1 2 3 4 5 6 
— Хочешь выпить?
— С удовольствием. — Кен наблюдал, как Кэт подошла к маленькому бару и налила два бокала. «Шикарный у нее зад, — отметил он про себя. — Да и вообще она чертовски аппетитна, так что за удовольствие переспать с ней я еще и получу десять тысяч долларов». Он громко рассмеялся.
Кэт обернулась.
— Что тебя так позабавило?
— Ничего. Просто я подумал, как здорово, что мы с тобой здесь одни.
— Мне это тоже нравится, — ласковым тоном ответила Кэт и протянула ему бокал.
Мэллори поднял свой бокал и попытался произнести тост:
— За…
Но Кэт перебила его:
— За нас! Он кивнул.
— С удовольствием выпью за это. Мэллори собрался предложить включить музыку, но Кэт вновь опередила его:
— Как насчет музыки?
— Да ты просто читаешь мои мысли! Она поставила пластинку, украдкой бросила взгляд на часы и повернулась к Кену.
— Ты любишь танцевать? Кен подошел к ней вплотную.
— Это зависит от того, с кем я танцую. Вот с тобой мне очень хочется потанцевать.
Он обнял Кэт, и они начали танцевать под медленную, волнующую музыку. Кен почувствовал, как тело Кэт крепко прижалось к нему, и ощутил эрекцию. Он обнял Кэт еще крепче, она подняла взгляд и улыбнулась.
«Пора переходить к делу», — подумал Мэллори.
— Знаешь, ты очень красивая, — хриплым голосом произнес он, — я с первого же взгляда воспылал к тебе страстью.
Кэт посмотрела ему в глаза.
— Я тоже, Кен.
Их губы слились в нежном, страстном поцелуе.
— Пойдем в спальню, — предложил Мэллори, он уже не мог больше ждать.
— О, да!
Кен взял ее за руку, и Кэт повела его за собой в спальню. Но в этот момент распахнулась входная дверь и в квартиру вошли Пейдж и Хони.
— Привет! — воскликнула Пейдж и удивленно посмотрела на Мэллори. — О, доктор Мэллори! Не ожидала увидеть вас здесь.
— Понимаете, я…, я…
— Мы ходили ужинать, — объяснила Кэт. Мэллори буквально кипел от ярости, едва сдерживая себя. Он повернулся к Кэт.
— Мне пора. Уже поздно, а завтра предстоит трудный день.
— Ах, как жаль, что ты уходишь. — Она наградила его многообещающим взглядом.
— Как насчет завтрашнего вечера? — поинтересовался он.
— С удовольствием…
— Прекрасно!
— …но не могу.
— Ох. Ладно, а в пятницу? Кэт нахмурилась.
— Видишь ли, дорогой, боюсь, и в пятницу ничего не получится.
Мэллори начал заводиться от отчаяния.
— А в субботу? Кэт улыбнулась.
— Суббота подойдет. Кен с облегчением кивнул.
— Отлично. Значит, в субботу. Он повернулся к Пейдж и Хони.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Кэт проводила Мэллори до дверей.
— Приятных сновидений, — ласково проворковала она. — Я буду думать о тебе. Кен сжал ее руку.
— Я верю, что мечты станут явью. Они осуществятся в следующую субботу.
— Не могу дождаться.
Этой ночью, лежа в постели, Кэт думала о Кене Мэллори. Она ненавидела его. Но, к своему удивлению, ловила себя на мысли, что этот вечер ей понравился. Она была уверена, что и Кен тоже получил удовольствие от их встречи, несмотря на то что он всего лишь играл с ней. «Если бы только это было реальностью, — подумала Кэт, — а не игрой». Она и понятия не имела, насколько опасной была эта игра.

