1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Мы камнем угловым смыкаем дуги свода,
Которому тогда не угрожают годы.
С князьями четырьмя, как видишь ты, с утра
Рассматриваю я потребности двора.
Но если эта часть под стать такому штату,
Чтоб царством управлять, – понадобится пятый.
Мы выделяем вас из всех, и пятерым
Имущество князей-изменников дарим,
Чтобы во много раз расширенным наделом
Поднять вас высоко над нашим краем целым,
Сверх этого еще рескрипт мой подтвердит,
Чтоб не чинили вам и в остальном обид.
Вы вправе округлять владенья по желанью
Покупкой, меною или по завещанью.
Я преимущества вам пятерым раздам,
Присущие другим владетельным князьям;
Вершите у себя свой суд, свою расправу
Без апелляции в суды моей державы.
Взимайте пошлины и подати свои.
Прибавьте к этому доходные статьи:
Чекан монет, руду, акциз, налоги с соли,
Дорожный сбор, весь лист коронных монополий.
Я до себя почти вас поднял, уступив
Такое множество моих прерогатив.
Архиепископ
Благодарю тебя за всех, но не жалей:
Усилив нас, ты сам становишься сильней.
Император
Еще я отдаю на ваше попеченье
Мысль о наследнике и трона замещенье.
Еще я жив и жить хочу, но всякий миг
Могу отозван быть в круг праотцев моих.
Когда умру я, вам пяти я поручаю
Преемника избрать покинутому краю.
В день коронации избранник молодой
Пусть миром кончит то, что началось войной.
Канцлер
Мы этим польщены и пред тобой смиренно
Склоняемся, князья, властители вселенной.
Покамест кровь течет по жилам верных слуг,
Мы – плоть твоя, а ты – нас двигающий дух.
Император
Чтоб не дробить земли, пожалованной в дар,
Сопровожу одним условьем циркуляр.
Хоть вам земля дана на все века и свято,
Но вам принадлежит по праву майората.
Пусть вотчину свою умножит господин,
Наследует ее один лишь старший сын.
Канцлер
Я на себя сейчас возьму завидный труд
Пергаменту предать монарший твой статут.
Переписать указ – задача канцелярий,
Все завершат печать и подпись государя.
Император
Я отпускаю вас, и вы об этом дне
Подумайте, домой вернувшись, в тишине.
Светские князья уходят. Архиепископ, как лицо духовное, остается и говорит с пафосом. Архиепископ
Пусть канцлер вышел. Я, епископ, – пред тобой.
Тревога за тебя, мой сын, владеет мной.
С отеческой к тебе я укоризной строгой.
Император
Какая у тебя в столь ясный день тревога?
Архиепископ
В счастливый этот час владеет горько мною
Сознание, что ты в союзе с сатаною.
Хотя, на первый взгляд, упрочен твой престол,
Ни к богу ближе ты, ни к папе не пришел.
Узнай он, как достиг ты снова воцаренья,
Он поразит твой край громами отлученья.
Ведь не забыты им еще те времена,
Когда, взойдя на трон, простил ты колдуна
И милости лучом, склонясь челом венчанным,
Коснулся головы, противной христианам.
Покайся между тем и в грудь себя ударь
И лепту скромную дай церкви, государь.
Места, в которых след оставил осквернитель
Победой колдовства, отдай ты под обитель
С окрестной полосой, с лесами и горой,
Поросшей по краям травою луговой,
С ключами, бьющими сквозь каменные глыбы,
Со множеством озер, богатых всякой рыбой.
Чем шире будет мера щедрости твоей,
Тем и прощенье будет ближе и верней.
Император
Безмерно потрясен свершенным прегрешеньем.
Где хочешь, проведи границу тем владеньям.
Архиепископ
Чтоб след кощунства смыть, во-первых нужно нам
Всевышнему на той горе воздвигнуть храм.
Тот храм провижу я, и мысленному взору
Рисуется: в лучах восхода блещут хоры,
Крестом посереди два корабля сошлись,
Молящихся как бы приподымая ввысь.
Они по паперти проходят богомольно,
Их благовест из сел сзывает колокольный,
В долинах далеко гудит церковный звон,
И грешник кается, молитвой обновлен.
В присутствии твоем уже в предвосхищенье
Я храма этого свершаю освященье.
Император
Прославь зиждителя и этот храм построй,
Очисти от греха дух отягченный мой.
Надеждою одной, и то я окрыляюсь.
Архиепископ
Как канцлер, в записи я дарственной нуждаюсь.
Император
Формальный акт составь, пожалуйста, ты сам,
Как будет он готов, я подпись тотчас дам.
Архиепископ (откланивается, но перед выходом снова возвращается)
И храму в собственность отдай доход старинный;
Повинности крестьян, налоги, десятину.
Свой дар увековечь и храму сделай клад.
Поддерживать его потребует затрат.
А чтоб начать скорей святилища закладку,
Часть вражьих денег дай нам в качестве задатка
И даром отпусти для стройки матерьял.
