1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 
Когда Мальчик-с-пальчик заметил, что они ушли, он выбрался  из подземного хода наружу. «В потёмках идти по полю, пожалуй, будет  опасно, – сказал он, – чего доброго, шею или ногу себе сломаешь!» К  счастью, попалась ему по дороге пустая раковина улитки. «Слава богу, –  сказал он, – теперь я смогу провести ночь спокойно», – и забрался в  раковину.    

Только хотел он было уже уснуть, вдруг слышит – идут мимо  два человека, и один из них говорит:    

– Как бы это нам выкрасть у богатого пастора деньги и  серебро?    

– Я бы тебе сказал, как это сделать! – крикнул  Мальчик-с-пальчик.    

– Что это? – спросил испуганный вор. – Я  слышу, кто-то говорит. – Они остановились и стали прислушиваться. Тогда  Мальчик-с-пальчик снова сказал:    

– Возьмите меня с собой, я вам помогу.    

– А где же ты?    

– А вы поищите меня на земле и слушайте, откуда голос  идёт, – ответил он.    

Наконец воры отыскали его и подняли наверх.    

– Ах ты, малышка, чем же ты нам можешь помочь? –  сказали они.    

– А вот чем, – ответил он: – я пролезу через  решётку в кладовую пастора и достану вам то, что нужно.    

– И то дело, – сказали они, – посмотрим, как  ты с этим управишься.    

Пришли они к дому пастора, и забрался Мальчик-с-пальчик в  кладовую да как закричит оттуда во всё горло:    

– Вы всё хотите забрать, что тут есть?    

Испугались воры и сказали:    

– Да ты говори потише, а то ещё кто-нибудь проснётся.    

Но Мальчик-с-пальчик будто их не понял и как закричит опять  во всю глотку:    

– Вы что хотите: всё забрать, что тут есть?    

Услыхала это кухарка, – она спала в соседней  комнате, – приподнялась на постели и стала прислушиваться. Но воры  перепугались и со страху отбежали от дома, но потом приободрились и подумали:  «Наш парнишка хочет нас, видно, подразнить». Они вернулись и шепнули ему:    

– Ну, довольно баловаться, достань-ка нам что-нибудь из  кладовой.    

Но Мальчик-с-пальчик опять закричал, да так громко, как  только мог:    

– Да я вам всё подам, вы только руки протяните!    

А служанка прислушивалась и услышала всё, что они говорили;  тут соскочила она с постели и, спотыкаясь, подбежала к двери кладовой. Воры  пустились наутёк, точно за ними гнался волшебный стрелок, а служанка, никого не  найдя, пошла зажечь свечу. Вошла она в кладовую, а Мальчик-с-пальчик тем  временем незаметно пробрался в амбар.    

Служанка, обшарив все углы, улеглась опять в постель, думая,  что всё это ей почудилось во сне. А Мальчик-с-пальчик забрался в сено и, найдя  там укромное местечко для сна, решил отдохнуть до утра, а потом уж вернуться  домой к отцу-матери.    

Но суждено ему было испытать иное! Да, много случается на  свете горя и несчастья…    

Когда стало светать, служанка встала с постели, чтобы задать  немного корму скотине. Пошла она на сеновал, взяла охапку сена, и случилось,  что захватила она как раз клок сена, в котором лежал и спал бедный  Мальчик-с-пальчик. Но он спал так крепко, что ничего не заметил, и проснулся  уже во рту у коровы, которая схватила его заодно с сеном.    

«Ах, господи, – воскликнул он, – я точно на  сукновальню попал!», но вскоре сообразил, где очутился. И он старался  как-нибудь проскользнуть между зубами коровы, чтоб не оказаться раздавленным, и  ему пришлось, наконец, сползти вниз, в желудок. «А в каморке-то окна прорубить,  должно быть, позабыли, – сказал он, – вишь, и солнце в неё не светит,  да и огня здесь не зажигают». Правду сказать, квартирка эта ему мало понравилась,  и что было хуже всего – в дверь вползало всё новое и новое сено, а места  становилось меньше и меньше. И он вскрикнул от страха так громко, как только  мог:    

– Не надо мне больше свежего корму, не давайте мне  больше свежего корму!    

А служанка в это время как раз доила корову; она услыхала  что кто-то кричит, а никого не видать, и показался ей голос похожим на тот, что  слышала она ночью, и она так испугалась, что упала со скамейки и разлила всё  молоко. Побежала она, запыхавшись, к своему хозяину и говорит:    

– Ах, боже мой, господин пастор, а корова-то наша  заговорила!    

– Ты что это, с ума спятила? – сказал пастор,  однако же отправился в коровник – поглядеть, что там случилось. Но только вошёл  он туда, а Мальчик-с-пальчик как закричит снова:    

– Не давайте мне больше свежего корму, не давайте мне  больше свежего корму.    

Тут и сам пастор испугался и подумал, что в корову вселился  злой дух, и он велел её зарезать. Зарезали корову, а желудок, где спрятался  Мальчик-с-пальчик, бросили в навозную кучу.    

Мальчику-с-пальчик пришлось с большим трудом выбираться из  коровьего желудка, и немало ему пришлось повозиться; и вот он почти уже было  выбрался и даже голову высунул, как приключилась новая беда: бежал мимо  голодный волк, увидал требуху, схватил её и проглотил. Но Мальчик-с-пальчик не  растерялся. «Пожалуй, – подумал он, – с волком можно будет  сговориться», – и он закричал ему из волчьего брюха:    

– Милый волк, а я знаю для тебя лакомый кусок.    

– А где ж он? – спросил волк.    

– Да в том вон доме, но пробраться в него можно через  сточную канаву; там найдётся для тебя и пирогов, и сала, и колбасы, всего,  всего вдосталь. – И он подробно описал волку дом своего отца.    

Волк, не долго раздумывая, забрался в дом через водосточную  канаву и нажрался там в кладовой всего, чего только ни нашлось, вдоволь.  Наевшись до отвала, он хотел было назад возвращаться, но брюхо у него так  раздулось, что прежней дорогой он выбраться уже не мог! На это и рассчитывал  Мальчик-с-пальчик и, подняв в волчьем брюхе страшный шум, стал кричать и  барахтаться изо всех сил.    

– Да замолчи ты там, – сказал волк, – а то,  чего доброго, людей разбудишь!    

– Да чего там, – ответил малютка, – ведь ты  же наелся, дай и мне теперь повеселиться, – и стал снова кричать во всё  горло.    

Тут от шума проснулись, наконец, отец с матерью, подбежали к  кладовой и заглянули в щёлку. Как увидели они, что забрался туда волк, кинулись  прочь; схватил отец топор, а мать косу.    

– Ты иди следом за мной, – сказал муж, когда они  входили в кладовую, – когда я его ударю, а он будет ещё живой, ты его добивай  и брюхо косой вспарывай.    

Услыхал Мальчик-с-пальчик голос своего отца и как закричит:    

– Милый батюшка, я здесь, здесь, я спрятался в волчьем  брюхе!    

И воскликнул отец на радостях:    

– Слава тебе, господи, дитятко наше нашлось! – и  велел жене убрать косу, чтоб Мальчика-с-пальчик не поранить. Потом он  размахнулся да как ударит волка топором по голове, тот и упал замертво. Нашли  они нож и ножницы и вспороли волку брюхо и вытащили оттуда малышку.    

– А мы-то, – говорит отец, – сколько горя  натерпелись из-за тебя.    

– Да, батюшка, немало я постранствовал, но, слава богу,  снова выбрался на божий свет!    

– Где же ты пропадал?    

– Ах, батюшка, был я и в мышиной норке, и в коровьем  желудке, и в волчьем брюхе, а теперь уж останусь у вас, никуда не уйду.    

– А мы не продадим тебя ни за какие сокровища на  свете, – сказали отец и мать и ласкали и милова́ли своего милого  Мальчика-с-пальчик. Накормили его, напоили, пошили ему новое платье, –  прежнее-то всё в странствиях у него поистрепалось.    

