1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 
делать садхану
(заниматься
духовной практикой)
вообще является
таким же “понятием”,
как и любое
другое. Бхага­ван
неоднократно
подчеркивал,
что мы все
реализованы
здесь и
сейчас и что
только идея
о нашей нереализованности
пре­пятствует
сознаванию
этого факта.
В одном из своих
стихов по
случаю (который
Он перевёл из
комментария
Гаудапа­ды
на Мандукья
Упанишаду) Он
утверждает:
“Нет ни тво­рения,
ни разрушения,
ни судьбы, ни
свободной воли,
ни пути, ни
достижения;
такова конечная
Истина”. (См.
насто­ящее
издание, с. 194). Та
же идея повторяется
в стихе № 1227
“Гирлянды
изречений Гуру”
Муруганара:

Нет ни
возникновения,
ни угасания.

Никто
не связан и
никто не предпринимает
усилий.

Никто
не стремится
к совершенству,

И никто
не достигает
Свободы.

Такова
Высочайшая
Истина.

Представление,
что мы пребываем
в рабстве и
нужда­емся
в Освобождении
посредством
садханы,
есть та самая
вещь, что отделяет
нас от сознавания
Атмана,
Себя. Обсуждение
проблем садханы
и путей
их преодоления
питает и поддерживает
это ошибочное
представление,
за­крывает
и скрывает наше
истинное Бытие
мусором вооб­ражаемого
не-Я.
С другой стороны,
Бхагаван также
под­черкивал,
что усилие
необходимо,
если Само-сознавание
должно быть
обнаружено.
Концепции нужно
отбросить, и
на начальных
стадиях садханы
требуется
решительность,
серьёзность
и повторяющиеся
усилия, чтобы
разбить шаб­лоны
целой жизни.
Но поскольку
садхана
проводится,
по­нятие усилия
претерпевает
радикальное
изменение.

Непрерывной
практикой
исследования
и само-отдачи
и повторяющимся
напоминанием
себе, что нет
“делателя”
действий, порождается
убеждение, что
нет индивидуаль­ного
“я”, и безэгостная
жизнь становится
естественной
и спонтанной.
Этот ход сознавания
радикально
меняет взгляд
на садхану
и отношение
ко всему делу
жизни. Поскольку
приходит убеждение,
что эго нереально
и не нуждается
в уничтожении,
то также есть
и понимание,
что нет делателя
садханы
или любого
другого действия.
С отправной
точки зрения,
допускающей,
что садхана
есть нечто,
что нужно делать
для обнаружения
некоторой
духовной цели,
чело­век должен
прийти к пониманию
духовной жизни
как без­личностного
процесса,
действующего
в сознании без
дела­теля.
Подобно всем
другим действиям,
усилие внезапно
видится как
производимое
своей собственной
инерцией, и
предшествующее
представление
о ком-то, делающем
уси­лие, уходит.
Воображаемый
субъект, преследующий
ду­ховные цели,
делающий воображаемый
прогресс и
гордя­щийся
продвижением
на воображаемом
пути, вдруг
ви­дится тем,
чем он действительно
является:
концептуальной
структурой,
сконструированной
воображаемым
малым “я” с
единственной
целью продлить
своё собственное
существо­вание.
Связь между
усилием в начале
садханы
и конечной
самопроизвольностью
без усилия ясно
видна в третьем
стихе
“Сути Наставления”,
который предписывает
незаинтере­сованное
действие, и в
последних
стихах, превозносящих
жизнь без
чувства эго,
по ту сторону
всех мыслей
о раб­стве и
Свободе (см. с.
131 и с. 135).
КОММЕНТАРИИ
Предисловие
к тамильскому
“Собранию
произведений
Раманы
Махарши”
Суть
Наставления
Сорок
стихов о Реальности
Свадебная
гирлянда
посланий
Аруначале
Сердце
и Мозг

Предисловие
к тамильскому
изданию
“Собрание
произведений
Раманы Махарши”

Предисловие
к тамильскому
изданию “Собрание
произведе­ний
Раманы
Махарши” написал
Шри Т. К. Сундареша
Айяр (1897–1965), впервые
пришедший к
Бхагавану в
1908 году и сра­зу
ставший Его
ревностным
почитателем.
В 1980 году Шри
Раманашрам
издал книгу
его воспоминаний
“At the
Feet of Bhagavan”
(“У Стоп
Бхагавана”),
где и содержится
приводи­мый
ниже
рассказ.

