1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 
Всегда понятную глазам.    

     

         Герольд        

Так этот испитой костяк    

Еще к тому же и остряк?    

Он, как для лепки матерьял,    

Меж пальцев золото размял,    

Катает, комкает, крошит,    

Придал комкам бесстыдный вид    

И тычет всем наперебой.    

Крик, суматоха, женский вой!    

Пред женщинами, не стыдясь,    

Он всячески разводит грязь.    

Нам надо выгнать из дворца    

Безнравственного наглеца.    

И я не помирюсь со злом,    

Пока не пну его жезлом.    

     

         Плутус        

Опасности не видит он.    

Когда безвыходность заставит,    

Он глупости свои оставит.    

Нужда сильнее, чем закон.    

     

         Сумятица и пенье        

В долине с гор бежит рекой    

Без удержу поток людской.    

Великий Пан их божество.    

Ватага чествует его.    

Кто Паном на балу одет,    

Известен только им секрет.    

     

         Плутус        

Мне ведомо, кто вы и он.    

Я в эту тайну посвящен.    

Я все узнал из первых рук    

И вас пущу охотно в круг.    

Удачи смелому почину?    

Кто чуду вверился, тот прав,    

Хоть кинулся бы, как в пучину,    

Возможностей не рассчитав.    

     

         Дикое пенье        

Обманчив неженок убор,    

А мы толпой скатились с гор,    

Закалены и горячи,    

Выносливые силачи.    

     

         Фавны        

Эй, фавны, в пляс,    

Весельчаки!    

В кудрях у вас    

Листва, венки.    

И, прячась в них, торчит легко    

Чуть заостренное ушко.    

Скуластый и курносый вид    

Успехам фавна не вредит.    

Протянет лапу он и, глядь,    

Идет с красивейшей плясать.    

     

         Сатир        

А сзади делает прыжок    

Сатир со всех козлиных ног.    

Он, словно серна, сухопар,    

Проворен, жилист и поджар.    

Он дышит воздухом высот,    

Глядит, как человек живет,    

И презирает быт долин,    

Детей, и женщин, и мужчин.    

Они во тьму погружены,    

А он посмотрит с крутизны    

И видит – мир пред ним открыт    

И весь ему принадлежит.    

     

         Гномы        

Мы, карлики, бежим, толпясь,    

Не парами, а все зараз.    

Забот у гномов – вороха.    

На нас кафтанчики из мха,    

При каждом – лампа горняка    

Величиной со светляка.    

Средь кутерьмы и толчеи    

Хлопочем мы, как муравьи.    

Кто к домовым нас причислял,    

А кто зовет: «хирурги скал».    

Затем, что мы в любви к труду    

Горам пускаем кровь – РУДУ.    

И, правда, сколько горных жил    

За век свой каждый отворил!    

Приветом добрым: «В добрый  час!» –    

Под землю провожают нас,    

И в этом правда есть своя;    

Хорошим людям мы – друзья.    

Но нашим золотом из гор    

Воспользуется сводник, вор,    

Железо наше попадет    

В распоряженье воевод,    

Не мы виной, само собой,    

Что гонят войско на убой.    

Не чуткий к заповедям трем    

Уже бессовестен во всем.    

Тут наша общая беда,    

И вы терпите, господа.    

     

         Великаны        

В долинах Гарца поделом    

Мы дикими людьми слывем    

За силу, наготу и рост,    

За то, что каждый, нравом прост,    

В ручищу взял сосновый ствол    

И бедра листьями оплел.    

Телохранители, каких    

Нет и у римских пап самих.    

     

         Нимфы (хором, окружив великого Пана)        

Вот бог полян,    

Лесных берлог,    

Вселенной бог,    

Великий Пан.    

Мы окружим его кольцом,    

Развеселим и развлечем.    

Он – добрый бог, хотя и строг,    

И любит смех и топот ног.    

Он смотрит ночи напролет    

На голубой небесный свод,    

А днем, когда наперерыв    

Журчат ручьи и он сонлив,    

Все в робости замрет кругом,    

Едва забудется он сном.[133]    

Боится дунуть ветерок,    

И не шелохнется листок.    

В лесной тиши – полдневный зной,    

Травою пахнет и сосной.    

