1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 
Гера меж тем поспешила взобраться на  Гаргар – вершину    

Иды высокой – и Зевс увидал ее, туч  собиратель.    

Только ее он заметил – и страсть в  нем окутала разум,    

Точно в тот день, как впервые они  сочетались любовью,    

     

     

14-295    

     

     

Оба на ложе взойдя, от родителей  милых украдкой.    

К ней подошел Громовержец и слово  сказал, вопрошая:    

"Гера, куда так поспешно с  Олимпа шаги направляешь?    

Ни колесницы твоей не видать, ни  коней быстроногих".    

В мыслях лукавя, ему отвечала  почтенная Гера:    

     

     

14-300    

     

     

"Я отправляюсь к пределам земли  плодоносной, чтоб видеть    

И Океана, отца всех бессмертных, и  мать их Тефису,    

Тех, что в чертоге своем воспитали  меня и взрастили,    

Их навестить я иду и раздор  прекратить непрерывный,    

Ибо уж долгое время они избегают друг  друга,    

     

     

14-305    

     

     

Гневом объятые в сердце, от ложа  любви уклоняясь.    

Кони стоят у подножия Иды, богатой  ключами;    

Быстро они понесут меня всюду по морю  и суше.    

Ради тебя с Олимпийской вершины сюда  я спустилась,    

Чтоб не сердился ты после, когда бы  украдкой пошла я    

     

     

14-310    

     

     

В пышный чертог Океана, текущего в  русле глубоком".    

"И, отвечая, сказал ей Зевес,  облаков собиратель:    

"Гера, успеешь и после  отправиться в дом Океана.    

Ныне любовью с тобою давай насладимся  на ложе,    

Ибо ни разу любовь ни к богине, ни к  женщине смертной,    

     

     

14-315    

     

     

Не покоряла так сильно меня, вокруг  сердца разлившись.    

Так никогда не любил я супруги царя  Иксиона,    

Что родила Пирифоя, с бессмертными  равного мужа,    

Ни белоногой Данаи, Афризия дочери  дивной,    

Что родила мне Персея, славнейшего в  сонме героев,    

     

     

14-320    

     

     

Ни красотою прославленной дочери  Феникса милой,    

Что родила мне Миноса, а также бойца  Радамаса.    

Так не любил я Семелы, ни в Фивах  прекрасной Алкмены,    

Что родила мне Геракла, отважного  сердцем ребенка,    

А Дионисий рожден был Семелой, –  отрада для смертных.    

     

     

14-325    

     

     

Так не любил я Деметры, царицы  прекрасноволосой,    

Ни знаменитой Латоны, ни даже тебя,  о, супруга.    

Весь я исполнен любви и охвачен  желанием сладким".    

В мыслях лукавя, ему отвечает  почтенная Гера:    

"О, всемогущий Кронид, какое ты  слово промолвил!    

     

     

14-330    

     

     

Хочешь на ложе теперь насладиться со  мною любовью    

Здесь, на возвышенной Иде, открытой  для глаз отовсюду?    

Что если нас кто-нибудь из богов,  существующих вечно,    

Спящими вместе увидит, а после  расскажет всем прочим?    

Вставши от ложа любви, не вернусь я  потом в меднозданный    

     

     

14-335    

     

     

Твой Олимпийский чертог; то казалось  бы мне непристойным.    

Если же вправду желаешь и так твоей  воле угодно,    

Есть у нас спальный покой, что  возлюбленный сын нам построил,    

Славный Гефест, кто повесил на  притолки крепкие двери.    

Там мы и можем прилечь, если ложе  тебя привлекает".    

     

     

14-340    

     

     

И, отвечая, сказал ей Зевес, облаков  собиратель:    

"Гера, не бойся, чтоб кто из  богов или смертнорожденных    

Спящими нас увидал: таким я густым  приукрою    

Облаком нас золотым. К нам и солнце  тогда не проникнет,    

Солнце, которого свет, проникая  повсюду, все видит".    

     

     

14-345    

     

     

Так произнесши, Кронид заключает  супругу в объятья.    

Тотчас под ними земля возрастила  цветущие травы,    

Лотос, покрытый росой, и шафран, и  цветы гиацинта,    

Нежные, пышногустые, высоко  вздымавшие стебли.    

Там они оба легли, золотым осененные  сверху    

     

     

14-350    

     

     

Облаком дивным, откуда, сверкая, роса  ниспадала.    

Так на возвышенном Гаргаре Зевс  опочил безмятежно,    

Геру в объятьях держа, побежденный и  сном и любовью.    