Это
был где-то 1927 год,
когда (тамильское
) “Собрание
про­изведений”
Шри Бхагавана
[Нуул
Тиратти]
готовилось
к пуб­ликации.
Среди пандитов
Ашрама
шли разговоры
о том, что книга
должна иметь
предисловие,
хотя почитатели
Махарши считали,
что никто не
правомочен
писать предисловие
к Его произведениям.
Пандиты
предложили
написать такой
текст, но никто
из них не вызвался
сам, каждый
оправдывался
тем, что не
подготовлен
к этой задаче.
Эта драма
продолжалась
несколько
часов, когда
один предлагал
другого и каждый
отклонял эту
честь. Бхагаван
спокойно наблюдал
всё это.

Где-то
около десяти
тридцати вечера,
когда я проходил
мимо Старого
холла, Шри Бхагаван
взглянул на
меня и сказал:
“По­чему бы
Вам самому не
написать это
предисловие?”

Я
был ошеломлён
Его предложением,
но смиренно
ответил: “Я
рискнул бы
написать, если
бы имел благословение
Бхагавана в
этой работе”.
Бхагаван сказал:
“Пишите, и оно
получится”.

Так
я начал писать
в полночь и, к
моему большому
удивле­нию,
за три четверти
часа подготовил
черновик, как
бы побуж­даемый,
ведомый некой
Высшей Силой.

Я
не изменил в
нём даже запятой
и в два часа
ночи поло­жил
к стопам
Бхагавана. Он
был доволен
изложением
содер­жания
книги и отметил
простоту используемых
мною выражений.
Он сказал, что
с предисловием
всё в порядке,
и попросил
забрать
его. Я
успел сделать
только несколько
шагов с этими
исписанны­ми
листками бумаги,
как Шри Бхагаван
поманил меня,
чтобы снова
посмотреть
их. Я заканчивал
Предисловие
так: “Можно
надеяться, что
эта книга, воплощение
Милости Бхагавана,
даст всем, кто
устремлен к
вечной Истине,
Освобождение
обретением
высочайшего
Блаженства
избавления
от всех страданий”.
Ма­харши спросил:
«Почему вы
сказали: “Можно
надеяться”?
Поче­му не
сказать: “Нет
сомнения”?»
Говоря это, Он
своей собствен­ной
рукой исправил
моё намбукиррен
на тиннам.

Таким
образом Шри
Махарши поставил
Свою печать
одобре­ния
на эту книгу,
давая Своим
преданным ту
великую хартию
Освобождения
в форме Своего
Наставления
[упадеша],
которая
не оставляет
уму никакой
возможности
сомневаться
в ней.
Суть
Наставления

(Упадеша
Ундийяр / Упадеша
Сарам)

Шри
Рамана часто
говорил, что
духовные поучения
всегда должны
даваться таким
способом, чтобы
соответствовать
пониманию и
духовной зрелости
тех, кому они
предназначены.
Поскольку
аскеты, которым
Господь Шива
давал Свои
настав­ления,
поднимались
Им с очень низкого
уровня, Он,
естествен­но,
постепенно
переходит от
относительно
грубых методов
духовной практики,
подразделяя
их в соответствии
с действен­ностью
и превосходством
(первые пятнадцать
стихов), к наи­более
тонкому и прямому
методу, а именно
– Само-исследова­нию,
или Само-вниманию
(последние
пятнадцать
стихов).

Существует
множество
комментариев
на это небольшое
по объёму,
но исключительно
важное произведение.
При подго­товке
русского комментария
составитель-переводчик
исполь­зовал
опубликованные
комментарии
(на Упадеша
Ундийяр и
Упадеша
Сарам)
таких
известных
учеников и
почитателей
Бхагавана, как
Ганапати Муни,
Шри Садху Ом,
Б. В. Нара­симхасвами,
А. Р. Натараджан,
Д. М. Шастри.

