1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 
    Трезвонь, братва!    

    Така мол нонь    

    Гармонь пошла.    

        

    Висельничек румянист,    

    Румяный наш гармонист!    

        

    Масляница!    

    Увальница!    

    Румяная    

    Кукольница!    

        

    Проваливай, прежнее!    

    Мои дрожжи свежие!    

        

    Проваливай! Заново!    

    Мои дрожжи пьяные!    

        

    Подправа из белены —    

    Пора, парень, за блины!    

        

    Зубастые,    

    Разинские,    

    Без застав поравенствуем!    

        

    Поставцы — подковой,    

    Икра — жемчугова:    

    С Богородицыных риз.    

    Садись, парень, не стыдись!    

        

    Масляница!    

    Бусельница!    

    Провожайте    

    Масляницу!    

        

    Крути, парень, паклю в жгут!    

    Нынче масляницу жгут.    

        

    Гикалу!    

    Шугалу!    

    Хапалу!    

    Чучелу!    

        

    6 марта 1922    

               .  «Наворковала…»    

        

    Наворковала,    

    Наворожила.    

    Слева-направо    

    В путь проводила.    

        

    Чтоб уж никем уж,    

    Чтоб ни о ком уж,    

    Чтоб и у всенощ —    

    ной — сверх иконок:    

        

    Руды-пожары,    

    Бури-ворожбы —    

    Поверх державна    

    Воркота Божья.    

        

    Накуковала,    

    Натосковала.    

    Чтоб моей славой —    

    Все тебе скалы.    

        

    Чтоб моей силой —    

    Все тебе реки.    

    В первый и в третий,    

    Днесь и навеки…    

        

    Чтоб моей левой —    

    Немощь и помощь.    

    Чтоб уж никем уж,    

    Чтоб ни о ком уж…    

        

    Наобмирала,    

    Насоловьила.    

    Без переправы    

    В рай — насулила,    

        

    (Чтоб моей лестью    

    Все тебе птицы…)    

    В рай тот невесть чей.    

    В рай тот персидский…    

        

    В сласть и в страданье —    

    Дай — через руку!    

    Прощай — в свиданье!    

    Здравствуй — в разлуку!    

        

    10 марта 1922    

               .  «А сугробы подаются…»    

        

    А сугробы подаются,    

    Скоро расставаться.    

    Прощай, вьюг-твоих-приютство,    

    Воркотов приятство.    

        

    Веретен ворчливых царство,    

    Волков белых — рьянство.    

    Сугроб теремной, боярский,    

    Столбовой, дворянский,    

        

    Белокаменный, приютский    

    Для сестры, для братца…    

    А сугробы подаются,    

    Скоро расставаться.    

        

    Ах, в раззор, в раздор, в разводство    

    Широки — воротцы!    

    Прощай, снег, зимы сиротской    

    Даровая роскошь!    

        

    Прощай, след незнам, непытан,    

    Орлов белых свита,    

    Прощай, грех снежком покрытый,    

    По снегам размытый.    

        

    Горбуны-горбы-верблюдцы —    

    Прощай, домочадцы!    

    А сугробы подаются,    

    Скоро расставаться.    

        

    Голытьбе с любовью долг    

    День весенний, звонный.    

    Где метель: покров-наш-полог,    

    Голова приклонна!    

        

    Цельный день грызет, докучня,    

    Леденцовы зерна.    

    Дребезга, дрызга, разлучня,    

    Бойня, живодерня.    

        

    День — с ремень, ноченька куца:    

    Ни начать, ни взяться…    

    А сугробы подаются,    

    Скоро расставаться…    

        

    В две руки беру — за обе:    

    Ну — не оторвуся?    

    В две реки из ям-колдобин —    

    Дорогие бусы.    

        

    Расколдован, разморожен    

    Путь, ручьям запродан.    

    Друг! Ушли мои ворожбы    

    По крутым сугробам…    

        

    Не гляди, что слезы льются:    

    Вода — может статься!    

    Раз сугробы подаются —    

    Пора расставаться!    

        

    12 марта 1922    

               .  «Ранне-утреня…»    

        

    Ранне-утреня,    

    Поздне-вечерня,    

    Крепко стукана,    

    Не приручёна,    

        

    Жарко сватана,    

    В жены не взята, —    

    Я дорога твоя    

    Невозвратна.    

