1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 
     

     

9-500    

     

     

И возлияньем вина, и жертвой, и  запахом жира.    

Ибо Мольбы – это дочери Зевса,  великого силой,    

Хромы. С морщинистой кожей, с  глазами, глядящими косо,    

Вслед за Обидой они озабоченно сзади  плетутся.    

Только Обида сильна и проворна: она  оставляет    

     

     

9-505    

     

     

Их далеко за собой и, всю землю  кругом обегая,    

Многих язвит, а Мольбы, отставая,  несут исцеленье.    

Тот, кто приветит представших пред  ним дочерей Олимпийца,    

Пользу и сам обретет: и они его  просьбы услышат.    

Кто ж от себя оттолкнет их и с гневом  упорным отвергнет,    

     

     

9-510    

     

     

Против того обратят они Зевса, моля,  чтоб Обида    

Всюду гналась вслед за ним, чтоб свой  гнев искупил он, терзаясь    

Не откажи, Ахиллес, дочерям Олимпийца  в почете,    

Ибо они преклоняли сердца знаменитых  героев.    

Если б тебе Агамемнон даров не принес  и в грядущем    

     

     

9-515    

     

     

Не обещал принести, а упорствовал в  гневе жестоком,    

Я бы и сам не просил, чтобы ты,  отказавшись от гнева,    

Детям ахейцев помог, как в тебе ни  нуждаются сильно.    

Ныне он много дает, да еще обещает в  грядущем,    

Ныне с мольбою к тебе, средь  ахейского войска избравши    

     

     

9-520    

     

     

Лучших послал он мужей, всех милее  тебе из данайцев.    

Не презирай их речей, их поступка не  делай бесплодным.    

Гнев твой доныне, Ахилл, порицания не  был достоин.    

Слава идет о мужах, о героях времен  стародавних,    

Что и они поддавались порою жестокому  гневу,    

     

     

9-525    

     

     

Но умягчались дарами, словам  убежденья внимали.    

Старое вспомнил я дело, для вас,  может быть и не новость, –    

Все же, как было, хочу рассказать  вам, друзья дорогие:    

– Этолияне, упорные в битве, и  войско куретов    

Бились вкруг стен Калидона, друг с  друга снимая доспехи.    

     

     

9-540    

     

     

Этолияне прекрасный родной Калидон  защищали,    

Войско куретов горело желанием город  разрушить.    

Эту беду златотронная им Артемида  послала    

В гневе за то, что Эней от садовых  плодов ей начатков    

В жертву не сжег. Боги все меж собой  гекатомбы делили,    

     

     

9-535    

     

     

Жертвы лишь ей не принес он,  рожденной от славного Зевса,    

Не пожелав иль забыв – оскорбил он в  душе ее сильно.    

Стрелолюбивая дочь Громовержца,  объятая гневом,    

Вепря послала тогда, белозубого,  дикого зверя.    

Много вреда причинил он, сады посещая  Энея,    

     

     

9-540    

     

     

Много деревьев могучих низринул он  наземь и спутал    

И уничтожил их вместе с цветами  плодов и корнями.    

Вепря того, наконец, умертвил  Мелеагр, сын Энея,    

После того, как охотников, вместе с  их псами, из чуждых    

В помощь призвал городов: ибо с малой  толпою не мог он    

     

     

9-545    

     

     

Зверя настигнуть, кто многих послал  на костер погребальный.    

Тут средь мужей этолийских,  бесстрашных в бою, и куретов    

Брань возбудила богиня, и споры, и  шум из-за вепря,    

Из-за его головы и покрытой щетиною  шкуры.    

Долго, пока Мелеагр, любимец Арея,  сражался,    

     

     

9-550    

     

     

Трудно в бою приходилось куретам.  Хоть было их много,    

Все же они не могли вне стены  городской утвердиться.    

Вдруг обуял Мелеагра погибельный  гнев, что порою    

Сердце волнует в груди у мужей и со  здравым рассудком.    

Он на родимую мать рассердился в  душе, на Алфею,    

     

     

9-555    

     

     

И удалился к законной жене –  Клеопатре прекрасной,    

От белоногой Марпессы, дитяти Эвена,  рожденной    

И от Идеса, меж всеми людьми,  населявшими землю,    

Самого сильного мужа: он против царя  Аполлона    

Лук свой решился поднять, в борьбе  из-за нимфы прекрасной.    

