1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 
     

10-35    

     

     

Первый промолвил тогда Менелай, среди  боя отважный:    

"Брат дорогой, ты зачем  ополчаешься так? Иль намерен    

Ты из дружины кого в соглядатаи  вызвать к троянцам?    

Сильно боюсь, что никто на такой не  отважится подвиг, –    

Ночью священной пойти одному в  неприятельский лагерь,    

     

     

10-40    

     

     

Чтобы тайком осмотреть: дерзновенным  владел бы он сердцем".    

И, отвечая ему, Агамемнон владыка  промолвил:    

"Ныне и мне, и тебе, Менелай, о,  питомец Зевеса,    

Нужен полезный совет, что сберечь бы  помог иль избавить    

Войско ахейцев и флот. Изменились  намеренья Зевса,    

     

     

10-45    

     

     

И преклонился душою он больше к дарам  Приамида.    

Ибо еще я досель не видал и рассказа  не слышал,    

Чтобы один человек столько бед  совершил в день единый,    

Сколько теперь причинил нам Зевесом  возлюбленный Гектор,    

Смертный простой, ни богини любезный  потомок, ни бога.    

     

     

10-50    

     

     

Дел он свершил, о которых, я думаю,  долго и часто    

Будем, скорбя, вспоминать: столько  бед совершил он ахейцам.    

Но отправляйся, к судам поскорее беги  и Аякса    

С Идоменеем зови, я же к Нестору  старцу отправлюсь    

И посоветую встать, – может  быть, он придти согласится    

     

     

10-55    

     

     

К страже в отряд их священный, а  также начальствовать ими.    

Будут охотно они его слушаться; сын  его милый    

С Идоменеевым другом, вождем  Мерионом, над стражей    

Приняли власть, им двоим доверяем мы  больше, чем прочим".    

И отвечал ему так Менелай, полководец  бесстрашный:    

     

     

10-60    

     

     

"Как посоветуешь мне и прикажешь  ты царственным словом:    

Там ли средь них оставаться и ждать  твоего к ним прихода,    

Или назад прибежать, передавши твое порученье?"    

Снова к нему обращаясь, владыка  сказал Агамемнон:    

"Там оставайся; не то  разминуться мы можем друг с другом,    

     

     

10-65    

     

     

Вместе блуждая: дорог здесь разбито  не мало.    

Всех окликай на ходу, повели им от  сна воздержаться,    

Каждого мужа зови ты по отчеству,  также по роду,    

Всех величай, восхваляй, перед ними  не надо гордиться.    

Сами должны мы теперь потрудиться.  Как видно, с рожденья    

     

     

10-70    

     

     

Зевс Олимпиец на нас возложил это  тяжкое горе".    

Так говоря, царь Атрид отпустил с  наставлением брата.    

Сам же, немедля, отправился к  Нестору, пастырю войска.    

Пред кораблем чернобоким, близь  ставки, на мягкой постели    

Старца нашел он; доспехи прекрасные  рядом лежали, –    

     

     

10-75    

     

     

Выпуклый щит, два копья, также шлем  из блистающей меди;    

Тут же был брошен пестро-разукрашенный  пояс; им старец    

Тело свое опоясывал, в пагубный бой  отправляясь,    

Войско ведя, – ибо он не  смирялся пред старостью грустной.    

Голову быстро подняв, он привстал,  опираясь на локоть,    

     

     

10-80    

     

     

И обратился к Атриду и слово сказал,  вопрошая:    

"Кто ты, идущий один вдоль  судов, по широкому стану,    

В мраке ночном, когда люди другие  объяты покоем?    

Мужа из стражи ночной иль кого из  товарищей ищещь?    

Голос подай! На меня так не двигайся,  молча. Что нужно?"    

     

     

10-85    

     

     

И отвечая ему, царь мужей Агамемнон  промолвил:    

"Нестор, потомок Нелея, великая  слава ахейцев!    

Ты Агамемнона видишь, кого одного  среди смертных    

Зевс осудил Олимпиец на вечные муки,  покуда    

Станет дыханья в груди и двигаться  будут колени.    

     

     

10-90    

     

     

Так я скитаюсь теперь, оттого что мне  сон благодатный    

Глаз не сомкнул: о войне и несчастьях  данайцев забочусь.    

Страшно боюсь за судьбу аргивян, и в  душе моей прежней    

Твердости нет. Я тревогой объят: из  груди моей сердце    

Выпрыгнуть хочет и дрожью объяты  прекрасные члены.    

