1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 
     

Ты качнися-отряхнися, деревцо,    

Кинься златом-серебром ты мне в лицо.    

     

И сбросила ей птица платье, такое сияющее и великолепное,  какого ещё никогда ни у кого не было; а туфельки были из чистого золота.    

Вот явилась она на пир в этом платье, и никто не знал, что и  сказать от изумленья. Королевич танцевал только с нею одной, а если кто её  приглашал, он говорил:    

– Я с ней танцую.    

Вот наступил вечер, и собралась Золушка уходить; и хотелось  королевичу её проводить, но она так ловко от него ускользнула, что он даже  этого и не заметил. Но придумал королевич хитрость: он велел вымазать всю  лестницу смолой; и когда она от него убегала, то туфелька с её левой ноги  осталась на одной из ступенек. Королевич поднял эту туфельку, и была она такая  маленькая и нарядная и вся из чистого золота.    

На другое утро пошёл королевич с той туфелькой к отцу  Золушки и говорит:    

– Моей женой будет только та, на чью ногу придётся эта  золотая туфелька.    

Обрадовались обе сестры – ноги у них были очень красивые.  Старшая отправилась в комнату, чтобы примерить туфельку, и мать была тоже с  нею. Но никак не могла она натянуть туфельку на ногу: мешал большой палец, и  туфелька оказалась ей мала. Тогда мать подала ей нож и говорит:    

– А ты отруби большой палец; когда станешь королевой,  всё равно пешком ходить тебе не придётся.    

Отрубила девушка палец, натянула с трудом туфельку, закусила  губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня  и уехал с нею.    

Но надо было им проезжать мимо могилы, а сидело там два  голубка на ореховом деревце, и запели они:    

     

Погляди-ка, посмотри,    

А башмак-то весь в крови,    

Башмачок, как видно, тесный,    

Дома ждёт тебя невеста.    

     

Посмотрел королевич на её ногу, видит – кровь из неё течёт.  Повернул он назад коня, привёз самозванную невесту домой и сказал, что это  невеста не настоящая, – пускай, мол, наденет туфельку другая сестра.    

Пошла та в комнату, стала примерять, влезли пальцы в  туфельку, а пятка оказалась слишком большая. Тогда мать подала ей нож и  говорит:    

– А ты отруби кусок пятки: когда будешь королевой,  пешком тебе всё равно ходить не придётся.    

Отрубила девушка кусок пятки, всунула с трудом ногу в  туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в  невесты, посадил на коня и уехал с ней.    

Но проезжали они мимо орехового деревца, а сидело на нём два  голубка, и они запели:    

     

Погляди-ка, посмотри,    

А башмак-то весь в крови,    

Башмачок, как видно, тесный,    

Дома ждёт тебя невеста.    

     

Глянул он на её ногу, видит – кровь течёт из туфельки, и  белые чулки совсем красные стали. Повернул он коня и привёз самозванную невесту  назад в её дом.    

– И эта тоже не настоящая, – сказал он, – нет  ли у вас ещё дочери?    

– Да вот, – сказал отец, – осталась от  покойной моей жены маленькая, несмышлёная Золушка, – да куда уж ей быть  невестой!    

Но королевич попросил, чтоб её привели к нему: а мачеха и  говорит:    

– Да нет, она такая грязная, ей нельзя никому и на  глаза показываться.    

Но королевич захотел во что бы то ни стало её увидеть; и  пришлось привести к нему Золушку. И вот умыла она сначала руки и лицо, потом  вышла к королевичу, склонилась перед ним, и он подал ей золотую туфельку. Села  она на скамейку, сняла с ноги свой тяжёлый деревянный башмак и надела туфельку,  и пришлась она ей как раз впору. Вот встала она, посмотрел королевич ей в лицо  и узнал в ней ту самую красавицу-девушку, с которой он танцевал, и он  воскликнул:    

– Вот это и есть настоящая моя невеста!    

Испугались мачеха и сводные сёстры, побледнели от злости; а  он взял Золушку, посадил на коня и ускакал с ней.    

Когда проезжали они мимо орехового деревца, молвили два  белых голубка:    

     

Оглянися, посмотри,    

В башмачке-то нет крови,    

Башмачок, видать, не тесный,    

Вот она – твоя невеста!    

     

Только они это вымолвили, улетели оба с дерева и уселись на  плечи к Золушке: один на правое плечо, другой на левое, – так и остались  они сидеть.    

Когда пришло время быть свадьбе, явились и вероломные  сёстры, хотели к ней подольститься и разделить с ней её счастье. И когда  свадебный поезд отправился в церковь, сидела старшая по правую руку, а младшая  по левую; и вот выклевали голуби каждой из них по глазу. А потом, когда  возвращались назад из церкви, сидела старшая по левую руку, а младшая по  правую; и выклевали голуби каждой из них ещё по глазу.    

Так вот были они наказаны за злобу свою и лукавство на всю  свою жизнь слепотой.    

 22. Загадка    

     

Жил-был когда-то королевич. Захотелось ему поездить по белу  свету, и взял он с собой в дорогу только одного верного слугу.    

Однажды попал королевич в дремучий лес, а стало уже  смеркаться, и не мог он нигде найти себе ночлега, и не знал, где заночевать.  Вдруг увидел он девушку, она направлялась к маленькой избушке; королевич  подошёл поближе, видит – девушка она молодая и красивая. Он заговорил с нею и  сказал:    

– Милое дитя, нельзя ли будет мне с моим слугой  переночевать в этой избушке?    

– Конечно, можно, – сказала девушка печальным  голосом, – но я вам не советую этого делать, вы туда не заходите.    

– А почему не заходить? – спросил королевич.    

Девушка вздохнула и говорит:    

– Моя мачеха колдовством занимается и чужим людям добра  не делает.    

Тут он понял, что попал в дом ведьмы; но так как стало уже  темнеть, а ехать он дальше не мог, то он не побоялся и вошёл в избушку. Старуха  сидела в кресле у очага и глянула своими красными глазами на чужих людей.    

– Добрый вечер, – заговорила она картавя, и так  это ласково им предложила: – ложитесь себе и отдыхайте.    

Она раздула угли, на которых что-то варила в маленьком  горшке. Дочка предупредила заезжих, чтобы были они поосторожней, ничего бы не  ели и не пили, так как старуха варит волшебные зелья.    

Они проспали спокойно до раннего утра. Вот приготовились они  к отъезду, и королевич сидел уже на коне, а старуха тут и говорит:    

– Погоди маленько, я хочу поднести вам на прощанье  вина.    

Пока она его принесла, королевич успел уже ускакать, а слуге  надо было ещё подтянуть на коне седло, и он остался один; а тут явилась злая  ведьма со своим зельем.    

– Передай это своему господину, – сказала она.    

Но в этот миг пузырёк лопнул, и брызнул яд на коня, а был яд  такой сильный, что конь тотчас пал замертво наземь. Слуга догнал своего  господина и рассказал ему о том, что случилось, но слуге не хотелось бросать  седло, и он кинулся назад, чтобы его забрать. Но когда он подошёл к мёртвому  коню, на нём уже сидел ворон и клевал труп.    

– Кто знает, найдём ли мы нынче что-либо лучшее? –  сказал про себя слуга, убил ворона и взял его с собой.    

Пробирались они через лес целый день, но выбраться из него  никак не могли. С наступлением ночи они разыскали харчевню и зашли в неё. Слуга  отдал ворона хозяину и попросил приготовить его на ужин. Но попали они в  разбойничий притон. И явились тёмной ночью двенадцать разбойников и решили  убить и ограбить заезжих людей. Но прежде чем приступить к своему делу, они  сели за стол поужинать; хозяин и ведьма подсели к ним тоже и съели вместе с  ними миску похлёбки, в которой был сварен ворон. Но только проглотили они по  куску, как тотчас упали все замертво наземь, так как к ворону перешёл яд от  конского трупа.    

И осталась теперь в доме одна только дочь хозяина; была она  девушка честная и в злых делах участия не принимала. Она открыла незнакомцу все  комнаты и показала ему груды сокровищ. Но королевич сказал, что пусть всё это  останется у неё, он ничего из этих богатств не хочет, и поскакал со своим  слугой дальше.    

Они странствовали долгое время и прибыли, наконец, в один  город, где жила прекрасная, но гордая королевна. Она всем объявила, что тот,  кто загадает ей такую загадку, которой она не сможет решить, станет её мужем; а  если она её разгадает, то срубят тому человеку голову с плеч. Ей давалось на  обдумывание три дня, и была она такая умная, что всегда к назначенному сроку  все загадки разгадывала.    

К тому времени погибло уже девять человек, а тут как раз  прибыл и королевич и, ослеплённый её большой красотой, решил рискнуть своей  жизнью. Он пришёл к ней и задал свою загадку.    

– Что значит, – сказал он: – один не одолел  никого, но одолел, однако ж, двенадцать?    

