1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
Правда, ни ложек, ни вилок в пакете не оказалось.
     
Аркаша почувствовал, что безумно проголодался, и только протянул руку к бутерброду, как почувствовал легкий удар током.
     
— Это что? — удивился он. — Это вы дергаетесь, Шпигли?
     
— Ничего подобного, — ответил браслетик, — я не дергаюсь, я тебе напоминаю.
     
— Напоминаете? А я не понял, о чем?
     
— Хорошо воспитанные молодые люди, — сказал Шпигли, — обязательно моют руки перед едой.
     
Аркаша даже ахнул от такой наглости:
     
— Вот если бы на моем месте был Пашка Гераскин, то он бы все вам объяснил!
     
— Я не знаю, что объясняет друзьям твой друг Пашка, — сказал Шпигли, — но я от своего не отступлюсь. Потому что мой долг — охранять жизнь и здоровье практиканта. И я не желаю, чтобы ты питался местными бактериями.
     
Пока Шпигли говорил, Аркаша с ужасом думал, что теперь ведь браслетик не отстанет, а раз так, то придется идти вниз, к ручью… но тут он увидел, что рядом с бутербродами лежит пачка салфеток. Он потрогал — салфеточки были влажными и приятно пахли. Вот чем моют руки путешественники в меловом периоде!
     
Он вытер руки и хотел было выкинуть салфеточки, но сдержался, вспомнил, что задача практиканта ни в коем случае не сорить в далеком прошлом. Не сорить, не пачкать, не разрушать!
     
Он отложил салфетки в сторону и стал есть, а Шпигли молчал, словно обиделся. И Аркаша понимал, почему так случилось, — ведь оказалось, что совсем не стоило кричать на Шпигли, раз салфетки предусмотрены в питательном пакете.
     
Аркаша запил бутерброды, отмахнулся от комаров и тут увидел, как пластиковые обертки, тарелки и кружки на глазах тают. Они уничтожаются, чтобы не оставалось мусора!
     
Аркаша вытащил из пояса шарик размером с грецкий орех и кинул его на пол, шарик начал раздуваться — это была подушка.
     
Аркаша почувствовал, что ему вдруг страшно захотелось спать.
     
— Я посплю, — сказал он. — А вы?
     
— Шпигли никогда не спит на службе, — ответил его телохранитель.
     
— Тогда разбудите меня, если что-нибудь случится, — попросил его Аркаша.
     
— Не премину воспользоваться вашим советом, — ответил Шпигли, как граф на приеме у короля. Но Аркаша даже улыбнуться не успел, так быстро заснул.
     
Ему казалось, что он только успел закрыть глаза, как услышал слова:
     
— Проснись, шеф, что-то странное происходит на небе!
     
Аркаша проснулся сразу. Не как другие, которые сначала пытаются сообразить, где они и что случилось.
     
— Что происходит? — спросил он и открыл глаза.
     
Перед ним находился вход в пещеру. Небо было чистым, звездным, глубоким, и звезды казались большими и разноцветными.
     
— Гляди, гляди! — настойчиво повторил Шпигли. — Ты видишь большую звезду?
     
И Аркаша заметил, что одна из звезд движется:
     
— А чего особенного? Космический корабль или спутник.
     
— А теперь подумай, практикант, — строго спросил Шпигли. — Где мы с тобой находимся? Кто, по-твоему, здесь сооружает космические корабли и спутники? Может быть, твои любимые динозавры?
     
Аркаша окончательно проснулся и сел.
     
Ночь была тихая и в то же время полная почти неслышных звуков — шуршания листвы, бормотания ветерка, далекого-далекого рева какого-то чудовища.
     
— Значит, на Землю кто-то прилетал в отдаленные эпохи, — сказал Аркаша.
     
— Молодец, — согласился с ним Шпигли. — Но почему-то мы об этом не слыхали.
     
— Значит, мы сделали открытие, — сказал Аркаша. — Хотя, может быть, все же это комета с особой орбитой.
     
— Ты чудо! — согласился Шпигли. — И по астрономии у тебя двойка.
     
— По астрономии у меня никогда не было двоек… — Тут Аркаша осекся. Он понял, что кометы не летают зигзагами.
     
— Смотри, второй! — сказал Шпигли.
     
Второй космический корабль шел куда ближе к Земле. Его уже нельзя было спутать со звездочкой — он был ярким, как ракета.
     
И становился все ярче.
     
— Он идет на посадку! — воскликнул Аркаша.
     
— Может быть, да, а может быть, нет, — ответил Шпигли.
     
— Надо дать знать, что мы здесь, — сказал Аркаша.
     
— Во-первых, нечем, — сказал Шпигли. — А во-вторых, незачем. Я не давал обещания Ричарду знакомить тебя с любым пришельцем, который забредет на Землю в меловом периоде.
     
Вспыхнул и тут же погас зеленый луч — тонкий, как паутинная ниточка. Он протянулся от космического корабля в сторону движущейся звездочки.
     
— Это сигнал? — спросил Аркаша.
     
В ответ несколько полосок протянулось к большому космическому телу.
     
Аркаша видел, что маленьких звездочек несколько. Они кружили вокруг яркой звезды.
     
В небе вспыхивали все новые искры…
     
— Это не сигнал, — сказал Шпигли. — Это самый настоящий космический бой, сражение. И это мне не нравится.
     
— Но кто может сражаться? Здесь?
     
— Вот именно, — согласился Шпигли. — Скажите, кто?
     
— Хорошо, что мы в пещере, — сказал Аркаша.
     
— Может быть, этот бой закончится где-то в небесах, — сказал Шпигли. — И они не будут снижаться.
     
Аркаша отлично понимал, что бой идет где-то в тысячах километров от Земли — иначе бы все вокруг сгорело. Но если ты не специалист по космическим боям, то никогда не догадаешься, что же происходит на самом деле.
     
Внезапно голубая молния вырвалась из небесных далей и ударила в землю далеко за горизонтом.
     
И тут же оттуда, из-за черной стены леса, поднялось светящееся изнутри розовое облако, оно раздувалось и росло, становясь все более ярким внутри и тускнея к краям, которые клубились, будто Аркаша смотрел на клуб пыли, оставленный каретой, которая умчалась по пыльной дороге.
     
— Что это? — Аркаша вскочил на ноги.
     
Облако постепенно выгорало, так что только в центре его оставалось яркое свечение, которое озаряло далекие вершины деревьев.
     
И лишь потом, наверное через минуту после взрыва, донесся утробный гул, будто подземное чудовище пыталось выбраться наружу и никак не могло разворотить камни, отчего буйствовало и злилось.
     
— Один из зарядов попал в землю, — сказал Шпигли. — И это значит, что может попасть и другой.
     
— Может, нам уйти поглубже в пещеру? — спросил Аркаша.
     
— Наоборот, — ответил браслетик. — Если в эти скалы попадет заряд, то нас с тобой засыплет камнями, я не смогу удержать на себе всю гору…
     
— А если мы будем стоять на открытом месте?
     
— На открытом месте мне легче тебя защитить, — ответил Шпигли. — По крайней мере, я смогу отбросить тебя в сторону.
     
— Отбросить?
     
Аркаша толком не успел сообразить, что же имеет в виду Шпигли, как почувствовал, что его приподнимает непонятная сила, и он летит по откосу и больно ударяется о землю.
     
— Что такое? — спросил он, когда дыхание вернулось к нему.
     
— Ничего особенного. В моих силах поднять и перебросить с места на место объект до ста килограммов весом. Включая мальчишку-практиканта.
     
— Как вы это делаете?
     
— Ответа нет, — сказал Шпигли. — Такие действия входят в систему защиты практиканта от неожиданностей. Мы даем гарантию твоему дедушке и родителям, что возвратим тебя домой в одном куске…
     
— Что?
     
— Шутка! Я имел в виду в целости и полной сохранности. Вот я и стараюсь. Но лучше бы ты не терял времени и включил свою камеру. А то когда тебя спросят в Институте времени, что ты делал, отличник, когда над твоей головой разворачивалось космическое сражение, ты ответишь, что сидел зажмурившись и дрожал от страха.
     
— Почему от страха? — обиделся Аркаша и направил камеру в небо.
     
И увидел, что сражение продолжается.
     
Было ясно, что к Земле приближается какой-то большой корабль — конечно, не поймешь, насколько большой, тем более что сам он не светился, но когда рядом вспыхивали взрывы или его оболочки достигали зеленые лучи, можно было увидеть, как он велик.
     
Противники большого корабля — Аркаша называл их слепнями или истребителями — носились вокруг, не приближаясь к громадине, беспрестанно выпускали в его сторону заряды и били по нему снопами лучей, которые превращались во вспышки света возле корпуса корабля.
     
Корабль отбивался, как мог.
     
Из него также вылетали разноцветные лучи, и вдруг Аркаша увидел, как один из них почти незаметно коснулся истребителя и тот превратился в клуб света, который медленно краснел и тускнел.
     
— Они его сбили? — спросил Аркаша.
     
— Я наблюдаю этот бой с помощью сканирующих приборов, находящихся во мне, — сказал браслетик, — и если ты будешь так любезен, что приподнимешь руку, чтобы мне было удобнее смотреть, я тебе расскажу, что же происходит.
     
Аркаша приподнял руку.
     
— Ну и что вы видите? — спросил он.
     
— Мне кажется, — ответил Шпигли, — что неопознанный летающий объект в виде космического корабля старается приземлиться… или выйти на орбиту вокруг Земли. Он подвергся нападению неприятеля на подлете к нашей планете. В настоящий момент корабль старается отбить нападение небольших военных космических судов, что весьма меня тревожит…
     
Космический бой постепенно смещался к горизонту — Аркаша понял, что скоро сражение можно будет увидеть только с противоположной стороны Земли.
     
— Внимание! — закричал Шпигли так громко, что своим криком чуть не поцарапал Аркаше мозги. — Большой корабль получил несколько опасных попаданий. Он теряет скорость. Его системы защиты одна за другой выходят из строя. Смотри, смотри…
     
— Куда смотреть?
     
— Тебе, с твоим слабым человеческим зрением, не увидеть… но я вижу, как от большого корабля отделился малый корабль и пошел прямо к Земле. Я бы сказал, что это спускаемый аппарат, точнее — спасательная капсула, планетарный катер, ты меня понимаешь?
     
И тут Шпигли замолчал.
     
Небо за горизонтом вдруг озарилось многоцветной ослепительной радугой, затем стало розовым и вокруг наступил страшный ненормальный день, словно вместо солнца включили множество слишком ярких кварцевых ламп — земля превратилась в операционный стол и на ней высветились все лепестки, червяки и даже букашки.
     
Аркаше захотелось распластаться по земле, зарыться в нее, исчезнуть… Он представил себе, как просыпаются динозавры и крокодилы, птицы и стрекозы, как все смотрят в страшное ослепительное неживое небо.
     
— Ложись! — приказал Шпигли так, что ослушаться его было нельзя.
     
И не только приказал, но и стал вдруг невероятно тяжелым, рука, вокруг которой он был обмотан, вжалась в землю, и Аркаша был вынужден лечь.
     
Все это случилось так быстро, что Аркаше некогда было рассуждать и глядеть вокруг.
     
— Голову к земле! — приказывал Шпигли. — Не смотри!
     
— Почему? — прохрипел Аркаша, которому стало страшно неудобно и душно.
     
— А потому, что жена Лота превратилась в соляной столб! — крикнул Шпигли.
     
Какая еще жена Лота?
     
Но Аркаша не успел ничего спросить, земля под ним вздрогнула так сильно, что ему показалось, будто он взлетел выше деревьев, и лишь рука с браслетом, как якорь, держала Аркашу на траве, и было так больно — вот-вот разорвет.
     
Но и это продолжалось несколько секунд — его тут же вновь бросило на землю.
     
Грохот вокруг стоял такой, что больно было ушам и даже глазам.
     
Аркаша потерял сознание.
     
Он никогда раньше не терял сознания. В конце концов не мужское это дело. И даже не знал, что потерял сознание… просто в одно мгновение вокруг ревело, рычало, земля содрогалась, как будто норовила броситься в пляс, а потом все пропало, и когда Аркаша очнулся — стало темнее, гул стих, хотя и не прекратился…
     
Аркаша открыл глаза.
     
— Можно, — проворчал Шпигли. — Смотри. Ты был без сознания десять минут.
     
— Не может быть!
     
Аркаша приподнялся на локтях.
     
Небо за горизонтом было зеленым, словно его снизу подсвечивали могучими прожекторами.
     
По зеленому пространству, как будто это был шелковый занавес, проплывали светлые, почти белые волны, поднимаясь снизу и растворяясь над головой в том месте, где зеленое сияние смешивалось с синевой неба, а на границе заката и ночи проявлялись звезды.
     
— У тебя счастливый организм, — сказал Шпигли, — когда стало совсем страшно, он тебя выключил, и ты проспал все неприятности.
     
— Но я же не нарочно! — ответил Аркаша. Ему было стыдно за свой организм, который, честно говоря, оказался трусоватым. Единственное утешение, что это не сам Аркаша трусоват, а его организм.
     
— Мне придется сообщить об этом в отчете о нашей командировке, — сказал Шпигли.
     
— Делайте что хотите, — сказал Аркаша. — Только мне сейчас не до ваших рассуждений.
     
— Ах, конечно! — воскликнул Шпигли. — Ты хочешь узнать историю Лота и его жены?
     
— Где-то я о них слышал.
     
— Наверное, твой дедушка тебе рассказывал. Он читает Библию?
     
— Он ее смотрит на компьютере, — ответил Аркаша. — Когда ему требуется пример из Библии, он включает компьютер, и тот подсказывает нужную страницу.
     
— Что ж, у тебя мудрый дедушка, жалко, что он тебя не сажает рядом.
     
Аркаша смотрел на зеленое небо, оно и не собиралось темнеть. Ему было не по себе.
     
— Тебе все еще интересно узнать о Лоте? — спросил Шпигли.
     
— Рассказывайте, — согласился Аркаша.
     
— Это произошло во время одной из прошлых атомных войн, — сказал Шпигли. — А если тебе будут рассказывать другое, ты им не верь.
     
— А когда были прошлые атомные войны? — спросил Аркаша.
     
— Раньше, три тысячи лет назад или четыре.
     
— Когда еще паровоза не было?
     
— Не пытайся показаться глупее, чем ты есть на самом деле, практикант, — рассердился Шпигли. — Всем понятно, что на Земле существовала великая цивилизация, вернее всего, в Атлантиде, она погибла в атомной войне.
     
— Моя подруга Алиса, — сказал Аркаша, — побывала в Атлантиде и помогла последним атлантам улететь домой. Вы не слышали об этом?
     
— Я не читаю детских сказок, — ответил Шпигли. — Но я знаю, что древняя атомная война описана в книге под названием Библия, которую твой дедушка смотрит на компьютере, и если ты мне не веришь, то спроси у дедушки. Во время той войны была бомбардировка враждебных нам городов — Содома и Гоморры.
     
— А кто вы такие?
     
— Кто мы такие?
     
— Почему Содом и Гоморра вам были враждебны?
     
— Это все знают, — сказал Шпигли. — Но в тех городах жил один праведный человек.
     
— В каких городах? У него был дом в одном городе и дача в другом?
     
— Мне трудно с тобой разговаривать, ты плохо воспитанный мальчик. Но главное в том, что праведником в тех городах был Лот, и ему было сказано, чтобы он взял жену и бежал из города, потому что будет атомная бомбардировка. Вот он и убежал.
     
— А кто ему сказал про бомбардировку?
     
— Кто надо, тот и сказал.
     
— Это до сих пор тайна? Может быть, ваш Лот был шпионом, обычно шпионов вытаскивают из опасных мест.
     
— Считай как знаешь. Но Лота предупредили, чтобы после взрыва он не оглядывался. А то ослепнет. То есть превратится в соляной столб.
     
— Ослепнет или превратится? — спросил Аркаша.
     
— В самом деле ослепнет от вспышки, а в переносном смысле превратится в соляной столб.
     
— Спасибо, — сказал Аркаша. — И чем вся эта ужасная история закончилась?
     
— Как и положено. Они с женой бежали, а утром началась бомбардировка.
     
— А кто обернулся?
     
— Ты знал, да? Скажи, ты знал раньше, да?
     
— Не обижайтесь, Шпигли, — сказал Аркаша, — я не читал, но вы уже мне намекали.
     
— Ты прав. Лот велел жене не оборачиваться, но она обернулась.
     
— Еще бы, — сказал Аркаша. — Видно, сзади так грохнуло, что она не хотела, а обернулась.
     
И тут Аркадий обернулся, чтобы посмотреть на скалу и пещеру, в которой стояла машина времени.
     
И замер, как жена Лота.
     
Почти превратился в соляной столб!
     
Горы и обрыва не было. Вместо них за спиной Аркаши громоздилась каменная осыпь, скала попросту рассыпалась на глыбы и рухнула вниз.
     
— Вовремя мы вышли погулять, — сказал Аркаша.
     
— Мы не выходили погулять, — откликнулся Шпигли, у которого начисто отсутствовало чувство юмора. — Это я тебе сказал, что снаружи смогу тебя охранять, а в пещере, на которую упадет тысяча тонн камней, даже я бессилен.
     
— Что же творится там… поближе к взрыву?
     
— Ты понял, какой это был взрыв? — спросил Шпигли.
     
— Я могу догадаться, — сказал Аркаша. — Это упал космический корабль.
     
— Притом корабль, начиненный ядерным топливом.
     
— Откуда вы знаете?
     
— Я многое знаю. Но в этом нет тайн. Я противник тайн и мистики. Мы, ученые…
     
— Шпигли, извините меня, но, может быть, сейчас лучше не отвлекаться?
     
— Для вас это отвлечение? — обиделся Шпигли, но, видно, сообразил, что практикант прав. — Во мне есть датчики, — сказал он. — Микродатчики радиоактивности, содержания в воздухе и воде элементов и их сочетаний.
     
— И что сказали ваши датчики?
     
— Они сказали, что в двухстах пятидесяти километрах отсюда, в районе Калуги, упал и взорвался космический корабль. Его длина один километр семьсот двадцать шесть метров, высота…
     
— Значит, большой? — сказал Аркаша.
     
— И не говори! Таких и у нас не делают, — ответил Шпигли.
     
— Надо идти на помощь, — сказал Аркаша.
     
— Замечательная идея, которая говорит о том, что человеческие детеныши относятся к самым глупым существам во Вселенной, — сказал Шпигли. — Как ты представляешь это самое «идти на помощь»?
     
— Ногами, — буркнул Аркаша, который уже сообразил, что его решение не самое умное.
     
— Двести пятьдесят километров ты пройдешь ножками по меловому периоду между крокодилами и динозаврами и недельки через две, если останешься в живых, дойдешь до гигантской воронки. В ней ты увидишь все, что осталось от космического корабля.
     
— А что я увижу? — спросил Аркаша.
     
— Яму. Которая излучает радиацию, как атомный реактор. Поэтому я очень тебя прошу — не бери меня с собой, оставь здесь, брось, закопай в землю, так у меня будет больше шансов остаться в живых!
     
— Но что же делать! Мы не можем с тобой просто так стоять?
     
— Правильно. Ты уже начал шевелить мозгами! — сказал Шпигли, который совсем распустился и вел себя, как хулиган, а не как охранник размером с кулачок.
     
— Наверное, тогда надо сгонять на машине времени в наш век, рассказать обо всем Ричарду, пускай высылают сюда экспедицию.
     
— Чудо ума! — закричал Шпигли. А так как он мог говорить только мысленно, от его крика у Аркаши в мозгу защекотало.
     
— А что?
     
— Обернись еще раз, если раньше не догадался.
     
Аркаша снова обернулся.
     
— Значит, мы не сможем вернуться обратно! — До Аркаши только сейчас дошло, в какое ужасное положение они попали.
     
— Мы не можем вернуться обратно через эту машину времени, — сказал Шпигли, — но можем воспользоваться запасной машиной.
    
    
     
      
Глава восьмая. Беглецы на берегу
     
     
Аркаша вздохнул с облегчением. Ведь всего три секунды назад он представил себе, что навсегда останется здесь без надежды на помощь. И придется жить в лесу, собирать корешки и еще спрашивать у этого мехового нахала, какие грибы и ягоды ядовитые, а какие съедобные. И в конце концов он как-нибудь проглотит ядовитую ягоду или на него наступит рассеянный диплодок…
     
— Перестань так печально думать, — взмолился Шпигли. — Ты мне мешаешь. Я сейчас разрыдаюсь и останусь здесь с тобой погибать.
     
Аркаша спросил:
     
— Далеко отсюда до запасной машины времени?
     
— Очень далеко, — ответил Шпигли.
     
— Может, подождем, — сказал Аркаша.
     
— Чего?
     
— Там, в Институте времени, обязательно должны догадаться, что у нас что-то случилось. И они пойдут нас искать.
     
— И как ты себе это представляешь?
     
— Очень просто. Они придут в наше время, отыщут нас с вами и проведут в запасную машину времени.
     
— Может, придут, а может, нет. Попасть в конкретный день далекого прошлого чрезвычайно трудно.
     
— Но вы говорите, что выбраться нельзя!
     
— Разве я так говорил?
     
— Но я вас так понял.
     
— Удивляюсь, как с такими ограниченными способностями ты добрался до третьего класса!
     
— До пятого!
     
— Не кричи на старших. Я и без тебя знаю, в каком классе ты учишься. Пошли искать машину времени!
     
— Погодите, — попросил Аркаша. — Но ведь машина времени, которую засыпало в этой пещере… она же будет существовать в будущем?
     
— Разумеется. Тогда ее найдут и починят.
     
— Но когда это случится?
     
— Я смогу тебе сказать об этом с точностью до тысячи лет. Тебя устраивает?
     
— Меня все устраивает, — устало сказал Аркаша. — Я не знаю, что делать. Но, наверное, надо идти?
     
— Ты что, пешком хочешь идти? — удивился Шпигли.
     
— А как же еще?
     
— Ну, ты пессимист! Знаешь, что такое пессимист?
     
— Это человек, который видит в жизни только печальное.
     
— И к тому же обладает паршивой памятью, — сказал Шпигли. — Когда тебя собирали в путешествие, то показывали, что спрятано в твоем поясе?
     
— Конечно. Там еда, тросик, удочка, фонарик и много еще других полезных вещей.
     
— А теперь открой справа кармашек с красной наклейкой. Открыл? Нажми на зеленую кнопку. Нажал? Теперь крепче держись на ногах.
     
За спиной у Аркаши послышалось шуршание, и он почувствовал, что становится с каждой секундой все легче и готов оторваться от земли.
     
— Не верти головой, — сказал Шпигли. — У тебя за спиной сейчас надулся прозрачный воздушный шар с тебя размером, он наполнен легким газом.
     
— Он был в моем поясе?
     
— А много ли места надо для пузыря с оболочкой в полмикрона и супергелия, который в жидком состоянии весит двадцать граммов? Теперь слушай внимательно. Нажимая на кнопку на поясе, и, отпуская ее, ты можешь надувать шар и делать его меньше, подниматься и опускаться. Сам понимаешь, это не ракета и не космический катер. Ты полетишь довольно медленно, по принципу ракеты на воздушном топливе.
     
— Чего же мы ждем?
     
Аркаша посильнее нажал на кнопку, и шар за его спиной, как огромный ранец, потянул его к облакам, Аркаша потерял равновесие и повис.
     
— Нажимай на зеленую! — закричал Шпигли.
     
Аркаша послушался его и со всего размаху шлепнулся на землю — газ из пузыря вырвался наверх, а ракета-Аркаша потерпел крушение.
     
Только после третьей попытки Аркаша научился немного управлять своим пузырем.
     
— Учти, что газа у нас всего на час полета, — сказал Шпигли.
     
— И куда же мы полетим?
     
— Я тебе сказал — в Калугу. Вернее, в то место, где через много миллионов лет будет основан город Калуга.
     
— Мы пролетим мимо места взрыва? — спросил Аркаша.
     
— Это еще зачем? — спросил Шпигли.
     
— Мы с вами обязаны снять фильм. Вы же сами сказали, что еще никто не видел этого крушения.
     
— Нет, я тебя туда не пущу, — сказал Шпигли. — По моим расчетам, там очень высокая радиация. А я отвечаю за твое здоровье.
     
— А вдруг там остался кто-то живой?
     
— После такого взрыва? Не смеши меня, практикант Сапожков.
     
— Но постольку поскольку мы с вами видели, что от большого корабля отделился катер, он мог спуститься нормально.
     
— Очень сомневаюсь, — ответил Шпигли. — Зато те, кто взорвал корабль, могли спуститься на землю, чтобы проверить, не осталось ли тут живых.
     
— Вы думаете, что они такие жестокие?
     
— Я ничего не думаю. Я только видел бой, — сказал Шпигли, — и не могу сказать, кто здесь плохой, а кто хороший. Мы до сих пор мало знаем о Галактике, а уж тем более о ее далекой истории.
     
Аркаша попробовал еще раз свой заплечный воздушный шар-рюкзак. Он нажал на красную кнопку, добавил в него газа, и шар поднял Аркашу над землей. В первые минуты Аркаша чувствовал себя неуверенно: и ему было страшновато опрокинуться и еще раз грохнуться о землю. Но вскоре он освоился и нажал на зеленую кнопку. Что-то легко подтолкнуло Аркашу в спину, и склон с деревьями пошел вниз и назад.
     
— Не спеши, — предупредил его Шпигли. — А то упадешь, расшибешься и меня расшибешь. Это было бы очень грустно.
     
Летел Аркаша не слишком быстро и не высоко — ведь шар служил всего лишь спасательным средством, чтобы добраться до берега во время кораблекрушения. Он не предназначался для того, чтобы носиться под облаками.
     
Шпигли показал Аркаше, куда держать путь — между большой рекой и сиянием на месте взрыва, которое хоть и потускнело, но не исчезло.
     
Ночь была странная, даже ненормальная.
     
Если посмотреть направо, то открывалось чудесное звездное небо мелового периода, не замутненное дымом заводов и бензиновыми выхлопами, слева же ночь превращалась в мертвый зеленый искусственный день, словно ты смотришь на площадь, освещенную лучами света, проходящими сквозь мутную воду гигантского аквариума. Из аквариума тянулись на звездную половину неба языки дыма, и чем дольше Аркаша со Шпигли летели над степью с редкими могучими деревьями и папоротниками ростом с вековую сосну, тем меньше становилось звезд, и тем гуще покрывали небо несущиеся тряпки туч.
     
Было довольно светло. Аркаша летел невысоко, не поднимаясь выше деревьев, и видел, что животные конечно же не ложились спать.
     
Раз Аркаша даже сильно испугался. Он пролетал над невысоким холмом, как вдруг с него поднялась длинная, как пожарная лестница, шея с маленькой головкой на конце, и круглые, с тарелку, глаза чудовища оказались буквально на расстоянии вытянутой руки от Аркаши. С перепугу он нажал на кнопку скорости сильнее, чем нужно, и шар, надувшись газом, поднял его к небу.
     
— Ты куда? — возмутился Шпигли. — Ты что же думаешь, что когда упадешь с такой высоты, мне не будет больно? Еще как будет! Так что лети пониже.
     
— Но там была голова!
     
— С каких пор мальчики из двадцать первого века стали бояться брахиозавров? Чем тебе помешал несчастный ящер, который не может заснуть от страха?
     
— Я от неожиданности, — сказал Аркаша.
     
— Дай-ка мне лучше посмотреть, сколько у тебя еще осталось супергелия?! А то грохнешься не по своей вине! Ведь твой пузырь за спиной не паровоз, который может тянуть вагоны сто лет подряд!
     
Видно, Шпигли в жизни не видел паровоз и не представлял, как он выглядит.
     
Аркаша поднес браслетик к поясу, и тот принялся ворчать:
     
— Вот, сделали пузырь, да не пузырь, а пузырек какой-то! Никуда на нем не улетишь. Лучше бы дали нам складной флаер.
     
— Вряд ли в прошлое дают флаеры, — сказал Аркаша. — Ну кто мог подумать, что рухнет такая гора и засыплет пещеру? А по заданию мне и не нужно отходить далеко от нее.
     
— Знаю, знаю, — откликнулся Шпигли. — Но если мы с тобой все же вернемся живыми, обязательно поставлю вопрос, чтобы каждому практиканту давали танк или везделет. Дети — наше будущее! Детей надо беречь!
     
Аркаша отлично понимал, что Шпигли беспокоится о самом себе. Ведь у него нет своих ног, надо надеяться на чужие!
     
— Пора спускаться, — сказал Шпигли. — Газа почти не осталось.
     
— Видите впереди гору? — спросил Аркаша. — Я на нее спущусь.
     
— Зачем? Лучше в ямку!
     
— С горы видно вокруг. Надо поглядеть, что осталось от космического корабля.
     
— Рискованно, — сказал Шпигли. — Мы будем на виду.
     
Но Аркаша его не слушал. Он опустился на вершину высокого холма. Потом выпустил газ из пузыря и спрятал в пояс его тонкую оболочку.
     
Пока он летел, в ушах свистел ветер. Теперь, когда ветер стих, Аркаша уловил другие звуки. Было слышно, как волнуется здешний народ. Доносились стоны, рев, вой — словно динозавры перекликались и спрашивали друг друга: «Что случилось? Что с нами будет?»
     
С вершины холма открывался вид на много километров вокруг.
     
Аркаша увидел воронку — след падения космического корабля.
     
На Луне ему приходилось видеть кратер. Эта воронка оказалась похожей на лунный кратер. Она была не очень глубокой, но в диаметре достигала нескольких километров. Земля, выброшенная из нее, окружала воронку ровным высоким валом, а внутри зловеще светилась. Вот это свечение, вроде бы неяркое, но очень сильное, окутывало половину неба и превращало ночь в освещенный аквариум.
     
Аркаша понял, что вблизи воронки никто не мог остаться в живых.
     
Лес и трава выгорели на много километров вокруг, и до самого горизонта долина была черной от пепла, а кое-где по ней еще пробегали язычки пламени.
     
Ни одного живого существа не было видно на ней.
     
— Мы пойдем правее, — сказал Шпигли. — Радиация повысилась до опасного предела. Тебе нельзя здесь больше оставаться.
     
Аркаше и не хотелось там оставаться. Он стал спускаться с холма.
     
— Сколько еще идти? — спросил он.
     
— Целый день, — ответил Шпигли. — Надеюсь, что ты вытерпишь. Но в крайнем случае ты всегда можешь утопиться.
     
— Зачем мне топиться? — не понял его Аркаша.
     
— Чтобы не мучиться, — ответил браслетик.
     
— Я лучше буду мучиться, — сказал Аркаша. Он нажал на кнопку съемочной камеры и с холма заснял воронку и сияние. Он надеялся, что его фильм и в самом деле будет самым интересным: он не узнал, отчего вымерли динозавры, но сделал не менее важное открытие: он узнал, когда и где на Землю упал и погиб чужой космический корабль. А это значит, что уже шестьдесят пять миллионов лет назад в Галактике существовали разумные существа и между собой воевали.
     
Только он об этом подумал, как услышал голос Шпигли:
     
— Замри! Не двигайся.
     
До Аркаши донесся низкий гул — над обугленной саванной быстро летел космический аппарат, похожий на тарелку, как их изображают в фантастических фильмах.
     
Аркаша замер. Он понял, что над Землей рыщут враги взорванного корабля. И пускай они примут его, Аркашу Сапожкова, за некрупного динозавра.
     
Тарелочка промчалась мимо, чуть наклонившись, как летит диск, запущенный спортсменом, и исчезла на темной стороне неба.
     
— Вы думаете, они ищут, не осталось ли кого-нибудь в живых? — спросил Аркаша и показал на светящуюся воронку.
     
— А может быть, просто выясняют: хорошая ли планета Земля, не стоит ли на ней поселиться?
     
— А если поселятся?
     
— Ничего у них не выйдет, — ответил Шпигли, — а то бы мы давным-давно о них узнали. Надеюсь, мы их не очень интересуем.
     
Аркаша пошел вниз с холма и дальше, по степи, обходя воронку. Шпигли иногда подсказывал ему, куда лучше повернуть или как обойти гнездо скорпионов или змей — в нем был вмонтирован биоискатель. Но не простой биоискатель, который может сказать, что впереди какое-нибудь животное, а прибор, который давал возможность браслетику сообразить, что это за животное, опасное ли оно и что намеревается делать. Так что Аркаша его слушался, и за четыре часа, которые шел по степи, ни разу не столкнулся с какой-нибудь опасностью.
     
Правда, разок он прошел между ног диплодока. Но не сразу догадался, что над ним не листва деревьев, а брюхо гигантского динозавра. И только когда сверху донесся страшный утробный гул, и Аркаша даже присел от неожиданности, Шпигли заметил:
     
— У динозаврика нелады с животиком.
     
Тогда-то Аркаша посмотрел наверх и понял, что толстые стволы деревьев, между которыми он прошел, на самом деле — ноги динозавра. И тут один из стволов поднялся, согнулся и двинулся в сторону. Второй ствол покачнулся тоже.
     
— А теперь бежим! — приказал Шпигли. — Динозаврик решил погулять, и если он на нас наступит, он этого не заметит.
     
Аркаша припустил со всех ног и только шагов через сто обернулся.
     
На фоне зеленого неба, как будто вырезанный из черной бумаги, медленно двигался силуэт гиганта.
     
Динозавр поднял к небу маленькую головку, и с высоты, как будто от самых звезд, донесся его тоскливый вой.
     
— Чует малышка, что плохи наши дела, — сказал Шпигли.
     
— Почему плохи дела?
     
— Разве ты не устал, практикант?
     
— Постольку поскольку мы с вами уже прошли полдороги, если не больше, другого выбора нет, — разумно ответил Аркаша.
     
— Давай посидим, отдохнем, — сказал Шпигли.
     
— Если вы будете меня жалеть, то мы далеко не уйдем, — ответил Аркаша.
     
— Практикант! — воскликнул Шпигли. — Я начинаю тебя уважать.
     
— Спасибо. — Аркаша даже смутился. Такого он от ворчливого Шпигли не ожидал.
     
— Я предлагаю пройти еще три километра, — сказал Шпигли. — Судя по карте, которая во мне, мы окажемся на крутом берегу Москвы-реки.
     
— Москвы-реки? — удивился Аркаша.
     
— На крутом берегу той реки, которая текла когда-то там, где в наши дни будет течь Москва-река, неужели непонятно?
     
— Теперь понятно.
     
— Там мы с тобой отдохнем, а утром осмотримся и продолжим путешествие. Ночью на охоту выходят такие твари, что даже я могу не успеть… тебя защитить.
     
И как бы в ответ на эти слова послышался свист, и с неба на них что-то кинулось. Аркаша так и не успел сообразить, что это такое, потому что Шпигли выпустил в нападавших пучок молний. Одна из тварей упала на землю. Оказалось, что это скорпион с перепончатыми крыльями.
     
Он извивался на земле, и Аркаша подумал: «Как хорошо, что сейчас темно, я бы перепугался от одного его вида».
     
— Какая радость! — воскликнул Шпигли. — Это совершенно неизвестный палеонтологии вид мерзких тварей. Мы имеем право назвать его своим именем. Скорпионис Шпиглиада. Звучит?
     
— А почему Шпиглиада? — спросил Аркаша. — Они же на меня нападали!
     
— Для тебя тоже найдем каких-нибудь неизвестных гадов, — сказал Шпигли. — А я старше. И я здесь уже в шестой раз. Пора бы мне прославиться.
     
Когда они поднялись на высокий берег реки, уже начало светать.
     
Река была в тумане.
     
По небу неслись облака. Зеленое свечение с трудом пробивалось сквозь них.
     
— Ты спи, — сказал Шпигли, — а я тебя посторожу.
     
Аркаша прилег на землю под пузатой пальмой.
     
И понял, что смертельно устал. Вот уж не думал, что вместо того, чтобы снимать фильм о динозаврах, он будет вынужден бродить ночами по степи и скрываться от летающих тарелок.
     
Аркаша не заметил, как заснул. Ведь даже если ты очень устал, ты все равно не замечаешь, когда наступает сон. Зато всегда замечаешь, когда просыпаешься.
     
Так случилось и с Аркашей. Он проспал, как ему казалось, всего минуту, когда в мозгу словно будильник прозвучали слова Шпигли:
     
— Пора вставать, пора приниматься за великие дела!
     
— Ну отстаньте, — сказал Аркаша. — Ведь я всю ночь топал.
     
— Мне не нравится, что происходит вокруг, — сказал Шпигли. — И чем скорее я отправлю тебя в твой век, тем лучше.
     
— А что?
     
Аркаша сел и поежился. Холодный ветер прилетел откуда-то снизу. Голубой утренний туман окутал все вокруг так, что в двух шагах ничего не было видно. Из тумана снизу доносился низкий глубокий вой каких-то чудовищ, выскакивали большие комары и вились вокруг — они не кусались, но противно звенели.
     
— Скоро туман разойдется, — сказал Шпигли. — Я чувствую. Дождик пойдет, и туман разойдется.
     
— Дождика нам еще не хватало, — расстроился Аркаша.
     
— Зонтик не входит в комплект приборов и орудий для практиканта, — сказал Шпигли. — Считается, что практиканты дождика не боятся.
     
— Погодите, — сказал Аркаша. — Мне кажется, что я слышу голоса.
     
— Не может быть, — сказал Шпигли, но замолчал.
     
И в самом деле, снизу, от реки, доносились слабые, как жужжание насекомых, голоса.
     
— Это пришельцы, — сказал Аркаша.
     
— Это может быть кто угодно, — возразил Шпигли. — Например, другие практиканты, беженцы, туристы из какого-нибудь фантастического будущего или даже экспедиция, которую послали искать нас с тобой.
     
— Пойдемте поглядим, — предложил Аркаша.
     
— Я возражаю, — сказал Шпигли. — Я возражаю, потому что может возникнуть опасная ситуация для моего практиканта.
     
— Мы осторожно, — сказал Аркаша. — Вы же понимаете, что вернее всего это несчастные пассажиры со взорванного корабля.
     
— А я этого не понимаю, — ответил Шпигли. — Мне кажется, что это те, кто их взорвал. И у них есть локаторы. Так что они нас засекут быстрее, чем мы их увидим.
     
— Значит, мы будем сидеть здесь и ждать? Чего?
     
Шпигли молчал минуты две. Потом сказал:
     
— Смелого пуля боится, смелого штык не берет. Это очень старинная песня смелых людей. Идем, только будешь во всем мне подчиняться.
     
Начался дождик. Он был теплый и какой-то несмелый. Но он прибил туман к земле, и стало, по крайней мере, видно, куда идти, куда ставить ногу.
     
Аркаша прошел вдоль берега по краю обрыва, пока не оказался над тем местом, откуда доносились голоса.
     
Последние клочья тумана уползали по воде, и было видно, что под обрывом, на усыпанном камнями берегу, лежит небольшой космический корабль, похожий, скорее всего, на гороховый стручок. Видно, корабль был поврежден, потому что несколько необычного вида существ стояли перед ним и рассматривали нос корабля, который врезался в каменную глыбу. Эти существа разговаривали, и звук голосов легко поднимался наверх, и с края обрыва он был хорошо слышен Аркаше.
     
Стало достаточно светло, и Аркаша смог разглядеть пассажиров корабля. И у него возникло странное чувство, что он их уже видел, удивительно — где, когда? Нельзя же забывать, что он попал в первобытную эпоху.
     
Эти существа выглядели как насекомые, хотя передвигались на двух ногах. Ножки у них были тонкие, как палочки, с толстыми твердыми суставами. Ножек было две, а вот рук — четыре. Так что всего конечностей шесть. Головы существ походили на муравьиные, но с золотистой шерстью. Большие круглые желтые глаза смотрели в разные стороны.
     
Одежда этих существ закрывала только маленькие туловища.
     
Ростом они были чуть повыше Аркаши.
     
— Откуда я их знаю? — вслух спросил Аркаша.
     
— Ты их видел раньше?
     
— И совсем недавно, — сказал Аркаша.
     
Он словно услышал скрипучий голос: «Папа, до-ро-гой!»
     
Нет, таких совпадений не бывает!
     
Аркаша хотел рассуждать и дальше, но тут он услышал знакомый гул — показалась летающая тарелка.
     
— Ложись! — приказал Шпигли.
     
Аркаша упал на траву.
     
На этот раз корабль инопланетян не пролетел мимо — вероятно, с него увидели существ у реки.
     
Тарелка взмыла вверх и затем спикировала к реке.
     
Шпигли, когда хотел, мог становиться тяжелым, как чугунная гиря. Аркаша почувствовал, что его руку прижало к земле, а в голове шепчет Шпигли:
     
— Не шевелись! Они стреляют по всему, что движется!
     
Были слышны крики, сыпалась земля, лопались камни, падали деревья. Поднялся ветер — он несся порывами, норовя сбросить Аркашу с обрыва.
     
Наконец все стихло.
     
— Можно подниматься, — сказал Шпигли.
     
Аркаша подошел к краю обрыва. Ему не хотелось смотреть вниз — он знал, что ничего хорошего не увидит.
     
Но посмотреть надо.
     
Внизу, на берегу реки, все изменилось. От похожего на стручок корабля остались лишь рваные клочья металла и пластика, будто его прожевало и выплюнуло чудовище. Земля вокруг была выжжена, и даже вода у берега, в заводи, еще кипела — над тем местом поднимался пар.
     
— Они их убили! — в ужасе произнес Аркаша.
     
— Пойдем дальше, — сказал Шпигли. — Только включи кинокамеру и сними все. Нам надо будет показать это в институте.
     
Аркаша послушно начал снимать с обрыва. Потом он сказал:
     
— Может, спустимся, посмотрим? А вдруг кто-то остался жив, и мы поможем.
     
— Нет, — возразил Шпигли. — Мы этого не сделаем. А если убийцы вернутся обратно? Что от нас останется? Пшик!
     
— Я осторожно, — сказал Аркаша.
     
— Ты же знаешь, что я тебя не пущу.
     
Аркаша решил обмануть Шпигли. Он сделал вид, что согласен, но сам внезапно попытался сдернуть браслет с руки.
     
— Ха-ха-ха! — воскликнул Шпигли. — Некоторые наивные мальчики забывают, что каждая их мысль мне известна. Ну тащи, тащи меня, придется тебе собственную руку отрезать.
     
— Я нечаянно, — сказал Аркаша, и ему стало стыдно. Тем более что и эту попытку обмануть его Шпигли тоже услышал. И засмеялся.
     
— Ну давайте спустимся! — попросил еще раз Аркаша. — Нельзя бросать других в беде.
     
— Во-первых, — ответил Шпигли, — нельзя бросать в беде своих друзей и соплеменников. Знаешь, кто такой соплеменник?
     
— Конечно, знаю. Это тот, кто со мной из одного племени.
     
— Правильно. Но если ты видишь войну каких-то совершенно чужих для тебя существ — не вмешивайся. Это великий закон Галактики. Потому что мы не знаем, на чьей стороне правда.
     
— Я не про правду говорю, — сказал Аркаша. — Я говорю о том, что видел, как вооруженный корабль уничтожил тех, которые были там, внизу.
     
— А может быть, они — опасные преступники? Может быть, за ними гнались, чтобы их обезвредить? Может быть, это опасные насекомые, безжалостные и злобные. А ты их хочешь спасать?
     
— Я верю в то, — твердо сказал Аркаша, — что всегда надо помочь безоружному и раненому, всегда надо помочь обиженному и слабому. А уж потом мы разберемся, кто там злобный, а кто добрый.
     
— Чепуха, чепуха, чепуха! — завопил Шпигли. Аркаша даже поморщился от его крика внутри головы. — Так вы, люди, будете помогать паразитам. Ты спустишься, а они тебя съедят! Ты думаешь, почему я жив и буду жить дальше? Потому что я никогда не вмешиваюсь, если мне может грозить опасность. И тебе не разрешаю вмешиваться. Вот приедут специалисты, пускай они и разбираются.
     
— Какие специалисты? — удивился Аркаша.
     
— Мы доложим в Институте времени, там изучат всю обстановку и пришлют специалистов.
     
— Все, — сказал Аркаша. — Я очень вас уважаю, но я пошел вниз. Потому что кто-то может нуждаться в помощи.
     
— Но они же насекомые!
     
— Насекомые тоже люди! — воскликнул Аркаша.
     
И этим он так удивил Шпигли, что тот замолчал, и только когда Аркаша отыскал не очень крутое место и стал спускаться к реке, Шпигли попытался утянуть его обратно. Но Аркаша упрямо лез вниз, и даже Шпигли ничего не мог поделать, к тому же он не знал, кто прав, а кто нет.
     
Спускаться было трудно не только потому, что обрыв оказался крутой и из-под ног вниз все время срывались комья земли и камешки, но и потому, что дождь шел все сильнее и уже не был таким теплым, как вначале.
     
Наверное, прошло минут десять, прежде чем Аркаша достиг полоски песка, которая отделяла обрыв от реки.
     
Страшный горелый запах был таким сильным, что даже дождик не мог его смыть.
     
Вокруг было тихо и пусто, если не считать громадных обломков уничтоженного корабля.
     
— Ну вот, убедился? — сказал Шпигли. — Теперь пошли дальше. Ведь твои бабушка с дедушкой очень волнуются.
     
— И еще волнуются мои папа, мама, сестры, братья, товарищи по классу и соседи по даче, — ответил Аркаша. — Ведь вы за себя боитесь!
     
— Это оскорбительно, — сказал Шпигли. Он тянул руку вниз, и Аркаше казалось, что он тащит тяжелую сумку.
     
В тот момент облака на несколько секунд разошлись, словно специально, чтобы Аркаша мог увидеть, как по небу несется, уменьшаясь и превращаясь в яркую звезду, космический корабль — тарелка, которая недавно устроила здесь бойню.
     
— Видели? — спросил Аркаша.
     
— Видел, — сказал Шпигли. — Возможно, они считают, что сделали свое дело, и улетают. А возможно — ничего подобного, и они только заманивают нас. Мы побудем здесь еще немного, а они вернутся и нас убьют. Да и вообще — с чего ты решил, что у них только один корабль?
    
    
     
      
Глава девятая. Как спасти пришельцев?
     
     
Аркаша пошел вдоль песчаного берега. Он разглядывал разбросанные остатки корабля — тут была такая температура, понял он, что никто не мог уцелеть. И следа от людей не осталось.
     
Жаль, так мы и не узнаем, что же произошло.
     
И тут он увидел, что по берегу спешат к нему несколько… четверо существ, таких же, как те, кто погиб возле корабля.
     
Одно из существ было покрупнее, трое остальных поменьше.
     
Они несли пучки травы, цветы, ягоды в пластиковых мешочках…
     
Когда эти существа увидели, что их корабля нет, а рядом с его остатками стоит какое-то неизвестное создание, они сначала замерли, но потом тот, что покрупнее, что-то крикнул, и, кидая свою добычу, существа бросились бежать.
     
— Остановите их, Шпигли! — велел Аркаша.
     
— Я не могу. Они очень боятся.
     
Аркаша кинулся за беглецами. Он понимал, что если это последние из пассажиров корабля, которые еще не знают, какая ужасная судьба настигла остальных, то они убегут и окажутся беззащитными в этом мире. Они, может, и не подозревают, какие чудовища здесь обитают!
     
К счастью для Аркаши, существа бежали очень медленно, тонкие ножки с трудом держали их.
     
— Сила тяжести здесь значительно выше, чем у них дома, — сказал Шпигли. — И воздух для них плох. Далеко не убегут.
     
— Ну скажите им, что мы не враги!
     
— Они думают, что это мы погубили их корабль.
     
— Ну объясните! Я же не могу с ними говорить, я их языка не знаю.
     
— Я стараюсь, — сказал Шпигли. — А ты беги, не останавливайся.
     
На помощь Аркаше пришел случай. На берегу, занимая весь пляж от обрыва до воды, лежала черепаха, да, именно такие черепахи водились в меловом периоде — длиной она была метров в пять, а ее панцирь был украшен толстыми короткими шипами.
     
При виде беглецов черепаха лениво подняла голову и широко открыла свой короткий загнутый клюв.
     
Насекомые замерли. Видно, плавать они не умели, а больше деваться было некуда.
     
Тогда самое крупное из несчастных существ схватило камень и кинулось на Аркашу. Оно бросило в него камень, но тот не долетел и упал в воду, подняв столб брызг.
     
— Они в полном отчаянии, — сообщил Шпигли, — я думаю, что они не очень опасны.
     
— Так скажите им, что и мы не очень опасны!
     
Наконец, видно, до существа дошли мысли Шпигли. Оно остановилось, прислушиваясь.
     
Аркаша рассматривал пришельцев.
     
Конечно же они были насекомыми, и он их видел раньше…
     
Правильно! Перед самым началом практики, когда они возвращались с Алисой Селезневой со станции юных биологов! Тогда такое странное существо преследовало Аркашу и кричало, что он его папа!
     
Какое странное совпадение! Такого быть не может.
     
Ведь между двумя встречами шестьдесят пять миллионов лет!
     
— Я объяснил ему, что мы здесь находимся как исследователи, в экспедиции. Что мы вдвоем с тобой. Только он не понимает… он даже меня оскорбляет, — сказал Шпигли.
     
— Что вы имеете в виду? — спросил Аркаша.
     
— Он думает, что ты — единственное здесь разумное существо, а я если и существую, то как паразит. Сижу у тебя на руке и пью твои соки! Это же надо докатиться до такого обвинения!
     
— Лучше узнайте, пожалуйста, кто они и откуда, что произошло?
     
— Не все сразу, практикант, не все сразу. Они перепуганы, они увидели, что погиб их корабль, что погибли все их друзья, они меня сейчас спрашивают, неужели никого не осталось?..
     
Аркаша отошел немного в сторону, чтобы пропустить пришельцев, и они медленно подошли к обломкам своего корабля.
     
Маленьких пришельцев стала бить дрожь, один даже упал и чуть шевелил лапками, а старший и самый большой пошел вокруг обломков, заглядывая под них и за ними.
     
— Я сказал, что их враги выжгли все живое боевыми лучами и улетели… А может, и не улетели. А он говорит, что когда кластапуги догнали их большой корабль и взорвали его, то им удалось спуститься на нашу планету на спасательном катере. Многие погибли, но некоторым удалось спастись. Самым маленьким.
     
— Как так самым маленьким?
     
Шпигли молчал, он слушал, как говорит насекомое, и минуты через две начал пересказывать его речь. А Аркаша тем временем поближе разглядел пришельцев, которые старались помочь своему упавшему товарищу. Один из них или точно такой же, как они, живет сейчас в Москве двадцать первого века. И эту загадку Аркаша никак не мог решить.
     
— Он говорит, — перевел Шпигли, — что кластапуги захватили их планету. Завоевали. Они убили очень многих, потому что коо жили мирно…
     
— Кто такие коо? — спросил Аркаша.
     
— Неужели ты не понимаешь, — вот эти насекомые и есть коо. На них напали злобные кластапуги, которые хотели захватить их планету. Коо смогли запустить последний корабль, на который они погрузили своих детей и воспитателей. Они надеялись, что большой космический корабль сможет скрыться от врагов и найти новую планету для жизни. Но кластапуги увидели, как стартует корабль, и погнались за ним. Они настигли его у самой Земли, и конец этого боя мы увидели. Капитан корабля приказал детям перейти в спасательный катер, потому что с минуты на минуту большой корабль должен был погибнуть. И за несколько секунд до его страшного конца спасательный катер ушел к Земле, унося часть несчастных детей коо.
     
Аркаша вспомнил, что видел, как от большого корабля перед его гибелью отделилась маленькая звездочка. Значит, это и был «стручок»!
     
— Они надеялись, что в пылу битвы кластапуги упустят беглецов. Но те заметили отлет спасательного катера и отправили на его поиски один из своих истребителей. Коо опустились здесь, под прикрытием высокого обрыва, и так как никто на них не нападал, они сделали непростительную глупость — остались возле корабля. Надеялись, что, как только кластапуги улетят, они отправятся дальше искать себе новую родину. Мудрый Жи и трое детей постарше пошли искать пищу для остальных, но вдруг услышали взрыв. Они побежали обратно… и увидели, что все погибли, а рядом с уничтоженным кораблем стоит отвратительного вида чудовище.
     
— Какое еще чудовище? — спросил Аркаша.
     
— Я думаю, они имели в виду тебя, мой дорогой практикант, — ответил Шпигли.
     
Насекомые закивали головами, показывая, что Аркаша и есть чудовище.
     
Аркаша решил оставить выяснение этого вопроса, пока не научится языку насекомых. Он уже понял, что не может вот так — повернуться и уйти отсюда. Перед ним стояла кучка несчастных беженцев, которых надо выручать. И неважно, хорошие эти коо или плохие, как рассуждает Шпигли. Главное, что трое детей с другой планеты и учитель Жи оказались в чужом мире, не знают, что делать и куда идти.
     
Как только Аркаша понял, что теперь он должен отвечать за жизнь этих осиротевших пришельцев, он сразу стал спокойнее и даже старше. Так с ним всегда случалось на экзаменах. Может, еще это происходило оттого, что у Аркаши — единственного во всем классе — было пять младших сестер и братишек. Аркаша понял, что теперь съемки фильма и наблюдения за динозаврами становятся не главным его занятием…
     
— Ты что задумался? — спросил Шпигли. — Что-то я не могу разобраться в твоих мыслях, практикант.
     
— Спросите их, — сказал Аркаша, — могут ли они остаться на Земле и жить здесь?
     
Шпигли ответил почти сразу.
     
— Нет, — сказал он, — к сожалению, это исключено. Учитель Жи говорит, что сила тяготения на Земле в два раза сильнее, чем на их планете. От этого они ходят с трудом. К тому же воздух не совсем такой, какой им нужен, они задыхаются. К сожалению, они скоро умрут, и никто их не может спасти. И еще он говорит, что его уже не жалко, а вот последних детей планеты Коо очень жалко.
     
— Пускай не плачет, — сказал Аркаша. — Есть мы с вами, и мы не дадим их в обиду.
     
— Правильно! — отозвался Шпигли. — Только помни, практикант Сапожков, что мы с тобой не имеем права рисковать своим здоровьем. И пускай они живут как хотят, мы зла им не причиним. Но помочь мы им не сможем. Исключено.
     
— Все наоборот. Мы им будем помогать!
     
— Я тебе запрещаю рисковать! Хватит уже того, что первая машина времени засыпана в пещере. Тебя ждут дедушка с бабушкой.
     
— Ну что вы пристали ко мне с дедушкой и бабушкой! Они меня уже десять лет как ждут с утра до вечера. Но сначала мы решим, как помочь детям.
     
Насекомые коо стояли в отдалении, глядели на Аркашу, который разговаривал сам с собой, и не понимали, что же происходит.
     
— Шпигли, — приказал Аркаша, — немедленно начинайте учить их русскому языку.
     
— Как же я это сделаю?
     
— Вы отлично знаете, как это делается, — сказал Аркаша. — Вы же можете говорить с ними без слов.
     
— Я просто передаю им свои мысли.
     
— А вы передавайте не только мысли, но и слова, — попросил Аркаша. — Может, кто-нибудь из них окажется способным. А я пока подумаю.
     
Шпигли фыркнул, он был недоволен поведением своего практиканта. Но, как ни странно, послушался.
     
А Аркаша стал думать.
     
Если оставить пришельцев здесь, в надежде что они как-нибудь выживут, вернее всего, они не дождутся помощи. Ведь, судя по всему, все их соотечественники убиты. Надо будет обязательно выяснить потом у них, а почему эти кластапуги так жестоко на них напали?
     
Как назло, этих пришельцев нельзя взять с собой — они рассыплются через полкилометра. Оставить их на берегу — через полчаса какой-нибудь хищный динозавр или крокодил решит, что кто-то подбросил ему вкусный ужин, и полакомится несчастными насекомыми.
     
Значит, остается одно: первым делом отыскать для пришельцев надежное убежище, чтобы они могли потерпеть там, пока Аркаша со Шпигли найдет запасную машину времени.
     
— Ну и как у вас идут дела? — спросил Аркаша у Шпигли.
     
— К сожалению, никаких способностей к языкам они не обнаруживают, — ответил Шпигли. — Считай, что нам не повезло.
     
— Постольку поскольку мы все равно должны их спасти, — сказал Аркаша, — придется тогда вам обо всем договариваться. Нам надо отыскать для них убежище.
     
— Опасно задерживаться здесь, — сказал Шпигли. — Давление падает, погода портится, над нами образовалось облако пыли. Мне все не нравится. Оставим их здесь, пускай ждут.
     
— Нет, только не здесь, — возразил Аркаша, — здесь опасно.
     
— Но нам еще опаснее, — сказал Шпигли.
     
Аркаша уже привык к нему и научился не слушать поучений браслетика. Все-таки тот не человек. Это люди совершают неправильные поступки. Хорошие или плохие, но неправильные. И этим они отличаются от машин и биороботов, даже самых умных. Конечно, с точки зрения безопасности, как любит говорить Шпигли, разумно поспешить к машине времени. В задание нашей исторической практики не входит забота о каких-то непонятных уродцах. Но Аркаша не мог их бросить — разумно это было или неразумно!
     
— Как вы думаете, — спросил Аркаша у Шпигли, — где им безопаснее всего укрыться, пока мы будем искать машину времени?
     
— Не знаю, — ответил Шпигли. Он был недоволен своим практикантом. — К тому же я должен сообщить тебе, Сапожков, что я буду голосовать за неудовлетворительную отметку за практику. Ты был недисциплинирован и не занимался исторической тайной, а занимался неизвестно чем.
     
— Постольку поскольку… — начал было Аркаша, и тут один из детей пришельцев сказал:
     
— Постольку поскольку здравствуйте, здесь опасно, но где машина времени?
     
Аркаша даже рот разинул от удивления.
     
Но Шпигли его разочаровал:
     
— Этот пришелец повторяет твои слова, как попугай, а сам ничего не понимает.
     
Старый учитель Жи что-то начал говорить, размахивая четырьмя лапками, но Шпигли молчал.
     
— Шпигли! — Аркаша почувствовал неладное. — А ну-ка немедленно расскажите мне, что сказал учитель?
     
— Ничего особенного…
     
— Я никогда не думал, что роботы-охранники могут говорить неправду, — удивился Аркаша.
     
— Вопрос не в правде или неправде, — сказал браслетик, — а в том, что я оскорблен твоим недоверием. И непослушанием. Мне еще никогда не попадался такой непослушный практикант. И никто еще не называл меня роботом! Ах, как жаль, что у меня нет ног! Я бы убежал от тебя — и разбирайся в своих проблемах как знаешь.
     
Насекомые не слышали разговора между Аркашей и Шпигли, потому что Аркаша думал, а Шпигли читал его мысли и так же мысленно отвечал. Но они понимали, что дело неладно. И конечно же боялись остаться здесь без защиты.
     
— Учитель Жи, — медленно сказал маленький пришелец, — говорит, что я, Красивый Ай, гений. Я учил все языки моего дома Коо, я учил твой язык, я слушал твои слова, и постольку поскольку я все помню, я хочу говорить дальше. Слышишь, мой учитель Жи говорит тебе то же самое?
     
— Эх, Шпигли, Шпигли, — сказал Аркаша. — Вы неточный переводчик. Но давайте не будем ссориться. Вы же видите, что идет дождик, космические пришельцы замерзли и дрожат. Я тоже. Где нам спрятаться? Где здесь пещера или шалаш?
     
— Здесь нет шалаша, — сказал Шпигли. — И я не чувствую пещеры. Пускай пришельцы сами поищут себе убежище. Нам пора идти.
     
Аркаша обернулся к Красивому Аю. Теперь он уже был уверен, что через шестьдесят пять миллионов лет именно с ним он встретится в Москве. Он не знал, почему так случится, но по крайней мере меньше удивлялся тому, что какое-то разумное насекомое будет называть его папой и повторять любимое выражение Аркаши: «Постольку поскольку».
     
— Ты меня немного понимаешь? — спросил Аркаша.
     
— С каждой минутой я запоминаю все больше слов, — сказал Красивый Ай. — Скоро я буду все понимать.
     
— В этом нет нужды! — обиделся Шпигли. — Я всегда скажу тебе, Аркадий, о чем думает это насекомое.
     
Аркаша поморщился. Он услышал в тоне Шпигли презрение к несчастным пришельцам.
     
Он посмотрел наверх. Конечно, лучше бы, чтобы пришельцы подождали его возвращения наверху, на обрыве. Но он понимал, что насекомым, непривычным к силе тяжести на Земле, взобраться на обрыв невозможно.
     
— Ждите, — сказал он, — спрячьтесь среди обломков вашего корабля. А я пройду вдоль берега и поищу для вас убежище. Понял?
     
— Конечно, я понял тебя, мудрый старший брат. Мы затаимся, как ничтожные брамблюки при виде господаруса.
     
— Правильно, замечательно! — ответил Аркаша. Конечно, он не знал, кто такие брамблюки и почему они боятся господарусов. Но вряд ли это так важно! — Ждите. Мы со Шпигли вас не покинем.
     
— Не покинем, — подтвердил Шпигли, который не рад был задержке, но решил больше не спорить с Аркашей.
     
Аркаша посмотрел, как учитель Жи загнал своих подопечных под большой кусок обшивки корабля, и быстро пошел вдоль берега, глядя вверх на обрыв в надежде отыскать там черную дыру пещеры. Но ничего не находил.
     
Река бежала быстро, вода в ней была серой, дождь хлестал все сильнее, стало сумрачно, словно наступал вечер.
     
— Сколько сейчас времени? — спросил Аркаша.
     
— Девять тридцать утра, — ответил Шпигли. — Ничего мы не найдем.