1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
    
— Что ж, тогда мы их отобьем, — сказал Посейдон. — Их где поведут?
    
— Следующим коридором. Он ведет прямо к площадке над бездной.
    
До следующего коридора было совсем недалеко, но пробиться туда оказалось очень трудным делом: навстречу лился поток ашиклеков. Трудно было представить, сколько их жило на астероиде, наверное несколько сот. Посейдон первым пробивался навстречу людскому потоку, сквозь гомонящую, визжащую веселую толпу ашиклеков. Двигались очень медленно, и эта задержка оказалась роковой.
    
Из-за поворота, в проходе между коридорами, они увидели роботов, которые вели Полину и Юдзо. И ни о какой неожиданности и речи быть не могло. Роботы-охранники заметили Посейдона издали, обернулись к нему, образуя сплошную стену.
    
Посейдон, оценив ситуацию, развернул голову на сто восемьдесят градусов и, продолжая идти вперед, крикнул:
    
— Назад, в зал со стеклянной стеной! Я буду пробиваться без вас. Вы мне не помощники. Запирайтесь и не пускайте туда роботов. Поняли?
    
— Он прав, — сказал профессор Алисе. — Тут мы только зря погибнем.
    
Они побежали обратно. На этот раз бежать было легко. Они обгоняли запоздавших ашиклеков и, вбежав в длинную смотровую комнату, уже наполненную зрителями, сразу закрыли за собой дверь. К счастью, на ней был не только замок, но и тяжелый засов.
    
Ашиклеки даже не заметили, что среди них люди, они устраивались поудобнее.
    
В дверь кто-то ударил с той стороны.
    
Но Алиса и профессор не обратили на это внимания. Они тоже смотрели на стеклянную стену, ожидая, когда на площадке над пропастью покажутся люди. Но дверца в пропасть почему-то не открывалась. Что-то случилось в коридоре, задержавшее казнь. Профессор и Алиса были в отчаянии. Никакой связи, полная неизвестность. Может, там гибнет в сражении Посейдон? А они здесь, отрезанные от друзей…
   
   
14
    
У двери к бездне в эти секунды никакого боя не было.
    
Посейдон, не в силах преодолеть сопротивление десятка роботов, остановился, и в этот момент послышался сухой скрипучий голос:
    
— Пропустите его. Я хочу с ним говорить.
    
Роботы расступились. Помятый в схватке, с полосами царапин на пластике оболочки, и без того за долгие годы работы разрисованной шрамами — Посейдон был сделан из сверхпрочных материалов, но сколько раз в жизни обнаруживалось, что существуют материалы попрочнее, чем тело старого робота, — он прошел сквозь строй врагов к большому черному роботу.
    
— Стой, — сказал Хозяин.
    
Посейдон остановился. Он был массивней Хозяина, но ниже его ростом.
    
    
— Человеческий робот, — сказал Хозяин. — Я вижу, что ты стремишься к своим господам, что твой долг зовет тебя соединиться с ними. Я тебе не буду мешать. Но прежде хочу сделать тебе предложение.
    
— Говори, кузен, — ответил Посейдон.
    
— Я не знаю такого слова.
    
— Это старое слово, его придумали французы. Оно означает — двоюродный брат.
    
— Почему ты считаешь меня двоюродным братом?
    
— Потому что все роботы братья, но ты мне брат только потому, что нас обоих сделали люди. В остальном между нами нет ничего общего.
    
— Ты можешь стать мне настоящим братом, — сказал Хозяин. — Ты мне удобен. Тебя не надо кормить и одевать, о тебе не надо заботиться. Оставайся со мной, забудь о своих господах. Я разделю с тобой власть на корабле и во всех мирах, которые мы покорим. Ты меня понял?
    
— Я тебя понял. И сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти людей, которых ты хочешь погубить. К счастью, у меня нет господ и я никому не слуга. У тебя в плену мои друзья, и они ко мне относятся как к другу. Тебе этого не понять. Я не могу стать предателем.
    
— Не слишком ли много философии для простой железной банки? — произнес Хозяин. — Ты робот, и тебе по пути только с роботами. Сегодня ты нужен людям, завтра они разберут тебя и пустят на переплавку. В них нет благодарности.
    
— Нет благодарности в тех, кто живет рядом с тобой, на этом астероиде. И ты один из виновников того, что они перестали быть настоящими людьми, а превратились в животных. А что касается смерти, то смерть ждет всех. И нечего ее бояться.
    
Посейдон говорил не спеша, он тянул время. Он не мог бы объяснить, почему он так делает, — он уже понял, что переубедить Хозяина ему не удастся. Но все равно оставалась надежда. И в этом Посейдон был человеком. Что бы он ни говорил Полине о логике и трезвом расчете, он все равно от долгого общения с людьми научился тому, что надежду нельзя терять, даже если нет никакой надежды.
    
— Глупец, — сказал Хозяин. — Иди к своим друзьям.
    
Дверь на площадку, ведущую к пропасти, растворилась.
    
Посейдон увидел, что там стоят Полина и Юдзо. Полина держала мальчика за руку. Луч прожектора поблескивал на металлических деталях скафандров.
    
Посейдон не смотрел больше на роботов. Он сам, решительно и спокойно, пошел к двери. Вышел на площадку. Дверь сзади закрылась.
    
Полина обернулась.
    
— Хорошо, что ты пришел, Посейдон, — сказала она. — Спасибо. — Вместе нам будет легче.
    
— Разумеется, — сказал Посейдон. — Еще не вечер. Мы еще погуляем с тобой по Плутону.
    
— Вы видели моего отца, Посейдон-сан? — спросил Юдзо.
    
— Твой отец в безопасности, — ответил робот. — Он сейчас видит нас. Видишь это стеклянное окно, за которым множество голов ашиклеков? Там твой отец. Там Алиса. Мы с ними договорились — пока мы будем с тобой бороться против драконов, они организуют наше спасение.
    
Юдзо обернулся к стеклянной стене и поднял руку, надеясь, что отец его видит. В ответ поднялась рука профессора.
    
В этот момент были включены дополнительные прожектора.
   
   
15
    
В смотровом зале Комура и Алиса видели, как Посейдон вышел на площадку, видели, как обернулся к ним Юдзо и помахал рукой.
    
— Держись, мой мальчик, — сказал профессор печально, поднимая руку.
    
— Он им поможет продержаться, — сказала Алиса. — Посейдон сильный.
    
— Конечно, конечно, сильный, — согласился профессор. Алисе показалось, что профессор пал духом и не видит выхода.
    
Но Алису охватило странное чувство. Она отлично знала, что все, что происходит, к сожалению, чистая реальность, что в самом деле Полине и мальчику грозит скорая и неизбежная гибель. И в то же время казалось, что все это — сон. Что можно ущипнуть себя и проснешься. Что такие страшные трагедии происходят в книгах, в кино, но никогда не обрушиваются на тебя. А раз так, то все должно обойтись. Что-то можно придумать. Надо только напрячься.
    
В зале гремела музыка, неприятная, пронзительная, от которой мурашки бегали по коже. Ашиклеки шумели все громче, как толпа на стадионе, когда на поле выходит футбольная команда.
    
Вдруг по толпе зрителей пробежала волна криков. Потом все замерли. Алиса увидела, как Полина подхватила Юдзо и прижала к себе. Посейдон покачнулся.
    
