1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
Было холодно, и с каждым мгновением становилось все холоднее.
     
Дождь шел мутный, словно в нем мыли посуду. От этого сквозь струи было трудно смотреть.
     
Аркаша хотел спросить Шпигли, что он думает по этому поводу, но тот прочел мысль Аркаши и ответил:
     
— Постольку поскольку от взрыва в воздух поднялось много тонн пыли, она теперь смешивается с водой…
     
Аркаша заметил, что Шпигли начал говорить его любимое слово. Неужели это так заразительно?
     
Они отошли уже далеко от разбитого «стручка», но никакого укрытия для пришельцев не было видно.
     
Впереди возвышались какие-то фигуры, похожие на толстые стволы деревьев, вернее, на толстые морковки, которые росли корнем вверх.
     
— Поглядите, — сказал Аркаша. — Кажется, я что-то нашел.
     
— Я бы на твоем месте не радовался, — сказал Шпигли.
     
Аркаша подошел поближе и удивился — оказывается, это были динозавры. Они сидели столбиками, как суслики у своих нор. Размерами они были чуть больше слона, на головах у них торчали красные гребни, как у петухов, одним гребнем Аркаша мог бы накрыться, как одеялом.
     
— Коритозавры, — сказал Шпигли, — они относятся к гадрозаврам.
     
— Они хищники?
     
Каждый из коритозавров был окружен невысоким земляным валом, словно сидел в пиале.
     
— Это травоядные динозавры, можешь их не бояться, только не спугни, а то они наступят на нас.
     
— А что они делают? — спросил Аркаша.
     
— Что делают все хорошие мамы?! — сказал Шпигли. — Они высиживают яйца, а потом займутся воспитанием детенышей.
     
— Не может быть! — сказал Аркаша. — Динозавры все-таки тупые ящеры, как они могут воспитывать детей?
     
— Это раньше так думали, что динозавры — тупые ящеры, — сказал Шпигли. — А теперь уже точно установлено, что многие из них не только были теплокровными, но они выращивали потомство, жили стаями, в которых были свои вожаки — если бы не загадочная беда, мы с тобой могли бы стать динозаврами. Разумными динозаврами.
     
— Что касается вас, я не знаю, — сказал Аркаша. — Но из меня бы динозавр не получился.
     
Несмотря на то, что Аркаша чрезвычайно осторожно подходил к мамашам-динозаврихам, которые высиживали яйца, они увидели его и, как по команде, повернули к нему странные петушиные головы и принялись угрожающе шипеть. Они пугали пришельца, но Шпигли был спокоен.
     
— Никуда они со своих яиц не слезут! Они тебя только стращают. Тем более что им очень холодно. Я так и чувствую их страх — они не тебя, маленького, боятся, они боятся, что стало холодно, и яйца могут остыть. Тогда их детишки погибнут. Они думают, что раньше так не было.
     
Вдруг Шпигли замолчал, а через секунду крикнул:
     
— Бежим!
     
— Почему?
     
— Не спрашивай!
     
Аркаша послушно побежал по берегу.
     
— Прижмись к обрыву! — велел Шпигли.
     
Аркаша послушался его, и вовремя.
     
Мимо него, тяжело приминая песок и камни, пронесся страшный ящер. Он был так невероятно силен и тяжел, что Аркаша даже не сразу сообразил, как он называется, — не узнал его, хоть видел на экране и в книгах.
     
— Тиранозавр! — подсказал Шпигли. — Ну, нам с тобой, практикант, повезло! Тиранозаврус рекс! Знаешь, что это значит?
     
— Король ящеров-тиранов! — перевел Аркаша.
     
— Почти правильно, — сказал Шпигли, который не жаловал слишком знающих практикантов.
     
Но Аркаша не слушал Шпигли. Он увидел, как тиранозавр прыгнул на ближайшую мамашу.
     
У него было странное, уродливое тело — гигантский, толстый, сильный хвост, как у крокодила, громадные сильнющие задние лапы, как у птицы Рокх, на концах их, как загнутые сабли, торчали такие когти, что они могли разорвать пополам бегемота. Голова у этого гиганта была так велика, что занимала треть тела, а пасть, в которой поместился бы автомобиль, усеивали длинные неровные зубищи. Но при всем том передние лапы тиранозавра были маленькими, особенно по сравнению с остальным телом. Впрочем, как увидел Аркаша, они были не очень нужны чудовищу.
     
Тиранозавр ударил по самке коритозавра всем своим весом, и, отчаянно закричав, она упала, до последней секунды стараясь прикрыть собой гнездо. Ударом задней лапы тиранозавр убил свою жертву и тут же схватил маленькими ручками, чтобы удобнее было заталкивать ее в пасть.
     
Остальные мамаши вопили, квакали, стрекотали, как пулеметы, но своих гнезд не бросили — они понимали своим небольшим умишком, что если сейчас, в наступившие холода, оставить яйца хоть на несколько минут, они погибнут.
     
Тиранозавр терзал свою жертву, и Аркаша стоял, не в силах оторвать глаз от страшного зрелища. Дождь то запускал сильнее, то едва моросил. Потом начался град.
     
Градинки, правда, были мелкие, но больно стегали по плечам и голове.
     
И вдруг к шуму и крикам прибавился рев — по мелководью вдоль берега к тиранозавру неслись несколько динозавров, в которых Аркаша сразу распознал самцов коритозавров. Конечно, их зубы и когти далеко уступали природному вооружению тиранозавра, но сородичи погибшей мамаши примчались стремительно, совсем не думая, могут ли они победить гигантского хищника. Тиранозавр распахнул свою пасть-вагон, прыгал на врагов, пытался отбиваться маленькими передними лапами, размахивал хвостом и ревел так, что тряслись вершины деревьев.
     
Коритозавры кидались на него, как собаки на медведя, повисали на нем, и наконец гигантский хищник не выдержал. Как и все негодяи, он был трусоват, и если видел, что его не боятся, предпочитал убираться восвояси.
     
Коритозаврихи, сидевшие на гнездах, верещали, переживали, один из самцов — ну что прикажете делать! — уселся на место погибшей мамаши. И тут из облаков сквозь холодный дождь вывалились три птеродактиля, которые принялись рвать тело убитой.
     
— Нам тут не пройти, — сказал Шпигли.
     
— Что, полезем наверх?
     
— Обрыв высокий. Да есть ли смысл? Нам уже сейчас возвращаться минут пятнадцать. А что, если дальше уйдем?
     
Шпигли был прав. И Аркаша понимал это.
     
— Но что делать?
     
— Честно говоря, не знаю, — ответил Шпигли.
     
— Скажите, пожалуйста, — спросил Аркаша, — а насколько вы сильный?
     
— Я очень сильный.
     
— Я знаю, что вы можете заставить меня лечь на землю. Но можете ли вы добавить силы моей руке?
     
— Нет ничего проще.
     
— Я могу стать в десять раз сильнее?
     
— Ты не сможешь, но твоя правая рука может.
     
— Можно я попробую?
     
Аркаша подошел к высохшему деревцу толщиной в руку. Кора дерева была мокрой и холодной.
     
— Дайте мне силу, смелый Шпигли! — попросил Аркаша.
     
— Ты готов к подвигам, практикант-геркулес? — ответил браслетик.
     
Аркаша постарался согнуть дерево. Оно легко поддалось, и когда Аркаша нажал посильнее, с громким треском сломалось. Коритозаврихи, которые, нахохлившись, сидели на яйцах, обернулись в сторону Аркаши, но, видно, решили, что он не опасен, и даже не стали звать на помощь мужей.
     
Аркаша поднял дерево одной рукой.
     
— А теперь отпускай, — сказал Шпигли.
     
— Почему? Мне же легко, — удивился Аркаша.
     
— Ничего в мире не достается бесплатно, — сказал Шпигли. — В обычной жизни твои мышцы работают на один процент от их возможностей. Я же заставляю их работать в полную силу. Подумай, ведь не я сломал дерево — сломал его ты, я только помог твоим мышцам собраться в кулак и сделать, что от них требуется. В каждом человеке хранятся замечательные силы, только он их не использует. Посмотри, например, на штангиста. Он же поднимает штангу в пять раз больше собственного веса. Но только потому, что может направить все свои силы в одну точку, в один момент. Попробуй штангист погулять, держа штангу над головой, — ха-ха-ха! На второй минуте он грохнется на землю!
     
Аркаша почувствовал, что силы оставляют его. Он кинул на берег сломанное дерево. Главное он узнал: если нужно, он сможет стать силачом.
     
— Пошли обратно, — сказал он. — Я нашел решение!
     
Он повернул назад и быстро пошел вдоль реки. Шпигли донимал его:
     
— Ну скажи, чего ты хочешь? А то в мыслях у тебя нет никакой ясности!
     
— Придем, увидим, — отвечал Аркаша.
     
Стало еще темнее. Река заметно вздулась, вода в ней уже не текла, а неслась вперед, мутная и злая. Вместе с каплями дождя с неба падали снежинки.
     
— Этого быть не может, — сказал Шпигли. — Мы же с тобой изучали историю мелового периода. Климат здесь ровный, теплый, почти тропический. Вокруг растут пальмы и папоротники, все динозавры ходят голые, ни на ком шерсти нет.
     
— А вот и есть, — сказал Аркаша. Он показал на животное, похожее на большую крысу, которое плыло по реке, высунув длинную острую морду, а потом выскочило из воды и побежало вдоль берега на низеньких кривых ножках, волоча за собой голый короткий хвост.
     
Крыса и в самом деле была покрыта шерстью.
     
— Но ведь ты знаешь, кто это! — воскликнул Шпигли.
     
— Крыса?
     
— Это первобытная крыса, прародительница тех, которые тебе известны. Из нее потом выведутся и крысы, и мыши, и даже ондатры. Это предок грызунов. Когда динозавры вымрут, вот эти маленькие, невзрачные на вид млекопитающие и займут их место на Земле.
     
— Но почему изменился климат? — спросил Аркаша. — Нам с вами никто об этом не сказал.
     
— Вот я и думаю, — ответил Шпигли. — Только пока не придумал.
     
Они вернулись на то место, где оставили пришельцев.
     
Их нигде не было видно!
     
У Аркаши даже сердце упало: не сожрал ли кто-нибудь несчастных беглецов?
     
Но когда они подошли поближе, то увидели, что все коо сидят вдоль большого обломка их корабля, прижавшись к нему спинами и тяжело дыша.
     
— Ты нашел нам дом? — спросил Красивый Ай. — А то нам совсем плохо.
     
— Я придумал другое.
     
— А нам далеко идти? — спросил Красивый Ай.
     
— Вам никуда не надо идти.
     
Аркаша отошел на несколько шагов от разбросанных по берегу обломков корабля. Наконец он увидел подходящий кусок обшивки, как бы обрывок гигантской трубы, правда, разорванный и сплюснутый.
     
— Шпигли, — сказал Аркаша. — Включайте меня.
     
— Как включать? — не понял его Шпигли.
     
— Включайте мою богатырскую силу!
     
Аркаша схватил «трубу» и потащил повыше к самому обрыву. Потом он распрямил сплющенную часть обломка и, навалившись на ее край, заставил края трубы войти в обрыв. Теперь получилась как бы искусственная пещера, бочка, лежащая на боку, днищем которой стал обрыв, а открытая часть глядела на реку.
     
Тут силы полностью оставили Аркашу, и он упал на песок.
     
Пришельцы коо заверещали, защелкали.
     
— Учитель Жи, — сказал Шпигли, — говорит, что никогда не мог предположить, что в таком небольшом и слабом на вид теле скрывается могучая сила. И если все жители этой планеты будут такими же, как господин Великий Богатырь Аркаша, то коо не страшны никакие бандиты. Какое счастье, что у его детей такие замечательные друзья и защитники.
     
Переведя эти слова учителя Жи, Шпигли сказал:
     
— Теперь потерпи немножко. Я тебе сделаю питательные уколы — иначе ты у меня погибнешь от истощения.
     
Он сделал Аркаше уколы и велел ему лежать, а Аркаша попросил его:
     
— Объясните этому учителю Жи, что мы с вами не здесь живем, а в будущем. Я думаю, раз у них есть космические корабли, они должны понимать, что такое путешествие во времени.
     
Сказав так, Аркаша отполз в дом, который сделал для насекомых, и улегся там, чтобы не мокнуть больше под дождем.
     
Красивый Ай и два других ребенка коо уселись возле Аркаши и стали отгонять мух и комаров, которые тут же набились в укрытие — им тоже не нравились холодный дождь и ветер.
     
— Постольку поскольку, — сказал Красивый Ай, — ты мой друг, то я хочу, чтобы ты стал моим папой. У меня нет папы и мамы, а кто будет обо мне заботиться?
     
Остальные дети коо не поняли толком, о чем говорит Красивый Ай, но тоже стали хныкать и просить Аркашу о чем-то на своем языке.
     
Аркаша не заметил, как под эти голоса заснул, — видно, устал, даже уколы не помогли.
     
Когда он проснулся, почти ничего не изменилось. Коо сидели в доме-бочке, который построил Аркаша. Всем было холодно. Снаружи хлестал дождь.
     
— Надо идти, — сказал Аркаша.
     
— И как назло, газ в воздушном шарике кончился, — сказал Шпигли.
     
— В такую погоду никакой воздушный шарик не поможет, — ответил Аркаша. — Унесет меня за кудыкины горы.
     
— Прошу прощения, — сказал Шпигли. — В моем внутреннем атласе такие горы не указаны.
     
— Когда вернемся домой, покажу, — пообещал Аркаша.
     
Ой, как ему не хотелось вылезать наружу. «Это не меловой период, а ноябрьский, — подумал Аркаша. — В такую погоду хороший хозяин собаку на двор не выгонит…»
     
— Твои мысли мне непонятны, — сказал Шпигли. — Может быть, ты психически больной? Какой еще хозяин? Какую собаку? Откуда ты взял ноябрьский период?
     
— Я шутил, — сказал Аркаша. — Жаль только, что нас с вами отправляли в теплые края и не выдали меховых шуб. Может, мне вас на шею повязать вместо воротника?
     
— А что! Попробуй! — согласился браслетик.
     
Аркаша легко снял его и прикрепил на шею. Меховой браслетик уже высох и был теплым. В самом деле, такой воротник немного согревал.
     
— По крайней мере, — сказал Аркаша, — я ангиной не заболею.
     
Он посмотрел на пришельцев. Они сидели все четверо в ряд у стены. И смотрели на него круглыми золотыми глазами.
     
«Теперь я понимаю, что значит материнское чувство, — подумал Аркаша. — Это бывает, когда тебе страшно, как бы что-нибудь плохое не случилось со слабыми существами, которые тебе доверились и ждут от тебя помощи и защиты».
     
— Вы рассказали учителю Жи, почему мы здесь оказались? — спросил Аркаша у Шпигли.
     
— Да, — ответил браслетик. — И он очень расстроился. Ему можно посочувствовать. Теперь он оказался не только в миллиардах километров от своей планеты, но и в миллионах лет от нашего времени. Но он будет нас ждать. Что ему остается делать?
     
Шпигли сказал, куда идти, и Аркаша вылез под холодный дождь. Стало еще хуже, чем час назад. Темнее, холоднее, мокрее.
     
Аркаша с трудом взобрался на обрыв, чтобы продолжить путь к машине времени. Камни и куски земли валились из-под рук и ног, стебли кустов и пучки травы не держались в размокшей глине. Наверное, полчаса Аркаша полз наверх, и если бы кто-то увидел его в тот момент, когда он выпрямился на обрыве, он бы решил, что это не человек, а грязная глиняная фигурка.
     
Наверху ветер дул еще сильнее. Кое-где в низинках скопились полоски снега. И когда Аркаша, сгибаясь под порывами ветра, шагал вперед, под ногами время от времени похрустывал ледок, затянувший лужи.
     
— Такого быть не может, потому что этого не может быть никогда, — бормотал Шпигли. — Ни в одном учебнике или справочнике вы такого не увидите.
     
Аркаша поглядел налево. Там еще светилось зеленоватое зарево — значит, из воронки продолжала вытекать радиация.
     
— Скажите, — спросил Аркаша, — а не может быть какой-нибудь связи между холодным дождем и взрывом космического корабля?
     
— Еще чего не хватало! — откликнулся Шпигли. — Какая может быть связь? Ну, взорвался и взорвался, и дело с концом!
     
Аркаша понимал, что идти надо скорее, чтобы не замерзнуть, но ветер бил в лицо и кидал горстями ледяную воду.
     
Аркаша стал считать шаги, но на трехстах сбился, а Шпигли прикрикнул на него:
     
— Перестань считать, ты мне мысли путаешь!
     
— А о чем вы думаете? — спросил Аркаша.
     
— О том, почему вымерли динозавры! — ответил Шпигли.
     
— Они вымерли от холода, — сказал Аркаша.
     
— Это ненаучно, — сказал Шпигли. — Через полчаса дождь кончится и станет тепло. Надо потерпеть.
     
— Вот я и терплю, — сказал Аркаша.
     
Он шел дальше и дальше и старался думать о всяких приятных вещах — например, о том, как он катался прошлым летом на досках на Гавайских островах или как славно сидеть у камина в горах, смотреть, как огоньки перебегают по дровам… нет, лучше костер. Конечно, костер в лесу, а на перекладине кипит чайник. Сейчас будет горячий чай!
     
— Аркадий, немедленно прекрати! — закричал Шпигли. — Твои мысли вносят в мою систему полный разлад!
     
Дорога начала подниматься в гору. Они вступили в редкий лес из деревьев, стволы которых были похожи на капустные кочаны в три обхвата, а сверху метелкой торчали листья.
     
— Ой! — воскликнул Аркаша.
     
Он неожиданно налетел на динозавра.
     
Это был округлый толстяк, похожий на бегемота-переростка. Он сидел, прижавшись спиной к стволу дерева, и мелко дрожал.
     
— Прости, — сказал Шпигли, — я его не заметил, потому что он ни о чем не думает, а ждет, когда кончится дождик.
     
Динозавр вдруг оглушительно чихнул.
     
Наверное, в другой ситуации это показалось бы Аркаше смешным, но сейчас он только подумал: «Не хватало еще насморком от динозавра заразиться!»
     
И, скользя по траве, он ускорил шаги.
     
Главное, понимал он, терпеть и терпеть…
    
    
     
      
Глава десятая. Сильвер на коврике
     
     
Аркаша шел, не думая о времени. Шпигли тоже не приставал со своими рассуждениями — видно, понимал, что лучше под руку не говорить. Только часа через три, когда Аркаша совсем уж терял сознание, а его ноги сами кое-как переступали, Шпигли сказал:
     
— Остановись, возьми из пояса обед и поешь.
     
— Я не хочу.
     
— Ты скоро упадешь, если не подкрепишься.
     
— Я упаду, если остановлюсь.
     
Разумеется, этот разговор был совершенно безмолвным — все равно у Аркаши не было сил открыть рот.
     
Тогда Шпигли сменил тактику:
     
— Открой глаза! Посмотри, какой удобный камень лежит под тем деревом. Тебе очень хочется присесть на него и выпить горячего чая.
     
И он так это сказал, что Аркаша понял: именно этого ему и хочется.
     
Ноги подкосились, и он рухнул на твердый мокрый камень. Здесь, под деревом, дождь шел не так сильно, но капли, собираясь на больших листьях, скатывались вниз и, как вишенки, ударяли по земле или по голове Аркаши.
     
Аркаша с трудом вспомнил, как надо вынуть из пояса пакетик с обедом, разорвать его, чтобы пища согрелась. Есть ему совсем не хотелось, но он с удовольствием выпил крепкого горячего чая с витаминами и с последним глотком почувствовал, что его тело согревается и он готов идти дальше.
     
В низине на краю леса Аркаша увидел несколько динозавровых гнезд. Только гнезда были невелики, да и яйца в них чуть больше гусиных.
     
— Видите, — сказал он Шпигли, — не все сидят на яйцах, некоторые матери занимаются своими делами.
     
— Не скажи, — возразил Шпигли, — ты лучше посмотри направо.
     
Аркаша увидел, что там, в овражке, сплелись в один клубок несколько динозавров, не очень крупных, с человека ростом.
     
— Они не смогли больше сидеть в гнездах, — сказал Шпигли. — Слишком холодно.
     
— Разве они не понимают, что их дети погибнут?
     
— Наверное, не понимают. Не преувеличивай их способности, — ответил Шпигли. — Холодно им, замерзают, вот и бросили гнезда.
     
— Вы говорили, что скоро распогодится, — сказал Аркаша, — а становится все хуже. Если бы так случалось часто, наверное бы, они не бросали гнезд.
     
— Ну не знаю, — воскликнул Шпигли, — как быть?! Не знаю я всех дел мелового периода. К тому же я промок.
     
Аркаша ничем не мог помочь своему охраннику и поспешил в дорогу.
     
Они и дальше встречали всяких динозавров, и больших и мелких. Но все динозавры чувствовали себя не в своей тарелке.
     
— Они ищут, где магазин меховых шуб, — сказал Аркаша.
     
Но Шпигли не понимал юмора, поэтому он ответил:
     
— В меловом периоде не было магазинов.
     
— Конечно, — не сдавался Аркаша. — Шубы продавали на базаре.
     
— По-моему, мой практикант сходит с ума, — сказал Шпигли. — Может, еще посидим, отдохнем? Там у тебя должен оставаться неприкосновенный запас продуктов.
     
— Он может пригодиться потом, — сказал Аркаша. — И вообще зря я его не оставил пришельцам. Я сам виноват — в голову не пришло.
     
— И хорошо, что не пришло. Откуда ты знаешь, что этим насекомым можно наш чай пить? Даже мне чай пить вредно.
     
Раздался страшный треск — он даже заглушил шум ветра и дождя.
     
— Стой! — приказал Шпигли.
     
Аркаша уже и сам остановился.
     
Не видя его, по лесу, пробиваясь сквозь кусты и ломая деревья, как слепой, шел самый удивительный зверь, которого можно увидеть в меловом периоде. И хоть Аркаша чувствовал себя ужасно, он замер, восхищенный такой шуткой природы.
     
Этот динозавр называется стегозавром. Размером раза в два крупнее слона, он кажется еще более высоким, потому что на его спине в два ряда тянутся метровые лепестки — костяные пластины, похожие на заостренные на концах лепестки ромашки.
     
— Ты о нем читал? — спросил Шпигли, которому очень хотелось поделиться с Аркашей своими знаниями.
     
— Я знаю, что эти пластины защищают его от врагов. И еще некоторые ученые считают, что они помогают стегозавру согреваться. Он выползает из зарослей, подставляет пластины солнечным лучам, и они быстро прогреваются, а затем согревшаяся кровь стегозавра разбегается по всему телу, и он просыпается.
     
— Но мозг у него размером с грецкий орех! Ты об этом помнишь?
     
— Забыл. — Аркаша пожалел Шпигли. Ведь ему так хотелось показаться ученее своего практиканта.
     
Стегозавр двигался еле-еле. Он наткнулся на толстое бревно, которое не смог сломать, и закашлялся. Он кашлял громко, ухал, от его кашля с деревьев сыпалась листва. Все его массивное полосатое тело содрогалось от приступов кашля, он раскрывал небольшой рот, и оттуда, как из трубы, вылетал рев.
     
— Плохо дело, — сказал Аркаша. — Что-то они уж очень теплолюбивы. Надо бы шерстью обзавестись.
     
— Ты уже говорил об этом, — сказал Шпигли. — Но они же не думали, что станет холодно.
     
— Но почему? — Аркаша никак не мог дать себе ответа на вопрос: почему вдруг наступили холода?
     
Они вышли на поляну, перед ними тянулась равнина. За ней, скрываясь в полосах дождя, поднимались скалы.
     
— Уже немного осталось, — сказал Шпигли. — Потерпи, практикант. Нам к тем скалам.
     
К сожалению, долина, по которой пришлось идти, была залита водой. Кое-где вода только хлюпала под ногами, иногда приходилось переходить широкие лужи.
     
Аркаша не боялся промокнуть — к счастью, его башмаки, как и комбинезон, были влагостойкими, а также рассчитаны на змеиный укус — ни одному зубу с ними не справиться. Шпигли совершенно серьезно предупредил его:
     
— Ты близко к динозаврам не подходи. Еще заразишься.
     
И вдруг сам чихнул.
     
Это было так неожиданно, что Аркаша остановился и спросил:
     
— Мне показалось?
     
— Надо говорить: «Будьте здоровы!» — сообщил ему Шпигли.
     
— Неужели роботы чихают?
     
— Это еще одно доказательство тому, что я никакой не робот!
     
Аркаша замолчал и принялся снова считать шаги. Вода брызгала из-под ног, стало совсем сумрачно, как осенним вечером.
     
— Который час? — спросил Аркаша.
     
— Уже третий, — сказал Шпигли.
     
— А сколько еще идти?
     
— Час… или два… как получится.
     
Вдруг Аркаша почувствовал, что земля под ногами дрогнула. В голове возник гул. В нем была угроза.
     
— Что это такое? — Аркаша остановился.
     
— Я не вижу, — сказал Шпигли, — но ничего хорошего мы с тобой не ждем.
     
Аркаша не стал с ним спорить. Он оглянулся — хоть бы какое-нибудь внушительное дерево, или холм, или хоть бы камень, за которым можно спрятаться, потому что ему очень захотелось спрятаться!
     
Гул приближался — на них надвигалось что-то громадное, тяжелое, как будто неслось войско старинных колесниц.
     
И вот Аркаша увидел их!
     
По равнине мчалось полчище динозавров. Тысячи динозавров.
     
По мере того как они приближались, можно было разглядеть их по отдельности.
     
К счастью, стадо двигалось не прямо на Аркашу, а наискосок.
     
— Они бегут на юг, — сказал Шпигли. — Они спасаются от холода и дождя.
     
В этот страшный для них момент динозавры забыли, кто им враг, а кто друг, кто жертва, а кто хищник… Вот бежит диплодок, от каждого его медленного и неуклюжего шага сотрясается земля. Кажется, что его маленькая головка касается низких облаков; вот рядом, в десять раз меньше диплодоков, семенят утконосые ящеры…
     
— Цератопс! — закричал вдруг Шпигли, будто совершил великое открытие. Аркаша увидел стадо цератопсов — коренастых, короткохвостых, похожих на носорогов чудовищ, спины которых были покрыты костяными щитами, из которых поднимались и торчали вперед рога.
     
— А это… — И тут Аркаша забыл, как называется динозавр, которого даже в дурном сне не вообразишь — казалось, что его голову украшает древнегреческий военный шлем или что-то в этом роде. Единственный рог этого динозавра тянулся, загибаясь, назад, и был он в три метра длиной.
     
— Паразавролофус, — сказал Шпигли, довольный тем, что у него память лучше, чем у практиканта. — Это же совсем просто!
     
Похожие на кенгуру небольшие злобные ящеры диеноники громадными прыжками неслись по краям армады динозавров, но не нападали на игуанодонов и других травоядных великанов.
     
Казалось, что скопищу динозавров не будет конца.
     
Тысячи, десятки тысяч динозавров уходили из этих краев в поисках теплых мест, оставив свои гнезда, свои лежбища, любимые болота и озера.
     
Аркаша стоял, не в силах шелохнуться, и разглядывал ящеров. Он не сразу сообразил, что надо снимать, но потом нажал на кнопку камеры, и Шпигли, который начал было выговаривать ему за забывчивость, замолчал на полуслове.
     
И, снимая, он пропустил опасность.
     
— Беги! — закричал Шпигли, который, видно, тоже загляделся на динозавров.
     
Оказывается, еще один отряд беглецов, поменьше первого, несся по равнине, но на этот раз ящеры мчались прямо на Аркашу.
     
Аркаша побежал от них, он старался двигаться не прямо перед стадом, потому что даже в такой момент сообразил, что динозавры обязательно догонят и растопчут его, а в сторону, чтобы не оказаться на их пути. Он задыхался, и тут еще, как назло, началась низина, затопленная водой глубже чем по колено. Для динозавров эта глубина ничего не значила, а вот для Аркаши она оказалась роковой — ведь он вынужден был на каждом шагу вытаскивать ноги из воды!
     
Он бежал, отчаянно задыхаясь в разреженном воздухе.
     
— Скорее! — торопил его Шпигли. — Не теряй ни секунды! Ты меня погубишь!
     
И вдруг Аркаша услышал сверху, от облаков, визгливый крик:
     
— Они здесь! Скорее, капитан!
     
Аркаша решил, что ему почудился этот голос, но Шпигли сообразил быстрее.
     
— Мы здесь! — закричал он. — Мы здесь! Скорее помогите нам!
     
До первых динозавров оставалось уже совсем немного.
     
И тут сверху спикировал надувной плотик, или ковер-самолет, или пластиковая подстилка — называйте как хотите.
     
Посреди этого воздушного корабля сидел одинокий пират Сильвер Джонович, вахтер Института времени, а над его головой кружил любимый пиратский попугай.
     
— Прыгай! — крикнул пират.
     
Аркаша подпрыгнул и протянул вперед руки. Пират втащил его на борт ковра-самолета.
     
Прошло всего десять минут с того момента, как Аркаша думал, что наверняка погиб и не сможет убежать от динозавров, а он уже обо всем забыл. Тем более что старый Сильвер снял свою пиратскую куртку, выделанную из кожи ската, которого задушил когда-то собственными руками в схватке на глубине тридцати футов у острова Калимантан, и накинул на плечи Аркаши. Сразу стало теплее.
     
Сильвер хотел без лишних слов отвезти Аркашу к запасной машине времени, но Аркаша сказал, что придется вернуться к реке, где под обрывом их ждут несчастные пришельцы.
     
Пока ковер-самолет летел к реке, Сильвер рассказал, почему он тут оказался.
     
— Получаю сигнал, — сказал он, — что машина времени вышла из строя.
     
— Почему же это вы получаете сигнал? — спросил недоверчивый Шпигли.
     
— Да потому что дело происходит ночью в воскресенье, когда я один дежурю в институте.
     
— А робот Вертер? — спросил Шпигли.
     
— Робот Вертер улетел на конференцию, посвященную стодесятилетию выхода в свет телевизионного сериала «Гостья из будущего», снятого режиссером Павлом Арсеновым. Празднества по этому поводу охватили половину городов Земли, не говоря об отдаленных уголках Солнечной системы.
     
— А другие сотрудники?
     
— Другие сотрудники понадеялись на меня. Ведь обычно ничего плохого не может случиться. А такого, чтобы машина времени вышла из строя, еще никогда не было. Включил я компьютер, думал — может, ошибка. Нет, говорит компьютер, машина времени раздавлена горным обвалом. В конце мелового периода. А у нас там как раз один практикант находится. Все, говорю я себе, спокойно, без паники.
     
— При чем тут паника? — сказал Шпигли. — По инструкции ты должен немедленно вызвать директора института и сотрудника, который ведает практикой.
     
— Я старый пират, — ответил Сильвер. — Я знаю, что нельзя поднимать товарищей посреди ночи только потому, что на наш фрегат напали какие-то дикари! Я решил, что сначала сам быстренько проверю на линии, что произошло. Взял дежурный ковер-самолет, вызвал попугая, как разведчика, и вылетел. Вот и все. А теперь вы рассказывайте.
     
Аркаша поведал вахтеру, что с ним произошло за последние часы.
     
Сильверу было особенно интересно узнать про космическое сражение. Он вообще любил поговорить о битвах — и искренне расстроился, что его там не оказалось.
     
— Эх, — вздыхал он, — нет здесь моих бандитов и разбойников. Мы бы взяли их на абордаж — только пух и перья бы от них полетели.
     
Сверху Аркаше были видны стада динозавров — все они двигались к югу. В стороне светилось зеленоватое зарево.
     
— Там воронка — все, что осталось от космического корабля, — сказал Шпигли.
     
— Слушайте, — предложил пират, — давайте слетаем туда, поглядим.
     
— И не мечтай! — возмутился Шпигли. — Ты что, не знаешь, что такое радиация?
     
— Мне рассказывали, — уклончиво ответил пират, — но как-то я не все запомнил.
     
— И не мечтайте, — сказал Аркаша. — Вы не только сами погибнете, но и погубите нас.
     
— Я его не пущу! — закричал попугай. — Он дурррак! Старрый дурак!
     
Пират отмахнулся от попугая. Он смотрел на динозавров.
     
— Все собирался сюда, да не было случая, — сказал он. — Неужели такие изверги по свету бродили?
     
— Вот мы и стараемся понять, куда они делись.
     
— И не надо понимать, — сказал пират. — Без них лучше. Птички поют, бабочки летают…
     
Впереди показалась река, за ней «бочка», в которой их должны были дожидаться пришельцы с Коо.
     
Аркаша заглянул в «бочку», там было темно и пусто. Сначала он подумал, что насекомые коо куда-то убежали или их кто-то сожрал.
     
— Эй! — сказал он. — Куда вы подевались?
     
Никакого ответа.
     
— Ну вот, — сказал разочарованно Шпигли, — а мы старались, жизнью рисковали… хотя постой, постой! Они же здесь!
     
Тут песок в дальнем конце бочки зашевелился, и из него медленно высунулись сухие ручки насекомых.
     
— Во-первых, — сказал учитель Жи, — так теплее, а во-вторых, нас никто не увидит.
     
Красивый Ай вылез из песка следом за учителем Жи и застрекотал:
     
— Мой папа приехал! О, усынови меня, Аркаша! Мне так трудно жить сиротой.
     
Учитель Жи рассердился и стал укорять мальчика за то, что он пристает к Аркаше, забывая, что во всей Вселенной, может быть, осталось всего четверо представителей народа коо. А если Красивый Ай станет сыном уважаемого Аркаши Сапожкова, то вообще никаких шансов на то, что славная раса коо возродится, не останется. Даже икру метать будет почти некому!
     
— Как так метать икру? — удивился пират Сильвер. — Я не выношу лягушек!
     
— Я не знаю, что такое лягушка, — ответил Красивый Ай, — и я должен честно признаться, что не люблю, когда люди ходят на одной ноге и не могут отрастить себе вторую, которую где-то потеряли…
     
— Не где-то, а в бою в Бермудском треугольнике! — возразил Сильвер. — Против нашего брига было шесть французских фрегатов и одна испанская каравелла. Грот-мачта пала на меня, и мне пришлось самому отрубить себе ногу, чтобы выбраться из-под нее.
     
— Поменьше верьте старому жулику! — закричал снаружи попугай. — Я сам видел, как он ее потерял.
     
— Как же? — спросил Аркаша.
     
— Он напился как сапожник в таверне «Хромая судьба» на Барбадосе. А платить было нечем. Хозяин погнался за ним, чтобы заставить заплатить, и этот Сильвер бежал так быстро, что обогнал собственную ногу. Она отстала, заблудилась в джунглях, и никто ее потом не смог найти.
     
Все замолчали, а потом Шпигли произнес:
     
— Похоже на то, что вы шутите, господин какаду.
     
— Я еще никогда в жизни не был так серьезен, — ответил попугай. — Спроси у Сильвера. Он не посмеет соврать.
     
— Еще как посмею, — сказал Сильвер. — Кстати, здесь речь идет не обо мне, а об этих бескрылых стрекозах. Икру они, видите ли, решили метать! Будто у нас своей не хватает.
     
Красивый Ай подошел к Аркаше и схватил его за руку тонкими палочками пальчиков.
     
— Мой папа не даст меня в обиду. А если вы хотите скушать нашу икру, то вы проклятый людоед-икроед!
     
— Да не собирался я ничего кушать! Я ухожу и оставляю вас одних.
     
— Нет, — сказал Аркаша, — так нельзя. Мы не можем погубить цивилизацию целой планеты.
     
— Губить мы не будем, — согласился вахтер Сильвер Джонович, бывший морской пират. — Только попрошу вас доложить, что у вас произошло. Может, вы карманники какие-нибудь и за вами милиция гоняется.
     
Красивый Ай не понял, о чем речь, да и Шпигли с трудом объяснил слова Сильвера учителю Жи. Учитель Жи понял наконец и разрыдался. Розовые слезы покатились из его глаз, и там, где они падали на железный пол бочки или на песок, вырастали маленькие голубые цветы.
     
— Во дает! — сказал пират Сильвер. — За одно это я буду защищать народ коо до последней капли крови от негодяев, которые посмеют на них напасть.
     
А Шпигли перевел для Сильвера и Аркаши рассказ учителя Жи.
     
— Наша планета Коо небольшая, — рассказал учитель. — Жили мы мирно, никому не мешали, торговали с марраками и прочими соседями по нашей звездной системе. Все шло хорошо, пока у нас не высадились кластапуги.
     
— Это какие такие кластапуги? — спросил Сильвер. — Знавал я когда-то одного Кластапуги, был он из панамских индейцев, ходил на шхуне «Мать родная», жестокий был человек, двумя саблями дрался. Это не его ли дети?
     
— Даже не родственники, — ответил за учителя Жи Шпигли. — Твой Кластапуги когда и где жил? А их кластапуги — когда и где?
     
— Надо проверить, — упорствовал пират.
     
— Кластапуги, — сказал Шпигли, — по описанию учителя Жи, совсем не похожи на нас, людей.
     
— Ага, — сказал Сильвер. — А вы, значит, люди?
     
— А кто же еще!
     
— Я вас понял, — сказал Сильвер. — Сколько людей, столько мнений. Наверное, если бы моя покойная жена Габриэлла метала икру, я бы тоже ее человеком считал.
     
Все посмотрели на Сильвера, подождали — может, объяснит, что же он имеет в виду. Но Сильвер достал из кармана трубку и стал набивать ее табаком.
     
— Кластапуги, — продолжал Шпигли, — произошли от собак бультерьеров. Когда-то на их планете жулики, которые нечестно нажились, обокрали своих соседей, ограбили бабушек и детские приюты, построили себе дома из красного кирпича и стали бояться, что их друзья придут и их ограбят. Для защиты своих домов и нечестного богатства они вывели специальную породу собак, скрестив крокодилов с белыми крысами. Эта порода собак называется бультерьерами, а точнее, на их языке — кластапугами.
     
— Ой! — воскликнул Аркаша. — У нас на Земле тоже были собаки бультерьеры, только они потом друг дружку перегрызли!
     
— А на планете кластапугов получилось иначе. Бультерьеры объединились в стаи, грабили дома и сначала загрызли всех бедняков и честных людей, а потом принялись за богачей. Они грабили дома, уничтожали детей, стреляли в полицейских.
     
— Ну, это преувеличение! — сказал Аркаша. — Как собаки могут грабить дома и стрелять в полицейских?
     
— В этом виноваты их хозяева. Хозяева думали, что бультерьеры, то есть кластапуги, — их защитники. Поэтому они вырастили им на передних лапах пальцы с когтями и научили их стрелять. Вот и погибли. Кластапуги захватили планету, но они ведь умеют только драться и кусаться. И конечно, плодить щенков. Вот и получилось, что через несколько лет на планете стало нечего есть, и не из чего отливать пули для их автоматов, и ковать сталь для их ножей. Но ведь негодяи всегда чего-нибудь придумают. Вот кластапуги и решили захватывать другие планеты, но не убивать всех жителей, а оставлять рабов, чтобы они трудились на полях и в шахтах. Так они захватили несколько планет, куда сначала прилетали как туристы, как гости, как торговцы, а если планета их устраивала и они видели, что могут ее завоевать, они оскаливались и вонзали свои зубы в глотки жителей планеты. Так случилось и с нами… мы тоже не сообразили, какая опасность нам угрожает…
     
— Да, — вздохнул Сильвер. — Мы, пираты, были лучше. Захватим, ограбим и плывем дальше, а вы снова добро наживайте.
     
— Я бы не сказал, что это намного лучше.
     
— Живи и дай жить другим, — сказал Сильвер. — А вы продолжайте, продолжайте, очень интересно!
     
— А дальше вы все знаете. Нам удалось поднять в небо один большой корабль, на который мы погрузили детей. Мы думали, что сможем спрятаться. Но они выследили нас и догнали у самой Земли.
     
— Зачем же они вас убивали?! — удивился Аркаша. — Ведь никакой выгоды нет…
     
— Ты не понимаешь, — сказал учитель Жи. — Как все мерзавцы, кластапуги трусливы. Ведь они вывелись из рабов, которых специально науськивали, чтобы они бросались на безоружных, кусали и рвали. Кластапуги — это рабы. Подлые рабы подлых хозяев. Они предательски перебили собственных господ, а потом расплодились так, что надо было захватывать чужие земли. Но притом они очень боялись, что об их подлых поступках узнают сильные соседи. И тогда им несдобровать. Вот они и спешили уничтожить свидетелей. Чтобы никто не мог рассказать, что же произошло. Представляете, мы бы добрались до Федерации Точных? И рассказали все. Тут же был бы послан флот, чтобы освободить нашу несчастную планету.
     
— Но ведь они не всех убили на вашей планете? — спросил Аркаша.
     
— Конечно, не всех. Но тех, кто остался жив, они загнали в шахты и на заводы. И если кто-то прилетит на нашу планету, его встретят кластапуги и наврут с три короба. Скажут, например, что мы проиграли планету в карты или поменялись с кластапугами планетами — мало ли на что способен подлый враль!
     
— Надо лететь к вам и наводить порядок, — сказал Сильвер. — Я согласен принять командование боевым фрегатом.
     
— Это хорошая мысль, — вздохнул Аркаша, — но, к сожалению, глупая. Ты забыл, сколько лет прошло с тех пор?
     
— Сколько?
     
— Шестьдесят пять миллионов лет! За эти годы любая планета так изменилась, что даже ни одного океана на старом месте не найдешь. И вернее всего, на той планете уже давно нет ни кластапугов, ни коо.
     
— Отлично! — сказал Сильвер. — Значит, надо отправить корабль отсюда. Небольшой, хорошо вооруженный крейсер! И мы выбросим этих булей с планеты.
     
— И как же вы намерены протащить сюда крейсер? — спросил Шпигли. — Через какую машину времени вы это сделаете?
     
— Ну, я… — и Сильвер замолчал. Конечно же это был пустой разговор. Никто не сможет притащить в меловой период космический корабль!
     
— Мне интересно, — сказал Аркаша, — почему они здесь не высадились?
     
— По двум причинам, — ответил Шпигли. — Во-первых, они сразу сообразили, что эта планета еще совершенно первобытная и здесь некого угнетать. Ты же не заставишь динозавров шить тебе брюки или отливать пули!
     
— А вторая причина? — спросил Аркаша.
     
— А вторая, как мне сейчас подсказывает учитель Жи, заключается в том, что ни коо, ни кластапуги не смогли бы жить на Земле. Сила тяжести на нашей планете вдвое больше, чем на их собственной, а состав воздуха такой, что они с трудом дышат. Зачем им мучиться?
     
— Значит, и вам, мои дорогие насекомые, — произнес Сильвер, — пора от нас сматываться на историческую родину.
     
— Но как? — воскликнул Аркаша.
     
— Папа, придумай, ты же умный! — взмолился Красивый Ай.
     
Но Аркаша ничего придумать не смог.
     
Они сидели, молчали, думали, и вдруг Аркаша увидел, что к ним в «бочку» вползает язык воды. Он выглянул наружу и увидел, что вода в реке поднялась и уже вплотную подступила к убежищу.
     
С ужасом Аркаша заметил, как мимо них, белым брюхом кверху, как большое бревно, плывет первобытный крокодил. Видно, не выдержал такого холодного купания, простудился и сдох.
     
— Надо уходить, — сказал Аркаша.
     
— Ты прав, юнга, — сказал Сильвер. — Не знаю, поднимет ли нас всех ковер-самолет. Будем эвакуироваться по очереди. Сначала отвезем Аркашу и учителя Жи, а потом вернемся за остальными.
     
— О, нет! — закричал малыш Красивый Ай. — Я вас умоляю, не разлучайте меня с папочкой.
     
Он вцепился в Аркашу. И поэтому в первую очередь полетели Аркаша с Красивым Аем, а остальные коо остались их ждать.
     
За тот час, что прошел с тех пор, как Аркаша шел через долину, погода еще ухудшилась. Наступала холодная осенняя ночь.
     
— Ох, не выжить динозаврам, — сказал пират Сильвер.
     
Красивый Ай отчаянно вцепился коготками в ладонь Аркаши.
    
    
     
      
Глава одиннадцатая. Потерялся ребенок!
     
     
Запасная машина времени таилась на скалистом острове посреди озера, по которому гуляли серые волны, украшенные барашками. Она стояла в гроте, который был выточен водой в отвесной скале, а между входом в грот и водой была лишь неширокая полоса гальки.
     
Сильвер опустил ковер-самолет перед входом в грот, выкурил трубочку и поднялся вновь в воздух, чтобы под проливным дождем вывезти пришельцев коо.
     
Попугай полетел было за ним, но через минуту возвратился и сказал:
     
— И охота была мне грррип заррабатывать!
     
Аркаша пошел в глубь грота поглядеть на машину времени.
     
Она оказалась точно такой же, как и та, что была разрушена в пещере: невысокая круглая платформа, на которой стоял прозрачный стакан размером со старинную телефонную будку. Внутри его находился столбик с наклонной крышкой, на которой располагался пульт управления.
     
— Это что, папочка? — спросил Красивый Ай.
     
— Это машина времени. На ней мы с тобой улетим туда, где я живу и где можно укрыться от дождя и холода.
     
— А там не будет так трудно ходить и дышать? — спросил малыш.
     
— Я думаю, что там что-нибудь для вас придумают. В беде не оставят.
     
— Тогда полетели туда скорее! — попросил Красивый Ай. — Я так устал здесь! Я соскучился по музыке. Ты мне купишь скрипку?
     
— Этого еще не хватало! — воскликнул Аркаша. — Я от своей еле отделался.
     
— Ты не любишь скрипку?
     
— Люблю, конечно, люблю, но не сейчас. Вот дождемся учителя Жи и твоих друзей и полетим в наше время. Там все будет.
     
— Я первым полечу, ладно? — попросил Красивый Ай.
     
Малыш кинулся было к машине, но его тонкие ножки подогнулись, и Аркаше пришлось его подхватить.
     
— Я отдохну, — сказал малыш. — Постольку поскольку здесь сухо и почти тепло…
     
— Жди нас, — сказал Аркаша. — А я выйду, сниму озеро и бурю. Это может пригодиться.
     
Он вышел наружу.
     
В полумраке с неба сыпался мокрый снег, и он казался белым-белым на фоне лилового неба.
     
Из озера высунулась морда какого-то водяного динозавра на длинной шее. Динозавр смотрел на Аркашу печально, словно просил о помощи.
     
— Ох, не нравится мне это! — внезапно произнес Шпигли.
     
— Мне тоже, — сказал Аркаша.
     
— Ты меня не понял, практикант, — сказал Шпигли. — Мне не нравится твой сыночек.
     
— Сыночек?
     
— Твой насекомый красавчик.
     
— А что такое?
     
Шпигли не успел ответить, потому что сзади послышался знакомый голос:
     
— Ну вот я тебя и нашел! Что произошло?
     
Аркаша обернулся.
     
Из грота выбежал Ричард Темпест собственной персоной, научный сотрудник Института времени.
     
Аркаша страшно обрадовался. Он кинулся к Ричарду и обнял его.
     
Ричард тоже был взволнован.
     
— Я уж боялся беды! — сказал он.
     
Ричард был не причесан, одет кое-как, словно только-только вскочил с постели.
     
— Какая может случиться беда, когда я рядом! — проворчал Шпигли. — Вы меня оскорбляете, коллега.
     
— Ничего подобного, старина Шпигли, — сказал Ричард. — Никто тебя не оскорбляет. Вы лучше скажите, что произошло? Что случилось с первой машиной времени? Почему вы здесь?
     
— Первая машина времени погибла, но я заблаговременно вывел из пещеры практиканта Сапожкова, — сказал Шпигли, не дав Аркаше даже рта раскрыть.
     
— А как вы здесь оказались?
     
— На ковре-самолете. Нас старина Сильвер привез, — сказал Шпигли.
     
— Вот этого я и боялся! — возмутился Ричард. — Ведь есть порядок: если случается что-то в прошлом времени, то дежурный по институту робот Вертер… а где, кстати, робот Вертер?
     
— Он на фестивале «Гостья из будущего».
     
— Это переходит все возможные рамки! А кто его заменил?
     
— Пират Сильвер!
     
— Я во всем виноват! — расстроился Ричард. — Гнать меня надо из Института времени! Пошел домой, лег спать, не проверив, что на дежурстве остался выживший из ума разбойник.
     
— Ничего подобного! — раздался с неба громовой хриплый голос. — Может, я и разбойник, но никто еще не говорил, что я выжил из ума.
     
Из низкого облака вывалился ковер-самолет, на котором сидели пират Сильвер и три коо — учитель Жи и два его промокших воспитанника.
     
Пока они спускались, Сильвер закончил свою речь:
     
— Мне придется вызвать тебя на дуэль, уважаемый Ричард, потому что пострадала моя честь.
     
Ричард в полном изумлении смотрел на насекомых с планеты Коо.
     
— Это беженцы, — сказал Аркаша, — мы вам все сейчас объясним.
     
— А почему такая погода? Это, наверное, не меловой период, а разгар ледниковой эпохи, — сказал Ричард. — Неужели произошла такая страшная ошибка?
     
— Никакой ошибки, — сказал Шпигли. — И вместо того, чтобы стоять на ветру и под дождем, я советую вам, мои коллеги, зайти внутрь грота и в относительной сухости все рассказать Ричарду, который умудрился все проспать.
     
Ричард послушно вошел в грот, и тут, у входа, глядя на бушующее озеро, Аркаша, Шпигли, Сильвер и учитель Жи, перебивая друг друга, рассказали сотруднику Института времени обо всем, что нам с вами уже отлично известно.
     
— Невероятное стечение обстоятельств!
     
Ричард внимательно слушал, перебивал, удивлялся, но в конце концов поверил и лишь сердился на Сильвера, который конечно же не имел никакого права сам хватать ковер-самолет и нестись в меловой период. Ведь он не только не знает палеонтологии и истории, но и читать еще не научился.
     
Сильвер не обижался и не оправдывался. Ричард бушевал, а пират медленно ходил вокруг, посасывая свою трубочку, пускал голубой дымок и постукивал деревянной ногой.
     
— Хорошо, — сказал наконец Ричард. — Мы продолжим разговор в тепле, тем более что я вижу — наши друзья совсем плохи, и их надо поместить в госпиталь. Там сделают искусственную силу тяжести и составят дыхательную смесь, которая им лучше всего подходит. А уж потом мы решим, что с ними делать.
     
Ричард выглянул в последний раз из грота. Несчастный динозавр все плавал посреди озера, подняв голову, и жалобно стонал.
     
— Ты все снял? — спросил Ричард у Аркаши.
     
— Я старался.
     
— Надеюсь, ты понимаешь, какую ценность для мировой науки представляет твой фильм?
     
— Он слабо себе представляет, — пожаловался Шпигли. — И если бы я ему постоянно не напоминал, он забывал бы нажимать на кнопку.
     
Это было неправдой, но Аркаша уже изучил характер своего охранника и не обращал внимания на его странности.
     
Он уже стал беспокоиться, перенесут ли коо путешествие в шестьдесят пять миллионов лет. Они казались совсем слабыми, не просто насекомыми, а тенями насекомых.
     
Ричард подошел к машине времени и посмотрел на показания пульта.
     
— Странно, — сказал он. — Последним, если не ошибаюсь, было перемещение сюда, а прибор показывает, что я перемещался отсюда в будущее.
     
Аркаша слушал Ричарда вполуха, он искал глазами Красивого Ая. Куда задевалось негодное создание?
     
В гроте его не было.
     
Аркаша уже научился различать коо — обе сестренки Красивого Ая (а может, его братья?) были поменьше ростом с более темными глазами. К тому же один из братьев носил на голове красный обруч, а у второго на щеке был нарисован желтый кружочек.
     
— Учитель Жи, — спросил он, — а где же ваш ученик Красивый Ай?
     
— Этот вопрос я могу переадресовать вам, — ответил с помощью Шпигли учитель. — Ведь вы прилетели с ним сюда на остров и оставались тут, пока уважаемый разбойник Сильвер Джонович изволил летать за нами.
     
В гроте наступила тягостная тишина.
     
— Никуда он не мог деться, — сказал наконец Сильвер. — Сейчас мы его найдем. Он же еле ноги передвигает.
     
Пират обошел грот, который был, впрочем, невелик, но никакого коо не нашел. Он даже заглянул в узкую щель в стене, куда и палец не входил, и спросил у учителя Жи:
     
— А ваша натура какая? Залезть в замочную скважину сможете?
     
— Вам кажется, что мы червяки, — ответил учитель Жи. — Но это не совсем так. Мы очень жесткие, как в теле, так и в принципах.
     
— Тогда простите, — сказал Сильвер. — Но, наверное, ваш Ай вылез наружу и утоп в озере.
     
Все взволновались и выбежали на берег.
     
Но далеко им бежать не пришлось, потому что на берегу, перекрывая вход в грот, лежал очень большой водяной динозавр, у которого вместо передних лап были ласты. Динозавр прижался к скале, чтобы не было так холодно от ветра, который гулял над озером. Он тихо ныл, и порой по его длинному, как подводная лодка, телу прокатывалась волна дрожи.
     
— Давай ползи отсюда! — воскликнул грубый пират Сильвер. — Не видишь разве, что мы ребенка потеряли?
     
Но динозавр и не подумал уходить. Он склонил голову к гроту и разглядывал Сильвера, как будто тот был надоедливым насекомым.
     
— Как жалко, что у нас нет для него одеяла, — сказал Аркаша.
     
— Так бы мы с тобой его и таскали, — ответил Шпигли. — А здесь, кстати, динозавров несколько миллионов, если не миллиард — на всех одеял не напасешься!
     
Положение спас пиратский попугай. Он вылетел из грота, подлетел к голове динозавра и принялся легонько клевать его в ухо.
     
Динозавр взвыл.
     
— Ему щекотно, — сказал Шпигли, — а он не выносит чесотки и щекотки. Откуда попугай об этом догадался?
     
Попугай уловил вопрос Шпигли и ответил:
     
— А я в цирке работал. Со слонами и крупными хищниками. Меня дрессировщик всегда ко львам и слонам подпускал, чтобы их на арену выгнать. Пощекочешь, вот он и бежит.
     
Упираясь ластами и короткими задними лапами, несчастный динозавр с трудом приподнялся и пополз к бушующему озеру.
     
Все разбежались по берегу, звали Красивого Ая, но его нигде не было.
     
И тут из пещеры послышался голос Ричарда, который в мирном сражении с динозавром участия не принимал.
     
— Кажется, я все понял, — сказал он, когда все прибежали в грот. — Смотрите, здесь показания масс, перемещенных сюда и отсюда.
     
Все сгрудились возле машины времени.
     
— Вот сумма поступлений сюда за сегодняшний день. Видите: одна масса в сто килограммов, включая кусок дерева весом в двенадцать килограммов.
     
— Это я, — сообщил пират Сильвер.
     
— Смотрите, вот еще одна масса — четыреста граммов!
     
— А это я, — догадался попугай. — Карррамба!
     
— И тут мы видим, как кто-то воспользовался машиной времени для встречного движения. То есть некто весом в двенадцать килограммов перелетел из мелового периода в нашу эпоху. И это мог быть только ваш Красивый Ай. А вот и последний перелет: семьдесят два кило — ваш покорный слуга.
     
— Ну и отлично, — сказал Сильвер. — По крайней мере, мальчик жив.
     
— Я же предупреждал тебя! — сказал Шпигли, который, видно, чувствовал свою вину, что не проследил за мыслями насекомого. — Я предупреждал тебя, практикант, что пришелец что-то задумал, но мы были снаружи, и каменная скала мешала мне слушать его мысли…
     
— Все равно нам надо возвращаться обратно, — сказал Ричард. — А там мы разберемся. Представляю, что сейчас творится в институте! Они как раз все на работу вышли, утро, солнышко встает — Темпеста нет, Сильвера нет, даже попугая нет, а вместо них пришелец неизвестного происхождения.
     
Ричард засмеялся, но, кроме Аркаши, никто его не поддержал.
     
Затем Ричард выглянул наружу и сказал:
     
— Аркаша, дай-ка мне камеру.
     
— Возьмите. — Аркаша отдал камеру, но спросил: — А зачем она вам? Я все, что надо, снимал.
     
— Пока вы перебираетесь в наше время, я возьму ковер-самолет и сгоняю к месту взрыва космического корабля коо.
     
— Это опасно, — сказал Шпигли. — Там высокая радиация.
     
— Я пролечу на большой высоте. Ничего не случится. Если не снять сейчас, может статься, что снова в этот век мы уже не попадем. Ведь, считайте, Аркаше повезло, что он увидел момент гибели динозавров.
     
— А вы знаете, почему это произошло? — спросил Аркаша.
     
— Когда возвратимся домой, я все расскажу. У меня есть гипотеза, только надо найти ей подтверждения. Сильвер, займись переброской людей. Меня не ждать!
     
— Слушаюсь, адмирал! — Сильвер отдал честь Ричарду. Конечно, он шутил. Он был на триста лет старше Ричарда и за жизнь нахулиганил на всех морях и океанах. Но за свое место в Институте времени он держался. Все-таки при деле! А больше всего на свете пират боялся, что его отправят на пенсию.
     
Ричард вышел наружу, и Аркаша увидел, как взлетает маленький ковер-самолет.
     
— Значит, так, — заявил пират Сильвер, страшно гордый тем, что он командует ответственной операцией. — Первым идет Аркаша.
     
— Нет, — сказал Шпигли. — Первым иду я с практикантом Сапожковым.
     
— А разве это не одно и то же?
     
— Все зависит от правильной точки зрения, — сказал Шпигли.
     
— Ну ладно, пускай будет по-твоему. Первым идет Аркаша со своим охранником Шпигли.
     
Шпигли обиженно вздохнул, но больше спорить не посмел.
     
— Затем, когда Аркаша убедится, что там все в порядке, мы запускаем пришельцев. По восходящей.
     
— Что значит «по восходящей»? — спросил учитель Жи.
     
— Сначала самый маленький, потом средний, а потом вы, — ответил Сильвер. — Последним иду я. Линию мы не закрываем и ждем возвращения адмирала Темпеста. Участникам переброски все понятно?
     
— Так точно! — сказал Шпигли. — Я иду первым, затем пришельцы, а в конце капитан Сильвер Джонович.
     
— Примерно так, — согласился пират. Он тоже знал, каким упрямым бывает браслетик.
     
Он подошел к пульту и широким жестом пригласил Аркашу сделать шаг вперед.
    
    
     
      
Глава двенадцатая. И бочонок рома!
     
     
Возвращение домой прошло без приключений.
     
Один за другим все путешественники во времени собрались в круглом зале Института времени вокруг прозрачной кабины.
     
Там их уже ждали: робот Вертер, которого срочно вызвали с конференции. Директор института академик Миль-Пардон. Комиссар Интергалактической полиции Милодар, восемь журналистов, шесть докторов и неизвестно как проникший в институт Пашка Гераскин из Аркашиного класса.
     
Аркашу хотели сразу же тащить в медпункт, чтобы сушить, отогревать и пичкать лекарствами, но он конечно же отказался, пока все не выяснится с пришельцами коо.
     
А так как встречающие конечно же ничего не знали, кроме того, что основная машина времени погибла и Аркаше со Шпигли пришлось преодолеть много километров до запасной машины, Аркаша в двух словах рассказал о том, что произошло с ним, Землей, динозаврами и космическими пришельцами шестьдесят пять миллионов лет назад.
     
Так что когда из машины вышел первый из пришельцев, все были к этому готовы, и его немедленно начали обследовать, чтобы тут же соорудить специальную камеру с нужным давлением и воздухом для беглецов.
     
Аркаша понял, что все в первый раз видят детей коо, и спросил:
     
— А разве только что не прилетел сюда точно такой же мальчик?
     
— Нет, — хором ответили встречающие.
     
— Не может быть! — воскликнул Аркаша. — Он улетел оттуда полчаса назад!
     
— А почему ты думаешь, что он прилетел именно сюда? Разве он умеет обращаться с машиной? Ведь точность перелета зависит от многих причин! А попасть в конкретный день или даже год, если ты путешествуешь за шестьдесят пять миллионов лет, очень трудно.
     
— Ах! — воскликнул Аркаша. — Я все понял! Он здесь уже давно!
     
— Как так давно?
     
— Я его видел перед отлетом, но ничего не понял, потому что думал, что вижу в первый раз. Вы можете спросить у моей подруги Алисы Селезневой. Три дня назад он подошел к нам на улице и хотел, чтобы я был его папой. Несчастный ребенок! А я его отогнал и передал в Патруль-12.
     
Робот Вертер тут же соединился с Патрулем-12, и там сказали, что у них третьи сутки содержится непонятный пришелец, чувствует себя плохо, совсем ничего не ест, врачи боятся за его жизнь.
     
— Немедленно доставьте его сюда! — воскликнул директор института академик Миль-Пардон. — Мы готовим специальное помещение для этих существ.
     
Потом он повернулся к своему заместителю и сказал:
     
— Немедленно проверьте, как могло получиться, что два или три дня назад к нам из мелового периода проник пришелец, и никто его не заметил.
     
— Но ведь была же новогодняя ночь! — ответил заместитель. — Мы пили шампанское.
     
— Все уволены! — крикнул директор. И ушел из зала.
     
А комиссар ИнтерГалактической полиции Милодар вынул диктофон и сказал:
     
— Запишем фамилии всех, кто встречал Новый год в институте. Мне с ними хочется поговорить.
     
Настроение у всех немного испортилось, но тут из машины вышел еще один пришелец, а пока Аркаша рассказывал о своих приключениях, прилетел и учитель Жи. Последним появился пират Сильвер на деревянной ноге.
     
Никто не расходился. Ждали, когда вернется Ричард.
     
Сильвер спросил:
     
— Красивого Ая нашли?
     
— Нашли, но не здесь. Он, оказывается, неточно нажал на кнопку и прилетел три дня назад, в новогоднюю ночь.
     
— А где же все были? — спросил Сильвер.
     
— Наверное, где и вы, — сказал Шпигли. — За торжественным праздничным столом.
     
— Ничего подобного! — сказал Сильвер. — Как я есть вахтер и охрана научного учреждения, я никогда не пью шампанское в институте.
     
— Так где же вы были в новогоднюю ночь? — спросил комиссар Милодар.
     
— Будучи свободен, так как была не моя смена, я находился в своей комнате и учился читать по-китайски.