Сладостный Сон, между тем, побежал к  кораблям быстроходным    

С вестью спеша к Посейдону, кто землю  колеблет и держит.    

     

     

14-355    

     

     

Близко к нему подойдя, он крылатое  слово промолвил:    

"Ныне, о, царь Посейдон, помогай  благосклонно ахейцам,    

Славу им в битве даруй хоть на  краткое время, покуда    

Зевс почивает. Глубоко я сном его  сладким окутал.    

Гера прельстила Кронида, чтоб с нею в  любви опочил он"!    

     

     

14-360    

     

     

Так говоря, к племенам он разумных  людей удалился,    

Больше еще побудив Посейдона на  помощь данайцам.    

Бросившись к первым рядам, так  воскликнул земли колебатель:    

"Снова ли Гектору мы, аргивяне,  уступим победу,    

Сыну Приама, чтоб взял корабли он и  славой покрылся?    

     

     

14-365    

     

     

Так он хвалился, грозя, оттого что  Ахилл быстроногий    

На мореходных судах пребывает,  терзаемый гневом.    

Только по воине этом недолго бы мы тосковали,    

Если бы сами все ринулись в бой,  помогая друг другу.    

Дайте, о други, теперь покоритесь  тому, что скажу вам:    

     

     

14-370    

     

     

Бросим на плечи щиты, покрупней  отобрав и покрепче,    

Головы медью покроем далеко  блистающих шлемов,    

В руки же копья возьмем подлинней и  отправимся в битву.    

Я поведу вас вперед и недолго тогда,  уповаю,    

Гектор останется в поле, хотя он  неистовством дышит.    

     

     

14-375    

     

     

Если же с легким щитком между нами  есть доблестный воин,    

Слабому пусть отдает этот щит и берет  себе лучший".    

Так он промолвил. Они же поспешно ему  покорились.    

Сами цари, хоть страдая от ран, их  построили в битву, –    

Храбрый Тидид, Одиссей и владыка  Атрид Агамемнон.    

     

     

14-380    

     

     

Всю они рать обошли и обмен совершили  оружья,    

Лучшее лучшим давали, оставивши  худшее худшим.    

И аргивяне, облекшись вкруг тела  блестящею медью,    

В битву пошли; предводил их земли  колебатель могучий,    

Тяжкой рукою сжимая губительный меч  длинноострый,    

     

     

14-385    

     

     

Блеском похожий на молнию: с ним  невозможно тягаться    

В сече кровавой, – он страхом  удерживал храбрых героев.    

В свой же черед и троянцев построил  блистательный Гектор    

Спор беспощадного боя тогда меж собой  завязали    

Бог Посейдон темнокудрый и Гектор,  блистательый смертный,    

     

     

14-390    

     

     

Этот бесстрашных троянцев, а тот  аргивян защищая.    

Море кипело, шумя, близь судов и  палаток ахейских,    

Тою порой, как войска с ужасающим  криком столкнулись.    

Но и морские валы не дробятся так  шумно об землю,    

Если Борей их повсюду подъемлет  дыханием грозным,    

     

     

14-395    

     

     

С силой такой и пожар не гудит,  распылавшись далеко    

В чаще лесной, когда пламя встает и  весь лес пожирает,    

Ветер так громко не воет в вершинах  дубов густокудрых,    

Ежели он, разыгравшись, бушует с  неистовой силой,    

Как закричали тогда аргивяне и мужи  троянцы.    

     

     

14-400    

     

     

С криком ужасным герои одни на других  устемились.    

Первый ударил Аякса копьем  шлемовеющий Гектор,    

Прямо лицом обращенный к герою, и не  промахнулся.    

В грудь он попал, где сходились два  пояса, стянутых крепко,    

Первый с щитом. А другой. Что  поддерживал меч среброгвоздый.    

     

     

14-405    

     

     

Нежное тело они защитили. Разгневался  Гектор,    

Видя, что острая медь полетела  напрасно.    

Быстро к толпе он друзей отступил,  убегая от Парки.    

Только что он повернулся, Аякс  Теламонид великий    

Камень приподнял из тех, что тогда  меж ногами ахейцев    

     

     

14-410    

     

     

Кучей валялись, опорой служа для  судов быстроходных,    

И через обод щита поразил его в  грудь, подле шеи.    

Камень он кубарем бросил и тот  полетел, завертевшись.    