 38. Свадьба  госпожи Лисы    

     

     Сказка первая    

     

Жил-был старый Лис с девятью хвостами. И показалось ему, что  жена ему не верна, и он решил её испытать. Растянулся он под лавкой, лежит, ни  двинется, ни шелохнётся, притворился, будто совсем мёртвый.    

Ушла госпожа Лиса в свою комнату, заперлась там, а кошка,  что в служанках у неё жила, на шестке сидела и стряпала. И вот стало всюду  известно, что старый Лис помер, и объявились тогда женихи. Услыхала служанка,  что кто-то за дверью стоит и стучится; пошла она открывать, а был то молодой  Лис, вот он и говорит:    

     

Как поживаете вы, барышня кошка?    

Вы всё в трудах иль почиваете  немножко?    

     

Ответила кошка:    

     

Я не сплю, я хозяйство сторожу,    

А что делаю – скажу:    

Хочешь, пива наварю, в него масла  наложу,    

Тебя в гости приглашу?    

     

– Спасибо вам, барышня, – сказал Лис. – А что  делает госпожа Лиса?    

Ответила служанка:    

     

Она в комнате сидит,    

Всё горюет да не спит.    

Все повыплакала глазки,    

Вспоминает Лиса ласки.    

     

– А ты, барышня, ей скажи, что явился, мол, Лис молодой  и на ней хотел бы жениться.    

– Ладно, сударь молодой, я скажу.    

     

Кошка прыгнула – туп-туп,    

Двери стукнули – тук-тук.    

     

– Госпожа Лиса, вы дома?    

– Ах, конечно, дома, дома.    

– Во дворе жених стоит.    

– А каков же он на вид?    

– А у него таких же девять красивых и пушистых хвостов,  как и у покойного господина Лиса?    

– Ах, нет, – ответила кошка, – у него один  только хвост.    

– Если так, то мне такого не надо.    

Спустилась кошка-служанка вниз и прогнала жениха прочь.  Вскоре после того кто-то опять постучался, и стоял то у дверей другой Лис,  хотел посвататься за госпожу Лису, и было у него два хвоста; но и ему повезло  не больше, чем первому. Потом приходили ещё другие, и было у каждого из них на  один хвост больше, но всем им было отказано, пока не явился, наконец, Лис с  девятью хвостами, как и у старого господина Лиса. Услыхала это вдова и говорит  на радостях кошке:    

     

Настежь двери отворяйте,    

Скорей Лиса убирайте!    

     

Но только собрались праздновать свадьбу, как зашевелился  старый Лис под лавкой и начал бить и колотить всех этих бродяжек и выгнал их  всех заодно с госпожой Лисой из дому прочь.    

     Сказка вторая    

     

Как только помер старый Лис, объявился вскоре женихом волк,  постучался в дверь, а кошка, что жила у госпожи Лисы в служанках, и впустила  его. Поздоровался с ней волк и говорит:    

     

Кошка, здравствуйте! Скажите,    

Вы чего одна сидите?    

Что вы делаете тут?    

А кошка отвечает:    

В молоко бросаю крошки,    

Угощу и вас немножко.    

     

– Спасибо, госпожа кошка, – ответил волк, – а  разве госпожи Лисы нет дома?    

Кошка говорит:    

     

Она в горнице сидит.    

Всё горюет да не спит,    

Горько плачет, причитает    

И всё Лиса поминает.    

     

И ответил волк:    

     

Хочет мужа поважней,    

Пусть спускается скорей.    

Кошка прыг – и у дверей,    

Машет хвостиком сильней,    

Вот и к залу подошла.    

Золотыми кольцами звенит:    

– Госпожа Лиса, вы дома? –  говорит, —    

Коль хотите мужа поважней,    

То спускайтесь поживей.    

     

Госпожа Лиса спрашивает:    

– А есть ли у этого господина красные штанишки, и  острая ли у него мордочка?    

– Нет, – ответила кошка.    

– Тогда мне такого не надо.    

Только отказали волку, как явились пёс, олень, заяц,  медведь, лев, а потом за ними все прочие звери лесные. Но всё не находилось  такого, у которого были бы все добрые качества, которыми обладал старый  господин Лис. И пришлось кошке каждый раз жениха выпроваживать.    

Явился, наконец, молодой Лис. Вот госпожа Лиса и говорит:    

– А есть ли у этого господина красные штанишки, и  острая ли у него мордочка?    

– Да, – сказала кошка, – у этого есть.    

– Пусть тогда ко мне подымается, – сказала госпожа  Лиса и велела служанке готовить свадебный пир:    

     

Убери мне дом скорей, миленькая  кошка,    

Лиса старого живей выбрось за окошко.    

Ты мышей ловила сколько    

И сама их поедала,    

Мне небось-то не давала.    

     

И начали они с молодым Лисом праздновать свадьбу; то-то было  там плясок да веселья! И если они уже не отпировали, то, пожалуй, пляшут ещё и  сейчас.    

 39. Домовые    

     

     Сказка первая    

     

Жил-был сапожник, да не по своей вине так обеднел, что  остался у него напоследок всего только кожи кусок на пару башмаков. Вот выкроил  он вечером башмаки, собираясь на другое утро их шить. Совесть у него была  чиста, он лёг спокойно в постель и, полагаясь на волю господню, уснул.    

Утром, встав и помолившись, хотел он было за работу  приняться, глядь – стоят у него на столе башмаки, совсем готовые. Удивился он и  не знал, что ему и сказать на это. Взял он башмаки в руки, чтоб получше их  разглядеть. Видит – сработаны они чисто, нет нигде ни единого шва  неправильного, словно вышли они из-под руки мастера. А тут вскоре и покупатель  явился. Башмаки ему очень понравились, и он заплатил за них больше, чем обычно,  и сапожник мог на эти деньги купить кожи на целых две пары башмаков.    

Вечером скроил он их, собираясь на другое утро со свежими  силами приняться за работу, но делать ему этого не пришлось: встал он утром, а  они стояли уже сшитые; и покупателей нашлось достаточно, и заплатили они ему  так много денег, что он смог купить теперь кожи на целых четыре пары башмаков.  А ранним утром нашёл он все четыре пары уже сшитыми.    

Так продолжалось всё дальше – что ни выкроит он вечером, а к  утру оно уж и готово, – так что в скором времени имел он свой честный  заработок и, наконец, стал человеком зажиточным.    

И вот как-то вечером, незадолго до рождества, выкроил он  опять башмаки и, прежде чем ложиться спать, говорит жене:    

– А что, если нам эту ночь остаться здесь да  посмотреть, кто это нам такую помощь оказывает?    

Жена с ним согласилась, и они зажгли свечку, а сами  спрятались в углу – там, где висели платья, – и стали присматриваться.    

Вот наступила полночь, и явились два маленьких красивых  голых человечка. Сели они за сапожный столик, взяли заготовки и начали своими  пальчиками так ловко да быстро работать шилом, шить да постукивать, что  сапожник и глаз не мог отвести от удивленья.    

И не бросили человечки своей работы до тех пор, пока всё не  было закончено и башмаки стояли готовые на столе; затем они спрыгнули и быстро  исчезли.    

Вот и говорит жена на другое утро:    

– Эти маленькие человечки принесли нам богатство; надо  будет отблагодарить их за это. Они всё суетятся и бегают, а сами-то раздетые,  разутые, пожалуй, им холодно. Знаешь что? Сошью-ка я им рубашечки, кафтаны,  жилеты и штанишки да свяжу им по паре чулочек.    

А муж ей и говорит:    

– Что ж, я с тобой вполне согласен.    