Она не знала, что это такое, стала думать и разгадывать, но  ничего придумать не могла. Она раскрыла свои книги загадок, но подобной загадки  там не было, – короче говоря, её мудрости наступил предел. И, не зная, как  быть, она приказала своей служанке пробраться тайком в спальню приезжего  господина и подслушать там его сновидения, – она думала, что, может быть,  он разговаривает во сне и выдаст свою загадку. Но умный слуга лёг в постель  вместо господина, и когда явилась служанка, он сорвал с неё покрывало, в  которое та закуталась, и прогнал её палкой из комнаты.    

На другую ночь послала королевна свою камеристку, думая, что  той удастся лучше подслушать; но и с неё сорвал слуга покрывало и прогнал её  палкой. И вот королевич решил, что на третью ночь он может быть спокоен, и  улёгся в постель. Но явилась сама королевна, закутанная в серое, как туман,  покрывало, и уселась с ним рядом. Она подумала, что он уже уснул и ему снятся  сны, и с ним заговорила, надеясь, что он ответит во сне, как случается это со  многими, – но он бодрствовал и всё слышал и понимал очень хорошо. Она  спросила:    

– Один не одолел никого, что это значит?    

Он ответил:    

– Это ворон, что клевал мёртвого и отравленного коня и  погиб из-за того.    

Затем она спросила:    

– И, однако, одолел двенадцать, что это значит?    

– Это двенадцать разбойников, съевших ворона и оттого  погибших.    

Узнав разгадку, она решила выбраться тайком из комнаты, но  он крепко ухватился за её покрывало, и оно осталось у него в руках.    

На другое утро королевна объявила, что загадку она  разгадала, велела призвать двенадцать судей и объяснила её перед ними. Но  королевич попросил выслушать и его и сказал:    

– Она подкралась ко мне ночью и выведала у меня ответ,  а то бы она никогда её не разгадала.    

И судьи сказали:    

– Так принесите нам знак доказательства.    

И принёс слуга три покрывала, и когда судьи увидели серое,  как туман, покрывало, что обычно носила королевна, они сказали:    

– Пусть покрывало это вышьют серебром и золотом, и  будет оно вам свадебным одеяньем.    

 23. О мышке,  птичке и колбаске    

     

Однажды мышка, птичка да колбаска порешили жить вместе.  Стали они вести общее хозяйство и долго жили ладно и богато, в мире и согласии,  и хозяйство их всё росло и росло.    

Работа у птички была такая – летать каждый день в лес за  дровами. А мышка должна была воду носить, огонь разводить и стол накрывать, а  колбаска оставалась стряпать.    

Но кому и так хорошо живётся, тому ещё бо́льшего  хочется! Вот случилось птичке повстречаться в лесу с другой птицей, и рассказала  она ей про своё хорошее житьё-бытьё и стала им похваляться. А та, другая птица,  стала её бранить и говорить, что работает-де птичка слишком много, а получает  мало; а те двое, что остаются дома, живут, мол, куда лучше. Вот хотя бы взять,  например, мышку: разведёт она огонь, принесёт воду и идёт себе отдыхать в свою  каморку, пока не позовут её на стол накрывать. А колбаска, та всё у горшков  торчит да присматривает, чтобы пища варилась как следует, а как придёт время  обедать, то стоит ей раза четыре повертеться в каше или в овощах, а они уже и  жирны, и посолены, и к столу готовы.    

Вот прилетела птичка домой, сбросила свою ношу, и сели они  за стол, а после обеда как залегли, да так и проспали до самого утра, –  вот уж жизнь-то была, что и говорить, расчудесная!    

Но птичку раззадорили, и не захотелось ей на другой день  лететь в лес. Она объявила, что слишком долго была у них служанкой и оставалась  в дурах и что им следует поменяться работой и попробовать жить по-другому.    

И как ни просили её мышка и колбаска, но птичка, однако, на  своём настояла. Пришлось им согласиться; кинули жребий – и выпало колбаске  дрова таскать, мышке стряпухою быть, а птичка должна была воду носить.    

Но что же случилось потом? Отправилась колбаска за дровами,  птичка развела огонь, мышка поставила горшок в печь, и стали они ждать, пока  колбаска домой вернётся и притащит запас дров. А её всё нету и нету, почуяли  они недоброе, и полетела птичка ей навстречу. Увидела она неподалёку на дороге  собаку, которая, напав на бедную колбаску, схватила её и растерзала. Стала  птичка обвинять собаку в грабеже и убийстве, но слова помогали мало. Собака  ссылалась на то, что нашла, мол, будто у колбаски подмётные письма и потому  решила её казнить.    

Грустно стало птичке, она взвалила на себя дрова, полетела  домой и рассказала обо всём, что слыхала и видала. Очень они опечалились с  мышкой, но решили, что лучше всего им оставаться вместе.    

Пришлось птичке накрывать стол, а мышка стала обед готовить.  И вот решила она последовать примеру колбаски и прыгнуть в горшок с овощами,  повертеться в нём, поболтаться, чтобы было наваристей. Но едва залезла она в  горшок, как обварилась, да так сильно, что у неё вылезла шерсть, слезла кожа,  тут ей и конец настал.    

Пришла птичка обед к столу подавать, глядь – нету стряпухи.  Птичка в смущении побросала дрова, стала звать её и кричать, но стряпухи своей  она так и не нашла. И попал по неосторожности огонь на дрова; они загорелись, и  начался пожар. Бросилась птичка второпях за водой, да упустила ведро в колодец,  и сама за ним тоже в колодец упала, и не могла она спастись оттуда, – так  и утонула.    

     

24. Госпожа  Метелица    

     

Было у одной вдовы две дочери; одна была красивая и  работящая, а другая – уродливая и ленивая. Но мать больше любила уродливую и  ленивую, а той приходилось исполнять всякую работу и быть в доме золушкой.    

Бедная девушка должна была каждый день сидеть на улице у  колодца и прясть пряжу, да так много, что от работы у неё кровь выступала на  пальцах.    

И вот случилось однажды, что всё веретено залилось кровью.  Тогда девушка нагнулась к колодцу, чтобы его обмыть, но веретено выскочило у  неё из рук и упало в воду. Она заплакала, побежала к мачехе и рассказала ей про  своё горе.    

Стала мачеха её сильно бранить и была такою жестокой, что  сказала:    

– Раз ты веретено уронила, то сумей его и назад  достать.    

Вернулась девушка к колодцу и не знала, что ей теперь и  делать; и вот прыгнула она с перепугу в колодец, чтоб достать веретено. И стало  ей дурно, но когда она опять очнулась, то увидела, что находится на прекрасном  лугу, и светит над ним солнце, и растут на нём тысячи разных цветов. Она пошла  по лугу дальше и пришла к печи, и было в ней полным-полно хлеба, и хлеб кричал:    

– Ах, вытащи меня, вытащи, а не то я сгорю, – я  давно уж испёкся!    

Тогда она подошла и вытащила лопатой все хлебы один за другим.    

Пошла она дальше и пришла к дереву, и было на нём  полным-полно яблок, и сказало ей дерево:    

– Ах, отряхни меня, отряхни, мои яблоки давно уж  поспели!    

Она начала трясти дерево, и посыпались, словно дождь, яблоки  наземь, и она трясла яблоню до тех пор, пока не осталось на ней ни одного  яблока. Сложила она яблоки в кучу и пошла дальше.    

Пришла она к избушке и увидела в окошке старуху, и были у  той такие большие зубы, что стало ей страшно, и она хотела было убежать. Но  старуха крикнула ей вслед:    

– Милое дитятко, ты чего боишься! Оставайся у меня.  Если ты будешь хорошо исполнять у меня в доме всякую работу, тебе будет хорошо.  Только смотри, стели как следует мне постель и старательно взбивай перину,  чтобы перья взлетали, и будет тогда во всём свете идти снег;[3] я – госпожа Метелица.    

     

Так как старуха обошлась с нею ласково, то на сердце у  девушки стало легче, и она согласилась остаться и поступить к госпоже Метелице  в работницы. Она старалась во всём угождать старухе и всякий раз так сильно  взбивала ей перину, что перья взлетали кругом, словно снежинки; и потому  девушке жилось у неё хорошо, и она никогда не слыхала от неё дурного слова, а  вареного и жареного каждый день было у ней вдосталь.    

Так прожила она некоторое время у госпожи Метелицы, да вдруг  запечалилась и поначалу сама не знала, чего ей не хватает; но, наконец, она  поняла, что тоскует по родному дому, и хотя ей было здесь в тысячу раз лучше,  чем там, всё же она стремилась домой. Наконец она сказала старухе:    

– Я истосковалась по родимому дому, и хотя мне так  хорошо здесь под землёй, но дольше оставаться я не могу, мне хочется вернуться  наверх – к своим.    

