1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 
 23      

       

 Но, видя (что отнюдь не удивительно!)      

 Заманчиво-опасные примеры,      

 Он начал наслаждаться расточительно      

 И пользоваться жизнью свыше меры.      

 Оно и для здоровья ощутительно;      

 Слаб человек, а во хмелю карьеры      

 Себялюбив становишься порой,      

 И сердце покрывается корой.      

       

 24      

       

 Я рад заняться нашей странной парой;      

 Но офицера юного союз      

 С императрицей, в сущности нестарой,      

 Подробно описать я не решусь.      

 Не восстановит молодости чары      

 Ни власть монарха, ни усердье муз.      

 Морщины - эти злые демократы -      

 Не станут льстить ни за какую плату!      

       

 25      

       

 А Смерть - владыка всех земных владык,      

 Вселенский Гракх - умело управляет.      

 Любого как бы ни был он велик,      

 Она своим законам подчиняет      

 Аграрным. И вельможа и мужик      

 Надел один и тот же получают,      

 Безропотно реформе подчинясь, -      

 И никакой не спорит с нею князь.      

       

 26      

       

 Жуан мой жил, не тяготясь нимало,      

 В чаду безумств, балов и баловства,      

 В стране, где все же иногда мелькала      

 Сквозь тонкие шелка и кружева      

 Медвежья шкура. Роскошь обожала      

 Российская, - подобные слова,      

 Быть может, неприличны для царицы, -      

 Российская венчанная блудница.      

       

 27      

       

 О чем же мне писать? Кого судить?      

 Как сложен мой роман замысловатый!      

 Притом я сам готов уже вступить      

 В сей Дантов лес, дремучий и проклятый,      

 Где лошадей приходится сменить      

 И, умеряя жизненные траты,      

 В последний раз на молодость взглянуть -      

 Смахнуть слезу и... грань перешагнуть!      

       

 28      

       

 Я вспоминать об этом не хочу,      

 Но одержим сей мыслью бесполезной;      

 Так скалы покоряются плющу,      

 А любящим устам - уста любезной.      

 Я знаю, скоро и мою свечу      

 Погасит ветер, веющий из бездны.      

 Но полно! Не хочу морочить свет!      

 Я все же не философ, а поэт.      

       

 29      

       

 Заискивать Жуану не случалось;      

 Другие все заискивали в нем.      

 Его порода всем в глаза бросалась,      

 Как в жеребце хорошем племенном.      

 В нем красота отлично сочеталась      

 С мундиром; он сиял в мундире том,      

 Как солнце. Расцветал он, как в теплице,      

 От милостей стареющей царицы.      

       

 30      

       

 Он написал в Испанию к родным,      

 И все они, как только услыхали,      

 Что он судьбою взыскан и любим, -      

 Ему ответы сразу написали.      

 Иные в предвкушенье русских зим      

 Мороженым здоровье укрепляли,      

 Твердя, что меж Мадридом и Москвой      

 Различья мало - в шубе меховой!      

       

 31      

       

 Премудрая Инеса с одобреньем      

 О процветанье первенца прочла.      

 Он бросил якорь с подлинным уменьем,      

 Исправив сразу все свои дела;      

 Его благоразумным поведеньем      

 Инеса нахвалиться не могла      

 И впредь ему советовала нежно      

 Держаться так же мудро и прилежно.      

       

 32      

       

 Вручала, по обычаю отцов,      

 Его судьбу мадонне и просила      

 Не забывать в стране еретиков      

 Того, чему религия учила;      

 Об отчиме, не тратя лишних слов,      

 И о рожденье братца сообщила      

 И в заключенье - похвалила вновь      

 Царицы материнскую любовь.      

       

 33      

       

 Она бы этих чувств не одобряла      

 И не хвалила, но царицын сан,      

 Ее лета, подарки - все смиряло      

 Злословие, как верный талисман.      

 Притом себя Инеса уверяла,      

 Что в климате таких холодных стран      

 Все чувства замирают в человеке,      

 Как тяжким льдом окопанные реки.      

       

 34      

       

 О, дайте сорок мне поповских сил      

 Прославить Лицемерие прекрасное, -      

 Я б гимны Добродетели трубил,      

 Как сонмы херувимов сладкогласные!      