Когда всё было сшито и приготовлено, разложили они на столе  вместо заготовок подарки и спрятались снова, чтоб поглядеть, что станут делать  человечки с теми подарками. Ровно в полночь прискакали они и хотели было  приняться тотчас за работу, но, увидев, что заготовок нету, а лежат вместо них  красивые платья, они сначала удивились, а потом очень обрадовались. Ловко и  быстро оделись, оправили на себе красивые одежды и запели:    

     

Теперь нам, красавчикам-мальчикам,  можно    

И не возиться с дратвой сапожной!    

     

И начали прыгать, плясать и скакать через стулья и скамьи.  Наконец, танцуя, подошли они к дверям и исчезли.    

С той поры они больше уже не являлись, но дела сапожника  пошли хорошо; и что бы он ни начинал делать, была ему во всём целую жизнь  удача.    

     Сказка вторая    

     

Жила-была на свете бедная девушка-работница. Была она к  работе усердная, прилежная да внимательная: каждый день комнату в доме убирала  и сор у дверей в большую кучу складывала.    

Однажды утром, только собралась она опять за работу  приняться, видит – лежит у двери письмо, но прочесть она его никак не могла;  поставила она метлу в угол, а письмо отнесла своим хозяевам, и было в том  письме приглашение от домовых: они просили девушку крестить у них ребёнка.  Девушка не знала, как ей поступить; наконец после долгих уговоров и после того,  как хозяева ей сказали, что от подобного приглашенья отказываться ей не  следует, она согласилась.    

И вот явилось трое домовых и повели её внутрь горы, где жили  эти человечки. Всё было там маленьким, но таким красивым, таким великолепным,  что ни в сказке сказать, ни пером описать.    

Роженица лежала в кровати, сделанной из чёрного дерева и  украшенной резьбой и жемчугами; одеяло было золотом вышито, колыбель из  слоновой кости, а купель вся из чистого золота.    

Стала девушка у них кумой, ну, а затем и домой идти  собралась, а маленькие домовые стали настойчиво её просить ещё дня на три у них  остаться. Она осталась и прожила это время в радости и довольстве, и старались  маленькие человечки сделать ей всё приятное. Наконец собралась она домой, но  перед тем как ей уйти, насыпали они ей золота полные карманы и вывели её опять  на гору.    

Пришла она домой, хотела за работу приняться, взяла в руки  метлу, что так и стояла с той поры в углу, и начала было подметать комнату. И  вдруг явились чужие люди – жили они в этом доме – и стали её спрашивать, кто  она такая и что она тут делает. И оказалось, что пробыла она у маленьких  человечков в горе вовсе не три дня, а целых семь лет, а за это время прежние её  хозяева умерли.    

     Сказка третья    

     

Выкрали раз у одной матери домовые из колыбели ребёнка, а  вместо него подложили оборотня с большой головой да пучеглазого, и знал он  только одно – есть да пить.    

И пошла она по случаю такой беды за советом к соседке. А  соседка говорит, что оборотня следует отнести на кухню, посадить на печь,  развести огонь и вскипятить воду в двух яичных скорлупах; вот оборотень и  засмеётся, а как засмеётся, то тут ему и конец придёт. Женщина сделала всё так,  как сказала ей соседка. Поставила она на огонь яичные скорлупки с водой; ну,  тут-то головастый уродец и заговорил:    

     

Стал я старый такой,    

Как гора Вестервальд, и седой,    

Но не видел я никогда,    

В скорлупе чтоб кипела вода.    

     

И начал тут хохотать. И явилось тогда множество маленьких  домовых, принесли они опять настоящего ребёнка, усадили его на печь, а оборотня  с собой взяли.    

 40. Разбойник-жених    

     

Жил-был когда-то мельник, и была у него красавица-дочь. Вот  выросла она, и захотелось отцу пристроить её и выдать поудачнее замуж, и он подумал:  «Если явится порядочный жених и станет к ней свататься, я выдам её за него  замуж».    

Вскоре явился жених; казалось, был он очень богат, и так как  мельнику придраться было тут не к чему, то и пообещал он ему свою дочь. А  девушка любила его не так, как должна любить невеста своего жениха, и не было у  неё к нему никакой приязни: поглядит она на него или о нём подумает, и  почувствует какой-то страх в своём сердце.    

Вот раз он ей и говорит:    

– Ты вот – моя невеста, а ни разу даже ко мне в гости  не пришла.    

А девушка отвечает:    

– Да я не знаю, где находится ваш дом.    

Говорит ей тогда жених:    

– Дом мой вон там, в тёмном лесу.    

Стала она отговариваться, что дороги, мол, ей туда не найти.  А жених говорит:    

– В следующее воскресенье ты должна ко мне прийти, я  уже и гостей пригласил; а чтоб тебе найти дорогу в лесу, я золы тебе по пути  насыплю.    

Вот наступило воскресенье, надо было девушке собираться в  путь-дорогу, и сделалось ей так страшно, она не могла понять почему, и чтоб  отметить дорогу, она насыпала полные карманы гороху и чечевицы. Шла она почти  весь день напролёт, пока не зашла в самую гущину, где было темным-темно, и  стоял там единственный дом. Он ей не понравился, так выглядел он сумрачно и  неуютно. Она вошла в дом, но там никого не оказалось, и было там тихо-тихо.    

Вдруг послышался голос:    

     

Осмотрись-ка ты, невеста,    

Не в разбойном ли ты месте?    

     

Огляделась девушка и увидела, что это голос птицы, сидевшей  в клетке на стене. И ещё раз повторила птица:    

     

Осмотрись-ка ты, невеста,    

Не в разбойном ли ты месте?    

     

Прошла тогда красавица-невеста дальше из одной комнаты в  другую, и так обошла весь дом, но всюду было пусто, ни единой человеческой  души. Наконец спустилась она в погреб, видит – сидит там такая старая старуха  да головой качает.    

– Не можете ли вы мне сказать, – молвила  девушка, – не здесь ли живёт мой жених?    

– Ах, бедняжка, – ответила старуха, – куда ты  попала! Ведь ты в разбойничьем притоне. Ты думаешь, что ты невеста и скоро  свадьбу справлять будешь, но придётся тебе праздновать свадьбу со смертью. Вон,  видишь, большой котёл с водой, мне придётся поставить его на огонь, когда они  тебя схватят и порубят безжалостно на куски, а потом тебя сварят и съедят; ведь  они людоеды. Если я тебя не пожалею и не спасу, то придётся тебе пропадать.    

Отвела её затем старуха и спрятала за большую бочку, где её  никто не мог заметить.    

– Сиди смирно, как мышка в норе, – сказала  старуха, – не двигайся, не шелохнись, а не то пропадёшь. А ночью, когда  разбойники уснут, мы с тобой убежим; я давно уже жду удобного случая.    

Только они обо всём условились, как вернулась домой  разбойничья злая шайка. Притащили разбойники с собой какую-то девушку; они были  пьяные и не обратили внимания на её вопли и крики. Дали они ей выпить три  полных стакана вина: один стакан белого, другой красного, а третий стакан  янтарного, и у неё от этого напитка разорвалось сердце. Потом сорвали они с неё  красивое платье, положили её на стол, порубили на куски её красивое тело и  посыпали его солью.    

Бедная невеста, сидя за бочкой, вся так и дрожала, она  поняла, какую судьбу ей готовят разбойники. Заметил один из разбойников на  мизинце убитой девушки золотое кольцо, но снять его сразу не смог, тогда он  схватил топор и отрубил ей палец; но подскочил палец вверх как раз над самой  бочкой и – упал невесте на колени.    

Взяли разбойники свечу, начали искать палец, но найти его не  могли. Вот и говорит один из разбойников:    

– А ты за бочкой искал?    

Тут старуха как крикнет:    

– Ступайте скорей кушать, поищете завтра утром; палец  от вас не убежит.    

– Верно говорит старуха, – сказали разбойники, бросили  поиски и уселись за еду; а старуха подсыпала им в вино сонного зелья, и они  улеглись все спать в погребе, уснули и захрапели.    