Госпожа Метелица сказала:    

– Мне нравится, что тебя тянет домой, и так как ты мне  хорошо и прилежно служила, то я сама провожу тебя туда. – Она взяла её за  руку и привела к большим воротам.    

Открылись ворота, и когда девушка оказалась под ними, вдруг  пошёл сильный золотой дождь, и всё золото осталось на ней, так что вся она была  сплошь покрыта золотом.    

– Это тебе за то, что ты так прилежно работала, –  сказала госпожа Метелица и вернула ей также и веретено, упавшее в колодец. Вот  закрылись за ней ворота, и очутилась девушка опять наверху, на земле, и совсем  недалеко от дома своей мачехи. И только она вошла во двор, запел петух, он как  раз сидел на колодце:    

     

Ку-ка-ре-ку!    

Наша девица златая тут как тут.    

     

И вошла она прямо в дом к мачехе; и оттого что была она вся  золотом покрыта, её приняли и мачеха и сводная сестра ласково.    

Рассказала девушка всё, что с ней приключилось. Как услыхала  мачеха о том, как достигла она такого большого богатства, захотелось ей добыть  такого же счастья и для своей уродливой, ленивой дочери.    

И она посадила её у колодца прясть пряжу; а чтоб веретено  было у ней тоже в крови, девушка уколола себе палец, сунув руку в густой  терновник, а потом кинула веретено в колодец, а сама прыгнула вслед за ним.    

Попала она, как и её сестра, на прекрасный луг и пошла той  же тропинкой дальше. Подошла она к печи, а хлеб опять как закричит:    

– Ах, вытащи меня, вытащи, а не то я сгорю, – я  давно уж испёкся!    

Но ленивица на это ответила:    

– Да что мне за охота пачкаться! – и пошла дальше.    

Подошла она вскоре к яблоне; и заговорила яблоня:    

– Ах, отряхни меня, отряхни, мои яблоки давно уж  поспели!    

Но ответила она яблоне:    

– Ещё чего захотела, ведь яблоко может упасть мне на  голову! – и двинулась дальше.    

     

Когда она подошла к дому госпожи Метелицы, не было у ней  никакого страха, – она ведь уже слыхала про её большие зубы, – и  тотчас нанялась к ней в работницы. В первый день она старалась, была в работе  прилежная и слушалась госпожу Метелицу, когда та ей что поручала, – она  всё думала о золоте, которое та ей подарит. Но на второй день стала она  полениваться, на третий и того больше, а потом и вовсе не захотела вставать  рано утром. Она не стлала госпоже Метелице постель как следует и не взбивала ей  перины так, чтобы перья взлетали вверх. Это, наконец, госпоже Метелице надоело,  и она отказала ей в работе. Ленивица очень этому обрадовалась, думая, что  теперь-то и посыплется на неё золотой дождь.    

Госпожа Метелица повела её тоже к воротам, но когда она  стояла под ними, то вместо золота опрокинулся на неё полный котёл смолы.    

– Это тебе в награду за твою работу, – сказала  госпожа Метелица и закрыла за ней ворота.    

Вернулась ленивица домой вся в смоле; и как увидел её петух,  сидевший на колодце, так и запел:    

     

Ку-ка-ре-ку!    

Наша девушка грязнуха тут как тут.    

     

А смола на ней так на всю жизнь и осталась, и не смыть её  было до самой смерти.    

 25. Семь воронов    

     

Было у одного человека семеро сыновей и ни одной дочки, а  ему очень хотелось её иметь. Вот, наконец, жена подала ему добрую надежду, что  будет у них дитя; и родилась у них девочка. Радость была большая; но дитя  оказалось хилое и маленькое, так что пришлось его крестить раньше срока.    

Послал отец одного из мальчиков к роднику принести поскорее  воды для крещения; шестеро остальных побежало вслед за ним – каждому из них  хотелось первому набрать воды, – вот и упал кувшин в колодец. И они стояли  и не знали, что им теперь делать, и никто не решался вернуться домой. Отец ждал  их, ждал, а они всё не возвращались, потерял он, наконец, терпенье и говорит:    

– Пожалуй, гадкие мальчишки опять заигрались, а про  дело забыли. – И он стал опасаться, что девочка помрёт некрещёной, и с  досады крикнул:    

– А чтоб вас всех в воронов обратило!    

Только вымолвил он это слово, вдруг слышит над головой шум  крыльев. Глянул он вверх, видит – кружат над ним семеро чёрных как смоль  воронов.    

И не могли отец с матерью снять своего заклятья, и как они  ни горевали об утрате своих семерых сыновей, но всё же мало-помалу утешились,  глядючи на свою любимую дочку. Она вскоре подросла, окрепла и с каждым днём  становилась всё красивей и красивей.    

Долгое время она не знала, что были у неё братья, –  отец и мать избегали говорить ей об этом. Но вот однажды она случайно от людей  услыхала, как те говорили, что девочка-де и вправду хороша, да виновата в  несчастье своих семерых братьев.    

Услыхав об этом, она сильно запечалилась, подошла к  отцу-матери и стала у них спрашивать, были ли у неё братья и куда они пропали.  И вот, – правды не скроешь, – им пришлось ей объяснить, что это  случилось по воле свыше и рождение её было лишь нечаянной тому причиной. Стала  девочка каждый день себя попрекать и крепко призадумалась, как бы ей вызволить  своих братьев.    

И не было ей покоя до той поры, пока не собралась она тайком  в дальнюю путь-дорогу, чтоб отыскать своих братьев и освободить их во что бы то  ни стало. Взяла она с собой в дорогу на память об отце-матери одно лишь  колечко, хлебец – на случай, если проголодается, и скамеечку, чтобы можно было  отдохнуть, если устанет.    

И пошла она далеко-далеко, на самый край света. Вот подошла  она к солнцу, но было оно такое жаркое, такое страшное, и оно пожирало  маленьких детей. Бросилась она поскорей от солнца к месяцу, но был он такой  холодный, мрачный и злой, и как увидел он девочку, сказал ей:    

– Чую, чую мясо человечье.    

Она убежала от него и пришла к звёздам. Они были ласковые и  добрые, и сидела каждая из звёзд на особой скамеечке. Поднялась утренняя  звезда, дала ей костылёк и сказала:    

– Если не будет с тобой этого костылька – не разомкнуть  тебе Стеклянной горы, где заточены твои братья.    

Взяла девочка костылёк, завернула его хорошенько в платочек  и пошла. Шла она долго-долго, пока не подошла к Стеклянной горе. Ворота были  закрыты; хотела она достать костылёк, развернула платок, глядь – а он пустой,  потеряла она подарок добрых звёзд.    

Что тут делать? Ей так хотелось спасти своих братьев, а  ключа от Стеклянной горы не оказалось. Взяла тогда добрая сестрица нож,  отрезала себе мизинец, сунула его в ворота и легко их открыла. Входит она, а  навстречу ей карлик, и говорит ей:    

– Девочка, ты что здесь ищешь?    

– Ищу я своих братьев, семерых воронов.    

А карлик ей говорит:    

– Воронов нету дома. Если хочешь их подождать, пока они  вернутся, то входи.    

Потом карлик принёс воронам пищу на семи тарелочках;  отведала сестрица из каждой тарелочки по крошке и выпила из каждого кубочка по  глоточку, а в последний кубочек опустила колечко, взятое с собой в дорогу.    

Вдруг слышит в воздухе шум крыльев и свист. И говорит ей  карлик:    

– Это летят домой вороны.    

Вот прилетели они, есть-пить захотели, стали искать свои  тарелочки и кубочки. А ворон за вороном и говорит:    

– Кто это ел из моей тарелочки? Кто пил из моего  кубочка? Никак человечьи уста?    

Допил седьмой ворон до дна свой кубок, тут и выкатилось  колечко. Посмотрел он на него и узнал, что то колечко отца-матери, и говорит:    

– Дай боже, чтобы наша сестрица тут оказалась, тогда мы  будем расколдованы.    

А девочка стояла тут же за дверью; она услыхала их желанье и  вошла к ним, – и вот обернулись вороны опять в людей. И целовались они,  миловались и весело вместе домой воротились.    

 26. Красная  Шапочка    

     

Жила-была маленькая, милая девочка. И кто, бывало, ни  взглянет на неё, всем она нравилась, но больше всех её любила бабушка и готова  была всё ей отдать. Вот подарила она ей однажды из красного бархата шапочку, и  оттого, что шапочка эта была ей очень к лицу и никакой другой она носить не  хотела, то прозвали её Красной Шапочкой.    

Вот однажды мать ей говорит:    

– Красная Шапочка, вот кусок пирога да бутылка вина,  ступай отнеси это бабушке; она больная и слабая, пускай поправляется. Выходи из  дому пораньше, пока не жарко, да смотри, иди скромно, как полагается; в сторону  с дороги не сворачивай, а то, чего доброго, упадёшь и бутылку разобьёшь, тогда  бабушке ничего не достанется. А как войдёшь к ней в комнату, не забудь с ней  поздороваться, а не то, чтоб сперва по всем углам туда да сюда заглядывать.    

