1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 
282. Бракосочетание
    
    
Избранницей Рауля была Амандина. Этого я не ожидал. Ни Роза, ни я сам никогда не были случайными свидетелями их нежных взглядов, игривого прикосновения рук, воздушных поцелуев на вечеринках в пентхаусе. Мы никогда не слышали по ночам хлопанья дверей, сначала в одной квартире, потом в другой. К тому же по ходу своих перманентных возлияний Рауль без конца плакался по Стефании.
    
Как бы то ни было, но дело сделано, и молодожены лучились от счастья.
    
Через девять месяцев Амандина произвела на свет малышку Пимпренель. Это событие вывернуло наизнанку характер Рауля. Он, всегда живший по указаниям родителей, теперь сам оказался отцом и перешел на другую сторону баррикады. Теперь он совсем иначе смотрел на своих родителей.
    
У него в гостиной между нами произошел долгий разговор. Внезапно просветлев головой, Рауль понял, как его мать смогла отвернуться от человека, который сам оставил ее, увлекшись одной только смертью. Да, конечно, она возненавидела его отца, который, по сути дела, ей изменил, но она не убивала его своими руками. Осознав свое одиночество в мире, к которому, вечно в мыслях о том свете, он сам потерял интерес, именно он принял решение повеситься. Не жена вязала его петлю над унитазом!
    
Он говорил, а Пимпренель орала. Такова была ее манера общаться с внешним миром. Когда ей, по ее мнению, не уделяли достаточно внимания, если ей немедленно не давали игрушку, которую она требовала, сразу начинался дикий ор. Успокаивать ее должна была Амандина.
    
Прикрытый децибелами малютки, Рауль поведал мне о своих мыслях:
    
— Только одним способом можно любить своих родителей: прощать им все, чего бы они ни сделали. Или потом останется только прощать себя самого за то, что не простил их раньше.
    
Мой друг припомнил те мелочи, которые так злили его в детстве. Например, он совершенно не выносил, когда его мать мыла посуду, вместо того чтобы заниматься им. «Подожди две минуты», — говорила она.
    
Тогда он решил больше не замечать ее и больше не подчиняться ее тирании. Он отгородился от ее любви, чтобы и ее наказать, и самому обходиться без нее, разом убив двух зайцев.
    
Его отношения с родителями очень напоминали мои собственные!
    
Пимпренель все еще кричала, и Рауль поспешил к ней. У него на руках она понемногу успокоилась. Сможет ли она простить его за то, что он не поторопился к ней раньше? За то, что он не сумел дать ей всей любви и игрушек мира?
   
   
    
     
283. Реклама
    
    
Долговязый, неуклюжий подросток в джинсах, с копной торчащих в разные стороны волос, развалясь сидит в желтовато-коричневом кресле.
    
«Здорово! Я Томас Фрилино. Если говорить за жизнь, то мне нравится проводить ее с нашими ребятами. Вот. Жизнь, она штука и так хорошая, но у нас вообще клево. Что мы делаем? Так это… в карты играем… Короче, режемся в карты, полный отпад. И я, и все наши, мы это любим. Ну и жизнь тоже любим, ясное дело. Потому что без жизни, карт и наших ребят вообще ничего бы не было, один ноль, сечете? Ну так живите, чуваки!»
    
     Сладкий голос за кадром:
     «Это было обращение НАПроЖ, Национального агентства по пропаганде жизни»
    
   
   
    
     
284. Ведическая философия
    
    
     
      
У человека тысячи голов,
      
Тысячи глаз, тысячи рук,
      
Охватывающих землю повсюду,
      
Он пропускает ее между своими пальцами.
      
Человек не что иное, как вся эта Вселенная.
      
Все, что минуло, придет снова.
      
Он повелитель бессмертного царства,
      
Потому что верит не только в свое пропитание.
     
     «Ригведа».
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
285. Осложнениям ни конца ни края
    
    
В ту ночь мне приснился сон.
    
Сон настолько яркий, реалистичный, логичный, последовательный и вместе с тем пугающий, что я заставил себя записать его во всех подробностях. И вот эта повесть, что я набросал тем утром.
    
    
«Архангел Гавриил спускается на Землю, чтобы выступить перед Генеральной Ассамблеей ООН. Его речь проста и прямолинейна. Человечество без конца самовоспроизводится, и наши службы, говорит он, совершенно затоплены каждодневными покойниками. Семь миллиардов человеков — это уже слишком! Да как вообще могут три судьи-архангела взвесить все эти души, даже трудясь по двадцать четыре часа в сутки?! Оранжевая страна уже под обрез забита ожидающими душами. В архивах все перепуталось. Как тут не быть ошибкам? Вот и получается, что мудрецы реинкарнируют гангстерами, а отпетые мерзавцы становятся чистыми духами с несвоевременно и несправедливо прерванными циклами реинкарнаций.
    
Архангел Гавриил поэтому дал человечеству два выбора: наконец разумно отрегулировать рождаемость или же оказать помощь Небесам. В конце концов, раз эктоплазмы, выскочившие из тел живых людей, могут добраться до Континента Мертвых, то почему бы им там не задержаться на некоторое время и не помочь в учете и рассмотрении кармических досье?
    
Собравшись на чрезвычайное заседание, главы государств планеты отлично разобрались в существе вопроса. Они признали свою неспособность ввести строгий контроль за рождаемостью. Поэтому они проголосовали за второй выбор: послать эктоплазменных бюрократов на службу в рай.
    
На свет появилась новая каста канцелярских крыс. Конторские писаки каждое утро превращались в эктоплазменных делопроизводителей и садились в пусковые кресла, словно на сиденья метро, отправляясь на работу к предписанному часу. На том свете ангелы приготовили для них письменные столы, где они могли в свое удовольствие читать досье клиентуры.
    
Разумеется, все эти международные функционарии были приведены к присяге. Но тут один из них совершил первый проступок, поведав своему сыну после прочтения его досье, что если тот, без конца терроризировавший одноклассников, не прекратит так делать, то его реинкарнируют слизняком.
    
Это может показаться безобидным, но клятва все равно была нарушена.
    
Никто не совершенен и в администрации, непрерывно повышавшей свой списочный состав по мере роста населения, число присягнувших эктоплазм вскоре так возросло, что такие нарушения множились с каждым днем.
    
К примеру если вспомнить про тот случай с мальчишкой, что вбил себе в голову лупить одноклассников, то его отец остановился на том, чтобы потихонечку изменить его нитку с узелками и подчистить карму своего сосунка. Он добавил ему 100 баллов. Раз! — и дело в шляпе. Ничего не видел, ничего не знаю.
    
Но у него была не только семья, но еще и друзья. И друзья друзей, которые прекрасно знали, что чиновники, пусть даже и приведенные к присяге, никогда не получают достаточно высокую зарплату. Они выясняли, кто ведет дело, и вручали ему симпатичный конвертик. Несколько купюр — и хорошая реинкарнация обеспечена!
    
Со временем возник настоящий черный рынок хороших реинкарнаций. Богатые платили, чтобы узнать точный баланс своей кармы и сколько грехов у них еще в запасе. Они заранее обеспечивали себе возможность родиться в богатых семьях и с превосходным здоровьем. Деньги липнут к деньгам, и богатые оставались богатыми и здоровыми в следующей жизни. Бедняки же оставались бедными и больными.
    
Это уже был не сон, а какой-то кошмар. Появилась новая буржуазия: танатократы.
    
Теперь, каким бы ни было твое поведение на Земле, стало невозможно выбрать лушие условия реинкарнации, если у тебя не хватало средств, чтобы подмазать эктоплазменного чиновника. Чего раньше боялись люди? Согрешить. Теперь же стало страшно оказаться бедняком, так как все знали, что бедняком останешься навсегда, без малейшего шанса вырваться из заколдованного круга.
    
Правила игры изменились. Жить стали только ради денег. Достать денег, на это годится все: воровство, проституция, обман, убийство, торговля наркотиками. Полная противоположность периоду благостности. Всякий поступок был направлен только на одно — добычу денег.
    
На моего сына Фредди напали рэкетиры при выходе из школы. У моей жены Розы вырвали из рук кошелек в магазине.
    
Мафия восстала из пепла. Никто больше не колебался ни секунды, чтобы нанять профессиональных убийц и присвоить себе добро других или избавиться от соперника по бизнесу. Если деньги позволяют сделать свою карму девственно чистой, то чего, собственно, мелочиться?
    
Весь мир оказался под властью денег. Остатки религиозных паств самых разных вероисповеданий объявили кампанию за то, чтобы человечество прекратило вмешиваться в дела рая.
    
Но отказаться от того света — значит вновь всю ответственность взвалить на ангелов, а те уже неспособны управлять семью миллиардами обитателей планеты. Мир все больше дичает и погружается в невежество…»
    
    
Я очнулся весь в поту, меня била дрожь. Неужели мы действительно докатимся до такого?
    
Я был уверен, что ангелы направили мне послание по своему обычному каналу связи — через сновидение. И смысл этого послания был абсолютно ясен: нужно немедленно остановиться, пока ситуация не вышла из-под контроля.
    
Я наскоро принял душ, оделся и помчался вниз, чтобы позавтракать со всеми в кафе. Но там я увидел только Рауля. Младшего уже отправили в школу. Амандина и Роза ушли по своим делам.
    
Я взглянул на кошку, жившую при бистро. Вид у нее был совершенно невозмутимый. Тот самый тип кошки, которая все знает и понимает и нежится в своем текущем существовании. Вот счастливица! Ее наверняка реинкарнируют в какую-нибудь еще более расслабленную тварь.
    
Тут в кафе с криками ворвался полицейский. Понять, что он вопит, было нелегко, но скоро стало ясно: «Ваш танатодром громят!»
   
   
    
     
286. Иудейская философия
    
    
Равно как тело человеческое состоит из членов и частей разного ранга, воздействующих друг на друга и взаимно противодействующих с тем, чтобы сформировать цельный организм, так и этот огромный мир построен из иерархии сотворенных вещей, которые, взаимодействуя между собой и противодействуя друг другу, образуют в буквальном смысле единое органическое тело.
    
     «Зогар»
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
287. Атака на крепость «Бют-Шомон»
    
    
Это злодеи-любители. Должно быть, Стефания приказала им разрушить наш танатодром. Сквозь окна первого этажа и магазина мы видели, как они крушили все вокруг бейсбольными битами и велосипедными цепями.
    
Рауль пихнул меня локтем:
    
— Вместе против дураков?
    
Эти слова тут же заставили меня погрузиться в прошлое. То самое прошлое, когда мы еще были лучшими друзьями и он до глубины души поразил меня, разогнав сатанистов. Это было трудно, но мы тогда одержали верх. Теперь же победа казалась невозможной. Но видеть, как громят магазин моей матери, как треснувшие стеклянные шары-сувениры истекают своими снежинками, как рвут плакаты с изображениями рая, топчут футболки, пририсовывают к фотографиям Амандины усы и прочие непристойные штуки, — это привело меня в бешенство.
    
Мы ворвались в распахнутую дверь. Поначалу на нас никто не обратил внимания. Рауль смог даже схватить длинную стальную трубу, на которой раньше висел большой плакат, и сунул ее мне в руки.
    
Он передал мне эстафетную палочку. Я сразу забыл, как мы злились друг на друга, забыл, что он стал алкоголиком. Я крепко стиснул в руках оружие.
    
Мы вместе. Вместе против дураков. Вместе против всех и вся.
    
Рауль тоже схватил трубу. Метров в десяти от нас шуровали двое мародеров. Они были волосатыми, вонючими, в татуировках с черепами, их лица были искажены злобой.
    
Один из них кромсал ножом карту рая, другой рвал зубами куклы наиболее популярных ангелов.
    
— А ну стоять! — рявкнул Рауль.
    
Они опешили от такой наглости. Им казалось, что в этом кротком мире уже никто не осмелится встать на пути их разнузданных рейдов. Они глумились над бессилием полиции и солдат, считали себя непобедимыми.
    
На мгновение застыв от неожиданности, они быстро опомнились. Самый здоровый пошел навстречу, почти улыбаясь. Он протянул было руку, будто собираясь схватить одного из нас, а потом резко ударил меня ногой в пах. Этого я не ожидал. Я совсем забыл, что адепты зла не уважают никаких правил и не имеют кодекса чести.
    
Я упал на колени, сложившись как перочинный ножик. Краем глаза я заметил, как Рауль прыгнул с места, в полете попав концом своей алюминиевой трубы по голове моему обидчику. Второй бандит приземлился на него сверху.
    
Магазин превращался в поле битвы. Я вскочил на ноги и бросился в атаку. К моему огромному удивлению, я не так уж плохо дрался. Может, войны за рай сделали меня более уверенным в себе? В конце концов, разве не я завалил хашишинского предводителя? (Ладно, пускай с помощью Амандины, но это же было!)
    
Я ухватил наперевес гипсовую статую Феликса и с размаха врезал ею по голове верзилы. Того как подрубило. Спасибо, Феликс. Второй тип не стал разбираться, что к чему, и ринулся по лестнице наверх искать подкрепления. Мы — за ним.
    
На седьмом этаже мы застали врасплох четверку здоровяков, вооруженных топорами и забавлявшихся тем, что все кругом превращали в мелкие кусочки. Они уже уничтожили пусковые кресла, разбили управляющие экраны и осциллографы полетных датчиков.
    
Один из них, выглядевший предводителем, мне кое-кого напомнил. Узнавание было взаимным.
    
— Ты смотри, кто к нам пожаловал, — ухмыльнулся он.
    
Рауль его тоже узнал. Мартинес. Наш школьный враг, которому мы спасли жизнь в эпоху первых танатополетов. Мне пришел на ум один из уроков Мейера: «Если кто-то причинит вам зло, а вы не отомстите, то он захочет нагадить вам еще больше. Если кто-то причинит вам зло, а вы не только не отомстите за себя, но еще и спасете ему жизнь или сделаете добро, то ненависть его не будет знать границ. Но врагов все равно надо любить, потому что это действует им на нервы».
    
Все именно так. Не признавая наших заслуг в избавлении его от опасных экспериментов тюрьмы Флери-Мерожи, Мартинес считал, что, выбрав Феликса, мы украли у него шанс стать знаменитым. Он кинулся с топором на Рауля, который неуклюже защищался своей трубой. Одним ударом Мартинес разрубил трубу пополам.
    
В этот же миг на меня прыгнули два мерзавца.
    
Изловчившись, Рауль ногой выбил топор из рук Мартинеса. Оружие с грохотом упало на пол.
    
— Щенок, я с тебя шкуру спущу! — пообещал наш бывший школьный товарищ.
    
Он сдавил шею Рауля, но мой гибкий друг вывернулся и схватил Мартинеса за грудки.
    
Мне было некогда следить за развитием их отношений. Мои противники уже повалили меня, и мы боролись, как мальчишки: я драл их за волосы, а они царапали мне шею грязными ногтями. Мы катались по полу. Враги уже начинали брать надо мной верх, как вдруг раздался громкий голос:
    
— Ребята, я здесь!
    
К нам на подмогу мчался Максим Вийан, вооруженный нунчаками. Он выглядел нелепо с этими восточными палками, но подкрепление было как нельзя кстати. Вот что значит иметь друзей.
    
— Зови полицию! — крикнул я.
    
— Не поможет, — отозвался Вийан. — Они за свою карму дрожат!
    
Бардак был кромешный. В воздухе носились подозрительные предметы, отыскивая первую попавшуюся морду, над головами свистели бейсбольные биты, сопровождаемые сочными ударами кулаков по мясу. Мы так увлеклись, уворачиваясь от ударов, что не обратили внимания на рев мотоцикла, рвущегося вверх по ступеням лестницы.
    
В дверном проеме возник силуэт.
    
Стефания.
    
— Сидеть! — скомандовала она.
    
В ее руке матово отсвечивал пистолет калибра девять миллиметров. Мы подняли руки.
    
Пышнотелая итальянка изрядно сбросила вес в своих лесах. Каштанами и бурундуками особенно не наешься. Она была великолепна в большой шляпе, черный верх, красный низ. Чем-то даже напоминала мои фантасмагорические видения с третьей территории. Она с наслаждением взирала на нас.
    
— Давненько мне хотелось с вами побеседовать, — сказала Стефания.
    
— Хватило бы и телефонного звонка. Могли бы договориться о встрече, — дразнясь, ответил Рауль.
    
Судя по всему, она не ценила юмор своего бывшего мужа. За спиной Стефании заворчали ее приспешники.
    
— Хватит валять дурака, Рауль, — презрительно бросила она тоном военачальника, которым, собственно, и была.
    
— Я слушаю тебя, Стефания, — елейным голосом произнес я.
    
— Мы пришли, чтобы уничтожить танатодром. Я много об этом думала, Рауль, очень много. Мы ошибались. Мы шли по неверному пути с самого начала. Надо убить монстра, которого мы создали.
    
Мартинес, поминутно сплевывая кровь и растирая щеку, предложил:
    
— Может, начнем с этих?
    
— Нет, — твердо заявила Стефания. — Это мои друзья.
    
Она подошла ко мне и легко коснулась плеча:
    
— Вы все мои друзья. Мишель, Рауль, Максим. Я никогда не сделаю вам плохого. Но вот это — это все надо снести с лица Земли. За работу! — скомандовала она.
    
И ее банда принялась все ломать и крушить.
    
Они потрошили пусковые кресла, громили аппараты, били бутыли.
    
— Рауль, — попросила Стефания, все еще играя пистолетом у нас перед носом. — Ради всего святого, завязывай с танатонавтикой. Это плохо кончится.
    
Рауль опустил руки и шагнул к ней. Я думал, она выстрелит, но из пушки не вылетело ни одного ядра, когда он приник к губам итальянки.
    
Прав был Фредди Мейер, когда говорил: «Любите ваших врагов, это действует им на нервы!» Все смутились, и разгром на мгновение был остановлен волшебной силой поцелуя. Чересчур волшебной. Мартинес не смог ее вынести. Воспользовавшись всеобщим замешательством, он схватил топор и ударил Рауля в спину.
    
Все произошло так быстро, что я ничего не успел сделать.
    
Рауль от удивления широко раскрыл глаза, понял, что его убивают, улыбнулся и еще крепче обнял Стефанию. Он любил ее и хотел уйти с поцелуем. Он открыл смерть, конечный смысл жизни, и все же, приближаясь к своей гибели, он думал только о последнем мгновении наслаждения. Еще немного полюбить на этой Земле, прежде чем отправиться в другое место.
    
Потом он упал на колени, ушедший по самый обух топор торчал из-под лопатки.
    
— Скорее, — закричал я, — еще не поздно, надо починить хотя бы одно пусковое кресло, и мы его вернем, пока душа не достигла мира мертвых!
    
— Нет! — вскрикнула Стефания, в ее голосе звучали слезы. — Дайте ему умереть спокойно.
    
Она кивнула своим головорезам, и нас с Максимом скрутили.
    
Со связанными за спиной руками я пополз к Раулю. Он еще не совсем ушел. Он открыл глаза, узнал меня, улыбнулся и пробормотал слова, которые я один мог слышать:
    
     
      
Оборваны путы. Бросаю на землю
      
Все зло, что во мне обреталось,
      
Могучий Осирис! Узри меня, молю!
      
Лишь только сейчас я рождаюсь!
     
    
    
Он попытался обхватить ноги итальянки и затем вздрогнул последний раз.
    
Мы потеряли время, я был вне себя от бешенства. Но Стефания уже приняла решение: Рауль должен умереть «нормально». Как это было раньше, чтобы никто не пытался его вернуть. Раньше, подумал я, люди умирали, и все занимались только их похоронами и своей скорбью. И если в наши дни было можно вернуть умирающего, теперь об этом, похоже, придется позабыть.
    
Душа Рауля ушла с поцелуем, последним воспоминанием об этом нижнем мире.
    
Да, красивая смерть, ничего не скажешь! Хотел бы я, чтобы и у меня была такая. Мне пришло в голову, что Рауль знал, как надо любить. Он любил своего отца до такой степени, что пошел на всю эту авантюру. Он любил свою мать до такой степени, что сумел простить ее за недостаточную к себе любовь. Он любил меня до такой степени, что смог увлечь вслед за собой. Он любил Амандину. Он любил Стефанию. Мейер говорил: «Очень трудно любить по-настоящему. Но на это отпущена только одна жизнь, так что ошибка недопустима».
    
Труп Рауля лежал на руках Стефании. Ее глаза заволокло влагой. Вокруг нас ее приспешники уже не знали, что делать дальше. Их предводительница плачет: это же идет вразрез всем заповедям зла! Они стояли с опущенными руками.
    
— Ладно, пошли, — сказала она.
    
Застреляли мотоциклы. Злодеи испарились, будто их и не было.
    
Я смотрел на тело моего друга. Телесная оболочка уже, наверное, освободилась от души. Можно ли вернуть ее в эту груду плоти?
    
Слишком поздно. Должно быть, душа Рауля уже на оранжевой территории, затерялась среди миллиардов покойников. Мы никогда его не вернем. Лишь когда я осознал, что он умер, безвозвратно умер, я понял, что он был моим братом. Моим единственным, настоящим старшим братом.
    
Я хотел выть на луну, как волк. А-у-у-у! Но никто не понимал, что это был мой единственный, естественный способ избавиться от душевной боли. Когда умирает твой лучший друг, надо не выть по-волчьи, а плакать. Весь мир это знает.
   
   
    
     
288. Учебник истории
    
    
В 2068 году Максим Вийан, один из столпов танатонавтики, заявил:
    
«Пока человек смертен, он может расслабиться».
    
Таков был его ответ, брошенный через столетие американскому философу Вуди Аллену.
    
Действительно, что может быть страшнее бессмертия? Можете представить себе жизнь, что не прекращает тянуться, повторяться, продолжаться до бесконечности?
    
Все быстро наскучит, люди станут мрачными, разочарованными, раздраженными. Со временем исчезнут цели, потом надежды, потом ограничения, потом страх.
    
Люди будут проживать дни впустую, машинально, не радуясь ничему. Правительства будут править вечно. Все станет заблокировано сильнейшими, которые никогда не состарятся. Никто не сможет положить конец своей жизни.
    
Бессмертие в тысячу раз хуже смерти.
    
К счастью, наши тела стареют, наше время на этой Земле ограниченно, наши кармы возобновляются, каждая следующая жизнь наполнена сюрпризами и обманами, радостями и предательством, злобой и великодушием.
    
Смерть незаменима для жизни. Так расслабьтесь… потому что мы, к счастью, когда-нибудь умрем!
    
     Учебник истории, вводный курс для 2 класса
    
   
   
    
     
289. Эктоплазма Разорбак
    
    
Архангел Гавриил принял эктоплазму Рауля Разорбака со всем пиететом, подобаемом Великому Посвященному.
    
— Вот и чудненько, — констатировал он, завидев Рауля.
    
Посовещавшись в кулуарах, три архангела вспомнили, что в случае Великого Посвященного нет никакой нужды взвешивать душу или торговаться насчет будущей жизни. Такая душа уже и так в курсе всего. Процедура, таким образом, будет решительно иной.
    
Архангел Рафаил вкратце пояснил Раулю, что именно его заслуги в прошлых жизнях позволили организовать эту достаточно скоротечную смерть — топором по спине. Именно эти заслуги позволили ему получить доступ ко всему знанию, что он хотел обрести, и в особенности стали предпосылкой его производства в чин Великого Посвященного. Но все же не наступило еще то время, чтобы его душа могла быть трансформирована в чистый дух: Рауль слишком грешил гордыней, увлекался пьянством и отличался некоторой — небольшой, впрочем, — мстительностью.
    
Тем не менее, раз он был Великим Посвященным и принимая во внимание его качества, позволившие взойти до такого ранга, обычай требовал, чтобы архангелы оставили в стороне свои судейские прерогативы. Другими словами, эктоплазме Рауля Разорбака предоставлялась возможность самой выбрать себе следующую реинкарнацию.
    
Душа нашего друга благодарно раскланялась. Она лучше всех знала, что и впрямь не обладала шестьюстами баллами, нужными для прекращения цикла.
    
— Хотелось бы реинкарнировать деревом, — объявила эктоплазма Разорбак.
    
— Чего?! — перепугался архангел Гавриил.
    
— Деревом, — твердо повторил Рауль.
    
Архангел Михаил попытался было его урезонить:
    
— Постойте-ка, вы же сами отлично знаете, что сознание эволюционирует от минерала к растению, от растения к животному, от животного к человеку. Мы резервируем такой тип регрессии только для законченных негодяев. Дерево — это же вас недостойно!
    
— Может быть, но я так устал! Я полностью отдаю себе отчет в своих словах, но настаиваю, чтобы вы предоставили мне такую регрессию. Даже животные и те слишком суетливы. Я хочу вернуть себе неподвижность растения. Для меня это будет не регрессией, а утешением.
    
— Ну что ж, если такова ваша воля… — вздохнул архангел Гавриил.
    
— Очень хорошо, — оживилась душа. — Давайте посмотрим, что вы можете мне предложить из растительного ассортимента. Должна найтись где-то парочка растений, прямо сейчас занятых совокуплением, — скажем, пыльца маргаритки, обволакивающая тычинку… э-э… маргаритки. Поместите меня в зернышко, клубенек, луковицу! И я всю жизнь буду тянуться к солнцу, пребывая в просветленной неподвижности. Покой, наконец-то покой!
    
— Но у растений не бывает целиком спокойной жизни! — воскликнул архангел Рафаил. — Их треплет ветер, объедают травоядные, заливают ливни, животные и люди топчут, даже не замечая.
    
— Да, но раз у растений нет нервной системы, они от этого не страдают.
    
Один из серафимов спроецировал пузыри с изображением растений-любовников. Все это очень поэтично. Рауль с архангелами сообща принялись их критически разглядывать.
    
— Эй, смотрите, вот! — показал рукой архангел Михаил. — Семечко винограда проклевывается во Франции. Это шато-икэм, великолепный сорт. Вы только посмотрите, какой благородный экземпляр! Прекрасная почва, достаточная влажность, любящие, заботливые виноградари. Да, пожалуй, это любопытная мысль — обернуться хорошей виноградной лозой.
    
Рауль с нежностью взирал на куст, который готов был стать его родителем. Он нашел своего будущего отца немного узловатым, но вполне симпатичным. Вот так он решил превратиться в изюм.
   
   
    
     
290. Философия индуизма
    
    
Для каждого имеется своя Книга жизни. Жители Востока называют такие книги «Архив хасидов». На их страницы нанесены деяния и мысли прошлых жизней каждого человека, а также жизней будущих, необходимых для умиротворения кармы. Дух может выбирать, с чего начать, с одной жизни или с другой, может даже решить оплатить долги, сделанные не в предшествующем существовании, а в жизни, прожитой, к примеру, в XVII столетии. Зло, причиненное в последней реинкарнации, может быть уже заглажено добром, совершенным еще в предшествующей жизни.
    
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
291. Полицейское досье
    
    
Рапорт в компетентные органы
    
А сейчас?
    
    
Ответ компетентных органов
    
Вы правы. Самое время вмешаться.
   
   
    
     
292. Дедка за репку, бабка за дедку…
    
    
В два часа одиннадцать минут ночи на тротуаре орала кошка. Кто-то, страдая от бессонницы, вышел из себя и, ругая на чем свет стоит проклятую тварь, распахнул окно и швырнул в нее тапком. Метательный снаряд в цель не попал, но зато врезался в лобовое стекло проезжавшей машины. Водитель резко затормозил. Тем лучше для кошки, которая в этот момент решила пересечь улицу, и тем хуже для идущего следом грузовика и его водителя, который не успел среагировать и врезался в зад передней машины. От удара треснул бензобак.
    
На улицу из ближайших домов стали выходить люди. Пока обсуждалось, что делать и кто платит страховку, какой-то зевака швырнул тлеющий окурок в лужу бензина. Бензин вспыхнул. Обе машины взорвались. Объятое пламенем правое переднее крыло влетело в мусорный бак, где спряталась кошка. Та, обезумев от ужаса, прыгнула на груду ящиков из-под консервов, где отдыхала здоровенная крыса. Крыса, испугавшись, кинулась к расположенной неподалеку спортплощадке.
    
Там, под светом уличного фонаря, двое великовозрастных оболтусов забрасывали мяч в баскетбольную корзину. Когда один из них увидел крысу, то подскочил от неожиданности и послал мяч высоко над ограждающей сеткой. Следуя по своей траектории согласно законам физики, мяч влетел в стекло телефонной будки, откуда какая-то женщина звонила своему мужу. Попав под град осколков, женщина отчаянно завизжала. Ее муж-авиадиспетчер говорил по телефону прямо со своего рабочего места. Когда визг жены раздался в трубке, он дернулся и задел один из многочисленных переключателей.
    
Этот переключатель стоял в контуре подстройки глиссады для заходящего на посадку пассажирского самолета.
   
   
    
     
293. Все точки над «i»
    
    
У меня на часах два тринадцать ночи. Вроде я сказал все, что хотел.
    
Хотя нет! Я смотрю в свои записи и вижу, что позабыл показать, как нарисовать круг с центром, не отрывая карандаша.
    
Надо загнуть угол листа бумаги. Поставить точку у самого кончика угла, на лицевой стороне. От этой точки провести произвольную дугу по загнутому участку до любого места на его кромке и там остановиться. Потом, не отрывая карандаша, отогнуть угол обратно и начертить круг вокруг точки, которая будет его центром. Рисовать, так сказать, с помощью изнанки.
    
Вот так вы можете совершать своего рода поход в другое измерение, чтобы лучше понять какую-нибудь вещь, раньше казавшуюся невозможной. Использовать другое измерение…
    
Рауль был прав, так как для решения определенных задач надо допустить, что можно перейти в другой тип пространства, где будешь обладать новыми правами. Именно так уходили на тот свет все мистики. Это просто расширение горизонта сознания. Сами попробуйте поиграть с этим. Как говорил Максим Вийан, единственная цель писателей должна быть такой: «Прививать людям дерзкое воображение». Вообразите себе изнанку листа бумаги. Вообразите себе изнанку смерти. В литературе все возможно, так почему бы не воспользоваться ее достижениями?
    
Иногда, когда я просто читаю или пишу, мне действительно удается проникнуть в другие измерения.
    
Думаю, что то же самое относится и к судьбам. Чтобы полностью реализоваться, они должны начинаться в одной вселенной и завершаться в другой.
    
Если передо мной поставить сейчас те извечные вопросы: «кто я?», «откуда я?» и «куда?», — то, как мне кажется, я мог бы попробовать на них ответить.
    
Я знаю, что я человек, живущий здесь и сейчас. Зачем? Чтобы принять участие в открытии танатонавтики. Я знаю, что мысль человеческая способна на все: летать и проникать сквозь материю со скоростью воображения, накапливаться в книгах, все создавать, все изменять, все убивать. Я знаю, что время, пространство, знание, красота — все это заключено внутри. Все находится в центре. Снаружи нет ничего, кроме их отражения.
    
Я знаю, что я всего лишь труп, которому дали временную отсрочку.
    
Я перечитываю написанное, все, что хотелось сказать, — сказано. Я все написал, теперь можно все позабыть.
    
Спасибо ангелам, что дали мне время поведать историю завоевания Континента Мертвых. Но должен ли я ее публиковать? Что принесет это человечеству: добро или зло?
    
Орел — я опубликую. Решка — не буду. Вечная рефлексия о времени и пространстве. Я подбрасываю монету. Она закатывается под кресло. Встав на все четыре точки, я разглядываю, чем она выпала. Орел.
    
А вот и заключительная фраза для моего объемистого труда: «Как ни странно, до самого последнего момента я не мог поверить, что они позволят мне написать эту кни…»
   
   
    
     
294. Читая прессу
    
    
«Мишель Пэнсон, Амандина Баллю и Роза Пэнсон, виднейшие пионеры-первопроходцы танатонавтики, погибли прошлой ночью в результате необычного стечения обстоятельств. На их танатодром упал «Боинг-747». Катастрофа обусловлена человеческим фактором, вина за который ложится на одного из авиадиспетчеров. В настоящее время специалисты ищут в руинах черный ящик, расшифровка данных которого позволит уточнить картину происшествия.
    
Их смерть была мгновенной. Эксперты полиции пришли к заключению, что в момент своей гибели Мишель Пэнсон работал за письменным столом. Все бумаги обратились в пепел, и теперь навсегда утрачена возможность узнать, что же этот пионер танатонавтики хотел сообщить своим современникам.
    
В настоящий момент они, без сомнения, уже прибыли в рай, в открытие которого сами внесли столь значительный вклад. Да упокоятся их души с миром.
    
(Читайте на следующей неделе: спецвыпуск, посвященный жизни и работе французских танатонавтов.)
   
   
    
     
295. Индийская мифология
    
    
Древняя индийская легенда уверяет, что в свое время люди сами были богами. Но они настолько злоупотребляли своей Божественностью, что Брахма, повелитель богов, решил отнять у них Божественную силу и поместить ее в то место, откуда ее невозможно извлечь. Тут трудность заключалась в том, как отыскать подходящий тайник.
    
Младшие боги, созванные на совет по решению этого вопроса, предложили так: «Давайте закопаем Божественность человека в землю». Брахма ответил: «Не пойдет, потому что человек землю вспашет и обнаружит эту силу».
    
Тогда младшие боги внесли новое предложение: «В таком случае давайте бросим Божественность в самый глубокий из океанов». — «Нет, — опять ответил Брахма, — потому что рано или поздно человек исследует глубины океана, и нет никакого сомнения, что однажды он ее там найдет и вытащит на поверхность».
    
Младшие боги пришли к заключению: «Мы не знаем, куда запрятать эту Божественность, так как похоже, что ни на земле, ни в океане нет места, куда в свое время не добрался бы человек».
    
Брахма подумал и вынес свой вердикт: «Вот что мы сделаем с Божественностью человека — мы ее спрячем в самую глубину его самого, потому что это единственное место, где ему никогда не придет в голову искать».
    
И затем, гласит легенда, человек обошел всю Землю. Он искал и тут и там, поднимался на горы, опускался в океаны, вспахивал без устали поля, но никогда не нашел того, что заключено в нем самом.
    
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
296. Учебник истории
    
    Вопросы для проверки
    
При подготовке к сдаче экзамена на аттестат зрелости проверьте свое знание танатонавтики, ответив менее чем за пять минут на следующие вопросы:
    
1. Назовите имя и фамилию танатонавта, совершившего первый официально признанный эктоплазменный полет.
    
2. Процитируйте знаменитое высказывание американского философа Вуди Аллена.
    
3. Сколько коматозных стен находится на Континенте Мертвых? (Будьте внимательны! Стен, а не территорий…)
    
4. Назовите три основные методики, позволяющие добиться декорпорации.
    
5. Что такое тахион?
    
6. Как звали первого танатонавта, пробившего вторую коматозную стену?
    
7. Где был построен крупнейший танатодром Парижа?
    
8. В чем заключается единственное регистрируемое проявление эктоплазменного вылета?
    
9. Где находится рай?
    
10. Чем привлекла танатонавтика Фредди Мейера?
    
11. Назовите дату битвы за рай.
    
12. Назовите христианские имена трех архангелов, судящих наши судьбы.
    
13. Как выполняется медитация с целью декорпорации?
    
14. Почему Стефания Чичелли стала мятежницей?
    
15. Как предохранить свою серебристую пуповину во время полета души?
    
16. Кем становятся невежды?
    
17. Кем становятся мудрецы?
    
     Учебник истории для выпускных классов
    
   
   
    
     
297. Полицейское досье
    
    
Рапорт в компетентные органы
    
Все готово. Ждем вашего приказа.
    
    
Ответ компетентных органов
    
За работу.
   
   
    
     
298. Эпоха забвения
    
    
Вновь я лечу в рай в компании своих друзей. Но на этот раз наши пуповины оборваны, и мы знаем, что в этом существовании наш полет будет последним.
    
Мы с Розой и Амандиной погибли в своих квартирах на танатодроме «Бют-Шомон», став жертвами потерявшего контроль «Боинга». Вийан в это время был у себя на кухне, и взрывом его со всего размаха швырнуло виском об угол автоматической посудомойки. Мы все вылетели в одну и ту же секунду. Без аппаратуры, без экипировки, без пусковых кресел, не нажимая ни на какие кнопки. Не отсчитав «шесть… пять… четыре… три… два… один. Пуск».
    
Мы больше не танатонавты. Мы самые обычные покойники, хотя, впрочем, довольные тем, что оказались вместе в этом последнем путешествии.
    
Мы быстро проскакиваем Солнечную систему и ее окрестности. Скоро наступит момент выхода на финишную черту перед центром Галактики.
    
Оказавшись у самых дверей смерти, мы ничего не боимся. Континент Мертвых стал нашим домом. Мы бывали здесь чаще, чем некоторые на курортах Палавале-Фло или Трувиль.
    
Я не обращаю никакого внимания на подмигивания женщины в белом атласном платье, которая держит маску перед лицом. Я давно уже не боюсь ее пустых глазниц и оскала.
    
Мы проходим по всем коридорам смерти. Голубой, черный, красный, оранжевый, желтый, зеленый, белый. Но кажется, кто-то из начальства хочет поскорее нас увидеть. Мы мчимся сквозь толпу покойников, дожидающихся своей очереди, словно все еще работаем танатонавтами.
    
Вскоре мы появляемся на горе света. Мы не ошиблись: нас ждут архангелы. Чтобы было удобнее разговаривать, они перекрывают движение на реке мертвецов, невзирая на протесты душ-торопыг.
    
Святой Петр выглядит расстроенным. Обычно именно он отвечает за ориентационные занятия. С незапамятных времен сюда попадали танатонавты, жаждущие исследовать Континент Мертвых. Ангелы ласково встречали этих редких посетителей и с удовольствием посвящали их в мистерии рая. При возвращении кое-кто из них распространял эти «откровения» среди остальных людей. Авраам, Иисус, Будда, Магомет и все прочие пророки приносили с собой свидетельства. Так родились Библия, тибетская «Книга мертвых», Евангелие, Коран, китайская «Дао-де-Цзин»… и все прочие священные книги мира.
    
Ангелы возвели этих людей в ранг Великих Посвященных, и те не замедлили выказать свою благодарность. Они искали, как все поколения могли бы воспользоваться их знаниями в целях улучшения, прогресса и наискорейшего совершенствования, чтобы стать чистым духом. Так Великие Посвященные внесли свой вклад как в дело людское, так и небесное.
    
Все же они окружали свои «откровения» облаком тайны, мистицизма, герметического символизма. Они распространяли их в форме легенд и удивительных мифов. Ну а мы, что мы сделали? Вскрыли секрет, предали тайну и одним махом сбили с толку своих современников и посеяли на Земле невиданные доселе проблемы.
    
Ангелы всегда были благодушно настроены к Великим Посвященным, потому что — пока сюда не забрались мы — все такие люди были мудрецами. Мы же оказались бессовестными. Мы разбрасывали драгоценное знание направо и налево, звали за собой кого ни попадя, привели с собой толпу туристов туда, где тайна должна была остаться тайной, а секрет — секретом.
    
«Пока мудрец ищет правду, глупец ее уже нашел».
    
Архангел Гавриил вконец расстроил нам нервы своими разговорами о нашей «работе». Баталии за овладение раем, рекламные щиты в кулуарах смерти, опубликованное гигантскими тиражами «Собеседование со смертным», кармографы на каждом углу… Ах! Ну что за беспорядок! И впрямь пришло время положить конец нашей глупой суете.
    
— Очень хорошо, — сказала Роза. — Надо спустить нас на Землю, и мы переделаем все, что натворили!
    
— Разбежались, — усмехнулся Сатана. — Да кому вы там нужны? Мы тут спокойно посидели, прикинули и решили, что пусть ангельская полиция этим всем и займется. Нуте-с, взгляните, что там сейчас происходит.
    
Херувимчик спроецировал несколько видеопузырей. Все танатодромы, большие и маленькие, официальные и не очень, взрывались под ударами молний. Пусковые кресла разлетались вдребезги. Учебники по истории танатонавтики распадались в прах. Музей смерти при Смитсоновском институте горел синим пламенем, как, впрочем, и магазинчик моей матери. Эктоплазменная реклама растворялась на глазах. По нижнему миру проносился смерч, стиравший последние следы танатонавтики, стиравший даже воспоминания о ней из памяти человечества. Наши труды обращались в ничто.
    
— Вы хотели побыть богами, — начал архангел Гавриил. — Но каждый человек сам должен добраться до истины. Сакральные знания нельзя растиражировать.
    
Я неожиданно даже для себя сказал:
    
— Так вот почему вы убили Рауля…
    
— Да. Он был первым и самым опасным из вас.
    
Один из серафимов начал закипать от гнева:
    
— Из-за вашей маниакальной страсти лезть куда не следует… еще немного, и на дороге к реинкарнации появились бы фонарные столбы, подпираемые уличными девками.
    
Я несмело возразил:
    
— Мы всего лишь люди, а людям свойственно ошибаться.
    
— Нет, — проворчал архангел Михаил. — Вы Великие Посвященные. Вместо того чтобы поиграть в науку, вы разгласили смысл жизни и погубили самое важное: любознательность, жажду познания, стремление идти вперед, к спасению.
    
— Но это как раз то, чего хотел Рауль!
    
— Вот поэтому он заслужил стать Посвященным. Однако есть знания, которые нельзя предавать огласке. И самые безумные последователи самых безумных сект, и великие мудрецы — все они понимали, что нужно держать язык за зубами и говорить только иносказательно. А вы решили, что умнее других. Вы популяризировали смерть, всюду нагадили…
    
Архангелы наперебой принялись читать список наших проступков.
    
— Вы рисовали и продавали географические карты рая, — мрачно изрек архангел Рафаил.
    
— Вы публиковали… путеводители!
    
— Вы придумали машины смерти.
    
— Вы всем повторяли наши слова.
    
— Вы довели лучшие души до проповеди самоубийства.
    
— Вы смотрите на нас без должного страха.
    
— Вы принимаете нас за своих слуг, а не за учителей.
    
— Вы нас не уважаете!
    
Стоявшие в очереди покойники перестали нетерпеливо вертеться и стали с интересом прислушиваться к разговору. С тех пор как они здесь оказались, еще никто не видел, чтобы архангелов что-то вывело из себя, чтобы они так сердились на жалкие человеческие эктоплазмы.
    
— Предатели! Вы самые настоящие предатели!
    
Меня мучил один вопрос, и я спросил:
    
— Но почему же вы позволяли нам все это делать?
    
Несколько ангелов переглянулись с сардоническими улыбками. Кажется, это и есть те самые небесные полицейские, которые вмешались в наши дела. Видимо, они с самого начала собирались нас обезвредить, а другие, те, что сейчас возятся с нами, разрешили нам продолжать.
    
Архангел Гавриил не растерялся:
    
— Мы хотели посмотреть, как далеко вам хватит наглости зайти.
    
— Видите ли, нам и самим иногда интересно узнать, на что способны люди, — подхватил архангел Михаил очень честным голосом. — У вас иногда бывает такой изощренный ум… Например, по поводу отца Рауля уже было проведено совещание. Его диссертация «Эта неизвестная смерть» переходит всякие границы. Если бы она была опубликована, завеса тайны оказалась бы поднятой слишком высоко.
    
— Позже, когда эстафету принял его сын, мы задумались: что же делать с танатонавтами, которые относятся к исследованию смерти как к спорту? Те — и я в том числе, — кому было интересно узнать, чем все это кончится, были за то, чтобы дать вам зеленый свет. Разумеется, были и противники. Небесная полиция постоянно била в набат. Тем не менее в самой высшей инстанции, куда входят семьдесят два белых и семьдесят два черных ангела, большинство высказалось за принцип «поживем — увидим». Они рекомендовали ангелам на местах, то есть нашей полиции, не паниковать. Танатонавтика, считали они, сама сойдет на «нет». Людям не хватит организованности, чтобы добиться успеха в тяжелейших экспериментах. Но вы оказались неординарными экземплярами. Вы добрались до нас и тем самым заслужили звания «Великий Посвященный». Но потом вы причинили слишком много вреда. Ох уж эти ваши агентства эктоплазменного туризма!.. Даже самые снисходительные ангелы не могли больше терпеть туристов в нашем тайном мире. И не могли больше слышать бесцеремонные заявления «я все знаю!». Вам следовало бы получше размышлять над библейской историей об Адаме и яблоке познания. Нельзя обладать абсолютным знанием, к нему нужно стремиться, и все…
    
— Ладно, обмен любезностями закончен, — отрезал архангел Рафаил. — Танатонавтика умерла вместе с вами.
    
— Слишком поздно, — возразила Роза. — Слишком много людей читали наши работы. Бояться навредить своей карме уже вошло в привычку…
    
Архангел Гавриил возмущенно оборвал:
    
— Вы снова грешите сомнением в наших силах. Сомневаетесь в нас, организовавших Всемирный потоп, смывший с лица Земли все грехи человечества. Вы все еще считаете, что мы не можем уничтожить воспоминания? ВСЕ воспоминания?
    
— Никто не вспомнит о вашей деятельности, — объявил святой Петр. — Вы будете не более чем те сомнительные легенды, в которые никто по-настоящему не верит, вроде лохнесского чудовища, гималайского йети или Бермудского треугольника. Без сомнения, мифы будут упоминать про танатонавтов, но — слушайте меня внимательно! — никому и в голову не придет, что танатонавтика действительно существовала. В этом я вам торжественно клянусь. Она будет чем-то вроде фоновой мысли в сознании наиболее восприимчивых и впечатлительных людей.
    
— А Стефания? — спросил я.
    
— И Стефания тоже все забудет. Но, в отличие от вас, она будет спасена, потому что попыталась продолжить труд Сатаны во времена, когда царили вся эта бесцветность, слюнявая доброта и предрассудки, когда мир по-настоящему нуждался в серьезной встряске.
    
Сатана кивнул головой, вполне удовлетворенный.
    
Матери запаниковали:
    
— А Фредди-младший?
    
— А Пимпренела?
    
— Тоже забудут. Да вы за них не беспокойтесь. Сын за отца не отвечает.
   
   
    
     
299. Мифология Месопотамии
    
    
     
      
Целых шесть дней, семь ночей миновали,
      
Шторм и вода все еще бушевали.
      
Южная буря накрыла страну.
      
В день же седьмой солнце взрезало тьму;
      
Волны потопа, что, длинной косой
      
Все уничтожив до земли пустой,
      
Медленно стихли и, хлынув обратно,
      
Ветер с собой унесли, столь превратный.
      
Я видел людей, превратившихся в глину,
      
Облепленных грязью, в корягах и тине,
      
Изломанных балками сброшенной крыши…
      
Я люк распахнул и на палубу вышел.
      
Солнечный свет мне ударил в глаза,
      
Я пал на колени, и лишь тогда
      
Я слезы пролил, не таясь никого:
      
Кончилось все… Мир опять ничего!»
     
     Эпопея «Ума Напиштима», известного также под именем… Ной в Библии.
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
300. Иудейская мифология
    
    
Согласно каббале человеческий плод — великий мудрец. Уже в утробе матери он знает все секреты мира. Но за мгновение до рождения на него снисходит ангел молчания. Он прикладывает к его губам палец и говорит: «Тс-с-с!» С этого момента плод все забывает. Только его подсознание смутно помнит о каких-то «великих тайнах». Именно из-за этого ангельского прикосновения у нас всех есть вмятинка под носом: та самая ложбинка над верхней губой.
    
     Фредди Мейер. Рабочий дневник
    
   
   
    
     
301. Решение
    
    
Мы все еще перед горой света.
    
Ни один ангел и не подумал выступить в нашу защиту, ни ради Розы, ни ради Амандины, ни Вийана, ни меня. Все они светились ровным сиянием, показывая, что их решение окончательное и обжалованию не подлежит. Архангел Гавриил вновь взял слово:
    
— Может быть, позднее, в далеком-предалеком будущем, даже, наверное, через тысячи лет, здесь появятся другие Великие Посвященные, настоящие посвященные, потому что отныне мы не будем принимать туристов. Мы расскажем им о вашей авантюре, и медленно, очень медленно они узнают о вашей разведке.
    
Слабое утешение! О нас когда-нибудь сочинят новую «Одиссею», библию, роман… И еще неизвестно, что они там напишут! Впрочем, Рауль был прав, считая, что в любом мифе скрыта истина.
    
— Что вы собираетесь с нами сделать? — поинтересовалась Амандина.
    
— Пойдете с общим этапом. Как и остальные покойники, не набравшие 600 баллов, вы перевоплотитесь, и ваша новая реинкарнация ничего не будет помнить о прошлой жизни.
    
Я без остановки твердил про себя: «Я танатонавт, я танатонавт, я танатонавт». Если я достаточно глубоко вобью в свою душу знание о том, что танатонавтика действительно существовала, то, может быть, она хоть что-то вспомнит в следующей жизни.
    
— Вперед шагом марш, — скомандовал архангел Гавриил. — Вы хотели узнать, что прячется за горой света Последнего суда, не так ли?
    
И он улыбнулся.
    
— Еще пара шагов, и узнаете.
    
— Вы решили нам показать самое дно рая? — восторженно поразилась Роза.
    
— Да, конечно. Вы ведь теперь не разболтаете на Земле о том, что тут увидите.
    
Моя жена шагнула вперед как во сне. Даже в это последнее мгновение ее внутренний астроном был счастлив узнать что-то новое. Сейчас она увидит, что там, на изнанке черной дыры.
    
— Ваша очередь, Мишель.
    
— Разве меня не будут судить?
    
— Великих Посвященных не судят. Я уже объяснял это Раулю. Вы еще молоды, всего сто пятьдесят три жизни. Доверьтесь нам, для вас мы подготовили одну весьма симпатичную реинкарнацию.
    
Я двинулся вперед. Роза с тревогой смотрела на меня.
    
«Вместе против дураков», — мысленно сказал я ей.
    
Она бросилась ко мне, и ее эктоплазма надолго завладела моим ртом. Губы ничего не почувствовали, но душа наполнилась нежностью.
    
— Ты и я, — повторила она вслед за мной.
    
Когда настал мой черед, я прошел сквозь гору света, и то, что предстало передо мной, было великолепно, невероятно, потрясающе. Вот куда уходят те, кого мы видели в других частях рая.
    
Внезапно я понял все. Как далеки мы были от истины… Никто не ожидал, что здесь на самом деле волшебно. Просто волшебно.
    
Я смотрел в самую глубину черной дыры и был изумлен так, что потерял дар речи. Это оказалось совершенно не то, что я думал. Я дрожал от возбуждения. Теперь я знал.
    
По ту сторону смерти находится…
   
   
    
     
Учебник истории
    
    Даты для запоминания
    
1492 г. — первые шаги на американском континенте.
    
1969 г. — первые шаги на Луне.
    
     Из учебника для 2 класса
    
   
  
  
   
    
Автор благодарит
   
   
Давида Бошара, Жана Каве, д-ра О’Брайена, Жерома Маршана, Фредерика Ленормана, Оливье Рансона, Патрицию Серре, Ришара Дюкуссе, Гийома Арето, Катрин Вербер, д-ра Лоика Этьена.