1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 
Так говоря, в колесницу узорную оба  вступили    

И на Тидеева сына коней устремили  отважно.    

     

     

5-240    

     

     

Вскоре Сфенел их увидел,  блистательный сын Капанея,    

И, обратясь к Диомеду, крылатое слово  промолвил:    

"О, Диомед, сын Тидея, товарищ,  отрадный для сердца,    

Двух вижу сильных мужей, что желают с  тобою сразиться;    

Неизмерима их мощь. То – искусно владеющий  луком    

     

     

5-245    

     

     

Славный Пандар: Ликаона себя почитает  он сыном.    

С ним полководец Эней, гордящийся  тем, что Анхиза    

Он беспорочного сын; родила же его  Афродита.    

Дай повернем колесницу. Ты ради меня  не свирепствуй    

В строе передних бойцов, если милое  сердце жалеешь".    

     

     

5-250    

     

     

Храбрый ему Диомед отвечал,  исподлобья взглянувши:    

"Не говори мне о бегстве; меня  убедить не сумеешь.    

Не таковы мои предки, чтоб я отступил  среди боя,    

Или таился, дрожа: моя сила еще  невредима.    

Даже гнушаюсь вступить в колесницу;  навстречу обоим    

     

     

5-255    

     

     

Пешим пойду. Мне дрожать не позволит  Паллада Афина.    

Вместе обоих назад быстроногие кони  отсюда    

Не унесут в Илион, – и один-то  едва ли спасется.    

Но говорю я тебе – ты в уме это слово  запомни:    

Если Афиною мудрой мне будет дарована  слава    

     

     

5-260    

     

     

Жизни лишить их обоих – ты тотчас  коней наших быстрых    

Здесь удержи, вкруг перил обмотавши  прекрасные вожжи,    

Сам же вперед устремись, о конях  помышляя Энея,    

И от троянцев гони их к ахейцам в  прекрасных доспехах.    

Родом они от коней, что когда-то  Зевес Громовержец    

     

     

5-265    

     

     

Тросу царю дал, как выкуп, за сына  его Ганимеда, –    

Лучших коней изо всех, что живут под  зарею и солнцем.    

Тайно Анхиз, царь мужей, от коней  этих племя похитил    

К ним кобылиц подославши украдкой от  Лаомедона.    

Шесть жеребят у него родилося  приплода в конюшне.    

     

     

5-270    

     

     

Сам четырех у себя он оставил и  кормит из яслей,    

Этих же двух дал Энею – коней,  возбуждающих ужас.    

Если захватим мы их – то прекрасную  славу добудем".    

Так говорили они, обращаясь друг к  другу со словом.    

Те, погоняя коней легконогих,  приблизились быстро.    

     

     

5-275    

     

     

Первый сказал тогда слово  блистательный сын Ликаона:    

"Храбрый и неутомимый, сын  славного мужа Тидея!    

Легким оружьем тебя не убил я,  стрелой своей горькой.    

Так попытаюсь теперь, не ударю ль  копьем заостренным".    

Так он сказал и с размаха копье  длиннотенное бросил.    

     

     

5-280    

     

     

Сына Тидея ударил он в щит – и  насквозь пролетела    

Острая медь через щит и коснулась  брони Диомеда.    

Громко тогда ему крикнул  блистательный сын Ликаона:    

"В пах ты навылет сражен; –  полагаю, недолгое время    

Сможешь теперь устоять. Мне же дал ты  великую славу".    

     

     

5-285    

     

     

Не испугавшись, ему Диомед возражает  могучий:    

"Лжешь, и копьем ты меня не  коснулся. Но вы, полагаю,    

Раньше не кончите битвы, чем тот иль  другой, павши наземь,    

Кровью своей не насытит Арея –  воителя злого".    

Так он сказал и метнул. И Афина  направила дротик.    

     

     

5-290    

     

     

В нос он ударил вдоль глаза и в белые  зубы вонзился..    

Заднюю часть языка непреклонная медь  пронизала,    

Чрез подбородок внизу острие  проскочило наружу.    

Пал с колесницы Пандар и доспехи на  нем загремели,    

Ярко блиставшие медью. И  твердокопытные кони    

     

     

5-295    

     

     

Бросились в сторону. Сам ж с душой он  простился и силой.    

Тотчас Эней соскочил со щитом и  копьем своим длинным,    

Так как боялся, что труп у него  аргивяне похитят.    

Силе своей доверяя, как лев, зашагал  он вкруг тела,    

Выставив грозно копье и щит  равномерно округлый.    

