1 2 3 
ДЖИМ: Потому что я верю в будущее телевидения! (поворачивается к ней спиной). Я должен быть готов идти вверх рука об руку с ним. Для этого я намерен попасть сначала хотя бы на первый этаж. К тому же, у меня уже есть нужные связи и все что остается, это ждать пока индустрия сама начнет подниматься. Полный ход. (Его глаза сверкают). Знание – зззип! Деньги – зззип! – Власть! Вот тот круг на котором построена демократия!

(Он ведет себя динамично и убедительно. Лора вовсюуставилась на него, даже ее стыдливость исчезла в ее абсолютном восхищении. Вдруг он усмехается.)

Ты, наверное, думаешь, что я слишком много мечтаю о себе?

ЛОРА: Не-е-ет, я –

ДЖИМ: Ну, а что у тебя? Есть у тебя что-нибудь такое, что тебя увлекает больше всего?

ЛОРА: Да, есть – я говорила – у меня – моя стеклянная коллекция –

(Из кухни доносится звон девичьего смеха)

ДЖИМ: Я не совсем уверен, что понимаю, о чем ты говоришь. Что это за стекло?

ЛОРА: Маленькие изделия из него, в основном это украшения! Большинство из них, это маленькие звери, сделанные из стекла, самые крохотные звери в мире. Мама называет их стеклянным зверинцем! Вот один из них, если хочешь посмотреть. Этот один из самых старых. Ему почти тринадцать лет.

(Музыка: «Стеклянный Зверинец»)

(Он протягивает руку)

Ой, только будь осторожен – если ты дунешь, он сломается!

ДЖИМ: Тогда я лучше не стану его трогать. Я довольно неловок с вещами.

ЛОРА: Бери же, я доверяю его тебе (она кладет изделие ему на ладонь). Вот – теперь ты держишь его осторожно. Поднеси его к свету, он любит свет! Видишь, как свет лучится сквозь него?

ДЖИМ: Уж действительно, лучится!

ЛОРА: Мне бы не следовало иметь любимчиков, но этот – мой самый любимый.

ДЖИМ: И что же это должна быть за штука?

ЛОРА: Разве ты не у него заметил единственный рог на лбу?

ДЖИМ: Единорог, а?

ЛОРА: Хм-хмм

ДЖИМ: Единороги – разве они не исчезли в современном мире?

ЛОРА: Я знаю!

ДЖИМ: Бедняга, ему должно быть очень одиноко.

ЛОРА (улыбаясь): Ну, даже если и так, то он никогда на это не жаловался. Он стоит на полке вместе с лошадьми у которых нет рогов, и они все, кажется, хорошо ладят друг с другом.

ДЖИМ: Откуда ты это знаешь?

ЛОРА (тихо): Я не слышала, чтобы они когда-нибудь ссорились.

ДЖИМ (усмехаясь): Так значит не ссорятся? Это хороший знак! Куда мне его поставить?

ЛОРА: Поставь его на стол. Они все любят менять время от времени вид!

ДЖИМ: Так, так, так, так – (Он кладет стеклянную фигурку на стол, затем поднимает свою руку и протягивает ее) Посмотри какая большая тень падает, когда я протягиваю руку!

ЛОРА: Ого, да – она растягивается на весь потолок!

ДЖИМ (подходя к двери): Я думаю, дождь перестал. (Он открывает пожарную дверь, и музыка на заднем плане переходит в танцевальный мотив) Откуда эта музыка?

ЛОРА: Из Райского Танцевального Зала; это напротив через переулок.

ДЖИМ: А не сделать ли нам несколько кругов, Мисс Вингфилд?

ЛОРА: О, я –

ДЖИМ: Или вы уже обещали кому-то другому? Дайте-ка взглянуть на вашу программу. (Он берет воображаемую карточку). Вот как, все танцы уже заняты! Придется кого-то вычеркнуть.

Играет вальс: «Голондрина»

Ага, вальс! (Он начинает вальсировать сам с собой, затем протягивает руки к Лоре)

ЛОРА (едва дыша): Я – не умею танцевать!