— Что это? — Алиса уцепилась за профессора, потому что пол ушел из-под ног, как в лифте, быстро падающем вниз.
    
— Они уменьшили гравитацию, — сказал профессор.
    
Алиса догадалась, в чем дело.
    
— Чтобы драконам было легче подниматься, да?
    
— Да.
    
И тут из темноты в лучах прожекторов показалось щупальце с каменным когтем на конце. Оно медленно потянулось к краю площадки.
    
За ним из тьмы показался еще один коготь. Он покачнулся и вцепился в каменный край площадки.
    
Посейдон сделал шаг вперед и ногой сбил коготь вниз.
    
    
По толпе ашиклеков пронесся вздох.
    
Алиса хотела приблизиться к стеклу, но под ноги попал ашиклек, который завизжал, когда Алиса наступила ему на ногу. Он даже попытался укусить ее, но его зубки, конечно, не могли пронзить ткань скафандра.
    
Алиса смотрела на злого ашиклека. Ей в голову пришла мысль.
    
Но ашиклек уже забыл об Алисе. Крики, раздававшиеся со всех сторон, говорили о том, что на площадке что-то происходит. Алиса перевела взгляд туда и увидела, что положение пленников ухудшилось. Уже не один коготь, а по крайней мере пять держались за край площадки, и Посейдон не успевал их отбрасывать. Щупальца ползли и по стене, один навис над Полиной, и ей пришлось отпрыгнуть в сторону.
    
Ашиклеки вопили от восторга!
    
— Так бы вас всех и убила, идиотики! — воскликнула Алиса.
    
Профессор в бессилии гнева бил кулаками по стеклу.
    
— Убила, — повторила Алиса.
    
Как странно — такая простая мысль, и не пришла к ней раньше. Может быть, конечно, из этого ничего не выйдет, но если она правильно понимает психологию роботов, даже свихнувшихся роботов, то ее ход может удаться. Ведь есть принцип, ради которого роботов сделали, и они этому принципу явно подчиняются. Как жаль, что рядом нет Посейдона. Он бы, наверное, смог помочь.
    
Алиса обернулась. Ей нужно было что-то тяжелое.
    
К счастью, за спинами ашиклеков в углу зала валялись какие-то железки и даже металлический брус, длиной в два метра. Алиса бросилась туда и с трудом подняла брус. Хоть сила тяжести теперь была втрое меньше земной, брус все равно был тяжелым.
    
— Профессор! — закричала Алиса. — Помогите мне.
    
Профессор услышал ее и с удивлением посмотрел в ее сторону. Видно, он решил, что она сошла с ума.
    
— Что с тобой?
    
— Помогите мне.
    
— Но там… — профессор показал рукой на стенку, за которой шел отчаянный бой.
    
— Скорей! — крикнула Алиса. — Может быть, получится.
    
Профессор подбежал к ней. Движения его были замедленными и шаги очень широкими, как всегда бывает при малом притяжении.
    
— Я хочу попробовать! — сказала Алиса. — Ведь это роботы, их задача опекать ашиклеков. То есть если будет опасность ашиклекам, то они испугаются.
    
— Какая опасность? Ты хочешь их убивать?
    
— Нет. Если мы сделаем вид, что хотим разбить стекло, то всем ашиклекам грозит гибель. Ну давайте же, помогите мне.
    
Алиса старалась говорить тихо, потому что не хотела, чтобы кибернетический мозг, управляющий кораблем, услышал ее.
    
— Но если мы разобьем стекло?
    
— Зато отомстим за наших!
    
Профессор колебался.
    
— Скорее же! — Алиса сама тащила брус к стеклу, ашиклеки, которые попадались на пути, визжали, сопротивлялись, но они были так поглощены зрелищем сражения, что даже не оборачивались.
    
Профессор подхватил брус, и вместе они пробились к стеклу.
    
Конец бруса гулко ударил по стеклу. Казалось, что этот гул пронесся по всему кораблю. Даже ашиклеки замерли и перестали вопить.
    
— А ну! — закричала Алиса как можно громче. — Давайте, бейте! Пускай мы погибнем, но и они погибнут вместе с нами.
    
Они снова ударили по стеклу. Стекло зазвенело, и Алиса испугалась, как бы не разбить его в самом деле.
    
    
Ашиклеки, видно, сообразили, что им грозит, и жалобно завыли. Это был страшный жалкий звук — несколько сот существ выли от страха за свою бессмысленную жизнь.
    
— Урра! — кричала Алиса. — В атаку!
    
Они отступили на несколько шагов, чтобы получше разбежаться.
    
Алиса успела поглядеть за стекло. Там положение было угрожающим. Посейдон был похож на известную древнюю скульптуру Лаокоона, который борется со змеями. Полина и Юдзо вжались в небольшую нишу в стене, и Полина старалась отталкивать когти, которые скользили уже по ее скафандру. Если сейчас кибернетический мозг не услышит, не поймет, что происходит, то будет поздно.
    
И тут сверху раздался голос:
    
— Остановитесь! Ваши действия представляют опасность для ашиклеков. Немедленно прекратить!
    
— И не подумаем! — радостно закричала Алиса. От облегчения, что ее идея оказалась не пустой, она готова была плясать. — И не подумаем! Пока не уничтожим все это гнездо!
    
В дверь начали стучать.
    
— А ну, еще разок! — закричал профессор, который тоже обрадовался результату.
    
И они еще раз ударили по стеклу так, что оно задрожало, а ашиклеки от ужаса забыли о представлении и бросились по углам.
    
— Если вы не перестанете угрожать моим подданным, — продолжал голос, — я вас уничтожу.
    
— Попробуйте, — ответила Алиса, — только попробуйте, Над дверью вспыхнул экран. На нем возник Хозяин. Его черное безглазое лицо не выражало ничего, но он говорил быстрее обычного. И если можно отнести к роботу слово «напуган», то Алиса впервые в жизни увидела напуганного робота.
    
— Чего вам надо? — спросил черный Хозяин.
    
— Первое и немедленно, — сказал профессор, — увеличить в три раза гравитацию. Немедленно!
    
— Зачем? — не сразу сообразила Алиса.
    
— А ну, — сказал профессор Алисе. — Побежали!
    
Алиса послушно подхватила брус поудобнее, но ударить они не успели.
    
Ноги ее налились тяжестью, и брус сам выпал из рук — оказалось, что он невероятно тяжелый.
    
— Что вы наделали! — крикнула Алиса профессору.
    
— Все в порядке, — ответил тот, и не пытаясь поднять брус. — Смотри.
    
Алиса поглядела за стекло и сразу все поняла.
    
На площадке положение изменилось.
    
Полина и Юдзо опустились на камни, а Посейдон, стоя на краю, глядел, как опускаются в пропасть, исчезают когти и щупальца драконов.
    
Конечно же — тяжесть заставила драконов опуститься на дно пропасти.
    
— Вы гений! — Алиса бросилась к профессору и обняла его. Она готова была заплакать, но разве плачут в скафандрах? Как вытрешь слезы?
    
— А теперь, — сказал профессор, — немедленно выпустите моих друзей.
    
— И не подумаю, — ответил черный Хозяин. — Они все равно погибнут.
    
