1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 
посещал школу,
не занимался
духовной практикой
и ничего
не знал о духовной
философии. Для
осознания
Самости обычно
необходимо
некоторое
изучение теории,
сопровождаемое
длительной
и ревностной
практикой,
часто
длящейся всю
жизнь, но в
большинстве
случаев так
и не
завершаемой.
Как говорят
Мудрецы, достигшие
Осуществления,
результат здесь
зависит от
степени ду­ховной
зрелости человека.
Духовное продвижение
сравни­мо с
паломничеством,
а жизнь с одним
днем этого
пути: достижение
человеком цели
или степень
приближения
к ней частично
определяются
энергией продвижения
и час­тично
расстоянием
от места его
пробуждения
и начала пути
до Цели. Только
в редчайших
случаях возможно,
как
это случилось
с Махарши, сделать
единственный
шаг и
достичь этой
Цели.

Сказать,
что Махарши
осознал Самость,
вовсе не озна­чает,
что Он понял
некую новую
доктрину или
теорию или
овладел
каким-то высшим
состоянием
или чудесными
силами. Это
означает, что
„я”, которое
может понимать
или не понимать
доктрину, обладать
или не обладать
силами, стало
осознанно
тождественным
Атману,
все­общему
Я, или Духу. Махарши
сам описал
случившееся
простым и образным
языком.

«Это
произошло
приблизительно
за шесть недель
дотого,
как я навсегда
покинул Мадурай,
что было огромной
переменой в
моей жизни. Все
случилось
совершенно
не­ожиданно.
Я сидел один
в комнате на
первом этаже
дома моего
дяди. Я редко
болел и в этот
день, как обычно,
чувствовал
себя хорошо,
но вдруг сильный
страх смерти
овладел мной.
Ничто в состоянии
моего здоровья
не могло послужить
поводом к этому,
да я и не пытался
найти
объяснение
или причину
страха. Просто
ощутил, что „я
собрался умереть”,
и стал думать,
что надо делать
в этом
случае. У меня
не было даже
мысли посоветоваться
с доктором,
моими родственниками
или друзьями,
так как я
чувствовал,
что должен
решить эту
проблему сам,
здесь и теперь.

Шок страха
смерти заставил
мой ум обратиться
во­внутрь, и
я мысленно
сказал себе:
„Сейчас пришла
смерть, но что
же это значит?
Что есть то,
что умирает?
Это умирает
тело”. И я сразу
инсценировал
приход смерти.
Я лежал, жестко
вытянув члены,
как бы умерщвляя
плоть, имитируя
труп, чтобы
возможно более
реально провести
исследование.
Я задержал
дыхание и плотно
сжал губы, так
что ни один
звук не мог
вырваться
наружу, и ни
слово „я”, ни
другое слово
не было произ­несено.
„Ладно, — мысленно
сказал я себе,
— это тело умерло.
Оно будет отвезено,
как труп, к месту
кремации, сожжено
и превратится
в прах. Но умру
ли Я со смертью
тела? Разве
тело — это Я?
Оно безмолвно
и инертно, но
я продолжаю
чувствовать
полную силу
своей инди­видуальности
и даже слышать
голос „Я” внутри
себя, отдельно
от него. Значит,
Я — Дух, превосходящий
тело. Тело умирает,
но Дух, превосходящий
его, не может
быть затронут
смертью. Это
означает, что
Я — бессмертный
Дух”. Все это
не было тусклой
мыслью, а вспыхнуло
во мне ярко,
как живая Истина,
которую я воспринял
непосредственно,
почти без участия
мыслительного
про­цесса. „Я”
было чем-то
очень реальным,
единственной
реальной вещью
в моем состоянии,
и вся сознательная
активность,
связанная с
моим телом,
была сконцентриро­вана
на этом „Я”. С
этого момента
„Я”, или Самость,
мощным очарованием
сфокусировало
на себе мое
внима­ние. Страх
смерти исчез
раз и навсегда.
С того времени
погружение
в Самость не
утрачивается.
Другие мысли
могут приходить
и уходить, как
различные
музыкальные
тона, но „Я”
остается словно
основной тон
шрути, на
который опираются
и с которым
смешиваются
все осталь­ные
тона*.
Занято ли тело
разговором,
чтением или
чем-нибудь еще,
я постоянно
сосредоточен
на Истинном
Я. До этого кризиса
я не имел ясного
восприятия
моей Самости
или сознательного
влечения к НЕЙ.
Я не чувство­вал
ощутимого или
ясного интереса
в НЕЙ, а еще
менее — какой-либо
наклонности
к постоянному
пребыванию
в НЕЙ».

