1 2 3 4 5 6 
Мы это  подготовим постепенно    

И дело в  нашу пользу обернем.    

Мы  околпачим старикашку Гремио    

Ехидного  папашу Минола    

И  влюбчивого музыканта Личио,    

Раз это  нужно вам, хозяин мой.        

Возвращается  Гремио.        

Вы  возвращаетесь из церкви, Гремио?            Гремио        

Я прежде  так из школы убегал.            Транио        

Муж  молодой с женою тоже вышли?            Гремио        

Мужик он  неотесанный – не муж;    

Он  грубиян и ей себя покажет.            Транио        

Как! Он  грубей ее? Нет, невозможно!            Гремио        

Он  дьявол, дьявол, настоящий черт.            Транио        

Но и она  чертовка, просто ведьма.            Гремио        

Она  дитя, ягненок рядом с ним.    

Послушайте!  Когда спросил священник,    

Готов ли  взять он в жены Катарину,    

Он  громко завопил: «Да, черт возьми!» –    

И начал  так отчаянно божиться,    

Что  ужаснулись все, а сам священник    

От  перепугу требник уронил;    

Когда ж  нагнулся, чтоб поднять его,    

Жених  ему такого дал пинка,    

Что поп  свалился наземь вместе с книгой.    

"Ну,  а теперь – загрохотал жених, –    

Кому  охота, поднимайте их!"            Транио        

Ну, а  невеста что же говорила?            Гремио        

Она  тряслась, а он ругался, топал,    

Как  будто поп его надуть хотел;    

Когда же  кончился обряд венчанья,    

Потребовал  вина39 и тост заздравный    

Так  гаркнул, точно он на корабле    

С  матросами пирует после бури.    

Мускат  весь выдул и плеснул опивки    

В лицо  пономарю из-за того лишь,    

Что тот  своею жидкой бороденкой    

К нему  тянулся, будто ждал подачки.    

Потом  невесту обхватил за шею    

И так ее  он звонко чмокнул в губы,    

Что эхо  в сводах церкви отдалось.    

Я со  стыда сбежал, увидев это,    

А вслед  за мной и остальные тоже.    

Столь  дикой свадьбы свет еще не знал!    

Но  слышите?        

Музыка.        

Уж музыка  играет.        

Возвращаются  Петруччо, Катарина, Бьянка, Баптиста, Гортензио,  Грумио и гости.            Петруччо        

Благодарю  за хлопоты, друзья.    

Вы  собирались сесть за стол со мною    

И  приготовили роскошный пир;    

Но у  меня по горло спешных дел,    

И потому  я должен вас покинуть.            Баптиста        

Как! Вы  хотите ехать на ночь глядя?            Петруччо        

Уеду я  до наступленья ночи.    

Не  изумляйтесь. Если бы вы знали    

Мои дела  – совет бы дали ехать.    

Спасибо  всей компании любезной.    

Вы  видели, как отдал я себя    

Нежнейшей,  добродетельной супруге.    

А вы  останьтесь, попируйте с тестем.    

Прошу  вас выпить за мое здоровье.    

Я ж  должен ехать. Ну, прощайте все.            Транио        

Мы  просим вас остаться пообедать.            Петруччо        

Нет, не  могу.            Гремио        

Я очень  вас прошу.            Петруччо        

Нет,  невозможно.            Катарина        

Я прошу  вас очень.            Петруччо        

Я рад.            Катарина        

Остаться  рады?            Петруччо        

Нет, я  рад,    

Что  попросили вы меня остаться.    

Но, как  бы ни просили, не останусь.            Катарина        

Ну, из  любви останьтесь.            Петруччо        

Лошадей!            Грумио        

Готовы,  синьор; овес уже всех лошадей съел.            Катарина        

Ну, если  так –    

Что  хочешь делай, я не двинусь с места.    

Нет,  нет, и не сегодня, и не завтра,    

Пока  сама не захочу поехать.    

Открыты  двери; скатертью дорога,    

И топай,  пока целы сапоги.    

Что до  меня, то я останусь здесь.    

Вот,  нечего сказать, хороший муж!    