     

     

9-560    

     

     

Ту Клеопатру отец и почтенная мать  Алкионой    

Прозвали дома за то, что мать  Клеопатры Марпесса,    

Равную с многострадальной имея судьбу  Алкионой,    

Много рыдала, когда ее Феб  Дльновержец похитил.    

Подле жены отдыхал Мелеагр, снедаемый  гневом,    

     

     

9-565    

     

     

(Ибо на мать рассердился: она в своей  скорби великой    

Против него призывала бессмертных за  братоубийство.    

Пав на колени, обильными грудь орошая  слезами,    

Яростно била руками она по земле  плодоносной    

И к Персефоне жестокой, к Плутону  взывала с мольбою,    

     

     

9-570    

     

     

Смерти для сына прося. И Эринния,  ночи жилица,    

Неумолимая сердцем, вняла ей из мрака  Эреба).    

Вскоре вблизи от ворот – так как  башни низринуты были –    

Грохот сраженья раздался. Тогда  этолийские старцы    

Самых почтенных жрецов к Мелеагру  послали с мольбою    

     

     

9-575    

     

     

Выйти и город спасти, обещая большую  награду:    

От Калидона вблизи, где он почву  найдет плодоносней,    

Лучший участок земли они выбрать ему  разрешили,    

Мер в пятьдесят, позволяя одну  половину нарезать    

Средь виноградных садов, а другую –  средь пахоти цельной.    

     

     

9-580    

     

     

Старец наездник искусный Эней убеждал  его долго,    

Стоя извне у порога пред спальным  покоем высоким,    

В дверь запертую стучась, преклоняя  колени пред сыном.    

Братья просили его и почтенная мать  умоляла.    

Он отвечал им отказом. Просили  товарищи брани,    

     

     

9-585    

     

     

Те, кто вернее других ему был и  дороже всех прочих,    

Но не могли преклонить его гордое  сердце, покуда    

Спальный покой не затрясся. А куреты  меж тем поднимались    

На крепостные валы и уж город кругом  поджигали.    

Тут Мелеагра супруга прекрасно одетая  стала,    

     

     

9-590    

     

     

Плача, его умолять, исчисляя пред ним  все напасти,    

Что угрожают народу, чей приступом  город берется:    

Мужи убиты оружьем, дома превращаются  в пепел,    

Дети уводятся в плен, как и  пышноодетые жены.    

Внемля ужасным делам, Мелеагр душою  воспрянул,    

     

     

9-595    

     

     

Из дому вышел, одетый в доспехи  блестящие брани.    

Так он погибельный день отклонил от  мужей этолийских,    

Сердцу покорный. Они же обещанной  щедрой награды    

После ему не вручили, – однако,  он спас их от бедствий.    

Не подражай ты ему, мой любезный!  Пусть боги иначе    

     

     

9-600    

     

     

Мысли настроят твои. Корабли, коль  они запылают,    

Будет спасти нелегко. Но теперь,  примиренный дарами,    

С нами ступай. Точно бога, тебя будут  чтить аргивяне.    

Если ж, отвергнув дары, ты потом уже  вступишь в сраженье,    

Даже когда победишь, не дождешься ты  почестей равных".    

     

     

9-605    

     

     

И, отвечая ему, так сказал Ахиллес  быстроногий:    

"Феникс, потомок Зевеса, о,  старец родной! Не нуждаюсь    

В почестях их. Я Зевесом почтен; свою  помощь, надеюсь,    

Мне на судах многоместных и впредь он  окажет, покуда    

Станет дыханья в груди и колени  носить меня будут.    

     

     

9-610    

     

     

Я же другое скажу, ты в уме это слово  запомни:    

Душу мою не смущай, понапрасну стеная  и плачась,    

Сыну Атрея в угоду: его и любить ты  не должен,    

Чтоб ненавистным не сделаться мне,  кто давно тебя любит.    

Должен со мною ты всех оскорблять,  кто меня оскорбляет.    

     

     

9-615    

     

     

Царский мой сан и почет пополам  разделяй ты со мною.    

Эти пускай отправляются с вестью; а  ты, здесь ночуя,    

Ляжешь на мягкое ложе. Затем, с  появленьем рассвета,    

Вместе обсудим: вернуться ль к своим  иль остаться подТроей".    

Кончивши слово, Патроклу он знак дал  бровями безмолвный    

     

     

9-620    

     

     

Фениксу мягкое ложе немедля постлать,  чтоб скорее    

Вспомнили те об уходе из ставки.  Тогда Теламонид    

Богоподобный Аякс такое им слово  промолвил:    

"Зевса потомок, Лаерта дитя,  Одиссей многоумный,    

Должно, как видно, идти, ибо,  кажется, цели посольства    

     

     

9-625    

     

     

Этим путем не достигнем. Скорей  возвестить аргивянам    

Слово ответное нужно, – хотя и  недоброе слово.    

