабочая сила стоимостью  в 1 000–1 000 в товаре (эквивалент переменного капитала) – 1 000v (деньги),  следовательно Д – Т… Т – Д (=Д – Р… Т – Д). Самый процесс  производства, лежащий между Т…Т, не относится к сфере обращения; он не  проявляется в обмене различных элементов годового воспроизводства одних на  другие, хотя этот обмен включает воспроизводство всех элементов  производительного капитала: как постоянных элементов, так и переменного  элемента – рабочей силы. Все агенты этого обмена являются только покупателями  или продавцами, или и теми и другими; рабочие являются в нем лишь покупателями  товаров; капиталисты – попеременно покупателями и продавцами, а в определенных  границах – лишь односторонне покупателями товара или односторонне продавцами  товара.    

Результат  таков: совокупный капиталист подразделения I снова владеет переменной частью  стоимости своего капитала в денежной форме, из которой эта часть его капитала  только и может быть непосредственно превращена в рабочую силу, т. е. опять  владеет ею в той единственной форме, в которой она действительно может быть  авансирована как переменный элемент его производительного капитала. С другой  стороны, чтобы получить возможность вновь выступить в качестве покупателя  товара, рабочий теперь опять должен выступить сначала как продавец товара, как  продавец своей рабочей силы.    

По  отношению к переменному капиталу подразделения II (500 IIv) процесс обращения  между капиталистами и рабочими одного и того же подразделения  производства, – поскольку мы рассматриваем этот процесс так, как будто он  происходит между совокупным капиталистом подразделения II и совокупным рабочим  подразделения II, – выступает в прямой форме, без всяких посредствующих  звеньев.    

Совокупный  капиталист подразделения II авансирует 500v на покупку рабочей силы такой же  стоимости; в этом случае совокупный капиталист – покупатель, совокупный рабочий  – продавец. Потом с деньгами, вырученными им за рабочую силу, рабочий выступает  как покупатель части товаров, произведенных им же самим. Следовательно,  капиталист здесь – продавец. Рабочий частью произведенного им товарного  капитала подразделения II, а именно 500v в товаре, возместил капиталисту  деньги, уплаченные последним при покупке рабочей силы; теперь капиталист  владеет в товарной форме тем же v, каким он владел в денежной форме  раньше, перед превращением денег в рабочую силу; с другой стороны, рабочий  стоимость своей рабочей силы реализовал в деньгах, и теперь, в свою очередь,  реализует эти деньги, расходуя их как доход на свое потребление, на покупку  части произведенных им самим предметов потребления. Это – обмен дохода рабочего  в денежной форме на воспроизведенную им самим в товарной форме составную часть  товара на 500v, принадлежащую капиталисту. Таким образом эти деньги  возвращаются к капиталисту подразделения II как денежная форма его переменного  капитала. Эквивалентная стоимость дохода в денежной форме возмещает здесь  переменную капитальную стоимость в товарной форме.    

Капиталист  не обогащается от того, что деньги, уплаченные им рабочему при покупке рабочей  силы, он опять отбирает у рабочего посредством продажи ему эквивалентной массы  товаров. По существу он оплатил бы рабочего дважды, если бы он сначала уплатил  ему 500 при покупке его рабочей силы и потом, кроме того, дал бы ему даром то  количество товаров стоимостью в 500, которое он заставил рабочего произвести.  Наоборот, если бы рабочий не произвел для капиталиста ничего больше, кроме 500  в товарной форме, т. е. ничего кроме эквивалента цены своей рабочей силы в  500, то после этой операции капиталист остался бы при том же, при чем был и  раньше. Но рабочий воспроизвел продукт стоимостью в 3 000; он сохранил  постоянную часть стоимости продукта, т. е. стоимость потребленных на  продукт средств производства = 2 000, превратив их в новый продукт; кроме того,  к этой данной стоимости он присоединил стоимость в 1 000 (v + т). (Представление,  будто капиталист обогащается в том смысле, что получает прибавочную стоимость  благодаря обратному притоку 500 в виде денег, развивает Дестют де Траси, о чем  подробнее в разделе XIII этой главы.)    

Вследствие  покупки рабочим подразделения II предметов потребления стоимостью в 500, к  капиталисту этого подразделения стоимость 500 IIv, которая имелась у него пока  что в товаре, опять возвращается в деньгах, в той форме, в которой он ее первоначально  авансировал. Непосредственным результатом сделки, как и при всякой другой  продаже товаров, является превращение данной стоимости из товарной формы в  денежную форму. Возвращение денег к своему исходному пункту посредством этой  сделки тоже не представляет собой ничего особенного. Если бы капиталист  подразделения II на 500 деньгами купил у капиталиста подразделения I товара и потом,  в свою очередь, продал капиталисту подразделения I товара в сумме на 500, то к  нему также возвратились бы 500 деньгами. Эти 500 деньгами послужили бы лишь для  обмена массы товаров в 1 000 и, согласно ранее указанному общему закону,  возвратились бы к тому, кто первым бросил деньги в обращение для обмена этой  товарной массы.    

Но те  500 в деньгах, которые возвратились к капиталисту подразделения II, суть в то  же время возобновленный потенциальный переменный капитал в денежной форме.  Почему так? Деньги, а следовательно, и денежный капитал, суть потенциальный  переменный капитал лишь потому и постольку, поскольку они могут быть превращены  в рабочую силу. Возвращение этих 500 ф. ст. деньгами к капиталисту  подразделения II сопровождается возвращением рабочей силы подразделения II на  рынок труда. Возвращение денег и рабочей силы на противоположные полюсы, –  следовательно, и появление вновь этих 500 деньгами не только как денег, но и  как переменного капитала в денежной форме, – обусловлено одной и той же  процедурой. Деньги = 500 возвращаются к капиталисту подразделения II, потому  что он продал рабочему этого подразделения предметы потребления на сумму в 500,  следовательно, потому что рабочий израсходовал свою заработную плату и таким  образом получил возможность содержать себя и семью, а вместе с тем сохранять и  свою рабочую силу. Чтобы жить и впредь иметь возможность выступать в качестве  покупателя товаров, рабочий должен снова продать свою рабочую силу. Таким  образом возвращение к капиталисту подразделения II этих 500 деньгами является в  то же время возвращением, соответственно – сохранением рабочей силы в качестве  товара, который можно купить на эти 500 деньгами, а потому является  возвращением этих 500 деньгами как потенциального переменного капитала.    

Что  касается капиталистов подотдела IIb производящего предметы роскоши, то с их v  – (IIb)v – дело обстоит так же, как с Iv. Деньги, которые для  капиталистов подотдела IIb возобновляют их переменный капитал в денежной  форме, притекают к ним окольным путем, через руки капиталистов подотдела IIa.  Но тем не менее имеется различие в том, покупают ли рабочие свои жизненные  средства непосредственно у тех капиталистических производителей, которым они  продают свою рабочую силу, или же они покупают их у другой категории  капиталистов, при посредстве которых деньги возвращаются к первым лишь окольным  путем. Так как рабочий класс живет, перебиваясь со дня на день, то он покупает,  пока может покупать. Иначе обстоит дело с капиталистом, например при обмене 1  000 IIс на 1 000 Iv. Капиталист живет, не перебиваясь со дня па день. Для него  побудительным мотивом является возможно большее увеличение стоимости его  капитала. Поэтому, если возникают такие обстоятельства, благодаря которым  капиталисту подразделения II кажется выгоднее не возобновлять немедленно свой  постоянный капитал, а хотя бы отчасти удержать его в денежной форме на более  продолжительное время, то возвращение этих 1 000 IIс (в деньгах) к капиталисту  подразделения I замедляется; следовательно, замедляется и восстановление 1 000  Iv в денежной форме, и капиталист подразделения I может продолжать  работу в прежнем масштабе лишь при том условии, если в распоряжении у него  имеются запасные деньги, – как и вообще требуется запасной капитал в  деньгах для того, чтобы можно было непрерывно продолжать работу, независимо от  ускоренного или замедленного возврата в денежной форме переменной капитальной  стоимости.    

При  исследовании обмена различных элементов текущего годового воспроизводства необходимо  исследовать также и результат истекшего годового труда, труда уже  закончившегося года. Процесс производства, результатом которого является этот  годовой продукт, остался позади нас, прошел, представлен теперь своим  продуктом; следовательно, тем более относится это к процессу, обращения,  который предшествует процессу производства или идет параллельно с ним, к превращению  потенциального переменного капитала в действительный переменный капитал,  т. е. к купле и продаже рабочей силы. Рынок труда уже не составляет части  того товарного рынка, который имеется здесь перед нами. Здесь рабочий уже не  только продал свою рабочую силу, но и доставил в товарной форме, кроме  прибавочной стоимости, эквивалент цены своей рабочей силы; с другой стороны,  заработная плата уже у него в кармане, и при обмене он фигурирует лишь как  покупатель товара (предметов потребления). Но далее, годовой продукт должен  содержать в себе все элементы для воспроизводства, должен воспроизвести все  элементы производительного капитала, следовательно, должен воспроизвести прежде  всего важнейший элемент – переменный капитал. И мы действительно видели, что по  отношению к переменному капиталу результат обмена таков: рабочий как покупатель  товара, расходуя свою заработную плату и потребляя купленный товар, тем самым  сохраняет и воспроизводит свою рабочую силу как единственный товар, который он  может и должен продавать; мы видели также, что как деньги, авансированные капиталистом  на покупку этой рабочей силы, возвращаются к капиталисту, так и рабочая сила в  качестве товара, обмениваемого на эти деньги, возвращается на рынок труда; в  результате – здесь специально для случая с 1 000 Iv – мы получаем: на  стороне капиталистов подразделения I – 1 000v деньгами, на  противоположной стороне, на стороне рабочих подразделения I, – рабочая  сила стоимостью в 1 000, так что весь процесс воспроизводства в этом  подразделении может начаться снова. Это – один результат процесса обмена.    

С другой  стороны, рабочие подразделения I, расходуя заработную плату, приобретают у капиталистов  подразделения II предметы потребления на сумму 1 000с и таким образом  превращают их из товарной формы в денежную форму; капиталисты подразделения II  из этой денежной формы превратили их обратно в натуральную форму своего  постоянного капитала, превратили посредством покупки товаров на сумму в 1 000v  у капиталистов подразделения I, которые таким способом возвратили свою  переменную капитальную стоимость опять в денежной форме.    

Переменный  капитал подразделения I совершает три превращения, которые совсем не проявляются  при обмене годового продукта или проявляются лишь как намек.    

1) Первая  форма, 1 000 Iv в деньгах, которые превращаются в рабочую силу такой же  стоимости. Само это превращение не проявляется в товарном обмене между I и II  подразделением, но его результат проявляется в том, что рабочие подразделения I  со своими 1 000 в деньгах противостоят продавцу товаров подразделения II  совершенно так же, как рабочие подразделения II, получив 500 в деньгах,  противостоят продавцу товаров стоимостью в 500 IIv, находящихся в товарной  форме.    

2) Вторая  форма, – единственная, в которой переменный капитал действительно  изменяется, функционирует как пере-менный, в которой сила, созидающая  стоимость, выступает вместо обмененной на нее, данной стоимости, – эта  вторая форма относится исключительно к процессу производства, который уже  закончился.    

3) Третья  форма, в которой переменный капитал проявил себя как таковой в качестве результата  процесса производства, есть стоимость, вновь созданная в течение года»,  следовательно, для подразделения I равна 1 000v +1 000 т = 2 000 I (v  + m). Вместо его первоначальной стоимости, равной 1 000 деньгами, выступила  вдвое большая стоимость, равная 2 000 в товаре. А потому переменная капитальная  стоимость, равная 1 000 в товаре, образует лишь половину той новой стоимости,  которая создана переменным капиталом как элементом производительного капитала.  Эти 1 000 Iv в товаре представляют собой точный эквивалент той  переменной по своему назначению части всего капитала, которую первоначально  авансировал совокупный капиталист подразделения I, т. е. точный эквивалент  1 000v в деньгах; но, существуя в товарной форме, они – деньги лишь потенциально  (они станут действительно деньгами лишь посредством продажи товара) и, следовательно,  они в еще меньшей мере представляют собой непосредственно переменный денежный капитал.  В конечном счете они становятся таковым посредством продажи товара 1 000 Iv,  причем покупателем является IIc, и посредством немедленного появления вновь  рабочей силы как товара, который можно купить, как материала, в который могут  превратиться 1 000v деньгами.    

Во время  всех этих превращений переменный капитал постоянно остается в руках капиталиста  подразделения I:    

1) сначала  как денежный капитал; 2) потом как элемент его производительного капитала; 3)  еще позже как часть стоимости его товарного капитала, следовательно, в виде  товарной стоимости; 4) наконец, опять в виде денег, которым опять противостоит  рабочая сила, в которую они могут быть превращены. В течение процесса труда  переменный капитал находится в руках капиталиста как проявляющая себя в  действии, созидающая стоимость рабочая сила, а не как стоимость данной  величины; но так как капиталист всегда оплачивает рабочего лишь после того, как  сила последнего уже действовала определенное, более или менее продолжительное  время, то прежде чем оплатить ее, он уже получает в свои руки созданную ею  стоимость как возмещение ее самой плюс прибавочную стоимость.    

Так как  переменный капитал в той или иной форме постоянно остается в руках капиталиста,  то отнюдь нельзя утверждать, что он превращается для кого-либо в доход.  Напротив, 1 000 Iv в товаре превращается в деньги посредством продажи этого  товара подразделению II, которому возмещается in natura половина его  постоянного капитала.    

