1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 
– Чтобы беседовать с вами.
    
– И это стоит межзвёздной войны?
    
– Пока не знаю. Но войны не будет. Дарлок не в силах вести против нас диверсионную работу – а это главный его козырь.
    
– Тогда давай говорить.
    
– Кей Альтос, ты был воскрешён из мёртвых и получил задание – охранять Артура Ван Кертиса. Так?
    
– Допустим.
    
– Что нужно Кертису на Граале?
    
– Не знаю.
    
– Вероятно, это правда, – решил Седмин, помолчав. – Она не затмевает фактов. Кей Альтос, ты знаешь, что Артур Ван Кертис пятый год пытается добраться до Грааля?
    
Кей не ответил.
    
– Знаешь, Кертис Ван Кертис стал тем, кем он есть, принеся в мир аТан. Эта техника изменила баланс сил – человеческая Империя ныне главенствует в Галактике.
    
– Мршанцы используют аТан, и ещё Псилон, который его изобрёл, – возразил Кей.
    
– Псилон не изобретал нейронную сеть и молекулярный репликатор.
    
Кей посмотрел на Артура. Тот отвёл глаза.
    
– Ни одна раса не создавала технологии, способной повторить аТан. Принцип его действия выходит за рамки базовой картины мира. – Голос-хор силикоида стал печален. – Кей Альтос, согласно нашим сведениям, в годы Смутной Войны Кертис Ван Кертис побывал на планете, позже названной Грааль. Оттуда он привёз аТан. До сих пор каждый созданный аТан проходит последнюю стадию сборки – её ведёт лично Кертис Ван Кертис. Без этого аТан просто набор нефункционирующих агрегатов.
    
– Я не знал, – честно ответил Кей.
    
– Теперь знаешь. Именно поэтому Император Людей согласился на особое положение Кертиса, фактически поставившее его над законом.
    
– Зачем ты мне это говоришь? – резко спросил Кей.
    
– Чтобы ты подумал, на чьей ты стороне.
    
– Я не вижу криминала, Седмин. Где бы Кертис ни добыл аТан – он служит только добру. И не только человеческой расе – мршанцы и…
    
– Кей! Человечество всегда было сильной расой. Оно выдержало Смутную Войну, когда все цивилизации Галактики стояли против людей. Но тогда вас сдерживал короткий срок жизни… большое количество малоценных особей. Когда появился аТан – изменилось всё. Самые талантливые и сильные индивидуумы получили бессмертие. Не просто продление срока жизни до бесконечности – а воскрешение после несчастных случаев и болезней. Ваша наука продвинулась вперёд – учёных не сдерживает срок жизни. Ваши военные готовы идти на смерть – они знают, что воскреснут. А самое главное – у вас возник новый эволюционный фактор. Не отрицательный – когда неудачные особи не дают потомства, а положительный – когда удачные вновь и вновь продолжают себя…
    
Артур съёжился в кресле. Седмин не удостоил его даже словом – он говорил лишь с Альтосом.
    
– И всё же в чём ваши страхи? – Кей пожал плечами. – Да, мы стали жить дольше, но вы этим преимуществом обладали всегда. Империя давно уже не воюет. Нам хватает своих проблем, а за границами изученных зон всем расам найдётся место для экспансии.
    
– Да, вы уменьшили былую агрессивность, – согласился Седмин. – Поэтому мы не предпринимали никаких действий. Мы ждали. Основа Разума была расшатана, но люди выдержали испытание бессмертием.
    
– Так что же…
    
– Новый фактор, Кей. Что нужно Кертису на планете Грааль? Ещё один аТан? Ещё одна технология, недоступная прочим расам?
    
– Это нужно спрашивать не у меня… и даже не у Артура.
    
– Кей Альтос, люди уничтожили Сакру, чьей бедой было лишь бесконтрольное размножение. Теперь на очереди Дарлок, метод самозащиты которого неприемлем для вас. Что дальше? Агрессивные булрати, заносчивый Алкарис, импульсивные мршанцы? Основа Силикоидов, которая одержима идеей баланса сил?
    
– Наша политика…
    
– Её диктует разум. Империя Людей сильнее любой другой расы, но объединённый натиск восьми цивилизаций она не выдержит. Если Кертис подарит людям Силу? Если один человек будет способен уничтожить целый звёздный флот?
    
– Это бред! Вы допускаете…
    
– Мы допускаем всё. Технология аТана противоречит логике. Следующий аТан может принести в Галактику не бессмертие – смерть.
    
– Откуда же он взялся? Предтечи? – Кей позволил себе улыбку.
    
– В Галактике не было Предтеч. Древнейшие расы – мы и Дарлок. И не всё ли равно, откуда придёт беда, если можно просто закрыть ей путь.
    
– Тогда вы сожгли не ту планету, – тихо сказал Кей.
    
– Грааль нам недоступен. – Седмин неожиданно качнулся, выплыл со своего диска, приблизился к Кею. – Корабли Основы, уходящие на штурм Грааля, не возвращались. А та кучка людей, что живёт на Граале, их даже не видела. Корабли не вышли из гиперскачка.
    
Альтос присвистнул. Повернулся к Артуру:
    
– Это не твой папочка постарался, Арти?
    
– Кертис, к сожалению, здесь ни при чём. – Седмин по-прежнему игнорировал Артура. – В данный момент к Граалю движется эскадра бомбардировщиков, летящих на релятивистских скоростях. Но её путь займёт ещё сорок шесть лет. К тому же я не верю и в их успех. Они исчезнут.
    
– Тогда что вы хотите? – устало спросил Кей. – Убить нас? Но аТан не позволит этого. Проще было довериться Дарлоку. Или Основа способна победить неизвестно чью технологию? Стереть нам память, не активируя нейронную сеть, экранировать пси-поле… О! Вариант! Держать нас пожизненно в плену. Сделать эту жизнь очень долгой и не дать шанса на самоубийство. Сколько дадите за идею?
    
– Ноль. Всё перечисленное тобой уже применялось нами. Эффекта нет.
    
Кей недоуменно уставился на силикоида:
    
– Что применялось? Как это понимать?
    
– Я думаю, твой спутник сможет тебе объяснить, – небрежно обронил Седмин. – Поверь пока, что эти методы не дают результата. Пока наилучшим остаётся обычное убийство, которое отбрасывает Кертиса на Терру и позволяет выиграть время. Но нельзя рисковать бесконечно. Надо принять решение, а им может стать лишь тотальная война с людьми. В конце концов мы пойдём и на это.
    
– На геноцид? На уничтожение ещё трёх-четырёх рас, до которых мы сможем дотянуться? Вы готовы на это?
    
– Нет. Пока нет. Именно поэтому я говорю с вами.
    
– Пока ты говоришь лишь со мной.
    
– Я устал беседовать с Кертисом. Кей Альтос, ты отличаешься от прежних проводников. Даже смерть, которая привела тебя на Терру, была необычной… Понимаешь меня? Кей Альтос, вам будет дано время на размышление. Очень долгое время. Если Кертис решит рассказать нам правду, если мы узнаем, что такое Грааль, то решение Основы Разума будет принято.
    
Дверь открылась, и Кей увидел двух силикоидов. Золотистая плёнка на их теле сверкала.
    
– Вас отведут в приготовленное помещение, – сообщил Седмин. – Я буду ждать… я умею ждать. Идите, нам необходимо удалить лишний кислород из атмосферы корабля.
    
Альтос взял Артура за плечо, поднял с кресла – баночки и судки с недоеденной пищей посыпались на пол – и сказал:
    
– Пойдём, сын, нам надо о многом поговорить. Ты становишься совсем большим и должен узнать, как появляются на свет идиоты.
    