Себя вы  сразу показать сумели.            Петруччо        

Да  успокойся, киска, не сердись.            Катарина        

Хочу  сердиться! Вам-то что за дело? –    

Отец, он  будет с нами, я ручаюсь;    

Пока не  захочу, он не уедет.            Гремио        

Заварится  сейчас такая каша!..            Катарина        

Прошу к столу  пожаловать, синьоры.    

Из  женщины не трудно сделать дуру,    

Когда  она боится дать отпор.            Петруччо        

Они  пойдут к столу, как ты велела.    

Прошу  повиноваться новобрачной,    

Идите  пировать и веселиться    

И пейте  вдоволь за ее невинность,    

Буяньте  и кутите сколько влезет,    

А не  хотите – убирайтесь к черту!    

Но милая  жена со мной поедет;    

Не  топай, киска, не косись, не фыркай –    

Я своему  добру хозяин полный,    

А ты  теперь имущество мое:    

Мой дом,  амбар, хозяйственная утварь,    

Мой  конь, осел, мой вол – все что угодно.    

Вот здесь  она стоит. Посмейте тронуть –    

И тут же  я разделаюсь с любым,    

Кто в  Падуе меня задержит. Грумио,    

К  оружию! Хотят ограбить нас!    

Спасай  хозяйку, если ты мужчина.    

Не  бойся, Кет, тебя никто не тронет:    

Я отобью  хоть миллион врагов.        

Петруччо, Катарина, Грумио уходят.            Баптиста        

Пусть их  идут. Не пара – загляденье!            Гремио        

Еще  чуть-чуть – и со смеху б я лопнул.            Транио        

Безумней  в мире не бывало брака.            Люченцио        

Что  скажете, синьора, о сестре?            Бьянка        

Безумная  она, и брак безумный.            Гремио        

Она  окатаринила его.            Баптиста        

Друзья,  хоть новобрачных с нами нет    

И за  столом пустуют их места,    

Зато в  избытке яства на пиру.    

Пусть  место жениха займет Люченцио;    

Ты,  Бьянка, сядь на место Катарины.            Транио        

Чтоб к  роли новобрачной приучаться?            Баптиста        

Да, да,  Люченцио. За стол, друзья!        

Уходят.АКТ IV            

СЦЕНА 1         

Загородный  дом Петруччо.    

Входит  Грумио.            Грумио        

Тьфу, да  пропади они пропадом, все дохлые клячи, все сумасбродные хозяева и все скверные  дороги! Бывал ли когда человек так истрепан? Бывал ли когда человек так  забрызган? Бывал ли когда человек так измучен? Меня послали вперед развести  огонь, а они приедут следом греться. Не будь я мал да горяч, так у меня бы губы  примерзли к зубам, язык к небу, сердце к желудку, прежде чем я бы успел  развести огонь, чтобы оттаять. Но, раздувая огонь, я и сам согреюсь. Ведь по  этакой погоде человек и повыше меня схватит простуду. Эй, эй, Кертис!        

Входит  Кертис.            Кертис        

Кто это  зовет меня таким застывшим голосом?            Грумио        

Кусок  льда. Если сомневаешься, скатись вниз по моему плечу до пяток: разбега больше,  чем от головы до шеи, не потребуется. Огня, славный Кертис!            Кертис        

Мой  хозяин и его жена едут, Грумио?            Грумио        

Едут,  Кертис, едут, а потому огня, огня! Хватит воду лить.            Кертис        

А она в  самом деле так горяча и строптива, как говорят?            Грумио        

Была,  добрый Кертис, до этого морозца. Но ты ведь знаешь, стужа смиряет и мужчину, и  женщину, и скотину. Вот она и смирила моего старого хозяина, и новую хозяйку,  да и меня самого, друг мой Кертис.            Кертис        

Убирайся  ты, трехдюймовый болван! Я не скотина.            Грумио        

Неужто  во мне только три дюйма? Да у тебя рога длиной в целый фут, а уж я по крайней  мере не меньше их. Намерен ты разводить огонь, или мне нужно жаловаться  хозяйке? А так как она сама под рукой, то от ее руки тебе сразу холодно станет,  за то, что медлишь со своим горячим делом.            Кертис        