        

    Много-пытанная,    

    Чутко-слуханная,    

    Зорко-слеженная,    

    Неудержанная!    

        

    Уж закачана    

    Плачем и ливнем!    

    Даром трачены,    

    Звонкие гривны!    

        

    Даром продана,    

    Мощь черноземна!    

    Я хвороба твоя    

    Неудремна.    

        

    (Твоя тайная грусть,    

    Твоя тайная грызть,    

    Бесхозяйная Русь,    

    Окаянная жизть!)    

        

    Вечно — из дому,    

    Век — мимо дому,    

    От любезного    

    В лес — к дорогому!    

        

    Берегись, простота светлоруса!    

    Из-под полоза — птицей урвуся!    

        

    Вон за тý вон за даль,    

    Вон за тý вон за синь,    

    Вон за тý вон за сквозь,    

    Грива вкось, крылья врозь.    

        

    Эй, хорошие!    

    Не довелося!    

    Разворочена,    

    Простоволоса,    

        

    — Лжемариною    

    В сизые гряды! —    

    Я княгиня твоя    

    Безоглядна…    

        

    (Не гордыня ли    

    Неодоленна твоя,    

    Неомоленна твоя?    

    Проваленна твоя!)    

        

    По целковому    

    — Аль? — да на брата!    

    Колесована —    

    Не распозната;    

        

    Не дорога —    

    Мечта твоя сонна,    

    Недотрога твоя    

    Необгонна.    

        

    Вон тó дерево!    

    Вон тó зарево!    

    Вон тó курево!    

    Вон тó марево!    

        

    17 марта 1922    

               .  «Возле любови…»    

        

    Возле любови —    

    Темные смуты:    

    Ровно бы лютню    

    Кто ненароком    

    Краем плаща.    

        

    (Ровно бы руки    

    К вам на плеча).    

        

    Как паутиною    

    Перепутан    

    Воздух — чуть ступишь…    

        

    Как паутиною    

    Перетянут    

    Голос — чуть вскличешь…    

        

    Возле любови —    

    Тихие вихри:    

    (Наш — или темный?)    

        

    Возле любови —    

    Шепот и шелест.    

    Возле любови —    

    Шепчут и стелят…    

        

    Тушат и светят,    

    Спущены веки,    

    Спутаны вехи,    

    Смуты и смехи…    

        

    Гей, постреленыш!    

    Плеть моя хлестка!    

    Вся некрещеность!    

    На перекресток!    

        

    Рознь — на порожек!    

    Гордость — в околыш!    

    Ревность — под полог!    

    Щекот и щелок.    

        

    Но круговая    

    — Сверху — порука    

    Крыл.    

        

        

               .  «От меня — к невемому…»    

        

    От меня — к невемому    

    Оскользь, молвь негласная.    

    Издалёка — дремленный,    

    Издалёка — ласканный…    

        

    У фаты завесистой    

    Лишь концы и затканы!    

    Отпусти словеснице    

    Оскользь, слово гладкое!    

        

    (Смугловистым ящером    

    Ишь — в меха еловые!)    

    Без ладони — лащенный,    

    За глаза — целованный!    

        

    Даль — большая вольница,    

    Верстовым — как рученькой!    

    Велика раскольница    

    Даль, хужей — прилучница!    

        

    Сквозь замочну скважину    

    В грудь — очьми оленьими.    

    Через версты — глаженный,    

    Ковыли — лелеянный!    

        

    За турецким за морем    

    Дом с цветными стеклами.    

    От меня — к незнамому    

    Выскох — ух! — высоконький!    

        

    Сверх волны обманчивой    

    В грудь — дугою лютою!    

    Через хляби — нянчанный,    

    Берега — баюканный…    

        

    Таковы известьица    

    К Вам — с Руси соломенной!    

    Хороша словесница:    

    Две руки заломлены!    

        

    Не клейми невежею    

    За крыло подрублено!    

    Через копья — неженный,    

    Лезвия — голубленный…    

        

    Mapт 1922    

       

           «Знакомец!  Отколева в наши страны…»    

       

   Знакомец! Отколева в наши страны?    

   Которого ветра клясть?    

   Знакомец! С тобою в любовь не встану:    

   Твоя вороная масть.    

       

   Покамест костру вороному — пыхать,    

   Красавице — искра в глаз!    

   — Знакомец! Твоя дорогая прихоть,    

   А мой дорогой отказ.    

