1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 
матерью, так
и Мудрец, переживающий
со­вершенство
Брахмана,
никогда не
возвращается
обратно в сансару.
Если он
возвращается,
то он не Мудрец,
по­знавший
Брахмана,
а только повернувшийся
к внешнему
глупец.

Тождественность
Брахману
есть огонь
Знания, который
сжигает
санчита
карму (судьбу,
уготованную
для буду­щих
жизней)
и агама
карму (судьбу,
творимую в этой
жиз­ни).
Санчита
карма уничтожена,
потому что она
больше не может
вызывать рождение
в высших и низших
мирах, раз Мудрец
пробудился
от иллюзии
деятельности,
в кото­рой он
пожинал плоды
заслуг и недостатков
в бесчислен­ных
веках. И агами
карма больше
не может влиять
на него, ибо
он познаёт себя
установившимся
как Высочай­ший
Брахман,
равнодушный,
как эфир, к
последствиям
кармы.
Эфир есть
в горшке, содержащем
алкоголь, но
раз­ве
он затрагивается
запахом алкоголя?
Совсем нет.
После сказанного
о санчита
и агами
кармах Мудреца
сейчас осталось
объяснить,
почему его
прарабдха
карма (та
часть прошлой
кармы,
которая должна
быть пережита
в этой жизни)
также является
мифом. Будучи
всегда поглощён­ным
в своё
истинное состояние,
он иногда видится
испыты­вающим
плоды своих
прошлых действий
или участвующим
во внешней
активности;
поэтому люди
говорят, что
он не свободен
от кармы,
поскольку
должен пожинать
плоды благоприятных
или неблагоприятных
последствий
прошлых действий.
Разве нет закона,
что плоды прошлых
действий существуют
там, где есть
судьба, и отсутствуют
там, где судьбы
нет, применимого
также и к Мудрецу?
Они дока­зывают:
“Если выпускаешь
стрелу в животное,
думая, что это
тигр, но оно
оказывается
коровой, может
ли стрела быть
отозвана
назад? Если
удар нанесён,
то он должен
обязательно
убить корову.
Так тоже и судьба,
которая на­чала
своё действие
до зари Просветления,
должна произ­вести
свои следствия,
так что Мудрец
ещё подвержен
только
прарабдха
карме и
обязан испытать
её последствия”.
Пи­сания, однако,
провозглашают
такую прарабдху
нереаль­ной,
потому что
человек, пробудившийся
от переживаний
сна, не возвращается
обратно в тот
же сон или к
желанию зацепиться
за опыт сна или
за тело и окружение
сна, такое как
“я” и “моё”. Он
совершенно
свободен от
мира снови­дений
и счастлив в
своём пробужденном
состоянии,
тогда как
человека,
сохранившего
какую-нибудь
привязанность
к сну, нельзя
назвать покинувшим
состояние сна.
Так же и тот,
кто осознал
тождественность
Брахмана
и Я,
не видит ничего
иного. Он ест
и выделяет, но
как бы во сне.
Он — за пределами
всех ограничений
и связей. Он —
Сам абсолют­ный
Брахман.
Три вида
кармы
ничуть
не влияют на
него, поэтому
как можно говорить,
что только
прарабдха
карма затрагивает
его? Разве тот,
кто пробудился,
всё ещё спит?
Даже если
бы (Писания)
утверждали,
что только
прараб­дха
карма
воздействует
на тело Мудреца,
построенное
из плодов прошлой
кармы,
то она будет
влиять на него,
лишь пока имеется
идея “Я-есть-тело”.
Но как только
эта идея изгнана,
прарабдха
не может
приписываться
ему, посколь­ку
он есть Атман,
не рождённый
кармой,
безначаль­ный,
чистый
и характеризуемый
в Писаниях как
“нерож­дённый,
вечный и бессмертный”.
Но приписывать
пра­рабдху
телу,
которое нереально
и является
плодом иллю­зии,
само по себе
— иллюзия. Как
может иллюзия
рож­даться,
жить и умирать,
словно Реальность?
Возможен вопрос:
“Почему тогда
Писания ссылаются
на несуще­ствующую
прарабдху?”
Могут также
спросить о том,
как тело
может продолжать
существовать
при наличии
зна­ния, после
смерти неведения
и его следствий.
Тем, кто вве­ден
в заблуждение
и находится
под влиянием
ложных идей,
дается объяснение,
что Писания
допускают
наличие у Мудреца
иллюзорной
прарабдхи
только
как уступку
ради дискуссии,
а не для признания
того, что Мудрец
имеет тело и
способности.
В нём становится
видимым навечно
уста­новленное
состояние
недвойственного
Брахмана,
превосхо­дящее
умственные
или словесные
описания и
определения,
безначальное
и бесконечное,
всеобщее
Бытие-Сознание-Блаженство,
устойчивое,
однородное,
никогда не
отверга­емое
или достигнутое,
тонкое, внутри
и снаружи полное,
без основания,
превосходящее
гуны,
без цвета, формы,
неизменное,
чистое Бытие.
Ничто из видимого
в нём не приобретается
в мире. Только
познанием этого
Тождества в
Сердце
посредством
Атма йоги,
отвержением
наслаж­дения
и самого желания
наслаждения
тот посвящённый
Мудрец, имеющий
Мир и самоконтроль,
обретает Высо­чайшее
Избавление.