ДЖИМ: Ну вот, опять эта неполноценность!

ЛОРА: Я никогда в жизни не танцевала!

ДЖИМ: Давай, попробуй!

ЛОРА: Нет, я наступлю тебе на ноги.

ДЖИМ: Я не стеклянный.

ЛОРА: Как – как – как же мы начнем?

ДЖИМ: Положись на меня. Протяни немного руки.

ЛОРА: Вот так?

ДЖИМ (берет ее в свои руки): Немного выше. Правильно. Теперь, не надо так напрягаться; главное – расслабиться.

ЛОРА (смеется с придыханием): Трудно не напрягаться.

ДЖИМ: Ничего.

ЛОРА: Боюсь, что ты меня и пошевелить не сможешь

ДЖИМ: На что хочешь поспорить, что смогу? (Он увлекает ее в движение).

ЛОРА: Боже, да, ты можешь!

ДЖИМ: Теперь расслабься, Лора, просто расслабься.

ЛОРА: Я –

ДЖИМ: Давай!

ЛОРА: – пытаюсь!

ДЖИМ: Ты слишком застыла; это делается с легкостью!

ЛОРА: Я знаю, но я –

Джим: Расслабь позвоночник! Вот так, это куда лучше.

ЛОРА: В самом деле?

ДЖИМ: Намного, намного лучше! (Они неуклюже вальсируют по кругу).

ЛОРА: Ах!

ДЖИМ: Ха-ха!

ЛОРА: Ах, Боже мой!

ДЖИМ: Ха-ха-ха!

(Они внезапно ударяются о стол, и стеклянная фигурка падает на пол. Джим прекращает танцевать).

ДЖИМ: Что мы задели?

ЛОРА: Стол.

ДЖИМ: Мне кажется – что-то упало.

ЛОРА: Да.

ДЖИМ: Надеюсь, не твоя маленькая лошадь с рогом!

ЛОРА: Да. (Она наклоняется, чтобы поднять стеклянную фигурку).

ДЖИМ: Ой, ой, ой. Сломалась?

ЛОРА: Теперь он в точь как все другие лошади.

ДЖИМ: У него больше нет –

ЛОРА: Рога! Это не важно. Может быть, здесь кроется удача.

ДЖИМ: Ты никогда не простишь меня. Клянусь, это была твоя любимая фигурка из стекла.

ЛОРА: У меня вообще не очень много любимых. Нет в этом ничего трагического, рыжик! Стекло легко бьется. Как бы осторожен ты с ним не был. Уличное движение сотрясает полки, и вещи с них падают.

ДЖИМ: Все же мне ужасно не ловко, что я стал причиной.

ЛОРА (улыбаясь): Я просто представлю, что ему сделали операцию. Рог удалили, чтобы он не чувствовал себя этаким – чудаком.

(Они оба смеются.)

Теперь он будет чувствовать себя уютней с другими лошадьми, у которых не рогов…

ДЖИМ: Ха-ха-ха, это очень забавно! (Вдруг он становится серьезным). Я рад обнаружить у тебя чувство юмора. Ты знаешь – ты – ну – очень отличаешься! Удивительно как отличаешься от всех других, кого я знаю! (Его голос становится мягким и вибрирующим, с подлинным чувством). Ничего, что я говорю тебе это?

(Лора смущена до предела).

Я ведь говорю это как комплимент!

(Лора застенчиво кивает, смотря в сторону).

Ты заставляешь меня чувствовать – я не знаю как это сказать! Обычно я могу себя выразить довольно хорошо, но – это что-то, что я не умею объяснить!

(Лора дотрагивается до своего горла и кашляет – вертит поломанного единорога в руках. Его голос становится еще мягче).

Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты красивая?

(Пауза, и музыка играет чуть громче. Лора медленно поднимает удивленный взгляд и качает головой).

Ну так, ты и в самом деле красивая! Но совсем не так, как другие! И это еще лучше, что не так!

(Его голос становится тихим и сиплым. Лора отворачивается, почти теряя сознания от наплыва неизведанных чувств.)

