1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 
     

         Гриф (тем же тоном)        

Конечно! Кто хватает, тот и хват.    

Хватай именья, девушек, короны,    

И золото хватай, и ты – богат.    

Судьба к хватающему благосклонна.    

     

         Муравьи[155](огромного роста)        

Вы – «золото», сказали? Целый клад    

Скопили мы и заперли в ущелье,    

Но аримаспы это подглядели,    

Украли и над нами же трунят.    

     

         Грифы        

Мы им покажем, жуликам пропащим!    

     

         Аримаспы[156]        

Но не сегодня. Нынче торжество.    

А за ночь остальное мы растащим    

И в этот раз добьемся своего.    

     

         Мефистофель (усевшись между сфинксами)[157]        

По мере сил я к месту привыкаю    

И даже ваши мысли понимаю.    

     

         Сфинкс        

Мы выдыхаем звуки грез едва,    

А вы их превращаете в слова.    

Но назовись, чтоб мы тебя узнали.    

     

         Мефистофель        

Мне имена различные давали.    

Скажите, между прочим, с нами рядом    

Нет путешественников англичан?    

Они так любят изученье стран,    

К полям сражений ездят, к водопадам.    

Им подошел бы вид таких полян.    

Мне также псевдоним был ими дан.    

Они меня назвали в старой пьесе    

«The old Iniquity» с обычной спесью.[158]    

     

         Сфинкс        

Но почему?    

     

         Мефистофель        

Мне это невдомек.    

     

         Сфинкс        

Ты сведущ в звездах? Ты б прочесть не  мог,    

Что в их расположении таится?    

     

         Мефистофель (подняв глаза к небу)        

Звезда сменяет на небе звезду,    

Свет молодого месяца струится.    

Я славный у тебя приют найду,    

Согрей меня своею шкурой львицы.    

Зачем нам уноситься в звездный Край?    

Шараду иль загадку мне задай.    

     

         Сфинкс        

Ты можешь сам задать ее успешно.    

Ведь, собственно, ты – парадокс  сплошной.    

Ты это то, в чем с силою одной    

Нуждаются и праведный и грешный:[159]    

Один, чтоб злу всегда сопротивляться,    

Другой, чтоб злу всецело подпадать.    

Все для того, чтоб Зевсу повод дать    

Премило над обоими смеяться.    

     

         Первый гриф (гнусаво)        

Мне мерзок он!    

     

         Второй гриф (еще более в нос)        

И мне не по нутру.    

     

         Оба        

Мерзавец здесь совсем не ко двору.    

     

         Мефистофель (грубо)        

Как ты – когтями, если не сильнее,    

Царапаться ногтями я умею.    

Попробуй-ка!    

     

         Сфинкс (с женской лаской)        

Ты можешь здесь остаться,    

Тебя потянет самого домой.    

Там край родной, свои и домочадцы,    

А здесь, мне кажется, ты сам не свой.    

     

         Мефистофель        

Ты привлекаешь верхней половиной!    

Но ужасаешь нижнею, звериной!    

     

         Сфинкс        

Лап наших испугался? Поделом!    

Попался, старый? Так тебе и надо.    

У львицы в лапах на себя досадуй,    

Что ты без лап, с копытом, да и хром.    

     

         

В вышине сирены[160]  пробуют голоса.                Мефистофель        

Какие птицы с пеньем забрались    

В приречный этот тополь у теченья?    

     

         Сфинкс        

Не вслушивайся лучше. Берегись.    

Храбрейших погубило это пенье.    

     

         Сирены        

Ах, не путайтесь с презренным    

Этим сфинксовым отродьем.    

Обратитесь к нам, сиренам.    

Мы красой всех превосходим,    

Трели голосом выводим.    

     

         Сфинксы (передразнивая сирен на тот же  лад)        

Вы заставьте их спуститься.    

Что они забились в листья,    

Всяких коршунов когтистей?    

Лишь заслушайтесь, – в награду    

Разорвут вас эти птицы,    

Вылетевши из засады.    

     

         Сирены        

Прочь раздоры! Рознь долой!    

Пусть забьют одной струей    

Волны радости земной:    

Дружно на воде, на суше    

Гостю выкажем радушье    

Всею нашею семьей.    

     

         Мефистофель        

И струн прекрасны перезвоны,    

И голоса не монотонны,    

Но тем не менее напев    

Единственно лишь слух ласкает,    

А в душу мне не проникает,    

Нисколько сердца не задев.    

     

         Сфинксы        

Какое сердце? Слово слишком громко.    

Не сердце, а пустой горластый зев    

Да, может быть, старьевщика котомка.    

     

         Фауст (подходя)        

Как крупно все! Черты души громадной    

Здесь даже и в уродливом наглядны!    

Все мне кругом так много говорит    

И, кажется, удачу мне сулит.    

         

(Посмотрев на сфинксов.)            

Пред ними некогда стоял Эдип.    

         

(Посмотрев на сирен.)            

От этих Одиссей чуть не погиб,    

В пеньковых путах корчась.    

         

(Посмотрев на муравьев.)            

Муравьями    

Редчайший в мире клад зарыт был в  яме.    

