1 2 3 4 5 6 7 8 
они происходят иначе.
   
В. Достаточно ли длинна наша жизнь, чтобы достичь результатов? О. Вы придете к пониманию этого вопроса через самовоспоминание. Когда вы достигнете некоторых результатов в нем, если оно приходит часто — подобно видению себя в зеркале — тогда приходит другая форма самовоспоминания, воспоминание своей жизни, тела, времени. Это увеличивает возможности. Есть также другие шаги, но мы можем говорить только об одном шаге вперед, в противном случае это было бы воображением. Мы должны понять, что нам не следует касаться некоторых вопросов без самовоспоминания. Это вопрос усовершенствования нашего инструмента
   
познания. Мы можем надеяться, что некоторые вещи станут постижимы, если наше состояние сознания изменится.
   
В. Может ли самосознание дать знание?
   
О. Нет, сознание, само по себе, не дает знания. Знание должно быть достигнуто. Никакое количество сознания не может дать знания и никакое количество знания не может дать сознания. Они не параллельны и не могут заменить друг друга. Но когда вы становитесь сознательными, вы видите вещи, которых не видели раньше. Если вы сохраните эту сознательность достаточно долго, это произведет громадный эффект. Весь мир стал бы другим, если бы вы смогли сохранить ее в течение, скажем, пятнадцати минут. Но человек не может сознавать себя в течение пятнадцати минут без очень сильного эмоционального элемента. Вы должны создать нечто, что сделает вас эмоциональными; вы не можете сделать это без помощи эмоционального центра.
   
В. Не приходит ли это само по себе?
   
О. Это вопрос разрушения препятствий. Мы не достаточно эмоциональны, так как расходуем нашу энергию на отождествление, отрицательные эмоции, критическое отношение, подозрение, ложь и тому подобное. Если мы сумеем остановить это расточительство, мы станем более эмоциональны.
   
В. Я нахожу, что в попытках вспомнить себя должен избегать слишком большого усилия. Я чувствую, что чрезмерное усилие может уничтожить весь эффект.
   
О. То, что вы имеете в виду, не является слишком большим усилием, но усилием ошибочного рода. Мускульное усилие не поможет вам вспомнить себя. Каждому человеку необходимо найти для самого себя такой момент, чтобы сделать это большое усилие, особенно в моменты, когда все инстинктивные и эмоциональные стремления идут против этого. Это есть момент для совершения усилия. Если вы сумеете тогда вспомнить себя, вы будете знать, как это сделать.
   
В. Как можно предотвратить формальность регулярных усилий? Как сохранить их ускользающий смысл?
   
О. Самовоспоминание не может стать формальным; если оно делается таковым, это означает глубокий сон. Тогда необходимо что-то сделать, чтобы пробудить себя. Но вы должны всегда начинать с идеи о механичности и результатов механичности.
   
Вы совершенно правы. Все ускользает, исчезает, и вы оказываетесь опять ни с чем. Вы опять начинаете с некоторого сознательного усилия, и опять оно ускользает. Вопрос о том, как воспрепятствовать исчезновению. В наших обычных способах мышления и чувствования имеется много механических стремлений, которые всегда возвращают нас на обычный путь. Мы хотим думать иным образом, хотим быть другими, работать по-другому, чувствовать
   
по-другому, но ничто из этого не происходит, так как много старых стремлений поворачивают нас обратно. Мы должны изучагь эти стремления и пытаться пролить свет на них. Прежде всего мы должны преодолеть инерцию ума; затем, если мы сделали это, двадцати чсгырех часов будет недостаточно, и жизнь станет очень полной. Трудно начать — и все же это не столь трудно.
   
В. Как можно преодолеть эту инерцию?
   
О. Путем усилия: усилия самовоспоминания, наблюдения, неотождествления. Сознание есть сила, и сила может быть развита только пугем преодоления препятствий. Две вещи может быть развиты в человеке — сознание и воля. Обе они являются силами. Если человек преодолевает несознательность, он будет обладать сознанием; если он преодолеет механичноть, он будет обладать волей. Если он поймет природу сил, которых он может достичь, ему будет ясно, что они не могут быть даны: эти силы должны быть развила путем усилия. Если бы мы были созданы более сознательными, мы оставались бы сознательными машинами. Гурджиев говорил мне, что в некоторых школах они смогли, применяя некоторые специальные методы, сделать сознательным барана. Но он оставался просто сознательным бараном. Я спросил, что оии сделали с ним, и он ответил, что они его съели.
   
Идея сознательного барана такова: допустите, что человек сделан сознательным с помощью кого-то еще; он станет инструментом в руках других. Необходимы собственные усилия, так как в противном случае, даже если человек сделан сознательным, он не будет способен использовать сознание. Это находится в самой природе вещей, что сознание и воля не могут быть даны. Если бы кто-нибудь смог бы дать их вам, это не принесло бы пользы. В этом причина, почему человек должен покупать все, ничего не дается даром. Наиболее трудно научиться, как платить. Но, если бы это могло быть объяснено в нескольких словах, тогда не надо было бы ходить в школу. Человек должен платить не только за сознание, но за все. Ни одна самая малейшая идея не может стать чьей-либо собственной до тех пор, пока за нее не заплачено.
   
В. Самовоспоминание является, по-видимому, весьма тяжелым и мрачным переживанием. Является ли это тяжелой системой?
   
О. Насколько мне известно, нет тяжелых систем, есть только тяжелые люди и тяжелые отношения, тяжелое понимание. И я не понимаю, почему самовоспоминание должно быть мрачным и тяжелым. Это осознание того факта, что мы спим. Если бы человек осознал, что он спит, и если бы у человека не было возможности пробуждения, тогда, действительно, это было мрачным осознанием, я вполне согласен. Но настоящая система не говорит, что вы должны остановиться на этом; она говорит, что вы должны пытаться пробудиться. А это совершенно другое. Я впоминаю, что,
   
когда впервые услышал эту идею, я увидел много совершенно новых вещей, так как это был ответ на все вопросы, которые у меня были, когда я изучал психологию. Таким образом, я сразу осознал, что психология начинается в этом вопросе. Я понял, что человек не помнит себя, но может вспомнить, если он совершит достаточно усилий. Без самовоспоминания не может быть никакого изучения, никакой психологии. Но если человек сознает и держит в уме, что он не помнит себя, и что никто не помнит, и все же возможность самовоспоминания существует, тогда начинается изучение. Вот как это должно быть понято.
   
Конечно, не может быть никакой радости в осознании того, что человек является машиной и спит. Но мы не говорим о радости или страдании, мы говорим о контроле. Мы осознаем, что мы машины, и не хотим быть машинами. Мы осознаем, что мы спим, и хотим пробудиться. Действительная радость может быть связана только с пробуждением или с чем-либо, что помогает пробуждению.
   
В. Но так много людей сознают себя в плохом смысле этого слова. Не является ли это также формой самовоспоминания?
   
О. Нисколько. То, что называется самосознанием на английском языке, является формой смущения или робости; это не имеет ничего общего с самовоспоминанием.
   
Как я объяснил, если вы не пробудились, вы не можете сделать себя пробужденным; но вы имеете некоторый контроль над мыслями и должны построить их таким образом, чтобы привести себя к пробуждению.
   
В. Ближе ли к самовоспоминанию ребенок, чем взрослый человек? У человека так много ярких воспоминаний детства.
   
О. Нет, не совсем; это не самовоспоминание. Самовоспоминание означает сознательную работу, я имею в виду умышленную работу. Яркие воспоминания детства происходят вследствие деятельности эмоционального центра. В ребенке он более активен, а моменты сознания приходят сами по себе. Но самовоспоминание есть момент сознания, который приходит благодаря вашему собственному усилию. Допустим, что ребенок имеет проблески сознания без возможности использования этих моментов. Это не поможет вообще.
   
В. Не поможет ли нам попытка вернуться к тем состояниям, которые мы имели в детстве?
   
О. Как? Вот в чем вопрос. Если бы мы могли остановить отождествление, мы имели бы много моментов, подобных этому, но мы не знаем, как начать останавливать отождествление. Если бы мы могли разрушить отрицательные эмоции, если бы могли помнить себя, тогда это было бы в наших руках, под нашим контролем, это не было бы случайным.
   
В. Когда я чистый и тщательно одет, я чувствую, что мне значительно легче вспоминать себя.
   
О. Это не запрещено. Это путь факира.
   
В. Каково соотношение между самовоспоминанием и отрицательными эмоциями?
   
О. Когда появляется отрицательная эмоция, самовоспоминание становится невозможным. Поэтому, чтобы вспомнить себя, человек должен обладать некоторым контролем над отрицательными эмоциями. Люди неодинаковы в этом отношении: некоторые имеют больше, другие меньше контроля даже в выражении этих эмоций. И не только в выражении, некоторые люди лучше контролируют свои эмоции, другие могут контролировать только определенные эмоции. И не только те, кто имеет некоторый контроль отрица-гельных эмоций, могут работать над самовоспоминанием и получать хорошие результаты. В то же время этот контроль может быть достигнут: можно начать с различных сторон, и, если некоторое самовоспоминание создано, это немедленно помогает бороться с отрицательными эмоциями; а борьба с отрицательными эмоциями помогает самовоспоминанию.
   
В. Всегда ли требуется продолжительное время для пробуждения?
   
О. Я могу только сказать, сколько времени потребуется, чтобы изучить настоящую систему, но не могу сказать, сколько времени потребуется для пробуждения. Пробуждение является результатом личной работы, поэтому его трудно предсказать. Оно приходит постепенно. Полное пробуждение означает очень большое изменение, а это требует времени, так как оно означает приобретение новых психических функции. Поэтому мы можем изучать только степени или ступени, через которые человек должен пройти. Человеку может быть показан путь, но он должен работать для самого себя. Изучение само по себе является небольшим делом, ибо человек может изменить себя только через применение того знания, которое он получает. Человек может стать сознающим себя в данный момент. Это осознание себя является пробуждением — одним из атрибутов другого состояния сознания.
   
В. Может ли человек желать пробуждения и потерпеть неудачу?
   
О. Может быть, в течение продолжительного времени он не будет иметь успеха, но если он способен пробудиться, он может пробудиться; это длительный процесс. Но, конечно, он может потерпеть неудачу. Мы имеем только одну хорошую особенность в нашем положении — нам нечего терять. Поэтому, если мы терпим неудачу, мы будем находиться в том же положении, что и прежде, но если преуспеем, получим нечто новое.
   
В. Может ли любое большое усилие сделать человека более сознательным?
   
О. Это зависит от усилия, так как если усилие совершается в состоянии отождествления, оно не сделает человека более сознательным.
   
В. Автоматически ли самовоспоминание останавливает отождествление?
   
О. В самовоспоминании нет ничего автоматического — каждый момент является усилием. Если оно достаточно глубоко и достаточно продолжительно, это одно дело, но если оно является только проблеском — этого недостаточно. Также, если вы вспоминаете себя, исключая все остальное, — это одно, а если вспоминаете себя и в то же время вспоминаете вашу цель и то, что вы делаете, — это другое. Это зависит от того, насколько сильно вы входите в самовоспоминание.
   
В. Назовете ли вы это самосознанием?
   
О. Самосознание является постоянным состоянием. Самовоспоминание — эксперимент; в один день оно может быть удачным, а в другой день — неудачным. Оно может быть более глубоким или менее глубоким.
   
В. Не расскажете ли вы нам о том, что нас задерживает?
   
О. Мы как раз и говорим об этих вещах. Имеются две вещи, которые задерживают нас — незнание и слабость: мы не знаем достаточно, и мы не сильны достаточно. Вопрос в том, как узнать больше. Путем самоизучения — и это является единственным методом. Затем приходит борьба с отождествлением и воображением — главными причинами слабости. Только в отдельных случаях эти вещи принимают различный оттенок. То, что выглядит одним оттенком для одного человека, для другого выглядит иначе. Но вещи, которые задерживают нас, более или менее одинаковы.
   
В. Разве нет ничего общего между самосознанием и отождествлением?
   
О. Они на различных уровнях, вы не можете сравнивать их. Вы не можете отождествляться и сознавать себя: наличие одного означает отсутствие другого. Все вещи связаны, ни одно проявление не является отдельным; все они связаны с определенным порядком вещей.
   
В. Я считаю, что не получил правильного понятия об отождествлении. Означает ли это, что вещи контролируют нас, а не мы — вещи?
   
О. Отождествление очень трудно описать, так как невозможно никакое определение. Такие, какими мы являемся, мы никогда не свободны от отождествления. Если мы полагаем, что мы не отождествляемся с чем-либо, мы отождествляемся с идеей о том, что мы не отождествлены. Вы не можете описать отождествление логическим образом. Вы должны найти момент отождествления, поймать его и тогда сравнивать все с этим моментом. Отождествление повсюду, в каждом моменте обычной жизни. Когда вы начинаете самонаблюдение, некоторые формы отождествления уже становятся невозможными. Но в обычной жизни почти все является отождествлением. Это очень важная психологическая особенность, прони
   
зывающая всю нашу жизнь: мы не замечаем ее, так как находимся в ней. Наилучшим путем понять ее является нахождение некоторых примеров. Например, если вы видите кошку с кроликом или мышью — это есть отождествление. Затем найдите аналогии к этой картине в самих себе. Единственно, вы должны понять, что это имеет место в каждый момент, а не только в исключительные моменты. Отождествление — это почти постоянное состояние в нас. Вы должны быть способны увидеть это состояние в стороне от себя, отделить его от себя, а это может быть сделано только путем попыток стать более сознательным, попыток вспомнить себя, осознать себя. Только когда вы станете больше сознавать себя, вы будете способны бороться с проявлениями, подобными отождествлению.
   
В. Я нахожу, что когда я отождествлен, это всегда близко к вещам внутри меня.
   
О. Может быть, вы правы, а может быть, и нет. Вы можете думать, что вы отождествлены с одной вещью, когда в действительности вы отождествлены с совершенно другой вещью. Это вообще не имеет значения; если что и имеет значение, так это состояние отождествления. В состоянии отождествления вы не можете чувствовать правильно, видеть правильно, судить правильно. Но предмет отождествления не имеет значения: результат тот же.
   
В. Итак, каков путь для преодоления отождествления?
   
О. Это другой вопрос. Он различен в различных случаях. Во-первых, его необходимо увидеть; затем необходимо что-то противопоставить ему.
   
В. Что вы подразумеваете под “противопоставлением”?
   
О. Только обращение вашего внимания на что-то более важное. Вы должны научиться различать более важное от менее важного, и если обратите ваше внимание на более важные вещи, станете менее отождествленными с маловажными вещами. Вы должны осознать, что отождествление никогда не сможет помочь вам; оно только делает все более запутанным и более трудным. Если вы осознаете только лишь это, то даже это одно может помочь в некоторых случаях. Люди думают, что быть отождествленным помогает им, они не видят, что это делает вещи только более трудными. Отождествление вообще не имеет полезной энергии, но только разрушительную энергию.
   
В. Является ли отождествление главным образом эмоцией?
   
О. Оно всегда имеет эмоциональный элемент — род эмоционального волнения, но иногда оно становится привычкой, так что человек даже не замечает эмоции.
   
В. Я понимаю, что важно быть эмоциональным правильным образом, но когда я чувствую что-либо эмоциональное в работе, я быстро все разрушаю.
   
О. Только отождествление является разрушающим. Эмоция может дать только новую энергию, новое понимание. Вы принимаете
   
отождествление за эмоцию. Вы не знаете эмоции без отождествления, поэтому, вначале, вы не можете представить себе эмоцию свободной от него. Люди часто думают, что они говорят об эмоциональной функции, когда в действительности говорят об отождествлении.
   
В. Возможно ли для нас, таких, какими мы являемся в настоящее время, иметь какое-либо чувство вообще без отождествления?
   
О. Очень трудно, если только мы не начинаем наблюдать себя. Тогда легкие виды отождествления (я подразумеваю, легкие индивидуально) будут соответствовать лечению. Но всякий имеет свои особенности в отождествлении. Например, для меня легко не отождествляться с музыкой, для другого же это может быть очень трудно.
   
В. Возможна ли любовь без отождествления?
   
О. Я сказал бы, что любовь невозможна с отождествлением. Отождествление убивает всякие эмоции, за исключением отрицательных эмоций. С отождествлением остается только неприятная сторона.
   
В. Не означает ли неотождествление отчужденность?
   
О. Наоборот, отчужденность требует отождествления. Неотождествление является совершенно иным.
   
В. Если вы отождествлены с идеей, то как можете остановить его?
   
О. Сначала путем понимания, что означает отождествление, а затем путем попытки вспоминать себя. Начинайте с простых случаев, тогда позднее вы сможете иметь дело с более сложными.
   
В. Когда вы развиваете самовоспоминание, приобретаете ли вы некоторого рода беспристрастное отношение, более свободное от отождествления?
   
О. Беспристрастное отношение в том смысле, что вы знаете ваши отношения лучше; вы знаете, что полезно для вас и что не является полезным. Если вы не помните себя, то в этом легко ошибиться. Например, можно начать изучение чего-то совершенно бесполезного. Самовоспоминание помогает пониманию, а понимание всегда означает приведение всего к некоторому центру. Вы должны иметь центральную точку во всякой вашей работе, во всех ваших отношениях, а самовоспоминание является необходимым условием для этого.
   
Мы должны говорить больше об отождествлении, если это неясно. Оно станет более ясным, когда вы найдете два или три хороших примера. Оно является некоторым состоянием, в котором вы находитесь во власти вещей.
   
В. Если я внимательно смотрю и глубоко задумываюсь, означает ли это, что я отождествлен?
   
О. Нет, отождествление является особенной вещью, оно означает потерю себя. Как я сказал, это не столько вопрос того, с чем
   
вы отождествились. Отождествление является состоянием. Вы должны понять, что многое из того, что мы считаем находящимся вне нас, в действительности находится внутри нас. Возьмите, например, страх. Страх не зависит от вещей. Если вы находитесь в состоянии страха, вы можете испугаться пепельницы. Это часто случается в патологических состояниях, а патологическое состояние — это просто усиленное обычное состояние. Вы испуганы, и тогда вы выбираете то, чего вам бояться. Этот факт делает возможным борьбу с такими вещами, так как они находятся внутри вас.
   
В. Можем ли мы иметь какое-либо понимание вместе с отождествлением?
   
О. Много ли можете вы понять в глубоком сне, который является тем же, чем является отождествление? Если вы помните свою цель, осознаете свое положение и видите опасность сна, это поможет вам спать меньше.
   
В. Какая разница между симпатией и отождествлением?
   
О. Это совершенно иное; это есть нормальная и законная эмоция, которая может существовать без отождествления. Могут быть симпатия без отождествления и симпатия с отождествлением. Когда симпатия смешана с отождествлением, она часто заканчивается гневом или другой отрицательной эмоцией.
   
В. Вы сказали о потере себя в отождествлении. Какого себя?
   
О. Всего себя, целиком. Отождествление — это очень интересная идея. Имеются две ступени в процессе отождествления. Первая ступень означает процесс становления отождествления, вторая — состояние, когда отождествление завершено.
   
