1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
— Больше того, — продолжала Алиса, — он говорил всем, что это ваш приказ!
     
— Что-о-о?! — взревел герцог, вскочил, выхватил из ножен меч и замахнулся.
     
Магистр со всех ног кинулся к двери, остановился и громко сказал:
     
— Это не девочка! Это и есть дьявол, который украл у меня мальчика. Украл и сорвал колдовство. Гоните эту девчонку, иначе она вас погубит!
     
Магистр выбежал из башни, а герцог обратил свое красное гневное лицо к Алисе.
     
— Что он такое говорит?
     
— Только не вздумайте ему поверить, герцог! — сказала Алиса. — Неужели вы не можете сами отличить дьявола от девочки?
     
— Могу, — твердо сказал герцог. — А ты уверена, что он до младенцев добрался?
     
— Одного я вчера ночью еле спасла от него.
     
— Значит, ты все же там была?
     
— Еще как была! Мальчик сам убежал, но я помогла ему скрыться в лесу.
     
— Все! — сказал герцог. — Больше этот магистр у меня не работает.
     
Портьера в углу комнаты отодвинулась, и женский голос произнес:
     
— Он еще вас оклевещет, мой друг. Он станет свидетельствовать против вас, если вас обвинят в черной магии, а сам-то он выпутается.
     
Из-за портьеры вышла красивая молодая женщина и подошла к столу.
     
— Простите, герцог, — сказала она, — но я не хочу оставаться без завтрака из-за того, что у вас много гостей.
     
Женщина была одета в кожаные штаны, кожаную куртку и коротко пострижена. Совсем не похожа на других женщин пятнадцатого века.
     
Лицо у нее было открытое, четкое, с большим лбом, соболиными бровями и зелеными ясными глазами.
     
Она уселась за стол.
     
— Простите, госпожа моя, — сказал герцог, — но вы же знаете, как трудно сохранить тайну.
     
Молодая женщина положила себе кусок холодного мяса и спросила Алису:
     
— Значит, ты ищешь дракона?
     
— Вот именно. Вы слышали, как я рассказывала?
     
— Я не могла не слышать.
     
— Мне сказали, что в подвалах замка герцога де Рэ живет страшный дракон.
     
— И чем же мы его кормим? — улыбнулась молодая женщина.
     
— Вы его кормите женами Синей Бороды, — выпалила Алиса.
     
Она поняла, как невежливо прозвучали ее слова, и добавила:
     
— Это, конечно, сплетни, так люди рассказывают. Но сама я в такую чепуху не верю.
     
— А почему не веришь? — удивился герцог. — Я эти слухи сам распространяю. Мне нужно, чтобы люди сюда не совались и не задавали лишних вопросов. Пускай они думают, что я чудовище, пускай сотни лет рассказывают обо мне страшные сказки, но я должен сохранить в тайне жизнь вот этой особы.
     
И толстый герцог кивнул в сторону молодой женщины.
     
— Другими словами, — сказала женщина, — я и есть дракон.
     
— Вы?
     
— Как только поешь, я тебе покажу мое логово.
     
— Может, не стоит ее вести в подвал? — спросил герцог.
     
— А мне нравится эта смелая девочка, — ответила молодая женщина. — Я сама такой была. Как тебя зовут?
     
— Алиса.
     
Вскоре они встали из-за стола, и молодая женщина повела Алису в подвал. Герцог с ними не пошел, сказал, что будет заниматься хозяйством.
     
Когда они вышли из башни, женщина сказала:
     
— Он сейчас пойдет выяснять, правда ли, что магистр — преступник. Ему тяжело с этим смириться — очень деньги нужны.
     
Несколько ступенек вели вниз. На массивной дубовой двери, окованной железными полосами, была прибита медная доска. Она гласила:
     
«ОСТОРОЖНО! ЗЛОЙ ДРАКОН!»
     
А рядом на стене был нарисован зеленый дракон.
     
— Нагни голову, — сказала молодая женщина. — Этим дуракам невдомек, что через такую маленькую дверь не то что дракон — коза не пройдет.
    
    
     
      
Глава четырнадцатая. Тайный друг герцога
     
     
Алиса со своей спутницей спустились по каменной лестнице на целый этаж и оказались в низком круглом зале, который освещался тремя факелами.
     
На стене висел портрет Синей Бороды, страшненький и не очень похожий — только по бороде и узнаешь.
     
В портрет были воткнуты восемь кинжалов. Эта картина показалась Алисе очень знакомой.
     
— Что это такое? — спросила Алиса.
     
— Ничего особенного, — ответила молодая женщина. — Просто восемь несчастных жен Синей Бороды перед смертью кололи кинжалами портрет своего мучителя.
     
— Но это же неправда? — спросила Алиса.
     
— Конечно, неправда. Потому что это я сама так изувечила портрет моего друга герцога. На всякий случай. Вдруг какой-нибудь дурак сюда проберется, увидит портрет и придет в ужас.
     
Молодая женщина прошла в соседнюю комнату, которая оказалась небольшой спальней. Там стояли два кресла и кровать, покрытая шкурами. На полу лежал потертый ковер, который, как двоюродный брат, походил на Алисин ковер-самолет.
     
— Садись, — предложила молодая женщина.
     
— А где же дракон? — спросила Алиса. У нее оставалась слабая надежда, что этажом ниже все же мается чудовище.
     
— Да я же тебе сказала! Дракон придуман для того, чтобы сюда не совались ненужные люди.
     
— Но почему?
     
— А потому, что мой старый друг уже много лет прячет меня от епископов и инквизиции.
     
— Кто же вы такая, что вас надо прятать?
     
— Может быть, ты обо мне слышала, — грустно сказала молодая женщина. — Зовут меня Жанной, родилась я в деревне и была самой обыкновенной деревенской девочкой, правда, любила скакать верхом и сражалась с мальчишками на палках.
     
— Вы — Жанна д'Арк?
     
— А ты откуда обо мне знаешь? — удивилась Жанна.
     
— Я про вас в школе учила, — ответила Алиса. — Я вас с самого детства уважаю. Вы взяли коня, надели латы и поскакали спасать свою любимую Францию, которую уже почти завоевали англичане. Со всех сторон к вам собирались помощники. Вскоре вы уже командовали целой армией и в нескольких сражениях разгромили английское войско.
     
— Именно так, — сказала Жанна. — Я никогда не думала, что обо мне кто-то помнит. Ты далеко отсюда живешь?
     
— В Москве, — честно призналась Алиса, но Жанна не знала, где находится такой город.
     
Алиса не стала объяснять, что между ними пролегли не только много километров, но и сотни лет — все равно Жанна не поймет. А то еще испугается.
     
— Я запомню это княжество, — сказала Жанна. — И обязательно приеду к тебе в гости, как только смогу.
     
— Хотите, я еще о вас расскажу? — спросила Алиса.
     
— Рассказывай, мне очень интересно.
     
— Жанна была очень скромной и уверяла, что ничего сама не делает, а ей помогает ангел.
     
— Святой Михаил, — подсказала Жанна.
     
— Но в действительности она все делала сама. Даже уговорила Карла, наследного принца Франции, короноваться в Реймсе, где и положено короноваться французским королям. Жанна с Карлом пробились в Реймс, и там он стал королем Франции.
     
— А в одном бою мы познакомились с герцогом, — тихо сказала Жанна. — Он был маршалом французской армии и замечательным рыцарем. Мы с ним подружились и всегда шли в бой рядом. Только теперь об этом никто не хочет вспоминать.
     
