1 2 3 4 5 6 
— Я и сам не стану с вами сидеть.
   
Игорь встал и ушёл. Мишутка и Стасик тоже пошли домой. По дороге им попалась палатка с мороженым. Они остановились, стали рыться в карманах и считать, сколько у них денег. У обоих набралось только на одну порцию мороженого.
   
— Купим порцию и разделим пополам, — предложил Игорь.
   
Продавщица дала им мороженое на палочке.
   
— Пойдём домой, — говорит Мишутка, — разрежем ножом, чтоб было точно.
   
— Пойдём.
   
На лестнице они встретили Иру. Глаза у неё были заплаканные.
   
— Ты чего ревела? — спрашивает Мишутка.
   
— Меня мама гулять не пускала.
   
— За что?
   
— За варенье. А я его и не ела. Это Игорь на меня наговорил. Наверное, сам съел, а на меня свалил.
   
— Конечно, Игорь съел. Он сам нам хвастался. Ты не плачь. Пойдём, я тебе свою полпорцию мороженого дам, — сказал Мишутка.
   
— И я тебе свою полпорцию отдам, вот только попробую разочек и отдам, — пообещал Стасик.
   
— А вы разве не хотите сами?
   
— Не хотим. Мы уже по десять порций съели сегодня, — сказал Стасик.
   
— Давайте лучше это мороженое на троих разделим, — предложила Ира.
   
— Правильно! — сказал Стасик. — А то у тебя заболит горло, если ты одна всю порцию съешь.
   
Пошли они домой, разделили мороженое на три части.
   
— Вкусная штука! — сказал Мишутка. — Я очень люблю мороженое. Один раз я съел целое ведро мороженого.
   
— Ну, ты выдумываешь всё! — засмеялась Ира. — Кто тебе поверит, что ты ведро мороженого съел!
   
— Так оно ведь совсем маленькое было, вёдрышко! Такое бумажное, не больше стакана…
   
   
  
  
   
    
ЖИВАЯ ШЛЯПА
   
   
   
   
Шляпа лежала на комоде, котёнок Васька сидел на полу возле комода, а Вовка и Вадик сидели за столом и раскрашивали картинки. Вдруг позади них что-то плюхнулось — упало на пол. Они обернулись и увидели на полу возле комода шляпу.
   
Вовка подошёл к комоду, нагнулся, хотел поднять шляпу — и вдруг как закричит:
   
— Ай-ай-ай! — и бегом в сторону.
   
— Чего ты? — спрашивает Вадик.
   
— Она жи-жи-живая!
   
— Кто живая?
   
— Шля-шля-шля-па.
   
— Что ты! Разве шляпы бывают живые?
   
— По-посмотри сам!
   
Вадик подошёл поближе и стал смотреть на шляпу. Вдруг шляпа поползла прямо к нему. Он как закричит:
   
— Ай! — и прыг на диван. 
   
Вовка за ним.
   
Шляпа вылезла на середину комнаты и остановилась. Ребята смотрят на неё и трясутся от страха. Тут шляпа повернулась и поползла к дивану.
   
— Ай! Ой! — закричали ребята.
   
Соскочили с дивана — и бегом из комнаты. Прибежали на кухню и дверь за собой закрыли.
   
— Я у-у-хо-хо-жу! — говорит Вовка.
   
— Куда?
   
— Пойду к себе домой.
   
— Почему?
   
— Шляпы бо-боюсь! Я первый раз вижу, чтоб шляпа по комнате ходила.
   
— А может быть, её кто-нибудь за верёвочку дёргает?
   
— Ну, пойди посмотри.
   
— Пойдём вместе. Я возьму клюшку. Если она к нам полезет, я её клюшкой тресну.
   
— Постой, я тоже клюшку возьму.
   
   
   
— Да у нас другой клюшки нет.
   
— Ну, я возьму лыжную палку.
   
Они взяли клюшку и лыжную палку, приоткрыли дверь и заглянули в комнату.
   
— Где же она? — спрашивает Вадик.
   
— Вон там, возле стола.
   
— Сейчас я её как тресну клюшкой! — говорит Вадик. — Пусть только подлезет ближе, бродяга такая!
   
Но шляпа лежала возле стола и не двигалась.
   
— Ага, испугалась! — обрадовались ребята. — Боится лезть к нам.
   
— Сейчас я её спугну, — сказал Вадик.
   
Он стал стучать по полу клюшкой и кричать:
   
— Эй ты, шляпа!
   
Но шляпа не двигалась.
   
— Давай наберем картошки и будем в неё картошкой стрелять, — предложил Вовка.
   
Они вернулись на кухню, набрали из корзины картошки и стали швырять её в шляпу. Швыряли, швыряли, наконец Вадик попал. Шляпа как подскочит кверху!
   
— Мяу! — закричало что-то. 
   
Глядь, из-под шляпы высунулся серый хвост, потом лапа, а потом и сам котёнок выскочил.
   
— Васька! — обрадовались ребята.
   
— Наверно, он сидел на полу, а шляпа на него с комода упала, — догадался Вовка.
   
Вадик схватил Ваську и давай его обнимать!
   
— Васька, миленький, как же ты под шляпу попал?
   
Но Васька ничего не ответил, Он только фыркал и жмурился от света.
   
   
  
  
   
    
НА ГОРКЕ
   
   
   
   
Целый день ребята трудились — строили снежную горку во дворе. Сгребали лопатами снег и сваливали его под стенку сарая в кучу. Только к обеду горка была готова. Ребята полили её водой и побежали домой обедать.
   
