1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 
пошел по ней.
На некотором
расстоянии
от края дороги
стоял храм
Ганапати, и я
вошел в него».

Этот
случай весьма
характерен
для Шри Бхагавана.
И особенность
состоит в том,
что несчастье
или пре­данность
кого-либо из
его людей должны
были в даль­нейшем
вызвать непроизвольный
отклик и вмешатель­ство
в форме, которая
только и могла
быть названа
сверхъестественной.
Другая характерная
особенность
такова, что Шри
Бхагаван, обладая
всеми бо­жественными
силами, совершенно
не интересовался
использованием
сил более тонких,
чем физический
мир,
и, когда подобные
вещи случались
в ответ на мольбу
преданного,
он мог сказать
с простодушием
ребенка: «Я
полагаю, что
такое делают
Сиддхи».

И
как раз этого
равнодушия
Ганапати Шастри
ока­зывался
не в состоянии
достичь. Он
как-то спросил:
«Является ли
поиск источника
„я”-мысли достаточным
для достижения
всех моих целей
или необходима
еще мантрадхьяна
(повторение
священных
формул)?» Всегда
одно и то же:
его цели, его
стремления,
воз­рождение
страны, оживление
религии.

Шри
Бхагаван ответил
коротко: «Первого
будет до­статочно».
А когда Шастри
продолжал
говорить о
своих
целях и идеалах,
он добавил:
«Будет лучше,
если вы бросите
всю ношу на
Господа. Он
вынесет все
бремя, а вы
будете свободны
от него. Господь
сделает свою
часть».

В
1917 году Ганапати
Шастри и другие
почитатели
задали
ряд вопросов
Шри Бхагавану,
ответы на которые
составили книгу
под названием
Шри
Рамана Гита
— более
ученую и теоретическую,
чем большинство
по­добных книг
*.
Характерно,
что в одном из
своих воп­росов
Ганапати Шастри
спросил: «Если
кто-то, как это
бывает, достиг
джняны
(Само-реализации)
в ходе по­иска
некоторых
особых сил, то
будут ли его
первона­чальные
желания исполнены?»
И нигде быстрый
и тон­кий юмор
Шри Бхагавана
не иллюстрируется
лучше, чем ответом,
который он дал:
«Если йогин,
хотя и на­чавший
йогу ради исполнения
своих желаний,
добыл между
тем Знание, то
бурной радости
не будет, даже
хотя его желания
тоже осуществились».

Около
1934 года Ганапати
Шастри с группой
своих последователей
обосновался
в деревне Нимпура
близ Карагпура
и до смерти,
двумя годами
позднее, полно­стью
посвятил себя
тапасу
(аскёзе).
После смерти
Га­напати
Шри Бхагавана
как-то спросили,
мог ли Шастри
достичь Реализации
в этой жизни,
и Махарши ответил:
«Как он мог?
Его санкальпы
(внутренние
склонности)
были слишком
сильны».
Ф.
X.
Хэмфри

Первый
западный почитатель
Шри Бхагавана
уже занимался
оккультизмом,
до того как
прибыл в Индию
в
1911 году. Ему было
только 21, и он
стал работать
в
полицейской
службе Веллора.
Хэмфри нанял
учителя,
некоего
Нарасимхайю,
чтобы тот учил
его телугу, и
на
первом же уроке
попросил достать
книгу на ан­глийском
языке по индийской
астрологии.
Со стороны
белого господина
это было странным
требованием,
но Нарасимхайя
уступил просьбе
и взял ему книгу
в биб­лиотеке.
На следующий
день Хэмфри
задал еще более
удивляющий
вопрос: «Не
знаете ли Вы
здесь какого-нибудь
махатму?»

Нарасимхайя
коротко ответил,
что не знает.
Од­нако это
не спасло его
от дальнейшего
замешатель­ства,
так
как на следующий
день Хэмфри
сказал: «Вы
вчера говорили
мне, что не знаете
никакого махатму?
Пусть
так, но сегодня
утром, как раз
перед пробуж­дением,
я видел вашего
Гуру. Он сидел
рядом, что-то
произнес, однако
я не понял».