– Я уж справлюсь как следует, – ответила матери  Красная Шапочка и с ней попрощалась.    

А жила бабушка в самом лесу, полчаса ходьбы от деревни  будет. Только вошла Красная Шапочка в лес, а навстречу ей волк. А Красная  Шапочка и не знала, какой это злющий зверь, и вовсе его не испугалась.    

– Здравствуй, Красная Шапочка! – сказал волк.    

– Спасибо тебе, волк, на добром слове.    

– Куда это ты, Красная Шапочка, собралась так рано?    

– К бабушке.    

– А что это у тебя в переднике?    

– Вино и пирог, мы его вчера испекли, хотим чем-нибудь  порадовать бабушку, она больная да слабая, пускай поправляется.    

– Красная Шапочка, а где живёт твоя бабушка?    

– Да вон там, чуть подальше в лесу, надо ещё с четверть  часа пройти; под тремя большими дубами стоит её домик, а пониже густой  орешник, – ты-то, пожалуй, знаешь, – сказала Красная Шапочка.    

«Славная девочка, – подумал про себя волк, –  лакомый был бы для меня кусочек; повкусней, пожалуй, чем старуха; но чтоб  схватить обеих, надо дело повести похитрей».    

И он пошёл рядом с Красной Шапочкой и говорит:    

– Красная Шапочка, погляди, какие кругом красивые  цветы, почему ты не посмотришь вокруг? Ты разве не слышишь, как прекрасно  распевают птички? Ты идёшь, будто в школу торопишься, – а в лесу-то как  весело время провести!    

Глянула Красная Шапочка и увидела, как пляшут повсюду,  пробиваясь сквозь деревья, солнечные лучи и всё кругом в прекрасных цветах, и  подумала: «Хорошо бы принести бабушке свежий букет цветов, – это будет ей,  наверно, тоже приятно; ещё ведь рано, придти вовремя я успею».    

И она свернула с дороги прямо в лесную чащу и стала собирать  цветы. Сорвёт цветок и подумает: «А дальше вон растёт ещё покрасивей», – и  к тому побежит; и так уходила она всё глубже и глубже в лес. А волк тем  временем кинулся прямёхонько к бабушкиному дому и в дверь постучался.    

– Кто там?    

– Это я, Красная Шапочка, принесла тебе вино и пирог,  открой мне.    

– А ты нажми на щеколду, – крикнула  бабушка, – я очень слаба, подняться не в силах.    

Нажал волк на щеколду, дверь быстро отворилась, и, ни слова  не говоря, он подошёл прямо к бабушкиной постели и проглотил старуху. Затем он  надел её платье, на голову – чепец, улёгся в постель и задёрнул полог.    

А Красная Шапочка всё цветы собирала, и когда она уже их  набрала так много, что больше нести не могла, вспомнила она о бабушке и  отправилась к ней. Она удивилась, что дверь настежь открыта, а когда вошла в  комнату, всё показалось ей таким странным, и она подумала: «Ах, боже мой, как  мне нынче тут страшно, а ведь я всегда бывала у бабушки с такою охотой!» И она  кликнула:    

– Доброе утро! – но ответа не было.    

Тогда она подошла к постели, раздвинула полог, видит – лежит  бабушка, надвинут чепец у неё на самое лицо, и выглядит она так странно,  странно.    

– Ой, бабушка, отчего у тебя такие большие уши?    

– Чтоб лучше тебя слышать!    

– Ой, бабушка, а какие у тебя большие глаза!    

– Это чтоб лучше тебя видеть!    

– Ой, бабушка, а что это у тебя такие большие руки?    

– Чтоб легче тебя схватить!    

– Ох, бабушка, какой у тебя, однако, страшно большой  рот!    

– Это чтоб легче было тебя проглотить!    

Только сказал это волк, и как вскочит с постели – и  проглотил бедную Красную Шапочку.    

Наелся волк и улёгся опять в постель, заснул и стал  громко-прегромко храпеть. А проходил в ту пору мимо дома охотник и подумал:  «Как, однако, старуха сильно храпит, надо будет посмотреть, может, ей надо чем  помочь». И он вошёл к ней в комнату, подходит к постели, глядь – а там волк  лежит.    

– А-а! Вот ты где, старый греховодник! – сказал  он. – Я уж давненько тебя разыскиваю.    

И он хотел было уже нацелиться в него из ружья, да подумал,  что волк, может быть, съел бабушку, а её можно ещё спасти; он не стал стрелять,  а взял ножницы и начал вспарывать брюхо спящему волку. Сделал он несколько  надрезов, видит – просвечивает красная шапочка, надрезал ещё, и выскочила  оттуда девочка и закричала:    

– Ах, как я испугалась, как было у волка в брюхе  темно-темно!    

Выбралась потом оттуда и старая бабушка,  жива-живёхонька, – еле могла отдышаться. А Красная Шапочка притащила  поскорее больших камней, и набили они ими брюхо волку. Тут проснулся он, хотел  было убежать, но камни были такие тяжёлые, что он тотчас упал, – тут ему и  конец настал.    

И были все трое очень и очень довольны. Охотник снял с волка  шкуру и отнёс её домой. Бабушка скушала пирог, выпила вина, что принесла ей  Красная Шапочка, и начала поправляться да сил набираться, а Красная Шапочка  подумала: «Уж с этих пор я никогда в жизни не буду сворачивать одна с большой  дороги в лесу без материнского позволенья».    

Рассказывают ещё, что однажды, когда Красная Шапочка опять  несла бабушке пирог, заговорил с ней другой волк и хотел было увести её с  большой дороги. Но Красная Шапочка была теперь поосторожней и пошла своим путём  прямо, и рассказала бабушке, что встретился ей по дороге волк и сказал  «здравствуй» и так злобно посмотрел на неё своими глазами, что, случись это не  на проезжей дороге, он съел бы её.    

– Так вот что, – сказала бабушка Красной  Шапочке, – давай-ка запрём двери, чтоб не мог он сюда войти.    

А тут вскоре и волк постучался и говорит:    

– Бабушка, отопри мне, я – Красная Шапочка, пирог тебе  принесла.    

А они молчат, дверь не открывают. Тогда обошёл серый,  крадучись, вокруг дома несколько раз, прыгнул потом на крышу и стал дожидаться,  пока Красная Шапочка станет вечером возвращаться домой: он хотел пробраться за  ней следом и съесть её в темноте. Но бабушка догадалась, что задумал волк. А  стояло у них перед домом большое каменное корыто; вот бабушка и говорит внучке:    

– Красная Шапочка, возьми ведро – я вчера варила в нём  колбасу – и вылей воду в корыто.    

Красная Шапочка стала носить воду, пока большое-пребольшое  корыто наполнилось всё доверху. И почуял волк запах колбасы, повёл носом,  глянул вниз и, наконец, так вытянул шею, что не мог удержаться и покатился с  крыши и свалился вниз, да прямо в большое корыто, в нём и утонул он.    

А Красная Шапочка счастливо домой воротилась, и никто уже с  той поры её больше не обижал.    

 27. Бременские  уличные музыканты    

     

Был у одного хозяина осёл, и много лет подряд таскал он без  устали мешки на мельницу, но к старости стал слаб и к работе не так пригоден,  как прежде.    

Подумал хозяин, что кормить его теперь, пожалуй, не стоит; и  осёл, заметив, что дело не к добру клонится, взял и убежал от хозяина и  двинулся по дороге на Бремен, – он думал, что там удастся ему сделаться  уличным музыкантом. Вот прошёл он немного, и случилось ему повстречать по  дороге охотничью собаку: она лежала, тяжело дыша, высунув язык, – видно,  бежать устала.    

– Ты что это, Хватай, так тяжело дышишь? – спрашивает  её осёл.    

– Ох, – отвечает собака, – стара я стала, что  ни день, то всё больше слабею, на охоту ходить уже не в силах; вот и задумал  меня хозяин убить, но я от него убежала. Как же мне теперь на хлеб  зарабатывать?    

– Знаешь что, – говорит осёл, – я иду в  Бремен, хочу сделаться там уличным музыкантом; пойдём вместе со мной, поступай  ты тоже в музыканты. Я играю на лютне, а ты будешь бить в литавры.    

Собака на это охотно согласилась, и они пошли дальше. Вскоре  повстречали они на пути кота; он сидел у дороги, мрачный да невесёлый, словно  дождевая туча.    

– Ну, что, старина, Кот Котофеич, беда, что ли, какая с  тобой приключилась? – спрашивает его осёл.    