— Подумай, — спокойно ответил профессор. — Мы все же разобьем стекло, как только ты уменьшишь снова тяжесть. Мы разобьем стекло и в том случае, если твои роботы попытаются взрезать дверь. Я погибну. Но я старый человек, и свое уже прожил. И я буду рад умереть ради спасения моего сына и моих друзей. Тебе этого не понять. Но мои друзья в скафандрах. Они останутся живы. Погибну лишь я… и все твои ашиклеки. Погляди на них. Погляди на них в последний раз.
    
— Я не могу этого позволить, — сказал черный Хозяин. — Тогда у меня не будет смысла в существовании.
    
— Я знаю, — сказал профессор. — И мне стыдно, что первой догадалась, как справиться с тобой, убийца, девочка Алиса. Это же так просто…
    
Ашиклеки с трудом переносили земную тяжесть. Они ползали по полу и стонали.
    
— Поспеши, — сказал профессор.
    
Хозяин ничего не ответил.
    
Экран погас. Но стало легче — притяжение уменьшилось. Начали подниматься обиженные ашиклеки. Некоторые спешили сразу к стеклу, чтобы поглядеть, как там идут дела. Но их ждало разочарование: дверь на площадку нехотя отворилась и Посейдон, помогая Полине и мальчику, вывел их оттуда. От дверей он обернулся. Голова его, которая могла поворачиваться вокруг оси, сделала оборот — словно Посейдон хотел во всех деталях запомнить эту пропасть.
    
— Теперь, — сказал профессор, и Алиса с удивлением подумала, как же она могла принять его за старика — это же полный сил, уверенный в себе мужчина.
    
— Теперь убери своих слуг и пропусти моих друзей сюда.
    
В ответ послышался голос:
    
— Нет, сначала вы выйдете отсюда. Вы угрожаете моим ашиклекам.
    
— Ашиклеки — наша единственная гарантия того, что мы останемся живы, — ответил профессор. — Поэтому я ничего не могу обещать до тех пор, пока не увижу рядом остальных пленников.
    
Наступило ожидание.
    
Ашиклеки поняли, что представление сорвалось. Некоторые еще торчали у стеклянной стены, вглядываясь в темноту бездны, видно, думали, что попросту пропустили тот сладкий для них момент, когда жертвы скрываются в пропасти, другие толпились у двери, ожидая, когда их выпустят. Один ашиклек, совсем еще молоденький, подошел к Алисе и начал теребить ее за рукав. Он был такого же роста, как Алиса, и если бы не бледность, не остановившийся животный взгляд, не запущенность, он был бы вполне сносным подростком. И, понимая это, понимая, что ашиклек не виноват в том, что его дедушки и бабушки согласились стать господами-рабами, Алиса не стала его отгонять, а терпела, пока его любопытные пальцы щупали ткань скафандра.
    
В дверь постучали. Три раза. Донесся голос Посейдона:
    
— Пропустите наш полк. Он вернулся с передовых позиций и желает отдохнуть.
    
Алиса подбежала к двери, отодвинула засов, и пленники вошли внутрь. Юдзо увидел отца и кинулся к нему. Профессор обнял сына. Снова зажегся экран. На нем был Хозяин.
    
— Я выполнил твои условия, — сказал он. — Теперь вы должны уйти отсюда и оставить моих ашиклеков в покое.
    
— Я так боялся за тебя, отец, — сказал Юдзо, не обращая внимания на слова Хозяина.
    
— Ты вел себя, как настоящий мужчина, — сказал профессор Комура.
    
— Я жду! — потребовал Хозяин.
    
— Подождешь, — ответил Комура. — Нам надо посоветоваться.
    
Он обернулся к Полине.
    
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
    
— Хорошо, обо мне не беспокойтесь. Если бы не Посейдон, мы бы уже давно погибли.
    
— Я выполнял свой долг, — ответил робот. — Но почему нас выпустили? Что вы придумали?
    
— Придумала Алиса, — ответил профессор. — Это ей я должен быть благодарен всю жизнь. Она сообразила, когда я уже был в полном отчаянии, что роботов может остановить только угроза жизни ашиклеков. И мы сделали вид, что собираемся разбить стекло.
    
— Сделали вид? — спросил Хозяин, который слушал этот разговор.
    
— Не совсем так, — сказал профессор. — Если бы это не помогло, я бы разбил стекло.
    
— И погиб?
    
— Да. И погиб.
    
— Я бы не дала этого сделать, — сказала Алиса Полине. — И к тому же мы с профессором были правы. Он потом так здорово вел переговоры с роботами, что им пришлось сдаться.
    
— Мы не сдались, мы никогда не сдаемся, — ответил Хозяин.
    
— Помолчи, — сказал Посейдон. — Ты мешаешь людям разговаривать. Когда будет нужно, мы тебя позовем, убийца.
    
— А с тобой я вообще не желаю разговаривать, железная банка, — вдруг разозлился Хозяин. — Тебя я все равно убью. Отсюда ты не уйдешь.
    
— Вот это совершенно неизвестно. Хотя, честно говоря, я бы с удовольствием разобрал тебя на запчасти.
    
— Слушай, робот, — сказал профессор Комура. — Мы останемся здесь и с нами останутся все ашиклеки до тех пор, пока твои слуги не починят один из наших кораблей и не вернут туда все, что с него украли. После этого мы улетим.
    
— Это невозможно, — ответил Хозяин после некоторого раздумья. — Вещи, взятые на ваших кораблях, приведены в негодность или использованы. Вам отсюда не улететь.
    
— Ты не лжешь? — спросил профессор.
    
— Я не могу лгать, — ответил Хозяин. — Мне нет нужды размениваться на такие человеческие глупости, как ложь.
    
Ашиклеки столпились вокруг, повизгивая, будто просили их отпустить.
    
Посейдон ухнул на них, и ашиклеки разбежались во все стороны.
    
— Хорошо, — сказал профессор. — Пока мы не придумаем выхода, нам придется оставаться здесь.
    
— Ни в коем случае! — воскликнул Хозяин. — Ашиклеки проголодаются, они нервничают, они могут заболеть. Им пора отдыхать!
    
— Тогда предложи выход, — сказал Комура.
    
— Я не могу вас содержать, — сказал Хозяин. — У меня все рассчитано. Я уничтожаю всех, кто сюда попадает, не из жестокости, а для того, чтобы не лишать ашиклеков их пищи. Вам надо улететь или погибнуть добровольно.
    
— Заколдованный круг, — сказал Посейдон. — Логическая неувязка. Улететь нельзя, поэтому надо улететь. Надо бы проверить твои блоки памяти, кузен. Пора на ремонт.
    
— Я тебя убью, — повторил Хозяин. — Я могу выслушивать обидные слова от людей, но от робота — никогда!
    
— Я выхожу! — сказал Посейдон.
    
— Да погодите, вы с ума сошли! — возмутилась Полина. — Вы как дети. Разве бывают драки между роботами?
    
— Это будет не драка. Это будет смертельный бой, — сказал Хозяин.
    
— Согласен, — сказал Посейдон. — Другого мне не надо.
    
Он уверенно пошел к двери.
    
— Посейдон, я тебе приказываю оставаться! — протестовала Полина.
    
— Как только я укокошу этого мерзавца, все проблемы будут решены, — ответил Посейдон.
    
И он открыл дверь.
    
Все внимание было обращено на Посейдона, и потому вопрос профессора вначале услышал только Хозяин.
    
— А гравитационные двигатели вашего корабля, — спросил он, — работают?
    
