1 2 3 4 
И он потряс ее голову, точно тряпку, и швырнул ведьму обратно на землю, так что она почти лишилась сознания. Ее изумление было едва ли не больше, чем ее страх перед ним, тоже немалый, и она приподнялась, оглушенная, и умоляюще схватила его за рубашку. Он отбросил ее руку.
— Что он такого сделал? За что тебе надо было непременно убить его? — воскликнул он. — Ответь мне, если можешь!
И она посмотрела на мертвого. Затем перевела взгляд на Уилла и грустно покачала головой.
— Я не могу объяснить, — сказала она. — Ты слишком юн. Ты не поймешь. Я любила его, вот и все. Этого довольно.
И прежде чем Уилл успел остановить ее, она мягко повалилась на бок, сжимая в руке рукоять ножа, который только что сняла с пояса и вонзила себе меж ребер.
Уилл не почувствовал ужаса — только горечь и недоумение.
Он медленно встал и посмотрел вниз на мертвую ведьму — на ее густые черные волосы и румяные щеки, изящные белые руки, мокрые от дождя, губы, чуть приоткрытые, словно для поцелуя.
— Не понимаю, — вслух сказал он. — Это очень странно.
Затем повернулся к своему мертвому отцу.
Ему перехватило горло; хлещущий дождь охлаждал его воспаленные глаза. Маленький фонарик мигал и вспыхивал, когда порывы ветра, задувая под плохо прилаженное стекло, трепали пламя, и в его свете Уилл стал на колени и положил руки на тело убитого, коснулся его лица, плеч, груди, закрыл ему глаза, убрал со лба мокрые седые волосы, прижал ладони к колючим щекам, закрыв отцу рот, сжал его руки.
— Отец, — сказал он. — Папа, папочка… Отец… Я не понимаю, почему она это сделала. Это так странно. Но я обещаю, клянусь: я выполню твою волю. Я буду драться. Если надо, я стану воином. Этот нож — я отнесу его лорду Азриэлу, где бы он ни был, и помогу ему сразиться с врагом. Обещаю тебе. А ты можешь отдохнуть. Все будет хорошо. Спи спокойно.
Рядом с мертвым лежали его сумка из оленьей кожи, клеенка, фонарь и маленькая костяная коробочка с мазью из кровяного мха. Уилл собрал их, а потом заметил отцовский плащ, отделанный перьями: его полы распростерлись по земле, тяжелые и намокшие. Отцу он был больше не нужен, а Уилл дрожал от холода. Он расстегнул бронзовую пряжку на шее мертвого, повесил на плечо сумку, а потом завернулся в мокрый, но еще теплый плащ.
Задув фонарик, он оглянулся назад, на смутные силуэты отца, ведьмы, снова отца — и, повернувшись, пошел вниз по склону.
Грозовой воздух был насыщен электричеством, и в завывании ветра Уилл различал какие-то непонятные звуки: неясное эхо криков и пения, лязг металла о металл, мощные удары крыльев, которые порой раздавались совсем близко, словно у него в голове, а через секунду доносились уже бог весть откуда, словно с другой планеты. Каменистая осыпь под ногами была скользкой от влаги, и идти вниз было гораздо труднее, чем подниматься, но Уилл не оступился ни разу.
Повернув в последнюю маленькую расселину, выходящую к тому месту, где он покинул спящую Лиру, Уилл внезапно остановился. Он увидел впереди, в темноте, две фигуры, которые стояли неподвижно, как будто ждали кого-то. Уилл взялся за нож.
Тогда один из неизвестных заговорил.
— Ты мальчик с ножом? — сказал он, и его голос странным образом напомнил Уиллу недавний шум крыльев. Обладатель этого голоса мог быть кем угодно, только не человеком.
— Кто вы? — спросил Уилл. — Люди или…
— Нет, мы не люди. Мы Наблюдатели. Бене элим. А на вашем языке — ангелы.
Уилл ничего не ответил. Говорящий продолжал:
— 8 У других ангелов другие задачи и другие возможности. Наша цель проста — нам нужен ты. Мы следовали за шаманом, не отставая от него ни на шаг, надеясь, что он приведет нас к тебе, — и мы не ошиблись. А теперь мы, в свою очередь, приведем тебя к лорду Азриэлу.
— Вы были с моим отцом все время?
— Каждую секунду.
— Он знал об этом?
— Даже не догадывался.
— Почему же вы тогда не остановили ведьму? Почему позволили ей убить его?
— Раньше мы сделали бы это. Но он привел нас к тебе, а значит, выполнил свою задачу.
Уилл промолчал. В голове у него звенело: понять то, что происходило сейчас, было не легче, чем разобраться во всем остальном.
— Ладно, — наконец сказал он, — я пойду с вами. Но сначала мне надо разбудить Лиру.
Они посторонились, освобождая ему дорогу, и, минуя их, он ощутил кожей легкое покалывание, но не стал гадать, что оно означает: все его мысли были заняты тем, чтобы поскорее спуститься к выемке под скалой, где спала Лира.
Но вдруг он невольно остановился.
Впереди, в сумерках, темнели силуэты ведьм, охранявших Лиру: все они сидели или стояли без движения. Они походили на статуи — правда, дышали, но во всем остальном были едва ли живы. Несколько закутанных в шелк тел лежали и на земле, и, в ужасе переводя взгляд с одной фигуры на другую, Уилл догадался, что с ними случилось: должно быть, Призраки напали на них в воздухе, и они, рухнув с высоты, равнодушно встретили свою смерть.
Но…
— Где Лира? — вслух выкрикнул он.
Выемка под скалой была пуста. Лира исчезла. Однако что-то осталось под карнизом, где она лежала. Это был ее холщовый рюкзачок, и, взяв его в руку, он сразу понял по весу, что алетиометр все еще там.
Уилл помотал головой. В это нельзя было поверить, но это было так: Лира пропала, Лиру взяли в плен и теперь ей грозит гибель.
Две темные фигуры бене элим стояли не шелохнувшись. Потом сказали:
— Ты должен идти с нами. Ты нужен лорду Азриэлу немедленно. Силы врага растут с каждой минутой. Шаман сказал тебе, в чем твоя цель. Ступай с нами и помоги нам победить. Идем с нами. Идем туда. Идем сейчас же.
И Уилл перевел взгляд с них на рюкзак Лиры и обратно — он словно оглох и не понимал ни единого слова.