В доход  превращается не переменный капитал подразделения I, не 1 000v в форме денег.  Эти деньги, как только они превращены в рабочую силу, перестают функционировать  как денежная форма переменного капитала подразделения I, – как и деньги  всякого другого покупателя товаров перестают представлять что-либо  принадлежащее ему, как только они будут превращены в товар какого-либо  продавца. Превращения, которые совершают в руках рабочего класса деньги, полученные  им как заработная плата, суть превращения не переменного капитала, а стоимости  рабочей силы рабочего класса, превращенной в деньги, совершенно так же, как  превращение вновь созданной рабочим стоимости (2 000 I (v + m)) есть  лишь превращение принадлежащего капиталисту товара, нисколько не касающееся  рабочего. Но капиталист – и в еще большей мере его теоретический истолкователь,  политико-эконом – лишь с трудом может отделаться от фантазии, что деньги,  выплаченные рабочему, являются все еще его, капиталиста, деньгами. Если  капиталист является золотопромышленником, то переменная часть стоимости,  т. е. тот эквивалент в форме товара, который возмещает ему покупную цену  труда, сама непосредственно появляется в денежной форме, а потому снова, не проделывая  окольного пути возвращения, может функционировать как переменный денежный  капитал. Но что касается рабочего в подразделении II, – если оставить в стороне  рабочих, производящих предметы роскоши, – то само 500v существует в форме  товаров, которые предназначены для потребления рабочего, которые он,  рассматриваемый как совокупный рабочий, непосредственно опять покупает у того  самого совокупного капиталиста, которому он продал свою рабочую силу.  Переменная часть стоимости капитала подразделения II по своей натуральной форме  состоит из предметов потребления, в большей части предназначенных для потребления  рабочим классом. Но то, что рабочий расходует в такой форме, представляет собой  не переменный капитал, а заработную плату, деньги рабочего, которые как раз  посредством своей реализации в этих предметах потребления восстанавливают для  капиталиста переменный капитал 500 IIv в денежной форме. Переменный капитал IIv  воспроизведен в форме предметов потребления, как и постоянный капитал 2 000  IIс; как один, так и другой одинаково не могут быть доходом капиталиста  подразделения II. В обоих случаях в доход превращается лишь заработная плата.    

Но то  обстоятельство, что посредством расходования заработной платы как дохода в  одном случае восстанавливаются 1 000 IIс и таким же окольным путем 1 000 Iv, а  в другом случае восстанавливается 500 IIv, следовательно, восстанавливаются в  виде денежного капитала постоянный и переменный капитал (последний отчасти  путем прямого, отчасти путем непрямого возвращения), – это обстоятельство  является важным фактом в обмене годового продукта.    

     XI. Возмещение  основного капитала    

     

Большое  затруднение при изображении обменов годового воспроизводства заключается в  следующем. Если мы возьмем самую простую форму, в которой представляется дело, то  мы получим:    

(I) 4  000с + 1 000v + 1 000m +    

(II) 2  000с + 500у + 500m, == 9 000, что в конечном счете разлагается на:    

4 000 Ic  + 2 000 IIс + 1 000 Iy + 500 IIv + 1 000 I т + +500 IIm = 6 000с +  1 500v + 1 500m, = 9 000. Часть стоимости постоянного капитала, а именно  поскольку он состоит из собственно средств труда (как особого подразделения  средств производства), перенесена со средств труда на продукт труда (на товар);  эти средства труда продолжают функционировать в качестве элементов производительного  капитала, причем они сохраняют свою старую натуральную форму; их износ,  т. е. та стоимость, которую они постепенно утрачивают при своем  функционировании в течение определенного периода времени, – вот что вновь  появляется как элемент стоимости товаров, произведенных при помощи этих средств  труда, вот что переносится с орудия труда на продукт труда. Следовательно,  поскольку речь идет о годовом воспроизводстве, то здесь приходится принять во  внимание прежде всего лишь такие составные части основного капитала, продолжительность  жизни которых составляет больше одного года. Если в пределах данного года они  отжили свой век, то их необходимо целиком возместить и возобновить посредством  годового воспроизводства, и потому рассматриваемый вопрос к ним совершенно не  относится. Может случиться и довольно часто случается так, что известные  отдельные части машин и других сравнительно долговечных форм основного капитала  требуют полного возмещения в пределах одного года, несмотря на долговечность  всего здания или машины в целом. Эти отдельные части относятся к той же  категории элементов основного капитала, которые необходимо возместить в  пределах одного года.    

Элемент  стоимости товаров, подлежащий возмещению в пределах данного года, отнюдь не  следует смешивать с издержками    

     

510    

на  ремонт. Когда товар будет продан, этот элемент стоимости, как и другие,  превратится в деньги; но после его превращения в деньги обнаруживается его  отличие от других элементов стоимости. Для возобновления воспроизводства  товаров (вообще для непрерывного течения процесса производства товаров) сырые и  вспомогательные материалы, потребленные при производстве этих товаров, должны  быть возмещены in natura; израсходованная на них рабочая сила точно так же  должна быть возмещена свежей рабочей силой. Следовательно, вырученные за товар  деньги постоянно приходится снова и снова превращать в эти элементы  производительного капитала, превращать из денежной формы в товарную форму. Суть  дела нисколько не меняется от того, что, например, сырые и вспомогательные  материалы через известные сроки закупаются сравнительно крупными массами, так  что они образуют производственные запасы, следовательно, что эти средства  производства в течение известного времени не приходится покупать вновь, а  потому деньги, поступающие от продажи товаров, поскольку эти деньги служат для  закупок про запас, могут накопляться до тех пор, пока хватает наличных средств  производства, причем эта часть постоянного капитала временно является денежным  капиталом, активное функционирование которого отсрочено. Этот капитал не есть  доход; это – производительный капитал» задерживаемый в денежной форме.  Возобновление средств производства должно совершаться постоянно, хотя форма  этого возобновления, рассматриваемая в связи с обращением, может быть  различной. Новая закупка, т. е. та операция в сфере обращения, посредством  которой они возобновляются, возмещаются, может совершаться через  продолжительные сроки: в таком случае имеет место крупная затрата денег,  совершаемая разом и компенсируемая соответствующим производственным запасом;  или же эта операция совершается в сроки, быстро следующие один за другим, в  таком случае денежные затраты производятся сравнительно небольшими суммами,  быстро следующими одна за другой, а производственные запасы незначительны. Все  это нисколько не меняет сути самого дела. То же и с рабочей силой. Там, где  производство непрерывно ведется на протяжении года в одном и том же масштабе,  там происходит постоянное возмещение потребленной рабочей силы новой рабочей  силой; где работа имеет сезонный характер или в различные периоды применяются  различные количества труда, как в земледелии, там имеет место купля  соответственно то меньшего, то большего количества рабочей силы. Напротив,  деньги, вырученные от продажи товара, поскольку эти деньги пред-    

     

511    

ставляют  ту часть стоимости товара, которая равна износу основного капитала, не превращаются  опять в составную часть производительного капитала, утрату стоимости которого  они возмещают. Они осаждаются и сохраняются в своей денежной форме наряду с  производительным капиталом. Такое оседание денег повторяется до тех пор, пока  не истечет состоящий из большего или меньшего ряда лет период воспроизводства,  во время которого основной элемент постоянного капитала в своей старой  натуральной форме продолжает функционировать в процессе производства. К тому  времени, когда основной элемент постоянного капитала – постройки, машины и т. Д. –  отживет свой век, утратит способность функционировать в процессе производства,  к этому времени его стоимость уже существует рядом с ним, полностью возмещенная  деньгами, т. е. той суммой денежных осадков, стоимостей, постепенно  перенесенных с основного капитала на товары, в производстве которых он принимал  участие, и перешедших в денежную форму посредством продажи товаров. Затем эти  деньги служат для возмещения основного капитала (или его элементов, так как  различные элементы основного капитала имеют различную продолжительность жизни)  in natura, и таким образом они служат для действительного обновления этой  составной части производительного капитала. Следовательно, эти деньги  представляют собой денежную форму одной части постоянной капитальной стоимости,  ее основной части. Следовательно, это образование сокровища само является  элементом капиталистического процесса воспроизводства, воспроизводством и  сосредоточением – в денежной форме – стоимости основного капитала или его отдельных  элементов до тех пор, пока основной капитал не отживет свой век и,  следовательно, не передаст всей своей стоимости произведенным товарам, так что  его необходимо будет возместить in natura. И лишь тогда, когда эти деньги  превращаются в новые элементы основного капитала, чтобы возместить элементы  капитала, отжившие свой век, лишь тогда они утрачивают свою форму сокровища и  потому вновь активно вступают в процесс воспроизводства капитала, опосредствуемый  обращением.    

Как  простое товарное обращение не тождественно с простым обменом продуктов, так и обращение  годового товарного продукта нельзя разложить на простой, неопосредствованный  взаимный обмен его различных составных частей. Деньги играют в нем  специфическую роль, которая находит свое выражение особенно в способе  воспроизводства основной капитальной стоимости. (Позже надо будет исследовать,  как все это предстало    

     

512    

бы в  ином виде» если предположить, что производство является коллективным и не имеет  формы товарного производства.)    

Если мы  теперь вернемся к основной схеме, то для подразделения II у нас было: 2 000с +  500v + 500m. Вся сумма предметов потребления, произведенных в течение года,  равна здесь стоимости в 3 000; и каждый из различных товарных элементов,  составляющих эту сумму товаров, по своей стоимости распадается на 2/3c + 1/6v  + 1/6m, или, в процентах, на 66 2/3с + 16 2/3v + 16 2/3m. Различные виды  товаров подразделения II могут содержать стоимость постоянного капитала в  различных пропорциях; точно так же в этих товарах может быть различной  стоимость основной части постоянного капитала;    

точно  так же различна и продолжительность жизни основных частей капитала, а следовательно,  и годовой износ или та часть стоимости, которую они pro rata переносят на  товары, производимые при их участии. Все это здесь не имеет никакого значения.  Рассматривая общественный процесс воспроизводства, мы говорим только об обмене  между подразделением II и подразделением I. Но подразделения II и I  противостоят здесь друг другу лишь в их общественных, массовых отношениях;  поэтому пропорциональная величина с == части стоимости товарного  продукта подразделения II (только эта часть и имеет решающее значение для  решения того вопроса, который теперь рассматривается) представляет собой то  среднее отношение, которое получится, если подвести общий итог по всем отраслям  производства, входящим в подразделение II.    

Таким  образом каждый из товарных видов (а это по большей части одни и те же виды товаров),  общая стоимость которых представлена как 2 000с + 500v + 500m, одинаково равен  по своей стоимости 66 2/3 % + 16 2/3 % + 16 2/3 %. Это относится  к любым 100 единицам товаров, фигурируют ли они как с, или как v,  или же как т.    

Товары,  в которых воплощены 2 000с, в свою очередь, можно разложить по стоимости на:    

1) 1  3331/3 + 333 1/3 +333 1/3 = 2 000с;    

точно  так же 500v можно разложить на:    

2) 333  1/3c +83 1/3v + 83 1/3 т = 500v;    

наконец,  500m можно разложить на;    

3) 333  1/3 c +83 1/3v + 83 1/3 т = 500m.    

Если мы  теперь сложим все части с, указанные в пунктах 1, 2 и 3, то получим 1 333c +333  1/3c + 333 1/3c == 2 000. Точно так же при сложении всех частей v получим:  333 1/3v + 83 1/3v +83 1/3v = 500, и то же самое получается при сло-    

     

513    

жении  всех частей m; сложение всех этих итогов по-прежнему даст общую сумму  стоимостью в 3 000.    

Итак,  вся постоянная капитальная стоимость, заключающаяся в товарной массе подразделения  II общей стоимостью в 3 000, содержится в 2 000с, но ни 500v, ни 500 т  не содержат ни одного атома этой стоимости с. Это же относится в свою очередь и  к v и к т.    

Другими  словами: вся та доля товарной массы подразделения II, которая представляет стоимость  постоянного капитала и потому снова может быть превращена, – все равно, в  его натуральную или в денежную форму, – существует в 2 000с.  Следовательно, все то, что имеет отношение к обмену постоянной стоимости  товаров подразделения II, ограничивается движением стоимости 2 000 IIс; и этот  обмен возможен лишь на стоимость I (1 000v + 1 000m).    

Точно  так же для подразделения I все, что имеет отношение к обмену постоянной капитальной  стоимости этого подразделения, следует ограничить рассмотрением 4 000 Ic.    

     1) возмещение в  денежной форме части стоимости основного капитала, утраченной вследствие износа    

     

Если мы  возьмем теперь прежде всего:    

I.  4000c+1000v+1000m.    

II………………..  2000с +500v+500m.    

то обмен  товаров 2 000 IIс на товары той же стоимости I (1 000v + + 1 000 т)  предполагал бы, что 2 000 IIс in natura целиком снова превращаются в  произведенные подразделением I натуральные составные части постоянного капитала  подразделения II; но товарная стоимость в 2 000, в виде которой существует  последний, содержит в себе элемент, который компенсирует убыль стоимости  основного капитала, но который не приходится немедленно возмещать in natura;  этот элемент должен превращаться в деньги, постепенно накопляемые в общую сумму  до тех пор, пока не наступит срок возобновления основного капитала в его  натуральной форме. Каждый год является годом смерти основного капитала, его  приходится возмещать то в одном, то в другом отдельном предприятии, или то в  одной, то в другой отрасли промышленности; в одном и том же индивидуальном  капитале приходится возмещать то одну, то другую часть основного капитала (так  как его части имеют различную продолжительность жизни). Рассматривая годовое  воспроизводство – хотя бы и в неизменном масштабе, т. е. абстрагируясь от  всякого накопления, – мы начинаем не ab ovo;[425] мы рассматриваем один  год из ряда многих, и этот год – не первый год жизни капиталистического  производства. Следовательно, различные капиталы, вложенные в разнообразные  отрасли производства подразделения II, имеют различный возраст, и, подобно тому  как ежегодно умирают люди, работающие в этих отраслях производства, точно так  же массы основных капиталов ежегодно достигают конца своей жизни и должны  возобновляться in natura за счет накопленного денежного фонда. Постольку обмен  2 000 IIс на 2 000 I (v + m,) включает в себя превращение 2 000  IIс из его товарной формы (предметов потребления) в натуральные элементы,  которые состоят не только из сырых и вспомогательных материалов, но также из  натуральных элементов основного капитала – машин, орудий труда, построек и т. Д.  Поэтому тот износ, который в стоимости 2 000 IIс возмещается деньгами, отнюдь  не соответствует размеру функционирующего основного капитала, так как часть  последнего ежегодно приходится возмещать in natura; и поэтому  предполагается, что в предыдущие годы в руках капиталистов подразделения II  накопились деньги, необходимые для этого обмена. Но это предположение в такой  же мере относится к текущему году, в какой оно принимается и для прошлых лет.    

