1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 
     

11-205    

     

     

После, лишь только Атрид, пораженный  копьем иль стрелою,    

На колесницу взберется, Зевес тебя  силой оденет,    

Будешь сражаться, пока не подступишь  к судам многогребным    

Солнце пока не зайдет и священный не  спустится сумрак".    

Так говоря, быстроногая прочь  удалилась Ирида.    

     

     

11-210    

     

     

Гектор в доспехах войны соскочил с  колесницы на землю;    

Острые копья колебля, кругом обошел  он все войско,    

Всех побуждая сражаться и вызвал  ужасную свалку.    

Те повернулись и грудью ахейское  встретили войско.    

В свой же черед и ахейцы свои  укрепили фаланги.    

     

     

11-215    

     

     

Бой закипел, оба войска сошлись. И  Атрид Агамемнон    

Ринулся первый: желал впереди всех  других он сражаться.    

Ныне скажите мне, Музы, домов  Олимпийских жилицы,    

Кто из троянцев самих или войска  союзников славных    

Против царя Агамемнона выступил  первый навстречу?    

     

     

11-220    

     

     

Ифидамас, и большой, и воинственный  сын Антенора,    

Он, кто возрос в плодородной Фракии,  питающей агнцев.    

Дедом по матери был он с младенчества  в доме воспитан,    

Славным Киссеем, отцом  прекрасноланитной Феаны.    

После, когда уж достиг он поры  возмужалости славной,    

     

     

11-225    

     

     

Дед удержал его дома, и дочь свою дал  ему в жены.    

Но и женатый покинул он брачное ложе  для славы    

И на двенадцати отплыл кривых  кораблях к Илиону.    

Но соразмерные эти суда он оставил в  Перкоте,    

Сам же отправился пеший и прибыл в  священную Трою.    

     

     

11-230    

     

     

Он то и вышел тогда против сына Атрея  навстречу.    

Только что оба сошлись, наступая один  на другого.    

Быстрый Атрид промахнулся: копье его  мимо скользнуло.    

Ифидамас же пониже от панциря в пояс  ударил,    

Сам поналег на копье, своей тяжкой  руке доверяясь,    

     

     

11-235    

     

     

Только не смог он пробить пестро  разукрашенный пояс:    

На серебро наскочив, острие как свинец,  изогнулось.    

И, разъяренный как лев, царь Атрид  ухватился за древко,    

Мощной рукой потянул и копье у  противника вырвал,    

Тут же мечом разрубил ему шею и члены  расслабил.    

     

     

11-240    

     

     

Так злополучный свалился и сном  успокоился медным,    

Пал, за сограждан сражаясь, вдали от  законной супруги,    

Юной, чьих ласк не видал, хоть и  много принес ей подарков:    

Сто подарил ей сперва он быков, а  потом обещал ей    

Тысячу коз и овец, что паслись в его  стаде несчетном.    

     

     

11-245    

     

     

Тою порой Агамемнон Атрид, обнажив  его тело,    

Быстро к толпе аргивян удалился с  прекрасным оружьем.    

Только что это увидел Коон, средь  мужей знаменитый,    

Сын первородный царя Антенора, и  тяжкое горе    

Очи затмило ему: пожалел он о брате  погибшем.    

     

     

11-250    

     

     

Стал он с копьем своим сбоку, от сына  Атрея незримо,    

И посредине руки, ниже локтя, ударил  героя;    

Вышло насквозь острие светлой медью  снабженного древка.    

Царь Агамемнон, владыка мужей, в  первый миг содрогнулся,    

Но не оставил сраженья и гибельной  битвы не бросил.    

     

     

11-255    

     

     

С пикой, питомицей вихря, он ринулся  вслед за Кооном.    

Тот увлекал торопливо, убитого брата  родного,    

За ногу взяв, и на помощь сзывал всех  троянцев храбрейших.    

Но между тем, как он труп волочил,  его острою медью    

Ранил под круглым щитом Агамемнон и  члены расслабил.    

     

     

11-260    

     

     

И, подбежав, отрубил ему голову тут  же над братом.    

Так сыновья Антенора, под мощной  рукою Атрида,    

Оба свершили свой жребий и в область  Аида спустились.    

Долго, пока еще теплая кровь истекала  из раны,    

Царь Агамемнон Атрид, остальные ряды  обегая,    

     

     

11-265    

     

     

Медью копья и меча и большими камнями  сражался.    

После ж, как рана засохла и кровь  перестала сочиться,    

Резкие боли проникли в могучую душу  Атрида.    