— Вот пообедаем, — говорили они, — а горка пока замёрзнет. А после обеда мы придём с санками и будем кататься.
   
А Котька Чижов из шестой квартиры хитрый какой! Он горку не строил. Сидит дома да смотрит в окно, как другие трудятся. Ему ребята кричат, чтоб шёл горку строить, а он только руками за окном разводит да головой мотает, — как будто нельзя ему. А когда ребята ушли, он быстро оделся, нацепил коньки и выскочил во двор. Чирк коньками по снегу, чирк! И кататься-то как следует не умеет! Подъехал к горке.
   
— О, говорит, — хорошая горка получилась! Сейчас скачусь.
   
Только полез на горку — бух носом!
   
— Ого! — говорит. — Скользкая!
   
Поднялся на ноги и снова — бух! Раз десять падал. Никак на горку взобраться не может.
   
«Что делать?» — думает.
   
   
   
Думал, думал — и придумал:
   
«Вот сейчас песочком посыплю и заберусь на неё».
   
Схватил он фанерку и покатил к дворницкой. Там — ящик с песком. Он и стал из ящика песок на горку таскать. Посыпает впереди себя, а сам лезет всё выше и выше. Взобрался на самый верх.
   
— Вот теперь, — говорит, — скачусь!
   
Оттолкнулся ногой и снова — бух носом! Коньки-то по песку не едут! Лежит Котька на животе и говорит:
   
— Как же теперь по песку кататься?
   
И полез вниз на четвереньках. 
   
Тут прибежали ребята. Видят — горка песком посыпана.
   
— Это кто здесь напортил? — закричали они. — Кто горку песком посыпал? Ты не видал, Котька?
   
— Нет, — говорит Котька, — я не видал. Это я сам посыпал, потому что она была скользкая и я не мог на неё взобраться.
   
— Ах ты, умник! Ишь что придумал! Мы трудились, трудились, а он — песком! Как же теперь кататься?
   
Котька говорит:
   
— Может быть, когда-нибудь снег пойдёт, он засыплет песок, вот и можно будет кататься.
   
— Так снег, может, через неделю пойдёт, а нам сегодня надо кататься.
   
— Ну, я не знаю, — говорит Котька.
   
— Не знаешь! Как испортить горку, ты знаешь, а как починить, не знаешь! Бери сейчас же лопату!
   
Котька отвязал коньки и взял лопату.
   
— Засыпай песок снегом!
   
Котька стал посыпать горку снегом, а ребята снова водой полили.
   
— Вот теперь, — говорят, — замёрзнет, и можно будет кататься.
   
А Котьке так работать понравилось, что он ещё сбоку лопатой ступеньки проделал.
   
— Это, — говорит, — чтоб всем было легко взбираться, а то ещё кто-нибудь снова песком посыплет!
   
   
  
  
   
    
САША
   
   
   
   
Саша давно просил маму подарить ему пистолет, который стреляет пистонами.
   
— Зачем тебе такой пистолет? — говорила мама. — Это опасная игрушка.
   
— Что тут опасного? Если б он пулями стрелял, а то пистонами. Из него всё равно никого не убьёшь.
   
— Мало ли что может случиться. Пистон отскочит и попадёт тебе в глаз.
   
— Не попадёт! Я буду зажмуриваться, когда буду стрелять.
   
— Нет, нет, от этих пистолетов бывают разные неприятные случаи. Ещё выстрелишь да напугаешь кого-нибудь, — сказала мама.
   
Так и не купила ему пистолета. 
   
А у Саши были две старшие сестры, Маринка и Ирочка. Вот он и стал просить сестёр:
   
— Миленькие, купите мне пистолетик! Мне очень хочется. За это я всегда буду вас слушаться.
   
— Ты, Сашка, хитренький! — сказала Марина. — Когда тебе надо, так ты подлизываешься и миленькими называешь, а как только мама уйдёт, с тобой и не сладишь.
   
— Нет, сладишь, сладишь! Вот увидите, как я буду вести себя хорошо.
   
— Ладно, — сказала Ира. — Мы с Мариной подумаем. Если обещаешь вести себя хорошо, то, может быть, купим.
   
— Обещаю, обещаю! Всё обещаю, только купите!
   
На другой день сестры подарили ему пистолет и коробку с пистонами. Пистолет был новенький и блестящий, а пистонов было много: штук пятьдесят или сто. Стреляй хоть весь день — не перестреляешь. От радости Саша прыгал по комнате, прижимал пистолет к груди, целовал его и говорил:
   
— Миленький мой, хорошенький пистолетик! Как я тебя люблю!
   
Потом он нацарапал на ручке пистолета своё имя и начал стрелять. Сразу запахло пистонами, а через полчаса в комнате стало сине от дыма.
   
— Довольно тебе стрелять, — сказала наконец Ира. — Я каждый раз вздрагиваю от этих выстрелов.
   
— Трусиха! — ответил Сашка. — Все девчонки — трусихи!
   
— Вот отнимем у тебя пистолет, тогда узнаешь, какие мы трусихи, — сказала Марина.
   
— Сейчас я пойду во двор и буду пугать ребят пистолетом, — заявил Сашка.
   