— Двигатели нашего корабля в полном порядке, — ответил Хозяин, и экран погас. Хозяин пошел навстречу Посейдону.
    
Толпой кинулись к открытой двери ашиклеки, но Юдзо с Алисой закрыли дверь.
    
— Как включить экран, чтобы мы видели, что там происходит? — спросила Алиса. — Мы же ничего не узнаем.
    
И как бы в ответ на ее слова экран снова вспыхнул, и на нем появилось изображение перекрестка двух коридоров. С одной стороны к нему подходил Посейдон. С другой в окружении роботов — Хозяин.
    
— Они убьют его! — сказала Алиса.
    
— Пожалуй, нелегко убить старого робота-разведчика, — сказала Полина. — Он им еще покажет.
    
— Он прав, — сказал Юдзо. — Так поступают мужчины. Если Посейдон погибнет, я пойду вместо него.
   
   
16
    
Им было видно, как черный Хозяин повернулся и жестом приказал Посейдону следовать за ним. Они вошли в большой низкий зал, возможно, резервный двигательный отсек. Потолок зала поддерживали металлические колонны. Под кожухами стояли какие-то механизмы.
    
Хозяин остановился.
    
Один из роботов поднес ему трубку с утолщением на конце. Вторую такую трубку дали Посейдону. Это было оружие. Но звуки не достигали зала, в котором ждали люди и ашиклеки, и потому непонятно было, как пользоваться этим оружием. Но тут Хозяин поднял руку, и из раструба трубки вылетела светло-зеленая нить огня.
    
— Тип лазерного бластера, — сказал профессор Комура.
    
Ашиклеки засуетились. Они поняли, что все-таки им покажут развлечение.
    
Посейдон кивнул.
    
Роботы разошлись в разные концы зала и остановились за колоннами.
    
Зеленые лучи разрезали полутьму.
    
С неожиданной для случайного зрителя ловкостью и быстротой роботы перебегали за колоннами, прятались за агрегатами и машинами, лучи скрещивались, как длинные шпаги.
    
Потом на секунду оба робота пропали из виду. Потом появился Посейдон. Он осторожно выглядывал из-за колонны, стараясь увидеть врага. А в этот момент Хозяин вышел из-за агрегата сзади и прицелился.
    
— Посейдончик, сзади! — закричала Алиса.
    
Конечно, Посейдон не мог услышать ее крика, тем более утонувшего в восторженных воплях ашиклеков, но инстинкт старого разведчика заставил его мгновенно обернуться вокруг своей оси и, не глядя, всадить луч в грудь черного Хозяина.
    
Тот мгновенно засветился, зеленый ореол вспыхнул вокруг его черного плаща. Потом пошел дым. И черный Хозяин рухнул на пол.
    
    
Посейдон сделал шаг к нему, не опуская бластера.
    
Тогда Хозяин приподнял голову и сказал что-то. Отбросил свой бластер.
    
Поднялся.
    
Подошел к экрану. Вот он стоит перед экраном и глядит прямо на Алису. Только глаз у него нет.
    
Щелкнуло. Возник звук.
    
— Я проиграл, — сказал черный Хозяин. — И вынужден подчиняться. Приказывай.
    
— Сейчас мы проходим в узел управления корабля и запускаем гравитационные двигатели, — сказал профессор Комура. — И берем курс на Марс.
    
— Это невозможно, — сказал Хозяин. — Мы доставили столько неприятностей людям, что они будут мстить. Они убьют моих ашиклеков.
    
— Неприятности — слишком мягкое слово, — заметил Посейдон.
    
— Одумайтесь, — сказала Полина. — Мы не мстим тем, кто болен. А вы больны, и больны ашиклеки. Вас нужно лечить, а не наказывать.
    
— Мы все здоровы. Лучше мы улетим дальше и будем искать себе ненаселенную планету. Или вечно будем скитаться в космосе.
    
— Я провел здесь несколько месяцев, — сказал профессор Комура, — и я знаю, в каком плачевном состоянии ваш корабль и сами ашиклеки. Системы постепенно выходят из строя, ашиклеки деградируют и вымирают. Через несколько десятков лет вы вымрете.
    
Наступила пауза. Наконец, словно посовещавшись с кибернетическим мозгом и взвесив все аргументы, черный Хозяин произнес:
    
— У меня нет выхода. Я подчиняюсь при одном условии.
    
— При каком? — спросил Комура.
    
— Если ашиклеки останутся живы.
    
— Мы даем вам слово, — сказала Полина.
    
— Я даю вам слово, кузен, — сказал Посейдон. — Роботы не умеют лгать.
   
   
17
    
Через два дня диспетчерская на Марсе приняла изображение астероида, который на большой скорости приближался к планете.
    
— С ума сойти! — воскликнул дежурный диспетчер, вызывая своего напарника, который как раз пил кофе. — Сенсация! Бродячий астероид.
    
Его напарник забыл о кофейнике и бросился к экранам.
    
— Немедленно поднять патрульный крейсер! — приказал он. — Если эта сенсация ударит по Марсу, то будет ужасная катастрофа.
    
На Марсе началась тревога.
    
Компьютеры вычисляли курс астероида и возможную точку столкновения с планетой, началась срочная эвакуация детских садов и лабораторий в полярные области. Патрульные крейсеры взвились с космодрома, чтобы исследовать астероид вблизи и узнать, нельзя ли изменить его курс.
    
Но еще через час астероид начал снижать скорость и менять курс, словно собирался перейти на круговую орбиту вокруг Марса.
    
И к тому времени, когда крейсеры подлетели к бродяге, опасность уже миновала.
    
И картина, которую увидели люди, прилетевшие с Марса, когда высадились на астероиде, их совершенно поразила.
    
Они увидели Посейдона, который организовал мастерскую по ремонту и перестройке роботов, они увидели профессора Комуру, который отважно опустился в ледяную бездну, чтобы вблизи исследовать драконов, они увидели Полину, которая с помощью мрачного черного Хозяина управляла кораблем, они увидели, наконец, Алису, которая мыла ашиклеков, причесывала их и учила застилать кровати и мыть посуду.
    
Еще через день ашиклеков перевезли на Марс, чтобы постепенно вернуть их в число разумных существ, а опустевший страшный астероид остался на орбите — там работают ученые, которым придется немало потрудиться, прежде чем они разгадают все тайны громадного космического корабля.
   
   

  
Непоседа [1983-1985]
   
Заповедник сказок [1985]
    
    
Глава первая. Гном в кармане
     
Алиса учила марсианский язык. Телеучительница говорила ласковым голосом:
     
— А теперь поднимите правую руку и загните до половины мизинец. Это и есть марсианская буква «хфы». Запомнили?
     
— Запомнила, — сказала Алиса. У нее уже все пальцы онемели от марсианских букв. И настроение было плохое. «Это бесчеловечно, — думала она, — задавать столько на дом в хорошую погоду. Могли бы подождать, пока начнется дождик».
     
А погода была великолепная. Светило солнце, цвела черемуха, порхали бабочки, стрекотали мелкие птахи, спорили: строить ли им семейные гнезда или еще погулять? Марсианский богомол, который живет у Алисы, с утра стоял на голове, просился на улицу. Как известно, марсианские богомолы, волнуясь, всегда встают на голову.
     
Алиса мечтала, чтобы что-нибудь произошло. Хоть что-нибудь. Тогда можно выключить телевизор. Но ничего не происходило. Уже второй час ничего.
     