1

Слово
карма
здесь
обозначает
любое действие,
будь то риту­альное
или иное, а слово
“плод” – результирующую
боль или удовольствие,
которые должен
испытать человек,
совершивший
это действие.

Действие,
или карма,
не приносит
плод само по
себе, но только
в соответствии
с предписанием
Бога. То есть
время и способ,
каким каждое
действие даёт
свой плод, решается
не действием
самим, но только
Богом. Таким
образом в этом
стихе Шри Бха­гаван
многозначительно
опровергает
философию пурва
миман­сы,
которая
поддерживалась
аскетами в лесу
Дарука и которая
утверждает,
что действие
приносит плод
независимо
от Бога и что
нет Бога, кроме
действия [карма].
Поскольку
действие не
имеет сознания,
как оно может
быть Богом?

2

Посаженное
зерно становится
деревом, а дерево
в свою оче­редь
приносит плод.
Но плод состоит
из двух частей
– съедобной
и зёрен. Хотя
съедобная часть
плода поедается,
зёрна остаются,
чтобы стать
новыми деревьями
и принести
больше плодов.

Подобным
образом в случае
с плодами действий.
Если мы совершаем
доброе действие,
то его плод
будет переживаться
в форме некоторого
удовольствия,
в то время как
если мы совер­шаем
плохое действие,
его плод будет
переживаться
нами как некоторая
боль. Переживаемый
таким образом
в форме удо­вольствия
или боли, плод
действия погибнет,
как съедобная
часть
плода. Но плод
действия всё-таки
останется в
виде зёрен, т.
е. в форме склонностей
[васаны],
или желания
выполнить такое
дей­ствие вновь.
Такие зёрна,
или склонности,
побуждают
человека погрузиться
в океан совершения
всё большего
и большего
коли­чества
действий.
Следовательно,
плод любых
действий не
мо­жет дать
Освобождение.

3

Никакое
действие, выполнено
ли оно телом,
речью или умом,
не даёт
человеку
Освобождения.
Но если действие
совершено без
желания
его плода, с
позиций преданности,
предлагающей
этот плод Богу,
то оно очистит
ум и таким образом
подготовит
его к пониманию,
что Само-исследование
– которое суть
не дей­ствие,
а тишина ума
– одно является
прямым путём
к Освобож­дению.
Поэтому это
действие следует
понимать как
косвенную
помощь,
а не как прямое
средство
Освобождения.
Шри Бхага­ван
часто
говорил, что
какой бы Путь
человек ни
избрал, в пос­ледний
момент [перед
Освобождением]
он должен принять
пря­мой путь
Само-исследования,
чтобы познать
Себя и достичь
Ос­вобождения.
“Только Атма-вичара
может
открыть истину,
что ни эго, ни
ум в действительности
не существуют,
и дать возмож­ность
искателю осознать
чистое, неразличённое
Бытие Атмана,
или Абсолюта”
(“Евангелие
Махарши”, книга
2, глава 1).

Начиная
с этого стиха,
Шри Бхагаван
излагает карма-йогу
(путь
незаинтересованного
действия) и
бхакти-йогу
(путь
пре­данности).
Важно отметить
здесь, что Он
не считает
карма-йогу
Путем,
который отделён
или независим
от бхакти-йоги.
Если плод
действия от
всего сердца
не предложен
Богу посредством
искренней любви
к Нему, то это
действие не
может рассматри­ваться
практикой
карма-йоги,
а потому оно
не очистит ум.

В
следующих пяти
стихах Шри
Бхагаван суммирует
раз­личные
практики карма-йоги
и бхакти-йоги
в порядке
возра­стания
их очищающей
ценности, и в
стихе 9 Он показывает,
как такие практики
в конечном
счете сливаются
с пребыва­нием
в Атмане,
которое, воистину,
есть высочайшая
пре­данность
[парабхакти].