Точно как падает дуб от удара  гремящего Зевса,    

Вырванный с корнем, и серы зловещий  разносится запах,    

     

     

14-415    

     

     

Бодрости духа лишая того, кто вблизи  это видит,    

Ибо ужасны перуны великого Зевса  Кронида:    

Также мгновенно и Гектор на землю во  прах повалился.    

Древко из рук уронил он, и щит  покатился со шлемом,    

Звякнули громко на нем испещренные  медью доспехи.    

     

     

14-420    

     

     

С криком пронзительным дети ахейцев к  нему подбежали,    

Тело надеясь увлечь и бросая  несчетные стрелы.    

Только никто из ахеян не мог  предводителя войска    

Ранить копьем иль мечем, ибо раньше  вожди подоспели, –    

Полидамас и Эней, и герой Агенор  богоравный,    

     

     

14-425    

     

     

И Сарпедон, полководец ликийцев, и  Главк беспорочный.    

Также другие друзья не покинули  Гектора в поле,    

Но оградили, уставив щиты,  округленные ровно,    

И понесли на руках из сраженья, пока  не достигли    

Быстрых коней, что вблизи от смятения  битвы жестокой    

     

     

14-430    

     

     

Ждали, – возница держал их, на  пышную став колесницу.    

В город помчали они Приамида,  стенавшего тяжко.    

Вскоре друзья привезли его к броду  реки светлоструйной,    

Многопучинного Ксанфа, дитяти  бессмертного Зевса.    

Сняв с колесницы, они положили героя  на землю    

     

     

14-435    

     

     

И поливали водой: он очнулся, глаза  открывая.    

После привстал на колени и харкать  стал черною кровью,    

Но опрокинулся снова на землю – и  светлые очи    

Сумрак окутал ночной: он еще оглушен  был ударом.    

Лишь увидали ахейцы, что Гектор герой  удалился,    

     

     

14-440    

     

     

Как налетели опять на троянцев,  подумав о битве.    

Сын Оидея, проворный Аякс, впереди  перед всеми    

С острым копьем устремился и сына  Энопса ударил    

Сатния. Нимфою был он рожден  беспорочной Наядой    

Пасшему стадо Энопсу вблизи берегов  Сатниея.    

     

     

14-445    

     

     

Сын Оилея, копьем знаменитый,  подвинулся близко,    

В пах его ранил и на земь поверг, а  над телом героя    

Гибельный бой завязали троянцы и дети  ахеян.    

Полидамас Панфоид за убитого  мстителем вышел;    

Бросив копье, он в плечо Профоэнора  ранил    

     

     

14-450    

     

     

Арлеиликова сына, – копье чрез  плечо пролетело.    

Тотчас он в прах повалился, хватая  ладонями землю.    

Полидамас же тогда закричал,  похваляясь безмерно:    

"Нет, не напрасно опять,  полагаю, копье пролетело,    

Брошено мощной рукой непреклонного  сына Панфоя.    

     

     

14-455    

     

     

Некий ахейский герой его в теле понес  и, надеюсь,    

В область Аида сойдет он, на это  копье опираясь".    

Так он хвалился, и больно ахейцам от  слов его стало.    

Всех же больней уязвил он словами  отважное сердце    

Теламонида Аякса: с ним рядом  сражался убитый.    

     

     

14-460    

     

     

На отступавшего мужа он светлым  копьем замахнулся,    

Но Панфоид уклониться успел от  погибели черной,    

В сторону прыгнув; удар же достался  бойцу Архелоху,    

Сыну вождя Антенора; на смерть  обрекли его боги.    

В место ударил он, где голова  прикрепляется к шее,    

     

     

14-465    

     

     

В верхний попал позвонок, обе шейные  мышцы разрезав.    

И голова Архелоха ноздрями и ртом,  при паденьи,    

Раньше коснулася праха, чем голени  ног и колени.    

Громко Аякс закричал, обращаясь к  Панфоеву сыну:    

"Полидамас, рассуди и скажи мне  всю правду; ужели    

     

     

14-470    

     

     

Этот упавший герой Протоэнору не  равноценен?    

Сам не плохим он казался, а также  родителей добрых.    

Не Антенору ль, коней укротителю,  братом иль сыном    

Он приходился? Похож он весьма на  родню Антенора".    

Так вопрошал он, хоть знал хорошо;  огорчились троянцы.    

     

     

14-475    

     

     

И Акамас, заступаясь за брата, копьем  замахнулся    

На беотийца Промаха, тащившего за  ноги тело.    

Громко тогда Акамас закричал,  похваляясь безмерно:    

"О, хвастуны, в похвальбах  ненасытные дети ахейцев!    