И вдруг произошло.
     
Зазвонил видеофон.
     
Зазвонил он у отца в кабинете. Отец там писал статью, и Алисе бежать к видеофону не было никакой нужды. Но она, конечно, выключила телеучительницу и убежала.
     
Алиса остановилась в дверях отцовского кабинета и смотрела, как отец нажал кнопку и включил изображение на экране.
     
На экране был козел.
     
Вернее, козленок — рожки у него только прорезались, а бороды еще не было.
     
— Я вас слушаю, — сказал отец, потому что он не сразу сообразил, кто ему звонит.
     
— Б-ээээ! — сказал козленок тонким голосом.
     
— Это еще что такое? — спросил отец.
     
— Бееээээ! — отчаянно завопил козленок.
     
Вдруг изображение пропало. Экран погас.
     
— С ума сойти, — сказал отец. Он обернулся, увидел, что Алиса стоит в дверях, и спросил: — Ты видела?
     
— Видела, — сказала Алиса. — Тебе звонил козлик.
     
— Этого не может быть, — сказал отец. — Мне еще никогда не звонили козлы. Что ему от меня надо?
     
— Не знаю, — ответила Алиса. — Он же не умеет разговаривать.
     
— Наверное, кто-то пошутил, — сказал отец. — Странные шутки.
     
— А может, козлику нужна твоя помощь? Ты же зоолог и умеешь лечить зверей.
     
— Алиса, тебе уже восемь лет, — сказал отец. — Не говори глупостей. Я работаю в космическом зоопарке, изучаю животных с других планет, а это был самый обыкновенный козел… к тому же козлы не звонят по видеофону. Кстати, почему ты не учишь марсианский язык?
     
— Пальцы устали, — сказала Алиса.
     
Надо было возвращаться к себе в комнату. Алиса вздохнула, отец снова склонился к своей статье, и тут с улицы послышались крики и тяжелый топот. Словно там шел слон в сапогах.
     
Алиса бросилась к окну.
     
Прохожие останавливались, жались к стенам домов, прятались за деревья, потому что высокий сутулый мужчина в черном длинном пальто, темных очках и золотой каске с гребнем вел на веревке трехголового дракона ростом с двухэтажный дом. Дракон брел, опустив головы, чихал и кашлял, выпуская из ноздрей черный дым.
     
На средней шее дракона висела вывеска:
     
«Змей Гордыныч. Последний экземпляр. Уже нигде не водится».
     
На левой шее висела табличка:
     
«Не кормить!»
     
На правой шее висела табличка:
     
«Не дразнить!»
     
Странная процессия остановилась перед домом Алисы. Дракон со вздохом улегся на мостовой, а человек в золотой каске четкими шагами направился к подъезду.
     
«Это к нам, — решила Алиса. — Сегодня можно будет не учиться!»
     
— Папа, — сказала Алиса. — К тебе привели дракона.
     
— Этого еще не хватало, — сказал отец, — так я никогда не допишу статью.
     
В этот момент в дверь позвонили, и отец пошел открывать.
     
— Здравствуйте, — сказал старик в черном пальто, снимая золотую каску и передавая Алисе. — Вы будете профессор Селезнев?
     
— Здравствуйте, заходите, — сказал отец. — Я — профессор Селезнев.
     
— Значит, правильно пришли, — сказал старик.
     
Старик оказался совсем лысым, а на подбородке у него росло несколько длинных седых волосков.
     
— Животное у нас захворало, — сказал старик. — Уникальный экземпляр. Можете убедиться. На улице валяется. Меня к вам направили. Больше никто за него браться не желает.
     
— Ну что ж, — сказал отец, — посмотрим на вашего больного. Но как дракон попал в Москву? Он из космоса?
     
— Нет, — сказал старик. — Наш он, местный. Содержим его в заповеднике сказок, слыхали о таком?
     
— Как же я не догадалась! — воскликнула Алиса. — Я же у вас на экскурсии была! Мы на Змея Гордыныча издали смотрели, и он куда меньше казался. Папа, это настоящий сказочный дракон!
     
— Надеюсь, болезни у него не сказочные, — заметил отец. — А как же вы его на улице оставили? Без присмотра и даже, наверное, без намордника.
     
— Смирный он, не тронет, — сказал старик. — Дрыхнет он.
     
— А вы анализы ему сделали? — спросил отец.
     
— Первым делом, — сказал старик. — Наипервейшим делом. Вы не сомневайтесь.
     
Старик расстегнул пальто и достал из кармана пиджака пачку листков.
     
— Да вы раздевайтесь, — сказал отец. — Проходите ко мне в кабинет. Мне все равно надо будет с анализами ознакомиться. Заодно расскажете, на что жалуется животное. Простите, я не знаю, с кем имею честь…
     
— Зовите меня просто — Кусандра, — сказал старик. — Я состою в заповеднике помощником директора по хозяйственной части.
     
Отец помог старику раздеться и провел к себе в кабинет. Алиса положила каску Кусандры на стул. Она слышала, как отец спросил:
     
— У вас директором Иван Иванович Царевич?
     
— Он самый, — ответил старик.
     
— Чего же он меня не предупредил? Я бы сам к вам приехал.
     
— На конференции наш дорогой начальник, — сказал Кусандра. — В городе Тимбукту заседает. А тут эта безмозглая скотина захворала. Если подохнет, Иван Иваныч сильно сердиться будет! Скандал!
     
Алиса хотела было спуститься на улицу, чтобы поглядеть на дракона вблизи, но тут увидела такое, что застыла от удивления.
     
Из кармана черного пальто Кусандры, висевшего на вешалке, вылез моток веревки, веревка развернулась и превратилась в длинную лесенку до самого пола. Потом из кармана показалась маленькая голова в красном колпаке, и оттуда выбрался человечек ростом с чайник для заварки. Не заметив Алису, он начал быстро спускаться по лестнице. Лестница раскачивалась, человечек судорожно цеплялся за перекладины. Алиса протянула руку и придержала лестницу, чтобы он не сорвался.
     
Человечек спрыгнул прямо на руку Алисе, сполз на пол, поднял голову, увидел Алису, совсем не испугался, а сказал ворчливым шепотом:
     
— Не нуждаюсь я в твоей помощи. Сам бы спустился.
     
— Вы тоже из заповедника сказок? — спросила Алиса.
     
— Тише ты! Сейчас этот Кусандра прибежит! Отнеси меня в тайное место, быстро!
     
— А где тайное место?
     
— Интересно, я живу в этом доме или ты живешь в этом доме? Неси, тебе говорят!
     
— Вы, наверное, гном, — сказала Алиса.
     
— Разумеется, гном. Разве я похож на крокодила? Ну, сколько раз повторять?
     
Алиса не стала спорить, осторожно подхватила гнома с пола и понесла к себе в комнату. Гном оказался очень теплым и тяжелым. Он вертелся в руках, тряс рыжей бородой и сердился:
     
— Не щекочи, а то вырвусь! Не жми, раздавишь! Ты что, гномов никогда не носила?
     
В комнате Алиса оглянулась, соображая, где же тут тайное место. Наконец она увидела в углу ящик со старыми игрушками. Она раздвинула кукол и мишек и поставила туда гнома.
     
— Ну что ж, — сказал он, — славная компания. Они живые?
     
— Это игрушки, — сказала Алиса. — А почему вы скрываетесь?
     