Услыхала это невеста и выбралась из-за бочки; но пришлось ей  шагать через спящих, – они лежали все на земле вповалку, и страшно ей  было, чтоб кого-нибудь из них не разбудить. Но господь бог помог ей счастливо  пробраться; вышла с ней вместе и старуха, отворила двери, и бросились они  бежать во весь дух из разбойничьего притона. Но ветер развеял рассыпанную по  дороге золу, а горох и чечевица пустили ростки и взошли и указывали при лунном  сиянье им дорогу. Шли они целую ночь и пришли под утро к мельнице. И рассказала  девушка своему отцу всё, что случилось.    

Вот наступил день, когда надо было праздновать свадьбу, и  явился жених, а мельник созвал в гости всех своих родичей и знакомых. Уселись  гости за стол, и было предложено каждому что-нибудь рассказать. Невеста сидела  тихая и молчаливая. Вот жених и говорит невесте:    

– Ну, моя душенька, разве ты ничего не знаешь?  Рассказала бы и ты нам что-нибудь.    

Она ответила:    

– Ну, так вот расскажу я вам сон. Иду я будто одна  через лес, иду, подхожу, наконец, к дому, а в нём ни единой живой души, висит  на стене клетка с птицей, и говорит птица:    

     

Осмотрись-ка ты, невеста,    

Не в разбойном ли ты месте?    

     

И повторила птица это ещё раз. Да это, мой милый, мне только  снилось. Пошла я тогда по всем комнатам, все они были пустые, и уж так там было  бесприютно!.. Вот спустилась я, наконец, в погреб, и сидела там  старая-престарая женщина и головой качала. Спрашиваю я: «Не в этом ли доме  живёт мой жених?» А она отвечает: «Ах, бедняжка, да ведь ты в разбойный притон  попала! Жених твой живёт здесь, но он собирается тебя на куски порубить, а  потом сварить да съесть». Милый мой, да это мне только приснилось. И спрятала меня  старуха за большой бочкой, и только я там притаилась, как явились домой  разбойники, притащили с собой какую-то девушку, дали ей выпить тройного вина –  белого, красного и янтарного, и разорвалось у ней сердце. Милый мой, ведь это  мне только снилось. Потом сорвали они с неё красивое платье, положили на стол,  порубили на куски её красивое тело и посыпали его солью. Милый мой, это мне  только приснилось. И увидел один из разбойников, что на мизинце у ней золотое  кольцо, а трудно было его с пальца стащить, взял он тогда топор и отрубил  палец; но подскочил палец вверх, упал за большую бочку и попал как раз мне на  колени. Вот он, этот палец с кольцом.    

Сказала она это, вытащила его и показала гостям.    

Как полотно побледнел при этом рассказе разбойник, вскочил  из-за стола и собрался было бежать, но гости его схватили и привели на суд. И  присудили его казнить, а с ним и его шайку за их разбойные дела.    

 41. Господин  Корбес    

     

Жили-были петушок да курочка. И вот порешили они пуститься в  странствие. Построил петушок красивый возок, было у него четыре красных колеса,  и запряг он в него четырёх мышек.    

Уселись петушок с курочкой в возок и поехали. Вскоре  повстречали они по дороге кошку, а та их спрашивает:    

– Куда это вы путь держите?    

Петушок ей отвечает:    

     

Едем мы во весь опор    

Прямо к Корбесу во двор.    

     

– Возьмите и меня с собой, – говорит кошка.    

Отвечает петушок:    

– Что ж, пожалуй, полезай на задок, – а сядешь на  передок, чего доброго, свалишься.    

     

Да смотри, чтобы кареты    

Не запачкать мне при этом.    

Ну, колёсики, стучите,    

Звонче, мышки, затрубите,    

Едем мы во весь опор    

Прямо к Корбесу во двор!    

     

Потом повстречался им на пути мельничный жёрнов, а затем  яйцо, а за ним утка, а за нею булавка и, наконец, игла, – и все они  уселись в возок и поехали вместе.    

Подъехали они к дому господина Корбеса, но его самого дома  не застали. Мышки втащили возок в сарай, петушок с курочкой взлетели на насест,  кошка взобралась на печку, утка на колодезный сруб, яйцо закуталось в  полотенце, булавка воткнулась в подушку на кресле, игла прыгнула на кровать, в самое  изголовье, а мельничный жёрнов взобрался на дверь.    

Вернулся домой господин Корбес, подходит к печке, чтоб огонь  развести, а кошка взяла и всё лицо засыпала ему золой. Побежал он поскорей,  чтоб умыться, а утка всё лицо ему обрызгала. Взялся он за полотенце, чтоб  утереться, а яйцо выкатилось, разбилось и залепило ему глаза. Захотелось ему  отдохнуть, а булавка взяла да уколола его. Тут рассердился он и бросился в  постель. Но только положил голову на подушку, а там игла его уколола. Как  вскочит он, как вскрикнет, как разъярится – и ну бежать из дому. Подбежал он к  двери, а мельничный жёрнов спрыгнул вниз – и убил его.    

И злой же, видно, человек был этот господин Корбес.    

     

42. Кум    

     

Было у одного бедняка столько детей, что наприглашал он уже  в кумовья весь свет, и когда у него родился ещё один ребёнок, то не осталось  никого, кого бы он мог в кумовья пригласить. И не знал он, как ему теперь  быть, – лёг с горя и уснул. И приснилось ему, будто должен он стать у  ворот и позвать в кумовья первого встречного.    

Проснулся он и решил сделать, как было во сне указано. Вышел  за ворота и позвал первого встречного в кумовья. И подарил ему этот первый  встречный бутылочку с водой и сказал:    

– Это вода волшебная, ею ты можешь лечить больных,  только смотри, где смерть стоит: если стоит она у изголовья, дай больному этой  воды, и он выздоровеет; а если стоит смерть у его ног, то все старанья твои  будут напрасны, всё равно он помрёт.    

И мог с той поры бедняк всякий раз определить, можно ли  спасти больного, или нет, и стал своим искусством он знаменит и зарабатывал  немало денег.    

Позвали его раз к ребёнку короля. Входит бедняк и видит –  стоит смерть у изголовья, и вылечил он ребёнка водой. Случилось то же самое и  во второй раз, а на третий раз стояла смерть у ног, и должен был ребёнок помереть.    

Вот захотелось бедняку побывать в гостях у своего кума и  рассказать ему, как идёт у него дело с волшебной водой. Входит он в дом, а там  странные дела в хозяйстве. На первом этаже ссорятся между собой заступ и метла  и лупят друг друга. Он спрашивает у них:    

– А где живёт господин кум?    

Метла отвечает:    

– Этажом выше.    

Подымается он на второй этаж, видит – лежит там множество  мёртвых пальцев. Спрашивает он:    

– Здесь ли живёт господин кум?    

А один из пальцев указывает:    

– Этажом повыше.    

И лежит на третьем этаже куча мёртвых голов, и указывают они  ему опять этажом выше. На четвёртом этаже видит он – стоят на плите рыбы, шипят  на сковородке и сами жарятся. И они ответили то же самое:    

– Этажом выше.    

Поднялся он на пятый этаж, подошёл к комнате, заглянул  сквозь замочную скважину и увидел своего кума, а на голове у него два длинных  рога. Открыл бедняк дверь, вошёл, а кум лёг поскорей в постель и одеялом  укрылся. Вот бедняк и говорит:    

– Куманёк, что это у вас такой странный беспорядок в  доме? Всхожу я на первый этаж – заступ с метлой спорят и дерутся между собой  вовсю.    

– Какой вы, однако, простак, – сказал кум, –  да ведь это ж были работник с работницей, они беседовали между собой.    

– А на втором этаже, я видел, мёртвые пальцы лежали.    

– Э, какой же вы глупый! Да ведь это были корни  ужовника.    

– На третьем этаже, я видел, мёртвые головы лежали.    