         

(Посмотрев на графов.)            

Тот клад вот эти грифы стерегли.    

В какой величественной панораме    

Былое подымается вдали!    

     

         Мефистофель        

Ты прежде плюнул бы на этот сброд,    

А ныне видишь тут родной свой угол.    

Кто поиски возлюбленной ведет,    

Тот радуется виду встречных пугал.    

     

         Фауст (сфинксам)        

Вы, с женщинами сходные на глаз,    

Не видел ли Елены кто из вас?    

     

         Сфинксы        

Наш род до дней Елены не восходит.    

Убил последних бабок Геркулес.    

Спроси Хирона.[161] Он в округе бродит,    

Ступай к нему скорей наперерез.    

     

         Сирены        

Можем быть и мы полезны.    

К нам заехав на привал,    

Некогда Улисс любезный    

Много нам порассказал.    

Из услышанных историй    

Мы б не скрыли ничего,    

Если бы ты для того    

Перебрался к нам на взморье.    

     

         Сфинкс        

Гость, не поддавайся лжи    

И обманщицам отпетым!    

Как Улисс, себя свяжи,    

Но не пенью, а советом;    

Отыщи Хирона. Он    

В эти тайны посвящен.    

     

         

Фауст удаляется.                Мефистофель (с недовольством)        

Кто это, каркая сурово,    

Летит с такою быстротой,    

Что никакому птицелову    

В ту кучу не попасть стрелой?    

     

         Сфинкс        

Стремительнее стрел Алкида,[162]    

И зимних бурь, и птичьих стай    

Над нами мчатся стимфалиды,[163]    

Безвреден их вороний грай.    

Их клювы хищно крючковаты,    

А лапы словно у гусей.    

Они нам родственники, сваты,    

И к нам летят станицей всей.    

     

         Мефистофель        

А это что за свист злодейский?    

     

         Сфинкс        

Пусть эти гады не страшат –    

То головы змеи Лернейской,[164]    

Хоть много лет тому назад    

Мечом отнятые от торса,    

По старой памяти шипят.    

Во что глазами ты уперся?    

Куда кидаешь нежный взгляд?    

Там – ламии,[165] там привиденья.    

Не пяль глаза в том направленье,    

А то ведь сам не будешь рад,    

Свернешь, оглядываясь, шею.    

А впрочем, я держать не смею,    

Ступай к ним, окунись в разврат.    

Они развязные особы,    

Со льстивым ртом и медным лбом,    

И, как Сатаровы зазнобы,    

Повсюду лезут напролом.    

     

         Мефистофель        

Но я, вернувшись, сфинксов здесь  застану?    

     

         Сфинкс        

О да, конечно! Отправляйся к ним.    

Мы, родом из Египта, невозбранно    

Уже тысячелетьями царим    

И высимся для вас подобьем вех,    

Чтоб направлять луны и солнца бег.[166]    

Мы сидим у пирамид,    

Как судилище народов,    

В годы мира, войн, походов,    

Сохраняя тот же вид.    

     

     У нижнего Пенея            

Пеней, окруженный ручьями и нимфами.                    Пеней        

Зашурши, камыш! Мне дорог    

Тихий тростниковый шорох.    

Тополь, всколыхнись лениво,    

Содрогнись листвою, ива,    

И тогда я вновь усну.    

Отзвук страшного чего-то,    

Бури иль переворота,    

Разогнал мою дремоту,    

Хоть и клонит вновь ко сну.    

     

         Фауст (подойдя к потоку)        

С видимостью как бороться?    

Как мне слух от вод отвлечь?    

В рокоте их раздается    

Человеческая речь!    

За ветвями – шуры-муры    

Волн и ветра-балагура.    

     

         Нимфы (Фаусту)        

Всего будет лучше,    

Когда постепенно    

В тени ты растянешь    

Усталые члены.    

Такого покоя    

Всегда ты лишен,    

А мы б тебе пеньем    

Навеяли сон.    

     

         Фауст        

Ведь я не сплю, я наяву    

Тех женщин вижу в отдаленье.    

И все ж они как в сновиденье,    

И я боюсь, что сон прерву.    

Как мне знакомо их явленье!    

Я точно видел их в былом!    

Со всех сторон через осоку    

Стекаются ручьи притока    

В один, удобный для купанья,    

Глубокий, чистый водоем.    

В нем, отражаемая влагой,    

Стоит и плавает ватага    

Купальщиц, царственных собой.    

Они разбрасывают брызги,    

И слышны плеск, и смех, и взвизги    

Веселой битвы водяной.    

Достаточно мила картина.    

Зачем же я ее покину?    

Но ненасытен взор живой    

И рвется дальше, под защиту    

Кустарника, в котором скрыта    

Царица за густой листвой.    

     

Вдруг, о прелесть! Горделиво    

Лебеди плывут, залива    

Ясности не колыхнув.    

Их скольженье – нежно, плавно,    

И у каждого державны    

Шея, голова и клюв.    

Но один, всю эту стаю    

Смелостью опережая,    

Круто выгибает грудь,    

Шумно раздувает перья    

И к святилища преддверью    

Прямо пролагает путь.    