Глава 17

«Может быть, все дело в погоде», — подумала утомленная Пейдж. На улице было холодно и пасмурно, монотонный дождь действовал на нее угнетающе. Ее рабочий день начался в шесть утра и был заполнен знакомыми проблемами. Казалось, больницу заполонили люди, которым нравилось болеть, и все они одновременно жаловались на свои болячки. Медсестры грубили, свои обязанности выполняли спустя рукава, брали анализ крови не у тех пациентов, теряли срочные рентгеновские снимки, рявкали на пациентов. Да и вообще из-за эпидемии гриппа персонала в больнице не хватало. Одним словом, это был еще тот денек.
Единственным светлым пятном оказался телефонный звонок Джейсона Куртиса.
— Привет, — радостно сказал он. — Решил проверить, как дела у наших пациентов.
— Все живы.
— Есть ли надежда пообедать вместе? Пейдж рассмеялась.
— Какой уж тут обед. Хорошо, если удастся хоть бутерброд перехватить часа в четыре. Тут у нас суматошная обстановка.
— Ладно. Не буду отвлекать. Можно, я попозже позвоню?
— Звоните. — «Ничего в этом особенного».
— Пока.
До полуночи Пейдж не удалось даже минутку передохнуть, и когда она наконец освободилась, то устала настолько, что едва могла двигаться. Пейдж на секунду задумалась, не остаться ли в больнице и не поспать ли в дежурке, но все же воспоминания о теплой, уютной домашней постели взяли верх. Она переоделась и побрела к лифту.
Навстречу ей попался доктор Петерсон.
— Боже мой! Да вы как выжатый лимон. Пейдж слабо улыбнулась.
— Так плохо выгляжу?
— Да, неважно. — Петерсон усмехнулся. — Идете домой?
Пейдж кивнула.
— Счастливая. А я только начинаю. Подошел лифт, но полусонная Пейдж не заметила этого.
— Пейдж? — тихонько окликнул ее Петерсон. Она встряхнула головой, отгоняя сон.
— Да?
— Вы сможете довести машину до дома?
— Конечно, — пробормотала она. — А когда я приеду домой, просплю ровно сутки.
Пейдж вышла на стоянку и села в машину. Некоторое время она сидела без движения, слишком усталая, чтобы даже включить зажигание. «Я не должна уснуть здесь. Я буду спать дома».
Выехав со стоянки, она даже не подозревала, как неровно ведет машину, пока один из водителей не крикнул ей:
— Эй, убирайся с дороги, пьяная шлюха! Пейдж попыталась сконцентрироваться. «Мне нельзя засыпать… Мне нельзя засыпать». Она включила радио на полную громкость, а доехав до своего дома, еще долго сидела в машине, пока не собралась с силами, чтобы подняться в квартиру.
Кэт и Хони уже спали. Пейдж посмотрела на будильник, стоявший на тумбочке возле кровати: час ночи. Она начала раздеваться, но сил не хватило.
Пейдж рухнула на кровать прямо в одежде и моментально уснула.
Разбудил ее звонок телефона, который, казалось, доносился с другой планеты. Она попыталась снова уснуть, но звонок не прекращался, его звук, словно иголки, впивался в мозг. Полусонная, Пейдж села на кровати и сняла трубку.
— Алло?
— Доктор Тэйлор?
— Да, — хриплым голосом промямлила она.
— Доктор Баркер хочет, чтобы вы ассистировали ему, четвертая операционная. Stat. Пейдж прочистила горло.
— Это, наверное, какая-то ошибка. Я только что сменилась с дежурства.
— Четвертая операционная. Он ждет. — На другом конце повесили трубку.
Еще плохо соображая, Пейдж села на край кровати и посмотрела на часы: пятнадцать минут пятого. Зачем она посреди ночи понадобилась доктору Баркеру? Ответ тут мог быть один. Что-то случилось с кем-нибудь из ее пациентов.
Она поплелась в ванную и ополоснула лицо холодной водой. Посмотрев на себя в зеркало, подумала:
«Боже мой! Я выгляжу, как моя мать. Нет, моя мать никогда не выглядела так плохо».
Через десять минут Пейдж уже ехала в больницу. Поднимаясь на лифте на четвертый этаж, она еще окончательно не проснулась. Потом переоделась, вымылась и вошла в операционную.
В операционной находились три медсестры, доктор Баркер и ассистировавший ему ординатор.
Доктор Баркер поднял взгляд, увидел вошедшую Пейдж и закричал:
— Боже мой, да на вас же больничный халат! Вам разве не говорили, что в операционной надо носить хирургический костюм?
Остолбеневшая Пейдж моментально проснулась. Ее глаза гневно засверкали:
— Послушайте, — резким тоном начала она, — я недавно сменилась с дежурства. Я оказала вам услугу, приехав сюда, и я…
— Не спорьте со мной! — оборвал ее доктор Баркер. — Идите сюда и держите этот зажим.
Пейдж подошла к операционному столу и взглянула на пациента. Это был не ее пациент, совершенно незнакомый. «У Баркера не было причины вызывать меня. Он пытается заставить меня уволиться из больницы. Что ж, черта с два я уволюсь!» Она бросила на Баркера злобный взгляд, взяла зажим р приступила к работе.
Операция была срочной, предстояла пересадка коронарной артерии. Центр грудной клетки пациента уже был вскрыт до грудной кости, перепиленной электропилой. Доступ к сердцу и основным кровеносным сосудам был открыт.
Пейдж вставила металлический ретрактор между краями распиленной грудной кости и развела их в стороны. Она наблюдала, как доктор Баркер искусно открыл околосердечную сумку, обнажив сердце.
Он указал на коронарные артерии.
— Вот в чем проблема. Будем делать пересадку.
Доктор Баркер уже удалил из ноги пациента длинный кусок вены. Один конец этой вены он вшил в главную артерию, выходившую из сердца, а второй прикрепил к одной из коронарных артерий позади поврежденной зоны, пустив кровь по пересаженной вене в обход закупорки.
Пейдж наблюдала за работой великого мастера своего дела. Если бы только он не был таким негодяем!
Операция заняла три часа. К моменту ее завершения Пейдж уже с трудом соображала. Когда пациента зашили, доктор повернулся к медсестрам и ординатору.
— Хочу поблагодарить вас всех. -На Пейдж он даже не взглянул.
Она, еле передвигая ноги, молча вышла из операционной и поднялась в кабинет доктора Бенджамина Уоллиса.
Уоллис только что пришел на работу.
— Вы выглядите усталой, — заметил он. — Вам следует отдохнуть.
Пейдж сделала глубокий вдох, чтобы сдержать ярость.
— Я прошу перевести меня в другую хирургическую бригаду.
Уоллис внимательно посмотрел на нее.
— Но ведь вы в бригаде доктора Баркера, не так ли?
— Да.
— Так в чем же проблема?
— Спросите его. Он меня ненавидит. И будет рад избавиться от меня. Я готова работать с любым другим хирургом.
— Я поговорю с ним, — пообещал доктор Уоллис.
— Спасибо.
Пейдж повернулась и вышла из кабинета. «Им лучше убрать меня от него. Если я еще раз встречусь с ним — убью».
*** 
Вернувшись домой, Пейдж проспала двенадцать часов. Проснулась она с чувством того, что произошло что-то хорошее, а потом вспомнила: «Я больше не увижу Зверя». Возвращаясь на машине в больницу, она напевала.
Как только Пейдж появилась в коридоре, к ней подошел санитар.
— Доктор Тэйлор…
— Да?
— Доктор Уоллис ждет вас у себя в кабинете.
— Спасибо. — Интересно, кто теперь будет у нее новым главным хирургом. «Кто бы ни был, все равно лучше, чем Баркер», — подумала она и вошла в кабинет Бенджамина Уоллиса.
— Вот, уже выглядите гораздо лучше, Пейдж.
— Спасибо. И чувствую себя гораздо лучше. — Это было правдой, она чувствовала громадное облегчение от того, что избавилась от Баркера.
— Я поговорил с доктором Баркером. Пейдж улыбнулась.
— Спасибо. Очень вам признательна.
— Он вас не отпускает.
Улыбка моментально слетела с ее лица.
— Что?!
— Он сказал, что вы прикреплены к его бригаде, а значит, у него и останетесь.
Пейдж не могла поверить тому, что услышала.
— Но почему? — Хотя она знала почему. Этому садисту доставляет удовольствие издеваться над ней. — Меня это не устраивает.
— Боюсь, у вас нет выбора, — печальным голосом произнес Уоллис. — Если только не захотите уйти из больницы. Может быть, подумаете?
Пейдж не надо было думать.
— Нет. — Она не позволит Баркеру вынудить ее уйти из больницы. — Нет, я останусь.
— Отлично. Значит, мы решили этот вопрос.
«Я найду способ отомстить ему», — подумала она.
*** 
Кен Мэллори переодевался, готовясь к обходу, когда в раздевалку вошел доктор Гранди в сопровождении еще нескольких врачей.
— А вот и наш герой! — воскликнул Гранди. — Как дела, Кен?