В обмене  между I (1 000v + 1 000 т) и 2 000 IIc следует прежде всего  отметить, что в сумме стоимости I (v + т) не содержится элементов  постоянной стоимости, а следовательно, не содержится элементов стоимости,  необходимых для возмещения, износа, т. е. не содержится стоимости,  перенесенной с основной составной части постоянного капитала на те товары» в  натуральной форме которых существует v + т. Напротив, в стоимости IIс  этот элемент существует, и именно часть этого элемента стоимости, обязанного  своим существованием основному капиталу, не приходится непосредственно  превращать из денежной формы в натуральную форму, а приходится сначала  сохранять в денежной форме. Поэтому при обмене I (1 000v + 1000m) на 2 000 IIс  мы тотчас же наталкиваемся на то затруднение, что средства производства  подразделения I, в натуральной форме которых существуют 2 000 (v + т,  на всю сумму своей стоимости в 2 000 должны быть обменены на эквивалент,  существующий в виде предметов потребления подразделения II; напротив, с другой  стороны, предметы потребления 2 000 lie не могут быть обменены на  средства производства подразделения I (1 000, + 1 000m) на всю сумму своей  стоимости, так как некоторая часть их стоимости, – равная износу, который  подлежит возмещению, или равная убыли стоимости основного капитала, –  сначала должна осесть в виде денег, которые уже не будут функционировать снова  как средства обращения в пределах того текущего годового периода воспроизводства»  который здесь только и рассматривается. Но деньги, в которые превращается  элемент износа, заключающийся в товарной стоимости 2 000 IIс, – эти деньги  могут поступить только от капиталистов подразделения I, так как капиталисты  подразделения II не могут оплачивать самих себя, а получают их лишь вследствие  продажи своего товара, и так как, согласно предположению, I (v+m) покупает  всю сумму товаров 2 000 IIc; следовательно, посредством этой купли подразделение  I должно превратить в деньги упомянутый износ основного капитала подразделения  II. Но, согласно ранее изложенному закону, деньги, авансированные для  обращения, возвращаются к капиталистическому производителю, который позже  бросает в обращение равную стоимость в виде товара. Ясно, что подразделение I,  покупая IIс, не может дать подразделению II на 2 000 товарами и, кроме того,  раз навсегда отдать еще дополнительную денежную сумму (отдать ее так, чтобы она  не возвращалась к нему посредством операции обмена). Это вообще означало бы,  что товарная масса IIе покупается выше ее стоимости. Если подразделение II в  обмен на свои 2 000с действительно получает I (1000v+1000m), то ему не  приходится требовать от подразделения I ничего больше, и деньги, обращавшиеся  при этом обмене, возвращаются к капиталистам подразделения I или II в  зависимости от того, кто из них бросил деньги в обращение, т. е. кто из  них раньше выступил в качестве покупателя. Вместе с тем подразделение II в  таком случае превратило бы свой товарный капитал на всю сумму его стоимости в  натуральную форму средств производства, между тем как у нас предположено, что  некоторая часть этого товарного капитала, будучи продана в период  воспроизводства текущего года, не превращается из денег снова в натуральную  форму основных элементов постоянного капитала подразделения II. Следовательно,  итоговая разница в форме денег могла бы возвратиться в подразделение II лишь  при том условии, если бы это подразделение продало подразделению I именно на 2  000, а купило бы у них меньше, чем на 2 000, например, только на 1 800; тогда  подразделение I должно было бы покрыть деньгами сальдо в размере 200, которые  не возвратятся к нему, потому что эта сумма денег, авансированная для обращения,  не была бы вновь извлечена из него посредством внесения в обращение товаров  стоимостью в 200. В таком случае для подразделения II у нас оказался бы  денежный фонд в счет износа его основного капитала; но на другой стороне,  т. е. на стороне подразделения I, у нас оказалось бы перепроизводство  средств производства на сумму в 200 и таким образом была бы разрушена вся  основа схемы, а именно было бы нарушено воспроизводство в неизменном масштабе,  при котором предполагается полная пропорциональность между различными  подразделениями производства. Одно затруднение было бы лишь заменено другим,  гораздо более неприятным.    

Так как  эта проблема представляет особые затруднения и политико-экономы до сих пор ею  вообще не занимались, то мы последовательно рассмотрим все возможные (по  крайней мере возможные по видимости) решения или, точнее, различную постановку  самой проблемы.    

Прежде  всего, мы только что предположили, что подразделение II продает подразделению I  на 2 000, а покупает у него товаров лишь на 1 800. В товарной стоимости 2 000  IIс заключается стоимость в 200 для возмещения износа основного капитала,  которая подлежит сохранению в форме денег, в форме сокровища; таким образом  стоимость 2 000 IIс распадается на 1 800, которые должны быть обменены на  средства производства подразделения I, и на 200 для возмещения износа основного  капитала, которые (после продажи 2 000с подразделению I) должны быть удержаны в  деньгах. Или по своей стоимости 2 000 IIс были бы равны 1 800с + 200с (d), где  d = dechet износ.    

В таком  случае нам следовало бы рассмотреть    

обмен I.  1000v+ 1000m    

II.  1800с + 200с (d)    

На 1 000  ф. ст., которые в виде заработной платы получили рабочие в уплату за их рабочую  силу, подразделение I покупает предметы потребления стоимостью в 1 000 IIс;  подразделение II на эти же самые 1 000 ф. ст. покупает средства производства  стоимостью в 1 000 I v. Таким образом к капиталистам подразделения I  притекает обратно их переменный капитал в денежной форме, и на следующий год  они могут купить на него рабочую силу такой же стоимости, т. е. могут возместить  in natura переменную часть своего производительного капитала. – Далее,  подразделение II на авансированные 400 ф. ст. покупает средства производства  Im, а I т на те же самые 400 ф. ст. покупает предметы потребления  IIс. Те 400 ф. ст. т которые подразделение II авансировало для обращения, возвратились  таким образом к капиталистам этого подразделения, но возвратились только как  эквивалент за проданный товар. Подразделение I на авансированные 400 ф. ст.  покупает предметы потребления; подразделение II покупает у подразделения I  средства производства на 400 ф. ст., благодаря чему эти 400 ф. ст. возвращаются  к капиталистам подразделения I. Значит, счет до сих пор таков:    

Подразделение  I бросает в обращение 1 000v,+ 800m в форме товаров; далее, оно бросает в  обращение в форме денег:    

1 000 ф.  ст. на заработную плату и 400 ф. ст. для обмена с подразделением II. По  окончании обмена подразделение I имеет:    

1 000v  деньгами, 800m, превращенные в 800 IIс (предметы потребления), и 400 ф. ст.  деньгами.    

Подразделение  II бросает в обращение 1 800с в форме товаров (предметы потребления) и 400 ф.  ст. в форме денег; по окончании обмена оно имеет: 1 800 в товарах подразделения  I (средства производства) и 400 ф. ст. деньгами.    

Теперь у  нас на стороне подразделения I остается еще 200m (в средствах производства), на  стороне подразделения II – 200с (d) (в предметах потребления).    

Согласно  предположению, подразделение I на 200 ф. ст. покупает предметы потребления с  (d) общей стоимостью в 200; но подразделение II удерживает эти 200 ф. ст., так  как 200с (d) представляют износ основного капитала, следовательно, они не  подлежат непосредственному превращению в средства производства. Итак, 200 Im не  могут быть проданы; 1/5 прибавочной стоимости подразделения I, подлежащая  возмещению, не может быть реализована, не может превратиться из своей  натуральной формы средств производства в натуральную форму предметов  потребления.    

Это не  только противоречит предположению о простом воспроизводстве; это само по себе  не является гипотезой для объяснения того, каким образом происходит превращение  в деньги 200с (d). Напротив, это значит, что такое превращение вообще  необъяснимо. Так как нельзя доказать, каким образом 200с (d) могут превратиться  в деньги, то предполагается, что подразделение I из любезности превращает их в  деньги, а именно потому, что оно не в состоянии превратить в деньги свой  собственный остаток в 200m. Видеть в этом нормальную операцию механизма обмена –  это равносильно предположению, что 200 ф. ст. ежегодно падают с неба, чтобы  регулярно превращать 200с (d) в деньги.    

Однако  нелепость подобной гипотезы так прямо не бросается в глаза, когда I т  не выступает в своей первоначальной форме существования, а именно не выступает  в качестве составной части стоимости средств производства, т. е. в  качестве составной части стоимости товаров, которые их капиталистические  производители должны посредством продажи реализовать в деньгах, а вместо этого  оказывается в руках тех, с кем капиталисты делят прибавочную стоимость,  например, в качестве земельной ренты она оказывается в руках земельных собственников  или в качестве процента – в руках кредиторов, ссудивших деньги. Но если та  часть заключающейся в товарах прибавочной стоимости, которую промышленный  капиталист должен отдать как земельную ренту или как процент другим  совладельцам прибавочной стоимости, если эта часть прибавочной стоимости в  течение длительного времени не может быть реализована посредством продажи самих  товаров, то это означает, что наступил конец и для уплаты ренты или процента, и  потому ни земельные собственники, ни получатели процента не смогут посредством  расходования ренты и процента служить в качестве dei ex machina[426] для  того, чтобы по их усмотрению превращать в деньги определенные части годового  воспроизводства. Так же обстоит дело с расходами всех так называемых  непроизводительных работников – государственных чиновников, врачей, адвокатов и  т. Д., и вообще всех тех, кто в облике «большой публики» оказывает  политико-экономам ту «услугу», что объясняет необъясненное ими.    

Так же  мало помогает делу, когда, вместо прямого обмена между I и II – между этими  двумя крупными подразделениями самих капиталистических производителей, –  привлекают в качестве посредника купца и при помощи его «денег» обходят все  затруднения. Например, в данном случае 200 I т в конце концов  должны быть окончательно сбыты промышленным капиталистам подразделения II.  Пусть они пройдут через руки ряда купцов, – и все же последний из них  окажется, согласно гипотезе, в таком же положении по отношению к капиталистам  подразделения II, в каком сначала находились капиталистические производители  подразделения I, т. е. купцы не могут продать 200 I т капиталистам  подразделения II, и затраченная ими сумма на покупку 200I т не  может возобновить тот же самый процесс для подразделения I.    

Отсюда  видно, что если даже отвлечься от нашей настоящей цели, совершенно необходимо  рассматривать процесс воспроизводства в его основной форме, в которой устранены  все затемняющие дело побочные обстоятельства, как необходимо это и для того,  чтобы разделаться с фальшивыми увертками, которые создают видимость «научного»  объяснения, делая с самого начале предметом анализа общественный процесс  воспроизводства в его запутанной конкретной форме.    

Итак,  закон, согласно которому деньги, авансированные капиталистическим  производителем для обращения, при нормальном ходе воспроизводства (в неизменном  ли, в расширенном ли масштабе) должны возвращаться к своему исходному пункту  (причем безразлично, принадлежат ли деньги самим капиталистическим  производителям или взяты ими взаймы), – этот закон раз навсегда исключает  ту гипотезу, что 200 IIc(d) превращаются в деньги посредством тех денег,  которые авансировало подразделение I.    

     2) возмещение  основного капитала IN NATURA    

     

Выяснив  несостоятельность только что рассмотренной гипотезы, нам остается предположить  еще лишь такие возможности, которые, кроме возмещения деньгами износа основного  капитала, включают также и возмещение in natura того основного капитала,  который полностью отжил свой век.    

До сих  пор мы предполагали:    

а) что  1 000 ф. ст., которые подразделение I выплатило в виде заработной платы,  расходуются рабочими на IIс той же стоимости, т. е. что они  покупают на эти 1 000 ф. ст. предметы потребления.    

То, что  подразделение I авансирует здесь указанные 1 000 ф. ст. в деньгах, это является  только констатированием факта. Соответствующие капиталистические производители  должны выплатить заработную плату деньгами; потом эти деньги расходуются  рабочими на жизненные средства и, в свою очередь, для продавцов жизненных  средств они снова служат средством обращения при превращении их постоянного  капитала из товарного капитала в производительный капитал. Правда у эти деньги  проходят при этом через многие каналы (розничные торговцы, домовладельцы,  сборщики налогов, непроизводительные работники, как-то врачи и т. Д., в  которых нуждается сам рабочий), и потому лишь часть их из рук рабочих  подразделения I притекает непосредственно в руки капиталистов подразделения II.  Течение этих денег может в большей или меньшей мере приостановиться, поэтому на  стороне капиталистов могут оказаться необходимыми новые денежные резервы. При  рассмотрении основной формы воспроизводства мы все это оставляем в стороне.    

b) Выше  предполагалось также, что один раз подразделение I авансирует на покупку у подразделения  II добавочно еще 400 ф. ст. деньгами, которые притекают к нему обратно, а  другой раз подразделение II на покупку у подразделения I авансирует тоже 400 ф.  ст., которые возвращаются к нему. Это предположение необходимо, так как было бы  произвольным обратное предположение, что либо капиталисты подразделения I, либо  капиталисты подразделения II односторонне авансируют на обращение деньги,  необходимые для обмена товаров. Так как в предыдущем параграфе 1) было  показано, что приходится отвергнуть ту нелепую гипотезу, согласно которой  добавочные деньги, необходимые для превращения 200 IIc (d) в деньги, бросает в  обращение подразделение I, то, очевидно, остается еще лишь одна гипотеза,  которая кажется еще более нелепой, а именно: подразделение II само бросает в  обращение деньги, при посредстве которых превращается в денежную форму та  составная часть стоимости товара, которая должна возместить износ основного  капитала. Например, часть стоимости, которую во время производства утрачивает  прядильная машина господина X, вновь появляется как часть стоимости  пряжи; то, что на одной стороне утрачено его прядильной машиной в стоимости, ее  износ, должно собираться у него же на другой стороне в виде денег. Пусть  капиталист Х покупает, например, на 200 ф. ст. хлопка у капиталиста У и  таким образом авансирует для обращения 200 ф. ст. деньгами; капиталист У  покупает у него пряжу на эти самые 200 ф. ст., и эти 200 ф. ст. служат теперь  для капиталиста Х как фонд для возмещения износа прядильной машины. Это  сводилось бы просто к тому, как если бы капиталист X, независимо от своего  производства, от продукта производства и продажи этого продукта, имел in petto[427] 200  ф. ст. для того, чтобы уплатить самому себе за убыль стоимости прядильной  машины, т. е. как если бы он, кроме этой убыли стоимости своей прядильной  машины на 200 ф. ст. у должен был ежегодно добавлять из своего кармана еще по  200 ф. ст. деньгами для того, чтобы в конце концов иметь возможность купить  новую прядильную машину.    