Другие плавают в затоне    

Или бросаются в погоню    

За девушками всей толпой,    

И, госпожу забыв, служанки    

В испуге прячутся, беглянки,    

Всецело заняты собой.    

     

         Нимфы        

Приложите ухо все    

Здесь к земле, травой покрытой,    

Слышу на речной косе    

Отзвук конского копыта.    

Знать бы только, кто так скор,    

Что летит во весь опор?    

     

         Фауст        

Кажется, земля трясется    

Под галопом иноходца,    

Не верю сам    

Своим глазам!    

Какая встреча!    

Чем я отвечу?    

Искусный, пылкий всадник мчит.    

С конем он неразрывно слит.    

О конь и получеловек,    

Все, все сказал мне твой разбег.    

Тобою может быть один    

Филиры знаменитый сын.[167]    

Стой, стой, Хирон, и отзовись!    

     

         Хирон        

Ну, что тебе?    

     

         Фауст        

Остановись!    

     

         Хирон        

Я мчусь без устали.    

     

         Фауст        

Постой.    

Тогда возьми меня с собой.    

     

         Хирон        

Садись. Начни свои расспросы.    

Куда тебе? Тебя б я мог    

Перенести через поток    

С крутого этого откоса.    

     

         Фауст        

Мне все равно. Я – твой навек    

Должник, великий человек,    

Взрастивший целый род героев    

Достоинством своих устоев,    

Круг аргонавтов, с прочей всей    

Семьей больших богатырей.    

     

         Хирон        

Не говори о воспитанье.    

Была Паллада скверной няней.    

Живут, урокам вопреки,    

Своим умом ученики.    

     

         Фауст        

Тогда приветствую врача,    

Который, всякий вред леча,    

Все травы изучил на свете    

И сам еще во всем расцвете.    

     

         Хирон        

Да, в старину, признаюсь сам,    

Умел я врачевать раненья,    

Но я теперь свое уменье    

Оставил бабкам и попам.    

     

         Фауст        

Как человек большой, ты скромно    

Увиливаешь от похвал,    

Как будто сам ты слишком мал,    

А подвиги других огромны.    

     

         Хирон        

А ты мне льстишь, как все льстецы,    

Втираясь в хаты и дворцы.    

     

         Фауст        

Но согласись: ты жил со всеми,    

Которых выдвинуло время,    

И прожил жизнь, как полубог.    

Всех испытавши камнем пробным,    

Кого б из них назвать ты мог    

Достойным самым и способным?    

     

         Хирон        

Из аргонавтов был любой    

Богатырем на свой покрой.    

Чего одним недоставало,    

То доблесть прочих возмещала.    

Красавцам Диоскурам в дар    

Достался юношеский жар.    

Решимость с остротою взгляда    

Соединяли Бореады.    

Умом, советом брал Язон,    

Поклонницами окружен.    

Когда Орфей играл на лире,    

Дышалось всем и пелось шире.    

И днем и ночью меж зыбей    

Кормилом управлял Линкей.    

В опасность дружно все бросались,    

И все друг другом восхищались.    

     

         Фауст        

Про Геркулеса ты забыл.    

     

         Хирон        

Ты боль мою разбередил.    

Я не видал богов. Ареса    

Не видел, Феба и Гермеса,    

Когда моим земным очам    

Предстал приравненный к богам.    

Он явно сыном был монаршим.    

Пленительный и молодой,    

Смирялся он пред братом старшим    

И лучших женщин был слугой.    

Уж не родит такого Гея    

И Геба ввысь не унесет.    

Ни статуи, ни эпопеи    

Нейдут в сравненье с ним в расчет.    

     

         Фауст        

Да, он у всех выходит хуже,    

Чем у тебя. Не откажи    

И после слов о лучшем муже    

О лучшей женщине скажи.    

     

         Хирон        

Ничтожна женщин красота,    

Безжизненная зачастую.    

Воистину прекрасна та,    

Что и приветлива, чаруя.    

Живая грация мила,    

Неотразима, не надменна,    

Такою именно была,    

Когда я вез ее, Елена.    

     

         Фауст        

Ты вез ее?    

     

         Хирон        

Да, на загривке.    

     

         Фауст        

И я на этой же спине!    

Ах, сведений твоих обрывки    

Всю голову вскружили мне!    

     

         Хирон        

Она, вскочив, взялась за гриву,    

Как ты. За прядь моих волос.    

     

         Фауст        

Я вне себя! О, я счастливый!    

Я весь теряюсь в вихре грез!    

Я посвятил ей все порывы!    

Куда же ты Елену вез?    

     

         Хирон        

Отвечу на вопрос сейчас,    

В те дни похитили Елену.    

Два Диоскура в тот же час    

Спасли свою сестру из плена.    

Но похитители, озлясь    

На дерзость нашего налета,    

Пустились за беглянкой вслед.    

Мы взяли вбок у поворота,    

Решивши уходить от бед    

Чрез Элевзинские болота.    

И братья перешли их вброд,    

Я ж переплыл с живою ношей.    

И, наземь спрыгнув на бегу    

И ручкой гриву мне ероша,