— Прекрасно, — ответил Мэллори. Гранди повернулся к друзьям.
— А ведь не похоже, что он только что потрахался, верно? — И снова обратился к Мэллори:
— Надеюсь, ты приготовил наши деньги. Я как раз собираюсь сделать взнос за машину.
— А я намерен полностью обновить гардероб, — заявил один из врачей. Мэллори с сочувственным видом покачал головой.
— Не рассчитывайте на это, сосунки. Готовьтесь расстаться со своими денежками!
Гранди внимательно посмотрел на него.
— Что ты имеешь в виду?
— Она не лесбиянка, а я не евнух. Она самая темпераментная из всех известных мне девиц. Я чуть было не трахнул ее позавчера!
Доктора встревоженно переглянулись.
— Но все же не трахнул?
— Только потому, друзья мои, что нам помешали, когда мы уже направлялись в спальню. Но у меня свидание с ней в субботу вечером. Так что в субботу все и решится. — Мэллори закончил переодеваться. — А теперь, джентльмены, прошу извинить меня…
*** 
Спустя час Гранди остановил Кэт в коридоре.
— Я искал вас, — сообщил он, изобразив на лице негодование.
— А что случилось?
— Опять этот негодяй Мэллори. Он очень уверен в себе. И трубит на каждом углу, что в субботу вечером затащит вас в постель.
— Не беспокойтесь, — решительным тоном успокоила его Кэт. — У него ничего не выйдет.
Когда Кен Мэллори заехал за Кэт в субботу, на ней было платье с глубоким вырезом, облегавшее ее аппетитную фигуру.
— Ты выглядишь потрясающе, — восхищенно заметил он.
Кэт обняла его.
— Я хочу хорошо выглядеть для тебя. — Она крепко прижалась к нему.
«Господи, она на самом деле хочет этого!» Когда Мэллори заговорил, голос у него хрипел:
— Послушай, у меня есть идея, Кэт. Почему бы нам перед ужином не заскочить в спальню… Кэт погладила его по лицу.
— О, дорогой, мне тоже этого хочется. Но Пейдж дома. — На самом деле Пейдж была в больнице.
— Ах.
— Но после ужина… — Кэт намеренно не закончила фразу.
— Да?
— Мы сможем поехать к тебе. Мэллори обнял Кэт и поцеловал.
— Прекрасная идея!
Он отвез ее в ресторан «Айрон Хоре», где они прекрасно поужинали. Несмотря ни на что, Кэт действительно понравился вечер. Кен был удивительно обаятельным и невероятно привлекательным. Казалось, ему действительно хочется все узнать о ней. Кэт понимала, что он пудрит ей мозги, но его комплименты, во всяком случае, казались вполне искренними.
«Лучше бы я не знала…»
Мэллори едва притронулся к еде, он мог думать только об одном: «Через два часа я выиграю десять тысяч долларов…, через час я выиграю десять тысяч долларов…, полчаса…»
Они закончили пить кофе.
— Ты готова? — спросил Мэллори. Кэт взяла его за руку.
— Ты просто не представляешь, насколько готова, дорогой. Пойдем.
Домой к Мэллори они поехали на такси.
— Я просто без ума от тебя, — пробормотал Мэллори, — я еще не встречал такой девушки.
А Кэт вспомнила слова Гранди: «Он очень уверен в себе и трубит на каждом углу, что в субботу вечером затащит вас в постель».
Когда они подъехали к дому, Мэллори расплатился с водителем и повел Кэт к лифту. Ему показалось, что лифт поднимался на его этаж целую вечность.
— Добрались! — сгорая от нетерпения, выпалил он, открыв дверь квартиры. Кэт прошла внутрь.
Обычная холостяцкая квартира, которой явно не хватало женской руки.
— Здесь чудесно. Мэллори усмехнулся.
— Пойдем, я покажу тебе нашу комнату. И включу музыку.
Он направился к магнитофону, а Кэт бросила быстрый взгляд на часы. Комнату наполнил голос Барбары Стрейзанд.
Мэллори взял Кэт за руку.
— Пойдем, милая.
— Подожди минутку, — попросила она. Он удивленно посмотрел на нее.
— Зачем?
— Просто я хочу насладиться этим мгновением. Знаешь, прежде чем…
— Почему бы нам не насладиться этим мгновением в спальне?
— Я хочу выпить.
— Выпить? — Кен попытался скрыть свое нетерпение. — Отлично. Что тебе налить?
— Водку с тоником, пожалуйста. Кен улыбнулся.
— Думаю, мы можем себе это позволить. — Он подошел к небольшому бару и торопливо смешал напитки в двух бокалах.
Кэт снова бросила взгляд на часы.
Мэллори вернулся с бокалами и протянул один из них Кэт.
— Держи, детка. — Он поднял свой бокал. — За нас.
— За нас, — поддержала Кэт и сделала глоток. — О Боже мой!
Кен удивленно посмотрел на нее.
— Что такое?
— Это же водка!
— Ты и просила водку.
— Разве? Извини. Я ненавижу водку! — Она погладила его по лицу. — Можно мне виски с содовой?
— Конечно. — Сдерживая нетерпение, Мэллори вернулся к бару, чтобы приготовить новый напиток. Кэт снова взглянула на часы. Кен вернулся.
— Держи.
— Спасибо, дорогой.
Она сделала два глотка. Мэллори забрал у нее бокал и поставил его на стол. Он обнял Кэт, прижал ее к себе, и она ощутила его восставшую плоть.
— Пойдем, — тихо произнес Кен, — это исторический момент.
— О, да! — прошептала Кэт. — Да!
Она позволила ему отвести себя в спальню.
«Я выиграл! — возликовал в душе Мэллори. — Я выиграл! Вот они, стены Иерихона!» Он повернулся к Кэт.
— Раздевайся, детка.
— Сначала ты, дорогой. Я хочу посмотреть, как ты будешь раздеваться. Это меня возбуждает.
— Да? Ладно, хорошо.
Кэт стояла и наблюдала, как Мэллори медленно снимает одежду. Сначала пиджак, потом галстук и рубашку, потом ботинки, носки и брюки. У него была стройная, атлетическая фигура.
— Это возбуждает тебя, детка?
— О да. А теперь снимай плавки. Мэллори медленно спустил плавки, и они упали на пол. Взору Кэт предстал его вставший член.
— Прекрасно, — прошептала она.
— Теперь твоя очередь.
— Конечно.
И в этот момент зажужжал бипер Кэт.
Мэллори встревоженно посмотрел на нее.
— Что за чертовщина?…
— Меня вызывают, — ответила она. — Можно, я воспользуюсь твоим телефоном?
— Сейчас?
— Да. Это может быть срочный вызов.
— Сейчас? А подождать это не может?
— Дорогой, ты же знаешь правила.
— Но…
Мэллори продолжал смотреть на нее, а Кэт подошла к телефону и набрала номер.
— Доктор Хантер. — Она слушала несколько секунду. — Вот как? Конечно же. Сейчас приеду. Кен не сводил с нее ошалелого взгляда.
— Что происходит?
— Мне нужно вернуться в больницу, ангел мой.
— Сейчас?
— Умирает мой пациент.
— А он не может подождать?…
— Мне очень жаль. Но придется отложить до следующего раза.
Кэн Мэллори стоял голый, глядя, как Кэт выходит из квартиры, захлопывает за собой дверь. Он взял ее бокал с виски и швырнул его в стену. «Сука…, сука…, сука…»
*** 
Когда Кэт вернулась домой, Пейдж и Хони с нетерпением поджидали ее.
— Как все прошло? — спросила Пейдж. — Я вовремя позвонила? Кэт рассмеялась.
— В самый ответственный момент.
Она начала описывать события вечера. И, когда дошла до рассказа о стоящем в спальне голом Мэллори, всех разобрал такой хохот, что на глазах подруг выступили слезы.
Кэт хотела было признаться, что на самом деле ей очень понравилось в обществе Кена Мэллори, но не решилась. Ведь он встречался с ней только ради пари.
Но от Пейдж все-таки не ускользнули чувства Кэт.
— Будь осторожна с ним, — предупредила она. Кэт улыбнулась.
— Не беспокойся. Но должна признать, что если бы не знала об этом пари… Он змея, но у этой змеи сладкий яд.
— Когда ты намерена с ним снова встретиться? — спросила Хони.
— Надо дать ему недельку остыть. Пейдж внимательно посмотрела на Кэт.
— Ему или тебе?
*** 
Возле больницы Кэт поджидал черный лимузин Динетто. На этот раз Тень был один, и Кэт даже пожалела, что с ним нет Бегемота. Было в Тени что-то такое, что пугало ее. Он никогда не улыбался, редко говорил, но от него так и веяло опасностью.
— Садитесь, — буркнул он, когда Кэт подошла к лимузину.
— Послушайте, — возмутилась она, — передайте мистеру Динетто, что он не имеет права приказывать мне. Я на него не работаю. И если я один раз оказала ему услугу…
— Садитесь. Сами ему скажете.
Кэт замялась в нерешительности. Конечно, можно было просто уйти и не связываться с Динетто, но как это отразится на Майке? Она села в машину.
*** 
На этот раз жертву сильно избили цепью. Лу Динетто находился возле него.
Едва взглянув на пациента, Кэт заявила:
— Его надо немедленно отправить в больницу.
— Кэт, вам придется лечить его здесь.
— Почему? — возмутилась она. Но ответ был ей ясен, и этот ответ пугал ее.