   
   
Он вышел во двор, но ребят во дворе не было. Тогда он побежал за ворота, и вот тут-то случилась эта история. Как раз в это время по улице шла старушка. Сашка подпустил её поближе — и как бабахнет из пистолета! Старушка вздрогнула и остановилась. Потом говорит:
   
— Уф, как я испугалась! Это ты тут из пистолета палишь?
   
— Нет, — сказал Сашка и спрятал пистолет за спину.
   
— Что же, я не вижу, что у тебя пистолет в руках? Ещё врать вздумал, бессовестный! Вот я пойду заявлю в милицию…
   
Она погрозила пальцем, перешла на другую сторону улицы и скрылась в переулке.
   
— Вот так штука! — испугался Саша. — Кажется, на самом деле пошла в милицию жаловаться.
   
Он, запыхавшись, прибежал домой.
   
— Чего ты запыхался, будто за тобой волк гонится? — спросила Ира.
   
— Это я так просто.
   
— Нет, ты уж лучше скажи. Сразу видно, что чего-нибудь натворил.
   
— Да ничего я не натворил — просто так… Напугал бабку какую-то.
   
— Какую бабку?
   
— Ну «какую, какую»! Обыкновенную. Просто шла по улице бабушка, а я взял да и выстрелил.
   
— Зачем же ты выстрелил?
   
— Сам не знаю. Идет бабушка. «Дай, думаю, выстрелю». Ну и выстрелил.
   
— А она что?
   
— Ничего. Пошла в милицию жаловаться.
   
— Вот видишь, обещал вести себя хорошо, а сам что наделал!
   
— Я же не виноват, что бабка попалась такая пугливая.
   
— Вот придёт милиционер, он тебе покажет бабку! — пригрозила Ира. — Будешь знать, как людей пугать!
   
— А как он меня найдёт? Он ведь не знает, где я живу. Даже имени моего не знает.
   
— Найдёт, будь спокоен! Милиционеры всё знают.
   
Целый час Саша просидел дома и всё выглядывал в окно — не идёт ли милиционер. Но милиционера не было видно. Тогда он понемногу успокоился, развеселился и сказал:
   
— Наверно, бабушка меня просто попугать хотела, чтоб я не баловался.
   
Он решил снова пострелять из своего любимого пистолета и сунул руку в карман. В кармане лежала коробка с пистонами, но пистолета не было. Он полез в другой карман, но и там было пусто. Тогда он принялся искать по всей комнате. Смотрел и под столами и под диваном. Пистолет исчез, будто провалился сквозь землю. Саше стало обидно до слез.
   
— Не успел даже поиграть! — хныкал он. — Такой пистолетик был!
   
— Может быть, ты его во дворе потерял? — спросила Ира.
   
— Наверно, я его там, за воротами, выронил, — сообразил Саша.
   
   
   
Он открыл дверь и бросился через двор на улицу. За воротами пистолета не было.
   
«Ну, теперь его уже нашёл кто-нибудь и взял себе!» — с досадой подумал Саша и тут вдруг увидел, что из переулка напротив вышел милиционер и быстро зашагал через улицу, прямо к Сашиному дому.
   
«За мной идёт! Видно, бабка-таки нажаловалась!» — испугался Саша и стремглав побежал домой.
   
— Ну, нашёл? — спросила его Маринка и Ирочка.
   
— Тише! — прошипел Сашка. — Милиционер идёт!
   
— Куда?
   
— Сюда, к нам.
   
— Где ты его видел?
   
— На улице.
   
Марина и Ира стали над ним смеяться:
   
— Эх ты, трусишка! Увидел милиционера и испугался. Может быть, милиционер совсем в другое место идёт.
   
— Да я вовсе и не боюсь его! — стал храбриться Сашка. — Что мне милиционер! Подумаешь!
   
Тут за дверью послышались шаги, и вдруг зазвонил звонок. Маринка и Ира побежали открывать дверь. Сашка высунулся в коридор и зашипел:
   
— Не открывайте ему!
   
Но Марина уже отворила дверь. На пороге стоял милиционер. Блестящие пуговицы так и сверкали на нём. Сашка опустился на четвереньки и полез под диван.
   
— Скажите, девочки, где здесь шестая квартира? — послышался голос милиционера.
   
— Это не здесь, — ответила Ира. — Здесь первая, а шестая — это нужно выйти во двор, а там дверь направо.
   
— Во дворе, дверь направо? — повторил милиционер.
   
— Ну да.
   
Саша понял, что милиционер вовсе не за ним пришёл, и он уже хотел вылезти из-под дивана, но тут милиционер спросил:
   
— Кстати, не у вас тут живёт мальчик Саша?
   
— У нас, — ответила Ира.
   
— А вот он-то мне как раз нужен, — сказал милиционер и вошёл в комнату.
   
Марина и Ира вошли вместе с милиционером в комнату и увидели, что Сашка куда-то исчез. Марина даже заглянула под диван. Сашка увидел её и молча погрозил ей из-под дивана кулаком, чтобы она не выдавала его.
   
— Ну, где же ваш Саша? — спросил милиционер. 
   
Девочки очень испугались за Сашу и не знали, что отвечать. Наконец Марина сказала:
   
— А его, понимаете, дома нет. Он, понимаете, гулять ушёл.
   
— А что вы про него знаете? — спросила милиционера Ира.
   
— Что же я знаю! — ответил милиционер. — Знаю, что зовут его Саша. Ещё знаю, что у него был новенький пистолет, а теперь у него этого пистолета нету.
   
«Всё знает!» — подумал Сашка.
   