— Нагнись, — сказал гном. — Еще ближе! Вот так, теперь нас не подслушают. Ты Алиса?
     
— Да. А вы откуда знаете?
     
— Тебя мне рекомендовали… сказали, верный человек! А это что еще такое?
     
Гном показал пальцем на марсианского богомола, который от удивления при виде такого маленького человека перевернулся вверх головой и заглядывал через край ящика.
     
— Не бойся, это богомол, — сказала Алиса. — Он не кусается.
     
— Может, тебя он и не кусает, а меня перекусит с одного раза. А ну, убери его немедленно!
     
— Богомол, — сказала Алиса вежливо, — выйди, пожалуйста, из комнаты. Нам нужно поговорить. Видишь, тебя боятся!
     
Богомол охнул от обиды и, переставляя длинные ноги, медленно пошел к двери.
     
— Нехорошо получилось, — сказала Алиса. — Теперь он три дня ничего есть не будет. Он такой впечатлительный.
     
— Ничего, переживет, — сказал гном. — Вроде бы теперь остались только свои. Ты уверена, что твои игрушки не подслушивают?
     
— Уверена, — сказала Алиса.
     
— Это хорошо. Тогда слушай. Нам в заповеднике нужна твоя помощь. Понятно?
     
— Нет, непонятно.
     
— У нас творятся зловещие вещи, — сказал гном. — Теперь понятно? Может случиться большая беда. Ни один взрослый нам не поверит. Нам рассказала про тебя Красная Шапочка. Она видела фильм о тебе по телевизору. Она сказала, что ты нам поможешь.
     
— Но как я тебе помогу? — удивилась Алиса.
     
Гном не успел ответить. В коридоре послышались шаги и голос отца:
     
— Алиса, ты здесь?
     
— Оставь меня, — прошептал гном. — Иди к ним. Потом вернешься. Веди себя естественно!
     
Алиса выбежала в коридор.
     
— Я тебя жду, папа, — сказала она.
     
— Ты даже не спустилась вниз, к дракону? — удивился отец. — Это невероятно. Где твое любопытство?
     
Алиса пожала плечами. Если начнешь отвечать, придется врать. А врать, как известно, плохо. И не надо этого делать без крайней необходимости.
    
    
Глава вторая. Как лечили дракона
     
Дракон лежал, свернувшись в клубок, и сладко спал. Струйки черного дыма вырывались из ноздрей. Вокруг собралась толпа любопытных, правда, близко никто не подходил. Порой он глубоко вздыхал во сне и нервно бил хвостом по мостовой, отчего начиналось небольшое землетрясение.
     
— Ну вот, — сказал старик Кусандра. — Разлегся, скотина!
     
И, к удивлению всех окружающих, старик со всего размаха ударил дракона в бок ногой.
     
— Что вы делаете! — возмутилась Алиса. — Разве можно бить животных?
     
— Ой! Ой-ой! — закричал в ответ Кусандра, прыгая на одной ноге и схватившись руками за другой ботинок. — Я ушибся! У него брюхо железное! Ну, дай только вернемся, крокодил, проклянешь день, когда из яйца вылупился!
     
От этих воплей и криков дракон проснулся, поднял по очереди все свои головы, подумал и оглушительно чихнул. Кусандру ветром сбило с ног и откатило к стене дома.
     
— Ты что делаешь! — закричал Кусандра. — Ты кому мстишь?
     
— Он же нечаянно! — сказала Алиса.
     
— За нечаянно бьют отчаянно! — ответил старик Кусандра. — Мы о тебе, понимаешь, заботимся, а ты, понимаешь, неблагодарная скотина. Погоди, вернемся в замок, я тебе такую диету устрою…
     
Профессор Селезнев не слушал разозленного Кусандру. Он подошел поближе к Змею Гордынычу и сказал:
     
— Поднимись, пожалуйста. Мне надо тебя послушать.
     
— Папа, он же не понимает, — сказала Алиса.
     
— Понимает, все понимает, — сказал Кусандра. — А это что такое?
     
Старик заметил, что из его кармана свисает тонкая веревочная лестница, потянул ее, вытащил и стал разглядывать.
     
— А почему дракон понимает человеческую речь? — спросила Алиса, чтобы отвлечь старика. — Ведь он животное.
     
— Сказочное, девочка, сказочное. Все сказочные разговаривают. А где моя каска? Ты ее не украла? Без каски драконов по улицам водить нельзя, пожарная команда не разрешает. К тому же солнце мне затылок припекает.
     
— Ой, простите, — сказала Алиса. — Сейчас принесу.
     
Она бросилась наверх, вбежала в квартиру. Каска лежала в прихожей. Алиса взяла ее, потом зашла к себе в комнату поглядеть, там ли гном. Гном сидел в ящике и рассматривал старую маленькую, когда-то любимую, а теперь позабытую куклу Дашу, с желтыми волосами, розовым лицом, голубыми закрывающимися глазами, в розовом платье. Кукла за последние годы немного истрепалась, но все еще была очень красива.
     
Успокоившись, что гном занят, Алиса кинулась обратно. Она передала каску Кусандре, и тот сразу надвинул ее на голову.
     
Дракон уже сидел на мостовой, выпятив желтый сверкающий живот и высоко подняв головы, чтобы ненароком не дунуть черным дымом на доктора. Отец выслушивал его через трубочку и повторял:
     
— Дышите глубже. Еще глубже. Еще глубже.
     
Струи дыма вырывались из ноздрей Змея Гордыныча и поднимались к небу, как будто работал целый завод.
     
— Теперь не дышите, — сказал отец.
     
— Чего? — спросил дракон.
     
— Не дышите. Задержите дыхание.
     
— Понял, — сказал дракон. — Постараюсь.
     
Дым перестал идти из ноздрей, зато живот начал надуваться.
     
— Можете дышать, — сказал отец, спрятал трубочку и принялся, встав на цыпочки, выстукивать грудь дракона костяшками пальцев.
     
Дракон с облегчением выдохнул клуб дыма и сказал:
     
— Щекотно!
     
— Потерпите, — сказал отец. — Не маленький.
     
— Все равно щекотно, — сказал дракон.
     
Старик Кусандра обернулся к Алисе, показал ей намотанную на палец веревочную лестницу и спросил:
     
— Чьи шутки? Твои?
     
— Эта лестница мне мала, — сказала Алиса. И сказала чистую правду.
     
— А кто тебя знает, — сказал старик и спрятал лестницу в карман. — Не нравится мне это. Зачем лазить ко мне в карман по лестнице?
     
Алиса хотела было сказать, что не в карман, а из кармана, но сдержалась. Вместо этого она спросила:
     
— А почему у вас такое странное имя — Кусандра?
     
— Это не имя, — ответил старик. — Это псевдоним. Настоящее имя я скрываю. Врагов у меня много. — И Кусандра оглянулся, будто ждал, что враги уже окружили его.
     
— Ну что? — спросил отца Змей Гордыныч. — Я буду жить, доктор?
     
— Вы совершенно здоровы, — сказал отец. — Если не считать небольшого насморка.
     
— Неправда, — обиделся дракон. — Я полон болезнями. Скорее всего вы плохой доктор.
     
— Симулянт! — воскликнул Кусандра. — Я с самого начала подозревал, что ты симулянт. Чего меня в город поволок? Умираю, умираю, спасите меня, я уникальный! Симулянт! Крокодил-переросток!
     