     

     

10-95    

     

     

Если ты к делу готов – ибо сон и тебя  не коснулся –    

Дай-ка отправимся к страже поблизости  здесь и посмотрим,    

Не обессилены ль мужи усталостью  вместе с дремотой,    

Не улеглись ли и спят, совершенно  забыв про охрану.    

Враг расположен вблизи; между тем  ничего мы не знаем,    

     

     

10-100    

     

     

Не порешит ли еще он в течение ночи  сразиться".    

И, отвечая, сказал ему Нестор,  наездник Геренский:    

"О, многославный Атрид, о,  владыка мужей Агамемнон!    

Мудрый Зевес, может статься, не все  замышленья исполнит    

Гектора, как он теперь ожидает. Еще  он, надеюсь,    

     

     

10-105    

     

     

Многих натерпится бед, когда славный  Ахилл, сын Пелея,    

Милое сердце свое отвратит от  тяжелого гнева.    

Рад я с тобою идти. По дороге и  прочих разбудим:    

И Диомеда, метателя копий, и сына  Лаерта,    

Скорого в битвах Аякса и мощного сына  Филея.    

     

     

10-110    

     

     

Если б к тому ж кто-нибудь согласился  пойти и призвать к нам    

Идоменея царя и Аякса, подобного  богу,    

Ибо не близко стоят их суда, далеко  от нас будет.    

Но Менелая царя, как бы ни был он мил  и почтенен,    

Буду за то порицать – и не скрою,  хоть гневаться можешь –    

     

     

10-115    

     

     

Что он покоится сном, а тебе  предоставил трудиться.    

Должен бы сам он теперь потрудиться и  войска старейшин    

Всех умолять: приближается не  выносимое горе".    

И, отвечая ему, царь мужей Агамемнон  промолвил:    

"Сам бы его пожурить я в другое  просил тебя время,    

     

     

10-120    

     

     

Ибо нередко он медлит и мало желает  трудиться.    

Он уступает не лени или неспособности  мыслить,    

Но на меня все взирает и ждет моего  понуканья.    

Ныне же раньше меня он проснулся и  первый явился.    

Сам я его отослал пригласить всех,  кого ты исчислил.    

     

     

10-125    

     

     

Но поспешим. Остальных мы найдем  среди стражи    

Подле ворот, ибо там я назначил им  вместе собраться".    

И, отвечая, сказал ему Нестор,  наездник Геренский:    

"Ежели так, то никто из ахеян  его не осудит,    

Слову ослушным не будет, какое ни  даст приказанье".    

     

     

10-130    

     

     

Так ему старец промолвил и, грудь  облачивши хитоном,    

Пару сандалий красивых к блестящим  ногам подвязал он,    

Плащ на плече застегнул он пурпурного  цвета, широкий,    

Сшитый из ткани двойной, с густо  вьющейся шерстью наружу.    

Древко огромное взял с наконечником  острым из меди    

     

     

10-135    

     

     

И устремился поспешно к судам аргивян  меднобронных.    

Прежде всего Одиссея, по мудрости  равногоЗевсу,    

Нестор, наездник Геренский, от сна  разбудить попытался,    

Зычно крича. И донесся тот окрик до  сердца героя.    

Вышел из ставки он тотчас и слово  такое сказал им:    

     

     

10-140    

     

     

"Ночью священной зачем вдоль  судов по широкому стану    

Бродите ныне одни? Неотложное ль дело  случилось?    

И, отвечая, сказал ему Нестор,  наездник Геренский:    

"Зевса питомец, Лаерта дитя,  Одиссей многоумный,    

Ты не сердись, ибо горе большое  настигло ахейцев.    

     

     

10-145    

     

     

С нами ступай, мы разбудим и всех  стальных, с кем прилично    

Вместе обдумать совет, бежать ли  теперь иль сражаться?"    

Так он сказал. Одиссей многоумный  вернулся в палатку,    

Щит испещренный накинул на плечи и  вышел к обоим.    

К сыну Тидея пошли и застали они  Диомеда    

     

     

10-150    

     

     

Вместе с оружьем вне ставки. Кругом  почивала дружина;    

Каждый под голову щит положил свой:  их копья прямые    

Воткнуты нижним концом были в землю,  а сверху далеко    

Медь пламенела, как молнии Зевса  отца. Между ними    

Спал и герой, подослав недубленую  шкуру воловью,    

     

     

10-155    

     

     

А в головах у него расстилался ковер  многоцветный.    

Ставши вблизи, разбудил его Нестор,  наездник Геренский,    

Сильно толкнувши ногой, и корить  пробужденного начал:    

"Встань, сын Тидея! Ужели всю  ночь будешь спать непробудно?    