Прошу  тебя, любезный Грумио, расскажи, что делается на свете?            Грумио        

Холодно  на свете, Кертис, холодно во всех должностях, кроме твоей. А посему – давай  огня. Займись своим делом – и получишь поделом, потому что хозяин, и хозяйка  чуть не до смерти замерзли.            Кертис        

Ну, вот  и огонь готов. Выкладывай теперь новости, милый Грумио.            Грумио        

(напевает)    

«Эх,  Джек! Ах, Джек!..»40 Новостей сколько тебе угодно.            Кертис        

Ну и  плут же ты отъявленный!            Грумио        

Давай же  огня! Меня страх как продуло. Где повар? Готов ли ужин, прибран ли дом, вымыты  ли полы, сметена ли паутина? Надели слуги новые платья, белые чулки и свадебные  украшения? Вымыты ли стаканы внутри, а чашки снаружи, постелен ли ковер и все  ли в порядке?            Кертис        

Все  готово; поэтому прошу тебя, выкладывай новости.            Грумио        

Ну так  вот: во-первых, моя лошадь устала, а мой хозяин с хозяйкой бултыхнулись.            Кертис        

Как?            Грумио        

С седел  прямо в грязь; вот тут и начинается история.            Кертис        

Расскажи  ее, добрый Грумио.            Грумио        

Давай  ухо.            Кертис        

Вот оно.            Грумио        

(бьет  его)    

Получай.            Кертис        

Это  значит почувствовать историю, а не выслушать.            Грумио        

Потому-то  и говорят люди: чувствительная история. А в ухо я тебе заехал для того, чтобы постучаться  и попросить внимания. Начинаю: во-первых, спускались мы с грязного пригорка,  причем мой хозяин ехал позади хозяйки…            Кертис        

Оба на  одной лошади?            Грумио        

А тебе  что?            Кертис        

Не мне,  а лошади…            Грумио        

Ну, так  сам дальше и рассказывай. А если бы ты меня не перебил, ты бы услышал, как ее лошадь  оступилась, а она свалилась под лошадь; ты бы услышал, что там была за грязь,  как хозяйка вся выпачкалась, как он ее оставил лежать под лошадью, а сам  принялся лупить меня за то, что ее лошадь оступилась, как она шлепала по грязи,  чтобы оттащить его от меня, как он ругался, как она умоляла – она, которой  раньше и просить-то ни о чем не приходилось, – как я орал, как лошади разбежались,  как ее уздечка лопнула, как я потерял подпругу и еще много всяких интереснейших  вещей, которые теперь останутся в забвении, а ты сойдешь в могилу, так ничего и  не узнав.            Кертис        

По этому  расчету выходит, что он еще строптивей ее!            Грумио        

Вот именно.  И ты, и самый важный из вас это сразу почувствуют, как только он вернется домой.  Да что я заболтался? Зови сюда Натаниэля, Джозефа, Никласа, Филиппа, Уолтера,  Лакомку и всех остальных. Пусть гладко причешут волосы, вычистят свои синие  куртки, как следует завяжут подвязки. Пусть встанут на левое колено и не  посмеют дотронуться даже до волоска в хвосте лошади хозяина, пока не приложатся  к ручке. Ну как там, все готовы?            Кертис        

Готовы.            Грумио        

Зови их  сюда.            Кертис        

Эй,  слышите? Вы должны встретить хозяина, чтобы не ударить лицом в грязь перед  хозяйкой.            Грумио        

Да ведь  она сама лицом в грязь ударила.            Кертис        

Кто же  этого не знает?            Грумио        

Ты не  знаешь, раз собираешь людей, чтобы перед ней в грязь лицом не ударить.            Кертис        

Я их  зову, чтобы ее разодолжить.            Грумио        

А она  вовсе не собирается одалживаться.        