Если бы ты была моей сестрой! Я бы научил тебя быть уверенной в себе. Люди отличающиеся, такие как ты, они совсем не похожи на других людей, но этого не надо стыдиться. Потому что другие люди – не такие замечательные люди. Их сотни тысяч. А таких как ты – единицы! Они ходят по всей земле. А ты просто живешь здесь. Они обыкновенны, как – сорняк, но – ты – ты – Синие Розы.

(Образ на экране: Синие Розы).

(Музыка меняется).

ЛОРА: Но это неправильно для роз – быть синими…

ДЖИМ: Зато правильно для тебя! Ты – красивая!

ЛОРА: В чем я красивая?

ДЖИМ: Во всем – поверь мне! Твои глаза – твои волосы – просто красивые! У тебя красивые руки! (Он берет ее руку в свою). Ты думаешь, я все это выдумываю, просто потому, что я был приглашен на ужин и мне полагается быть вежливым. О, я мог бы притвориться! Я бы мог играть роль перед тобой, Лора, и наговорить кучу вещей без малейшей искренности. Но сейчас это совсем не так. Я говорю с тобой искренне. Я заметил в тебе этот комплекс неполноценности, который не дает тебе почувствовать себя уютно с другими людьми. Кто-то должен взрастить в тебе самоуверенность, сделать тебя девушкой гордой, а не застенчивой, которая все время отворачивается и – краснеет. Кому-то – нужно – поцеловать – тебя, Лора!

(Его рука поднимается до ее плеча; музыка беспорядочно усиливается. Он неожиданно поворачивает ее к себе и целует ее в губы. Когда он отпускает ее, Лора оседает на диван с ясным, изумленным взглядом. Джим отходит и выуживает из своего кармана сигарету.)

(Надпись на экране: «Сувенир»)

Растяпа!

(Он закуривает, избегая ее взгляда. Из кухни доносится звон девичьего смеха Аманды. Лора медленно поднимает руку и раскрывает ладонь. У нее на ладони все тот же разбитый зверек. Она смотрит на него ласково и удивленно).

Растяпа! Мне не следовало этого делать – это было уж слишком. Ты не куришь?

(Она смотрит улыбаясь, не замечая вопроса. Он несмело подсаживается к ней. Она безмолвно глядит на него – ждет. Он кашляет для приличия и чуть отодвигается от нее, понимая ситуацию и смутно, с некоторым смущением осознавая ее чувства. Он осторожно заговаривает.)

Может – мятный леденец?

(Кажется, она не слышит его, но ее взгляд становится еще светлее.)

Мятный? Освежающий? В моем кармане всегда полная аптека – куда бы я ни шел… (Он берет в рот леденец. Сглатывает слюну и решает говорить начистоту. Он говорит медленно и робко.) Ты знаешь, Лора, если бы у меня была такая сестра, как ты, я бы сделал то же, что и Том. Я бы приводил молодых людей – и знакомил ее с ними. Приличных парней – которые – могли бы оценить ее. Только – э-э – он ошибся насчет меня. Может быть, у меня нет никаких оснований так говорить. Может, меня пригласили совсем не с этой целью. Но что, если именно с этой? В этом нет ничего дурного. Но все дело в том, что в моем случае – я не могу – поступить правильно. Я не могу взять твой номер телефона и сказать, что позвоню. Я не могу придти на следующей неделе и – взять тебя на свидание. Я подумал, будет лучше, если я сразу объясню ситуацию, в случае если – ты меня не так поняла, и – я ранил твои чувства…

(Наступает пауза. Медленно, очень медленно Лорин взгляд меняется, она медленно переводит взор с его глаз на стеклянную фигурку на своей ладони. На кухне Аманда снова весело смеется.)

ЛОРА (едва слышно): Ты – больше – не придешь?

ДЖИМ: Нет, Лора, я не могу. (Он встает с дивана.) Как я только что объяснил, я – опутан веревками. Лора, я – встречаюсь с девушкой! Я встречаюсь с девушкой по имени Бетти. Она домашняя девушка как и ты, католичка, ирландка, и во многих отношениях мы – прекрасно ладим друг с другом. Я познакомился с ней прошлым летом во время путешествия по реке на яхте Величественная, на пути в Алтон. И – с самого начала это была – любовь!

