1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 
   
— Он не твой сын, — тихо сказал Сириус.
   
— Он мне как сын, — с пылом произнесла миссис Уизли. — Кто еще у него есть?
   
— У него есть я!
   
— Да! — губы миссис Уизли скривились. — Скажу тебе только одно, наверное, трудно было присматривать за ним и сидеть запертым в Азкабане, не правда ли?
   
Сириус медленно поднялся со стула.
   
— Молли, ты не единственная за этим столом, кто заботится о Гарри, — резко бросил ей Люпин. — Сириус, сядь на место.
   
Нижняя губа миссис Уизли задрожала. Сириус, побледнев, так же медленно опустился на стул.
   
— Думаю, что Гарри надо позволить самому решать, — продолжил Люпин. — Он достаточно взрослый, чтобы знать, что для него лучше.
   
— Я хочу знать, что происходит, — не раздумывая, ответил Гарри.
   
Он старался не смотреть на миссис Уизли, его очень тронули слова, о том, что он ей, как сын, но его раздражало, что она так над ним тряслась. Сириус прав, он не ребенок.
   
— Очень хорошо, — сухо сказала миссис Уизли. — Джинни… Рон… Гермиона… Фред… Джордж… Я хочу, чтобы вы покинули кухню. Немедленно.
   
Сразу поднялся гам.
   
— Мы уже совершеннолетние! — одновременно заревели Джордж и Фред.
   
— Если Гарри можно, то почему мне нельзя? — ныл Рон.
   
— Мамочка, я хочу послушать, — вопила Джинни.
   
— НЕТ! — закричала миссис Уизли, вставая, ее глаза ярко сверкнули. — Я абсолютно запрещаю…
   
— Молли, ты не сможешь остановить Фреда и Джорджа, — устало произнес мистер Уизли. — Они уже совершеннолетние.
   
— Но они же еще школьники!
   
— Они уже официально считаются взрослыми, — сказал мистер Уизли тем же усталым голосом.
   
— Я… ох, ладно… Фред с Джорджем могут остаться, но Рон…
   
— Гарри все равно все расскажет мне и Гермионе! — горячо сказал Рон. — Ведь правда? Расскажешь? — добавил он неуверенно, встретившись глазами с Гарри.
   
На долю секунды Гарри подумал, что не скажет Рону ни слова, чтобы тот прочувствовал, что значит находиться в полном неведении, но этот отвратительный импульс испарился, как только они взглянули друг на друга.
   
— Конечно расскажу, — ответил он.
   
Рон с Гермионой переглянулись.
   
— Хорошо! — взорвалась миссис Уизли. — Хорошо! Джинни — В КРОВАТЬ!
   
Джинни наотрез отказывалась уходить, вопящую и сопротивляющуюся, мать потащила ее вверх по лестнице, когда они оказались в прихожей, к ее воплям присоединился оглушительный визг миссис Блэк. Люпин заторопился к портрету восстанавливать спокойствие. И только, когда он вернулся, плотно прикрыв за собой кухонную дверь и вновь заняв свое место за столом, Сириус заговорил.
   
— Хорошо Гарри… что ты хочешь знать?
   
Гарри громко втянул носом воздух и задал вопрос, мучивший его весь прошлый месяц.
   
— Где Вольдеморт? Что он делает? Я пытался смотреть маггловые новости, но, кажется он затаился, никто не погиб странной смертью и вообще.
   
— Это потому, что еще пока никто не погиб странной смертью, — ответил Сириус. — Насколько нам известно, конечно… а нам кое-что известно.
   
— Известно больше, чем он думает, — добавил Люпин.
   
— Он что перестал убивать людей? — спросил Гарри, зная, что Вольдеморт не остановился бы на одном убийстве.
   
— Просто пока не хочет привлекать к себе внимания, — ответил Сириус. — Это может быть опасно для него. Его возвращение прошло не так гладко, как он рассчитывал. Он и так спутал себе все планы.
   
— Или это ты спутал ему планы, — удовлетворенно улыбнулся Люпин.
   
— Как? — спросил, сбитый с толку, Гарри.
   
— Тебе удалось выжить! — объяснил Сириус. — Предполагалось, что никто, кроме Упивающихся Смертью не узнает о его возвращении. Но ты выжил и стал нежеланным свидетелем.
   
— А самый последний человек, которого он хотел бы уведомить о своем возвращении, был Думбльдор, — произнес Люпин. — А с твоей помощью, Думбльдор узнал обо всем самым первым.
   
— Как же это может помочь? — удивился Гарри.
   
— Ты шутишь? — недоверчиво сказал Билл. — Думбльдор единственный, кого всегда боялся Сам-знаешь-кто.
   
— Благодаря тебе, Думбльдор созвал Орден Феникса всего через час после возвращения Вольдеморта, — сказал Сириус.
   
— Так чем же занимается Орден? — поглядел на них Гарри.
   
— Работаем изо всех сил, чтобы помешать Вольдеморту воплотить в жизнь его планы, — ответил Сириус.
   
— А откуда вы знаете, какие у него планы? — быстро спросил Гарри.
   
— У Думбльдора появилась блестящая идея, — произнес Люпин. — А блестящие идеи Думбльдора всегда попадают точно в цель.
   
— Так что Думбльдор знает о его планах?
   
— Ну, во-первых, он снова хочет собрать свою армию, — сказал Сириус. — В старые времена у него было огромное количество приверженцев: ведьмы и волшебники подпадали под его влияние или были околдованы, и последовали за ним — его знаменитые Упивающиеся Смертью, разнообразные созданья Тьмы. Ты, наверное, слышал о том, что он планирует привлечь на свою сторону Гигантов; ну, в общем, они будут не единственными. И конечно, он не оставляет попыток заполнить Министерство Магии только Упивающимися Смертью.
   
— Так вы пытаетесь помешать ему заполучить еще больше последователей?
   
— Делаем все, что возможно, — ответил Люпин.
   
— Как?
   
— Ну, нам нужно убедить как можно больше людей в том, что Сам-знаешь-кто действительно вернулся, и создать из них охрану, — сказал Билл. — Изворачиваемся изо всех сил.
   
— Почему?
   
— Из-за позиции, занятой Министерством Магии, — возмущенно выдохнула Тонкс. — Ты же видел Корнелиуса Фуджа после возвращения Сам-знаешь-кого, Гарри. Он так и не изменил своего отношения, абсолютно отказывается поверить в то, что произошло.
   
— Но почему? — отчеканил Гарри. — Как он может быть так глуп? Если Думбльдор…
   
— А, тут ты попал пальцем прямо в проблему, — криво ухмыльнулся мистер Уизли. — Думбльдор.
   
— Фудж напуган им до полусмерти, — грустно сказала Тонкс.
   
— Напуган Думбльдором? — недоверчиво переспросил Гарри.
   
— Напуган тем, что он может сделать, — ответил мистер Уизли. — Фудж думает, что Думбльдор плетет против него заговор. Думает, что Думбльдор хочет стать Министром Магии.
   
— Но Думбльдор не хочет…
   
— Конечно нет, — произнес мистер Уизли. — Он никогда не хотел Министерской работы, несмотря на то, что многие убеждали занять его этот пост, после того как уволился старый Миллисент Бэгнолд. И хотя его место занял Фудж, он так и не смог забыть, насколько популярным был Думбльдор, даже отказавшись от этой работы.
   
— В глубине, Фудж знает, что Думбльдор намного мудрее его, и гораздо могущественнее. В самом начале своей карьеры он постоянно просил у Думбльдора помощи и совета, — сказал Люпин. — Кажется, с тех пор он обрел силу и стал гораздо более уверенным в себе. Ему понравилось быть Министром Магии, и он убедил себя в том, что он самый умный, а Думбльдору выгодно раздувать из-за этого неприятности.
   
— Но как он мог так подумать? — зло вскричал Гарри. — Как он мог подумать, что это выгодно Думбльдору… что мне это выгодно?
   
— Потому что, признав, что Вольдеморт действительно вернулся, он должен признать и то, что он не состоялся, как министр, и не справлялся со своей работой на протяжении целых четырнадцати лет, — горько произнес Сириус. — Фудж просто не может посмотреть правде в глаза. Гораздо удобнее убедить себя в том, что Думбльдор лжет, чтобы дестабилизировать его положение.
   
— Вот в чем проблема, — сказал Люпин. — Пока Министерство настаивает, что ничего страшного от Вольдеморта не исходит, очень трудно убедить людей в том, что он вернулся, особенно, если они сразу в это не поверили. Что еще, Министерство запрещает «Ежедневному пророку» публиковать то, что они назвали слухами, распространяемыми Думбльдором. Поэтому большинство волшебников совершенно неподготовлено к тому, что может произойти, и это сделает их легкой добычей Упивающихся Смертью, если те используют заклинание Эмпериус.
   
— Но вы же все объясняете людям, правда? — Гарри посмотрел на мистера Уизли, Сириуса, Билла, Мундунгуса, Люпина и Тонкс. — Вы ведь позволяете им узнать, что он вернулся?
   
Они невесело рассмеялись.
   
— Ну, все считают меня серийным убийцей, Министерство назначило награду в десять тысяч галлеонов за мою голову, так что вряд ли я смогу прогуливаться по улице, раздавая наши рекламные буклеты, — удрученно произнес Сириус.
   
— А я не слишком желанный гость в большинстве домов сообщества, — грустно сказал Люпин. — Профессиональные издержки в жизни оборотня.
   
— Артур и Тонкс потеряют работу, если посмеют открыть рот, — Сириус вздохнул. — А для нас очень важно иметь шпионов в Министерстве, потому что Вольдеморт уже закинул туда свои сети.
   
— Все же парочку нам удалось убедить, — сказал мистер Уизли. — Тонкс одна из них, она, конечно, слишком молода для Ордена Феникса, но иметь на своей стороне Авроров — это большое преимущество…. Кингсли Шеклболт тоже был ценным приобретением. Он должен был охотиться за Сириусом, поэтому он скормил Министерству информацию о том, что Сириус на Тибете.
   
— Но, если никто из вас сообщает о Вольдеморте… — начал было Гарри.
   
— Кто тебе сказал, что никто из нас не сообщает об этом? — воскликнул Сириус. — Почему же ты думаешь, Думбльдор попал в такую беду?
   
— Что ты имеешь ввиду? — спросил Гарри.
   
— Они стараются дискредитировать его, — сказал Люпин. — Не видел «Ежедневный пророк» за прошлую неделю? Они сообщили, что его не переизбрали в Руководство Международной Конфедерации Волшебников, потому что он стареет и теряет хватку, но это не правда; он не был переизбран министерскими волшебниками после речи, в которой сообщил о возвращении Вольдеморта. Они убрали его с должности Руководителя Колдунов на Уизенгэмоте — высшем Магическом Суде… а сейчас они говорят насчет лишения его Ордена Мерлина Первой Степени.
   