Глава 18

В Сан— Франциско стоял один из тех изумительных дней, когда воздух, кажется, наполнен очарованием. Ночной ветер разогнал тучи, воскресное утро было свежим и солнечным.
Джейсон заехал за Пейдж, и она сама удивилась, как ей было приятно увидеть его.
— Здравствуйте. Вы выглядите прекрасно.
— Благодарю вас.
— Чем бы вы предпочли заняться сегодня?
— Это ваш город. Предлагайте.
— Отлично.
— Но, если вы не возражаете, я хотела бы на минутку заехать в больницу.
— А я думал, у вас сегодня выходной.
— Это так и есть, просто меня беспокоит один пациент.
— Как скажете.
И Джейсон отвез ее в больницу.
— Я быстро, — пообещала Пейдж, вылезая из машины.
— Буду ждать здесь.
Пейдж поднялась на третий этаж в палату, где лежал Джимми Форд. Он все еще находился в коме, к., венам тянулись трубки капельниц.
В палате находилась медсестра. При появлении Пейдж она подняла голову.
— Доброе утро, доктор Тэйлор.
— Доброе утро. — Пейдж подошла к кровати Джимми. — Есть какие-нибудь изменения?
— Боюсь, что никаких.
Пейдж пощупала пульс и послушала сердце.
— Прошло уже несколько недель, — заметила медсестра. — Похоже, дело плохо, да?
— Он выкарабкается, — решительно заявила Пейдж, повернулась к неподвижному телу Джимми и громко сказала:
— Ты слышишь меня? С тобой все будет в порядке! — Никакой реакции со стороны Джимми на ее слова не последовало. Пейдж закрыла глаза и мысленно прочла молитву. — Срочно вызывайте меня в случае любых изменений.
— Хорошо, доктор.
«Он не умрет, — убеждала себя она. — Я не позволю ему умереть…»
*** 
Заметив приближающуюся Пейдж, Джейсон вышел из машины.
— Все в порядке?
— Да, все хорошо, — ответила Пейдж. Не было никакого смысла посвящать его в свои проблемы.
— Давайте поиграем сегодня в туристов, — предложил Джейсон. — Существует закон штата, в соответствии с которым все туристы обязаны начинать осмотр города с Набережной рыбаков.
Пейдж улыбнулась.
— Что ж, не будем нарушать закон.
*** 
На Набережной рыбаков царил праздник. Уличные представления шли полным ходом, выступали мимы, клоуны, танцоры, музыканты. Торговцы продавали вареных крабов и похлебку из моллюсков со свежим хлебом.
— Нигде в мире больше нет такого места, — с гордостью заявил Джейсон.
Пейдж тронули его слова. Она уже бывала на Набережной рыбаков и осматривала почти все достопримечательности Сан-Франциско, но умолчала об этом, не желая портить Джейсону настроение.
— Вы еще не катались на канатном трамвае? — спросил Джейсон.
— Нет. — «Не далее как на прошлой неделе».
— Да вы ничего не видели! Идемте.
Они вышли на Поуэлл-стрит и сели на канатный трамвай. Когда трамвай начал преодолевать крутой подъем, Джейсон сказал:
— Эту канатную дорогу называли «Безумство Халлиди». Он построил ее в 1873 году.
— И наверняка все заявляли, что она долго не протянет!
Джейсон рассмеялся.
— Верно. Когда я учился в средней школе, то по выходным подрабатывал гидом.
— Уверена, что вы были прекрасным экскурсоводом.
— Самым лучшим. Хотите послушать, как я это делал?
— С удовольствием.
И Джейсон заговорил, подражая гидам и слегка гнусавя:
— Леди и джентльмены, к вашему сведению, старейшей улицей Сан-Франциско является Грант-авеню, самой длинной — Мишн-стрит, семь с половиной миль, самой широкой — Ван Несс-авеню, сто двадцать пять футов, и вы удивитесь, узнав, что самой узкой является Де Форест-стрит — всего четыре с половиной фута. Совершенно верно, леди и джентльмены, четыре с половиной фута. Самый крутой подъем на Филберт-стрит, крутизна составляет тридцать один с половиной градус. — Он посмотрел на нее и усмехнулся. — Сам удивляюсь, что все это помню.
— Что дальше? — улыбнувшись, спросила Пейдж, когда они вышли из трамвая.
— Нам предстоит прогулка в экипаже. Через десять минут они уже сидели в конном экипаже, который провез их от Набережной рыбаков через площадь Жирарделли в Норт-Бич. По пути Джейсон рассказывал о достопримечательностях, и Пейдж поймала себя на том, что ей очень хорошо в его обществе. «Не позволяй себе слишком увлекаться», Потом они поднялись на «Койт Тауэр», чтобы осмотреть город, а когда спустились вниз, Джейсон поинтересовался:
— Вы не проголодались?
От свежего воздуха у Пейдж действительно разыгрался зверский аппетит.
— Да, — призналась она.
— Отлично. Я отведу вас в один из лучших в мире китайских ресторанов — «Томми Тойз».
*** 
Обед превратился в настоящий банкет. Они начали с омаров под соусом «чили» и горячего супа из даров моря, за этим последовало филе цыпленка с белым горохом и плодами ореха-пекана, потом телячье филе под сычуаньским соусом и жареный рис с четырьмя приправами. На десерт заказали персиковый мусс. Вся еда была превосходной.
— Вы часто бываете здесь? — поинтересовалась Пейдж.
— При каждом удобном случае. В Джейсоне было что-то такое мальчишеское, что очень привлекало Пейдж.
— А скажите, вы всегда хотели быть архитектором?
— У меня не было другого выбора. — Он усмехнулся. — Моими первыми игрушками были конструкторы. Это здорово — мечтать о чем-то, а потом видеть, как твои мечты воплощаются в бетоне, кирпиче, камне, вздымаются в небо и становятся частью города, в котором ты живешь.
«Я построю тебе Тадж-Махал. И меня не интересует, сколько времени это займет!»
— Я счастливый человек, Пейдж, потому что занимаюсь тем, что люблю. Кто это сказал: «Большинство людей несчастны в жизни»?
«Как многие мои пациенты», — подумала Пейдж.
— Я не хотел бы заниматься ничем другим или жить в каком-нибудь другом месте. Это потрясающий город! — Голос Джейсона был полон возбуждения. — В нем есть все, что может желать человек. Я никогда не устаю от этого города.
Пейдж нравился его энтузиазм.
— Вы не были женаты? Джейсон пожал плечами.
— Один раз. Но мы были слишком молоды, и из этого ничего не вышло.
— Мне очень жаль.
— Не стоит жалеть. Она вышла замуж за очень богатого экспортера мяса. А вы были замужем?
«Когда я вырасту, то тоже стану врачом. Мы поженимся и будем работать вместе».
— Нет.
*** 
Они катались по заливу, под мостом «Золотые ворота». Джейсон снова заговорил голосом гида:
— А вот, леди и джентльмены, знаменитая тюрьма «Алькатрас», бывшее прибежище некоторых знаменитых в мире преступников — Пулемета Кели, Аль Капоне и Роберта Штрауда, известного как Птицелов. «Алькатрас» по-испански значит «пеликан». Поначалу остров так и назывался — «Остров пеликанов», потому что они были его единственными обитателями. А вы знаете, почему в этой тюрьме преступники ежедневно принимали горячий душ?
— Нет.
— Чтобы они не привыкли к холодной воде залива, если попытаются бежать вплавь.
— Это правда? — удивилась Пейдж.
— А разве я вас когда-нибудь обманывал?
*** 
Уже вечером Джейсон спросил:
— Вы бывали когда-нибудь в Долине Ноя? Пейдж покачала головой.
— Нет.
— Мне бы хотелось показать вам это место. Раньше там были только фермы и ручьи, а теперь долина заполнена яркими, разноцветными домами в викторианском стиле и садами. Дома там очень старые, потому что это единственная зона, не пострадавшая во время землетрясения 1906 года.
— Звучит заманчиво. Джейсон замялся.
— У меня там дом. Не хотите посмотреть на него? — Он заметил реакцию Пейдж. — Но я же люблю вас, Пейдж.
— Но мы едва знакомы. Откуда вы можете?…
— Я понял это в тот самый момент, когда вы сказали: «Разве вы не знаете, что на обходы следует надевать белый халат?» Вот тогда-то я в вас и влюбился.
— Джейсон…
— Я твердо верю в любовь с первого взгляда. Мой дед увидел бабушку, когда она проезжала по парку на велосипеде, поехал за ней, а через три месяца они поженились. Они прожили вместе пятьдесят лет, до самой его смерти. А мой отец заметил мать, когда она переходила улицу, и понял, что она станет его женой. И вот они женаты уже сорок пять лет. Понимаете, у меня это семейное. Я хочу жениться на вас.
Это был момент истины.
Пейдж посмотрела на Джейсона и подумала: «Он первый мужчина, на которого я обратила внимание после Альфреда. Он замечательный, умный, искренний. В нем есть все, чего женщина может желать от мужчины. Что же со мной такое? Я продолжаю цепляться за призрак». В глубине души она все-таки надеялась, что однажды Альфред вернется к ней.
Она еще раз взглянула на Джейсона и приняла решение.
— Джейсон…
И в этот момент зажужжал ее бипер, было что-то срочное, тревожное в этом звуке.
— Пейдж…
— Мне нужен телефон. — Спустя две минуты она уже разговаривала по телефону с больницей. Джейсон увидел, как лицо Пейдж побледнело. Она закричала в трубку:
— Нет! Ни в коем случае! Передайте им, что я сейчас приеду. — Она швырнула трубку.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил Джейсон. Пейдж повернулась к нему. Ее глаза были полны слез.
— Это Джимми Форд, мой пациент. Они собираются отключить ему кислород. Они хотят позволить ему умереть.
*** 
Когда Пейдж прибыла в палату Джимми Форда, там находились Джордж Ингланд, Бенджамин Уоллис и адвокат Сильвестр Дэймон.
— Что здесь происходит? — решительным тоном потребовала ответа Пейдж.
— Утром состоялось заседание комиссии по этике, — проговорил Бенджамин Уоллис. — Комиссия пришла к выводу, что положение Джимми Форда безнадежно. Мы решили перекрыть…
— Нет! — воскликнула Пейдж. — Вы не посмеете! Я его лечащий врач, и я заявляю, что у него есть шанс выкарабкаться! Мы не позволим ему умереть.
В разговор вмешался Сильвестр Дэймон.
— Не вам решать это, доктор.
Пейдж вызывающе посмотрела на него.
— Кто вы такой?
— Я адвокат его семьи. — Он вытащил из кармана документы и протянул их Пейдж. — Это завещание Джимми Форда. В нем специально подчеркивается, что в случае если он получит угрожающую жизни травму, то не желает, чтобы его жизнь поддерживали искусственными средствами.
— Но я все время слежу за его состоянием, — взмолилась Пейдж. — Уже несколько недель его состояние стабильное. Он в любой момент может выйти из комы.
— Вы можете это гарантировать? — спросил Дэймон.
— Нет, но…
— Тогда вы будете делать то, что вам прикажут, доктор.
Пейдж опустила взгляд на неподвижную фигуру Джимми.
— Нет! Вы должны еще немного подождать. Адвокат смягчил тон:
— Доктор, я понимаю, что больнице выгодно как можно дольше держать у себя пациентов, но его семья не может позволить себе и дальше оплачивать расходы. И я приказываю вам отключить кислород.
— Но хотя бы еще день или два! — отчаянно воскликнула Пейдж. — Я уверена…
— Нет, — отрезал Дэймон. — Сегодня. Джордж Ингланд повернулся к Пейдж.
— Мне очень жаль, но боюсь, у нас нет выбора.
— Благодарю вас, доктор, — произнес адвокат. — Вверяю все это вашим заботам. А я предупрежу семью, что кислород будет отключен сегодня, так что пусть готовятся к похоронам. — Он повернулся к Бенджамину Уоллису. — Спасибо за сотрудничество. До свидания.
Он вышел из палаты, а оставшиеся проводили его взглядами.
— Мы не можем сделать этого с Джимми! — закричала Пейдж.
Доктор Уоллис прочистил горло.
— Пейдж…
— А что, если мы заберем его отсюда и спрячем в другой палате? Вдруг мы что-то упустили… Заговорил Бенджамин Уоллис.
— Пейдж, это не просьба. Это приказ. — Он повернулся к Джорджу Ингланду. — Может быть, вы?…
— Нет! — воскликнула Пейдж. — Я…, я сделаю это.
— Очень хорошо.
— Но если вы не возражаете, я хотела бы остаться с ним одна.
Джордж Ингланд погладил ее по плечу.
— Мне очень жаль, Пейдж.
— Я знаю.
Ингланд и Уоллис вышли из палаты.
Пейдж осталась с Джимми одна. Она посмотрела на кислородную маску, которая поддерживала его жизнь, на капельницы, питавшие тело. Как просто было перекрыть кислород и оборвать его жизнь! Но ведь у парня были такие прекрасные мечты, такие грандиозные планы.
«Когда— нибудь я тоже стану врачом. Я хочу быть похожим на вас».
«А вы знаете, что я собираюсь жениться? Ее зовут Бетси…, мы собираемся завести полдюжины детишек. Первую девочку назовем Пейдж».
У него было очень много того, ради чего стоило жить.
Пейдж стояла и смотрела на Джимми, слезы застилали глаза, все плыло как в тумане.
— Проклятье! — воскликнула она. — Да ты просто трус! А как же все твои мечты? Я думала, ты хотел стать врачом! Ответь мне! Ты слышишь меня? Открой глаза! — Она посмотрела на его бледное лицо. Никакой реакции. — Мне жаль, — прошептала Пейдж, — очень жаль. — Она нагнулась, чтобы поцеловать Джимми в щеку, и вдруг медленно выпрямилась, потому что смотрела в его открытые глаза. — Джимми! Джимми!
Он моргнул и снова закрыл глаза. Пейдж схватила его за руку, наклонилась и заговорила сквозь всхлипывания:
— Джимми, а ты слышал анекдот про пациента, которого кормили внутривенно через капельницу? Он как-то попросил доктора: «А нельзя прибавить еще бутылочку? Ко мне на обед придет гость».

