1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
     
Последним поднимался волшебник Мерлин.
     
Алиса догнала его и спросила:
     
— Подождите, пожалуйста!
     
— Зачем?
     
— Мне хотелось бы задать вам один вопрос!
     
— Задавай, только быстро, мисс, и беги отсюда со всех ног. Мое терпение не бесконечно, а я, скажу тебе, отношусь к числу самых страшных волшебников этой страны.
     
— Скажите, Мерлин, — попросила Алиса, — а чем вы трогали камень перед тем, как Артур вытаскивал из него меч?
     
— Рукой, — ответил волшебник.
     
— А что было в руке?
     
— Ничего.
     
— Неужели такой великий волшебник, как вы, может лгать девочке? — спросила Алиса.
     
— Еще чего не хватало!
     
— У меня есть одно подозрение… — сказала Алиса.
     
— Выкладывай!
     
— Скажите, а что, если камень — магнит?
     
— Я не знаю, что такое магнит! И слова такого у нас, волшебников, в словаре нету.
     
— Если вы дотрагивались до камня и размагничивали его — тогда меч легко выходил из него. А стоило вам намагнитить его — и меч приклеивался.
     
— Уходи, девочка! — крикнул Мерлин. — Уходи!
     
И он поспешил на трибуну. С трибуны он погрозил Алисе кулаком и уселся рядом с королевой.
     
По правую руку королевы сидел бледный Артур, который все еще никак не мог прийти в себя. Мама смотрела на него, гладила по плечу. Рыцарь Кэй ускакал в сторону, он готовился сражаться другим мечом, который ему достал отец.
     
«Странный народ, — подумала Алиса. — И часа не прошло, как обнаружился юный король, может быть, вся ваша история теперь пойдет иначе, а вы уже снова занялись скачками и сражениями. Лишь порой проскачет мимо рыцарь и спросит на скаку:
     
— Где тут король Артур?
     
Артур приподнимется, поклонится, как в театре. А рыцарь уже умчался. Ох и трудно тебе будет править этим народом!»
     
Алиса сунула руку в карман. Так и есть — сейчас она проверит волшебный камень!
     
— До свидания, король Артур! — сказала она. — Желаю счастливо править!
     
Ей хотелось, конечно, сказать, что она знает о рыцарях Круглого стола. Но ведь сам король о них еще ничего не знает. Даже Мерлин, вернее всего, не знает. А уж ей-то, девочке из будущего, и подавно знать не положено.
     
Артур помахал ей, он так и не узнал, что она — девочка.
     
— До свидания, волшебник Мерлин, — сказала Алиса. — Вы неплохой фокусник, вам бы с моей симферопольской бабушкой познакомиться!
     
Мерлин лишь сверкнул глазами из-под черных бровей. И попрощаться не захотел.
     
Алиса прошла на церковный двор.
     
Там она остановилась возле камня, достала из кармана гвоздь.
     
Вы спросите, зачем девочке гвоздь? А я вам отвечу: лежит — значит, может пригодиться. С этой девочкой не соскучишься.
     
Алиса поднесла гвоздь к камню, и его буквально вырвало из пальцев — таким сильным магнитом оказался камень.
     
Вот и объяснили волшебство. Можно возвращаться, а то бабушка уже волнуется.
    
    
     
      
Глава десятая. Пыльная черепаха
     
     
Алиса быстро пробежала по коридорам. Хорошо еще, никто не обратил на нее внимания, и через три минуты после возвращения из путешествия она уже была в подвале возле чулана Синей Бороды.
     
Оттуда доносился шум и грохот — издали слышно.
     
А когда Алиса подошла поближе, то из открытой двери вырвался клуб пыли, словно внутри бушевал пожар и оттуда валил дым.
     
Алиса замедлила шаги и с опаской подошла к двери.
     
Заглянув внутрь, она увидела в клубах пыли симферопольскую бабушку, которая, как экскаватор, вгрызалась в груду непонятного барахла, сваленного возле книжных полок.
     
— Бабушка! — воскликнула Алиса. — Что-нибудь случилось?
     
Бабушка выпрямилась.
     
— Разумеется! — сказала она громким шепотом. — Оно пищит!
     
— Кто пищит? — удивилась Алиса.
     
— И двигает, — добавила бабушка. — Но очень глубоко забралось.
     
— Что двигает? — спросила Алиса.
     
— Все двигает. Я думаю, это привидение, но ископаемое. Кто-то нечаянно притащил призрак из эпохи легенд или из мезозойского периода, вот он здесь и лежал, пока не проснулся. А что теперь будет, что будет, ты не представляешь! Он может кидаться на людей. Не исключено, что я сейчас рискую жизнью, чтобы его поймать и посадить в клетку.
     
— Бабушка, опомнись! — взмолилась Алиса. — Привидений не бывает. Это сказки.
     
— А сказки бывают?
     
— Сказки бывают, — согласилась Алиса.
     
— Тогда смотри внимательно!
     
Алиса посмотрела на груду вещей — тут были и куртки, и ботинки, и портьеры, и балдахины, и сапоги, и кастрюли, и горшки из-под цветов, и рамы от картин — чего только не натащили из прошлого неугомонные агенты. К тому же на склад попадали и вещи из лабораторий и мастерских. Делают, например, сапоги для вельможи, да один сапог не лезет, вот его и прячут на склад, может, еще пригодится!
     
И вдруг она поняла, что бабушка не ошиблась. Вся эта груда вздрогнула и сдвинулась с места.
     
Алиса даже подпрыгнула от неожиданности.
     
А бабушка снова кинулась на ползущую груду вещей и закопалась в ней, как крот, который стремится уйти от охотников.
     
Снова поднялось облако пыли, а наружу торчали только бабушкины туфельки и джинсы до колена.
     
— Есть! — донесся голос бабушки.
     
И бабушка исчезла в груде хлама.
     
Откуда ни возьмись, выскочил робот-тележка Грузик. Грузик выпустил сверкающие щупальца, похожие на усики бабочки, и запустил их в кучу вещей. Он разыскивал бабушку.
     
Алиса хотела помочь — она боялась, как бы бабушка не наткнулась в хламе на что-нибудь опасное для жизни, но Грузик так отчаянно старался спасти бабушку, что Алиса не могла к ней приблизиться.
     
Тут еще на шум прилетел любопытный попугай, птица хоть и старая, но глупая. Попугай носился под потолком и кричал:
     
— С опасностью для жизни героиня нырнула в воду! Злые акулы угрожают бабусе! Все на абордаж! Пощады не давать, женщин и детей за борт!
     
Но бабушка перекричала попугая.
     
— Поймала! — раздался ее вопль, и в тот же момент бабушка показалась из завалов и взлетела к потолку, потому что Грузик вытащил ее щупальцами.
     
Бабушка держала за задние ноги большую черепаху.
     
— Спокойно, спокойно! — вмешалась Алиса. — Грузик, опускай бабушку помедленнее. Ты же знаешь, что она пожилой человек и у нее хрупкие косточки.
     
Этих слов бабушка не вынесла.
     
Она выронила на пол черепаху, вырвалась из щупальцев и пустилась в пляс.
     
— Это кто хрупкий? — приговаривала она. — Это кто старенький? Это кого надо в утиль сдать?
     
Алиса не знала значения древнего слова «утиль», но понимала, что для бабушки оно звучит обидно.
     
— Успокойся, бабушка, — попросила Алиса. — Я не хотела тебя обижать.
     
А черепаха тем временем уверенно поползла в сторону кучи хлама, видно, намеревалась снова там спрятаться.
     