 И в бабушкин рожок я б не забыл      

 Трубить хвалы: глуха была, несчастная,      

 А все внучат любила заставлять      

 Божественные книги ей читать.      

       

 35      

       

 В ней было лицемерия не много;      

 Всю жизнь она попасть мечтала в рай      

 И ревностно выплачивала богу      

 Свой маленький, но неизменный пай.      

 Расчет разумный, рассуждая строго"      

 Кто заслужил, тому и подавай!      

 Вильгельм Завоеватель без стесненья      

 Использовал сей принцип поощренья.      

       

 36      

       

 Он отобрал, не объяснив причин,      

 Обширные саксонские владенья      

 И роздал, как хороший господин,      

 Норманнам за усердное служенье.      

 Сия потеря сотен десятин      

 Несчастных саксов ввергла в разоренье,      

 Норманны, впрочем, на земле своей,      

 По счастью, понастроили церквей.      

       

 37      

       

 Жуан, как виды нежные растений,      

 Суровый климат плохо выносил      

 (Так не выносят короли творений.      

 Которые не Саути настрочил).      

 Быть может, в вихре зимних развлечений      

 На льду Невы о юге он грустил?      

 Быть может, забывая долг для страсти, -      

 Вздыхал о Красоте в объятьях Власти?      

       

 38      

       

 Быть может... Но к чему искать причину?      

 Уж если заведется червячок,      

 Он не щадит ни возраста, ни чина      

 И точит жизни радостный росток.      

 Так повар заставляет господина      

 Оплачивать счета в законный срок,      

 И возражать на это неуместно:      

 Ты кушал каждый день? Плати же честно!      

       

 39      

       

 Однажды он почувствовал с утра      

 Озноб и сильный жар. Царица, в горе,      

 Врача, который пользовал Петра,      

 К нему послала. С важностью во взоре,      

 К великому смятению двора,      

 Жуана осмотрев, сказал он вскоре,      

 Что частый пульс, и жар, и ломота      

 Внушают спасенья неспроста!      

       

 40      

       

 Пошли догадки, сплетни, обсужденья.      

 Иные на Потемкина кивали,      

 Его подозревая в отравленье;      

 Иные величаво толковали      

 О напряженье, переутомленье      

 И разные примеры называли;      

 Другие полагали, будто он      

 Кампанией последней утомлен.      

       

 41      

       

 Его лечили тщательно, по плану,      

 Микстурами заполнив пузырьки:      

 Пилюли, капли Ipecacuanhae,      

 Tincturae Sennae Haustus*, порошки...      

 Рецепты у постели Дон-Жуана      

 Звучали, как латинские стихи:      

 Bolus Potassae Sulphuret sumendus,      

 Et haustus ter in die capiendus**.      

       

 {* Смесь из ипекакуаны и настойки   сенны (лат.).}      

 {** Принимать пилюли сернокислого калия и трижды в день   пить      

 микстуру (лат.).}      

       

 42      

       

 Так доктора нас лечат и калечат      

 Secundum artem* - все вольны шутить,      

 Пока здоровы, а больной лепечет,      

 Что доктора бы надо пригласить!      

 Когда судьба о жизни жребии мечет      

 И бездна нас готова поглотить,      

 Мы закоцитных стран не воспеваем,      

 А робко Эскулапа призываем.      

       

 {* По правилам искусства (лат.).}      

       

 43      

       

 Мой Дон-Жуан едва не умер, но      

 Упорная натура одолела      

 Болезнь, хоть это было мудрено.      

 Однако на щеках его алело      

 Здоровье слабым отблеском - оно      

 Пока еще лишь теплилось несмело;      

 Врачи усердно стали посему      

 Твердить о путешествиях ему.      

       

 44      

       

 "Южанам климат севера вредит!" -      

 Решили все. Царица поначалу      

 Имела хмурый, недовольный вид      

 (Она терять любимца не желала!);      

 Но, видя, как теряет аппетит      

 И тает он, - она затрепетала      

 И сразу средство мудрое нашла:      

 Развлечь Жуана должностью посла!      