Седмин стоял не шевелясь. Люди вышли из его личной каюты, но он ещё долго слышал голос Кея:
    
– Когда взрослым людям нужен идиот, они берут первого попавшегося человека и говорят ему чуть-чуть правды…
    
Подножие Основы издал лёгкий звук, который мог услышать только хороший радиоприёмник. Как ни странно, но прозвучал бы он вполне правильно – как вздох. Седмин не мог понять, зачем облекать в красочные обороты простые претензии.
    
Ещё он не мог понять, почему биополе Кея выражало такую злость, а биополе Артура – смущение и растерянность.
   
   
    
     
5
    
    
Им приготовили хорошее помещение. Кресла, кровати, стол наверняка были сняты с какого-то земного корабля. Силикоиды позаботились даже об эстетике – цветное панно на стене изображало лес на землеподобной планете и нескольких животных, видимо, медведей, резвящихся на поваленных деревьях.
    
– Ты что, Кей! – выкрикнул Артур, когда они остались одни. Альтос отпустил его.
    
– Мне надоело быть идиотом, Арти. Телохранитель не может работать вслепую. Ты или твой отец, не важно, должны были предупредить меня.
    
– О чём?
    
– О силикоидах. Как понять слова Седмина?
    
– Не знаю!
    
– Не ври мне, Арти! – Кей вновь схватил Артура за плечи. – Ты шёл к Граалю тридцать шесть раз. Кто останавливал тебя?
    
– Не твоё дело!
    
– Моё, мальчик. У меня впереди – вечность.
    
– Ты так думаешь? – Артур улыбнулся. Улыбка вышла кривой – пальцы Кея слишком крепко сжимали его. – Отпусти меня, сука!
    
Кей отпустил. И ударил Артура по лицу. Раз, другой, третий. Голова Артура дёргалась от каждого удара, щека разгорелась. Он попытался пнуть Кея в пах, но Альтос одним движением отбил удар. Вскрикнув, Артур осел на пол.
    
– Не держи меня за пешку, мальчик. – Кей склонился над ним. – Ты не рискуешь ничем, а я был заранее списан в расход. Мне не нравится такой подход к делу.
    
– Психопат, – тихо сказал Артур.
    
– Зато ты – ангел. Мальчик, что стоит кровь на моих руках? Я лишь инструмент для тебя… как и те, кто охранял тебя прежде.
    
– А я инструмент для Ван Кертиса, – не поднимаясь с пола, ответил Артур.
    
– Ты его сын.
    
Лицо Артура дрогнуло.
    
– Дурак… Я не сын Ван Кертиса.
    
Кей сел на пол. Замолчал, глядя в лицо мальчишки. Потом отвёл взгляд.
    
– У Кертиса Ван Кертиса нет детей, – сказал Артур.
    
Кей молчал.
    
– Ему не нужны дети. Он бессмертен, а Грааль примет лишь его.
    
Голос Артура задрожал – он плакал.
    
– Я… я клон. Такой же инструмент, как ты… или те…
    
– Прости, – сказал Кей.
    
– Я для того и был создан, чтобы пройти этот путь…
    
– Прости меня, – повторил Кей.
    
– Я клон. По закону Империи я не имею никаких прав.
    
– Привет, Арти.
    
Мальчишка поднял глаза.
    
– Привет, Арти, – повторил Кей. – Я Кей Дач со Второй планеты Шедара. Этот мир не признавал Генетического Моратория Империи. Я – супер в третьем поколении. По закону я подлежу фильтрации и серии низводящих операций. Жена сенатора Лацитиса дала мне документы своего сына, погибшего при первой атаке Сакры. Но меня лишили и этого имени.
    
Артур всхлипнул, размазывая слёзы. Потом спросил:
    
– А в чём ты супер?
    
– Зрительная память, лингвистика, скорость реакции.
    
– Привет, Кей Дач, – сказал Артур.
    
Подножие Основы Силикоидов, Седмин, долго наблюдал за Артуром, плачущим на груди у Кея. Потом он перенёс восприятие на Запоминающих и приказал снять наблюдение с людей.
    
То, что Кертис расскажет Кею, было ему известно и так.
    
    
– Я всегда знал, сколько себя помню, – сказал Артур. Он сидел на койке, забравшись, туда с ногами. Уже не плакал. Кей Дач-Альтос рылся в шкафу. Найдя трёхгранный хрустальный флакон, глянул на этикетку, удовлетворённо кивнул, сел в кресло.
    
– Это… это нормально было. Привычно. Официально я сын Ван Кертиса. На самом деле – точная биологическая копия.
    
– А память? Разум? – Кей откупорил флакон, глотнул из горлышка. Коричневая жидкость обожгла горло – в хайгарском бренди было почти шестьдесят градусов.
    
– Память у меня своя, – сухо ответил Артур.
    
– Ну и не переживай. Какое тебе дело, сколько генов совпадает с генами Ван Кертиса – пятьдесят или сто процентов?
    
– Мне – никакого. Империи…
    
– Наплюй на Империю. Что нужно Кертису-старшему на Граале?
    
– Линия Грёз.
    
Кей глотнул ещё раз. Вопросительно посмотрел на Артура.
    
– Я не знаю, что это. Я знаю лишь дорогу.
    
– Врёшь. Это тоже иная технология?
    
– Да.
    
– Чья?
    
– Кей, тебе не стоит этого знать.
    
– Седмин прав насчёт Предтеч?
    
– Никаких Предтеч не было. Кей, оставь это. – Губы Артура задрожали.
    
– Глотни, – Кей протянул ему бутылку, – только немного.
    
Артур послушно сделал глоток, поморщился, вернул флакон.
    
– Что имел в виду Седмин, говоря об отбрасывании тебя к Терре?
    
– Я могу только предположить.
    
– Валяй.
    
– Ты знаешь, как работает аТан?
    
Кей не ответил, сочтя вопрос риторическим. Но Артур терпеливо ждал. Альтос вздохнул и начал:
    
– Молекулярный репликатор копирует любые биологические объекты. Но они остаются мёртвыми… неодушевлёнными, что так порадовало церковь Единой Воли. Лишь в случае гибели оригинала, когда нейронная сеть осуществляет выброс информационного психополя, его можно закачать в новое тело…
    
– Не так. Нейронная сеть не способна мгновенно перенести такой объём информации. Она работает в режиме реального времени.
    
– А-а…
    
– Информация накапливается в компьютерах компании постоянно. Прекращение работы нейронной сети и считается смертью человека. Так что экранирование психополя приведёт лишь к одному – созданию новой личности.
    
– Полноценной?
    
– Нет. Человек-растение… человек-автомат, точнее. Он способен есть, пить, отвечать на вопросы, выполнять приказания. Он не является личностью. Человек – не только сумма тела и памяти.
    
– Твои слова порадовали бы Патриарха.
    
– А после чего церковь благословила аТан, как ты думаешь? Мы доказали существование души.
    
Кей отпил ещё бренди. Тихо сказал:
    
– Это значит, что силикоиды…
    
– Нет. Они не способны нас уничтожить. Если экранировать психополе – это возможно, – то на Терре воссоздадут двух зомби – Артура и Кея. Но стоит нам, настоящим, погибнуть, как зомби обретут сознание. Что-то, стоящее над психополем, без всякого аТана найдёт новые тела. Мы называем это фактором «пси». Именно он отсутствует у рас Дарлока, Алкариса, Клакона, делая аТан бесполезным для них.
    
– Понятно.
    
Лицо Артура раскраснелось, голос стал торопливее.
    
– Силикоиды не способны уничтожить нас до конца. Экранирование психополя приведёт лишь к одному – какой-то срок на Терре будут жить зомби. Как только мы найдём способ убить себя, они обретут сознание. Стирание памяти приведёт к тому же результату. Я не уверен… возможно, что и дарлокский симбиоз высвободил бы пси-фактор.
    
Вот в это Кей не поверил. Артур был слишком напуган на Лайоне. Но высказывать такие догадки вслух не стоило.
    
– Ты уже проходил через такое?
    