Нас поджидая, они, может быть до сих  пор заседают.    

Сделалось диким теперь Ахиллесово  гордое сердце.    

Злобный, не думает он о приязни  товарищей прежних,    

     

     

9-630    

     

     

Как близ глубоких судов мы его больше  всех почитали.    

Жалости чуждый в душе! Даже тот,  чьего брата убили,    

Чье умертвили дитя, искупительный дар  принимает.    

Выкуп большой уплатив, остается  убийца в народе,    

А принимающий выкуп, смиряется гордой  душою.    

     

     

9-635    

     

     

В сердце ж твое, сын Пелея, вселили  бессмертные боги    

Непримиримую злобу – и все из-за девы  единой!    

Семь мы теперь предлагаем отборнейших  дев, а в придачу    

Много подарков других. О, смягчи свое  гордое сердце,    

Гостеприимство почти! От ахейских  дружин мы пришельцы    

     

     

9-640    

     

     

Ныне под кровлей твоей, мы, кто более  прочих ахейцев    

Страстно желали всегда оказать тебе  дружбу и верность".    

И, отвечая ему, так сказал Ахиллес  быстроногий:    

"Зевса питомец, Аякс Теламонид,  владыка народов,    

Мне показалось, что ты от души  говорил это слово.    

     

     

9-645    

     

     

Но разгорается сердце от гнева, едва  лишь припомню    

Речи Атрида в тот день, когда он  перед войском ахейским    

Мне оскорбленье нанес, как пришельцу,  лишенному чести.    

Но удалитесь теперь и ответную речь  возвестите.    

Я не подумаю раньше о кровопролитном  сраженьи,    

     

     

9-650    

     

     

Чем от владыки Приама рожденный  божественный Гектор    

Не нападет на суда и палатки дружин  мирмидонских,    

Много ахейцев убив и огнем их суда  уничтожив.    

Перед моей же палаткой, моим кораблем  чернобоким    

Гектор, и сильно желая, от битвы  воздержится, верю".    

     

     

9-655    

     

     

Кончил, и каждый, взяв кубок двойной,  совершил возлиянье.    

После вернулись они к кораблям, –  сын Лаерта шел первым.    

Тою порою Патрокл друзьям повелел и  служанкам    

Мягкое ложе для старца как можно  быстрей приготовить.    

Те, повинуясь, постель приготовили,  как повелел он,    

     

     

9-660    

     

     

Шкуры овечьи постлав, одеяло и холст  тонкотканный.    

Там успокоился Феникс, зари ожидая  священной.    

Вскоре заснул и Ахилл в глубине своей  крепкой палатки.    

Рядом легла с ним жена, приведенная  им из Лесбоса,    

Фарбаса дочь, Диомеда,  прекрасноланитная дева.    

     

     

9-665    

     

     

Тут же Патрокл в другом лег конце, а  с ним рядом заснула    

Дева Ифеса, – ее Ахиллес ему дал,  покоривши    

Скирос высоко лежащий, столицу царя  Эниея.    

Тою порою послы возвратились в  палатку Атрида.    

Кубки держа золотые, сидели там дети  ахейцев,    

     

     

9-670    

     

     

К ним поспешили навстречу и тут же  расспрашивать стали:    

Первый вопрос предложил им владыка  Атрид Агамемнон:    

"Что же, скажи, Одиссей  многославный, о, гордость ахейцев,    

Хочет ли он от судов отвратить  истребительный пламень,    

Иль отказался и гневом надменное  сердце объято"?    

     

     

9-675    

     

     

И, отвечая ему, Одиссей многоопытный  молвил:    

"О, многославный Атрид, о, владыка  мужей Агамемнон!    

Нет, погасить он свой гнев не желает,  но больше, чем прежде,    

Ярости полон; тебя же отринул он  вместе с дарами.    

Сам, говорит он, ты должен средь  войска данайцев обдумать,    

     

     

9-680    

     

     

Как бы спасти корабли и народ  пышнокудрых ахейцев.    

Он угрожает, лишь только дождется  зари появленья,    

В море кривые совлечь корабли,  оснащенные крепко.    

Так же и всем остальным он советует  детям ахейцев    

Плыть по домам; не дождемся, мол,  гибели Трои высокой,    

     

     

9-685    

     

     

Ибо над нею Зевес Олимпиец, далеко  гремящий    

Руку в защиту простер, и троянцы  воспрянули духом.    