— Но Думбльдор сказал, что ему наплевать, главное чтобы не убрали его с шоколадушных карточек, — усмехнулся Билл.
   
— Это не повод для смеха, — резко одернул его мистер Уизли. — Если он продолжит в том же духе, то окажется в Азкабане, а последнее, что нам нужно, это заключенный в тюрьму Думбльдор. Пока Сами-знаете-кто уверен, что Думбльдор здесь, он будет вести себя настороженно; но, как только Думбльдора выведут из игры, у Сами-знаете-кого развяжутся руки.
   
— Но если Вольдеморт вновь собирает Упивающихся Смертью, разве это не указывает на то, что он вернулся? — безнадежно спросил Гарри.
   
— Вольдеморт не ходит по домам, и не стучится в двери, предлагая вступить в содружество, Гарри. Он обманывает, подлавливает и шантажирует. У него есть хорошая практика проведения тайных операций. В любом случае, сбор последователей не единственная вещь, которая его интересует. У него полно других планов, осуществляемых по-тихому, и именно на них он сейчас сконцентрирован.
   
— Чем же он занимается помимо своих последователей? — стремительно спросил Гарри.
   
Ему показалось, что прежде, чем Сириус ответил, он обменялся мимолетным взглядом с Люпином.
   
— Вещами, которые он сможет добыть только обманом.
   
Гарри был по-настоящему озадачен, поэтому Сириус продолжил:
   
— Такими, как оружие, например. Тем, чего не имел в последнее время.
   
— Когда он обладал властью?
   
— Да.
   
— Что за оружие? — спросил Гарри. — Что-то хуже, чем Авада Кедавра…?
   
— Достаточно!
   
Миссис Уизли стояла в дверях, в не себя от гнева скрестив руки на груди, Гарри и не заметил, как она вернулась.
   
— Немедленно отправляйтесь спать. Все! — добавила она, глядя на Фреда, Джорджа, Рона и Гермиону.
   
— Ты не можешь нами распоряжаться… — начал было Фред.
   
— Посмотри на меня, — прорычала миссис Уизли. Вся дрожа, она уставилась на Сириуса. — Ты уже достаточно рассказал Гарри. Еще немного и тебе только останется принять его прямо в члены Ордена.
   
— Почему бы и нет? — мгновенно отреагировал Гарри. — Я присоединюсь, я хочу присоединиться, хочу сражаться.
   
— Нет.
   
Это сказала уже не миссис Уизли, а Люпин.
   
— В Орден допускаются только опытные волшебники, — произнес он. — Волшебники, закончившие школу, — добавил он, увидев, что Фред и Джордж открыли рты. — Есть опасные вещи, о которых никто из вас не имеет представления… Я думаю, Молли права, Сириус. Мы сказали достаточно.
   
Сириус пожал плечами, но спорить не стал. Миссис Уизли властно поманила к себе сыновей и Гермиону. Один за другим они поднялись, и Гарри, признав свое поражение, последовал за ними.
  
  
   
    
Глава 6 Благородный и Наидревнейший Дом Блэков
   
   
Поднимаясь по ступеням, миссис Уизли выглядела очень мрачной.
   
— Я хочу, чтобы вы отправились прямо в постель, без разговоров, — произнесла она, когда они достигли первой лестничной площадки. — У нас завтра напряженный день. Надеюсь, что Джинни уже спит, будь добра Гермиона, постарайся ее не разбудить.
   
— Ну да, спит она! — понизив голос, сказал Фред, после того, как Гермиона пожелала им спокойной ночи, и они поднялись на следующий этаж. — Если Джинни не лежит с открытыми глазами, дожидаясь Гермиону, чтобы та ей все рассказала, тогда я — скучечервь.
   
— Хорошо, Рон, Гарри, — миссис Уизли указала на дверь их спальни. — Чтобы через минуту были в кроватях.
   
— Ночи, — кивнули на прощание близнецам Рон и Гарри.
   
— Спите крепко, — подмигнул Фред.
   
Миссис Уизли с громким треском закрыла за мальчиками дверь. Спальня выглядела еще более промозглой и мрачной, чем показалось Гарри с первого взгляда. Пустые картины на стенах теперь спокойно и глубоко дышали, словно их невидимые обитатели забылись ночным сном. Гарри переоделся в пижаму, снял очки и забрался в ледяную постель. Чтобы успокоить ухающих и хлопающих крыльями Хедвигу и Свинринстеля, Рон закинул на гардероб немного сухого «Совиного Угощения».
   
— Мы не можем позволить им охотиться каждую ночь, — объяснил он, натягивая коричневую пижаму. — Думбльдор не хочет, чтобы над сквером постоянно кружились совы, думает, что это будет выглядеть очень подозрительно. Ах да… я забыл…
   
Он пересек комнату и закрыл дверь на задвижку.
   
— Зачем тебе это нужно?
   
— Кричер, — объяснил Рон, выключая свет. — В первую же ночь, он забрел сюда в три часа утра. Поверь мне, тебе не захочется, проснувшись, увидеть его болтающимся по комнате. Короче… — он запрыгнул в кровать, и, натянув одеяло до подбородка, повернулся к Гарри; сквозь покрытое копотью окно слабый лунный свет высветил его профиль. — Что ты обо всем этом думаешь?
   
Гарри не нужно было переспрашивать, чтобы понять, что тот имеет ввиду.
   
— Ну, они не сказали нам ничего такого, о чем мы сами не догадывались, так ведь? — произнес он, размышляя обо всем, услышанном внизу. — Все, что они действительно сказали, так это то, что они пытаются помешать людям присоединится к Воль…
   
Рон затаил дыхание.
   
— …деморту, — с нажимом договорил Гарри. — Когда уже ты научишься называть его по имени? Сириус и Люпин ведь называют.
   
Рон проигнорировал это последнее замечание.
   
— Да, ты прав, — сказал он. — Мы и так уже знали то, что они нам поведали, благодаря Эластичным Ушам. Единственная новость была…
   
Хрясь.
   
— ОЙ!
   
— Потише, Рон, если не хочешь, чтобы сюда примчалась мамочка.
   
— Вы двое аппарировали прямо мне на ноги.
   
— Э, ну, в темноте трудно ориентироваться.
   
Гарри увидел размытые силуэты Фреда и Джорджа, соскочивших с кровати Рона. Заскрипели пружины, и матрас Гарри просел на несколько дюймов под тяжестью Джорджа, усевшегося у него в ногах.
   
— Чего надумали? — нетерпеливо поинтересовался Джордж.
   
— Что за оружие упомянул Сириус? — спросил Гарри.
   
— Лучше будет сказать, случайно обмолвился, — сказал Фред, усаживаясь возле Рона. — Мы ничего не слышали об этом нашими Ушами.
   
— А что вы об этом думаете?
   
— Может быть все, что угодно, — ответил Фред.
   
— Но это вряд ли хуже, чем заклинание Авады Кедавра, разве нет? — спросил Рон. — Что может быть хуже смерти?
   
— Может это что-то может убить зараз кучу народа? — предположил Джордж.
   
— А может это какой-то особенно болезненный способ убийства? — испуганно сказал Рон.
   
— Для причинения боли существует заклятье Крусио, — произнес Гарри. — Ему вряд ли понадобиться что-то результативнее этого.
   
Все задумались над тем, что за ужасы несет с собой это неизвестное оружие.
   
— А у кого, вы думаете, оно сейчас находится? — спросил Джордж.
   
— Надеюсь, что у нас, — заметно нервничая, ответил Рон.
   
— Если так, то, наверное, оно у Думбльдора, — предположил Фред.
   
— Где? — изумился Рон. — В Хогвардсе?
   
— Спорю, что там! — воскликнул Джордж. — Прятал же он там Философский камень.
   
— Оружие, наверное, все-таки больше, чем камень! — сказал Рон.
   
— Не обязательно, — парировал Фред.
   
— Да уж, размер — не гарантия мощности, — произнес Джордж. — Посмотрите хотя бы на Джинни.
   
— Что ты имеешь ввиду? — удивился Гарри.
   
— Просто она тебя ни разу еще не сглазила.
   
— Шшш! — прошептал Фред, приподнявшись с кровати. — Слушайте.
   
Они замолчали. На лестнице послышались шаги.
   
— Мама, — сказал Джордж.
   
Без дальнейшей суматохи раздался громкий хлопок, и Гарри почувствовал, что с края его кровати исчезла тяжесть. Секунду спустя, за дверью послышался скрип половиц, очевидно миссис Уизли подслушивала, говорят они еще или уже нет.
   
Хедвига и Свинринстедь печально заухали. Половицы снова скрипнули и мальчики услышали, что она поднимается по лестнице проверить Фреда и Джорджа.
   
— Она совсем нам не доверяет, — посетовал Рон.
   
Гарри был уверен, что уснуть ему не удастся; этот вечер был наполнен событиями, о которых можно было размышлять часами, лежа без сна в темноте и раскладывая все по полочкам. Ему хотелось продолжить прерванный разговор с Роном, но миссис Уизли проскрипела по лестнице вниз. И как только ее шаги затихли, он отчетливо услышал другие — поднимающиеся вверх… в сущности, многоногие твари бродили вверх-вниз за дверью их спальни, а Хагрид, учитель по уходу за Магическими Созданиями говорил: «Красавчики, они, да, Гарри? В этом семестре бы будем изучать оружие…». И Гарри увидел, что у тварей, вместо голов — пушки, и они целятся в него… он пригнулся…
   
Следующее, что он помнил, было то, что он скрутился под одеялами в теплый комок, а комнату наполнил громкий голос Джорджа.
   
— Мама сказала вставать, завтрак на кухне, а вы нужны ей в гостиной, там полно кикиморок, а еще она обнаружила под диваном гнездо дохлого шерстепуха.
   
Через полчаса, быстро одевшиеся и позавтракавшие Гарри с Роном, вошли в гостиную на первом этаже — длинную комнату с высокими потолками и оливково-зелеными стенами, прикрытыми грязными гобеленами. Ковер поднимал вверх облачка пыли всякий раз, когда на него наступали, а мшисто-зеленые бархатные шторы жужжали так, словно в них спрятался огромный рой невидимых пчел. Вокруг них-то и сгрудились миссис Уизли, Гермиона, Джинни, Фред и Джордж. Выглядели они, мягко говоря, необычно, в обмотанных вокруг головы тряпках, прикрывающих рот и нос. У каждого в руках было по большой бутыли черной жидкости с насадкой на конце.
   
— Прикройте лица и начните разбрызгивать, — распорядилась миссис Уизли, указав на две бутылки черной жидкостью, стоящих на хромоногом столике. — Это доксицид. Никогда не видела дома, который бы так и кишел паразитами… чем только занимался последние десять лет этот домовый эльф…
   
Лицо Гермионы было наполовину скрыто чайным полотенцем, но Гарри отчетливо увидел, что она бросила на миссис Уизли укоризненный взгляд.
   
— Кричер действительно очень стар, возможно, он просто не справлялся со всем…
   
— Ты будешь очень удивлена тем, с чем может справиться Кричер, если захочет, Гермиона, — произнес вошедший в комнату Сириус, неся в руках окровавленный мешок, похоже, наполненный дохлыми крысами. — Только что кормил Конькура, — добавил он в ответ на вопросительно поднятые брови Гарри. — Я держу его наверху в спальне матери. К слову… этот письменный стол…
   
Он бросил мешок с крысами на кресло, и склонился над запертым кабинетом, который, как только что заметил Гарри, слегка покачивался.
   
— Хм, Молли, я более чем уверен, что это Боггарт, — произнес Сириус, заглядывая в замочную скважину. — Но, возможно, мы должны позволить Шизоглазу немного над ним поработать. Зная мою мать, могу предположить, что это может оказаться чем-нибудь похуже.
   
— Ты прав, Сириус, — кивнула миссис Уизли.
   
Они говорили друг с другом подчеркнуто вежливо, из чего Гарри сделал вывод, что разногласия прошлого вечера все еще не забыты.
   
Снизу послышался громкий резкий звонок, сопровождаемый какофонией криков и воплей, теми же, что и прошлой ночью, когда Тонкс споткнулась о стойку для зонтиков.
   
— Я же просил их не пользоваться дверным звонком! — раздраженно бросил Сириус, выбегая из комнаты.
   
Слышно было, как он громыхает по лестнице, сопровождаемый визгами миссис Блэк, огласившими весь дом:
   
— Пятна позора, мерзкие полукровки, кровавые изменники, порождения отбросов…
   
— Закрой, пожалуйста, дверь, Гарри, — попросила миссис Уизли.
   
Прикрывая дверь, Гарри не торопился, ему хотелось послушать, что происходит внизу. Сириусу, очевидно, удалось задернуть занавес над портретом своей матери, потому что орать она перестала. Потом его шаги пересекли прихожую, послышался лязг снимаемых цепочек и отодвигаемых засовов, вслед за этим глубокий голос Кингсли Шеклболта происнес:
   
— Гестия только что меня сильно выручила, сейчас у нее плащ Хмури. Думаю, мне стоит сообщить Думбльдору…
   
Почувствовал тяжелый взгляд миссис Уизли на своем затылке, Гарри нехотя захлопнул дверь гостиной и вернулся к истреблению кикиморок.
   
Миссис Уизли нагнулась к лежащему на диване «Руководству по домашним вредителям» Гилдероя Локхарда, раскрытому на странице о кикиморках.
   
— Так, все, вы должны быть очень осторожны, потому что кикиморки кусаются, а зубы у них ядовитые. У меня здесь есть противоядие, но, надеюсь, оно никому не понадобиться.
   
Она выпрямилась, встала напротив штор и позвала остальных.
   
— Как только я скажу, сразу начинайте опрыскивать, — приказала она. — Думаю, они начнут разлетаться в разные стороны, но здесь сказано, что одна хорошая струя мгновенно их парализует. Когда их обездвижите, просто бросьте всех в ведро.
   
Она осторожно подошла к линии огня и подняла свой разбрызгиватель.
   
— Хорошо… брызгайте!
   
Не прошло и нескольких секунд, как прямо перед Гарри из тяжелой складки материи взлетела кикиморка, светящие, похожие на жучиные, крылышки зажужжали, маленькие острые, как иглы зубы ощерились, черная щетина на тельце встала дыбом, а четыре маленьких кулачка яростно сжались. Гарри опрыскал ее щедрой струей Доксицида. Кикиморка замерла в воздухе и упала с удивительно звучным грохотом на поношенный ковер. Гарри поднял ее и выбросил в ведро.
   
— Фред, что ты делаешь? — резко спросила миссис Уизли. — Брызгай и выбрасывай их прочь!
   
Гарри оглянулся. Фред зажал сопротивляющуюся кикиморку между большим и указательным пальцами.
   
— Хорошо-о, — радостно согласился он, обильно опрыскав кикиморку.
   
Но как только миссис Уизли отвернулась, быстро спрятал тельце в карман.
   
— Мы хотим поэкспериментировать с кикиморочным ядом для наших Отслаивающихся Батончиков, — беззвучно артикулировал Джордж.
   
Ловко обрызгав сразу двух кикиморок, взлетевших на уровень его носа, Гарри придвинулся к Джорджу и пробормотал уголком губ.
   
— Что за Отслаивающиеся Батончики?
   
— Разновидность конфет, от которых становится плохо, — прошептал Джордж, с опаской поглядывая на спину миссис Уизли. — Не по-настоящему плохо, а что-то вроде того, чего бывает достаточно, чтобы тебя отпустили из класса. Фред и я работаем над этим все лето. «Это симметричные, двухцветные жевательные конфеты. Ели съесть оранжевую половину Рвотной Пастилки, то блеванешь. А пока мчишься с урока в больничное отделение, глотай фиолетовую часть…
   
— … которая восстанавливает нормальное самочувствие, позволяя провести свой досуг на выбор, вместо того, чтобы часами парится от не приносящей удовольствия скуки». Мы поместим это на нашу рекламу, — прошептал, находящийся в невидимости от матери, Фред, быстро поднимая с пола бесхозных кикиморок и пряча их в карман. — Но они еще нуждаются в доработке. В настоящее время у наших испытателей проблемы с тем, чтобы вовремя остановить рвоту и проглотить фиолетовую часть.
   
— Испытателей?
   
— Нас самих, — ответил Фред. — Мы все тестируем на себе. Джордж испытывал Обморочные Причудки, мы оба пробовали Нугу-Кровь-из-Носа…
   
— Мама решила, что мы подрались…
   
— Идея Магазинчика Приколов все еще витает в воздухе? — пробормотал Гарри, притворившись, что регулирует разбрызгиватель.
   
— Ну, нам пока не представился случай заполучить помещение, — ответил Фред, понизив голос, когда миссис Уизли, подтянув шарф до бровей снова бросилась в бой. — Так что мы пока занимаемся почтовыми заказами. Поместили рекламу в «Ежедневном пророке» на прошлой неделе.
   
— За что тебе отдельное спасибо, приятель, — сказал Джордж. — Не волнуйся… мама не догадается. Она больше не хочет читать «Ежедневный пророк», «потому что они клевещут на Думбльдора».
   
Гарри усмехнулся. Он вынудил близнецов взять приз в тысячу галлеонов, выигранный им в Тремудром Турнире, чтобы помочь им реализовать замысел открыть Магазинчик Приколов, хотя по прежнему был рад тому, что их мать не осведомлена о его участии в этом деле. Миссис Уизли не считала магазинчик Приколов подходящей карьерой для двух своих сыновей.
   
Де-доксизация штор заняла все утро. Было уже далеко за полдень, когда миссис Уизли наконец сняла свой защитный шарф, в изнеможении упала в кресло, и подскочила с визгом отвращения, усевшись прямо на мешок с дохлыми крысами. Шторы больше не жужжали, от интенсивного обрызгивания они намокли и обвисли. Над ведром, наполненным пребывающими в глубоком обмороке кикиморками, фыркал Косолапсус, а Фред с Джорджем бросали туда жадные взгляды.
   
— Думаю, этим мы займемся после ланча, — указала миссис Уизли на пыльные застекленные шкафы, стоящие по бокам от камина.
   
В шкафах обнаружилось бессчетное количество разных вещей: набор ржавых кинжалов, стальные клешни, скатанная змеиная кожа, потускневшие серебряные шкатулки, исписанные на непонятным Гарри языке; и самое противное — декоративная хрустальная бутыль с крышкой из большого опала, наполненная, как показалось мальчику, кровью.
   
Вновь послышалось звяканье дверного звонка. Все посмотрели на миссис Уизли.
   
— Оставайтесь здесь, — приказала она, на ходу подхватив с кресла сумку с дохлыми крысами, из прихожей вновь послышались вопли миссис Блэк. — Я принесу сэндвичей.
   
Она вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Все бросились к окну, посмотреть кто стоит у дверей. Они увидели макушку рыжих волос и палку с болтающимися на ней котлами.
   
— Мундунгус! — воскликнула Гермиона. — Зачем он притащил с собой эти котлы?
   
— Возможно, ищет надежное местечко, чтобы их припрятать, — ответил Гарри. — Разве не этим он занимался в ту ночь, когда должен был следить за мной? Забирал ворованные котлы.
   
— Да, ты прав! — кивнул Фред; Мундунгус подобрал котлы и вошел в дом. — Черт побери, маме это не понравится…
   
Он и Джордж бросились к дверям, внимательно прислушиваясь. Миссис Блэк уже перестала визжать.
   
— Мундунгус говорит с Сириусом и Кингсли, — пробормотал Фред, сосредоточенно нахмурившись. — Плохо слышно… как думаешь, может, рискнем воспользоваться Эластичными Ушами?
   
— Может быть, стоит, — ответил Джордж. — Я проскользну по лестнице и возьму их…
   
Но в тот же момент снизу послышался такой взрывной звук, что надобность в Эластичных Ушах мгновенно отпала.
   
— МЫ НЕ СТАНЕМ ПРЯТАТЬ КРАДЕННЫЕ ВЕЩИ!
   
— Мне нравится слушать, когда мама орет на кого-нибудь другого, — произнес Фред с довольной улыбкой на лице. Он на дюйм приоткрыл дверь, позволив голосу миссис Уизли свободно проникать в комнату. — Приятное разнообразие.
   
— …СОВЕРШЕННО БЕЗОТВЕТСТВЕННО, НАМ, ЧТО БОЛЬШЕ НЕ О ЧЕМ ВОЛНОВАТЬСЯ, А ТЫ ПРИВОЛОК В ДОМ ВОРОВАННЫЕ КОТЛЫ….
   
— Идиоты дадут ей развернуться, — сказал Джордж, тряся головой. — Когда она заведется, ее уже часами не остановишь. Она до смерти зла на Мундунгуса за то, что он ускользнул с дежурства, когда должен был охранять тебя, Гарри… а вот вступает мамочка Сириуса.
   
Голос миссис Уизли утонул в новых визгах и воплях миссис Блэк.
   
Джордж хотел было закрыть дверь, но прежде чем он успел сделать это, в комнату проскользнул домовой эльф. За исключением ужасно грязного тряпья, завязанного на манер набедренной повязки, эльф был абсолютно голым. И выглядел очень старым. Казалось, что кожа велика ему на несколько размеров, в отличие от остальных совершенно лысых эльфов, у этого имелось немного белых волос, росших прямо из огромных, слоновьих ушей. Водянисто серые глаза были налиты кровью, а мясистый нос был таким длинным, что больше походил на хобот.
   
Эльф совершенно не обратил внимания на Гарри и остальных. Сделав вид, что не замечает их, он, сгорбившись, медленно прошаркал в дальний конец комнаты, бормоча себе под нос сиплым квакающим голосом.
   
— … пахнет, как в канализации и выглядит, как преступник, а она не лучше, противная старая изменница крови со своими надоедливыми детьми устроила бардак в доме моей госпожи, о моя бедная госпожа, если бы она знала, если бы она только знала какие отбросы наводнили ее дом, чтобы она сказала старому Кричеру, о, позор на мою голову, грязнокровки и оборотни, предатели и воры, бедный старый Кричер, что он может сделать….
   
— Привет, Кричер, — громко сказал Фред, с треском захлопывая дверь.
   
Домовой эльф замер на месте, прекратив бормотать, и изобразил на лице слишком явное и слишком неубедительное удивление.
   
— Кричер не заметил молодого хозяина, — сказал он, поклонившись Фреду, и все еще глядя в пол, отчетливо добавил. — Противное маленькое отродье изменницы крови.
   
— Извини, — переспросил Джордж. — Не расслышал последнюю фразу.
   
— Кричер ничего не сказал, — поклонился эльф Джорджу, и добавил, понизив голос. — И его близнец, оба — ненормальные маленькие скотины.
   
Гарри не знал, смеяться ему или плакать. Эльф выпрямился, окинул всех недоброжелательным взглядом, и очевидно решив, что они его не слышат, продолжил бормотать.
   
— … и эта грязнокровка, выставилась тут — бесстыжая и наглая, о, если бы моя госпожа узнала, о, как бы она рыдала, и этот новый мальчик, Кричер не знает его имени. Что он здесь делает? Кричер не знает…
   
— Это Гарри, Кричер, — попробовала представить его Гермиона. — Гарри Поттер.
   
Бледные глаза Кричера широко распахнулись, и он забормотал еще более злобно.
   
— Грязнокровка говорит с Кричером, словно она моя подружка, если бы госпожа Кричера увидела его в такой компании, о, чтобы она сказала…
   
— Не называй ее грязнокровкой! — яростно воскликнули Рон и Джинни.
   
— Не имеет значения, — прошептала Гермиона. — Он не в своем уме, не знает, что….
   
— Не обманывай себя, Гермиона, он великолепно знает, что говорит, — Фред с отвращением посмотрел на Кричера.
   
Кричер все еще бормотал, глядя на Гарри.
   
— Это правда? Это Гарри Поттер? Кричер видит шрам, это может быть правдой, мальчик, который остановил Темного Лорда, Кричеру интересно как он это сделал…
   
— А нам нет, Кричер, — произнес Фред.
   
— Короче, чего тебе здесь надо? — спросил Джордж.
   
— Кричер убирается, — уклончиво ответил тот.
   
— Знакомая история, — сказал голос за спиной Гарри.
   
Сириус уже вернулся, и теперь сердито смотрел на эльфа из дверного проема. Шум в прихожей ослаб, возможно, миссис Уизли и Мундунгус перенесли свои аргументы на кухню.
   
Увидев Сириуса, Кричер согнулся в нелепом низком поклоне, ударившись своим хобото-подобным носом об пол.
   
— Выпрямись, — нетерпеливо приказал Сириус. — А теперь, скажи, что ты тут делаешь?
   
— Кричер убирается, — повторил эльф. — Кричер живет, чтобы служить Благородному Дому Блэков…
   
— И от этого дом с каждым днем становится все чернее и грязнее, — сказал Сириус.
   
— Хозяин всегда любил пошутить, — Кричер снова поклонился, и продолжил, понизив голос. — Господин — противная неблагодарная свинья, разбивший сердце своей матери….
   
— У моей матери не было сердца, Кричер, — отрубил Сириус. — Она жила только из чистой злобы.
   
Кричер снова поклонился.
   
— Как скажете, Господин, — пробормотал он злобно. — Господин не достоин вытирать слизь с ботинок своей матери, о, моя бедная госпожа, чтобы она сказала, если бы увидела, как Кричер прислуживает ему, как она ненавидела его, как была им разочарована…
   
— Я спросил, что ты здесь забыл? — холодно повторил Сириус. — Каждый раз, когда ты притворяешься, что убираешься, то утаскиваешь что-нибудь в свою комнату, и мы уже не может это выкинуть.
   
— Кричер никогда бы не стал двигать что-то со своего законного места в доме Господина, — ответил эльф и сразу забормотал. — Госпожа никогда не простит Кричеру, если выбросят гобелены, семь веков они были в семье, Кричер должен сохранить их, Кричер не позволит Господину и изменникам крови и негодным детям все разрушить…
   
— Я так и думал, — сказал Сириус, бросив презрительный взгляд на стену. — Она наложила на них еще одно Приклеивающие Заклятье, но будь уверен — если мне удастся избавиться от них, то я, несомненно, избавлюсь. А сейчас, уходи, Кричер.
   
Казалось, что Кричер просто не может не подчиниться прямому приказу, тем не менее, взгляд, которым он одарил Сириуса, был исполнен лютой ненавистью. И он бормотал всю дорогу из комнаты.
   
— … вернулся из Азкабана, расприказывался Кричеру, о, моя бедная госпожа, чтобы она сказала, увидев свой дом, в нем живут отбросы, ее ценности выброшены на помойку, она поклялась, что у нее нет больше сына, а он вернулся, а они говорят, что он еще и убийца…
   
— Продолжай бормотать и я точно стану убийцей! — Сириус раздраженно захлопнул за эльфом дверь.
   
— Сириус, у него не все в порядке с головой, — попыталась встать на его защиту Гермиона. — Я даже не думаю, что он понимает, что мы его слышим.
   
— Он слишком долго был в одиночестве, — произнес Сириус. — Получал сумасшедшие приказы от портрета моей матери, говорил сам с собой, но он всегда был немного придурочным…
   
— Если бы ты освободил его, — с надеждой сказала Гермиона. — Тогда может быть….
   
— Мы не можем освободить его, он слишком много знает об Ордене, — отрывисто произнес Сириус. — И в любом случае, шок убьет его. Предложи ему покинуть дом, и посмотри, как он это воспримет.
   
Сириус прошел через комнату к огромному, во все стену гобелену, который так пытался защитить Кричер. Гарри и остальные потянулись за ним.
   
Гобелен выглядел чрезвычайно старым и выглядел таким ветхим, словно его прогрызли кикиморки. И все же вышивка золотой нитью осталась достаточно яркой, чтобы увидеть расползшееся фамильное древо, датируемое (насколько мог понять Гарри) началом Средневековья. Огромная надпись на самом верху гобелена гласила:
   
Благородный и Наидревнейший Дом Блэков
   
Toujours pur'
   
— Тебя здесь нет! — сказал Гарри, внимательно исследовав низ древа.
   
— Я должен был быть там, — Сириус указал на маленькую обуглившуюся, словно прожженную сигаретой дырку в гобелене. — Моя милая старая мамочка выжгла меня, после того, как я сбежал из дома… Кричер пробормотал об этой истории себе под нос.
   
— Ты сбежал из дома?
   
— Когда мне было около шестнадцати, — ответил Сириус. — С меня было довольно.
   
— А куда ты пошел? — уставился на него Гарри.
   
— В дом твоего отца, — ответил Сириус. — Твои бабушка с дедушкой восприняли это действительно хорошо, приняли как второго сына. Да, я останавливался у твоего отца во время каникул, а когда мне исполнилось семнадцать, я обзавелся собственным домом. Мой дядя Альфард оставил мне приличное количество золота… его отсюда тоже выскребли, возможно, именно поэтому… короче, с тех пор я был предоставлен сам себе. Ну и конечно, бывал по воскресеньям на ланчах у мистера и миссис Поттер.
   
— Но… почему ты…?
   
— Ушел? — Сириус горько улыбнулся и запустил пальцы в свои длинные нечесаные волосы. — Потому что я ненавидел всех их: моих родителей, с их манией чистокровия, убежденных, что фамилия Блэк делает тебя практически королем… моего идиота-брата, слабовольного настолько, чтобы целиком верить им… это он.
   
Сириус ткнул пальцем у основания древа в имя «Регулус Блэк». Дата смерти (пятнадцать лет назад) следовала за датой рождения.
   
— Он был моложе меня, — сказал Сириус. — И он был лучшим сыном, как я припоминаю.
   
— Но он умер, — произнес Гарри.
   
— Да…. Тупой идиот… он присоединился к Упивающимся Смертью.
   
— Ты шутишь!
   
— Да ладно тебе, Гарри, неужели ты не видел достаточно в этом доме, чтобы понять, какого рода волшебники были моей семьей? — испытующе поглядел на него Сириус.
   
— А твои… твои родители тоже были Упивающимися Смертью?
   
— Нет, нет, но поверь мне, они думали, что Вольдеморт мыслит правильно, они все были за очищение волшебной расы, избавление от магглорожденных и господство чистокровок. В этом они были не одиноки, и до Вольдеморта было достаточно народу, думающего так же…. наверное, они задохнулись от восторга, глядя, как он собирается с силами. Могу поспорить, мои родители считали Регулуса хорошим маленьким героем за то, что он одним из первых присоединился к Вольдеморту.
   
— Его убили Авроры? — поинтересовался Гарри.
   
— О нет, — ответил Сириус. — Нет, его убил Вольдеморт. Или, скорее, по приказу Вольдеморта. Хотя думаю, Регулус был достаточно важной персоной, чтобы быть убитым лично Вольдемортом. Насколько я понял после его смерти, он зашел слишком далеко, запаниковал и попробовал сбежать. Но Вольдеморту нельзя подать заявление об уходе. Это пожизненное служение или смерть.
   
— Ланч, — раздался голос миссис Уизли.
   
Перед собой она держала палочку, на кончике которой балансировал тяжелый поднос с сэндвичами и пирожными. Она все еще выглядела очень злой. Все потянулись к ней, в страстном желании перекусить, но Гарри остался с Сириусом, склонившимся над гобеленом.
   
— Я не видел его долгие годы. Это Финеас Нигеллу… мой прапрадедушка, видишь?… самый непопулярный директор Хогвардса, какой только был…. И Араминта Мефлуа… кузина моей матери…. пробовала провести через Министерство разрешение, делающее охоту на магглов легальной… и дорогая тетя Элладора… она положила начало семейной традиции обезглавливания домовых эльфов, когда они состаривались настолько, что не могли принести поднос с чаем… конечно, временами, моя семья производила на свет кого-то непристойного, кого они отрицали. Я вижу здесь нет Тонкс. Может быть, поэтому Кричер не хочет исполнять ее приказания… он обязан делать все, о чем его попросит кто-нибудь из семьи….
   
— Ты и Тонкс — родственники? — удивился Гарри.
   
— О, да, ее мать Андромеда была моей любимой кузиной, — сказал Сириус, внимательно изучая гобелен. — Нет, Андромеды здесь тоже нет, смотри…
   
Он указал на маленький круглый прожог между именами Беллатрикс и Нарцисса.
   
— Сестры Андромеды по-прежнему здесь, потому что у них милые, чистокровные браки, а Андромеда вышла за мугглорожденного — Теда Тонкса, так что…
   
Сириус изобразил, будто прожигает палочкой гобелен, и кисло рассмеялся. Но Гарри было не смеха, он уставился на имена справа от прожженной дырки. Двойная золотая вышивка связывала Нарциссу Блэк с Люциусом Малфоем, от них вниз тянулась единственная золотая линия, с указанием имени Драко.
   
— Ты родственник Малфоев!
   
— Чистокровные семьи все связаны между собой, — ответил Сириус. — Если позволить дочерям и сыновьям сочетаться браками только с чистокровками, выбор будет невелик. Трудно отыскать кого-то не связанного с нами. Молли и я — кузены через брак с Артуром, вроде как моим вторым кузеном. Нет смысла искать их здесь… если когда семья и имела изменников крови, так это были Уизли.
   
Но Гарри уже смотрел на имя справа от выжженной Андромеды: Беллатрикс Блэк, связанная двойной линией с Родольфусом Лестрэйджем.
   
— Лестрэйдж… — громко произнес Гарри.
   
Это имя что-то всколыхнуло в памяти, он знал его, но не помнил откуда. Неприятное, наводящее ужас чувство разлилось по телу.
   
— Они в Азкабане, — коротко пояснил Сириус.
   
Гарри с любопытством посмотрел на него.
   
— Беллатрикс и ее мужа Родольфуса взяли с Барти Сгорбсом младшим, — грубо ответил Сириус. — Брат Родольфуса — Рабастан тоже был с ними.
   
Тогда Гарри вспомнил. Он видел Беллатрикс Лестрэйдж внутри Думбльдоровского дубльдума, странного устройства, в котором можно было хранить мысли и воспоминания. Вспомнил высокую темноволосую женщину с густо подведенными глазами, что стояла перед судом и клялась в верности Лорду Вольдеморту, ее гордость за то, что она после падения пробовала искать его, и ее уверенность в том, что однажды она будет вознаграждена за преданность.
   
— Ты никогда не говорил, что она твоя…
   
— А какая разница, даже если она была когда-то моей кузиной? — сухо спросил Сириус. — Они больше не моя семья. Она уж точно не моя семья. Я не видел ее с тех пор, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас. Ты видел воспоминание о ее заключении в Азкабан. Думаешь, я стал бы гордится родственной связью с ней?
   
— Извини, — быстро ответил Гарри. — Я был просто удивлен, вот и все…
   
— Не важно, не извиняйся, — буркнул Сириус. Он отвернулся от гобелена, засунув руки в карманы. — Мне не нравиться, что я вернулся сюда, — сказал он, оглядывая гостиную. — Никогда не думал, что снова когда-нибудь стану здесь жить.
   
Гарри великолепно понял его. То же самое, что вырасти и думать, что покидаешь это место навсегда, а потом вернуться и до старости жить в доме № 4 по Бирючиновой Аллее.
   
— Хотя, конечно, это идеальное место для штаб-квартиры, — произнес Сириус. — Мой отец наложил все охранные средства, известные в волшебном мире на дом, в котором жил. Совершенно Непробиваемо, так что магглы никогда не смогут его найти… если, конечно, пожелают… в чем я сомневаюсь… а теперь и Думбльдор наложил свою защиту, так что — вряд ли где-то найдется дом, надежнее этого. Думбльдор — Хранитель Секретов Ордена… это значит, что никто не сможет найти штаб-квартиру, если он сам не скажет, где она… записка, которую показал тебе прошлой ночью Хмури, была от Думбльдора, — Сириус коротко рассмеялся. — Если бы мои родители увидели, в каких целях сейчас используется их дом… ну, портрет моей матери, думаю, уже навел тебя на размышления.
   
На секунду он нахмурился, затем вздохнул.
   
— Я был бы не против выходить иногда отсюда и делать что-нибудь полезное. Я просил Думбльдора о том, чтобы сопровождать тебя на слушаниях… в виде Мягколапа, конечно… чтобы оказать тебе моральную поддержку, что ты об этом думаешь?
   
Гарри почувствовал, как его живот проваливается куда-то вниз, на пыльный ковер. В окружении людей, любимых им больше всего на свете, да еще со всем, что ему пришлось услышать, воспоминание о Министерских слушаниях совсем выветрилось из его головы. Вместе со словами Сириуса к нему вернулось чувство внутреннего трепета. Он взглянул на Гермиону и Уизли, увлеченно жующих сэндвичи, и представил, чтобы он чувствовал, если бы они вернулись в Хогвардс без него.
   
— Не волнуйся, — сказал Сириус. Гарри поднял глаза и увидел, что Сириус внимательно за ним наблюдает. — Я более чем уверен, что тебя оправдают, в Международном Статусе Секретности есть что-то насчет разрешения использования магии в целях сохранения собственной жизни.
   
— Но если меня все же отчислят, — тихо произнес Гарри. — Могу я вернуться и жить с тобой?
   
Сириус грустно улыбнулся.
   
— Посмотрим.
   
— Я бы почувствовал себя намного лучше, если бы был уверен, что никогда больше не вернусь к Дурслеям.
   
— Должно быть они совсем мерзкие, если ты предпочитаешь остаться здесь, а не с ними, — мрачно произнес Сириус.
   
— Эй, вы двое, поторопитесь, а то еды вам не достанется, — позвала миссис Уизли.
   
Сириус еще раз глубоко вздохнул, бросил хмурый взгляд на гобелен, и присоединился вместе с Гарри к остальным, уже почти закончившим перекусывать.
   
После ланча, опустошая застекленный шкаф, Гарри старался не думать о слушаниях. К счастью, это занятие требовало определенной концентрации, потому что многие предметы совершенно не желали добровольно покидать свои насиженные пыльные места. Сириуса, например, укусила серебряная табакерка, и через несколько секунд, укушенная рука покрылась жесткой коричневой коростой.
   
— Ну, хорошо, — произнес Сириус, с интересом разглядывая ладонь, прежде, чем коснувшись ее палочкой, вернуть кожу в нормальное состояние. — Должно быть, в ней Бородавчатый порошок.
   
Размахнувшись, он забросил табакерку в мешок, куда они отправляли весь мусор из шкафов. Гарри заметил, что Фред, обмотав руку тряпкой, украдкой засунул табакерку в карман, наполненный кикиморками.
   
Неприятный с виду предмет, напоминающий многоногий пинцет, словно паук вцепился в руку Гарри, пытаясь проткнуть кожу. Сириус оторвал его и разбил тяжелой книгой «Природа Благородста: Генеалогия Волшебников». Была там и музыкальная шкатулка, издававшее зловещее треньканье, от которого всех потянуло в сон; тяжелый медальон, который они, как ни старались, не смогли открыть; несколько древних печатей; и, в пыльной коробочке, Орден Мерлина первой степени, присужденный дедушке Сириуса за «службу Министерству».
   
— Это значит, что он просто завалил их золотом, — презрительно сказал Сириус, выбрасывая медаль в мусорный мешок.
   
Несколько раз Кричер тайком пробирался в комнату, пытаясь спрятать что-нибудь под набедренной повязкой, и злобно бормотал, когда его ловили за этим занятием. Когда Сириус вырвал из его рук большое золотое кольцо, украшенное гербом Блэков, Кричер буквально залился горючими слезами и покинул комнату, всхлипывая и обзывая Сириуса последними словами.
   
— Оно принадлежало моему отцу, — пояснил Сириус, выбрасывая кольцо в мешок. — Кричер не был ему предан так же сильно, как моей матери, но на прошлой недели я поймал его целующим и обнимающим старые отцовские брюки.
   * * *
   
Последующие несколько дней миссис Уизли заставляла всех работать в поте лица. Гостиную дезинфицировали целых три дня. Единственными нежелательными вещами, оставшимися в гостиной были — гобелен фамильного древа Блэков, сопротивляющийся всем попыткам отодрать его от стены, и грохочущий письменный стол. Хмури пока не появлялся в штаб-квартире, поэтому никто не были уверен, что прячется там внутри.
   
Из гостиной они переместились в столовую на первом этаже, обнаружив там пауков размером с блюдце, прячущихся в буфете (Рон заторопился из комнаты, сделать себе чашку чая и не возвращался полтора часа). Фарфор, украшенный гербом и девизом Блэков, Сириус бесцеремонно зашвырнул в мусорный мешок, туда же отправились старые фотографии в серебряных рамках.
   
Снэйп, возможно и называл это «уборкой», но, по мнению Гарри, они вели настоящую войну с домом, который, во многом усилиями Кричера, усиленно сопротивлялся. Домовой эльф появлялся везде, куда бы они не направились, бормоча все более оскорбительные вещи, и не оставляя попыток свистнуть что-нибудь из мусорного мешка. Сириус дошел до того, что пригрозил подарить ему одежду. Кричер, поднял на него свои водянистые глаза и произнес: «Господин может делать все, что пожелает», и, отвернувшись, громко забормотал: «но Господин не сможет отправить Кричера прочь, нет, потому что Кричер знает, что они собираются делать, о да, у них есть план против Темного Лорда, да, со всеми этими грязнокровками и изменниками крови…»
   
Разозлившись, Сириус, несмотря на протесты Гермионы, схватил Кричера за набедренную повязку и вышвырнул из комнаты.
   
Дверной звонок трещал несколько раз на дню, поощряя мать Сириуса оглашать дом жуткими воплями, а Гарри и остальных — припадать к двери, пытаясь ухватить обрывки разговоров вновь прибывших, пока миссис Уизли не возвращала их к работе. Снэйп порхал туда и обратно по дому, но к облегчению Гарри, они не разу не столкнулись; однажды Гарри заметил своего учителя по Преобразованиям — профессора МакГонаголл, забавно выглядящую в маггловом платье и плаще, но она слишком торопилась, чтобы надолго засиживаться. Иногда, гости оставались помочь им. Тонкс пришлось присоединиться к ним в тот незабываемый день, когда они обнаружили старого злобного упыря, скрывшегося наверху в туалете. Люпин, живущий в доме вместе с Сириусом, но иногда надолго пропадавший по магическим делам Ордена, помог им утихомирить старое дедушкино пальто, имевшее неприятную привычку обстреливать проходящих мимо тяжелыми пуговицами. Мундунгус немного искупил свою вину в глазах миссис Уизли, освободив Рона из цепкой хватки древних фиолетовых мантий, пытавшихся задушить его, когда мальчик вытаскивал их из гардероба.
   
Несмотря на то, что по ночам его все еще мучили кошмары о коридорах и запертых дверях, заставляющие его шрам покалывать, Гарри развлекался этим летом изо всех сил. Пока он был занят, он был счастлив, все остальное время он обессилено лежал на кровати, следя за размытыми тенями, скользящими по потолку и мысли о предстоящих Министерских слушаниях вновь возникали в его голове. Страх пронзал его тело холодными иглами, когда он представлял, что будет, если его исключат. Мысль была такой чудовищной, что он не осмеливался произнести ее вслух. Его настроение передалось Рону и Гермионе, теперь они часто о чем-то шептались и обеспокоено поглядывали в его сторону. Иногда его воображение рисовало безликого представителя Министерства, разламывающего пополам его палочку, и приказывающего вернуться назад к Дурслеям… Но Гарри уже принял твердое решение — он останется на Гриммолд Плэйс с Сириусом.
   
Во вторник за ужином миссис Уизли повернулась к Гарри и тихо произнесла:
   
— Я погладила твою лучшую одежду к завтрашнему утру, Гарри, и я хочу, чтобы ты вымыл на ночь голову. Хорошее первое впечатление может творить чудеса.
   
Живот Гарри тоскливо сжался, он кивнул и продолжил жевать свой ужин. Но во рту так пересохло, что проглотить прожеванное он не мог, как ни старался.
   
— Как я туда попаду? — как можно беспечнее спросил он миссис Уизли.
   
— Артур возьмет тебя с собой на работу, — нежно произнесла миссис Уизли.
   
Мистер Уизли ободряюще улыбнулся Гарри.
   
— Сможешь подождать в моем кабинете, пока не начнутся слушания.
   
Гарри посмотрел на Сириуса, но прежде чем он успел задать свой вопрос, миссис Уизли уже ответила на него.
   
— Профессор Думбльдор не думает, что это хорошая мысль, Гарри, чтобы Сириус пошел с тобой, и я должна сказать, что я…
   
— …думаешь что он совершенно прав, — договорил за нее Сириус сквозь стиснутые зубы.
   
Миссис Уизли поджала губы.
   
— Когда Думбльдор сказал тебе об этом? — Гарри посмотрел на Сириуса.
   
— Он был здесь прошлой ночью, когда ты спал, — ответила миссис Уизли.
   
Сириус угрюмо ткнул вилкой в картошку. Гарри опустил глаза в тарелку. Мысль о том, что Думбльдор был здесь накануне слушаний и не спросил, как он себя чувствует — оказалась самой наихудшей.
  
  
   
    
Глава 7 Министерство Магии
   
   
В полшестого утра Гарри буквально выпал из сна, словно кто-то громко крикнул ему прямо в ухо. Несколько минут он лежал неподвижно, с открытыми глазами, чувствуя, как надвигающаяся перспектива дисциплинарных слушаний заполняет каждую клеточку его мозга. Не в силах больше думать об этом, Гарри вскочил и надел очки. В ногах его кровати миссис Уизли сложила стопкой свежепостиранные джинсы и футболку, которые он быстро натянул на себя. Пустая картина за его спиной сдавленно захихикала.
   
Рон крепко спал с широко открытым ртом, и даже не пошевелился, когда Гарри пересек комнату и вышел на площадку, тихо прикрыв за собой дверь. Стараясь не думать о том, когда он снова увидит Рона, принимая во внимание, что совсем в скором времени они могли перестать быть товарищами по Хогвардсу, Гарри быстро проскользнул по лестнице мимо отрезанных голов предков Кричера, вниз на кухню.
   
Он надеялся, что там никого не будет, но подойдя ближе, услышал тихий гул голосов. Толкнув дверь, он увидел мистера и миссис Уизли, Сириуса, Люпина и Тонкс, словно бы давно ожидавшихся именно его. Все они уже оделись, и лишь на мисисс Уизли была в стёганом, фиолетовом халате. Когда Гарри открыл дверь, она вскочила на ноги:
   
— Завтрак, — крикнула она, и подняв палочку, поспешила к очагу.
   
— П-п-приветик, Гарри, — зевнула Тонкс. Этим утром она была кудрявой блондинкой. — Хорошо выспался?
   
— Ага, — ответил Гарри.
   
— А я в-в-всю ночь на н-н-ногах, — снова зевнула она. — Проходи, садись…
   
Она отодвинула стул, перевернув по дороге парочку других.
   
— Что ты хочешь, Гарри? — крикнула миссис Уизли. — Овсянку? Кексы? Копченую селедку? Яичницу с беконом? Тосты?
   
— Только тосты, спасибо, — ответил Гарри.
   
Люпин взглянул на Гарри, и спросил у Тонкс:
   
— Так что ты говорила о Скримджере?
   
— Ах… да… ну, нам надо быть с ним настороже, а то он уже начал задавать мне и Кингсли странные вопросы…
   
Гарри был благодарен им за то, что ему не надо было участвовать в их беседе. Все его внутренности свело от страха. Миссис Уизли поставила перед ним несколько тостов и мармелад, Гарри попробовал есть, но вкусовые рецепторы, очевидно поддавшись внутренней панике, совсем отказали — это было тоже самое, что жевать ковер. Миссис Уизли, принялась суетиться над ним, то заправляла ярлычок футболки, то разглаживала несуществующие складки на плечах. Гарри очень захотел, чтобы она оставила его в покое.
   
— … и мне придется сказать Думбльдору, что завтра я не смогу дежурить ночью, я т-т-так устала, — закончила Тонкс, широко зевнув.
   
— Я тебя прикрою, — сказал мистер Уизли. — Все в порядке, все равно нужно закончить доклад.
   
Этим утром мистер Уизли был не в обычной мантии волшебника, а в полосатых брюках и старой летной куртке. Он повернулся от Тонкс к Гарри.
   
— Как ты себя чувствуешь?
   
Гарри вздрогнул.
   
— Скоро все закончится, — подбодрил его мистер Уизли. — Всего через пару часов тебя оправдают.
   
Гарри ничего не ответил.
   
— Слушания будут проходить на моем этаже, в кабинете Амелии Скелетонс. Она глава Отдела по Наблюдению за Магическими Законами, и одна из тех, кто будет тебя допрашивать.
   
— Амелия Скелетонс — это очень хорошо, Гарри, — убедительно произнесла Тонкс. — Она справедливая, и обязательно тебя выслушает.
   
Гарри кивнул, все еще не зная, что сказать.
   
— Не теряй самообладания, — посоветовал ему Сириус. — Будь вежлив, и опирайся на факты.
   
Гарри снова кивнул.
   
— Закон на твоей стороне, — мягко произнес Люпин. — Даже несовершеннолетние волшебники имеют право использовать магию в угрожающих жизни ситуациях.
   
Что-то очень холодное скользнуло по шее Гарри, на мгновение ему показалось, что кто-то наложил на него чары Разочарования, но потом он понял, что это миссис Уизли сражалась с его шевелюрой мокрой расческой, особое внимание уделяя макушке.
   
— Они что, никогда не лягут ровно? — с отчаянием произнесла она.
   
Гарри покачал головой.
   
Мистер Уизли посмотрел на часы и перевел взгляд на Гарри.
   
— Думаю, нам пора, — сказал он. — Придем немного пораньше, но, думаю, тебе лучше побыть в Министерстве, чем болтаться здесь.
   
— Хорошо, — механически ответил Гарри, бросив тост и поднявшись.
   
— Все будет хорошо, Гарри, — Тонкс похлопала его по плечу.
   
— Удачи, — сказал Люпин. — Уверен, все наладится.
   
— А если нет, — мрачно произнес Сириус. — Мне придется навестить Амелию Скелетонс…
   
Гарри слабо улыбнулся. Миссис Уизли крепко обняла его.
   
— Мы все скрестим за тебя пальцы, — сказала она.
   
— Ладно, — ответил Гарри. — Ну…. Увидимся позже.
   
Он поднялся за мистером Уизли вверх по лестнице в прихожую. Слышно было, как, прикрытая занавесом, похрюкивает во сне мать Сириуса. Мистер Уизли открыл дверь, и они вышли в холодный, серый рассвет.
   
— Вы ведь обычно не ходите на работу пешком, — спросил его Гарри, когда они быстрым шагом пересекали сквер.
   
— Нет, обычно я аппарирую, — ответил мистер Уизли. — Но так как ты этого не умеешь, я подумал, что лучше мы отправимся туда не-магическим способом… это улучшит впечатление, учитывая, что ты отправляешься на дисциплинарные слушания…
   
Пока они шли, мистер Уизли не вынимал руку из кармана, Гарри знал, что он крепко сжимает палочку. Обветшалые улочки были в основном пустынны, но когда они добрались до жалкой маленькой станции метро, увидели целые толпы ранних пассажиров. Как обычно, оказавшись поблизости от магглов, спешащих по своим ежедневным делам, мистер Уизли с трудом сдерживал свой энтузиазм.
   
— Просто великолепно, — зашептал он, заметив автомат, выдающий билеты. — Удивительно изобретательно.
   
— Он же не работает, — сказал Гарри, указывая на табличку.
   
— Да, но все же… — наивно пробормотал мистер Уизли, лучась от счастья.
   
Они купили два билета у сонного кондуктора (Гарри пришлось заплатить самому, мистер Уизли по-прежнему плохо ориентировался в маггловых деньгах), и пять минут спустя они уже сидели в поезде, направлявшемся в центр Лондона. Мистер Уизли с беспокойством проверял и перепроверял карту метро, висящую над окном.
   
— Еще четыре остановки, Гарри… Теперь осталось три остановки… Через две, выходим, Гарри…
   
Толпа мужчин и женщин в деловых костюмах с портфелями в руках, буквально вынесла их из вагона на станции в самом сердце Лондона. По эскалатору вверх, через пропускные барьеры (мистер Уизли пришел в полный восторг от того, как они заглатывают билеты), они оказались на широкой улице полной машин, и застроенной внушительно выглядящими зданиями.
   
— Где мы? — беспомощно спросил мистер Уизли, сердце у Гарри сжалось, неужели, несмотря на то, что мистер Уизли постоянно сверялся с картой, они вышли на неправильной станции, но секундой позже, тот уже произнес. — Ага… сюда, Гарри, — у повел его вниз по дороге.
   
— Извини. Я никогда не ездил на поезде, и с маггловой стороны все кажется совсем другим. На самом деле, я никогда прежде не пользовался центральным входом.
   
Чем дальше они шли, тем меньше и непрезентабельнее становились дома вокруг, в конце-концов, они оказались на улице, где расположились несколько захудалых офисов, паб и переполненный мусорный ящик. Честно говоря, Гарри ожидал, что Министерство Магии будет находится в более впечатляющем месте.
   
— Ну вот мы и пришли, — сияя произнес мистер Уизли, указывая на старую красную телефонную будку, потерявшую в неравной схватке несколько стекол, и стоящую прямо напротив густо украшенной граффити стены. — После тебя, Гарри.
   
Он открыл дверь будки.
   
Гарри вошел внутрь, удивляясь, что за чертовщиной это могло быть. Мистер Уизли втолкнул себя следом за Гарри, и закрыл дверь. Было слишком тесно; Гарри вдавился в криво висящий на стене телефонный аппарат, наполовину оторванный каким-то вандалом. Мистер Уизли потянулся к трубке.
   
— Мистер Уизли, я думаю, что он тоже не работает, — сказал Гарри.
   
— Нет, что ты, я уверен, что он в порядке, — ответил мистер Уизли, прижав трубку под ухом и вглядываясь в наборный диск. — Посмотрим… шесть… — он набрал цифру. — Два…. Четыре…. Еще раз четыре… и еще раз два…
   
Послышались гудки, и невозмутимый женский голос зазвучал в будке, но не из трубки, которую мистер Уизли все еще держал в руке, а словно эта невидимая женщина оказалась прямо рядом ними.
   
— Добро пожаловать в Министерство Магии. Пожалуйста, назовите свое имя и дело.
   
— Эээ… — помедлил мистер Уизли, не совсем уверенный в том, должен ли он говорить это в трубку или нет. Наконец, он нашел компромисс, поднеся микрофон к уху. — Артур Уизли, Отделение Неправильного Использования Маггловских Предметов, сопровождаю Гарри Поттера, которому необходимо присутствовать на дисциплинарных слушаниях…
   
— Спасибо, — сказал невозмутимый женский голос. — Посетитель, пожалуйста, возьмите значок и прикрепите спереди на вашу мантию.
   
Раздался щелчок и дребезжание, Гарри увидел, как что-то выскользнуло из желобка для возврата монет. Он взял квадратный серебряный значок с надписью — Гарри Поттер, Дисциплинарные Слушания, и приколол его спереди на футболку. Снова послышался женский голос:
   
— Посетитель Министерства, Вам необходимо пройти обыск и зарегистрировать палочку в службе охраны, расположенной в дальнем конце Атриума…
   
Пол телефонной будки вздрогнул и начал медленно опускаться под землю. Гарри со страхом наблюдал, как мостовая поднимается над стеклами будки, пока тьма не сомкнулась над его головами, больше он ничего не видел, только слышал, как с отвратительным скрежетом будка опускается под землю. Прошла минута, показавшаяся Гарри вечностью, и вот внизу блеснул лучик золотистого света, постепенно увеличиваясь, заливая его ноги, поднимаясь вверх по телу, пока, наконец, не ударил прямо в глаза, заставив Гарри слепо заморгать.
   
— Министерство Магии желает Вам приятного дня, — произнес женский голос.
   
Дверь будки распахнулась, выпустив мистера Уизли и Гарри, чей рот открылся от удивления.
   
Они оказались в конце невероятно длинного и роскошного холла, с ярко начищенным полом темного дерева. По-павлиньи голубой потолок украшали мозаикой сверкающие золотые символы, беспрестанно двигающиеся и меняющиеся, как на гигантском небесном табло. Стены с каждой стороны были покрыты яркой темной древесиной и позолоченными каминами. Каждую секунду из каминов с левой стороны со свистом вылетали волшебники и ведьмы, а справа — скопились небольшие очереди, ожидавших отправки.
   
Посередине холла располагался фонтан — золотые статуи в человеческий рост стояли посреди круглого бассейна. Самый высокий, благородного вида волшебник, указывал палочкой вверх, прекрасная ведьма, кентавр, гоблин и домовый эльф окружали его. Последние три находились в коленопреклоненной позе перед ведьмой и волшебником. Шипучие струи воды вырывались из их палочек, стрелы кентавра, кончика шляпы гоблина, и из обоих ушей домового эльфа. Шум низвергающейся воды прекрасно дополняли звуки хлопков и щелчков аппарирующих, и топот ног сотен магов, спешащих к золотым воротам в дальнем конце зала с мрачными невыспавшимися лицами.
   
— Сюда, — указал мистер Уизли.
   
Они присоединились к толпе, бегущих по своим делам министерских работников: некоторые несли подмышкой кипы папирусов, другие — потертые портфели, а кое-кто прямо на ходу читал «Ежедневного Пророка». Проходя мимо фонтана, Гарри увидел на дне бассейна серебряные сикли и бронзовые нуты. Маленькая заляпанная табличка гласила:
   ВЕСЬ ДОХОД ИЗ ФОНТАНА КОЛДОВСКОЙ БРАТИИ БУДЕТ ПЕРЕДАН ГОСПИТАЛЮ МАГИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ И ПОВРЕЖДЕНИЙ СВЯТОГО МАНГО.
   
Если меня не исключат из Хогвардса, я пожертвую десять галлеонов, с отчаянием подумал Гарри.
   
— Нам сюда, Гарри, — сказал мистер Уизли, и они выскользнули из потока министерских служащих.
   
Сидящий за столом с надписью «Охрана», плохо выбритый волшебник в павлиньи-голубой мантии, посмотрел на них поверх «Ежедневного Пророка».
   
— Я сопровождаю посетителя, — сообщил мистер Уизли, указывая на Гарри.
   
— Встаньте сюда, — скучающе протянул охранник.
   
Гарри подошел поближе, и волшебник, подняв гибкий, как автомобильная антенна, золотой жезл, провел им вверх и вниз по спине и животу Гарри.
   
— Палочку, — проворчал он, откладывая золотой жезл и протягивая руку.
   
Гарри отдал свою палочку. Волшебник бросил ее на странный медный инструмент, похожий на весы с одной чашкой. Они завибрировали и выдали узкую пергаментную ленту. Волшебник оторвал ее и прочел вслух написанное.
   
— Одиннадцать дюймов, с пером феникса, используется четыре года. Все верно?
   
— Да, — заметно нервничая, ответил Гарри.
   
— Это останется у меня, — волшебник наколол пергаментную ленту на медный штырек. — А это возвращаю тебе, — добавил он, протянув палочку Гарри.
   
— Спасибо.
   
— Подождите-ка… — медленно произнес волшебник.
   
Его глаза стрельнули с серебряного значка посетителя на лоб Гарри.
   
— Спасибо, Эрик, — быстро сказал мистер Уизли, уводя Гарри обратно в поток волшебников, спешащих к золотым воротам.
   
Пихаемый магами, Гарри прошел за мистером Уизли сквозь ворота в маленький холл, где за кованными золотыми решетками оказались, по меньшей мере, двадцать лифтов. Толпа оттеснила Гарри и мистера Уизли к одному из них. Рядом встал длиннобородый колдун с огромной, шуршащей опилками картонной коробкой.
   
— Все в порядке, Артур? — кивнул он мистеру Уизли.
   
— Что у тебя там, Боб? — поинтересовался мистер Уизли.
   
— Мы не уверены, — серьезно ответил колдун. — Думали, что это обычный цыпленок, пока он не начал выдыхать огонь. Выглядит, как серьезное нарушение Запрета об Экспериментальном Разведении.
   
С громким клацаньем и лязгом перед ними остановилась кабина лифта, золотые решетки плавно разъехались в стороны, Гарри и мистер Уизли вошли внутрь, так подпираемые толпой, что Гарри чуть не размазало по задней стенке. Несколько ведьм и волшебников с интересом уставились на него; и Гарри опустил глаза, избегая встречаться с кем-нибудь взглядом. Решетки с грохотом захлопнулись, и лифт стал медленно подниматься, бренча цепями, пока тот же женский голос, что и в телефонной будке, не произнес:
   
— Уровень Седьмой, отдел Волшебных Игр и Спорта, включающий — головной офис Британской и Ирландской Лиги Квидитча, Представительство Камнебросального Клуба и отдел Хохмапатентов.
   
Двери лифта распахнулись, и Гарри увидел захламленный коридор, криво обклеенный плакатами Квидитчных команд. Один из волшебников, держащий в руках охапку метел, с трудом протиснулся сквозь толпу, и исчез в коридоре. Двери закрылись, лифт снова заклацал, а женский голос объявил:
   
— Уровень Шестой, Отдел Магической Транспортировки, включающий — Управление Кружаной сетью, Контроль за Управлением Метлами, Отдел Портшлюзов и Центр тестирования Аппарирования.
   
Двери вновь открылись, выпустив четыре или пять ведьм и колдунов, и тут же в кабину влетели несколько бумажных самолетиков. Гарри уставился на лениво кружащие над его головой самолетики из бледно-фиолетовой бумаги с печатью Министерства Магии на крыльях.
   
— Просто межведомственные записки, — пробормотал мистер Уизли. — Раньше мы использовали сов, но бардак был невероятный…. Помет на столах…
   
Лифт, громыхая, двигался вверх, с каждым его толчком записки мерно колебались под потолком.
   
— Уровень Пятый, Отдел Международного Волшебного Сотрудничества, включающий — Международный Волшебный Орган Стандартизации Торговли, Международный Волшебный Офис Законодательства и Международная Конфедерация Волшебников, Британский Отдел.
   
Двери открылись, и две записки вылетели вместе с волшебниками, их место сразу заняли несколько новых, снуя под потолком.
   
— Уровень Четвертый, Отдел Регуляции и Контроля за Магическими Созданиями, включающий — Секцию Тварей материальных и духовных, Отдел по связям с гоблинами и Бюро Надзора за Паразитами.
   
— Позвольте, — сказал колдун с огнедышащим цыпленком, покидая лифт в окружении маленькой стаи записок.
   
Двери снова с лязгом захлопнулись.
   
— Уровень Третий, Отдел Магических Происшествий и Катастроф, включающий — Команду Быстрого Магического Реагирования, штаб Забвенителей и Комитет по Реабилитации Достойных магглов.
   
Лифт покинули все кроме Гарри, мистера Уизли и ведьмы, читающей ужасно длинный, волочащийся по полу свиток. Оставшиеся записки кружили вокруг лампы под мерные подергивания поднимающегося лифта.
   
— Уровень Второй, Отдел Правомерного Применения Магии, включающий — Кабинет Неуместного Использования Магии, Штаб Авроров и Учреждение Администрации Уизенгамота.
   
— Это наш, Гарри, — сказал мистер Уизли, и они вместе с ведьмой вышли из лифта в коридор со множеством дверей. — Мой кабинет на другом конце этажа.
   
— Мистер Уизли, — позвал его Гарри, проходя мимо окна, в которое врывался солнечный свет. — Мы все еще под землей?
   
— Да, — ответил мистер Уизли. — Это наколдованные окна. Волшебное Обслуживание решает, какая у нас будет погода в течение дня. Последние пару месяцев за окном бушевал ураган: так они требовали повышение зарплаты… А теперь сворачиваем сюда, Гарри.
   
Они повернули за угол, прошли сквозь две тяжелые дубовые двери и оказались в суматошном, поделенном на квадратные закутки помещении, гудящем смехом и разговорами. Записки носились туда и обратно, как маленькие ракеты. Кривобокая табличка на ближайшем закутке указывала, что именно здесь находится «Штаб-Квартира Авроров».
   
Гарри тайком заглянул в эту дверь. Авроры увешали стены своего кабинетика всем чем возможно — от фотографий разыскиваемых волшебников и их семей, до плакатов любимых Квидитчских команд и вырезок из «Ежедневного Пророка». Человек в алой мантии с хвостиком, длиннее, чем у Билла, сидел, положив ноги на стол, и диктовал отчет своему перу, резво бегающему по бумаге без чьего-либо участия. Совсем неподалеку от стены, ведьма с повязкой через глаз о чем-то болтала с Кингсли Шеклболтом.
   
— Утра тебе, Уизли, — беззаботно поздоровался Кингсли. — Я должен сказать тебе несколько слов, есть минутка?
   
— Ну, если только минутка, — ответил мистер Уизли. — Я на самом деле тороплюсь.
   
Они разговаривали так, словно почти не знали друг другу, Гарри открыл было рот, чтобы поздороваться с Кингсли, но мистер Уизли быстро наступил ему на ногу. Они прошли вслед за аврором к самому дальнему квадратному закутку.
   
Гарри впал в ступор, со всех сторон на него хмуро смотрело лицо Сириуса. Вырезки из газет и старые фотографии — включая ту, на которой Сириус был шафером на свадьбе Поттеров — покрывали стены, как обои. Единственным местом, где не оказалось Сириуса была карта мира, утыканная маленькими красными булавками, светящимися, как драгоценности.
   
— Вот, — Кингсли бесцеремонно пихнул в руки мистер Уизли толстую пачку пергаментов. — Мне нужно как можно больше информации о летающих маггловских средствах за последние двенадцать месяцев. Мы получили информацию о том, что Блэк, возможно, все еще использует свой старый мотоцикл.
   
Кингсли подмигнул Гарри и добавил, шепотом:
   
— Отдай ему журнал, возможно, его это заинтересует, — затем произнес нормальным голосом. — И не тяни, Уизли, проволочка с докладом по огнелетальному оружию задержало наше расследование больше, чем на месяц.
   
— Если бы Вы прочитали мой доклад, то узнали бы термин огнестрельное оружие, — холодно произнес мистер Уизли. — И, боюсь, вам придется подождать информации о мотоциклах, сейчас я ужасно занят. — Он понизил голос и добавил. — Постарайся освободиться до семи, Молли приготовит фрикадельки.
   
Он вывел Гарри из кабинета Кингсли через вторые дубовые двери, в другой проход, повернул налево, вдоль длинного коридора, потом направо в другой плохо освещенный захламленный коридор, и в итоге, они оказались в тупичке. Дверь слева была приоткрыта, демонстрируя всем желающим шкаф с метлами, а на двери слева присверлена тусклая медная табличка: Неправильное Употребление Маггловских Изделий.
   
Мрачный кабинет мистера Уизли оказался даже меньше, чем кладовка для метел. Два стола, втиснутые внутрь занимали столько места, что двигаться между ними можно было только боком, остальное пространство оказалось погребенным под папками с документами, штабелями прислоненных к стенам. Кусочек свободной стены был целиком отдан тайной страсти мистера Уизли: несколько плакатов автомобилей, включая снимок разобранного двигателя, две иллюстрации из маггловской детской книжки, и диаграмма, показывающая, как правильно вставлять штепсель.
   
Поверх переполненной папки входящих документов сидел безутешно икающий тостер и пара пустых перчаток, крутящих большими пальцами. Фотография семейства Уизли стояла поблизости — Гарри заметил, что Перси с нее ушел.
   
— У нас нет окна, — извиняющимся голосом произнес мистер Уизли, стаскивая свою летную куртку и вешая ее на стул. — Мы просили, но они не думают, что оно нам не необходимо. Сядь, Гарри, не похоже, что Перкинсон все еще здесь.
   
Гарри втиснул себя в кресло рядом со столом Перкинсона, пока мистер Уизли быстро перелистывал пачку пергаментов, врученных ему Кингсли Шеклболтом.
   
— Ага, — ухмыльнулся он, извлекая из середины копию журнала «Каламбурщик». — Да… — Он пролистал его. — Да, он прав, я уверен, что Сириус найдет это занятным…. О, боже, ну что еще?
   
Записка влетела через приоткрытую дверь и приземлилась на верхушку икающего тостера. Мистер Уизли развернул ее и прочитал вслух:
   
— «Три извергающихся общественных туалета в Бентал Грин, должны быть немедленно исследованы». Это становится смешным…
   
— Извергающиеся туалеты?
   
— Анти-маггловские шутники, — нахмурился мистер Уизли. — Дважды за последнюю неделю, один раз в Уимблдоне, другой — в «Слоне и Замке». Магглов сбивает с ног струя, и сразу же пропадает… ну, ты можешь себе представить. Бедняги до сих пор вызывают этих… водонаводчиков, по-моему, так они называются… ну ты знаешь, тот, кто чинить трубы и прочее.
   
— Водопроводчики?
   
— Точно, да, но, конечно, те приходят в замешательство. Надеюсь, нам удастся изловить того, кто это делает.
   
— А авроры не могут поймать его?
   
— О нет, для авроров это слишком тривиально, этим займется Волшебный Исполнительный Патруль… о, Гарри, это Перкинс.
   
Сутулый робкий старый волшебник с веночком пушистых белых волос, задыхаясь, вошел в комнату.
   
— О, Артур, — с отчаянием произнес он, не глядя на Гарри. — Слава Богу, я не знал, что делать, сидеть и ждать тебя здесь или нет. Я только что послал сову тебе домой, но ты с ней, очевидно, разминулся… срочное сообщение пришло десять минут назад…
   
— Я уже знаю об извергающихся туалетах.
   
— Нет, нет, это не о туалетах, это о слушаниях мальчика Поттера… они поменяли время и место… начинается в восемь часов, внизу, в старом десятом зале суда…
   
— Внизу в старом… но они говорили мне… борода Мерлина!
   
Мистер Уизли глянул на часы, взвизгнул и вскочил с кресла.
   
— Быстро, Гарри, нам нужно было быть там еще пять минут назад!
   
Перкинс попятился, выпуская бегущего мистера Уизли и Гарри, наступающего ему на пятки.
   
— Почему они изменили время? — задыхаясь, спросил Гарри, пробегая мимо кабинета авроров, из дверей высовывались люди и смотрели им вслед. Гарри показалось, что все его внутренности остались на столе Перкниса.
   
— Без понятия, но, слава Богу, мы пришли пораньше, если бы ты пропустил слушания, это была бы катастрофа!
   
Мистер Уизли затормозил возле лифта и нетерпеливо вдавил кнопку «вниз».
   
— ДАВАЙ ЖЕ!
   
Лифт пригрохотал, и они ввалились внутрь. Каждый раз, когда кабина останавливалась, мистер Уизли принимался в остервенении бить по кнопке с номером девять.
   
— Эти судебные залы не использовались годами, — зло сказал он. — Я не знаю, зачем им понадобилось делать это там… если только… о нет…
   
Пухлая ведьма с дымящимся кубком вошла в лифт и, мистер Уизли больше не стал вдаваться в подробности.
   
— Атриум, — произнес невозмутимый женский голос, золотые решетки разъехались в стороны, издали продемонстрировав Гарри золотые статуи фонтана. Пухлая ведьма вышла, и ее место занял землистого цвета колдун с невероятно унылым лицом.
   
— Утра тебе, Артур, — сказал он замогильным голосом, когда лифт тронулся. — Не ожидал увидеть тебя здесь, внизу.
   
— Срочное дело, Предвестник, — ответил мистер Уизли, нетерпеливо поглядывая на Гарри, и перекатываясь с пяток на носки.
   
— Ах, да, — Предвестник, не мигая, оглядел Гарри. — Конечно.
   
Гарри постарался не обращать на него внимания, но от этого немигающего взгляда ему становилось не по себе.
   
— Отдел Тайн, — возвестил женский голос.
   
— Быстрее, Гарри, — подтолкнул его мистер Уизли.
   
Как только двери открылись, они вылетели в коридор, мало, чем отличавшегося от сотен таких же наверху. Голые стены, ни окон, ни дверей, кроме одной, черной, в самом конце. Гарри решил, что они пойдут туда, но мистер Уизли подхватил его под руку и потащил налево, вниз по лестнице.
   
— Сюда, вниз, — задыхался мистер Уизли, перепрыгивая сразу через две ступеньки. — Лифт так низко не ходит… зачем им понадобилось устраивать это там… я….
   
Они достигли подножия лестницы и помчались по еще одному коридору, очень похожему на тот, что вел в подземелья Снэйпа в Хогвардсе — с грубыми каменными стенами и факелами в скобах. Двери, мимо которых они пробегали, здесь были окованы железом, с засовами и тяжелыми замками.
   
— Зал суда… Десять… Думаю… мы близко… да.
   
Мистер Уизли оступился перед мрачной темной дверью с огромным замком, и, схватившись за сердце, сполз по стене.
   
— Давай, — задыхаясь, он указал на дверь. — Иди туда.
   
— А… Вы не пойдете со мной…?
   
— Нет, мне не позволено. Удачи!
   
Сердце Гарри отбивало неистовую барабанную дробь. Он с трудом сглотнул, повернул тяжелую железную ручку и вошел в зал суда.