– Д-да… – Артур запнулся. – Полтора года назад меня захватили на Гентаре-2. Группа людей… потом среди них появился силикоид. Они поместили меня в камеру – вероятно, там были экранирующие системы, аТан сработал. Два месяца я был… не в себе. Потом сознание вернулось. Вероятно, я покончил с собой.
    
– Или тебе стёрли личность, – осторожно предположил Кей.
    
– Личность мне стирали год назад. Сигма-Т. – Артур вздрогнул, принуждённо расмеялся: – Помню, как меня уложили под антенны… в висках заломило… И всё. Там были только люди. Мы подозревали корпорацию «Рамдс»… силикоиды оставались в тени…
    
– Они попробуют поднять против Империи все расы Галактики. – Кей лёг на свою койку. Голова гудела, но мысли оставались чёткими. Бренди не пьянил. – Разве Грааль стоит этого?
    
– Грааль не стоит ничего. Линия Грёз – вполне.
    
– Я посплю, Арти. – Кей закрыл глаза.
    
– Спи, – согласился Артур.
    
Альтос почти заснул, когда Артур спросил:
    
– Тебе не противно, что я клон?
    
– А тебе не противно, что мой эмбрион собирали под микроскопом? – пробормотал Кей.
    
– Спокойной ночи, Дач. – Артур завозился на постели. – Я подумаю, что мы можем сделать.
    
– Благодарю тебя, король, – прикрывая глаза рукой, сказал Кей. Силикоиды не догадались поместить выключатели света внутри их камеры… или не сочли это нужным.
   
   
    
     
6
    
    
– Я прошу вас, Лемак, – сказала Изабелла. Адмирал, полулёжа в кресле, смотрел на неё с экрана. Смотрел молча и устало: казалось, он серьёзно сдал за последние дни. – Разрешите продолжить акцию, адмирал.
    
– Грядут перемены, Каль, – тихо сказал Лемак. – Большие перемены. Я не могу доверять гиперсвязи, но меньше всего Империи нужен конфликт с Основой Силикоидов.
    
– Конфликта не будет.
    
– Да? Что ж, я не могу приказывать офицеру Службы. Действуйте по усмотрению.
    
– Без ваших кораблей я бессильна… – заставила себя признаться Изабелла.
    
– Все линейные корабли должны вернуться к базам. Это не мой приказ, Каль. Я не могу его оспорить.
    
– Но «Гончая» не является боевым кораблём.
    
Лемак страдальчески развёл руками:
    
– Каль, вы удивляете меня… очень удивляете. Что происходит?
    
– Я не могу доверить это гиперсвязи.
    
– Хорошо, – неожиданно согласился Лемак. – Конвой возвращается, вспомогательные корабли по-прежнему подчинены вам. Но у меня будет просьба: если какое-то чудо позволит вам добиться успеха, прежде всего посетите меня.
    
Каль кивнула.
    
– На всякий случай я сообщу об этом десантной группе на вашем корабле, – добавил Лемак. – Желаю удачи.
    
Экран погас. Изабелла обхватила голову руками, замерла, глядя в мёртвое стекло.
    
– Зачем силикоидам Артур Кертис? – спросил Номачи. В рубке они были вдвоём – единственные, знавшие правду о цели полёта. – С чего ты взяла, что он у них?
    
– Не знаю, – призналась Каль. – Но это единственный вариант, который меня устраивает.
    
Мысленно Номачи выругался. Ему надоела крошечная каютка, которую он делил с молчаливым Кадаром, опротивела сублимированная пища, не нравился безумный, выматывающий секс с Изабеллой. В глубине души он проклинал миг, когда решил сравнить портреты Артура Овальда и Артура Кертиса.
    
Он очень надеялся, что щенок сгинул в лапах дарлоксиан или во время бомбардировки Лайона.
    
    
– Мне надо поговорить с Седмином, – сказал Артур.
    
– Уверен?
    
– Вполне.
    
– Тогда повторяй это громко и регулярно, – посоветовал Кей, протирающий лицо салфеткой-депилятором. Недельная щетина серой пылью сходила со щёк.
    
– Мне надо говорить с Седмином, – произнёс Артур в пространство. Он ещё валялся на койке, видимо, проспав ночь одетым. – Мне надо говорить с Седмином…
    
Кей покончил с бритьём и вскрыл чашку кофе. Но пить его не стал – прополоскал горло и сплюнул на пол. Негромко пропел:
    
– А-а-а-а…
    
– Ты что? – заинтересовался Артур.
    
– Хочу сменить профессию, – сообщил Кей. – Я поступлю в Императорскую оперу… А-а-а-а… Как тебе мой голос?
    
– У тебя голос подстреленного булрати.
    
– Это прекрасно.
    
Артур повторял о своём желании говорить с Седмином ещё часа два. Кей не прекращал вокальных упражнений. В конце концов дверь открылась и на пороге появился силикоид.
    
– Подножие Основы Седмин ждёт Кертиса для беседы.
    
Артур вскочил с койки и шагнул к силикоиду. Кею он бросил:
    
– Это разговор с глазу на глаз.
    
– А-а-а… – пропел Кей. – Если найдёшь у силикоида хоть один глаз, сообщи. А-а-а…
    
Кертис-младший шёл за силикоидом с чётким ощущением, что его телохранитель сходит с ума.
    
    
Маленькая эскадра разделилась в системе Лайона. Эсминцы ушли в гиперпрыжок к Догару, а «Круг тишины», «Гончая» и безымянный корвет Службы двинулись по следам армады силикоидов. Это было несложно – тридцать две тысячи кораблей оставили сильные возмущения в пространстве.
    
Каль не знала, чем ей может помочь планетарный нулификатор. Но она привыкла пользоваться всем, имеющимся под рукой, – и это относилось не только к людям, но и к кораблям.
   
   
    
     
7
    
    
– Иди за мной, – сказал силикоид.
    
Артура не было два часа. Когда дверь открылась, Кей ожидал увидеть его, но это был всего лишь конвоир.
    
– Настал и мой черёд, верно? – спросил Кей, выходя в коридор. Силикоид не счёл нужным отвечать. Они пошли по коридорам, где царила темнота, лишь светящийся шарик, созданный чужим, помогал различить дорогу. Воздух казался слишком свежим, неживым – его обогатили кислородом совсем недавно. Силикоидам хватало трёх-четырёх процентов, и для своих пленников им приходилось менять атмосферу.
    
На этот раз Седмин был не один. Три силикоида висели в центре каюты – то ли разговаривая в своём радиодиапазоне, то ли размышляя о чём-то. Артур сидел в кресле, напряжённый, похожий на затравленного зверька.
    
– Привет, Подножие Основы, – подходя к своему подопечному, сказал Кей. – Ты был не слишком крут с мальчиком?
    
– Он сам решился на откровенность, – прогудел силикоид, паривший в центре маленькой группы.
    
– И ты удовлетворён?
    
– Да. Теперь спрашиваю я, а ты отвечаешь. Что такое «Линия Грёз»?
    
– Увы, со мной Артур не так откровенен. – Кей присел на подлокотник свободного кресла. – Видимо, это информация лишь для царственных особ.
    
– Он не знает, – быстро сказал Артур. – В этом нет необходимости.
    
– Верю, – согласился Седмин, приближаясь к ним. – Мы чувствуем, когда слова правдивы, а когда нет.
    
– Ты обещал… – начал Кертис-младший.
    
– Я помню. Кей Альтос, мы получили от Артура Кертиса ценную информацию. Она меняет наши представления о Граале.
    
– И вы решили нас отпустить. – Кей слегка поклонился. – Благодарю, древняя и мудрая раса.
    
– И мы почти решили вас отпустить, – не обращая внимания на тон, сказал силикоид. Кей осёкся. Смерил Артура вопросительным взглядом, тот кивнул.
    