– Да как же мне быть весёлым, когда дело о жизни  идёт, – отвечает кот, – стал я стар, зубы у меня притупились, сидеть  бы мне теперь на печи да мурлыкать, а не мышей ловить, – вот и задумала  меня хозяйка утопить, а я убежал подобру-поздорову. Ну, какой дашь мне добрый  совет? Куда ж мне теперь деваться, чем прокормиться?    

     

– Пойдём с нами в Бремен, – ты ведь ночные концерты  устраивать мастер, вот и будешь там уличным музыкантом.    

Коту это дело понравилось, и пошли они вместе. Пришлось  нашим трём беглецам проходить мимо одного двора, видят они – сидит на воротах  петух и кричит во всё горло.    

– Чего ты горло дерёшь? – говорит осёл. – Что  с тобой приключилось?    

– Да это я хорошую погоду предвещаю, – ответил  петух. – Ведь нынче богородицын день: она помыла рубашки Христу-младенцу и  хочет их просушить. Да всё равно нет у моей хозяйки жалости: завтра  воскресенье, утром гости приедут, и вот велела она кухарке сварить меня в супе,  и отрубят мне нынче вечером голову. Вот потому и кричу я, пока могу, во всё  горло.    

– Вот оно что, петушок – красный гребешок, –  сказал осёл, – эх, ступай-ка ты лучше с нами, мы идём в Бремен, –  хуже смерти всё равно ничего не найдёшь; голос у тебя хороший, и если мы  примемся вместе с тобой за музыку, то дело пойдёт на лад.    

Петуху такое предложенье понравилось, и они двинулись все  вчетвером дальше. Но дойти до Бремена за один день им не удалось, они попали  вечером в лес и порешили там заночевать.    

Осёл и собака улеглись под большим деревом, а кот и петух  забрались на сук; петух взлетел на самую макушку дерева, где было ему всего  надёжней. Но прежде чем уснуть, он осмотрелся по сторонам, и показалось ему,  что вдали огонёк мерцает, и он крикнул своим товарищам, что тут, пожалуй, и дом  недалече, потому что виден свет. И сказал осёл:    

– Раз так, то нам надо подыматься и идти дальше, ведь  ночлег-то здесь неважный.    

А собака подумала, что некоторая толика костей и мяса была  бы как раз кстати. И вот они двинулись в путь-дорогу, навстречу огоньку, и  вскоре заметили, что он светит всё ярче и светлей, и стал совсем уже большой; и  пришли они к ярко освещённому разбойничьему притону. Осёл, как самый большой из  них, подошёл к окошку и стал в него заглядывать.    

– Ну, осёл, что тебе видно? – спросил петух.    

– Да что, – ответил осёл, – вижу накрытый  стол, на нём всякие вкусные кушанья и напитки поставлены, и сидят за столом  разбойники и едят в своё удовольствие.    

– Там, пожалуй, кое-что и для нас бы нашлось, –  сказал петух.    

– Да, да, если бы только нам туда попасть! –  сказал осёл.    

И стали звери между собой судить да рядить, как к тому делу  приступить, чтобы разбойников оттуда выгнать; и вот, наконец, нашли они способ.  Решили, что осёл должен поставить передние ноги на окошко, а собака прыгнуть к  ослу на спину; кот взберётся на собаку, а петух пускай взлетит и сядет коту на  голову. Так они и сделали и, по условному знаку, все вместе принялись за  музыку: осёл кричал, собака лаяла, кот мяукал, а петух, тот запел и  закукарекал. Потом ворвались они через окошко в комнату, так что даже стёкла  зазвенели.    

Услышав ужасный крик, разбойники повскакивали из-за стола и,  решив, что к ним явилось какое-то привиденье, в великом страхе кинулись в лес.  Тогда четверо наших товарищей уселись за стол, и каждый принялся за то, что  пришлось ему по вкусу из блюд, стоявших на столе, и начали есть и наедаться,  будто на месяц вперёд.    

Поужинав, четверо музыкантов погасили свет и стали искать,  где бы им поудобней выспаться, – каждый по своему обычаю и привычке. Осёл  улёгся на навозной куче, собака легла за дверью, кот на шестке у горячей золы,  а петух сел на насест; а так как они с дальней дороги устали, то вскоре все и  уснули.    

Когда полночь уже прошла и разбойники издали заметили, что в  доме свет не горит, всё как будто спокойно, тогда говорит атаман:    

– Нечего нам страху поддаваться, – и приказал  одному из своих людей пойти в дом на разведку.    

Посланный нашёл, что там всё тихо и спокойно; он зашёл в  кухню, чтобы зажечь свет, и показались ему сверкающие глаза кота горящими  угольками, он ткнул в них серник, чтоб добыть огня. Но кот шуток не любил, он  кинулся ему прямо в лицо, стал шипеть и царапаться. Тут испугался разбойник и  давай бежать через чёрную дверь; а собака как раз за дверью лежала, вскочила  она и укусила его за ногу. Пустился он бежать через двор да мимо навозной кучи,  тут и лягнул его изо всех сил осёл задним копытом; проснулся от шума петух,  встрепенулся, да как закричит с насеста: «Кукареку!»    

     

Побежал разбойник со всех ног назад к своему атаману и  говорит:    

– Ох, там в доме страшная ведьма засела, как дохнет она  мне в лицо, как вцепится в меня своими длинными пальцами; а у двери стоит  человек с ножом, как полоснёт он меня по ноге; а на дворе лежит чёрное чудище,  как ударит оно меня своей дубинкой; а на крыше, на самом верху, судья сидит и  кричит: «Тащите вора сюда!» Тут я еле-еле ноги унёс.    

С той поры боялись разбойники в дом возвращаться, а четырём  бременским музыкантам там так понравилось, что и уходить не захотелось.    

А кто эту сказку последний сказал, всё это сам своими  глазами видал.    

 28. Поющая  косточка    

     

Настало раз в одной земле великое разоренье из-за дикого  кабана. Портил кабан крестьянам поля, уничтожал скот, а людей разрывал своими  клыками. И вот посулил король, что тот, кто освободит землю от такой напасти,  получит большую награду. Но зверь был такой огромный и сильный, что никто не  отваживался подходить близко к лесу, где он обитал. Наконец король объявил, что  тот, кто поймает или убьёт дикого кабана, получит в жёны его единственную дочь.    

А жили в то время в этой земле двое братьев, сыновья одного  бедняка. Вот явились они и решили отважиться на это опасное дело. Старший был  хитёр и умён и согласился на это из удали, а младший был простодушен и глуп и  пошёл на это от чистого сердца. И сказал король:    

– Чтоб вернее зверя поймать, заходите в лес с разных  сторон.    

И отправился старший брат в лес с вечера, а младший с утра.  Прошёл младший брат немного, глядь – подходит к нему маленький человечек, было  у него в руке чёрное копьё, и говорит:    

– Это копьё даю я тебе потому, что у тебя доброе и  чистое сердце. С этим копьём ты можешь спокойно идти на дикого кабана, –  он не причинит тебе никакого вреда.    

Младший брат поблагодарил человечка, положил на плечи копьё  и без всякого страха двинулся дальше. Вскоре он заметил зверя, который кинулся  на него, но он протянул навстречу ему копьё, и зверь в слепой ярости бросился  на копьё с такой силой, что сердце разорвалось у него надвое. Взвалил он тогда  чудовище на плечи и отправился домой, чтоб отнести его королю.    

Вышел он из лесу с другой стороны, видит – стоит на опушке  дом, веселятся в нём люди, пляшут и распивают вино. Его старший брат тоже зашёл  туда; считая, что кабан от него всё равно не убежит, захотелось ему сперва для  пущей храбрости напиться.    

Заметил он младшего брата, который выходил из лесу,  нагружённый добычей, и не стало покоя его завистливому и злому сердцу. Он  окликнул его:    

– Милый братец, заходи-ка сюда, отдохни да подкрепись  кубком вина.    

Младший брат, не подозревая ничего дурного, зашёл в дом и  рассказал брату о добром человечке, давшем ему копьё, которым он и убил кабана.  Старший брат уговорил младшего остаться здесь до вечера, а затем они  отправились вместе.    

Подошли они в сумерках к мосту над ручьём, и предложил  старший брат младшему идти вперёд; и вот когда тот дошёл до середины моста,  ударил его старший брат сзади так сильно, что тот свалился замертво вниз.  Закопал он его под мостом, взял затем кабана, принёс его королю и стал  утверждать, что это он-де его убил; и получил он за то королевскую дочь в жёны.    

Когда младший брат назад не вернулся, то старший сказал:    

– Это его дикий кабан разорвал, – и все этому  поверили.    

Но ничего не остаётся скрытым от бога; так и это тёмное дело  должно было обнаружиться. Много лет спустя гнал однажды пастух своё стадо через  мост и заметил внизу на песке белую, как кипень, косточку и решил, что из неё  выйдет хороший мундштук. Он спустился вниз, поднял её и вырезал из неё для  своего рожка мундштук. Вот попробовал он на нём заиграть, и начала косточка, к  великому удивленью пастуха, сама петь:    

     

Ах, мой милый пастушок,    

Ты на косточке играешь в свой рожок,    

Братец-то меня убил,    

Под мостом захоронил, —    

Из-за злого кабана,    

Ради дочки короля.    