— А я знаю почему, — сказала Алиса. — И если вы мне позволите, то я вам скажу.
     
— Жду с нетерпением, — улыбнулась Жанна.
     
— Потому что, когда Карл стал королем и англичане были разбиты, у вас оказалось много врагов. Завистники стали кричать на всех углах, что вы ведьма. Правильно я рассказываю?
     
— Более-менее правильно, — печально вздохнула Жанна.
     
— В одном из боев вас заманили в ловушку, захватили в плен и отвезли в английские владения. И там вас судили как ведьму.
     
— И я ничего не могла им доказать, потому что они заранее знали, что меня надо приговорить к смерти.
     
— Милая Жанна! — сказала Алиса. — Если бы вы знали, как я вас жалела, особенно когда узнала, что король Франции, которому вы добыли трон и вернули все королевство, даже и пальцем не пошевельнул, чтобы вас освободить.
     
— Да, — сказала Жанна. — Поэтому никто не удивился, что меня признали злобной ведьмой и живьем сожгли на костре.
     
— Ой, как это ужасно! Я, когда читала о вас, чуть с ума не сошла от горя! — Алиса посмотрела на Жанну и удивленно спросила: — Но ведь вы живы? Вы же не привидение?
     
— У каждого человека должны быть друзья. Без друзей человек — ничто. И у меня был друг.
     
— Маршал де Рэ?
     
— Умница! Именно он. Когда герцог узнал, что меня предали и приговорили к смерти, он собрал все свои богатства и помчался к судьям. Он успел в самый последний день и подкупил тюремщиков, потратив на это половину своего состояния. Вместо меня сожгли большую куклу, на которую напялили мою одежду.
     
— И вы убежали?
     
— Маршал… то есть герцог увез меня в этот замок и спрятал здесь. Но ведь весь мир думает, что я погибла на костре. Если выяснится, что я жива, то сразу найдутся враги, которые объявят меня ведьмой и сожгут.
     
— Какой ужас! — сказала Алиса. — Придется вам к нам перебираться.
     
— Куда к вам? — печально спросила Жанна.
     
— В Москву. У нас уже пират Сильвер с попугаем живут. И очень довольны. Их спасли от смерти.
     
— Ни в какой Москве мне не скрыться. Инквизиция меня и там найдет. А еще я боюсь магистра Прелати. Он страшный человек.
     
— Жанна, а зачем он здесь?
     
— В этом тоже я виновата, — сказала Жанна. — Ведь у герцога из-за меня остались одни долги. Многие друзья, которые знали о нашей с ним дружбе, от него отвернулись. Жена и брат отсудили у него почти все земли и замки. Вот мой друг и не придумал ничего лучше, чем пригласить из Италии магистра белой и черной магии, астролога и алхимика Прелати. Уж я его умоляла, упрашивала: не приглашай ты этого жулика. Добром это не кончится. А герцог…
     
И тут ее прервал бас герцога:
     
— А я сказал: не к лицу герцогам де Рэ пресмыкаться перед властями и просить милостыню!
     
— Ах, герцог! — прошептала Жанна. — Я прошу вас, умоляю, выпустите меня из замка, отдайте судьям! Пускай меня повесят. Вы подвергаете себя страшной угрозе!
     
— Пусть только попробуют мне пригрозить!
     
— Герцог!
     
— Хватит об этом! Алиса, ты убедилась, что я не убиваю своих жен и не прячу в подвалах дракона?
     
— В этом я убедилась, — сказала Алиса, — но я совершенно согласна с Жанной.
     
— В чем же ты согласна, пигалица?
     
— В том, что вы должны немедленно прогнать этого магистра! Если он хочет убивать детей, то никакой он не ученый!
     
— Не беспокойся, — отмахнулся герцог. — Я уже пригрозил ему, а магистр дал мне слово, что ни одного младенца он не зарежет.
     
— Неужели вы ему верите, герцог? — воскликнула Жанна. — Я его боюсь!
     
— Ты меня удивляешь, Орлеанская дева, — сказал герцог.
     
Он назвал Жанну так, как ее стали называть во Франции после того, как она победила английскую армию под городом Орлеаном.
     
— Ты меня удивляешь, — повторил герцог. — Всего несколько лет назад ты ничего не боялась и первой кидалась в бой. А сейчас ты дрожишь перед каким-то ничтожеством, которого я привез из Италии.
     
— Я уже не та Жанна, — вздохнула молодая женщина. — Та сгорела на костре.
     
— Я спас тебя!
     
— Ты спас, но те, ради которых я шла в битву, ради которых я сражалась, как рыцарь, меня предали. Им я оказалась не нужна.
     
— Так часто бывает в жизни, — сказал герцог. — Пока ты нужна, они держат твое стремя и кланяются тебе в пояс, а когда ты все для них сделала, то тебя лучше забыть.
     
— Правильно, — сказала Алиса. — На прошлой неделе я дала Пашке Гераскину контрольную по математике у меня сдуть. Он сказал, что я — его лучший друг и что он готов ради меня прыгнуть с десятого этажа. А когда списал, то убежал домой и до сих пор мне ракетку для бадминтона не вернул.
     
— Вот видишь, — сказал герцог. — Устами младенца глаголет истина. Не жди благодарности от людей.
     
— Тогда и вы, герцог, не ждите благодарности от этого низкого Прелати. Пока ему выгодно жить в замке, он будет обжираться, спать и делать, что захочет. Но не дай бог, если ваши враги заплатят ему больше. Я не удивлюсь, если он сообщит им, как вы убиваете невинных младенцев и пьете их кровь.
     
— Ну уж обо мне, маршале Франции, знаменитом полководце, никто так не подумает.
     
— Подумают, — сказала Алиса. — Уже многие думают. По крайней мере, все знают, что вы убили восемь своих жен.
     
— Но у меня была только одна жена, и та меня покинула!
     
— Неважно. Все знают, что вы — убийца, а некоторые думают, что вы держите дракона и кормите его женщинами.
     
— Но ведь эту сказку я сам придумал, чтобы к Жанне никто не сунулся.
     
— А жаль, — огорчилась Алиса. — Я так рассчитывала, что это правда.
     
Герцог посмотрел на Алису, расчесал пальцами черную, как у Бармалея, бороду и сказал:
     
— Пошли чай пить. И эта девчонка, которая забралась к нам в замок, ничего не боится и еще учит старших жить, должна будет рассказать всю правду о том, зачем ей понадобился дракон. Нет, вы подумайте: девочка ищет дракона!
     
Он расхохотался, и они отправились на кухню, где никого не было. И там Жанна сама приготовила им чай с печеньем. А герцог показал Алисе на пустые полки и сказал:
     
— Вот до чего обеднел! Слуги разбежались, а крупа кончилась. — Но тут же добавил: — Я Жанну ни в чем не виню. Пускай она живет у меня хоть до конца своих дней. Не могу же я допустить, чтобы французы убили собственную великую героиню. Все равно придется со временем ей памятники воздвигать.
     
— Ах, оставьте, герцог! — смутилась Орлеанская дева.
     
— Герцог прав, — согласилась Алиса. — В Москве вам памятника нет, потому что у нас своих великих людей не считано — целое море, но вот в Париже памятник наверняка есть. Я даже где-то картинку видела.
     
— Ты откуда про будущее знаешь? — строго спросил герцог. — Может, ты колдунья? Так мы с колдуньями строго!
     
— Чудо! — засмеялась Жанна. — Значит, мне можно быть колдуньей…
     
— Ну какая же ты колдунья!
     
— А Прелати у тебя с дьяволом разговаривает…
     
— Но мне же деньги нужны!
     