– Дурень же вы, однако, да ведь это были кочаны  капусты.    

– Видел я на четвёртом этаже рыб на сковороде, они  шипели и сами жарились.    

Только он это вымолвил, как явились рыбы, они сами себя  несли.    

– А когда взошёл я на пятый этаж да глянул в замочную  скважину, увидел я вас, куманёк, и были на вас длинные-предлинные рога.    

– Э, уж это неправда.    

Испугался бедняк и давай оттуда бежать, а не то, почём  знать, что господин куманёк бы с ним сделал.    

 43. Фрау Труда    

     

Жила однажды маленькая девочка. Была она упрямая и чересчур  любопытная. Бывало, отец с матерью ей что-нибудь скажут, а она их не  послушается, – ну, как тут беде не случиться? Вот говорит она раз  отцу-матери:    

– Я так много наслышалась о фрау Труде, что хотелось бы  мне хоть разок у неё побывать; люди сказывают, что у неё так чудно и странно, и  ещё говорят, что в доме у ней всякие диковинки водятся, – вот мне и  любопытно на всё это поглядеть.    

Но отец с матерью строго-настрого ей запретили идти и  сказали:    

– Фрау Труда – женщина злая, она колдовством  занимается; если ты к ней пойдёшь, то мы и знать тебя больше не хотим.    

Но девочка запрета родительского не послушалась и всё-таки  пошла к фрау Труде. Пришла она к ней, а фрау Труда и спрашивает её:    

– Ты чего такая бледная?    

– Ах, – ответила девочка, и вся так и  задрожала, – я испугалась того, что увидела.    

– А что ж ты увидела?    

– Увидела я у вас на лестнице чёрного человека.    

– Да это был угольщик.    

– А ещё увидела я зелёного человека.    

– То был охотник.    

– А ещё увидела я красного человека.    

– То был мясник.    

– Ах, фрау Труда, как было мне страшно! Глянула я в  окошко, а вас-то и не видать, а вместо вас чёрт с огненной головою.    

– Ого! – сказала фрау Труда. – Так это ты  видела самую настоящую ведьму; я уж давненько тебя тут поджидаю, – всё  хочу, чтобы ты пришла да мне посветила:    

И обратила она девушку в полено и кинула его в огонь. И  когда оно как следует разгорелось, подсела она к очагу, стала греться и  сказала:    

– Вот теперь-то она светит ярко!    

     

44. Смерть в  кумовьях    

     

Было у одного бедняка двенадцать душ детей, и должен он был  день и ночь работать, чтоб на хлеб заработать.    

Вот родился на свет тринадцатый ребёнок, и не знал бедняк,  как из беды выбраться; вышел он на большую дорогу, чтоб первого встречного пригласить  в кумовья. И первый, кто встретился ему, был господь бог: он знал, что у  бедняка на сердце, и сказал ему:    

– Бедный человек, мне тебя жалко, я готов быть крёстным  отцом твоего ребёнка, я буду о нём заботиться и сделаю его на земле счастливым.    

Говорит бедняк:    

– А ты кто такой?    

– Я – господь бог.    

– В таком случае я тебя в кумовья не хочу, –  сказал бедняк, – ты всё отдаёшь богачам, а нас, бедняков, голодать  заставляешь. – И отвернулся бедняк от господа бога и отправился дальше.    

Тут подошёл к нему чёрт и говорит:    

– Чего ты ищешь? Ежели хочешь взять меня в крёстные  твоего ребёнка, то я дам ему золота вдосталь да к тому ж предоставлю всякие  удовольствия на свете.    

Спросил человек:    

– А кто ты такой?    

– Я – чёрт.    

– В таком случае я тебя в кумовья не желаю, – сказал  человек, – ты обманываешь и вводишь людей в соблазн.    

Отправился бедняк дальше. И подходит к нему костлявая смерть  на худых ногах и говорит:    

– Возьми меня в кумовья.    

Спросил человек:    

– Ты кто такая?    

– Я смерть, я делаю всех равными.    

Говорит человек:    

– Ты справедливая, ты уносишь и богача и бедняка без  различья, будь у меня кумой.    

Ответила смерть:    

– Я сделаю твоё дитя богатым и знатным, ибо кто со мной  подружится, у того ни в чём недостатка не будет.    

Сказал человек:    

– В следующее воскресенье будем справлять крестины,  приходи в этот день.    

Явилась смерть, как и обещала, и оказалась настоящей кумой,  как полагается.    

Вот мальчик вырос, пришла к нему раз крёстная и велела ему  следовать за собой. Повела его в лес, показала ему какую-то траву, которая там  росла, и сказала:    

– А теперь ты должен получить от своей крёстной  подарок. Я сделаю тебя знаменитым лекарем. Если тебя позовут к больному, я буду  каждый раз тоже являться; если я буду стоять у изголовья больного, ты можешь  смело объявить, что ты его вылечишь; дай ему этой травы, и он выздоровеет. Но  если я буду стоять у ног больного, то значит – он мой, и ты должен сказать, что  всякая помощь бесполезна и что ни один лекарь на свете спасти больного не  сможет. Но бойся пользоваться этим зельем против моей воли, а не то плохо тебе  придётся.    

В скором времени сделался юноша самым знаменитым лекарем во  всём свете. «Стоит ему только глянуть на больного, и он уже знает, как обстоит  дело, выздоровеет ли больной или помрёт», – так говорили о юноше, и  отовсюду приходили к нему люди, звали его к больным и платили ему денег  столько, что вскоре он сделался богачом.    

Вот случилось однажды, что заболел король. Позвали этого  лекаря, он должен был сказать, сможет ли король выздороветь.    

Подошёл лекарь к постели, видит – стоит смерть у ног  больного, и никакая трава помочь тут не сможет. «Если бы я мог хоть раз  перехитрить смерть! – подумал лекарь. – Но она, конечно, обидится;  правда, я её крестник, и она могла бы сделать вид, будто ничего не заметила.  Давай-ка попробую».    

Взял он больного, положил его задом наперёд, – и стояла  теперь смерть у изголовья больного. Дал ему лекарь зелья, и король стал опять  здоровым.    

Но смерть пришла к лекарю, злобно и хмуро на него поглядела,  погрозила ему пальцем и сказала:    

– Ты меня обманул. На этот раз я тебя прощаю, потому  что ты мой крестник, но если ты осмелишься ещё раз меня обмануть, я схвачу тебя  самого и заберу на тот свет.    

Прошло некоторое время, и вдруг заболела дочь короля тяжкой  болезнью. А она была у него единственное дитя, и он плакал день и ночь и уже  повыплакал все глаза. И король объявил, что тот, кто спасёт его дочь от смерти,  станет её мужем и наследует корону.    

Подошёл лекарь к постели больной и увидел смерть у её ног.  Ему следовало бы не забывать предостережения его крёстной, но чудесная красота  королевны и счастье сделаться её мужем так его ослепили, что он обо всём  позабыл. Он не обратил вниманья на то, что смерть гневно на него глядела,  подымала руку и грозила ему своим костлявым кулаком; он всё-таки поднял  королевну и переложил её голову туда, где прежде лежали ноги. Потом дал он ей  зелья, и вмиг у королевны порозовели щёки, и она стала выздоравливать.    

Обманул лекарь смерть второй раз, и она подошла к нему  большими шагами и сказала:    

– Теперь с тобой всё покончено, подошёл твой черёд.    

И она схватила его своей ледяной рукой так крепко, что  вырваться он не мог, и повела его в подземную пещеру. Он увидел там тысячи  тысяч свечей, горящих необозримыми рядами. Одни из них были большие, другие  средней величины, а были и совсем маленькие. Каждый миг одни гасли, а другие  зажигались, и казалось, что огоньки всё время меняют место и скачут то туда, то  сюда.    