Глава 19

Хони была счастлива, как никогда в жизни. У нее складывались с пациентами очень теплые отношения, какие были мало у кого из остальных врачей. Она действительно заботилась о своих больных. Среди них были и старики, и малыши. При назначениях в отделения доктор Уоллис следил за тем, чтобы у нее не возникало каких-либо неприятностей. Он хотел, чтобы Хони оставалась в больнице и всегда была под рукой.
Хони завидовала медсестрам. Ведь они могли ухаживать за пациентами, не думая о том, как их лечить. «Я никогда не хотела быть врачом, — размышляла она. — Я всегда хотела быть только медсестрой».
Но в семье Тафтов не было медсестер.
*** 
После обеда Хони нередко уходила из больницы и отправлялась по магазинам, чтобы купить подарки детишкам из отделения педиатрии.
— Я люблю детей, — поделилась она с Кэт.
— Ты собираешься иметь большую семью?
— Да, у меня будет много детей, — мечтательно заявила Хони. — Но сначала мне надо
найти их отца.
*** 
Одним из любимых пациентов Хони в отделении для престарелых больных был Даниэль Макгуайр, общительный мужчина девяноста лет, страдавший болезнью печени. В молодости он был заядлым игроком, однако и теперь любил заключать пари с Хони.
— Спорю на пятьдесят центов, что санитар опоздает с завтраком.
— Спорю на доллар, что после обеда пойдет дождь.
— Ставлю десять к одному, что я поправлюсь.
— На этот раз я не буду с вами спорить. Я полностью на вашей стороне. Макгуайр взял ее за руку.
— Я это знаю. — Он усмехнулся. — Будь я на несколько месяцев помоложе… Хони рассмеялась.
— Ничего страшного. Я люблю пожилых мужчин. Однажды на адрес больницы пришло письмо для Макгуайра. Хони принесла ему письмо в палату.
— Прочитайте, пожалуйста, ладно? — попросил он ее.
— Конечно. — Она пробежала письмо глазами и закричала:
— Вы выиграли в лотерею! Пятьдесят тысяч долларов! Поздравляю!
— Ну как?! — тоже закричал Макгуайр. — Я всегда знал, что в один прекрасный день выиграю в лотерею! Обнимите меня.
Хони наклонилась и обняла его.
— А знаете что, Хони? Я самый удачливый человек в мире.
Когда Хони пришла после обеда проведать его, Макгуайр уже умер.
*** 
Хони находилась в комнате отдыха. Туда зашел доктор Стивене.
— Есть тут Девы? — спросил он. Один из докторов рассмеялся.
— Если ты имеешь в виду девственников, то я сомневаюсь.
— Дева, — повторил Стивене. — Мне нужна Дева.
— Я по гороскопу Дева, — подала голос Хони. — А в чем дело?
Доктор подошел к ней.
— Дело в том, что у меня свихнувшаяся пациентка. Не желает иметь дело ни с кем, кроме Девы. Хони поднялась.
— Я посмотрю ее.
— Спасибо. Ее зовут Франциска Гордон.
*** 
Франциске Гордон только что сделали операцию на бедре. Как только Хони вошла в палату, Франциска подняла голову и сказала:
— Вы Дева. Родились в новолуние, верно? Хони улыбнулась.
— Верно.
— Эти Водолеи и Львы понятия не имеют, что делают. Обращаются с пациентами, как с мясом.
— Здесь очень хорошие врачи, — возразила Хони. — Они…
— Ха! Большинство из них работают только ради денег. — Франциска более внимательно поглядела на Хони. — Вы совсем другая.
Хони просмотрела медицинскую карту, на лице ее появилось удивленное выражение.
— В чем дело? Что вас так удивило? Хони заморгала.
— Здесь написано, что вы по профессии…, гадалка. Франциска Гордон кивнула.
— Совершенно верно. А вы не верите гадалкам? Хони покачала головой.
— Боюсь, что нет.
— Очень плохо. Присядьте на минутку. Хони села на стул.
— Дайте-ка мне руку. Хони покачала головой.
— Я действительно не…
— Не бойтесь, давайте вашу руку.
Хони неохотно протянула руку.
Франциска Гордон внимательно посмотрела на ладонь Хони и закрыла глаза. Потом открыла их и сказала:
— У вас была трудная жизнь, не так ли?
«У всех трудная жизнь, — подумала Хони. — Дальше она скажет, что мне предстоит путешествие по воде».
— У вас было много мужчин, правда? Хони почувствовала холодок во всем теле.
— В вашей жизни., совсем недавно…, произошла перемена, так?
Хони не терпелось уйти из палаты. Эта женщина заставляла ее нервничать. Она попыталась убрать руку.
— Вы скоро влюбитесь.
— Боюсь, мне надо…
— Он художник.
— Я не знаю ни одного художника.
— Узнаете. — Франциска Гордон отпустила руку Хони. — Идите, но возвращайтесь ко мне, — потребовала она.
— Обязательно.
Хони выскочила из палаты.
*** 
Хони пришла осмотреть миссис Овенс, новую пациентку — худую женщину, которой на вид можно было дать лет пятьдесят. Но в медицинской карте указывалось, что ей двадцать восемь. У нее был сломан нос, лицо опухло, под глазами синяки.
Хони подошла к ее постели.
— Я доктор Тафт.
Женщина подняла на нее потухшие, ничего не выражающие глаза и ничего не ответила.
— Что с вами случилось?
— Я упала с лестницы.
Когда она открыла рот, Хони заметила отсутствие двух передних зубов. Она заглянула в медицинскую карту.
— Здесь сказано, что у вас сломано два ребра и поврежден таз.
— Да. Неудачно упала.
— А откуда синяки?
— Стукнулась при падении.
— Вы замужем?
— Да.
— А дети есть?
— Двое.
— Чем занимается ваш муж?
— Давайте оставим в покое моего мужа, ладно?
— Боюсь, что не могу согласиться с вами, — возразила Хони. — Это ведь он вас избил, да?
— Никто меня не бил.
— Я сообщу об этом в полицию. Миссис Овенс внезапно запаниковала.
— Нет! Прошу вас, не надо!
— Почему?
— Он убьет меня! Вы его не знаете!
— А раньше он вас бил?
— Да, но он…, ненарочно. Просто когда напивается, теряет над собой контроль.
— Почему же вы не уйдете от него? Миссис Овенс пожала плечами. Это движение вызвало у нее боль.
— Мне с детьми некуда идти.
Хони слушала пациентку, и ее охватывала ярость.
— Но поймите же, так нельзя жить! Есть специальные приюты и агентства, где о вас позаботятся, защитят вас и ваших детей.
Женщина печально покачала головой.
— У меня нет денег. Я работала секретаршей, но потеряла работу, когда он начал… — Она не смогла закончить фразу.
Хони погладила ее по руке.
— Все будет в порядке. Я прослежу, чтобы о вас позаботились.
Через пять минут Хони уже была в кабинете доктора Уоллиса. Он обрадовался ее приходу, гадая про себя, что же она принесла с собой на этот раз. Каждый раз она пользовалась новым средством: теплый мед, горячая вода, жидкий шоколад и — что ему нравилось больше всего — кленовый сироп. Ее изобретательность не знала границ.
— Запри дверь, детка.
— Я не могу остаться, Бен. Мне надо вернуться. Она рассказала ему о пациентке.
— Ты должна сообщить в полицию, — потребовал Уоллис. — Так предписывает закон.
— Но закон не защитит ее. Послушай, все, что ей нужно, так это уйти от мужа. Она работала секретаршей. Разве ты не говорил, что тебе нужен работник в регистратуру?
— Что ж, да, но…, подожди минутку!
— Спасибо, — поблагодарила Хони. — Мы поставим ее на ноги, я найду ей жилье, и у нее будет новая работа!
Уоллис вздохнул.
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Не сомневаюсь.
*** 
Утром Хони снова навестила миссис Овенс.
— Как вы себя чувствуете сегодня? — спросила она.
— Лучше, спасибо. Когда я смогу пойти домой? Мой муж не любит, когда…
— Ваш муж больше не будет беспокоить вас, — решительно заявила Хони. — Вы останетесь здесь, пока мы не подыщем вам и детям жилье, а когда поправитесь, будете работать в этой больнице.
Миссис Овенс недоуменно уставилась на нее.
— Вы…, вы…, серьезно?
— Абсолютно. У вас с детьми будет своя квартира. Забудьте тот ужас, который испытывали до этого. У вас будет приличная работа.
Миссис Овенс схватила Хони за руку.
— Не знаю, как благодарить вас. — Она всхлипнула. — Вы даже не представляете себе, какой это был кошмар.
— Могу представить, — ответила Хони. — У вас все будет в порядке.
Женщина благодарно закивала, слишком взволнованная, чтобы говорить.
На следующий день, когда Хони зашла в палату миссис Овенс, ее там не оказалось.
— Где она? — спросила Хони.
— Ох, ушла утром со своим мужем, — ответила медсестра.
*** 
Хони услышала свою фамилию.
— Доктор Тафт…, палата 215… Доктор Тафт…, палата 215.
В коридоре она столкнулась с Кэт.
— Как дела? — поинтересовалась та.
— Ты не поверишь! — И Хони рассказала ей о миссис Овенс.
В палате 215 Хони ожидал доктор Риттер. На кровати лежал индус лет тридцати.
— Это ваш пациент? — спросил доктор Риттер.
— Да.
— В карте указано, что он не говорит по-английски, правильно?
— Да.
Доктор Риттер сунул ей под нос карту.
— А это вы писали? Рвота, судороги, жажда, обезвоживание…
— Совершенно верно.
— …отсутствие периферического пульса…
— Да.
— И какой вы поставили диагноз?
— Желудочная инфлюэнца.
— Брали кал на анализ?
— Нет. Для чего?
— Для того, что у вашего пациента холера, вот для чего! — Доктор Риттер сорвался на крик. — Надо закрывать эту гребанную больницу!