     

– Что это за волшебный рожок, – сказал пастух, –  сам по себе поёт, надо будет отнести его королю.    

Пришёл он к королю, и запел снова рожок свою песенку. Тогда  король всё понял и велел раскопать под мостом землю, – и нашли там кости  убитого.    

И не мог злой брат отрицать своего злодейства, и вот зашили  его в мешок и живым утопили, а кости убитого брата схоронили на кладбище в  красивом гробу на вечный покой.    

 29. Чёрт с тремя  золотыми волосами    

     

Жила однажды бедная женщина, вот родила она сыночка, родился  он на свет в рубашке, и было ему предсказано, что на четырнадцатом году он  женится на королевской дочери. И случилось, что вскоре после того прибыл в эту  деревню король; но никто не знал, что это король, и когда он стал расспрашивать  у людей, что тут у них нового, ему ответили:    

– Да вот родился у нас на этих днях ребёнок в рубашке;  что он ни задумает, во всём ему будет удача. И предсказано ему ещё, что на  четырнадцатом году будто женится он на королевской дочери.    

А было у короля сердце злое; разгневался он, узнав о таком  предсказанье, и пошёл к родителям ребёнка, прикинулся таким ласковым, таким  добрым и говорит:    

– Вы люди бедные, отдайте мне вашего ребёнка, уж я о  нём позабочусь.    

Поначалу они отказывались, но когда этот чужой человек  предложил им за это немало золота, они порешили: «Уж раз он родился счастливцем,  то будет это для него к лучшему», и они согласились и отдали ребёнка.    

Положил король ребёнка в походный ларец и поскакал с ним на  коне дальше. Подъехал он к глубокому омуту, бросил ларец в воду и подумал: «Вот  я и спас свою дочь от непрошеного жениха». Но ларец не утонул, а поплыл, словно  кораблик, и ни одна капля воды в него не просочилась. И отплыл он на две мили  от королевской столицы, приплыл к мельнице и остановился у плотины. К счастью,  стоял поблизости работник с мельницы, он заметил ларец и вытащил его багром на  берег, думая найти в нём немалые сокровища; но когда он его открыл, то увидел,  что лежит в нём красивый мальчик, здоровый и весёлый. Он принёс его к мельнику  и его жене, и так как детей у них не было, то мельничиха обрадовалась и говорит:    

– Это сам господь бог послал нам дитятко. – Стали  они о найдёныше заботиться, и он вырос, воспитанный во многих добродетелях.    

Но вот случилось однажды, что король, желая укрыться от  грозы, зашёл на мельницу и, заметив рослого мальчика, спросил у мельника и его  жены, не их ли это сын.    

– Нет, – ответили они, – это найдёныш.  Четырнадцать лет тому назад его принесло в ларце к нашей плотине, и работник  вытащил его из воды.    

Тогда король понял, что это не кто иной, как тот самый  счастливец, которого он бросил в воду, и он сказал:    

– А нельзя ли будет, люди добрые, послать его с моим  письмом к королеве? Я дам ему за это в награду два золотых.    

– Как прикажет король, – ответили мельник и  мельничиха и велели юноше приготовиться в путь-дорогу.    

И написал король письмо королеве, а было в нём сказано: «Как  только этот мальчик прибудет с моим письмом, я приказываю его убить и закопать  в землю; и сделать всё это надо до моего возвращения».    

Отправился мальчик с этим письмом в дорогу, но в пути  заблудился и попал под вечер в дремучий лес. В темноте он заметил огонёк, пошёл  навстречу ему и очутился около избушки. Вошёл он туда, видит – сидит у очага  старуха, а больше в избушке никого нету. Она увидала юношу, испугалась и  говорит:    

– Ты откуда и куда направляешься?    

– Я иду с мельницы, – ответил он, –  направляюсь к королеве, несу ей письмо; да вот заблудился в лесу и хотел бы у  тебя переночевать.    

– Бедный ты мальчик, – молвила старуха, –  ведь ты попал в разбойничий притон; когда разбойники вечером вернутся домой,  они тебя убьют.    

– Ну, что ж, пускай приходит кто угодно, – сказал  юноша, – я никого не боюсь; я так устал, что идти дальше не в  силах. – И он лёг на лавку и уснул.    

Вскоре явились разбойники и гневно спросили, почему тут  лежит какой-то чужой мальчик.    

– Ах, – сказала старуха, – да ведь это ж ещё  совсем невинный младенец, он заблудился в лесу, и я из жалости его приютила; он  должен доставить письмо королеве.    

Распечатали разбойники письмо, прочитали его, а написано в  нём было, что как только он явится, его надо немедля убить. И вот почувствовали  жестокие разбойники жалость, их атаман разорвал письмо и написал вместо него  другое, где сказано было, что как только он явится, его тотчас должны обвенчать  с королевской дочерью. Они оставили его спокойно спать на лавке до самого утра,  а когда он проснулся, дали ему письмо и показали дорогу.    

Королева, получив письмо и прочитав его, поступила так, как  было в нём указано: она велела устроить пышную свадьбу, и королевна была  повенчана со счастливцем. А так как юноша был красивый и ласковый, то жила она  с ним в радости и довольстве.    

Спустя некоторое время король вернулся в свой замок и  увидел, что исполнилось предсказанье и счастливец повенчан с его дочерью.    

– Как же это случилось? – спросил он. – Ведь  я в своём письме дал совсем другой указ.    

Тогда подала ему королева письмо и сказала: пусть, мол, сам  поглядит, что в нём написано. Прочитал король письмо и сразу заметил, что его  подменили другим. Он спросил юношу, куда девалось доверенное ему письмо и  почему он принёс вместо него другое.    

– Я ничего об этом не знаю, – ответил он, –  должно быть, его ночью подменили, когда я спал в лесу.    

И сказал разгневанный король:    

– Ну, это тебе не так-то легко удастся! Кто хочет  получить дочь мою в жёны, тот должен добыть мне из ада три золотых волоса с  головы чёрта, – если принесёшь, что я требую, то останется моя дочь твоею  женой.    

Так думал король отделаться от него раз навсегда. Но  счастливец ответил:    

– Что ж, золотые волосы я вам добуду, чёрта я не  боюсь. – На том он простился с королём и начал своё странствие.    

И привела его дорога к одной столице. Городской привратник  начал его выспрашивать, какое он ремесло знает и что умеет делать.    

– Я всё умею делать, – ответил счастливец.    

– Тогда окажи нам услугу, – сказал  привратник, – объясни, отчего наш фонтан на рыночной площади, из которого  прежде било вино, ныне иссяк и даже вода из него не течёт.    

– Это я вам объясню, – ответил юноша, –  подождите только, пока я назад вернусь.    

И он отправился дальше и подошёл к другому городу; и опять  спросил его привратник, какое ремесло он знает и что умеет делать.    

– Я всё умею делать, – ответил он.    

– Тогда окажи нам услугу и скажи, отчего дерево в нашем  городе раньше давало золотые яблоки, а теперь на нём даже и листьев нету.    

– Это я вам объясню, – ответил он, – только  подождите, пока я назад вернусь.    

Пошёл он дальше и пришёл к большой реке, и надо было ему  через ту реку переправиться. Перевозчик спросил его, какое он ремесло знает и  что умеет делать.    

– Я всё умею делать, – ответил он.    

– Тогда окажи мне услугу, – сказал  перевозчик, – растолкуй мне, почему я должен всё время заниматься  перевозом и никто меня никогда не сменит?    

– Я это тебе объясню, – ответил он, – только  подожди, пока я назад вернусь.    

Переправился он через реку и отыскал вход в преисподнюю. А  было там черным-черно и копотью всё покрыто, а чёрта на ту пору дома не  оказалось, и только сидела там его бабушка в широком, большом кресле.    

– Чего тебе надобно? – спросила она у него, и  показалась она ему не такой уж злой.    

– Да вот хотелось бы мне добыть три золотых волоса с  головы чёрта, – ответил он, – а не то придётся мне со своей женой  разлучиться.    

– Однако ж ты многого требуешь, – сказала  она, – когда чёрт вернётся домой и увидит тебя здесь, то придётся тебе с  жизнью своей расстаться. Но мне жалко тебя, я посмотрю – может, чем и смогу  тебе помочь. – И она обратила его в муравья и сказала: – Заберись в  складки моей юбки, там будет тебе безопасно.    

– Да это-то хорошо, – ответил юноша, – но я  хотел бы ещё получить ответ на три вопроса: почему фонтан, из которого прежде  било вино, нынче иссяк и даже вода из него не течёт; почему на дереве, на  котором прежде росли золотые яблоки, теперь даже листьев нету; и почему должен  перевозчик всё время перевозить с берега на берег и никто его никогда не  сменит.    