— Не надо меня оскорблять, — сказал Змей Гордыныч. — А то мы найдем на вас управу.
     
Кусандра занес было ногу, чтобы стукнуть дракона, но вспомнил, как ушибся недавно, и бить не стал.
     
— Вы мои анализы смотрели? — обернулась к Селезневу средняя, самая главная голова дракона. — Очень плохие анализы.
     
— Анализы приличные, — сказал профессор Селезнев. — Но если вы хотите, я пропишу вам укрепляющие уколы.
     
Змей Гордыныч тут же поднялся на все четыре лапы и сказал:
     
— Так у нас дело не пойдет. До свидания, доктор.
     
Он развернулся, чуть не сшибив хвостом Кусандру, и пошел прочь.
     
— Он ужасно боли боится, — сказал Кусандра. — Второго такого трусливого дракона я не встречал. Только этим я его и держу в руках.
     
И он побежал вслед за драконом, крича на бегу:
     
— Стой, ископаемое! Чтоб тебе пусто было!
     
Его каска сверкала на солнце, а черное узкое пальто делало его похожим на гусеницу, которая бежит на самых задних ногах.
     
— Ну что ж, — сказал отец, глядя им вслед, — пойдем работать. Странные люди. Надо будет потом поговорить с Иван Ивановичем, директором заповедника. Зачем он держит таких помощников? Ведь этот Кусандра совершенно не умеет обращаться со зверями.
     
— Но дракон не зверь, — сказала Алиса. — Он сказочное существо.
     
— Просто сказочных существ не бывает, — сказал отец. — Всему на свете есть научное объяснение. Только его не всегда сразу найдешь. Иди, Алиса, пора делать уроки. Я не хочу, чтобы моя дочь была отстающей по марсианскому языку.
     
И они пошли домой.
    
    
Глава третья. Свен и кукла
     
Алиса вбежала к себе в комнату и сразу закрыла дверь, чтобы отец случайно не увидел, какой у нее гость.
     
Гном все так же сидел в ящике, держа за руку куклу Дашу, и, когда увидел, что Алиса вернулась, сказал ворчливым голосом:
     
— Тебя только за смертью посылать. Я с утра ничего не ел, переживаю, рискую жизнью ради товарищей, а ты совершенно обо мне забыла.
     
— Но я ждала, пока уйдет Кусандра.
     
— Знаю, знаю. Неси мне поесть, тогда все расскажу.
     
— А что тебе принести? — спросила Алиса.
     
— Чего-нибудь попроще.
     
— Молока?
     
— Ты же знаешь, что я не выношу молоко.
     
— Тогда котлету! Хочешь котлету с хлебом?
     
— Все ясно. Ты хочешь, чтобы я растолстел и умер от ожирения.
     
— Нет, не хочу. Но что же мне тогда принести?
     
— Я же сказал — чего-нибудь попроще. Соловьиных язычков. Но немного, полтарелки. И не пережарь, понимаешь?
     
— У нас нет соловьиных язычков.
     
— Так я и знал. Она пожалела для меня соловьиных язычков. Что же тогда… — Гном задумался, прикрыл глаза и начал чесать длинную бороду. — Хорошо, — сказал он наконец. — Согласен на тушеный плавник акулы. Согласен. Уговорила.
     
— У меня нет плавников акулы, — сказала Алиса.
     
Она себя чувствовала очень неловко. Все-таки у нее гость, а дома нет соловьиных язычков и плавника акулы. И никогда не было.
     
— Это ужасно, когда тебя никто не любит, — сказал гном. — В этом не приходится сомневаться. Мне триста лет, а я еще не женат. Ладно, неси мне кокосовый орех. Только быстро.
     
— У меня нет и кокосового ореха…
     
— Все, — сказал гном. — Я ухожу. Помоги выбраться из этой коробки.
     
Расстроенная Алиса подсадила гнома, который так и не выпустил руку куклы Дарьи и выволок ее за собой из ящика.
     
— Мы уходим, — сказал он.
     
— Кто — «мы»? Ты же здесь один.
     
— Мы. Я и моя невеста. Если ты меня не хочешь кормить, я хоть невесту у тебя возьму. Но учти, я делаю это только в виде большого одолжения.
     
— Но какая же она невеста! — рассмеялась Алиса. — Это моя старая кукла Даша, она неживая и даже не новая.
     
— Да-ша, — сказал гном. — Очень красивое имя. Даша. Давай познакомимся. Меня зовут Свен. Это норвежское имя, потому что лучшие в мире гномы живут в Норвегии. Но ты можешь звать меня Веня. Близкие друзья зовут меня Веней.
     
Говоря так, гном тряс руку кукле, но Даша, конечно, не отвечала. Даже при очень большом воображении ее невозможно было представить невестой.
     
Алисе было смешно смотреть на эту сцену. Она расхохоталась. Гном рассердился, отпустил руку куклы, она упала на спину и сказала:
     
— Ма-ма.
     
И закрыла глаза. Это было все, что она умела делать.
     
— Ой! — закричал гном. — Я ее убил! Такая любовь и такая трагическая смерть! Почему мы убиваем тех, кого любим? Я этого не переживу!
     
Алиса подняла куклу и посадила ее на пол. Даша открыла глаза.
     
— Ложная тревога, — сказал гном. — Значит, тебе эта так называемая кукла не нужна?
     
— Неужели ты не видишь, что она неживая. Игрушка.
     
— Для тебя все игрушки, — сказал гном укоризненно. — Ну чего ты не несешь котлету и молоко?
     
— Ты же не хотел.
     
— А что мне остается делать, если ничего больше дома нет?
     
— Ты попал к нам в неудачный день. Мама в командировке, а домработник на ремонте.
     
— Кто?
     
— Домашний робот — домработник.
     
— Алиса, — сказал укоризненно гном Веня. — Ты думаешь, что, если твой домработник в командировке, а мама на ремонте, можно морить гостей голодом? Ты не права.
     
Алиса побежала на кухню, открыла холодильник. Отец услышал, что она делает, и сказал из своего кабинета:
     
— Алиска, потерпи немного, скоро будем обедать.
     
— Я только молока возьму и котлету, — сказала Алиса.
     
Отец ничего не ответил. Он очень спешил дописать статью.
     
Гном Веня, увидев, что Алиса положила на тарелку, кроме котлеты, еще половину свежего огурца, три черешни и конфету «Мишка на Севере», обрадовался.
     
— Молодец, — сказал он. — Я к тебе буду ходить обедать. По субботам. Или чаще.
     
Он принялся за еду, и удивительно было, как много в него помещается. Живот гнома раздувался на глазах, но это его совсем не беспокоило. Он ел быстро, иногда предлагал кусочек Даше, но кукла есть, разумеется, не хотела, и поэтому гном все съел сам. Наевшись и выпив полстакана молока, Веня расстегнул свой широкий пояс, приказал Алисе перенести себя на диван, улегся и сказал:
     
— Пришел я к тебе по делу. В заповеднике творятся страшные преступления. Если ты нам не поможешь, все погибло.
     
— Но что за преступления?
     
— Сейчас расскажу. Посади рядом со мной Дашу. Я без нее скучаю.
     
