1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 
это.

Когда
кто-то упомянул
о смерти матери,
Махарши кратко
поправил говорившего:
«Она не умерла,
она по­глотилась».

Описывая
потом процесс
поглощения,
Шри Бха­гаван
сказал: «Внутренние
склонности
ума и тонкая
память прошлых
переживаний,
ведущие к будущим
возможностям,
стали очень
активными.
Сцена за сце­ной
прокручивались
перед ней в
тонком сознании,
внешние чувства
уже ушли. Душа
прошла через
серию переживаний,
избежав, таким
образом, необходимости
перерождения
и сделав возможным
Союз с Духом.
С души были
сняты, наконец,
тонкие оболочки,
прежде чем она
достигла
окончательного
места назначения,
высочайшего
мира Освобождения,
из которого
нет воз­вращения
в неведение».

Мощной
была поддержка,
оказанная Шри
Бхага­ваном,
а глубокая
святость Алагаммы,
ее предшест­вующее
отречение от
гордыни и
привязанности
позво­лили
ей воспользоваться
этой помощью.
Махарши го­ворил
позже: «Да, в
ее случае —
успех; до этого
я делал
то же для Паланисвами,
когда приближался
его конец, но
была неудача.
Он открыл глаза
и умер». Махарши,
однако, добавил,
что в случае
с Паланисвами
не было полного
поражения, так
как хотя эго
и не погрузилось
в Атман,
но способ его
ухода показал
последующее
хорошее перерождение.

Когда
преданные
переживали
тяжелые утраты,
Шри
Бхагаван
часто напоминал
им, что умирает
только те­ло
и
только иллюзия
Я-есть-тело
создает из
смерти трагедию.
Теперь, по время
своей собственной
тяже­лейшей
утраты, он не
выказывал
никакого горя.
Целую ночь он
и почитатели
просидели,
распевая песни
пре­данности.
Это равнодушие
к физической
смерти своей
матери — подлинный
комментарий
к его молитве
пе­риода ее
предыдущей
болезни.

Возник
вопрос, как
распорядиться
телом. Бхага­ван
сам
засвидетельствовал,
что она погрузилась
в Атман,
а не осталась
для перерождения
к иллюзии эго,
но чувствовалось
некоторое
сомнение в том,
что тело женщины-святого
следует не
кремировать,
а хо­ронить.
Тогда и вспомнили,
что в 1917 году этот
самый пункт
фигурировал
в серии вопросов,
которые Гана­пати
Шастри и его
группа поставили
Шри Бхагавану,
и он
ответил утвердительно.
«Поскольку
джняна
(Зна­ние)
и мукти
(Освобождение)
не различаются
в за­висимости
от пола, тело
женщины-святого
также не требуется
кремировать.
Ее тело тоже
является жили­щем
Бога».

В случае
ухода матери
из Ашрама, как
и при ее вступлении
в него, никто
не осмелился
спросить са­мого
Шри Бхагавана
о решении, а он
не объявлял
по­следнего.
Казалось, никому
не придет в
голову, что
от­вет уже дан
в его молитве
1914 года:

«Укрой
мою мать Твоим
Светом

И сделай
ее единой с
Тобой.

Где тогда
 необходимость
 кремации?»

Шри
Бхагаван стоял,
молча наблюдая,
безучастно.
Тело матери
захоронили
у подножия
Горы, с южной
стороны, между
водоемом Политиртам
и святыней
Дакшинамурти.
На церемонию
прибыли родственники
и друзья, масса
людей пришла
из города. Священный
пепел,
камфора, фимиам
были брошены
в яму вокруг
тела, прежде
чем могила была
заполнена. Было
по­строено
каменное надгробие,
и на нем установлен
свя­щенный
лингам,
доставленный
из Бенареса.
Позднее на этом
месте воздвигли
храм, полностью
закончен­ный
в
1949 году и известный
как храм Матрубхутеш­вара,
храм Бога,
проявленного
как Мать.

Как
приход матери
обозначил эпоху
в жизни Аш­рама,
так и ее уход.
Вместо задержки
его развитие
усилилось. Были
преданные,
которые чувствовали,
что ее
присутствие,
словно шакти,
или
творческая
энергия,
стало более
могущественным,
чем раньше. Шри
Бха­гаван однажды
сказал: «Куда
она ушла? Она
— здесь».

Ниранджнянананда
Свами выбрал
своим место­пребыванием
соломенную
постройку у
подножия Го­ры,
возведенную
рядом с надгробием.
Шри Бхагаван
остался в
Скандашраме,
но почти каждый
день спу­скался
по горному
склону к могиле
— около получаса
ходьбы. Затем
однажды, почти
шесть месяцев
спустя, ушел
на прогулку
и в процессе
ходьбы почувствовал
мощное побуждение
спуститься
к надгробию
и остать­ся
там. Когда он
не возвратился,
преданные
после­довали
за ним туда, и
таким образом
был основан
Шри Раманашрам.
«Я переселился
из Скандашрама
не по своей
собственной
воле, — говорил
он позднее, —
что-то
повело меня
туда, и я подчинился.
Это было не мое
решение, а
Божественной
Воли».

Глава
9
Адвайта,
или недвойственность
Шри
Бхагаван не
был философом,
и его учение
во времени
совершенно
не изменялось.
Самые ранние
наставления
— «Само-исследование»
и «Кто я?» — с
точки зрения
теории, или
доктрины, не
отличаются
от тех,
что он давал
устно в последние
годы. Когда,
будучи
шестнадцатилетним
юношей, он постиг
свою тожде­ственность
с Абсолютом,
с ТЕМ — Чистым
Бытием, лежащим
в основе всего
существующего,
— это было
бесформенное,
интуитивное
знание, доктринальные
подтексты
которого стали
осознаваться
уже позднее.
«Я еще не имел
представления,
что там *
была Сущ­ность,
или
Безличная
Реальность,
поддерживающая
все,
и что Бог и я
оба были тождественны
ЕЙ. Позже, в
Тируваннамалае,
слушая Рибху
Гиту и
другие свя­щенные
тексты, я узнал
все это и обнаружил,
что в них анализировались
и присваивались
имена тому, что
было прочувствовано
мной без анализа
или наимено­вания».
Речь идет не
о восприятии
мнений, но об
уз­навании
Истины. То есть,
правильнее
сказать, в
про­читанном
и прослушанном
он не получал
убеждение, а
просто
открывал соответствие
тому, что уже
инту­итивно
знал.

Индуизм
охватывает
все формы и
уровни духовной
доктрины; все
они имеют силу
и соответствуют
раз­личным
подходам, которые
требуются людям
с раз­нообразными
темпераментами
и развитием.
Как и в западных,
и семитических
религиях, здесь
есть подход,
опирающийся
на любовь и
почитание
личного Бога.
Поэтому также
существует
Путь, когда
Бога видят
про­явленным
во всех Его
творениях и
почитают служе­нием
им. Однако
обнаружение
Чистого Бытия
как Ду­ха человека,
Духа вселенной
и всех существ
— высо­чайшая
и окончательная
Истина, превосходящая
все остальные
уровни доктрины
без отрицания
их истин­ности
на своем собственном
плане. Такой
является доктрина
адвайты,
недвойственности,
которой учили
древние риши
и
более всего
— Шанкарачарья.
Это про­стейшая
и в то же самое
время наиболее
глубокая суть
конечной
Истины, лежащей
по ту сторону
всех путаниц
космологии.

Недвойственность
означает, что
только Абсолют
есть. Весь космос
существует
внутри Него,
не имея внутренней
реальности,
но будучи просто
проявлением
Абсолюта, который,
несмотря на
это, остается
вечно неизменным
и непроявленным.
Точно так же
люди и события
человеческого
сна существуют
внутри чело­века
и не имеют реальности
отдельной от
него, ничего
не добавляя
ему своим
возникновением
и не отнимая
ничего при
исчезновении.
Это значит, что
Абсолют есть
Я,
Атман,
космоса и каждого
существа.
Следовательно,
разыскивая
свое личное
«я» постоян­ным
исследованием
«Кто я?», человек
может осознать
свою тождественность
со Всеобщим
Бытием. То, чему
учил Шри Бхагаван,
было адвайтой
в
ее самом чистом
виде.

Кое-кто
может опасаться,
что доктрина
Единого Я
лишает
их личного
Бога, Которому
они могут молить­ся,
но для такого
опасения нет
оснований, ибо
пока длится
реальность
молящегося
эго, сохранится
и ре­альность
Бога, Которому
оно молится;
пока человек
считает свое
эго реальностью,
мир вне и Бог
над эго также
будут реальностями
для него. Это
уровень ду­алистической
религии и личного
Бога, являющийся
ис­тиной, но
не окончательной
Истиной. «Все
религии по­стулируют
три основы:
человек, Бог
и мир. Только
пока
длится эго,
человек говорит:
„Единое проявляет
Себя этими
тремя” или „Эти
трое действительно
трое”. В высочайшем
состоянии,
присущем Я,
Атману,
эго угасло»
1.

Некоторые
люди к тому же
восстают против
кон­цепции
нереального
мира, даже несмотря
на то, что принимают
реальность
Духа, из-за того,
что не пони­мают,
в каком смысле
мир нереален.
Шри Бхагаван
часто объяснял
это, и нигде
нет большей
четкости, чем
в
следующей
формулировке,
записанной
С. С. Коганом:

«Шанкарачарью
критиковали
за его филосо­фию
майи
(иллюзии),
не понимая
существа воп­роса.
Он дал три
утверждения:
что Брахман
реален,
что вселенная
нереальна и
что Брахман
есть
все­ленная.
Шанкара не
останавливался
специально
на втором
утверждении,
ибо третье
объясняет
ос­тальные
два. Оно означает,
что, когда вселенная
воспринимается
отдельно от
Брахмана,
восприя­тие
является ложным
и иллюзорным.
Это равно­значно
тому, что феномен
реален, когда
пережи­вается
как Атман,
и иллюзорен,
когда видится
отдельным от
Атмана».

Учение
Шри Бхагавана
является
исключительно
практичным.
Он излагал
теорию только
в ответ на осо­бые
нужды и запросы
преданных и
как необходимую
основу
практики. Когда
ему однажды
напомнили *,
что Будда
отказывался
откликаться
на вопросы о
Боге, Махарши
ответил с одобрением:
«По существу,
Будда больше
интересовался
направлением
искателя к
прак­тике
осознания
Блаженства
здесь и теперь,
чем ака­демическими
дискуссиями
о Боге». Поэтому
он сам также
часто отказывался
удовлетворять
пустое любо­пытство,
вместо этого
поворачивая
спрашивающего
к необходимости
садханы,
или
усилия. На вопрос
о со­стоянии
человека после
смерти Шри
Бхагаван мог
от­ветить:
«Почему вы
хотите знать,
чем вы будете,
когда умрете,
раньше того,
что вы есть
сейчас? Сначала
уз­найте, кем
вы являетесь
теперь». Сейчас
и извечно че­ловек
есть бессмертный
Атман
позади данной
и каждой другой
жизни, но услышать
это или поверить
этому — недостаточно:
необходимо
стремиться
к реа­лизации
бессмертного
Я.
Подобным
образом на
воп­рос о
Боге он мог
ответить: «Почему
вы хотите узнать
о Боге раньше,
чем вы узнали
самого себя?
Сначала найдите,
кто вы».

Способ,
которым это
должно быть
сделано, опи­сывается
в главе 14, но
поскольку в
следующей главе
уже рассказывается
о наставлениях
Шри Бхагавана
преданным,
следует упомянуть
о них и его учении
здесь.

Учение
Шри Раманы не
было «философией»
в обыч­ном смысле
этого термина
— ведь он (как
явствует из
ответов Шивапракашаму
Пиллаю в следующей
главе), учил
своих последователей
не продумывать
проблемы до
конца, а устранять
мысли. Может
показаться,
что речь идет
о притуплении
ума, но, как Шри
Бхагаван объяснил
Полю Брантону
в разговоре,
цитированном
в главе
2, истинно как
раз обратное.
Человек тожде­ствен
Атману,
который есть
чистое Бытие,
чистое Сознание,
чистое Блаженство,
но ум творит
иллюзию отдельной
индивидуальности.
В глубоком сне
ум ус­покоен,
и человек един
с
Атманом,
не сознавая
этого.
В самадхи
он
составляет
одно с Атманом
— полно­стью
сознательно,
не в темноте
неведения, но
в свете знания.
Если вмешательство
ума устранено,
сознание Атмана
может, посредством
Милости Гуру,
пробу­диться
в Сердце, таким
образом подготавливая
для это­го
блаженного
Тождества, для
состояния,
являющегося
не тупостью
или неведением,
но лучезарным
Знанием, чистым
переживанием
«Я есмь».

Многие
могут чувствовать
отвращение
к идее раз­рушения
ума или (что
приводит к тому
же) отдельной
индивидуальности
и найти ее ужасающей.
Однако это
происходит
с нами ежедневно
в глубоком сне
и, да­лекие от
страха перед
засыпанием,
мы находим
глу­бокий
сон желательным
и приятным,
даже хотя ум
в нем
успокаивается
только бессознательно,
путем не­ведения.
С другой стороны,
в экстазе или
в глубоком
восторге ум
на мгновение
поглощается
и успокаива­ется
в отрывочном
переживании
блаженства,
которое есть
его истинная
природа. Сами
слова «восторг»
и «экстаз»
указывают на
выход за пределы
индивидуаль­ности,
ибо этимологически
«восторг»
означает нечто
уносящее, увлекающее,
а «экстаз» —
пребывание
вне себя. Выражение
«это захватывает
дыхание» в
дейст­вительности
означает «это
захватывает
мысль», т. к.
источник мысли
и дыхания один
и тот же — как
Шри Бхагаван
объяснил, говоря
о контроле
дыхания. Истина
состоит в том,
что индивидуальность
не утрачивается,
но расширяется
до Безграничности.

Устранение
мыслей проводится
ради сосредоточе­ния
на более глубоком
сознании, лежащем
по ту сто­рону
и за пределами
мысли. Далекое
от ослабления
ума, оно усиливает
его, так как
учит концентрации.
Шри
Бхагаван часто
подтверждал
это. Только
слабый и неконтролируемый
ум то и дело
отвлекается
посто­ронними
мыслями и изводится
бесполезными
забота­ми; ум,
который достаточно
силен, чтобы
сосредото­читься
(не важно на
чем), может изменить
направ­ление
своей
концентрации
к устранению
мыслей при
поиске Атмана,
и наоборот —
усилие уничтожить
мысли предписанным
способом дает
силу и способ­ность
концентрации.
Когда поиск
доведен до
конца, способности
ума не утрачиваются.
Шри Бхагаван
по­яснил это,
сравнивая ум
джняни
с
луной на небосводе
в полдень: она
светит, но этот
свет не требуется
в боль­шем сиянии
освещающего
ее солнца.
Глава
10
Некоторые
из ранних почитателей
Хотя
доктрина, которой
учил Шри Бхагаван,
ни­когда не
изменялась,
способы наставления
варьирова­лись
в соответствии
с характером
и пониманием
спра­шивающего.
За годы, проведенные
на Горе, сохрани­лись
записи переживаний
некоторых из
его преданных
и разъяснений,
полученных
ими; небольшая
часть этих
записей представлена
ниже. Действительно,
можно сказать,
что опыт последователей
Шри Бхагавана
со­ставляет
его биографию,
так как он сам
был утвержден
в Неизменности,
лежащей по ту
сторону событий
и переживаний.

Шивапракашам
Пиллай

Среди
преданных Шри
Бхагавана
Шивапракашам
Пиллай был
одним из интеллектуалов,
он увлекся
фи­лософией
в университете
Мадраса и уже
размышлял над
тайнами Бытия.
В 1900 году он был
направлен на
службу
в почтовое
отделение
государственного
Де­партамента
округа Южный
Аркот. Два года
спустя ра­бота
привела его
в Тируваннамалай,
и он услышал
о молодом Свами,
живущем на
Горе. Шивапракашам
Пиллай был
очарован уже
первым посещением
и стал преданным.
Он задал четырнадцать
вопросов и,
по­скольку
Свами все еще
сохранял Молчание,
вопросы и ответы
были записаны.
Ответ на последний
вопрос Свами
написал на
куске шифера,
и Шивапракашам
Пиллай тотчас
же снял с него