В. Первая ступень совершенно безвредна?
   
О. Если она привлекает слишком много внимания и занимает слишком много времени, она приводит ко второй.
   
В. Когда вы желаете чего-то, можете ли желать этого без отождествления?
   
О. Отождествление не обязательно. Но если вы желаете ударить человека, вы не можете сделать этого без отождествления; если отождествление исчезает, вы не захотите этого больше. Возможно не терять себя; потеря себя вообще не является необходимым элементом.
   
В. Возможно ли отождествиться сразу с двумя вещами?
   
О. С десятью тысячами! Необходимо наблюдать и наблюдать. С одной точки зрения борьба с отождествлением не столь трудна, так как, если мы можем видеть его, оно становится настолько смехотворным, что мы не можем оставаться отождествленными. Отождествление других людей всегда кажется смешным, и наше может стать таким же. Смех может быть полезным в этом отношении, если мы сможем обратить его на самих себя.
   
В. Я не могу увидеть, почему отождествление так плохо?
   
О. Отождествление плохо, если вы хотите пробудиться, но если вы хотите спать; тогда это хорошая вещь.
   
В, Не будет ли все, что мы делаем, страдать, если мы стремимся сохранить наши умы в состоянии бодрствования вместо того, чтобы уделять внимание тому, что мы делаем?
   
О. Я уже объяснял, что совсем наоборот. Мы можем делать хорошо все, что мы делаем, только настолько, насколько мы пробуждены. Чем глубже мы спим, тем хуже выполняем то, что делаем, — исключений нет. Вы принимаете это академически, просто как слова, но между глубоким сном и полным пробуждением имеются различные ступени, и вы проходите от одной ступени к другой.
   
В. Если мы чувствуем себя более пробужденными, мы не должны злоупотреблять этими моментами, не так ли?
   
О. Как можем мы злоупотреблять ими? Эти моменты слишком коротки, даже если мы имеем проблески. Мы можем только пытаться не забывать их и действовать в соответствии с этими моментами. Это все, что мы можем делать.
   
В. Можете ли вы сказать, что отождествление есть состояние, когда вас захватило нечто, когда вы не можете избавиться от некоей идеи в уме?
   
О. Состояние захваченности является крайним случаем. Имеется много малых отождествлений, которые очень трудно наблюдать, а они наиболее важны, так как сохраняют нас механическими. Мы должны осознать, что мы не всегда проходим от одного отождествления к другому. Если человек смотрит на стену, он отождествляется со стеной.
   
В. Чем отождествление отличается от ассоциаций?
   
О, Ассоциации - совершенно иное; они могут быть более контролируемы и менее контролируемы, но они не имеют ничего общего с отождествлением. Различные ассоциации являются необходимой частью мышления; мы определяем вещи по ассоциациям и делаем все с помощью ассоциаций.
   
В. Я не понимаю, почему меняются “я”. Можно ли увидеть причину этого в отождествлении?
   
О. Это происходит всегда посредством ассоциаций. Некоторое количество “я” пытается продвинуть себя вперед, поэтому, как только человек теряет себя в одном из них, оно заменяется другим. Мы думаем, что “я” являются просто пассивными, безразличными, но эмоции, ассоциации, воспоминания всегда работают. Вот почему полезно останавливать мышление даже случайно, в качестве упражнения. Тогда вы начнете видеть, как трудно это сделать. Ваш вопрос просто показывает, что вы никогда не пытались, иначе вы знали бы об этом.
   
В. Является ли сосредоточение отождествлением?
   
О. Сосредоточение — это контролируемое действие; отождествление контролирует вас.
   
В. Возможно ли для нас сосредоточение?
   
О. У него есть различные степени. Намеренное сосредоточение в течение получаса невозможно. Если бы мы могли сосредоточиться без внешней помощи, мы были бы сознательны. Но все имеет степени.
   
В. Является ли начало нового наблюдения отождествлением с предметом, который мы наблюдаем?
   
О. Отождествление происходит, когда мы отталкиваемся от чего-либо или притягиваемся чем-либо. Изучение или наблюдение не обязательно производит отождествление, но притяжение и отталкивание всегда создают его. Мы также слишком много говорим, и это автоматически создает отождествление. У нас много автоматических применений такого рода.
   
В. Что я могу сделать в отношении отождествления? Я чувствую, что я всегда теряю себя во всем, что делаю. По-видимому, невозможно быть другим.
   
О. Нет, возможно. Если вы должны что-либо делать, вы должны это сделать, но вы можете отождествляться больше или меньше. В этом нет ничего безнадежного, пока вы помните об этом. Попытайтесь наблюдать; вы не всегда отождествляетесь в равной степени; иногда вы отождествляетесь так, что ничего другого не можете видеть, в другое время можете видеть кое-что. Если бы вещи были всегда одинаковыми, тогда для нас не было бы шанса, но они всегда меняются по степени интенсивности, и это дает возможность изменения. Все, что мы делаем, мы должны сначала изучить. Если вы хотите управлять автомобилем, вы должны научиться заблаговременно. Если вы работаете в настоящее время, со временем вы будете иметь больше контроля.
   
В. Почему растворение б работе является ошибкой?
   
О. Это будет плохой работой. Если вы отождествлены, вы никогда не сможете получить хороших результатов. Это одна из наших иллюзий — думать, что мы должны потерять себя, чтобы получить хорошие результаты, и таким образом мы получаем только плохие результаты. Когда человек отождествлен, он не существует; существует только вещь, с которой он отождествлен.
   
В. Является ли целью неотождествления освобождение разума от объекта?
   
О. Целью является пробуждение. Отождествление является признаком сна; отождествленный разум спит. Свобода от отождествления является одной из сторон пробуждения. Состояние, где отождествление не существует, вполне возможно, но мы не наблюдаем его вжизни и не замечаем, что постоянно отождествлены. Отождествление не может исчезнуть само по себе; необходима борьба.
   
В. Как можно пробудиться, если отождествление является всеобщим?
   
О. Человек может пробудиться только в результате усилия, борьбы против него, Но сначала нужно понять, что значит отож-
   
дествление. Как и во всем другом, в отождествлении имеются степени. Наблюдая себя, человек может понять, когда он является более отождествленным, менее отождествленным или неотождествленным вообще. Если человек хочет пробудиться, он должен и может освободиться от отождествления. В каждый момент нашей жизни мы потеряны, никогда не свободны, потому что мы отождествлены.
   
В. Можете ли вы дать пример отождествления?
   
О. Мы отождествляемся все время, вот почему трудно дать пример. Возьмем, например, симпатии и антипатии; все они означают отождествление, особенно антипатии. Они не могут существовать без отождествления, и вообще они не являются ничем, кроме отождествления. Обычно люди воображают, что они имеют значительно больше антипатий, чем они имеют их действительно. Если они исследуют и проанализируют их, они, вероятно, найдут, что они не любят только одну или две вещи. Когда я это изучал, я смог найти в себе только одну реальную антипатию.
   
Но вы должны найти свои собственные примеры, это должно быть проверено личным опытом. Если в момент сильного отождествления вы попытаетесь остановить его, вы поймете эту идею.
   
В. Но я еще не понял, что это такое.
   
О. Попытаемся пояснить с интеллектуальной стороны. Вы сознаете, что не вспоминаете себя? Попытайтесь увидеть, почему вы не можете, и вы найдете, что вам мешает отождествление. Тогда вы увидите, что это такое. Все вещи связаны.
   
В. Является ли неотождествление единственным путем, чтобы узнать, что такое отождествление?
   
О. Нет, как я объяснял, путем наблюдения его, так как оно не всегда одинаково. Мы не замечаем температуры нашего тела, за исключением случаев, когда она становится несколько выше или ниже нормальной. Таким же образом мы можем заметить отождествление, когда оно сильнее или слабее, чем обычно. Сравнивая эти степени, мы можем увидеть, что это такое.
   
В. Необходимо ли в борьбе с отождествлением знать, почему ты отождествлен?
   
О. Человек отождествляется не по какой-либо особой причине или из-за цели, но во всех случаях вследствие того, что он не может избежать этого. Как можете вы знать, почему вы отождествляетесь? Но вы должны знать, почему вы боретесь. В этом дело. Если вы не забываете эту причину, тогда будете в десять раз больше удовлетворены. Очень часто мы начинаем бороться, а затем забываем, почему это делаем.
   
Существует много форм отождествления, но первый шаг — это увидеть его; вторым шагом является борьба с ним, чтобы стать свободным от него. Как я сказал, это есть процесс, а не момент;
   
мы находимся в нем все время. Мы тратим свою энергию ошибочным образом на отождествление и отрицательные эмоции; они являются раскрытыми кранами, из которых вытекает наша энергия.
   
В. Можно ли внезапно изменить энергию гнева на что-либо еще? В эти моменты мы имеем громадную энергию.
   
О. Мы имеем громадную энергию, и она работает сама по себе, без контроля, заставляя нас действовать определенным образом. Почему? Что является связующим звеном? Звеном является отождествление. Остановите отождествление, и вы будете иметь эту энергию в своем распоряжении. Как вы можете сделать это? Не сразу — это требует практики в самые легкие моменты. Когда эмоция очень сильна, вы не можете делать это. Необходимо больше знать, быть подготовленным. Если вы знаете, как неотождествляться в правильный момент, вы получите громадную энергию в свое распоряжение. Что вы сделаете с ней, это другой вопрос; можете потратить ее снова на что-либо совершенно бесполезное. Но это требует практики. Вы не можете научиться плавать, когда падаете в море во время шторма, вы должны учиться в спокойной воде. Тогда, если вы упали, вы, возможно, будете способны плавать.
   
Я снова повторяю: невозможно быть сознательным, если вы отождествлены. Это одно из затруднений, которое приходит позже, так как люди имеют некоторые любимые отождествления, которые они не хотят отдать, и в то же время говорят, что хотят быть сознательными. Эти две вещи не могут быть вместе. Существует много несовместимых вещей в жизни, а отождествление и сознательность являются двумя наиболее несовместимыми вещами.
   
В. Как можно избежать реакции, которая приходит после чувства большого энтузиазма? Происходит ли это вследствие отождествления?
   
О. Да, эта реакция происходит как результат отождествления. Борьба с отождествлением будет предотвращать это. Производит эту реакцию не то, что вы называете энтузиазмом, но отождествление. Отождествление всегда сопровождается этой реакцией.
   
В. Является ли скучающий человек отождествленным с ничем?
   
О. Скука тоже является отождествлением — одним из крупнейших. Это отождествление с собой, с чем-то в себе.
   
В. Мне кажется, я не могу изучать человека без потери себя в нем или в ней, и все же понимаю, что это является ошибочным.
   
О. Это является ошибочной идеей, что человек не может изучать другого человека или что-либо еще без потери себя. Если вы теряете себя в чем-либо, вы не можете изучать это. Отождествление всегда является ослабляющим элементом: чем больше вы отождествляетесь, тем хуже ваше изучение и тем меньше результата.
   
Помните, в первой лекции я сказал, что отождествление с людьми принимает форму учитывания. Имеются два вида учитывания: внутреннее и внешнее. Внутреннее учитывание — это то же,
   
что и отождествление. Внешнее учитывание требует некоторой доли самовоспоминания; она означает принятие в расчет слабости других людей, постановки себя на их место. В жизни это часто описывается словом “такт”, но такт может быть воспитанным или случайным. Внешнее учитывание означает контроль. Если мы научимся применять его сознательно, это даст нам возможность контроля.
   
Внутреннее учитывание — это чувство того, что люди не дают нам достаточно, не оценивают нас достаточно. Внутреннее учитывание исключает внешнее. Внешнее учитывание должно быть культивируемо, внутреннее должно быть исключено. Но сначала понаблюдайте и посмотрите, как часто вы упускаете моменты внешнего учитывания и какую огромную роль в жизни играет внутреннее учитывание.
   
Изучение внутреннего учитывания, механичности, лжи, воображения, отождествления показывает, что все они принадлежат нам, что мы всегда находимся в этих состояниях. Когда вы увидите это, вы осознаете трудность работы над собой. Такими, какими вы являетесь, вы не можете начать получать что-либо новое; вы увидите, что сначала должны почистить машину; она слишком покрыта ржавчиной. Мы думаем, что являемся тем, что мы есть. К сожалению, мы не то, что мы есть, но то, чем мы стали; мы не естественны. Мы слишком спящи, мы слишком лживы, мы живем в воображении, мы слишком много отождествляемся. Мы думаем, что имеем дело с реальными существами, но в действительности имеем дело с воображаемыми существами. Почти все, что мы знаем о себе, является воображением. Под всем этим нагромождением человек совершенно иной. У нас есть много воображаемых вещей, которые мы должны отбросить, прежде чем сможем прийти к реальным вещам. Пока мы живем в воображаемых вещах, мы не можем видеть ценности реального; и только когда приходим к реальным вещам в себе самих, мы можем увидеть, что же является реальным вне нас. В нас развилось слишком много случайного.
   
В. Можно ли освободиться от отождествления, учитывания и отрицательных эмоций, удалившись от мира?
   
О. Этот вопрос задают часто; но в этом нельзя быть уверенным. Кроме того, вы можете найти описания в литературе о том, как люди достигали очень высокой степени развития в уединении, но когда они приходили в контакт с другими людьми, они сразу теряли все, что приобрели. В школах Четвертого Пути было найдено, что наилучшими условиями для изучения и работы над собой являются обычные условия жизни человека, так как с одной точки зрения эти условия являются более легкими, а с другой они являются наиболее трудными. Поэтому, если человек получает что-либо в этих условиях, он сохранит это во всех условиях, тогда как если он получает это в специальных условиях, он будет терять это в других.
   
В. Скажите, пожалуйста, еще раз, что такое внутреннее и что такое внешнее учитывание?
   
О. Внешнее учитывание является формой самовоспоминания в отношении к людям. Вы учитываете других людей и делаете не то, что приятно вам, но что приятно им. Это значит, что вы должны жертвовать собой, но это не означает самопожертвования. Это означает, что в отношениях с людьми вы не должны поступать без размышления. Вы должны сначала думать, а затем действовать. Ваше размышление покажет вам, что если чаще всего человек предпочитает, чтобы вы действовали определенным образом, а вам при этом все равно, то почему не делать то, что нравится ему? Поэтому идея жертвы не входит сюда. Но если для вас это не все равно, тоща это совершенно другое. Что лучше для вас, что лучше для них, кем являются эти люди, что вы хотите от них, что хотите сделать для них, — все это должно войти в размышление. Но идеей является то, что в отношении к людям ничего не должно происходить механически, без размышления. Вы должны выбирать ваш образ действий. Это значит, что вы не должны проходить мимо людей, не видя их. А внутреннее учитывание означает, что вы проходите мимо них, не замечая их. Мы имеем слишком много внутреннего и недостаточно внешнего учитывания. Внешнее учитывание очень важно для самовоспоминания. Если его недостаточно, мы не можем помнить себя.
   
В. Является ли это тем же, что и понимание людей? О. Нет, вы можете понимать людей только постольку, поскольку вы понимаете себя. Это есть понимание их трудностей, понимание того, чего они хотят, наблюдение впечатления, которое вы производите на людей, и попытка не создавать ложного впечатления.
   
В. Вы хотите сказать, что доброта является внешним учитыванием?
   
О. То, что вам знакомо из жизни, не является внешним учитыванием. Необходимо понять принцип и создать стандарты для себя. С помощью внешнего учитывания вы контролируете впечатление, которое хотите создать. Внутренним учитыванием вы хотите создать одно впечатление, а создаете другое.
   
В. Внешнее учитывание кажется мне очень далеким. О. Оно должно быть здесь сегодня. Если оно остается далеким, вы остаетесь далекими от себя.
   
В. Включает ли внешнее учитывание способность играть сознательную роль?
   
О. Да, но имеются различные степени. Внешнее учитывание является только началом; играть сознательную роль означает значительно большее.
   
В. А что является внутренним учитыванием? О. Ощущение, что люди не платят вам достаточно; внутренние счеты, постоянное ощущение обманутости, низкооплачиваемости.
   
В. Я нахожу очень трудным остановить внутреннее учитывание. Нет ли какой-либо специальной техники, применяемой против него?
   
О. Нет, специальной техники нет; только понимание и правильные точки зрения. Больше наблюдайте. Возможно, что вы найдете моменты, свободные от учитывания, и увидите, как начать борьбу с ним и изучение. Оно является механическим, механическим отношением, таким же, как отождествление.
   
В. Является ли самооправдание всегда проявлением внутреннего учитывания?
   
О. Они связаны, но это нечто иное. Внутреннее учитывание не требует какого-либо оправдания. Обычно всегда требуется причина для оправдания, но если мы находимся в состоянии внутреннего учитывания, мы всегда оправдываем это. Внутреннее учитывание означает отождествление, внешнее учитывание означает борьбу с отождествлением. Внутреннее учитывание является механическим;
   
внешнее учитывание означает по меньшей мере внимание. Поэтому, практикуя неотождествление, пытаясь контролировать внимание, вы найдете много возможностей изучения внешнего учитывания, и, если вы отыщете примеры, возможно, найдете и методы борьбы с внутренним учитыванием и трансформации его в практику внешнего учитывания. Например, вы беседуете с кем-либо, от кого хотите что-то получить. Скажем, он знает что-то, и вы хотите, чтобы он сказал вам то, что он знает. Тогда вы должны разговаривать так, чтобы ему понравиться, не споря, не противореча ему. Внешняя оценка всегда практична.
   
В. Означает ли внутреннее учитывание, что мы оцениваем себя слишком высоко?
   
О. Оно всегда принимает форму внутренней торговли, размышления, что другие люди не оценивают вас достаточно. Очень важно понять внутреннее учитывание. У него есть так много тонких форм ее, которых мы не замечаем, и тем не менее наша жизнь наполнена этим.
   
В. Является ли учитыванием желание быть замеченным?
   
О. Учитыванием является как желание быть замеченным, так и желание быть не замеченным. Имеется много психологических состояний, которые обычная психология не может объяснить или описать, зависящих от отождествления и учитывания.
   
В. Как наилучшим образом думать о внутреннем учитывании?
   
О. Вы должны пытаться в свободные моменты составить правильное мнение о нем. Когда вы учитываете, это уже слишком поздно. Вы должны думать о типичных случаях учитывания, о том, что создает его, и затем иметь правильную точку зрения о нем, осознать, насколько оно бесполезно и смешно. Потом сравните его с внешним учитыванием и попытайтесь не забывать этого. Если вы сделаете
   
это, вы сможете это вспомнить, когда придет момент учитывания, и, возможно, тогда внутреннего учитывания не будет. Что действительно важно, так это думать об учитывании, когда вы свободны от него, а не оправдывать и не скрывать его от себя.
   
В. Чем больше я пытаюсь работать, тем больше, по-видимому, учитываю внутренне. Это кажется наиболее трудным из всего, с чем приходится иметь дело.
   