– Видишь, – сказала смерть, – это людские  свечи жизни. Большие – это свечи детей, средние – семейных людей в их лучшие  годы, а маленькие – стариков. Но часто и у детей и у людей молодых бывают  только маленькие свечечки.    

– Покажи мне мою свечу жизни, – сказал лекарь,  думая, что она у него ещё достаточно большая.    

И указала смерть на маленький-маленький огарочек, который  вот-вот готов был погаснуть, и сказала:    

– Видишь, вот это твой.    

– Ах, милая крёстная, – сказал испуганный  лекарь, – сделайте милость, зажгите мне новую, чтобы мог я насладиться  жизнью, чтобы сделался я королём и мужем прекрасной королевны.    

– Не могу, – молвила смерть, – прежде чем загореться  новой, одна свеча должна погаснуть.    

– Так поставьте мою старую свечку на новую, и она будет  продолжать гореть, когда догорит старая, – упрашивал лекарь.    

Притворилась смерть, будто хочет исполнить его желание,  принесла новую, большую свечу; но она хотела ему отомстить и, когда ставила  новую свечу, уронила будто невзначай огарок, и он погас. И тотчас лекарь упал  наземь и попал теперь сам в руки к смерти.    

 45. Странствия  Мальчика-с-пальчик    

     

Был у одного портного сын; родился он маленьким, ростом не  больше, как с палец, – потому и прозвали его Мальчик-с-пальчик. Но был он  отважный, и вот однажды говорит он отцу:    

– Пойду я, батюшка, странствовать по белу свету.    

– Ладно, сынок, – сказал ему старик-отец, взял  длинную штопальную иглу и сделал на огне головку из сургуча, – вот тебе и  шпага на дорогу будет.    

Захотелось маленькому портняжке ещё разок пообедать с  домашними; прыгнул он в кухню, чтоб поглядеть, что матушка состряпала  напоследок. Но кушанье начали только готовить, и миска стояла ещё на печи. Вот  он и спрашивает:    

– Матушка, что будет нынче у нас на обед?    

– А вот сам погляди, – ответила мать.    

Прыгнул Мальчик-с-пальчик на печь и стал заглядывать в  миску. Но он слишком нагнулся, и пар от варившейся пищи подхватил его и унёс в  дымовую трубу. И носился он вместе с паром по воздуху, но, наконец, опустился  на землю. И занесло портняжку в далёкие-далёкие края.    

Стал он бродить по свету и поступил на работу к одному  мастеру, но тот его плохо кормил.    

– Хозяйка, – говорит Мальчик-с-пальчик, –  если вы мне не дадите лучшей пищи, я уйду от вас и завтра же утром напишу мелом  на ваших дверях:    

     

Картофеля много, а мяса-то мало,    

Прощай же, картофельный царь  неудалый.    

     

– Что это ты, пострел, надумал? – крикнула в  сердцах хозяйка, и как схватит тряпку, чтоб ударить Мальчика-с-пальчик, но тут  мой портняжка живо спрятался под напёрсток и стал оттуда выглядывать да язык  хозяйке показывать. А та подняла напёрсток, чтобы поймать Мальчика-с-пальчик; а  он – прыг в кучу тряпья и был таков. Раскидала хозяйка тряпьё, стала его  искать, а он тем временем забрался в щель стола.    

– Хе-хе, госпожа хозяйка! – закричал он, высунув  голову.    

Хозяйка замахнулась было, чтоб ударить его по голове, а он –  прыг в ящик стола и был таков. Но, наконец, она его всё-таки поймала и прогнала  со двора.    

Отправился портняжка в путь-дорогу и попал в дремучий лес;  повстречал он там ватагу разбойников; они собирались обокрасть королевскую  казну. Увидели они портняжку и подумали: «Такой мальчонка и сквозь замочную  скважину пролезет, – он нам пригодится вместо отмычки».    

– Эй ты, великан Голиаф, – крикнул один из  разбойников, – хочешь пробраться с нами вместе в королевскую кладовую? Ты  сможешь туда залезть и выбросить нам деньги.    

Мальчик-с-пальчик подумал и говорит:    

– Что ж, я согласен, – и они пошли вместе к  королевскому казначейству.    

Пришли они. Осмотрел он дверь сверху донизу, нет ли где  какой щели. И нашёл он вскоре щёлку, была она для него достаточно широка; но  только он собрался залезть в эту щель, как заметил его один из стоявших у двери  стражей и говорит другим:    

– Что это за чудовищный паучище ползёт там? Раздавлю-ка  я его.    

– Да пускай себе ползёт, – ответил другой  страж, – вреда-то он тебе не делает.    

И вот Мальчик-с-пальчик пролез счастливо сквозь щёлку в  кладовую, открыл окно, – а под окном стояли уже разбойники, – и стал  выбрасывать им талер за талером.    

Работа была в самом разгаре, и вдруг услыхал портняжка, что  идёт король, который вздумал осмотреть свою сокровищницу. Мальчик-с-пальчик  быстро спрятался.    

Но король заметил, что многих талеров не хватает, и никак не  мог понять, кто же это их украл, – ведь замки и засовы были заперты, и всё  было как будто в порядке и под надёжной охраной. И сказал, уходя, король двум  стражам:    

– Вы караульте повнимательней, тут кто-то деньги  украсть собирается.    

Только Мальчик-с-пальчик принялся снова за работу, услыхали  стражи, что в кладовой позвякивают деньги: звяк-звяк-звяк. Бросились они в  кладовую, чтобы вора поймать. А портняжка услыхал, что они идут, и ещё того  быстрей – прыг в угол и накрылся талером, и его не видно оттуда, да ещё стал  поддразнивать стражу: «А я здесь!» Кинулась стража к нему, а он – шмыг в другой  угол, спрятался под талером и кричит: «Эй, а я здесь!» Бросилась стража к нему,  а Мальчик-с-пальчик уже в третьем углу, кричит им оттуда: «Эй, здесь я!»    

И так дурачил он их и гонял по всей кладовой; устали стражи  и ушли. А он выбросил все талеры один за другим в окошко, а последний швырнул  изо всей, силы, а сам в это время вспрыгнул на него и вылетел вместе с ним в  окно.    

Стали тут разбойники его хвалить да расхваливать:    

– Да ты, что и говорить, настоящий герой! Хочешь стать  нашим атаманом?    

Мальчик-с-пальчик поблагодарил их и сказал:    

– Я сначала хочу по свету побродить да на мир  поглядеть.    

Поделили они между собой добычу, и взял себе портняжка один  только крейцер, – бо́льшую монету нести ему было не под силу.    

Повесил он свою шпагу через плечо, распрощался с  разбойниками и отправился в путь-дорогу.    

Поступал он на работу к разным мастерам, но работа ему была  не по вкусу; наконец нанялся он работником в харчевню. Но невзлюбили его  служанки за то, что они не видят его, а он видит всё, что они тайком делают, и  обо всём рассказывает хозяевам – как крадут они с тарелок да из погребов тащат.    

– Ну, погоди ты! Уж мы тебя отблагодарим! – и они  сговорились между собой сыграть с ним злую шутку.    

Спустя некоторое время пошла одна из служанок косить в саду  траву; заметила она, как Мальчик-с-пальчик прыгает, словно кузнечик, с кустика  на кустик перепрыгивает и лазит по стеблям трав, и вот скосила она его заодно с  травой, бросила в мешок и подложила незаметно коровам. И была среди коров одна  большая и чёрная, и она проглотила его вместе с травой, не причинив ему  никакого вреда.    

Но в коровьем желудке ему не понравилось: было там  темным-темно, и даже не было свечки. Стали доить корову, а он как закричит:    

     

Дзинь, дзинь о дно,    

Скоро ль вёдрышко полно?    

     

Но его слов из-за шума разобрать было нельзя. Вскоре пришёл  в коровник сам хозяин и говорит:    

– Завтра надо будет эту корову зарезать.    

