1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
9 мая 1918
«Московский герб: герой пронзает гада…»
Московский герб: герой пронзает гада.
Дракон в крови. Герой в луче. — Так надо.
Во имя Бога и души живой
Сойди с ворот, Господень часовой!
Верни нам вольность, Воин, им — живот.
Страж роковой Москвы — сойди с ворот!
И докажи — народу и дракону —
Что спят мужи — сражаются иконы.
9 мая 1918
«Заклинаю тебя от злата…»
Заклинаю тебя от злата,
От полночной вдовы крылатой,
От болотного злого дыма,
От старухи, бредущей мимо,
Змеи под кустом,
Воды под мостом,
Дороги крестом,
От бабы — постом.
От шали бухарской,
От грамоты царской,
От черного дела,
От лошади белой!
10 мая 1918
«Бог — прав…»
Бог — прав
Тлением трав,
Сухостью рек,
Воплем калек,
Вором и гадом,
Мором и гладом,
Срамом и смрадом,
Громом и градом.
Попранным Словом.
Проклятым годом.
Пленом царевым.
Вставшим народом.[40]
12 мая 1918
«На тебе, ласковый мой, лохмотья…»
Нá тебе, ласковый мой, лохмотья,
Бывшие некогда нежной плотью.
Всю истрепала, изорвала, —
Только осталось что два крыла.
Одень меня в свое великолепье,
Помилуй и спаси.
А бедные истлевшие отрепья
Ты в ризницу снеси.
13 мая 1918
«В черном небе слова начертаны…»
В черном небе слова начертаны —
И ослепли глаза прекрасные…
И не страшно нам ложе смертное,
И не сладко нам ложе страстное.
В поте — пишущий, в поте пашущий!
Нам знакомо иное рвение:
Легкий огнь, над кудрями пляшущий, —
Дуновение — Вдохновения!
14 мая 1918
«Простите меня, мои горы…»
«Простите меня, мои горы!
Простите меня, мои реки!
Простите меня, мои нивы!
Простите меня, мои травы!»
Мать — крест надевала солдату,
Мать с сыном прощались навеки…
И снова из сгорбленной хаты:
«Простите меня, мои реки!»
14 мая 1918
«Благословляю ежедневный труд…»
Благословляю ежедневный труд,
Благословляю еженощный сон.
Господню милость и Господень суд,
Благой закон — и каменный закон.
И пыльный пурпур свой, где столько дыр,
И пыльный посох свой, где все лучи…
— Еще, Господь, благословляю мир
В чужом дому — и хлеб в чужой печи.
21 мая 1918
«Полюбил богатый — бедную…»
Полюбил богатый — бедную,
Полюбил ученый — глупую,
Полюбил румяный — бледную,
Полюбил хороший — вредную:
Золотой — полушку медную.
— Где, купец, твое роскошество?
«Во дырявом во лукошечке!»
— Где, гордец, твои учености?
«Под подушкой у девчоночки!»
— Где, красавец, щеки алые?
«Зá ночь черную — растаяли».
— Крест серебряный с цепочкою?
«У девчонки под сапожками!»
Не люби, богатый, — бедную,
Не люби, ученый, — глупую,
Не люби, румяный, — бледную,
Не люби, хороший, — вредную:
Золотой — полушку медную!
Между 21 и 26 мая 1918
«Семь мечей пронзали сердце…»
Семь мечей пронзали сердце
Богородицы над Сыном.
Семь мечей пронзили сердце,
А мое — семижды семь.
Я не знаю, жив ли, нет ли
Тот, кто мне дороже сердца,
Тот, кто мне дороже Сына…
Этой песней — утешаюсь.
Если встретится — скажи.
25 мая 1918
«Слезы, слезы — живая вода…»
Слезы, слезы — живая вода!
Слезы, слезы — благая беда!
Закипайте из жарких недр,
Проливайтесь из жарких век.
Гнев Господень — широк и щедр.
Да снесет его — человек.
Дай разок вздохнуть
Свежим воздухом.
Размахни мне в грудь —
Светлым посохом!
26 мая 1918
«Наградил меня Господь…»
Наградил меня Господь
Сердцем светлым и железным,
Даром певчим, даром слезным.
Оградил меня Господь
Белым знаменем.
Обошел меня Господь
Плотским пламенем.