О. Если вы работаете, учитывание не может расти, оно становится только более видимым. А это означает, что оно уменьшается, ибо оно не может быть видимо без своего уменьшения. Тот факт, что вы замечаете его, доказывает, что оно становится менее сильным. Это является естественной иллюзией, такой же, как тогда, когда кажется, что вы перестали понимать, как прежде. Это означает начало понимания. Первое сомнение в понимании уже означает некоторое понимание.
   
В. Можно ли думать об отождествлении как об отрицательном состоянии, которое может быть вызвано только отрицательными эмоциями?
   
О. Нет, не совсем так. Отождествление является необходимым элементом в каждой отрицательной эмоции; вы не можете иметь отрицательной эмоции без отождествления. Поэтому изучение отождествления и борьба против него является очень могущественным оружием в борьбе с отрицательными эмоциями. Иногда вы не можете бороться с отрицательной эмоцией непосредственно, но, путем попытки неотождествления вы уменьшаете ее силу, ибо вся сила отрицательных эмоций лежит в отождествлении и воображении. Поэтому, когда вы отделяете отождествление и воображение, отрицательная эмоция практически исчезает или в какой-то мере изменяется.
   
В. Таким образом, чтобы бороться против самих отрицательных эмоций, мы должны больше наблюдать и работать против сильного отождествления с эмоцией?
   
О. Да. Позднее мы будем говорить о методах борьбы с самими отрицательными эмоциями, так как имеется много весьма определенных методов, различных для различных эмоций; но сначала вы должны бороться с отрицательным воображением и отождествлением. Этого совершенно достаточно, чтобы разрушить многие из обычных отрицательных эмоций, во всяком случае, сделать их более слабыми. Вы должны начать с этого, так как начинать применение более сильных методов возможно только тогда, когда вы можете бороться с отождествлением до некоторой степени и когда уже остановили отрицательное воображение. Оно должно быть остановлено полностью. Бесполезно изучать дальнейшие методы до тех пор, пока это не сделано. Отрицательное воображение вы можете остановить; и даже изучение отождествления уже будет
   
уменьшать его. Вы должны как можно чаще избегать отождествления, не только по отношению к отрицательным эмоциям, но и по отношению ко всему. Если вы создали в себе способность неотождествления, это будет воздействовать на эти эмоции, и вы заметите, что они начнут исчезать. Отождествление является атмосферой, в которой живут отрицательные эмоции, и они не могут жить без него.
   
В. Существуют ли некоторые правила или руководства, которых следует придерживаться в обычных условиях жизни?
   
О. Пытайтесь помнить себя, пытайтесь не отождествляться. Это немедленно создаст эффект в обычной жизни. Из чего состоит жизнь? Из отрицательных эмоций, отождествления, учитывания, лжи, сна. Первый вопрос: как вспомнить себя, как быть более сознающим? И тогда вы найдете, что отрицательные эмоции являются одним из главных факторов, которые делают нас неспособными вспоминать себя. Поэтому одно не может развиваться без другого. Вы не можете бороться с отрицательными эмоциями без воспоминания себя больше и больше, и вы не можете вспоминать себя больше и больше без борьбы с отрицательными эмоциями. Если вы помните эти две вещи, вы все поймете лучше. Постарайтесь хранить в уме эти две связанные между собой идеи.
   
В. Однажды у меня возникло некоторое затруднение, из-за которого я очень беспокоился. Я старался помнить себя и за короткое время достиг состояния, в котором более не было беспокойства, и в то же время поменялась моя система ценностей. Это состояние длилось недолго, но и после этого затруднение мое уже не имело былого значения. Это состояние мне очень трудно вернуть вновь.
   
О. Совершенно правильно. Продолжайте наблюдать, и вы обнаружите в себе место, где вы спокойны, тихи и ничто не может помешать вам; только трудно найти туда путь. Но если вы сделаете это несколько раз, вы будете способны вспомнить некоторые из ступеней и сможете прийти туда снова по тем же ступеням. Только после одного опыта это сделать невозможно, потому что вы не вспомните путь. Это тихое место не является метафорой — оно весьма реально.
   
В. Не является ли это состоянием самовоспоминания, так как все кажется мирным и единственной реальностью является, по-видимому, осознание себя?
   
О. Да, можно сказать и так.
   
В. Я пытался снова достичь его, вспоминая себя, но не смог.
   
О. Если вы снова окажетесь там, попытайтесь вспомнить, как вы пришли туда, так как иногда случается, что человек находит это место, но теряет путь к нему; затем снова находит его и снова теряет путь. Очень трудно вспомнить путь к этому месту.
   
ГЛАВА VI
   
Понимание как главное требование в этой системе — Относительность понимания — Как увеличить понимание — Новый язык — Правильное и ошибочное отношения — Отношения и понимание — Необходимость цели и направления — Трудно определить, что хочет человек — Наши цели слишком далеки—Добро и зло—Мораль и необходимость чувства морали — Необходимость нахождения постоянного стандарта правильного и ошибочного — Развитие совести как цель настоящей системы — Видеть противоречия — Буфера как главное препятствие к развитию совести — Подготовка к разрушению буферов — Внутренняя дисгармония и счастье — Необходимо установить внутреннее равновесие. — Стандарты поведения в жизни — Сознание и совесть — Как распознать истину — Необходимость искренности с самим собой — Механичность.
   
Я ХОЧУ НАПОМНИТЬ ВАМ, что настоящая система основана на понимании. Понимание должно занимать первое место в настоящей системе. Чем больше вы понимаете, тем лучше будет результат вашей работы.
   
Понимание — относительный термин. Каждый человек имеет свое собственное понимание любого предмета в каждый момент времени. Но понимание может быть шире, шире и еще шире. В настоящей системе мы называем пониманием некоторый возможный максимум на некотором уровне знания и бытия. Как правило, этот максимум является слишком низким; понимание людей ограничено обычно только одной комнатой, и они никогда не выходят из этой комнаты. Но понимание этих идей находится в значительной степени вне этой одной комнаты.
   
То, о чем я хочу, чтобы вы подумали, относится к целой вещи. Люди недостаточно часто спрашивают “почему”, а если они спрашивают, то это “почему” обычно очень мало. Вы должны думать, почему приходите сюда, чего хотите от настоящей системы и чему можете научиться у нее, почему настоящая система существует, почему я говорю об этой системе, чего хочу достичь, говоря о ней. Каждый должен иметь некоторую точку зрения обо всем; она может быть ошибочной, но каждый, тем не менее, должен иметь некоторое представление.
   
Обычно почти каждая данная идея остается нераскрытой, неисследованной. Имеются ящики и ящики, которые могут быть открыты, содержимое изучено и добавлены многие новые вещи. Но большей частью мы имеем дело с неоткрытыми ящиками. Один ящик — знание, другой — бытие, третий — понимание и т. д. Мы даже не открываем ящиков. Сначала мы должны изучить содержимое ящиков. Нет необходимости ограничивать себя определенным вопросом в этом отношении. Система является органической, в ней вы можете начать с чего угодно. Начинайте, где вам нравится, только делайте что-либо с идеями, о которых вы слышите. Недостаточно просто сидеть на этих ящиках с книгами.
   
Откройте ящик со знанием и ящик с бытием. Важным является соотношение между знанием и бытием.
   
Имеется много вещей, которые вы можете понять теперь, хотя, конечно, они будут окружены вещами, которые вы все еще не можете понять; но если вы начнете с тех, которые можете понять, вы будете понимать много других вещей. Каждый момент понимания, каждое осознание проливает свет не только на ту вещь, о которой мы думаем, но, вдобавок, на многие другие вещи.
   
В. Является ли момент понимания моментом самовоспоминания?
   
О. По-разному. Он может быть связан с ним или не связан.
   
В. Может ли реальное понимание не быть связанным с самовоспоминанием?
   
О. Нет “реального” понимания. Понимание относительно. Оно подобно температуре: она может быть равной пяти градусам, десяти градусам, пятнадцати градусам. Видите ли вы, почему обычный язык не является подходящим и почему мы должны изучать другой язык? Потому что в обычном языке все слова принимаются за абсолюты. В действительности имеются различные степени понимания. Как я сказал, мы можем понимать лучше и еще лучше. Тогда, если мы хотим понять еще лучше, мы должны изменить наше бытие. Если мы сможем ввести в игру высший эмоциональный центр, мы сможем понимать значительно лучше. Чтобы понять еще больше, требуется высший умственный центр.
   
Определения редко могут помочь, и на самом деле существует очень мало определений. Убеждение, что для того, чтобы понять что-либо, необходимо определение, является совершенно ошибочным, так как большинство вещей мы не можем определить, а те немногие, что можем, определяем только относительно, с помощью других вещей. Поэтому среди огромного количества вещей, которые мы не можем определить вообще, имеются небольшие островки вещей, которые можем определить.
   
В. Является ли самовоспоминание менее относительным, чем понимание?
   
О. Даже если мы примем его как абсолютный термин, возникает вопрос, насколько долго? Вспоминаете ли вы себя наилучшим возможным образом в течение получаса или в течение пяти минут, — это большая разница.
   
В. Как можно преодолеть разрыв между самовоспоминанием и простым размышлением о нем? Есть ли это вопрос понимания?
   
О. Вы должны разрушить некоторую стену и не знаете, как это сделать. Научиться делать что-либо означает достичь некоторого мастерства. В течение длительного времени вы не сможете ничего делать хорошо, вы будете делать это грубовато; затем, однажды, найдете, что можете делать это должным образом. То же самое с самовоспоминанием; не совсем, но достаточно близко.
   
В. Имеется ли какой-нибудь способ увеличить понимание? О. Не один способ; имеются тысячи способов. Все, о чем мы говорили с первого дня, — это о способах увеличения понимания. Но первым способом является наблюдение и изучение самого себя, так как это увеличивает нашу способность понимания. Это первый шаг. Если вы сможете понять идеи, которые были даны, ваше знание будет увеличиваться. Но вы понимаете только поверхностно и помимо желания. Или вы можете иметь весьма сильное желание, но машина не работает. Однако внутри нашей машины есть лучшие части, которые мы в настоящее время не применяем. Мы сможем применять их только путем увеличения сознания. Это единственный путь.
   
В. Может ли помочь память о том, что мы слышали? О. Память, наилучшая память, которую мы можем иметь, недостаточна, так как в настоящей системе мы вспоминаем не посредством памяти, но посредством понимания. Наоборот, память может быть помехой. Вы слышите нечто, что имеет правильное место в настоящей системе, и если сможете поставить это туда, куда оно относится, вы не сможете забыть это, и оно будет оставаться там; но если вы только помните, что было сказано, без постановки этого на свое правильное место, то это совершенно бесполезно. Каждую малую вещь, которую вы слышите, вы должны попытаться понять, а понять означает найти то место, к которому она относится среди других идей. Вы должны иметь общее представление о настоящей системе, и все новое должно иметь свое место в ней, тогда вы не будете забывать, и каждое новое наблюдение, которое вы делаете, будет находить свое место. Это как если бы вы имели чертеж без деталей, а наблюдение вносит детали. Если вы не имеете чертежа, наблюдение потеряно.
   
Но, главным образом, вы должны бороться с препятствиями, которые мешают вашему пониманию. Только удалив эти препятствия, вы сможете начать понимать больше. Но препятствия, за исключением общего описания отождествления и т. д., индивидуальны. Вы должны найти ваши собственные; должны видеть, что стоит на вашем пути, что удерживает вас от понимания. Когда вы находите это, вы должны бороться с ним. Это требует времени, ибо оно не может быть найдено сразу, хотя в некоторых случаях это может быть ясно почти с самого начала. В течение длительного времени вся работа должна быть сосредоточена на понимании, ибо это является единственным руководством. Наше главное затруднение в том, что мы хотим “делать” до того, как даже узнали, что это такое. Но в настоящей системе каждый должен сначала понимать. Когда вы понимаете лучше, многое другое станет возможным, но не раньше.
   
В. Вы сказали, что для того, чтобы понять эту систему, человек должен повысить свое бытие до уровня своего знания, и наиболее трудным является повышение бытия? О. И то, и другое одинаково трудно. В. Но мне кажется, что знание легко повысить. О. Не так легко, как вы думаете, так как знание без понимания будет бесполезно, оно будет содержать просто больше слов.
   
Мы должны работать над изменением бытия, но если мы работаем над этим так, как делаем все в обычной жизни, жизни не хватит. Прочное изменение бытия возможно получить только в том случае, если мы применяем усовершенствованные методы школьной работы, в противном случае наши попытки будут слишком разбросаны. Первое условие такой работы — ничему не верить, проверять все, что вы узнаете; а второе условие — ничего не делать до тех пор, пока человек не поймет, почему и для какой цели он делает что-либо. Таким образом, это зависит от понимания;
   
все кратчайшие пути зависят от понимания.
   
В. Я не понял различия между бытием и пониманием. О. Они являются двумя различными вещами. Понимание есть соединение знания и бытия. Что ограничивает нас? Определенно, наше бытие, означающее нашу способность к пониманию. Что такое понимание? Оно связывает одну часть знания с другой частью знания. Например, вы увидите, что понимание зависит от бытия, если принимаете элементарную идею бытия. Человек разделен на различные “я” или группы “я”, которые не связаны одна с другой. Тогда, если одно “я” знает одну вещь, а второе “я” — другую вещь, третье “я” — еще другую, и они никогда не встречаются, какой род понимания возможен? С одной точки зрения, это может выглядеть так, как если бы человек имел достаточно знания, но так как эти “я” никогда не встречаются, это знание никогда не может быть собрано вместе. Это состояние бытия обычного человека, и это показывает, что таким, каким он является, он не может иметь понимания. Понимание всегда означает связь вещей со всем целым, а если кто-либо не знает целое, как он может связать?
   
В настоящей системе вы должны пытаться понимать; только то, что вы понимаете, дает положительные результаты. Если вы делаете что-либо без понимания, это не даст многого, ибо ценно только то, что вы понимаете.
   
В. Мне трудно понять, почему не нужна вера. Разве вы не должны верить в идеи системы?
   
О. Нет, вера не поможет. Вы должны принимать или не принимать идеи на основании вашей подготовки. Вы приходите к этим идеям с некоторым материалом, и с помощью этого материала вы решаете, принимать их или нет, в соответствии с тем, понимаете вы их или нет. Для самих себя вы можете употреблять слово “принимать”, но мы употребляем слово “понимать”; а если вы можете понять, то не нуждаетесь в вере. В идеях этой системы нет абсолютно ничего, что нуждалось бы в вере, так как в некоторых случаях, в психологических вопросах, например, вы можете все проверять, а в других случаях, как, например, в изучении Вселенной, существует идея масштаба. Я не вижу ни одной идеи в настоящей системе, которая требует веры, и ничего такого, где вера могла бы помочь. Наоборот, я думаю, что вера все усложнила бы и остановила бы вас вместо того, чтобы помочь вам.
   
В. Если в какой-то момент я вижу механичность и иду против нее, я иногда вижу и понимаю нечто новое. Что дает это понимание?
   
О. Это предмет для наблюдения. Вы получите ответ на ваш вопрос, только если вы наблюдаете факты и видите внешние и внутренние условия, которые сопровождают понимание, и условия, которые сопровождают недостаток понимания.
   
В. Что еще, кроме самонаблюдения, может делать человек для того, чтобы понять себя еще больше?
   
О. Человек должен понимать, что он делает и почему он делает это. Чем больше он понимает, тем больше он может получить от одних и тех же усилий.
   
Но главным является вспоминать себя. Чем больше вы помните себя, тем лучше будете думать, вы найдете для этого новые машины. Если вы осознаете себя, вы обнаружите, что более не нуждаетесь в своем уме. Этот ум будет служить вам для размышления о столах и стульях, но если вы хотите думать о более важных вещах, то вы будете способны применять лучшие машины.
   
В. Почему я не могу понять малейшую вещь, когда я думаю о ней, но иногда понимание приходит внезапно?
   
О. Понимание всегда приходит таким путем. Вы понимаете, а затем перестаете понимать. Но если все попытки понять что-либо сделаны неправильно, старайтесь не думать об этом, но пробуйте вспомнить себя, то есть быть эмоциональным, и со временем вы поймете. Понимание не становится постоянным сразу; как и во всем другом, имеется много ступеней, и вы можете понимать что-либо в один день и не понимать этого на следующий день, так как можете быть более сознательны при тех же обстоятельствах в один день и более спящими на другой день. Поэтому может пройти много времени прежде, чем оно станет вашим собственным.
   
В. Человек понимает через эмоциональный центр?
   
О. Понимание является объединенной функцией всех центров. Каждый центр в отдельности может только знать; когда они объединяют все их знание, это дает понимание. Чтобы понять что-либо, человеку надо по крайней мере три центра.
   
В. Имеется ли в виду, что нужно понять каждую сторону вещи?
   
О. Нет, я имею в виду то, что сначала вы должны иметь идею о том, на какой линии, в каком масштабе, о каком целом вы думаете. А затем, если вы говорите или думаете о некоторой отдельной вещи, вы должны понять эту отдельную вещь в отношении к целому. Только это является пониманием: нахождение места этой вещи, значения этой вещи, отношения этой вещи к вам самим и к другим вещам. Попробуйте это, и вы найдете, что это не так легко, как кажется.
   
В. Мы не понимаем ничего, как бы ограниченно это ни было.
   
О. Да, простые вещи мы иногда понимаем; но в немного более сложных мы теряемся и не понимаем их. Мы хотим понять большие вещи, не сознавая, что в действительности не можем понять самых простых вещей. Если мы начнем с них, тогда постепенно начнем понимать больше. Но если мы начинаем с больших вещей и отказываемся думать о малых вещах или наблюдать их, мы никогда ничего не поймем.
   
В. Всегда ли возможно понимать эмоционально, без интеллектуального понимания? Вы иногда чувствуете вещь, которую не можете понять.
   
О. Тогда это есть чувство, а не понимание. Эмоциональное понимание иногда является очень полезным, только вы не можете проверить его. Но если вы можете взглянуть на вещь с точки зрения одного центра, другого центра и третьего центра, тогда вы действительно поймете. И даже руководство центров недостаточно само по себе, ибо необходимо знание. Только когда знание связано с руководством центров, это является пониманием.
   
В. Как может интеллектуальное понимание переходить в эмоциональное понимание?
   
О. Как я только что сказал, понимание очень редко работает с одним центром. Работа одного центра может быть информацией или чувством, но не пониманием, которое является функцией нескольких центров — двух, трех, четырех, может быть, еще больше.
   
В. Имеется ли способ, которым я могу испытать мое понимание какой-либо вещи?
   
О. Вы спрашиваете без указания вещи, которую вы имеете в виду, и это показывает, что вы сами не понимаете, что спрашиваете, так как для каждого отдельного понимания имеется определенный критерий. Допустим, вы говорите, что понимаете, как добраться сюда от того места, где вы живете: тоща, если вы взяли свою машину (если имеете ее) и прибыли сюда, это будет означать, что вы имеете критерий для вашего понимания. Во всем другом только практическое применение покажет, понимаете вы или нет.
   
В. Если мы достигнем некоторой степени понимания, будем ли мы более полезными миру?
   