Глава 20

— Холера? Ты говоришь, что в нашей больнице находится пациент с холерой? — вскричал Бенджамин Уоллис.
— Боюсь, что так.
— Ты абсолютно уверен?
— Разумеется, — ответил доктор Риттер. — Его кал кишит холерными вибрионами, пониженное кровяное давление, тахикардия, синюшность.
По закону о каждом случае холеры и других инфекционных заболеваний следовало немедленно сообщать в Комиссию по здравоохранению штата и в Центр по контролю заболеваний в Атланте.
— Нам следует сообщить об этом, Бен.
— Но они закроют нас! — Уоллис вскочил и принялся расхаживать по кабинету. — Мы не можем этого допустить. Да меня со света сживут, если для каждого пациента придется устанавливать карантин. — Он остановился на секунду. — Пациент знает, что у него?
— Нет. Он не говорит по-английски. Он из Индии.
— Кто контактировал с ним?
— Две медсестры и доктор Тафт.
— А доктор Тафт поставила диагноз желудочная инфлюэнца?
— Вот именно. Надеюсь, ты уволишь ее за это.
— Нет, — возразил Уоллис. — Любой может ошибиться. Не будем жестокими. Значит, в карте написано желудочная инфлюэнца?
— Да.
Уоллис принял решение.
— Давай сделаем вот как. И этим займешься ты. Внутривенно раствор Рингера и еще давай ему тетрациклин. Если мы сможем быстро восстановить количество крови и жидкости, он через несколько часов сможет прийти почти в норму.
— И не будем об этом докладывать? — спросил доктор Риттер.
Уоллис посмотрел ему в глаза.
— Докладывать о случае желудочной инфлюэнцы?
— А как насчет сестер и доктора Тафт?
— Им тоже дай тетрациклин. Как зовут пациента?
— Пандит Явах.
— Его в карантин на сорок восемь часов. За это время он или поправится, или умрет.
*** 
Хони пребывала в панике. Она разыскала Пейдж.
— Мне нужна твоя помощь.
— В чем дело? Хони все рассказала.
— Я хочу, чтобы ты поговорила с ним. Он не говорит по-английски, а ты говоришь на индийском.
— На хинди.
— Какая разница. Так ты поговоришь с ним?
— Конечно.
Спустя десять минут Пейдж уже разговаривала с Пандитом Явахом.
— Аар ki tabyat kaisi hai?
— Karab hai.
— Aapjald acha ko hum kardenge.
— Bhagwan aap ki soney ga.
— Aap ka ilaj humjald shuroo kardenge.
— Shukria.
— Dost kiss Hay ham?
Пейдж вывела Хони в коридор.
— Что он сказал?
— Чувствует себя очень плохо. Я сказала ему, что он поправится. Он попросил передать эти слова Богу. Я сказала, что мы немедленно приступаем к лечению. Он поблагодарил меня.
— И я тебя благодарю.
— Для чего же тогда друзья?
*** 
Холера является болезнью, которая может в течение двадцати четырех часов вызвать смерть от обезвоживания, но ее можно и вылечить за несколько часов.
Через пять часов после начала лечения Пандит Явах почти пришел в норму.
*** 
Пейдж отправилась навестить Джимми Форда. Когда он увидел ее, его лицо засветилось радостью.
— Привет. — Голос у него был еще очень слабым, но общее состояние значительно улучшилось.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Пейдж.
— Прекрасно. Вы слышали анекдот, как доктор говорит пациенту: «Самое лучшее для вас бросить курить, пить и спать с женщинами». Пациент отвечает:
«Я не достоин самого лучшего. Мне бы чего-нибудь похуже».
И Пейдж поняла, что с Джимми Фордом все будет в порядке.
*** 
Кен Мэллори сменился с дежурства и собирался на свидание с Кэт, когда услышал по селектору свою фамилию. Он остановился в нерешительности, думая о том, что можно было бы просто улизнуть. Вызов повторили еще раз. Кен неохотно снял трубку телефона и набрал номер.
— Доктор Мэллори. Что там у вас?
— Доктор, вы не могли бы зайти во вторую неотложку? У нас здесь пациент…
— Извините, но я только что сменился с дежурства. Найдите кого-нибудь еще.
— Никого нет, кто мог бы справиться с этим. У пациента язвенное кровотечение, состояние критическое. Боюсь, мы можем потерять его, если…
«Проклятье!»
— Хорошо. Сейчас иду. — «Надо позвонить Кэт и сказать, что я задержусь».
*** 
Пациент оказался мужчиной лет шестидесяти. Он был в полуобморочном состоянии, бледный как мел, тяжело дышал и явно страдал от сильной боли. Едва бросив на него взгляд, Мэллори приказал:
— В операционную! Stat!
Через пятнадцать минут больной уже лежал на операционном столе. Анестезиолог следил за артериальным давлением.
— Давление быстро падает.
— Сделайте переливание крови.
Кен Мэллори приступил к операции, работал он быстро. Разрезал кожу, слой жира, соединительно-тканную оболочку, мышцы и, наконец, гладкую, прозрачную брюшину. Кровь потекла в желудок.
— Каутер! — скомандовал Мэллори. — Принесите четыре пинты крови из банка. — Он начал прижигать кровоточившие сосуды.
Операция заняла четыре часа, и, когда она закончилась, Мэллори чувствовал себя совершенно вымотавшимся. Он посмотрел на пациента и сказал:
— Жить будет.
Одна из медсестер наградила Мэллори ласковой улыбкой.
— Хорошо, что именно вы оперировали, доктор Мэллори.
Кен взглянул на нее: молоденькая, хорошенькая, явно ждет приглашения. «Я займусь тобой позже, детка», — подумал он и повернулся к младшему ординатору.
— Зашивайте пациента и отправляйте в послеоперационную. Я посмотрю его завтра в шесть утра.
Мэллори подумал было позвонить Кэт, но была уже полночь. Он послал ей две дюжины роз.
*** 
Придя на работу в шесть утра, Мэллори направился в послеоперационную осмотреть пациента.
— Он проснулся, — сообщила медсестра. Кен подошел к постели больного.
— Я доктор Мэллори. Как вы себя чувствуете?
— Когда я думаю о том, что могло бы со мной случиться, я чувствую себя прекрасно, — слабым голосом ответил пациент. — Говорят, вы спасли мне жизнь. Какой же это был ужас. Я направлялся в машине на ужин и внезапно почувствовал боль, наверное, даже потерял сознание. К счастью, мы оказались всего в квартале от больницы, и меня привезли сюда.
— Вам повезло, что вы оказались рядом с больницей. Вы потеряли много крови.
— Мне сказали, что еще десять минут, и я бы умер. Хочу поблагодарить вас, доктор. Мэллори пожал плечами.
— Я просто выполнял свою работу. Пациент внимательно посмотрел на него.
— Я Алекс Харрисон.
Это имя ничего ему не говорило.
— Рад познакомиться с вами, мистер Харрисон. — Он пощупал у пациента пульс. — А сейчас чувствуете боль?
— Немного, но думаю, они меня здорово накачали обезболивающим.
— Действие наркотика пройдет, — заверил Мэллори, — и боль тоже. У вас все будет в порядке.
— Как долго я пролежу в больнице?
— Мы выпишем вас через несколько дней. В палату вошла медсестра из регистратуры, держа в руках бланки медицинских форм.
— Мистер Харрисон, нам требуется заполнить кое-какие бумаги. Есть ли у вас медицинская страховка?
— Вы хотите узнать, в состоянии ли я оплатить лечение?
— Ну, я не хотела так ставить вопрос, сэр.
— Вы можете направить чек в «Сан-Франциско Фиделити бэнк». Я являюсь владельцем этого банка.
*** 
После обеда, когда Мэллори зашел проведать Алекса Харрисона, он обнаружил в палате симпатичную женщину. Лет тридцати, стройная блондинка, на ней было платье от «Адольфо», которое, по прикидке Мэллори, стоило больше его месячного жалованья.
— А вот и наш герой! — воскликнул Алекс Харрисон. — Доктор Мэллори, не так ли?
— Да. Кен Мэллори.
— Доктор Мэллори, это моя дочь Лорена. Она протянула тонкую, ухоженную руку.
— Отец как раз говорил мне, что вы спасли ему жизнь.
Мэллори улыбнулся.
— Для этого и существуют врачи. Лорена одобрительно посмотрела на него.
— Не все врачи.
Мэллори было совершенно ясно, что этим людям не место в окружной больнице. Он обратился к Алексу Харрисону:
— У вас все в порядке, но, возможно, вы будете чувствовать себя более уверенно, если вызовете своего врача.
Алекс Харрисон покачал головой.
— В этом нет необходимости. Ведь не он спас мою жизнь. Ее спасли вы. Вам нравится работать в этой больнице?
Вопрос был неожиданный.
— Здесь интересно, да. А что? Харрисон сел на постели.
— Понимаете, я просто размышляю. Такой симпатичный и способный парень, как вы, мог бы иметь чертовски блестящее будущее. А в этом месте у вас вряд ли есть какие-либо перспективы.
— Ну, я…
— Возможно, сама судьба привела меня в вашу больницу, — произнес Харрисон. В их разговор вмешалась Лорена.
— Я думаю, отец пытается сказать, что найдет способ выразить вам свою признательность.
— Лорена права. Когда я выйду отсюда, мы должны будем с вами серьезно поговорить. Буду рад, если вы пожалуете ко мне домой на ужин.
Мэллори посмотрел на Лорену и медленно произнес:
— Я тоже буду рад.
И это событие изменило всю его жизнь.
*** 
Дела у Мэллори с Кэт складывались на удивление неудачно.
— Может быть, в понедельник вечером, Кэт?
— Прекрасно.
— Отлично. Я заеду за тобой в…
— Подожди! Я только что вспомнила. В понедельник вечером прилетает из Нью-Йорка моя двоюродная сестра.
— Ладно, тогда во вторник?
— Во вторник я дежурю.
— Как насчет среды?
— Я уже обещала Пейдж и Хони, что вечер в среду мы проведем вместе.
Мэллори начал впадать в отчаяние. Его поджимало время.
— А в четверг?
— Отлично, в четверг.
— Заехать за тобой?
— Нет. Почему бы нам не встретиться в «Чез Паниссе»?
— Очень хорошо. В восемь?
— Договорились.
Мэллори прождал в ресторане до девяти, потом позвонил Кэт. Никто не ответил. Он подождал еще полчаса. «Может быть, она что-то перепутала? Она не стала бы пропускать это свидание».
На следующее утро он увидел Кэт в больнице. Она кинулась ему навстречу.
— О, Кен, извини меня! Произошла неимоверная глупость. Я решила немного подремать перед свиданием, но уснула и проснулась только в полночь. Бедняжка. Ты долго ждал меня?
— Нет, нет. Все в порядке. — «Глупая женщина». Кен придвинулся ближе. — Мне хочется завершить то, что мы начали, детка. Я просто с ума схожу, когда думаю о тебе.
— Я тоже, — вымолвила Кэт. — Не могу дождаться.
— Может быть, в выходные мы сможем…
— Ох, дорогой, я буду очень занята в выходные. Вот так все и продолжалось. А время шло.
*** 
Кэт разговаривала с Пейдж, и в этот момент зажужжал ее бипер.
— Извини. — Она сняла телефонную трубку. — Доктор Хантер. — Несколько секунд Кэт выслушивала сообщение. — Спасибо. Сейчас буду. — Она положила трубку. — Мне нужно в неотложку.
Пейдж вздохнула.
— А разве могут позвать в другое место? Кэт прошла по коридору и спустилась на лифте в неотложку. Все стоявшие внутри двадцать топчанов были заняты пациентами. Кэт подумала, какая же это многострадальная палата, день и ночь она была заполнена жертвами автомобильных катастроф, перестрелок, драк. Калейдоскоп изломанных жизней. Для Кэт эта палата была маленьким уголком ада. К ней подбежал санитар.
— Доктор Хантер…
— Что случилось? — Они направились к топчану, стоявшему в дальнем конце палаты.
— Он без сознания. Похоже, его сильно избили. Лицо и голова разбиты, нос сломан, лопатка вывихнута, правая рука сломана по крайней мере в двух местах, и…
— Почему вы вызвали меня?
— Медсестры считают, что у него может быть поврежден мозг.
Они подошли к топчану, на котором лежала жертва. Лицо его было залито кровью и распухло. На мужчине были ботинки из кожи крокодила… Сердце у Кэт забилось тревожно, она наклонилась и внимательно вгляделась в пациента. Это был Лу Динетто.
Кэт ловко ощупала пальцами череп, осмотрела глаза. Явное сотрясение мозга.
Она подбежала к телефону и набрала номер.
— Говорит доктор Хантер. Пациенту необходимо сделать компьютерное сканирование. Его зовут Динетто. Лу Динетто. Пришлите вниз каталку. Stat.
Кэт положила трубку и обратилась к санитару:
— Оставайтесь с ним. Когда приедет каталка, отправьте его на третий этаж. Я буду ждать там.
Через полчаса Кэт на третьем этаже изучала результаты компьютерного сканирования.
— У него внутричерепное кровотечение, сильная лихорадка и шок. Хотелось бы, чтобы в течение суток его состояние стабилизировалось. Тогда я решу, когда буду оперировать.
Она подумала, отразится ли то, что случилось с Динетто, на Майке.
И если отразится, то каким образом.
*** 
Пейдж зашла навестить Джимми. Он чувствовал себя гораздо лучше.
— А вы слышали про эксгибициониста в магазине одежды? Он подходит к маленькой старушке и распахивает плащ. Она посмотрела несколько секунд, потом спрашивает: «И это вы называете подкладкой?»
*** 
Кэт ужинала с Мэллори в маленьком уютном ресторанчике возле залива. Сидя напротив Кена и глядя на него, она чувствовала себя неловко. «Не стоило мне начинать все это, — подумала она. — Я знаю, кто он такой, и все же мне очень хорошо с ним. Проклятье! Но я не могу отказаться от нашего плана».
Они допили кофе.
Кэт наклонилась вперед.
— Поедем к тебе, Кен?
— Конечно! — «Наконец-то», — подумал Мэллори.
Вдруг Кэт заерзала в кресле и нахмурилась.
— Ox, ox!
— Что такое? — спросил Мэллори.
— Пока не знаю. Подождешь меня минутку?
— Разумеется. — Он проводил взглядом направившуюся в туалет Кэт.
Вернувшись, она сообщила:
— У меня только началось, дорогой. Мне очень жаль, но тебе лучше отвезти меня домой.
Мэллори уставился на нее, стараясь скрыть свою досаду. И тут проклятая судьба ополчилась против него!
— Хорошо, — резко бросил готовый взорваться Кен.
Ему предстояло потерять еще как минимум пять дней.
*** 
Через пять минут после возвращения Кэт домой раздался звонок в дверь. Кэт улыбнулась про себя. Наверное, Мэллори нашел какой-то предлог вернуться. Она ненавидела себя за то, что ей это было приятно. Она подошла к двери и распахнула ее.
— Кен…
За дверью стояли Бегемот и Тень. Внезапно Кэт охватил страх. Они отстранили ее и вошли в квартиру.
— Вы будете оперировать мистера Динетто? — заговорил Бегемот.
У Кэт пересохло в горле.
— Да.
— Мы не хотим, чтобы с ним что-нибудь случилось.
— Я тоже этого не хочу, — ответила Кэт. — А теперь прошу извинить меня, я устала и…
— А он может умереть? — поинтересовался Тень. Кэт замялась.
— В нейрохирургии всегда существует риск…
— Вам лучше не допустить этого.
— Поверьте, я…
— Не допускайте этого. — Тень посмотрел на Бегемота. — Пошли.
Кэт стояла и смотрела им вслед. У двери Тень обернулся.
— Передайте от нас привет Майку. Кэт оцепенела.
— Это…, угроза?
— Мы не угрожаем людям, доктор. Мы просто говорим вам. Если мистер Динетто умрет, то вам и вашей гребанной семье наступит хана.