— А девочку зачем пугаешь?
     
— Вот такой я отсталый! Живем в глуши, в новых веяниях и модах не разбираемся, — проворчал герцог. — Даже не знаем, почему дети ищут драконов.
     
— Ну я же вам сказала: моя подруга взяла яйцо дракона и, наверное, заблудилась. Сама она небольшого роста, ее могут и не заметить, а дракона сразу заметят.
     
— А почему ты решила, что он здесь живет? — спросила Жанна.
     
— Я так не решила. Просто я знала, что моя подруга пропала в вашем времени.
     
— Как так в нашем времени? — удивился герцог. — Разве бывают другие времена?
     
— Еще как бывают. В вашем времени Жанну д'Арк на костре жгут, а в нашем ей памятники ставят.
     
— Значит, кого-то другого на костре жгут, — заметил герцог. Он был очень упрямым.
     
— Сначала я отправилась на Русь…
     
— Куда?
     
— Это страна далеко на Востоке.
     
— Где татары?
     
— Народ там называется «русские».
     
— Слышал, — сказал герцог. — Они с татарами воевали. И кто-то кого-то победил. Теперь они с Европой сырьем торгуют.
     
— Что такое «сырье»? — не поняла Жанна.
     
— Сырье — это то, что сырое. Не вареное, не готовое, — объяснил герцог. — Русские продают нам воск, дрова, мед, орехи. А берут у нас всякие культурные вещи. Это очень богатая страна, но порядка в ней никогда не было.
     
Алиса улыбнулась: герцог совершенно не разбирался ни в истории, ни в географии. Ну что с него возьмешь — он же средневековый!
     
— Из России я поехала в Польшу, — сказала Алиса. — Мне сказали, что дракон есть в Кракове.
     
— Значит, в России не нашла?
     
— Того, который мне нужен, не нашла.
     
— И в Кракове?
     
— И в Кракове не тот дракон оказался.
     
— А потом?
     
— Потом я побывала в Италии.
     
— И безуспешно, — предположил герцог.
     
— И безуспешно, — согласилась Алиса. — И вот я у вас.
     
Тут герцог схватил Алису своими могучими ручищами, поднял в воздух и поцеловал.
     
— Я тебя уважаю, — сказал герцог. — Потому что ты ради подруги пошла на такие приключения. Ты похожа на меня, и, если хочешь, я тебя удочерю.
     
— Спасибо, у меня уже есть неплохие родители, — отказалась Алиса.
     
— Если вернешься, ты хоть рассказывай людям, что герцог Синяя Борода — не такой изверг, как о нем думают.
     
— Это я вам обещаю.
    
    
     
      
Глава пятнадцатая. Предатель Прелати
     
     
Герцог встал из-за стола, подошел к длинной, во всю стену, плите, в которой давным-давно погас огонь. На плите стояли кастрюли, котлы, сковородки и жаровни. Герцог выбрал большой медный таз — в таком Алисина симферопольская бабушка Лукреция варит варенье из белой черешни с лимонами, — отыскал поварешку и принялся бить в таз. Но он не просто молотил в него, а ударял особенным образом, словно по азбуке Морзе.
     
Отстучав, он снова уселся за стол допивать чай.
     
Тут в дверях кухни показались два старых солдата, одноглазый и одноногий.
     
— Привет, орлы! — сказал герцог.
     
Орлы поклонились и сказали, что рады стараться.
     
— Как живете? — спросил герцог.
     
— Бедствуем, — ответили орлы.
     
— Теперь все бедствуют, — согласился герцог. Он обернулся к Алисе и объяснил:
     
— Это мои ветераны. Во всех войнах и походах рядом со мной шагали. Страшной храбрости головорезы!
     
Ветераны покраснели от такой похвалы.
     
— Ветераны, — сказал герцог. — Ко мне приехала одна отважная дама из далекой страны. Она интересуется, нет ли в наших краях дракона? Только настоящего.
     
— Чтобы изо рта дым шел и огонь, — пояснила Алиса.
     
— Нет, — сказал один ветеран, — таких слухов не доносилось, а если и доносились, то вранье.
     
— А я бы так не сказал, — заметил второй ветеран. — Заходил тут к нам странник, просидел он много лет в английском плену, да вот освободился. И рассказывал он, что своими глазами видал в одном английском замке огнедышащего дракона.
     
— Прямо в замке?
     
— Сидит он в темнице, близко никого не подпускает и даже принцессу Магдалину в плену держит…
     
— Принцессу Магдалину? — воскликнула Алиса.
     
— Мне странник сказывал, что зовут ее Магдалиной, росточком она невелика, но держит себя настоящей принцессой. А мается-то как, просто жуть! Все ждет, когда святой Георгий или другой какой рыцарь на белом коне сможет ее освободить.
     
— Это она! — обрадовалась Алиса. — Я побежала в Англию!
     
— Да погоди ты! Надо тебе в дорогу собрать чего-нибудь, — остановил ее герцог.
     
— А я тебя провожу, — предложила Жанна. — Тем более что надоело мне в замке сидеть.
     
— Тебя я не отпущу, — сказал герцог. — Ты еще в Англию с Алисой сбежишь! А там тебя снова узнают и снова казнят.
     
— Не бойтесь, — сказала Жанна.
     
Ветераны поклонились и спросили, нужны ли они еще герцогу.
     
Герцог дал каждому по пакетику чая, извинился, что с деньгами у него временные трудности.
     
— А ты, батюшка, своего супостата и кровопийцу итальянского гони, — посоветовали ветераны. — Не доведет он тебя до добра.
     
Они повернулись и пошли прочь, но в дверях столкнулись с господином небольшого роста в блестящем лиловом плаще и красном берете, из-под которого посверкивали маленькие черные мышиные глазки.
     
— С дороги! — крикнул господин тонким голосом.
     
Следом за ним в кухню ввалилось несколько солдат.
     
— Ты арестован, преступник и кровопийца, герцог де Рэ! — провозгласил господин. — Я — судья герцогства Бретань!
     
— В чем я провинился? — спросил герцог и постарался спиной заслонить Жанну.
     
— Тебя обвиняют в том, что ты занимаешься черной магией, с каковой целью крадешь и убиваешь невинных младенцев, а также скрываешь в подвале своего замка огнедышащего дракона. Кроме того, по показаниям родственников, ты убил восемь жен и отдал их на съедение дракону. Этих обвинений достаточно, чтобы сжечь тебя на костре!
     
— Где у тебя доказательства, судья? — спросил герцог. — Где твои свидетели?
     
— У меня все найдется, — сказал судья. — На этот раз тебе не отвертеться.
     
В кухне было не очень светло, свет проникал в нее через узкие, словно бойницы, окошки под сводчатым потолком, поэтому судья не заметил, как герцог чуть повернул голову к Жанне и прошептал:
     
— Бегите через черный ход. Ждите меня наверху.
     
И тут же, чтобы отвлечь внимание судьи и стражников, он кинулся к ним и громовым голосом закричал:
     
— Как вы смеете врываться в замок герцога королевства, маршала его величества? Да я вас в порошок сотру! Вы забыли, как бегали от меня, судейские крысы?
     
От неожиданности судья и стражники отпрянули к дверям, а Жанна, схватив Алису за руку, пригнулась и кинулась к задней дверце, что вела в подвал. Там когда-то хранились бутылки и бочки с вином, но вино кончилось, и деревянные затычки от пустых бочек валялись на пыльном полу, а бутылок и след простыл.
     