О. Сначала мы должны быть полезны самим себе. Когда мы достигнем первой ступени, мы можем думать о второй ступени. Если мы спим, мы никому не можем быть полезны, даже самим себе. Как можем мы понять других людей, когда не понимаем себя? Люди №№ 1, 2 и 3 не могут понимать друг друга; на этом уровне понимание является просто случайным. Если мы двигаемся в направлении человека № 4, мы начинаем понимать друг друга. В. Что вы подразумеваете под пониманием друг друга? О. Когда люди говорят, пытаются объяснить свои взгляды, они не могут. Они не могут даже правильно повторить то, что они слышали, они меняют вещи. И неправильное понимание растет и растет. Кто-то изобретает теорию, немедленно изобретается пять других, противоречащих ей. Тысячи лет прошли от начала Творения, и все это время люди никогда не понимали друг друга. Как мы можем ожидать, что они будут понимать друг друга в настоящее время?
   
Поэтому сначала мы должны понять самих себя. Мы не видим нашего положения и не осознаем своей механичности. Мы не видим, что это непонимание является законом.
   
В. Как могу я лучше понять мою механичность и увидеть, что являюсь машиной?
   
О. Мы ничего не можем делать без попытки. Если вы хотите удостовериться, являетесь ли вы машиной или нет, попытайтесь сделать что-нибудь, что машина не может сделать. Попытайтесь помнить себя, ибо машина не может помнить себя. Если вы найдете, что можете, это будет означать, что вы не машина; если вы найдете, что не можете, это докажет, что вы машина. А затем, если вы осознаете, что являетесь машиной, и хотите выяснить, можете ли перестать быть машиной, опять-таки единственным методом является попытка.
   
В. Вы сказали, что только люди равного бытия могут понять друг друга?
   
О. Это не вполне правильно понято, так как если два человека имеют равное неправильное бытие, они не поймут друг друга. Понимание между людьми приносит не равенство, но некоторый уровень, не только бытия, но также и знания. Различные уровни, такие, как уровни людей № 5, № 6 и № 7, предполагают уровни как знания, так и бытия. Люди № 5, предполагается, понимают друг друга, люди № 6 понимают лучше, и люди № 7 понимают полностью. Даже люди № 4 понимают друг друга по сравнению с нами, но мы не можем понимать друг друга, или понимаем только случайно, на один момент, а в другой момент перестаем понимать. Мы не можем полагаться на такое понимание. Люди, знающие друг друга очень хорошо, могут работать вместе в течение ряда лет и в некоторые моменты не понимать друг друга. Вот почему место или условия, где мы находимся, называется местом смешения языков, ибо все мы говорим на разных языках. По этой причине в правильной школе вы прежде всего изучаете язык, на котором вы можете говорить с другими людьми в школе, а затем, применяя этот язык, — если вы применяете его правильным образом, — будете понимать друг друга. Вот почему новый язык необходим. Если вы не изучаете этот язык, или язык неправилен, вы никогда не поймете друг друга.
   
В. Может ли одно и то же слово иметь различное качество значения в соответствии с уровнем людей, применяющих его?
   
О. Да, может. Слова начинают достигать объективного значения с уровня человека № 4. Люди №№ 1, 2 и 3 совершенно субъективны, и каждый понимает любое слово своим собственным образом. Но, если люди знают этот язык или даже несколько слов из него, они могут применятьих в одинаковом значении.
   
В. Если вы поняли одно слово полностью, будет ли это означать, что вы достигли ступени человека № 7?
   
О. Нет, вы не можете понять одно слово полностью, а другое — не полностью. Вы должны знать их все на определенном уровне, и тогда ваше бытие изменяется, и вы находите намного больше делений. Таким образом, ваш язык будет становиться более и более сложным. И на некотором уровне вы, возможно, будете нуждаться в новых словах, новых формах, так как старые формы не будут в дальнейшем достаточны.
   
В. Изменяется ли понимание термина или слова вместе со степенью бытия? Например, будет ли слово “любовь” означать одно для человека № 1 и другое для человека № 4 или 5?
   
О. Конечно, мы уже можем видеть, как одно и то же слово означает одну вещь для человека № 1, другую вещь — для человека № 2 и третью—для человека № 3. Но на уровне людей №№ 1, 2 и 3 это является механическим, в том смысле, что люди не могут избежать этого. Они понимают согласно своему уровню, своим способностям, но не согласно значению вещей.
   
В. Каковы признаки перехода с одного уровня на другой, скажем, с № 3 до № 4 или 5?
   
О. Человек № 5 является единым, он обладает единством. Он живет без того постоянного конфликта своих “я”, в котором живем мы. Он имеет самосознание. Он имеет контроль высшего эмоционального центра. Поэтому он будет знать сам, каково изменение. Другие люди будут знать только то, что он показывает им, так как он может контролировать себя. Человек № 4 знает свою цель и то, как его цель может быть достигнута. Он идет с открытыми глазами, тогда как мы идем с закрытыми глазами.
   
В. Что вы имели в виду, говоря в одной из ваших лекций, что понимание не может быть различным?
   
О. Если люди достигают наивысшего уровня, они не могут понимать вещи различно. Это относится к наивысшему уровню, но так как мы только еще стремимся к нему, для нас это лишь принцип. Если люди понимают вещи по-разному, это значит, что все они ошибаются. Простые примеры такого рода мы уже сейчас можем найти. Если два человека действительно понимают что-то, например, если они могут делать что-либо одинаково хорошо, они будут понимать друг друга. Но мы потеряли привычку судить о вещах с практической стороны, мы судим о них теоретически, на словах.
   
В. Прежде, чем вы достигнете полного понимания, можете ли вы иметь понимание частичное?
   
О. Мы не можем говорить в абсолютных понятиях, когда говорим о себе. Мы можем говорить только об относительных значениях. Полное понимание является очень далеким, но мы можем говорить о меньшем понимании и большем понимании. Если вы продолжаете пытаться вспоминать себя и не отождествляться, понимание будет расти.
   
В. Могли бы вы объяснить более подробно, что вы имеете в виду, когда говорите, что понимание означает понимание части в отношении к целому?
   
О. Если вы понимаете только часть, это не есть понимание. Такое понимание похоже на слепых людей, пытающихся описать слона: один по его хвосту, другой по его туловищу и т. д. Понимание означает соединение частей с целым. Человек может начинать с частей или может начинать с целого. Но с чего бы он ни начинал, чем больше вещи связаны, тем лучше он понимает, — если связи сделаны правильно, а не являются просто иллюзией.
   
В. Если вы понимаете что-то в настоящей системе, используете ли вы высшие центры?
   
О. Нет, только высшие части центров. Более высокие центры означают более высокое сознание. Но имеется много различных состояний понимания, и человек может сделать очень интересные исследования понимания. Например, есть вещи, которых человек не понимает в один момент, а в другой момент понимает, и потом снова теряет это понимание. Затем есть вещи, такие, как многие изречения в Новом Завете, которые имеют много значений. Например, изречение о малых детях имеет около сорока различных значений, но человек никогда не может держать их все в уме. Я никогда не мог понимать больше, чем три значения одновременно. Я записал около двадцати, но они стали просто словами. Необходимо знать наши ограничения.
   
Правильное понимание требует правильного отношения. Мы должны понимать, что не имеем никакого управления, что являемся машинами, что все случается с нами. Но простой разговор об этом не меняет этих фактов. Перестать быть механическим требует чего-то еще, и, прежде всего, это требует изменения отношения. Некоторый контроль мы имеем над нашими отношениями, — отношения к знанию, к настоящей системе, к работе, к самоизучению, к друзьям и т. д. Мы должны понять, что не можем “делать”, но мы можем изменять наши отношения.
   
Отношения могут быть весьма различными. На данный момент мы примем только два — положительное и отрицательное, не в смысле положительных и отрицательных эмоций, но по отношению к положительным и отрицательным частям интеллектуального центра, к части, которая говорит “да”, и к части, которая говорит “нет”, то есть к одобрению и неодобрению. Они являются двумя главными отношениями. Очень важно думать об отношениях, так как очень часто мы относимся отрицательно к вещам, которые мы можем понять только с положительным отношением. Например, может случиться, что люди относятся отрицательно к чему-либо, связанному с настоящей работой. Тогда их понимание останавливается, и они не могут понять чего-либо, пока не поменяют своего отношения. Мы должны иметь положительные отношения в некоторых случаях и отрицательные отношения в других, так как часто недостаток понимания происходит от ошибочного отношения. Существует масса вещей в жизни, которых вы не можете понять, если вы не имеете достаточно хорошего отрицательного отношения к ним, ибо если вы смотрите на них положительно, вы никогда ничего не поймете. Если человек изучает жизнь, он должен прийти к отрицательным заключениям, ибо в жизни есть слишком много дурных вещей. Попытка создать только положительные отношения столь же ошибочна, как и иметь только отрицательные отношения. Однако некоторые люди могут иметь отрицательное отношение к чему-либо и ко всему, а другие могут пытаться культивировать положительное отношение к вещам, которые требуют отрицательного отношения. С другой стороны, как я сказал, в тот момент, когда вы испытываете отрицательное отношение к вещам, касающимся настоящей работы, идей, методов и правил этой работы, вы перестаете понимать. Вы можете понимать, в соответствии с вашей способностью, только до тех пор, пока являетесь положительными.
   
Но это относится только к интеллектуальным отношениям. В эмоциональном центре отрицательные эмоциональные отношения означают отождествление.
   
В. Я не убежден, что понимаю, что такое отрицательное отношение?
   
О. Оно означает подозрительное или неприязненное отношение — имеется много вариантов; иногда — отношение страха. Берите это в обычном смысле принятия или непринятия.
   
В. Не является ли отношение тем же, что и отождествление?
   
О. Конечно, нет. Отношение означает точку зрения. Вы можете иметь точку зрения, не будучи отождествленными. Очень часто отождествление является результатом ошибочного отношения.
   
В. Как может человек изменить свои отношения?
   
О. Сначала путем изучения себя и жизни согласно настоящей системе. Это изменяет отношение. Настоящая система есть система иного понимания или, скорее, иных отношений, не только знания. Затем необходима некоторая оценка; вы должны понимать относительную ценность вещей. Мы не говорим, однако, о делении — мы говорим об изучении. Мы должны изучать и прийти к пониманию вещей, которые в настоящее время являются для нас только словами и, часто, словами, употребляемыми в ошибочном смысле и в ошибочном месте. Необходимо понять и помнить некоторые основные принципы. Если вы сделаете это, вы начнете правильно. Если вы не понимаете или не помните их, вещи пойдут неправильно. Вообще имеются три или четыре главных камня преткновения, вы споткнетесь о тот или иной из них.
   
В. Я нахожу, что высоко ценю настоящую систему своим умом, но как мне увеличить мою эмоциональную оценку так, чтобы делать большие усилия?
   
О. Путем лучшего понимания и путем попыток вспомнить себя. Понимание не может быть только в уме; я объяснил, что это означает работу нескольких центров одновременно и что та роль, которую эмоциональный центр играет в ней, является весьма важной, так как не может быть никакого глубокого понимания без эмоциональной энергии.
   
В. Можете ли вы пояснить больше, почему необходимо определенное отношение, чтобы понимать вещи?
   
О. Попытайтесь думать об этом; пытайтесь видеть для самих себя, почему это необходимо, и пытайтесь отыскать, что означает отношение или точка зрения. Это есть вопрос понимания, соединения вещей — всех вещей, которые мы уже знаем, всех идей и принципов, которые мы изучили, и использования способности видеть факты с новой точки зрения. Думать по-новому очень трудно, ибо старый способ мышления поддерживается старыми привычками мышления, старыми ассоциациями, отношениями и влиянием самих вещей. Допустите, что вы имеете некоторое отношение к чему-то, и сама эта вещь пытается сохранить это отношение в вас всеми возможными средствами. Затем, если вы изменяете его, если вы направляете его, вы делаете крупный шаг.
   
В. Нам говорили, что реальная работа над бытием требует осознания того, как получить правильное понимание. Вы сказали также, что мы должны понимать то, чего мы хотим?
   
О. Имеется несколько причин для этого. Понимание является самой большой силой в нашем распоряжении, которая может изменить нас. Чем больше понимания мы имеем, тем лучше результаты наших усилий. Что касается знания того, чего мы хотим — просто вообразите себя входящим в большой магазин со многими различными отделами. Вы должны знать, что хотите купить. Как можете вы что-либо получить, если не знаете, чего вы хотите? Но прежде всего вы должны знать, что имеется в магазине, иначе можете спросить те вещи, которых нет в продаже. Это и есть путь подхода к настоящей проблеме.
   
Необходимо всегда помнить, почему вы начали. Хотите ли вы получить вещи, которые можете получить от обычной жизни, или другие вещи? Стоит ли пробовать? Наша способность к воображению, обычно применяемая столь ошибочно, может помочь в этом случае. Но вы должны контролировать воображение все время и не позволять ему бежать вместе с вами. Мы называем его воображением, если оно убегает вместе с нами, но если вы контролируете его, вы можете использовать его, чтобы видеть, что значит какая-то вещь, что она заключает в себе. Таким образом, если вы применяете воображение, оно может помочь вам видеть, действительно ли вы хотите того, о чем говорите, или нет, так как очень часто мы хотим чего-то иного или не сознаем, что одна вещь приносит с собой другую вещь. Вы не можете хотеть одну вещь саму по себе; если вы хотите одну вещь, вы получаете с ней много других вещей. Только когда вы знаете, чего хотите, вы будете знать, куда идете, и будете знать это правильно. Это необходимо знать. Это может выглядеть совершенно фантастичным, совершенно невозможным с обычной точки зрения и, тем не менее, это может быть правильно. Или это может выглядеть очень простым и правильным и, однако, быть невозможным.
   
В. Можете ли вы сказать, какую цель должен преследовать человек? Я имею в виду, что возможно приобрести посредством работы?
   
О. Как общий ответ — единственной целью является изменение бытия. Целью является достижение высших состояний сознания и способности работать с высшими центрами. Все остальное — путь для того, чтобы достичь этого. Необходимо делать тысячу вещей, которые, кажется, не имеют отношения к этому, но все они необходимы, так как мы живем ниже нормального уровня. Сначала мы должны достичь нормального уровня, а затем должны пытаться развивать новые вещи и возможности. Никто не может помочь вам в этом, только ваша собственная работа и ваше собственное понимание. Вы должны начинать с понимания. Эти лекции и эта система существуют для того, чтобы дать понимание. Следующий шаг зависит от ваших собственных усилий. Изменение бытия может быть достигнуто, только если вы помните все, что было сказано, и если не делаете исключений для себя и не пропускаете вещей, которые вам не нравятся. Если вы делаете это, вы не будете иметь правильного отношения к сказанному, и даже если пытаетесь помнить, это ничего не изменит.
   
В. Что вы имеете в виду, когда говорите, что мы живем ниже нашего нормального уровня? Что является нормальным?
   
О. Нормальность — это способность к развитию. Обычно люди находятся ниже нормального уровня. Только с уровня обычного человека начинается возможность развития. Но имеется много состояний ниже состояния обычного человека. Люди, которые слишком отождествлены, или загипнотизированы формирующими идеями, или лгут слишком много, являются машинами больше, чем обычный человек. Быть обычным человеком есть уже относительно высокое состояние, так как именно из этого состояния возможно двигаться дальше.
   
В. Я часто пытался думать о том, чего я хочу, но нахожу только хаос многих вещей.
   
О. Это так. Я хочу, чтобы вы осознали, насколько трудно определить, что человек хочет. Допустите, что вам дана возможность получить то, что вы хотите: вы не будете знать, что сказать. Но важно, чтобы вы понимали и знали это, вы должны быть способны формулировать это. Относительно некоторых вещей вы можете быть уверены, что не можете получить их каким-либо обычным путем, но также нет никакой гарантии, что вы получите их этим путем. Например, порядок может быть неправильным. Имеется определенный порядок, в котором человек может получить те вещи, которых мы не знаем. Вы можете быть вполне уверены, что можете получить некоторые вещи, но, может быть, вы получите не то, что хотите получить, но что-то другое. И даже если вы не получаете вещей, которых хотите, вы можете быть вполне уверены, что не могли бы получить их каким-либо другим путем.
   
Странно, что люди, как правило, не знают своей цели. Цель может быть сформулирована, только если человек уже знает кое-что о своем положении. Если человек не сознает своего положения, все его цели будут воображаемыми. Поэтому я советую вам думать о вашей цели: что вы думали о ней прежде и как вы описали бы то, что человек может получить и что он должен стараться получить. Бесполезно описывать цель, которой, как вы знаете, вы не можете достичь. Но если вы имеете цель, на достижение которой вы можете надеяться, тогда ваша работа будет сознательной, серьезной.
   
Вначале люди обычно ставят перед собою цели, которые слишком абстрактны и отдаленны. Цель человека сначала подобна свету, который он видит вдалеке, во время прогулки ночью по темной улице. Он делает этот свет своей целью и идет по направлению к нему. На пути к нему он видит другой свет, между собой и первым светом, и он понимает, что сначала он должен идти к ближайшему свету, и он идет по направлению к нему. Спустя некоторое время он видит третий свет между собой и светом, к которому он идет и т. д. Это повторяется несколько раз, пока, наконец, человек видит свет, ближайший к нему, то есть цель, которой он способен достичь с того места, где он находится.
   
Поэтому не имейте слишком широкого взгляда на вещи; не смотрите слишком далеко, смотрите ближе. Вы не можете начинать работу для какого-то отдаленного будущего; вы работаете для завтрашнего дня. Вы находите что-то неправильным сегодня. Почему? Потому что вчера было ошибочным. Поэтому то, что вы делаете сегодня правильным, завтра будет правильным. И только при наличии цели возможно помнить, что вы делали вчера и что вы делаете сегодня; что соответствует вашей цели и что не соответствует.
   
Движущая сила во всех наших действиях обладает двумя характеристиками: что-то притягивает и что-то отталкивает нас. Мы не можем знать, чего можем достичь в отдаленном будущем, но мы знаем очень хорошо ситуацию, в которой находимся сейчас. Если мы понимаем это, понимание дает нам определенную цель. Целью будет выход из этой ситуации. Мы можем знать некоторые вещи в нас, от которых мы должны стараться освободиться.
   
Цель должна быть ясно сформулирована, понята и удерживаема в памяти. Только тогда возможно прийти к результатам. Если цель забывается каждый момент, никакие результаты невозможны. Как может человек, который сознает свое положение, формулировать свою цель? Он будет видеть, что центр тяжести его положения есть сон; тогда его целью будет пробудиться. Или, если он видит свою механичность, его целью будет отделаться от механичности. Обе эти вещи ведут к одному. Это простой и практический взгляд.
   
В. Для меня ясно, что развитию мешает недостаточная сила желания бежать от механичности. Как можно усилить желание бежать?
   
О. Это один из постоянно повторяющихся вопросов, на который почти невозможно ответить. Вы должны пытаться и должны сравнивать вещи, то, какими они являются и какими они должны быть. Необходимо большее понимание и, если вы хотите полного объяснения, большее самовоспоминание, ибо оно является единственным реальным ответом. Если самовоспоминание увеличивается, увеличивается все остальное.
   