4

На
практике большинство
серьёзных
искателей в
различ­ной
степени сочетают
все эти три
метода. Почитание
[пуд­жа],
выполняемое
предписанным
способом, совершается
те­лом, причем
часто механически,
стандартно,
а потому зани­мает
самое
низкое место.
При повторении
мантр
[джапа]
ум блуждает
меньше, отсюда
и средняя позиция.
Мысленное
почитание
является лучшим,
ибо следует
быть бдительным
к движениям
ума, и тогда он
может быть
возвращён
обратно к медитации.

5

Этот
стих касается
интегрального
почитания. Если
человек понимает,
что все формы
в мире пронизаны
Его Присутствием,
то автоматически
приходит подлинное
уважение ко
всей жизни. Всё
– священно, ибо
Бог проявлен
в каждой форме.
Восемь форм
– это пять
элементов
(земля, вода,
огонь, воздух,
эфир), солнце,
луна и живые
существа.

Почитание
может выражаться
либо в ритуальном
почита­нии,
либо в подходящем
служении. Но
в то время как
ритуаль­ное
почитание
приложимо ко
всем восьми
формам Бога,
слу­жить
можно
только живым
существам,
обеспечивая
их пищей, одеждой
или кровом; для
остальных семи
форм подходящего
служения нет.

6

Повторение
Его Имени, или
мантра,
более полезно
для кон­центрации,
чем тщательно
разработанное
восхваление,
которое на
некоторой
стадии отвлекает.
По мере развития
концентра­ции
голос
постепенно
уходит вовнутрь.
Тогда всё
заканчивается
безмолвием.

7

Медитация
бывает двух
видов: устойчивая,
не прерываемая
другими мыслями,
в которой
поддерживается
поток одной
мыс­ли, и неустойчивая,
нарушаемая
вторжением
посторонних
мыс­лей. В последнем
случае ум становится
разбросанным,
несоб­ранным.
Медитация
должна быть
первого типа,
естественная,
самопроизвольная,
а не затруднённая
и навязанная.
Сравне­ние
со струей
гхи должно
обозначать
упорство в
выражении
нежного отношения
в форме преданности
в течение медитации.
Сравнение с
потоком воды
должно показывать
безупречную
чистоту.
Все реки должны
достичь своей
цели – океана.
По­добно этому,
ум должен
возвратиться
к его источнику,
духов­ному
Сердцу.

8

Медитация
“Он есть Я”
означает медитацию
на Нём как не
отличном от
себя. Для медитации
на Боге как не
отличающемся
от себя необходимо
иметь твёрдое
убеждение, что
Он существу­ет
и сияет внутри
человека как
Я. Когда
устремлённый
наделён таким
твёрдым убеждением,
он ясно поймёт,
что наилучший
спо­соб медитировать
на Боге – медитировать
на Нём просто
как на Я,
реальности
первого лица.

Поэтому
нужно понять,
что медитировать
надо не на мысли
“Он есть Я”, а
непосредственно
на Я,
Атмане.
Ведь Атман
один не отличается
от Себя, а все
мысли, включая
мысль “Он есть
Я”, есть “отличающиеся
от себя”. Следовательно,
рекомен­дацию,
данную в этом
стихе, надо
понимать как
медитацию на
Я,
или Само-внимание,
а не просто как
медитацию на
мысли “Он есть
Я”.

Таким
образом в этом
стихе Шри Бхагаван
открывает, как
практики
карма-йоги
и бхакти-йоги,
упомянутые
в предыду­щих
четырех
стихах, должны
в конечном
счете слиться
с практи­кой
Само-внимания,
или Само-исследования.
В следующем
стихе Он
показывает,
что силой такого
Само-исследования
практик достигнет
состояния
пребывания
в Атмане,
которое есть
сущность высочайшей
преданности
[парабхакти].

9

Обретя
твёрдое убеждение,
что Бог есть
то, которое
сияет в нём как
Я,
медитирующий
будет пытаться
медитировать
на Я,
которое одно
не отличается
от него самого.
Но так как практик
может оставаться
индивидуальностью
только до тех
пор, пока внимателен