Но это  только кажущаяся нелепость. Подразделение II состоит из капиталистов, основной  капитал которых находится на совершенно различных стадиях своего  воспроизводства. У одних уже наступил срок, когда он целиком должен быть  возмещен in natura. У других основной капитал более или менее далек от этой  стадии; для всех членов этой последней группы капиталистов обще то, что их  основной капитал не воспроизводится реально, т. е. не возобновляется in  natura, не возмещается новым экземпляром того же рода, но что его стоимость  последовательно собирается в форме денег. Первая же группа капиталистов  находится совершенно (или отчасти, что здесь не имеет значения) в таком же  положении, как и при учреждении своего предприятия, когда капиталисты с  денежным капиталом выступили на рынке, чтобы превратить его, с одной стороны, в  постоянный (основной и оборотный) капитал, а с другой стороны – в рабочую силу,  в переменный капитал. Как и тогда, теперь им приходится снова авансировать этот  денежный капитал для обращения, – следовательно, приходится авансировать  стоимость постоянного основного капитала точно так же, как стоимость оборотного  и переменного капитала.    

Итак,  предполагается, что из 400 ф. ст., бросаемых в обращение капиталистами  подразделения II для обмена с подразделением I, одна половина поступает от  таких капиталистов подразделения II, которые должны посредством продажи своих  товаров не только возместить свои средства производства, относящиеся к  оборотному капиталу, но и возобновить свой основной капитал in natura  посредством авансирования своих денег; между тем другая половина капиталистов  подразделения II на свои деньги возмещает in natura только оборотную часть  своего постоянного капитала, но не возобновляет свой основной капитал in  natura. При таком предположении решительно нет ничего противоречивого в том,  что возвращающиеся назад 400 ф. ст. (возвращающиеся, когда подразделение I  покупает на них предметы потребления) различно распределяются между этими двумя  группами капиталистов подразделения II. Они притекают обратно к капиталистам  подразделения II, но они возвращаются не в прежние руки, а различно  распределяются внутри этого подразделения, переходят от одной части его  капиталистов к другой.    

Одна  часть капиталистов подразделения II, кроме части средств производства, в  конечном счете оплаченных товарами этих капиталистов, превратила 200 ф. ст.  деньгами в новые элементы основного капитала in natura. Их деньги,  израсходованные таким образом, – как при начале предприятия, – лишь в  течение ряда лет постепенно возвращаются к ним из обращения как соответствующая  износу основного капитала составная часть стоимости товаров, произведенных при  помощи этого основного капитала.    

Напротив,  другая часть капиталистов подразделения II на 200 ф. ст. не получила никаких товаров  от капиталистов подразделения I, но капиталисты подразделения I платят за их  товары теми деньгами, на которые первая часть капиталистов подразделения II  купила элементы основного капитала. Одна часть капиталистов подразделения II  опять располагает своей основной капитальной стоимостью в обновленной  натуральной форме, другая – все еще занята тем, что собирает эту стоимость в  денежной форме для возмещения своего основного капитала in natura в последующее  время.    

Положение,  из которого нам следует исходить, таково: после прежних обменов остаток подлежащих  обмену товаров на обеих сторонах составляет 400m для подразделения I, и 400с  для подразделения II.[428]  Мы предполагаем, что подразделение II авансирует 400 деньгами для обмена этих  товаров в сумме на 800. Половина 400 деньгами (= 200) при всех условиях должна  быть затрачена той частью IIс, которая накопила 200 в денежной форме как  стоимость износа основного капитала и которая теперь должна снова превратить их  обратно в натуральную форму своего основного капитала.    

Совершенно  так же, как постоянная капитальная стоимость, переменная капитальная стоимость  и прибавочная стоимость, – на которые может быть разложена стоимость  товарных капиталов подразделений II и I, – могут быть представлены в  особых пропорциональных долях самих товаров подразделения II, соответственно –  товаров подразделения I; совершенно так же может быть представлена в пределах  самой постоянной капитальной стоимости и та часть стоимости, которую еще не  приходится превращать в натуральную форму основного капитала, во необходимо  пока постепенно накоплять в денежной форме как сокровище. Известное количество  товаров подразделения II (следовательно, в нашем примере – половина остатка =  200) является здесь лишь носителем этой стоимости износа основного капитала,  которой предстоит посредством обмена оседать в форме денег. (Первая часть  капиталистов подразделения II, возобновляющая основной капитал in natura,  вместе со стоимостью износа основного капитала, заключающейся в той товарной  массе, от которой здесь фигурирует лишь остаток, быть может, уже реализовала  для себя некоторую часть стоимости износа основного капитала; но им остается,  таким образом, реализовать еще 200 в деньгах.)    

Далее,  что касается второй половины (= 200) тех 400 ф. ст., которые подразделение II  бросило в обращение при этой заключительной операций, то на нее покупаются у  подразделения I оборотные составные части постоянного капитала. Возможно, что  часть этих 200 ф. ст. бросили в обращение обе группы капиталистов подразделения  II, или же только та их группа, которая не возобновляет in natura основную  составную часть стоимости.    

Итак,  посредством 400 ф. ст. из подразделения I извлечено;    

1) на  сумму в 200 ф. ст. такие товары, которые состоят лишь из элементов основного  капитала, 2) на сумму в 200 ф. ст. такие товары, которые возмещают в  натуральной форме лишь элементы оборотной части постоянного капитала подразделения  II. Подразделение I продало теперь весь свой годовой товарный продукт,  поскольку его надлежало продать подразделению II, но стоимость одной пятой  этого продукта, т. е. 400 ф. ст., теперь находится в распоряжении  подразделения I в денежной форме. Однако эти деньги представляют собой  превращенную в деньги прибавочную стоимость, которая как доход должна быть  израсходована на предметы потребления. Итак, подразделение I на эти 400  покупает товарную стоимость подразделения II = 400. Таким образом, приведя в  движение товар подразделения II, деньги притекают обратно в это же  подразделение.    

Возьмем  теперь три случая. При этом ту часть капиталистов подразделения II, которая возмещает  основной капитал in natura, мы назовем «часть I», а ту, которая накопляет в  денежной форме стоимость износа основного капитала, назовем «часть 2». Три  случая таковы: а) некоторая доля тех 400, которые как остаток еще существуют в  виде товаров подразделения II, должна возместить известную долю оборотных  частей постоянного капитала для части 1 и части 2 (скажем, по, 1/2); b) часть 1  уже продала весь свой товар, следовательно, часть 2 еще должна продать 400; с)  часть 2 продала все, кроме тех 200, в которых заключается стоимость износа  основного капитала.    

Тогда мы  получаем следующие распределения:    

а) Из  товарной стоимости = 400с, которая еще остается в руках подразделения II, части  1 принадлежат 100 и части 2– 300; 200 из этих 300 представляют износ основного  капитала. В этом случае из тех 400 ф. ст. деньгами, которые подразделение I  теперь направляет обратно, чтобы получить товары подразделения II часть 1  первоначально затратила 300, а именно: деньгами 200, на которые она извлекла из  подразделения I элементы основного капитала in natura и деньгами же еще 100 для  опосредствования ее товарного обмена с подразделением I; напротив, часть 2 из  этих 400 авансировала только 1/4, т. е. 100, – тоже для  опосредствования своего товарного обмена с подразделением I.    

Итак, из  этих 400 деньгами часть 1 авансировала 300 и часть 2 авансировала 100.    

Но из  этих 400 возвращаются:    

К части  1–100, следовательно, только 1/3 авансированных ею денег. Но взамен остальных  2/3 она обладает возобновленным основным капиталом стоимостью в 200. За этот  основной элемент капитала стоимостью в 200 она отдала подразделению I деньги,  но после этого не продавала своего товара. Поскольку дело касается этих 200  деньгами, часть 1 выступает по отношению к подразделению I только в качестве  покупателя, но не выступает затем в качестве продавца. Следовательно, эти  деньги не могут возвратиться к части 1; иначе вышло бы, что она получила  элементы основного капитала в подарок от подразделения I. – Поскольку же  дело касается остальной трети денег, авансированных частью 1, постольку эта  часть 1 выступает сначала как покупатель оборотных составных частей своего  постоянного капитала. На эти же самые деньги подразделение I покупает у части 1  остаток ее товара стоимостью в 100. Следовательно, деньги возвращаются к ней (к  части 1 от подразделения II), потому что она выступает в качестве продавца  товара тотчас же после того, как выступала покупателем. Если бы они не  возвратились, то вышло бы, что подразделение II (часть 1) за товары в сумме на  100 отдало бы подразделению I сначала 100 деньгами и потом сверх того еще 100 в  товарной форме, – следовательно, оно подарило бы ему свой товар.    

Напротив,  к части 2, затратившей 100 деньгами, возвращаются 300 деньгами: 100 возвращаются  потому, что она сначала как покупатель бросила в обращение 100 деньгами и потом  получила их обратно как продавец товаров; 200 возвращаются потому, что она  функционирует только как продавец товаров на сумму стоимости в 200, но не как  покупатель. Значит, деньги не могут возвратиться к подразделению I.  Следовательно, износ основного капитала возмещается деньгами, которые подразделение  II (часть 1) бросило в обращение на покупку элементов основного капитала; но  они попадают в руки части 2 не как деньги части 1, а как деньги, принадлежащие  подразделению I.    

b) При  этом предположении остаток Нс распределяется таким образом, что части 1 принадлежат  200 деньгами, а части 2 принадлежат 400 в товарной форме.    

Часть 1  продала все свои товары, но 200 в деньгах представляют собой превращенную форму  основной составной части ее постоянного капитала, подлежащей возобновлению in  natura. Следовательно, часть 1 здесь выступает только как покупатель и вместо  своих денег получает на ту же сумму стоимости товар подразделения I в  натуральной форме элементов основного капитала. Часть 2 должна бросить в  обращение (в том случае, если капиталисты подразделения I совсем не авансируют  денег для обмена товаров между подразделениями I и II) максимум лишь 200 ф.  ст., так как в отношении половины своей товарной стоимости она является лишь  продавцом подразделению I, а не покупателем у этого подразделения I.    

К части 2  возвращаются из обращения 400 ф. ст.: 200 возвращаются потому, что она их авансировала  как покупатель и получает их обратно как продавец товаров стоимостью в 200;  остальные 200 возвращаются потому, что она продает подразделению I товары  стоимостью в 200, не извлекая за это товарного эквивалента из подразделения I.    

с) Часть  1 располагает 200 в деньгах и 200с в товарах; часть 2–200с (d) в товарах.    

При этом  предположении часть 2 не должна авансировать никаких денег, потому что по отношению  к подразделению I она вообще функционирует уже не как покупатель, а только как  продавец, следовательно, ей приходится ждать, пока у нее купят товары.    

Часть 1  авансирует 400 ф. ст. деньгами: 200 авансирует для взаимного обмена товарами с  подразделением I, остальные 200 – просто как покупатель у подразделения I. На  эти 200 ф. ст. деньгами она покупает элементы основного капитала.    

Подразделение  I на 200 ф. ст. деньгами покупает у части 1 товары стоимостью в 200, благодаря  чему к этой части возвращаются ее 200 ф. су. деньгами, авансированные на этот  товарный обмен; на остальные 200 ф. ст., – которые тоже получены от части  1, – подразделение I покупает товар стоимостью в 200 у части 2, благодаря  чему износ основного капитала этой части капиталистов осаждается в форме денег.    

Дело нисколько  не изменилось бы, если мы предположим, что в случае с) не подразделение II  (часть 1), а подразделение I авансирует 200 деньгами на обмен уже произведенных  товаров. Если подразделение I первым купит у части 2 подразделения II товары  стоимостью в 200, – предполагается, что части 2 нужно продать лишь этот  остаток ее товаров, – то эти 200 ф. ст. не возвращаются к подразделению I,  потому что эта часть подразделения II, в свою очередь, не выступит как  покупатель; но в таком случае подразделение II, часть 1, должно купить на 200  ф. ст. деньгами, а также обменять товары стоимостью в 200, следовательно, этому  подразделению необходимо путем обмена получить у подразделения I товары общей  стоимостью в 400. Тогда 200 ф. ст. деньгами от подразделения II, части 1,  возвращаются к подразделению I. Если подразделение I снова затрачивает их на  покупку остатка товаров стоимостью в 200 у подразделения II, части 1, то эти  деньги возвратятся к нему, когда подразделение II, часть 1, возьмет у  подразделения I вторую половину из 400 в товарах. Часть 1 (подразделения II)  затратила 200 ф. ст. деньгами просто как покупатель элементов основного  капитала; поэтому эти деньги не возвращаются к ней, а служат для превращения в  деньги 200с, остатка товаров подразделения II, части 2, между тем как к подразделению  I деньги, затраченные им на товарный обмен, а именно 200 ф. ст., возвращаются  не от части 2, а от части 1 подразделения II. За товары стоимостью 400 к  подразделению I возвратился товарный эквивалент в 400; 200 ф. ст. деньгами, авансированные  им для этого обмена товаров общей стоимостью в 800, также возвратились к  нему, – и, таким образом, все в порядке.    

     

свелось  к затруднению при обмене остатков:    

     

I……………………………………………..400 т.    