В. Вы упоминали о препятствиях, которые должны быть преодолены для достижения цели. Я увидел так много препятствий в самом себе, что не вижу никакой возможности чего-либо достичь.
   
О. Это значит, что вы отождествляетесь с ними. Вы должны видеть, что всегда находитесь в движении, никогда не остаетесь на одном месте; иногда вы ближе к своей цели, а иногда дальше от нее. Необходимо наблюдать себя, ловить моменты, когда вы находитесь ближе к своей цели. Если вы сформулируете свою цель, то будете знать, когда вы ближе к ней и когда дальше от нее. Если ваша цель сформулирована правильно, вы не можете быть всегда на одном и том же расстоянии от нее.
   
В. Я нахожу, что я работаю ради немедленных результатов. Является ли это ошибочной целью?
   
О. Нет никакого вопроса о правильном и ошибочном. Имеется только вопрос о знании вашей цели. Цель должна быть всегда в настоящем и относиться к будущему. Никакой результат невозможен, если нет никакой цели, никакого усилия и никакого решения.
   
В. Как можно делать значительные усилия?
   
О. Путем совершения малых усилий. Значительное усилие зависит от обстоятельства, ситуации, понимания, от многих вещей. Вы не можете начинать со значительных усилий. Вы должны начинать с малых усилий, подобно, например, попытке вспоминать себя или попытке останавливать мысли три раза в день. Это совсем малое усилие, но если вы делаете его регулярно, то может прийти необходимость или возможность значительного усилия, и вы будете способны совершить его в правильный момент.
   
В. Когда я впервые пришел на лекции, моя цель была большой, но теперь она стала значительно меньшей.
   
О. Да, цели сокращаются очень сильно, когда вы начинаете работать. Сначала они огромны — подобно воздушным шарам, а затем они становятся совсем малыми, так что вы можете положить их в свой карман.
   
В. Я полагаю, что в нашем состоянии мы не можем оценить разницу между правильным и ошибочным.
   
О. Совсем наоборот: мы можем оценить эту разницу, и не только можем, но и должны. Ошибочное или злое начинает быть понятным с момента, когда у нас есть направление. Если мы не имеем никакого направления, тогда нет никакого особого зла, так как все это является одним и тем же.
   
В. Под направлением вы подразумеваете цель?
   
О. Да. Цель означает направление, определенную линию. Если моей целью является идти домой отсюда, будет правильным для меня повернуть направо и ошибочным повернуть налево. Вот как может быть установлен принцип добра и зла. Не может быть никакого определения добра и зла, или правильного и ошибочного, без установления сначала цели или направления. Когда у вас есть цель, тогда то, что противоположно вашей цели или удаляет вас от нее, является ошибочным, а то, что помогает вашей цели, является правильным. Это должна быть ваша личная цель. Если она соответствует возможности развития, тогда настоящая система объясняет эти возможности. И если вы понимаете, что то, что удерживает нас от достижения нашей цели, есть механичность, а то, что помогает нам, есть сознание, тогда будет ясным, что сознание представляет добро, а механичность — зло. Поэтому вместо “добрый” и “злой” настоящая система использует слова “сознательный” и “механический”. Этого вполне достаточно для всех практических целей.
   
Если имеются какие-либо вопросы, мы можем продолжить, только вы всегда должны помнить это практическое определение, так как оно является единственным надежным основанием для нас;
   
что является правильным для нас — это то, что помогает нашему развитию, нашему пробуждению и нашей борьбе с механичностью;
   
а что является ошибочным для нас — это то, что поощряет наши механические стремления, что препятствует нашему изменению, что мешает нашему развитию. Если мы начинаем с этого, тогда позднее найдем значительно больше критериев для различения.
   
В. Является ли все механическое злом?
   
О. Это необязательно значит, что все, что механично, является злом; но зло не может быть сознательным, оно может быть только механическим. Вы должны спросить себя: может ли зло быть сознательным во мне! Все другое есть философия. Если имеется нечто, что с вашей субъективной точки зрения вы рассматриваете как добро, и если вы пытаетесь сознательно делать то, что считаете дурным, вы обнаружите, что либо не можете делать это, либо будете терять всякое удовольствие в этом. Точно таким же путем вы не можете быть отрицательными сознательно, без отождествления. Отрицательные эмоции являются наилучшими проводниками зла, так как они являются одними из наиболее механических вещей, которые мы имеем.
   
В. В жизни мы вынуждены делать многие вещи, направленные против нашей цели.
   
О. Почему против цели? Вы можете сказать, что многие вещи не соответствуют вашей цели, но я не вижу, что человек должен делать многие вещи против своей цели. Из всех вещей, которые человек делает в обычной жизни, наибольшее, что он может сделать, это потерять время. Но есть масса вещей, которые человек не должен делать, которые являются значительно худшими, чем просто трата времени. Если что-то является неизбежным, человек может всегда выполнить эту работу безо всякой активности. Другие вещи являются значительно худшими, такие, как воображение, отрицательные эмоции и т. д. Они не являются неизбежными. Вещи, которые мы обязаны делать, не противоречат работе. Но, не будучи каким-либо образом обязаны делать, мы делаем много вещей, которые противоречат работе. Действия, которые определенно направлены против цели, могут быть только механическими, и многие из них преграждают продвижение человека к его цели.
   
В. Является ли целью сознания полное управление машиной, и таким образом для сознательного человека все, что является механическим, не может существовать?
   
О. Оставьте сознательного человека. Вы можете понять зло только в отношении к самим себе — остальное является слишком общим. В самих себе вы находите особенности и стремления, которые идут против сознания, которые помогают сопротивлению. Это зло находится в вас самих. Вы увидите, что зло может быть проявлено только механически; необходимо длительное время, чтобы понять это полностью. Вы можете часто ошибаться, можете принимать за зло то, что не является злом, или принимать что-либо механическое за сознательное.
   
В. Можем ли мы легко делать что-либо ошибочное, если просто действуем согласно нашему воспитанию, механически? Было бы лучше действовать против этого?
   
О. Действовать против этого было бы одинаково механическим, вы будете только противопоставлять одну механичность другой механичности. Если вы делаете что-то против того, что привыкли делать, это не обязательно будет правильным. Кроме того, это не значит, что все, чему вы научились или к чему привыкли, является ошибочным. Это было бы слишком просто. Возьмите некоторые примеры из ваших действий, и вы увидите, что когда вещи случаются, когда вы позволяете им случаться, они могут быть правильными или они могут быть ошибочными. Но если бы вы были сознательными, вы могли бы выбирать; это была бы совершенно иная ситуация.
   
В. Должны ли мы признавать обычные стандарты поведения или находить новые в работе?
   
О. Очень часто мы извиняем себя или находим извинения за то, что забываем обычные стандарты, так как мы считаем, что должны иметь новые. Когда мы находимся в процессе приобретения новых стандартов, в некоторый момент мы не имеем никаких, поэтому вы должны понять, что мы должны следовать обычным стандартам, пока не приобрели новых. Если вы возьмете сущность обычных моральных законов, вы не найдете ничего особенно отличного от того, что можете видеть в настоящей системе. Например, возьмем обычные правила отношений с людьми. Они очень просты:
   
не делайте другим того, чего не хотите, что бы делали вам. Это вполне логично и ясно и полностью принято в системе.
   
В. Не должны ли мы сами узнать для себя, что правильно и что ошибочно, и не ждать, пока нам скажут?
   
О. Как вы можете узнать это для самих себя? Люди искали ответ на этот вопрос с сотворения мира и все еще не нашли его. Если бы вы могли найти для самих себя то, что правильно и ошибочно, вы могли бы узнать все остальное. Нет, вы должны научиться этому, подобно многим другим вещам, которые должны быть выучены. Только когда вы поймете ценность самовоспоминания, вы научитесь иметь правильные оценки и сможете судить и взвешивать.
   
В. Многие действия человек выполняет умышленно, зная, что они ошибочны, но у него недостаточно сил для того, чтобы их остановить.
   
О. Конечно, так как если вы являетесь механическими во всем, вы не можете стать сознательными только в одной вещи. Кроме того, умышленно не значит сознательно; вещи просто случаются. Если все случается, одна вещь не может не случиться; она тоже должна случиться.
   
В. Имеется ли какой-либо моральный стандарт, характерный для этой системы?
   
О. Да, конечно, но, как я только что сказал, в отношении к этой системе это очень легко понять. Это отношение механического к сознательному. Это значит, что некоторые вещи являются механическими и должны оставаться механическими, но некоторые другие вещи, которые в настоящее время механичны, должны стать сознательными.
   
Видите ли, одна из наиболее трудных вещей — это осознать правильное и ошибочное или доброе и злое. Наш ум привык думать об этом в отношении к сознанию. Мы считаем, что должно быть постоянное внешнее определение, которое можно принять, помнить и которому можно следовать, и мы не представляем себе, как может не быть никакого внешнего определения. Но имеются внутренние качества действий, которые все определяют.
   
Эта идея отношения хорошего и плохого к сознательному и несознательному является очень полезной для размышления, особенно когда вы начинаете находить правильные аналогии; не только потому, что это дает вам определенное понимание, но также потому, что путем удержания вашего ума на этой и подобных идеях, которые вы слышите в системе, вы сохраняете его на наиболее высоком уровне, возможном для нас, то есть в интеллектуальных частях центров. Вы не можете с пользою думать о таких вещах более низкими, механическими частями центров — из этого ничего бы не вышло. Чтобы получить какое-то понимание, вы должны применять интеллектуальную часть центров, и не только одну, но две или три одновременно.
   
Что такое мораль? Понимание законов поведения? Этого недостаточно. Когда мы говорим, как дикари: “Если вы крадете у меня, это плохо, но если я краду у вас, это хорошо”, это не мораль, это просто поведение дикаря. Ибо мораль начинается тогда, когда появляется чувство хорошего и плохого в отношении своих собственных действий, и человек способен отказаться от того, что он считает плохим, и делать то, что он считает хорошим.
   
Что значит хорошее? И что значит плохое? Обычно, на этой первой стадии человек заимствует моральные принципы из религиозных, философских или научных идей или просто усваивает традиционные табу. Он верит, что некоторые вещи являются хорошими, а некоторые другие — плохими. Но это субъективная мораль, и понимание доброго и злого является чисто относительным. Во всех странах и во все эпохи были приняты определенные моральные кодексы, которые пытались объяснить, что является хорошим и что является плохим. Но если мы попробуем сравнить существующие теории, мы увидим, что все они противоречат одна другой и полны противоречий в самих себе. Такого понятия, как общая мораль, не существует, не существует даже христианской морали. Например, христианство говорит, что вы не должны убивать, но никто не принимает этого всерьез. Многие морали были построены на основе убийства. Например, как я сказал в первой лекции, в некоторых странах наиболее безнравственным считается отказ от кровавой мести. И почему в одном случае человек может убивать, а в другом нет? Все, что известно об обычной морали, полно противоречий.
   
Таким образом, если вы подумаете об этой проблеме, то вы поймете, что, несмотря на сотни моральных систем и учений, человек не может сказать, что является правильным, а что ошибочным, ибо моральные ценности меняются, в них нет ничего постоянного. В то же самое время, согласно своему отношению к идее правильного и ошибочного, люди могут быть разделены на две категории. Есть люди, которые вообще не имеют никакого чувства правильного и ошибочного, все, что они имеют вместо морального чувства, — это идея о приятном и неприятном, выгодном и невыгодном. И имеются другие люди, которые имеют чувство правильного и ошибочного, не зная в действительности, что является правильным и что является ошибочным. Люди, принадлежащие к первой категории, не могут быть заинтересованы в данной системе, она не для них. Люди второй категории могут быть заинтересованы.
   
Что необходимо понять с самого начала, это то, что человек должен начинать с некоторого ощущения правильного и ошибочного, в противном случае ничто не может быть сделано. Затем он должен достаточно скептически относиться к обычной морали и понимать, что нет ничего общего или устойчивого в обычных моральных принципах, ибо они меняются в соответствии с обычаями, местом и периодом времени. И он должен понимать необходимость объективного правильного и ошибочного. Если он понимает эти три вещи, он найдет основание для различения того, что является правильным и что является ошибочным в отношении к каждой отдельной вещи, так как, если он начинает работу правильно, он найдет, что имеются определенные нормы, с помощью которых хорошее и плохое перестают быть относительными и становятся абсолютными. Все дело состоит в том, чтобы начать с правильного отношения, правильной точки зрения. Если он начинает с ошибочной точки зрения, он ничего не найдет.
   
В. Как можем мы доверять нашему собственному чувству правильного и ошибочного?
   
О. Вы не можете доверять или не доверять; оно имеется. Так что это не является вопросом. Вы можете только колебаться и быть в сомнении относительно объекта. Конечно, без знания, без развития, без сознания вы не можете сказать определенно, является ли что-либо правильным или ошибочным; но вы можете быть на пути к этому. Мораль всегда различна, но моральное чувство постоянно. Если люди не имеют никакого морального чувства, нет никакой пользы говорить им. Но чувство правильного и ошибочного — это одно, а определение, содержание — это совсем иное. Два человека могут иметь очень сильное чувство правильного и ошибочного, но что является правильным для одного, будет ошибочным для другого. Чувство не предполагает определения, поэтому человек может иметь чувство правильного и ошибочного и иметь ошибочные представления об этом.
   
В. Помогает или препятствует сознанию применение стандарта в этом вопросе?
   
О. Стандарт должен быть связан с системой. Без системы (я не имею в виду настоящую систему, но человек должен иметь какую-то систему) вы не можете судить.
   
Эта система начинает с возможности объективного сознания, а объективное сознание описывается как состояние, в котором мы можем познать истину. Когда мы достигаем его, мы можем познать истину; мы будем также знать, что является правильным и ошибочным. Следовательно, тот же путь, который ведет к объективному сознанию, ведет также к пониманию правильного и ошибочного. Так как мы не достигли объективного сознания, мы рассматриваем все, что помогает нам развивать его, как правильное и хорошее, и все, что мешает нам в этом, как ошибочное и плохое.
   
В нашем обычном понимании объективная истина относится больше к интеллектуальной стороне жизни, но человек может хотеть знать ее также с религиозной стороны, с моральной стороны, с эстетической стороны и т. д. Система объясняет, что люди 1, 2, 3, 4, 5, б и 7 находятся в различном положении в этом отношении. Имеются религии № 1, № 2, № 3, № 4 и т. д., и имеются морали № 1, № 2, № 3, № 4, № 5 и т. д. Это не значит, что та или другая из них является ошибочной, но что одна не может быть объяснена посредством другой. Например, Христос не проповедовал инквизиции, и если его учение искажено людьми 1, 2 и 3, чтобы использовать его для преступных целей, это не может быть приписано Христу.
   
Так как мы являемся людьми 1, 2 и 3, имеется много вещей, по поводу которых мы не можем найти никаких видимых указаний о том, помогают они или препятствуют развитию сознания. Поэтому мы должны искать другие принципы, и мы можем найти эти другие принципы, только если думаем о конкретных случаях поведения. В настоящей системе можно найти много достаточных указаний, которые показывают, как смотреть на ту или иную вещь.
   
В. Считаете ли вы, что с течением времени из этой системы могут возникнуть новая вера и мораль?
   
О. Из этой системы — нет. Это совсем иное. Эти идеи не для масс, не для толпы. Вы должны помнить, что это есть учение школы, а учение школы может существовать только для школ. При благоприятных обстоятельствах школы, возможно, могут увеличиваться, но это совсем иное; это не есть то же самое, что появление и рост религии.
   
Цель настоящей системы — привести человека к совести. Совесть — это определенная способность, которая существует в каждом нормальном человеке. Она является, в действительности, иным выражением сознания, только сознание работает больше на интеллектуальной стороне, а совесть — больше на моральной стороне: она помогает осознать, что является хорошим и что является плохим в чьем-либо поведении. Совесть — это состояние, в котором человек не может скрыть что-то от самого себя, и она должна быть развита в человеке. Это развитие происходит одновременно с развитием сознания. Мы не можем сказать, что у нас нет совести, поэтому не имеется в виду специальное развитие чего-то, что не существует в нас. Просто в нашей жизни она находится за кулисами, спрятанной очень глубоко в нас и спящей. В обычной жизни она может пробудиться в какой-то момент, и когда это происходит, особенно вначале, это всегда приносит страдание, ибо очень неприятно сталкиваться лицом к лицу с истиной о самом себе.
   
Совесть в отношении к эмоциям есть то же самое, что сознание в отношении к идеям. Может быть, для вас легче будет понять, что такое совесть, если вы подумаете об этимологическом значении слов сознание и совесть. Сознание означает знание, связанное вместе. Но мы не можем говорить о всем знании, так как это было бы слишком сложно; мы можем говорить только о всем знании, которое можем иметь относительно одного и того же предмета. Оно должно быть связано с самоосведомленностью, поэтому сознание должно быть вами самими, связанным со всем, что вы знаете о некоторой частной вещи. Совесть — то же самое, только в отношении к эмоциям. Иметь момент совести значит чувствовать сразу все то, что вы чувствуете о ком-то или о чем-то. Если вы могли бы почувствовать все, что вы когда-либо чувствовали в отношении к человеку, стране, дому, книге или чему-либо еще, это был бы момент совести, и вы бы увидели, как много противоречий имеется в ваших эмоциях. Если у вас не было такого переживания, вы не можете представить себе, сколько различных чувств можете иметь. В состоянии совести мы видим их все сразу. Вот почему это является таким неприятным состоянием. Совесть не находится очень далеко, но у нас есть так много методов, чтобы предохранить самих себя от ощущения совести, таких методов, как воображение, отрицательные эмоции, оправдание и т. д., потому что совесть неудобна.
   
В. Вы сказали, что совесть есть ощущение всех наших эмоций в одно и то же время. Я совсем не могу понять, как мы можем ощущать их все вместе.
   
О. Нет, я никогда не говорил этого. Я сказал, что в момент совести, хотите вы этого или нет, вы будете сразу ощущать все ваши эмоции по одному и тому же предмету. Но это не есть определение совести. Совесть может быть определена как эмоциональное ощущение истины по данному предмету. Как я сказал, совесть такая же вещь, как сознание, только она выглядит иной для нас. Мы субъективны, так что мы принимаем вещи с субъективной точки зрения. Когда мы думаем о сознании, мы думаем о некоторой силе, некоторой энергии или состоянии в связи с интеллектуальным пониманием. Та же энергия, та же сила может проявляться через эмоции, и это может происходить с совершенно обычными людьми в обычных условиях. Иногда люди могут иметь эмоциональное ощущение истины — некоторые больше, другие меньше. Это — совесть. Недостаток сознания, отсутствие самовоспоминания и многие другие вещи, такие, как отождествление и воображение, отключают нас от этих моментов совести, которые при отсутствии всего этого были бы возможны. Старайтесь думать об этом таким образом. Видение противоречий и совесть связаны, но это не одно и то же, и если вы берете эти две вещи вместе, вы никогда никуда не доберетесь.
   