Глава 21

В раздевалке для врачей появления Кена Мэллори ожидали несколько докторов.
Как только он вошел, Гранди воскликнул:
— Приветствую героя-победителя! Нам хочется услышать некоторые интимные детали. — Он усмехнулся. — Но все дело в том, дружище, что нам хотелось бы услышать это от нее.
— Случилась небольшая задержка по техническим причинам. — Мэллори улыбнулся. — Но можете готовить ваши деньги.
*** 
Кэт и Пейдж надевали хирургические костюмы.
— Тебе когда-нибудь приходилось оперировать врача? — спросила Кэт.
— Нет.
— Счастливая. Они самые худшие в мире пациенты. Слишком много знают.
— А кого ты собралась оперировать?
— Доктора Мервина-Не-Тронь-Меня-Франклина.
— Желаю удачи.
— Она мне явно не помешает.
Доктору Мервину Франклину было слегка за шестьдесят — худой, лысый и вспыльчивый мужчина.
Когда Кэт зашла в его палату, он буквально набросился на нее:
— Вам давно пора быть здесь. Сделали уже этот чертов анализ электролита?
— Да, — ответила Кэт. — Все в норме.
— Кто это говорит? Я не доверяю этой чертовой лаборатории. Они по большей части вообще не знают, что делают. И проследите, чтобы ничего не перепутали при переливании крови.
— Прослежу, — спокойным тоном заверила Кэт.
— Кто будет делать операцию?
— Доктор Юргенсон и я. Доктор Франклин, уверяю вас, что волноваться не о чем.
— Чьи мозги будут оперировать, ваши или мои? Любая операция — это риск. А знаете почему? Потому что половина этих чертовых хирургов выбрали себе не ту профессию. Им надо работать мясниками.
— Доктор Юргенсон очень хороший хирург.
— Знаю, что хороший, иначе я не позволил бы ему дотронуться до меня. А кто анестезиолог?
— Думаю, доктор Миллер?
— Этот шарлатан? Не желаю! Пришлите другого.
— Доктор Франклин…
— Найдите другого. Узнайте свободен ли Халибартон.
— Хорошо.
— И принесите мне фамилии операционных сестер. Я хочу проверить, кто это. Кэт посмотрела ему в глаза.
— Может, вы предпочтете сами сделать себе операцию?
— Что? — Он уставился на нее, потом глупо улыбнулся. — Пожалуй, нет.
— Тогда почему вы не позволяете нам заняться своим делом?
— Ладно. А знаете что? Вы мне нравитесь.
— Вы мне тоже. Сестра дала вам успокоительное?
— Да.
— Очень хорошо. Мы будем через несколько минут. Могу я еще что-нибудь сделать для вас?
— Да. Покажите этим глупым медсестрам, где у меня находятся вены.
*** 
Операция в четвертой операционной проходила успешно. Но пока доктора Мервина Франклина везли из палаты в операционную, он не переставал давать указания.
— Запомните, минимальная анестезия. Мозги не чувствуют, так что, когда доберетесь до них, сильный наркоз не понадобится.
— Я знаю об этом, — спокойно сказала Кэт.
— И следите, чтобы температура держалась ниже сорока градусов, сорок — это максимум.
— Хорошо.
— Пусть во время операции играет быстрая музыка. И все двигайтесь на цыпочках.
— Хорошо.
— Проследите, чтобы дали лучшую операционную сестру.
— Хорошо.
И так далее в том же духе.
Когда в черепе доктора Франклина было просверлено отверстие, Кэт сказала:
— Я вижу тромб. На вид ничего страшного. — Она продолжила работу.
*** 
Спустя три часа, когда начали уже закрывать отверстие в черепе, в операционную зашел главный хирург Джордж Ингланд и подошел к Кэт.
— Кэт, вы тут почти закончили?
— Осталось перевязать.
— Пусть доктор Юргенсон заканчивает. Вы нам срочно нужны. Кэт кивнула.
— Иду. — Она повернулась к Юргенсону. — Закончите сами?
— Конечно.
Кэт вышла из операционной вместе с Джорджем Ингландом.
— Что случилось?
— По графику эта операция намечалась позже, но у вашего пациента началось кровотечение. Его уже повезли в третью операционную. Похоже, он не выкарабкается. Необходимо срочно оперировать.
— Кто это?
— Мистер Динетто.
Кэт в ужасе уставилась на него.
— Динетто?
«Если мистер Динетто умрет, то вам, и вашей гребанной семье наступит хана».
Кэт поспешила по коридору, который вел в третью операционную. Навстречу ей приближались Тень и Бегемот.
— Что происходит? — потребовал ответа Бегемот. Во рту у Кэт так пересохло, что ей трудно было говорить.
— У мистера Динетто открылось кровотечение. Надо немедленно оперировать. Тень схватил ее за руку.
— Значит, оперируйте! Но помните, что я вам говорил. Он не должен умереть.
Кэт вырвалась и побежала в операционную.
*** 
Поскольку операция была внеплановой, вместе с Кэт предстояло оперировать доктору Вансу. Он был хорошим хирургом. Кэт начала мыться: по полминуты на каждую руку, потом по полминуты на каждую ладонь. После этого она начала мыть ногти.
Доктор Ване встал рядом и тоже начал мыться.
— Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно, — солгала Кэт.
*** 
Лу Динетто, находившегося в полубессознательном состоянии, привезли в операционную на каталке и осторожно переложили на стол. Его побритая голова была вымыта и покрыта антисептическим раствором, который в свете ламп в операционной поблескивал ярко-оранжевым цветом. Лицо Динетто казалось белее мела.
Операционная бригада была на месте: доктор Ване, ординатор, анестезиолог, две операционные сестры и еще одна медсестра. Кэт проверила и убедилась, что все необходимое под рукой. Она бросила взгляд на мониторы на стене: насыщение кислородом, двуокись углерода, температура, мышечные возбудители, предсердечный стетоскоп, ЭКГ, автоматическое измерение кровяного давления, датчики тревоги. Все в порядке.
Анестезиолог надел на правую руку Динетто манжету аппарата для измерения давления и наложил на лицо резиновую маску, — Все в порядке. Дышите. Сделайте три глубоких вдоха.
Динетто уснул перед третьим вдохом. Операция началась.
*** 
— Зона повреждения в центре мозга, — отчетливо говорила Кэт, — повреждение вызвано тромбом, прорвавшим аортальный клапан. Он блокирует небольшой кровеносный сосуд в правом полушарии мозга.
С помощью медицинской электродрели было проделано небольшое, размером с десятицентовую монету, отверстие, чтобы обнажить мозговую оболочку. Затем Кэт вскрыла ее и обнажила сегмент коры головного мозга, находившийся внизу.
— Пинцет!
Операционная сестра протянула ей пинцет. Разрез держался открытым с помощью небольшого ретрактора.
— Чертовски много крови, — заметил Ване. Кэт взяла каутер и стала прижигать места кровотечений.
— Надо следить за этим.
Доктор Ване начал промокать кровь мягкими хлопчатобумажными тампонами, помещая их на мозговую оболочку. Кровоточившие вены на поверхности мозговой оболочки стали покрываться сгустками.
— Похоже, все в порядке, — заметил доктор Ване. — Он выкарабкается.
Кэт облегченно вздохнула.
И в этот самый момент тело Лу Динетто напряглось и задергалось в судорогах.
— Давление падает! — крикнул анестезиолог.
— Переливайте кровь! — приказала Кэт. Все смотрели на монитор, кривая быстро выпрямилась. Два быстрых удара сердца, затем беспорядочные, частые сокращения.
— Электрошок! — закричала Кэт. Она быстро прикрепила электроды к телу и включила аппарат.
Грудная клетка Динетто на мгновение поднялась и упала.
— Инъекцию адреналина! Быстро!
— Отсутствие сердцебиения! — крикнул через секунду анестезиолог.
Кэт снова попробовала электрошок, увеличив напряжение.
И снова тело Динетто дернулось в конвульсии.
— Нет сердцебиения! — вновь закричал анестезиолог. — Асистолия. Ритма совсем нет, Кэт в отчаянии опять попробовала электрошок. На этот раз тело Динетто подскочило выше и снова упало. Ничего.
— Он мертв, — вымолвил доктор Ване.