Такое
переживание
Тождества очень
редко приводит
к Освобождению.
Чувство Единства
приходит к
искателю, но
внутренние
тенденции эго
снова и снова
омрачают его.
Искатель с
этого времени
имеет память,
несомненную
уверенность
Истинного
Состояния, но
он не живет в
нем постоянно.
Чтобы не было
тенденций,
толкающих его
снова
назад, к иллюзии
ограниченного
отдельного
существо­вания,
искатель должен
стараться
очистить ум
и достичь полного
смирения.

Замечательно,
что в случае
с Махарши не
было ни омрачения,
ни рецидива
неведения.
Наоборот, Он
с этого времени
всегда оставался
в состоянии
постоянного
тож­дества
Единой Самости.

В течение
нескольких
недель после
этого Пробуждения
Он оставался
в своей семье,
формально
продолжая вести
жизнь обычного
школьника, хотя
все внешние
ценности утратили
для Него свое
значение. Он
с одинаковым
безразличием
ел все, что бы
ни предлагалось.
В спорах Он
теперь всегда
уступал сверстникам
и не участвовал
в их играх. Насколько
возможно Он
приспосабливался
к условиям
жизни и скрывал
свое новое
состояние, но
старшие заметили
утрату интереса
к учебе и всей
мирской деятельности
и осуждали Его
за это.

И
Индии существует
много святых
мест, представляю­щих
различные формы
духовности
и различные
виды Путей.
Святая гора
Аруначала с
городом Тируваннама­лай,
расположенным
у ее подножия,
— высшая среди
них, так как
является центром
прямого Пути
Само-исследова­ния
под безмолвным
влиянием духовного
руководителя
Гуру
на
Сердце преданного
поклонника,
сокровенным
и священным
Сердечным
Центром Шивы,
где Он всегда
пребывает как
Сиддха (Великий
Единый).

Это
— местопребывание
Шивы, который,
отождествля­емый
с Дакшинамурти2,
учит в Тишине,
как это видно
на примере
жизни Бхагавана.

Это
— Центр и Путь,
где физический
контакт с Гуру
не
является
необходимым,
но безмолвное
учение сообщается
непосредственно
Сердцу. Даже
до своего
Осуществления
это место волновало
Махарши и притягивало
Его подобно
магниту:

«Слушайте:
Он стоит как
неодушевленная*
Гора Ее действие
таинственно,
превосходит
человеческое
по­нимание**.
Со
времен
моего
детства
Аруначала
сиял
в
моем
уме
как
нечто
самое величественное,
но даже когда
я
узнал
от
других,
что
это
Тируваннамалай,
то не
осознал Его
значения. Когда
Он повел меня
поднять­ся
на Него,
успокаивая
мой ум, и я подошел
близко, то увидел
Его стоящим
недвижимо***».