Разве не слышишь, как близко от флота  по скату долины    

     

     

10-160    

     

     

Дети троянцев сидят? Разделяет нас  мало пространства".    

Так он сказал, и от сна сын Тидея  мгновенно очнулся.    

К Нестору речь обращая, он слово крылатое  молвил:    

"Неутомим ты, о, старец, и не  покидаешь работы.    

Разве моложе тебя никого нет средь  войска ахеян,    

     

     

10-165    

     

     

Кто бы теперь согласился от сна  разбудить полководцев,    

Всех обходя по порядку? Но ты не  сговорчив, о, старец!"    

И, отвечая, сказал ему Нестор,  наездник Геренский:    

"Точно, мой милый, все это ты  высказал с правдой согласно.    

Есть у меня беспорочные дети, есть  много дружины.    

     

     

10-170    

     

     

Мог бы из них кто-нибудь обойти и  созвать полководцев.    

Но удручает теперь аргивян величайшее  горе.    

Ныне ахеяне все, на меча острие  распростерты,    

Либо печальный конец, либо жизнь  предстоит и спасенье.    

Но поспеши, Филеида и быстрого в  битве Аякса    

     

     

10-175    

     

     

Сам разбуди, коль жалеешь меня: ты к  тому же и младший!"    

Молвил. Тот бросил до пят доходившую  шкуру    

Страшного силой, огромного льва и  мечом ополчился.    

В путь он немедля пошел и привел,  разбудивши, героев.    

Вскоре собрались они и, когда  очутились меж стражей,    

     

     

10-180    

     

     

Ни одного из вождей не нашли от  усталости спящим.    

Бодрствуя, в ярких доспехах войны,  полководцы сидели.    

Точно как псы беспокойно овец  охраняют в загоне,    

Если заслышат рычанье бесстрашного  дикого зверя,    

В чащи лесные сходящего с гор; шум  смятенья великий    

     

     

10-185    

     

     

Люди подъемлют и псы, – в них  желание сна погибает:    

Также от век полководцев, в ту грустную  ночь стороживших,    

Сладостный сон отлетел, ибо часто они  обращались    

В сторону поля, не слышно ль оттуда  идущих троянцев.    

Радость почуял старик, увидав их, и  громко одобрил.    

     

     

10-190    

     

     

К ним обращаясь тогда, он промолвил  крылатое слово:    

"Так вы и впредь сторожите, о,  милые дети. Дремоте    

Пусть не поддастся никто, да врагов  не обрадуем наших".    

Так говоря, он чрез ров перепрыгнул.  За ним поспешили    

Следом цари аргивян, приглашенные им  для совета.    

     

     

10-195    

     

     

Был Мерион среди них, также Нестора  сын благородный,    

Ибо цари их просили участвовать в  общем совете.    

И, через вырытый ров перепрыгнув, они  поместились    

В месте просторном, где чистой земля  оставалась от трупов.    

В месте, откуда назад обратился  стремительный Гектор,    

     

     

10-200    

     

     

Много ахейцев убив, когда ночь всю  окрестность покрыла.    

Там разместились они и беседовать  стали друг с другом.    

Первый со словом тогда обратился к  ним Нестор Геренский:    

"Други! Ужель никого между нами  отважное сердце    

Не побуждает к бесстрашным троянцам  отправиться в лагерь?    

     

     

10-205    

     

     

Мог бы кого из врагов он забрать на  окраинах стана,    

Мог бы молву как-нибудь он услышать о  том средь троянцев,    

Что порешили они в своем сердце?  Упорно ль желают    

Здесь оставаться вблизи от судов, иль  намерены скоро    

В город обратно уйти, покоривши  ахейское войско?    

     

     

10-210    

     

     

Все это выведать мог бы, потом  невредимый обратно    

К нам бы пришел. Велика в поднебесной  была б его слава    

Между людьми, и почетный ему бы  достался подарок.    

Сколько ни есть воевод, что судами  начальствуют властно,    

Каждый отдельно овцу ему черную в дар  предназначит,    

     

     

10-215    

     

     

Матку с ягненком сосущим, –  награду, которой нет равной.    

Будет присутствовать он на пирах и  собраньях".    

Так он промолвил, и все неподвижно  хранили молчанье.    

И, наконец, Диомед отозвался, средь  боя отважный:    

"Нестор, меня побуждает и сердце  и дух мой бесстрашный    

     

     

10-220    

     

     

В лагерь враждебных мужей,  пребывающих близко троянцев,    

Тайно проникнуть. Но если б другой  мне сопутствовал воин,    

Крепче была бы надежда, и тверже  решимость обоих.    