– Ситуация неоднозначна, – произнёс Седмин. – Приобщение Империи Людей к технологии, названной Кертисом «Линия Грёз», должно снизить опасность для Основы Разума. Возможность агрессии со стороны человечества приблизится к нулю…
    
– Может, мне самому тебя остановить? – спросил Кей у Артура.
    
– Однако, – продолжил силикоид, – ослабление человечества может спровоцировать реакцию иных юных рас. Равновесие сил будет нарушено в любом случае. Мы в затруднении.
    
– А у вас есть выбор? – полюбопытствовал Кей.
    
– Да. Мы можем задержать вас… надолго. Вы будете живы, но никогда не покинете пространство силикоидов. Это даст нам время – время для принятия решения.
    
– Задержать? Ой ли… – Кей похлопал себя по груди. – Я могу остановить свой маленький моторчик в любую секунду. Могу перестать дышать. И Артур способен на такой фокус.
    
– У вас не будет ни сердца, ни лёгких, – без тени угрозы произнёс Седмин. – Только мозг. И он будет жить… долго, очень долго.
    
– Блеф, – чувствуя, как холодеет в груди, сказал Кей.
    
– Нет, Кей Альтос, рождённый как Кей Дач. Мы научились сохранять биологические объекты в разрозненном виде. В течение трёх минут, стоит лишь мне отдать приказ, ваши тела будут разобраны. Мозг не успеет погибнуть, аТан не сработает.
    
– Это блеф, – уже понимая, что Седмин говорит правду, произнёс Кей.
    
– Хочешь проверить?
    
В голосе силикоида не было угрозы. Даже самые заклятые враги этой расы не обвиняли её в напрасной жестокости.
    
– Нет, – сдался Кей. – Я верю.
    
– И правильно делаешь. – Нотка сочувствия в голосе Седмина могла быть фальшивой. А могла и передавать его подлинные чувства, тот эквивалент симпатии, который силикоид мог ощущать к человеку.
    
– Чего же вы ждёте? – Кей оглядел всю троицу. Состоящие из кремниевых и кристаллических структур, пользующиеся вместо конечностей силовыми полями, они являлись абсолютно неуязвимыми против безоружного человека.
    
Таково было общее мнение.
    
– Мы решаем, Кей Альтос. Кертис-младший сказал нам правду – или часть её. Отпустив вас, мы снимаем угрозу Галактике, которую несёт человечество. Но существует слишком много неучтённых факторов. Если же мы только задержим вас – это даст время. К сожалению, небольшое. Ван Кертис создаст нового клона. И его планы могут измениться.
    
Артур вздрогнул, но промолчал.
    
– Решайте, – сказал Кей. – Пусть Основа не дрогнет, когда разум придёт в движение.
    
– Ты знаешь многое. – Седмин не выразил удивления. – Ты человек, который пытается понять иные расы, ненавидя их при этом.
    
– К вам я отношусь нейтрально.
    
– Мы слишком различны… Кей Дач, что ты нам посоветуешь сделать? Ты не знаешь истины о «Линии Грёз», она не повлияет на твоё решение. Говори.
    
– И вы послушаетесь?
    
– Не обязательно.
    
– Ладно. – Кей встряхнулся, то ли разминая тело, то ли просто приходя к решению. – Седмин, когда ты встал в Подножие Основы, ты сменил на этом посту Гранида.
    
– Так было.
    
– Твой путь признали более верным для Основы?
    
– Нет, в то время это было неясно. Мы положились на стабильность мироздания.
    
– Проще говоря – дрались, – заключил Кей. Ему было интересно – самую капельку, – испытывает ли силикоид какие-то эмоции, вспоминая свой приход (или нисхождение?) к власти.
    
– Твоё предложение абсурдно. – Седмин слегка качнул корпусом, и Кей почувствовал, как нечто невидимое пронеслось в опасной близости от его ног. – Среди нас нет сторонников того или иного решения. Некому выяснять истину в поединке.
    
– Моё предложение ещё абсурднее, чем ты думаешь, каменюка. Я буду драться с одним из вас. Победитель примет решение.
    
Казалось, что Седмин не в силах понять услышанное. Он облетел вокруг Кея, сканируя его всеми доступными способами, прежде чем спросил:
    
– И какое оружие ты хочешь противопоставить нам?
    
– Никакого. Рукопашный бой, как и положено при испытании на непознаваемую истину.
    
Артур отвернулся. Говорить с невменяемым было глупо.
    
Силикоиды молчали.
    
– Я предлагаю проверку стабильностью мироздания, – произнёс Кей.
    
– Твой план наивен, Кей Альтос. Ты не погибнешь, мы сохраним мозг. – Седмин, очевидно, счёл предложение Кея уловкой.
    
– Кто выйдет против меня?
    
Седмин плавно отодвинулся в сторону. Наверное, он что-то приказал – ещё один силикоид последовал за ним. Против Кея остался лишь один чужой – полтонны парящего в воздухе камня.
    
– Кей Дач, Вторая планета Шедара, – поклонившись, сказал Кей. – Не имею к тебе зла.
    
Силикоид с карикатурной грацией изогнул тело. Пропел:
    
– Мизаар, тридцать девятая Основы. Не имею к тебе зла.
    
Артур Кертис посмотрел на своего телохранителя. Он знал, что произойдёт сейчас с Кеем и что затем ждёт их обоих. Драться с силикоидом без оружия – глупее, чем пойти с ножом на танк. Но Дач-Альтос уже принимал боевую стойку.
    
Мальчик прижал ладони к голове – словно это могло защитить от силикоидских хирургов, готовящихся сейчас к трепанации двух черепов, – и закрыл глаза.
    
Мизаар тяжело двинулся на Кея. Отскочив, тот издал протяжный крик, больше всего напоминающий вопль кота весенней ночью.
    
Артур Ван Кертис, который умел узнавать смерть в любом обличье, на этот раз ошибся. Он решил, что Кей Дач мёртв.
    
Силикоид был, в общем, того же мнения. Основание каменного столба описало дугу – и невидимая стена ударила Кея. Он упал, чувствуя, как перехватывает дыхание. Силикоид приближался – бесстрастный и смертоносный, как горный обвал.
    
Вскочив, Кей Дач нанёс удар по каменному телу. Отбитая и обожжённая рука взорвалась болью.
    
Мизаар, не издав ни звука, рухнул на пол. Колонна его тела была почти круглой. Медленно, громыхая, он покатился к Седмину. Но к этому движению его разум уже не имел никакого отношения.
    
Лишённый возможности генерировать силовое поле, силикоид превратился просто в мыслящий камень.
    
– Это. Очень. Впечатляет, – чётко произнёс Седмин. Мизаар остановился, схваченный его полем.
    
Кей, не слушая, подошёл к Артуру. Взял за кисти, отводя побелевшие от напряжения руки.
    
Кертис-младший, часто моргая, смотрел на своего телохранителя.
    
– Что ты решил, Кей? – спросил Седмин. Где-то за гранью человеческого восприятия сейчас кипела буря. Информация циркулировала по огромному кораблю: люди научились фокусу булрати. Люди способны убить силикоида голыми руками.
    
Кей Дач-Альтос смотрел на Артура. За мальчишкой стояла неведомая «Линия Грёз», которая сделает человечество мирным, безопасным, не нарушающим равновесия сил. Таким, каким его хотят видеть чужие.
    
– Решай, Кей.
    
За Седмином стояло расчленение тела и упрятанный «в банку» мозг. Возможно, что сохранятся ещё и глаза.
    
– А ну его, это человечество, – сказал Кей и взъерошил Артуру волосы. – Седмин, отпусти нас. Пожалуйста, отпусти.
   
   
    
     
8
    
    
Когда-то экспресс-капсулы использовались очень широко. Их сбрасывали с идущих в гиперпространстве кораблей, рассчитав курс так, чтобы капсула вышла в реальный космос у самой планеты. Разовый двигатель позволял снизить скорость, парашютная система обеспечивала посадку. В карго-отсек можно было поместить около тонны груза – или пять-шесть человек, страдающих излишним оптимизмом.
    