Входят  несколько слуг.            Натаниэль        

Добро  пожаловать, Грумио!            Филипп        

Ну, как  дела, Грумио?            Джозеф        

Эй,  Грумио!            Никлас        

Дружище  Грумио!            Натаниэль        

Как  поживаешь, старина?            Грумио        

Добро  пожаловать… Ну как дела… Эй, ты… Здорово, дружище… Ну и хватит для встречи. А  теперь, друзья-щеголи, все ли готово, все ли в порядке?            Натаниэль        

Все  готово. Что, наш хозяин близко?            Грумио        

Рукой  подать, наверно, уже спешился; поэтому не… Тихо, черт побери! Я слышу его  голос!        

Входят  Петруччо и Катарина.            Петруччо        

Где эти  олухи? Никто не встретит,    

Коня не  примут, стремя не подержат!    

Где  Грегори, Филипп, Натаниэль?            Слуги        

Мы тут,  синьор, мы тут, синьор, мы тут!            Петруччо        

«Мы тут,  синьор, мы тут, синьор, мы тут!»    

Мужланы  неотесанные, плуты!    

Ни  рвенья, ни заботы, ни старанья!    

Где тот  болван, кого вперед я выслал?            Грумио        

Я здесь,  синьор, и так же глуп, как прежде.            Петруччо        

Ах ты  растяпа, сукин сын, прохвост!    

Ведь я  тебе велел встречать нас в парке    

И всех  этих мерзавцев привести.            Грумио        

У  Натаниэля не готова куртка,    

Разлезлись  башмаки у Габриэля,    

А Питер  не успел покрасить шляпу,    

Кинжал  Уолтера еще в починке.    

Лишь  Ралф, Адам и Грегори одеты,    

А  остальные босы и в отрепьях,    

Но даже  в этом виде все пришли.            Петруччо        

Ступайте,  дурни! Подавайте ужин. –        

Слуги уходят.    

(Поет.)    

"Где  ты, жизнь моя былая,    

Где…"  – Кет, добро пожаловать, садись.    

Ух-ха-ха-ха!        

Входят  слуги с ужином.        

Мой  милый котик, будь повеселее. –    

Тащите  сапоги с меня, мерзавцы!    

(Поет.)    

"Жил  монах, молился богу,    

Раз он  вышел на дорогу…"41 –    

Прочь,  ротозей! Ты ногу оторвал мне.    

Вот,  получай!    

(Бьет  его.)    

Не  оторвешь другую! –    

Развеселись  же, Кет! – Эй, дайте воду! –    

А где  мой пес Троил? – Беги, болван,    

Да  позови кузена Фердинанда. –    

Ты, Кет,  должна поцеловаться с ним. –    

Где  туфли? Ну, дождусь ли я воды?        

Входит  слуга с кувшином и тазом.        

Помойся,  котик, сделай одолженье.        

Слуга  роняет кувшин.        

Ах,  сукин сын, еще ронять ты вздумал!    

(Бьет  его.)        Катарина        

Ну,  успокойтесь. Он ведь не нарочно.            Петруччо        

Пес,  олух, вислоухая каналья! –    

Садись  же, Кет. Ты голодна, конечно.    

Прочтешь  молитву, или мне читать? –    

Барашек  это?            Слуга        

Да.            Петруччо        

Кто  подал?            Слуга        

Я.            Петруччо        

Он  подгорел. Все начисто сгорело.    

Ну что  за псы! А где мошенник-повар?    

Как  смели вы из кухни принести    

И мне  подать к столу такую мерзость?    

Долой  ножи, тарелки, – все убрать!    

(Сбрасывает  блюда с мясом и посуду на пол.)    

Лентяи!  Бестолковые рабы!    

Еще  ворчите? Я вам покажу!            Катарина        

Супруг  мой, я прошу вас, не волнуйтесь.    

Вам  показалось, мясо не плохое.            Петруччо        

Кет, я  сказал – жаркое подгорело.    

Нельзя  такое есть. От этих блюд    

Желчь  разливается, рождая злобу.    

Уж лучше  попоститься нам сегодня,    

Чем  пережаренное мясо есть:    

У нас с  тобой и так довольно желчи.    

Ну,  потерпи! Мы утром все исправим.    

А ночью  попостимся за компанию.    