Поэтому,
сын мой, если
ты, тоже, оком
Мудрости, обре­тённым
через непоколебимое
самадхи,
обнаружишь
лежа­щее за
пределами всех
сомнений Высочайшее
Я совершен­ного
Блаженства
— твою подлинную
природу, то у
тебя не будет
более никаких
сомнений относительно
услышанного
тобой. Поэтому
отбрось заблуждение,
созданное умом,
и стань Мудрецом,
Осознавшим
Человеком,
который достиг
цели жизни.
Подобно Писаниям,
Учитель даёт
наставле­ния
общие для
всех, но каждая
личность должна
пережить рабство
и избавление,
голод и удовлетворение,
болезнь и здоровье
сама; другие
могут только
узнавать об
этом от неё.
Подобным
образом, тот,
кто различает,
должен пере­сечь
океан рождения
и смерти собственными
усилиями благодаря
милости Высочайшего
Господа. Достигаемое
таким образом
освобождение
от рабства,
обусловленного
только лишь
неведением,
остаётся как
Бытие-Сознание-Блаженство.
Писания, рассудок,
слова Гуру,
внутренний
опыт — являются
средствами,
которые ты
должен исполь­зовать
для этого.

Сущность
Писаний Веданты
может быть
сжато выра­жена
в следующих
пунктах.

Первый:
Во мне,
неподвижном
Брахмане,
всё, что ка­жется
различным,
полностью
лишено реальности.
Я один Есть.
Это названо
точкой зрения
устранения
[Бадха
дриш­ти].

Второй:
Сон и всё
остальное, что
появляется
во мне как результат
магии, — иллюзия.
Только Я — Истина.
Это названо
точкой зрения
иллюзии [Митхья
дришти].

Третий:
Всё, что
кажется формой,
независимой
от мо­ря —
пузыри и волны,
— есть море.
Всё, что видится
во сне, видимо
в том, кто видит
сон. Подобно
этому, во мне,
как в океане
или как в человеке,
видящем сон,
всё, что видится
отдельным от
меня, есть я
сам. Это названо
точкой зрения
растворения
(следствия в
причине) [Правилапа
дришти].

Отринь
внешний мир
любым из этих
трёх способов
и узнай видящего
это бесконечным,
чистым, однородным
Брахманом,
кто есть Атман.
Тот, кто таким
образом осознал
Брахмана,
— Освобождённый.
Хотя все три
пе­речисленные
точки зрения
служат помощью
для Реали­зации,
третья, в которой
всё мыслится
как собственное
Я,
является наиболее
могущественной.
Поэтому, познавая
неделимый Атман
как своё собственное
Я, собственным
опытом, необходимо
пребывать в
своей собственной
истин­ной
природе, за
пределами любых
умственных
форм. Что ещё
осталось сказать?
Весь мир и все
индивидуальности
есть в действительности
Брахман,
и пребывание
как тот неделимый
Брахман
есть само
Освобождение.
Это — сущ­ность
и заключение
всех Вед.
Писания
— авторитет
в этом».

Ученик
осознал истину
Атмана
через эти слова
Гуру, авторитет
Писаний и своё
собственное
понимание. Он
подчинил контролю
органы чувств
и, обретая
со­средоточенность,
в короткий срок
погрузился
в непоколе­бимое
самадхи,
в то Высочайшее
Я. Затем
он поднялся
и так сказал
своему Гуру:

“О
Учитель Высочайшего
Опыта, воплощение
Высочай­шего
Мира Брахмана,
вечный экстракт
недвойственности,
бесконечный
океан Милости,
я поклоняюсь
тебе”.

