1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 
истинная природа
Атмана
не от­крывается;
и наоборот,
когда Атман
реализован,
мир перестает
казаться объективной
реальностью.

Неуклонным
и непрерывным
исследованием
при­роды
ума
он
преобразуется
в
ТО,
к
которому
Я
относится;
и ОНО есть, в
сущности, истинное
Я,
Атман.
Для своего
существования
ум обязательно
должен зависеть
от чего-то грубого;
он никогда не
су­ществует
сам по себе.
Именно этот
ум иначе называют
тонким телом,
эго, душой, или
дживой.

То,
что возникает
в физическом
теле как «я»,
есть ум. Если
исследовать,
откуда в теле
«я»-мысль возни­кает
прежде всего,
то обнаружится,
что из Сердца,
или хридаям
5.
Оно
— Источник и
Опора ума. Или,
с другой
стороны,
даже
если просто
непрерывно
повторять про
себя,
внутренне, «Я
— Я», с цельным
умом, останов­ленным
на этом, такое
повторение
также ведет
к то­му же Источнику
*.

Первой
и самой главной
из всех мыслей,
возни­кающих
в уме, является
первичная
«я»-мысль. Только
после подъема,
или начала,
«я»-мысли возникают
бес­численные
другие мысли.
Иными словами,
только по­сле
того как появилось
местоимение
первого лица,
«я», на ум приходят
местоимения
второго и третьего
лица («вы»,
«он» и т. д.), и они
не могут существовать
без «я».

Поскольку
каждая очередная
мысль может
возни­кать
только вслед
за подъемом
«я»-мысли и так
как ум есть
не что иное,
как связка
мыслей, ум
успока­ивается
только исследованием
«Кто я?». Более
того, неотъемлемая
«я»-мысль,
подразумеваемая
под «я» в таком
исследовании,
разрушив все
остальные
мысли, в конце
концов уничтожится,
или истребится,
сама, по­добно
палке, используемой
для перемешивания
погре­бального
костра.

Даже
когда в течение
такого исследования
пускают ростки
посторонние
мысли, не пытайтесь
завершить
возникающую
мысль, а, наоборот,
глубоко вопрошайте
внутри: «Для
кого пришла
эта мысль?»
Безразлично,
сколько мыслей
при этом к вам
придет; если
вы с высокой
бдительностью
при возникновении
каждой мысли
будете немедленно
исследовать,
для кого она
пришла,
то обнаружите,
что «Для меня».
Если затем вы
спросите:
«Кто я?», то ум
обратится
вовнутрь и
воз­никшая
мысль также
успокоится.
В этом методе,
когда
вы все более
и более упорствуете
в практике
Само-исследования,
ум приобретает
большую силу
и спо­собность
пребывать в
своем Источнике.

Только
когда тонкий
ум обращается
вовне посред­ством
активности
интеллекта
и органов чувств,
появ­ляются
эти грубые
имена и формы,
составляющие
мир. Но
когда, с другой
стороны, ум
твердо пребывает
в Сердце, они
идут на убыль
и исчезают.
Сдерживание
уходящего ума
и его поглощение
в Сердце известно
как «обращенность
вовнутрь»,
антар-мукха-дришти.
Отпускание
ума и его выход
из Сердца называется
«об­ращенность
вовне», бахир-мукха-дришти.

Если
такой практикой
ум поглощается
в Сердце, то
эго,
или «я», которое
является центром
множества
мыслей, окончательно
исчезает, и
чистое Сознание,
или Атман,
живущий во всех
состояниях
ума, один остается,
сверкая. Это
есть то состояние,
где нет ни малейшего
следа «я»-мысли,
то есть Само
истинное Бытие.
Его называют
Покой, или Тишина,
мауна.

Это
состояние
простого пребывания
в чистом Бы­тии
известно как
«видение глазом
Мудрости». Оно
означает и
подразумевает
полное успокоение
ума в Атмане.
Что-либо иное,
а также психические
силы ума, такие,
как чтение
мыслей, телепатия
и яснови­дение,
не может быть
Мудростью.

