1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 
     

     

Нет, даже не тогда, когда, стопой воздушной    

Спеша навстречу мне, улыбку ты даришь,    

И, заглянув в глаза, мечте моей послушной    

4  О беззаветности надежды говоришь,    

     

Нет, чтобы счастию нежданному отдаться,    

Чтобы исчезнуть в нем, спускаяся до дна,    

Мне нужно одному с душой своей остаться,    

8  Молчанье нужно мне кругом и  тишина.    

     

Тут сердца говорит мне каждое биенье    

Про все, чем радостной обязан я судьбе,    

А тихая слеза блаженства и томленья,    

12  Скатясь жемчужиной, напомнит  о тебе.    

     

275    

19 февраля 1891     

 XVI    

     

     

Я слышу — и судьбе я покоряюсь грозной;    

Давно я сам себе сказал: не прекословь!    

Но перед жертвою покорною и слезной    

4  Зачем же замолчать совсем должна  любовь?    

     

Пусть радость хоть на миг не слышит порицанья!    

Пусть завтра — строгий чин, все тот же,  как вчера;    

Но ныне — страсть в глазах и долгие лобзанья,    

8  И пламенных надежд отважная  игра!    

     

276    

21 февраля 1891     

     

XVII    

     

     

Кляните нас! Нам дорога свобода,    

И буйствует не разум в нас, а кровь;    

В нас вопиет всесильная природа,    

4  И прославлять мы будем век любовь.    

     

В пример себе певцов весенних ставим:    

Какой восторг — так говорить уметь!    

Как мы живем, так мы поем и славим,    

8  И так живем, что нам нельзя  не петь.    

     

277    

2 марта 1891     

     

XVIII    

     

     

Мы встретились вновь после долгой разлуки,    

Очнувшись от тяжкой зимы;    

Мы жали друг другу холодные руки    

4  И плакали, плакали мы.    

     

Но в крепких незримых оковах сумели    

Держать нас людские умы;    

Как часто в глаза мы друг другу глядели    

8  И плакали, плакали мы!    

     

Но вот засветилось над черною тучей    

И глянуло солнце из тьмы;    

Весна, — мы сидели под ивой плакучей    

12  И плакали, плакали мы.    

     

278    

30 марта 1891     

 XIX    

     

     

Люби меня! Как только твой покорный    

Я встречу взор,    

У ног твоих раскину я узорный    

4  Живой ковер.    

     

Окрылены неведомым стремленьем,    

Над всем земным,    

В каком огне, с каким самозабвеньем,    

8  Мы полетим!    

     

И, просияв в лазури сновиденья,    

Предстанешь ты —     

Царить навек в дыханье песнопенья    

12  И красоты.    

     

279    

13 апреля 1891     

     

XX    

     

     

За горами, песками, морями —     

Вечный край благовонных цветов,    

Где, овеяны яркими снами,    

4  Дремлют розы, не зная снегов    

     

Но красы истомленной молчанье    

Там на все налагает печать,    

И палящего солнца лобзанье    

8  Призывает не петь, а дышать.    

     

Восприяв опьянения долю    

Задремавших лесов и полей,    

Где же вырваться птичке на волю    

12  С затаенною песнью своей?    

     

И сюда я, где сумрак короче,    

Где заря любит зорю будить,    

В холодок нашей северной ночи    

16  Прилетаю я петь и любить.    

     

280    

Середина апреля 1891.     

Москва     

     

XXI Марианне Федоровне Ванлярской    

     

     при получении визитной карточки с летящими ласточками    

     

Мечтам покорствуя отважным,    

Несусь душой навстречу к ним    

и Вашим ласточкам бумажным    

4  Не меньше рад я, чем живым.    

     

Они безмолвны, не мелькают    

Крылом проворным, но оне,    

Подобно Вам, напоминают    

8  Красой воздушной о весне.    

     

281    

23 апреля 1891     

 XXII    

     

     

Роящимся мечтам лететь дав волю    

К твоим стопам    

Тебя никак смущать я не дозволю    

4  Любви словам.    

     

Я знаю, мы из разных поколений    

С тобой пришли,    

Несходных слов и разных откровений    

8  Мы принесли.    

     

Перед тобой во храмине сердечной    

Я затворюсь    

И юности, ласкающей и вечной,    

12  В ней помолюсь.    

     

282    

14 мая 1891     

     

XXIII    

     

     

Я говорю, что я люблю с тобою встречи    

За голос ласковый, за нежный цвет ланит,    

За блеск твоих кудрей, спадающих на плечи,    

4  За свет, что в глубине очей  твоих горит.    

     

О, это все — цветы, букашки и каменья,    

Каких ребенок рад набрать со всех сторон    

Любимой матери в те сладкие мгновенья,    

8  Когда ей заглянуть в глаза так  счастлив он!    