Капсулы не обеспечивали лишь надёжности. В приплюснутом керамическом шаре не было места для дублирующего двигателя – и капсулы сгорали в атмосфере. Не было места для запасных парашютов – и они разбивались при посадке. Не было места для резервной навигационной системы – и капсулы проносились мимо планеты, уходя в бесконечный дрейф.
    
– Если что, вернёмся на Терру, – устраиваясь в кресле, сказал Кей. Артуру его тон не понравился. Он предпочёл спросить о другом:
    
– Ты был на Таури?
    
– Приходилось.
    
– И как?
    
– Хорошая планета. Тебе понравится.
    
– Угу, – с сомнением буркнул Артур.
    
Крошечный, не дающий даже объёмности экран переговорника засветился. Они увидели силикоида.
    
– Кей Альтос, Основа приняла решение.
    
– О боги… Ну, говори.
    
– Основа Силикоидов не может сделать окончательный выбор. Она предоставляет вашу судьбу стабильности мироздания. Ни один силикоид не предпримет действий, помогающих или препятствующих вам, – за исключением данного момента. Достижение Кертисом «Линии Грёз» будет воспринято благожелательно. Недостижение – тоже. Мы вверяем вас судьбе.
    
Капсулу тряхнуло, удар перегрузки выбил из горла сдавленный хрип.
    
– Зачем так грубо… судьбе-то вверять… – прошептал Кей.
    
Капсула вибрировала, как машина на просёлочной дороге. Изображение на экране исчезло – в гиперпространстве связи между кораблями не существовало.
    
– Если нас затянет в кильватерный след, то мы вынырнем в паре парсеков от звезды, – сообщил Кей.
    
– А то я не знаю…
    
Тряска прекратилась. На экране замелькали цифры – навигационная система ориентировала капсулу. Кей щурился, вглядываясь в мелкие строчки.
    
– Ну?
    
– Дерьмо им на головы!
    
Пальцы Кея забегали по пульту управления. На мгновение пропала гравитация. Потом капсулу развернуло, и тонкий свист наполнил отсек.
    
– Что такое? – закричал Артур.
    
– Если двигатель не развалится на форсаже, – Кей убрал руки с пульта, – если гравикомпенсатор сможет сглотнуть все перегрузки, то через семь минут мы будем на поверхности.
    
    
Операторы «горячего следа» засекли сброс капсулы в системе Таури. Это было достаточно странно, но стандартная инструкция рекомендовала преследование основной группировки. Выбор между тридцатью двумя тысячами кораблей и крошечной капсулой казался несложным – они не знали, кого, собственно, выслеживают.
    
Три земных корабля продолжили путь.
    
    
Экспресс-капсула не имела внешних камер, равно как и иллюминаторов. Тишина обозначила конец торможения, мгновения невесомости – сброс гравикомпенсатора, рывок – открытие парашюта. Потом их только раскачивало в воздушных потоках.
    
– А ведь приземлимся, – удивлённо сказал Кей. – Арти, если тебе хотелось чуда, то оно произошло.
    
– Мне ничего не хочется…
    
– Плохой признак. Арти, ты не желаешь рассказать мне о «Линии Грёз»?
    
– Нет, не желаю.
    
– Придётся, – пообещал Кей.
    
Капсулу тряхнуло ещё один раз.
    
– С прибытием, – отстёгивая ремни, сказал Альтос. Капсула стояла криво, так что к люку пришлось карабкаться под потолок. Впрочем, это было предусмотрено, и несколько скоб облегчали задачу. – Знаешь, что в Смутной Войне такие капсулы использовали в десанте?
    
– Не верю, – выпутываясь из ремней, сказал Артур. Глянул на дисплей и подозрительно спросил: – Ты уверен, что эта планета мне понравится?
    
– А в чём дело? – Кей снял последнюю блокировку и откинул люк. В отсек ворвались тяжёлые снежные хлопья и ледяной ветер.
    
– Минус двадцать три, – застёгивая курточку, сообщил Артур.
    
Кей, оцепенев, смотрел в провал люка. За ним была темнота, наполненная вьюгой.
    
– Это невозможно, – тихо сказал он. – Таури – планета-сад.
    
Подтянувшись, Кей сел на обрез люка, поморгал, привыкая к темноте. Вокруг был нетронутый глубокий снег, кольцом подтаявший вокруг капсулы. Сквозь густые облака не проглядывало ни одной звезды.
    
– Ты не спутал Таури с какой-нибудь другой планетой? – спросил Артур, выбираясь за ним. Холод дружелюбно обнял мальчишку, и он поёжился.
    
– Я прожил здесь два года… после каторги. На Таури нет зимы, планета климатизирована по классу «Эдем»…
    
Артур впервые увидел Кея растерянным, даже напуганным. Его телохранитель не боялся реальной опасности – Альтоса пугала неизвестность.
    
– Что это за свет, Кей?
    
Сквозь падающий снег пробивалось неяркое фиолетовое свечение. Далёкая стена света, поднимающаяся к небу…
    
– О дьявол! – Кей захохотал. – Нас угораздило сесть в компенсаторе, Арти! – Оптимизм вернулся к нему удивительно быстро. Он подхватил Артура за пояс и спрыгнул в снег.
    
– Ты что?
    
– Догадайся с трёх раз.
    
Из-под капсулы донеслось потрескивание. Обгорелый шар дрогнул.
    
– Понял, – отбегая, сказал Артур. Они стали метрах в десяти, наблюдая, как экспресс-капсула проваливается под лёд. Плеснула чёрная вода, мгновенно застывая. Снег принялся заметать свежий ледок.
    
– Сможешь пройти пять километров? – спросил Кей.
    
– Пошли, – пряча озябшие руки в карманы, ответил Артур. Он не нуждался в объяснениях – компенсационные зоны планетарных климатизаторов имели десятикилометровый диаметр. Вечное лето, царившее, по словам Кея, на Таури, обеспечивалось сотней-другой зон вечной зимы.
    
Вначале они шли быстро. Мешал лишь снег, иногда доходивший Артуру до пояса. Кей выдвинулся вперёд, как бульдозер, проламывая дорогу. Шок от череды быстро меняющихся событий пока ещё не давал ощутить холод в полной мере.
    
– Ты здорово разделался с силикоидом, – сказал Артур.
    
– Молчи и дыши через нос, – отрезал Кей. Его фигура впереди становилась всё отчётливее, по мере того как глаза привыкали к темноте, а на серую ткань костюма налипал снег.
    
Потом им повезло: они вышли на участок, где не было снега – только гладкий, как стекло, лёд. Видимо, эту часть компенсаторной зоны недавно очищали, убирая излишек замёрзшей воды в оросительные системы. Кей упал два раза, Артур трижды. Размахивая руками, Кертис-младший постепенно приноровился удерживать равновесие. Но всё равно идти по льду было легче.
    
Когда они вновь вышли на заснеженный участок, Артур почувствовал, что онемевшие пальцы его не слушаются. Спрятать руки в карманы стоило немалых усилий, но это не очень-то помогло. Потом он упал – ноги почему-то не хотели сгибаться.
    
– Кей, я скоро сдамся, – сказал Артур, вставая с пушистого снежного одеяла. Оно казалось очень мягким, соблазнительно уютным.
    
– По моим расчётам, ты должен был сломаться на полдороге, – сухо сказал Кей, поворачиваясь. Лицо его было белым, холодным как лёд.
    
– Встретимся на Терре? – усаживаясь в снег, спросил Артур.
    
– Вероятно. – Кей Альтос посмотрел на закрывшего глаза мальчишку, потом на сиреневое сияние, окружавшее зону компенсации. Оставалось ещё три километра пути.
   
   
    
     
9
    
    
Артур открыл глаза. Над ним был потолок – белый, с сеточками паутины в углах и круглым плафоном на шнуре. Он лежал в постели, раздетый, укрытый тонким одеялом, и солнечный луч тёплой ладонью гладил его лицо.
    