Алиса с Жанной пробежали через винный погреб, а оттуда по узкой винтовой лестнице поднялись на самый верх башни, где была небольшая круглая комната. Там стоял старый продавленный диван, две табуретки и трехногий стол.
     
Жанна подбежала к бойнице, стала смотреть вниз, но ничего не увидела и кинулась к другой бойнице.
     
— Я так боюсь, — сказала она. — Они давно хотят герцога уничтожить. Почему же они не выходят?.. Вот они идут!
     
Алиса тоже подбежала к бойнице и посмотрела вниз на мощенный булыжником двор замка.
     
Герцог вышел первым и остановился. Он увидел, что в воротах вместо его человека уже стоят стражники судьи.
     
— Может, договоримся по-хорошему? — сказал он судье. — Как раньше?
     
— Не получится, — ответил судья. — Твоим делом, герцог, заинтересовалась святая инквизиция. Черная магия и убитые младенцы — это очень опасное и тяжелое преступление.
     
— Клянусь, что я ни одного младенца не обидел!
     
— А восемь жен кто убил? А дракона кто держит?
     
— Можете проверить!
     
— Нам не нужно проверять. Мы все заранее знаем, — сказал судья. — У нас свидетелей — сколько надо.
     
— Нет у вас свидетелей!
     
— Магистр Прелати! — позвал судья. Откуда-то, Алиса даже не поняла откуда, выскочил магистр Прелати. Он извивался, словно напуганная змея.
     
— Мальчик Жан из деревни Бонсуар! — крикнул судья.
     
Стражник втолкнул во двор мальчика, которого Алиса спасла прошедшей ночью.
     
— Вот этого мальчика сегодня ночью пытались убить, — сказал судья.
     
— Чепуха! — возмутился герцог.
     
— Мальчик, тебя хотели убить?
     
— Еще как! — воскликнул мальчик. — Еле сбежал от них. Спасибо, одна летучая ведьма помогла.
     
— Это я, — тихо сказала Жанне Алиса.
     
— И кто же тебя хотел убить?
     
— Вот этот! — Мальчик показал на магистра Прелати. — Он все кричал: «Дьявол, иди сюда! Дьявол, иди сюда!»
     
Стражники перепугались и стали креститься. Даже судья перекрестился.
     
— А теперь мы спросим второго свидетеля, — сказал судья. — Магистр Прелати, зачем вы сюда приехали?
     
— О, я есть иностранный подданный, — заявил магистр. — Я не есть понимай.
     
— Ну и хитрец, — прошептала Алиса. — А вчера говорил по-французски, как мы с тобой.
     
— Ничего, — сказал судья. — Если чего не поймешь, мы тебя на дыбу подвесим или иголки под ногти тебе забьем — сразу заговоришь.
     
— О да! Заговорю, — тут же согласился магистр. — Я должен сделать заявление. Я работаю для герцога де Рэ, где занимаюсь совершенно законными и мирными опытами: превращаю свинец в золото, а ртуть в серебро.
     
— С помощью дьявола? — с подозрением спросил судья.
     
— О, если бы дьявол мне помогал, — развел руками Прелати, — неужели бы я ходил в таком жалком халате и сидел бы в этом вонючем замке? Я бы находился при дворе его королевского величества!
     
— Но мальчик тебя узнал, — сказал судья.
     
— Еще бы не узнать, — сказал Прелати. — Этот злодей, герцог де Рэ, приказал мне срочно добыть золото любой ценой, и если для этого нужна кровь невинных младенцев, то он велел мне украсть или купить младенца и его убить. О, как я возражал! Как сопротивлялся! Но герцог сказал, что лишит меня — чик-чик! — моей умной головы. Я решил — о нет! Я спасу мальчика! Я убью кролика и скажу, что это его кровь — о да!
     
Судья обернулся к герцогу:
     
— Ну, что ты ответишь, герцог, на обвинения этого уважаемого профессора? Не будет же он врать?
     
— О нет, я не есть буду врать! — закричал магистр. — Я с детства говорить только чистая правда. Моя дорогая покойная мама так больно порола меня, если я врать или воровать.
     
— Вот видишь, — произнес судья, — человека пороли, а ты говоришь!
     
— Мне никуда не деться, — вздохнул герцог. — Меня обложили, как медведя в берлоге.
     
— Я вынужден отвезти тебя, герцог, в Париж или в Нант для следствия и пыток. Сам поедешь или вязать тебя?
     
— А может, все же сговоримся? — без всякой надежды спросил герцог.
     
Вдруг судья закричал:
     
— А ну — все со двора! Чтобы я здесь никого не видел!
     
Он потащил герцога за рукав в сторону, к сараю, и, когда убедился, что их никто не слышит, понизил голос и сказал:
     
— Есть одно условие. Выполнишь его — останешься на свободе со своими драконами, женами и младенцами, даже магистра твоего тебе оставим.
     
— Что за условие?
     
— Ты нам отдаешь ведьму по прозвищу Жанна из Орлеана, которую ты, по слухам, дошедшим до святой инквизиции, скрываешь в своем замке уже много лет. Даже сам король Франции смущен этими слухами.
     
— Почему же?
     
— А потому, что мы готовимся объявить Жанну святой спасительницей Франции, которую коварно захватили в плен и замучили англичане, наши злейшие враги. Вот-вот начнем сооружать первый памятник в ее честь.
     
— В честь ведьмы?
     
— Не притворяйся, герцог. Тебе это не поможет. Жанна д'Арк только казалась ведьмой, а на самом деле была святой. А если окажется, что она жива и какой-то еретик и преступник не только утащил ее из рук правосудия, но и скрывает в своем замке, в каком положении окажутся его величество король, все герцоги, бароны и епископы? Что же они все делали, пока ты ее спасал? Так что будет лучше, если ты ее нам выдашь и мы ее осторожненько отправим на тот свет — давно пора! И начнем воздвигать ей памятники.
     
— Как обидно! — вздохнула Жанна д'Арк. — Пока я была живая и сражалась за этих людей, они меня терпели. Когда я победила, они меня убили, а теперь хотят убить снова, чтобы поставить мне памятник. Разве это справедливо?
     
— Совершенно несправедливо, — согласилась Алиса. — Наверное, они тебе завидовали.
     
— Подожди, герцог что-то говорит! — прервала Алису Жанна.
     
Они прислушались. Герцог говорил громко.
     
— Вы можете обыскать весь замок! — сказал он.
     
— Не беспокойся, герцог, мы обязательно это сделаем, — ответил судья.
     
— Но вы не найдете никакой Жанны. Жанна уже много лет как погибла… Хотя, впрочем, есть мнение, что она скрывается в Англии.
     
— В Англии! Ха-ха! — засмеялся судья. — Ее бы там давно поймали и разоблачили.
     
— Она переоделась, — сказал герцог.
     
Он говорил громко, четко произнося каждое слово, и Алиса поняла, что он пытается передать Жанне свой приказ.
     
— Мы полетим с тобой вместе, — сказала Алиса.
     
— Нет, я не покину герцога в беде! Он мой друг!
     
— Герцогу ты не поможешь, — сказала Алиса. — А если тебя здесь найдут, ему наверняка отрубят голову за то, что он не дал тебя казнить. Ты же взрослая, неужели не понимаешь?
     
— Понимаю.
     
— И у нас нет ни минуты.
     
— У нас нет ни минуты, — вздохнула Орлеанская дева.
     
— Смотри, судья уже собрал стражников и велит им обыскивать замок. Ты знаешь, как отсюда выбраться?
     
— Через подземный ход, — сказала Жанна. — В каждом настоящем замке есть подземный ход.
     