Затем,
распростёршись,
он начинает
рассказывать
о своём собственном
переживании:
«Благодаря
Милости тво­его
благословенного
взгляда, болезнь,
вызванная злом
рож­дения,
прекратилась
и я мгновенно
достиг блаженного
со­стояния
Тождественности.
Осознанием
тождества
Брахмана
и Атмана
моё чувство
двойственности
разрушено и
я свободен от
внешней активности.
Я не могу различать
меж­ду наличным
и отсутствующим1.
Подобно айсбергу
в океа­не, я
постепенно
поглощался
океаном Блаженства
Брах­мана,
до тех пор пока
я сам не стал
океаном, чью
природу и
протяженность
мой интеллект
оказался не
в состоянии
постичь. Как
можно помыслить
обширность
этого океана
Блаженства
Брахмана,
полного Божественной
Сущности, как
описать это
в словах? Мир,
что ощущался
мгновение
назад, полностью
исчез. Куда он
ушёл, кем он
был устра­нён,
во что он был
растворён? Что
это за чудо! В
этом обширном
океане Блаженства
Брахмана,
исполненном
Божественным
Переживанием,
что существует
для при­нятия
или отвержения,
видения, слышания
и познания
от­дельно от
его собственного
Я?
Только Я есть
Само Бла­женство.
Я — непривязан;
Я не имею ни
грубого, ни
тонкого
тел. Я — неразрушим.
Я — совершенное
спокойствие;
Я — ни делатель,
ни наслаждающийся;
Я не подвержен
изме­нениям.
Действия — не
мои. Я не есть
видящий, слушатель,
говорящий,
делатель или
наслаждающийся.
Я — ни то, что
переживается,
ни то, что не
переживается,
но тот, кто освещает
и то и другое.
Я — Пустота,
вне и внутри.
Я — выше всех
сравнений. Я
— Дух прежде
всех времён.
Я — безначален.
Во мне не сотворены
“я” или “ты”,
или “это”, или
“то”. Я — сразу
вне и внутри
всех элементов
как сознающий
эфир в них, а
также как их
основание. Я
— Брахма,
Я — Вишну, Я —
Рудра, Я — Иша,
Я — Сада­шива.
Я —
превосхожу
Ишвару1.
Я — всё охватывающий
Свидетель,
неделимый,
однородный
Брахман,
бесконечный,
вечный, само
Бытие, непревзойдённое,
окончательное
со­вершенство,
существование,
вечное, чистое,
просветлённое,
освобождённое
и высочайшее
Блаженство.
То, что прежде
было
пережито как
отдельные вещи
и как переживаю­щий-переживание-переживаемое,
Я сейчас всё
нахожу в себе.
Даже хотя волны
мира и поднимаются,
благодаря майе,
как ветер, возникая
и утихая, они
поднимаются
и утихают во
мне — кто является
безграничным
океаном Бла­женства.

Глупцы
те, кто, ошибаясь,
приписывает
тело и другие
идеи мне —
бесформенному
и неизменному.
Это напоми­нает
деление неограниченного,
бесформенного
времени на
такие части,
как год, полугодие
и сезон. Как
землю не увлажнить
водой миража,
так и разрушение
никоим об­разом
не затрагивает
меня, ибо Я ни
к чему не привязан,
подобно эфиру,
отделён от
всего, что Я
освещаю, подобно
солнцу,
недвижим, как
гора, безграничен,
как океан. Так
же как
эфир не затрагиваем
тучами, так Я
— телом; как
тогда могут
быть моей природой
бодрствование,
сон и глу­бокий
сон — как у тела?
Это только
телесные ограничения
(на Бытие) приходят
и уходят, действуют
и пожинают
плоды
действий, рождаются,
существуют
и растворяют­ся.
Как могу Я совершать
карму,
избирать деятельность
или уход,
пожинать плоды
достоинств
или недостатков,
Я, кто подобен
Горе (Кула),
упоминаемой
в пуранах,
кто всегда
недвижим, неделим,
полон и совершенен,
словно эфир,
кто один являет
совершенное
Целое без чувств,
сознания, формы
или изменения?
Если человеческой
тени холодно
или жарко, или
она имеет хорошие
либо плохие
качества — это
совсем не влияет
на человека;
также и Я превосхожу
добродетели
и пороки. Писания
тоже провоз­глашают
это. Так же как
природа дома
не затрагивает
свет внутри
него, так и
объективные
характеристики
не могут задеть
меня — их свидетеля,
отдельного
от них, не­изменного
и незатрагиваемого.
Так же как солнце
свиде­тельствует
обо всех активностях,
так и Я — свидетель
всего этого
объективного
мира. Как огонь
пропитывает
железо, так и
Я проницаю и
освещаю этот
мир; в то же время
Я есть основание,
на котором мир
существует,
по­добно воображаемой
змее в куске
верёвки. Будучи
само­светящимся
Я,
Я ничего не
совершаю и не
вызываю дей­ствия;
Я — не тот, кто
ест пищу, и не
тот, кто вызывает
процесс еды;
Я — не видящий
и не тот, кто
вызывает видение
чего-либо.