Точно как острые стрелы болей  роженицу пронзают,    

Те, что Илифии мечут, помощницы в  муках рожденья,    

     

     

11-270    

     

     

Дочери Геры богини, виновницы горьких  страданий:    

Острые боли такие пронзили и душу  Атрида.    

На колесницу вскочил он и дал  приказанье вознице    

Гнать к углубленным судам, ибо  сердцем от мук обессилел.    

Все же он, голос возвысив,  пронзительно крикнул данайцам:    

     

     

11-275    

     

     

"Милые други, вожди и советники  войска ахеян!    

Сами старайтесь теперь отразить от  судов мореходных    

Грозный сражения шум, оттого что  Зевес Промыслитель    

Не пожелал, чтобы я целый день против  Троян сражался".    

Так он сказал, и возница, стегнув по  коням пышногривым,    

     

     

11-280    

     

     

К быстрым погнал их судам, и, не  против желанья помчавшись,    

Кони, со взмыленной грудью, внизу  обдаваемы прахом,    

Быстро несли из сраженья царя,  изнуренного болью.    

Гектор, едва увидал, что Атрид  удалился из битвы,    

Зычно воскликнул, взывая к троянским  бойцам и ликийским:    

     

     

11-285    

     

     

"Други троянцы, ликийцы, дардане  – бойцы удалые,    

Будьте мужами теперь, помышляйте о  бранной отваге!    

Воин храбрейший ушел, мне ж готовит  великую славу    

Зевс Громовержец. Направьте коней  своих цельнокопытных    

Прямо на мощных данайцев, чтоб славой  великой покрыться".    

     

     

11-290    

     

     

Так говоря, пробудил он в троянцах  отвагу и силу.    

Точно охотник, преследуя льва или  дикого вепря,    

Стаю собак белозубых в погоню за ним  направляет:    

Так Приамид, уподобясь губителю  смертных Арею,    

Против ахейских дружин устремил  непреклонных троянцев.    

     

     

11-295    

     

     

Сам он в переднем ряду выступал,  горделивый душою,    

И налетел на сраженье, подобно грозе  поднебесной,    

Если, обрушась, она темносинее море  взволнует.    

Первым кого же убил и кого из ахейцев  последним    

Гектор, Приама дитя, когда Зевс  даровал ему славу?    

     

     

11-300    

     

     

Первым убил он Эзея, потом Антиноя,  Опита,    

Также Долопса Клитида, Офелтия и  Агелая,    

Ора, Эзимна и стойкого в битве бойца  Гиппоноя.    

Всех их, данайских вождей, умертвив,  на толпу он нагрянул.    

Точно как западный ветер, дохнув  ураганом могучим,    

     

     

11-305    

     

     

Тучи размечет, сгущенные южным  порывистым ветром,    

И, закрутившись, огромный поднимется  вал, и без счета    

Брызги высоко взлетят, под дыханьем  блуждающей бури:    

Столько ж голов аргивян под рукой  Приамида упало.    

Быть бы несчастью тогда и свершиться  делам безвозвратным,    

     

     

11-310    

     

     

На корабли устремилось бы войско  бегущих ахеян,    

Если бы царь Одиссей не воззвал к  Диомеду герою:    

"Славный Тидид, неужель мы  забыли о бранной отваге?    

Ближе, мой милый, сюда, стань со мною.  То будет позором,    

Если захватит суда шлемовеющий Гектор  великий".    

     

     

11-315    

     

     

И, отвечая, сказал Диомед, сын Тидея  могучий:    

"Я то останусь в бою и тебя  поддержу, только прока    

Будет немного от нас, ибо Зевс,  облаков собиратель,    

Ныне троянцам охотней, чем нам,  посылает победу".    

Молвил и в прах с колесницы копьем  ниспровергнул Фимбрея,    

     

     

11-320    

     

     

В правый ударив сосец. В то же время  от рук Одиссея    

Пал Молион, богоравный возница того  полководца.    

Сделав негодными к бою, они отошли от  упавших    

И на толпу устремились, свирепствуя,  будто два вепря,    

Что на охотничьих псов опрокинулись,  полны отваги:    

     

     

11-325    

     

     

Так они гнали троянцев, губя. И  свободно вздохнуло    

Войско ахеян, досель перед Гектором  дивным бежавших.    

Тою порою они колесницу отбили,  низвергнув    

Двух из народа храбрейших, детей  перкозийца Меропса.    

Лучший гадатель из всех, на войну  мужегубную детям    

     

     

11-330    

     

     

Не разрешил он идти, но они не  послушали слова,    

Ибо вперед увлекали их Парки погибели  черной.    