Сознание, которое мы имеем в нашем состоянии, не может проявляться через интеллектуальный центр, потому что интеллектуальный центр слишком медленный, так как он работает, главным образом, с формирующей частью. Но оно может по временам проявляться через эмоциональный центр, и тогда, как я сказал, оно называется совестью. Сознание, чтобы проявить себя, требует длительной подготовки, интеллектуальных способностей и тому подобных вещей, но совесть работает более часто и более легко, чем полное сознание. Полное сознание требует много знания, связанного с пониманием своего существования, но это должно быть постоянное понимание; недостаточно понимать его сегодня и забывать завтра.
   
Вначале, когда совесть проявляется в нас, она поворачивается против нас, и мы начинаем видеть все наши внутренние противоречия. Обычно мы не можем видеть их, так как всегда находимся в том или другом маленьком изолированном отделении, но совесть может наблюдать сверху и показывать вам, что здесь вы чувствовали одну вещь, там другую вещь и где-то еще опять совершенно иную вещь, — все по отношению к одному и тому же предмету.
   
Например, если мы возьмем работу, мы должны осознать, что в один момент мы чувствуем относительно нее одно, в другой момент — совсем иное, а в третий момент — еще что-нибудь. И мы никогда не чувствуем ее всю вместе. Если бы мы могли чувствовать в одно и то же время все, что когда-либо чувствовали относительно работы, мы получили бы большой удар. Это была бы совесть. Вся наша жизнь, все наши привычные способы мышления имеют только одну цель—избежать ударов, неприятных чувств, неприятных представлений о самих себе. И это главное, что сохраняет нас спящими, так как для того, чтобы пробудиться, мы не должны бояться; мы должны быть достаточно смелыми, чтобы видеть противоречия.
   
Даже совершенно не касаясь вопроса совести, важно обнаружить в самих себе, что во время переживания сильных эмоций (это не относится к умеренным эмоциям), вы можете быть уверены, что в другой момент будете иметь другую эмоцию относительно той же вещи. Если вы не можете видеть это в себе, наблюдайте это в других людях. Когда вы осознаете существование этих противоречивых эмоций, это поможет вам понять вашу механичность и ваш недостаток понимания самих себя — недостаток самопознания. На что мы похожи, когда чувствуем различные эмоции в различное время? В один момент мы доверяем, в другой момент мы подозреваем, в один момент мы любим, в другой момент не любим. Таким образом, цель состоит в том, чтобы собрать эти различные эмоции вместе, в противном случае мы никогда не будем знать самих себя. Если мы всегда чувствуем только одну эмоцию в момент и не помним других эмоций, мы отождествлены с ней.
   
Когда мы имеем другую эмоцию, мы забываем первую; когда мы имеем третью, мы забываем первую и вторую. Очень рано в жизни, путем подражания и различными другими путями, мы учимся жить в некоторого рода воображаемом состоянии для того, чтобы уберечь себя от неприятности, поэтому люди развивают в себе эту способность видеть только одну эмоцию.
   
Вспоминайте о работе. Вспоминайте себя в одном настроении, затем вспоминайте себя в другом настроении. Пытайтесь связать их вместе, и вы увидите.
   
В. Если мы имеем различные изолированные отделения, выражают ли они себя?
   
О. Как я только что сказал, каждое в свое время. Например, мы любим кого-то в один момент и желаем ему смерти в следующий. Только мы не видим этого. Однако иногда приходят моменты, когда мы можем чувствовать все наши эмоции об одном и том же объекте одновременно. Вы должны ждать, пока не почувствуете вкус такого момента, так как без этого вкуса вы никогда не достигнете дальнейшего понимания того, что значит момент совести. Совесть может быть очень сильна и определенна. Но в большинстве случаев она спит, так как большинство людей спит, и все в них является спящим.
   
Таким образом, совесть должна быть пробуждена. В некоторых случаях мы должны научиться понимать истину эмоционально, и мы можем делать это, только если не боимся встретиться лицом к лицу с противоречиями в самих себе.
   
В нас есть специальные приспособления, которые предохраняют нас от видения этих противоречий. Эти приспособления называются буферами. Буфера являются специальными устройствами, или специальным наростом, если хотите, который предохраняет нас от видения истины относительно нас самих и относительно других вещей. Буфера делят нас на некоторого рода мысленепроницаемые отделения. Мы можем иметь много противоречивых желаний, намерений, целей, и мы не видим, что они являются противоречивыми, так как между ними стоят буфера и мешают нам смотреть из одного отделения в другое. Когда вы находитесь в одном отделении, вы думаете, что это нечто целое, затем вы переходите в другое отделение и думаете, что это является целым. Эти приспособления называются буферами, потому что, как в железнодорожном вагоне, они смягчают удары. Но в отношении к человеческой машине они гораздо сильнее: они не дают человеку видеть, они являются шорами. Люди с сильными буферами никогда не видят; но если бы они видели, как много в них противоречий, они были бы не в состоянии двигаться, они бы не верили самим себе. Вот почему буфера необходимы в механической жизни. Такие крайние случаи означают ошибочное развитие, но даже в обычных людях, в том или ином направлении, всегда имеются глубоко скрытые буфера.
   
В. Если человеку удалось найти в себе буфер, то как можно от него избавиться?
   
О. Сначала вы должны увидеть его; ничего невозможно сделать, пока он невидим. А можете ли вы делать что-либо после того, как вы увидели его, зависит от размера буфера и от многих других вещей. Иногда необходимо брать молоток и разбивать его, а иногда он исчезает, если вы бросаете свет на него, буфера не любят света. Когда буфера начинают исчезать или становятся менее сильными, совесть начинает проявлять себя. В обычной жизни она подавляется буферами.
   
В. Могли бы вы объяснить более подробно, что подразумеваете под буферами?
   
О. Буфера очень трудно описать или определить. Как я сказал, они представляют собой ряд подразделений в нас, которые удерживают нас от наблюдения самих себя. Вы можете иметь различные эмоциональные отношения (буфера всегда относятся к эмоциональным отношениям) к одной и той же вещи утром, в полдень и вечером, не замечая этого. Или при некотором стечении обстоятельств вы имеете один род мнений, а при других обстоятельствах — другой род мнений, и буфера являются стенами, которые стоят между ними. Обычно каждый буфер основан на некоторого рода ошибочном мнении о самом себе, своих способностях, своих силах, склонностях, знании, бытии, сознании и т. д. Они отличаются от обычных ошибочных идей, так как они постоянны: при данных обстоятельствах человек всегда чувствует и видит одну и ту же вещь; и вы должны понять, что в людях №№ 1, 2, и 3 ничто не должно быть постоянным. Единственный шанс изменения, который есть у человека, состоит в том, что в нем нет ничего постоянного. Мнения, предрассудки, предвзятые идеи еще не являются буферами, но когда они становятся очень прочными, всегда одними и теми же, и всегда имеют один и тот же способ выключения вещей из нашего поля зрения, они становятся буферами. Если люди имеют некоторый род постоянного ошибочного отношения, основанного на ложной информации, неправильной работе центров, отрицательной эмоции, если они всегда применяют один и тот же род оправдания, они готовят буфера. И когда буфер установлен и становится постоянным, он останавливает всякий возможный прогресс. Если буфера продолжают развиваться, они становятся фиксированными идеями, а это уже умопомешательство или начало умопомешательства.
   
Буфера могут быть весьма различны. Например, я знал человека, который имел очень интересный буфер. Всякий раз, когда он совершал что-либо ошибочное, он говорил, что делал это намеренно, в качестве эксперимента. Это очень хороший пример буфера. Другой человек имел буфер, что он никогда не опаздывает, поэтому с этим прочно установленным буфером он всегда опаздывал, но никогда не замечал этого, а если его внимание обращалось на это, всегда удивлялся и говорил: “Как я могу опоздать? Я никогда не опаздываю”.
   
В. Каков следующий шаг, когда буфер побежден, и вы видите нечто, что кажется невыносимым?
   
О. Вся настоящая работа является подготовкой к этому. Если человек не работает, но только думает, что работает, и буфер внезапно исчезает по какой-то случайности, то он находит себя в очень неприятной ситуации, и он видит, что только притворялся, что работает. Буфера помогают нам притворяться, что мы работаем. Вот почему люди в обычном состоянии не могут иметь совесть, так как если бы совесть внезапно появилась, они сошли бы с ума. Буфера полезны в этом отношении: они помогают нам продолжать спать, так как если другие стороны в человеке не развиты, если все не приведено в определенное равновесие, человек не в состоянии выносить себя таким, каков он есть. Поэтому даже нецелесообразно разрушать буфера без подготовки. Человек должен быть сначала готов. Мы можем выносить себя только потому, что не знаем себя. Если бы мы знали себя, какими мы являемся, это было бы невыносимо.
   
В. Однако мы рассматриваем себя интеллектуально, не особенно чувствуя.
   
О. Интеллектуальное самоизучение является только подготовкой, но когда вы пытаетесь помнить себя и не отождествляться, вы начинаете чувствовать эмоционально.
   
В. Все ли мы имеем буфера?
   
О. Да, мы не могли бы жить без них. Иначе мы были бы всегда искренни и всегда все видели.
   
В. Какова причина внутренней дисгармонии, присущей обычно человеку?
   
О. Эта дисгармония является нормальным состоянием человека № 1, 2 и 3. Спящий человек не может быть гармоничным; если бы он был гармоничным, не было бы никакого побудительного мотива для развития, и не было бы никакой возможности развиваться.
   
В. Но если человек пытается быть более пробужденным, он становится более осведомленным о своей дисгармонии; тогда, видя это, мог бы он стать более гармоничным?
   
О. Это теоретический вопрос. Человек перестает быть дисгармоничным, когда он перестает быть тем, чем он является теперь. Таким, каким он является теперь, он является дисгармоничным, затем осведомленным о своей дисгармонии, затем снова дисгармоничным, снова осведомленным о ней и т. д.
   
В. Таким образом человек никогда не может быть счастлив?
   
О. Счастье означает равновесие, а равновесие в нашем состоянии является невозможным, если мы рассматриваем равновесие в смысле гармоничности. Мы всегда уравновешены каким-то образом, но уравновешены неправильно. Если бы мы были гармоничны в нашем настоящем состоянии, не было бы никакой причины для нашего изменения; поэтому природа устроила очень хорошо, что мы не можем быть гармоничными в том виде, какими являемся, чтобы мы не были счастливы в нашем настоящем состоянии. Счастье есть гармония между внешними обстоятельствами и внутренними проявлениями, и для нас оно невозможно, если под счастьем вы понимаете гармонию.
   
В. Кажется, что работа делает человека более несчастным?
   
О. Изучение настоящей системы, приобретение большего контроля не могут делать человека более несчастным. В этом нет никакого самоотрицания. То, что человек должен потерять, это воображение. Все, что реально, не является препятствием к пробуждению. Это воображаемые вещи, которые сохраняют нас спящими, и от них мы должны отказаться.
   
В. Обусловлены ли буфера воспитанием и окружением?
   
О. Многими вещами; но наилучшие буфера созданы самовоспитанием.
   
В. Учит ли нас система, как избавляться от буферов?
   
О. Да, система учит нас сначала находить их. Затем, найдя их, вы можете находить методы, как избавиться от них. Вы не можете начинать работать над ними прежде, чем вы знаете их.
   
В. Как можно найти буфера?
   
О. Человек не может найти их, если он не наблюдает себя правильно. Вы должны искать противоречия.
   
В. Нужно ли самим находить свои буфера, или они должны быть показаны человеку?
   
О. Во всяком случае, они не могут быть показаны до тех пор, пока вы не сделали для себя все, что вы можете. Люди никогда не верят сказанному; они говорят: “Что угодно, только не это!”
   
В. Является ли буфером говорить самому себе: “Я сделаю это завтра?”
   
О. Это не буфер, но очень хороший метод поддержания буферов в рабочем состоянии.
   
В. Вы говорите, что человек должен искать несовместимые вещи в самом себе. Я вижу многие из них, но я приписываю их различным “я”.
   
О. Да, это совершенно верно. Но когда мы находимся в одной из этих несовместимостей, мы обычно отождествлены с одним из этих взглядов и не можем видеть другого. Когда вы не находитесь ни в том, ни в другом, когда вы стоите в стороне, вы можете сказать: “Иногда я смотрю на это таким образом, а иногда таким”, но когда вы отождествлены, вы не можете делать это. Вы должны стараться разрушить это отождествление.
   
В. Является ли буфером хотеть и не хотеть какую-то вещь в одно и то же время?
   
О. Это не буфер. Буфер часто принимает форму сильного убеждения. Например, один человек, которого я знал, был убежден, что он любит всех людей. В действительности он никого не любил, но благодаря силе этого буфера он был свободен быть настолько неприятным, насколько ему хотелось. Это очень надежный и прочный буфер.
   
В. Можно ли узнать о буферах путем наблюдения других?
   
О. Да, потому что это может помочь вам видеть буфера в самих себе. Но так как вещи редко повторяются один в один, человек будет всегда видеть буфера только в других, а не в самом себе. Но если он подготовлен для этого путем нахождения этих вещей сначала в самом себе, путем осознания своей механичности, он может начать видеть буфера.
   
В. Когда человек видит буфер, то иногда он, по-видимому, создает другие буфера, чтобы оправдать себя?
   
О. Вы не можете столь легко создавать буфера. Вы можете создавать ложь и воображение, но буфера являются прочными вещами, и создание их есть длительный процесс.
   
В. Может ли совесть быть понята только тогда, когда мы переживаем высокую эмоцию?
   
О. Нет, как я сказал, совесть есть чувство, возможное для совершенно обычных людей, без какой-либо школы. Это есть род внутреннего чувства истины в связи с одной частной вещью, или другой вещью, или третьей вещью. Связь может быть ошибочной, но чувство само по себе будет вполне правильным.
   
В. Несомненно, совесть — это больше, чем осведомленность о всех своих эмоциях в данное время, так как она может изменить результат действия человека. Она, по-видимому, усиливает некоторые эмоции и ослабляет другие.
   
О. Это потому, что вы видите их. Это есть наибольшая из всех возможностей, так как когда вы увидите ваши различные эмоции относительно одной и той же вещи и будете видеть их постоянно, вы ужаснетесь.
   
В. Не есть ли то, что мы называем совестью, одно “я”, не одобряющее другое?
   
О. Это очень хорошее наблюдение совести в обычном смысле слова. Но то, что я называю совестью, есть некоторое состояние, в котором мы можем быть позднее. То, что называется совестью в обычной жизни, есть просто определенные ассоциации. Мы привыкли мыслить и поступать определенным образом, и если по некоторой причине поступаем по-иному, мы испытываем неприятное чувство, которое называем совестью. В действительности совесть является более глубоким и более сильным чувством, и когда реальная совесть появляется, вы можете увидеть, что она не похожа на то, что вы называете совестью в настоящее время.
   
В. Тогда то чувство, которое мы называем совестью, является неправильным?
   
О. Не обязательно неправильным, но это не другое чувство. Оно может быть привязано к совсем будничным вещам, которые не имеют никакой особой моральной ценности. Мораль всегда относительна, совесть — абсолютна. Совесть — это особенная положительная эмоция. В нашем настоящем состоянии в нас есть небольшой след этой эмоции, достаточный для того, чтобы иметь общее чувство, что что-то может быть правильным, а что-то другое может быть ошибочным, но недостаточный, чтобы сказать определенно, что правильно и что ошибочно. Это должно быть развито. В настоящий момент та совесть, которую мы можем иметь, не отличает крупного от малого, но позднее совесть может сделаться совсем иным методом познания, инструментом различения.
   
Прежде, чем совесть может быть раскрыта полностью, мы должны иметь волю, должны быть способны “делать”, поступать согласно велениям нашей совести, иначе, если бы совесть полностью пробудилась в человеке в его сегодняшнем состоянии, он был бы самым несчастным существом; он не был бы способен забывать, не был бы способен приспосабливаться к вещам и не был бы способен ничего изменять. Совесть разрушает буфера, поэтому человек находит себя в беззащитном состоянии перед самим собой, и в то же самое время он не имеет никакой воли, поэтому он не может измениться, не может делать то, что, как он знает, является правильным. Поэтому он сначала должен развить волю, иначе он окажется в очень неприятной ситуации, вне своего контроля. Когда он приобретет контроль, он может позволить себе роскошь совести, но не раньше.
   
В. Что такое чувство раскаяния, которое приходит от совершения поступка, который, как человек чувствует, является неправильным? Есть ли это совесть?
   
О. Нет, совесть это другое, она более могущественная, более всеобъемлющая. Но даже если человек помнит моменты раскаяния, это полезно. Только необходимо знать, на чем основано это раскаяние.
   
В. Имеется ли связь между сущностью и совестью?
   
О. Имеется большая связь, так как и сознание, и совесть приходят из сущности, но не из нашей сущности. Наша сущность является просто механической.
   
В. Я полагаю, что самовоспоминание не обязательно влечет за собой повышение морального уровня?
   
О. Это, конечно, влечет за собой другое понимание. Так как, когда человек становится сознательным, он понимает моральную сторону вещей лучше, ибо противоположностью морали является механичность. Если человек становится более сознательным, он будет способен контролировать свое поведение.
   
В. Может ли моральное чувство быть полезным или надежным в отношении поведения человека?
   
О. Трудно говорить вообще, но чем больше вы изучаете настоящую систему, тем больше будете видеть себя. Имеется много вещей, которые, как вы можете думать, являются вполне правильными, но которые, с точки зрения настоящей системы, являются совершенно ошибочными. Имеется много вещей, которых мы не знаем. Мы можем делать много вреда самим себе, думая, что мы вполне моральны, — действительного вреда, и не только в моральном смысле. Настоящая система, особенно на более поздних стадиях, имеет значительно более строгий кодекс правил, и в то же самое время она является, возможно, более свободной, чем что-либо еще. Но, как я сказал, вы можете всегда начинать с точки зрения того, что является механическим и что является сознательным.
   
В. Мне все еще не ясно, какова функция совести?
   
О. Если вопрос задан именно таким образом, без добавления, тогда все, что я могу сказать, — это то, что если человек не имеет определенной цели, если человек не работает для некоторой определенной цели, то функция совести состоит в том, чтобы только портить жизнь этому человеку, которому не повезло, что она у него есть. Но если человек работает для определенной цели, тогда совесть помогает ему достичь его цели.
   
В. Может ли так случиться, что человек, приобретя некоторое знание и власть посредством самовоспоминания и других практик, станет использовать эту власть для дурных целей?
   
О. Видите ли, неизбежной частью процесса саморазвития является пробуждение совести, а пробуждение совести будет предотвращать любую возможность использования новых сил для какой-либо неправильной цели или намерения. Это должно быть ясно понято с самого начала, так как совесть, когда она пробуждена, не позволит человеку делать что-нибудь эгоистическое, или противоположное интересам других людей, или вредное — ничего, фактически, что мы можем считать ошибочным или злым. И совесть должна быть пробуждена, потому что с непробужденной совестью человек всегда будет совершать ошибки и не будет видеть противоречий в себе.
   
В. Помогает ли в спящем состоянии использование морального кодекса?
   