Когда
Он заметил, что
старшие осуждают
Его пре­небрежение
радостями
домашнего
уюта
и
склонность
к
жизни
садху,
то
тайком
оставил
дом
и отправился,
как садху,
в
Тируваннамалай.
Он оставался
там более пятидесяти
лет как Дакшинамурти,
наставляя на
Путь Само-исследования
всех, кто приходил
к Нему из Индии
и из-за
границы,
с
Востока
и
Запада.
Вокруг Него
вырос ашрам.
Его
имя — Венкатараман
— было сокра­щено
до
Рамана,
и
Он
был
также
назван
Махарши, что
значит
маха
риши,
или
„великий
Мудрец”
—
титул
традиционно
даваемый
основоположнику
нового Духовного
Пути.
Однако
Его
почитатели
говорили о Нем
обычно
как о Бхагаване.
В разговоре
с Ним они также
обращались
к Нему в третьем
лице — „Бхагаван”.
Само-осуществление
означает постоянное
осознание
тождественности
Атману,
Абсолюту,
Духу, Самости
всего;
это
то состояние,
которое Христос
выразил сло­вами:
«Я
и
Отец
— Одно3».
Оно встречается
крайне редко.
Поэтому
к
достигшим
его обычно
обращаются
как к Бхагавану,
это слово означает
„Бог”.

Для
Бхагавана во
время Его прибытия
в Тируван­намалай
вопрос
об
учениках
или
обучении
не стоял. Он
не
испытывал
ни
малейшего
интереса к
проявлен­ному
миру, будучи
полностью
погруженным
в состояние
переживания
Бытия, которое
есть полное
Знание и невы­разимое
Блаженство,
превосходящее
жизнь и
смерть. Ему
было
безразлично,
будет ли продолжать
жить Его тело,
и Он не предпринимал
никаких усилий,
чтобы его поддержать.
Другие люди
заботились
о Его пропитании,
принося
ежедневно
немного
пищи, и когда
Он посте­пенно
стал
возвращаться
к участию
в жизни, это
дела­лось ради
духовной поддержки
тех, кто собрался
вокруг Него.

То
же
относится
и к
изучению Им
философии. Он
не испытывал
нужды в рациональном
подтверждении
сияющей Реальности,
в которой был
утвержден, но
Его последователи
просили разъяснений.
Все началось
с Паланисвами,
ученика,
который
имел доступ
к книгам по
духовной философии
только на тамили,
но с трудом
справлялся
с
чтением
(родной язык
— малаялам),
по­этому Махарши
сам читал ему
книги,
разъясняя
их
суть. Подобным
образом Он
читал книги
для других
пре­данных
поклонников
и стал эрудитом,
не
ища
эрудиции
и не придавая
ей значения.

В Его
взглядах не
было заметно
никаких изменений
или развития
на протяжении
более полувека.
Иначе и
не
могло
быть, так
как Он
не вырабатывал
философии,
а
просто
узнавал
различные
аспекты Трансценденталь­ной
Истины в теориях,
мифах и символах,
когда зна­комился
с ними. То, чему
Он учил, была
основная докт­рина
Недвойственности,
или адвайта.
которая,
в конеч­ном
счете, поглощает
в себе все другие
доктрины: Бытие
есть Единое,
и ОНО проявлено
во Вселенной
и во всех творениях
без изменения
их вечной,
непроявленной
Са­мости,
подобно
тому как во сне
ум создает
образы людей
и событий, а
человек, ничего
не утрачивая
с их возник­новением
и не
приобретая
с утратой, не
прекращает
быть самим
собой.

Некоторым
трудно уверовать
в эту систему,
полагая, что
она отрицает
реальность
мира, но
Махарши разъ­яснял
им, что мир нереален
только как
отдельное
са­модовлеющее
явление, но
реален как
проявление
Са­мости,
точно так
же, как
сюжет на киноэкране
реален
как изображение,
но нереален
как факт действительной
жизни. Некоторые
боялись, что
этот взгляд
отрицает
существование
личного Бога,
которому они
могут мо­литься.
Такой подход,
однако, превосходит
доктрину
религиозности,
не отрицая ее,
ибо в конечном
счете по­читающий
обретает Единство
с Почитаемым.
Человек, который
молится, и Бог,
к которому
обращена молитва,
реальны только
как проявления
Самости.