II. (1)  200 деньгами + 200с товарами + (2) 200с товарами, или, чтобы представить дело  еще нагляднее:    

I. 200m  + 200m.    

II. (1)  200 деньгами +200с товарами +(2) 200с товарами.    

Так как  у подразделения II, части 1, 200с товарами обмениваются на 200 I т (товарами)  и так как все деньги, обращающиеся между подразделениями I и II при этом обмене  товаров общей стоимостью в 400, возвращаются к тому, кто их авансировал, –  к подразделению I или к подразделению II, – то эти деньги, представляя  собой элемент обмена между двумя подразделениями, по существу не являются  элементом той проблемы, которую мы здесь рассматриваем. Или, представляя дело  иначе: если мы предположим, что в обмене 200 Im (товарами) на 200 IIс  (товарами подразделения II, части 1) деньги функционируют как средство платежа,  а не как покупательное средство, и, следовательно, не как «средство обращения»  в самом узком смысле этого термина, то ясно, – ибо товары 200 Im и 200 IIс  (части 1) по величине стоимости равны, – что средства производства  стоимостью в 200 обмениваются на предметы потребления стоимостью в 200, что  деньги функционируют здесь лишь идеально и что в действительности совсем не  приходится бросать денег в обращение для погашения балансовой разницы на той  или другой стороне. Следовательно, проблема выступает в своем чистом виде лишь  тогда, когда мы на обеих сторонах, т. е. в подразделениях I и II, исключим  товар 200 I т и его эквивалент – товар 200 IIc (части 1).    

Итак, по  устранения этих двух взаимно покрывающихся товарных величин равной стоимости  (подразделений I и II) обмену подлежит остаток, при наличии которого проблема  выступает в своем чистом виде, а именно:    

I. 200m  товарами.    

II. (1)  200c деньгами + (2) 200с товарами.    

Здесь  ясно: подразделение II, часть 1, на 200 деньгами покупает 200 Im, т. е.  покупает составные части своего основного капитала; благодаря этому основной  капитал подразделения II, части 1, возобновлен in natura, а прибавочная  стоимость подразделения I, величиной в 200, из товарной формы (из формы средств  производства, а именно из формы элементов основного капитала) превращена в  денежную форму. На эти деньги подразделение I покупает предметы потребления у  части 2 подразделения II; для подразделения II результат состоит в том, что у  части 1 в определенном размере возобновлена in natura основная составная часть  ее постоянного капитала, а у части 2 другая составная часть ее постоянного  капитала (возмещающая износ основного капитала) осела в виде денег, причем это  ежегодно продолжается до тех пор, пока и эту составную часть ее постоянного  капитала не придется возобновить in natura.    

Предварительное  условие здесь, очевидно, заключается в том, чтобы эта основная составная часть  постоянного капитала подразделения II, которая на величину всей своей стоимости  снова превратилась в деньги и потому каждый год подлежит возобновлению in  natura (у части 1), – чтобы стоимость этой части постоянного капитала была  равна годовому износу той другой основной составной части постоянного капитала  подразделения II, которая все еще продолжает функционировать в своей старой  натуральной форме и износ которой, т. е. убыль стоимости, переносимая на  товары, в процессе производства которых функционирует эта часть основного  капитала, сначала подлежит возмещению деньгами. Поэтому такое равновесие  являлось бы законом воспроизводства в неизменном масштабе; иначе говоря, это  значит, что пропорциональное разделение труда в подразделении I, производящем  средства производства, должно оставаться неизменным, поскольку это  подразделение доставляет, с одной стороны, оборотные, а с другой стороны –  основные составные части постоянного капитала для подразделения II.    

Прежде  чем исследовать это более подробно, мы должны посмотреть, что получится, если  остаток IIс (1) не равен остатку IIс (2); он может быть больше или меньше этого  остатка. Рассмотрим один за другим оба эти случая.    

Первый  случай    

I.  200 т.    

II.(1)  220с (деньгами) + (2) 200с (товарами). Здесь IIс (1) на 200 ф. ст. деньгами  покупает товары 200 Iта, а подразделение I на те же самые деньги покупает  товары 200 IIс (2), следовательно, оно покупает ту составную часть основного  капитала капиталистов II (2), которая должна осесть у последних в форме денег;  она превращена, таким образом, в деньги. Но 20 IIс (1) деньгами не могут  превратиться обратно в основной капитал in natura.    

Этой  беде, по-видимому, можно помочь, если мы предположим, что остаток 1 т  равен не 200, а 220, и что, следовательно, раньше из 2 000 I было обменено не 1  800, а лишь 1 780. В таком случае получится:    

I.  220 т.    

II. (1)  220с (деньгами) + (2) 200с (товарами). IIс, часть 1, на 220 ф. ст. деньгами  покупает 220I т, а затем подразделение I на 200 ф. ст. покупает 200  IIс (2) товарами. Но тогда на стороне подразделения I остается 20 ф. ст.  деньгами, т. е. остается такая часть прибавочной стоимости, которую  подразделение I не может израсходовать на предметы потребления, а может  сохранить лишь в форме денег. Таким образом затруднение лишь передвинуто от IIс  (части 1) к I т.    

Предположим  теперь, что IIс, часть 1, напротив, меньше чем IIс (часть 2), следовательно:    

Второй  случай    

I.  200 т (товарами).    

II. (1)  180с (деньгами) +(2) 200с (товарами). Подразделение II (часть 1) на 180 ф. ст.  деньгами покупает товары 180 I т; на эти деньги подразделение I  покупает у подразделения II (части 2) товары такой же стоимости, т. е. 180  IIс (2); на одной стороне остается 20I т, которые не могут быть проданы,  и точно так же остается 20 IIс (2) на другой стороне; эти товары общей  стоимостью в 40 не могут быть превращены в деньги.    

Если бы  мы предположили, что остаток товаров у подразделения I == 180, то это нам нисколько  не помогло бы; правда, тогда у подразделения I не осталось бы никакого излишка,  но из суммы IIс (части 2) по-прежнему оставался бы излишек товара в 20, который  невозможно продать, превратить в деньги.    

В первом  случае, где величина стоимости II (1) больше, чем II (2), на стороне IIс (1) остается  избыток в деньгах, не превратимый в основной капитал, или, если мы предположим,  что остаток I т = IIс (1), то тот же самый избыток в деньгах, не  превратимый в предметы потребления, оказывается уже на стороне I т.    

Во  втором случае, где IIс (1) меньше, чем IIс (2), оказывается денежный дефицит на  стороне 200 I т и IIс (2), а также равный излишек товара на обеих  сторонах, или, если предположить, что остаток I т = IIс (1), то  дефицит в деньгах и излишек в товаре оказывается на стороне IIс (2).    

Если мы  предположим, что остатки I т в обоих случаях постоянно равны IIс  (1), – так как объем производства определяется заказами и так как  воспроизводство нисколько не изменится от того, если в текущем году больше  произведено основных составных частей, а в следующем году больше оборотных  составных частей постоянного капитала подразделений II и I, – то в первом  случае I т могло бы быть полностью превращено в предметы  потребления лишь при том условии, если бы подразделение I на свой избыток в  деньгах купило часть прибавочной стоимости у подразделения II, следовательно,  эта часть прибавочной стоимости не была бы потреблена, а была бы накоплена  подразделением II в форме денег; во втором случае беде можно было бы помочь,  если подразделение I само израсходовало бы эти деньги, но эта гипотеза нами  отвергнута.    

Если IIс  (1) больше, чем IIс (2), то для реализации денежного избытка в I т необходим  ввоз иностранных товаров. Если IIс (1) меньше, чем IIс (2), то для реализации в  средствах производства той части IIс, которая представляет износ основного  капитала, необходим, наоборот, вывоз товаров подразделения II (предметов  потребления). Следовательно, в обоих случаях необходима внешняя торговля.    

Допуская  даже, что при рассмотрении воспроизводства в неизменном масштабе производительность  труда во всех отраслях производства, а следовательно, и соответствующие  отношения стоимостей товарных продуктов этих отраслей необходимо предполагать  неизменными, – оба последних случая, где IIс (1) больше или меньше, чем  IIс (2), все же всегда представляли бы интерес при рассмотрении воспроизводства  в расширенном масштабе, когда эти случаи безусловно будут иметь место.    

     3) выводы    

     

Что  касается возмещения основного капитала, то вообще необходимо отметить  следующее:    

Если, –  предполагая неизменными все прочие условия, т. е. не только масштаб  производства, но в частности и производительность труда, – в текущем году  отмирает более значительная часть основного элемента стоимости IIс, чем  в предыдущем году, а потому и более значительная часть этого элемента подлежит  возобновлению in natura, то при этом та часть основного капитала, которая  находится лишь на пути к своей смерти и до момента смерти подлежит возмещению  пока что в деньгах, должна уменьшиться в такой же пропорции, так как, согласно  предположению, сумма основной части капитала, функционирующей в подразделении  II (также и сумма стоимости), остается неизменной. Но это влечет за собой  следующие обстоятельства. Во-первых, если более значительная часть  товарного капитала подразделения I состоит из элементов основного капитала IIс,  то соответственно меньшая часть – из оборотных составных частей IIс, так  как все производство подразделения I для IIс остается неизменным. Если  производство одной части увеличивается, то производство другой части  уменьшается, и наоборот. Но, с другой стороны, все производство подразделения  II также сохраняет прежний объем. Как же возможно это при уменьшении у него  количества сырья, полуфабрикатов, вспомогательных материалов (т. е. при  уменьшении оборотных элементов постоянного капитала подразделения II)? Во-вторых,  более значительная часть основного капитала IIс, вновь восстановленного в  денежной форме, устремляется в подразделение I, чтобы снова превратиться из  денежной формы в натуральную форму. Следовательно, в подразделение I устремляется  больше денег, чем необходимо только для товарного обмена между двумя  подразделениями, устремляется больше таких денег, которые не служат посредником  во взаимном обмене товаров, а лишь односторонне выступают в функции  покупательного средства. В то же время пропорционально уменьшилась бы та  товарная масса из IIс, которая представляет возмещение стоимости износа  основного капитала, следовательно, уменьшилась бы та товарная масса подразделения  II, которая должна быть превращена не в товары подразделения I, а лишь в деньги  этого подразделения I. От подразделения П к I подразделению притекло бы больше  денег просто в качестве покупательных средств, а у подразделения II оказалось  бы меньше товаров, по отношению к которым подразделение I функционировало бы  только в качестве покупателя. Так как Iv уже превращено в товары  подразделения II, то, следовательно, более значительная часть I т не  могла бы быть превращена в товары подразделения II; эту часть I т пришлось  бы сохранить в денежной форме.    

Противоположный  случай имеет место тогда, когда в каком-либо году воспроизводство отмершего  основного капитала подразделения II оказывается меньше и, напротив, часть для  возмещения износа основного капитала – больше; после вышеизложенного этот  случай не требует дальнейшего рассмотрения.    

И таким  образом, несмотря на воспроизводство в неизменном масштабе, наступил бы кризис –  кризис перепроизводства.    

Словом:  если при простом воспроизводстве и при прочих неизменных условиях, т. е.,  в частности, при неизменной производительности, общем количестве и  интенсивности труда, – предполагается непостоянное соотношение между  отмершим (подлежащим возобновлению) и продолжающим действовать в старой  натуральной форме (присоединяющим к продуктам только стоимость, возмещающую его  износ) основным капиталом, то в одном случае масса подлежащих воспроизводству  оборотных составных частей осталась бы неизменной, но возросла бы масса подлежащих  воспроизводству основных составных частей; следовательно, все производство  подразделения I должно было бы увеличиться или же, даже если оставить в стороне  денежные отношения, имел бы место дефицит в воспроизводстве этих частей  основного капитала.    

В другом  случае: если бы относительная величина основного капитала подразделения, II,  подлежащего воспроизводству in natura, уменьшилась, а потому в том же отношении  увеличилась бы та составная часть основного капитала подразделения II, которая  пока что подлежит возмещению лишь в деньгах, то масса оборотных составных  частей постоянного капитала подразделения II, воспроизведенных подразделением  I, осталась бы неизменной, а масса подлежащих воспроизводству основных частей,  напротив, уменьшилась бы. Следовательно, имело бы место или уменьшение объема  всего производства подразделения I, или же появился бы излишек основного капитала  (как ранее был дефицит), и притом излишек, который не может быть превращен в  деньги.    

Правда,  в первом случае тот же самый труд, при увеличении его производительности, продолжительности  или интенсивности, мог бы доставить больший продукт и таким образом было бы  возможно в этом случае покрыть дефицит; но такое изменение не могло бы  произойти без перемещения труда и капитала из одной отрасли производства  подразделения I в другую его отрасль, а всякое такое перемещение немедленно  вызвало бы нарушения. И, во-вторых, подразделению I пришлось бы (поскольку  возросли продолжительность и интенсивность труда) обменять большую стоимость на  меньшую стоимость подразделения II, следовательно, произошло бы обесценение  продукта подразделения I.    

Противоположное  произошло бы во втором случае, когда подразделение I вынуждено сокращать свое  производство, что означает кризис для занятых в нем рабочих и капиталистов, или  же оно доставляет излишек, что опять-таки представляет собой кризис. Сами по  себе такие излишки – это отнюдь не беда, а благо, но при капиталистическом  производстве они являются бедой.    

Помочь в  обоих случаях могла бы внешняя торговля; в первом случае – чтобы товар подразделения  I, удерживаемый в денежной форме, превратить в предметы потребления; во втором  случае – чтобы сбыть товарный излишек. Но внешняя торговля, поскольку она не  просто возмещает элементы капитала (также и по величине стоимости), лишь  отодвигает противоречия в более широкую сферу, открывает им больший простор.    

Если  устранить капиталистическую форму воспроизводства, то дело сведется к тому, что  величина отмирающей и потому подлежащей возмещению in natura части основного  капитала (здесь капитала, функционирующего в производстве предметов  потребления) изменяется в различные, следующие один за другим годы. Если в  одном году эта часть очень велика (превышает среднюю норму отмирания, подобно  тому как это бывает со смертностью людей), то в следующем году она» несомненно,  будет значительно меньше. Если предположить, – что прочие условия не изменились,  то количество сырья, полуфабрикатов и вспомогательных материалов, необходимое  для производства предметов потребления в течение года, вследствие указанных  изменений в возмещении основного капитала не уменьшается; следовательно, в  одном случае все производство средств производства должно было бы расшириться,  в другом – сократиться. Эти колебания можно предотвратить лишь посредством  постоянного относительного перепроизводства; при этом, с одной сто-роныд  производится основного капитала на известное количество больше, чем непосредственно  необходимо; с другой стороны, создается запас сырья и т. Д. сверх  непосредственных потребностей данного года (в особенности это относится к  жизненным средствам). Такой вид перепроизводства равнозначен контролю общества  над материальными средствами его собственного воспроизводства. Но в рамках  капиталистического общества перепроизводство является одним из элементов общей  анархии.    