О. Мы не всегда одинаково спим, и в моменты, когда мы менее спим, мы можем принимать некоторые решения; и даже в нашем спящем состоянии можем следовать этим решениям больше или следовать меньше, или не следовать им вообще и быть абсолютно во власти нашего спящего состояния. Кроме того, если человек следует некоторым сознательным идеям, то благодаря даже этому процессу, он становится более пробужденным.
   
В. Когда человек сознателен, он может осознать противоречия. Не уничтожает ли это их до некоторой степени?
   
О. Нет, это было бы слишком просто; вы можете видеть их, и, тем не менее, они будут оставаться. Одно дело — видеть, и другое — что-либо делать, одно дело — знать, и другое — изменяться.
   
В. Абсолютная истина возможна только с объективным сознанием?
   
О. Истина существует без нас, но человек может знать истину только в объективном состоянии. Не “абсолютную” истину, но просто истину, ибо истина не нуждается в квалификациях. В нашем состоянии мы не можем знать истину, за исключением самых малых вещей, и даже тогда мы совершаем ошибки.
   
В. Как человек может узнать истину на нашем уровне?
   
О. Путем прихода к простым вещам, В простых вещах человек может узнать истину; он может знать, что такое дверь и что такое стена, и он может подвести всякий трудный вопрос к простой вещи. Это значит, что вы должны узнать определенное качество в совершенно простых принципах и проверить другие вещи посредством этих простых принципов. Вот почему философия — просто обсуждение возможностей или обсуждение смысла слов — исключена из настоящей системы. Вы должны стараться понять простые вещи, и должны научиться думать таким образом; тогда вы будете способны привести все к простым вещам. Возьмите, например, самовоспоминание. Вам дан весь материал; если вы наблюдаете себя, вы увидите, что не помнили себя в данный момент; вы заметите, что в некоторые моменты помните себя больше, а в некоторые моменты — меньше, и вы решите, что лучше помнить себя. Это значит, что вы нашли дверь, что вы видите разницу между дверью и стеной.
   
В. Как продлить состояние совести?
   
О. Сначала мы должны думать не о том, как продлить, но как создать, так как в нашем обычном состоянии у нас ее нет. Когда мы создаем или пробуждаем совесть, тогда, конечно, полезно сохранять ее дольше, хотя это очень неприятно. Но нет никаких прямых методов для вызывания ее, поэтому только путем выполнения всего, что возможно, человек может получить этот вкус совести. Вообще, одним из первых условий является большая искренность с самим собой. Мы никогда не искренни сами с собой.
   
В. Как можно научиться быть искренним с самим собой?
   
О. Только путем попыток видеть себя. Просто думайте о самих себе, не в эмоциональные моменты, но в спокойные моменты, и не оправдывайте себя, так как обычно мы оправдываем себя и объясняем все, говоря, что это было неизбежно или что это была чья-то ошибка и т. д.
   
В. Я пытался быть искренним, но теперь я вижу, что действительно не знаю, что значит быть искренним.
   
О. Чтобы быть искренним, недостаточно только хотеть этого. Во многих случаях мы не хотим быть искренними, но даже если бы хотели, мы не могли бы быть искренними. Это надо понять. Способность быть искренним — это наука. И даже решение быть искренним является очень трудным, потому что у нас много отговорок.
   
Только искренность и полное признание того факта, что мы являемся рабами механичности и ее неизбежных результатов, могут помочь нам найти и разрушить буфера, с помощью которых мы обманываем себя. Мы можем понять, что такое механичность и весь ужас механичности, только когда делаем нечто ужасное и полностью сознаем, что это была механичность в нас, которая заставила нас делать это. Необходимо быть очень искренним с собой, чтобы увидеть это. Если мы пытаемся скрывать это, находить извинения и объяснения, мы никогда не осознаем этого. Это может причинить ужасную боль, но мы должны выносить се и стараться понять, что только путем полного признания самим себе мы можем избежать повторения этого снова и снова. Если мы полностью поймем ото и не будем пытаться это скрывать, то можем даже изменить результаты.
   
Мы можем бежать от пут механичности и разрушить ее силу посредством сильного страдания. Если мы пытаемся избежать страдания, если боимся его, если пытаемся убедить себя, что ничего плохого в действительности не случилось, что, в конце концов, это не важно и что вещи могут происходить точно так же, как они шли раньше, мы не только никогда не убежим, но будем становиться более и более механическими и очень скоро придем к состоянию, когда для нас не будет никакой возможности и ни одного шанса.
   
ГЛАВА VII
   
Множественность и отсутствие постоянного “Я” — Пять значений слова “Я” —Различные личности, симпатии и антипатии —Бесполезные и полезные личности — Магнетический центр и Заместитель Управляющего — Деление себя на “Я” и “господина X” — Ложная личность — Что такое “Я” — Изучение ложной личности как средство научиться вспоминать себя — Усилия для борьбы против ложной личности — Необходимость контроля — Ложная личность и отрицательные эмоции — Что надежно и ненадежно в самом себе — Страдание и его польза — Не говорить “Я” без различения — Ложная личность искажает идеи настоящей системы — Главная черта или черты — Необходимость знания своей слабости — Статическая Триада — Оценка — Опасность раздвоения — Кристаллизация
   
КОГДА МЫ СПРАШИВАЕМ, КАК БЫТЬ МЕНЕЕ МЕХАНИЧЕСКИМИ, нам говорят—быть более пробужденными; когда мы спрашиваем, как пробудиться, ответом является — не отождествляться; а когда мы спрашиваем, как не отождествляться, ответом является — вспоминать себя. Это кажется кругом, так как каждый метод является дополнением для другого. Можем ли мы получить дополнительную помощь, чтобы опробовать какой-либо или все из них?
   
О. Это не совсем правильно, так как каждая из этих попыток имеет свою собственную характерную черту и вкус. Все они различны. Необходимо пробовать со всех возможных сторон, чтобы разрушить стену. Это очень высокая и очень прочная стена, которую мы должны разрушить.
   
Но мы не начинаем с этого — мы начинаем с нашей множественности. Когда я впервые говорил о многих “я” в нас, я сказал, что новые “я” выскакивают в каждое мгновение, управляют в течение короткого времени и исчезают, и многие из них никогда не встречаются. Когда вы сознаете, что вы не едины, что вы множество, что вы можете знать кое-что определенно о некоей вещи утром и ничего не знать о ней после полудня, тогда это сознание является началом. Я не имею в виду, что если мы сознаем эту множественность, мы можем изменить ее и стать иными; но это осознание есть первый шаг.
   
В. Я не вижу, почему различные симпатии должны означать различные “я” или группы “я”.
   
О. Потому что одно и то же “я” было бы идентичным. Когда вы говорите “я”, вы думаете о целой вещи. В действительности это только малая часть вас. Мы можем существовать только потому, что мы не можем вложить весь капитал в каждое “я”, иначе мы обанкротились бы. Мы вкладываем только гроши, Наши “я” — это гроши. Допустите, что вы имеете некоторое количество монет, все — грошами. Каждый момент, когда вы говорите “я”, вы используете грош. Это ошибка; даже такими, какими мы являемся, мы стоим больше, чем грош.
   
   
   
   
В настоящей системе о слове “я” можно сказать пятью способами на пяти различных уровнях. Человек в своем обычном состоянии представляет собой множественность “я”; это есть первое значение. Когда человек решает работать, появляется “наблюдающее Я”, или группа “я” (показанная на схеме черным); это есть второе значение. Третье значение, показанное самым малым кругом, это когда появляется Заместитель Управляющего. Он имеет контроль над некоторым числом “я”. Четвертое значение, показанное средним кругом, это когда появляется Управляющий. Он имеет контроль над всеми “я”. Пятое значение — это значение Хозяина (Хозяин — в английском варианте — “Маstеr”). Он начерчен как большой круг снаружи, так как он имеет тело во времени. Он знает прошлое, а также будущее, хотя у этого должны быть различные степени.
   
В. Возможно ли увеличить число “я”, заинтересованных в работе? О. Мы имеем достаточное количество “я”, они увеличиваются в числе сами по себе. Целью является соединить их и помочь им стать одним “я”, заинтересованным в работе. Если многие различные “я” заинтересованы и не знают друг друга, одно “я” или группа “я” могут делать одну вещь, а другое — другую вещь, не зная этого. Вы можете сказать “я”, говоря о самих себе, только в отношении к вашей работе ради определенной цели: самоизучение, изучение системы, самовоспоминание и т. д. В других вещах вы должны осознать, что это не есть реально вы, но только малая часть вас, по большей части воображаемая. Когда вы научитесь различать это, когда это станет привычкой (а смысле постоянства), вы почувствуете себя на правильном пути. Но если вы всегда говорите “я” всему без различия, это только помогает вашим механическим тенденциям и усиливает их. А какое количество вещей мы делаем без желания делать их вообще? Мы должны делать то и это, об одном думать, другое чувствовать, и таким образом одна вещь за другой отнимают всю нашу энергию, и на реальную работу ничего не остается.
   
Я сказал в первой лекции, что эти сотни и сотни “я” формируют некоторые группы, в которых несколько “я” работают совместно. Некоторые из этих групп являются естественными, другие — искусственными, а некоторые -даже патологическими. Первое естественное деление многих “я” находится в соответствии с функциями:
   
интеллектуальной, эмоциональной, инстинктивной и двигательной. Но, помимо них, имеется много других делений, которые могут быть названы различными личностями.
   
В. Какая разница между личностями и многими “я”?
   
О. Вы можете сказать, что личности состоят из различных “я”. Всякий может отыскать нескольких личностей в себе, и реальное самоизучение начинается с изучения этих различных личностей, так как мы не можем изучать “я” — их слишком много. Но с личностями это легче, ибо каждая личность, или группа “я”, означает некоторую склонность, особенное стремление или, по временам, наклонность.
   
В. Имеются ли какие-либо специальные наблюдения, которые можно сделать, чтобы увидеть личности?
   
О. Поможет изучение ваших личных симпатий. Например, если вы находите что-то, что вам определенно нравилось на протяжении всей вашей жизни с детства, вы увидите, что имеется некоторая личность, образованная вокруг этого. Мы являемся созданиями симпатий; мы любим разного рода вещи, но мы имеем только некоторое число подлинных симпатий. Путем изучения их человек находит личности.
   
В. Все ли личности связаны с симпатиями, и ни одна — с антипатиями?
   
О. Я не думаю, что нормальные люди имеют такие сильные антипатии. Антипатии обычно случайны, поэтому не доверяйте им. Но имеются вещи, которые вы всегда любили, и имеются вещи, о которых вы просто воображаете, что любите их.
   
Личности могут быть весьма различны. Некоторые основаны на реальных фактах, реальных вкусах и склонностях, тогда как другие основаны на воображении и на ошибочных представлениях о самом себе. Поэтому необходимо отделять личности, которые могут быть использованы каким-то образом, от тех, которые не могут быть полезны для саморазвития и поэтому должны быть разрушены или, по крайней мере, подчинены.
   
В. Мне кажется, что некоторые личности исчезают на очень долгий период времени.
   
О. Они не исчезают, они могут просто уходить за сцену. Если они только случайные “я”, они могут исчезнуть, но личности не исчезают так легко, хотя они могут быть скрыты от глаз. Или они могут быть принесены в жертву, ибо иногда, чтобы проявить одну личность, человек должен пожертвовать несколькими другими.
   
В. Как установить, какие личности более реальны и какие воображаемы?
   
О. Жизнь предусматривает испытание для личностей. Допустите, что вы думаете, что вам очень нравится что-то, а затем жизнь ставит вас в условия, где вы можете наслаждаться тем, что, как вы думали, нравилось вам, но вы находите вместо этого, что вы не наслаждаетесь этим вообще и что вы только воображали, что вам нравилось это. Тогда вы можете видеть, что эта личность была воображаемой.
   
В. Что определяет, какая личность или группа “я” является бесполезной и должна быть исключена?
   
О. Личности могут быть разделены. Саморазвитие начинается с магнетического центра, то есть с группы “я” или личности, заинтересованной в определенных вещах. Когда человек встречает школу, его магнетический центр начинает накапливать практическое и теоретическое знание и опыт, которые исходят из изучения бытия, и таким образом магнетический центр становится в конце концов Заместителем Управляющего. Кроме этой личности имеются другие личности, из которых некоторые могут развиваться, а некоторые не соглашаются с этим вообще. Таким образом, некоторые личности могут объединиться в работе, другие являются нейтральными и, пока они не мешают, могут быть допущены оставаться в течение некоторого времени, а третьи должны быть исключены. Когда магнетический центр становится трансформированным в Заместителя Управляющего, вы принимаете определенные решения, формулируете некоторую цель, предпринимаете некоторую работу. Затем вы можете узнать, какая личность может работать с Заместителем Управляющего и какая не может. Если личность идет против вашей цели и может повредить ей, или не хочет ее, или не знает о ней, тогда, очевидно, она не может работать с Заместителем Управляющего. Так они могут быть отобраны, но сначала человек должен знать их. Затем, когда личности приведены в порядок и сгруппированы вокруг магнетического центра, который означает Заместителя Управляющего, они будут оказывать влияние на сущность просто своим существованием.
   
В. Является ли Заместитель Управляющего совестью? О. Совесть принимает участие в формировании Заместителя Управляющего, но вы не можете сказать, что она есть Заместитель Управляющего, так как совесть значительно обширнее.
   
В. Имеется ли связь между магнетическим центром и сознанием? О. Да, но не прямая: между ними имеется несколько различных состояний. Лучше сказать, что магнетический центр есть основа, из которой растет постоянное “Я”. Позднее через посредство некоторых трансформаций магнетический центр становится постоянным “Я”. Он есть семя постоянного “Я”, но только семя — сначала он должен стать чем-то совершенно другим.
   
Теперь попытайтесь понять наиболее важное деление из всех для практического применения. Это есть деление на “Я” и “Успенского” (для меня). Что такое “Я”? Мы не имеем никакого постоянного “Я”, как противоположного “Успенскому”. Но весь наш интерес в настоящей системе, все наши усилия в самоизучении и саморазвитии и то, что иногда именуется “наблюдающим Я” — все это есть начало “Я”. Все остальное есть “Успенский”, или “ложная личность”. “Успенский” есть наш воображаемый образ самих себя, так как мы вставляем в него все, что мы думаем о себе, что обычно является воображаемым. Все изучение сводится к изучению этого воображаемого образа и к отделению себя от него. Поэтому в настоящее время вы можете принимать за “Я” вашу оценку этой системы. Это есть “вы”. Из вашего отношения к системе, из вашей работы в системе, из вашего интереса к системе “Я” может расти. На этой основе вы можете отделить “Я” от ложной личности. Нет никакой гарантии, что это будет абсолютно правильно, но этот метод имеет большую практическую ценность. Ложная личность всегда против работы для саморазвития и портит работу всех других личностей. Она никогда не может быть полезной.
   
В. Какая разница между реальными личностями и ложной личностью?
   
О. Вы смешиваете два деления, которые совершенно различны и находятся на различной шкале, поэтому они не могут быть сравниваемы. О личностях (во множественном числе) говорят в отношении к сущности, так как я сказал, что личность может быть разделена на различные личности, составляющие ее. Деление на сущность и личность в настоящее время является просто теоретическим и полезно только как принцип, ибо трудно видеть его в самом себе. Мы не знаем наших личностей, поэтому мы начинаем изучать с двух концов. Мы изучаем сначала ту личность, которая связана с работой и которая развилась из магнетического центра;
   
а затем мы изучаем ложную личность на совершенно иной шкале. Ложная личность противоположна “вам”, она есть ваше ошибочное представление о самих себе — именно то, чем вы не являетесь. Это деление является практическим, ибо необходимо знать определенно, на что ваша ложная личность выглядит похожей.
   
Таким образом, мы не должны смешивать ложную личность с личностями, так как, хотя они не очень реальны, личности могут быть основаны на реальных склонностях, реальных вкусах и симпатиях, тогда как ложная личность целиком фальшива и может даже претендовать любить нечто, что “вам” не нравится, или не любить нечто, что “вам” действительно нравится. Когда вы говорите о ложной личности, вы принимаете “вас” за существующее, а ложную личность за несуществующую; когда вы говорите о личностях, вы оставляете ложную личность вне разговора и обсуждаете различные деления того, что, как вы считаете, является “вами самими”.
   
Ложная личность не должна становиться просто словом. Всякий, кто говорит о ней, должен иметь некоторый образ самого себя во власти ложной личности. Только если этот термин используется таким образом, он может дать некоторый результат.
   
В. Могли бы вы сказать больше о том, что такое “Я”?
   
О. “Я” является только предполагаемым; мы не знаем, что такое “Я”. Но “Успенского” я знаю и могу изучить его во всех его проявлениях. Поэтому я должен начинать с “Успенского”. “Я” неуловимо и очень мало; оно существует только как потенциальность; если оно не растет, ложная личность будет продолжать управлять всем. Многие люди совершают ошибку, думая, что они знают, что чем является. Они говорят “это Я”, когда в действительности это ложная личность. Это обычно связано с нашей способностью играть роли. Это весьма ограниченная способность; мы обычно имеем около пяти или шести ролей, наблюдаем мы это или нет. Мы можем заметить некоторое, полностью вводящее в заблуждение, сходство между этими ролями и тогда, сознательно или бессознательно, прийти к выводу, что за ними стоит неизменная индивидуальность. Мы называем ее “Я” и думаем, что она находится позади всех проявлений, когда, в действительности, это есть воображаемый образ нас самих. Этот образ должен быть изучен. Невозможно иметь практическое знание самого себя, если человек не знает своей ложной личности. Пока мы думаем, что мы одно, все наши определения ошибочны. Тогда, когда человек знает, что все его намерения, желания и т. д. не реальны, что они являются ложной личностью, только тогда он может приобрести кое-что. Это есть единственно возможная практическая работа, и она очень трудна. Ложная личность должна исчезнуть или, по меньшей мере, быть превращенной в силу, не мешающую нашей работе. Она будет защищать саму себя и не будет уступать легко. Работа есть борьба с ложной личностью, которая будет противоборствовать, главным образом, посредством лжи, ибо ложь есть наиболее сильное ее оружие.
   
В. Если вы говорите, что то, что мы называем “Я”, является воображаемым, то что вы подразумеваете под “самосознанием”? Какое “само” может быть сознательным?
   
О. Само как отличное от не-само. “Я” — и этот стол. Когда я сказал, что “Я” было воображаемым, я имел в виду это в смысле мысленного образа, который мы имеем о самих себе, в смысле того, что мы думаем о самих себе. Когда я говорю “Успенский”, это украшенный “Успенский”, созданный, чтобы выглядеть тем, чем он не является. Я приписываю ему много вещей, которыми он не обладает, и я не знаю его слабостей. Условие роста реального “Я” заключается в том, чтобы отделаться от “Успенского”, не быть отождествленным с ним.
   
В. Является ли “Я” всегда нереальным, если оно не связано с усилием?
   
О. “Я” может быть только в состоянии самосознания, и каждый момент в работе создания самосознания имеет в виду усилие. Ничто не может “случаться” само по себе. Если мы изменяем наше бытие, все изменится, но в настоящем состоянии ничто не может быть иным.
   