— Откуда здесь черепаха? — удивилась Алиса.
     
Бабушка прекратила свой танец и кинулась на черепаху. И хоть черепаха была размером с обыкновенную подушку, она потащила на себе бабушку, будто та ничего не весила.
     
— Грузик, сделай что-нибудь, — приказала Алиса.
     
Робот подумал и, снова выпустив стальные щупальца, обхватил ими черепаху, перенес к себе в кузов, прижав так, что черепаха уже никуда не могла убежать.
     
Попугай прилетел сверху, сел на панцирь черепахи и заявил:
     
— Это что? Это бутылка! Это самая настоящая морская бутылка, которую бросили за борт во время кораблекрушения!
     
— Не говори глупостей, — сказала бабушка и подошла к Грузику.
     
— Я не говорю, — обиделся попугай. — Сама убедись.
     
Бабушка наклонилась к черепахе и произнесла:
     
— Как это странно!
     
Алиса тоже подошла поближе.
     
Панцирь черепахи был старым, исцарапанным, избитым, наверное, черепахе было очень много лет.
     
По панцирю шла надпись в несколько строчек на неизвестном Алисе языке и непонятными буквами, похожими на картинки или египетские иероглифы.
     
— В бутылках записки лежали внутри, — сказала бабушка, — а на черепахе снаружи написано.
     
— Значит, это наружная надпись и наружная бутылка, — ответил попугай.
     
— Алиса, ты не сможешь прочесть? — спросила бабушка. — Ты у нас образованная.
     
— Нет, такой язык мы не проходили, — сказала Алиса. — Надо позвать специалиста.
     
— А я хочу сначала узнать, — сказала бабушка, — кто и почему притащил сюда это несчастное животное? Я семьдесят лет работала в искусстве и никогда еще не встречалась с такой безответственностью. Оставить животное без пищи, без воды, в чулане Синей Бороды — это неоправданная жестокость!
     
Бабушка очень рассердилась. Алиса ее такой раньше не видела.
     
— А ну-ка, попугай, вызывай сюда ваше начальство, я с ним говорить буду!
     
Алиса включила связь на своем браслете, и Ричард спросил:
     
— Что еще у вас стряслось?
     
— Немедленно приходи сюда, — приказала бабушка.
     
— У меня совещание…
     
— Какое может быть совещание, когда мы раскрыли преступление века! — воскликнула бабушка. — Если ты немедленно не придешь, я добьюсь, чтобы ваш институт вообще закрыли как преступное гнездо.
     
— Иду, — испуганным голосом ответил Ричард. — Через две минуты я у вас.
     
— А я старика Сильвера позову, — сказал попугай. — Он на своем веку немало поплавал по южным морям, немало повидал атоллов и коралловых рифов.
     
Через две минуты в чулане уже были не только Ричард Темпест и пират Сильвер. Прибежал даже сам директор института. Он у себя в кабинете слышал все переговоры и поэтому был в курсе новостей.
     
— Смотрите!.. — повторила свою речь бабушка. — Что мы видим на этой картинке?
     
— Черепаху, — сказал Ричард.
     
— Пожалуй, да, черепаху неизвестного мне вида, — сказал директор института, которого еще в детском саду прозвали «ходячей энциклопедией» и который прямо из старшей группы садика поступил на второй курс университета, но кончить его не успел, так как получил степень доктора Гарварда, а также кандидата исторических и физических наук в Москве. Директор был еще относительно молодым человеком, но так устал от своих знаний, что целыми днями просиживал у себя в кабинете перед стереовизором виртуального спорта, по которому смотрел футбол так, что его любимый «Локомотив» у всех выигрывал. А когда надоедало смотреть футбол, директор Института времени спускался на кухню и готовил с Клотильдой супы для научных сотрудников. Вот что делает с человеком излишняя гениальность!
     
— Но что у нее на спине? — спросила Алиса.
     
— Надпись, — ответил Ричард.
     
— Надпись на неизвестном мне языке, — удивленным голосом сказал директор. Он потер ладони. Впервые за последний год перед ним было сразу две загадки, ответа на которые он не знал.
     
Директор Института времени был счастлив.
     
— Не в этом дело! — закричала бабушка. — Вы что, не понимаете?
     
— Нет, не понимаем, — сказал директор.
     
— Тогда будьте любезны, скажите мне, — продолжала бабушка, — разве по вашим правилам разрешено привозить из прошлого живых животных? Тем более редких животных?
     
Наступила тишина. Все виновато замолчали. Бабушка была совершенно права. Привозить животных категорически запрещалось, за исключением редчайших случаев, когда животному грозила неминуемая гибель.
     
— Тогда кто это сделал и зачем животное спрятали в чулане? Чтобы оно погибло? Вы понимаете, что черепаха, вернее всего, мучается уже двадцать пять лет и от нее остались только кожа да кости?! Поглядите!
     
Все стали смотреть на черепаху, но так как виден был только панцирь, то все, конечно, согласились, что от черепахи остались кожа да кости.
     
— Немедленно допросить всех сотрудников института, — приказал директор. — С пристрастием. И если виноватого в течение получаса не найдут, проверить всех на детекторе лжи!
     
— Это еще что такое? — спросила Алиса.
     
— Это прибор, — ответил директор. — Он употреблялся при допросах разведчиков сто лет назад.
     
— Но его у нас нет, — вмешался Ричард.
     
— Тем более! — грозно ответил директор. — Сам полетишь в двадцатый век и привезешь прибор! А ну-ка, включите громкую связь — хочу обратиться к моим сотрудникам!
     
Включили громкую связь, и голос директора загремел по всем этажам и комнатам института.
     
— Уважаемые сотрудники! — гремел голос. — У нас в институте случилось невероятное событие. Кто-то без разрешения привез из прошлого черепаху. Чтобы замести следы своего преступления, злодей спрятал черепаху в чулане Синей Бороды. По беспечности, или по злому умыслу, или, наконец, из преступной любви к черепаховому супу этот негодяй обрек животное на страшную медленную смерть от голода. Буквально чудом черепаху удалось спасти и… — Тут голос директора оборвался, он посмотрел на тележку, которая все еще держала черепаху, и закричал: — Не-мед-лен-но! Отвезти черепаху в столовую, на кухню! Напоить, накормить капустой! Она же на пороге смерти!
    
    
     
      
Глава одиннадцатая. Ее зовут Клеопатрой
     
     
Директор Института времени расстроился, он чуть не плакал. Оказывается, в его институте есть преступники или по меньшей мере дураки, которые таскают из прошлого черепах.
     
Положение становилось все хуже и хуже.
     
Никто не сознавался в преступлении.
     
Директор Космического зоопарка профессор Селезнев, который тут же приехал в Институт времени, сообщил, осмотрев черепаху, что она принадлежит к совершенно неизвестному науке виду. Таких черепах не существует.
     
Специалист по расшифровке таинственных и древних письмен, который тоже примчался в Институт времени, сказал, что надпись, выцарапанная на панцире черепахи, сделана на неизвестном языке и сама письменность непонятна. Придется перенести ее в компьютер, пускай расшифровывает.
     
Наконец, черепаха отказалась есть капусту и, несмотря на голод, отворачивала от нее свой костяной клюв. Так что повариха притащила из кладовки все овощи, и их предлагали черепахе по очереди. И все без толку.
     