Выше — знамя!
Бог над нами!
Тяжче камня —
Плотский пламень!
Май 1918
«Хочешь знать мое богачество…»
Хочешь знать мое богачество?
Скакуну на свете — скачется,
Мертвым — спится, птицам — свищется.
Юным — рыщется да ищется,
Неразумным бабам — плачется.
— Слезный дар — мое богачество!
Май 1918
«Белье на речке полощу…»
Белье на речке полощу,
Два цветика своих ращу.
Ударит колокол — крещусь,
Посадят голодом — пощусь.
Душа и волосы — как шелк.
Дороже жизни — добрый толк.
Я свято соблюдаю долг.
— Но я люблю вас — вор и волк!
Между 26 мая и 4 июня 1918
«Я расскажу тебе — про великий обман…»
Я расскажу тебе — про великий обман:
Я расскажу тебе, как ниспадает туман
На молодые деревья, на старые пни.
Я расскажу тебе, как погасают огни
В низких домах, как — пришелец египетских стран —
В узкую дудку под деревом дует цыган.
Я расскажу тебе — про великую ложь:
Я расскажу тебе, как зажимается нож
В узкой руке, — как вздымаются ветром веков
Кудри у юных — и бороды у стариков.
Рокот веков.
Топот подков.
4 июня 1918
«Юношам — жарко…»
Юношам — жарко,
Юноши — рдеют,
Юноши бороду бреют.
Старость — жалеет:
Бороды греют.
(Проснулась с этими стихами 22 мая 1918)
«Осторожный троекратный стук…»
Осторожный троекратный стук.
Нежный недруг, ненадежный друг, —
Не обманешь! То не странник путь
Свой кончает. — Так стучатся в грудь —
За любовь. Так, потупив взгляд,
В светлый Рай стучится черный Ад.
6 июня 1918
«Я — есмь. Ты — будешь. Между нами — бездна…»
Я — есмь. Ты — будешь. Между нами — бездна.
Я пью. Ты жаждешь. Сговориться — тщетно.
Нас десять лет, нас сто тысячелетий
Разъединяют. — Бог мостов не строит.
Будь! — это заповедь моя. Дай — мимо
Пройти, дыханьем не нарушив роста.
Я — есмь. Ты — будешь. Через десять весен
Ты скажешь: — есть! — а я скажу: — когда-то…
6 июня 1918
«Дороги — хлебушек и мука…»
Дóроги — хлебушек и мука!
Кушаем — дырку от кренделька.
Да, на дороге теперь большой
С коробом — страшно, страшней — с душой!
Тыщи — в кубышку, товар — в камыш…
Ну, а души-то не утаишь!
6 июня 1918
«Мракобесие. — Смерч. — Содом…»
Мракобесие. — Смерч. — Содом.
Берегите Гнездо и Дом.
Долг и Верность спустив с цепи,
Человек молодой — не спи!
В воротáх, как Благая Весть,
Белым стражем да встанет — Честь.
Обведите свой дом — межой,
Да не внидет в него — Чужой.
Берегите от злобы волн
Садик сына и дедов холм.
Под ударами злой судьбы —
Выше — прадедовы дубы!
6 июня 1918
«Умирая, не скажу: была…»
Умирая, не скажу: была.
И не жаль, и не ищу виновных.
Есть на свете поважней дела
Страстных бурь и подвигов любовных.
Ты, — крылом стучавший в эту грудь,
Молодой виновник вдохновенья —
Я тебе повелеваю: — будь!
Я — не выйду из повиновенья.
30 июня 1918
«Ночи без любимого — и ночи…»
Ночи без любимого — и ночи
С нелюбимым, и большие звезды
Над горячей головой, и руки,
Простирающиеся к Тому —
Кто от века не был — и не будет,
Кто не может быть — и должен быть…
И слеза ребенка по герою,
И слеза героя по ребенку,
И большие каменные горы
На груди того, кто должен — вниз…
Знаю все, что было, все, что будет,
Знаю всю глухонемую тайну,
Что на темном, на косноязычном
Языке людском зовется — Жизнь.
ПАМЯТИ БЕРАНЖЕ
Дурная мать! — Моя дурная слава
Растет и расцветает с каждым днем.