Этот  пример с основным капиталом – при неизменном масштабе воспроизводства – весьма  убедителен. Несоответствие в производстве основного и оборотного капитала – это  одна из излюбленных экономистами причин, которыми они объясняют возникновение  кризисов. А что такое несоответствие может и должно возникать при простом сохранении  величины основного капитала, что оно может и должно возникать при предположении  идеального нормального производства, при простом воспроизводстве уже  функционирующего общественного капитала, это для них – нечто новое.    

     

     XII. Воспроизводство  денежного материала    

     

До сих  пор мы совершенно не обращали внимания на один момент, а именно на годовое воспроизводство  золота и серебра. Как просто материал для изготовления предметов роскоши, для  позолоты и т. Д., золото и серебро, подобно всяким другим продуктам, не  заслуживали бы здесь особого упоминания. Напротив, как денежный материал и,  следовательно, как потенциальные деньги, они играют важную роль. Здесь, ради  упрощения, мы будем считать денежным материалом только золото.    

По  сравнительно старым данным вся годовая добыча золота составляла 800–900 тысяч  фунтов, что по стоимости равно круглым счетом 1 100 или 1 250 миллионам марок.  Напротив, по Зётберу,[429]  в среднем за 1871–1875 годы добывалось лишь 170 675 килограммов золота  стоимостью круглым счетом в 476 миллионов марок. Из этого количества доставляли:  Австралия округленно на 167, Соединенные Штаты на 166, Россия на 93 миллиона  марок. Остаток распределяется между различными странами в суммах меньше 10  миллионов марок на каждую. Среднегодовое производство серебра за тот же период  составляло несколько меньше 2 миллионов килограммов стоимостью в 354l/2  миллиона марок; из этого количества Мексика доставляла круглым счетом на 108,  Соединенные Штаты доставляли на 102, Южная Америка – на 67, Германия – на 26  миллионов марок и т. Д.    

Из стран  с господствующим капиталистическим производством только Соединенные Штаты  являются производителями золота и серебра; европейские капиталистические страны  почти все свое золото и преобладающую часть своего серебра получают из  Австралии, Соединенных Штатов, Мексики, Южной Америки и России.    

Но мы  перенесем золотые прииски в ту страну капиталистического производства, годовое  воспроизводство которой мы анализируем здесь, и сделаем это по следующей  причине.    

Капиталистическое  производство вообще не существует без внешней торговли. Но если предположить  нормальное годичное воспроизводство в данных размерах, то этим уже предполагается,  что внешняя торговля только замещает туземные изделия изделиями другой  потребительной или натуральной формы, не затрагивая ни отношений стоимости, а  следовательно, и тех отношений стоимости, в которых обмениваются между собой  две категории: средства производства и предметы потребления, ни отношений между  постоянным капиталом, переменным капиталом и прибавочной стоимостью, на которые  распадается стоимость продукта каждой из этих категорий. Введение внешней  торговли в анализ ежегодно воспроизводимой стоимости продукта может, следовательно,  только запутать дело, не доставляя нового момента ни для самой задачи, ни для  решения ее. Следовательно, ее совсем не надо принимать во внимание; поэтому  золото следует рассматривать здесь как непосредственный элемент годового  воспроизводства, а не как ввозимый извне посредством обмена товарный элемент.    

Добыча  золота, как и вообще производство металлов, относится к подразделению I, к той  категории, которая охватывает производство средств производства. Предположим,  что стоимость годового продукта в форме золота == 30 (для удобства; фактически  же это число слишком велико по сравнению с числами нашей схемы); пусть эта  стоимость распадается на 20с + 5v + 5m, 20с подлежат обмену на другие  элементы Iс, и это нам следует рассмотреть позже *; напротив, 5v + 5 т  (I) должны быть обменены на элементы IIс, т. е. на предметы потребления.    

Что  касается 5v, то всякое предприятие по добыче золота начинает функционировать  прежде всего с покупки рабочей силы, эта рабочая сила покупается не на золото,  добытое на самом этом предприятии, а на известную долю денег, имевшихся в  запасе в данной стране. На эти 5v рабочие приобретают предметы потребления у  подразделения II, а последнее на эти деньги покупает средства производства у  подразделения I. Если предположить, что подразделение II покупает на 2 у  подразделения I золото в качестве материала для производства товаров и  т. п. (т. е. покупает составную часть своего постоянного капитала),  то к капиталисту-золотопромышленнику подразделения I возвращается 2v в  деньгах, которые уже раньше находились в сфере обращения. Если подразделение II  в дальнейшем не покупает у подразделения I золото в качестве материала, то  подразделение I покупает товары у подразделения II, бросая свое золото в  обращение в качестве денег, так как на золото можно купить любой товар.  Различие заключается только в том, что подразделение I выступает здесь не как  продавец, а лишь как покупатель. Золотопромышленники подразделения I всегда  могут сбыть свой товар; он всегда находится в такой форме, в которой может быть  непосредственно обменен.    

Предположим,  что фабрикант-прядильщик уплатил своим рабочим 5v, за что они доставили ему –  если оставить в стороне прибавочную стоимость – пряжу, продукт, по стоимости  равный 5; рабочие на 5 покупают товары из суммы IIс, подразделение II покупает  на 5 деньгами пряжу у подразделения I, и таким образом 5v деньгами возвращаются  к фабриканту-прядильщику. Напротив, в только что предположенном случае  капиталист Iз (так мы будем обозначать золотопромышленника) авансирует своим  рабочим 5v деньгами, которые уже раньше находились в сфере обращения; рабочие  затрачивают эти деньги на жизненные средства, но из этих 5 деньгами только 2  возвращаются от подразделения II к капиталисту Iз. Однако капиталист Iз точно  так же, как и фабрикант-прядильщик, может снова начать процесс воспроизводства:  его рабочие доставили ему стоимость 5 в форме золота, из которого он продал 2,  а остальными 3 владеет в форме золота, – следовательно, ему следует только  отчеканить из них монету[430]  или превратить их в банковые билеты, – и весь его переменный капитал  прямо, без дальнейшего опосредствования подразделением II, опять оказывается в  его руках в денежной форме.    

Но уже  при этом первом процессе годового воспроизводства произошло изменение в количестве  денег, действительно или потенциально находящихся в сфере обращения. Мы  предположили, что подразделение II на часть IIс купило 2v (Iз) в качестве  материала; пусть 3 как денежная форма переменного капитала Iз, в свою очередь,  расходуются в пределах подразделения II. Следовательно, из общего количества  вновь произведенных денег 3 остались в пределах подразделения II и не  возвратились в подразделение I. Согласно нашему предположению, подразделение II  уже удовлетворило свою потребность в золоте как в материале. Поэтому указанные  3 остаются в его руках как золотое сокровище. Так как они не могут образовать  какого бы то ни было элемента его постоянного капитала и так как подразделение  II уже раньше имело достаточный денежный капитал на покупку рабочей силы, так  как, далее, эти добавочные з, за исключением возмещения износа основного  капитала, не выполняют никакой функции в пределах IIс, на часть которого они обменены  (они могли бы служить для того, чтобы pro tanto покрывать износ основного  капитала лишь в том случае, если IIс (1) меньше, чем IIс (2), что имеет  характер случайности); так как, с другой стороны, именно за исключением  возмещения износа основного капитала, весь товарный продукт IIс должен быть  обменен на средства производства I (v + т), – то эти деньги  целиком подлежат перенесению из IIс в IIm, причем безразлично, существует ли  последнее в форме необходимых жизненных средств или в форме предметов роскоши;  наоборот, соответствующая товарная стоимость. подлежит перенесению из IIm в  IIс. Результат: часть прибавочной стоимости подразделения II накопляется как  денежное сокровище.    

Во  второй год воспроизводства, если точно такая же доля золота, добытого в течение  года, по-прежнему используется в качестве материала, то 2 опять возвратятся к  Iз, а 3 будут возмещены in natura, т. е. опять высвободятся в  подразделении II как сокровище и т. Д.    

Относительно  переменного капитала вообще: капиталисту Iз, как всякому другому, постоянно  приходится авансировать этот капитал в деньгах на покупку труда. На это v  не ему, а его рабочим приходится покупать у подразделения II; следовательно,  никогда не может произойти такого случая, чтобы этот капиталист выступил как  покупатель, т. е, чтобы он сам бросил золото в пределы подразделения II без  инициативы последнего. Но поскольку подразделение II покупает у него материал,  поскольку это подразделение должно превращать свой постоянный капитал IIс в золотой  материал, постольку часть (Iз)v возвращается от подразделения II к  капиталисту Iз точно так же, как возвращается переменный капитал к другим  капиталистам подразделения I; поскольку же этого не происходит, он возмещает  свое v золотом непосредственно из своего продукта. Но в той мере, в  какой v, авансированное в денежной форме, не возвращается к нему от  подразделения II, в этой мере часть денег, обращающихся в пределах  подразделения II (деньги, притекшие в это подразделение от подразделения I и не  возвратившиеся к последнему), превращается в подразделении II в сокровище, и  потому соответствующая часть прибавочной стоимости этого подразделения не  расходуется на предметы потребления. Так как постоянно открываются новые  золотые прииски или возобновляется работа на старых, то известная доля денег,  которые капиталист Iз должен затрачивать на v, всегда составляет  некоторую часть того количества денег, которое имелось налицо до начала добычи  нового золота; рабочие капиталиста Iз бросают эти деньги в пределы подразделения  II и, поскольку они из этого подразделения не возвращаются к капиталисту Iз,  они образуют там элемент для образования сокровища.    

Что же  касается (Iз)m, то капиталист Iз всегда может выступать с этой суммой  как покупатель; он вносит в обращение свое т в форме золота и извлекает  за него предметы потребления IIс; в подразделении II золото отчасти  используется как материал, поэтому здесь оно функционирует как действительный  элемент постоянной составной части с производительного капитала; поскольку же  этого не происходит, то оно опять-таки становится элементом для образования  сокровища в виде части IIm, застывшей в денежной форме. Отсюда видно, –  если оставить в стороне Iс, подлежащее рассмотрению позже,[431] – каким образом даже  при простом воспроизводстве, хотя здесь и исключается накопление в собственном  смысле этого слова, т. е. исключается воспроизводство в расширенном  масштабе, все же необходимо предполагается накопление денег, или образование  сокровища. И так как это накопление денег ежегодно повторяется снова, то оно объясняет  предположение, из которого мы исходили, исследуя капиталистическое  производство, а именно то предположение, что при начале воспроизводства в руках  капиталистов подразделений I и II находится известное количество денежных  средств, соответствующее величине товарного обмена. Такое накопление денег  происходит даже при вычете того золота, которое безвозвратно пропадает  вследствие износа обращающихся денег.    

Само  собой понятно, что чем больше возраст капиталистического производства, тем  больше масса денег, – всеми капиталистами, и, следовательно, тем  относительно меньше та доля, которую годовая добыча нового золота присоединяет  к этой массе, хотя это добавление и может быть значительным по своей абсолютной  величине. Вернемся еще раз к возражению *, которое было сделано Туку: каким  образом каждому капиталисту удается извлекать из годового продукта прибавочную  стоимость в форме денег, т. е. извлекать из обращения больше денег, чем он  бросает в него, – ведь в конечном счете именно класс капиталистов следует  рассматривать как тот источник, из которого деньги вообще поступают в  обращение?    

В ответ  на это мы, резюмируя ранее сказанное (глава XVII), заметим:    

1) Единственное  необходимое здесь предположение заключается в том, что вообще имеется налицо  достаточно денег для обмена различных элементов массы годового воспроизводства;  это предположение совершенно не затрагивает то, что часть товарной стоимости  состоит из прибавочной стоимости. Если предположить, что все производство  принадлежит самим рабочим и их прибавочный труд является прибавочным трудом  только для них самих, а не для капиталистов, то масса обращающейся товарной  стоимости осталась бы прежней и, при прочих неизменных условиях, потребовала бы  прежнего количества денег для своего обращения. Итак, в обоих случаях вопрос  заключается лишь в том, откуда берутся деньги для обмена всей этой товарной  стоимости, а отнюдь не в том, откуда берутся деньги для превращения в деньги  прибавочной стоимости.    

Конечно,  стоимость каждого отдельного товара – возвращаемся еще раз к этому – состоит из  с + v + m, и, следовательно, для обращения всей товарной  массы необходима, с одной стороны, определенная сумма денег для обращения  капитала с + v, и, с другой стороны, – другая сумма денег  для обращения дохода капиталистов, прибавочной стоимости т. Как для  отдельных капиталистов, так и для всего класса капиталистов деньги, которые  капиталисты авансируют как капитал, отличны от тех денег, которые они расходуют  как доход. Откуда берутся эти последние деньги? Просто-напросто из тех денег,  которые находятся в руках класса капиталистов; следовательно, в общем и целом  из совокупной массы денег, имеющихся в данном обществе, одна часть служит для  обращения дохода капиталистов. Мы уже видели, что всякий капиталист,  учреждающий новое предприятие, сначала расходует деньги на предметы потребления  для содержания самого себя, а потому когда предприятие начнет работать, снова  вылавливает их как деньги, служащие для превращения в звонкую монету его  прибавочной стоимости. Но, вообще говоря, вся трудность ответа на поставленный  вопрос проистекает из двух источников.    

Во-первых,  если мы будем рассматривать только обращение и оборот капитала, следовательно,  если мы и капиталиста будем рассматривать лишь как персонификацию капитала, а  не как капиталистического потребителя и человека, любящего пожить в свое  удовольствие, то, хотя мы увидим, как он постоянно бросает в обращение  прибавочную стоимость в качестве составной части своего товарного капитала, но  мы никогда не увидим в его руках денег как формы дохода; мы никогда не увидим,  чтобы он бросал в обращение деньги с целью потребления прибавочной стоимости.    