Так как
Нарасимхайя
все еще выглядел
неубежден­ным,
Хэмфри продолжал:
«Первым человеком
из Вел­лора,
которого я
встретил в
Бомбее, были
Вы». На­расимхайя
начал протестовать:
ведь он никогда
не был в Бомбее.
Тогда Хэмфри
объяснил, что
сразу по при­бытии
в Бомбей его,
страдающего
от сильной
лихо­радки,
положили в
госпиталь. Для
того чтобы
получить некоторое
облегчение
от страдания,
он мысленно
от­правился
в Веллор, куда
должен был
приехать немед­ленно
после высадки,
если бы не болезнь.
Он пропу­тешествовал
в Веллор в астральном
теле и там увидел
Нарасимхайю.

Нарасимхайя
просто ответил,
что ничего не
знает об астральном
теле или каком-либо
ином, кроме
фи­зического.
Однако на следующий
день для проверки
правдивости
сна он, прежде
чем уйти на
урок к другому
офицеру полиции,
оставил на
столе Хэмфри
пачку фо­тографий.
Тот просмотрел
их и сразу выбрал
снимок Ганапати
Шастри. «Здесь!
— воскликнул
он, когда учи­тель
вернулся. — Это
ваш Гуру».

Нарасимхайя
признал, что
так оно и есть.
После этого
Хэмфри снова
заболел и должен
был отправиться
в Оотакамунд
для восстановления
сил. Прошло
не­сколько
месяцев, прежде
чем он вернулся
в Веллор. При
этом он снова
удивил Нарасимхайю:
на этот раз
зарисовкой
горной пещеры,
увиденной во
сне, с ручьем,
бегущим перед
ней, и Мудрецом,
стоящим у входа.
Это могла быть
только Вирупакша.
Нарасимхайя
тотчас же рассказал
ему о Шри Бхагаване.
Хэмфри познакомили
с Ганапати
Шастри, в нем
зародилось
большое ува­жение
к Махарши, и в
том же месяце,
в ноябре 1911 года,
все трое предприняли
визит в Тируваннамалай.

Первое
впечатление
Хэмфри о необычайной
Ти­шине Шри
Бхагавана уже
цитировалось
в главе 6. В том
же письме, из
которого был
взят отрывок,
он также писал:

«Наиболее
трогательным
было зрелище
множества
крошечных детей
вплоть до семилетнего
возраста,
под­нимающихся
на гору по
собственному
желанию, чтобы
прийти и сидеть
около Махарши,
хотя он мог не
ска­зать ни
слова и даже
не смотреть
на них целыми
дня­ми.
Они не играли,
а просто сидели
спокойно, в
пол­ной удовлетворенности».

Подобно
Ганапати Шастри,
Хэмфри стремился
по­мочь миру.

Хэмфри:
Учитель, могу
ли я помочь
миру?

Бхагаван:
Помогите себе,
и вы поможете
миру.

X:
Я хочу помочь
миру. Разве я
не могу быть
поле­зным?

Б: Да, помогая
себе, вы помогаете
миру. Вы находитесь
в мире, вы есть
мир. Ни вы не
отличаетесь
от мира, ни мир
не отличается
от вас.

X:
(после паузы).
Учитель, могу
ли я совершать
чудеса, как
раньше делали
Иисус и Шри
Кришна?

Б: Разве
кто-либо из
них, делая чудеса,
чувствовал,
что это он совершает
чудо?

X:
Нет, Учитель.

Это было
незадолго перед
тем, как Хэмфри
по­вторил свое
посещение.

«Я поехал
на мотоцикле
и поднялся к
пещере. Мудрец
улыбнулся,
когда увидел
меня, но нисколь­ко
не удивился.
Мы вошли внутрь
и прежде чем
сели, он задал
мне вопрос о
том, что мог
знать только
я.

Очевидно,
он постиг меня
в тот момент,
когда увидел.
Каждый приходящий
к нему был открытой
книгой, и единственного
взгляда было
достаточно,
чтобы он открыл
ее содержание.

„Вы
еще не ели, —
сказал Махарши,
— и голо­дны”.
Я признался,
что голоден,
и он сразу позвал
челу
(ученика)
принести мне
пищу — рис, гхи,
фрукты
и т. п., поедаемую
с помощью пальцев,
так как индусы
не употребляют
ложек. Хотя я
имел практику
еды таким способом,
мне не хватало
проворства.
Поэтому он дал
мне ложку в
виде кокосового
ореха, улыбаясь
и беседуя время
от времени. Ты
не можешь представить
себе ничего
более прекрасного,
чем его улыбка.
Я пил молоко
кокосового
ореха, беловатое,
напоминающее
ко­ровье, и очень
вкусное, в которое
он сам добавил
несколько
крупинок сахара.

Когда
я закончил еду,
то был еще голоден,
и он, зная
это, приказал
принести добавку.
Махарши знал
всё, и когда
другие понуждали
меня, уже сы­того,
съесть фрукт,
он сразу останавливал
их.

Я
должен был
извиниться
за свою манеру
питья, но он
сказал только:
„Не беспокойтесь”.
Индусы
очень щепетильны
в этом. Они никогда
не пьют
жидкость маленькими
глотками и не
касаются сосуда
губами, а выливают
жидкость пря­мо
в рот. Таким
образом многие
могут пить из
одной и той же
чашки без боязни
заразиться.

Пока
я ел, он рассказывал
о моем прошлом
другим и очень
точно. Но он
видел меня до
этого лишь
однажды, а потом
— сотни и сотни
других людей.
Он просто включил,
как это бывает,
яс­новидение,
точно так же,
как мы обычно
обра­щаемся
к энциклопедии.
Я сидел около
трех часов,
слушая его
учение.

Позднее
я захотел пить,
так как ехал
сюда в сильную
жару, но не высказал
этого. Однако
Ма­харши
узнал и попросил
челу
принести
мне ка­кого-нибудь
освежающего
напитка.

Наконец
настало время
уйти, я поклонился,
как мы обычно
делали, и пошел
к выходу из
пещеры, чтобы
надеть обувь.
Он тоже подошел
к выходу и сказал,
что я опять
могу прийти
видеть его.

Удивительно,
какое изменение
производит
в человеке
пребывание
в его Присутствии!»

Нет
сомнения в том,
что сидевший
перед Шри Бха­гаваном
был для него
открытой книгой.
Тем не менее
Хэмфри наверняка
ошибался, говоря
о ясновидении.
Хотя Шри Бхагаван
видел людей
насквозь, чтобы
по­могать и
руководить
ими, он не использовал
каких-либо
сверхъестественных
сил на человеческом
уровне. Его
память на лица
была такой же
феноменальной,
как и
на книги. Из
тысяч приходивших
Махарши ни­когда
не забывал
преданного,
который хоть
раз по­сетил
его, и узнавал
человека, даже
если тот возвра­щался
годы спустя.
Он помнил историю
жизни каж­дого
почитателя,
а Нарасимхайя
должен был
рассказать
ему о Хэмфри.
Он выказывал
крайнюю ос­торожность,
когда лучше
всего было не
говорить о
ка­ком-либо
вопросе, но
обычно имел
простоту и
бес­хитростность
ребенка и, словно
ребенок, мог
сказать о ком-нибудь
прямо ему в
лицо, совершенно
без стес­нения
и не вызывая
замешательства.
Что касается
еды и
питья, то Шри
Бхагаван был
не только внимателен
к другим,
но невероятно
наблюдателен
и следил, будет
ли гость удовлетворен.

Чудотворные
силы сами начали
проявляться
в Хэм­фри,
но Шри Бхагаван
предостерегал
его не потвор­ствовать
им, и тот оказался
достаточно
сильным, что­бы
сопротивляться
искушению.
Действительно,
под влиянием
Шри Бхагавана
он вскоре утратил
весь свой интерес
к оккультизму.

Кроме
того, Хэмфри
перерос заблуждение,
почти универсальное
для Запада и
все более обычное
на со­временном
Востоке, что
помочь человечеству
можно только
внешней активностью.
Ему было сказано,
что, помогая
себе, человек
помогает миру.
Этот афоризм,
который школа
laissez
faire
*
ошибочно
считает исти­ной
в экономическом
смысле, на самом
деле истинен
и духовно,
поскольку в
духовном плане
богатство
че­ловека
не уменьшает,
но увеличивает
богатство
других.
Точно как Хэмфри
видел Шри Бхагавана
во время пер­вой
встречи словно
«неподвижное
тело, из которого
необычайно
лучится Бог»,
так и каждый,
согласно своей
способности,
есть передающая
станция невиди­мых
влияний. В состоянии
гармонии и
свободы от
эго­изма всякий
человек неизбежно
и непроизвольно
ис­пускает
гармонию, проявляет
он внешнюю
активность
или
нет, а когда
его собственная
природа беспокойна
и эго
сильно, излучается
дисгармония,
хотя внешне
че­ловек может
в это время
совершать
богослужение.

Несмотря
на то что Хэмфри
никогда не жил
со Шри Бхагаваном,
а только посетил
несколько раз,
он впитал его
наставления
и получил его
Милость. Пись­мо,
посланное им
другу в Англию,
было опубликовано
позднее в
«Международной
психологической
газете» и осталось
превосходным
представлением
Учения.

«Учитель
— человек, который
медитирует
един­ственно
на Боге, он швырнул
свою личность
це­ликом в море
Бога, утопил
и забыл ее там,
став лишь
инструментом
Бога, и когда
его рот откры­вается,
то говорит
слова Бога без
усилия или
пред­намеренности,
и когда он поднимает
руку, Бог вновь
течет сквозь
нее, творя чудо.

Не
думайте слишком
много о физическом
фе­номене и
подобных тому
вещах. Их число
— ле­гион, и как
только вера
в физическое
явление ут­вердится
в сердце искателя,
такие феномены
сде­лают свою
работу. Ясновидение,
яснослышание
и подобное им
не имеют ценности,
когда значитель­но
большее просветление
и Мир возможны
без них, чем
с ними. Учитель
рассматривает
эти силы как
форму самопожертвования!

Представление,
что Учитель
— это просто
че­ловек, долгой
практикой,
молитвой или
чем-либо подобным
достигший
различных
оккультных
сил, абсолютно
ошибочно. Учитель
всегда ни в
грош не ставил
оккультные
силы, ибо он не
нуждается в
них
в своей каждодневной
жизни.

Феномены,
которые мы
видим, странны
и уди­вительны.
Но самое изумительное
из всего мы не
осознаем.
Оно есть та
единая и одна
единствен­ная,
неограниченная
сила, ответственная:

а) за все
видимые нами
феномены и

б) за сам
акт видения
их.

Не
останавливайте
ваше внимание
на всех этих
изменяющихся
явлениях жизни,
смерти и фе­номенах.
Не думайте даже
о действительных
актах видения
или восприятия
их, но лишь о
ТОМ, ко­торое
видит все эти
вещи, — ТОМ, которое
ответ­ственно
за все это. Сначала
это будет казаться
невозможным,
но постепенно
результат будет
чув­ствоваться.
Потребуются
годы постоянной,
еже­дневной
практики согласно
наставлениям
Учите­ля. Отдайте
четверть часа
ежедневно этой
прак­тике.
Старайтесь
держать ум
непоколебимо
установленным
на ТОМ, которое
видит. ОНО внутри
вас. Не ожидайте
обнаружить,
что ТО есть
нечто определенное,
на котором ум
может быть
легко
установлен.
Это будет не
так. Хотя нахож­дение
такого ТО займет
годы, результаты
подоб­ной
концентрации
будут видимы
в течение че­тырех
или пяти месяцев
— во всех видах
бессоз­нательного
ясновидения,
Мира ума, в силе
справляться
с бедами, в силе
вокруг, однако
всегда бессознательной
силе1.

Я
дал тебе это
учение в тех
же самых словах,
в которых
Учитель передает
его близким
челам.
Пусть
впредь вся твоя
мысль в медитации
будет не действием
видения, не
тем, что ты видишь,
но непоколебимо
установленной
на ТОМ, которое
видит.

Человек
не получает
награды за
Достижение.
Тогда он понимает,
что не хочет
ее. Как говорит
Кришна:
„Ты имеешь
право на работу,
но не на ее плоды”
*.
Истинное достижение
— это просто
почитание, и
почитание есть
достижение.

Если
ты сидишь и
осознаешь, что
мыслишь только
благодаря
единой жизни
и что ум, вдох­новленный
этой единой
жизнью на действие
мышления,
есть часть
целого, которое
суть Бог, то ты
разубедишься
в существовании
ума как от­дельной
сущности; и в
результате
ум и тело, так
сказать, физически
исчезают.
Единственно,
что остается,
— Бытие, являющееся
сразу и существо­ванием
и не-существованием,
необъяснимое
сло­вами или