От страха у него даже зачесалось в носу, и он как чихнет под диваном: «Апчхи!»
   
— Кто это там? — удивился милиционер.
   
— А это у нас… Это у нас собака, — соврала Маринка.
   
— Чего же она под диван забралась?
   
— А она у нас всегда под диваном спит, — продолжала сочинять Марина.
   
— Как же её зовут?
   
— Э… Бобик, — выдумала Маринка и покраснела, как свёкла.
   
— Бобик! Бобик! Фью! — засвистел милиционер. — Почему же она не хочет вылезать? Фью! Фью! Ишь ты, не хочет. А собака хорошая? Какой породы?
   
— Э… — протянула Маринка. — Э-э… — Она никак не могла вспомнить, какие бывают породы собак. — Порода эта вот… — сказала она. — Как её?.. Хорошая порода… Длинношерстный фокстерьер!
   
   
   
— О, это замечательная собака! — обрадовался милиционер. — Я знаю. У неё такая волосатая морда.
   
Он нагнулся и посмотрел под диван. Саша лежал ни жив ни мертв и во все глаза глядел на милиционера. Милиционер даже свистнул от изумления:
   
— Так вот тут какой фокстерьер! Ты чего под диван забрался, а? Ну-ка, вылезай, теперь всё равно попался!
   
— Не вылезу! — заревел Саша.
   
— Почему?
   
— Вы меня в милицию заберете.
   
— За что?
   
— За старушку.
   
— За какую старушку?
   
— За которую я выстрелил, а она испугалась.
   
— Не пойму, про какую он тут старушку толкует? — сказал милиционер.
   
— Он на улице из пистолета стрелял, а мимо шла бабушка и испугалась, — объяснила Ира.
   
— Ах, вот что! Значит, это его пистолет? — спросил милиционер и достал из кармана новенький, блестящий пистолет.
   
— Его, его! — обрадовалась Ира. — Это мы с Мариной ему подарили, а он потерял. Где вы его нашли?
   
— Да вот тут, во дворе, у вашей двери… Ну, признавайся, зачем напугал бабушку? — спросил милиционер и нагнулся к Саше.
   
— Я нечаянно… — ответил Саша из-под дивана.
   
— Неправда! По глазам вижу, что неправда. Вот скажи правду — отдам пистолет обратно.
   
— А что мне будет, если я скажу правду?
   
— Ничего не будет. Отдам пистолет — и всё.
   
— А в милицию не заберете?
   
— Нет.
   
— Я не хотел напугать бабушку. Я только хотел попробовать, испугается она или нет.
   
— А вот это, братец, нехорошо! За это тебя следовало бы забрать в милицию, да ничего не поделаешь: раз я обещал не забирать — значит, должен исполнить. Только смотри, если ещё раз набедокуришь — обязательно заберу. Ну, вылезай из-под дивана и получай пистолет.
   
— Нет, я лучше потом вылезу, когда вы уйдёте.
   
— Вот чудной какой! — усмехнулся милиционер. — Ну, я ухожу.
   
Он положил пистолет на диван и ушёл. Маринка побежала показать милиционеру шестую квартиру. Саша вылез из-под дивана, увидел свой пистолет и закричал:
   
— Вот он, мой голубчик! Снова вернулся ко мне! — Он схватил пистолет и сказал: — Не понимаю только, как это милиционер моё имя узнал!
   
— Ты ведь сам написал своё имя на пистолете, — сказала Ира.
   
Тут вернулась Марина и набросилась на Сашу:
   
— Ах ты чучело! Из-за тебя мне пришлось милиционеру врать! От стыда я чуть не сгорела! Вот натвори ещё чего-нибудь, ни за что не стану тебя выгораживать!
   
— А я и не буду больше ничего творить, — сказал Саша. — Сам теперь знаю, что не нужно людей пугать.
   
   
  
  
   
    
СТУПЕНЬКИ
   
   
   
   
Однажды Петя возвращался из детского сада. В этот день он научился считать до десяти. Дошёл он до своего дома, а его младшая сестра Валя уже дожидается у ворот.
   
— А я уже считать умею! — похвастался Петя. — В детском саду научился. Вот смотри, как я сейчас все ступеньки на лестнице сосчитаю.
   
Стали они подниматься по лестнице, а Петя громко ступеньки считает:
   
— Одна, две, три, четыре, пять…
   
— Ну, чего ж ты остановился? — спрашивает Валя.
   
— Погоди, я забыл, какая дальше ступенька. Я сейчас вспомню,
   
— Ну вспоминай, — говорит Валя. 
   
Стояли они на лестнице, стояли. Петя говорит:
   
— Нет, я так не могу вспомнить. Ну-ка, лучше начнём сначала.
   
Сошли они с лестницы вниз. Стали снова вверх подниматься.
   
— Одна, — говорит Петя, — две, три, четыре, пять…
   
И снова остановился.
   
— Опять забыл? — спрашивает Валя.
   
— Забыл! Как же это! Только что помнил я вдруг забыл! Ну-ка, ещё попробуем.
   
Снова спустились с лестницы, и Петя начал сначала:
   
— Одна, две, три, четыре, пять…
   
— Может быть, двадцать пять? — спрашивает Валя.
   
— Да нет! Только думать мешаешь! Вот видишь, из-за тебя забыл! Придётся опять сначала.
   
— Не хочу я сначала! — говорит Валя. — Что это такое? То вверх, то вниз, то вверх, то вниз! У меня уже ноги болят.
   