В. Мне кажется, что только ложная личность может приспособиться к некоторому новому обстоятельству; она может играть новую роль и делать это более удачно.
   
О. Ложная личность не приспосабливается. Приспособиться в обычном смысле означает более или менее управляемое действие. Ложная личность реагирует иным образом, согласно тому, чем она является, но она не может приспосабливаться. И она не обязательно облегчает жизнь ~ вы не можете полагаться на нее. Вы должны понять, что вы не имеете ни малейшего контроля над ложной личностью. Когда мы начинаем видеть это, мы сознаем, что она управляет всем, и ее ничто не может контролировать. Поэтому вы не можете называть это приспособлением. Вы должны разделить в себе то, что можете контролировать и что не можете контролировать. То, что вы не можете контролировать, принадлежит к ложной личности, а то, что вы можете контролировать, принадлежит к вам. В. Что делать с самомнением ложной личности? О. Вы должны знать сначала все ее особенности, а затем вы должны правильно мыслить. Когда вы мыслите правильно, вы найдете способы иметь с ней дело. Вы не должны оправдывать ее;
   
она живет на оправдании и даже прославлении всех своих черт. В любой момент нашей жизни, даже в спокойные моменты, мы всегда оправдываем ее, считая ее законной и изыскивая всевозможные извинения для нее. Это есть то, что я называю ошибочным мышлением.
   
При изучении ложной личности мы начинаем больше и больше видеть механичность. Параллельно с осознанием нашей механичности мы изучаем, как выйти из нее посредством создания чего-то, что не является механическим. Как мы можем сделать это? Сначала мы должны подумать о том, чего мы хотим, отделить важное от неважного. Работа над собой, желание знать себя и идеи работы, борьба за создание сознательности не являются механическими — в этом мы можем быть уверены. И если мы взглянем с этой точки зрения, мы увидим много воображаемых вещей в себе. Эти воображаемые вещи являются ложной личностью — воображаемые эмоции, воображаемые интересы, воображаемые представления о самих себе. Ложная личность крайне механична, поэтому снова надо провести деление на сознательное и механическое. Эта механическая часть нас основана главным образом на воображении, на ошибочных взглядах обо всем и, прежде всего, на ошибочном представлении о самих себе. Мы должны осознать, как сильно мы находимся во власти этой ложной личности и выдуманных вещей, которые не имеют никакого реального существования, и мы должны отделить то, на что мы можем реально положиться, от того, что не является надежным в нас самих. Это может служить как начало.
   
Когда мы узнаем себя лучше, это поможет нам пробудиться.
   
В. Считаете ли вы, что мы должны изучать нашу ложную личность методом сбора материала, наблюдений?
   
О. Методом разделения самих себя, путем отказа говорить всему “я”. Вы можете реально применять слово “я” только в отношении к более сознательной части вас самих — желанию работать, желанию понимать, осознанию непонимания, осознанию механичности; это вы можете называть “я”. “Я” начинает расти только в связи с изучением, с работой над собой; иначе оно не может расти и нет никакого изменения. Постоянное “Я” не приходит сразу. Все иллюзорные “я” исчезают одно за другим, и реальное “Я” постепенно становится сильнее и сильнее, главным образом через самовоспоминание.
   
Самовоспоминание в смысле просто осведомленности является очень хорошим, но, когда вы идете дальше, оно становится связанным с другими интересами, с тем, что вы хотите получить. В данное время один момент вы помните это, а затем, в течение дня или недели, вы забываете это; но необходимо помнить это все время.
   
В. Является ли целью самовоспоминания постепенное раскрытие постоянного “Я”?
   
О. Не раскрытие; самовоспоминание — это подготовка основы для него. Постоянного “Я” там нет. Оно должно расти, но оно не может расти, когда все оно покрыто отрицательными эмоциями, отождествлением и другими подобными вещами. Поэтому вы начинаете с подготовки основы для него.
   
Но прежде всего, как я сказал раньше, необходимо понять, что такое самовоспоминание, почему лучше помнить себя, какой эффект оно будет производить, и т. д. Необходимо думать об этом. Кроме того, в попытке вспоминать себя необходимо сохранять связь со всеми другими идеями настоящей системы. Если берется одно и упускается другое, например, если идет серьезная работа над самовоспоминанием и упускается из вида деление на многие “Я”, если человек принимает себя за одно (как единство), самовоспоминание будет давать ошибочные результаты и даже может сделать развитие невозможным. Имеются школы, например, или системы, которые, хотя они и не рассматривают это таким образом, тем не менее основаны на ложной личности и на борьбе против совести. Такая работа должна, несомненно, создавать неправильные результаты. Сначала она будет создавать некоторого рода силу, но развитие высшего сознания будет невозможным. Ложная личность либо разрушает, либо искажает память.
   
Самовоспоминание должно быть основано на правильной функции. В то же самое время, работая над ним, вы должны работать над ослаблением ложной личности. Некоторые линии работы указаны и объяснены с самого начала, и все они должны идти совместно. Вы не можете делать только одну вещь и не делать другой. Все необходимы для создания правильной комбинации, но сначала должно прийти понимание борьбы с ложной личностью Допустите, что кто-то пытается вспоминать себя и не хочет делать усилий против ложной личности. Тогда все ее характерные черты вступят в игру, говоря: “Мне не нравятся эти люди”, “Я не хочу этого”, “Я не хочу того” и т. д. Тогда это не будет работа, но совсем противоположное. Как я сказал, если кто-то пытается работать этим ошибочным путем, это может сделать его сильнее, чем он был прежде, но в таком случае, чем более сильным он становится, тем меньше возможность развития. Фиксация раньше развития — вот где опасность.
   
В. Должен ли человек быть настороже против этого?
   
О. Конечно. Только малая часть вас хочет вспоминать себя, а другие личности или “я” не хотят этого вообще. Необходимо находить их и разоблачать, видеть, какие полезны для настоящей работы, какие безразличны и какие столь спящи, что они ничего не знают об этом. Целью является иметь контроль над “я” или личностями человека, быть способным воспитать ту или иную, организовать их некоторым образом. “Я”, которое имеет контроль, не будет одним из тех “я”, которые есть у вас сейчас. Идея формирования реальною “Я” является наиболее важной; оно не может быть сформировано случайно. В большинстве случаев мы удовлетворяемся философской идеей “Я”, мы верим, что мы имеем его, и не сознаем, что фактически мы переходим от одного “я” к другому.
   
В. Как может человек различить, что является реальной и что является ложной личностью при рассмотрении симпатий и антипатий?
   
О. Начинайте с осознания того, что это все ложная личность, а затем пытайтесь узнать, что не является ею. Вы не можете делать второе раньше первого. Сначала вы должны понять, что все является ложной личностью, и когда вы убедитесь в этом. вы можете обнаружить, что является “вами самим”. Продолжайте наблюдать. Работа начинается с момента, когда человек осознает, что его нет. Когда это входит во все, когда это становится осознанием, тогда начинается продуктивная работа. Но когда человек думает о себе как о “Я” (едином), то это непродуктивная работа.
   
Вы должны понять, что ложная личность весьма неуловимая вещь. Она одно, она не состоит из различных личностей; но в то же самое время она содержит в себе противоречивые и несовместимые черты, черты, которые не могут проявлять себя одновременно. Таким образом, это означает, что вы не можете видеть вашу ложную личность всю целиком одновременно. Иногда вы можете видеть ее больше, в другое время отдельно проявляются ее определенные черты.
   
Необходимо также помнить, что ложная личность часто довольно привлекательна или забавна, особенно для людей, которые живут в своих ложных личностях. Поэтому, когда вы начинаете терять вашу ложную личность, когда вы начинаете бороться с ней, люди перестают любить вас. Они скажут вам, что вы стали скучными.
   
В. Что не является ложной личностью?
   
О. Ложная личность не может совершать усилия. По этому признаку ее легко узнать в случае сомнения. Ложная личность всегда старается делать все настолько легко, насколько это возможно, всегда выбирая то, что требует наименьшего усилия. Но вы должны понять, что вы не можете научиться чему-либо или изменить что-либо без усилия. Поэтому, когда вы находите маленькое “я” или группу “я”, которые готовы делать усилия, это значит, что они не принадлежат ложной личности.
   
В. Может ли человек приобрести новую ложную личность относительно настоящей системы?
   
О. Если человек не думает о ложной личности или не понимает ее, и если человек обманывает себя, думая, что он работает, он не приобретет новой ложной личности, но его ложная личность будет расти. Поэтому она не должна допускаться к работе, если она не разрушена вскоре после начала.
   
В. Мое представление о самом себе часто заставляет меня считать, что я не оценен по достоинству и, следовательно, я страдаю благодаря моему образу о самом себе.
   
О. Совершенно верно, но не думайте об образе; вы должны только помнить направление. Вы можете ошибаться в своих представлениях о самих себе, но это не важно. Только направление должно быть правильным; вы не можете идти куда-либо, не зная, куда вы идете. Вы можете видеть ваш воображаемый образ самих себя только с правильного пункта, а правильным пунктом является направление. Нет никакого другого пункта, с которого вы можете видеть его.
   
В. Могли бы вы сказать еще раз, что занимает место реального “Я” в настоящее время.
   
О. Желание знать. От этого истинное “Я” будет расти. Вначале его трудно определить, оно есть цель. Если вы связываете себя с некоторой работой, с некоторой системой, оно начинает расти, но оно не может расти само по себе, просто из-за счастливых обстоятельств.
   
Совершенно просто установить, что мы не, имеем никакого постоянного “Я”. Попытайтесь помнить себя в течение пятнадцати минут, это покажет ступень вашего бытия. Если бы вы имели постоянное “Я”, вы были бы способны помнить себя в течение пятнадцати часов! Все это очень просто, только у нас нет ключей к нашей машине. Если бы мы имели ключи, было бы легко открыть ее и увидеть, что находится внутри, а затем отделить воображаемое от реального. Но даже этому мы должны научиться: мы слишком привыкли к нереальному.
   
Поэтому объектом нашего изучения должна быть ложная личность, которая всегда с нами. Только если вы знаете ее во всех ее проявлениях, вы можете отделить то, что есть “Я”. Мы отождествлены с нашим воображаемым образом самих себя, а это очень опасная форма отождествления.
   
В. Как можно начать различать, что является реальным? О. Вы этого не сможете. Но вы можете различать, что является нереальным, точно таким же образом, каким вы различаете правду и ложь. Нет необходимости в философии; смотрите на это проще. Мы должны применять различение сначала к простым вещам. Воображение играет весьма важную роль в нашей жизни, так как мы верим в него. Реальное может расти только за счет воображаемого. Но в обычной жизни нереальное растет за счет реального.
   
В. Я не совсем понимаю деление между работой и обычной жизнью.
   
О. Отношение личной работы к жизни является точно таким же, как отношение постоянного “Я” к ложной личности. Работа есть по сути постоянное “Я”, а обычная жизнь есть ложная личность. Когда вы понимаете, что такое постоянное “Я”, когда вы осознаете себя и имеете постоянный контроль, это есть работа. В настоящее время вы живете в ложной личности.
   
В. Мне трудно видеть разницу между “Я” и “Мисс В”.
   
О. Как я только что сказал, в делении “Я” и “Мисс В” практически все в вас является “Мисс В”. Вы можете перерасти “Мисс В” только из вашего интереса к настоящей системе, потому что реальное “Я” не может расти из чего-либо еще. Весь материал, имеющийся там, никогда ни к чему не приведет без этих идей, без этого интереса, так как это удерживает его на определенной линии, в определенном направлении. Сначала вы изучаете, наблюдаете себя и т. д., затем, спустя некоторое время, если вы работаете, “Я” будет появляться на секунду, время от времени, но вы не будете способны сохранять его, и оно будет снова исчезать. Это будет продолжаться в течение некоторого времени, а затем, в определенный момент, оно будет появляться и оставаться достаточно долго, чтобы вы распознали и помнили его. Так появляется все новое; сначала оно приходит на очень короткие моменты, затем остается дольше. Это естественный путь роста, он не может быть иным. Мы имеем в себе слишком много моментов механических привычек мышления и слишком много других неправильных вещей. Реальное “Я” появляется и немедленно подавляется.
   
Когда вы поймете больше о ложной личности, вы осознаете, что вы окружены ею. Вы не можете ничего видеть без глаз ложной личности, вы не можете слышать без ушей ложной личности или говорить без голоса ложной личности. Все идет через ложную личность, и первым шагом является узнать ее, ибо тогда вы узнаете, как много вашей жизни она занимает.
   
В. Так как ложная личность является воображаемой, существует ли она реально?
   
О. Она реально не существует, но мы воображаем ее существующей. Она существует в своих проявлениях, но не как реальная часть нас самих. Она есть комбинация многих “я”, которые не имеют никакого реального основания, но они действуют и производят определенные результаты. Не пытайтесь определить ее, потому что тогда вы потеряете ваш путь в словах, а мы должны иметь дело с фактами. Отрицательные эмоции существуют, но, в то же самое время, они не существуют, так как для них нет никакого реального центра. То же самое с ложной личностью. Это одно из несчастий нашего состояния, что мы полны несуществующих вещей.
   
Вы должны понять, что вы не можете даже начать работать на том уровне, на котором вы находитесь; вы должны сначала кое-что изменить. Вы можете найти то, что нужно изменить, только в результате ваших наблюдений. Иногда это становится очень ясным, и только тогда начинается борьба, так как ложная личность начинает защищать себя.
   
Вы должны сначала узнать ложную личность. Все, о чем мы говорим сейчас, относится к первой стадии — пониманию того, что мы не знаем ложной личности и что для того, чтобы узнать ее, мы должны изучать; что вся работа, которую мы делаем, делается за счет ложной личности; что вся работа, которую мы можем делать над нами самими, означает уменьшение силы ложной личности; и что если мы начинаем пробовать и работать, не тревожа ложную личность, работа не приведет ни к чему.
   
Я снова повторяю — вы должны понять, что ложная личность есть комбинация всякой лжи, характерных черт и многих “я”, которые никогда не могут быть полезны ни в жизни, ни в работе, — подобно отрицательным эмоциям. Тем не менее, ложная личность всегда говорит “я” и всегда приписывает себе многие способности, такие как воля, самосознание и т. д., и если ее не сдерживать, она остается препятствием всякой работе.
   
Таким образом, одним из первых и наиболее важных факторов в попытке изменить себя является это деление самого себя на “я” и ваше имя, каково бы оно ни было. Если это деление не сделано, если человек забывает о нем и продолжает думать о себе обычным образом, или если человек делит себя ошибочно, работа прекращается. Работа над собой может прогрессировать только на основе этого деления, но оно должно быть правильным делением. Часто случается, что люди делают ошибочное деление: то, что они любят в себе, они называют “я”, а то, что им не нравится или что по их мнению является слабым или незначительным, они называют ложной личностью. Это совершенно ошибочное деление; оно ничего не меняет и всякий остается таким, каким он был. Это ошибочное деление есть просто ложь, ложь самому себе, которая хуже всего, так как в момент, когда мы встречаемся с малейшей трудностью, это проявится через внутреннее противоречие и неправильное понимание. Ошибочное деление ненадежно и подводит в момент необходимости.
   
Чтобы сделать правильное деление себя, человек должен понять, что такое “я” и что такое “Успенский”, “Браун”, или “Джонс”, другими словами, что такое ложь и что такое он сам. Как я сказал, даже если вы допускаете эту возможность деления самих себя, вы расположены называть то, что вам нравится в самих себе, “я”, а что не нравится — “не я”, ибо правильное деление не может быть найдено сразу; вы должны найти некоторые указания в связи с настоящей работой, которые помогут. Например, если вы говорите, что ваша цель — это быть свободным, необходимо прежде всего понять, что вы несвободны. Если вы понимаете, до какой степени вы несвободны, и если вы формулируете ваше желание быть свободным, вы увидите тогда в себе, какая часть вас хочет быть свободной и какая часть не хочет этого. Это было бы началом.
   
В. Можно ли видеть ложную личность без помощи?
   
О. Теоретически это возможно, только я не знаю такого случая. Даже с чужой помощью люди не видят ее. Вы можете показать человеку зеркало, и он скажет: “Это не я, это искусственное зеркало, нереальное зеркало. Это не мое отражение”.
   
В. Как можно устранить ложную личность?
   
О. Вы не можете устранить ее. Это то же самое, что пытаться отсечь себе голову. Но вы можете сделать ее менее настойчивой, менее постоянной. Если ваша ложная личность находится здесь в течение двадцати трех часов из двадцати четырех, то, когда начнется работа, она будет с вами только двадцать два часа и “вы” будете присутствовать на один час дольше. Если, в некоторый момент, вы чувствуете опасность проявления ложной личности и находите способ остановить ее, — это то, с чего вы должны начинать. Вопрос устранения сюда не входит — это связано с разными вещами. Вы должны иметь контроль.
   
В. Не является ли изучение ложной личности анализом самого себя? Я думал, что это плохо.
   
О. До некоторой степени это анализ. То, что было сказано о воздержании от анализа, находилось в первой лекции. Я сказал тогда, что анализ невозможен, так как вы недостаточно знаете. Анализ имеет в виду установление причин и следствий. Поэтому сначала я говорил, что вы должны воздержаться от анализа и только наблюдать, наблюдать, наблюдать, ничего больше, так как время для анализа придет, если вы узнаете законы. Сейчас вы изучаете эти законы, поэтому, конечно, вы должны анализировать больше и больше. Вы видите, что правила для наблюдения и мышления в первой лекции являются одними, а с течением времени они меняются и модифицируются. Чего человек не может делать в первый месяц, он уже должен делать во второй месяц. Но трудности и возможности все время увеличиваются. Анализирование должно использоваться осторожно, только когда это необходимо;
   
не во всем. Иногда это только потеря времени.
   
В. Возможно ли сказать, что иногда ложная личность создается другими людьми, например, когда взрослые люди говорят ребенку, что они ненавидят чудаков?
   
О. Совершенно точно. Ложная личность создается разными вещами, и в большой степени советами других людей. Ребенок получает так много советов, особенно по поводу его привязанностей и неприязней.
   
В. Я не совсем понимаю, как найти “Я”, которые возражают против работы? Означает ли это, что нам следует тщательно исследовать “Я”.
   
О. Вы не должны думать об этом теоретически. Пытайтесь найти, что в вас возражает против идей системы, или пытайтесь найти “Я” (вы можете назвать их как угодно), которые равнодушны к идеям. Предположим, что у вас есть определенные вкусы в еде. “Я”, которые интересуются едой, не могут интересоваться самовоспоминанием. Существуют также другие “Я”, заинтересованные в вещах, противоположных самовоспоминанию. Есть много вещей, которые вы можете делать с удовольствием, только если вы не помните себя, и, естественно, что эти “Я” будут очень враждебны по отношению к самовоспоминанию, потому что оно будет только портить их удовольствие. Пытайтесь найти их таким образом. Теоретические подходы не помогут.
   
В. Каково происхождение этих искусственных групп многих “Я”?
   
О. Они могут быть сформированы подражанием, желанием быть оригинальным, быть привлекательным, быть центром восхищения других людей и т. д.