Если черепаха объявила голодовку, думал директор, не исключено, что она таким образом протестует. Ведь ее утащили? Утащили! Ее дети остались сиротами? Остались! Вот она и решила умереть, чтобы всех наказать. Но тут директор вспомнил, что черепахи откладывают яйца на берегу и никогда уже к ним не возвращаются. А раз так, то черепаха не может отличить своих детей от чужих. Это немного успокоило директора, и он спросил профессора Селезнева:
     
— Если другой такой черепахи на Земле нет, может быть, она инопланетная? Может, это и не черепаха вовсе, а инопланетный шпионский робот или инопланетный космонавт?
     
Так рассуждал директор Института времени, стоя над черепахой, которая все отворачивалась от еды, хотя двадцать сотрудников института хором ее уговаривали.
     
И вдруг в столовую вбежала высокая стройная девушка с коротко остриженными льняными волосами и серыми глазами. Ее приятное лицо было покрыто веснушками, как у маленькой девочки.
     
— Что случилось? — спросила девушка.
     
— Лена! — воскликнул директор института. — Ты где была?
     
— Я только что вышла из машины времени, — ответила девушка. — Вы же сами послали меня в командировку на поиски страны Офир в Африке.
     
— Разве? — удивился директор. Как все гениальные люди, он был рассеян и забывчив. — А я думал, что ты уже в отпуске.
     
Алиса была знакома с девушкой. Лена Простакова работала в институте спасательницей. Бывает же, кто-нибудь из сотрудников попадет в трудное положение — или в пропасть свалится, или в плен к людоедам угодит. Вот тогда вызывают Елену Простакову, которая вытащит вас из пропасти, вырвет из когтей дракона или из рук людоедов — недаром она уже третий год подряд становится чемпионкой Земли по выходу из безвыходных ситуаций.
     
Елена Простакова подошла к толпе, окружавшей черепаху, и заглянула в середину.
     
Она увидела черепаху, а рядом с ней сидящую на корточках толстую повариху Клотильду, пытавшуюся всунуть черепахе в рот морковку.
     
— Не надо, Клотильда, — сказала Елена. — Моя Клеопатрочка совершенно сыта.
     
Потом она тоже присела на корточки возле черепахи и в наступившей тишине сказала:
     
— Ну как тебе не стыдно, Клеопатра! Я же просила тебя посидеть в моем кабинете, пока я не вернусь из командировки. Как ты умудрилась убежать, негодница?
     
— Ах вот кто притащил в институт это животное! — закричал директор. — Так вот кто оголил нашу фауну! Простакова, ты — убийца и легкомысленная особа!
     
— Эдуард Эдуардович! — обиделась спасательница. — Почему вы позволяете себе так меня ругать?
     
— Ты притащила черепаху?
     
— Да.
     
— Ты оставила ее? Ты чуть было не погубила редчайшее, уникальное животное! И если бы не Алиса и ее симферопольская бабушка, черепаха была бы уже мертвой от голода!!!
     
— А теперь позвольте мне сказать, — твердым голосом заявила Елена. — Три дня назад, возвращаясь из командировки в Западную Африку, я увидела на жарком берегу океана в пустыне Калахари вот эту черепаху. Она умирала. У нее был солнечный удар. И к тому же она давно ничего не ела. Я не знала, как ее спасти! Оставить в пустыне — она погибнет. Отнести в океан и бросить в волны? А вдруг она не морская черепаха, а сухопутная и в море тоже погибнет? Мне ничего не оставалось, как забрать эту крошку домой.
     
— Почему не доложила? — строго спросил директор.
     
— Потому что вернулась поздно вечером. Я отнесла черепаху к себе в кабинет, дала ей воды, овощей и фруктов, и черепаха с удовольствием поела, а потом заснула. Я решила, пускай отдохнет. Но уже на рассвете следующего утра вы приказали мне немедленно отправляться в царство Офир в Африку. Чтобы притащить оттуда забытую Пронькиным видеокамеру-пуговицу. Я ее искала три дня подряд. А за это время моя несмышленая Клеопатра сумела выбраться из кабинета и пошла гулять по институту… Где вы ее нашли?
     
— В чулане Синей Бороды, — сказала Алиса.
     
— Конечно, там темно и тесно.
     
Тогда из толпы зрителей вышел знаменитый филолог, специалист по древним надписям, и спросил:
     
— Простите, а что же это за надпись на панцире?
     
— Да, надпись я заметила и даже подумала: ну кто мог шалить на берегу океана в пустыне Калахари десять тысяч лет назад? — ответила Елена.
     
— Сколько? — спросил директор института. — Десять тысяч?
     
— Но ведь тогда еще никакой письменности на Земле не было! — воскликнул филолог.
     
— Вот именно! — ответила Лена. — Это меня и удивило.
     
— Наверное, она инопланетная, — сказал пират Сильвер, который всегда находится в курсе всех новостей. — Прилетела, ищет братьев и сестер по разуму, а их еще нету. А на ней нарисовано послание нам от отдаленной цивилизации.
     
— Значит, так, — сказал директор института, — черепаху отправить на исследование, спасательнице младшему научному сотруднику института Простаковой Елене Сергеевне объявить выговор с упоминанием в приказе. Это же надо — тащить в институт черепах и не докладывать начальству! Чтобы в следующий раз такое не повторялось!
     
— Хорошо, — мрачно ответила Елена, — в следующий раз я разбужу вас, Эдуард Эдуардович, в три часа ночи, чтобы сообщить, что привезла с собой детеныша гиены. И оставлю его у вас в прихожей.
     
На этом все разошлись.
     
Черепаху взял профессор Селезнев, директор Космозо. Он, как все знают, не только директор зоопарка, но и папа Алисы. Так что Алиса была довольна: теперь, если понадобится, она знает, где искать черепаху.
     
А в том, что черепаха ей понадобится, она не сомневалась.
     
Что-то подсказывало ей, что тайна черепахи скрывается где-то в недрах чулана Синей Бороды. Такое у Алисы было предчувствие.
     
Ведь недаром же черепаха сама проползла через весь институт и забралась в подвал — именно в чулан. Может быть, ее что-то туда влекло?
    
    
     
      
Глава двенадцатая. Шляпа Наполеона
     
     
Как только Алиса с бабушкой возвратились в чулан и встали в дверях, чтобы решить, за что браться, они услышали в коридоре знакомое постукивание деревянной ноги.
     
— Алиса! — позвал пират Сильвер, входя в комнату за ними. — Дело есть!
     
— Какое дело?
     
— Виноват я перед тобой, очень виноват, по-человечески. Но не я виноват, а одна птица. И прошу эту птицу уничтожить.
     
В комнату влетел попугай и устроился на верхней полке между книгами.
     
— Имеется в виду ваш покорный слуга, — пояснил он. — Самая безобидная птичка на свете.
     
— Я обращаюсь к тебе, — проникновенно сказал пират, глядя на Алису, — как человек к человеку. И к тебе, бабуся, тоже. Помнишь, у меня была шляпа мореплавателя Магеллана?
     
— Помню, — ответила Алиса.
     
— Нет больше этой шляпы, — сказал пират и всхлипнул. — Этот шулер выиграл шляпу в карты.
     
— Но честно! — закричал попугай. — Честно!
     
— Честно ты играть не умеешь, — возразил пират. — Ты жулик.
     
— А докажи!
     
— И доказывать не надо, мы не в суде. Отнимите у птицы шляпу. У меня голова мерзнет.
     
— Ну и ну, — покачала головой бабушка. — Эти хулиганы, по-моему, забыли, что шляпа Магеллана — ценная историческая реликвия. И ее дали поносить Сильверу на время, чтобы потом отправить ее в Исторический музей. А ну немедленно возвратить шляпу!
     