Мы убедим народ с амвонов, чтоб не брал,
Спасая душу тем, никто за перевозку,
И доски нам возил, и камень, и известку.
(Уходит.) Император
За близость с магами плачусь я тяжело;
Расходов из-за них все множится число.
Архиепископ (снова возвращаясь, с глубоким поклоном)
Прости, о государь! Ты отдал чародею
Морские берега. Но, чтоб спасти злодея,
Заставь отступника на все века отсель
Его святейшеству платить налог с земель.
Император (с досадою)
Земель ведь нет еще. Они в пучине моря.
Архиепископ
Кто правом облечен, ждать для того не горе.
Довольно слова с нас, дай обещанье нам.
(Уходит.) Император (один)
Послушаться, так им все царство я раздам.
Акт пятый[240] Открытая местность[241] Странник
Да ведь это липы те же!
Как я счастлив их найти
В вековой их мощи свежей
После стольких лет пути!
Да и хижина сохранна,
Кров гостеприимный мой
В дни, когда на холм песчаный
Был я выброшен волной.
Но хозяева лачуги
Ныне живы ль, добряки?
Ведь уже тогда супруги
Были оба старики.
Кротким людям без гордыни
Я скажу ли: «Мир чете,
Находящей и поныне
Утешенье в доброте»?
Бавкида (старая-престарая бабушка)
Тише, милый гость! Беседой
Ты разбудишь старика.
Долог сон теперь у деда,
А работа коротка.
Странник
Слов найти не в состоянье,
Что могу тебя опять
За твои благодеянья
С благодарностью обнять!
Это ты, Бавкида, та же,
Кем я к жизни возвращен?
Выходит ее муж.
Ты ли, часть моей поклажи
В море спасший, Филемон?
Только ваш огонь сигнальный,
Колокола звон с земли
От погибели печальной
Мне спасенье принесли.
Я пойду с вершины склона
На морскую даль взглянуть
И, коленопреклоненный,
Облегчу молитвой грудь.
(Идет вперед по дюне.) Филемон (Бавкиде)
Нам на стол накрой мгновенно,
Вынеси его в цветник.
Перед общей переменой
Станет, верно, гость в тупик.
(Подойдя к страннику.)
Где бушующей пучиной
Был ты к берегу прибит,
Вместо отмели пустынной
Густолистый сад шумит.
Стар я стал сидеть в дозоре
По ночам на маяке,
А тем временем и море
Очутилось вдалеке.
Умные распоряженья
И прилежный смелый труд
Оттеснили в отдаленье
Море за черту запруд.
Села, нивы вслед за морем
Заступили место вод.
Червячка пойдем заморим,
Скоро солнце ведь зайдет.
Парусников вереницы,
Предваряя темноту,
Тянутся, как к гнездам птицы,
Переночевать в порту.
За прорытою канавой
Моря синяя черта,
А налево и направо –
Населенные места.
Втроем за столом в саду Бавкида
Взглядом приковавшись к дюне,
Ты не скушал ни куска.
Филемон
В наши чудеса, болтунья,
Посвятила б новичка.
Бавкида
Да, поистине загадка
Эти наши пустыри.
Тут нечистая подкладка,
Что ты там ни говори.
Филемон
Тот пришлец законно, свято
Получил морской пустырь.
Императорский глашатай
Объявил об этом вширь.
Тут вначале был по плану
Лагерь для людей разбит,
А теперь на месте стана
В зелени дворец стоит.
Бавкида
Лишь для виду днем копрами
Били тьмы мастеровых:
Пламя странное ночами
Воздвигало мол за них.
Бедной братии батрацкой
Сколько погубил канал!
Злой он, твой строитель адский,
И какую силу взял!
Стали нужны до зарезу
Дом ему и наша высь.
Он без сердца, из железа,
Скажет – и хоть в гроб ложись
Филемон
Он дает нам вместо дома
Новый, на земле низин.
Бавкида
Не глава ты дну морскому,
А холму ты господин.
Филемон
Но пойдем в часовню. Взглянем
На огни зари втроем,
Вместе на колени станем
И молитвы вознесем.
Дворец
Обширный загородный сад на берегу широкого и прямого канала.
Фауст, сильно состарившийся, прогуливается по саду.[242] Линкей, караульный на башне (говорит в рупор)
Садится солнце, у причала
Бросают с палубы канат;
От моря в гавань по каналу
Последние суда спешат.
Не гнутся мачты их. Красиво
Подрагивают вымпела.
Тебе, хозяину залива,
Прибывших путников хвала.
Колокольный звон на песчаном взморье. Фауст (раздраженно)
Проклятый звон! Как в сердце нож!
Нет впереди границ успеху,
А позади, как разберешь,
Все та же глупая помеха!
Мне говорят колокола,
Что план моих работ случаен,
Что церковь с липами цела,
Что старикам я не хозяин.
Они – бельмо в глазу моем,
Пока от них я не избавлен,
И час прогулки мой отравлен
При встрече с этим старичьем.