       

   Москва, 18 марта 1922    

      

         «Без повороту  и без возврату…»    

       

   Без повороту и без возврату,    

   Часом и веком.    

   Это сестра провожает брата    

   В темную реку.    

       

   Без передыху и без пощады    

   …………………..………………    

   Это сестра оскользнулась взглядом    

   В братнюю руку.    

       

   «По Безымянной    

   В самую низь.    

   Плиты стеклянны:    

   Не оскользнись.    

       

   Синее зелье    

   Всвищет сквозь щели.    

   Над колыбелью —    

   Нищие пели:    

       

   Первый — о славе,    

   Средний — о здравье,    

   Третий — так с краю    

   оставил:    

       

   Жемчугом сыпать    

   Вслед—коли вскличут»…    

   Братняя притопь.    

   Сестрина причеть.    

       

   28 марта 1922    

           «Божественно и  безоглядно…»    

       

   Божественно и безоглядно    

   Растет прибой    

   Не губы, жмущиеся жадно    

   К руке чужой —    

       

   Нет, раковины в час отлива    

   Тишайший труд.    

   Божественно и терпеливо:    

   Так море — пьют.    

       

       

      

         «Есть час на  те слова…»    

       

   Есть час на те слова.    

   Из слуховых глушизн    

   Высокие права    

   Выстукивает жизнь.    

       

   Быть может — от плеча,    

   Протиснутого лбом.    

   Быть может — от луча,    

   Невидимого днем.    

       

   В напрасную струну    

   Прах — взмах на простыню.    

   Дань страху своему    

   И праху своему.    

       

   Жарких самоуправств    

   Час — и тишайших просьб.    

   Час безземельных братств.    

   Час мировых сиротств.    

       

   11 июня 1922    

           «Лютая юдоль…»    

       

   Лютая юдоль,    

   Дольняя любовь.    

   Руки: свет и соль.    

   Губы: смоль и кровь.    

       

   Левогрудый гром    

   Лбом подслушан был.    

   Так — о камень лбом —    

   Кто тебя любил?    

       

   Бог с замыслами! Бог с вымыслами!    

   Вот: жаворонком, вот: жимолостью,    

   Вот: пригоршнями: вся выплеснута    

       

   С моими дикостями — и тихостями,    

   С моими радугами заплаканными,    

   С подкрадываньями, забарматываньями…    

       

   Милая ты жизнь!    

   Жадная еще!    

   Ты запомни вжим    

   В правое плечо.    

       

   Щебеты во тьмах…    

   С птицами встаю!    

   Мой веселый вмах    

   В летопись твою.    

       

   12 июня 1922    

      

         ЗЕМНЫЕ ПРИМЕТЫ    

       

            1. «Так, в  скудном труженичестве дней…»    

        

    Так, в скудном труженичестве дней,    

    Так, в трудной судорожности к ней,    

    Забудешь дружественный хорей    

    Подруги мужественной своей.    

        

    Ее суровости горький дар,    

    И легкой робостью скрытый жар,    

    И тот беспроволочный удар,    

    Которому имя — даль.    

        

    Все древности, кроме: дай и мой,    

    Все ревности, кроме той, земной,    

    Все верности, — но и в смертный бой    

    Неверующим Фомой.    

        

    Мой неженка! Сединой отцов:    

    Сей беженки не бери под кров!    

    Да здравствует левогрудый ков    

    Немудрствующих концов!    

        

    Но может, в щебетах и в счетах    

    От вечных женственностей устав —    

    И вспомнишь руку мою без прав    

    И мужественный рукав.    

        

    Уста, не требующие смет,    

    Права, не следующие вслед,    

    Глаза, не ведающие век,    

    Исследующие: свет.    

        

    15 июня 1922    

               2. «Ищи  себе доверчивых подруг…»    

        

    Ищи себе доверчивых подруг,    

    Не выправивших чуда на число.    

    Я знаю, что Венера — дело рук,    

    Ремесленник — и знаю ремесло.    

        

    От высокоторжественных немот    

    До полного попрания души:    

    Всю лестницу божественную — от:    

    Дыхание мое — до: не дыши!    

        

    18 июня 1922    

       

            3. (БАЛКОН)    

        

    Ах, с откровенного отвеса —    

    Вниз — чтобы в прах и в смоль!    

    Земной любови недовесок    

    Слезой солить — доколь?