– Кей? – прошептал Артур.
    
Комната была очень маленькой. Стены оклеены голубыми бумажными обоями, единственное окно полуоткрыто, и из него веял прохладный воздух. Из мебели лишь кровать, жёсткий стул с высокой спинкой и широкий низкий шкаф тёмной полировки. Натуральное дерево не вязалось с общей убогостью обстановки, но Артур повидал много ещё более странных мест.
    
– Кей? – откидывая одеяло, повторил Артур, уже погромче. Встал, выглянул в окно, откинув лёгкий тюль. Комната была на втором этаже, и он не увидел ничего, кроме деревьев. Тёмно-зелёная листва, похожие на яблоки плоды, жёлтый солнечный свет сквозь ветви… Артур поёжился, то ли от холодного ветра, то ли от дурного предчувствия. Это слишком походило на Терру.
    
На стуле лежала его одежда. Артур натянул джинсы и подошёл к двери. Коснулся створок – тоже деревянных, те качнулись. По крайней мере он не был заперт. Очень осторожно Артур приоткрыл дверь. И замер, услышав незнакомый голос – надтреснутый, старческий.
    
– Маретта мне не понравилась, да… Снега и снега, как жить-то? На прошлый год у нас снег две недели лежал. Говорят, из-за новой базы, что в горах поставили. Думали, совсем уж конец пришёл, но ничего… Сады помёрзли, первый урожай даже собирать не стали, запахали в землю, да и с концом…
    
– Что вы говорите! Ужасно…
    
Артур улыбнулся и прислонился к дверному косяку. Он узнал голос Кея.
    
– Вам-то привычно, ясное дело. Если из отстойника выбрались, что уж говорить. А у вас, поди, и не растёт ничего?
    
– Как не растёт? Ягельник, снежный виноград, самому Императору поставляем.
    
– Тоже дело, – не слишком-то убеждённо сказал собеседник Кея. – Конечно, настоящий фрукт…
    
– А рыбку нашу куда только не отправляем, – с воодушевлением сказал Кей. – Если дело выгорит, так и вы попробуете.
    
– Попробуем, – без энтузиазма пообещал обладатель старческого голоса. – Вы бы вот наши яблоки на Маретте предложили…
    
– Ещё мы планктона в этом сезоне много собрали! – перебил Кей. – И не только верхнего… это вроде червячков маленьких. Протралили дно, столько нижнего за жаркий период развелось! Он такой… как бы тараканчики, но в воде живут. И что приятно – даже высушенные не умирают! Бросишь в стакан с водой, дашь отмокнуть – снова резвятся, черти!
    
Артур закусил руку, чтобы не расхохотаться. За дверью наступила пауза, потом незнакомец кашлянул и робко начал:
    
– Вот в моих садах…
    
– Простите, время приёма пищи, – неожиданно строго произнёс Кей. – Вера не позволяет мне свершать этот позорный акт в присутствии посторонних.
    
– А-а… ну, приятного вам аппетита.
    
– Унижение не бывает приятным, – грустно сообщил Кей.
    
Зашаркали торопливые шаги. Потом до Артура донеслось:
    
– Если сынок ваш захворает, уксусом его натрите. Лучшее средство от жара, вы уж поверьте.
    
– Я его замариную, – мрачно пообещал Кей.
    
Испуганно хлопнула закрывшаяся дверь. Артур трясся от сдавленного хохота.
    
– Входи, – донеслось из-за двери. – Поунижаемся вместе, пока еда не остыла.
    
Артур толкнул дверь. Эта комната была куда просторнее, с мягким ковром на весь пол, длинным диваном вдоль стены, стеклянным шкафом, уставленным посудой. За круглым столом посреди комнаты сидел Кей.
    
– Отвадил старика? – спросил Артур.
    
– Старуху. Её так просто не отвадишь, боевая бабка. Служила акушеркой в Имперском десанте.
    
– Кем?
    
– Акушеркой, сынок. Там женщин хватало. С добрым утром.
    
– С добрым утром, папа. – Артур посмотрел в окно. Деревья, солнечный свет, чистое голубое небо. – Где мы?
    
– Таури, как и планировали. Главный поставщик фруктов в этом секторе. Мы с Маретты, торгуем рыбой и планктоном.
    
– Я уже понял. – Артур попытался было сесть за стол, но Кей покачал головой:
    
– Вон та дверь. Гигиена для мареттянца – превыше всего. Потом следующая. На плите сковородка, в шкафу столовые приборы.
    
Артур торопливо умылся, на кухне (окна – настежь, сады – до горизонта) снял с плиты внушительных размеров сковородку. Плита оказалась то ли очень роскошной, то ли совсем древней – с открытым огнём.
    
– И хлеб! – крикнул из комнаты Кей.
    
Поставив перед Кеем сковороду, Артур вновь попробовал сесть рядом.
    
– Воспитанный юноша должен прислуживать отцу при еде, – осадил его Кей. Снял со сковороды крышку – там оказалась жареная рыба. Очень вкусная, если довериться запаху. – Стоять при этом надо позади, дабы не видеть отвратительного акта жевания. Затем позволяется доесть остатки, не пренебрегая костистыми кусками…
    
Кертис послушно стал за спиной Кея. Ему было хорошо. Он даже готов был не пренебречь костистыми кусками.
    
– Садись, – мягко сказал Кей. – О воспитании можешь забыть – мы всё равно не едим при посторонних.
    
– Нам обязательно надо было быть с Маретты? – подцепляя кусок, спросил Артур.
    
– Можно было прилететь с Бутиса. Но уверяю, твои обязанности понравились бы тебе ещё меньше.
    
Они быстро поели, ломая свежий батон и запивая рыбу солоноватой водой из графина.
    
– Кей, я немного помню, как ты меня нёс… – Артур заколебался, но всё же закончил: – Спасибо, что спас, но почему ты снял с меня куртку?
    
– Потому что смог натянуть её на себя, под пиджак, – спокойно ответил Кей. – Синтетика почти безразмерна, это очень удобно.
    
Артур молчал.
    
– Мальчик, – Кей взял его за подбородок, – романтические книжки, где слабым отдают тёплую одежду, укутывают в собственные тряпки, – это очень красиво. Но мне нужно было дойти и дотащить тебя. Лёгкое обморожение ничем страшным не грозило – врачи подлатали тебя за двадцать минут, пока ты ещё был без сознания. Важнее было мне сохранить способность двигаться, иначе мы вернулись бы на Терру. Согласен?
    
– Что сейчас будем делать? – вопросом ответил Артур.
    
– Ты будешь отдыхать. А я полечу в столицу покупать корабль. Не корчи рожи, у них приличная транспортная сеть, я управлюсь за полдня.
    
– Я ничего не знаю про Маретту…
    
– Вода, лёд, рыба, траулеры. Похоже на компенсатор, куда мы вчера вляпались. Доминирующие национальности – казахи и монголы. Это азиатские типы, очень малочисленные. Живут также литовцы, латыши. Кто они такие, я не знаю. Есть небольшой анклав меклонцев – они занимаются ремонтом траулеров. Религия – местный вариант Единой Воли, с выделением пророка Насара в богоподобную фигуру.
    
– И всё?
    
– Терминал в моей комнате, не пожалей пяти минут, посмотри. Пока.
    
Кей поднялся, шлёпнул Артура по спине. Направился к двери, бросив на ходу:
    
– Далеко от дома не отходи, здесь сплошные сады, заблудишься.
    
– Ты что, уходишь? – в лёгкой панике воскликнул Артур. Кей улыбнулся ему от двери:
    
– Арти, это самая безопасная планета в Империи. Я расскажу тебе всё вечером, пока просто поверь.
    
– Безопасных планет не бывает! – хмуро сказал Артур закрывшейся двери.
   