Двое коль вместе идут, кто-нибудь  всегда раньше заметит,    

Как им полезнее быть, но один, даже  если б заметил,    

     

     

10-225    

     

     

Все ж неподвижнее духом, – его  измышленья слабее".    

Так он сказал, – и сопутствовать  много вождей пожелало:    

Вызвались оба Аякса, служители бога  Арея,    

Вызвался вождь Мерион, также Нестора  сын благородный,    

Вызвался царь Менелай, сын Атрея,  копьем знаменитый,    

     

     

10-230    

     

     

Да Одиссей терпеливый идти пожелал и  проникнуть    

В лагерь врагов, ибо сердце в груди  его вечно дерзало.    

Слово тогда между ними сказал царь  мужей Агамемнон:    

"О, Диомед, сын Тидея, душе моей  много любезный!    

Выбери сам ты кого пожелаешь, в  товарищи мужа,    

     

     

10-235    

     

     

Из предстоящих сильнейшего, –  вызвалось много героев!    

Только из чувства стыда как бы ты не  забыл о храбрейшем,    

Как бы не выбрал кого послабее, стыду  ли поддавшись,    

Или взирая на знатность рожденья и  первенство власти".    

Так он сказал, опасаясь в душе за  царя Менелая.    

     

     

10-240    

     

     

Слово промолвил опять Диомед, среди  боя отважный:    

"Если вы мне самому разрешите  товарища выбрать,    

Как позабуду тогда о божественном я  Одиссее, –    

Муже, чей дух непреклонный находчив  во всякой напасти,    

И возлюбила которого дочь Громовержца  Афина.    

     

     

10-245    

     

     

Если его да в попутчики мне, –  из огня невредимо    

Оба вернемся к судам, оттого что он  думать умеет".    

И терпеливый ему отвечал Одиссей  богоравный:    

"Не восхваляй меня слишком и не  порицай, сын Тидея!    

Ибо ты речь обращаешь к ахейцам, кто  все это знает.    

     

     

10-250    

     

     

Но поспешим. Подвигается ночь, и заря  уже близко.    

Звезды ушли далеко и склонились. Уж  больше двух долей    

Ночи прошло; только третья нам доля  осталась".    

Так говоря, облачились в доспехи  блестящие оба,    

Сыну Тидееву дал Фразимед, внук  возницы Нелея,    

     

     

10-255    

     

     

Меч обоюдный и щит (тот свои подле  судна оставил).    

Кожаный шлем возложил он на голову  сына Тидея,    

Шлем без султана и гребня; зовут его  плоскою каской,    

Голову им защищают в бою лишь бойцы  молодые.    

А Мерион Одиссею свой лук предоставил  с колчаном,    

     

     

10-260    

     

     

Дал ему меч и на голову шлем возложил  свой, из кожи    

Сделанный крепко. Внутри этот шлем  неразрывно смыкался    

Множеством тонких ремней, а снаружи  держался клыками    

Белыми от среброзубого вепря,  усаженный ими    

Дивно, с искусством большим, –  посредине ж был войлоком выстлан.    

     

     

10-265    

     

     

Некогда отнял его у Аминтора, сына  Ормена,    

Вождь Автолик в Елеоне, разрушив  дворец его крепкий.    

Амфидамасу Киферскому шлем подарил он  в Скандее;    

Амфидамас подарил его Молу на память,  как гостю;    

Тот его отдал носить Мериону,  любезному сыну;    

     

     

10-270    

     

     

Голову он Одиссея теперь покрывал,  защищая.    

Оба вождя, ополчившись в доспехи  ужасные брани,    

Быстро ушли, оставляя на месте других  полководцев.    

Справа тогда от пути им богиня  Паллада Афина    

Цаплю навстречу послала; ее не видали  глазами    

     

     

10-275    

     

     

В сумерках ночи они, только слышали,  как закричала;    

Птице обрадован был Одиссей и  взмолился Афине:    

"Внемли молитве моей, дочь  Эгидодержавного Зевса!    

Ты, кто во всех мне трудах  предстоишь, от кого не могу я    

Скрыться, куда бы ни шел, –  возлюби меня ныне, Паллада!    

     

     

10-280    

     

     

Дай невредимым вернуться к судам,  хорошо оснащенным,    

Дело большое свершить, чтоб запомнили  дети троянцев!"    

В свой же черед Диомед стал молиться,  средь боя отважный:    

"Ныне услышь и меня, непобедная  дочь Громовержца!    

Ты мне сопутствуй, как прежде отца  моего провожала