Только
Атман
существует
и является
Реальным.
Тройственная
действительность
мира, индивидуальной
души и Бога
есть, подобно
иллюзорному
отливу се­ребра
в перламутре,
лишь воображаемое
творение в
Атмане.
Эта триада
появляется
и исчезает
одновре­менно.
Атман
один есть мир,
«я» и Бог. Всё,
что су­ществует,
—
не что иное,
как проявление
Высочайшего.

Для
успокоения
ума нет других
более эффектив­ных
и соответствующих
средств, чем
Само-исследо­вание.
Пусть даже
другими средствами
ум и успокоен,
но это лишь
кажущееся
успокоение:
он поднимется
снова.

Например,
ум успокаивается
практикой
пранаямы
(сдерживание
и контроль
дыхания и жизненных
сил). Однако
такое успокоение
длится только,
пока сдержи­вание
дыхания и жизненных
сил продолжается;
а когда они
отпущены, ум
также освобождается
и немедленно,
обратившись
вовне, продолжает
блуждать, повинуясь
силе своих
скрытых склонностей.

Источник
ума тот же, что
и дыхания, и
жизненных сил.
Поистине, множество
мыслей составляет
ум, а «я»-мысль
— первичная
мысль ума, и
она сама есть
эго. Но дыхание
также имеет
источник в том
же месте, откуда
возникает эго.
Поэтому, когда
ум утихает,
ды­хание и
жизненные силы
тоже успокаиваются;
и, на­оборот,
когда последние
успокоены, ум
также утихает.

Дыхание
и жизненные
силы — грубые
проявления
ума. До самой
смерти ум подкрепляет
и поддерживает
эти силы в физическом
теле, а когда
жизнь угасает,
ум окутывает
их и уносит с
собой. В глубоком
сне, однако,
жизненные силы
продолжают
действовать,
хотя ум и не
проявлен. Это
происходит
согласно
Божественному
закону — для
защиты тела
и удаления
возможных
со­мнений,
живо оно или
мертво, в то
время, когда
человек
крепко спит.
Без такого
природного
механизма
спящие тела
часто бы кремировались
живыми. Жизнеспособ­ность,
очевидная в
дыхании, оставлена
умом как «на­блюдатель».
Но в бодрствующем
состоянии и
в самадхи,
когда
ум успокаивается,
дыхание также
успокаивается.
По
этой причине
(поскольку ум
способен поддерживать
и контролировать
дыхание и жизненные
силы, и, сле­довательно,
лежит за ними)
практика дыхательного
кон­троля
просто полезна
в успокоении
ума, но не может
вызвать его
окончательного
угасания.

Подобно
дыхательному
контролю, медитация
на формах
Бога, повторение
священных
слогов, мантр,
и
регуляция
питания лишь
помогают
контролировать
ум. Посредством
практики медитации
или повторения
мантр
ум
становится
однонаправленным.
Так же как цепь,
вставленная
в постоянно
ищущий что-либо
хобот слона,
лишает его
возможности
тянуться к
другим предметам,
так и вечно
беспокойный
ум, воспитанный
и
приученный
к имени и форме
(Бога) медитацией
или повторением
мантр,
будет
неизменно
держаться
только этого.

Когда
ум разделен
и рассеивается
в неисчислимо
меняющихся
мыслях, каждая
отдельная мысль
стано­вится
крайне слабой
и неэффективной.
Когда, наобо­рот,
такие мысли
утихают все
более и более,
пока они в конце
концов не сводятся
к нулю, ум становится
од­нонаправленным
и, приобретая
таким образом
силу и выносливость,
легко достигает
совершенства
в методе вопрошания
при поиске
Атмана
в Само-исследо­вании.

Регулирование
диеты, ограничение
ее саттвической
пищей
6*,
принимаемой
в умеренном
количестве,
—наилучшее
из всех правил
поведения; и
оно в наиболь­шей
степени способствует
развитию саттвических
ка­честв
7
ума. Последние,
в свою очередь,
помогают в
практике Атма-вичары,
или
исследования
при поиске
Атмана.