Во-вторых,  если класс капиталистов бросает в обращение известную денежную сумму в форме  дохода, то кажется, что он уплачивает эквивалент также и за соответствующую часть  всего годового продукта и, следовательно, последняя как бы перестает  представлять прибавочную стоимость. Но прибавочный продукт, в котором  представлена прибавочная стоимость, ничего не стоит классу капиталистов. Как  класс, он владеет им и потребляет этот продукт даром, и денежное обращение  ничего не может изменить в этом. Изменение, вызываемое денежным обращением, заключается  только в том, что каждый капиталист, – вместо того, чтобы потреблять свой  прибавочный продукт in natura, что в большинстве случаев невозможно, – из  всей массы годового общественного прибавочного продукта извлекает и присваивает  всякого рода товары на сумму присвоенной им прибавочной стоимости. Но анализ  механизма обращения показал, что если класс капиталистов бросает в обращение  деньги на расходование дохода, то он также извлекает из обращения эти деньги и  таким образом постоянно может снова начинать тот же самый процесс, что,  следовательно, рассматриваемый как класс капиталистов, он по-прежнему остается  владельцем этой денежной суммы, необходимой для превращения прибавочной  стоимости в деньги. Итак, если капиталист не только извлекает с товарного рынка  для своего фонда потребления прибавочную стоимость в форме товаров, но в то же  время получает обратно и деньги, на которые он купил эти товары, то ясно, что  он извлек из обращения товары без эквивалента со своей стороны. Они ему ничего  не стоят, хотя он и уплатил за них деньгами. Если я покупаю товары на один фунт  стерлингов, а продавец этих товаров возвращает мне фунт стерлингов за прибавочный  продукт, который мне ничего не стоил, то очевидно, что я получил эти товары  даром. Постоянное повторение этой операции ничего не меняет в том, что я  постоянно извлекаю товары и постоянно остаюсь владельцем фунта стерлингов, хотя  для получения товаров я на время расстаюсь со своим фунтом стерлингов.  Капиталист постоянно получает эти деньги обратно как превращенную в деньги прибавочную  стоимость, которая ему ничего не стоила.    

Мы  видели, что у А. Смита вся стоимость общественного продукта разлагается на  доходы, на v + m, следовательно, постоянная капитальная стоимость  предполагается равной нулю. Из этого необходимо следует, что денег, требующихся  для обращения годового дохода, достаточно также и для обращения всего годового  продукта; что, следовательно, в нашем случае, денег, необходимых для обращения  предметов потребления стоимостью в 3 000, достаточно и для обращения всего годового  продукта стоимостью в 9 000. Таково, действительно, воззрение А. Смита, и Т.  Тук повторяет это воззрение. Это совершенно неверное представление об отношении  количества денег, необходимого для превращения дохода в деньги, к тому  количеству денег, которое необходимо для обращения всего общественного  продукта, является неизбежным результатом непонимания, неосмысленного представления  о том, каким способом воспроизводятся и ежегодно возмещаются различные  вещественные элементы и элементы стоимости всего годового продукта. Поэтому оно  уже опровергнуто.    

Послушаем  самих Смита и Тука.    

Смит  говорит:    

«Обращение  каждой страны можно разделить на две части: обращение, совершающееся между  торговцами, и обращение, происходящее между торговцами и потребителями. Хотя  одни и те же денежные знаки – бумажные или металлические – могут употребляться  то в одной части обращения, то в другой, все же, поскольку оба эти процесса  обращения происходят в одно и то же время и рядом друг о другом, каждый из них  требует для своего совершения определенной суммы денег того или иного рода.  Стоимость товаров, обращающихся между различными торговцами, никогда не может  превысить стоимость товаров, обращающихся между торговцами и потребителями,  поскольку все, что торговцы покупают, в конечном счете предназначается для  продажи потребителям. Обмен между торговцами, носящий оптовый характер, обычно  требует довольно значительной суммы для каждой отдельной сделки. Напротив,  обращение между торговцами и потребителями, поскольку оно отличается  преимущественно розничным характером, часто требует лишь очень небольших  сумм, – нередко бывает достаточно шиллинга или даже полпенни. Но мелкие  суммы обращаются гораздо быстрее крупных… Поэтому, хотя покупки за год всех  потребителей по стоимости по меньшей мере» хорошо это «по меньшей мере»! «равны  покупкам за год всех торговцев, тем не менее покупки первых, как правило, могут  быть произведены посредством гораздо меньшего количества денег» и т. Д.  (книга II, гл. II).    

По  поводу этого места из книги Адама Смита Т. Тук замечает:    

«Не  подлежит никакому сомнению, что это проведенное здесь различие по существу дела  является правильным… Обмен, между торговцами и потребителями включает также и  выдачу заработной платы, которая составляет главный доход» («the principal  means») «потребителей… Все обмены между торговцами, т. е. все виды  продажи, начиная от производителей или импортеров и кончая розничным торговцем  или купцом-экспортером, причем товары проходят все ступени промышленной  обработки и т. п., могут быть сведены к перемещениям капитала. Но это  перемещение капитала необходимо не предполагает и на практике действительно не  приводит к тому, чтобы при большом количестве обменов во время перемещения  совершалась действительная передача банковых билетов или монет, – я имею в  виду материальную, а не фиктивную передачу… Общий итог взаимных обменов между  торговцами в конечном счете должен определяться и ограничиваться суммой обменов  между торговцами, и потребителями» (Th. Tooke. «An Inquiry into the Currency  Principle». London, 1844, p. 34–36 passim).    

Если  последнюю фразу взять обособленно, то можно было бы подумать, что Тук просто констатирует,  что существует известное соотношение между обменами торговцев друг с другом и обменами  торговцев с потребителями, – другими словами, существует известное  соотношение между стоимостью всего годового дохода и стоимостью капитала,  посредством которого производится этот доход. Однако это не так. Тук прямо  присоединяется к пониманию А. Смита. Поэтому нет нужды в особой критике его  теории обращения.    

2) Всякий  промышленный капитал вначале разом бросает в обращение деньги на покупку всей  своей основной составной части, стоимость которой он потом извлекает из  обращения лишь постепенно, в течение ряда лет, посредством продажи своего  годового продукта. Следовательно, сначала он бросает в обращение больше денег,  чем извлекает из него. Это повторяется каждый раз при возобновлении всего  капитала in па-tura; это повторяется каждый год для определенного числа  предприятий, основной капитал которых приходится возобновлять in nature;  частично это повторяется при каждом ремонте, при каждом лишь частичном  возобновлении основного капитала. Следовательно, если одна сторона извлекает из  обращения больше денег, чем бросает в него, то другая сторона, наоборот,  бросает в обращение больше денег, чем извлекает из него.    

Во всех  отраслях промышленности, в которых период производства (как величина, отличная  от рабочего периода) охватывает сравнительно длительное время,  капиталистические производители в течение этого периода постоянно бросают  деньги в обращение, – отчасти на оплату примененной рабочей силы, отчасти  на закупку подлежащих потреблению средств производства; таким образом средства  производства непосредственно извлекаются с товарного рынка, а предметы потребления  извлекаются с него отчасти косвенно, а именно рабочими, расходующими свою заработную  плату, отчасти же непосредственно самими капиталистами, которые отнюдь не  отсрочивают своего потребления, причем сначала эти капиталисты не бросают на  рынок никакого эквивалента в форме товаров. Деньги, бросаемые ими в обращение,  в течение этого периода служат для превращения в деньги товарной стоимости,  включая п содержащуюся в ней прибавочную стоимость. Это обстоятельство  становится очень важным при развитом капиталистическом производстве, когда  акционерные общества и т. Д. осуществляют такие долговечные предприятия,  как постройка железных дорог, каналов, доков, крупных городских сооружений,  железных судов, дренаж почвы в крупных размерах и т. Д.    

3) В  то время, как другие капиталисты – если оставить в стороне их затраты на  основной капитал – извлекают из обращения больше денег, чем бросили в него при  покупке рабочей силы и оборотных элементов, в это же время капиталисты,  добывающие золото и серебро, – если оставить в стороне благородный металл,  который служит в качестве сырого материала, – бросают в обращение только  деньги, а извлекают из него только товары. Постоянный капитал, кроме части, возмещающей  износ основного капитала, большую часть переменного капитала и всю прибавочную  стоимость, за исключением разве сокровища, которое накапливается в их  собственных руках, – все это они бросают в обращение в виде денег.    

4) С  одной стороны, в качестве товаров обращаются всевозможные вещи, не являющиеся  продуктом производства данного года: земельные участки, дома и т. Д,  далее, обращаются также продукты, период производства которых охватывает более  года: скот, лес, вино и т. Д. По отношению к этим и другим явлениям в  сфере обращения важно иметь в виду, что кроме денежной суммы, необходимой для  непосредственного обращения товаров, постоянно известное количество денег  находится в скрытом состоянии, не функционирует, но, получив толчок, может  начать функционирование. Притом стоимость таких продуктов нередко вступает в  обращение частями и постепенно, например, стоимость домов в течение ряда лет  вступает в обращение в виде арендной платы за наем.    

С другой  стороны, не все движения процесса воспроизводства опосредствуются денежным  обращением. Весь процесс производства, как только приобретены его элементы,  исключается из обращения. Исключается, далее, весь продукт, потребляемый  непосредственно самим производителем, причем безразлично, входит ли этот  продукт в индивидуальное или в производительное потребление; сюда относится  также и натуральная форма оплаты сельскохозяйственных рабочих.    

Итак, та  масса денег, посредством которой обращается годовой продукт, уже имеется в обществе,  постепенно накоплена. Она, за исключением разве золота, возмещающего изношенные  монеты, не составляет части той новой стоимости, которая создана в текущем  году.    

Хотя на  основе только металлического обращения деньги могут функционировать, между  прочим, и как средство платежа, и исторически действительно функционировали в  этом качестве, хотя на этой основе развились кредитная система и определенные  стороны ее механизма, тем не менее в нашем изложении предполагается обращение  исключительно денег из благородного металла, притом предполагается опять-таки  простейшая форма этого обращения: купля и продажа за наличные.    

Это  предположение делается не только по методологическим соображениям, важность которых  сказывается уже в том, что как Тук и его школа, так и их противники в своих  контроверзах при исследовании обращения банковых билетов постоянно были  вынуждены возвращаться к гипотезе чисто металлического обращения. Они были  вынуждены делать это post festum, но, и возвращаясь к ней, они оценивали ее  весьма поверхностно, что было неизбежно, потому что этот исходный пункт в их  анализе играл, таким образом, лишь второстепенную роль.    

Но уже  самое простое рассмотрение денежного обращения, представленного в его первоначальной  форме, а это обращение денег является здесь имманентным моментом годового  процесса воспроизводства, показывает:    

а) Если  мы предположим развитое капиталистическое производство, следовательно, предположим  господство системы наемного труда, то очевидно, что денежный капитал играет  главную роль, поскольку он является формой, в которой авансируется переменный  капитал. В той мере, в какой развивается система наемного труда, всякий продукт  превращается в товар, а потому – за некоторыми важными исключениями – должен  целиком пройти превращение в деньги как фазу своего движения. Количество  обращающихся денег должно быть достаточно для этого превращения товаров в  деньги, и большая часть этого количества доставляется в форме заработной платы,  денег, которые авансированы промышленными капиталистами в качестве денежной  формы переменного капитала на оплату рабочей силы и функционируют в руках  рабочих: в большей своей части функционируют лишь как средство обращения (как  покупательное средство). Это – полная противоположность натуральному хозяйству,  которое преобладает на базисе всякой системы личной зависимости (включая и  крепостничество) и в еще большей мере преобладает на базисе более или менее  примитивных общин, причем безразлично, есть ли в таких общинах отношения личной  зависимости или рабства, или таковые отсутствуют.    

При  системе рабства денежный капитал, затрачиваемый на покупку рабочей силы, играет  роль денежной формы основного капитала, который возмещается лишь постепенно, в  течение активного периода жизни раба. Поэтому у афинян прибыль, которую  рабовладелец получал непосредственно, путем промышленного использования своего  раба, или косвенно, отдавая его в наем другим лицам, применявшим труд рабов в  промышленности (например, в горном деле), рассматривалась просто как процент  (вместе с амортизацией) на авансированный денежный капитал, – точно так  же, как при капиталистическом производстве часть прибавочной стоимости плюс  износ основного капитала промышленный капиталист считает процентом и  возмещением его основного капитала, что является правилом у капиталистов, сдающих  в аренду свой основной капитал (дома, машины и т. Д.). Простые домашние  рабы, служат ли они для оказания необходимых услуг или только для показной  роскоши, не принимаются здесь во внимание, они соответствуют нашему классу  прислуги. Но и система рабства, – поскольку она представляет собой  господствующую форму производительного труда в земледелии, мануфактуре,  судоходстве и т. Д., как, – это было в развитых государствах Греции  и в Риме, – сохраняет элемент натурального хозяйства. Самый рынок рабов  постоянно получает пополнение своего товара-рабочей силы – посредством войн, морского  разбоя и т. Д. А весь этот разбой, в свою очередь, обходится без  посредства процесса обращения, представляя собой натуральное присвоение чужой  рабочей силы путем прямого физического принуждения. Даже в Соединенных Штатах,  после того как промежуточная область между северными штатами наемного труда и  рабовладельческими южными штатами превратилась в район разведения рабов для  Юга, где, следовательно, сам раб, выбрасываемый на рынок, был превращен в  элемент годового воспроизводства, – этот источник с течением времени  оказался недостаточным, и потому длительное время, до тех пор пока это было  возможно» для пополнения рынка рабов продолжалась торговля рабами, которые  ввозились из Африки.    

b) Стихийно  совершающиеся на основе капиталистического производства отливы и приливы денег  при обмене годового продукта; единовременные авансирования основных капиталов  на всю величину их стоимости и постепенное, охватывающее многолетние периоды  извлечение их стоимости из обращения, следовательно, постепенное восстановление  их в денежной форме посредством ежегодного образования сокровища, которое по  своему существу совершенно отлично от того образования сокровища, которое  происходит параллельно с ним и основывается на ежегодной добыче нового золота;  различная продолжительность времени, на которое, в зависимости от  продолжительности периодов производства товаров, авансируются деньги» и,  следовательно, необходимость уже предварительно иметь эти деньги в форме  сокровища, иметь их раньше, чем можно будет обратно извлекать их из обращения  посредством продажи товара; различная продолжительность времени, на которое  авансируются деньги, вытекающая хотя бы уже из различной отдаленности места  производства от рынка сбыта; точно так же различие в величине и сроке возврата  денежных сумм в зависимости от состояния или относительной величины  производственных запасов на различных предприятиях и у различных Отдельных  капиталистов одной и той же отрасли производства, следовательно, различия в  сроках закупок элементов постоянного капитала – и все это в течение одного года  воспроизводства. Стоит только на основе практики заметить все эти разнообразные  моменты стихийного движения и обратить на них внимание, и они будут планомерно  использованы как для применения механических вспомогательных средств системы кредита,  так и для действительного выуживания тех наличных капиталов, которые могут быть  отданы в ссуду.    