Нет, не одним только нам суждено и  страдать, и трудиться.    

     

     

14-480    

     

     

Время настанет, и вы, умерщвленные,  ляжете в поле.    

Вот посмотрите, как спит укрощенный  копьем моим острым,    

Воин Промах; умертвил я его, чтобы  брат мой недолго    

Мщения ждал и возмездья. – Желал  бы и всякий, чтоб дома    

Родич подобный остался, на случай  несчастия мститель".    

     

     

14-485    

     

     

Так он хвалился и больно ахейцам от  слов его стало    

Всех же больнее он грудь уязвил  Пенелею герою.    

На Акамаса пошел он, но тот нападенья  не выждал.    

Илионея тогда поразил Пенелей  воевода,    

Сына Фербаса, овцами богатого мужа,  кто в Трое    

     

     

14-490    

     

     

Более прочих любим был Гермесом и  взыскан богатством.    

Мать от него родила одного только  Илионея.    

Ранил его Пенелей в основание глаза,  под бровью,    

И уничтожил зрачек. А копье через  глаз пролетело    

И до затылка проникло. Он сел и  простер свои руки.    

     

     

14-495    

     

     

С острым мечем устремился герой  Пенелей и ударил    

В шею его посредине, и вмиг голова  покатилась    

Вместе со шлемом на землю; копье же  снабженное медью,    

Все еще было в глазу. И как маковый  стебель с головкой,    

Поднял копье Пенелей и врагам  показал, похваляясь:    

     

     

14-500    

     

     

"Вы расскажите об этом, троянцы,  родителям милым    

Славного Илионея, да плачут о сыне в  чертоге.    

Но и супруга Промаха, вождя Алегенора  сына,    

Не возликует, встречая любимого мужа,  в то время    

Как на судах возвратимся из Трои мы,  дети ахейцев".    

     

     

14-505    

     

     

Так он сказал, похваляясь, и дрожь  охватила их члены.    

Каждый из них озирался, чтоб гибели  черной избегнуть.    

Ныне поведайте мне, на Олимпе живущие  Музы,    

Кто их Ахеян всех раньше кровавые  добыл доспехи,    

В день как земли колебатель склонил  на их сторону битву?    

     

     

14-510    

     

     

Первый Аякс Теламонид великий убил  Гиртиада    

Гиртия, храброго мужа, владыку  бестрепетных мизян.    

Вождь Антилох обнажил от доспехов  Мермера и Фалка.    

Гиппотиона с Морисом убил Мерион  благородный.    

Тевкр сразил Профоона, а также бойца  Перифета.    

     

     

14-515    

     

     

Царь Менелай умертвил Гиперенора,  пастыря войска;    

В пах он его поразил и копье  разорвало утробу,    

Выйдя насквозь, и тогда чрез  отверстье зияющей раны    

Быстро умчалась душа, и глаза его  мраком покрылись.    

Больше же всех умертвил неприятелей  сын Оилея:    

     

     

14-520    

     

     

С ним не равнялся никто быстротой,  чтоб преследовать в битве    

С поля бегущих мужей, когда Зевс  поселяет в них ужас.    

     

     

* * *ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ

  Обратное бегство    

     

     

В бегстве назад миновав частокол и за  ров перешедши,    

Многих бойцов потеряв, укрощенных  оружьем данайцев,    

Подле своих колесниц в ожидании стали  троянцы,    

Бледны от страха, испугом объяты. В  то время проснулся    

Зевс на вершине Идейской, где спал с  златотронною Герой.    

     

     

15-5    

     

     

На ноги быстро вскочив, увидал  аргивян и троянцев:    

Эти бежали толпой, а данайцы на них  напирали.    

Между рядами мужей он заметил царя  Посейдона,    

Также увидел, как Гектор средь поля  лежал, а дружина    

Окрест сидела. Он тяжко дышал и,  лишенный сознанья,    

     

     

15-10    

     

     

Кровь изрыгал: не слабейший его  поразил аргивянин.    

И пожалел его видя, отец и людей и  бессмертных.    

Грозно взглянув исподлобья, он Гере  богине промолвил:    

"Это твоя, о несчастная Гера,  зловредная хитрость.    

Сделала Гектора к битве негодным и  войско смутила.    

     

     

15-15    

     

     

Только не знаю, не первая ль ты  насладишься плодами    

Замыслов злобных своих, коль стрелами  побью тебя грома.    

Или не помнишь тот день, как с  высокого неба повисла?