Я в  спальню провожу тебя, пойдем.        

Петруччо и Катарина уходят.    

Возвращаются  несколько слуг.            Натаниэль        

Ну,  Питер, видел ты что-нибудь подобное?            Питер        

Он ее  бьет ее же оружием.        

Возвращается  Кертис.            Грумио        

Где он?            Кертис        

В  спальне. Читает ей проповедь о воздержании.    

Орет,  буянит, а она не знает,    

Куда  деваться, что ему ответить;    

Сидит,  бедняжка, будто в полусне.    

Уйдем  скорее! Он идет сюда.        

Уходят.    

Входит  Петруччо.            Петруччо        

Свое  правление я мудро начал.    

Надеюсь,  что и завершу успешно.    

Мой  сокол голоден и раздражен.    

Пока не  покорится – есть не дам,    

А то  глядеть не станет на добычу.    

Еще есть  способ приручить дикарку,    

Чтобы на  зов хозяина бежала:    

Мешать  ей спать, как ястребу, который    

Не хочет  слушаться, клюет и бьется.    

Кет  голодна и снова не поест;    

Ночь не  спала, другую спать не будет.    

Сперва  придрался к мясу, а теперь    

К  постели придерусь: перину сброшу,    

Подушки,  одеяла расшвыряю,    

Твердя  при этом, что скандал я поднял    

Единственно  из-за вниманья к ней.    

Всю ночь  она, конечно, спать не сможет,    

А чуть  задремлет – я начну ругаться    

И ей не  дам уснуть ни на минуту.    

Вот  способ укротить строптивый нрав.    

Кто  знает лучший, пусть расскажет смело –    

И  сделает для всех благое дело.    

(Уходит.)СЦЕНА 2        

Падуя.  Перед домом Баптисты.    

Входят  Транио и Гортензио.            Транио        

Как,  друг мой Личио, ужели Бьянка    

Мечтает  о другом, не о Люченцио?    

Она меня  предпочитала всем!            Гортензиo        

Хотите  убедиться – встаньте здесь;    

Проверьте-ка,  чему ее он учит.        

Входят  Бьянка и Люченцио.            Люченцио        

Как вы  преуспеваете в ученье?            Бьянка        

А вы  чему же учите? Скажите.            Люченцио        

Учу я  одному – любви искусству.            Бьянка        

Владеете  искусством вы таким?            Люченцио        

Да,  милая, как сердцем вы моим.        

Отходят  в глубину сцены.            Гортензиo        

Блестящие  успехи! А теперь    

Вы  поклялись бы, что синьора Бьянка    

Лишь  одному Люченцио верна?            Транио        

О  женское коварство! Вероломство!    

Ах,  Личио, я просто поражен.            Гортензиo        

Синьор,  не заблуждайтесь. Я не Личио,    

Не  музыкант, каким казался вам,    

Я маску  больше не хочу носить    

Во имя  той, которая способна    

Мне,  дворянину, предпочесть мужлана,    

Любовь  свою бродяге подарив,    

Узнайте  же – меня зовут Гортензио.            Транио        

Синьор  Гортензио, мне доводилось    

О ваших  пылких чувствах к Бьянке слышать,    

Но я  теперь, воочью убедившись    

В ее  непостоянстве, предлагаю    

Нам  вместе от любви ее отречься.            Гортензиo        

Видали,  как целуются? Люченцио,    

Вот вам  моя рука. Клянусь душою,    

Не стоит  Бьянка преданной любви,    

Которую  я нежно предлагал ей.            Транио        

Клянусь  и я ненарушимой клятвой,    

Что не  женюсь на ней, пусть даже просит!    

Стыд и  позор! Как льнет к нему, смотрите!            Гортензиo        

Все  отречемся – пусть идет к нему!    

Что до  меня, то, клятву соблюдая,    

В три  дня женюсь я на вдове богатой,    

Которая  меня не меньше любит,    

Чем я  любил кокетку эту, Бьянку.    

Итак,  Люченцио, до скорой встречи.    

Отныне в  женщинах ценить я буду    

Не  красоту, а преданное сердце.    