К этому  присоединяется еще различие между такими отрас-лями, производство которых при  нормальных в общем условиях непрерывно совершается в. неизменном масштабе, и  такими, которые в различные периоды года применяют рабочую силу в различном  количестве, как, например, сельское хозяйство.    

     XIII. Теория  воспроизводства Дестюта де Траси    

     

Примером  путаного и в то же время претенциозного недомыслия политико-экономов при  рассмотрении общественного воспроизводства может служить «великий логик» Дестют  де Траси (ср. книгу I) к которому даже Рикардо относился серьезно, называя его  «весьма выдающимся писателем» («Principles», p. 333).    

Этот  «выдающийся писатель» дает следующие указания относительно всего общественного  процесса воспроизводства и обращения:    

«Меня  спросят, каким образом эти промышленные предприниматели извлекают такие крупные  прибыли и из чего они могут извлечь их, Я отвечаю, что они достигают этого,  продавая все то, что производят, дороже, чем стоило им производство; они  продают:    

1) друг  другу все то, что идет на их потребление, на удовлетворение их потребностей,  оплачивая это частью своих прибылей;    

2) наемным  рабочим как тем, которых нанимают они сами, так и тем, которых нанимают  праздные капиталисты; таким путем они получают обратно от этих рабочих всю  выплаченную им заработную плату, за исключением разве небольших сбережений рабочих;    

3) праздным  капиталистам, которые уплачивают им той частью своего дохода, которая еще не  израсходована на наем рабочих, занятых непосредственно у этих праздных  капиталистов; так что вся рента, ежегодно уплачиваемая предпринимателями  праздным капиталистам, тем или иным из этих путей притекает обратно к первым»  (Destutt de Tracy. «Traite de la volonte et de ses effets». Paris, 1826, p.  239).    

Итак,  капиталисты обогащаются, во-первых, обманывая друг друга при обмене той части  прибавочной стоимости, которая предназначается ими для личного потребления или  потребляется как доход. Иначе говоря: если эта часть их прибавочной стоимости,  соответственно их прибыли, равна 400 ф. ст., то эти 400 ф. ст. превращаются,  например» в 500 ф. ст. вследствие того, что каждый совладелец этих 400 ф. ст.  продает свою часть другому дороже на 25 %. Так как это делают все, то  результат получается такой же, как если бы они продавали друг другу по  действительной стоимости. Только для обращения товарной стоимости в 400 ф. ст. им  потребуется сумма денег в 500 ф. ст., а это представляется скорее методом  обеднения, чем обогащения, так как им приходится значительную долю всего своего  состояния непроизводительно сохранять в бесполезной форме средств обращения.  Все сводится к тому, что класс капиталистов, несмотря на общее номинальное  повышение цен их товаров, может распределить между собой для своего личного  потребления товарный капитал стоимостью лишь в 400 ф. ст., но при этом  капиталисты доставляют друг другу обоюдное удовольствие, обменивая 400 ф. ст.  товарной стоимости при помощи такого количества денег, которое требуется для  обращения 500 ф. ст. товарной стоимости.    

Мы  совершенно оставляем в стороне то, что здесь уже предположена «часть их  прибылей» и, следовательно, вообще предположено наличие запаса товаров, в  котором представлена прибыль. Но ведь Дестют намеревался объяснить нам именно  то, откуда берется эта прибыль. Вопрос о том, какая масса денег необходима для  ее обращения, это совершенно подчиненный вопрос. Товарная масса, в которой  представлена прибыль, по мнению Дестюта, возникает потому, что капиталисты не  только продают эту товарную массу друг другу, хотя уже и эта «мысль» очень  хороша и глубока, но что все они продают друг другу дороже. Итак, мы знаем  теперь один источник обогащения капиталистов. Он сводится к тайне «энтшпектора  Бресига», что большая бедность проистекает из большой pauvrete.[432]    

2) Далее,  те же капиталисты продают товары    

«наемным  рабочим, как тем, которых нанимают они сами, так и тем, которых нанимают  праздные капиталисты; таким путем они получают обратно от этих наемных рабочих  всю выплаченную им заработную плату, за исключением разве небольших сбережений  рабочих».    

Возвращение  к капиталистам того денежного капитала, в форме которого они авансировали  заработную плату рабочему, является, согласно господину Дестюту, вторым  источником обогащения тех же капиталистов.    

Итак,  если класс капиталистов выдал рабочим в форме заработной платы, например 100 ф.  ст., а затем те же рабочие покупают товары такой же стоимости в 100 ф. ст. у  того же класса капиталистов, и потому сумма в 100 ф. ст., авансированная  капиталистами как покупателями рабочей силы, притекает к ним обратно вследствие  продажи товаров на 100 ф. ст. своим рабочим, то капиталисты благодаря этому обогащаются.  С точки зрения здравого смысла представляется очевидным, что капиталисты  посредством этой процедуры снова владеют теми 100 ф. ст., которыми они обладали  до нее. В начале процедуры у них было 100 ф. ст. деньгами, на эти 100 ф. ст.  они купили рабочую силу. За эти 100 ф. ст. деньгами купленный труд производит  товары стоимостью, насколько мы знаем от Дестюта до сих пор, в 100 ф. ст.  Посредством продажи рабочим этих 100 ф. ст. в товарах капиталисты получают  обратно 100 ф. ст. деньгами. Следовательно, у капиталистов опять 100 ф. ст.  деньгами, у рабочих же – на 100 ф. ст. товара, который произведен ими самими.  Невозможно понять, как могли бы капиталисты обогатиться на этом. Если бы 100 ф.  ст. деньгами не возвратились к ним обратно, то им пришлось бы, во-первых,  платить рабочим за их труд 100 ф. ст. деньгами и, во-вторых, даром отдать им  продукт этого труда, предметы потребления на 100 ф. ст. Следовательно,  возвращение денег могло бы, самое большее, объяснить, почему капиталисты не  беднеют вследствие этой операции, но отнюдь не объясняет, почему они в  результате этой операции обогащаются.    

Конечно,  совсем иным является вопрос о том, каким образом у капиталистов оказываются эти  100 ф. ст. деньгами и почему рабочие вынуждены обменивать свою рабочую силу на  эти 100 ф. ст. вместо того, чтобы самим производить товары за собственный счет.  Но это нечто такое, что для мыслителей такого калибра, как Дестют, понятно само  собой.    

Дестют  сам не вполне удовлетворен этим решением. Ведь он не сказал нам, что обогащение  происходит вследствие того, что сначала расходуется денежная сумма в 100 ф. ст.  и потом опять поступает денежная сумма в 100 ф. ст., т. е. он не сказал,  что обогащение происходит вследствие возвращения 100 ф. ст. деньгами; последнее  показывает лишь то, почему 100 ф. ст. деньга ми не пропадают. Он сказал нам,  что капиталисты обогащаются, «продавая все то, что производят, дороже, чем  стоило им производство».    

Таким  образом оказывается, что капиталисты при своей сделке с рабочими должны обогащаться  также благодаря тому, что они продают рабочим слишком дорого. Превосходно!    

«Они  выплачивают заработную плату… и все это притекает к ним обратно вследствие расходов  всех этих людей, которые платят за них» за продукты «дороже, чем они обошлись  им» капиталистам «ввиду выплаты этой заработной платы» (там же, стр. 240).    

Итак,  капиталисты выплачивают рабочим 100 ф. ст. заработной платы, а потом продают рабочим  собственный продукт последних за 120 ф. ст., так что к капиталистам не только  притекают обратно эти 100 ф. ст., но они еще и выигрывают 20 ф. ст.? Это  невозможно. Рабочие могут уплатить лишь теми деньгами, которые они получили в  форме заработной платы. Если они получили от капиталистов 100 ф. ст. заработной  платы, то они могут купить лишь на 100,ф. ст., а не на 120 ф. ст. Значит, так  дело не пошло бы. Но существует еще один путь. Рабочие покупают у капиталистов  товара на 100 ф. ст., но в действительности получают товара стоимостью лишь на  80 ф. ст. Поэтому они безусловно обмануты на 20 ф. ст. А капиталисты безусловно  обогатились на 20 ф. ст., потому что они фактически оплатили рабочую силу ниже  ее стоимости на 20 %, или окольным путем сделали из номинальной заработной  платы вычет размером в 20 %.    

Класс  капиталистов достиг бы той же цели, если бы он с самого начала выдал рабочим  заработную плату лишь в 80 ф. ст., а потом доставил бы им за эти 80 ф. ст.  деньгами товарную стоимость действительно в 80 ф. ст. Таков, по-видимому, –  если рассматривать класс капиталистов в целом, – нормальный путь, потому  что, согласно самому господину Дестюту, рабочий класс должен получать  «достаточную заработную плату» (там же, стр. 219), так как этой заработной  платы должно хватить по меньшей мере на то, чтобы сохранить его существование и  работоспособность, чтобы рабочие могли «приобрести самые необходимые жизненные средства»  (там же, стр. 180). Если рабочие не получают такой достаточной  заработной платы» то, согласно тому же Дестюту, это – «смерть для  промышленности» (там же, стр. 208), следовательно, по-видимому, это отнюдь не  средство обогащения для капиталистов. Но какова бы ни была величина заработной  платы, уплачиваемой классом капиталистов рабочему классу, она имеет  определенную стоимость, например 80 ф. ст. Следовательно, если класс  капиталистов уплачивает рабочим 80 ф. ст., то он должен доставить им за эти 80 ф.  ст. товарную стоимость в 80 ф. ст., и потому возвращение этих 80 ф. ст. не  обогащает его. Если же он уплачивает им деньгами 100 ф. ст. и продает за 100 ф.  ст. товарную стоимость в 80 ф. ст., то он платил бы им в деньгах на 25 %  больше, чем их нормальная заработная плата, но доставлял бы им за эти деньги на  25 % меньше товара.    

Другими  словами: фонд, из которого класс капиталистов вообще извлекает свою прибыль,  образовался бы посредством вычета из нормальной заработной платы, посредством  оплаты рабочей силы ниже ее стоимости, т. е. ниже стоимости жизненных  средств, необходимых для нормального воспроизводства рабочей силы в виде  наемных рабочих. Следовательно, если бы уплачивалась нормальная заработная  плата, что согласно Дестюту и должно совершаться, то не существовало бы  никакого фонда прибыли ни для промышленников, ни для праздных капиталистов.    

Итак,  всю тайну того, каким образом обогащается класс капиталистов, господину Дестюту  пришлось бы свести к следующему: класс капиталистов обогащается посредством вычета  из заработной платы. В таком случае не существовало бы других фондов  прибавочной стоимости, о которых он говорит в своих пунктах 1 и 3.    

Следовательно,  во всех странах, где денежная заработная плата рабочих сведена к стоимости  предметов потребления, необходимых для их существования как класса, не  существовало бы ни фонда потребления капиталистов, ни фонда накопления для них,  значит, не было бы также и фонда, необходимого для существования класса  капиталистов, а следовательно, не было бы и класса капиталистов. Согласно  Дестюту, именно так оно и было бы во всех богатых, развитых странах старой  цивилизации, потому что здесь, «в наших, пустивших старые корни обществах,  фонд, из которого покрывается заработная плата… является почти постоянной  величиной» (там же, стр. 202).    

Но и при  урезывании заработной платы обогащение капиталистов происходит не потому, что  они сначала уплачивают рабочему 100 ф. ст. деньгами, а, потом доставляют ему за  эти 100 ф. ст. деньгами 80 ф. ст. товарами, – следовательно, при этом фактически  80 ф. ст. в товарной форме обращаются при посредстве денежной суммы в 100 ф.  ст., т. е. на 25 % большей, – а потому, что капиталист  присваивает себе из продукта рабочего не только прибавочную стоимость – ту  часть продукта, в которой представлена прибавочная стоимость, – но и,  кроме того, еще 25 % той части продукта, которая в форме заработной платы  должна была бы достаться рабочему. Таким нелепым способом, как это  представляется Дестюту, класс капиталистов абсолютно ничего не выиграл бы. Он  выдает рабочим 100 ф. ст. в качестве заработной платы и за эти 100 ф. ст.  возвращает рабочему из собственного продукта того же рабочего 80 ф. ст.  товарной стоимости. Но при следующей операции он опять должен авансировать на  ту же самую процедуру 100 ф. ст. Следовательно, он лишь предается бесполезной  забаве, авансируя 100 ф. ст. деньгами и доставляя за них 80 ф. ст. товарами,  вместо того чтобы авансировать 80 ф. ст. деньгами и доставить за них 80 ф. ст.  товарами. Итак, класс капиталистов без всякой пользы постоянно авансирует для  обращения своего переменного капитала на 25 % больше денежного капитала,  что представляет собой совершенно оригинальный метод обогащения.    

3) Наконец,  класс капиталистов продает товары «праздным капиталистам, которые уплачивают им  той частью своего дохода, которая еще не израсходована на наем рабочих, занятых  непосредственно у этих праздных капиталистов: так что вся рента, ежегодно  уплачиваемая предпринимателями капиталистам» (праздным), «тем пли иным из этих  путей притекает обратно к первым».    

Выше мы  видели, что промышленные капиталисты «частью своих прибылей» оплачивают все то,  «что идет на их потребление, на удовлетворение их потребностей».