— Тогда побежали.
     
Жанна кинула последний взгляд на своего друга и повела Алису вниз по лестнице к тайной дверке за пыльным гобеленом в спальне герцога.
     
Они чуть не опоздали. Войдя в подземный ход, они сразу же услышали позади шаги и крики стражников.
     
Подземный ход был сырой, темный и такой низкий, что даже Алисе пришлось нагибаться.
     
Сверху капала ледяная вода, ноги скользили по грязи, из-под ног разбегались крысы, летучие мыши носились возле самых ушей. Алиса думала, что подземный ход никогда не кончится, как вдруг Жанна велела ей остановиться.
     
Звякнул металл, и Жанна откинула люк. Изнутри он был железным, а снаружи покрыт дерном и травой, как маленькая клумба.
     
Сразу стало так светло, что Алиса зажмурилась.
     
Жанна стояла, высунувшись из хода, и оглядывалась, как сурок, который выглянул из норки.
     
— Вроде бы сюда они не добрались, — сказала Жанна.
     
Она первой выскочила наружу, потом протянула Алисе руку, чтобы помочь ей выбраться.
     
Впереди стоял лес, сзади виднелся ров, а за ним возвышалась стена замка.
     
— Куда теперь? — спросила Жанна. — Я так давно не выбиралась из замка, что позабыла, где Лондон.
     
— Лондон за проливом Ла-Манш, — сказала Алиса.
     
— У тебя есть корабль?
     
— Нет, — ответила Алиса. — У меня есть самолет.
    
    
     
      
Глава шестнадцатая. Маркиза и ее дочь
     
     
Ковер-самолет был недоволен.
     
Он громко жаловался, что везти двух девиц тяжело, что он вот-вот порвется и рухнет, что в такую погоду хороший хозяин ковра на улицу не выгонит. Хотя погода была вполне сносная, ветреная, но притом солнечная, и если она кому-то не нравилась, то это Жанне. Она любила тепло и призналась Алисе:
     
— Я, даже когда в бой шла, обязательно под латы фуфайку надевала, чтобы не простудиться. Мамочка мне теплые фуфайки вязала и на войну привозила. Ты не представляешь, как фуфайки в бою рвутся — не напасешься!
     
И тут же Орлеанская дева начала переживать за герцога. А вдруг его стражники зарубили, а вдруг его в тюрьме пытают или уже на костер повели…
     
Тем временем французская земля кончилась, и ковер полетел над проливом Ла-Манш, отделяющим Францию от Англии. Пролив был такой широкий, что другого берега не видно. На воде виднелись разбросанные, словно семечки, рыбачьи лодки. Ковер ворчал, что не умеет плавать и, если упадет в воду, сразу утонет. Но тут впереди показалась стена белых скал. Жанна сказала, что это и есть Англия.
     
Долетев до берега, ковер повернул к северу, как велела карта Леонардо. Алиса решила опуститься в Лондоне, столице Англии. Она подумала, что там они смогут узнать о драконе.
     
Ковер-самолет пролетел над лесами и садами. И вот впереди показалась широкая река Темза, на берегах которой раскинулся большой город.
     
Они спустились неподалеку от города, на лужайке возле ручья, умылись, спрятали ковер в мешок и поспешили к Лондону, чтобы успеть к воротам до темноты. А то стучи не стучи — ни за что не откроют.
     
Но тут Алиса вспомнила, что они летели на запад. А Земля, как известно любому малышу, круглая. То есть если ты летишь на запад, то догоняешь Солнце. Когда на Камчатке утро, в Москве еще только начинается ночь. И если ты вылетел из Бретани на ковре-самолете и несешься к Лондону, то через час полета окажешься в том же самом времени. В три часа дня вылетели и в три часа прилетели. Зато если лететь в обратном направлении, из Лондона в Москву, то полет получится очень долгим. Ты пролетишь три часа, а в Москве будет на шесть часов больше.
     
Алисе это, как и тебе, известно, а вот когда она сказала Жанне, что им повезло, раз они летели на запад, то Жанна посмотрела на нее удивленно и спросила:
     
— А почему нам повезло?
     
— Потому что Земля круглая и мы догоняли время.
     
— Что ты говоришь! — воскликнула Жанна. — Как так Земля круглая?
     
— Ты в школе училась?
     
— Кто будет учить в школе крестьянскую девочку? — улыбнулась Жанна. — Но наш кюре меня очень любил и научил читать и подписывать свое имя. Я ведь способная, ты же знаешь.
     
Они шли по дороге, кое-как замощенной брусчаткой. Порой их обгоняли повозки и всадники, навстречу медленно катили возы и телеги — наверное, базар кончился, и крестьяне разъезжались по деревням.
     
Солнце стояло в зените, иногда его закрывали пышные величавые облака, которые плыли по голубому небу, как парусные корабли по синему морю.
     
— Польский ученый Коперник, — сказала Алиса, — догадался, что Земля круглая и вертится вокруг Солнца.
     
— Ты с ума сошла, Алиса! Да тебя за такие жуткие речи на костре сожгут! — испугалась Жанна. — Если Земля круглая и вращается, то на чем она держится?
     
— А ни на чем, — ответила Алиса.
     
— Если ни на чем, — заметила Жанна, — то она упадет и мы все расшибемся! И ты, и я, и даже герцог!.. Ох, как он там? Он пожертвовал ради дружбы состоянием, честью, а теперь и самой жизнью!
     
— Ты погоди, — сказала Алиса. — Может, обойдется…
     
— Разве ты не знаешь, какие они жестокие! Им никого не жалко. И тебя им было бы не жалко. Хорошо еще, что я тебя люблю и не сообщу о тебе судьям и священникам. Хотя, может быть, ты — слуга дьявола.
     
— Почему? — удивилась Алиса
     
— Потому что обыкновенная девочка не летала бы на коврах-самолетах и не говорила бы о таких отвратительных делах, как изобретение польского еретика. Как его зовут?
     
— Коперник.
     
— Значит, его уже сожгли.
     
— Не только не сожгли, — сказала Алиса, — но мы с тобой даже можем съездить к нему в Польшу.
     
— Ой! — Жанна даже зажмурилась от страха. — Только не это! Мне достаточно того, что меня саму на костре сожгли. Мне еще только слуги дьявола не хватало!
     
— Кстати, — сказала Алиса, — я забыла, в чем тебя обвиняли?
     
— Как — в чем? В том, что я — слуга дьявола.
     
— И все поверили?
     
— Но ведь это неправда! Ты же знаешь, что это клевета!
     
— Понятно. Когда тебя обвиняют, то это клевета, а когда меня, то это правда.
     
— Но я же никогда не говорила, что Земля круглая! — возмутилась Жанна.
     
— А я говорю! Скоро путешественник Магеллан на корабле проплывет вокруг Земли.
     
— И не упадет вниз?
     
— И не упадет вниз. Потому что его удержит сила тяготения.
     
— Ну ладно, — сказала Орлеанская дева. — Одного его эта твоя сила тяготения, может, и удержит. А целый океан как она удержит? Вот он и выльется на китов.
     
— На кого? — удивилась Алиса.
     
— На китов, которые волей Господа держат на своих спинах нашу несчастную Землю!
     
— Хоть ты и Орлеанская дева и даже посмертная героиня, — рассердилась Алиса, — но человек ты темный и необразованный.
     
— А что ей делать прикажете? — вдруг вмешался в разговор ковер-самолет, высунувшийся из мешка. — Ты подумала, Алисочка, что Коперник еще не успел доказать, что Земля круглая?
     
— Почему? — Алиса удивилась, что ковер-самолет показывает свою образованность. Еще коврики всякие будут тебя учить!
     
— А какой сейчас год? Середина пятнадцатого века! Коперник, прости, еще только в школу ходит. А Магеллан уж точно не родился.
     
И Алиса поняла, что ковер прав. Так ведь бывает. Ты что-нибудь знаешь и поэтому думаешь, что об этом знают все. Ты говоришь серому волку: «Сходи-ка к моей бабушке!», а куда идти, забыла сказать, потому что тебе эта тропинка с детства знакома. Кстати, и хорошо, что забыла, а то бы волк к бабушке пробрался, а ты знаешь, чем это кончается для Красных Шапочек.
     
И неудивительно, что до самых ворот Лондона они дошли в молчании. Жанна размышляла, что делать, если Алиса — служанка дьявола или вообще маленький черт. Сообщить куда следует или помнить, что Алиса ее спасает от смерти?
     
Алиса думала, как все-таки надо быть осторожной в прошлом времени. Даже не заметишь, как кого-нибудь оскорбишь, а то и такую глупость скажешь, что на костер угодишь.
     
А ковер думал о своих проблемах: что совсем-то он поизносился, пора бы заштопать, а то бы и сдать его в ковровую мастерскую для настоящего ремонта. И еще он думал, что люди забывают, что коврам-самолетам много тысяч лет и уж волей-неволей они пообразованней любого академика.
     
Ворота в Лондон были открыты. У ворот кучкой стояли стражники в железных шлемах и стеганых куртках. Им было жарко, над ними вились мухи. С каждой телеги они брали по мелкой монетке, а на пеших не обращали внимания.
     
Может, и Алису с Жанной пропустили бы, но чем-то Алиса привлекла их внимание.
     
— Эй, — крикнул один из стражников, — попрошайкам в Лондоне делать нечего! Попадешься — посадят в колодки!
     
Алиса остановилась. Она забыла, что и в самом деле выглядит как нищенка: ее платье за время путешествия через всю Европу изорвалось, волосы спутались от ветра, а парик где-то потерялся.
     
Жанна дернула ее за руку и быстро повела прочь. Жанна и сама выглядела не намного лучше Алисы — она убежала из замка в домашнем холщовом платье и простых сандалиях.
     
Они пошли по большой улице, что вела от ворот.
     
Улица казалась праздничной, потому что с некоторых домов свисали флаги и полотна. На одних были нарисованы белые розы, на других — красные.
     
— Это праздник цветов? — удивилась Алиса.
     
— А мне кажется, что розы — это гербы знатных семейств Англии, — ответила Жанна.
     
И тут они увидели странную картину: два всадника медленно ехали по улице им навстречу, не обращая внимания на прохожих. На них были камзолы, штаны в обтяжку и широкие белые плащи, расшитые красными розами. Длинными крючьями они срывали со стен флаги с белыми розами и бросали их на мостовую. Впрочем, никто не обращал на это внимания.
     
Тут Алисе пришла в голову мысль. Она обратилась к немолодой женщине, которая вела за руку ребенка:
     
— Простите, вы не скажете, где можно купить приличную одежду? Мы приезжие, пообносились в дороге, но у нас есть деньги.
     
И Алиса вытащила из-за пояса большую серебряную монету.
     
— Идите на Друри-Лейн, — сказала женщина. — Там торгуют одеждой.
     
— Как хорошо, что ты захватила с собой деньги! — обрадовалась Жанна. — А то я не успела. Но ты не беспокойся: мой друг герцог обязательно вернет тебе долг.
     
— Не надо мне ничего возвращать, — сказала Алиса. — Есть деньги, значит, мы с тобой их тратим. Не будет — стиснем зубы и поживем в бедности. Правильно?
     
— Правильно, — улыбнулась Жанна, и они пошли к Друри-Лейн.
     
Это оказалась узкая длинная улица, на которой было множество лавок и лавочек, где продавали ткани, платья, скатерти и всякое другое добро.
     
На Алису и Жанну никто не обращал внимания — уж очень они были скромно одеты, запылились и растрепались.
     
«Ах так! — подумала Алиса. — Вы судите о людях по одежде! А это грубейшая ошибка. Людей надо ценить по уму!»
     
Жанна догадалась, о чем думает Алиса, и добавила:
     
— Или по кошельку.
     
— Вот именно, — проворчал из мешка ковер, которому тоже хотелось поговорить, но как поговоришь, когда тебя свернули колбасой и несут в пыльном мешке.
     
— Смотри! — сказала Жанна и замерла перед небольшой лавкой. — Такое платье у меня было в детстве. Я ходила в нем в церковь. Правда, красивое?
     
Алисе платье красивым не показалось, но надо же было с чего-то начинать.
     
Они зашли в лавку, которая была очень тесной. Со всех сторон ее сдавливали полки, шкафы и вешалки с одеждой.
     
— Говори ты, — сказала Алиса. — Деньги у нас с тобой есть, не беспокойся. Только говори, как будто ты… как будто…
     
— Как будто ты — Орлеанская дева! — подсказал из мешка ковер.
     
— А ты помолчи, если не хочешь нас погубить! — приказала ковру Алиса.
     
Ковер фыркнул, но замолчал.
     
— Ну держись, богачи! — сказала Орлеанская дева и вошла в магазин так, как входила в зал во время коронации.
     
И выглядела она так, что узколицый, крючкастый, цеплястый хозяин лавки закричал было:
     
— Вы куда, шантрапа…
     
Но осекся, съежился, как ежик перед медведем, и забормотал:
     
— Госпожа, простите, я не узнал… я не посмел… и ваша дочь, ее высочество, маркиза!
     
— Ладно-ладно, — сказала Жанна и уселась на единственный стул.
     
Хозяин замер, склонившись перед ней.
     
— Чуешь, кто к тебе пришел? — с усмешкой спросила Жанна.
     
— Так точно, чую и соответствую!
     
— Мы путешествуем инкогнито, — сказала Жанна, — но в дороге на нас напали разбойники и перебили всех моих слуг. Но, как вы понимаете, мы не можем явиться во дворец в таком виде!
     
— Никак не можете, госпожа герцогиня, — прошептал хозяин лавки.
     
— Значит, попрошу нечто скромное, чтобы было настоящее инкогнито.
     
— Будет вам и инкогнита, — пообещал хозяин лавки. Видно, он не знал, что инкогнито — это секретность.
     
Хозяин хлопнул в ладоши, и откуда-то прибежала рыжая курчавая девица. Вдвоем они принялись доставать с полок и вешалок платья, кофты, а потом, пока Жанна за занавеской примеряла наряды, девица сбегала в соседнюю лавку к обувщику, и тот притащил целый сундук туфель для леди и ее доченьки.
     
Словом, на улице Друри-Лейн началась суматоха, а известная всем своей жадностью миссис О'Лири прибежала в лавку со своим красным в зеленый горох платьем, которое не могла продать уже двадцать два года, и попыталась всучить его Жанне.
     
Алиса тоже не теряла времени даром. Всех, кто заглядывал в магазин, включая разносчика воды, продавца сладостей и мусорщика, она спрашивала, не знают ли они об огнедышащем драконе, который обитает то ли в районе Оксфорда, то ли возле Кентербери, то ли у самого Ливерпуля. И многие признавались, что слышали о драконе, а у некоторых были родственники, друзья которых слышали от своих знакомых об одном леснике, который точно встречал такого дракона, но, правда, живым домой не вернулся и не смог никому рассказать о своих приключениях.
     
Алиса слушала, никому не верила, но все надеялась, что в каком-то из рассказов появится крошечка правды.
     
Наконец рыжая дочка хозяина сказала:
     
— Я бы на вашем месте, мисс, пошла к мистеру Флибустьеру.
     
— Ах! — раздалось со всех сторон. — Он такой опасный человек!
     
— Кто такой мистер Флибустьер? — спросила Алиса.
     
— Это специалист по ядам, — объяснил хозяин лавки, — страшный отравитель, даже непонятно, почему король до сих пор его терпит. Давно уж виселица по нему плачет.
     
— А потому король его терпит, — вздохнул разносчик овсяной каши, который как раз заглянул в лавку, — что ему самому эти яды бывают нужны.
     
Тут все зацыкали, зашипели на разносчика и выгнали его из лавки.
     
А хозяин принялся считать, сколько же ему должны маркиза и ее дочка.
     
А должны они были за синее в маленьких серебряных звездочках дорожное платье госпожи маркизы, за серебристо-лиловое платье для дочери госпожи маркизы, за шесть пар туфель и башмаков для маркизы и ее уважаемой дочки, за шелковые ночные рубашки, чулки, накидки, летние открытые платья, два парика для коротко стриженной маркизы и кое-что еще, для чего понадобилось два кожаных саквояжа.
     
Целых три гинеи стоило все это добро. Маркиза и ее дочка не торговались, и хозяин лавки расстроился. Он понял, что мог бы запросить вдвое больше, да не догадался.
     
Дочка хозяина проводила клиентов до постоялого двора, который принадлежал двоюродной племяннице самого графа Эссекса, поэтому там не грабили постояльцев, не травили их дохлыми цыплятами и не приставали к женщинам с разными глупостями.
     
Алиса, к сожалению, не знала, чем знаменит этот граф Эссекс, а Жанна знала, но забыла. Надо будет почитать газеты, подумала Алиса, но она не могла вспомнить, в это время в Англии уже есть газеты или английские джентльмены пьют утренний кофе без газет. К тому же Алиса не помнила, когда в Англию привезли кофе из Америки, ведь для этого Америку еще надо открыть!
     
Племянница графа Эссекса сама спустилась встретить гостей — видно, такие знатные и благородные дамы не часто останавливались на постоялом дворе, который назывался ни много ни мало «Новый Константинополь». Она была похожа на помидор. Это не значит, что она была толстая — ни в коем случае! Она была попросту круглая! И это не значит, что она была красная. Она была ярко-помидорного цвета, а на голове у нее торчала маленькая зеленая шляпка — ну точь-в-точь зеленые веточки.
     
— Ах! — воскликнула племянница. — Неужели вы нас почтили? Разрешите, миледи, я покажу вам самые лучшие апартаменты!
     
Она повела Алису с Жанной в большую комнату на втором этаже. Там пахло пылью и пудрой. Посреди комнаты стояла громадная кровать под балдахином. На ней могли бы выспаться сразу пятнадцать Алис, если бы они не боялись клопов и умели спать на камнях и кочках.
     
За эти апартаменты миссис Помидор потребовала по гинее в сутки. А гинея — это больше фунта стерлингов. А фунт стерлингов — это английская серебряная монета, самая большая. Когда-то она и в самом деле весила целый фунт серебром. Но эти времена давно прошли.
     
Чтобы не тратить времени даром, Жанна спросила, как ей найти дом мистера Флибустьера, доктора оккультных наук и почетного профессора Черной Мессы.
     
— Даже и не упоминайте при мне это отвратительное имя! — воскликнула хозяйка гостиницы. — Это известный всем убийца и отравитель, по нему давно виселица плачет!
     
— Это мы слышали, — сказала Жанна. — Но нам бы хотелось узнать его адрес.
     
— Никто не знает его адреса, — ответила миссис Помидор.
     
— Жалко, — сказала хитрая Алиса. — А я так хотела повидать моего дядю.
     
— Ах, несчастная крошка! — воскликнула хозяйка гостиницы. — Неужели тебе так не повезло в жизни, что ты вынуждена всю жизнь оставаться племянницей такого страшного человека?
     
— Я сама об этом жалею, — притворно вздохнула Алиса. — Но что делать: он пригласил нас с мамой в Лондон, чтобы отдать нам часть своих богатств, а адреса не оставил. Только сказал: «Меня в городе любая собака знает. А если кто вам поможет меня найти, то я его отблагодарю».
     
— Неужели он так и сказал? — заволновалась миссис Помидор.
     
— Вот именно, — сказала Алиса. — Наша соседка по имению маркиза д'Орлеан может вам подтвердить мои слова.
     
— Ах, не надо подтверждений, я верю каждому вашему слову! Я дам вам провожатого, и он отведет вас к дому вашего несчастного дяди-чернокнижника.
     
— Дядя обещал…
     
— Нет, только не это! — воскликнула племянница графа. — Я все делаю только бескорыстно.
     
— Тогда примите нашу благодарность, — сказала Жанна, которая до этого молчала, потому что лгать не умела и не терпела, когда это делали другие. Так что она дала Алисе возможность обманывать, а сама решила молчать.
     
— Мне нужно только маленькое одолжение, — скромно потупившись, сказала миссис Помидор.
     
— Мы с радостью вам поможем, — вежливо ответила Жанна.
     
— Когда вы будете у своего уважаемого дядюшки, не могли бы вы передать ему от меня небольшой конвертик?
     
— А почему вы сами не можете этого сделать?
     
— Все-таки вы родственники. Я по глазам вижу, какие вы добрые и воспитанные дамы. Я дам вам маленький конвертик.
     
— Но мы скоро уходим, — сказала Алиса.
     
— Пока вы будете обедать, я все напишу, — ответила миссис Помидор. — Обед уже на кухне, мои повара очень для вас старались! Не откажите в любезности, отведайте печенку с жареным луком. Это объедение! Люди приезжают ко мне полакомиться даже из Франции и Италии!
     
Печенка с луком оказалась так себе, непрожаренная, недосоленная, жесткая. К ней бы картошки! Но тут Алиса засомневалась: а как в пятнадцатом веке обстояли дела с картошкой? Ее ведь тоже, наверное, Колумб должен привезти.
     
— Ты о картошке слыхала? — спросила Алиса. — Это такие земляные яблоки. Их варят или жарят и с солью едят.
     
— Кому нужны земляные яблоки, — возразила Жанна, — если есть обыкновенные?
     
— А редька? Редиска? Морковка?
     
— Это и есть редька, редиска и морковка, — ответила Орлеанская дева, — а не яблоки.
     
Алиса поняла, что о картошке ни в Англии, ни во Франции еще не слышали.
     
Они запили еду слабым, почти безвкусным чаем. Нет, этот обед Алисе определенно не понравился.
     
Тут прибежала темно-вишневая миссис Помидор и принесла конверт, склеенный из толстой бумаги. На нем было написано: «Доктору Флибустьеру в собственные руки».
     
— Я пришлю за ответом человека, — сказала хозяйка гостиницы. — Или в крайнем случае сама прибегу.
    
    
     
      
Глава семнадцатая. Доктор Флибустьер
     
     
Миссис Помидор дала Алисе с Жанной провожатого — мрачного вида детину с большой палкой. За всю дорогу он не произнес ни слова.
     
Сначала они шли по большой улице, им встречались повозки, всадники, телеги и немало пешеходов, но потом они свернули в узкую улочку, где можно было, расставив руки, достать до стен, а сверху даже свет почти не проникал, потому что верхние этажи домов буквально соприкасались. Ты мог бы протянуть из своего окна руку и утащить у соседа напротив с подоконника недоеденный арбуз.
     
Идти приходилось, глядя под ноги, потому что жильцы нередко выливали прямо на мостовую помои и выбрасывали огрызки и кости.
     
Затем улица стала пошире, и с одной стороны началась высокая кирпичная стена. Через несколько шагов в стене оказались деревянные ворота, стянутые железными полосами.
     
Провожатый постучал дубинкой в ворота и, не говоря ни слова, ушел.
     
В воротах открылось окошко, и кто-то спросил:
     
— Какой недобрый ветер занес вас в наши края? Сознавайтесь и уходите подобру-поздорову.
     
— Мы пришли сами, без всякого ветра, — ответила Алиса. — Нам хотелось поговорить с самим доктором Флибустьером.
     
— О чем же?
     
— О жизни, — сказала Алиса. — О ядах, о науке, о драконах и о моей подруге, которая пропала без вести.
     
— Сейчас доложу господину, — откликнулся скрипучий голос.
     
Прошло больше минуты, а может, и все десять — на этой темной, глухой улице время тянулось еле-еле. Слуга вернулся, и ворота со скрипом раскрылись.
     
— Заходите, — сказал сутулый старик, опиравшийся на тяжелую палку. — Заходите, только ноги вытирайте. Не могу же я за каждым приходящим-уходящим пол мыть!
     
— На улице сухо, — ответила Жанна д'Арк, которая вообще не любила, когда ей делали замечания. Старик ничего не сказал и повел их по узкой лестнице на второй этаж.
     
Там обнаружилась просторная комната с высоким потолком. У камина стоял молодой человек в черном камзоле с книгой в руке. И вид у него был такой, словно он специально взял книжку в руку, чтобы гости видели, какой он образованный. За его спиной стоял шкаф, набитый книгами, и полки с различными чучелами и склянками.
     
— Рад вашему визиту, — сказал молодой человек и поклонился. — С кем имею честь?
     
— Я знатная дама, — ответила Жанна, — а это моя юная подруга. Я не могу открыть вам свое имя.
     
— Жаль, — пожал плечами молодой человек. — А меня называют доктором Флибустьером.
     
Окна в доме доктора были очень узкие, как и во всех лондонских домах, поэтому в комнате царил полумрак. Но Алиса все же разглядела молодого человека. У него было чистое белое лицо, большие внимательные глаза и полные губы. Если бы не слишком большой нос и длинные черные усы, Алиса бы назвала его красавцем. Алиса вообще неплохо разбирается в людях и уж точно знает, кто красивый, а кто уродливый.
     
— Я принесла вам письмо от нашей хозяйки, — сказала Жанна.
     
— У вас есть хозяйка?
     
— Вы меня неправильно поняли. Я имею в виду хозяйку нашей гостиницы, — улыбнулась Жанна.
     
— Что ж, давайте, — вздохнул молодой человек. — Я так надеялся, что вы — исключение.
     
Жанна передала ему конверт от миссис Помидор и спросила:
     
— А на что вы надеялись?
     
— Я думал, что вы хотите узнать у меня что-то очень хорошее. Или хотя бы неплохое. А вам, оказывается, нужны только гадости.
     
Он разорвал конверт, и из него выпала на пол серебряная монета.
     
Алиса подняла ее, но мистер Флибустьер не заметил монеты. Он читал письмо. Потом с негодованием кинул его на стол и воскликнул:
     
— Скажите своей миссис, что я не убийца и ядами не торгую!
     
— Это вам деньги? — Алиса протянула ему монету.
     
— Отнесите этот шиллинг обратно! Я же повторяю: я не наемный убийца!
     
— Почему вы так сердитесь? — спросила Жанна.
     
— А вы разве не знаете, что написала мне ваша хозяйка?
     
— Ума не приложу, — пожала плечами Жанна.
     
Флибустьер снова взял письмо и прочел вслух:
     
— «Уважаемый и дорогой доктор Флибустьер. Посылаю вам серебряный шиллинг и довожу до вашего сведения, что у меня есть сосед, дом которого мешает расширить мой постоялый двор „Новый Константинополь“ на благо гостей нашего замечательного города. Этот сосед, Джон Джонс-младший, отличается отвратительным характером, и совершенно непонятно, почему его до сих пор земля носит. Я думаю, что, если бы он умер не спеша и без мучений, все в Лондоне вздохнули бы с облегчением. Пожалуйста, помогите несчастной вдове королевского гвардейца. Бутылочку с ядом для мистера Джона Джонса-младшего передайте через вашу племянницу и маркизу Инкогниду. Преданная вам миссис Джоан Меркъюри».
     
На этот раз Флибустьер кинул письмо на пол и наступил на него, как на горло какой-то гадине.
     
— Значит, вы еще и моя племянница? — Он злобно посмотрел на Алису.
     
— Мы вас искали, — призналась Алиса. — И сказали ей, что вы наш дядя, поэтому мы вас и ищем. Разве это так преступно? А она нам с собой письмо дала. Только не сказала, что в нем написала.
     
— Ясно, — сказал мистер Флибустьер. — И кого же вам надо отравить?
     
— Нам? Никого.
     
— Зачем же пришли?
     
— Наконец-то, — сказала Жанна. — Не знала я, что в Лондоне живут такие негостеприимные джентльмены.
     
— А у вас во Франции все лучше воспитаны?
     
— Как вы догадались, что я француженка? — удивилась Жанна.
     
— По цвету глаз, — ответил доктор Флибустьер, но Алиса поняла, что доктор шутит. Он угадал национальность Жанны по акценту.
     
— Значит, вы на самом деле… — Алиса никак не могла подобрать необидного слова. — Значит, вы и в самом деле специалист по отравлениям?
     
Доктор Флибустьер молчал, и поэтому Алисе ничего не оставалось, как продолжить:
     
— Нам сказали, что вы умеете делать яды.
     
— И еще что вам сказали?
     
Глаза у доктора сделались печальными, и Алиса поняла: ему очень горько слышать, какие страшные вещи о нем рассказывают.
     
— Но нас совсем не интересуют яды, — сказала Алиса.
     
— А что же? — Доктор повернулся к Жанне. Наверное, подумал: вот мама девочки, она все и скажет.
     
Но ведь Жанна ничего не знала, поэтому, как очень честная и искренняя женщина, она ответила:
     
— Я оказалась здесь совершенно случайно. Мы с Алисой бежали от страшной опасности. Теперь я ее охраняю.
     
— Охраняете? — усмехнулся доктор.
     
Он видел перед собой невысокую худенькую молодую женщину, которой на вид и меча не поднять. Где ему было знать, что под этой скромной внешностью, в этом худеньком теле скрывается боевой рыцарь, пронзавший мечом мужчин втрое больше себя.
     
Алиса видела, как трудно Орлеанской деве сдерживаться.
     
«Ужасная жизнь! — подумала она. — Какая ужасная жизнь! Всегда скрываться, таиться…»
     
— Порой я думаю, что лучше умереть, — как бы услышав мысли Алисы, сказала Жанна.
     
— Почему? — спросил Флибустьер.
     
— Потому что моя жизнь не удалась.
     
Доктор Флибустьер снисходительно улыбнулся.
     
— Миледи, — сказал он, — как мудрый человек и большой ученый, я могу сказать, что знаю вашу тайну и причину вашего расстройства! Но я уверен, что все еще обойдется.
     
— Ой! — воскликнула Жанна. — Не может быть, чтобы он догадался! Бежим отсюда, Алиса!