       

 45      

       

 В то время шли как раз переговоры      

 Меж русским и английским кабинетом.      

 Все дипломаты - нации опора -      

 Им помогали делом и советом;      

 О Балтике велись большие споры      

 И о правах торговли в море этом      

 (Известно, что Фетиду бритт любой      

 Считает юридически рабой).      

       

 46      

       

 Екатерина даром обладала      

 Друзей и фаворитов ублажать.      

 Она Жуана в Англию послала -      

 Чтоб собственную славу поддержать      

 И отличить его; она желала      

 Его в достойном блеске показать      

 И посему казны не пожалела      

 Для пользы государственного дела.      

       

 47      

       

 Ей все давалось; дива в этом нет -      

 Ей было все покорно и подвластно,      

 Но прихоти свои на склоне лет      

 Она переживала очень страстно      

 И, как легко заметил высший свет,      

 Жуана проводив, была несчастна.      

 Она, не перестав его любить,      

 Его была не в силах заменить.      

       

 48      

       

 Но время все залечивает раны,      

 А кандидатам не было числа;      

 Когда настала ночь, и без Жуана      

 Она прекрасно время провела.      

 Носителя желаемого сана      

 Она еще наметить не могла:      

 Она их примеряла, и меняла,      

 И состязаться им предоставляла!      

       

 49      

       

 Пока на пост героя моего      

 Вакансии, как видите, открыты,      

 Мы проводить попробуем его.      

 Из Петербурга ехал он со свитой;      

 Он получил в подарок, сверх всего,      

 Возок Екатерины знаменитый,      

 Украшенный царицыным гербом.      

 Она Тавриду посещала в нем.      

       

 50      

       

 Он вез с собой бульдога, горностая      

 И снегиря; веселый мой герой,      

 К зверям пристрастье нежное питая,      

 Охотно с ними тешился игрой.      

 (Пусть мудрецы определят, какая      

 Тому причина, сложная порой.)      

 Котят и птиц он обожал до страсти -      

 Был вроде старых дев по этой части!      

       

 51      

       

 Его сопровождали пять возков,      

 В которые царица поместила      

 Секретарей и бравых гайдуков;      

 А с ним была турчаночка Леила,      

 Которую от сабель казаков      

 Он спас во время штурма Измаила.      

 (Ты улыбнулась, муза, вижу я;      

 Тебе по сердцу девочка моя!)      

       

 52      

       

 Она была скромней и тише всех:      

 Нежна, бледна, серьезна и уныла.      

 Так выглядел, наверно, человек      

 Средь мамонтов и древних крокодилов      

 Великого Кювье. Земных утех      

 И радостей не ведала Леила.      

 Особенного дива в этом нет -      

 Бедняжке было только десять лет.      

       

 53      

       

 Жуан ее любил. Да и она      

 Его любила. Но, скрывать не стану,      

 Любви такой природа мне темна:      

 Для нежности отцовской - будто рано,      

 А братская любовь - не столь нежна!      

 Но, впрочем, будь сестра у Дон-Жуана, -      

 Я, в общем, даже склонен допустить,      

 Он мог бы горячо ее любить.      

       

 54      

       

 Но чувственности в нем, вполне понятно,      

 Леила не могла бы вызывать;      

 Лишь старым греховодникам приятно      

 Плоды совсем незрелые срывать:      

 Кислоты им полезны, вероятно,      

 Чтоб стынущую кровь разогревать.      

 Жуан был платоничен, я ручаюсь,      

 Хоть забывал об этом, увлекаясь.      

       

 55      

       

 В душе Жуана нежность расцвела,      

 И был он чужд греховным искушеньям.      

 Ему сиротка - девочка была      

 Обязана свободой и спасеньем.      

 Она была покорна и мила,      

 И лишь одно он встретил с огорченьем:      

 Турчаночка, упрямая как бес,      

 Креститься отказалась наотрез.      

       

 56      

       

 Пережитые ужасы едва ли      

 Любовь к аллаху в ней искоренили:      

 Три пастыря ее увещевали,      

 Но отвращенья в ней не победили      

 К святой воде. Леилу не прельщали      

 Попы; что б ей они ни говорили,      

 Она твердила сумрачно в ответ,      

 Что выше всех пророков Магомет.      