Их Диомед, сын Тидея, копья  знаменитый метатель,    

Жизни лишил и дыханья, и славные взял  их доспехи.    

А Лаертид Одиссей Гипподама убил с  Гиперохом.    

     

     

11-335    

     

     

С Иды взирая, в то время над ними  простер Громовержец    

Равные жребии битвы; они ж умерщвляли  друг друга.    

Тою порой сын Тидея в бедро поразил  Агастрофа,    

Сына Пеона бойца. Тут бы бегством  спастись, да не близко    

Кони троянца стояли; его погубило  безумье,    

     

     

11-340    

     

     

Ибо возница держал лошадей вдалеке,  сам же пеший    

В первом ряду бушевал он, пока не  сгубил своей жизни.    

Гектор, завидевши их меж рядами,  вперед устремился,    

Зычно крича, а за ним повалили  фаланги троянцев.    

Вздрогнул, заметив его, Диомед, среди  боя отважный,    

     

     

11-345    

     

     

И Одиссею промолвил, к нему  подошедшему близко:    

"Снова на нас этот бич  надвигается, Гектор могучий,    

Только давай устоим, подождем и  прогоним троянца".    

Так он сказал и, потрясши, копье  длиннотенное бросил,    

Не промахнулся тогда сын Тидея, но, в  голову целя,    

     

     

11-350    

     

     

Поверху шлема ударил, и медь  отскочила от меди,    

Тела не тронув прекрасного: шлем  воспротивился крепкий,    

С гребнем высоким, трехпластный,  подарок царя Аполлона.    

Гектор мгновенно назад отскочил и с  толпою смешался.    

Стал он, упав на колени, могучей  рукой упираясь    

     

     

11-355    

     

     

В землю, в то время, как взоры  окутались черною ночью.    

Но между тем как Тидид средь передних  бойцов направлялся    

Вслед за копьем полетевшим,  воткнувшимся в землю поодаль,    

Гектор очнулся и, быстро вскочив на  свою колесницу,    

К войску троянцев погнал и погибели  черной избегнул.    

     

     

11-360    

     

     

Длинным копьем потрясая, воскликнул  Тидид знаменитый:    

"Снова, собака, ты смерти избегнул  теперь, хоть опасность    

Близко была. Аполлон из беды тебя  вызволил снова!    

Видно, взывая к нему, ты вступаешь  меж копий свистящих.    

Только покончу с тобой и потом, среди  битвы столкнувшись,    

     

     

11-365    

     

     

Если средь вечных богов у меня хоть  один есть заступник.    

Но устремлюсь я покуда на прочих,  кого ни настигну".    

Молвив, оружье совлек с Пэонида,  метателя копий.    

Тою порой Александр, муж Елены  прекрасноволосой,    

Начал натягивать лук против пастыря  войска Тидида,    

     

     

11-370    

     

     

Прячась за мраморный столб, на могильном  холме рукотворном    

Ила, потомка Дардана, старейшины  древнего Трои.    

И между тем как Тидид с груди  Агастрофа героя    

Панцирь блестящий снимал, также щит с  его плеч и тяжелый    

Шлем с головы, Александр нажимал  рукоятку от лука.    

     

     

11-375    

     

     

И не напрасно стрела из руки Приамида  помчалась:    

В правую ногу в подъем он попал и,  насквозь пролетевши,    

В землю воткнулась стрела. И ликующим  смехом залившись,    

Выскочил он из засады и слово сказал,  похваляясь:    

"В цель я попал, не напрасно  стрела полетела. О, если б    

     

     

11-380    

     

     

В пах угодил я повыше и жизни лишил  тебя ныне!    

После всех бедствий, быть может,  тогда бы вздохнули троянцы,    

Ибо как лев среди блеющих коз, ты  внушаешь им ужас".    

Духом не дрогнув, ему отвечал сын  Тидея могучий:    

"Тоже стрелок и обидчик! На дев  бы глядел, а не хвастал    

     

     

11-385    

     

     

Луком блестящим своим! Вот осмелься в  оружии выйти    

И убедишься, насколько твой лук и все  стрелы помогут!    

Ныне, подошву ноги оцарапав, ты так  расхвалился,    

Я ж и не чувствую, точно ребенок  ударил иль дева.    

Ибо тупой долетает стрела малосильного  труса.    

     

     

11-390    

     

     

Быстрые стрелы мои, даже если немного  заденут,    

Рану наносят не так: они мужа кладут  бездыханным.    