   
    
     
10
    
    
Артур Кертис добросовестно просмотрел популярный фильм о Маретте. Это заняло полчаса, но теперь он кое-что знал о своей временной родине. Планета ему не понравилась – там и впрямь не было ничего, кроме льда и воды. На такие миры обычно мигрировали народы, продавшие свою прежнюю территорию или лишившиеся её в результате экологических катастроф. Забавным был лишь тот кусок фильма, где показывали городок меклонцев, получивших по тройственному альянсу право жить на человеческих планетах. Киборги, даже после тысячелетий искусственной эволюции, сохраняли сходство с двухметровыми ящерицами. Среди снега они выглядели несуразно, а их заметное волнение при виде холодных морей вызывало невольную жалость. Потерпев сокрушительное поражение в годы Смутной Войны, меклонцы стали самыми ярыми поклонниками человеческой расы. Заменяя свои механические части приборами имперского изготовления, они предполагали слиться с людьми – странная, но поощряемая Императором практика.
    
Отключив терминал, Артур подошёл к окну. Из комнаты Кея была видна не только бесконечная панорама садов, но и мерцающий барьер вокруг компенсаторной зоны. Мальчишка поёжился.
    
Он смутно помнил, как Кей взял его на руки, как нёс сквозь метель. Для него, замерзающего, это был короткий миг, для Кея наверняка бесконечные часы. Потом было тепло – словно бы уже и ненужное, вызывающее лишь раздражение. Ругань Кея, чьи-то растерянные лица, уколы, ванна с восстанавливающим гелем… Потом ещё укол – видимо, снотворное.
    
Кей его вытащил. Правда, без колебаний позаимствовав куртку. Это почему-то злило.
    
– Прошу прощения…
    
Артур обернулся. В дверях стояла старуха – высокая, костлявая, в короткой розовой юбке и серебристой майке. Тёплый климат диктовал свою моду для всех возрастов. Седые волосы, слишком уж пышные для настоящих, украшал кокетливый цветочек.
    
– Добрый день, – сказал Артур Овальд, примерный сын коммерсанта с Маретты.
    
– Ну, совсем другой вид, – удовлетворённо сказала старуха. – Ночью чуть живого принесли… Я Генриетта Фискалоччи, муж мой смотритель при климатизаторе. Но ты меня зови тётушка Фискалоччи.
    
– Спасибо, тётушка Фискалоччи. Я Артур.
    
Бывшая акушерка Имперского десанта разглядывала Артура с откровенным старческим любопытством.
    
– Муженёк, конечно, виноват, – продолжала Фискалоччи. – Положено контролировать пространство над зоной, но кто ж знал, что вы прямо в отстойник угодите? Все эти экспресс-капсулы давно запретить пора. Не припомню более неудачного технического решения. Разве что «Игла»… да её через полгода с оснащения сняли. Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается. Ты поел, мальчик?
    
Артур кивнул. Старушка вызывала у него неясное беспокойство, перемешанное с любопытством.
    
– Если захочешь покушать, я на третьем этаже буду. Приготовлю, принесу, уйду – обычаи ваши знаю. Строгая у вас планета, да, Арчи?
    
– Обычная. Только я не Арчи, меня зовут Артур.
    
Старуха всплеснула руками:
    
– Память, память… Мне почти полтораста, мальчик. Пора уже, а всё что-то цепляюсь… – Она развернулась, собираясь уходить.
    
– Простите, тётушка Фискалоччи, я могу погулять? – быстро спросил Артур.
    
– Гуляй, гуляй… Фруктов нарви, не пробовал небось с ветки? Вы у нас гости, да и старик мой оплошал. Заблудишься, так на отстойник иди, от него к дому дорожка проложена…
    
Продолжая что-то бормотать, Генриетта Фискалоччи вышла. Артур хмуро смотрел ей вслед. Ему не понравилось многое. В первую очередь то, что старушка не набросилась на нового и беззащитного слушателя с рассказом о таурийских садах. Во вторую – упоминание об «Игле». Артур увлекался моделями старых кораблей – в ту пору, когда ещё не начались его путешествия в сторону Грааля. Малый разведкатер «Игла», удивительно красивый и ещё более хрупкий, никогда не состоял на вооружении десантных частей.
    
Артур прошёл в свою комнату и надел рубашку. Потом, словно в знак непонятного протеста, набросил куртку. Она ещё хранила форму тела Кея и стала медленно стягиваться в плечах, подгоняясь под мальчишескую фигуру.
   
   
    
     
11
    
    
Дом был из дерева – весь, целиком, все три этажа. Любого выходца с Терры это поразило бы. Артур Кертис привык и к большей роскоши.
    
Он спустился на первый этаж, в просторный холл. Там никого не оказалось – муж Генриетты, похоже, был весьма увлечён своей работой… или той компанией, что собиралась в помещениях климатизатора. Лишь в одном из широких низких кресел дремал чёрный кот. На негромкое «кис-кис» он отреагировал лишь презрительным взглядом.
    
Столик с прозрачной столешницей был завален стопкой журналов – садоводство, светская жизнь Империи и Таури, моды. Нормальный набор для обеспеченной таурийской женщины, рассчитывающей на скорый аТан. Лишь свежий номер «Имперского военного обозрения», выглядывающий из-под «Сплетницы», выпадал из общей картины. Артуру захотелось пролистать журнал, но он почему-то застеснялся этого желания. В конце концов, у него ещё будет на это время. Открыв дверь (незапертую!), Артур вышел из дома.
    
И попал в бесконечный сад.
    
Таури была раем изначально. Мягкий климат, плодородная земля, обилие спокойных рек и маленьких озёр – при двух небольших океанах. Планету колонизировали после Смутной Войны – сотни миллионов демобилизованных военных не слишком стремились вернуться на обросшие заводами, изнурённые бесконечным производством, отравленные отходами миры. Они заселили рай и улучшили его по своему вкусу.
    
Сады, разделённые символическими ограждениями, родовые усадьбы, небольшие посёлки и города, служившие центрами культуры и образования, – вот чем была Таури. СИБ на планете комплектовался лишь местными жителями. Имперский космопорт казался жалкой пародией на планетарный транспортный центр, откуда бесконечной чередой взлетали грузовые корабли: с фруктами свежими, фруктами замороженными, джемами, винами – со всем, что можно было продать. Ни одна планета в Империи не имела столько вольностей и послаблений, ни один мир не принимал столь малого участия в общеимперских проектах и не платил таких символических налогов.
    
Но Император Грей хорошо помнил, на чьих плечах пришёл к власти и кто сломил армии чужих. Он наградил военную элиту, выжившую после Смутной Войны, наградил навечно. И те, кто служил в Имперских силах сейчас, об этом знали.
    
Артур прошёл по выложенной камнями дорожке мимо клумб с незнакомыми цветами, оглянулся на дом. Деревянные стены были почти белыми, с лёгким янтарным отливом, словно дом построили совсем недавно. Лёгкий ветер шелестел ветвями деревьев, а больше – ни звука. Воздух наполнял сладкий устоявшийся запах.
    
– Эй, мареттянин!
    
Он оглянулся. К нему спешила девчонка его лет… внешних лет. Смуглая, с тощим хвостиком волос на затылке, в короткой юбке и белой мальчишеской футболке. Через плечо у неё был перекинут ремешок, на котором тяжело болтался металлический диск.
    
– Привет! – приблизившись, сказала девочка. – Это ты вчера попал в отстойник?
    
В её тоне не было ничего обидного, скорее лёгкая зависть – по поводу приключения, доставшегося Артуру. Он не стал спорить.
    
– Да.
    
– Меня Рашель зовут. А тебя Артур, я знаю.
    
– Откуда?
    
– Мой отец был вечером на климатизаторе, когда тебя принесли.
    
– Он там работает? – поинтересовался Артур.
    