— Еще чего не хватало! — закричал попугай и вылетел в коридор. — Я ее знакомой вороне подарил!
     
— Сейчас же вызываю директора! — сказала бабушка.
     
— Только не это! Не надо! — закричали сразу Алиса и пират. Они-то знали, что виноваты оба.
     
— Я немедленно отправлюсь к Магеллану и попрошу у него другую шляпу, — предложила Алиса.
     
— И я с тобой! — обрадовался пират Сильвер. — Но птичке на свете не жить!
     
— Какой позор! — сказала бабушка. — Взрослый человек, пожилой… Тебе сколько лет, Сильвер?
     
— Прожил или проехал? — уточнил пират. — То есть сколько мне лет или сколько лет назад я родился?
     
— Всего, — сказала бабушка. — Всего!
     
— Всего мне лет пятьсот, но большинство этих лет я на свете не жил, а путешествовал во времени.
     
— И вот такой пожилой, опытный человек играет в карты на шляпу Магеллана. Ну хоть в достойную игру играл?
     
— В подкидного дурака, — признался пират и густо покраснел.
     
— Вот этого-то я и боялась, — сказала бабушка. — Вот в этом и заключается главный позор. В подкидного дурака!
     
— В преферансы не обучены! — обиделся пират Сильвер.
     
— Тогда иди к себе, — строго велела бабушка, — и жди. Мы с Алисой поищем, может быть, найдем тебе достойный головной убор.
     
— Не врешь?
     
— На глупые вопросы не отвечаю, — отрезала бабушка.
     
Сильвер ушел.
     
— Ну дети, право же, дети, — сказала бабушка. — Давай приниматься за дело.
     
— Я займусь книжками, — сказала Алиса.
     
— А я вещами, — согласилась бабушка.
     
Алиса стала брать с полок книги, проглядывать их и раскладывать — что в библиотеку, а что неизвестно куда.
     
Бабушка гремела посудой, рыцарскими шлемами, каменными дубинками, костями мамонтов и прочими загадочными и неожиданными вещами.
     
— Нет, ты погляди! — кричала она Алисе. — Ты можешь себе представить?
     
Алиса подходила к ней. И на самом деле интересно!
     
Вот отравленный кинжал, так и написано на этикетке:
     
      
Отравленный кинжал, принадлежал Лукреции Борджиа.
     
     
— Кто такая Лукреция Борджиа? — спросила Алиса.
     
Робот-тележка Грузик включил справочный экранчик и через минуту ответил:
     
— Так звали одну красавицу-итальянку. Она жила в эпоху Возрождения, и ее имя связано со смертью многих знатных людей.
     
— А что такое Возрождение? — спросила бабушка. — Что они там возрождали?
     
На этот вопрос ответила Алиса. Про Возрождение они учили в школе.
     
— Возрождение, — сказала она, — это такое время после средних веков. Кончились темные времена, люди стали ездить по всему свету, открыли Америку и Африку, построили чудесные дворцы и даже Кремль в Москве. Тогда жили знаменитые художники — Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело и Дюрер. Коперник догадался, что Земля — не центр мира, а Галилей сказал: «Все же она вертится!»
     
— Это о ком он так сказал? — удивилась бабушка. — Кто там вертелся?
     
— Земля, — ответил за Алису Грузик. — Об этом каждый робот знает.
     
— А я не робот! — обиделась бабушка. — Я живой человек с недостатками. Я родилась так давно, когда еще школ не было.
     
Конечно, бабушка лукавила, не так уж давно она родилась. Но Алиса не успела ей ответить, потому что с полки упала черная треугольная шляпа.
     
— Надо отдать Сильверу, — сказала бабушка, — а то он, бедный, так переживает.
     
Сильвер уже бежал по коридору, стуча деревянной ногой.
     
— Дуся, — крикнул он на бегу, — ты меня звала?
     
— Возьми шляпу, — сказала бабушка, — только не проигрывай больше этой белой курице. И вообще, поклянись мне, что больше карт в руки не возьмешь.
     
— Не поклянусь, — честно ответил пират Сильвер. — Ты меня прости, дуся, но где ты видела, чтобы пират в карты не играл? Сегодня я брошу карты, а завтра ты мне запретишь ром пить? Ну признайся, запретишь?
     
— Запретила бы, — ответила бабушка, — но, боюсь, не получится.
     
— И я так думаю, — сказал пират и протянул руку за шляпой.
     
— Подождите, Сильвер Джонович, — сказала Алиса. — Я только прочту, что там на этикетке написано.
     
— А может, не стоит? — с надеждой спросил пират. — Мало ли какой хулиган там баловался?
     
Но Алиса не послушалась его и все-таки прочитала надпись на этикетке. Вот что там было написано:
     
      
Шляпа.
      
Возможно, принадлежала Наполеону в 1812 году. Найдена в снегу после бегства Наполеона из России.
     
     
— Вот видишь, — сказал Сильвер. — Никому не нужная шляпа, кинули, выбросили, хорошо еще, что не утопили.
     
Но Алиса не спешила возвращать треуголку. Она увидела, что изнутри на донышке было еще что-то написано и нарисовано.
     
Но от времени рисунок, сделанный, видно, чернилами, истерся, хотя можно было понять, что это — какая-то географическая карта или схема.
     
— Алиска, ты вечно будешь грязную шляпу рассматривать? — сердито спросила бабушка. — Так мы никогда уборку не кончим.
     
Алисе не хотелось отдавать треуголку, чуяло ее сердце, что в ней таится загадка, но Сильвер буквально вырвал шляпу из рук Алисы и напялил на голову.
     
— Ну что, похож я на Наполеона? — спросил он. — В молодости нас часто путали.
     
Попугай влетел в комнату и с полки закричал противным голосом:
     
— Все равно выиграю ее у тебя! Ты шестерки от валета не отличишь, старый разбойник!
     
Сильвер хотел схватить попугая, тот улетел, и Сильвер погнался за ним по коридору.
     
— Я одного не понимаю, — сказала бабушка. — Зачем попугаю головные уборы? Они же ему велики!
     
— Он их продает знакомой вороне, — объяснила Алиса.
     
— А той они зачем?
     
— Чтобы гнезда делать, — сказала Алиса.
     
— Ты шутишь? — спросила бабушка и сама себе ответила: — Ну конечно же смеешься над старой глупой женщиной. Я же понимаю, что попугаи не дружат с воронами.
     
Бабушка принялась дальше раскапывать груду одежд разных времен, а Алиса стояла возле стола и думала. Когда надумала, спросила у бабушки:
     
— Зачем Наполеон стал рисовать на подкладке своей треуголки? Разве у него бумаги не было?
     
— Может, и не было, — ответила бабушка. — А ты не отвлекайся, времени в обрез. Уже вечер наступает.
     
— И что же человек рисует на подкладке? — спросила Алиса.
     
И сама себе ответила:
     
— Тайный план! Который нельзя потерять и нельзя никому показывать.
     
— Ты о чем? — спросила бабушка.
     
— Я о том, что надо отобрать шляпу у пирата. Потому что пираты любят планы кладов.
     
— Каких кладов?
     
— Бабушка, поработай без меня, — попросила Алиса, — а я сбегаю к Сильверу.
     
Не ожидая ответа, Алиса побежала к выходу из института.
     
И конечно же она оказалась права.
     
Сильвер сидел за своим столом, перед ним подкладкой кверху лежала треуголка, по столу ходил попугай и тоже заглядывал в шляпу.
     
— И не такие загадки мы с тобой щелкали, — говорил Сильвер попугаю. — Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рому! А ну-ка, старый бандит, достань мне бутылку!
     
— Не отвлекайся, дедушка, — сказал попугай.
     
— Что мы видим? — сказал пират. — Мы видим реку средних размеров. На ней не написано названия, но видишь, как она изгибается? Давай, я скопирую эту карту, и мы загоним ее в компьютер. И пускай он нам сообщит, голубчик, какая река в России вот так изгибается.
     
— Ты голова, Сильвер, — похвалил друга попугай. — Удивительно даже, что до сих пор на свободе.
     
— Сажали меня, приговаривали и даже голову рубили, — признался Сильвер, — но я, как всегда, уходил.
     
Он открыл ящик стола, вытащил лист бумаги и карандаш. Только Сильвер приготовился снимать копию с карты, как Алиса, которой надоело следить за пиратами, вышла из-за угла и подошла поближе.
     
— Руки вверх! — сказала она. — Ваша карта бита!
     
Попугай завопил и взлетел к потолку, а пират Сильвер послушно поднял вверх руки и сказал:
     
— Старый Сильвер знает, когда игра проиграна.
     
Но тут же он увидел Алису, понял, что никого, кроме нее, поблизости нет, и совсем другим голосом заговорил:
     
— Совсем не ясно, кому руки поднимать, а кому прощения просить! А тебя, пигалица, я выпорю, чтобы ты пожилых людей, инвалидов труда, не смела запугивать. Уходи, пока жива!
     
— Ну ладно, — засмеялась Алиса. — Это не ваша шляпа, Сильвер Джонович. Показывайте, что вы там увидели, а то директору позвоню.
     
— Значит, ты еще не звонила?
     
— Я сама люблю клады искать, — призналась Алиса. — Но если мы его найдем, то потом обязательно директору расскажем.
     
— Директору? Расскажем? Ну конечно же расскажем, — обрадовался Сильвер. — А я боялся, что отнимешь.
     
— И с карандашом я лучше вас умею управляться, — сказала Алиса. — Ведь речку надо точно нарисовать.
     
Попугай снова опустился на стол, заглянул в треуголку и сказал:
     
— Юнга дело говорит. Берем ее в долю.
     
— А я и не сомневался, — согласился Сильвер. — Давай рисуй, только учти, что восемьдесят процентов добычи мне, а тебе и попугаю — по десять.
     
— Это почему мне десять? — возмутился попугай. — Без меня ты ничего не сделаешь. Да и долететь мне до директорского кабинета — раз плюнуть.
     
— И чего же ты желаешь? — спросил пират.
     
— Половину мне, половину тебе, а остальное девочке Алисе, — предложил попугай.
     
— Это что же мне достанется? — засмеялась Алиса.
     
— Как что? Третья половина, — ответил попугай.
     
— Немного, — сказала Алиса. — Но я вам хочу серьезно сказать — хотите клад искать, ищите, и я с вами этим займусь. Но все, что найдем, отдадим в институт или в Исторический музей.
     
— Ах так! — Сильвер схватил шляпу, поднялся и заковылял к черному ходу из института.
     
Попугай за ним.
     
— И что дальше? — спросила Алиса.
     
— А дальше мы скроемся в лесах и будем партизанить.
     
— А как же клад?
     
— Мы будем менять золото на сало и ветчину у мирных поселян, — сказал попугай.
     
Они уже покинули институт, когда их настиг голос Алисы:
     
— А где вы будете клад искать?
     
— Где надо…
     
— И где вы компьютер найдете?
     
— Где надо…
     
— Скатертью дорожка! — ответила Алиса и вернулась в холл.
     
И опять оказалась совершенно права, потому что через пять минут дверь медленно растворилась и в ней возникла красная физиономия Сильвера.
     
Следом пешком вошел попугай.
     
— Ах, ты здесь? — спросил пират, глядя на Алису.
     
— А где же ей быть! — сказал попугай.
     
— Ну, иди, давай план рисовать, — сказал пират, как будто ничего раньше и не было. И протянул шляпу Алисе.
    
    
     
      
Глава тринадцатая. Портрет в подарок
     
     
Алиса не доверила Сильверу и попугаю отнести копию схемы из треуголки компьютеру. А когда увидела робота-тележку Грузика, передала записку ему.
     
Сильвер обиделся и сказал:
     
— А где доверие к человеку? А где гуманитарный гуманизм?
     
Но Алиса не стала его слушать, а поспешила в чулан. Ведь день клонился к концу, пора домой, а она совсем о бабушке забыла.
     
Бабушка, оказывается, ждала Алису с нетерпением.
     
— Я, конечно, не уверена, — сказала она, увидев внучку, — может быть, я неправильно прочитала. Здесь, наверное, на греческом языке написано, а я с детства не дружила со Спиро из соседнего двора.
     
Алиса подошла к бабушке.
     
— Я это отыскала под нижней полкой, завернутое в крокодилью шкуру.
     
Бабушка протянула Алисе круглую костяную пластинку. На ней был нарисован портрет молодого человека очень приятной наружности. Под портретом располагалась надпись на древнегреческом языке:
     
«Дорогая Лена! Дарю тебе на память мою персону. Если нравится, храни, а не нравится — сожги. Твой друг до гроба Александр, царь Македонский».
     
— Ну и что? — спросила Алиса. — Может быть, Александр был знаком с Еленой Прекрасной?
     
— Ах, если бы речь шла только о Елене Прекрасной! — возразила бабушка. — Но боюсь, что возлюбленная великого греческого полководца и завоевателя всего мира Александра Македонского, про которого даже я в школе учила, сейчас совсем не так далеко от нас, как Елена Прекрасная.
     
— Что ты имеешь в виду, бабушка?
     
— А ты поверни портрет!
     
Алиса повернула пластинку и прочла на обороте:
     
«Елене Простаковой от Александра Македонского. IV век до вашей эры».
     
— Ты хочешь сказать…
     
— Вот именно, — ответила бабушка на вопрос, который Алиса не успела задать. — Вот именно! Получается, что сотрудница института во время командировки в отдаленное прошлое не только познакомилась с древним полководцем, но и подружилась с ним, сообщила ему свою настоящую фамилию и, может, даже…
     
— Ну что еще? — спросила Алиса.
     
— Может, даже целовалась! — воскликнула бабушка. — А потом взяла у него на память фотографию…
     
— Портрет, бабушка.
     
— Ну пускай портрет. А что скажет директор, когда об этом узнает?
     
— А он об этом не узнает, — сказала Алиса, — если ты, бабушка, не наябедничаешь.
     
— Я? Наябедничаю? Ты с ума сошла. Я даже в детском саду ни разу ни на кого не пожаловалась! — Бабушка обиделась.
     
И бывают же такие совпадения! Именно в тот момент в чулан вошла Лена Простакова, спасательница и милая девушка, остановилась в дверях и смущенно произнесла:
     
— Вы тут убираетесь… У меня к вам будет просьба.
     
— Какая просьба? — Бабушка чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она поняла, о чем будет просить их Лена Простакова.
     
— Я как-то возвращалась из командировки… от Александра Македонского. Вы слышали о таком полководце?
     
— Слышали, — подтвердила бабушка.
     
— Он очень хороший, добрый человек, несмотря на то что царь и завоеватель. Просто приличный человек. Мы с ним много разговаривали… и он подарил мне одну вещь.
     
— Какую? — поинтересовалась бабушка.
     
— Он подарил мне на память свой портрет. Красками. Маленький такой портретик.
     
— Почему? — строго спросила бабушка.
     
— Потому что мы… ну, мы подружились!
     
— А вы целовались? — еще строже спросила бабушка.
     
— Ну что вы! — Лена Простакова так покраснела, что ее щеки стали светиться вишневым светом.
     
— А что было дальше?
     
— Когда я вернулась из командировки, то положила портрет сюда, под полку.
     
— Почему же ты не показала его директору?
     
— Я постеснялась, — сказала Лена. — Может же человек стесняться!
     
Алиса пожала плечами:
     
— Такую личную вещь я бы домой отнесла.
     
— Я не могла… Вы не представляете, какой характер у моей мамы! Она бы добралась до Саши… простите, я так Александра привыкла называть… она бы ему все кудри вырвала. Я не хочу, чтобы она меня опозорила. Поэтому я портрет спрятала, а потом не взяла… Чулан был заперт.
     
— Ну, что делать? — спросила бабушка у Алисы.
     
— Не знаю, — сказала Алиса, — но, честно говоря, я бы отдала портрет Лене. Ведь его ей подарили.
     
— Ах, ты меня не поняла, Алиса, — сказала бабушка. — Но я думаю, что если бы мне свой портрет подарил Александр Македонский или хотя бы Юлий Цезарь, я никогда бы не кинула его под полку в чулане!
     
— Но это же… Я не имела права! — Лена Простакова чуть не плакала.
     
— Бабушка, — попросила Алиса, — давай отдадим портрет Лене.
     
— И никому об этом не скажем? — хитро улыбнулась бабушка.
     
— И никому об этом не скажем!
     
— Тебе повезло, Лена, — сказал бабушка, — что я тружусь здесь вместе с Алисой. Она совершенно не знает, что такое дисциплина. Так что бери портрет, иди домой! Говоришь, он хороший?
     
— Мы сидели с ним на берегу Евфрата, — задумчиво сказала Лена. — Начинался розовый рассвет. Саша пел мне греческую песню «Сиртаки»…
     
— Я тебе завидую, — сказала бабушка и протянула портрет спасательнице.
    
    
     
      
Глава четырнадцатая. Гибель Атлантиды
     
     
Алиса и бабушка остались одни.
     
Алиса подошла к столу и подумала: что же еще связано с древним греческим языком? Ведь только что она держала в руках портрет Александра Македонского… древнегреческая надпись… другая надпись… Где же была другая надпись?
     
Алиса принялась разбирать бумаги на столе.
     
Конечно же, вот он, свиток!
     
И этикетка на нем, что этот свиток принадлежит Платону и его следует вернуть…
     
Алиса осторожно развернула свиток.
     
Она увидела те же греческие буквы, как на портрете Александра Македонского.
     
«Дорогой Аристокл, — начиналось письмо. — Да хранят тебя боги! Должен сказать тебе, что в моем плавании большим утешением служили твои „Диалоги“, которые ты дал мне почитать и просил возвратить после того, как я достигну Карфагена. Вначале, читая „Диалоги“, я был полностью уверен, что ты, мой друг, написал их специально, чтобы дать пример идеального общества. Но описание Атлантиды настолько хорошо, что я стал сомневаться: а вдруг она существовала на самом деле?»
     
Алиса читала письмо вслух.
     
Бабушка отложила работу, подошла поближе и спросила:
     
— А ты этого Аристокла знаешь?
     
— Ничего не понимаю, — призналась Алиса. — Сначала я думала, что тут речь идет о «Диалогах» и об Атлантиде, а оказывается, это письмо какому-то Аристоклу, который ничего не знал.
     
— Стой! — закричала бабушка. — Не смей меня запутывать. Когда в школе учили про твоего Аристокла, Патрокла и Плутарха, я болела свинкой. Рассказывай все с самого начала.
     
Тогда Алиса включила видеобраслет и спросила Ричарда:
     
— Простите, но я здесь нашла письмо к Платону, то есть я думала, что к Платону, а оказывается, в нем обращаются к какому-то Аристоклу.
     
— Все правильно, — откликнулся Ричард. — Я об этом где-то читал. Будущий великий древнегреческий философ был в молодости чемпионом по легкой атлетике. Он был таким сильным и красивым, что его прозвали Платоном. Это значит «Широкоплечий». Но друзья детства помнили его настоящее имя. И если ты нашла письмо, в котором Платона называют Аристоклом, значит, писал кто-то из его близких друзей.
     
— Вот видишь! — сказала Алиса бабушке.
     
— Я ничего не вижу, — ответила бабушка, — пока ты не объяснишь. Что за «Диалоги» он написал, при чем тут Атлантида и о каких законах идет речь?
     
— В Древней Греции жил философ Платон, великий ученый. Он придумал идеальное государство, самое лучшее и справедливое. Платон написал труд, который называется «Диалоги». В них он разговаривает с другими философами и со своими учениками на разные темы. И об Атлантиде тоже.
     
— Я помогу Алисе, — вмешался в разговор Ричард с экранчика на браслете. — Платон говорил, что некогда, за много тысяч лет до него, египетские жрецы знали о том, что в океане располагался остров Атлантида.
     
— Знаю, — сказала бабушка. — Слышала. Была Атлантида, а потом утопла. А раз утопла, то ее и прозвали утопией. Правильно?
     
— Не совсем, — возразил Ричард. — Но вы правы в том, что Атлантида — это первая утопия в истории Земли, то есть выдуманное идеальное общество, какого на самом деле и быть не может.
     
— Но ведь утопла? — настаивала бабушка.
     
— Тебе неинтересно слушать? — спросила Алиса.
     
— Интересно, только ты сама рассказывай, мне тебя перебивать легко, а Ричарда неловко, все-таки он научный сотрудник, а ты простая школьница и даже не отличница.
     
— Как так не отличница! — возмутилась Алиса. — Я по рисованию отличница и по биологии отличница. А по остальным предметам почти отличница.
     
— Рассказывай, Алиса, — попросил Ричард. — Мне тоже интересно тебя послушать.
     
— Значит, в океане был большой остров Атлантида.
     
— В Атлантическом океане? — уточнила бабушка.
     
— Может быть, и в Атлантическом, — согласилась Алиса. — Но не все согласны.
     
— Так нырнули бы и отыскали ее, — сказала бабушка.
     
— Ныряли, — сказала Алиса. — Чего только не нашли! Даже в Тихом океане нашли, да все не та Атлантида, не платоновская…
     
— А где платоновская?
     
— В этом-то и заключается жгучая тайна. Известно только, что Посейдон объявил Атлантиду своим владением.
     
— Стой, стой, стой! — остановила Алису бабушка. — Это еще кто такой, почему не знаю?
     
— Ой, бабушка, — засмеялась Алиса. — Ты была очень болезненным ребенком!
     
— Ничего подобного! Я была живым и веселым дитем, — ответила бабушка.
     
— Почему же ты так часто болела?
     
— А про Посейдона тоже в школе учили? — спросила бабушка.
     
— Еще как! Ведь Посейдон — это один из самых главных греческих богов. Он был богом морей. Когда Посейдон сказал другим богам, что берет себе Атлантиду, они очень рассердились. «Еще чего не хватало! — кричали боги. — Мало тебе морей и океанов! Ты еще и сушей хочешь завладеть?» Но Посейдон конечно же никого не послушался, а взошел на свою колесницу, запряженную волшебными морскими конями, и помчался над волнами к Атлантиде.
     
Алиса перевела дух, а бабушка сказала:
     
— Не отвлекайся. Тебя старшие слушают, а ты вздыхаешь.
     
— Ребенок хочет пить, — вмешался робот-тележка Грузик. — Я привез вам лимонаду.
     
— Спасибо, Грузик, — поблагодарила Алиса и принялась пить лимонад. Лимонад был холодный, вкусный, бабушка тоже пила, а Ричард Темпест воспользовался перерывом и пришел из своего кабинета в чулан.
     
Напившись, Алиса продолжила свой рассказ об Атлантиде:
     
— В то время на острове жили только старик Евенор и его жена Левкиппа. Они были не очень обыкновенными людьми, их породила мать-Земля, а пап и мам, как другим людям, им не досталось. Наверное, они, как грибы, выросли под дождиком.
     
— А что! — заметила симферопольская бабушка. — У меня с Жорой Турелли был фокус. Зарываем в опилки на арене зернышко, поливаем, и появляется ма-а-а-ленький мальчик, растет, растет и вырастает в нашего администратора дядю Пашу. — Тут бабушка увидела, что никто не смеется, и поспешила сказать: — Ты продолжай, Алисочка, продолжай! Очень интересно! Я жалею, что так плохо училась в школе.
     
— Значит, жили на острове муж и жена, и была у них дочка Клейто. Самая обыкновенная девушка, но необыкновенной красоты. Скучала она на том острове безмерно. Представляете — никого, кроме пожилых родителей!
     
— И не с кем в прятки поиграть, не с кем куклу понянькать, — сочувственно сказала бабушка. — Бедное дитя!
     
— Дом их стоял на горе, точно посреди Атлантиды, а от моря к ней вела прямая долина длиной в 50 стадий.
     
— Ну вот, не знали печали! — воскликнула бабушка. — Что еще за стадии такие? Метры знаю, сантиметры, даже дюймы и мили выучила, пока матроской на шхуне «Домовой» служила, а вот что такое стадия — не слыхала.
     
— Стадия равна 193 метрам, — сказал Ричард, заметивший, что Алиса запнулась: не знает, что такое стадия. — А название она получила потому, что такой длины была беговая дорожка на древнегреческих стадионах. Спортсмены соревновались в беге на стадию.
     
— Поняла! — ответила бабушка. — Поняла, откуда получилось такое нелепое слово, как «стадион».
     
— Посейдон пришел в одинокий дом и сказал, что он — моряк, потерпевший кораблекрушение. И попросил приюта. Ну как откажешь в приюте гиганту, красавцу, силачу — богу во всех отношениях!
     
— Красиво говоришь, Алиса, — заметила бабушка. — Интересно, а ты сама его не встречала?
     
— Но ведь бог Посейдон — это сказка! — сказала Алиса.
     
— Сомневаюсь, но не перебиваю, — сказала бабушка. — Продолжай.
     
— Посейдон влюбился в Клейто и потому прожил в том доме несколько лет. Он взял Клейто в жены, а сам ухаживал за ее родителями, пока они не умерли и не ушли обратно в землю. Пока Клейто вела хозяйство, Посейдон занялся строительством. Сначала он выкопал на холме два колодца, из которых стали бить родники: один с ледяной водой, а второй с кипятком, для стирки и кухни.
     
— Ах, если бы все мужья были такими! — воскликнула бабушка. — Не дождешься!
     
— Затем Посейдон обнес горы каменной стеной, а вокруг нее вырыл канал и заполнил его водой из родников. Посейдон трудился, а у Клейто родился маленький мальчик, а потом еще один мальчик, а потом еще один…
     
— Постой, Алисочка, — сказал Ричард, — к сожалению, ты ошиблась. Платон пишет, что Клейто родила близнецов, пять пар близнецов, а не отдельных мальчиков.
     
— И правильно! — одобрила бабушка. — Если ты решила родить много детей, то куда экономнее рожать сразу по двое или по трое. Значит, у них было десять детей?
     
— Пять пар близнецов, — подтвердил Ричард, — мал мала меньше, то есть погодки.
     
— Сыновья росли, занимались спортом, учились, — сказала Алиса. — Всем было весело, но Посейдон боялся, как бы его сыновья не перессорились из-за власти над островом. Поэтому он поделил остров на десять частей, как режут круглый торт, дольками. При дележе самому старшему сыну по имени Атлант достался и родительский дом на горе. Так как Атлант был главнее, остальные сыновья должны были его слушаться. С тех пор десять сыновей, которых назвали царями Атлантиды, дружно командовали своим островом и никогда не ссорились. У каждого из царей рождались дети, и все они были мальчиками. И все в свою очередь становились царями.
     
— Чудесная история, но, к сожалению, пока счастливая, — сказала бабушка.
     
— А что в этом плохого? — спросила Алиса.
     
— То, что такие истории хорошо не кончаются. Не может быть, чтобы десять царей долго жили в мире, и не может быть, чтобы обездоленный народ не встал на защиту своих интересов! — сказала бабушка. — А ну расскажи, что еще твой Платон придумал про эту сказочную страну.
     
— На Атлантиде были богатейшие рудники, где добывали самородную медь и ковали из нее доспехи, посуду и утварь. И это неудивительно, потому что Атлантида существовала в бронзовый век. Ты знаешь, бабушка, что такое бронзовый век?
     
— Наверное, не то, что алюминиевый, — сказала бабушка.
     
— Тогда еще железа не придумали, — объяснила Алиса. — Поэтому мечи, посуда, наконечники копий и щиты — все было бронзовым.
     
— А откуда же в Атлантиде взялись люди? Не только же цари там жили! А то бы им и жениться не на ком было.
     
— Атланты, наверное, покупали рабов, — сказала Алиса. — А может быть, к ним приплывали люди из других стран. Приедут по делам, увидят, как атланты живут, и остаются. Ведь Атлантида стала центром тогдашнего мира, в гаванях стояли сотни кораблей, там были склады и верфи, чтобы строить новые корабли. От моря до горы, где когда-то стоял дом стариков, прокопали широкий прямой канал. Рядом с тем местом построили храм Посейдона. Туда ходили молиться покровителю острова и приносили жертвы этому богу. Храм сверкал под солнцем, потому что был покрыт серебряными листами. Внутри же его отделали слоновой костью и золотом.
     
Вода из холодного источника служила для того, чтобы поливать сады, а горячая по трубам попадала во дворцы и дома и согревала их.
     
— Смущает меня этот горячий источник, — сказала бабушка.
     
— Почему?
     
— Потому что горячие источники обычно бывают там, где есть действующие вулканы.
     
— Погоди, бабушка, рано об этом, — сказала Алиса. — Мало ли почему бывают горячие источники?
     
— А какой там был климат, известно?
     
— Климат там был мягкий или даже тропический, — сказала Алиса. — Египетские жрецы говорили, что в Атлантиде не бывало зимы и в год снимали по два урожая зерна.
     
— А с кем Атлантида воевала? — спросила бабушка.
     
— Почему ты думаешь, что она воевала?
     
— Такая богатая страна и никому не понадобилась? — воскликнула бабушка. — Так не бывает. Тем более не бывало в древние времена.
     
— У атлантов были могучая армия и флот, — сказала Алиса. — Ее берега охраняла тысяча кораблей, а армия насчитывала десять тысяч боевых колесниц. И пока все цари Атлантиды жили в мире и дружбе, ее бы никто не смог победить.
     
— Значит, все-таки…
     
— Ну погоди, бабушка, уже немного осталось! Я же и так коротко рассказываю.
     
Бабушка замолчала.
     
— Каждые пять лет, — продолжала Алиса, — все десять царей приезжали в храм Посейдона и там решали все важные проблемы. И они это делали удивительным образом! С наступлением темноты они входили в храм, одетые в черные тоги. Слуги гасили факелы, и тогда цари на ощупь находили кресла и усаживались в них. Дверь в храм запирали, и теперь можно было обсуждать все секреты так, что говорившего никто не видел.
     
Всю ночь разговаривали цари, а с рассветом принимали решения, записывали их на золотых листах и клали листы на алтарь Посейдона. И впредь никто не мог изменить этих решений.
     
Так продолжалось много сотен лет. Но вот до атлантов стали доходить слухи о том, что за морем крепнут греческие государства. Потом и корабли стали приплывать оттуда. И чем сильнее становилась Греция, тем больше беспокоились атланты. Они решили первыми напасть на греков, чтобы те не успели их победить. Атланты собрали флот, посадили на корабли солдат и отправились в Средиземное море. Греческие корабли попытались встать на пути флота атлантов, но потерпели поражение и утонули. Атланты выбрались на греческий берег, и почти все города им сдались.
     
— Ну уж это преувеличение! — вмешалась бабушка. — Знаю я греков, они так просто не сдадутся.
     
— Они не все сдались, — согласилась Алиса. — Их самый знаменитый город Афины отказался сдаваться. И афиняне так отчаянно защищали свой город, что атланты отступили. Сначала отступили, потом побежали, а потом еле ноги унесли.
     
— Так им и надо! — воскликнул Ричард Темпест, который забыл, что он совсем взрослый и знает эту историю с детства.
     
— Это исторический факт? — спросила бабушка.
     
— Никто не знает, — ответила Алиса. — Надо у Платона спросить.
     
— А что он нам рассказал про Атлантиду? Куда она делась?
     
— Остатки флота атлантов возвратились домой, но греки их не преследовали. Не было у них для этого сил, да и кораблей не осталось. Но тут…
     
Алиса замолчала, как царица Шехерезада, потому что знала: ее слушатели увлечены рассказом и, если бы она сейчас попросила десять порций мороженого за то, чтобы продолжить свои речи, бабушка, Ричард и даже пират Сильвер помчались бы за мороженым. Но конечно же Алиса не такая вредная, чтобы гонять друзей за мороженым — если нужно, и сама купит, — но помолчать немного стоило — пускай трепещут от нетерпения!
     
— Что еще там случилось? — первой не выдержала бабушка.
     
— Началась страшная ссора между богами, — сказала Алиса. — Ведь Афины и вся Греция — это царство верховного бога греков Зевса, а Атлантида принадлежит Посейдону, и все цари — его правнуки. Зевс поклялся, что накажет коварных атлантов, которые решили завоевать ни в чем не повинную Грецию.
     
— Только попробуй! — закричал на Зевса Посейдон. — Только попробуй напакостить Атлантиде, я твою Грецию утоплю!
     
Но на стороне Зевса были богини Афина и Гера.
     
Шум стоял страшный, а так как боги кидаются друг в дружку не чайными чашками и подушками, а молниями и горами, то на Земле небесный скандал превратился в настоящую катастрофу.
     
Страшные грозы загремели в небе над Атлантидой. Волны кинулись на ее берега. Разгневанный Зевс бабахнул по острову своим посохом. И затряслась земля! Открылись жерла вулканов!
     
Стали рассыпаться, как песочные, дворцы и города.
     
А Зевс уже ничего не слышал и не видел, остановить его было невозможно. Он втыкал посох в Атлантиду, колотил им по острову и добился своего…
     
Атлантида начала медленно погружаться в океан.
     
В ужасе тысячи людей бежали от моря, карабкались на холмы и центральную гору. Их столько там собралось, что гора стала черной от человеческих голов.
     
Люди тянули к небу руки, кричали, молились, но их голоса не достигали слуха богов, потому что греческие боги редко замечают людей, они заняты своими делами и склоками.
     
Алиса помогала себе руками, словно была артисткой на сцене. Голос ее дрожал:
     
— И вот вся Атлантида оказалась под водой!
     
Сначала в океане образовалась гигантская воронка. В нее затянуло все корабли, которые успели выйти в море. Потом высокие волны пронеслись над остатками Атлантиды и смели с нее леса, растения и последние дома. И не осталось в живых ни одного атланта.
     
Тогда Посейдон схватил свой трезубец и принялся вонзать его в Грецию. Он наслал на нее ветры и молнии — и Греция была разрушена. Почти все греки погибли. Так боги поссорились, а пострадали люди.
     
Потом Зевс и Посейдон помирились и отправились пировать, а Греция еще много лет не могла оправиться от разорения.
     
Моряки рассказывали, что смытая с полей почва, растения и деревья еще долго плавали на месте погибшей Атлантиды, и даже корабли старались обходить это опасное место. Все. Я больше ничего не знаю об Атлантиде!
     
В чулане было тихо, целую минуту никто не сказал ни слова.
     
— Так что же, в конце концов? — воскликнула вдруг бабушка. — Была Атлантида или ее выдумали? Это вопрос вопросов!
     
— Надо поговорить с Платоном, — ответила Алиса.
     
Ричард посмотрел на нее с подозрением и спросил:
     
— Надеюсь, ты не помчишься в Древнюю Грецию говорить с Платоном? Это совершенно исключено!
     
— Знаю, что исключено, — вздохнула Алиса.
     
Ричард ушел, бабушка стала собираться домой.
     
Алиса снова взяла свиток, лежавший на столе, и, развернув, принялась его рассматривать.
     
— Ты идешь? — спросила бабушка.
     
— Иди, я тебя догоню, — ответила Алиса.
     
— Ладно, только не задерживайся надолго, — сказала бабушка.
     
И она ушла.
     
Алиса слушала, как по коридору удаляются ее шаги.
     
Потом возвратилась к свитку.
     
Это был удивительный свиток, и никто, кроме Алисы, не догадывался, что именно он поможет разгадать тайну Атлантиды. Правда, для этого на самом деле стоило бы поговорить с Платоном.
    
    
     
      
Глава пятнадцатая. Где искать Платона?
     
     
Алиса вновь развернула свиток и снова прочла письмо.
     
«Дорогой Аристокл, — читала она. И уже знала, что Аристокл — это настоящее имя великого философа Платона, который, как все знают, придумал Атлантиду. — Да хранят тебя боги! Должен сказать тебе, что в моем плавании большим утешением служили твои „Диалоги“, которые ты дал мне почитать и просил возвратить после того, как я достигну Карфагена. Вначале, читая „Диалоги“, я был полностью уверен, что ты, мой друг, написал их специально, чтобы дать пример идеального общества. Но описание Атлантиды настолько хорошо, что я стал сомневаться: а вдруг она существовала на самом деле?»
     
Алиса отложила письмо и задумалась. Что она узнала из письма? Первое — пишет друг Платона, настолько близкий, что тот доверил ему ценнейшую рукопись. Ведь в те времена никаких типографий и даже пишущих машинок не существовало.
     
Во-вторых, ясно, что этот друг — путешественник, и он поплыл из Греции в Карфаген. А любой человек, который немного интересовался историей, знает, что Карфаген — это город в Северной Африке. Его основали финикийцы — народ мореплавателей, путешественников и торговцев. Карфаген прославился через много лет тем, что воевал с Римом, да так отчаянно, что карфагенский полководец Ганнибал чуть было не победил Римскую империю. Но в истории «чуть-чуть» не считается. В конце концов Ганнибал был побежден римлянами, а город Карфаген разрушили.