Глава 22

Код «Красный» — это сигнал тревоги, по которому весь свободный медицинский персонал немедленно бросается спасать жизнь пациента. Когда сердце Лу Динетто остановилось во время операции, бригада реаниматоров поспешила на помощь.
Кэт услышала, как по селектору передали:
— Код «Красный», третья операционная… Код «Красный»…
"Слово «красный» рифмуется со словом «мертвый», — мелькнуло у нее в голове.
Кэт пребывала в панике. Она опять воспользовалась электрошоком. Сейчас она уже пыталась спасти жизнь не только Динетто, но и жизнь Майка, и свою собственную. Тело Динетто подскочило над операционным столом и вновь замерло без каких-либо признаков жизни.
— Попробуйте еще раз! — настаивал доктор Ване. «Мы не угрожаем людям, доктор. Мы просто говорим вам. Если мистер Динетто умрет, то вам и вашей гребанной семье наступит хана».
Кэт повернула выключатель и снова приложила электроды к груди Динетто. И вновь его тело подскочило на несколько дюймов и рухнуло на стол.
— Еще раз!
«Этого нельзя допустить, — в отчаянии подумала Кэт, — иначе я умру вместе с ним».
Внезапно операционная заполнилась врачами и медсестрами.
— Чего вы ждете? — спросил кто-то. Кэт глубоко вдохнула и вновь включила электрошок. В первые секунды ничего не произошло, но затем на мониторе появился слабый сигнал. Он дрогнул, пропал, появился снова, опять дрогнул, но с каждой секундой становился все сильнее, пока не обрел ровный, стабильный ритм.
Кэт уставилась на монитор, не веря своим глазам. Операционная наполнилась радостным шумом.
— Он выкарабкается! — крикнул кто-то.
— Господи, смерть была так близко.
«Они даже не представляют, насколько близко», — подумала Кэт.
Через два часа Лу Динетто убрали с операционного стола и повезли в реанимацию. Кэт шла рядом с каталкой. В коридоре ждали Тень и Бегемот.
— Операция прошла успешно, — сказала им Кэт. — С ним все будет в порядке.
*** 
Над Кеном Мэллори нависла беда. Наступил последний день установленного срока пари. Катастрофа подкралась незаметно. С первого же свидания с Кэт он был уверен, что без проблем затащит ее в постель. «Какие проблемы? Да она сама этого хочет!» И вот теперь время вышло, и он очутился на краю пропасти.
Кен припомнил все неудачи, помешавшие осуществлению его плана: Пейдж и Хони явились домой в тот момент, когда они с Кэт уже направлялись в спальню; работа мешала выбрать время для свидания;
Кэт срочно вызвали в больницу, а он остался стоять голый в спальне; приезд двоюродной сестры; потом она проспала свидание; а в заключение у нее начались месячные. Внезапно его осенило: «Постой! Все это не могло быть случайными совпадениями!» Значит, Кэт подстраивала это специально. Наверное, каким-то образом до нее дошли слухи о пари и она решила одурачить его, сыграть с ним шутку, которая будет стоить ему десять тысяч долларов. А у него нет этих денег. Стерва! Она устроила ему западню. «Какого черта я позволил втянуть себя в это?» Он понимал, что денег ему взять негде.
Когда Мэллори вошел в раздевалку, там его уже поджидали.
— Сегодня день расплаты! — напомнил Гранди. Мэллори выдавил из себя улыбку.
— Но у меня еще есть время до полуночи, не так ли? Поверьте мне, парни, она полностью готова.
— Мы поверим тебе, когда услышим все от самой леди. А пока приготовь к утру наличные. Мэллори рассмеялся.
— Лучше приготовьте свои денежки!
Он обязан был найти выход. И внезапно нашел его.
*** 
Кен Мэллори разыскал Кэт в комнате отдыха. Он сел напротив нее.
— Я слышал, ты спасла жизнь пациента.
— И свою собственную.
— Что?
— Ничего.
— А хотела бы ты спасти мою жизнь? Кэт удивленно посмотрела на него.
— Давай поужинаем вместе.
— Я очень устала, Кен. — Устала она и от этой игры, которую вела с ним. «С меня хватит, — подумала Кэт. — Пора остановиться. Все кончено. Я и сама попала в ловушку». Ей так хотелось, чтобы Кен был другим человеком. Если бы только он был честным с ней. «Ведь я действительно увлеклась им».
Но Кен никак не мог оставить Кэт в покое.
— Мы закончим ужинать пораньше, — не сдавался он, — ведь все равно ты будешь где-то ужинать.
Кэт неохотно кивнула. Она понимала, что это будет их последняя встреча. Она скажет ему, что знает о пари. И положит конец этой игре.
— Хорошо.
*** 
Хони закончила работу в четыре часа дня. Она взглянула на часы и решила, что у нее вполне достаточно времени сделать кое-какие покупки. В магазине «Кандельер» она купила свечи, в «Сан-Франциско ти энд кофе компани» приличный кофе для завтрака, а в магазине «Крис Келли» постельное белье.
Нагруженная пакетами, Хони отправилась домой. «Приготовлю что-нибудь вкусненькое», — решила она. Хони знала, что у Кэт свидание с Мэллори, а Пейдж на дежурстве.
Протиснувшись в квартиру, она захлопнула за собой дверь и включила свет. И в этот момент из ванной вышел громадный темнокожий мужчина. Он был ранен. Капли его крови падали на белый ковер. Негр навел пистолет на Хони.
— Только пикни, и я расшибу тебе башку! Хони закричала.

Глава 23

Мэллори сидел напротив Кэт за столиком ресторана «Шройдер», расположенного на Фронт-стрит.
«Уже почти девять, — подумал он. — Скоро мне конец». Что произойдет, когда он не сможет заплатить эти десять тысяч долларов? Слух по больнице распространится быстро. За ним закрепится репутация человека, который не платит долги, репутация болтуна.
Кэт рассказывала об одном из своих пациентов, а Мэллори смотрел ей в глаза, не слыша ни одного слова из того, что она говорила. Мысли его были заняты более важным делом.
Они уже почти закончили ужинать, и официант принес кофе. Кэт посмотрела на часы.
— Мне завтра рано на дежурство, Кен. Думаю, нам пора уходить.
Мэллори сидел, опустив голову, уставившись в стол.
— Кэт… — он поднял взгляд, — я должен кое-что рассказать тебе.
— Что?
— Я должен признаться. — Кен глубоко вздохнул. — Мне нелегко это сделать. Кэт удивленно посмотрела на него.
— В чем дело?
— Мне очень неудобно говорить это тебе… — Он старался подобрать нужные слова. — Я…, я заключил с некоторыми докторами дурацкое пари…, что смогу заманить тебя в постель.
Кэт уставилась на него.
— Ты…
— Прошу тебя, не надо пока ничего говорить. Я так стыжусь своего поступка. Все началось как шутка, но эта шутка вышла мне боком. Случилось нечто такое, чего я совершенно не ожидал. Я влюбился в тебя.
— Кен…
— Я никого не любил раньше, Кэт. Да, у меня было много женщин, но с ними я не испытывал ничего подобного. Я не могу заставить себя перестать думать о тебе. — Кен порывисто вздохнул. — Я хочу жениться на тебе.
У Кэт все перемешалось в голове. Все перевернулось вверх тормашками.
— Я…, я не знаю, что…
— Ты единственная женщина, на которой я захотел жениться. Прошу тебя, скажи «да». Ты выйдешь за меня замуж, Кэт?
Значит, все его комплименты были правдой! Сердце ее запрыгало от радости. Такое чувство, что прекрасная мечта вдруг стала реальностью. Ведь ей хотелось от него только откровенности, и сейчас он говорил с ней от чистого сердца. Все это время Кен испытывал чувство вины из-за этого пари. Он не похож на других мужчин. Он искренний, душевный.
Когда Кэт посмотрела на Кена, ее глаза светились.
— Да, Кен. О, да!
Улыбка Мэллори озарила зал ресторана.
— Кэт… — Он наклонился и поцеловал ее. — Мне так стыдно за это дурацкое пари. — Он покачал головой, как бы насмехаясь над собой. — Десять тысяч долларов. Мы могли бы истратить эти деньги на наш медовый месяц. Но черт с ними, главное, что я обрел тебя.
Кэт задумалась: «Десять тысяч долларов».
— Я был таким идиотом.
— А когда истекает срок пари?
— Сегодня в полночь, но это уже не имеет значения. Сейчас главное то, что мы поженимся. Мы…
— Кен?
— Да, дорогая?
— Поедем к тебе домой. — В глазах Кэт появился озорной блеск. — У тебя еще есть время выиграть пари.
*** 
В постели Кэт оказалась великолепной. «Боже мой! Ради этого стоило ждать», — подумал Мэллори. Лавина нерастраченных чувств, хранившихся все эти годы в душе Кэт, разом вырвалась наружу. Она оказалась самой страстной из всех женщин, которых когда-либо знал Кен Мэллори. Через два часа он выбился из сил.
— Ты восхитительна! — прошептал он, обнимая ее. Кэт приподнялась на локтях и посмотрела ему в глаза.
— И ты тоже, дорогой. Я так счастлива. Мэллори усмехнулся.
— И я. — «Десять тысяч долларов! Плюс масса удовольствия».
— Обещай мне, что так будет всегда, Кен.
— Обещаю, — проникновенным голосом заверил ее Мэллори.
Кэт посмотрела на часы.
— Мне надо одеваться.
— А ты не можешь остаться на ночь?
— Нет. Мне утром ехать в больницу вместе с Пейдж. — Она ласково поцеловала его. — Не волнуйся. У нас впереди целая жизнь.
Мэллори наблюдал, как она одевается.
— Не могу дождаться утра, когда получу выигранные деньги. Они обеспечат нам потрясающий медовый месяц. — Он нахмурился. — А что, если они не доверят мне? Моего слова для них будет недостаточно.
Кэт подумала, потом сказала:
— Не волнуйся. Я сама им скажу. Мэллори усмехнулся.
— Иди ко мне.

Глава 24

Темнокожий мужчина с пистолетом, направленным на Хони, завопил:
— Я же велел тебе заткнуться!
— Я…, извините, — вымолвила дрожавшая Хони. — Что…, что вам нужно?
Он зажал рукой бок, пытаясь остановить кровь.
— Мне нужна моя сестра.
Хони удивленно посмотрела на него. Он явно был ненормальным.
— Ваша сестра?
— Кэт. — Голос мужчины начинал слабеть.
— О Боже! Вы Майк!
— Да.
Пистолет выпал из его руки, и Майк повалился на пол. Хони подскочила к нему. Кровь вытекала из отверстия в боку, похожего на огнестрельную рану.
— Лежите спокойно. — Она поспешила в ванную, схватила перекись водорода и большое банное полотенце, потом вернулась к Майку. — Будет больно, — предупредила Хони.
Он был слишком слаб, чтобы двигаться. Хони плеснула перекисью на рану и прижала к боку полотенце. Майк сжал кулаки, чтобы не закричать.
— Я вызову «скорую помощь» и отправлю вас в больницу, — заявила она. Майк схватил ее за руку.
— Нет! Никаких больниц. Никакой полиции. — Голос его слабел с каждой секундой. — Где Кэт?
— Я не знаю. — Хони было известно, что Кэт на свидании с Мэллори, но она понятия не имела, где они. — Давайте, я позвоню подруге.
— Пейдж? — спросил Майк. Хони кивнула.
— Да. — «Значит, Кэт рассказывала ему о нас». Разыскивать Пейдж в больнице пришлось десять минут.
— Тебе надо приехать домой.
— Я дежурю, Хони. Самая середина…
— Здесь брат Кэт.
— О, здорово, передай ему…
— Он ранен.
— Что?
— Он ранен!
— Я пришлю санитаров и…
— Он просит не отвозить его в больницу и не сообщать полиции. Я не знаю, что делать.
— В каком он состоянии?
— Очень плох.
Пейдж несколько секунд молчала.
— Я попрошу кого-нибудь подменить меня. Буду дома через полчаса.
Хони положила трубку и повернулась к Майку.
— Пейдж сейчас приедет.
*** 
Когда спустя два часа Кэт возвращалась домой, сердце ее было переполнено радостью. Она нервничала, перед тем как лечь в постель с Кеном, боялась, что испытает отвращение, учитывая ее предыдущий печальный опыт, но Кену удалось превратить занятие любовью в настоящее чудо. Он вызвал в ней такие эмоции, о существовании которых Кэт даже не подозревала.
Улыбаясь про себя и вспоминая, как они в последний момент перехитрили докторов и выиграли пари, Кэт открыла дверь квартиры и замерла в оцепенении.
Пейдж и Хони стояли на коленях возле Майка. А он лежал на полу с подушкой под головой, к боку было прижато полотенце, одежда пропиталась кровью. При появлении Кэт Пейдж и Хони подняли головы.
— Майк! Боже мой! — Она рванулась к Майку и рухнула возле него на колени. — Что случилось?
— Привет, сестренка, — чуть слышно прошептал тот.