То на пирушку заведет Лукавый,
То первенца забуду за пером…
Завидуя императрицам моды
И маленькой танцовщице в трико,
Гляжу над люлькой, как уходят — годы,
Не видя, что уходит — молоко!
И кто из вас, ханжи, во время оно
Не пировал, забыв о платеже!
Клянусь бутылкой моего патрона
И вашего, когда-то, — Беранже!
Но одному — сквозь бури и забавы —
Я, несмотря на ветреность, — верна.
Не ошибись, моя дурная слава:
— Дурная мать, но верная жена!
6 июля 1918
«Я сказала, а другой услышал…»
Я сказала, а другой услышал
И шепнул другому, третий — понял,
А четвертый, взяв дубовый посох,
В ночь ушел — на подвиг. Мир об этом
Песнь сложил, и с этой самой песней
На устах — о жизнь! — встречаю смерть.
6 июля 1918
«Руки, которые не нужны…»
Руки, которые не нужны
Милому, служат — Миру.
Горестным званьем Мирской Жены
Нас увенчала Лира.
Много незваных на царский пир.
Надо им спеть на ужин!
Милый не вечен, но вечен — Мир.
Не понапрасну служим.
6 июля 1918
«Белизна — угроза Черноте…»
Белизна — угроза Черноте.
Белый храм грозит гробам и грому.
Бледный праведник грозит Содому
Не мечом — а лилией в щите!
Белизна! Нерукотворный круг!
Чан крестильный! Вещие седины!
Червь и чернь узнают Господина
По цветку, цветущему из рук.
Только агнца убоится — волк,
Только ангелу сдается крепость.
Торжество — в подвалах и в вертепах!
И взойдет в Столицу — Белый полк!
7 июля 1918
«Пахнет ладаном воздух. Дождь был и прошел…»
Пахнет ладаном воздух. Дождь был и прошел.
Из зияющих пастей домов —
Громовыми руладами рвется рояль,
Разрывая июньскую ночь.
Героическим громом бетховенских бурь
Город мстит…
«Я — страница твоему перу…»
Я — страница твоему перу.
Все приму. Я белая страница.
Я — хранитель твоему добру:
Возращу и возвращу сторицей.
Я — деревня, черная земля.
Ты мне — луч и дождевая влага.
Ты — Господь и Господин, а я —
Чернозем — и белая бумага!
10 июля 1918
«Память о Вас — легким дымком…»
Память о Вас — легким дымком,
Синим дымком за моим окном.
Память о Вас — тихим домком.
Тихий домок — Ваш — под замком.
Что за дымок? Что за домок?
Вот уже пол — мчит из-под ног!
Двери — с петлей! Ввысь — потолок!
В синий дымок — тихий домок!
10 июля 1918
«Так, высоко запрокинув лоб…»
Так, высокó запрокинув лоб,
— Русь молодая! — Слушай!—
Опровергаю лихой поклеп
На Красоту и Душу.
Над кабаком, где грехи, гроши,
Кровь, вероломство, дыры —
Встань, Триединство моей души:
Лилия — Лебедь — Лира!
Июль 1918
«Как правая и левая рука…»
Как правая и левая рука,
Твоя душа моей душе близка.
Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.
Но вихрь встает — и бездна пролегла
От правого — до левого крыла!
10 июля 1918
«Рыцарь ангелоподобный…»
Рыцарь ангелоподобный —
Долг! — Небесный часовой!
Белый памятник надгробный
На моей груди живой.
За моей спиной крылатой
Вырастающий ключарь,
Еженощный соглядатай,
Ежеутренний звонарь.
Страсть, и юность, и гордыня —
Все сдалось без мятежа,
Оттого что ты рабыне
Первый молвил: — Госпожа!
14 июля 1918
«Доблесть и девственность! — Сей союз…»
Доблесть и девственность! — Сей союз
Древен и дивен, как Смерть и Слава.
Красною кровью своей клянусь
И головою своей кудрявой —
Ноши не будет у этих плеч,
Кроме божественной ноши — Мира!
Нежную руку кладу на меч:
На лебединую шею Лиры.
27 июля 1918
«Свинцовый полдень деревенский…»
Свинцовый полдень деревенский.
Гром отступающих полков.
Надменно—нежный и не женский
Блаженный голос с облаков:
|
The script ran 0.01 seconds.