С горя по нем и супруга ногтями лицо  раздирает,    

Дети его сиротеют, и, прах обагрив  своей кровью,    

Сам он гниет, а кругом больше птиц  соберется, чем женщин".    

     

     

11-395    

     

     

Так он сказал. И тогда Одиссей  копьеносец, приблизясь,    

Стал впереди, а за ним сын Тидея,  присев, из подошвы    

Быструю вынул стрелу, его тело  пронзило страданье.    

На колесницу вскочив, он соратнику  дал повеленье    

Гнать к углубленным судам, ибо  сердцем от мук обессилел.    

     

     

11-400    

     

     

Тою порой Одиссей был себе самому  предоставлен.    

Не находилось при нем никого, ибо все  устрашились.    

Тяжко вздохнув, к своему обратился он  храброму сердцу:    

"Горе мне, что предприму я?  Позорно, толпы испугавшись,    

Прочь побежать иль ужасно с толпой  одному состязаться,    

     

     

11-405    

     

     

Ибо всех прочих данайцев Кронид  устрашил Олимпиец.    

Только зачем я теперь вопрошаю об  этом свой разум?    

Знаю и так хорошо, что из битвы лишь  трус убегает.    

Кто же в бою первенствует, тот должен  стоять непреклонно,    

Сам ли наносит удары, другие ль его  поражают".    

     

     

11-410    

     

     

Но между тем как он это обдумывал в  мыслях и в сердце,    

С разных сторон подоспели ряды  щитоносцев троянских    

И оцепили его, окружили свою же  погибель.    

Точно как стая собак и юноши, полные  силы,    

Выследят вепря, когда из глубокой  выходит он чащи,    

     

     

11-415    

     

     

Белые зубы остря меж изогнутых  челюстей крепких;    

Псы налегают кругом, и хоть слышно,  как лязгают зубы,    

Всеж не отходят от зверя, ужасного  силой и видом:    

Так Одиссея, любезного Зевсу, теснили  троянцы.    

Он же, на них наскочив с длиннотенным  копьем заостренным,    

     

     

11-420    

     

     

Первым в плечо поразил беспорочного  Деиопита,    

После того умертвил и Фоона бойца и  Эннома,    

Керсидамаса потом, с лошадей  соскочившего наземь,    

Снизу ударил в живот под щитом  округленным.    

В прах повалился троянец, хватая  ладонями землю.    

     

     

11-425    

     

     

Их покидая, он ранил копьем Гиппасида  Харопса,    

Брата родного Сокоса, бойца,  знаменитого родом.    

К брату на помощь тогда устремился  Сокос богоравный,    

Близко он стал, подошедши, и слово  сказал Одиссею:    

"Славный герой Одиссей,  неустанный в трудах и обманах,    

     

     

11-430    

     

     

Ныне тебе предстоит иль Гиппаса  детьми возгордиться,    

Двух умертвивши подобных мужей и  забрав их доспехи,    

Иль самому под моим же погибнуть  копьем заостренным".    

Так произнесши, ударил он в щит  равномерно округлый.    

Через блистательный щит копье тяжело  пролетело.    

     

     

11-435    

     

     

И, через панцирь проникнув,  отделанный с дивным искусством,    

С ребер оно отделило всю кожу, но в  чрево героя    

Глубже проникнуть ему помешала Паллада  Афина.    

Понял герой, что копье не на место  смертельное пала.    

Быстро назад отступил он и слово  промолвил Сокосу:    

     

     

11-440    

     

     

"А, злополучный, сейчас тебя  злая погибель постигнет.    

Правда, меня прекратить ты заставил с  Троянцами битву,    

Но говорю я тебе, что сегодня и тут  же обнимешь    

Черную Парку и смерть, этим острым  копьем пораженный.    

Мне ты дашь славу, Аиду ж, конями  известному, душу".    

     

     

11-445    

     

     

Так он сказал, а Сокос между тем  убегал, повернувшись,    

Но, обращенному в бегство вонзил  Одиссей богоравный    

В спину копье между плеч и оно через  грудь пролетело.    

Звякнув оружьем, он пал и над ним  Лаертид похвалялся:    

"Храбрый Сокос, сын Гиппаса,  коней укротителя быстрых,    

     

     

11-450    

     

     

Смерть обогнала тебя, от нее ты и  бегством не спасся.    

О, злополучный, тебе ни почтенная  мать, ни родитель    

Мертвому глаз не закроет. Скорей  плотоядные птицы    

Выклюют их, вкруг тебя потрясая  густыми крылами.    

Мне ж, как умру, богоравные тризну  устроят ахейцы".