Неисчислимые
вишайя-васаны
(тонкие
склонности
ума,
касающиеся
объектов чувственного
удовольствия),
быстрой чередой
приходящие
друг за другом,
словно волны
океана, возбуждают
ум. Однако они
тоже сни­кают
и в конце концов
разрушаются
при успехах
в постоянной
практике Атма-дхьяны,
или
медитации на
Атмане.
Не оставляя
места для сомнений,
возможно ли
просто пребывать
как Сам Атман
или уничто­жить
все васаны,
следует
твердо и безостановочно
про­должать
медитацию на
Атмане.

Каким
бы грешным
человек ни был,
если он пре­кратит
безутешные
причитания:
«Увы! Я — грешник,
как же я теперь
достигну
Освобождения?»
и, отбра­сывая
прочь даже
мысль о своей
греховности,
будет усердно
медитировать
на Атмане,
то непременно
бу­дет
спасен.

Пока
в уме сохраняются
васаны
(тонкие
склонности
ума), необходимо
продолжать
исследование
«Кто я?». По
мере возникновения
мыслей их следует
разру­шать
—
здесь и теперь
— в самом источнике
их появ­ления
методом Само-исследования.

Отсутствие
желания чего-либо
внешнего себе
со­ставляет
вайрагъю
(бесстрастие),
или нирасу
(свободу
от
желаний). Неуклонное
удержание
Атмана
состав­ляет
джняну
(Знание).
Но в действительности
вайрагья
и
джняна
— одно
и то же. Подобно
ловцу жемчуга,
прикрепляющему
к поясу камень,
чтобы опуститься
на дно моря за
жемчужиной,
каждый устремленный,
во­оружившись
вайрагьей,
может
глубоко погрузиться
в себя
и осознать
драгоценный
Атман.
Если серьезный
искатель будет
культивировать
только постоянное
и глубокое
созерцательное
«вспоминание»
(смрити)
ис­тинной
природы Атмана,
до того как
осознает Его,
то одного этого
будет достаточно.
Отвлекающие
мыс­ли подобны
врагам в крепости.
Пока они владеют
ею, они, безусловно,
будут продолжать
вылазки. Но
если их истреблять
по мере появления,
то крепость
в конце концов
падет.

Бог и
Гуру в действительности
не различаются,
они — одно и то
же. Тот, кто заслужил
Милость Гуру,
несомненно
будет спасен
и никогда не
будет покинут,
точно так же,
как жертве,
попавшей в
пасть тигра,
уже никогда
из нее не вырваться.
Но ученик, со
своей сто­роны,
должен непоколебимо
следовать Пути,
показан­ному
Учителем.

Твердое
и дисциплинированное
пребывание
в Ат­мане,
не оставляющее
места любой
мысли, кроме
глубокого
созерцания
истинного Я,
составляет
само­отдачу
высочайшему
Господу. Какие
бы ноши ни
опу­скались
на Бога, Он несет
их. Это не поддающаяся
определению
Сила Бога
предопределяет,
поддерживает
и контролирует
все происходящее.
Почему же тогда
мы должны
беспокоиться,
мучимые нескончаемыми
мыслями, говоря:
«Поступить
ли мне так? Нет,
этак», вместо
смиренного,
но и счастливого,
подчинения
этой Силе? Мы
знаем, что поезд
везет все грузы,
так для чего
после посадки
держать свой
багаж на коленях,
когда можно
положить его
на полку и сидеть
спо­койно?

То,
которое есть
Счастье, есть
также и Атман.
Сча­стье и Атман
не различаются,
они — одно и то
же. Этот Атман-Счастье
только и является
реальным. Ни
в одном из
бесчисленных
объектов земного
мира нет ничего,
что можно было
бы назвать
Счастьем. Но
из-за нашего
полнейшего
невежества
и неблагоразумия
мы воображаем,
что получаем
счастье от них.
Наоборот, когда
ум направляется
наружу, он испытывает
боль и
страдание.
Действительно,
лишь когда наши
жела­ния исполнены,
ум, возвращаясь
к своему Источнику,
переживает
только Счастье,
присущее Атману.
Подобным образом
в состояниях
глубокого сна,
при погружении
в
Атман
(самадхи),
при
обмороке или
когда
желаемое достигнуто,
а нежелаемое
устра­нено,
ум обращается
вовнутрь и
наслаждается
тем Счастьем
Атмана.
Такое беспорядочное
блужда­ние
—
то покидание
Атмана, то
возвращение
к Нему снова
и снова — есть
бесконечная
и изнурительная
участь ума.