Движутся
только накладываемые
проекции. Это
дви­жение
отражённого
сознания
невежественные
приписыва­ют
самому Сознанию.
Поэтому они
также говорят,
что Я — делатель,
наслаждающийся,
что Я, увы, существую
в них. Будучи
бездеятельным,
словно солнце
(при вызывании
развития на
Земле), будучи
сущностью форм
и элементов,
Я остаюсь не
затронутым
отражённым
светом Сознания.
Поэтому
мне безразлично,
спадёт ли это
тело на землю
или в воду.
Качества отражённого
света сознания
влияют на
меня не более
чем форма горшка
— на эфир внутри
него. Состояния
и функции интеллекта,
такие как дела,
наслаждение,
понимание,
отупение или
опьянение,
огра­ниченность
или свобода,
не задевают
меня, так как
Я есть чистый
недвойственный
Атман.
Обязанности
[дхармы],
поднимающиеся
из пракрити
в тысячах
или сотнях
тысяч, затрагивают
меня не более,
чем поворот
тени облаков
за­трагивает
эфир. Я есть
то, в котором
целая вселенная
от пракрити
вплоть
до плотной
материи появляется
просто как
тень, то, которое
есть основание,
которое освещает
всё, которое
есть сущность
всего, является
всеми формами,
всё проникает
и в то же время
отлично от
всего, недвойствен­ный
Брахман.
Я есть
то, которое
есть вся Пустота,
которое отличается
полным отсутствием
каких-либо
атрибутов майи,
то, которое
едва ли будет
познано грубым
интеллектом,
которое есть
сам эфир, которое
не имеет ни
начала, ни конца,
недвойственный
Брахман.
Я есть
то, которое
тонко, недвижимо,
бесформенно,
бездеятельно,
неизменяемо,
веч­но, истинно,
сознательно,
бесконечно,
само-существующее
Блаженство,
недвойственный
Брахман.

Учитель,
я был запутан
в кошмарном
лесу сансары,
рождения, старости
и смерти, вызываемом
майей, истощён
её измучивающими
эпизодами и
устрашён тигром
эго. Ты пробудил
меня от этого
кошмара своей
Милостью и спас
меня, принеся
мне высочайшее
Блаженство.
Великий Учитель!
Сиянием твоей
Милости даже
я достиг царства
Реального
Бытия. Я стал
счастливым
и достиг цели
этой жизни.
Спасённый от
оков рождения
и смерти, я теперь
ясно понимаю
реальность
своего бытия,
которая есть
веч­ный океан
Блаженства.
О, всё это есть
сияние твоей
Мило­сти, О
Высочайший
Учитель! Снова
и снова припадаю
к твоим благословенным
стопам, которые,
будучи формой
чистого блаженства
Сознания, видимы
как всё творение.
Поклонение
навсегда и
навечно!»

Высочайшему
Учителю было
это адресовано,
с ликую­щим
сердцем, от
ученика, распростёртого
у Его стоп после
осознания
Истины Единого
Бытия, высочайшего
Блажен­ства.
Он отвечает:
«Как имеющий
глаза не знает
иного, нежели
наслаждаться
формами, так
и тот, кто знает
Брах­мана,
не имеет другого
удовлетворения
интеллекта,
чем переживание
Реальности
Брахмана.
Кто
захочет смотреть
на рисованную
луну, когда
полная луна
сияет во всём
её великолепии
для нашего