1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 
     

Лишь по ночам, склонясь к долинам,    

Ведя векам грядущим счет,    

Тень Данта с профилем орлиным    

О Новой Жизни мне поет.    

     

Май‑июнь 1909     

     

Осенний день    

     

     

Идем по жнивью, не спеша,    

С тобою, друг мой скромный,    

И изливается душа,    

Как в сельской церкви темной.    

     

Осенний день высок и тих,    

Лишь слышно – ворон глухо    

Зовет товарищей своих,    

Да кашляет старуха.    

     

Овин расстелет низкий дым,    

И долго под овином    

Мы взором пристальным следим    

За лётом журавлиным…    

     

Летят, летят косым углом,    

Вожак звенит и плачет…    

О чем звенит, о чем, о чем?    

Что плач осенний значит?    

     

И низких нищих деревень    

Не счесть, не смерить оком,    

И светит в потемневший день    

Костер в лугу далеком…    

     

О, нищая моя страна,    

Что ты для сердца значишь?    

О, бедная моя жена,    

О чем ты горько плачешь?    

     

1 января 1909     

 Художник    

     

     

В жаркое лето и в зиму метельную,    

В дни ваших свадеб, торжеств, похорон,    

Жду, чтоб спугнул мою скуку смертельную    

Легкий, доселе не слышанный звон.    

     

Вот он – возник. И с холодным вниманием    

Жду, чтоб понять, закрепить и убить.    

И перед зорким моим ожиданием    

Тянет он еле приметную нить.    

     

С моря ли вихрь? Или сирины райские    

В листьях поют? Или время стоит?    

Или осыпали яблони майские    

Снежный свой цвет? Или ангел летит?    

     

Длятся часы, мировое несущие.    

Ширятся звуки, движенье и свет.    

Прошлое страстно глядится в грядущее.    

Нет настоящего. Жалкого – нет.    

     

И, наконец, у предела зачатия    

Новой души, неизведанных сил,‑    

Душу сражает, как громом, проклятие:    

Творческий разум осилил – убил.    

     

И замыкаю я в клетку холодную    

Легкую, добрую птицу свободную,    

Птицу, хотевшую смерть унести,    

Птицу, летевшую душу спасти.    

     

Вот моя клетка – стальная, тяжелая,    

Как золотая, в вечернем огне.    

Вот моя птица, когда‑то веселая,    

Обруч качает, поет на окне.    

     

Крылья подрезаны, песни заучены.    

Любите вы под окном постоять?    

Песни вам нравятся. Я же, измученный,    

Нового жду – и скучаю опять.    

     

12 декабря 1913     

     

Двенадцать    

     

     1    

     

Черный вечер.    

Белый снег.    

Ветер, ветер!    

На ногах не стоит человек.    

Ветер, ветер –    

На всем божьем свете!    

     

Завивает ветер    

Белый снежок.    

Под снежком – ледок.    

Скользко, тяжко,    

Всякий ходок    

Скользит – ах, бедняжка!    

     

От здания к зданию    

Протянут канат.    

На канате – плакат:    

«Вся власть Учредительному Собранию!»    

Старушка убивается – плачет,    

Никак не поймет, что значит,    

На что такой плакат,    

Такой огромный лоскут?    

Сколько бы вышло портянок для ребят,    

А всякий – раздет, разут…    

     

Старушка, как курица,    

Кой‑как перемотнулась через сугроб.    

– Ох, Матушка‑Заступница!    

– Ох, большевики загонят в гроб!    

     

Ветер хлесткий!    

Не отстает и мороз!    

И буржуй на перекрестке    

В воротник упрятал нос.    

     

А это кто? – Длинные волосы    

И говорит в полголоса:    

– Предатели!    

– Погибла Россия!    

Должно быть, писатель –    

Вития…    

     

А вон и долгополый –    

Стороночкой и за сугроб…    

Что нынче не веселый,    

Товарищ поп?    

     

Помнишь, как бывало    

Брюхом шел вперед,    

И крестом сияло    

Брюхо на народ?    

     

Вон барыня в каракуле    

К другой подвернулась:    

– Ужь мы плакали, плакали…    

Поскользнулась    

И – бац – растянулась!    

     

Ай, ай!    

Тяни, подымай!    

     

Ветер весёлый.    

И зол и рад.    

     

Крутит подолы,    

Прохожих косит.    

Рвет, мнет и носит    

Большой плакат:    

«Вся власть Учредительному Собранию!»    

И слова доносит:    

     

…И у нас было собрание…    

…Вот в этом здании…    

…Обсудили –    

Постановили:    

На время – десять, на ночь – двадцать пять…    

…И меньше ни с кого не брать…    

…Пойдем спать…    

     

Поздний вечер.    

Пустеет улица.    

Один бродяга    

Сутулится,    

Да свищет ветер…    

     

Эй, бедняга!    

Подходи –    

Поцелуемся…    

     

Хлеба!    

Что впереди?    

Проходи!    

     

Черное, черное небо.    

     

Злоба, грустная злоба    

Кипит в груди…    

Черная злоба, святая злоба…    

     

Товарищ! Гляди    

В оба!    

     

     2    

     

Гуляет ветер, порхает снег.    

Идут двенадцать человек.    

     

Винтовок черные ремни    

Кругом – огни, огни, огни…    

     

В зубах цигарка, примят картуз,    

На спину надо бубновый туз!    

     

Свобода, свобода,    

Эх, эх, без креста!    

     

Тра‑та‑та!    

     

Холодно, товарищи, холодно!    

     

– А Ванька с Катькой в кабаке…    

– У ей керенки есть в чулке!    

     

– Ванюшка сам теперь богат…    

– Был Ванька наш, а стал солдат!    

     

– Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,    

Мою, попробуй, поцелуй!    

     

Свобода, свобода,    

Эх, эх, без креста!    

Катька с Ванькой занята –    

Чем, чем занята?..    

     

Тра‑та‑та!    

     

Кругом – огни, огни, огни…    

Оплечь – ружейные ремни…    

     

Революционный держите шаг!    

Неугомонный не дремлет враг!    

Товарищ, винтовку держи, не трусь!    

Пальнём‑ка пулей в Святую Русь –    

     

В кондовую,    

В избяную,    

В толстозадую!    

Эх, эх, без креста!    

     

     3    

     

Как пошли наши ребята    

В Красной Армии служить –    

В Красной Армии служить –    

Буйну голову сложить!    

     

Эх ты, горе‑горькое,    

Сладкое житьё!    

Рваное пальтишко,    

Австрийское ружьё!    

     

Мы на горе всем буржуям    

Мировой пожар раздуем,    

Мировой пожар в крови –    

Господи благослови!    

     

     4    

     

Снег крутит, лихач кричит,    

Ванька с Катькою летит –    

Елекстрический фонарик    

На оглобельках…    

Ах, ах, пади!    

     

Он в шинелишке солдатской    

С физиономией дурацкой    

Крутит, крутит черный ус,    

Да покручивает,    

Да пошучивает…    

     

Вот так Ванька – он плечист!    

Вот так Ванька – он речист!    

Катьку‑дуру обнимает,    

Заговаривает…    

     

Запрокинулась лицом,    

Зубки блещут жемчугом…    

Ах ты, Катя, моя Катя,    

Толстоморденькая…    

     

     5    

     

У тебя на шее, Катя,    

Шрам не зажил от ножа.    

У тебя под грудью, Катя,    

Та царапина свежа!    

     

Эх, эх, попляши!    

Больно ножки хороши!    

     

В кружевном белье ходила –    

Походи‑ка, походи!    

С офицерами блудила –    

Поблуди‑ка, поблуди!    

     

Эх, эх, поблуди!    

Сердце ёкнуло в груди!    

     

Помнишь, Катя, офицера –    

Не ушел он от ножа…    

Аль не вспомнила, холера?    

Али память не свежа?    

     

Эх, эх, освежи,    

Спать с собою положи!    

     

Гетры серые носила,    

Шоколад Миньон жрала.    

С юнкерьем гулять ходила –    

С солдатьем теперь пошла?    

     

Эх, эх, согреши!    

Будет легче для души!    

     

     6    

     

…Опять навстречу несётся вскач,    

Летит, вопит, орет лихач…    

     

Стой, стой! Андрюха, помогай!    

Петруха, сзаду забегай!..    

     

Трах‑тарарах‑тах‑тах‑тах‑тах!    

Вскрутился к небу снежный прах!..    

     

Лихач – и с Ванькой – наутёк…    

Ещё разок! Взводи курок!..    

     

Трах‑тарарах! Ты будешь знать,    

. . . . . . . . . . . . . . .    

Как с девочкой чужой гулять!..    

     

Утек, подлец! Ужо, постой,    

Расправлюсь завтра я с тобой!    

     

А Катька где? – Мертва, мертва!    

Простреленная голова!    

     

Что, Катька, рада? – Ни гу‑гу…    

Лежи ты, падаль, на снегу!    

     

Революционный держите шаг!    

Неугомонный не дремлет враг!    

     

     7    

     

И опять идут двенадцать,    

За плечами – ружьеца.    

Лишь у бедного убийцы    

Не видать совсем лица…    

     

Всё быстрее и быстрее    

Уторапливает шаг.    

Замотал платок на шее –    

Не оправится никак…    

     

– Что, товарищ, ты не весел?    

– Что, дружок, оторопел?    

– Что, Петруха, нос повесил,    

Или Катьку пожалел?    

     

– Ох, товарищи, родные,    

Эту девку я любил…    

Ночки черные, хмельные    

С этой девкой проводил…    

     

– Из‑за удали бедовой    

В огневых её очах,    

Из‑за родинки пунцовой    

Возле правого плеча,    

Загубил я, бестолковый,    

Загубил я сгоряча… ах!    

     

– Ишь, стервец, завел шарманку,    

Что ты, Петька, баба, что ль?    

– Верно душу наизнанку    

Вздумал вывернуть? Изволь!    

– Поддержи свою осанку!    

– Над собой держи контроль!    

     

– Не такое нынче время,    

Что бы нянчиться с тобой!    

Потяжеле будет бремя    

Нам, товарищ дорогой!    

     

И Петруха замедляет    

Торопливые шаги…    

     

Он головку вскидавает,    

Он опять повеселел…    

     

Эх, эх!    

Позабавиться не грех!    

     

Запирайти етажи,    

Нынче будут грабежи!    

     

Отмыкайте погреба –    

Гуляет нынче голытьба!    

     

     8    

     

Ох ты горе‑горькое!    

Скука скучная,    

Смертная!    

     

Ужь я времячко    

Проведу, проведу…    

     

Ужь я темячко    

Почешу, почешу…    

     

Ужь я семячки    

Полущу, полущу…    

     

Ужь я ножичком    

Полосну, полосну!..    

     

Ты лети, буржуй, воронышком!    

Выпью кровушку    

За зазнобушку,    

Чернобровушку…    

     

Упокойся, господи, душу рабы твоея…    

     

Скучно!    

     

     9    

     

Не слышно шуму городского,    

Над невской башней тишина,    

И больше нет городового –    

Гуляй, ребята, без вина!    

     

Стоит буржуй на перекрестке    

И в воротник упрятал нос.    

А рядом жмется шерстью жесткой    

Поджавший хвост паршивый пес.    

     

Стоит буржуй, как пес голодный,    

Стоит безмолвный, как вопрос.    

И старый мир, как пес безродный,    

Стоит за ним, поджавши хвост.    

     

     10    

     

Разыгралась чтой‑то вьюга,    

Ой, вьюга, ой, вьюга!    

Не видать совсем друг друга    

За четыре за шага!    

     

Снег воронкой завился,    

Снег столбушкой поднялся…    

     

– Ох, пурга какая, спасе!    

– Петька! Эй, не завирайся!    

От чего тебя упас    

Золотой иконостас?    

Бессознательный ты, право,    

Рассуди, подумай здраво –    

Али руки не в крови    

Из‑за Катькиной любви?    

– Шаг держи революционный!    

Близок враг неугомонный!    

     

Вперед, вперед, вперед,    

Рабочий народ!    

     

     11    

     

…И идут без имени святого    

Все двенадцать – вдаль.    

Ко всему готовы,    

Ничего не жаль…    

     

Их винтовочки стальные    

На незримого врага…    

В переулочки глухие,    

Где одна пылит пурга…    

Да в сугробы пуховые –    

Не утянешь сапога…    

     

В очи бьется    

Красный флаг.    

     

Раздается    

Мерный шаг.    

     

Вот – проснётся    

Лютый враг…    

     

И вьюга пылит им в очи    

Дни и ночи    

Напролет!…    

     

Вперёд, вперёд,    

Рабочий народ!    

     

     12