Тень
от дерева приятна,
вне её — обжигает
жара. Человек,
много ходивший
под солнцем,
ощущает бла­женство
прохлады, когда
достигает тени.
Тот, кто по­стоянно
уходит из тени
на солнце, а
затем возвраща­ется
обратно в тень,
— глупец. Мудрый
неизменно
остается в
тени. Подобно
этому ум просветленного
Мудреца (джняни)
никогда
не покидает
Брахмана,
Абсолют.
Ум невежественного,
с другой стороны,
при­ходя в
феноменальный
мир, испытывает
боль и стра­дание,
а затем, поворачиваясь
на короткое
время к Атману,
переживает
Счастье. Такова
природа ума
невежды.

Этот
феноменальный
мир, однако,
есть не что
иное, как
мысль. Когда
мир отступает
из поля зрения,
то есть при
свободе от
мысли, ум наслаждается
Счастьем Атмана.
Наоборот, когда
мир появляется,
то есть когда
мысль возникает,
ум переживает
боль и стра­дание.

Солнце
всходит без
собственного
своего желания,
принятия решения
или усилия,
однако только
от од­ного его
присутствия
линза выделяет
тепло, лотос
рас­цветает,
вода испаряется
и люди выполняют
свои раз­нообразные
жизненные дела,
а затем отдыхают.
Как иголка
движется в
присутствии
магнита, так
и душа, джива,
подверженная
тройственной
активности:
тво­рения,
сохранения
и разрушения,
которая вызвана
про­сто уникальным
Присутствием
высочайшего
Господа, выполняет
действия в
соответствии
со своей кармой,
а
затем
приходит к
покою. Но Сам
Бог не имеет
на­мерения;
никакое действие
или событие
не затрагивает
даже края Его
Бытия. Это состояние
чистой отчуж­денности
подобно тому,
как жизненные
активности
не влияют на
солнце, а достоинства
и недостатки
низших четырех
элементов не
влияют на
всепроникающий
Эфир *.

Все
без исключения
Писания свидетельствуют,
что для достижения
Спасения следует
успокоить ум;
а если уже известно,
что сдерживание
ума — конечная
цель, то бесполезно
вечно изучать
их. Для такого
сдержи­вания
требуется
подлинное
исследование
внутри себя
самовопрошанием
«Кто я?» Как
можно вести
это исследование
в поиске Атмана,
просто изучая
Пи­сания?

Следует
осознать Атман
собственным
Глазом Мудрости.
Разве Рама **
потребует
зеркало, чтобы
уз­нать, что
он действительно
Рама? Эго пребывает
внут­ри пяти
оболочек 8,
тогда как Писания
находятся вне
их. Поэтому
тщетно посредством
изучения Писаний
искать Атман,
который должен
быть реализован
суммарным
отвержением
ровно пяти
оболочек.

Исследование:
«Кто я, находящийся
в оковах?» и
познание своей
подлинной
природы одно
есть Осво­бождение.
Сохранять
ум постоянно
повернутым
во­внутрь
и пребывать
таким образом
в Атмане
толь­ко
и есть Атма-вичара
(Само-исследование),
тогда
как
дхьяна
(медитация)
состоит в усердном
созерцании
Атмана
как Сат-Чит-Ананды
(Бытия-Сознания-Блаженства).
Действительно,
придет время,
когда при­дется
забыть все свои
знания.

Так
же как бесполезно
анализировать
мусор, ко­торый
нужно смести
и выбросить,
так и тому, кто
стре­мится
познать Атман,
нет нужды
подсчитывать
тат­твы
9,
окутывающие
Атман,
и исследовать
их
вместо того,
чтобы отбросить.
Он должен
рассматривать
фе­номенальный