Алиса послушно перенесла на диван куклу. Гном обнял Дашу за плечи, и Алиса еле удержалась, чтобы не рассмеяться. Уж очень смешная получилась компания: растолстевший после обеда гном в высоком красном колпаке, синей курточке и зеленых штанах, с длинной рыжей бородой, а рядом кукла Даша, розовая, голубоглазая, желтые косы в разные стороны.
     
— Рассказывай дальше, — попросила Алиса.
     
— Сейчас, — ответил гном. — Не дергай меня. Лучше полюбуйся, какой у моей Дашеньки цвет кожи. Она ничем не болела?
     
— Я уж не помню, — сказала Алиса. — Вроде бы у нее была скарлатина, а может быть, свинка.
     
— Это не заразно?
     
— Я пошутила, — сказала Алиса. — Разве ты не знаешь, что куклы не болеют?
     
— Другие, может, и не болеют, — сказал гном, — а моя слабенькая, нежная. Непонятно, в чем душа держится.
     
Гном потрогал косичку Даши и добавил:
     
— Чудесные волосы. Моя тетя будет рада с ней познакомиться.
     
Алиса вздохнула. Так она никогда не дождется продолжения рассказа. А ей очень хотелось услышать, что же произошло в заповеднике сказок. Раньше она как-то не задумывалась, что заповедник сказок — место необыкновенное. Она привыкла к тому, что в Москве есть места, куда надо ходить, потому что там интересно. В Москве есть Космозо — зоопарк для космических зверей, в котором работает отец. Ботанический сад, заповедник сказок, Третьяковская галерея, кукольный театр и много всего еще. Правда, по Космозо и по Ботаническому саду можно гулять и смотреть на животных и растения вблизи, а в заповедник сказок входить нельзя, на него смотрят сверху, со специальной смотровой площадки, через подзорные трубы…
     
— Ты почему меня не слушаешь, ты почему отвлекаешься? — вдруг спросил строго гном Веня. — Тебе неинтересно?
     
— Я слушаю, — сказала Алиса.
    
    
Глава четвертая. Заговор в заповеднике
     
— В заповеднике сказок созрел заговор, — сказал гном. — Понятно?
     
— А зачем заговор? — спросила Алиса.
     
— Цели его неясны, — сказал гном. — Но, разумеется, они зловещие. Все заговоры зловещие.
     
— А кто же там заговаривается?
     
— Не заговаривается, а договаривается, — сказал гном шепотом. — Старик Кусандра договаривается, чтобы захватить заповедник. Ты видела, какой он неприятный?
     
— Кусандра мне не очень понравился, — сказала Алиса. — Он грубо обращается с драконом.
     
— Вот именно, — сказал гном. — Но это не самый главный его недостаток. А директора он опутал.
     
— Чем опутал? — спросила Алиса.
     
— Наш директор, — сказал гном, — много понимает в науке и отлично разбирается в сказках, но ровным счетом ничего не смыслит в житейских интригах. Он гуманист.
     
— Он — кто? — спросила Алиса. К сожалению, слова «гуманист» она еще не слышала.
     
— Ясно, — сказал гном, обернувшись к Даше. — Они этого еще не проходили. Нехватка жизненного опыта.
     
— Я знаю много таких слов, которые тебе и не снились, — сказала Алиса.
     
— Допускаю. Но объясняю, — сказал гном. — Гуманист — это человек, который любит других людей.
     
— Правильно, — сказала Алиса. — Я слышала, но забыла. А что в этом плохого?
     
— Вообще-то неплохо, — сказал гном. — Но при этом надо уметь разбираться в людях.
     
— Ты слишком медленно рассказываешь, — сказала Алиса. — Уже полдня прошло, а ты мне ничего не рассказал.
     
— Рассказываю как умею. А ты меня перебиваешь. Не хочешь слушать, не слушай. Мы с Дашей уйдем.
     
Алиса не стала ему отвечать. Раньше она почему-то думала, что гномы добрые и работящие. Видно, ей не повезло. Ей достался очень сварливый гном.
     
— Иван Иваныч Царевич, — продолжал Веня, — доктор исторических и биологических наук, почетный член испанской и польской академий, а также Лондонского королевского общества, человек, который теоретически обосновал, а затем и практически нашел неизвестный раньше период в истории Земли — а именно легендарную эпоху, которая затерялась между третьим и четвертым ледниковыми периодами… Ты понимаешь, что я говорю? Или ты этого еще не проходила?
     
— Почти все понимаю, — сказала Алиса.
     
— Молодец. Так вот, этот человек, которым я горжусь, создатель первого в мире заповедника сказок, в личной жизни оказался тюфяком. И теперь никому не известно, где он, что с ним и вообще жив ли наш дорогой директор.
     
И вдруг гном разрыдался, борода его затряслась, из глаз покатились крупные слезы, из глубины его маленького тельца вырывались стоны.
     
— Ой, мы осиротели! — плакал он. — Ой, горе!
     
— Ну не надо так, — утешала его Алиса, — я тебе воды принесу…
     
— Нет, ты не понимаешь! — рыдал гном.
     
— Тогда я принесу компоту, — сказала Алиса.
     
— Компоту? Компоту можно.
     
Гном понемногу успокоился, а когда Алиса принесла чашку с компотом, он уже совсем перестал плакать.
     
Пока гном пил компот, Алиса спросила:
     
— Почему ты говоришь, что неизвестно, жив ли директор. Он на конференции, заседает в городе Тимбукту. Может, тебе просто забыли об этом сказать?
     
— А кто тебе сказал, что Иван Иванович Царевич в городе Тимбукту? — спросил гном.
     
— Его помощник, старик Кусандра. Уж, наверно, он лучше тебя знает.
     
— Именно. Он-то знает лучше меня, — сказал гном, возвращая Алисе чашку. — И он знает, что директор ни на какую конференцию не ездил. О, ужас! Его заколдовали или заточили!
     
— Успокойся, Веня, — сказала Алиса. — Не может быть, чтобы кто-нибудь заколдовал доктора наук и директора. Этого просто не бывает.
     
— А почему? Почему заколдовать можно недокторов и недиректоров, а докторов и директоров нельзя?
     
— Никого нельзя. Да и потом, кто будет заколдовывать? И зачем?
     
— Зачем? Наверное, потому, что директор наконец-то проник в планы заговорщиков и грозил им разоблачением. А кто? Я же целый час повторяю — старик Кусандра.
     
— Не может быть!
     
— Ну вот, ты опять за свое… Не может, не может! А вот может! Ты думаешь, он кто такой — твой любимец Кусандра?
     
— Во-первых, он вовсе не мой любимец, а во-вторых, он сам сказал, что он помощник директора по хозяйственной части.
     
— А тебе не приходило в голову спросить, почему этот злодей оказался в заповеднике?
     
— Не приходило. Я только сегодня со всеми вами познакомилась.
     
— Тогда я тебе расскажу, как дело было. Приходит однажды к Ивану Царевичу в кабинет этот Кусандра и говорит: «Вы принимаете экспонаты в заповедник сказок?»
     
— А что такое экспонат? — спросила Алиса.
     
— Ты и этого не знаешь? — Гном был расстроен.
     
— Я-то знаю, но мне хочется, чтобы Даша тоже знала, — сказала Алиса.
     
— Правильно. Даше надо учиться. А то она будет такая же необразованная, как ты, — согласился гном. — Экспонат — это тот, кто экспонируется. Ясно?
     
— Молодец, — сказала Алиса. — Объяснил непонятное непонятным.