Прощайте.  Клятву я свою сдержу.    

(Уходит.)        Транио        

(подходя  к Бьянке)    

Ну, вы  достигли счастья наконец,    

Желанного  для любящих сердец.    

Гортензио  и я, мы ваши шашни    

Увидели  и отреклись от вас.            Бьянка        

Вы оба  отреклись? Ты шутишь, Транио!            Транио        

Нет.            Люченцио        

Значит,  Личио нам не опасен.            Транио        

Он  свататься решил к вдове богатой    

И  свадьбу справить с нею в тот же час.            Бьянка        

Вот и  прекрасно! Дай им счастья, боже!            Транио        

Ее он  укротит.            Бьянка        

Не  сомневаюсь!            Транио        

Ведь в  школу укрощенья поступил он.            Бьянка        

Да разве  есть такая школа, Транио?            Транио        

А как  же! В ней учителем Петруччо.    

Он знает  двадцать способов различных,    

Как жен  строптивых прибирать к рукам    

И воли  не давать их языкам.        

Входит  Бьонделло.            Бьонделло        

Синьор,  синьор! Я сторожил так долго,    

Что хуже  пса устал. Но наконец    

С холма  спустился старикан почтенный;    

Он  подойдет, пожалуй, нам.            Транио        

А кто  он?            Бьонделло        

Учителишка,  верно, иль купец, –    

Не знаю;  но по виду и осанке    

Сойдет  вполне за вашего отца.            Люченцио        

Ну,  Транио, что скажешь ты об этом?            Транио        

Что ж,  если басне он моей поверит,    

То будет  рад изобразить Винченцио    

И  поручительство Баптисте дать,    

Как  будто он ваш подлинный родитель.    

Теперь,  синьор, уйдите с вашей милой.        

Люченцио и Бьянка уходят.    

Входит  странствующий учитель.            Учитель        

Храни  вас бог, синьор.            Транио        

И вам  того же.    

Идете  дальше или остаетесь?            Учитель        

Неделю  или две пробуду здесь    

И двинусь  дальше. В Рим я направляюсь    

И в  Триполи, коль бог пошлет мне силы.            Транио        

Откуда  вы?            Учитель        

Из  Мантуи, синьор.            Транио        

Из  Мантуи, синьор? Храни вас небо!    

Здесь, в  Падуе, рискуете вы жизнью!            Учитель        

Рискую  жизнью? Я не понимаю.            Транио        

Здесь  мантуанцам угрожает смерть.    

Синьор,  ваш флот в Венеции задержан,    

И герцог  наш, поссорившийся с вашим,    

Публично  нам об этом объявил.    

Прибудь  сюда вы чуточку пораньше,    

Все это  вы услышали бы сами.            Учитель        

Ну,  значит, мне конец пришел, синьор!    

Ведь во  Флоренции взят мною вексель,    

Который  здесь я должен предъявить.            Транио        

Не прочь  бы я вам оказать услугу…    

Мы вот  что с вами сделаем: скажите,    

Бывали в  Пизе вы когда-нибудь?            Учитель        

Бывал,  синьор. И знаю, что немало    

В том  городе достойнейших людей.            Транио        

А вам  знаком один из них – Винченцио?            Учитель        

Мы  незнакомы, но о нем я слышал;    

Он  превосходит всех своим богатством.            Транио        

Синьор,  он мой отец. Замечу кстати,    

Что  очень вы похожи друг на друга.            Бьонделло        

(в  сторону)    

Ни дать  ни взять, как устрица на грушу.            Транио        

Чтоб из  беды вас выручить, готов я    

Помочь  вам ради моего отца.    

А ваше  поразительное сходство    

С  Винченцио – немалая удача.    

Примите  имя и кредит его.    

И как  отец со мною поселитесь.    

Смотрите,  разыграйте роль получше.    

Понятно  вам? Живите у меня,    

Пока  закончите свои дела.    

Угодно  вам принять мою услугу?            Учитель        

Приму,  синьор, и буду век считать,    

Что  жизнью и свободой вам обязан.            Транио        

Пойдемте  же, сейчас мы все уладим.    