Услыхал это Мальчик-с-пальчик, испугался да как завопит тоненьким  голоском:    

– Сначала выпустите меня, ведь я в ней сижу!    

Услыхал это хозяин, но не понял, откуда это голос идёт.    

– Где ты? – спрашивает он.    

– Да в чёрной корове, – ответил Мальчик-с-пальчик;  но хозяин не понял, что он сказал, и ушёл.    

На другое утро корову зарезали. Но, к счастью, когда и  рубили и разрезали мясо, Мальчик-с-пальчик под нож не попал, а очутился в  вырезке, которую оставили для колбасы.    

Пришёл мясник и принялся за работу; вдруг слышит он, кто-то  орёт во всю глотку:    

– Не рубите так сильно, не рубите, пожалуйста, ведь я  здесь!    

Но из-за стука ножей его никто не понял. И вот пришла беда  для бедного Мальчика-с-пальчик; но в беде человек хитёр – и он прыгал между  ножей, и ни один из них его не задел, и он живёхонек вылез оттуда. Но беды  избежать ему всё-таки не удалось: ничего нельзя было придумать – его сунули  заодно с начинкой в кровяную колбасу. Да, квартирка оказалась, что и говорить,  несколько тесноватая, и к тому же его подвесили в печную трубу коптиться, а  время шло так медленно!    

Наконец зимой колбасу сняли, и вздумал хозяин попотчевать ею  гостя. Вот стала хозяйка резать её на куски, но был Мальчик-с-пальчик  осторожен, голову не слишком высовывал, чтоб не обрезали её по самую шею.  Наконец он придумал, что ему делать: понатужился и – выпрыгнул наружу.    

В доме, где ему так плохо пришлось, оставаться ему больше не  хотелось, и он отправился опять странствовать. Но недолго пришлось ему  наслаждаться свободой. Повстречал он в поле Лиса, и тот его вмиг проглотил.    

– Ах, Лис, мой Лис, – закричал Мальчик-с-пальчик, –  да ведь я у тебя в горле застрял, отпусти меня на волю!    

– Хорошо, – ответил ему Лис, – какая мне с  тебя польза? Если пообещаешь отдать мне всех кур, что во дворе у твоего отца,  тогда я отпущу тебя на волю.    

– Ладно, – ответил ему Мальчик-с-пальчик, –  кур ты уж всех получишь, это я тебе обещаю.    

И выпустил его Лис и отнёс его сам домой. Как увидел отец  своего милого сыночка, отдал на радостях Лису всех кур.    

– А я вот принёс тебе за это красивую денежку! –  сказал Мальчик-с-пальчик и отдал ему крейцер, который он заработал во время  странствий.    

«А за что же Лис бедных кур на обед получил?» – Эх, дурень,  ты, дурень, ведь отцу-то родное дитятко дороже, чем все куры во дворе.    

 46. Чудо-птица    

     

Жил-был однажды на свете колдун; обернулся он нищим и стал  ходить по домам и милостыню просить и хватал красивых девушек. И никто не знал,  куда он их уносит, так как с той поры их никто больше нигде не видел.    

Вот подошёл он раз к дому одного человека, у которого было  три красивых дочери; а был у колдуна вид бедного, дряхлого старца, и висела у  него за плечами сума, будто для сбора подаяний. Попросил он дать ему немного  поесть. Вышла из дома к нему старшая дочь и хотела подать ему кусок хлеба, но  только он к ней прикоснулся, как тотчас пришлось девушке прыгнуть к нему в  суму. Потом он ушёл оттуда быстрыми шагами и отнёс её в тёмный лес, в свой дом,  а стоял он в самой гущине леса. В том доме было всё убрано очень красиво; и дал  ей колдун всё, что только она пожелала, и сказал:    

– Моя любушка, тебе у меня понравится, всё у тебя  будет, чего только душа твоя пожелает.    

Так продолжалось несколько дней, и вот однажды он ей  говорит:    

– Мне надо будет из дому отлучиться и оставить тебя на  короткое время одну; на тебе ключи от дома, и можешь всюду ходить и всё  рассматривать, только не смей заходить в одну из комнат, открыть её можно вот  этим маленьким ключиком; делать это я тебе запрещаю под страхом смертной казни.    

Дал он ей ещё яйцо и сказал:    

– Это яйцо береги как следует, а лучше всего носи его  всегда при себе; если оно пропадёт, то случится из-за этого большое несчастье.    

Взяла она ключи и яйцо и обещала выполнить всё как следует.  Когда он ушёл, стала она бродить по дому, обошла его весь снизу и доверху и  осмотрела всё; комнаты сияли серебром и золотом, и ей казалось, что ни разу в жизни  не видела она подобной красоты. Наконец она подошла к запретной двери, хотела  было мимо неё пройти, но любопытство не давало ей покоя. Она осмотрела ключик,  а был он похож на все остальные, вставила его в замочную скважину, слегка  повернула – и вдруг дверь отворилась.    

Но что же увидела она, войдя в комнату?    

Стояло там посредине большое окровавленное корыто, и лежали  в нём изрубленные люди; поодаль стояла плаха, и лежал на ней блестящий топор.  Она так сильно испугалась, что яйцо выскочило у неё из рук. Она подняла его и  стала стирать с него кровь, но напрасно она старалась, – кровь тотчас  опять появлялась на яйце; тёрла она его, вытирала, но ничего из этого не вышло.    

А вскоре воротился домой из своих странствий колдун, и  первое, что он потребовал, были ключик и яйцо. Она подала их ему, но при этом  дрожала, и увидел колдун тотчас по красному пятну, что она была в кровавой  комнате.    

– Если ты входила против моей воли в ту комнату, –  сказал он, – то должна будешь теперь против своей воли опять вернуться  туда. Твоей жизни пришёл конец!    

Он бросил её наземь и потащил туда за волосы; отрубил ей на  плахе голову, всю её изрубил на куски, – и потекла кровь по полу. Кинул он  её потом в корыто, туда, где лежали и остальные.    

– А теперь надо будет мне притащить и другую, –  сказал колдун и, обернувшись нищим, стал опять ходить по домам и просить  милостыню.    

И подала ему вторая сестра кусок хлеба, он поймал её, как и  первую, лишь только к ней прикоснулся, – и унёс её с собой. Пришлось ей не  лучше, чем её сестре, – её тоже погубило любопытство. Открыла она кровавую  комнату, заглянула туда и поплатилась за это жизнью.    

А колдун отправился снова и принёс третью сестру, но та  оказалась умной и хитрой. Дал он ей ключик и яйцо, а сам ушёл из дому. Но она  сначала бережно спрятала яйцо, а потом осмотрела весь дом и, наконец, вошла в  запретную комнату, и – ах! – что же она увидела! Обе её любимые сестры  лежали в корыте, убитые и порубленные.    

Но она подняла их и собрала по кускам, сложила их вместе,  как должно, голову, руки и ноги. И когда всё было сложено как следует, они  начали сами собой двигаться, срослись, – и обе девушки открыли глаза и  ожили снова.    

Они обрадовались, стали целоваться и обнимать друг дружку. А  тут вернулся колдун и потребовал тотчас ключик и яйцо и, не найдя на нём и  следа крови, сказал:    

– Ты испытанье выдержала и должна стать моей невестой.    

И потерял он над ней теперь всякую власть и должен был  исполнять всё, что она потребует.    

– Хорошо, – ответила она, – но ты должен  сначала отнести на своих плечах моему отцу и матери полную корзину золота; а  там мы и свадьбу справим.    

Побежала она тогда к своим сёстрам, которых она спрятала в  маленькой каморке, и говорит:    

– Настал час, когда я могу вас спасти; злодей должен  будет сам отнести вас домой. Но как только вы окажетесь дома, присылайте мне  тотчас подмогу.    

Посадила она обеих сестёр в корзину, а сверху прикрыла их  золотом так, что их не было видно, потом кликнула она колдуна и сказала:    

– Ну, теперь отнеси корзину, да смотри, по дороге не  останавливайся и не отдыхай, я буду смотреть в окошко и за тобой доглядывать.    