Как
сам Махарши
осознал Истинное
Я без предва­рительных
теоретических
наставлений,
так Он уделял
мало внимания
теории и в
наставлении
своих учеников.
Теория,
излагавшаяся
Им устно
и
присутствующая
в Его
произведениях,
вся направлена
к
практической
це­ли:
помощи в Само-исследовании,
под которым
пони­мается
не какое-либо
психологическое
изучение, но
поз­нание и
пребывание
Истинным Я,
существующим
позади эго, или
ума. Вопросы,
задаваемые
только для
удовлет­ворения
любопытства,
Он игнорировал.
Например, на
вопрос о состоянии
человека после
смерти Он мог
отве­тить:
«Почему вы
хотите знать,
чем вы будете,
когда умрете,
раньше того,
что вы есть
сейчас?
Сначала
узнай­те,
кем вы являетесь
теперь». Таким
образом Он
пово­рачивал
спрашивающего
от
ментального
любопытства
к Духовному
поиску. Подобные
ответы Он давал
и на вопросы
о
самадхи
или
о
состоянии
джняни
(че­ловека,
осознавшего
Истинное Я):
«Почему вы
хотите знать
о джняни
раньше,
чем вы узнали
самого себя?
Сначала найдите,
кто вы». Но когда
вопрос порождался
задачей открытия
себя, Махарши
проявлял огромное
терпение в
объяснении.

Метод
исследования
внутри себя,
которому Он
учил, выводит
за пределы и
философии, и
психологии,
ибо разыскивается
не эго с его
качествами,
а Истинное Я,
постоянно
сияющее без
качеств, когда
эго перестает
функционировать.
Ум должен не
внушать ответ,
а пре­бывать
в покое,
чтобы Истинный
ответ мог прийти.

«Неправильно
превращать
вопрос „Кто
я?” в закли­нание.
Задайте вопрос
только раз и
затем сконцентри­руйтесь
на отыскании
источника эго
и предупреждении
появления
мыслей».

«Внушаемые
ответы
на
исследование,
такие
как
„я —
Шива”4,
в медитации
давать уму не
следует. Ис­тинный
ответ придет
сам собой. Любой
ответ эго будет
неправильным.
Эти утверждения
и самовнушения
могут помочь
тем, кто придерживается
других,
а
не этого
ме­тода
исследования.
Если вы будете
продолжать
вопро­шание,
ответ придет».

Ответ
приходит как
ток сознания
в Сердце, сначала
прерывистый
и достигаемый
интенсивным
усилием, но
постепенно
возрастающий
в силе и постоянстве,
ста­новящийся
более самопроизвольным,
действующий
как задержка
мыслей и действий,
разрушающий
эго,
пока
оно
окончательно
не исчезнет
и не останется
уверенность
в наличии
чистого Сознания.

Махарши
учил, что Само-исследование
охватывает
карма-маргу
так
же, как и джняна-маргу,
путь
Действия так
же, как
и путь Знания,
ибо
оно должно
использо­ваться
не только в
медитации, но
и в событиях
повсед­невной
жизни — забрасыванием
проявлений
эгоизма во­просом:
«К кому
относится удача
или неудача,
триумф
или бедствие?»
На этом Пути
жизненные
обстоятельства
не являются
препятствием
для садханы,
они
превра­щаются
в инструмент
садханы.
Поэтому
тех, кто спра­шивал,
должны ли они
отречься от
жизни в миру,
Он всегда отговаривал
от этого шага,
предписывая
вместо этого
выполнять свои
жизненные
обязанности
без личной
заинтересованности.

Учение
Махарши охватывает
также путь
Любви и Преданности.
Махарши говорил:
«Есть два Пути:
или вопрошание
себя „Кто я?”,
или само-отдача».
В другом случае
Он сказал: «Отдайте
себя мне, и я