Ступают нимфы, как в чаду,    

И засыпают на ходу.    

Но каждый ужасом объят,    

Чуть голоса его раскат    

В лесу прокатится как гром.    

Все – наутек, и все вверх дном!    

Панический безумный страх    

Находит на людей в боях,    

Храбрейших повергая в прах.    

Почет тому, кто наш оплот    

И столько страху задает.    

     

         Депутация гномов (великому Пану)        

К жилкам золота в граните,    

К залежам железных руд    

Вместо путеводной нити    

Гному дан волшебный прут.    

     

Гном ушел под землю, в гроты,    

В вечный мрак, под корни пня,    

Чтобы ты свои щедроты    

Раздавал при блеске дня.    

     

Мы поблизости открыли    

Новый чудный ключ средь скал,    

Изливающий в обилье    

То, о чем ты не мечтал.    

     

Прояви о нем заботу,    

Овладей им и присвой.    

К пользе мира все, чего ты    

Ни коснулся бы рукой.    

     

         Плутус (к герольду)        

Давай-ка запасемся хладнокровьем.    

Событий мы с тобой не остановим,    

Такой неотвратимый час пришел.    

Произойдет ужаснейшая драма.    

Все будут отрицать ее упрямо,    

А ты ее запишешь в протокол.    

     

         Герольд (дотронувшись до жезла, который  Плутус не выпускает из рук)        

Вот с гномами подходит Пан    

Взглянуть на огненный фонтан.    

Через расселины края    

Взлетает пламени струя    

И, спрятавшись назад в подкоп,    

Выбрасывает новый сноп.    

А Пан, нагнувшись над огнем,    

Беспечно смотрит в водоем.    

Жемчужно пенится каскад,    

И брызги в сторону летят.    

Прижав к краям колодца грудь,    

Пан хочет глубже заглянуть,    

Вдруг, отвязавшись, борода    

У Пана падает туда.    

Кто Пан? является вопрос,    

Раз подбородок без волос.    

Но, поднеся ко рту ладонь,    

Укрывшись, смотрит Пан в огонь.    

Нежданно новая беда:    

Обугленная борода,    

Еще не догорев дотла,    

Летит обратно из жерла    

И рассыпается, упав    

На плечи Пана и рукав.    

Горит венок, горит костюм,    

Ожоги, стоны, крики, шум!    

Сбегаются, чтоб затоптать    

Воспламененной пакли прядь,    

Но все сильней и все дружней    

Змеятся языки огней.    

И маски слепо, наугад    

Рвут платье, мечутся, горят.    

Ужель не ложь, не клевета    

То, что течет из уст в уста?    

Ужели и такую весть    

Нам ночь должна была принесть?    

Да, это правда. Страшный слух    

Всех завтра облетит вокруг.    

Кто думать и поверить мог?    

У императора ожог!    

Он сильно мучится от ран.    

Так, значит, вот кто этот Пан!    

Проклятье тем, кто кучей всей    

В одеждах из сухих ветвей    

Произвели здесь толкотню    

И подвели его к огню.    

О, резвой юности года,    

Где мера шуткам и проказам?    

Могущество, когда, когда    

Соединишь ты с властью разум?    

     

Все в пламени, цветник и сад,    

И лес вдали огнем объят,    

И дом, от лестничных перил    

До стен и кровельных стропил.    

Конец, отрезаны пути,    

И никому нас не спасти.    

Образчик роскоши былой    

К заре рассыплется золой.    

     

         Плутус        

Вас достаточно пугали.    

Пусть покой наступит в зале.    

Посохом ударю в пол,    

Чтобы гул кругом пошел.    

Воздух, принеси нам в дар    

Вольных нив холодный пар.    

Слушайтесь меня, туманы,    

Отзовитесь с океана    

На моей тревоги зов!    

На столбы и перекрытья    

Пеленою расстелите    

Остужающий покров.    

Тучи от речного яра,    

Ливнями излейтесь ниц.    

Это зарево пожара    

Превратите в блеск зарниц.    

Поджигателям бесстыжим    

Мы ответим чернокнижьем.    

     

     Сад для гулянья            

Восход солнца. Император, окруженный  двором. Перед ним на коленях Фауст и Мефистофель, одетые прилично, без  крикливости.                    Фауст        

Прости пожар наш мнимый, государь.    

     

         Император (знаком приказывая им встать)        

Проказничай почаще так, штукарь.    

Я очутился в круге подожженном    

И вдруг почувствовал себя Плутоном.    

Ночь, скалы, по зубцам известняков    

Перебегали змейки огоньков,    

И языками вверх со дна провала    

С чередованьем пламя вылетало,    

Соединяясь у своих высот    

В подобный куполу горящий свод.    

Я видел толпы подданных, рядами    

Протискивавшихся ко мне сквозь пламя    

В проходах меж горящих колоннад    

Был так неузнаваем маскарад,    

Что царством саламандр мне двор  казался,    

А я себе царем их представлялся.    

     

         Мефистофель        

Да, ты их царь. Ты правильно сказал.    

Ты – царь всех элементов и начал    

Ты испытал огня повиновенье.    

Где на море всего сильней волненье,[134]    

Нырни на дно, – стеной отвесных  вод    

Сойдется вкруг тебя водоворот.    

Сквозь столб воды кайма волны  лазурной    

Со дна тебе покажется пурпурной.    

Где ты ни стой, куда ни отходи,    

Все будешь в центре, все посереди.    

Везде дворцы. Где ни поставишь ноги,    

Вслед за тобой потянутся чертоги.    

Пройдешь сквозь стен живую череду    

И все найдешь в движенье, все в ходу.    

Морские дива, словно за стеклом,    

Обступят круг, очерченный жезлом.    

Переползет дракон, хребет сутуля;    

Со смехом ты посмотришь в пасть  акуле.    

Там будет как на танцах толчея,    

Но сдержит всех заветная струя,    

За исключеньем самых милых с виду.    

В твой тайный круг заглянут нереиды,    

Взметет Фетида раковинок пласт    

И новому Пелею руку даст,[135]    

И на Олимпа высь за облаками…    

     

         Император        

Стихией воздуха владейте сами,    

Детей влекут воздушные края.    

     

         Мефистофель        

Но, государь, земля – давно твоя.    

     

         Император        

Своею тысячей одною ночью,    

Пожалуйста, всегда нас так же потчуй.    

Будь, как Шехеразада, плодовит    

И никогда не будешь мной забыт.    

Случайся под рукою постоянно,    

Когда я к вечеру от дел устану.    

     

         Смотритель дворца (торопливо войдя)        

Не чаял я дожить до этой чести:    

Тебя порадовать такою вестью.    

Мой повелитель, это сон, мечта,    

Оплачены, подумай, все счета!    

И я освобожден от верховенства    

Ростовщиков и не боюсь банкротства!    

Я на верху блаженства! Кончен ад,    

Я словно на седьмое небо взят!    

     

         Начальник военных сил (так же поспешно)        

Ландскнехтам дан задаток в счет    

Походов будущих вперед.    

Безмерен радости масштаб    

Солдат, трактирщиков и баб.    

     

         Император        

Как дышат все легко! Какие лица!    

Исчезли складки. Каждый суетится,    

Спеша вбежать другим наперерез.    

     

         Казначей (неожиданно появившись)        

Спроси вот их, вершителей чудес.    

     

         Фауст        

Долг канцлера отчет о том  представить.    

     

         Канцлер (медленно приближаясь)        

Я рад. Ты можешь старика поздравить.    

Вот лист, где бедствий тяжкая пора    

Навек избыта росчерком пера.    

         

(Читает.)            

Объявлено: означенный купон –    

Ценою в тысячу имперских крон.    

Бумаге служат в качестве заклада    

У нас в земле таящиеся клады.    

Едва их только извлекут на свет,    

Оплачен будет золотом билет.    

     

         Император        

Тут жульничество кроется, подлог.    

Кто нашу подпись здесь подделать мог?    

Наказан ли мошенник злополучный?    

     

         Казначей        

Ты подписал билет собственноручно,    

Когда, одетый Паном на балу,    

Остановился с канцлером в углу.    

Мы с ним для нужд общественного блага    

Тебя просили подписать бумагу,    

И эту подпись короля вчера    

Размножили несчетно мастера.    

Чтоб сделать дело доброе мгновенным,    

Мы отпечатали по разным ценам    

Билеты казначейские в дукат,    

А также в десять, тридцать,  пятьдесят.    

Восторг на улицах неописуем,    

И вместе с населеньем мы ликуем.    

При имени твоем уже и так    

Одушевлялся радостью бедняк,    

Теперь, под казначейскою печатью,    

То имя стало знаком благодати.    

     

         Император        

И вместо золота подобный сор    

В уплату примут армия и двор?    

Я поражаюсь, но не протестую.    

     

         Смотритель дворца        

Беглянки разлетелись врассыпную.    

Бумажек не вернуть уж. Первый вал    

Вкатился с улиц в лавочки менял.    

Там разменяли каждую кредитку    

На золото с положенною скидкой.    

И деньги потекли из кошелька    

К виноторговцу, в лавку мясника.    

Полмира запило, и у портного    

Другая половина шьет обновы.    

В трактирах – людно, стук тарелок,  чад,    

Все: «Пьем за императора!» – кричат.    

     

         Мефистофель        

Кто выйдет на прогулку в парк из вас,    

Красавицу заметит у террас.    

Павлиньим веером прикрывши щеку,    

Она на вас в полглаза взглянет сбоку    

И ждет от вас не блесток, не острот,    

Не красных слов, а несколько банкнот.    

Вы носите их в боковом кармане,    

У сердца, как любовное посланье.    

Всегда солдату отягчал кушак    

Запас в него зашитых звонких денег.    

Насколько легче вес таких бумаг!    

В молитвенник засунет их священник.    

Прости, что я в картину широты    

Вношу такие мелкие черты.    

     

         Фауст        

Твоя земля таит без пользы тьму    

Сокровищ, не известных никому.    

Мысль самого высокого полета    

Не может охватить богатств без счета.    

Восторженный мечтатель и фантаст    

Понятья никогда о них не даст,    

Но дальновидный риска не боится    

И в безграничность верит без границы.    

     

         Мефистофель        

С билетами всегда вы налегке,    

Они удобней денег в кошельке.    

Они вас избавляют от поклажи    

При купле ценностей и их продаже.    

Понадобится золото, металл    

Имеется в запасе у менял,    

А нет у них, мы землю ковыряем    

И весь бумажный выпуск покрываем,    

Находку на торгах распродаем    

И погашаем полностью заем.    

Опять мы посрамляем маловера,    

Все хором одобряют нашу меру,    

И с золотым чеканом наравне    

Бумага укрепляется в стране.    

     

         Император        

Благополучьем край обязан вам.    

По мере сил я равным вам воздам.    

Даю вам на храненье наши недра,    

Заведуйте статьею этой щедрой.    

Разметьте на поверхности земли,    

Где надо рыть, где клады залегли,    

Вдвоем казной заведуя, без шума    

Копите государственные суммы,    

Чтобы у нас в гармонии одной    

Слились подземный мир и мир земной.    

     

         Казначей        

Мне очень нравится, что казначею    

Ты в помощь назначаешь чародея.    

         

(Уходит с Фаустом.)                Император        

Я дам подарки всем, кто сообщит,    

На что он этот дар употребит.    

     

         Паж (принимая подарок)        

Я зачащу к знакомым на пирушки.    

     

         Другой паж (так же)        

Цепочку и кольцо куплю подружке.    

     

         Камергер (так же)        

Запью еще сильнее, но с разбором.    

     

         Другой камергер (так же)        

Сыграю в кости с новеньким партнером.    

     

         Титулованный землевладелец (рассудительно)        

Я замок выкуплю из ипотек.    

     

         Другой титулованный (так же)        

Я средства округлю на весь свой век.    

     

         Император        

Я думал вызвать вас на подвиг новый,    

Но, хоть осыпь вас золотым дождем,    

Вы остаетесь прежними во всем    

С неисправимой старою основой.    

     

         Шут (появляясь)        

Тут благ раздача? Дайте мне хоть  грош.    

     

         Император        

Ты снова ожил? Ты его пропьешь.    

     

         Шут        

В листках волшебных ничего не смыслю.    

     

         Император        

Увы, я дураку их и отчислю.    

     

         Шут        

Вот падают еще. Все это мне?