Да,  между прочим, должен вам заметить,    

Здесь  ждут приезда моего отца,    

Чтоб  подтвердил он вдовью часть при браке    

Меж мной  и дочерью купца Баптисты.    

Я  объясню вам, как себя вести.    

Пойдемте.  Вам переодеться надо.        

Уходят.СЦЕНА 3        

Комната  в доме Петруччо.    

Входят  Катарина и Грумио.            Грумио        

Нет,  нет, клянусь вам жизнью, я не смею.            Катарина        

Чем хуже  мне, тем бешеней Петруччо.    

Ужель на  мне женился он затем,    

Чтоб  голодом морить свою супругу?    

Когда  стучался нищий в наши двери,    

И то он  подаянье получал    

Иль  находил в других домах участье.    

Но мне  просить еще не доводилось,    

И не  было нужды просить, а ныне    

Я  голодна, смертельно спать хочу,    

А спать  мешают бранью, кормят криком,    

И самое  обидное – что он    

Любовью  это смеет объяснять,    

Как  будто, если б я спала и ела,    

Болезнь  могла грозить мне или смерть.    

Достань  какой-нибудь еды мне, Грумио;    

Не важно  – что, лишь было бы съедобно.            Грумио        

Ну, а  телячья ножка, например?            Катарина        

Чудесно!  Принеси ее скорей!            Грумио        

Боюсь,  она подействует на печень.    

Что  скажете о жирной требухе?            Катарина        

Люблю  ее. Неси, мой милый Грумио.            Грумио        

Но,  впрочем, вам и это будет вредно.    

А может  быть, говядины с горчицей?            Катарина        

О, это  блюдо я охотно съем.            Грумио        

Пожалуй,  вас разгорячит горчица.            Катарина        

Ну,  принеси мне мясо без горчицы.            Грумио        

Нет, так  не выйдет. Я подам горчицу,    

Иначе  вам говядины не будет.            Катарина        

Неси все  вместе иль одно – как хочешь.            Грумио        

Так,  значит, принесу одну горчицу?            Катарина        

Вон  убирайся, плут, обманщик, раб!    

Меня ты  кормишь только списком блюд.    

Будь  проклят ты с твоею гнусной шайкой,    

Что лишь  смеется над моей бедой!    

Пошел  отсюда прочь!        

Входят  Петруччо с блюдом и Гортензио.            Петруччо        

Ну как  ты, Кет? Что, душечка, печальна?            Гортензиo        

Как вы  живете?            Катарина        

Хуже  быть не может.            Петруччо        

Приободрись,  взгляни повеселее.    

Смотри-ка,  ангел мой, как я заботлив!    

Сам  приготовил блюдо для тебя.    

Уверен,  ты внимание оценишь.    

(Ставит  блюдо на стол.)    

Как, ты  молчишь? Не нравится тебе?    

Так,  значит, я трудился понапрасну?    

Эй, все  убрать!            Катарина        

Нет, я  прошу, оставьте.            Петруччо        

А где же  благодарность за услугу?    

Скажи  спасибо перед тем, как есть.            Катарина        

Спасибо  вам, синьор.            Гортензиo        

Синьор  Петруччо! Как же вам не стыдно?    

Прошу к  столу, синьора. Сядем вместе.            Петруччо        

(тихо  к Гортензио)    

Гортензио,  будь другом. Съешь все сам.    

(Громко.)    

Ну,  кушай на здоровье, дорогая,    

Скорее  ешь, и мы с тобой вернемся    

К отцу и  там повеселимся вдоволь.    

Мы  щегольнем, покажем все обновы,    

Наряды,  шляпки, бусы и браслеты,    

И  кружева, и ленты, и манжеты,    

Шарфы и  брыжи, веера и рюшки,    

И всякие  другие безделушки.    

Ты все  уж съела? Там портной хлопочет;    

Твой  стан украсить дивным шелком хочет.        

Входит  портной.        

А ну,  портной, показывай нам платье,    

Тащи  скорей.        

Входит  галантерейщик.        

А ты что  нам принес?            Галантерейщик