     

     

5-300    

     

     

Всякому, кто бы к нему ни  приблизился, смертью грозил он,    

Громко и страшно крича. Диомед взял  метательный камень    

Крупный булыжник, – его не  снесли бы и двое из смертных,    

Ныне живущих. Легко сын Тидея один  его бросил.    

И угодил он Энею в бедро, на то  место, где голень    

     

     

5-305    

     

     

Входит, вращаясь, в бедро – оно  чашкой зовется коленной.    

Чашку ему раздробил он, порвал обе  жилы под нею    

И угловатым булыжником кожу содрал.  Пошатнувшись,    

Стал на колени герой, упираясь рукою  мясистой    

В землю. И черная ночь его очи  окутала тотчас.    

     

     

5-310    

     

     

Так бы тогда и погиб бы Эней,  предводитель героев,    

Если б его не увидела вдруг Афродита,  дочь Зевса,    

Что родила его в свет от Анхиза,  берегшего стадо.    

Белые руки она обвила вокруг милого  сына,    

И распростерла над ним покрова  блестящие складки,    

     

     

5-315    

     

     

Верный оплот против стрел, чтоб никто  среди конных данайцев,    

Медью попав ему в грудь, не исторг  его душу из тела.    

Так удаляла она из сражения милого  сына.    

Сын Капанея Сфенел между тем не забыл  поручений,    

Что возложил на него Диомед, среди  боя отважный.    

     

     

5-320    

     

     

И в стороне от сраженья поставил он  твердокопытных    

Быстрых коней, вкруг перил намотавши  прекрасные вожжи.    

Сам же, вперед устремясь, лошадей  густогривых Энея    

Он отогнал от троянцев к ахейцам в  прекрасных доспехах.    

И передал Диониму (товарищу милому –  больше    

     

     

5-325    

     

     

Сверстников всех он его почитал за  согласие в мыслях).    

Чтобы отвел их к судам углублелнным.  И, сделавши это,    

Снова герой, в колесницу вступая,  взял светлые вожжи,    

Твердокопытных коней вслед за сыном  Тидея направил,    

Бурным, – но тот за Кипридой  погнался с безжалостной медью,    

     

     

5-330    

     

     

Ибо он знал хорошо, что бессильная  это богиня,    

Не из числа тех богинь, что мужами в бою  управляют,    

Не как Афина Паллада иль грозная в  битвах Энио.    

Так догоняя, настиг он богиню в толпе  многолюдной.    

И замахнулся тогда сын могучего  сердцем Тидея.    

     

     

5-335    

     

     

Острым ударив копьем, оконечность  руки ее нежной    

Ранил герой. И копье заостренное в кожу  проникло    

Чрез благовонный покров (он самими  Харитами сделан),    

Тронув ладонь. И богини нетленная  кровь показалась,    

Светлая влага, текущая в жилах богов  беспечальных:    

     

     

5-340    

     

     

(Хлеба они не едят, не вкушают вина  огневого    

И оттого все бескровны и носят названье  бессмертных).    

Громко она застонала и прочь  оттолкнула Энея.    

Феб Аполлон той порой его бережно на  руки принял,    

Синею тучей покрыл, чтоб никто среди  конных данайцев,    

     

     

5-345    

     

     

Медью попав ему в грудь, не исторг  его душу из тела.    

Громко ей крикнул тогда Диомед, среди  боя отважный:    

"Прочь, о, Зевесова дочь, от  войны и жестоких сражений!    

Или с тебя не довольно, что слабых ты  жен обольщаешь?    

Если же в битву сюда ты вернешься, то  сильно, надеюсь,    

     

     

5-350    

     

     

Станешь бояться войны, где б о ней ни  заслышала после".    

Молвил. Она ж удалилась, тревожная,  мучаясь страшно.    

Шла ветроногая с нею Ирида, ведя из  сраженья,    

Обремененную горем; темнела  прекрасная кожа.    

Бурного бога Арея она увидала сидящим    

     

     

5-355    

     

     

Слева от битвы, – на туче  покоились стрелы и кони.    

Тотчас она на колени пред братом  возлюбленным пала,    

И лошадей златосбруйных просила ей  дать, умоляя:    

"Дай мне своих лошадей, пожалей  меня, брат мой любезный,    

Чтобы могла на Олимп я вернуться в  жилище бессмертных,    

     

     

5-360    

     

     

Слишком я стражду от раны, – ее  мне нанес сын Тидея,    

Смертный, который теперь и с Зевесом  готов состязаться".    

Молвила так. И Арей уступил ей коней  златосбруйных.    

И в колесницу она поднялась, милым  сердцем терзаясь.    

Рядом Ирида вступила и, вожжи  собравши руками,    

     

     

5-365    

     

     

Сильно хлестнула коней, –  полетели послушные кони.    

Прибыли вскоре они на Олимп, где  жилище бессмертных.    

И ветроногая тотчас коней удержала  Ирида,    

Выпрягла из колесницы, подбросив  нетленную пищу.    

Дивная пала тогда Афродита к коленям  Дионы,    

     

     

5-370    

     

     

Матери милой. Диона, в объятия дочь  принимая,    

Нежно рукой потрепала и молвила слово  такое:    

"Кто из бессмертных тебя  незаслуженно, дочь дорогая,    

Так оскорбил, словно ты перед всеми  дурное свершила?"    

Ей отвечала на то Афродита, привычная  к смеху:    

     

     

5-375    

     

     

"Ранил меня Диомед, сын Тидея, надменный  душою,    

Из-за того, что Энея из битвы  похитить хотела,    

Милого сына, который из всех мне  любезнее смертных.    

То уже гибельный бой не троянских  мужей и ахейских:    

Ныне сражаться данайцы с бессмертными  стали богами".    

     

     

5-380    

     

     

Дивная в сонме богинь ей на то  отвечала Диона:    

"Милая дочь, претерпи и снеси,  как душе ни обидно.    

Ибо терпели не раз на Олимпе живущие  боги    

Через людей, причиняя друг другу  несчетные муки.    

Тяжко терпел бог Арей, когда сыновья  Алоея,    

     

     

5-385    

     

     

Отос и муж Эфиальт, его узами крепко  связали.    

Связанный, в медной темнице  тринадцать он месяцев прожил.    

Так бы погиб в это время Арей,  ненасытный в сраженьях,    

Если бы мачеха их, Эривея, прекрасная  видом,    

Не дала вести Гермесу; украдкой увел  он Арея,    

     

     

5-390    

     

     

Вовсе лишенного сил, ибо узы его усмирили.    

Также терпела и Гера в тот день, как  трехгранной стрелою    

Амфитриона владыки воинственный сын  ее ранил    

В правый сосец, – нестерпимая  боль овладела богиней.    

Даже Аид всемогущий терпел от стрелы  заостренной,    

     

     

5-395    

     

     

В день, когда тот же герой, сын Эгидодержавного  Зевса,    

Ранил его у ворот в царстве мертвых и  предал мученьям.    

Тотчас в Зевесов чертог на  пространный Олимп поспешил он,    

Страждущий сердцем, пронзенный  страданьями – ибо проникла    

Острая медь ему в спину могучую, душу  терзая.    

     

     

5-400    

     

     

Только Пеон, посыпая лекарством,  смиряющим боли,    

Скоро его исцелил, – по рождению  не был он смертный.    

Но злополучен тот муж, кто творя  преступленья беспечно,    

Луком своим огорчает богов, на Олимпе  живущих.    

Этого против тебя возбудила Паллада  Афина.    

     

     

5-405    

     

     

Глупый, не ведает в мыслях своих  Диомед, сын Тидея,    

Что кратковечны бывают, кто смеет с  бессмертными биться.    

Дети не будут отцом его звать, на  коленях качаясь,    

И не вернется домой он с войны, из  губительной сечи.    

Пусть ожидает теперь сын Тидея, хоть  он и бесстрашен,    

     

     

5-410    

     

     

Как бы сильнее тебя кто-нибудь с ним  не стал состязаться.    

Тою порой дочь Адраста, разумная  Эгиалея,    

С криком поднявшись от сна,  домочадцев любезных разбудит,    

Плача по юном супруге, храбрейшем  средь войска ахеян, –    

Эгиалея, жена Диомеда, Тидеева  сына".    

     

     

5-415    

     

     

Так говорила и пальцами кровь из руки  унимала.    

Стала здоровой рука, и тяжкие боли  утихли.    

То увидали богини Паллада Афина и  Гера.    

К Зевсу Крониду они обратились с  насмешливой речью, –    

И синеокая так начала свое слово  Афина:    

     

     

5-420    

     

     

"Зевс, наш отец! На меня не  посетуй за то, что скажу я.    

Видно Киприда одну из ахеянок вновь  убеждала    

В землю троянцев бежать, ею ныне  столь сильно любимых;    

Эту, должно быть, лаская ахеянку в  пышной одежде,    

Нежную руку она золотой оцарапала  пряжкой".    

     

     

5-425    

     

     

Молвила так. Улыбнулся отец и людей,  и бессмертных    

И, подозвавши к себе, золотой  Афродите промолвил:    

"Не на тебя, моя дочка,  возложено бранное дело!    

Лучше устраивай браки, что славные  будят желанья:    

Бурный Арей и Афина заботятся будут о  битвах".    

     

     

5-430    

     

     

Так говорили они меж собой, обращаясь  друг к другу.    

Тою порой Диомед устремился опять на  Энея,    

Зная, что сам Аполлон над героем  простер свою руку,    

Но и пред богом великим не дрогнув,  он все порывался,    

Как бы Энея убить и совлечь дорогие  доспехи.    

     

     

5-435    

     

     

Трижды вперед он бросался, охваченный  жаждой убийства,    

Трижды отталкивал прочь Аполлон  светлый щит Диомеда.    

Только когда он в четвертый напал,  небожителю равный,    

Грозно тогда закричав, Аполлон  Дальновержец промолвил:    

"Прочь отступи, сын Тидея,  опомнись! Равняться с богами    

     

     

5-440    

     

     

В мыслях своих не дерзай, оттого что  не равны судьбою    

Племя бессмертных богов и людей,  уходящих под землю".    

Так он сказал – и назад сын Тидея  немного подался,    

Гнева желая избегнуть далеко разящего  Феба.    

Тою порой Аполлон перенес из сраженья  Энея    

     

     

5-445    

     

     

В храм свой, который ему был  воздвигнут в священном Пергаме.    

Там во святилище славном Эней исцелен  и украшен    

Был Артемидою, любящей стрелы  бросать, и Латоной.    

Феб Аполлон сребролукий создал тогда  призрак чудесный,    

Видом подобный Энею и в те же одетый  доспехи.    

     

     

5-450    

     

     

Призрак кругом обступив, аргивяне с  троянцами бились    

И рассекали в бою защищавшие грудь у  друг друга    

Кожи крылатых щитков и тяжелых щитов  округленных.    

К бурному богу Арею тогда Аполлон  обратился:    

"Кровью облитый Арей, мужегубец  Арей, стен крушитель!    

     

     

5-455    

     

     

Не удалишь ли, вмешаясь, от этого боя  ты этого мужа,    

Сына Тидея, что ныне готов против  Зевса сражаться?    

Раньше богиню Киприду он в руку  поранил близь кисти,    

После со мною самим состязался,  бессмертному равный".    

Так Аполлон ему молвил и сел на  вершину Пергама.    

     

     

5-460    

     

     

Грозный вмешался Арей, побуждая  фаланги троянцев.    

Вид Акаманта принявши, вождя удалого  фракийцев,    

Крикнул он властно Приамовым детям,  питомцам Зевеса:    

"Долго ли, дети Приама, –  владыки, взращенного Зевсом, –    

Будете молча терпеть, чтоб ахейцы  народ убивали?    

     

     

5-465    

     

     

Долго ли будут они подле стен  крепкозданных сражаться?    

Муж, кто казался нам равным с  божественным Гектором, ныне    

В прахе лежит – вождь Эней, сын  могучего сердцем Анхиза.    

Но поспешите, спасем из толпы  благородного друга".    

Так он промолвил им, в каждом и силу  и дух пробуждая.    

     

     

5-470    

     

     

А Сарпедон укорять богоравного  Гектора начал:    

"Гектор, куда оно делось – твое  дерзновенье былое?    

Некогда ты говорил, что без войск и  народов союзных    

Город удержишь один, во главе своих  зятьев и братьев.    

Ныне из них никого не могу отыскать и  не вижу.    

     

     

5-475    

     

     

В страхе укрылись они, точно псы,  когда льва увидали.    

Мы ж продолжаем сражаться, –  ваше союзное войско.    

Ибо и я, ваш союзник, сюда издалека  явился,    

Из отдаленной Ликии, от  многопучинного Ксанфа.    

Там я оставил жену дорогую и малого  сына,    

     

     

5-480    

     

     

Много оставил богатств, – их  желал бы добыть неимущий.    

Все же ликийцев своих побуждаю и сам  порываюсь    

В битву сразиться с врагом, хоть с  собой ничего не имею,    

Что унести или взять на суда аргивяне  могли бы.    

Ты же и сам неподвижно стоишь и  другим не прикажешь    

     

     

5-485    

     

     

Твердо держаться в бою и супруг  защищать своих милых,    

Чтобы они, точно в петли попавши  сетей заберущих,    

Вскоре не стали военной добычей мужей  супостатов,