Так говорил он и то же повторят вам  спутники эти,    

Храбрый Аякс, как и оба глашатая,  разумом славных.    

Феникс остался там спать. Ахиллес  предложил ему вместе    

     

     

9-690    

     

     

С ним на судах возвратиться в любезную  отчую землю    

Завтра с зарей, если хочет, насильно  его не возьмет он".    

Так он промолвил. И все неподвижно  хранили молчанье,    

Слышанной речи дивясь, ибо сильное  слово сказал он.    

Долго безмолвно сидели печальные дети  ахейцев,    

     

     

9-695    

     

     

И, наконец, Диомед, среди боя  отважный, промолвил:    

"О, многославный Атрид, о,  владыка мужей Агамемнон!    

Лучше бы ты не просил беспорочного  сына Пелея,    

Столько даров предлагая. Он был уже  раньше надменен,    

Ныне же в сердце его ты вселил еще  большую гордость.    

     

     

9-700    

     

     

Только оставим его – пусть уходит,  пускай остается.    

Он, может быть еще станет участвовать  в битве кровавой,    

Если в груди его сердце захочет и  боги заставят!    

Вы же, друзья, поступите согласно  тому, как скажу я.    

Спать удалитесь теперь, усладив свое  милое сердце    

     

     

9-705    

     

     

Хлебом и черным вином, ибо сила от  них и отвага.    

А с появлением завтра прекрасной зари  розоперстой    

Ты соберешь пред судами немедленно  пеших и конных    

И, побудив их к войне, сам в переднем  ряду будешь биться".    

Так он промолвил, – цари  одобренья ответили криком,    

     

     

9-710    

     

     

Все удивляясь речам Диомеда, возницы  лихого.    

Вскоре, свершив возлиянье, вожди  разошлись по палаткам;    

Там улеглись они спать и вкусили  отраду покоя.    

     

     

* * *ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ

  О Долоне    

     

     

Прочие подле судов полководцы  ахейского войска    

Спали всю ночь до утра, укрощенные  сном благодатным.    

Лишь на Атрида царя Агамемнона,  пастыря войска,    

Сладостный сон не сходил: он  обдумывал многое в мыслях.    

Точно как молнией блещет муж Геры  прекрасноволосой,    

     

     

10-5    

     

     

Ливень большой бесконечный, иль град  посылая на землю,    

Или готовя метель, когда снег  устилает долины,    

Или же горькой войны ненасытную пасть  разверзая:    

Так непрерывно Атрид Агамемнон из  сердца глубоко    

Грудью могучей вздыхал; вся  внутренность в нем содрогалась.    

     

     

10-10    

     

     

Взор обращая вперед, на долину и войско  троянцев,    

Он изумлялся несчетным кострам, перед  Троей горевшим,    

Звукам свирелей и флейт, и далекому  шуму людскому;    

И, озираясь назад, на суда и дружины  ахейцев,    

С корнем он пряди волос вырывал,  обращаясь к Зевесу,    

     

     

10-15    

     

     

В светлом живущему небе – стенало в  нем гордое сердце.    

И показалось Атриду в душе наилучшим  решеньем    

К Нестору, сыну Нелея, отправиться  раньше, чем к прочим,    

С ним не удастся ли вместе измыслить  совет беспорочный,    

Как бы от всех аргивян отвратить  неизбежную гибель.    

     

     

10-20    

     

     

Быстро с постели поднявшись и грудь  облачивши хитоном,    

Пару сандалий красивых к блестящим  ногам подвязал он,    

Бросил на плечи до пят доходившую  шкуру    

Страшного силой, огромного льва – и  мечом ополчился.    

Той же порой и царя Менелая тревога  объяла,    

     

     

10-25    

     

     

Сон и к нему не сходил на ресницы. Он  страхом томился,    

Не пострадали б ахейцы, что ради него  к Илиону    

Плыли по влаге пространной, отважные  битвы затеяв.    

Пестрою барсовой шкурой покрыл он  широкую спину,    

Медный на голову шлем возложил, от  земли приподнявши,    

     

     

10-30    

     

     

Также копье захватил длиннотенное в  мощную руку    

И, разбудить собираясь, отправился к  брату, кто властно    

Всеми ахейцами правил, как бог,  почитаем народом.    

Но на корме корабельной его увидал  надевавшим    

Пышные латы вкруг плеч, – тот  пришедшего радостно встретил.