       

 57      

       

 Жуана одного она избрала      

 Из христиан и одному ему      

 Бесхитростное сердце доверяла,      

 Сама не понимая почему.      

 Конечно, эта парочка являла      

 Забавный вид: герою моему.      

 По молодости лет, приятно было,      

 Что им оберегаема Леила.      

       

 58      

       

 Итак, в Европу поспешает он;      

 Вот миновал плененную Варшаву,      

 Курляндию, где с именем "Бирон"      

 Всплывает фарс постыдный и кровавый...      

 Здесь в наше время Марс - Наполеон      

 Шел на Россию за сиреной Славой      

 Отдать за месяц стужи лучший цвет      

 Всей гвардии и двадцать лет побед.      

       

 59      

       

 Тогда разбитый бог воскликнул: "О!      

 Ма vieille Garde!"* - только не примите      

 Анжамбеман в насмешку и во зло:      

 Пал громовержец, что ни говорите,      

 Убийце Каслрею повезло.      

 Замерзла наша слава. Но внемлите -      

 Костюшко! Это слово, как вулкан,      

 Пылает и во льдах полярных стран.      

       

 {* "Моя старая гвардия!" (франц.)}      

       

 60      

       

 Жуан увидел Пруссию впервые      

 И Кенигсберг проездом посетил,      

 Где в те поры цвела металлургия      

 И жил профессор Кант Иммануил;      

 Но, презирая диспуты сухие,      

 В Германию герой мой покатил,      

 Где мелкие князья неугомонно      

 Пришпоривают подданных мильоны.      

       

 61      

       

 Потом, минуя Дрезден и Берлин,      

 Они достигли гордых замков Рейна...      

 Готический пейзаж! Не без причин      

 Поэты чтут тебя благоговейно!      

 Прекрасен вид торжественных руин -      

 Ворота, башни, стен изгиб затейный!      

 Тут унестись мечтой могу и я      

 Куда-нибудь на грани бытия.      

       

 62      

       

 Но милый мой Жуан стремился мимо.      

 Проехал Маннгейм он, увидел Бонн      

 И Драхенфельс, глядящий нелюдимо,      

 Как привиденье рыцарских времен;      

 Был в Кельне; каждый там неотвратимо      

 Почтить святые кости принужден      

 Одиннадцати тысяч дев - блаженных      

 И потому, наверное, нетленных!      

       

 63      

       

 Голландия - страна больших плотин -      

 Открылась путешественника взгляду.      

 Там много водки пьет простолюдин      

 И видит в этом высшую награду;      

 Сенаты без особенных причин      

 Стремятся запретить сию отраду,      

 Которая способна заменить      

 Дрова, обед - и шубу, может быть!      

       

 64      

       

 И вот - пролива пенистые воды      

 И пляшущего шторма озорство      

 Под парусами к острову свободы      

 Уже несут героя моего.      

 Он не боится ветреной погоды,      

 Морской недуг не трогает его;      

 Он только хочет первым, как влюбленный,      

 Увидеть белый берег Альбиона!      

       

 65      

       

 И берег вырос длинною стеной      

 У края моря. Сердце Дон-Жуана      

 Забилось. Меловою белизной      

 Залюбовался он. Сквозь дым тумана      

 Все путники любуются страной,      

 Где смелые купцы и капитаны,      

 Сноровки предприимчивой полны.      

 Берут налоги чуть ли не с волны.      

       

 66      

       

 Я, правда, не имею основанья      

 Сей остров с должной нежностью любить,      

 Хотя и признаю, что англичане      

 Прекрасной нацией могли бы быть:      

 Но за семь лет - обычный срок изгнанья      

 И высылки - пора бы позабыть      

 Минувшие обиды, ясно зная:      

 Летит ко всем чертям страна родная.      

       

 67      

       

 О, знает ли она, что каждый ждет      

 Несчастия, которое б сломило      

 Ее величье? Что любой народ      

 Ее считает злой, враждебной силой      

 За то, что всем, кто видел в ней оплот,      

 Она, как друг коварный, изменила