     

283    

29 мая 1891     

     

XXIV Фонтан    

     

     

Ночь и я, мы оба дышим,    

Цветом липы воздух пьян,    

И, безмолвные, мы слышим,    

Что, струей своей колышим,    

5  Напевает нам фонтан.    

     

Я, — и кровь, и мысль, и тело, —     

Мы — послушные рабы:    

До известного предела    

Все возносимся мы смело    

10  Под давлением судьбы.    

     

Мысль несется, сердце бьется,    

Мгле мерцаньем не помочь;    

К сердцу кровь опять вернется,    

В водоем мой луч прольется,    

15  И заря потушит ночь.    

     

284    

7 июня 1891     

 XXV На смерть Бражникова    

     

     

Взвод, вперед, справа по три, не плачь!    

Марш могильный играй, штаб-трубач!    

Словно ясная тучка зарей,    

4  Ты погаснул, собрат молодой!    

Как печаль нам утешить свою,    

Что ты с нами не будешь в строю?    

Гребень каски на гробе ведь наш,    

8  Где с ножнами скрестился палаш.    

Лишь тебя нам с пути не вернуть!    

Не вздохнет молодецкая грудь,    

И рука, цепенея, как лед,    

12  На прощанье ничьей не пожмет.    

Но, безмолвный красавец, в гробу    

Ты дрожащую слышишь трубу,    

и тебе и в земле не забыть,    

16  Как тебя мы привыкли любить.    

Взвод, вперед, справа по три, не плачь!    

Марш могильный играй, штаб-трубач!    

     

285    

2 июня 1845     

     

XXVI    

     

     

Давно в любви отрады мало:    

Без отзыва вздохи, без радости слезы;    

Что было сладко, — горько стало,    

4  Осыпались розы, рассеялись грезы.    

     

Оставь меня, смешай с толпою!    

Но ты отвернулась, а сетуешь, видно,    

И все еще больна ты мною…    

8  О, как же мне тяжко и как мне  обидно!    

     

286    

24 июня 1891     

     

XXVII Королеве эллинов Ольге  Константиновне    

     

     11 июля 1891    

     

Когда-то Ольга душу живу    

У греков в вере обрела    

И райский кедр и божью ниву    

4  На север с юга привлекла.    

     

И вот прошло тысячелетье,    

И над полуночной страной    

Склонилось древа жизни ветье    

8  Неувядающей весной.    

     

Среди духовного посева,    

В веках созревшего опять,    

Несет нам Ольга-королева    

12  Красу и божью благодать.    

     

Полней семья ее родная,    

И снова восхищает взор    

И Ольга, царственно благая,    

16  И вестник счастья Христофор.    

     

287    

 XXVIII    

     

     

О, как волнуюся я мыслию больною,    

Что в миг, когда закат так девственно  хорош,    

Здесь на балконе ты, лицом перед зарею,    

4  Восторга моего, быть может,  не поймешь!    

     

Внизу — померкший сад уснул. Лишь тополь  дальний    

Все грезит в вышине и ставит лист ребром,    

И зыблет, уловя денницы блеск прощальный,    

8  И чистым золотом и мелким серебром.    

     

И верить хочется, что все, что так прекрасно,    

Так тихо властвует в прозрачный этот миг,    

По небу и душе проходит не напрасно,    

12  Как оправдание стремлений роковых.    

     

288    

18 августа 1891     

     

XXIX Петру Ильичу Чайковскому    

     

     

Тому не лестны наши оды,    

Наш стих родной,    

Кому гремели антиподы    

4  Такой хвалой!    

     

Но, потрясенный весь струнами    

Его цевниц,    

Восторг не может и меж нами    

8  Терпеть границ.    

     

Так пусть надолго музы наши    

Хранят певца,    

И он кипит, как пена в чаше    

12  И в нас сердца!    

     

289    

18 августа 1891     

     

XXX    

     

В. к. Константину Константиновичу    

     

     

Не сетуй, будто бы увяла    

Мечта, встречавшая зарю,    

И что давно не призывала    

4  Тебя богиня к алтарю!    

     

И сам ты — храм любвеобильный,    

И усладительной волной    

В него влетает зов всесильный,    

8  Колебля свод его живой.    

     

Пускай чредой неутомимой    

Теснятся трудовые дни,    

Но помним мы, что там, незримый,    

12  Орган безмолвствует в тени.    

     

Когда затихнут на мгновенье    

И блеск, и шум, тогда лови    

И мир души, и вдохновенье,    

16  И нам запой слова любви!    

     

290    

24 августа 1891     

 XXXI    

     

     

Опять осенний блеск денницы    

Дрожит обманчивым огнем,    

И уговор заводят птицы    

4  Умчаться стаей за теплом.    

     

И болью сладостно-суровой    

Так радо сердце вновь заныть;    

И в ночь краснеет лист кленовый,    

8  Что, жизнь любя, не в силах  жить.    

     

291    

7 сентября 1891     

     

XXXII Месяц и роза    

     

     

Он    

     

Встал я рано над горой,    

Чтоб расцвет увидеть твой,    

И гляжу с мольбой всю ночь.    

Ты молчишь, не гонишь прочь,    

5  Но навстречу мне твой куст    

Не вскрывает алых уст.    

     

Она    

     

Не сравнится вздох ничей    

С чистотой твоих лучей!    

Но не им будить меня:    

10  Жду — лобзаний жарких дня,    

Жду — венчанного царя;    

Для него таит заря    

Благовонные красы    

Под алмазами росы.    

     

292    

25 сентября 1891     

     

XXXIII На погребение в.  к. Александры Георгиевны    

     

     18 сентября 1891    

     

Там, где на красные ступени    

У гроба, где стоите Вы,    

Склонялись царские колени    

4  И венценосные главы,    

     

Немеет скорбь, сгорают слезы,    

Когда, как жертва убрана.    

Нежней и чище вешней розы, —     

8  Сама безмолвствует она.    

     

Лишь миг цвела она меж нами    

С улыбкой счастия в тиши,    

Чтоб восприяли мы сердцами    

12  Весь аромат ее души.    

     

Нам не поведал ангел света    

Зачем, когда переносил    

К нам райский цвет он в час расцвета,    

16  Его он в бездну уронил.    

     

Иль, полным благодатной силы    

Цветку расцвесть в руке творца,    

Чтобы скорбящих у могилы    

20  Родные врачевать сердца?..    

     

293    

 XXXIV    

     

     

Ель рукавом мне тропинку завесила.    

Ветер. В лесу одному    

Шумно, и жутко, и грустно, и весело.    

4  Я ничего не пойму.    

     

Ветер. Кругом все гудет и колышется,    

Листья кружатся у ног.    

Чу! Там, в дали, неожиданно слышится    

8  Тонко взывающий рог.    

     

Сладостен зов мне глашатая медного!    

Мертвые что мне листы!    

Кажется, издали странника бедного    

12  Нежно приветствуешь ты.    

     

294    

4 ноября 1891     

     

XXXV Почему    

     

     

Почему, как сидишь озаренной.    

Над работой пробор наклоня,    

Мне сдается, что круг благовонный    

4  Все к тебе приближает меня?    

     

Почему светлой речи значенья    

Я с таким затрудненьем ищу?    

Почему и простые реченья    

8  Словно томную тайну шепчу?    

     

Почему как горячее жало    

Чуть заметно впивается в грудь?    

Почему мне так воздуха мало,    

12  Что хотел бы глубоко вздохнуть?    

     

295    

3 декабря 1891     

     

XL На серебряную свадьбу  Екатерины Петровны Щукиной    

     

     4 февраля 1874 года    

     

Ты говоришь: день свадьбы, день чудесный,    

День торжества и праздничных одежд!    

Тебе тот путь не страшен неизвестный,    

4  Где столько гибнет радужных  надежд.    

     

Все взоры — к ней, когда, стыдом пылая,    

Под дымкою, в цветах и под венком    

Стоит она, невеста молодая,    

8  Пред алтарем с избранным женихом.    

     

Стоит она и радостна и сира.    

Но он клялся, он сердцем увлечен!    

Поймет ли мир все скрытое от мира    

12  Весь подвиг долга и любви?  А он?    

     

Он понял все, чем сердце человека    

Гордится втайне. Дайте мне фиал!    

Воочию промчалась четверть века,    

16  И свадьбы день серебряной настал.    

     

И близкий — здесь, и тот — перед родною,    

Кого судьба умчала далеко;    

У всех в глазах признательной слезою    

20  Родимое сказалось молоко.    

     

Судьба всего послала полной чашей.    

Чего желать? Чего искать душой? —     

Дай бог с четой серебряною нашей    

24  Нам праздновать день свадьбы  золотой!    

     

296    

 ***    

     

     

Du sagst: ein  schoner Tag mit Pomp und 8egen,    

Der Hochzeits Tag,  voll Freude und Genuss!    

Es bangt der nicht  vor jenen dunklen Wegen,    

4  Wo manche lichte Hoffnung schwinden muss.    

     

Die Augen aller sind  ihr zugewendet,    

Wenn mit dem  8chleier sich ihr Kranz vereint,    

Und sie, errothend  und vom Gluck geblendet,    

8  Als junge Braut vor dem Altar erscheint.    

     

Da steht sie  schwebend zwischen Freud und 8orgen.    

Doch er? Er schwor!  Er, ihrer Zukunft Wehr!    

Kennt wohl die Welt,  was vor der Welt verborgen?    

12  Den Kampf der Liebe und der Pflicht? Und or?    

     

Er hat erkannt, was  jeder Mensch bewundert,    

Was jeder schatzt.  Trinkt auf ihr Wohl und Gluck!    

Verflossen ist ein  Viertel vom Jahrhundert,