– Нет, зачем? У них там каждый день посиделки, с сидром и виртуалкой. Компьютеры на станции самые мощные, они и пользуются. – Рашель замолчала, разглядывая Артура. Потом, явно приняв решение, тряхнула чёлкой: – Пойдёшь со мной?
    
– Куда?
    
– Увидишь. Да пошли, это интересно!
    
Кертис-младший заколебался. Не из-за возможной ловушки – девчонка не казалась опасной, да и Кей был вполне уверен в его безопасности. Просто у Артура был порядочный опыт экскурсий с ровесницами. Как правило, приходилось выслушивать нудную чушь о местных достопримечательностях. Нередко – отвечать на слюнявый и неумелый поцелуй.
    
Впрочем, Рашель вела себя абсолютно свободно. Либо не собиралась оттачивать на мареттянине будущее кокетство, либо… её поцелуй мог оказаться не слишком уж противным.
    
– Пойдём, – согласился Артур.
    
Рашель вела его, ориентируясь каким-то шестым чувством. Для Артура уже через несколько минут направления исчезли. Безоблачное небо над головой, голубое, как на Терре, деревья, растущие на одинаковом расстоянии друг от друга, мягкая от опадающих веками листьев земля. И тишина, тишина отовсюду, даже шорох травы под ногами резал слух.
    
Таури никогда не знала войн, и, если верить Кею, даже преступления здесь были редкими и малозначительными. Может быть, потому, что планету населили люди, уставшие убивать?
    
– Вы у нас долго будете? – спросила Рашель. Артур покачал головой.
    
– Жалко. – Девочка действительно казалась огорчённой. – У меня здесь друзей мало – все далеко живут.
    
Казалось, что она совершенно не сомневается в неизбежности их дружбы. Впрочем, долгих переживаний Рашель себе не позволила.
    
– Тебе разрешили фрукты рвать?
    
– Да.
    
– Сорви мне яблоко. Вон то, жёлтое.
    
Артур подпрыгнул, пригибая ветку. Переломил гибкий черешок, молча протянул яблоко девочке.
    
– У нас не принято рвать что-то без спроса в чужих садах, – пояснила Рашель, откусывая кусок яблока. – Спасибо.
    
– А с земли поднимать? – Артур вызывающе поддел ногой яблоко, ничуть не хуже на вид того, что он сорвал. Рашель засмеялась:
    
– Ну… можно… только кто станет это делать? Их даже на продажу не собирают. Артур, а почему ты в куртке?
    
– После климатизатора не отогрелся, – буркнул Артур. Даже на Терре с натуральными продуктами так варварски не обращались. Военные заказы подорвали экологию Старых Планет.
    
– Почти дошли, – не замечая его тона, сообщила Рашель. – Слышишь?
    
Артур действительно слышал шум – ровный гул бегущей воды.
    
– Я искупаться хотела, – сообщила Рашель. – А одной нельзя, кто-то должен быть с «поводком».
    
Теперь Кертис-младший сообразил, что за диск болтается на плече у девочки. «Поводок» был безынерционным генератором «гибкого» поля. Невидимая и сверхпрочная силовая нить, возникавшая при нажатии на кнопку, подтягивала человека к «поводку». Его использовали строители, с ним ходили в горы альпинисты, иногда родители заставляли детей купаться с «поводком». Но Артур ещё не встречал нормального двенадцатилетнего человека, пусть даже и девчонку, которая надела бы «поводок» добровольно.
    
– Умеешь с ним обращаться? – спросила Рашель и протянула металлический диск. Гул воды стал громче, между деревьями блеснула голубая полоска.
    
– Умею, – хмуро признался Артур. Потомки героев Смутной Войны изрядно выродились, если на своей тёпленькой планетке не купались без «поводка».
    
– Только не подведи, – серьёзно сказала Рашель, на ходу стягивая футболку. Она была в оранжевом купальнике – прочный ремешок и немного (потому что большего пока не требовалось) ткани. На ремешке сзади поблёскивало колечко – для карабинчика «поводка».
    
Они вышли к реке, и Артур замер. Берега были забраны в бетон – землю бы быстро размыло. Река текла из сиреневого мерцания компенсационной зоны. Ледяной, веющий холодом, крутящийся водоворотами поток ревел метрах в десяти под ними.
    
– Сегодня мало воды, – озабоченно сказала Рашель. – Мелко, наверно…
    
– Ты что, собралась туда? – Артур мотнул головой.
    
– А куда же? В отводной канал с удобрениями, что ли? – Рашель стянула юбку. – Сто метров по течению – и на отмель.
    
Отмель Артур видел. Плавно поднимающаяся из воды к садам бетонная плоскость. Река в этом месте сужалась, закручивалась в водоворот, исчезала под землёй. Вокруг этой точки, метрах в пятидесяти, появлялись другие каналы – словно голубые спицы в огромном колесе. Вода в них была спокойной и мутноватой. Каналы терялись в садах.
    
– Пристегни карабин, – попросила Рашель, поворачиваясь спиной.
    
– А может, от самого климатизатора сплаваешь? – не двигаясь, спросил Артур.
    
– Ты что, тупой? Вода же ледяная, больше минуты не выдержишь! Пристёгивай.
    
Артур вынул из зажима маленький никелированный карабинчик. Потом решительно просунул ладонь под ремешок купальника.
    
– Сейчас получишь! – спокойно пообещала девочка.
    
– Дура. – Артур подёргал ремешок. – Уверена, что выдержит?
    
– Не первый раз купаюсь.
    
Артур пристегнул карабинчик. Рашель следила, как он снял «поводок» с предохранителей, активировал питание.
    
– Заряд мал…
    
– На пару протяжек хватит. Я попробую выплыть на отмель, но если меня затянет в водоворот – включай. Видишь хорошо?
    
– Лучше, чем алкари.
    
– Тогда смотри…
    
Разбежавшись, девочка с визгом прыгнула с бетонного берега.
    
– Ой, дура, – прошептал Артур, вглядываясь в пенящуюся воду.
    * * *
    
Рашель уже успела обсохнуть, когда Артур осторожно спустился к ней по бетонным плитам. Только ноги покрывала водная морось от ревущего водоворота.
    
– Будешь загорать? – спросила она.
    
Кертис-младший стал раздеваться. Спросил:
    
– У тебя хоть аТан есть?
    
– Ты смешной. Кто же ставит аТан детям?
    
– Кертис Ван Кертис.
    
– Мы с ним ещё не познакомились, – засмеялась Рашель. – Хочешь сам сплавать?
    
– А за что я карабин прицеплю? За ухо?
    
– За язык! Придумаем что-нибудь… – Рашель вдруг уткнулась лицом в горячую плиту, сквозь хохот предложила: – Хочешь, я тебе одолжу…
    
– Вот уж фиг! – с чувством заявил Артур.
    
В конце концов они решили, что хорошо затянутый на груди ремень от джинсов рывок «поводка» выдержит. Через час Артур убедился, что так оно и есть. Но плечи у него болели до вечера.
   
   
    
     
12
    
    
Формально это была свободная зона космоса. За пределами звёздной системы Силак земные корабли могли быть атакованы силикоидами, но само их присутствие не являлось враждебным актом. Таковы были законы Галактики после Смутной Войны.
    
Пока силикоиды не обращали на незваных гостей внимания.
    
– Эскадра перегруппировывается, – доложил капитан «Гончей». – Они направят корабли по различным базам. Кого мы будем преследовать?
    
Его не слишком волновали планы Каль. Инструкция, полученная от Лемака, позволяла уклониться от боя. Капитан не собирался участвовать в том самоубийстве, которое, похоже, замышляла женщина из СИБ.
    
Изабелла молчала. Если нападение на Лайон ещё имело какие-то шансы на успех, то штурм планеты – прародины силикоидов был полным бредом. Слишком много защитных станций, планетарных баз, военных кораблей…
    
– Они все здесь? – спросила Каль.
    
– Практически.
    
– То есть?