(Надпись: Любовь!)

(Лора чуть качнулась вперед и ухватилась за подлокотник дивана. Поглощенный своим уютным существованием, он не замечает этого.)

Любовь сделала из меня нового человека!

(Окостенело наклонившись вперед, цепляясь за подлокотник, Лора заметно пытается бороться с нагрянувшей бурей. Но Джим не видит; она уже далеко онего.)

Сила любви и в самом деле огромна! Любовь – это то, что – изменяет целый мир, Лора!

(Буря слегка утихает, и Лора клонится назад. Он снова замечает ее.)

Так случилось, что тетка моей Бетти заболела, та получила телеграмму и должна была уехать в Централию[18]. Поэтому, когда Том – пригласил меня на ужин – я, естественно, принял приглашение, не зная, что ты – что он – что я – (Он неловко замолчал.) Эх, – я растяпа!

(Он снова быстро садится на диван. На алтаре ее лица погашены святые свечи. В ее взгляде почти беспредельное опустошение. Джим робко посматривает на нее.)

Если бы ты – сказала хоть что-нибудь.

(Она кусает трясущуюся губу и смело улыбается. Она опять разжимает ладонь со сломанной стеклянной фигуркой. Затем медленно берет его руку и поднимает ее до уровня своей руки. Она бережно кладет единорога на его ладонь и сжимает его пальцы.)

Зачем ты – это делаешь? Лора, ты хочешь, чтобы я взял его?

(Она кивает.)

Для чего?

ЛОРА: Как – сувенир…

(Она нетвердо встает и нагибается чтобы завести Виктролу.)

(Надпись на экране: «Подчас все оборачивается так неожиданно плохо!» Или изображение: «Визитер машет ручкой – радостно.»)

(В этот момент Аманда весело вбегает в гостиную. У нее в руках узорчатый старомодный стеклянный кувшин с фруктовым пуншем, и блюдце с миндальным печеньем. На блюдце золотая кайма с нарисованными маками.)

АМАНДА: Так, так, так! Какой восхитительный воздух после дождя! Дети, у меня для вас готова мягкая закуска. (Она весело поворачивается к Джиму.) Джим вы не знаете эту песенку про лимонад?

«Лимонад, лимонад,
Приготовлен в тени, ложкой взбит,
Он любой старой деве польстит!»
ДЖИМ (натянуто): Ха-ха! Нет – я никогда ее не слышал.

АМАНДА: Ну, Лора! Ты выглядишь такой серьезной!

ДЖИМ: У нас был серьезный разговор.

АМАНДА: Замечательно! Теперь вы познакомились друг с другом лучше.

ДЖИМ (неуверенно): Ха-ха! Да.

АМАНДА: Вы, современные молодые люди, куда серьезней моего поколения. Девушкой, я была такой веселой!

ДЖИМ: Вы не изменились, Миссис Вингфилд.

АМАНДА: Сегодня я омолодилась! Все из-за приятности случая, Мистер О'Коннор. (Она трясет головой и тонко смеется, немного проливая лимонад.) О-ой! Я крещу саму себя!

ДЖИМ: Вот – позвольте мне –

АМАНДА (кладет кувшин): Ну, вот. Я обнаружила, что у нас оказывается есть вишни в маскино[19]. Я их добавила для сочности!

ДЖИМ: Вам не стоило так беспокоиться, Миссис Вингфилд.

АМАНДА: Беспокоиться, беспокоиться? Что вы, для меня это масса удовольствия! Разве вы не слышали как я дурачилась на кухне? Я уверена, что вы не знали куда спрятать свои уши! Я говорила Тому, как я была к нему снисходительна, позволив ему так долго прятать вас о нас! Ему бы следовало пригласить вас раньше, гораздо раньше! Но теперь, когда вы нашли дорогу к нашему дому, я прошу вас бывать очень частым гостем! Не просто временами, а все время. О, вместе мы разделим много замечательных минут! Я уже это предвижу! Ах, вдохните этот воздух! Такой свежий и луна сегодня такая красивая! Я ухожу – я знаю свое место, когда у молодежи – серьезный разговор!

ДЖИМ: О, не уходите, Миссис Вингфилд. Дело в том, что это мне уже пора уходить.

АМАНДА: Уходить, сейчас? Вы шутите! Что вы, Мистер О'Коннор, вечер едва занялся!

ДЖИМ: Да, но ничего не поделаешь.

АМАНДА: Понимаю, вы рабочий человек и не хотите нарушать режим. Мы отпустим вас сегодня пораньше. Но лишь с условием, что в следующий раз вы останетесь подольше. Какой вечер вас устроит больше всего? Разве суббота не самый лучший день для рабочего человека?

ДЖИМ: Миссис Вингфилд, мне надо отмечаться в двух местах. Один раз утром, и другой раз вечером!

АМАНДА: Боже, да вы амбициозны! Вы работаете и по вечерам?

ДЖИМ: Нет, мадам, это не работа, это – Бетти!

(Он подходит к двери, чтобы взять шляпу. Ансамбль в Райском Танцевальном Зале играет нежный вальс.)

АМАНДА: Бетти? Бетти? Кто такая – Бетти!

(В небе раздается устрашающее грохотанье.)

ДЖИМ: О, просто одна девушка. Я с ней встречаюсь!

(Он обворожительно улыбается. Небо затихает.)

(Надпись: «Небо затихает.»)

АМАНДА (глубокий выдох): Ах… Так у вас роман, Мистер О'Коннор?

ДЖИМ: Мы собираемся пожениться во второе воскресенье июня.

АМАНДА: Ах – как замечательно! Том мне ничего не говорил, о том, что вы намерены жениться.

ДЖИМ: В магазине еще ничего не знают об этом сюрпризе. Вы же знаете, они начнут называть тебя Ромео и все в таком роде. (Он останавливается у овального зеркала надеть шляпу. Чтобы произвести в меру броский эффект, он тщательно придает форму полям шляпы и поправляет верх.) Это был чудесный вечер, Миссис Вингфилд. Вот что, оказывается, имеют в виду, говоря о Южном гостеприимстве.

АМАНДА: Не стоит благодарности.

ДЖИМ: Надеюсь, вы не подумаете, что я от вас убегаю. Но я обещал Бетти забрать ее со станции Вэбиш, а пока я доеду туда на своем драндулете, как раз прибудет ее поезд. Некоторые женщины так обижаются, если их заставляют ждать.

АМАНДА: Да, я знаю – тирания женщин! (Она протягивает руку.) До свидания, Мистер О'Коннор. Желаю вам удачи – и счастья – и успеха! Все три, от меня и от Лоры. Да, Лора?

ЛОРА: Да!

ДЖИМ (берет Лору за руку): До свидания, Лора. Твой сувенир мне, конечно, будет очень дорог. И не забывай мой добрый совет. (Его голос усиливается до радостного крика.) Пока, Шекспир! Еще раз спасибо, дамы. Спокойной ночи!

(Он улыбается и небрежно спускается по лестнице. Все еще отважно изображая улыбку, Аманда закрывает за ним дверь. Затем она возвращается в комнату с недоумевающим выражением лица. Она и Лора не смеют посмотреть друг на друга. Лора согнулась над Виктролой, чтобы завести ее.)

АМАНДА (тихо): Подчас все оборачивается так неожиданно плохо. Я думаю, я не стану слушать Виктролу. Так – так – так! Наш визитер оказался помолвлен и собирается жениться! (Она повышает голос) Том!

ТОМ (из кухни): Да, мама?

АМАНДА: Подойди сюда на минутку. Я расскажу тебе что-то ужасно смешное.

ТОМ (входит, держа в руках печенье и стакан лимонада): Наш визитер уже ушел?

АМАНДА: Визитер преждевременно оставил нас. Замечательную шутку ты сыграл с нами.

ТОМ: Что ты имеешь в виду?

АМАНДА: Ты не упомянул, что он помолвлен и собирается жениться.

ТОМ: Джим? Помолвлен?

АМАНДА: Он только что известил нас об этом.

ТОМ: Будь я неладен! Я не знал об этом.

АМАНДА: Это очень странно.

ТОМ: Что в этом странного?

АМАНДА: Кажется, ты говорил, что он твой лучший друг в магазине.

ТОМ: Именно, но как я мог знать?

АМАНДА: Это чрезвычайно странно, что ты не знаешь, что твой лучший друг женится!

ТОМ: Магазин это место, где я работаю, а не узнаю о чужих делах.

АМАНДА: Ты вообще ничего нигде не знаешь! Ты живешь в мечтах; ты выращиваешь иллюзии!

(Он идет к двери.)

Что ты делаешь?

ТОМ: Я иду в кино.

АМАНДА: Замечательно, после того как ты выставил нас такими дураками. Работа, приготовления, все расходы! Новый торшер, ковер, одежда для Лоры! И все для чего? Чтобы развлекать чьего-то жениха! Иди, иди в кино! Не думай о нас, об оставленной матери и о незамужней калеке сестре без работы! Пусть ничто не нарушает твои эгоистичные удовольствия! Просто иди, иди – в кино!

ТОМ: Хорошо, я уйду! Чем больше ты кричишь о моей эгоистичности, тем быстрее я уйду и уйду уже не в кино!

АМАНДА: Отправляйся же! Отправляйся на луну – эгоистичный мечтатель!

(Том разбивает стакан о пол. Он бросается к пожарному выходу и захлопывает за собой дверь. Лора вскрикивает в ужасе. Музыка в Танцевальном зале становится все явственней. Том стоит на пожарной лестнице, держась за перила. Луна пробивается сквозь тучи, освещая его лицо.)

(Надпись на экране: «Итак, прощай…»)

(Заключительная речь Тома звучит в то время, как действие внутри дома еще продолжается. Как сквозь звуконепроницаемое стекло мы видим, что Аманда, по всей видимости, утешает Лору, забившуюся в угол дивана. Теперь, когда мы не слышим голоса матери, ее глуповатость исчезает, и появляются достоинство и трагическая красота. Волосы Лоры закрывают ее лицо до тех пор, пока в конце речи она не поднимает голову и улыбается своей матери. Жесты Аманды медленны и изящны, она как бы танцует, утешая дочь. В конце своей речи она на мгновение бросает взгляд на портрет отца – затем уходит через портьеры. При заключительных словах Тома, Лора задувает свечи, тем самым оканчивая пьесу.)

ТОМ: Я не отправился на луну, я отправился намного дальше – ибо время есть самое длинное расстояние между двумя точками. Вскоре после этого я был уволен с работы за то, что написал стихотворенье на коробке из-под обуви. Я оставил Сант-Луис. В последний раз я спустился по лестнице пожарного выхода и с тех пор следовал по стопам своего отца – пытаясь найти в движении то, что было потеряно в пространстве. Я очень много путешествовал. Города проносились мимо меня как мертвые листья, листья ярко раскрашенные, но оторванные от ветвей. Я хотел остановиться, но что-то преследовало меня. Оно всегда приходило неожиданно, заставая меня врасплох. Может, это была знакомая мелодия. Может, это была просто фигурка из прозрачного стекла. Или я брожу по ночным улицам в каком-нибудь незнакомом городе, до тех пор, пока не найду себе попутчиков. Я прохожу освещенную витрину магазина, где продается парфюмерия. На витрине полно цветных стеклянных предметов – крошечные, прозрачные, нежно окрашенные флаконы, словно кусочки разбитой радуги. И вдруг сестра трогает меня за плечо. Я оборачиваюсь и смотрю в ее глаза. О, Лора, Лора, я пытался оставить тебя позади; я верен тебе больше, чем хотел бы! Я достаю сигарету, я перехожу улицу, я бегу в кино или в бар, я беру что-нибудь выпить. Я обращаюсь к ближайшему незнакомцу – все, чтобы только задуть твои свечи!

(Лора склоняется над свечами.)

Ибо сейчас мир освещен молнией! Задуй свои свечи, Лора – и прощай…

(Она задувает свечи.)