– Это вопросы трудные, – ответила бабка, – но  ты сиди смирно и слушай внимательно, что скажет чёрт, когда я стану вырывать у  него три золотых волоса.    

Вот наступил вечер, и воротился чёрт домой. Только вошёл он  и, видно, сразу ж заметил, что воздух что-то нечистый.    

– Чую, чую мясо человечье! – сказал он. – Тут  что-то неладно. – Он заглянул во все углы, стал искать и обшаривать, но  найти ничего не мог.    

Тут стала бабушка его бранить:    

– Да ведь здесь только что подметено, –  говорит, – и всё в должный порядок приведено, а ты всё снова раскидываешь, –  вечно ты чуешь носом человечье мясо. Садись-ка ты лучше да поужинай.    

Поел он и попил, – видно, сильно устал, – и  склонил голову на колени бабушке и попросил вшей в голове у него поискать. Тут  вскоре он задремал, засопел и захрапел. Схватила тогда старуха один золотой  волос, вырвала его и положила около себя.    

– Ой! – вскрикнул чёрт. – Ты что делаешь?    

– Да это мне дурной сон приснился, – ответила  чёртова бабушка, – вот я и схватила тебя за волосы.    

– Что ж тебе такое приснилось? – спрашивает чёрт.    

– Приснился мне фонтан на рыночной площади, било из  него прежде вино, а теперь он иссяк, и даже вода из него не течёт. Скажи, что  причиной тому?    

– Эх, если б знали они! – ответил чёрт. – Там  сидит жаба под камнем, – если её убить, то вино потечёт снова.    

Стала чёртова бабушка опять в голове у чёрта вшей искать,  тут он снова заснул и так захрапел, что даже стёкла в окнах задрожали. И  вырвала она у него второй волос.    

– Ух! Да что это ты делаешь? – вскрикнул  разгневанный чёрт.    

– Ты не сердись, – ответила она, – это я  спросонок.    

– А что ж тебе опять приснилось? – спрашивает он.    

– Да приснилось мне, будто растёт в одном королевстве  яблоня, прежде приносила она золотые яблоки, а теперь даже листьев на ней нету.  Что причиной тому?    

– Эх, если б они знали! – ответил чёрт. – Её  корни мышь подтачивает; если её убить, будет она снова родить золотые яблоки, а  будет мышь и дальше грызть корни, то и вовсе она засохнет. Но оставь ты меня в  покое со своими снами! Если ты ещё раз помешаешь мне спать, получишь пощёчину.    

Тут стала бабушка ласково его успокаивать и принялась опять  искать у него в голове, пока он не заснул и не захрапел. Тогда она схватила  третий золотой волос и вырвала у него из головы. Тут чёрт как подскочит, как  закричит, хотел было уже с нею расправиться, но она снова его успокоила и  сказала:    

– Что с дурными снами поделаешь!    

– Да что же тебе приснилось? – спросил он с  любопытством.    

– Снился мне перевозчик; жаловался он, что должен всё  перевозить с берега на берег и никто его никогда не сменит. Что причиной тому?    

– Эх, дурак же он! – ответил чёрт. – Если кто  подойдёт, чтоб через реку переправиться, пускай даст он ему в руки шест, –  вот и должен будет другой стать перевозчиком, а он освободится.    

Чёртова бабушка, вырвав три золотых волоса и получив ответ  на все три вопроса, оставила старого чёрта в покое, и он проспал до самого  утра.    

Вот чёрт снова ушёл, достала тогда старуха из складок своей  юбки муравья и вернула счастливцу опять его человеческий образ.    

– Вот тебе три золотых волоса, – сказала  она, – а что ответил чёрт на твои три вопроса, ты, пожалуй, и сам уже  слышал.    

– Да, – ответил счастливец, – я всё слыхал и  хорошо запомнил.    

– Ну, вот я тебе и помогла, – сказала она, –  а теперь ступай своей дорогой.    

Поблагодарил он старуху за помощь в беде, вышел из ада и был  доволен, что во всём ему так посчастливилось. Пришёл он к перевозчику и должен  был дать ему обещанный ответ.    

– Сперва перевези меня на тот берег, – сказал  счастливец, – тогда я тебе скажу, как освободиться. – И когда они  переправились на другой берег, он дал ему чёртов совет: – Когда кто подойдёт  опять к берегу и попросит его перевезти, ты сунь ему шест в руки.    

Пошёл он дальше и пришёл в город, где росло бесплодное  дерево и где городской привратник тоже ждал ответа. И сказал он ему то, что  слышал от чёрта: «Убейте мышь, грызущую корни дерева, и оно опять будет родить  золотые яблоки». Поблагодарил его привратник и дал ему в награду за это двух  навьюченных золотом ослов, которые должны были следовать за ним.    

Наконец пришёл он в город, где перестал бить фонтан. И он передал  привратнику то, что посоветовал чёрт: «Надо найти жабу, – а сидит она под  камнем в фонтане, – и её убить, и опять забьёт из фонтана вино».  Поблагодарил его привратник и дал ему тоже двух навьюченных золотом ослов.    

Наконец счастливец воротился домой к своей жене, и она  обрадовалась от всего сердца, что снова его увидела и узнала о том, что всё  хорошо ему удалось. И он принёс королю то, что тот от него требовал, – три  золотых волоса с головы чёрта; и когда увидел король четырёх ослов, нагружённых  золотом, то был и совсем доволен и сказал:    

– Теперь все условия выполнены, – пускай моя дочь  остаётся твоею женой. Но скажи мне, любезный зятёк, откуда у тебя столько  золота? Ведь это ж богатства немалые!    

– Да переправлялся я через реку, – ответил  он, – и лежало оно, словно песок на берегу, я и забрал его с собой.    

– А нельзя ли и мне его добыть? – спросил король,  и одолела его великая жадность.    

– Да сколько вам будет угодно! – ответил  счастливец. – Есть на той реке перевозчик, вы попросите его перевезти вас  на другой берег, а там уж и набьёте себе полные мешки золотом.    

И отправился жадный король второпях в путь-дорогу, прибыл к  реке и дал знак перевозчику, чтобы тот перевёз его. Подъехал перевозчик и  предложил ему сесть в лодку, и когда подъехали они к другому берегу, сунул тот  ему в руки свой шест, а сам выскочил из лодки.    

И с той поры должен был король в наказанье за свои грехи  сделаться перевозчиком.    

– Что ж, перевозит он ещё и поныне?    

– А то как же! Ведь никто шеста из рук у него не  возьмёт.    

 30. Вошка и блошка    

     

Вошка и блошка жили одним хозяйством, даже пиво в одной  яичной скорлупе варили. Да вот упала раз вошка в скорлупу и обожглась. И стала  из-за этого блошка громко-прегромко кричать. А маленькая дверка и говорит:    

– Ты чего, блошка, так раскричалась?    

– Потому что вошка обожглась.    

И стала тут дверка поскрипывать. Вот метёлочка в углу и  говорит:    

– Ты чего, дверка, так поскрипываешь?    

– Да как же мне не скрипеть?    

     

Обожглася наша вошка,    

Плачет блошка.    

     

Тут принялась метёлочка изо всех сил мести. А на ту пору проезжала  по дороге повозочка и говорит:    

– Ты чего, метёлочка, так метёшь?    

– Да как же мне не мести?    

     

Обожглася наша вошка,    

Плачет блошка,    

Поскрипывает двёрочка.    

     

А повозочка и говорит:    

– А я тогда стану кататься, – и начала  быстро-быстро кататься.    

Говорит тогда навозный катышок, мимо которого катилась  повозочка:    

– Чего это ты, повозочка, так катаешься?    

– Да как же мне не кататься?    

     

Обожглася наша вошка,    

Плачет блошка,    

Поскрипывает двёрочка,    

Метёт себе метёлочка.    

     

Вот и говорит навозный катышок:    

– Ну, а я тогда огнём-полымем загорюсь, – и начал  гореть ярким пламенем.    

А около катышка росло деревцо. Вот оно и говорит:    

– Чего это ты, катышок, загорелся?    

– Да как же мне не гореть?    

     

Обожглася наша вошка,    

Плачет блошка,    

Поскрипывает двёрочка,    

Метёт себе метёлочка,    

Повозочка катается.    

     

А деревцо и говорит:    

– Ну, а я тогда стану раскачиваться, – и начало  так сильно раскачиваться, что все листья с него пооблетели.    

Увидала это девочка – шла она с кувшинчиком за водой – и  говорит:    

– Чего это ты, деревцо, так раскачиваешься?    

– Да как же мне не раскачиваться?    

     

Обожглася наша вошка,    

Плачет блошка,    

Поскрипывает двёрочка,    

Метёт себе метёлочка,    

Повозочка катается,    

Катышок вон загорается.    