— Не хочешь — не надо, — ответил Петя. — А я не пойду дальше, пока не вспомню.
   
Валя пошла домой и говорит маме:
   
— Мама, там Петя на лестнице ступеньки считает: одна, две, три, четыре, пять, а дальше не помнит.
   
— А дальше шесть, — сказала мама.
   
Валя побежала обратно к лестнице, а Петя всё ступеньки считает:
   
— Одна, две, три, четыре, пять…
   
— Шесть! — шепчет Валя. — Шесть! Шесть!
   
— Шесть! — обрадовался Петя и пошёл дальше. — Семь, восемь, девять, десять.
   
Хорошо, что лестница кончилась, а то бы он так и не дошёл до дому, потому что научился только до десяти считать.
  
  
   
    
МЕТРО
   
   
   
   
Мы с мамой и Вовкой были в гостях у тёти Оли в Москве. В первый же день мама и тётя ушли в магазин, а нас с Вовкой оставили дома. Дали нам старый альбом с фотографиями, чтоб мы рассматривали. Ну, мы рассматривали, рассматривали, пока нам это не надоело.
   
Вовка сказал:
   
— Мы так и Москву не увидим, если будем целый день дома сидеть!
   
Стали в окно глядеть. Напротив — станция метро.
   
Я говорю:
   
— Пойдём на метро покатаемся.
   
Пришли мы на станцию, спустились по лестнице и поехали под землёй. Сначала показалось страшно, а потом ничего, интересно. Проехали две остановки, вылезли.
   
«Осмотрим, — думаем, — станцию — и назад».
   
Стали осматривать станцию, а там лестница движется. Люди по ней вверх и вниз едут. Стали и мы кататься: вверх и вниз, вверх и вниз… Ходить совсем не надо, лестница сама возит.
   
Накатались по лестнице, сели на поезд и поехали обратно. Слезли через две остановки, смотрим — не наша станция!
   
— Наверно, мы не в ту сторону поехали, — говорит Вовка.
   
Сели мы на другой поезд, поехали в обратную сторону. Приезжаем — опять не наша станция! Тут мы испугались.
   
— Надо спросить кого-нибудь, — говорит Вовка.
   
— А как же ты спросишь? Ты знаешь, на какой станции мы садились?
   
— Нет. А ты?
   
— Я тоже не знаю.
   
— Давай ездить по всем станциям, может, отыщем как-нибудь, — говорит Вовка.
   
Стали мы ездить по станциям. Ездили, ездили, даже голова закружилась. Вовка стал хныкать:
   
— Пойдём отсюда!
   
— Куда ж мы пойдём?
   
— Всё равно куда! Я наверх хочу.
   
— А что тебе наверху делать?
   
— Не хочу под землёй! 
   
И начал реветь.
   
— Не надо, — говорю, — плакать. В милицию заберут.
   
— Пусть забирают! Э-э-э!..
   
— Ну, пойдём, пойдём, — говорю. — Не реви только. Вон милиционер уже смотрит на нас!
   
   
   
Схватил его за руку — и скорей на лестницу. Поехали вверх. «Куда же нас вывезет? — думаю. — Что теперь с нами будет?»
   
Вдруг смотрим — навстречу нам мама с тётей Олей по другой лестнице едут. Я как закричу:
   
— Мама!
   
Они увидели нас и кричат;
   
— Что вы здесь делаете?
   
А мы кричим:
   
— Мы никак выбраться отсюда не можем!
   
Больше ничего крикнуть не успели: нас лестница вверх утащила, а их вниз. Приехали мы наверх — и скорей по другой лестнице вниз, за ними вдогонку. Вдруг смотрим — а они снова навстречу едут! Увидели нас и кричат:
   
   
   
— Куда же вы? Почему нас не подождали?
   
— А мы за вами поехали!
   
Приезжаем вниз. Я говорю Вовке:
   
— Подождём. Они сейчас к нам приедут.
   
Ждали мы, ждали, а их всё нет и нет.
   
— Наверно, они нас ждут, — говорит Вовка. — Поедем.
   
Только поехали, а они снова навстречу.
   
— Мы вас ждали, ждали!.. — кричат.
   
А вокруг все хохочут.
   
Приехали мы снова наверх — и опять поскорей вниз. Поймали наконец их. Мама начала бранить нас за то, что ушли без спросу, а мы стали рассказывать, как потеряли станцию.
   
Тётя говорит:
   
— Не понимаю, как это вы потеряли станцию! Я тут каждый день езжу, а ещё ни разу станцию не потеряла. Ну, поедем домой.
   
Сели мы на поезд. Поехали.
   
— Эх вы, пошехонцы! — говорит тётя. — Искали рукавицы, а они за поясом. В трёх соснах заблудились. Потеряли станцию!
   
И вот так всю дорогу смеялись над нами.
   
Приезжаем на станцию, тётя посмотрела вокруг и говорит:
   
— Тьфу! Совсем вы меня запутали! Нам на Арбат надо, а мы на Курский вокзал приехали. Не в ту сторону сели.
   
Пересели мы на другой поезд и поехали обратно. И тётя больше уже не смеялась над нами. И пошехонцами не называла.
   
   
  
  
   
    
ОГУРЦЫ
   
   
   
   
Один раз Павлик взял с собой Котьку на реку ловить рыбу. Но в этот день им не повезло: рыба совсем не клевала. Зато когда шли обратно, они забрались в колхозный огород и набрали полные карманы огурцов. Колхозный сторож заметил их и засвистел в свисток. Они от него бежать. По дороге домой Павлик подумал, как бы ему дома не досталось за то, что он лазит по чужим огородам. И он отдал свои огурцы Котьке.
   
Котька пришёл домой радостный:
   
— Мама, я тебе огурцов принёс!
   
Мама посмотрела, а у него полные карманы огурцов, и за пазухой огурцы лежат, и в руках ещё два больших огурца.
   
— Где ты их взял? — говорит мама.
   
— На огороде.
   
— На каком огороде?
   
— Там, у реки, на колхозном.
   
— Кто ж тебе позволил?
   
— Никто, я сам нарвал.
   
— Значит, украл?
   
— Нет, не украл, а так просто… Павлик брал, а мне нельзя, что ли? Ну, и я взял.
   
Котька начал вынимать огурцы из карманов.
   
— Постой, постой! Не выгружай! — говорит мама,
   
— Почему?
   
— Сейчас же неси их обратно!
   
— Куда ж я их понесу? Они на грядке росли, а я сорвал. Всё равно они теперь уже расти не будут.
   
— Ничего, отнесёшь и положишь на той же грядке, где сорвал.
   
   
   
— Ну, я их выброшу.
   
— Нет, не выбросишь! Ты их не садил, не растил, не имеешь права и выбрасывать.
   
Котька стал плакать:
   
— Там сторож. Он нам свистел, а мы убежали.
   
— Вот видишь, что делаете! А если б он поймал вас?
   
— Он не догнал бы. Он уже старенький дедушка.
   
— Ну как тебе не стыдно! — говорит мама. — Ведь дедушка за эти огурцы отвечает. Узнают, что огурцы пропали, скажут, что дедушка виноват. Хорошо будет?
   
Мама стала совать огурцы обратно Котьке в карман. Котька плакал и кричал:
   
— Не пойду я! У дедушки ружье. Он выстрелит и убьет меня.
   
— И пусть убьет! Пусть лучше у меня совсем не будет сына, чем будет сын вор.
   
— Ну, пойдём со мной, мамочка! На дворе темно. Я боюсь.
   
— А брать не боялся?
   
Мама дала Котьке в руки два огурца, которые не поместились в карманах, и вывела его за дверь.
   
— Или неси огурцы, или совсем уходи из дому, ты мне не сын!
   
Котька повернулся и медленно-медленно пошёл по улице.
   
Уже было совсем темно.
   
«Брошу их тут, в канаву, а скажу, что отнес, — решил Котька и стал оглядываться вокруг. — Нет, отнесу: ещё кто-нибудь увидит и дедушке из-за меня попадёт».
   
Он шёл по улице и плакал. Ему было страшно.
   
«Павлику хорошо! — думал Котька. — Он мне свои огурцы отдал, а сам дома сидит. Ему небось не страшно».
   
Вышел Котька из деревни и пошёл полем. Вокруг не было ни души. От страха он не помнил, как добрался до огорода. Остановился возле шалаша, стоит и плачет всё громче и громче. Сторож услышал и подошёл к нему.
   
   
— Ты чего плачешь? — спрашивает.
   
— Дедушка, я принёс огурцы обратно.
   
— Какие огурцы?
   
— А которые мы с Павликом нарвали. Мама сказала, чтоб я отнёс обратно.
   
— Вот оно какое дело! — удивился сторож. — Это, значит, я вам свистел, а вы всё-таки огурцы-то стащили. Нехорошо!
   
— Павлик брал, и я взял. Он мне и свои огурцы отдал.
   
— А ты на Павлика не смотри, сам понимать должен. Ну, больше не делай так. Давай огурцы и иди домой.
   
Котька вытащил огурцы и положил их на грядку.
   
— Ну, все, что ли? — спросил старик.
   
— Нет… одного не хватает, — ответил Котька и снова заплакал.
   
— Почему не хватает, где же он?
   
— Дедушка, я один огурец съел. Что теперь будет?
   
— Ну что ж будет? Ничего не будет. Съел, ну и съел. На здоровье.
   
— А вам, дедушка, ничего не будет за то, что огурец пропал?
   
— Ишь ты какое дело! — усмехнулся дедушка. — Нет, за один огурец ничего не будет. Вот если б ты не принёс остальных, тогда да, а так нет.
   
Котька побежал домой. Потом вдруг остановился и закричал издали:
   
— Дедушка, дедушка!
   
— Ну что ещё?
   
— А этот вот огурец, что я съел, как будет считаться — украл я его или нет?
   
— Гм! — сказал дед. — Вот ещё какая задача! Ну чего там, пусть не украл.
   
— А как же?
   
— Ну, считай, что я тебе подарил его.
   
— Спасибо, дедушка! Я пойду.
   
— Иди, иди, сынок.
   
Котька во весь дух помчался по полю, через овраг, по мостику через ручей и, уже не спеша, пошёл по деревне домой. На душе у него было радостно.
   
   
  
  
   
    
КАРАСИК
   
   
   
   
Мама недавно подарила Виталику аквариум с рыбкой. Очень хорошая была рыбка, красивая! Серебристый карасик — вот как она называлась. Виталик был рад, что у него есть карасик. Первое время он очень интересовался рыбкой — кормил её, менял воду в аквариуме, а потом привык к ней и иногда даже забывал её вовремя покормить.
   
А ещё у Виталика был котёнок Мурзик. Он был серый, пушистый, а глаза у него были большие, зелёные. Мурзик очень любил смотреть на рыбку. По целым часам он сидел возле аквариума и не сводил глаз с карасика.
   
— Ты смотри за Мурзиком, — говорила Виталику мама. — Как бы он не съел твоего карася.
   
— Не съест, — отвечал Виталик. — Я буду смотреть.
   
Однажды, когда мамы не было дома, к Виталику пришёл его друг Серёжа. Он увидел в аквариуме рыбку и сказал:
   
— Давай меняться. Ты дай мне карасика, а я, если хочешь, дам тебе свой свисток.
   
— Зачем мне свисток? — сказал Виталик. — По-моему, рыбка лучше свистка.
   
— Чем же она лучше? Свисток свистеть может. А рыбка что? Разве может рыбка свистеть?
   
— Зачем же рыбке свистеть? — ответил Виталик. — Рыбка свистеть не может, зато она плавает. А свисток разве может плавать?
   
— Сказал! — засмеялся Серёжа. — Где это видано, чтобы свистки плавали! Зато рыбку может кот съесть, вот и не будет у тебя ни свистка, ни рыбки. А свисток кот не съест — он железный.
   
— Мне мама не позволяет меняться. Она говорит, что сама купит, если мне что-нибудь надо, — сказал Виталик.
   
— Где же она купит такой свисток? — ответил Серёжа. — Такие свистки не продаются. Это настоящий милиционерский свисток. Я как выйду во двор да как засвищу, сразу все подумают, что милиционер пришёл.
   
Серёжа вынул из кармана свисток и засвистел.
   
— А ну, дай я, — попросил Виталик.
   
Он взял свисток и подул в него. Свисток звонко, переливчато засвистел. Виталику очень понравилось, как он свистит. Ему захотелось иметь свисток, но он не мог сразу решиться и сказал:
   
— А где у тебя будет жить рыбка? У тебя ведь аквариума нет.
   
— А я посажу её в банку из-под варенья. У нас большая банка есть.
   
— Ну ладно, — согласился Виталик.
   
Ребята принялись ловить рыбку в аквариуме, но карась плавал быстро и не давался в руки. Они набрызгали вокруг водой, а Серёжа измочил рукава до самых локтей. Наконец ему удалось схватить карасика.
   
— Есть! — закричал он. — Давай сюда какую-нибудь кружку с водой! Я посажу туда рыбку.
   
Виталик поскорей налил в кружку воды. Серёжа посадил карася в кружку. Ребята пошли к Серёже — сажать рыбку в банку. Банка оказалась не очень большая, и карасику в ней было не так просторно, как в аквариуме. Ребята долго смотрели, как карасик плавает в банке. Серёжа радовался, а Виталику было жалко, что теперь у него не будет рыбки, а главное, он боялся признаться маме, что променял карасика на свисток.
   
«Ну ничего, может быть, мама и не заметит сразу, что рыбка пропала», — подумал Виталик и пошёл домой.
   
Когда он вернулся, мама уже была дома.
   
   
   
— Где же твоя рыбка? — спросила она.
   
Виталик растерялся и не знал, что сказать.
   
— Может быть, её Мурзик съел? — спросила мама.
   
— Не знаю, — пробормотал Виталик.
   
— Вот видишь, — сказала мама. — Он выбрал-таки время, когда дома никого не было, и выловил из аквариума рыбку! Где он, разбойник? Ну-ка, найди мне его сейчас!
   
— Мурзик! Мурзик! — стал звать Виталик, но кота нигде не было.
   
— Наверно, в форточку убежал, — сказала мама. — Пойди-ка во двор, позови его.
   
Виталик надел пальто и вышел во двор.
   
«Вот как нехорошо получилось! — думал он. — Теперь Мурзику из-за меня достанется».
   
Он хотел вернуться домой и сказать, что Мурзика во дворе нет, но тут Мурзик выскочил из отдушины, которая была под домом, и быстро побежал к двери.
   
— Мурзинька, не ходи домой, — сказал Виталик. — Тебе попадёт от мамы.
   
Мурзик замурлыкал, принялся тереться спинкой об ноги Виталика, потом поглядел на закрытую дверь и потихоньку мяукнул.
   
— Не понимаешь, глупый, — сказал Виталик. — Тебе ведь человеческим языком говорят, что нельзя домой.
   
Но Мурзик, конечно, ничего не понимал. Он ласкался к Виталику, тёрся об него боками и потихоньку бодал его головой, будто торопил поскорей открыть дверь. Виталик стал отталкивать его от двери, но Мурзик не хотел уходить. Тогда Виталик спрятался от него за дверь.
   
«Мяу!» — закричал Мурзик под дверью.
   
Виталик поскорей вышел обратно:
   
— Тише! Кричит тут! Вот мама услышит, тогда узнаешь!
   
Он схватил Мурзика и принялся запихивать его обратно в отдушину под домом, из которой Мурзик только что вылез. Мурзик упирался всеми четырьмя лапами и не хотел лезть в отдушину.
   
— Лезь, глупый! — уговаривал его Виталик. — Посиди там пока.
   
Наконец он его целиком запихал в отдушину. Только хвост Мурзика остался торчать снаружи. Некоторое время Мурзик сердито вертел хвостом, потом и хвост скрылся в отдушине. Виталик обрадовался. Он думал, что котёнок останется теперь сидеть в подвале, но тут Мурзик снова выглянул из дыры.
   
— Ну, куда же ты лезешь, глупая голова! — зашипел Виталик и загородил выход руками. — Говорят же тебе: нельзя домой идти.
   
«Мяу!» — закричал Мурзик.
   
— Вот тебе и «мяу»! — передразнил его Виталик. — Ну что мне теперь делать с тобой?
   
Он стал оглядываться вокруг и искать, чем бы закрыть дыру. Рядом лежал кирпич. Виталик поднял его и закрыл дыру кирпичом.
   
— Вот теперь не вылезешь, — сказал он. — Посиди там, в подвале, а завтра мама забудет про рыбку, и я тебя выпущу,
   
Виталик вернулся домой и сказал, что Мурзика во дворе нет.
   
— Ничего, — сказала мама, — вернётся. Я всё равно не прощу ему этого.
   
За обедом Виталик сидел грустный и даже не хотел ничего есть.
   
«Я вот обедаю, — думал он, — а Мурзик, бедный, в подвале сидит».
   
Когда мама вышла из-за стола, он незаметно сунул в карман котлету и пошёл во двор. Там он отодвинул кирпич, которым была закрыта отдушина, и потихоньку позвал:
   
— Мурзик! Мурзик!
   
Но Мурзик не отзывался. Виталик нагнулся и заглянул в дыру. В подвале было темно и ничего не было видно.
   
— Мурзик! Мурзинька! — звал Виталик. — Я тебе котлету принёс! 
   
Мурзик не вылезал.
   
— Не хочешь — ну и сиди, глупая голова! — сказал Виталик и вернулся домой.
   
Дома без Мурзика ему было скучно. На душе было как-то нехорошо, потому что он обманул маму. Мама заметила, что он грустный, и сказала:
   
— Не горюй! Я тебе другую рыбку куплю.
   
— Не надо, — сказал Виталик.
   
Он уже хотел признаться маме во всём, но у него не хватило смелости, и он ничего не сказал. Тут за окном послышался шорох и раздался крик:
   
«Мяу!»
   
Виталик посмотрел в окно и увидел снаружи на подоконнике Мурзика. Видно, он вылез из подвала через другую дырку.
   
— А! Пришёл наконец, разбойник! — сказала мама. — Иди-ка сюда, иди!
   
Мурзик прыгнул в открытую форточку и очутился в комнате. Мама хотела схватить его, но он, видно, догадался, что его хотят наказать, и шмыгнул под стол.
   
— Ишь ты, хитрец какой! — сказала мама. — Чувствует, что виноват. Ну-ка, поймай его.
   
Виталик полез под стол. Мурзик увидел его и юркнул под диван. Виталик был рад, что Мурзик удрал от него. Он полез под диван и нарочно старался шуметь, чтобы Мурзик услышал и успел убежать. Мурзик выскочил из-под дивана. Виталик погнался за ним и принялся бегать по всей комнате.
   
— Что ты такой шум поднял? Разве его так поймаешь! — сказала мама.
   
Тут Мурзик прыгнул на подоконник, где стоял аквариум, и хотел выскочить обратно в форточку, но сорвался и с размаху как плюхнется в аквариум! Вода так и брызнула в разные стороны. Мурзик выскочил из аквариума и давай отряхиваться. Тут мама и схватила его за шиворот:
   
— Вот я тебя проучу как следует!
   
— Мамочка, миленькая, не бей Мурзика! — заплакал Виталик.
   
— Нечего его жалеть, — сказала мама. — Он ведь не пожалел рыбку.
   
— Мамочка, он не виноват!
   
— Как же «не виноват»? А кто карася съел?
   
— Это не он.
   
— А кто же?
   
— Это я…
   
— Ты съел? — удивилась мама.
   
— Нет, я не съел. Я его на свисток променял.
   
— На какой свисток? — Вот на этот.
   
Виталик вынул из кармана свисток и показал маме.
   
— Как же тебе не стыдно? — сказала мама.
   
— Я нечаянно. Серёжа сказал: «Давай меняться», я и поменялся.
   
— Я не о том говорю! Я говорю, почему ты не сказал правду? Я ведь на Мурзика подумала. Разве честно на других сваливать?
   
— Я боялся, что ты станешь бранить меня.
   
— Это только трусы боятся говорить правду! Хорошо было бы, если б я наказала Мурзика?
   
— Я больше не буду.
   
— Ну смотри! Только потому прощаю, что ты всё-таки сам признался, — сказала мама.
   
   
   
   
Виталик взял Мурзика и понёс к батарее сушиться. Он посадил его на скамеечке и сел рядом с ним. Мокрая шерсть на Мурзике торчала в разные стороны, как иголки у ёжика, и от этого Мурзик казался таким худым-худым, будто целую неделю совсем ничего не ел. Виталик вынул из кармана котлету и положил перед Мурзиком. Мурзик съел котлету, потом забрался на колени к Виталику, свернулся калачиком и замурлыкал свою песенку.
  
  
   
    
АВТОМОБИЛЬ
   
   
   
   
Когда мы с Мишкой были совсем маленькими, нам очень хотелось покататься на автомобиле, только это никак не удавалось. Сколько мы ни просили шофёров, никто не хотел нас катать. Однажды мы гуляли во дворе. Вдруг смотрим — на улице, возле наших ворот, остановился автомобиль. Шофёр из машины вылез и куда-то ушёл. Мы подбежали. Я говорю:
   
— Это «Волга». 
   
А Мишка: