1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
В машине стало темно, как в подземелье. И тесно — потолок в метре от пола. Пришлось сесть на пол.
     
— Да сними ты свои протезы! — сказала Алиса.
     
— Ни в коем случае, — сказал Пашка. — У нас на Пилагее только так и ходят. Я уже начинаю привыкать.
     
Машина рывком тронулась с места и поехала неизвестно куда.
     
— Эх, разве так встречают гостей! — сказал Пашка.
     
— Но у людей несчастье, эпидемия, карантин.
     
— Я и говорю: разве гостей встречают эпидемиями?
    
    
Глава 5. Гостиница для почетных гостей
     
Машина резко затормозила и замерла. Слышно было, как Мммм хлопнул дверцей, обошел машину. Заскрипела штора. Глаза отвыкли от света, и Алиса зажмурилась.
     
— Выходите, — сказал Мммм. — Только ко мне не приближаться, я в карантине.
     
Алиса спрыгнула на асфальт. За ней, громыхая ходулями и поддерживая одновременно шляпу, платье, корзиночку и сумку, выбрался Пашка.
     
Машина стояла в пустом дворе, с трех сторон окруженном трехэтажным зданием. Окна были закрыты, и никто не подошел к ним, чтобы поглядеть, кто же это приехал. Часть двора была завалена пустыми ящиками, бочками, там же стояли небольшие, словно из детского сада, машины.
     
Мммм взбежал по маленьким ступенькам к низкой двери, открыл ее.
     
— Сюда, по одному.
     
— Не хочу! — вдруг взвился Пашка. — Это куда вы нас привезли?
     
— В гостиницу для почетных гостей.
     
— А почему с заднего хода?
     
— Парадный закрыт по случаю карантина, — сказал Мммм.
     
— Пошли, — сказала Алиса. — Не стоять же нам под дождем.
     
Они поднялись по узкой лестнице на второй этаж и оказались в обыкновенном по размерам коридоре. Мммм сразу показался маленьким и, видно, чувствовал себя неуютно.
     
Он поспешил к одной из дверей и остановился перед нею.
     
Тут Алиса заметила, как эта дверь устроена. У нее были две ручки, две замочные скважины: одна — в полуметре от пола, вторая, как полагается, на уровне пояса. Алиса сообразила, почему это так: ведь гостиница построена специально для приезжих, для высоких землян, пилагейцев и других галактических жителей, похожих на людей. Значит, им нужно открывать дверь верхней ручкой и вкладывать ключ в верхнюю замочную скважину. Но в гостинице есть дежурные, уборщицы, официанты ростом по колено человеку. Для них и сделана вторая ручка и вторая замочная скважина.
     
Мммм открыл ключом нижний замок, потом протянул лапку кверху:
     
— Открывайте!
     
И отскочил в сторону.
     
Алиса нажала на ручку, дверь отворилась. Она оказалась в самом обычном гостиничном номере, не таком, правда, большом и удобном, как на Земле или на планете Пенелопа, но вполне привычном для человека, которому приходится немало летать по Галактике. Главное, все предметы здесь были нормального размера. Номер двойной, кровати застелены…
     
— Вы две женщины, — сказал Мммм, — вам будет тут удобно.
     
И с этими словами он улизнул из комнаты.
     
Щелкнул замок.
     
Алиса повернулась к двери и нажала ручку.
     
Ручка повернулась, но дверь не открылась.
     
Алиса присела на корточки, повернула нижнюю ручку — то же самое. Гостей заперли.
     
— Что вы наделали! — крикнула Алиса. — Как же мы выйдем отсюда?
     
— А вам не нужно выходить, — ответил приглушенный голос из-за двери. — Дверь в туалет справа. Как только придет какой-нибудь корабль, мы вас отпустим и отправим домой. Мы же бережем вас от заразы. Карантин у нас, карантин.
     
Мммм захихикал.
     
И все смолкло.
     
— Вот тебе, бабушка, и отведали скрррулей, — сказал Пашка, садясь на кровать и отвязывая ходули. — Когда здесь будет корабль?
     
— Двадцать шестого, — сказала Алиса.
     
— Через два дня. Никогда еще не сидел в тюрьме.
     
Путаясь в длинном платье, которое волочилось за ним, как шлейф, Пашка подошел к Алисе и прошептал ей на ухо:
     
— Нас могут подслушивать. Говори шепотом. Давай готовиться к побегу.
     
— Но если у них в самом деле эпидемия?
     
— Ты в это веришь?
     
— Сама не знаю.
     
— А я не верю. Обманывает нас этот Ммммымра. Клянусь тебе. Сам-то он здоровый. Почему те, с кем он советовался на космодроме, не вышли к нам?
     
— Может, они больны?
     
— Лежат на кроватках в диспетчерской?
     
Алиса пожала плечами. Наверное, Пашка прав. Но мало ли что бывает? Может, и в самом деле — карантин.
     
За окном, затянутым упругим пластиком, была улица. На другой стороне стояли в ряд несколько многоэтажных домов. В отличие от гостиницы, рассчитаны они были не на людей. Как раз на уровне со вторым этажом гостиницы был восьмой этаж небоскреба. А улица была пуста. Кто же ухаживает за больными, кто их лечит, кормит?
     
— Я уже немного проголодался, — сказал Пашка.
     
— Нажми кнопку. Здесь есть пищедоставка.
     
Но Пашка не успел отойти, как Алиса крикнула:
     
— Скорей, смотри!
     
По улице бок о бок шли два человека в черной облегающей одежде и в шлемах, плотно обхвативших голову. Один из них держал в руке тяжелый боевой бластер. У второго оружие висело на ремне через плечо.
     
Люди шли медленно, поглядывая по сторонам.
     
— Я видел такого на космодроме, а ты мне не поверила, — прошептал Пашка.
     
— Но что они здесь делают? Может, это медики… — Алиса не договорила, потому что сообразила, как нелепо медикам гулять по улице с бластером.
     
Улица снова опустела.
     
— Ладно, — сказал Пашка. — Чем голову ломать, давай позавтракаем.
     
Он подошел к стандартной нише, внутри которой в ряд тянулись кнопки с маленькими рисунками над ними и прикрытое заслонкой окошко выдачи.
     
— Чего будешь? — спросил Пашка.
     
— А что здесь есть?
     
— Кефир, молоко, яичница…
     
— Не знаю, из чего здесь молоко делают. Возьми мне гренки с вареньем и чай.
     
— Исполняем, — сказал Пашка, нажимая кнопки. — А мне сосиски и кофе. Где они здесь вилки и ложки прячут?
     
— Сбоку погляди.
     
Алиса все еще стояла у окна, ждала, не появится ли еще кто-нибудь на улице. Пашка возился у ниши, звенел ложками, укладывая их на столе.
     
— Ну, как твои сосиски? — спросила Алиса.
     
— Сейчас. Что-то запаздывают.
     
— Подозреваю, что ты и сосисок не дождешься.
     
— Почему?
     
— Если карантин, то некому на кухне работать.
     
— Роботы не болеют, — отмахнулся Пашка, но права оказалась Алиса. Пищедоставка работала, зеленый огонек горел, а заслонка не открывалась, и стол был пуст.
     
— Я с ума сойду, — сказал Пашка. — Мне без пищи совершенно невозможно.
     
— Попробуй что-нибудь другое, — сказала Алиса. — Например, печенье или вафли.
     
Пашка принялся нажимать все кнопки подряд.
     
Никакого результата.
     
Алиса подошла к нему и нажала крайнюю красную кнопку — вызов дежурного.
     
Дежурный не ответил, но заслонка вдруг медленно поднялась, и вместо сосисок и чая на стол вылетела записка.
    
    
Глава 6. Беглец
     
— Уже что-то, — сказал Пашка. — Тише. Читай шепотом.
     
— «Карантина нет, — прочла Алиса. — Вас обманули. Планета завоевана космическими пиратами. Не верьте им. Сообщите в Галактический центр. Записку уничтожьте».
     
— Ну вот, — сказал Пашка, — а я что тебе говорил?
     
— Что же делать? — Алиса порвала записку в мелкие клочки.
     
— Я им покажу! — сказал Пашка. — Пусть только попробуют сюда сунуться. И кормить не хотят, и в плену держат, и еще планету завоевали.
     
— Но кто же?
     
— Эти, черные, разве не понятно?
     
Пашка, уже привычным жестом подобрав свой шлейф, смело направился к двери.
     
— Стой! — остановила его Алиса. — Все погубишь!
     
— Может быть, я погибну в борьбе за справедливость, но никого не погублю. Ты — девочка, ты оставайся здесь. Тебя никто не тронет.
     
— Остановись, неразумный, и послушай меня, — сказала Алиса. — Я старше.
     
— Ты? Старше?
     
— Да. На пять месяцев. Но не в этом дело. У меня опыта больше. Я уже раз десять в космосе путешествовала, бывала в таких приключениях, о которых тебе и во сне не снилось, и, кстати, уже встречалась с космическими пиратами. Казалось, их уже совсем разогнали, но где-то они скрывались. И пока еще есть в Галактике отсталые планеты, от них окончательно не избавиться.
     
— Кажется, мне повезло, — сказал Пашка.
     
— Еще чего не хватало. Ты сидишь в тюрьме, рискуешь опоздать к началу учебного года, а говоришь, что повезло.
     
— Если опоздаю, то мне вдвое повезло. Ведь по уважительной причине.
     
— Ничего себе уважительная причина — переоделся в пилагейку и зайцем забрался на космический лайнер!
     
— Ничего ты не понимаешь, Алиса. Но ведь я спасу от пиратов целую планету. Мне за это по справедливости можно полгода и школу пропустить.
     
— И это говорит мой друг!
     
— Друзей не выбирают, — сказал Пашка. — Друзья сами находятся. Где бы достать оружие? Могли бы с запиской переслать и какой-нибудь пистолетик. Без оружия мне будет нелегко.
     
— Никуда ты не пойдешь, — сказала Алиса. — Мы должны делать вид, что мы — глупые туристы, которые ровным счетом ничего не поняли и страшно боятся заразы. Мечтают об одном — чтобы их отправили домой. Ясно?
     
— Ничего не ясно. Я — человек действия.
     
— Вот и действуй. Только молчи. Нам с тобой доверили тайну целой планеты… А если тебя схватят, кто тогда сообщит на Землю?
     
— Испугалась?
     
— Не испугалась…
     
Они не успели доспорить, потому что за окном послышались выстрелы.
     
Пашка с Алисой осторожно выглянули наружу.
     
По улице бежал зигзагами пушистый брастак. За ним — два черных человека, которые палили из бластеров. Смертоносные белые лучи метались по улице, плавя камни домов, оставляя в асфальте глубокие желобы, разнося стекла.
     
Поравнявшись с гостиницей, котенок метнулся к ее стене и исчез. Алиса прижалась носом к стеклу, но не увидела, куда он делся.
     
Черные люди тоже остановились под самым окном и принялись лупить из бластеров куда-то вниз.
     
— Эй, вы! — крикнул Пашка. — Немедленно прекратите!
     
— Молчи! — Алиса оттягивала его от окна. — Ты все погубишь.
     
— А что же делать?
     
— Думать надо. Думать надо уметь.
     
— Значит, притворяться?
     
— Да, притворяться. И советую тебе нацепить свои ходули и привести в порядок парик. Может, даже лучше, что ты туристка с Пилагеи. И пускай ты будешь не простая туристка…
     
— А кто? — спросил Пашка, доставая из-под кровати ходули и со вздохом прикрепляя их к башмакам.
     
— Ты — двоюродная дочка хранителя государственной корзинки.
     
— Это ты сейчас придумала?
     
— Нет, я где-то читала о государственной корзинке. Что в ней носят, не знаю.
     
— А почему двоюродная дочка?
     
— Потому что у пилагейцев очень сложная система родства. Бывают двоюродные и троюродные дети, сводные мужья и близнецы-погодки.
     
— Обязательно надо слетать на Пилагею, — сказал Пашка.
     
Он поднялся во весь рост, нахлобучил шляпу, поправил у пояса корзинку.
     
— Я есть возражаю против заточений в ваш карантин…
     
Послышался шорох.
     
Алиса обернулась. Шорох доносился со стороны доставки. Там что-то блеснуло.
     
— Тиш-ше, Пашка.
     
— Что?
     
— Смотри.
     
— Там кто-то есть. Кто там?
     
Из-за открытой заслонки раздался тихий стон.
     
Алиса осторожно заглянула внутрь.
     
Там, на пустом подносе, где ребята недавно нашли записку, лежал пушистый брастак.
     
— Вы кто такой? — спросила Алиса.
     
— Помогите… — прошептал котенок, — я ничего не вижу… Это ты, Алиса?
     
— Ой, Рррр!
     
— Они гнались за мной… меня ранили…
     
— Пашка, — приказала Алиса, — сейчас же к двери. Закрой на задвижку. Никого не впускай. Ты не обидишься, Рррр, если я выну тебя вместе с подносом?
     
— Спрячь меня… Вы получили записку? Мы боялись, что ее перехватили.
     
У профессора археологии Рррр было рассечено зарядом бластера ухо и обожжен бок.
     
Алиса осторожно перенесла поднос с брастаком на кровать, отыскала в сумке целебный пластырь, спасающий от ожогов и затягивающий раны.
     
— Потерпи, — приговаривала она, осторожно прикладывая пластырь к голове друга. — Конечно, надо бы сначала тебя обрить…
     
Рррр, чтобы не стонать, прикусил острыми клыками нижнюю губу.
     
В дверь громко постучали.
    
    
Глава 7. «Где вы его спрятали?»
     
— Пашка, — прошептала Алиса, — задержи их.
     
— Будет сделано, — кивнул Пашка.
     
— Откройте! — раздался голос за дверью.
     
Алиса схватила поднос и бросилась к доставке.
     
— Я тебя спрячу здесь, они не догадаются, я заслонку закрою.
     
— Нет. Они меня выследили. Они догадаются.
     
— Откройте, а то я вышибу дверь! — требовали снаружи.
     
— Это есть безобразие, — ответил Пашка. — Бедный женщина не кончил скромный туалет, а незнакомый мужчин рвется в дверь. Я буду жаловаться свой двоюродный папа, хранитель государственная корзина на планете Пилагея.
     
— Плевал я на твои корзинки! — раздался голос. — Немедленно открывай.
     
Алиса все еще стояла посреди комнаты: не могла сообразить, где бы спрятать Рррр. Под кроватью нельзя — они туда наверняка залезут, и в туалет тоже…
     
— Быстрее, ко мне в корзинку, — сказал Пашка.
     
— А вдруг?..
     
— Некогда думать.
     
Алиса осторожно переложила раненого брастака в корзинку, и Пашка, сорвав со шляпы букет искусственных цветов, прикрыл ими археолога.
     
Дверь дрожала от ударов.
     
— Отходи от двери! — прогремел голос. — Стреляю!
     
— Не стреляйте! — крикнула Алиса. — Мы открываем.
     
Она схватила поднос, забросила его обратно в пищедоставку. Пашка уже шел к двери.
     
— Стой, — сказала она. — Еще секунду.
     
На подносе были пятна крови. Она выхватила платок и вытерла кровь, а потом приложила платок к носу, словно кровь шла из носа.
     
Пашка открыл дверь. Оттолкнув его в сторону, внутрь ворвался здоровенный усач в черном пластиковом мундире и в таком же черном, облегающем голову шлеме. На шлеме были нарисованы скрещенные космические ракеты, а над ними белый череп.
     
— Где вы его прячете? — спросил пират.
     
Пашка изобразил перепуганную и возмущенную туристку с независимой и благополучной планеты Пилагея.
     
— Не сметь врываться в мой квартира! — кричал он, перекрывая крик пирата. При этом он размахнулся корзинкой, норовя стукнуть ею пирата, и тот несколько опешил и даже отступил.
     
В комнату вбежал Мммм, сверкая оранжевым глазом, и остановился на пороге.
     
— Мой друг, — сказал он, — очень взволнован, прошу его извинить. Он беспокоится о вашем здоровье.
     
— А что случилось? — спросила Алиса.
     
— Прискорбное происшествие. Из карантина сбежал один опасный и заразный больной. Представляете себе, что случится, если он вас заразит и вы распространите заразу по всей Вселенной…
     
— Да, да, — сказал усатый пират. — Карантин, конечно, карантин. Пусть он только мне попадется, я покажу ему, как бегать из карантина.
     
— Но к нам никто не приходил, — сказала Алиса. — Вы же сами дверь заперли.
     
— И мы тоже заперли своя сторона, чтобы инфекция не ходил в наш комната. Можете уйти к дьявол, — сказала пилагейская туристка, сверкая черными очками. — Вы, может, сам заразный!
     
— Вы, дамочка, помолчите, — сказал пират, наморщив низкий лоб, и его маленькие глаза скрылись в глубоких глазницах. — Он где-то здесь прячется.
     
— Не позволю! — сказал Пашка.
     
— Лучше не спорьте, — сказал Мммм своим тоненьким вежливым голосом. — Господин Дуч — главный городской врач.
     
Дуч двумя шагами пересек комнату, распахнул дверь в туалет, велел Мммм залезть под ванну, под кровать, сам заглянул в пищедоставку, провел пальцем по подносу.
     
— Ну и порядки у вас, — сказала Алиса. — Какое-то варварство. И почему у вас такая странная для врачей одежда?
     
— Молчать! — рявкнул пират, оборачиваясь к гардеробу и вытаскивая Алисину сумку.
     
— Куда же вы его спрятали? — ворчал пират, вывалив все из сумки на пол. — Больше ему некуда было деться. Через пищедоставку пробрался.
     
— Кстати, — сказала Алиса, — у вас доставка не работает. Мы что, должны три дня голодными сидеть?
     
— Не беспокойтесь, госпожа, — сказал Мммм, — не беспокойтесь. — Он очень суетился: ему хотелось, чтобы туристки ничего не заподозрили. — Я прикажу принести пищу специально для вас. Не беспокойтесь. Все будет в порядке…
     
Пират крутил головой, раздумывая, где еще поискать.
     
— Вы нам не доверяете, — возмущенно сказал Пашка. — Это есть оскорбление.
     
— А ну-ка, — сказал пират, — приподними юбку.
     
— Что? — удивилась пилагейская туристка.
     
— Не беспокойтесь, господин Дуч, — поспешил вмешаться Мммм, — я сам загляну.
     
И он скользнул по полу к юбке туристки.
     
— Ааййй! — завопила пилагейка на всю гостиницу.
     
Никогда бы Алиса не подумала, что у Пашки может быть такой пронзительный и отвратительный голос. Задрожали стекла. В шкафу оборвалась вешалка, а в туалете сама по себе хлынула вода.
     
— Не смейте! — кричала туристка, прижимая юбку. — Я мышей боюсь!
     
Пират что-то кричал, но, разумеется, его не было слышно.
     
В коридоре грохотали шаги, другие пираты появились в открытой двери и, раскрыв рты, смотрели, как по комнате бегает высокая неуклюжая ковыляка в большой шляпе, с корзинкой, полной цветов, а за ней носится брастак.
     
— Пошли отсюда! — крикнул пират, воспользовавшись короткой паузой. — Черт с ними.
     
Мммм рад был подчиниться.
     
— Там наверняка ничего нет.
     
Пираты гоготали во все горло. Им эта сцена понравилась.
     
— А вы еще в шляпе, в корзиночке моей поглядите, — наступал на него Пашка. Усатый пират Дуч уже добрался до двери. Пашка сорвал с себя шляпу и ловко запустил ею в лицо пирату. Тот не успел закрыться, и жесткий край шляпы сильно ударил его по щеке.
     
Пират попытался спрятаться за своих хохочущих друзей.
     
А Пашка метнулся к туалетному столику, схватил флакон одеколона с распылителем и метнул в пиратов струю, крича при этом:
     
— Дезинфекция! Дезинфекция! Карантин!
     
Дверь хлопнула, и в наступившей тишине слышно было только, как Мммм возится с ключами, запирая дверь.
     
Алиса подошла к двери, закрыла ее на задвижку и сказала:
     
— Ну, дорогая двоюродная дочка, тебе надо выступать в театре. Какая актриса пропадает!
    
    
Глава 8. Как это случилось
     
Алиса тщательно обработала раны еле живого Рррр — ему сильно досталось в корзинке, потому что Пашка забыл о нем, размахивая корзинкой, как гранатой.
     
Пашка снял ходули и уселся в кресло, страшно довольный собой.
     
— Тебе больно, Рррр? — спросила Алиса, когда кончила перевязку.
     
— Ничего, терпеть можно, — сказал археолог. — Главное, что мы встретились.
     
Раздалось жужжание, потом что-то звякнуло в доставке.
     
— Еще кто-то идет? — вскочил Пашка.
     
На подносе стояла тарелка с лепешками и кувшин с водой.
     
— Вспомнил-таки, — сказал Пашка. — Боится международного скандала.
     
Он взял кусок хлеба.
     
— Сухой как камень. Пожалел свежего. Для своих господ оставил.
     
Но все-таки принялся грызть, запивая водой. Алиса тоже взяла сухарь. Рррр отказался.
     
— Так что же у вас случилось? — спросила Алиса.
     
— Если бы мы понимали! — Рррр зажмурился от боли. — Ты, Алиса, и вы, самоотверженная дама, которая спасла меня от гибели…
     
— Он не дама, — сказала Алиса, грызя сухарь. — Он Пашка Гераскин, мой друг. Он узнал, что я лечу сюда отведать скрррулей, и решил обязательно полететь со мной. А когда я отказалась его взять, переоделся пилагейской туристкой и полетел самостоятельно.
     
— А когда прилетели, — добавил Пашка, — я не стал переодеваться, потому что вам смешно было бы узнать, до чего мне хотелось скрррулей.
     
— Эх, — сказал Рррр, — не скоро теперь мы отведаем скрррулей… Я согласен, что вы, Пашка, талантливый актер, и я вам благодарен. Но когда в следующий раз будете класть меня в корзинку, пожалуйста, не машите ею так сильно.
     
— Обещаю, — сказал Пашка. — Простите, я увлекся.
     
— Так вот, — сказал Рррр. — Пираты появились на нашей планете неожиданно. Мы готовились к празднику, и вдруг на улицах наших городов появились люди в черной одежде с черепами на шлемах. Они в несколько минут захватили наши радиостанции и учреждения, электростанции и аэродромы. Мы и опомниться не успели, как оказались рабами.
     
— Но откуда же они появились?
     
— Клянусь вам, не представляю. И никто не представляет.
     
— Так просто и появились?
     
— Да. Так просто и появились. Всем жителям нашей планеты было приказано оставаться в домах и не выходить, а пираты принялись грабить наши сокровищницы, музеи, склады, дворцы.
     
— И вы не сопротивлялись?
     
— Это случилось десять дней назад. Сначала мы так растерялись, что никакого сопротивления пиратам не оказывали. Но на третий день мы поняли, что так продолжаться не может. Мы договорились, что через два дня начнем восстание и выгоним пиратов. Ведь они не знали наших подземных ходов, они не могли проникнуть в щели и отверстия, которые для нас кажутся широкими дверями, они были обречены.
     
— Ну и что случилось?
     
— Предательство.
     
— Как так?
     
— Понимаете, ребята, когда приходит завоеватель, почти всегда находятся такие, которые думают, что им выгоднее быть на стороне сильного.
     
— Мы знаем… Мы читали в истории, — сказала Алиса.
     
— А у нас это случилось сейчас. Надо сказать, что мы, брастаки, различаемся цветом глаз.
     
— Мы, на Земле, тоже.
     
— Но на Земле это ничего не значит, а вот на Брастаке — очень много. Какой у тебя цвет глаз, такой и характер. Бывает даже, что брастак рождается с голубым глазом, но из-за плохого воспитания или по другой причине его характер портится. И тогда его глаз желтеет. У очень плохих брастаков они становятся оранжевыми.
     
— У Мммм оранжевый глаз.
     
— Ничего удивительного, он оказался одним из первых предателей. Еще неделю назад у него глаз был умеренного желто-зеленого цвета.
     
— А у честных брастаков какие глаза?
     
— Серые, голубые… Бывает, брастак родился желтоглазым, но с возрастом его глаз голубеет.
     
Пашка незаметно взглянул на их гостя. У него был голубой глаз.
     
— Как у вас просто! — сказала Алиса. — Поглядел на глаз — и сразу ясно, с кем имеешь дело.
     
— Конечно, — согласился Рррр. — Если преступник попадает в тюрьму, его выпускают, только когда глаз у него становится серым или хотя бы зеленым, — значит, он исправился.
     
— Надо было давно всех желтоглазых послать в какое-нибудь отдельное место, — сказал Пашка, сторонник решительных мер. — Пускай исправляются в одиночестве и другим жить не мешают.
     
— Не думаю, что это разумно, — ответил Рррр. — Наверно, и на Земле не все люди хорошие.
     
— Встречаются и не очень хорошие, — согласился Пашка. — Я, например, иногда бываю просто невыносим. У меня в эти моменты глаза становятся совершенно желтыми. В переносном смысле.
     
— Ну вот, ты и сам ответил. Не будете же вы на Земле высылать людей в какое-то место, потому что вам не нравится их характер.
     
— Все равно у вас жить проще, — повторила Алиса.
     
— Да, нам проще, — согласился Рррр, — зато и пиратам было проще. В первый же день к ним прибежали несколько предателей и предложили свои услуги. Пираты собрали всех желтоглазых и сказали, что разделят с ними власть на планете. Некоторые согласились. Они выдали нас. Теперь выгодно ходить с оранжевым глазом. Это как бы опознавательный знак: стоит пирату увидеть оранжевый глаз, и он понимает, что это свой.
     
— И что случилось потом?
     
— Они жестоко расправились с нами. Они загнали нас в лагерь, где томятся сотни тысяч брастаков. Остальным приказано не выходить из домов. Мы голодаем, умираем от болезней, и единственная наша надежда — вы. Если вы не сможете сообщить в Галактический совет…
     
— Но мы сами в тюрьме, — сказала Алиса.
     
— Через два дня придет корабль. Вы должны обязательно на него попасть.
     
— Все ясно, — сказал Пашка. — Не беспокойтесь. По крайней мере, на меня можете положиться.
     
— А я бы не положилась, — сказала Алиса. — Хватит ли тебя на то, чтобы два дня притворяться и терпеть?
     
— Хватит, — сказал Пашка, — не беспокойтесь.
     
Вечером под отдаленный шум нестройных песен, которые распевали напившиеся брастакского портвейна пираты, Рррр, исполосованный пластырями, попрощался с ребятами и, осторожно приподняв заслонку, скользнул в доставку.
     
— Простите, — сказал он на прощание. — Придется вам приехать на скрррули в следующий раз.
     
— Что касается меня, — ответил Пашка, — то я даже доволен. Лучше приключения, чем скрррули.
     
— Для тебя это приключения, — сказал Рррр, — а для нас беда.
     
Заслонка опустилась.
     
— Эх, Пашка! — сказала Алиса. — Опять ты не то сказал.
     
— Главное, чтобы правильно действовал. Язык мой — враг мой, это еще моя мама говорила, когда я самое первое слово произнес.
     
— Почему?
     
— Потому что все дети говорят сначала «дай» или «мама», а я сказал «ура».
     
— Ну что мне с тобой делать? — вздохнула Алиса. — Иди спать.
     
— Иду-иду, только я все равно голодный, и ноги от ходулей болят.
    
    
Глава 9. Возвращение археолога
     
Алиса проснулась рано, за окном чуть рассвело. Проснулась она от голода. Очень хотелось встать, нажать на все кнопки подряд и посмотреть: вдруг доставка уже работает? Потом она стала думать о Рррр, добрался ли он до своих? Его могли подстеречь пираты или какой-нибудь желтоглазый предатель.
     
Соседняя кровать скрипнула. Алиса покосилась в ту сторону. Пашка осторожно сел на кровати, спустил босые ноги на пол и на цыпочках прошел к доставке. Алиса даже улыбнулась. Оказывается, людям могут приходить одни и те же мысли. Пашка начал нажимать по очереди на все кнопки. Доставка молчала.
     
Алиса не выдержала и хихикнула.
     
Пашка обернулся:
     
— Ты не спишь?
     
— Нет, я от голода проснулась. И даже подумала: вдруг доставка заработала. А тут ты встаешь, словно мои мысли угадал.
     
Но гордость не позволяла Пашке сознаться, что он, как голодная обезьяна, нажимал кнопки у неработающей машины.
     
— Ничего подобного, — сказал он. — Я думал: а вдруг там записка есть от Рррр?
     
— Тогда открой заслонку и посмотри. Для этого не надо кнопки нажимать.
     
— Что я и собираюсь сделать, — сказал Пашка и приподнял заслонку. Там ничего не было. — Что-то спать хочется, — сказал Пашка, подходя к окну. — А на улице дождь идет.
     
— Еще сутки нам терпеть, — сказала Алиса. — Если не умрем от голода, то завтра уже будем на борту нашего корабля.
     
— Умрем.
     
— Не ходи по полу босиком, простудишься, — сказала Алиса.
     
— Где-то со вчерашнего дня сухарь оставался, — сказал Пашка. — Неужели я его нечаянно съел?
     
— Вчера еще, — сказала Алиса. — Давай вставать, что ли?
     
Когда Алиса чистила зубы, она услышала, как гремят ходули и шуршат бумажные цветы, — Пашка со вздохами превращался в пилагейку.
     
— И когда только кончатся мои мучения? — ворчал он.
     
— Знаешь что, — сказала Алиса. — Я думаю, нам пора поднять скандал. Ни одна пилагейская туристка не допустила бы, чтобы ее кормили сухарями, даже в карантине.
     
— Я как раз собирался это сделать, — сказал Пашка.
     
И тут же раздался стук ходулей — Пашка шел к двери. Он выбил по двери барабанную дробь. Потом повторил ее погромче. Никакого ответа.
     
— Эй! — закричал Пашка. — Мы есть умрем от голода, и вы виноват!
     
— Слушай, — заметила Алиса, возвращаясь в комнату. — Может, обойдешься без коверканья космолингвы?
     
— Ничего подобного. Мне так больше нравится.
     
— Эй-эй! — Он снова принялся молотить в дверь. — Давай мне кусок мяса!
     
Неожиданно дверь растворилась, и Пашка чуть не вылетел в коридор. За дверью стоял Мммм.
     
— Не беспокойтесь, — сказал он. — Меры приняты. Доброе утро.
     
— Желаю питать себя, — сказала пилагейка.
     
Усатый пират Дуч вошел в комнату с подносом в руках. Ему непривычно было носить подносы — бластер мешал, к тому же он зацепился мечом за дверь.
     
— Давайте, — сказал он не очень любезно. — Питайтесь.
     
Он бросил поднос на стол.
     
Кофейник подпрыгнул, крышка с него слетела, и всю комнату наполнил вкусный аромат горячего кофе. В миске дымилась каша, а рядом грудой лежали свежие лепешки — маленькие, на один зуб, зато их было много.
     
— Давно бы так, — сказал Пашка.
     
— Ах, что поделаешь, — развел лапками Мммм, — у нас карантин, некому готовить, я сам живу всухомятку. Ну ладно, не буду мешать, кушайте, отдыхайте, я потом к вам зайду, у меня для вас есть сюрприз.
     
— Интересно, что он придумал? — сказал Пашка, наливая в чашку кофе.
     
— Узнаем, — сказала Алиса. — Ничего хорошего.
     
Не успели они кончить завтрак, как дверь снова отворилась и на пороге появился Мммм.
     
— Вы готовы принять гостя? — спросил он.
     
— Смотря кого, — сказал Пашка.
     
— Вашего лучшего друга.
     
В дверях стоял черный брастак с голубым глазом посреди лба.
     
— Ах, не надо загадок, — сказал он. — Для моей подруги Алисы все брастаки на одно лицо. Добро пожаловать, моя подруга. Как поживает твой уважаемый папа, твоя уважаемая мама, твоя уважаемая бабушка?
     
— Я не узнаю вас, — сказала Алиса.
     
— Неужели? Как обидно! Я профессор археологии Рррр, который пригласил тебя сюда отведать скрррулей. Но, к сожалению, я не смог тебя встретить, потому что вчера лежал в кровати с высокой температурой.
     
— Какой же вы Рррр? — неосторожно сказал Пашка.
     
— А что? — обернулся к нему котенок. — Вы разве меня раньше встречали? Что-то не помню.
     
— Здравствуй, Рррр! — воскликнула Алиса. — Прости, что я тебя сразу не узнала. Как я рада тебя видеть!
     
У Пашки глаза на лоб вылезли. Ведь только вчера вечером Рррр убежал, весь оклеенный пластырем.
     
— Ну вот и отлично, — сказал Рррр, вскакивая на кресло. — Значит, у тебя дома все в порядке?
     
— Все в порядке, — сказала Алиса. — А как твои дела?
     
— Мои дети уже подросли. Они лежат в карантине. Как долетела?
     
— Ничего, долетела, — сказала Алиса. — Правда, пришлось лететь не прямо с Земли, а сделать пересадку на Абрадабре. Не было прямого корабля.
     
«Ну и чепуху она несет, — подумал Пашка. — Какая еще Абрадабра? — И тут же он сообразил: — Какой я дурак! Она же его испытывает. Это не настоящий Рррр!»
     
— Значит, ты давно уже вылетела из дому? — спросил лже-Рррр.
     
— Пять дней назад.
     
— И какая была погода?
     
— Погода была отличная, — сказала Алиса. — Шел дождь с грибами. Помнишь, как мы с тобой встретились на Паталипутре?
     
— Конечно, — обрадовался лже-Рррр, — как же не помнить?
     
— И катались там со снежных гор.
     
— Замечательно катались! — воскликнул лже-Рррр.
     
«Разумеется, — сказал про себя Пашка, — мы еще в школе учили, что на Паталипутре тропический климат, даже на полюсах».
     
— И какие у тебя дальнейшие планы, мой друг Рррр? — спросила Алиса.
     
— У меня очень скромные планы, — сказал тот. — Я хочу тебя порадовать. Я решил составить тебе компанию и полететь с тобой на Землю.
     
— Как хорошо! А зачем же ты полетишь на Землю?
     
— На научный конгресс по археологии.
     
— Разумеется, там будет конгресс. Кстати, скажи мне, мой друг, какие у тебя последние открытия?
     
— Замечательные открытия, — сказал лже-Рррр.
     
— Что, новые архары и архаровцы? — серьезно спросила Алиса.
     
— Кто? — удивился лже-Рррр.
     
— Ведь арх-еология занимается арх-арами и арх-аровцами?
     
— Ах да, конечно, — сказал Рррр. У него появились какие-то сомнения. Пашка подумал, что Алиса увлеклась и переигрывает. — Я нашел много этих… археоаровцев.
     
Мммм кашлянул, как бы предупреждая своего спутника, чтобы тот был осторожнее.
     
— А что, Алиса, — спросил лже-Рррр, — не кажется ли тебе, что я немного изменился?
     
— Что ты… — начала было Алиса, но тут все услышали, что в доставке что-то зашуршало.
     
— Ты тот же самый, мой любимый, мой драгоценный спутник Рррр! — громко сказала Алиса.
     
— Что там? — спросил Мммм, глядя на доставку.
     
— Ничего, — сказала Алиса, — наверно, проверяют систему.
     
— Некому проверять, — вмешался лже-Рррр. — А ну-ка, Мммм, взгляни! Живо!
     
— Какой есть странный профессор на археология, — сказал Пашка. — Командует, как генерал.
     
— Ничего удивительного, — ответил Мммм. — Мы все уважаем профессора археологии.
     
Алиса не успела задержать его, как он приоткрыл заслонку и выхватил оттуда записку.
     
— Отдайте! — крикнула Алиса. — Это мне.
     
Мммм соскочил на пол и в два прыжка оказался у двери.
     
— Я в этом не сомневаюсь, — сказал он. — И даже могу прочесть ее вслух. Здесь написано: «Дорогая Алиса! Все в порядке. Добрался до своих. Чувствую себя лучше. Жди вестей. Твой Рррр».
     
Наступила тишина. В полуоткрытую дверь заглянул пират с бластером в руке.
     
— Значит, комедию разыгрывала! — сказал лже-Рррр. — Издевалась над археологом? Притворялась? Презренная землянка!
     
— Я не есть понимай! — воскликнул Пашка. — Зачем вы обвиняй мой соседка?
     
— А вы бы, госпожа, помолчали. По недомыслию или по злому умыслу вы не донесли, что ваша соседка встречается здесь с врагами…
     
— То есть с заразными элементами, — поправил его Мммм.
     
— Неважно, как называть. Главное, встречается. И укрывает. Учтите, это вам даром не пройдет.
     
— Я не видел никакой элемент, — сказал Пашка.
     
Лже-Рррр повернулся и быстро побежал к двери. За ним Мммм с запиской в лапке.
     
Дверь захлопнулась.
     
— Ну, попались, — сказал Пашка. — И надо было тебе над ним издеваться? Сама всегда меня ругаешь…
     
— Я должна была проверить, настоящий он или поддельный.
     
— Ну, проверила, и хватит.
     
— Потом я увлеклась, — созналась Алиса.
     
— Что же теперь делать?
     
— Погоди, — сказала Алиса.
     
Она на цыпочках подбежала к двери, приложила ухо к замочной скважине. Потом поманила Пашку.
     
Слышно было, как в коридоре разговаривают:
     
— Значит, вы считаете, господин Крыс, что землянку надо убрать?
     
— Да, спрячьте ее как следует. Она опасна. Я думаю, что она обо всем догадалась.
     
— А что делать со второй?
     
— Вторая — наша надежда. Она так глупа, что до сих пор ничего не подозревает. Когда землянку уберут, мы постараемся ее обработать… Я предлагаю следующий план…
     
Они отошли от двери, и больше ничего не было слышно.
     
— Пашка, ты понял? — быстро сказала Алиса. — Сейчас они меня заберут и спрячут.
     
— Я им не позволю. Лучше погибну, чем отдам тебя врагам.
     
— Сейчас некогда говорить красивые слова. Они думают, что ты — глупая туристка. Не разубеждай их. Все зависит от твоего актерского таланта. Помни, ты — пилагейка, двоюродная дочка хранителя государственной корзинки. Как только вернешься на корабль, организуешь спасение.
     
Алиса протянула ему руку. И вовремя.
     
Не успела она отойти, как дверь распахнулась и в комнату вошли два черных пирата.
     
— Девчонка, следуй за нами, — сказал один из них.
     
— Как так? — сказал Пашка. — А я?
     
— А насчет тебя указаний не было. Сиди и жди.
     
Пашка с трудом сдержался, чтобы не броситься Алисе на выручку, но Алиса успела так посмотреть на него, что он спохватился. Дверь закрылась, и Пашка остался один. Один против всех пиратов Галактики.
    
    
Глава 10. Туристка любит драгоценности
     
Пашка с удивлением подумал, что настроение у него сносное. Казалось бы, куда хуже: планета захвачена пиратами, Алиса в тюрьме, сам он заперт в комнате, но ведь борьба не окончена, основные сражения впереди. А у какого рыцаря портится настроение перед боем?
     
Сначала он собрал Алисину сумку. Нельзя ничего оставлять врагам. Теперь бы неплохо вооружиться, но вооружиться нечем, только зубная щетка. Он поудобнее прикрепил ходули, надел на них резиновые наконечники, снятые с ножек кроватей. Потом положил в доставку такую записку: «Меня увозят в тюрьму. Пилагейская туристка осталась одна. Алиса».
     
Только он успел закрыть заслонку, как пришел Мммм. Пашка был ко всему готов. Но Мммм его удивил.
     
— Я принес вам небольшой подарок, — промурлыкал он. — Вы позволите?
     
Мммм вынул из-за спины лапку, в которой он держал небольшую коробочку.
     
— Это вам на память о нашей планете.
     
— Спасибо, — сказал Пашка, — положите на стол. А какова есть судьба моей соседки Алисы? Она скоро вернется сюда?
     
— Алиса уехала к своему другу, археологу Рррр, — сказал Мммм. — Не беспокойтесь, мадам. Неужели вам не хочется заглянуть в коробочку?
     
— Потом, — сказала гордая пилагейская туристка. — Дома погляжу.
     
— Нет-нет. — Мммм подбежал к столику, вскочил на него, открыл коробочку сам. Там лежал синий сверкающий камень.
     
— Нравится?
     
«Чего ждет этот Мммм? Вернее всего, думает, что я должен обрадоваться и вцепиться в камень. Нет, мы тебя обманем». Пашка подошел к столику, небрежно взял камень, покрутил его в руках, потом положил обратно и сказал:
     
— У моей двоюродный папа, хранитель государственной корзинка, есть такой камень тысяча штук.
     
И Пашка отвернулся к окну, словно этот камень его не интересовал.
     
— Вам этот подарок не нравится?
     
— Я буду его дарить стюардессе на лайнер, — ответил Пашка, не оборачиваясь, чтобы Мммм не видел, как он улыбается.
     
Мммм закрыл коробочку, спрыгнул на пол и пошел к двери.
     
Как только дверь за ним закрылась, Пашка тут же бросился к ней и приложил ухо к замочной скважине.
     
— Она не хочет, — услышал он голос Мммм. — Говорит, что у нее таких тысяча.
     
— Я слышал. А ну-ка дай сюда коробочку.
     
— Вы же сами мне ее дали, господин Крыс.
     
— Не возражать!
     
Какая-то возня за дверью, писк, потом голос Крыса:
     
— Так я и знал. Когда успел подменить камень на стекляшку?
     
— Я не подменял. Это само так получилось.
     
— Ах, само! Вот тебе за само! Вот тебе за воровство! А теперь отдавай настоящий сапфир.
     
— Нету… не бейте меня, господин Крыс.
     
— А что у тебя за щекой? У вас у всех защечные карманы есть. Не кусайся! Голову отверчу! Ну вот, а ты говорил.
     
— Я нечаянно.
     
— Правильно, никто не ворует нарочно. Все нечаянно. Когда меня мама в детстве била за воровство, я тоже кричал, что я нечаянно. Подсунул стекло и думаешь, если она знатная дама, то и дура. Ты мне хочешь государственное дело загубить? Заруби на носу, предатель, что мы-то отсюда уйдем, даже если большого корабля не захватим. А если ты останешься, твои земляки спросят, что ты делал при пиратах?
     
— Не губите меня, господин Крыс, клянусь, что это в самом деле нечаянно. Не мог же я подумать, что туристка разбирается в драгоценных камнях.
     
— Глупые в драгоценностях разбираются лучше всех, — сказал Крыс. — А умные книжки читают. Ты это учти на будущее.
     
— А вы, господин Крыс, книжки, конечно, читаете?
     
— Нет, на меня и умники, и дураки работают. Теперь давай, быстро. Мама ждет, как пройдет операция. Стучи в дверь.
     
Мммм боком втиснулся в комнату и замер у порога. Вид у него был встрепанный.
     
«Ну и славно же тебя взгрел твой пиратский друг», — подумал Пашка, а вслух сказал:
     
— Вы научились стучать дверь. Что еще вы мне притащили?
     
— Произошла ошибка, — заговорил Мммм, глядя снизу вверх. — Я нечаянно перепутал коробочки.
     
— Не нужны мне ваши стекляшки, — сказал Пашка.
     
— Это была ошибка, заверяю вас! Виновные уже понесли строгое наказание. Извольте взглянуть на настоящий сапфир.
     
Мммм вспрыгнул на стол и раскрыл коробочку.
     
Конечно, настоящий сапфир сверкал ярче стеклянного. Но большой разницы Пашка не усмотрел.
     
— Оу! — сказал он, осторожно держа камень в пальцах. — Если не ошибаюсь, это хороший сапфир.
     
— Да, разумеется, настоящий сапфир. Очень редкий. Возьмите, а?
     
Пашка задумался, потом закрыл коробочку и сказал:
     
— Нет, у меня такие есть.
     
— Умоляю! Мне не сносить головы!
     
— Кого не сносить?
     
— Моя голова — чик-чик… — И Мммм печально взмахнул лапкой.
     
— Ладно, — сжалился Пашка. — Я беру подарок. Как одолжение, чтобы вам не чик-чик.
     
— Вы любите драгоценности?
     
— О, я коллекционер драгоценностей, — сказал Пашка — Я есть ценитель. Теперь уходи, маленький жулик.
     
Мммм задом попятился к двери, нащупал нижнюю ручку, открыл ее и исчез в коридоре.
     
Пашка сразу приник к двери.
     
— Взяла, — прошипел Мммм.
     
— Я все слышал. Вроде бы клюнуло…
     
— Она собирает драгоценности.
     
— Посторонись, дай-ка я превращусь в кого-нибудь…
     
— Меня потрясает, господин Крыс, — сказал Мммм, — ваше умение превращаться. Как это вам удается?
     
— Это у меня от папы. Большой был негодяй.
     
— А что с ним случилось?
     
— Он как-то решил подшутить над моей мамашей, превратился в цыпленка. Моя мамаша, женщина серьезная, открутила ему головку.
     
— Какая ужасная смерть! Я представляю себе горе вашей уважаемой мамы!
     
— Ничего не представляешь. Она сказала: цыпленку — цыплячья смерть. И пошла на кухню готовить глинтвейн крепостью в сто тридцать градусов. Моя мамаша выпить любит.
     
— Преклоняюсь перед ее железным характером.
     
— Ладно, я пошел. А ты жди здесь.
     
Пашка кинулся к креслу и сделал вид, что дремлет.
     
— Уважаемая госпожа пилагейка, — услышал он голос и открыл глаза. Вот уж не ожидал увидеть добродушного краснощекого мальчишку в коротких штанишках! Да, великий мастер маскировки этот Крыс! Никогда бы не догадался!
     
— Кто вы? — спросил Пашка.
     
— Я — сын местной королевы, — сказал мальчик. — Моя мама узнала, что вы приехали к нам, и ждет вас в гости.
     
— Зачем? — удивился Пашка.
     
— Моя мама коллекционирует драгоценности, и ей очень хотелось познакомиться с настоящей ценительницей. Мамочке скучно, не откажите ей…
     
— Драгоценности! — воскликнул Пашка. — Обожаю драгоценности! Идем к вашей маме.
     
Крыс даже сощурился от радости. Все получилось, как он хотел.
    
    
Глава 11. Пиратская мамаша
     
На этот раз Пашку везли в большой открытой машине, а по сторонам, спереди и сзади ехали на велосипедах черные пираты и время от времени палили из бластеров по окнам домов.
     
На заднем сиденье машины, которую раньше использовали для почетных гостей с других планет, устроились Пашка и Крыс. В ногах у них свернулся Мммм.
     
Кавалькада стрелой пронеслась по улицам, пролетела сквозь парк, засаженный карликовыми деревьями, и замерла перед дворцом. Дворец был трехэтажный, с мраморными колоннами и статуей какого-то брастака в короне перед главным входом.
     
— Здесь раньше жили короли, — сказал Мммм. — Потом открыли музей, а теперь его заняли наши новые господа.
     
— Господа или карантинные врачи? — спросил Пашка.
     
— Карантин — это шутка, — сказал мальчик Крыс.
     
— Не понимаю таких шуток, — удивился Пашка. — Зачем такая шутка?
     
— Потому что мы коллекционеры драгоценностей.
     
Шофер распахнул дверцу, и Пашка, подобрав длинную юбку, чтобы не упасть, торжественно вышел из машины.
     
По сторонам широкой лестницы с очень маленькими ступеньками были навалены груды камней, кирпича, штукатурки со следами росписей, клочья ковров и гобеленов.
     
— Наши господа, — сказал Мммм, — такие крупные, что ради их удобства пришлось вынести из дворца все лишнее.
     
— Правильно, — сказал мальчик Крыс. — Всю музейную требуху выкинули. Народу это не нужно.
     
— Совсем не нужно, — захихикал Мммм, но Пашке показалось, что смех у него невеселый.
     
Войдя во дворец, Пашка понял, что пираты превратили трехэтажный дворец в одноэтажный — сломали перекрытия, перегородки, а заодно и все украшения.
     
«Ну и варвары! — подумал Пашка. — Сколько придется потрудиться реставраторам»!
     
Они миновали первый, когда-то трехэтажный, зал. У следующей двери сидели кружком пираты и резались в карты.
     
— Вы куда? — спросил один из них.
     
— Мы к мамаше, — сказал Крыс.
     
— Что-то я тебя не знаю, младенец, — сказал один из пиратов.
     
— А вот сейчас узнаешь, — ответил Крыс и в одно мгновение превратился в невысокого худого человека с очень белым лицом.
     
— Одну минутку, господин Крыс, — сказал пират и, сунув голову в дверь, сказал: — Мамаша, к тебе сынок с компанией.
     
— Пусть войдет, — послышался нежный голос.
     
Во второй половине дворца ободранные стены были кое-как прикрыты коврами. Посреди зала стояло штурманское кресло, на котором сидела молодая розовощекая женщина в длинном белом платье и в небольшой золотой, в изумрудах, короне.
     
За спиной женщины стояли два черных пирата с алебардами, а перед троном — десятка два брастаков.
     
Когда Крыс и Пашка вошли в зал, брастаки как один обернулись, и их глаза загорелись желтыми и оранжевыми искрами.
     
Увидев Крыса, женщина что-то спросила у него на непонятном языке. Крыс коротко ответил. Желтоглазые брастаки расступились, чтобы не попасть под ноги пирату.
     
Крыс обернулся к Пашке и сказал:
     
— Подойдите к трону. Госпожа мамаша пиратов, королева Брастака и повелительница Серой туманности, готова вас принять.
     
Пашка стоял в нерешительности. Мамаша должна была быть совсем не такой. Какой? Ну, с повязкой через глаз, в красном платке, кожаной куртке, цыганской юбке или кожаных штанах с пистолетами за поясом. Конечно, все это было пустое воображение. Разве в двадцать первом веке пираты такие же, как в шестнадцатом? Пашка сделал шаг вперед. Кланяться, что ли, надо? Кланяться он не мог — ходули не позволяли.
     
— Подходи, мы здесь без церемоний, — сказала мамаша приятным голосом. — Крыс, подай-ка гостье стульчик. А вы, остальные, брысь отсюда!
     
Желтоглазые брастаки опрометью кинулись во все стороны.
     
— Ну вот, — сказала мамаша, — остались только свои. Можно говорить без притворства. Вы не представляете, как мне надоели эти придворные фигли-мигли. Но приходится — политика.
     
— Да, вы есть совершенно правы, — сказал Пашка.
     
Крыс принес два стула, на один сел сам, другой подставил пилагейской туристке.