Линкей (как выше)
Морского берега держась,
Подходит к пристани баркас.
Внутри его не счесть добра:
Мешков и ящиков гора.
Причаливает великолепный парусник, доверху нагруженный произведениями чужих стран.
Мефистофель и трое сильных. Хор
Вот и земля,
Причалил бот.
Владельцу корабля
Почет!
Поднимаются на пристань, груз выносят на берег. Мефистофель
Должна прославить нас молва,
Но что нам скажет наш глава?
Начав с двух кораблей в пути,
Вернулись мы на двадцати.
О сделанном дает понять
Доставленная нами кладь.
В открытом море дерзок взгляд,
Молчит закон, царит захват.
То китобойщик, то пират,
Захватываешь ты фрегат.
Напав на два, ты жизнь отдашь,
Чтоб третий взять на абордаж.
Затем берешь четыре, пять,
И уж не можешь перестать.
Флот этот твой! Таков устав:
В ком больше силы, тот и прав.
Никто не спросит: «Чье богатство?
Где взято и какой ценой?»
Война, торговля и пиратство –
Три вида сущности одной.
Трое сильных
Хозяин дал
В награду шиш,
Как будто мал
Ему барыш.
Стоит угрюм
Перед слугой,
На полный трюм
Глядит брюзгой.
Мефистофель
Бесцельный шум:
Уж был дележ.
На всех вас сумм
Не напасешь.
Трое сильных
Те наградные –
Курам смех.
Раздайте поровну
На всех.
Мефистофель
Все до последнего
Ларца
Расставьте
В комнатах дворца.
Хозяйский глаз
Оценит склад,
И сам на вас
Изменит взгляд.
И за работу
И разбой
Задаст он флоту
Пир горой.
Жду завтра пестрых птиц и тотчас
Об их приеме позабочусь.
Выгруженную кладь уносят.
(Фаусту.)
Зачем ты складками на лбу
Мрачишь счастливую судьбу?
Закончен труд, готов затон,
Мир суши с морем заключен.
Куда велишь, твои суда
Уносит на себе вода.
Из стен дворца своей рукой
Ты правишь мировой судьбой.
Здесь был задуман первый шаг.
На этом месте был барак.
Прорытый здесь когда-то ров
Покрылся веслами гребцов.
Твоим умом к концу работ
От моря возведен оплот.
Здесь…
Фауст
Отвратительное «здесь»!
Вот в нем одном и ужас весь!
Ах, ты такой ведь воротила
И с хитростями так знаком!
Как мне разделаться с постылой
Старухою и стариком?
Томлюсь, безумствую, мытарюсь,
На шее ж – это старичье!
Что мне владычество мое?
Я сам на тот участок зарюсь.
Я там устроил бы помост
И созерцал бы с этой вышки
Простор прирезанных борозд,
Земли отхваченной излишки.
Там наблюдал бы я разбег
Растущих с ширину владений,
Которыми венчал свой гений
Вдаль заглянувший человек.
Как неприятен недочет
Средь общего великолепья!
Запахнут липы, звон пойдет,
Но словно погребен я в склепе.
Неужто в жертву я отдам
Свой план препятствиям невольным?
Как быть со звоном колокольным
И с липовою рощей нам?
Мефистофель
Звон колокольный – не пустяк.
Он отравляет каждый шаг.
Недопустимо равнодушье
К тому, что вечно режет уши.
Заладят это «динь-динь-динь», –
Прощай, безоблачная синь.
Что похороны, что крестины,
Для колокола все едино,
Вся жизнь как будто – призрак, хмарь,
А главное – один звонарь.
Фауст
Сопротивляясь, эти люди
Мрачат постройки торжество.
Они упрямы до того,
Что плюну я на правосудье.
Мефистофель
Их выселить давно пора
В назначенные хутора.
Фауст
Ты знаешь место у бугра,
Где их усадьбой наделили?
Переселяй их со двора!
Мефистофель
Они и глазом не моргнут,
Как будут уж от нас за милю,
Где об испытанном насилье
Забудут в несколько минут.
Пронзительно свищет. Возвращаются трое сильных.
Вот вам начальника приказ.
Он завтра просит в гости вас.
Трое сильных
Он с нами груб. Пусть угостит,
Чтобы не вспоминать обид,
(Уходят.) Мефистофель (к зрителям)
Так отдал в дни, еще древней,
Свой виноградник Навуфей.[243]
Глубокая ночь Караульный Линкей (поет на сторожевой башне)
Все видеть рожденный,
Я зорко, в упор
Смотрю с бастиона
На вольный простор.
И вижу без края
Созвездий красу,
И лес различаю,
И ланей в лесу.
И, полная славы,
Всегда на виду,
Вся жизнь мне по нраву
И я с ней в ладу.
Глаза мои! Всюду,
Расширив зрачки,
Мы видели чудо,
Всему вопреки.
|
The script ran 0.004 seconds.
Поделиться:
