1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 
Эй, расступись! Не вашего разряда    

Явилась в маске новая шарада.    

Увешанная тканями гора    

К нам движется, ввалившись со двора,    

С клыками, с хоботом, под балдахином,    

Загадка, но с ключом к живым  картинам.    

На шее сидя у слона верхом,    

Им правит сверху женщина жезлом.    

Другая, стоя на его хребте,    

Спокойно, властно блещет в высоте.    

Две пленницы шагают по бокам,    

Цепями скованные по рукам.    

Одна, томясь, на волю рвется вон,    

Другая ничего не замечает    

И вольною в душе себя считает.    

Пусть не таят от нас своих имен    

И скажут, что они изображают.    

     

         Боязнь        

Свечи, факелы, лампады    

Точно снятся наяву.    

Я бежать отсюда б рада,    

Только цепи не порву.    

     

Пусть смеются зубоскалы,    

Мне насмешка не страшна.    

Всем, что в жизни угрожало,    

Я сейчас окружена.    

     

Милый друг мне вырыл яму,    

Рядом тоже западня,    

Сзади прячется тот самый;    

Что хотел убить меня.    

     

Прочь от них куда угодно!    

Но повсюду смерть грозит.    

Если б я была свободна,    

Все равно мне путь закрыт.    

     

         Надежда        

Здравствуйте, мои сестрицы!    

Прячете под маской лица?    

Завтра, сняв наряды эти,    

Вы покажетесь пред всеми    

В вашем настоящем свете.    

Верьте, сестры, будет время,    

Без цветных огней, не в маске    

Станет жизнь сама как в сказке.    

Радостная задушевность    

Уподобит труд гулянью,    

Превратив существованье    

В праздничную повседневность.    

То трудясь, то отдыхая,    

То все вместе, то отдельно,    

Разойдемся мы по краю    

Добровольно и бесцельно.    

Все откроют нам объятья,    

Кто бы ни был, все равно.    

Лучшее из вероятии    

Сбыться где-нибудь должно.    

     

         Разумность        

От Надежды и Боязни    

Отступите в глубь прохода.    

Худших нет бичей и казней    

Человеческого рода.    

     

Я слона-гиганта с башней    

Палочкой вожу по залу,    

Но от пагубы всегдашней    

Этих в цепи заковала.    

     

Женщина же на вершине,    

Простирающая крылья,    

Представляет ту богиню,    

Власть которой всюду в силе.    

     

Светлая богиня дела,    

Преодолевая беды,    

Блещет славой без предела,    

И зовут ее Победой.    

     

         Зоило-Терсит[130]        

Постойте, я сейчас вас всех    

Разделаю тут под орех.    

И первой из почтенных дам –    

Победе этой я задам.    

Размер ее орлиных крыл    

Бедняжке голову вскружил.    

Ей кажется, что ей всегда    

Должны сдаваться города.    

Меня до исступленья злит    

Бесстыдство тех, кто знаменит.    

Увижу славу, злость берет,    

Заслуги, подвиги, почет,    

Все, все б перевернул вверх дном,    

Смешав, как в зеркале кривом.    

     

         Герольд        

Ах, вот ты как, паршивый пес?    

Вот я тебя, горбун, жезлом!    

Свернулся, негодяй, клубком.    

Но где ж он? Вместо горбуна    

Лишь куча мокрая одна.    

Она свивается в кольцо    

И превращается в яйцо.    

Но лопается пополам    

Яйцо – и открывает нам    

Внутри пустого пузыря    

Гадюку и нетопыря.    

Ползком гадюка на пустырь,    

За ней на крыльях нетопырь,    

Чтоб узы вновь восстановить.    

Я б не хотел там третьим быть.    

     

         Ропот толпы        

Часть уже пустилась в пляс.    

Я хочу уйти сейчас.    

Духи носятся кругом.    

Нечисть залетает в дом.    

Не задев едва волос,    

Что-то мимо пронеслось.    

Что-то бросилось меж ног.    

Поднялся переполох.    

Сгублен бал. Испорчен пир.    

Это дело тех проныр.    

     

         Герольд        

Я пред каждым маскарадом    

Опытным герольдским взглядом    

Проверяю у портала    

Приглашенных к карнавалу,    

Чтоб негаданно-нежданно    

Не прокрался гость незваный.    

Но в раскрытые окошки    

Залетают эльфы-крошки,    

И рассеять наважденье    

Я бессилен, к сожаленью.    

Если невозможно было    

В горбуне узнать Зоила,    

Что тогда сказать про группу    

У колонного уступа?    

Я бы должен был по чину    

Объяснить вам смысл картины,    

Но, обняв изображенье,    

Сам нуждаюсь в объясненье.    

Что, взаправду, там такое?    

Никого не беспокоя,    

Из передней в залу мчится    

Четвернею колесница.    

Юноша, не глядя, правит,    

Кони никого не давят.    

И туманною картиной,    

Как в волшебном фонаре,    

Звезды движутся в гостиной,    

Утонувшей в серебре.    

Колесница предо мной!    

Расступитесь! Страшно!    

     

         Мальчик-возница[131]        

Стой!    

Скакуны, убавьте прыти!    

Свой полет остановите.    

Верные своей породе,    

Чувствуйте мои поводья!    

Это место всех священней:    

Чтите это помещенье!    

Круг поклонников теснится,    

Обступивши колесницу,    

Веря, что герольд опишет    

То, что видит он и слышит.    

Дай, герольд, в своем разборе    

Объясненье аллегорий.    

     

         Герольд        

Это выше разуменья.    

Опишу лишь впечатленье.    

     

         Мальчик-возница        

Так начни.    

     

         Герольд        

Без дальних слов:    

Молод ты, красив, здоров.    

Зелен ты, пострел, лукавец,    

Но созрел на взгляд красавиц,    

А как вырастешь, вконец    

Будешь горем их сердец.    

     

         Мальчик-возница        

Дальше облик мой черти,    

Ты на правильном пути.    

     

         Герольд        

По молниям в глазах и по сверканью    

Камней в кудрях, сравнимых с тьмой  ночной,    

По ниспадающей небрежно ткани,    

Внизу обшитой красною каймой,    

Ты сам еще ужимкою веселой    

На девушку невинную похож,    

Но скоро к девушкам поступишь в школу    

И жизни азбуку у них пройдешь.    

     

         Мальчик-возница        

Какой, по-твоему, седок    

Так важно смотрит с этих дрог?    

     

         Герольд        

Он кажется царем щедрот,    

И потому восторг законен    

Всех тех, к кому он благосклонен:    

Он им, что может, раздает,    

А сам становится богаче,    

Чем больше жертвует в раздаче.    

     

         Мальчик-возница        

Такого описанья мало.    

Подробней! Это лишь начало.    

     

         Герольд        

Достойного не описать.    

Но круглоликость, полнокровье,    

Но губы, полные здоровья,    

Но показавшаяся прядь    

Из-под роскошного тюрбана,    

Но одеянье, стройность стана!    

А о величье что сказать?    

Я узнаю в нем властелина.    

     

         Мальчик-возница        

Он – Плутус,[132] он – богатства бог    

И прибыл к вам не без причины    

В ваш императорский чертог.    

     

         Герольд        

Скажи, ты сам тут для чего?    

     

         Мальчик-возница        

Я – творчество, я – мотовство,    

Поэт, который достигает    

Высот, когда он расточает    

Все собственное существо.    

Я тоже сказочно богат.    

Чем был бы Плутус без поэтов?    

Я для его балов, банкетов    

Незаменимый, редкий клад.    

     

         Герольд        

Тебе пристало хвастовство,    

Но покажи и мастерство.    

     

         Мальчик-возница        

Где щелкать пальцами я буду,    

Появятся сокровищ груды.    

         

(Пощелкивая пальцами.)            

Вот жемчуг, шею им украсьте,    

Вот гребешки, а вот запястья.    

Вот женский золотой венец,    

А вот вам несколько колец.    

И огоньки куда попало    

Разбрасываю я по залу.    

     

         Герольд        

Толпою кинулись к добыче.    

Посередине, в толкотне,    

Бросает в сотню рук возничий    

Свои подарки, как во сне.    

Но это – плутовские штуки:    

Чуть схватят драгоценность в руки,    

Ее внезапно нет как нет.    

Была браслетка, где браслет?    

Кто думал, что на самом деле    

Владеет ниткой жемчугов,    

Сжимает вместо ожерелья    

Горсть копошащихся жуков:    

Одни с жужжаньем вверх взлетают,    

Другие бабочек хватают.    

Кто ждал несметного добра,    

Трезвеет от мечтаний сразу:    

Все речи мальчика – проказы    

И золото все – мишура.    

     

         Мальчик-возница        

Герольд, ты мастер объявлять,    

Какие темы и предметы    

Изобразил переодетый,    

Но слаб в их сущность проникать.    

Что спорить нам? Без ссор и крика    

Я обращусь к тебе, владыка.    

         

(Повернувшись к Плутусу.)            

Скажи, не мне ль ты поручил    

Четверки этой резвый пыл?    

Бывало, только скажешь: «Двигай!»    

Уже летит моя квадрига.    

И пальму первенства в езде    

Не я ли добывал везде?    

Не я ль бросался в сотни стычек?    

Не за тебя ль я войны вел    

И, счастья твоего добытчик,    

Тебе венок лавровый сплел?    

     

         Плутус        

Все это ясно без того.    

Какие могут быть сомненья?    

Ты – дух от духа моего,    

Моих желаний исполненье.    

И, знаешь, как я ни богат,    

А ты богаче во сто крат,    

И мне венок, тобой сплетенный,    

Дороже золотой короны.    

Что спрашивать? Ответ один:    

Горжусь тобой, любимый сын.    

     

         Мальчик-возница (к толпе)        

Над вами я своей рукой    

Разлил огонь священный мой.    

Он в виде легких диадем    

Над этим вьется и над тем    

И голову за головой    

Венчает вспышкой огневой.    

Но редко-редко где на миг    

Взовьется ярко вверх язык,    

А то, еще не разгорясь,    

Мигнет и гаснет в тот же час.    

     

         Бабья болтовня        

Все – ложь – четверка и рыдван,    

Возница – главный шарлатан.    

А позади него другой,    

Петрушка с высохшей ногой.    

Моща! Щипи его иль нет,    

И не почувствует, скелет.    

     

         Тощий        

Подальше, подлое бабье!    

Вы – наказание мое.    

Я звался Скупостью, пока    

Жена стояла у горшка.    

Хозяйство множилось в те дни;    

Все в дом, а из дому – ни-ни!    

Ужель не доблесть, а порок,    

Что я копил, что я берег?    

Но с женщинами перемена:    

Копить теперь несовременно.    

Теперь у баб, как у банкротов,    

Желаний больше, чем расчетов,    

И муж, влезающий в долги,    

На положении слуги.    

Что сбережет жена, припрятав, –    

Все для любовников и сватов.    

Забыта честь, потерян стыд,    

С утра до ночи дом открыт.    

Я скряга сам, и я за скряг,    

Я за мужчин, я бабам враг.    

     

         Атаманша        

Все враки, враки, что ни скажет.    

С драконами водись, дракон!    

Мужей нам только взбудоражит,    

Чтоб в гроб вогнали бедных жен.    

     

         Женщины в толпе        

Воронье пугало! Клюка!    

Паяц! Калека изможденный!    

Не бойтесь ничего. Драконы    

Из деревяшки и картона.    

Лупи их! Дай им тумака!    

     

         Герольд        

Молчать! К порядку! Я сумею    

Жезлом… но уж не нужен он:    

Ворочая драконьей шеей,    

Ползут чудовищные змеи,    

Взяв крыльями большой разгон.    

Огнем из пасти пышут звери,    

Все кинулись в смятенье к двери,    

Зал пуст, порядок водворен.    

     

         Плутус сходит с колесницы.        

Бог Плутус мановеньем рук    

Велит драконам снять сундук    

И Тощего зовет спуститься    

Движеньем царственной десницы.    

Все сделано. Нельзя понять,    

Как быстро сняли эту кладь.    

     

         Плутус (вознице)        

Теперь избавлен ты от груза.    

Лети на волю, без обузы.    

Круг помыслов твоих не тут,    

Средь давки масок и причуд,    

Но там, где, в ясности, один    

Ты друг себе и господин.    

Там, в одиночестве, свой край    

Добра и красоты создай.    

     

         Мальчик-возница        

В том царстве, как посол твой  полномочный,    

Я буду выражать твой мир заочно.    

Ведь мы сродни. Где ты, там полнота,    

Где я, там счастья высшая черта.    

Что людям предпочесть? Тебя, обилье,    

Или меня, воображенья крылья?    

Те, что с тобой, не ведают труда,    

Те, что со мною, заняты всегда.    

Мне скрытничество ни к чему не  служит:    

Дохну – меня дыханье обнаружит.    

Прощай! Ты волю мне даешь. Я рад.    

Но лишь шепни, и я примчусь назад.    

         

(Удаляется так же, как появился.)                Плутус        

Теперь пора с сокровищ снять запоры.    

Взмахнем жезлом и в руки их получим.    

Сундук открылся. Медные амфоры    

Полны до края золотом текучим.    

Короны, цепи, кольца и булавки    

Текут и тают, раскалясь от плавки.    

     

         Беспорядочные крики толпы        

Смотрите, золота струя    

Перетечет через края!    

Сосуды плавятся, и вслед    

Рулоны золотых монет.    

Дукатов новеньких игра,    

Как из монетного двора.    

Пустите! Денег сколько! Страсть!    

Неужто дать им так пропасть?    

Вот деньги, на полу лежат,    

Возьми, и будешь ты богат,    

А лучше сзади подойдем    

И завладеем сундуком.    

     

         Герольд        

Вот дурачье! Какой сундук?    

Ведь это – маскарадный трюк.    

Тут в шутку все, а вы всерьез.    

Так вам и дали денег воз!    

Для вас не то что медный грош,    

Вид фишки чересчур хорош!    

Вам разве видимость понять?    

Вам все бы пальцами хватать.    

Среди примет, поверий, грез    

Давно ль у вас на правду спрос?    

Одетый Плутусом, скорей    

Брюзгливых скопище рассей.    

     

         Плутус        

Опять твой жезл мне будет впрок,    

Дай мне его на малый срок.    

Я кончик в пламя окунул.    

Кричите, маски, караул!    

Вот наконечника металл    

Уже накаливаться стал.    

Я здесь стою средь вас в кругу,    

Не подходите, обожгу!    

     

         Крики и давка        

Живьем сгорим и пропадем!    

Спасайся все! Бегом, бегом!    

Куда, куда! Назад, назад!    

Уж искры мне в лицо летят.    

Рубашку посох мне прожег.    

Назад! Отхлынь, людской поток!    

О, если б крылья я имел,    

Скорей подальше б улетел!    

     

         Плутус        

Все в сторону оттеснены    

И, вижу, не обожжены.    

Толпы наплыв    

Остановив,    

Я место, чтоб сдержать орду,    

Незримым кругом обведу.    

     

         Герольд        

Спасибо. Мы б могли пропасть.    

Ты разум выказал и власть.    

     

         Плутус        

Хвалиться рано. Погоди.    

Волнений много впереди.    

     

         Скряга        

На всех отсюда брошу взгляд.    

Живой стеною стали лица,    

Где что урвать, чем  поживиться, –    

Суются дамы в первый ряд.    

Ведь я еще не сдан в архив,    

И в женщинах еще разборчив,    

И, рожу надлежаще скорчив,    

Бываю весел и игрив.    

Однако как шумит народ!    

Среди такого многолюдства    

Болтать друг с другом –  безрассудство.    

Пущу телодвиженья в ход.    

И если не помогут жесты,    

Я слиткам золота, как тесту,    

Любую видимость придам,