     

Тогда девочка и говорит:    

– А я тогда разобью свой кувшинчик. – И разбила  кувшинчик.    

Тогда заговорил родничок, из которого бежала вода:    

– Девочка, зачем ты разбила свой кувшинчик?    

– Да как же мне было не разбить свой кувшинчик?    

     

Обожглася наша вошка,    

Плачет блошка,    

Поскрипывает двёрочка,    

Метёт себе метёлочка,    

Повозочка катается,    

Катышок вон загорается,    

И трясётся деревцо.    

     

– Эх, – сказал родничок, – ну, а я тогда  разольюсь, – и начал сильно-сильно разливаться. И всё затонуло в воде:  девочка, деревцо, навозный катышок, повозочка, метёлочка, дверка, блошка и  вошка – всё, всё.    

 31. Девушка-безручка    

     

Начал один мельник всё беднеть и беднеть, и осталась у него  одна только мельница да позади неё большая яблоня. Вот отправился он раз в лес  дрова рубить, и подошёл к нему старик, которого он ещё ни разу не видывал, и  говорит:    

– Полно тебе с топором возиться, я сделаю тебя богачом,  если пообещаешь мне отдать то, что позади твоей мельницы.    

«Пожалуй, это он о яблоне говорит», – подумал мельник и  согласился и отписал её незнакомцу. А тот злобно захохотал и сказал:    

– Смотри ж, спустя три года я явлюсь к тебе и возьму  то, что мне принадлежит. – С этим он и ушёл.    

Воротился мельник домой, встречает его жена и говорит:    

– Скажи, муженёк, откуда это вдруг явилось у нас в доме  такое богатство? Все сундуки и закрома полным-полны, а никто ничего не  приносил, и я не знаю, как это всё получилось.    

Говорит мельник:    

– Да это всё от одного незнакомца, которого я  повстречал в лесу; он пообещал мне большие богатства, а я ему отписал то, что  находится за мельницей, – большую яблоню можем мы, пожалуй, и отдать.    

– Ах, муженёк, – с ужасом воскликнула  мельничиха, – да ведь это же был сам чёрт! Он не о яблоне говорил, а о  нашей дочери, ведь это она стояла за мельницей и подметала двор.    

Дочь мельника была красавица и к тому же скромница. Три года  она жила в страхе божием и не знала греха. Срок между тем прошёл, и настал  день, когда чёрт порешил её утащить. Она чисто умылась и очертила вокруг себя  мелом круг. Явился чёрт спозаранку, но не мог никак к ней приблизиться. И,  разгневавшись, он сказал мельнику:    

– Не давай ей воды, чтоб она больше не умывалась, а то  не будет у меня над ней никакой силы.    

Испугался мельник и исполнил приказание. На другое утро  снова явился чёрт, но девушка омыла руки слезами, и они были совершенно чистые.  И опять не мог чёрт к ней приблизиться и говорит, разгневавшись, мельнику:    

– Отруби ей руки, а то мне никак с нею не совладать.    

Ужаснулся мельник и говорит:    

– Да как же мне отрубить руки своему родному детищу?    

Но чёрт ему пригрозил:    

– Если ты этого не сделаешь, я тебя самого утащу.    

Испугался отец и пообещал его послушаться.    

Пришёл к девушке и говорит:    

– Доченька, если я не отрублю тебе обе руки, то уведёт  меня чёрт с собой. Я со страху обещал ему это сделать. Помоги мне в моей беде и  прости меня за всё злое, что я тебе причиню.    

– Милый батюшка, – ответила она, – делай со  мной, что хочешь, я – твоя дочь. – И она протянула ему свои руки и дала их  отрубить. В третий раз явился чёрт, но она так долго и сильно плакала, что  слёзы омыли её обрубленные руки, и они были совсем чистые. Пришлось чёрту  отступить, и он потерял над ней всякую власть.    

Вот мельник и говорит ей:    

– Это благодаря тебе я получил такое большое богатство,  и я обещаю всю жизнь тебя лелеять и за тобой ухаживать.    

Но она ему ответила:    

– Нет, я здесь не останусь, я хочу уйти; добрые люди  мне уж помогут, в чём надо. – Потом попросила она привязать ей к спине  отрубленные руки и, только стало всходить солнце, двинулась в путь-дорогу.    

Шла она целый день до самой ночи. И подошла, наконец, к  королевскому саду и увидела при лунном сиянии, что все деревья усыпаны  прекрасными плодами; но попасть в этот сад она не могла – он был весь окружён  рвами с водой. А шла она уже целый день, и с утра не было во рту у неё ни  крошки, и мучил её голод; и она подумала: «Ах, если бы мне попасть в этот сад и  поесть немного плодов, а то пропадать придётся». Вдруг явилась дева в белой  одежде, заперла плотиной воду и провела её по сухому рву. Пришла она в сад, и  шла следом за ней дева. Увидала она дерево с плодами: были то прекрасные груши,  но все они были на счету Подошла она и откусила с дерева грушу, чтоб утолить  свой голод, не больше.    

Увидал садовник девушку, но так как с нею была дева, то он  испугался, что это привиденье, и не сказал ей ни слова, не крикнул и не  заговорил с ней. Она съела грушу, насытилась и ушла и спряталась за кустом.    

На другое утро пришёл король, которому принадлежал этот сад,  и стал считать плоды, видит – одной груши недостаёт, и он спросил у садовника,  куда она делась; её под деревом нету, значит, она куда-то пропала.    

Ответил ему садовник:    

– Прошлую ночь явилось сюда привиденье, было оно  безрукое, и откусило грушу прямо с дерева.    

Король спросил:    

– А как же оно пробралось через воду? И куда ушло, съев  грушу? Садовник ответил:    

– Кто-то явился в белоснежном одеянье и запер плотиной  воду, чтоб могло привиденье перейти через ров. Я подумал, уж не ангел ли это, и  побоялся его окликнуть и спросить. Съев грушу, привиденье куда-то исчезло.    

Король сказал:    

– Если это так, как ты говоришь, я останусь эту ночь  сторожить вместе с тобой.    

Когда стемнело, король явился в сад и привёл с собою  священника, чтобы тот поговорил с привиденьем. Сели все трое под деревом и  стали сторожить. В полночь девушка вышла из-за куста, подошла к дереву и снова  съела с него грушу. Вышел тогда священник и спросил:    

– Ты послан богом или ты простой человек? Ты дух или  кто?    

Она отвечала:    

– Я вовсе не дух, а всеми покинутая девушка.    

– Если ты всеми покинута, – сказал король, –  то я тебя не оставлю. – И он взял её с собой в королевский замок. А так  как была она красивой и скромной, он полюбил её и велел сделать ей серебряные  руки и женился на ней.    

Прошёл год, и вот пришлось королю идти на войну, и он  оставил молодую королеву на попеченье своей матери и сказал:    

– Если ей придётся рожать, ухаживайте за ней как  следует да напишите мне тотчас об этом письмо.    

И вот она родила прекрасного сына. Написала мать королю  грамотку и послала гонца с радостной вестью. Но посланец лёг по пути у ручья  отдохнуть и, устав от долгой дороги, уснул. А тут явился чёрт, который всегда  замышлял зло против доброй королевы, и подменил письмо другим; было написано в  нём, что родила, мол, королева на свет оборотня.    

Прочитал король письмо, ужаснулся, сильно запечалился, но  всё же в ответ написал, чтоб ухаживали за королевой как следует и берегли её до  его возвращения. Посланец отправился с этим письмом назад, но в пути прилёг  отдохнуть на том самом месте – и уснул.    

И явился опять чёрт и подсунул ему в карман другое письмо, а  написано в нём было, чтоб королеву вместе с её ребёнком убили. Получила это  письмо старая мать-королева и ужаснулась и, не поверив письму, написала ещё раз  королю, но ответа не получила, оттого что чёрт всякий раз подсовывал посланцу  ложные письма, а в последнем письме было сказано, чтобы в знак исполненья  приказа сберегли язык и глаза королевы.    

Заплакала старая мать-королева, что должна пролиться ни в  чём не повинная кровь, и велела привести ночью самку оленя, вырезала ей язык и  глаза и спрятала их. А молодой королеве сказала:    

– Я не могу приказать, чтоб тебя убили, как это велел  король, но дольше здесь тебе оставаться нельзя, – ступай со своим ребёнком  куда хочешь и назад не возвращайся.    

Привязала она ей ребёнка на спину, и бедная женщина ушла с  заплаканными глазами из замка. Пришла она в тёмный, дремучий лес, стала на  колени и начала богу молиться.    

Вдруг явился к ней ангел и привёл её к какой-то избушке, и  была прибита на ней небольшая табличка: «Здесь всякий живёт свободно». И вышла  из этой избушки белоснежная дева и сказала: