1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 
— Я забыла, с кем разговариваю, — сказала Гиневьева. — Ну заходи, смотри.
    
Они оказались в небольшом зале. На полу стояли сундуки, правда, все, кроме одного, крайнего, были закрыты. Рядом с сундуками стояли ивовые корзины и каменные шкатулки.
    
В зале было довольно светло, потому что по стенам, потолку и полу ползало множество светлячков.
    
— Проверим, — сказал вампир и открыл ближайший к нему сундук.
    
В сундуке лежали медные лампы, светильники, коптилки и подсвечники. Они позеленели от старости и, скорее всего, представляли ценность только для какого-нибудь музея.
    
— Чепуха, — сказал вампир.
    
Алису он не отпускал и тащил ее за собой.
    
— Открывай следующий сундук! — приказал он профессору Сингху.
    
Тот послушно раскрыл сундук, который был туго набит одеждами. Сингх принялся вытаскивать из сундука длинные плащи, и следом за каждым плащом поднималась туча моли.
    
Плащи рассыпались в руках, и Алиса отвернулась, чтобы не задохнуться. Профессор Сингх принялся чихать и сказал, что уж теперь-то он наверняка погибнет.
    
— Дальше, дальше! — кричал вампир. — Должно же быть!
    
Сингх кинулся к третьему сундуку, в котором друиды сложили свои сандалии и сапоги, к четвертому…
    
— Попробуй шкатулку! — завопил вампир. — А то всех перекусаю!
    
— Не надо сердиться, — сказала Гиневьева. — Посмотри сюда.
    
Она показала на открытый сундук.
    
Возле него на полу лежал скелет в латах, его шлем валялся рядом. Видно, кто-то проник к кладу много столетий назад.
    
— Не трепещи! — сказал вампир профессору. — Скелеты не кусаются.
    
— А это еще надо проверить, — засмеялась Гиневьева. — Я была знакома с очень кусачим скелетом. А как он умел щекотаться!
    
В открытом сундуке и в самом деле лежали украшения, но даже Алиса сообразила, что они не очень драгоценные. Там были бусы из янтаря, серебряные застежки, медные браслеты с бирюзой, заколки, серьги, посеребренная медная шляпа и медные шпоры.
    
— Не то! — сердился вампир. — Не то, не то, не то!
    
И тогда Сингх открыл одну из шкатулок.
    
Из шкатулки блеснул такой яркий свет, словно там лежали горящие разноцветные лампочки.
    
— Эврика! — закричал профессор.
    
— Ты ее тоже знал? — удивился вампир.
    
— Разумеется!
    
— Это ее ценности?
    
— Это мои ценности! — ответил Сингх.
    
— Тебя здесь даже не стояло! — завопил вампир. Он, видно, сильно нервничал и все больше забывал правильный русский язык. — Ты — мелкое человеческое ничтожество! Да как ты смеешь претендовать?!
    
Вампир на секундочку забыл про Алису и кинулся к шкатулке. Та опрокинулась, и драгоценности рассыпались по полу.
    
Вампир и Сингх столкнулись лбами и принялись драться, а Алиса решила воспользоваться удобным моментом и бросилась бежать в глубь подземелья.
    
Ведь на пути, которым они пришли, могли быть враги, а во дворе замка ее наверняка уже поджидают другие оборотни.
    
— Затаись! — крикнула Гиневьева. — Беги дальше! Запомни — подземное озеро!..
    
Голос ее растворился в камне — привидения уплыла вверх голубым пламенем и исчезла.
    
Алиса отбежала недалеко и остановилась, прислушиваясь. До нее доносились голоса вампира и Сингха.
    
Еще с минуту они громко кричали, затем послышался треск, удар, еще удар… Алиса уж подумала, что они дерутся друг с другом, но не тут-то было!
    
— Смотри! — раздался голос вампира. — Да в этой шкатулке их еще больше!
    
Снова треск, снова стук.
    
— Ах! — голос вампира.
    
— Ой! — голос Сингха.
    
— Да не дерись ты! — шипел вампир. — Тут нам обоим хватит!
    
— Не знаю, не знаю, — отвечал Сингх. — Вы ведь такой жадный, просто ужас!
    
Алиса поняла, что они делят драгоценности.
    
Куда же делась Гиневьева? Наверное, решила выбраться наружу — посмотреть, вдруг кто-нибудь подлетает к острову.
    
— Все! — раздался голос вампира. — На первый раз хватит. А то не унесем.
    
— А мне бы хотелось взять еще, — вякнул профессор.
    
— Нет, голубчик, хватит. Тебе еще Алису убивать придется.
    
— Что? — ахнул профессор Сингх.
    
— Что слышал. Неужели ты собираешься оставить свидетельницу?
    
— Пускай остается.
    
— А ты подумал, профессор кислых щей, что будет с твоей репутацией, с твоей карьерой, с твоими денежками, когда эта паршивка расскажет кому следует о твоих подвигах?
    
— А я не совершал подвигов! — поспешил ответить профессор Сингх. — Я слабый человек, кабинетный ученый, я легко поддаюсь дурным влияниям. Например, вашему поддался!
    
— Ладно, сам ее убью, но ты у меня за это получишь…
    
— Получу? Я уже все взял и ухожу.
    
— Тогда ты умрешь!
    
— Но-но! Без шуточек! Я этого не выношу!
    
Опять послышались возня, крики, стоны, и наконец раздался голос Сингха:
    
— Может быть, я и не положительный герой. Все может быть. Но детей я не убивал и убивать не намерен!
    
— Ах какие мы благородные! Ну, посчитаюсь я с тобой!
    
Несколько секунд в подземелье царила тишина, и Алиса подумала, что они решили уйти.
    
Но затем послышался тяжелый удар.
    
— Ой! — взвыл профессор. — Вы что толкаетесь?
    
— Я не толкаюсь, я намерен тебя убить, — ответил вампир.
    
— Тогда я тоже толкаться буду!
    
— А ну толкнись!
    
— Больно, сдаюсь! — закричал Сингх.
    
— Прощай! — сказал вампир. Через несколько мгновений его голос раздался вновь: — Алиса! Алисочка, деточка, кисочка, не прячься, ты нам нужна, чтобы исполнить главную роль Офелии в драме Мольера «Не все коту масленица»! Мы хотим развивать культуру-мультуру!
    
Алиса не отозвалась, а пошла вперед, нащупывая рукой стену. Светлячков здесь было куда меньше, но кое-что разглядеть еще было можно.
    
Она шла все быстрее и всей кожей чувствовала, как сзади крадется вампир, готовый на нее напасть.
    
Где же озеро?
    
— Остановись! — настигал ее голос вампира. — Остановись, и будешь ты царицей мира!
    
Ага, вот и озеро!
    
Но что теперь? Нырять в него?
    
Алиса побежала по узкой полоске камней вдоль берега.
    
Вампир взлетел, и стало слышно, как его крылья бьют по воздуху.
    
И тут Алиса услышала, что следом за вампиром бежит профессор Сингх и кричит:
    
— Остановись! Руки прочь от ребенка!
    
Алиса поскользнулась, на животе съехала в воду, но кое-как удержалась за камни на берегу.
    
Вампир кинулся к ней.
    
Но на этот раз Сингх не стал ему помогать, а остался в нескольких шагах сзади и крикнул:
    
— Я буду жаловаться на вас, господин Полумракс, в Организацию Галактических Наций!
    
Слова Сингха возмутили вампира.
    
— Ах, он жаловаться вздумал! — взвыл он. — Тогда отдавай мне все драгоценности, которые я тебе подарил!
    
— Ты? Подарил? — Сингх прижал руки к карманам и отступил, словно боялся, что вампир и в самом деле отберет у него драгоценности. — Я сам их нашел!
    
И тогда вампир прыгнул на Сингха, обхватил его лапами и крыльями, вцепился когтями ему в плечи и потянулся зубками, чтобы укусить.
    
Сингх отбивался, как мог, а в этот момент сверху, словно из скал, раздался громовой голос:
    
— Внимание! Господина вампира Полумракса просят немедленно прекратить обижать Алису Селезневу. Повторяю: Полумракс, ваша карта бита. Если вы не прекратите безобразничать, вас немедленно изолируют от человечества как опасного преступника.
    
Алиса обрадовалась. Она узнала голос директора Ро-Ро.
    
Как хорошо, что он успел сюда и ее спас!
    
Но как же получилось, что он вернулся в Палеозо?
   
   
    
     
Глава 15. Два директора
    
    
…Далеко от острова Элис на берегу длинного озера Лох-Несс стояли три человека: директор Палеозо Рони Робинсон, профессор Селезнев из московского Космозо и гость из Шанхая, доктор Чжан Цзолинь. Они прощались с громадным динозавром по имени Несси.
    
На самом деле это не чудовище, а самый обыкновенный драконозавр, который водился в меловом периоде мезозоя, в виде яйца попал на машине времени в XV век, вывелся в Шервудском лесу, а потом пешком добрался до озера, где и прожил несколько веков. Об этом подробно рассказано в одной из книжек про Алису. Но сейчас речь идет не о драконозавре, а о самой Алисе.
    
Так вот, биологи стояли на берегу озера Лох-Несс и рассуждали, то ли им всем вместе пообедать, выпить замечательного шотландского пива и разлететься по домам, то ли слетать чуть севернее, где недавно видели стадо кашалотов, и посмотреть, не родились ли у них детеныши.
    
И вдруг над головами биологов образовался голубой светящийся столб. Столб извивался, дрожал и при каждом дуновении ветерка взлетал к облакам.
    
— Это еще что за природное явление? — удивился Ро-Ро.
    
И тут с неба донесся слабый голос:
    
— Я не природное… Я — привидения…
    
— Кто? Что? Зачем? — воскликнул директор Палеозо.
    
Хоть Шотландия и не входила в его зоопарк, он чувствовал себя в ответе за все события, которые в ней происходили. И такое явление, как прозрачный голубой столб, ему не нравилось. Потому что он его не понимал. А какой директор любит неожиданности, о которых и представления не имеет?
    
— Мне трудно говорить, — прошептал призрак. — Я живу далеко отсюда, мне не хватает энергии, чтобы говорить… Я вот-вот растворюсь и потеряюсь.
    
И тут заговорил Чжан Цзолинь.
    
— Мне все понятно, — сказал он. — Мы имеем дело с призраком. А призраки не могут отходить далеко от того места, в котором живут. Наверное, он хочет сказать вам что-то важное.
    
— Пра-авильно, — еле слышно донесся голос призрака.
    
— Тогда спускайтесь сюда, за этот домик, — пригласил Чжан Цзолинь, — здесь нет ветра и вас не сдует.
    
— Учтите, — сказал директор Ро-Ро, — несмотря на все, что я говорил раньше, я не верю в призраков и ведьм.
    
— Это очень странно, — улыбнулся профессор Селезнев, — если вспомнить, что вы хотите вывести обитателей эпохи легенд.
    
Тем временем голубое сияние опустилось за угол дома, где не было ветра, и биологи пошли за призраком.
    
Теперь они разглядели, что привидение представляет собой молодую, привлекательную женщину, чернокудрую, с пухлыми губами, вообще-то веселую, но сейчас испуганную.
    
— Я прилетела к вам из последних сил, — прошептала она. — Мне нужно срочно возвращаться. Дело в том, что в вашем зоопарке переворот. Власть там захватили оборотни, вурдалаки и колдуны из эпохи легенд, и теперь они хотят покорить всю Землю.
    
— Чепуха и детские сказки, — отрезал директор Палеозо. — Как может какой-нибудь дикий вампир или необразованный колдун одолеть систему электронной защиты, роботов и вообще!
    
— К сожалению, вполне может, — ответил его китайский коллега. — В истории есть много примеров тому, как на вид ничтожный и жалкий противник одолевал громадную армию только потому, что ее полководец был беспечным и самоуверенным.
    
И Чжан Цзолинь внимательно посмотрел на директора Ро-Ро.
    
Ро-Ро взглянул на профессора Селезнева:
    
— Вы тоже считаете, что это не глупая шутка каких-нибудь виртуальных хулиганов?
    
— Я думаю, что наш коллега совершенно прав, — ответил Селезнев. Он был очень встревожен и спросил у привидении: — А что там с Алисой?
    
— Алиса в плену у вампира Полумракса, — прошептала привидения. — И я бы на вашем месте поспешила туда немедленно!
    
И тогда биологи побежали к стоявшему неподалеку флаеру.
    
А привидения своим ходом поднялась вверх, поймала поток попутного ветра и полетела обратно на остров Элис. И по мере того как Гиневьева приближалась к острову, она становилась все ярче и плотнее.
    
Так что когда она снова оказалась в подземельях замка, ее можно было разглядеть во всех подробностях.
    
Биологи вернулись на остров, и в подземелье загремел голос директора Ро-Ро:
    
— Полумракс, я тебя в последний раз предупреждаю: немедленно отпусти Алису!
    
— И меня отпусти! — закричал профессор Сингх. — Я тоже боюсь!
    
Он отбивался от вампира. Алиса вылезла из подземного озера и смело бросилась на помощь профессору Сингху.
    
Она так рванула вампира, что тот выпустил профессора и ухнул в холодную воду. А так как мешок, привязанный к его животу, был набит драгоценностями, вампир, как железяка, пошел ко дну.
    
С трудом он выскочил наружу, успел вдохнуть воздуха и закричал:
    
— Помогите! Я же плавать почти не умею! Неужели вы дадите мне погибнуть? Отвечайте на прямо поставленный вопрос: погибать мне или жить?
    
Директор Ро-Ро включил мощные прожектора, и их свет залил подземный зал, осветив барахтающегося в воде вампира, профессора Сингха и Алису.
    
Сингх снова не растерялся. Он обхватил Алису за плечи, прижал к себе и стал улыбаться во весь рот и быстро говорить:
    
— Справедливость торжествует! Запишите, пожалуйста, на скрижалях: скромный, но мужественный профессор из Бомбея спас отважную девочку Алису. Алиса, не вырывайся, упадешь в озеро и простудишься!
    
Привидения Гиневьева, которая первой спустилась к озеру, повисла над водой и засмеялась.
    
— Не верьте профессору Сингху, даже девочек спасающему! — заявила она. — Мы знаем цену предателю.
    
— Я не предатель! Я специально внедрился в ряды преступников! — закричал профессор Сингх. — Я хотел их разоблачить, но не успел!
    
Алиса побежала навстречу папе.
    
— Как же вы догадались, что меня надо искать здесь? — спросила она.
    
— Нам помогла привидения, — сказал директор Палеозо. — Она прилетела на озеро и все нам рассказала.
    
— Но ей же нельзя! — ахнула Алиса.
    
— А я решила рискнуть и оказалась права — какая-то маленькая часть меня все же долетела до озера Лох-Несс, и меня заметили, — ответила Гиневьева.
    
— Гиневьева — очень отважная привидения, — сказала Алиса. — Мы должны будем ей помочь. Представляете, каково ей — столько столетий под землей, одной-одинешенькой, даже друзей нет — одни каменные солдаты.
    
Пока они говорили, вампир выбрался из воды, тихонько отошел в сторону и, расправив крылья, касавшиеся стенок пещеры, понесся прочь.
    
И никто не успел его остановить.
    
— Пошли ко мне в кабинет, — сказал Ро-Ро. — И ты, Алиса, нам расскажешь, что здесь произошло. Кто в этом виноват?
    
Алиса шла за директором Ро-Ро, папа обнял ее за плечи и прижал к себе. Он понимал, что Алисе пришлось пережить страшные приключения, и чувствовал себя виноватым.
    
Китайский ученый Чжан Цзолинь тоже чувствовал себя виноватым, потому что привык все предусматривать и рассчитывать, да вот поверил другому, и все оказалось неладно. Следом за ним шагал профессор Сингх. Он старался пальцами подсчитать, сколько камешков осталось в карманах его пиджака. Профессор тоже чувствовал себя виноватым, потому что надо было энергичнее вступиться за девочку. Впрочем, слишком виноватым он себя не чувствовал, так как все-таки вступился.
    
Ну правда ведь вступился! И с риском для жизни. Хотя было чуть поздно…
    
А вот директор Ро-Ро, который шел первым, никакой вины не чувствовал. Он все сделал правильно: лаборатории запер, оборудование обесточил, охрану из неподкупных роботов оставил.
    
Ну кто мог подумать, что придут волшебники, захватят лабораторию, а роботы примут их за сотрудников и даже за самого директора? Ну кто такое мог подумать?
    
— Извините, пожалуйста, — сказала Алиса, когда они вышли из подземелья и оказались перед входом в лабораторию, — а может быть, вы все же хотите заглянуть в лабораторию?
    
— Потом, — ответил директор. — Всему свое время. Сначала я хочу из своего кабинета посмотреть по мониторам, что происходит в зоопарке. Может быть, ничего особенного и не происходит? Мы оставили одну нервную девочку, и ей пригрезились всякие вампиры и чудеса. Ведь у девочек бывает сильно развитое воображение.
    
— Я придумываю? — возмутилась Алиса. — Да вы даже не представляете, какая опасность грозит всей Земле! И может быть, она еще не прошла.
    
— Тебе надо выпить валерьянки, — сказал Ро-Ро.
    
Алиса посмотрела на папу. Она понимала, что папа верит каждому ее слову, но спорить с директором сейчас не будет. Он хочет сам посмотреть, что же произошло.
    
Но дойти до директорского кабинета они не смогли.
    
В коридоре возле двери кабинета стояли сразу три робота-охранника и курили трубки. Вид у них был такой серьезный и даже угрожающий, что Алиса встревожилась.
    
— Почему вы находитесь здесь во внерабочее время? — спросил первый робот. — Зоопарк закрыт, все ушли. Попрошу покинуть помещение!
    
— Это еще что такое?! — возмутился директор. — Как вы смеете со мной так разговаривать? Вы что, забыли, кто перед вами стоит?
    
— Перед нами стоит человек, который изображает из себя директора зоопарка Палеозо. Наша задача — обезвредить этого террориста и оградить от него ценных животных.
    
Директор Ро-Ро даже руками развел от такой наглости.
    
— Я сейчас же вызываю механика по роботам. Вы пойдете на переплавку!
    
— Наш долг, — сказал робот, — до последней капли машинного масла защищать зоопарк и хранящихся в нем уникальных животных. И если мы падем, исполняя этот долг, то честь нам и хвала!
    
— А ну пропустите меня! — взревел директор, рванулся вперед, но роботы тут же выставили свои металлические руки, и директор налетел на них, как на забор. Да еще так неудачно, что перевернулся вниз головой и в такой позе застрял между роботами.
    
— Все погибло! — застонал профессор Сингх. — Они все-таки захватили власть на Земле. Я ухожу. И вы знаете, где меня найти.
    
— А где? — удивилась Алиса.
    
— В библиотеке, конечно, в библиотеке, я же кабинетный ученый и совсем не разбираюсь в жизни. Меня можно обманывать, как хотите. И вообще меня здесь не стояло.
    
Сингх побежал наружу, а заговорил китайский профессор Чжан Цзолинь.
    
— Если вы позволите, — сказал он, обращаясь к роботам, — я бы хотел задать вам вопрос.
    
— Задавайте, — сказал робот.
    
— Вы же кого-то слушаетесь, кому-то подчиняетесь?
    
— Разумеется! — воскликнул робот. — Неужели вы думаете, что мы недисциплинированные, словно люди? Мы — послушные существа, мы сложнее машин и умнее людей.
    
— Можно ли нам, с вашего разрешения, поговорить с вашим начальником? — спросил Чжан Цзолинь.
    
— Если он захочет, — ответил робот.
    
— Пускай он захочет, — вежливо сказал китайский профессор.
    
Он был очень вежливым и тихим человеком. Таких вежливых и тихих людей боятся и слушаются даже самые отчаянные бандиты.
    
И в ответ на его слова из кабинета директора вышел Ро-Ро.
    
Второй Ро-Ро.
    
Конечно, для многих он был точно как настоящий. Это и называется наваждением. Волшебники и оборотни умеют так запутывать человека, что тот видит именно то, что хочет ему показать оборотень. И все роботы тоже думали, что перед ними настоящий Ро-Ро, а не вампир Полумракс.
    
— Кто меня беспокоит? — спросил лжедиректор грозным голосом.
    
— Ну, это уж форменное безобразие! — воскликнул настоящий директор. — Зачем вы меня изображаете? Перестаньте, вы же самозванец!
    
— Пока что вас спасает только моя доброта, — сказал вампир. — Но учтите, что мое терпение не безгранично. Рассержусь и утоплю!
    
— Кто-то из нас сошел с ума, — сказал Ро-Ро.
    
— Ты и сошел, — ответил вампир. — Еще вопросы есть?
    
— Да, — сказал тихий Чжан Цзолинь. — Вопросы есть. Я хочу доказать, что вы не настоящий директор, а гнусный притворщик.
    
— В воду их всех! — закричал вампир. — Они мне надоели!
    
— Ты сердишься, — сказал Чжан Цзолинь, — значит, ты, прости, не прав.
    
— Я всегда прав!
    
— Проверим. — Чжан Цзолинь обернулся к роботам: — Вы позволите мне провести небольшой эксперимент?
    
Роботы переглянулись и хором ответили:
    
— Это даже любопытно.
    
— Это совсем нелюбопытно! — возразил вампир. — Я здесь приказываю!
    
— У нас возникли сомнения, — сказал один робот.
    
— Почему же, железяка ржавая?
    
— А потому, господин профессор директор, — сказал робот, — что директор профессор Робинсон — очень хорошо воспитанный ученый, и он с детства не произнес ни одного грубого слова, а в вашей речи каждое второе слово — бранное. И это нас смущает.
    
— Всех на переплавку! — закричал вампир.
    
— Вот именно, — сказал главный робот, и все роботы повернулись к Чжан Цзолиню: — Что вы хотели нам сказать?
    
— Я только задам один простой вопрос, ответ на который хорошо известен настоящему директору Палеозо, — сказал китайский биолог. — Но я сомневаюсь, что на него сможет ответить самозванец, поддельный директор. Думаю, это будет справедливо.
    
— Справедливо, — согласились роботы.
    
— Я не позволю меня испытывать! Это нарушение дисциплины, — возразил оборотень.
    
— Вопрос мой проще простого. Как меня зовут? Только попрошу не отвечать вслух. Пускай каждый директор по очереди подойдет к главному роботу и скажет ему свой вариант в слуховое отверстие.
    
— Еще чего не хватало! — засмеялся вампир. — Это пустяковый вопрос, хотя я и не понимаю, что здесь делает этот японец?
    
— Можно я отвечу? — спросил настоящий Ро-Ро.
    
Он шагнул к роботу и склонился к его слуховому устройству. Алиса, которая стояла рядом, смогла разобрать шепот директора:
    
— Это профессор Чжан Цзолинь, крупнейший специалист-биолог из города Шанхай.
    
— Теперь ваша очередь, — сказал Чжан Цзолинь, оборачиваясь к самозванцу.
    
Но никакого самозванца и в помине не было. Лишь шум крыльев в коридоре напомнил о беглеце.
    
Главный робот осмотрелся и сказал:
    
— Конечно, мы должны соблюдать уговор. И я вслух предлагаю вам версию директора Ро-Ро. Перед нами стоит доктор Чжан Цзолинь из Китая. Но вот версии второго директора я не услышал. И думаю, что это произошло потому, что он сбежал. А раз он сбежал, значит, он был самозванцем и нас, роботов зоопарка, следует сурово наказать. Мы поддались обманщику, а он со своими друзьями наделал много гадостей и натворил немало бед. Теперь я понимаю, что настоящий директор стоит перед нами. Мы так думаем.
    
— Ну и ладно, — сказал директор Ро-Ро.
    
Он решил не сердиться на роботов, которые всегда хотят сделать как лучше, но у них это не всегда получается, потому что они слишком серьезные и послушные.
    
Директор Ро-Ро протянул руку доктору Чжан Цзолиню и сказал:
    
— Спасибо вам. Вы нашли простой способ разрешить наш конфликт. Не представляю, что бы мы без вас делали. Я сам так разволновался, что совершенно растерялся.
    
Тут откуда ни возьмись появился профессор Сингх. Он тяжело дышал и широко улыбался.
    
— Должен вам сказать, — заявил он, — что идея с проверкой самозванца пришла мне в голову первому. Но я был занят и поручил ее исполнить доктору Чжан Цзолиню. И он точно выполнил мое поручение.
    
Вы думаете, кто-нибудь стал спорить с профессором Сингхом? Вы думаете, что все стали смеяться? Или ругаться?
    
Ничего подобного.
    
Его просто никто не замечал.
    
А когда уже потом Алиса рассказала, как он себя вел и за деньги предал своих товарищей, то с ним вообще никто разговаривать не стал. Студенты перестали ходить на его лекции, соседи не стали с ним здороваться. Говорят, что даже жена перестала его кормить, но точно я не знаю.
    
Такое было ему наказание.
    
А вот вампир успел улететь с острова. А чего ему не улететь, если у него крылья есть? Но вот неизвестно другое: сколько волшебников и злодеев успели сделать оборотни в лаборатории, пока роботы их слушались? Никто не знает.
    
Может быть, десять, а может, и все двадцать.
    
И куда они улетели, тоже пока неизвестно.
    
Не исключено, что кто-то из них до сих пор скрывается в зоопарке под видом чудовища или мелкой ящерицы.
    
Но я думаю, что рано или поздно они появятся вновь, проговорятся или выдадут себя какой-нибудь каверзой.
    
Но главное: совет ученых решил, что существ из эпохи легенд, а тем более оборотней или вампиров генетически восстанавливать не будут.
    
Вымерли, ну и бог с ними.
    
Не место злодеям в зоопарке.
    
Кстати, сокровища друидов оказались стеклянными. А друиды острова Элис — вовсе не друидами, а просто тамошними цыганами.
   
  
  
Сапфировый венец (Пленники пещеры) [2001]
   
   
    
     
Глава 1. Надпись на черепахе
    
    
Пашка Гераскин всегда жалеет, что не родился Наполеоном. Он уже нашел у себя несколько наполеоновских достоинств. Он умеет заниматься сразу несколькими делами. Например, если он пишет сочинение, то обязательно при том слушает последние известия и дышит по системе йогов.
    
Вы думаете, он притворяется? Нет, ужас в том, как говорила мне Алиса Селезнева, которая сидит с ним за соседним столом, что Пашка сам верит чепухе, которую придумывает про себя. А это уже опасно.
    
Ведь в сочинении, которое он создал, слушая последние известия и дыша по системе йогов, было больше ошибок, чем слов. Но Пашка, конечно же, объяснил свои ошибки тем, что его отвлекала Алиса, которая все спрашивала, который час. И еще ему мешал Джавад Рахимов с заднего стола, у которого насморк, а самое главное — в словаре, которому так верит наша учительница, слишком много опечаток, а уж об учебных компьютерах и говорить не приходится — сирианцы, которые готовят вторжение на Землю, запустили в них супервирус. Мы все будем писать с ошибками, и тогда сирианцы нас поработят.
    
— Это еще почему? — в отчаянии воскликнула Каролина Павловна, классная руководительница 6-го класса «Б», в ужасе зажмуриваясь, чтобы не видеть Пашкиных изобретений на экране компьютера.
    
— Потому что они запутаются в вывесках. Они думают, что надо читать «Добро пожаловать», а у нас всюду будет написано «Бобрам пожаловаться».
    
— Все! — сказала Каролина. — Гераскин, ты получил свою заслуженную двойку, и, если у тебя больше нет оправданий, уходи из класса. Твоей талантливой головке пора отдохнуть, чтобы не треснуть от напряжения.
    
— Это плодотворная идея, — согласился Пашка. — Но если я уйду, то буду чувствовать себя негодяем.
    
— Почему же?
    
— Потому что вы не узнаете о том, что я услышал в новостях.
    
— Что? — воскликнули хором Маша и Наташа Белые — самые любопытные девочки на свете.
    
— Найдена морская черепаха, которой, по крайней мере, триста лет, длиной почти полтора метра.
    
— Ну и что? — удивился Аркаша Сапожков. — В морских заповедниках такие черепахи не редкость. Ведь уже скоро сто лет как их никто не убивает.
    
— Но на этой черепахе, — добавил Пашка, — есть надпись.
    
— Какая надпись? — спросила Алиса.
    
— Очень простая: «SOS!»
    
— А что это значит? — спросила Наташа Белая.
    
— Спасите наши души, — ответил Джавад Рахимов. — Это каждый моряк знает. Мало ли кто и что написал на панцире?
    
— Там есть и еще какие-то слова, — сказал Пашка, — сейчас их расшифровывают в Институте фундаментальных наук.
    
— Ну и пускай расшифровывают, — сказала Каролина Павловна. — Это не должно тебе, Гераскин, мешать учиться русскому языку.
    
— Вот именно! — Пашка даже подпрыгнул. — Дело в том, что надпись на панцире морской черепахи сделана на русском языке!
    
И вот тогда все замолчали. Это была самая настоящая сенсация.
   
   
    
     
Глава 2. Двести пятьдесят лет назад
    
    
— Алиса, — сказал Пашка после урока. — Я знаю, какие у тебя связи!
    
— Не подлизывайся, — ответила Алиса. — Говори прямо — что тебе нужно.
    
— На черепаху посмотреть. Я думаю, что быстрее всех расшифрую надпись на черепахе. Давно что-то я не делал выдающихся научных открытий.
    
— Даже не знаю, как тебе помочь, — вздохнула Алиса.
    
— Знаешь! — расхохотался Пашка. — По глазам догадался, что ты намылилась в Институт фундаментальных наук на черепаху посмотреть! Ты же обожаешь тайны.
    
Алиса не стала запираться. Оказывается, и на самом деле она уже провидеофонила в институт своей подружке Магдалине, самому младшему научному сотруднику.
    
Магдалина ждала их у входа.
    
Пашке она не удивилась. Она была с ним знакома. Если ты знаком с Алисой, значит, и Пашку знаешь. Таков мировой закон.
    
С Алисой Магдалина просто поздоровалась, потому что никаких каверз от нее не ждала. А Пашке сказала:
    
— Умоляю, ничего не трогай руками.
    
— Не могу обещать, — честно ответил Пашка. — Я пришел к вам сделать открытие. Может, понадобится и трогать.
    
— Не бойся, Магда, — сказала Алиса. — Я за ним пригляжу.
    
— Ну, на твою ответственность!
    
Черепаха медленно плавала в мелком бассейне, который занимал половину комнаты. Над ней жужжали приборы, к ней были прикреплены датчики, а вокруг бассейна стояли ученые с умными и не очень умными лицами.
    
— Так, — сказал Пашка. — Попрошу пропустить меня в воду.
    
— Зачем? — спросила Магдалина.
    
— Будем читать.
    
— Молодой человек, — сказал профессор Малатеста Иван Трофимович. — Если вам хочется почитать, взгляните на стену.
    
На стене, на белом экране, была видна черепашья спина: ее панцирь был похож на дыню с заостренными концами. Очень смутно, расплывшимися буквами, наискосок панциря было выцарапано вот что:
    
«Спасите, мы попали в пленъ к пиратамъ, насъ замуровали в пещере».
    
— И все? — спросил Пашка.
    
— Совершенно все, — ответила Магдалина.
    
— А почему так плохо видно?
    
— Молодой человек, надпись была сделана по крайней мере двести лет назад. Черепаха тогда была еще молодой. Она выросла с тех пор в три раза. Еще чудо, что мы смогли угадать и восстановить надпись.
    
— С чего вы решили, что двести? — спросил Пашка. — Я этого не наблюдаю!
    
— Пашка, ты посмотри на слово «пленъ», — сказала Алиса.
    
— Смотрю и вижу элементарную ошибку, — сказал Пашка. — Слово плен пишется без твердого знака.
    
— После революции 1917 года! — произнес профессор Малатеста.
    
— Я это и хотел сказать, — буркнул Пашка, для которого признать свою ошибку — катастрофа.
    
— А когда выцарапана надпись? — спросила Алиса.
    
— Дети, помолчите, — рассердился профессор. — Неужели вы не видите, что люди работают?
    
Черепаха медленно развернулась и поплыла к профессору, загребая толстыми чешуйчатыми лапами с когтями на концах.
    
Голова у нее заканчивалась большим костяным клювом, а глаза были маленькими, неподвижными, но очень внимательными.
    
— Она разумная? — шепотом спросила Алиса у Магдалины.
    
— Для себя самой она достаточно разумная, — сказала Магда, — а вообще-то не очень умная. Плавает, кушает и откладывает яйца в песок.
    
— Надо бы мне с ней всерьез поговорить, — сказал Пашка. — Что она ест? Капусту?
    
— Ты лучше у меня спроси, — сказала Магдалина, — а вдруг черепаха уже в чем-то созналась?
    
— Когда это случилось? — спросил Пашка. — Для меня это важно.
    
— Конечно, важно, — улыбнулся профессор, который слышал этот разговор. — Но нам удалось узнать.
    
— Без меня? — удивился Пашка.
    
Он не просто нахал, подумала Алиса. Он — искренний нахал. Он думает, что поступает правильно, что он хорошо воспитан и никогда в жизни не вел себя нахально.
    
Ему легко жить на свете, потому что он не сомневается в своих талантах, смелости и даже остроумии.
    
— К сожалению, — сказала Магдалина, — мы тебя не дождались.
    
— А как вам удалось это сделать?
    
Профессор обернулся к Алисе, будто хотел сказать: «Этот мальчик все и без меня знает, а вот тебе, Алиса, может быть интересно».
    
— Панцирь черепахи — как ствол дерева, — произнес он. — Пока черепаха живет, он растет, на него нарастают все новые и новые слои костной ткани. Мы смоделировали на компьютере ситуацию, когда эту надпись выцарапали. Затем точно вычислили срок, прошедший с того времени. Ты меня понимаешь?
    
Алиса кивнула, а Пашка сказал:
    
— Это и ежу понятно. А у меня был вариант попроще, но гениальней.
    
— Поделись с нами, — попросил профессор.
    
— Мы заглядываем в мозг черепахи и изучаем ее язык.
    
— Черепахи молчат! — вмешалась Магдалина.
    
— Те-ле-па-ти-чески! — воскликнул Пашка. — И так же телепатически спрашиваем: а сколько лет назад на тебе выцарапали надпись?
    
— А она качает головой и показывает тебе язык! — сказала Алиса.
    
Пашка обиделся и замолчал. Он не придумал еще, что же делать с черепахой, если она не захочет с ним разговаривать.
    
— Извините, что вас перебили, — обратилась Алиса к профессору. — Так когда сделана эта надпись?
    
— В 1852 году, — сказал профессор.
    
— Четверть тысячелетия назад! — сказала Магдалина. — И пленники погибли.
    
— А что мы еще знаем? — спросила Алиса.
    
— Если ты заглянешь вместе со мной в лабораторию, — сказал профессор, — то увидишь, где это произошло.
    
Конечно же, Алиса побежала за длинноногим профессором Малатестой в лабораторию, а через три секунды за ними бросился Пашка. Он не желал оставаться в стороне от событий.
    
В лаборатории профессор подвел Алису к экрану, исчерченному разноцветными полосками.
    
— Каждая полоска, — сказал он, — соответствует тому или иному элементу или минералу, а ширина полоски показывает, сколько его в веществе, то есть в микрочастицах, которые остались в процарапанных углублениях. Кстати, надпись вырезали гвоздем, медным гвоздем.
    
— А разве бывают медные гвозди? — спросил Пашка.
    
— Раньше их использовали в море, — сказал профессор, — медь порой долговечней железа.
    
— Но ведь черепаха потом плавала, загорала на берегу, — сказал Пашка, — уж точно, все частицы смылись.
    
— Все — это слишком громкое слово. Всегда что-то остается. Вопрос лишь в том, как его отыскать.
    
— И что же вы нашли?
    
— Не буду сейчас забивать ваши светлые головки специальными терминами и знаниями, но нам удалось найти место на Земле, где минералы встречаются именно в таком сочетании.
    
— Быстрей, профессор! — прикрикнул на Малатесту Пашка. — Нам бы там побывать.
    
— Зачем, если не секрет? — спросил профессор.
    
— Неужели вам непонятно? — Пашка окинул присутствующих презрительным взором. — Это же пиратская пещера!
    
— И что? — спросила Магдалина.
    
Алиса хорошо знала Пашку Гераскина. И уже догадалась, куда катятся шарики и ролики в его беспокойной головке.
    
Но пускай он сам скажет. А он не сказал — он прокричал, протрубил, прогудел как труба:
    
— В пиратской пещере лежат пиратские сокровища! Дайте мне координаты, и мы их достанем!
    
— Пашенька, — сказала Алиса. — Мне кажется, что ты забыл о главном.
    
— Я никогда ни о чем главном не забываю. И если я забыл, значит, оно не главное.
    
— В 1852 году кто-то выцарапал на панцире черепахи русские слова.
    
— А что в этом удивительного? Ведь не башкирские и не мордовские.
    
— Я вас не понял, — произнес профессор.
    
— Все так понятно! Ни Башкирия, ни Мордовия не имеют выхода к морю. А Россия имеет.
    
— Скажите, пожалуйста, — попросила Алиса, — а где была та пещера?
    
Профессор включил экран и показал почти в центре Тихого океана точку небольшого острова.
    
— Остров Хуан де Пальма, — прочел Пашка. — Я там не был. Но вот тут, — и он показал на остров Пасхи, — я был, и не раз. А это всего в тысяче миль. Возьму флаер и долечу за два часа.
    
— Никуда ты один не полетишь. Во-первых, этот остров — заповедник. А во-вторых, ты не знаешь, где там находится пещера.
    
— Найду, он же маленький!
    
— Не такой уж маленький для одинокого мальчика. Двенадцать квадратных миль скал и кустарника, болот и водопадов.
    
— А как же тогда быть? — удивился Пашка. Он-то думал, что вот-вот увидит сундуки с золотыми дублонами.
    
— Если очень хочется, — сказал профессор, — то присоединяйся к нам. Мы вылетаем на Хуан де Пальму через шестнадцать минут.
    
— Что же вы раньше молчали! — рассердился Пашка. — Мне надо еще камеру взять и свою старую надежную лопату.
    
— Нет, нам еще лопат не хватало! — воскликнула Магдалина, и все засмеялись.
    
Кроме Пашки, который открыл записную книжку и уставился в ее экранчик.
   
   
    
     
Глава 3. Пещера на острове
    
    
Долетели туда на институтском флаере с посадкой в Кито, это город в Перу. Там взяли на борт молодого робота Фернандо из службы заповедника. Робот был разговорчивым, он целый час рассказывал о фауне острова Хуан де Пальма, но, оказалось, не подозревал, что на острове есть пещера.
    
Зато морских черепах, точно таких же, как старушка с надписью на панцире, у берегов острова встречается немало, объяснил он. Только обычно не такие большие. Да и надписи на панцирях встречаются. Даже сейчас порой заберется в заповедник турист, увидит, как по берегу топает такая черепаха, достанет ножик и давай себе царапать!
    
— Может, и ваша надпись, — сказал молодой робот, — фальшивка. Какой-нибудь турист захотел пошутить, вот и пошутил.
    
— Вы не правы, — вежливо возразил профессор Малатеста. — Анализ показывает, что надписи двести пятьдесят лет.
    
— Это ничего не доказывает, — сказал робот-сотрудник. — Ведь двести пятьдесят лет назад тоже туристы встречались!
    
Ассистент профессора по геологической разведке, бирманский аспирант Маунг Маунг Маунг первым выбрался из флаера и принялся настраивать «дыроискатель». Этот несложный аппарат ищет в земле пустое место. Пещеру, яму или нечто подобное.
    
Остальные поели бутербродов.
    
Природа вокруг была такая чудесная, что у всех сразу разыгрался аппетит.
    
С зеленой, поросшей травой и кактусами площадки над обрывом был виден океан на много миль вокруг. Над океаном летали чайки и альбатросы. По краям лужайки сидели игуаны и сухопутные жабы, приоткрыв рты в надежде, что их угостят чем-нибудь экзотическим, то есть таким блюдом, которого в островном магазинчике и сроду не бывало.
    
Впрочем, это шутка, потому что на острове и магазинчика сроду не бывало.
    
Все жевали бутерброды, кроме молодого робота Фернандо, который не любил бутербродов, а также ассистента Маунг Маунг Маунга, который пробирался сквозь лианы и колючки, глядя на экран своего «дыроискателя».
    
И вдруг издалека, за километр, донесся торжествующий клич ассистента:
    
— Эврика! Есть пещера!
    
Конечно, все побежали на призыв ассистента.
    
Он стоял над обрывом.
    
На экране «дыроискателя» было видно темное пятно, похожее на дохлого осьминога.
    
— А как же туда добраться? — спросила Магдалина.
    
— Это не моя проблема, — сказал Маунг Маунг Маунг. — Я нашел пещеру, а вы в нее идите.
    
Он был увлеченным молодым человеком и собирал коллекцию пещер. Он даже свой отпуск проводил в каких-то горах и пустынях, не отрывая взора от карманного «дыроискателя».
    
Если верить «дыроискателю», то одна из «ножек» пещеры соединялась с морем под обрывом. Чего и следовало ожидать, иначе как бы туда попала морская черепаха?
    
Пришлось забираться во флаер и летать над обрывом и пляжем, чтобы отыскать вход в подземелье.
    
Но и там его не было.
    
— Значит, вход в пещеру глубоко под водой, — сказала Магдалина. Она была еще очень юной и маленькой ростом, многие не верили, что она уже научный сотрудник трех институтов и собирается в ближайшем будущем перестать спать, чтобы в это время поработать еще в четвертом институте. — А раз вход в пещеру под водой, я намерена нырнуть и отыскать, — добавила она.
    
— Я лучше тебя ныряю, — сказал Пашка.
    
Честно говоря, он уже всем надоел.
    
— Я вице-чемпионка мира по нырянию без акваланга, — скромно сказала Магдалина. — Мой рекорд двести тридцать метров. А твой, Пашенька?
    
— А я не мерил, — быстро ответил Пашка.
    
— Жалко, — сказала Магда, — вот прибор показывает, что вход в пещеру находится на глубине шестидесяти метров. Нырнем?
    
— Нет, — сказал Пашка. — И не потому, что я испугался, а потому, что пиратам трудно затаскивать сокровища в пиратскую пещеру на такой глубине.
    
Пашка был прав, все с ним согласились, и профессор спросил у своего ассистента:
    
— Может, поищем другой вход в пещеру с вершины скалы?
    
Они вскарабкались по тропинкам, протоптанным горными козами, на вершину горы, венчавшей остров. Стало жарко, только большие ящерицы гордо грелись на камнях, подняв головы в зеленых коронах. Две синие птицы вились над головами путников, наверное, отводили от гнезда, а потом забыли, где их гнездо.
    
Время от времени ассистент включал свой «дыроискатель», и все начинали глядеть на экран, спорить и давать друг другу советы.
    
И все-таки в конце концов приборы и ум людей победили.
    
Вход в пещеру отыскался. Но не на вершине, а в глубокой расщелине, по которой к нему можно было подняться от моря, где как раз притаилась маленькая бухточка. Его заметил зоркий робот.
    
— Ура! — крикнул Пашка. — Я нашел пиратские сокровища!
    
Хотя до этого было еще далеко.
    
Видно, много лет никто не приходил к пещере. Вход в нее — просто дыра в камнях — зарос кустарником, и его завалило сучьями.
    
Хорошо еще, что у молодого робота из заповедника зрение куда лучше человеческого.
    
Они все вместе расчистили дыру. Пашка все требовал, чтобы ему дали веревку — чтобы спуститься вниз.
    
Но оказалось, что колодец, ведущий в пещеру, был очень глубоким. Когда кинули вниз камень, то пришлось сосчитать до десяти, прежде чем он ударился о пол пещеры.
    
И конечно же, Пашке никто не разрешил спускаться первым.
    
А Пашка знал, что не разрешат, и поэтому смело устроил скандал на весь мир — чуть ли не прыгнул вниз без веревки.
    
Подлетел флаер, с него пустили мини-подъемник — кресло на тросе.
    
Первым спустился молодой робот Фернандо. Он укрепил на голове обруч с телекамерой, и поэтому все видели, как он пролетал мимо стен, поросших белесой травой, мимо мокрых камней и ручейков, срывающихся со стены.
    
И вот он на дне пещеры.
    
Пол завален сучьями, песком, землей, скелетами крыс и ящериц…
    
Пока в пещеру спускались остальные — ведь всем хочется приключений! — молодой робот Фернандо пошел по широкому ходу в глубь пещеры.
    
Вскоре к нему присоединились остальные.
    
Широкий коридор, с потолка которого свисали похожие на серые морковки сталактиты, вывел их в небольшой, почти круглый зал; посреди него было небольшое озеро.
    
В этом подземелье кто-то когда-то был.
    
Вот валяются кучкой свинцовые пули, а рядом истлевшая куртка из грубой ткани, медная монета с дыркой в середине — профессор сразу сказал, что она китайская.
    
— Смотрите! — закричала Алиса.
    
Она догадалась глянуть на стену и увидела, что вся стена исписана. Видно, этой пещерой пользовались долго и много людей. Магда и молодой робот Фернандо наперегонки читали и сразу переводили надписи. Оказалось, что они были сделаны по-английски, по-французски, по-испански и даже по-китайски.
    
Надписи были однообразными. Похожими на те, что оставляют глупые туристы на пирамидах и стенах храмов: «Я тут был. Васген». Или: «Мы приехали сюда с попутным ветром. Неразлучные друзья из „Кровавого Скелета“», «Джон кривая борода», «Мистер Вистер», «Анна Болейн».
    
А дальше:
    
«Я вернусь сюда за моей долей. Сильвестр Брокгауз».
    
И ниже:
    
«Опоздал на сто лет, крошка! Я все уже забрал. Андрю Эфрон».
    
«Бойся ревущих сороковых. Там мы потеряли „Штучку Веронику“».
    
«Питер Кривой — стукач. Работает на английскую разведку».
    
Эта надпись была сделана китайскими иероглифами.
    
И так далее, и прочее.
    
Вдруг Пашка завопил так, что Алиса испугалась, как бы потолок пещеры не обрушился:
    
— Вот они! Здесь!
    
Все фонари и фонарики повернулись на голос Пашки.
    
У самого пола неровными кривыми буквами было написано:
    
«Если не спасемся, сообщите в Бычки Таврической губернии Марии Скакун и в Краков. Денис. Яна…»
    
— Не успели дописать, — сказал молодой робот Фернандо.
    
— Но их здесь нет! — сказала Алиса.
    
— Они нырнули в озеро и не выплыли, — сказал Пашка.
    
Алиса прошла с Магдой дальше, по узкому ходу, который вел под углом наверх, но потом упирался в тупик.
    
Там они увидели разбитые ящики, доски, человеческий череп, несколько звеньев якорной цепи… Пашку они звать не стали, а робот Фернандо сам пришел и сказал:
    
— Мы организуем экспедицию, а потом будем водить сюда туристов, правильно?
    
Алиса не ответила.
    
Ей было грустно.
    
Она представила себе, как Денис и Яна сидят в темноте и ждут смерти. И никто не сможет прийти к ним на помощь. Даже узнают об их горькой судьбе люди только через двести пятьдесят лет.
    
А когда все выбрались на поверхность, Магдалина сказала Алисе, словно угадав ее мысли:
    
— Они все равно давным-давно умерли, даже если и выбрались на свободу.
    
— Но ведь не так! Не в пещере! Не от голода и жажды! Не в темноте!
    
Магда пожала плечами:
    
— Наверное, они выбрались оттуда. Иначе мы их… кости бы нашли.
    
А Пашка подошел к ним и сказал:
    
— Я голову ломаю — где же сокровища?
    
— Сокровища оттуда унесли, — сказала Алиса.
    
— Обидно, — сказал Пашка. — Зря летали.
    
— Нет, не зря, — ответила Алиса.
   
   
    
     
Глава 4. Музей в бычках
    
    
В тот же день, к вечеру, об этом приключении почти все забыли. У всех свои дела, даже у черепахи, которую выпустили в океан недалеко от берега острова Хуан де Пальма.
    
А у Алисы из головы не шли слова незнакомого ей Дениса, который мучился в той пещере двести пятьдесят лет назад.
    
Да, конечно, Магда, как всегда, права. И Денис и Яна давным-давно умерли. Но ведь есть для человека разница: погибать в пещере, или в камере пыток, или дома, среди внуков, или, наконец, в бою, с саблей в руке.
    
Правда, Алиса не собиралась погибать с саблей в руке, она вообще не собиралась погибать в ближайшие сто лет.
    
Но если ты примешь точку зрения Магды, то лучше не помогать попавшим в беду. Все равно они в конце концов все помрут.
    
Когда Алиса дома вечером рассказывала маме и роботу Поле про путешествие на остров Хуан де Пальма, она уже думала дальше. Что такое — думать дальше?
    
Человек отличается от животного тем, что он умеет смотреть в будущее. Даже если это будущее неприятно.
    
И если идет дождь, человек знает, что в конце концов дождь прекратится, а еще через три месяца пойдет снег.
    
А кот сидит под крыльцом, прячется от дождя и сильно сомневается, закончится ли это безобразие или дождь будет идти до конца его кошачьих дней.
    
Пашка, думала Алиса, заклинился на сокровище, которого в пещере не оказалось.
    
Ученые решили свою задачу — узнали, когда и где была сделана надпись на панцире черепахи.
    
И для всех Денис с Яной не существовали. Как книжные герои, которых выдумал писатель.
    
А Алиса с каждым часом все больше к ним привязывалась, как будто в школе с ними училась.
    
Через день, во вторник, она быстренько пообедала после школы и сказала роботу Поле, что вернется домой к ужину, а если немного опоздает, то это не страшно.
    
— Высоко не летай, — сказал Поля.
    
Поля сам никогда никуда не летает, хотя, как вы знаете, роботам никто не запрещает летать. Притом он боится, если Алиса куда-нибудь летит. Он думает, что если летать ниже, то не расшибешься. Чепуха. Самое безопасное место — космос, там мусора куда меньше, чем возле Земли.
    
— Я пойду пешком, — сказала Алиса.
    
Она пошутила, но робот поверил и успокоился.
    
Алиса никому не сказала, куда полетела, потому что сама сомневалась, выйдет ли что-нибудь из ее придумки.
    
Сначала она полетела в Крым, потому что двести пятьдесят лет назад Крым был Таврической губернией. Ей надо было побывать в поселке Бычки, где когда-то, очень давно, жила Мария Скакун. Больше нам ничего о них не известно.
    
Старых домов и даже улиц в Бычках осталось немного, потому что одну половину городка занимали санатории, а вторую — детские лагеря отдыха.
    
Алиса стала спрашивать прохожих, где тут музей, потому что не бывает города без музея. Но прохожие попадались приезжие, отдыхающие. Они и не подозревали, что здесь есть музей. А что показывать?
    
Музей занимал двухэтажный каменный дом, в котором когда-то жил табачный король Константиди.
    
Музейная улица была тихой, зеленой.
    
Дверь в особняк была открыта.
    
Внутри прохладно и чисто.
    
— Эй, — сказала Алиса. — Есть ли здесь кто-нибудь живой?
    
Перед ней была открытая дверь в большой прохладный зал, в котором стояли модели кораблей, висели на стенах старинные географические карты и фотографии, в стеклянных ящиках замерли чучела птиц и акул… Справа была дверь поменьше. Белая, обыкновенная, как в старом доме. На ней была табличка:
    
ХРАНИТЕЛЬ
    
Степан Скакун
    
Дверь открылась, и Алиса увидела высокого прямого старика в белом костюме и белых туфлях. Лицо старика было таким загорелым, словно старик только что вернулся из кругосветного путешествия на яхте, а волосы были белыми и даже голубоватыми.
    
— Здравствуйте, — сказал старик. — Чем я могу вам быть полезным?
    
— Здравствуйте, меня зовут Алиса Селезнева, я хочу узнать все что можно о Денисе Скакуне и его тете Марии.
    
— Странный и даже загадочный вопрос, — удивился старик. — Могу ли я спросить, чем он вызван?
    
Старик провел Алису в зал.
    
В зале было тихо, только заблудившаяся оса кружила над головой обезьяны, вырезанной из кокосового ореха.
    
— Денис Скакун прислал письмо из прошлого, — сказала Алиса. — Из 1852 года. Он попал в плен к пиратам.
    
— Не может быть! И вы видели это письмо?
    
— Это необычное письмо, оно было выцарапано на панцире морской черепахи.
    
Хранитель музея остановился перед столом в центре зала. На нем стояла большая, больше метра, модель яхты. Модель была сделана так тщательно и умело, что можно было разглядеть на ней каждый гвоздь.
    
На корме была видна надпись: «ВЕТЕРОКЪ».
    
— Эту яхту построил своими руками Степан Скакун, — сказал старик. — Меня назвали в его честь. Степан был самым лучшим корабелом на всем Черном море. Но лучшим его детищем была вот эта яхта. «Ветерок» был самым быстрым суденышком не только на нашем море, но и, вернее всего, на всех морях и океанах. Он мог обогнать любой корабль и даже пароход.
    
— А кто такой Денис?
    
— Денис — младший брат Степана. Мария Павловна — их мама. В 1852 году Денису было 12 лет.
    
— А что было дальше?
    
— Денис со Степаном согласились отправиться на «Ветерке» в южные моря по просьбе одного польского профессора, который искал морского змея и своего пропавшего брата. Это длинная история, и, если интересно, я вам дам почитать записки Степана Скакуна. Я сам от них оторваться не мог. Оказывается, брат этого польского профессора прослеживал судьбу самой древней короны польских королей. И вроде бы нашел ее, а потом сам исчез.
    
— А можно я посмотрю на фотографии Скакунов? — спросила Алиса.
    
— У нас есть только последняя фотография, на ней дядя и племянник изображены через несколько лет после возвращения из плавания.
    
Старик повел Алису к дальней стене, где висели фотографии.
    
— Значит, они вернулись из путешествия? — спросила Алиса.
    
— Разумеется! — сказал директор. — Вот и фотография Дениса!
    
И тут директор ахнул и замолчал.
    
На выгоревших светлых обоях среди других фотографий был виден темный квадрат. Раньше здесь что-то висело.
    
— Только вчера здесь была фотография! — воскликнул хранитель. — Что случилось? Кому она понадобилась?
    
— Вы уверены, что она была здесь вчера?
    
— По крайней мере, недавно, когда я сам вытирал пыль.
    
Вдруг хранитель поглядел на Алису с подозрением.
    
— А ты, девочка, здесь раньше не бывала? Что-то не очень мне нравится твоя история с пиратами и пещерами. Зачем тебе понадобилась фотография Скакунов?
    
— Я здесь никогда раньше не была, — сказала Алиса. — Но исчезновение фотографии меня очень тревожит.