Взвалил колдун корзину на плечи и отправился в путь-дорогу,  но корзина была такая тяжёлая, что пот градом катился у него с лица. Вот присел  он немного отдохнуть, но тотчас закричала из корзины одна из сестёр:    

– Я смотрю в окошко и вижу, вижу, что ты отдыхаешь, а  ну, отправляйся-ка дальше.    

Колдун подумал, что это кричит ему невеста, и тотчас  двинулся дальше. Вот захотелось ему ещё раз присесть отдохнуть, но тотчас  послышался голос:    

– Я гляжу в окошко и вижу, вижу, что ты отдыхаешь, а  ну, отправляйся живей дальше!    

И только он останавливался, как тотчас раздавался голос, и  ему приходилось идти дальше, и вот наконец, со стоном, запыхавшись, притащил он  корзину с золотом и двумя девушками домой, к их отцу-матери.    

А тем временем приготовила невеста дома свадебный пир и  велела созвать на него друзей колдуна. Взяла она череп с оскаленными зубами,  раскрасила его, надела на него венок из цветов, отнесла его наверх и поставила  на чердаке в слуховом окошке, будто он оттуда выглядывает.    

Когда всё было уже приготовлено, окунулась она в бочку с  мёдом, распорола перину, выкаталась в перьях и стала теперь похожа на белую  чудо-птицу, и никто не смог бы её теперь узнать. Вышла она после этого из дому;  и повстречались ей по дороге некоторые из свадебных гостей и спрашивают у неё:    

– Ты кто, скажи мне, чудо-птица?    

– Да я вот из семейства Фица.    

– А что же делает невеста молодая?    

     

– Она убрала дом и, гостя  ожидая,    

Глядит в окошко, головой кивая.    

     

Наконец ей встретился и сам жених. Он медленно возвращался  домой. И спросил он у неё, как и те гости свадебные:    

– Ты кто, скажи мне, чудо-птица?    

– Да я вот из семейства Фица.    

– А что же делает невеста молодая?    

     

– Она убрала дом и, гостя  ожидая,    

Глядит в окошко, головой кивая.    

     

Глянул жених наверх, увидел разукрашенный череп и подумал,  что то его невеста, поклонился ей и ласково её приветствовал. Но только вошёл  он вместе со своими гостями в дом, а тут вскоре явились братья и родные  невесты, посланные ей на подмогу. Они заперли все двери дома, чтобы никто не  мог оттуда убежать, и подожгли его со всех сторон, – и сгорел колдун  вместе со всем своим сбродом в огне.    

 47. Сказка про  можжевельник    

     

Было это давным-давно, лет тому, пожалуй, две тысячи назад.  Жил-был на свете богач; была у него красивая, добрая жена, и они крепко любили  друг друга, но детей у них не было, а им очень хотелось их иметь; и долго  молилась жена день и ночь, но детей у них всё не было и не было.    

А находился перед их домом двор, и рос в том дворе  можжевельник. Однажды зимой стояла женщина под тем деревом и чистила яблоко, и  когда она чистила яблоко, порезала себе палец, и капнула кровь на снег.    

– Ах, – сказала женщина, глубоко вздохнув; и когда  увидела кровь, стало ей так печально. – Ох, если бы родился у меня  ребёнок, румяный, как кровь, и белый, как снег!    

Только она это вымолвила, и стало ей так весело, радостно на  душе: показалось ей, что из этого что-нибудь должно выйти. Пошла она домой; и  вот прошёл с той поры месяц – и растаял снег; прошло два месяца – и всё  зазеленело; а прошло три месяца – и появились на земле цветы; прошло четыре  месяца – вошли деревья в сок, выросли, переплелись между собой зелёные ветки и  запели на них птички; и звенел весь лес, и опадали с деревьев цветы; а прошёл  пятый месяц – и стояла однажды женщина под можжевельником, и шёл от дерева  такой приятный запах, что сердце у ней забилось от радости. Она упала на колени  и не могла успокоиться. А когда прошёл шестой месяц, сделались плоды большие и  сочные, и она стала спокойней; а на седьмом месяце дотронулась она до можжевёловых  ягод, и ей стало завидно, и она пригорюнилась и заболела; прошёл восьмой месяц,  позвала она своего мужа, заплакала и сказала:    

– Если я умру, похорони меня под этим можжевельником.    

Потом она стала спокойней и была радостной, пока не прошёл  девятый месяц; и вот родила она ребёнка, и был он белый, как снег, и румяный,  как кровь; увидала она его и так обрадовалась, что от радости померла.    

Похоронил её муж под можжевельником и сильно-сильно  заплакал. Но прошло время, и мало-помалу он успокоился, и хотя иной раз,  бывало, и всплакнёт, но всё-таки сдерживался; а прошло ещё некоторое время, и  он взял себе в дом другую жену.    

Родилась от второй жены у него дочка, а ребёнок от первой  жены был мальчик, румяный, как кровь, и белый, как снег. Посмотрит, бывало, жена  на свою дочку – и видно, что так уж она её любит; а взглянет на маленького  мальчика – и точно кто по сердцу её полоснёт; казалось ей, будто стоит он ей  поперёк дороги, и она всегда думала, как бы это сделать так, чтоб всё добро  досталось её дочке.    

И внушил злой дух мачехе, чтобы возненавидела она маленького  мальчика; стала она его толкать, била его по чём ни попало и щипала. И бедный  ребёнок находился всегда в страхе; когда он приходил из школы, то не было у  него ни одного часу спокойного.    

Вот вышла раз мачеха из кладовой, а подошла к ней в это  время маленькая дочка и говорит:    

– Мама, дай мне яблочко.    

– Ладно, дитятко, – сказала женщина и достала ей  из сундука красивое яблоко. А была на том сундуке большая, тяжёлая крышка с  большим острым железным замком.    

– Мама, – говорит маленькая дочка, – а для  братца разве нельзя взять яблоко?    

Разозлилась тогда женщина и сказала:    

– Можно, когда он из школы вернётся.    

Вот увидела женщина из окошка, что мальчик домой  возвращается, – и точно злой дух вселился в неё. Она отобрала у дочки  яблоко и сказала:    

– Яблоко достанется не тебе, а брату.    

Бросила она яблоко в сундук и заперла его; а как раз в это  время вошёл маленький мальчик; и внушил мачехе злой дух ласково к нему  обратиться:    

– Сыночек, может ты яблочко хочешь? – и косо на  него посмотрела.    

– Мама, – сказал маленький мальчик, – о-о,  какое у тебя страшное лицо! Да, дай мне яблочко.    

И пришло мачехе в голову, что надо ему сказать так:    

– Пойдём со мной, – и она подняла крышку  сундука, – выбери себе отсюда одно яблочко.    

Но только маленький мальчик нагнулся к сундуку, как злой дух  подтолкнул мачеху: бац! – и захлопнула она крышку, и отлетела голова и  упала между красными яблоками. Испугалась мачеха и подумала: «Что же мне теперь  делать?» Она поднялась в свою комнату, подошла к шкафу, достала из нижнего  ящика свой белый платок, потом приставила голову мальчика к шее и так обвязала  её платком, что ничего не было видно; посадила затем мальчика у двери на стуле  и сунула ему в руку яблоко.    

Вскоре пришла Марленикен к своей матери на кухню, та стояла  у печки, и была перед ней на плите кастрюля с горячей водой, и она всё время её  помешивала.    

– Матушка, – сказала Марленикен, – а братец  сидит у двери, и такой он бледный-бледный, и яблочко у него в руке. Я попросила  его дать мне яблочко, а он мне ничего не ответил, и стало мне так страшно.    

– А ты ступай туда опять, – сказала мать, –  если он тебе не ответит, ты ударь его по уху.    

Пошла Марленикен и говорит: